Юноша забросил за спину штуцер, ухватился обеими руками за веревку, сел на землю и медленно спустился за край пропасти. Он повернулся лицом к стене, и, отталкиваясь ногами от нее, стал спускаться вниз. Вскоре он повис в воздухе между небом и землей. Не по возрасту сильный юноша быстро спускался по веревке. Во мраке он заметил белые очертания домов. Вот уже коснулся ногами плоской крыши хижины. Дважды дернул веревку и лег рядом с Палящим Лучом.
Потом поочередно спустились Черная Молния, Порезанное Лицо и еще два краснокожих воина. Боцман с двумя индейцами остались на вершине, откуда они в случае надобности должны были бить из винтовок по зуни.
По сигналу Черной Молнии воины один за другим сошли с плоской крыши на террасу. Дом вождя находился на самом верхнем ярусе в пуэбло, и поэтому с террасы внутрь дома вела нормальная дверь, завешенная толстым одеялом. Черная Молния и Палящий Луч первыми подкрались к ней. За ними притаился Томек. Черная Молния указал одному из индейцев на лестницу, спущенную на нижний ярус, и только после этого осторожно приподнял одеяло, закрывавшее дверь.
Внутри хижины на очаге горел огонь. При его тусклом свете они увидели спящих обитателей дома. Трое мужчин и три женщины. Черная Молния быстро принял решение. Он отдавал приказания жестами. Палящий Луч с заряженной винтовкой должен стоять у двери. Томек с одним из краснокожих получили приказ заняться старой индианкой, в то время как двум другим воинам было поручено связать девушку, спящую справа от входа. Третью женщину взял на себя сам Черная Молния В это время Палящий Луч должен был держать на прицеле мужчин на случай, если кто-нибудь из них проснется.
Они одновременно двинулись к спящим. Бесшумно подкрались, к постелям на циновках. Индеец сорвал одеяло, набросил его на голову индианки, в то время как Томек быстро связал ей руки и ноги ремнями. Перепуганной девушке заткнули рот. Остальные индейцы тоже быстро управились со своей задачей. Три женщины лежали связанные и придавленные одеялами.
Теперь можно было заняться мужчинами. Индейцы достали из-за поясов томагавки. Но это не испугало Томека. Он хорошо был знаком с обычаями индейцев и знал, что они оглушают спящие жертвы ударами томагавка плашмя по голове. По-видимому, они предвидели возможность сопротивления.
Воины на цыпочках стали приближаться к спящим. Когда они проходили мимо очага, горевшего в центре комнаты, что-то тяжелое свалилось на крышу дома. Тонкое перекрытие из адобы не выдержало сильного удара. Раздался глухой треск, грохот падающих камней, и... огромное тело боцмана очутилось посредине комнаты. Он-то и был виновником несчастья.
Впрочем, трудно удивляться, что боцман никак не мог согласиться с ролью, отведенной ему Черной Молнией. В то время, как Томек вел борьбу за свободу Салли, ему надо было спокойно лежать с заряженной винтовкой. Конечно, сразу воспротивиться приказанию Черной Молнии моряк не мог, чтобы не подавать плохого примера, но спустя несколько минут, когда шестеро уже спустились в пуэбло, боцман приказал оставшимся с ним индейцам держать веревку, а сам смело спустился в пропасть. Сначала все шло как нельзя лучше. До крыши дома оставалось не больше десяти метров, когда он грохнулся вниз. Это два индейца, не имея силы удержать такую тяжесть, выпустили веревку, чтобы их самих не увлекло с площадки.
Но боцман оказался молодцом. Он не крикнул, падая камнем, не охнул, когда вместе с обломками очутился в центре комнаты на горячих углях очага. Он, по-видимому, почувствовал горячие угли, потому что вскочил с очага быстрее, чем кролик, убегающий от койота. Огонь на очаге погас, но боцман узнал своих. Прежде, чем онемевшие от неожиданности товарищи опомнились, он грохнул кулаком по голове кричавшего вождя зуни. Громадный детина замолк и свалился. Разгорелась короткая борьба с его сыновьями, но и те быстро уступили превосходящей силе. Вскоре все обитатели хижины лежали связанные по рукам и ногам.
Черная Молния оставил в полуразрушенном доме Порезанное Лицо стеречь пленных, а сам с остальными воинами выскочил на террасу. Это был уже последний момент. Пробужденные от сна грохотом и криком, зуни выбежали из домов с оружием в руках. Некоторые из них, жившие ярусом ниже, уже приставляли лестницу к стене.
Черная Молния схватил винтовку и, даже не целясь, нажал курок. Зуни, взбиравшийся по лестнице, свалился с нее.
Громкие крики ужаса послышались из всех закоулков пуэбло. Испуганные зуни топтались на террасах, пытаясь понять, каким образом враг очутился в самом сердце их крепости.
По приказу Черной Молнии апачи и белые спрятались за низкой оградой, окружавшей верхнюю террасу, и дали залп поверх голов. В ответ на выстрелы у подножия пуэбло раздался пронзительный боевой клич. Это вожди Хитрый Лис и Зоркий Глаз устремились на помощь своим товарищам.
На рассвете зуни с оружием в руках пытались засесть на самом низком ярусе, но на них посыпались выстрелы из хижины вождя. Началась неописуемая паника, чем как раз думал воспользоваться Томек. Он и Черная Молния вернулись в полуразрушенный домик и подошли к вождю зуни. Порезанное Лицо выдернул у того кляп.
Вождь зуни никак не мог понять, что случилось. Как могли белые и апачи ворваться в его дом? Значит пуэбло без борьбы захвачено врагами? Он испуганно смотрел на стоявших перед ним непрошенных гостей.
- Сядь, чтобы говорить с нами достойно, как подобает вождю, хотя я не уверен, стоишь ли ты такой чести, - гордо сказал вождь апачей.
Зуни сел на постели. Увидев, что семья его связана, несколько успокоился. Раз они еще живы, то это уже неплохой знак.
- Почему вы напали на наше пуэбло? Чего хотите от нас? - неуверенно спросил тот. - У нас уже нет припасов. Мы все съели во время длительной засухи.
Черная Молния не ответил. Он долго мерил зуни презрительным взглядом и наконец сказал:
- Отвечай только на вопросы, паршивая собака! Скажи, как твое имя? Если вообще такой жалкий вождь может иметь имя.
Темное лицо зуни посерело от оскорбления. Вождь опустил голову на грудь. Понял свое бессилие.
- Имя у тебя есть? - резко повторил Черная Молния.
- Мои братья зовут меня Ма'кья, что на языке бледнолицых значит Ловец Орлов, - мрачно ответил зуни.
- Тебя назвали Ловцом Орлов? - расхохотался апач. - Да тебе только зайцев ловить. Какой ты вождь, если погубил свое племя?! Мы можем теперь убить тебя, твоих сыновей и твоих скво. То же самое сделаем со всеми зуни, если не подчинишься нам.
Ма'кья молчал. Ему нечего было сказать. Враги взяли его в плен и, по-видимому, захватили все пуэбло. Жизнь его зависела от их милости, а можно ли рассчитывать на милосердие апачей?
Черная Молния с удовлетворением смотрел на подавленного зуни. Многозначительно взглянул на Томека. Почва подготовлена. Бледнолицый друг мог начинать переговоры.
- Ты хорошо понимаешь, что ты и твои люди в наших руках? - спросил Томек.
Ма'кья молчал, и Томек продолжал:
- Мы взяли тебя в плен со всей семьей. Мы можем вас убить, а можем и помиловать. Хотя вы заслужили не милости, а сурового наказания.
В этот момент на террасе перед домом послышались выстрелы. Одновременно открыли огонь и индейцы, осаждавшие пуэбло. Черная Молния выбежал из комнаты. Вскоре он вернулся и незаметно подмигнул Томеку. Все в порядке.
- Трусливые зуни, как псы попрятались в свои норы от наших воинов, - презрительно сказал он
В глазах Ма'кья блеснуло изумление. Что означают эти слова? Неужели пуэбло еще не в руках врага? Но как же тогда апачи очутились в его хижине?
- Ма'кья еще не понимает, что произошло, - сказал Томек, как бы в ответ на тайные мысли вождя зуни. - Сейчас мы ему покажем, в какое положение он попал из-за своей низости и глупости.
Томек обратился к Порезанному Лицу:
- Пусть мой брат развяжет Ма'кья ноги!
Они вывели вождя зуни на террасу, залитую лучами восходящего солнца. Увидев Черную Молнию и Томека, воины, осаждавшие пуэбло издали пронзительный боевой клич. Ма'кья все еще не мог понять, каким образом его взяли в плен. Враги находились только на самом верхнем ярусе и окружали пуэбло снаружи, тогда как на всех остальных ярусах скрывались перепуганные жители.
Ма'кья увели обратно в хижину и связали ему ноги.
- Чего вы от меня хотите? - покорно спросил Ма'кья.
- Мы явились, чтобы наказать тебя за нападение на ранчо шерифа Аллана и похищение юной белой скво. Суровость нашего наказания будет зависеть от того, как вы обращались с бледнолицей девушкой. Теперь понимаешь в чем дело? - ответил Томек.
На лице Ма'кья появилось выражение облегчения. Увидев это, Томек тоже немного успокоился. Значит, с Салли обращались хорошо.
- Откуда вы знаете, что это мы похитили бледнолицую скво? - хитро спросил Ма'кья.
- Если бы даже мы и не видели ее вчера во время прогулки на нижней террасе, то и без того твой наивный вопрос сказал бы нам всю правду. Немедленно прикажи привести ее сюда; иначе погибнешь так, как ты этого заслужил!
Черная Молния подошел к зуни. Медленно вытащил из-за пояса длинный нож. Левой рукой схватил испуганного пленника за волосы, а правой приставил острие ножа ко лбу.
- Поторопись, а то сорву твой скальп и только потом ударю ножом, - грозно зарычал апач.
Ма'кья задрожал от страха и с усилием спросил:
- А вы оставите нас в покое, если мы выдадим вам белую скво?
- Белая скво сама это решит, - ответил Томек.
- Хорошо, развяжите меня, чтобы я мог сходить за ней.
- Ты ошибся, полагая, что мы столь же наивны, как ты, - сердито сказал Томек. - К белой скво пойдет со мной твоя младшая дочь. Но помни, что ты и твои сыновья остаетесь заложниками. В случае вероломства вы немедленно погибнете!
- Хорошо, хорошо, пусть будет по-твоему.
Услышав слова белого друга, Черная Молния нахмурился, но возражать не стал. Ведь это же Нах'тах ни йез'зи составил план. Схватив Ма'кья за шиворот, он выволок его на террасу. Другие апачи сделали тоже с его сыновьями, женой и дочерью.
Томек разрезал ремни на младшей индианке. Ма'кья приказал ей отправиться с Томеком за пленницей. Но прежде, чем Черная Молния разрешил им идти за Салли, Ма'кья должен был провозгласить жителям деревушки свою волю.
Томек смело спускался по лестницам на нижний ярус. С револьвером в руке вел он перед собой дочь вождя. Воины, осаждавшие пуэбло, снова издали громкий клич, как бы поняв, что сейчас надо еще раз попугать зуни.
Томек дрожал от нетерпения. В последний момент он решил сам идти за Салли, так как каждая минута ожидания казалась ему вечностью. Разумно ли он поступил? Думать об этом было уже поздно. И он решительно шел вперед, хотя за каждым его движением следили десятки горящих глаз.
Они были уже на самом нижнем ярусе. Вдруг Томеку пришла в голову мысль. Он повернулся к своим друзьям, стоявшим на верхней террасе и крикнул боцману по-польски:
- Незаметно заткните пленнику рот!
И уже без колебаний полез в темное отверстие на крыше, ведущее в подземные кивас. Несколько вооруженных зуни сейчас же окружили его плотным кольцом. Дочь вождя испуганно передала им приказ отца. В мрачном молчании воины повели их в глубину подземелья.
Через замаскированные в скале отверстия в подземелье поступало немного дневного света, который мешался с красноватым отблеском очагов. Индейцы подвели Томека к двери, закрытой узорчатым пончо.
- Здесь белая скво, - сказала дочь вождя.
Томек распахнул завесу. Он увидел спину индианки, которая, сидя на корточках, оживленно говорила что-то девушке, сидевшей на мате.
- Салли!.. - воскликнул сдавленным голосом Томек.
Индианка быстро повернулась, и из-за нее показалась белая девушка. Это и в самом деле была Салли. Изумленно, не веря своим глазам, смотрела она на Томека, стоявшего у двери с револьвером в руке.
- Томми, Томми... - еле-еле шепнула она, все еще не веря себе.
Взволнованный до глубины души, юноша не мог вымолвить ни слова. Перед ним была Салли, по которой он тосковал и которую чуть не потерял навеки... Он только протянул к ней левую руку, а девушка, поняв, что это действительно Томми пришел сюда за ней, вскочила, подбежала к нему и обняла дрожащими от волнения руками.
Оробевшие, а может быть, и тронутые необычной сценой зуни отступили в сторону. Тем временем отважный белый юноша преодолел волнение.
Положение все еще оставалось опасным, и малейшая неосторожность могла повлечь за собой самые неожиданные последствия.
Томек взглянул на Салли. Немного бледная, но выглядит хорошо.
- Тебя здесь не обижали? - спросил Томек, с трудом скрывая радость.
- Нет, нет, Томми! Скажи, как мама и дядя?.. Они...
- Они здоровы и тоскуют по тебе, - быстро ответил он, видя, что еще немного, и девушка расплачется.
- Неужели... на самом деле?
- Салли, разве я мог бы тебя обманывать?
- Когда меня похитили, я слышала выстрелы и шум битвы на ранчо... Мама была в саду...
- Это ее и спасло. Когда она прибежала, уже все кончилось. Дядя был ранен, но уже поправляется.
- Честное слово?
- Конечно... Потом я тебе все расскажу, а теперь держись так же стойко, как раньше. Я, боцман и мои друзья напали на пуэбло, чтобы отбить тебя. Я пришел за тобой, а они держат заложником вождя. Идем скорее. Как знать, что еще может случиться...
Через несколько минут они очутились на нижнем ярусе пуэбло. Томек не хотел, чтобы Салли находилась долго в деревне зуни. Повернувшись к индейцам, которые вышли за ним из кивас, он твердо приказал:
- Спустите лестницу!
Индейцы заколебались. Ведь у подножия находился отряд апачей и навахов. А вдруг они воспользуются случаем и ворвутся в деревушку?!
Томек медленно поднял револьвер.
- Считаю до трех! По моему знаку погибнет и ваш вождь, и его семья!
Индейцы торопливо выполнили приказ, а вождь не мог помешать, так как рот у него был завязан.
Как только Салли стала спускаться по лестнице, послышался хриплый лай Динго, которого держал на привязи Красный Орел.
Томек с револьвером в руках не трогался с места, а Черная Молния, увидев, что Нах'тах ни йез'зи снова изменил план, направился вниз, ведя перед собой Ма'кья. За ними шли боцман и апачи. Вскоре они были уже возле Томека.
- Слушай, Ма'кья, - сказал Томек. - Вы хорошо обращались с белой скво. Поэтому мы держим свое слово и оставляем вас в покое. Но ты скажи, почему вы напали на ранчо шерифа Аллана и похитили белую скво?
Ма'кья уже перестал бояться. Апач собственным ножом разрезал ремни на его скво, освободил сыновьей, да и он сам был уже свободен. Раз он выполнил требование преследователей, ему уже ничто не угрожало. И он искренне ответил:
- Нас подговорил дон Педро. Когда мы голодали во время засухи, он дал нам в долг много кукурузы, а потом потребовал, чтобы мы за это угнали для него мустанга, выигравшего скачки на родео. Так как шериф не хотел продать лошадь и подарил ее белой скво, дон Педро приказал похитить и ее, чтобы потом вернуть девушку в обмен на лошадь.
- Что ты плетешь, брехун? Ничего не понимаю, - вскипел боцман. - Кого дон Педро приказал вам похитить? Лошадь или девушку?
- Сейчас, сейчас! Я понял, в чем дело! - воскликнул Томек. Раз у дона Педро не было документа о покупке лошади, он не мог отправить Ниль'хи на скачки в Соединенные Штаты. В обмен на Салли он хотел добиться от шерифа выдачи официальной купчей.
- Да, да! Так он и хотел сделать, - горячо заверил Ма'кья.
- Ну и черт с ним. Он свое уже получил, - сказал боцман. - Поехали!..
XXII
Потом поочередно спустились Черная Молния, Порезанное Лицо и еще два краснокожих воина. Боцман с двумя индейцами остались на вершине, откуда они в случае надобности должны были бить из винтовок по зуни.
По сигналу Черной Молнии воины один за другим сошли с плоской крыши на террасу. Дом вождя находился на самом верхнем ярусе в пуэбло, и поэтому с террасы внутрь дома вела нормальная дверь, завешенная толстым одеялом. Черная Молния и Палящий Луч первыми подкрались к ней. За ними притаился Томек. Черная Молния указал одному из индейцев на лестницу, спущенную на нижний ярус, и только после этого осторожно приподнял одеяло, закрывавшее дверь.
Внутри хижины на очаге горел огонь. При его тусклом свете они увидели спящих обитателей дома. Трое мужчин и три женщины. Черная Молния быстро принял решение. Он отдавал приказания жестами. Палящий Луч с заряженной винтовкой должен стоять у двери. Томек с одним из краснокожих получили приказ заняться старой индианкой, в то время как двум другим воинам было поручено связать девушку, спящую справа от входа. Третью женщину взял на себя сам Черная Молния В это время Палящий Луч должен был держать на прицеле мужчин на случай, если кто-нибудь из них проснется.
Они одновременно двинулись к спящим. Бесшумно подкрались, к постелям на циновках. Индеец сорвал одеяло, набросил его на голову индианки, в то время как Томек быстро связал ей руки и ноги ремнями. Перепуганной девушке заткнули рот. Остальные индейцы тоже быстро управились со своей задачей. Три женщины лежали связанные и придавленные одеялами.
Теперь можно было заняться мужчинами. Индейцы достали из-за поясов томагавки. Но это не испугало Томека. Он хорошо был знаком с обычаями индейцев и знал, что они оглушают спящие жертвы ударами томагавка плашмя по голове. По-видимому, они предвидели возможность сопротивления.
Воины на цыпочках стали приближаться к спящим. Когда они проходили мимо очага, горевшего в центре комнаты, что-то тяжелое свалилось на крышу дома. Тонкое перекрытие из адобы не выдержало сильного удара. Раздался глухой треск, грохот падающих камней, и... огромное тело боцмана очутилось посредине комнаты. Он-то и был виновником несчастья.
Впрочем, трудно удивляться, что боцман никак не мог согласиться с ролью, отведенной ему Черной Молнией. В то время, как Томек вел борьбу за свободу Салли, ему надо было спокойно лежать с заряженной винтовкой. Конечно, сразу воспротивиться приказанию Черной Молнии моряк не мог, чтобы не подавать плохого примера, но спустя несколько минут, когда шестеро уже спустились в пуэбло, боцман приказал оставшимся с ним индейцам держать веревку, а сам смело спустился в пропасть. Сначала все шло как нельзя лучше. До крыши дома оставалось не больше десяти метров, когда он грохнулся вниз. Это два индейца, не имея силы удержать такую тяжесть, выпустили веревку, чтобы их самих не увлекло с площадки.
Но боцман оказался молодцом. Он не крикнул, падая камнем, не охнул, когда вместе с обломками очутился в центре комнаты на горячих углях очага. Он, по-видимому, почувствовал горячие угли, потому что вскочил с очага быстрее, чем кролик, убегающий от койота. Огонь на очаге погас, но боцман узнал своих. Прежде, чем онемевшие от неожиданности товарищи опомнились, он грохнул кулаком по голове кричавшего вождя зуни. Громадный детина замолк и свалился. Разгорелась короткая борьба с его сыновьями, но и те быстро уступили превосходящей силе. Вскоре все обитатели хижины лежали связанные по рукам и ногам.
Черная Молния оставил в полуразрушенном доме Порезанное Лицо стеречь пленных, а сам с остальными воинами выскочил на террасу. Это был уже последний момент. Пробужденные от сна грохотом и криком, зуни выбежали из домов с оружием в руках. Некоторые из них, жившие ярусом ниже, уже приставляли лестницу к стене.
Черная Молния схватил винтовку и, даже не целясь, нажал курок. Зуни, взбиравшийся по лестнице, свалился с нее.
Громкие крики ужаса послышались из всех закоулков пуэбло. Испуганные зуни топтались на террасах, пытаясь понять, каким образом враг очутился в самом сердце их крепости.
По приказу Черной Молнии апачи и белые спрятались за низкой оградой, окружавшей верхнюю террасу, и дали залп поверх голов. В ответ на выстрелы у подножия пуэбло раздался пронзительный боевой клич. Это вожди Хитрый Лис и Зоркий Глаз устремились на помощь своим товарищам.
На рассвете зуни с оружием в руках пытались засесть на самом низком ярусе, но на них посыпались выстрелы из хижины вождя. Началась неописуемая паника, чем как раз думал воспользоваться Томек. Он и Черная Молния вернулись в полуразрушенный домик и подошли к вождю зуни. Порезанное Лицо выдернул у того кляп.
Вождь зуни никак не мог понять, что случилось. Как могли белые и апачи ворваться в его дом? Значит пуэбло без борьбы захвачено врагами? Он испуганно смотрел на стоявших перед ним непрошенных гостей.
- Сядь, чтобы говорить с нами достойно, как подобает вождю, хотя я не уверен, стоишь ли ты такой чести, - гордо сказал вождь апачей.
Зуни сел на постели. Увидев, что семья его связана, несколько успокоился. Раз они еще живы, то это уже неплохой знак.
- Почему вы напали на наше пуэбло? Чего хотите от нас? - неуверенно спросил тот. - У нас уже нет припасов. Мы все съели во время длительной засухи.
Черная Молния не ответил. Он долго мерил зуни презрительным взглядом и наконец сказал:
- Отвечай только на вопросы, паршивая собака! Скажи, как твое имя? Если вообще такой жалкий вождь может иметь имя.
Темное лицо зуни посерело от оскорбления. Вождь опустил голову на грудь. Понял свое бессилие.
- Имя у тебя есть? - резко повторил Черная Молния.
- Мои братья зовут меня Ма'кья, что на языке бледнолицых значит Ловец Орлов, - мрачно ответил зуни.
- Тебя назвали Ловцом Орлов? - расхохотался апач. - Да тебе только зайцев ловить. Какой ты вождь, если погубил свое племя?! Мы можем теперь убить тебя, твоих сыновей и твоих скво. То же самое сделаем со всеми зуни, если не подчинишься нам.
Ма'кья молчал. Ему нечего было сказать. Враги взяли его в плен и, по-видимому, захватили все пуэбло. Жизнь его зависела от их милости, а можно ли рассчитывать на милосердие апачей?
Черная Молния с удовлетворением смотрел на подавленного зуни. Многозначительно взглянул на Томека. Почва подготовлена. Бледнолицый друг мог начинать переговоры.
- Ты хорошо понимаешь, что ты и твои люди в наших руках? - спросил Томек.
Ма'кья молчал, и Томек продолжал:
- Мы взяли тебя в плен со всей семьей. Мы можем вас убить, а можем и помиловать. Хотя вы заслужили не милости, а сурового наказания.
В этот момент на террасе перед домом послышались выстрелы. Одновременно открыли огонь и индейцы, осаждавшие пуэбло. Черная Молния выбежал из комнаты. Вскоре он вернулся и незаметно подмигнул Томеку. Все в порядке.
- Трусливые зуни, как псы попрятались в свои норы от наших воинов, - презрительно сказал он
В глазах Ма'кья блеснуло изумление. Что означают эти слова? Неужели пуэбло еще не в руках врага? Но как же тогда апачи очутились в его хижине?
- Ма'кья еще не понимает, что произошло, - сказал Томек, как бы в ответ на тайные мысли вождя зуни. - Сейчас мы ему покажем, в какое положение он попал из-за своей низости и глупости.
Томек обратился к Порезанному Лицу:
- Пусть мой брат развяжет Ма'кья ноги!
Они вывели вождя зуни на террасу, залитую лучами восходящего солнца. Увидев Черную Молнию и Томека, воины, осаждавшие пуэбло издали пронзительный боевой клич. Ма'кья все еще не мог понять, каким образом его взяли в плен. Враги находились только на самом верхнем ярусе и окружали пуэбло снаружи, тогда как на всех остальных ярусах скрывались перепуганные жители.
Ма'кья увели обратно в хижину и связали ему ноги.
- Чего вы от меня хотите? - покорно спросил Ма'кья.
- Мы явились, чтобы наказать тебя за нападение на ранчо шерифа Аллана и похищение юной белой скво. Суровость нашего наказания будет зависеть от того, как вы обращались с бледнолицей девушкой. Теперь понимаешь в чем дело? - ответил Томек.
На лице Ма'кья появилось выражение облегчения. Увидев это, Томек тоже немного успокоился. Значит, с Салли обращались хорошо.
- Откуда вы знаете, что это мы похитили бледнолицую скво? - хитро спросил Ма'кья.
- Если бы даже мы и не видели ее вчера во время прогулки на нижней террасе, то и без того твой наивный вопрос сказал бы нам всю правду. Немедленно прикажи привести ее сюда; иначе погибнешь так, как ты этого заслужил!
Черная Молния подошел к зуни. Медленно вытащил из-за пояса длинный нож. Левой рукой схватил испуганного пленника за волосы, а правой приставил острие ножа ко лбу.
- Поторопись, а то сорву твой скальп и только потом ударю ножом, - грозно зарычал апач.
Ма'кья задрожал от страха и с усилием спросил:
- А вы оставите нас в покое, если мы выдадим вам белую скво?
- Белая скво сама это решит, - ответил Томек.
- Хорошо, развяжите меня, чтобы я мог сходить за ней.
- Ты ошибся, полагая, что мы столь же наивны, как ты, - сердито сказал Томек. - К белой скво пойдет со мной твоя младшая дочь. Но помни, что ты и твои сыновья остаетесь заложниками. В случае вероломства вы немедленно погибнете!
- Хорошо, хорошо, пусть будет по-твоему.
Услышав слова белого друга, Черная Молния нахмурился, но возражать не стал. Ведь это же Нах'тах ни йез'зи составил план. Схватив Ма'кья за шиворот, он выволок его на террасу. Другие апачи сделали тоже с его сыновьями, женой и дочерью.
Томек разрезал ремни на младшей индианке. Ма'кья приказал ей отправиться с Томеком за пленницей. Но прежде, чем Черная Молния разрешил им идти за Салли, Ма'кья должен был провозгласить жителям деревушки свою волю.
Томек смело спускался по лестницам на нижний ярус. С револьвером в руке вел он перед собой дочь вождя. Воины, осаждавшие пуэбло, снова издали громкий клич, как бы поняв, что сейчас надо еще раз попугать зуни.
Томек дрожал от нетерпения. В последний момент он решил сам идти за Салли, так как каждая минута ожидания казалась ему вечностью. Разумно ли он поступил? Думать об этом было уже поздно. И он решительно шел вперед, хотя за каждым его движением следили десятки горящих глаз.
Они были уже на самом нижнем ярусе. Вдруг Томеку пришла в голову мысль. Он повернулся к своим друзьям, стоявшим на верхней террасе и крикнул боцману по-польски:
- Незаметно заткните пленнику рот!
И уже без колебаний полез в темное отверстие на крыше, ведущее в подземные кивас. Несколько вооруженных зуни сейчас же окружили его плотным кольцом. Дочь вождя испуганно передала им приказ отца. В мрачном молчании воины повели их в глубину подземелья.
Через замаскированные в скале отверстия в подземелье поступало немного дневного света, который мешался с красноватым отблеском очагов. Индейцы подвели Томека к двери, закрытой узорчатым пончо.
- Здесь белая скво, - сказала дочь вождя.
Томек распахнул завесу. Он увидел спину индианки, которая, сидя на корточках, оживленно говорила что-то девушке, сидевшей на мате.
- Салли!.. - воскликнул сдавленным голосом Томек.
Индианка быстро повернулась, и из-за нее показалась белая девушка. Это и в самом деле была Салли. Изумленно, не веря своим глазам, смотрела она на Томека, стоявшего у двери с револьвером в руке.
- Томми, Томми... - еле-еле шепнула она, все еще не веря себе.
Взволнованный до глубины души, юноша не мог вымолвить ни слова. Перед ним была Салли, по которой он тосковал и которую чуть не потерял навеки... Он только протянул к ней левую руку, а девушка, поняв, что это действительно Томми пришел сюда за ней, вскочила, подбежала к нему и обняла дрожащими от волнения руками.
Оробевшие, а может быть, и тронутые необычной сценой зуни отступили в сторону. Тем временем отважный белый юноша преодолел волнение.
Положение все еще оставалось опасным, и малейшая неосторожность могла повлечь за собой самые неожиданные последствия.
Томек взглянул на Салли. Немного бледная, но выглядит хорошо.
- Тебя здесь не обижали? - спросил Томек, с трудом скрывая радость.
- Нет, нет, Томми! Скажи, как мама и дядя?.. Они...
- Они здоровы и тоскуют по тебе, - быстро ответил он, видя, что еще немного, и девушка расплачется.
- Неужели... на самом деле?
- Салли, разве я мог бы тебя обманывать?
- Когда меня похитили, я слышала выстрелы и шум битвы на ранчо... Мама была в саду...
- Это ее и спасло. Когда она прибежала, уже все кончилось. Дядя был ранен, но уже поправляется.
- Честное слово?
- Конечно... Потом я тебе все расскажу, а теперь держись так же стойко, как раньше. Я, боцман и мои друзья напали на пуэбло, чтобы отбить тебя. Я пришел за тобой, а они держат заложником вождя. Идем скорее. Как знать, что еще может случиться...
Через несколько минут они очутились на нижнем ярусе пуэбло. Томек не хотел, чтобы Салли находилась долго в деревне зуни. Повернувшись к индейцам, которые вышли за ним из кивас, он твердо приказал:
- Спустите лестницу!
Индейцы заколебались. Ведь у подножия находился отряд апачей и навахов. А вдруг они воспользуются случаем и ворвутся в деревушку?!
Томек медленно поднял револьвер.
- Считаю до трех! По моему знаку погибнет и ваш вождь, и его семья!
Индейцы торопливо выполнили приказ, а вождь не мог помешать, так как рот у него был завязан.
Как только Салли стала спускаться по лестнице, послышался хриплый лай Динго, которого держал на привязи Красный Орел.
Томек с револьвером в руках не трогался с места, а Черная Молния, увидев, что Нах'тах ни йез'зи снова изменил план, направился вниз, ведя перед собой Ма'кья. За ними шли боцман и апачи. Вскоре они были уже возле Томека.
- Слушай, Ма'кья, - сказал Томек. - Вы хорошо обращались с белой скво. Поэтому мы держим свое слово и оставляем вас в покое. Но ты скажи, почему вы напали на ранчо шерифа Аллана и похитили белую скво?
Ма'кья уже перестал бояться. Апач собственным ножом разрезал ремни на его скво, освободил сыновьей, да и он сам был уже свободен. Раз он выполнил требование преследователей, ему уже ничто не угрожало. И он искренне ответил:
- Нас подговорил дон Педро. Когда мы голодали во время засухи, он дал нам в долг много кукурузы, а потом потребовал, чтобы мы за это угнали для него мустанга, выигравшего скачки на родео. Так как шериф не хотел продать лошадь и подарил ее белой скво, дон Педро приказал похитить и ее, чтобы потом вернуть девушку в обмен на лошадь.
- Что ты плетешь, брехун? Ничего не понимаю, - вскипел боцман. - Кого дон Педро приказал вам похитить? Лошадь или девушку?
- Сейчас, сейчас! Я понял, в чем дело! - воскликнул Томек. Раз у дона Педро не было документа о покупке лошади, он не мог отправить Ниль'хи на скачки в Соединенные Штаты. В обмен на Салли он хотел добиться от шерифа выдачи официальной купчей.
- Да, да! Так он и хотел сделать, - горячо заверил Ма'кья.
- Ну и черт с ним. Он свое уже получил, - сказал боцман. - Поехали!..
XXII
На пути в Веракрус
Апачи привели лошадей к стенам пуэбло. Томек уже взялся за поводья Ниль'хи, как вдруг из-за ближайшего поворота показалась группа всадников. Увидев апачей, они издали пронзительный клич и вихрем полетели на них.
Закипел ужасный бой. Это были вакеро [60]из ранчо дона Педро и пришедшие им на помощь соседи. Освобожденные по настоянию Томека несколько дней тому назад метисы возглавили погоню. Ведь они прекрасно знали, что нужно было апачам, и легко догадались, где их искать. Они стремились отомстить за смерть мексиканца и разорение ранчо. Ошеломленные апачи и навахи в первый момент бросились врассыпную, но как только увидели, с кем имеют дело, не глядя на численный перевес врага, кинулись в самую схватку.
Черная Молния первый увидел своих недавних пленников. Его охватила неописуемая ярость. Он вскочил на своего мустанга, и с томагавком в руке устремился на метисов. Один из них сразу же упал на землю замертво. Черная Молния налетел на второго. Блестящий томагавк сверкнул в воздухе. Вдруг его мустанг споткнулся и вместе со всадником упал на землю. Апачи с яростным воем бросились на помощь вождю. Клубок из людей и мустангов прижался к стенам пуэбло.
Боцман отчаянно бился. Он уже понял, что дело принимает худой оборот, поэтому подбежал к Томеку, защищавшему Салли и крикнул:
- Бери девчонку, прыгай на Ниль'хи и скачи отсюда!
Томек понял, что другого выхода нет. Жители пуэбло могли ударить с другой стороны, и тогда пришлось бы совсем плохо. Кроме того, сторонники дона Педро имели численный перевес.
- Да скорее, черт возьми! Не видишь, что творится! - кричал боцман. - Скорее! Погубишь Салли!
Новая группа всадников мчалась прямо на них. Томек прикусил губу, вскочил на Ниль'хи, быстро наклонился, обхватил Салли, посадил перед собой и крикнул:
- Ниль'хи!
Лошадь рванулась с места. Несколько вакеро отделились от группы и погнались за ними. Томек выхватил револьвер. Повернулся и два раза нажал на курок. Один из вакеро схватился за плечо и сразу же придержал коня. Остальные продолжали гнаться за Томеком, но Ниль'хи набрала скорость. Преследователи стали отставать.
В первый момент Томек не задумывался, куда скакать. Только потом, когда шум битвы остался позади, внимательно огляделся и повернул Ниль'хи на север, к границе.
- Томми, я ужасно боюсь за дядю боцмана. Черную Молнию и всех апачей, - сказала Салли и заплакала.
- Я тоже боюсь.
- Почему же мы сами спасаемся, а их бросаем?
- Я бы никогда не оставил друзей, если бы не моя обязанность спасти тебя, - ответил Томек.
Неожиданно невдалеке показался конный отряд. Томек придержал Ниль'хи. Неужели мексиканцы? К счастью, заплаканная Салли, сидевшая лицом к нему, не могла видеть новую опасность.
- Это все из-за меня... - плакала она. - Столько храбрых людей жертвуют из-за меня жизнью, а я ничем... не могу... помочь.
- Теперь нам надо думать о другом. Если бы ты погибла, твоя мама умерла бы с горя, - утешал ее Томек, стараясь сквозь облако пыли рассмотреть всадников. Он уже готов был повернуть лошадь на восток, как вдруг порыв ветра отнес в сторону пыль. Томек ясно увидел широкополые серые шляпы, синие мундиры и сверкающее оружие. Солдаты. Они ехали по три в ряд. Всадник, ехавший посредине в первом ряду, держал в руках флаг.
- Звездное знамя! Американская кавалерия! - крикнул Томек.
Прежде, чем Салли сообразила, что присходит, всадники уже окружили их.
- Hallo, young man! [61]- слышалось отовсюду.
- Томми, это что за юная леди? - воскликнул подъехавший капитан Мортон.
Совершая по приказанию губернатора Нью-Мексико разведывательную операцию, он неожиданно наткнулся на Томека и Салли, которую уже считал погибшей.
- Что за счастливый случай вас привел сюда? - поспешно воскликнул Томек. - Мы нашли Салли Аллан. Ее похитили индейцы зуни, которых подговорил дон Педро. К несчастью, дон Педро в схватке убит. Потом я все расскажу, а сейчас надо скорее спешить на помощь, потому что мой друг боцман Новицкий и наши союзники индейцы, помогавшие отбить Салли, ведут бой с бандой вакеро дона Педро. Если мы не поможем, они все погибнут. Боцман приказал мне спасать Салли...
- Господин капитан, дорогие! Спасите боцмана, Черную Молнию и храбрых апачей!.. - воскликнула Салли, вновь разразившись громким плачем.
- Что вы говорите, юная леди? Черная Молния?! - изумился Мортон.
- Спасите, спасите их! - рыдала Салли. Мортон изумленно вытаращил глаза, но, как бывалый воин, не стал терять времени на объяснения.
- Где идет бой? - кратко спросил он.
- У пуэбло зуни, - ответил Томек. - Я покажу дорогу!
- Вперед галопом! - скомандовал Мортон, пришпоривая коня.
Отряд помчался наперегонки с ветром. На полном скаку они развернулись лавой. Впереди, рядом с Мортоном и Томеком, мчался кавалерист с флагом Соединенных Штатов. Вскоре послышался шум боя. Мортон отдал приказ. Звуки трубы дали сигнал к атаке.
Увидев печальное положение, в каком очутились его друзья, Томек ужаснулся. Храбрые апачи и навахи защищались на вершине холма близ пуэбло. Вакеро осыпали их градом пуль. Если бы не помощь - перебили бы всех до одного.
Кавалеристы, как ураган, бросились на вакеро. Теперь уже мексиканцы с криками ужаса стали скрываться в зарослях кактусов. Капитан Мортон погнался за ними со своими солдатами, а Томек и Салли остались с друзьями. Боцман и союзники-индейцы выбились уже из сил, и не могли поверить, что Нах'тах ни йез'зи в последний момент привел помощь.
Первым пришел в себя боцман. Он выглядел, как демон разрушения. Лицо, грудь и все тело было опалено огнем и покрыто кровью. В правой руке он держал тяжелый томагавк. Медленно подошел к Томеку и Салли, пораженным его видом.
- Вот приперли было к стенке!.. - тяжело дыша, сказал он. - В самый раз пришли на подмогу, ничего не скажешь...
Начали сносить раненых и убитых. Несколько храбрых воинов уже не подавали признаков жизни. В самом начале боя, спасая Черную Молнию, погиб отважный вождь Зоркий Глаз. Рядом с ним на земле лежали Порезанное Лицо и другие. Красный Орел и Палящий Луч молча склонились над тяжело раненым Черной Молнией. Взволнованные, припали к нему Томек и Салли. Вождь еще не потерял сознания, но видно было, что это его последние минуты.
Кавалерийский отряд вернулся из преследования. Капитан Мортон соскочил с лошади, подошел к умирающему вождю и остановился рядом с Томеком и стоявшей на коленях, плачущей Салли.
Черная Молния долго смотрел на своего белого друга - Нах'тах ни йез'зи. О чем думал в этот момент грозный вождь мятежников, поклявшийся убивать всех белых захватчиков, а теперь умирающий за белого друга и белую девушку - Белую Розу, навсегда останется тайной. Так и оборвалась мечта индейца о свободе...
Томек встал на колени рядом с вождем. Осторожно взял уже стынущую руку. Черная Молния слабо улыбнулся...
- Томагавк... для врагов, сердце... для друзей, - прошептал он.
Томек не пытался скрыть слез, струившихся по лицу.
- Если можешь, прости меня, Черная Молния. Наша дружба не принесла тебе счастья...
- Не говори так, Нах'тах ни йез'зи... прошептал индеец срывающимся голосом. - Настоящая... дружба... это сокровище...
Его голова бессильно упала на колени Красного Орла. Дух великого, благородного индейца отлетел в Страну Вечной Охоты. Только теперь он обрел утерянную свободу.
Капитан Мортон снял шляпу и стоял, опустив на грудь голову. Никто не узнал, о чем думал этот непримиримый враг краснокожих. Верно невеселые были это мысли. Лицо его помрачнело. Кавалеристы обнажили головы.
Палящий Луч запел военную песню апачей...
При таком повороте дела дальнейшее пребывание пылких поляков в Соединенных Штатах стало нежелательным. Умный шериф посоветовал им возвращаться через Мексику. Миссис Аллан сразу же согласилась на это, да и оба наших друга сочли это наилучшим выходом из затруднительного положения.
Но ведь не только им грозили неприятности. Главная атака была направлена против индейцев, укрывающихся на территории Мексики. Обитателям затерянного каньона пришлось подумать о своей безопасности, поэтому на совет прибыли вожди Хитрый Лис и Палящий Луч.
Хитрый Лис проявил благоразумие и находчивость. Когда шериф стал ломать себе голову, как помочь краснокожим друзьям, вождь спросил у Томека, не отказался ли он от мысли пригласить группу индейцев для выступлений в Европе. Получив утвердительный ответ, он сказал:
- Так пусть воины, принимавшие участие в битве, поедут с Нах'тах ни йез'зи и Разящим Кулаком в Европу. Угх!
Таким образом, была решена последняя проблема. Нах'тах ни йез'зи заверил апачей, что их не заставят носить одежду белых людей. Он даже уговаривал их взять с собой все имущество вместе со старым типи. Шериф подарил индейцам хороших мустангов, ведь им же придется показывать лихую верховую езду и дрессировку лошадей.
Только один Палящий Луч грустно молчал. Смерть не была для него такой милостивой, как для Черной Молнии. Теперь он надеялся про себя, что вызванный в свое время на поединок Разящий Кулак прервет его жизнь. Боцман, будто чувствуя настроение младшего вождя, подошел к нему и сказал:
- Советую тебе ехать с нами, браток. Зачем вешать нос на квинту?
- Разве Разящий Кулак забыл о том, что я вызвал его на смертный бой? - спросил Палящий Луч.
- А-а! Кто там будет помнить о такой ерунде!.. - весело ответил боцман. - Мы же с тобой плечом к плечу дрались с зуни, да с вакеро, а теперь что, прикажешь зарезать тебя, как...
Боцман в последний момент спохватился, что готов ляпнуть глупость, спешно поискал в памяти нужное слово и добавил:
- ...медведя!
Храбрость боцмана во время битвы завоевала ему большое уважение среди индейцев. Палящий Луч знал, что ему не равняться силой с боцманом. И все же он предпочитал погибнуть, чем проститься с Горным Цветком, как с невестой бледнолицего.
Но моряк был далек от кровожадных мыслей. Он добродушно потрепал индейца по плечу и сказал:
- Чтобы была у нас с тобой вечная дружба, я хочу тебя кое о чем попросить. Позови-ка ты меня дружкой на свадьбу с Горным Цветком. Согласен?
- Но ведь она выбрала тебя...
- Балда ты, а не Палящий Луч! Это же ее благородный папаша таким манером сохранил мою голову. Она любит только тебя!
Около могилы вождя стояли его белые друзья: Салли, Томек и боцман. Они пришли проститься с вождем.
Томек подумал, что героическая смерть на поле боя была для гордого индейца единственным спасением от несправедливости на земле. Ведь мечты Черной Молнии не могли осуществиться. Его эпоха ушла в далекое прошлое. Резервации были слишком тесны для вождя, жаждущего подлинной свободы, борьба за которую заранее была обречена на неудачу.
- Ну, что ж, нам пора, - сказал боцман, взглянув на Салли и Томека.
- Да, пора, - как эхо повторил Томек.
Он еще раз окинул грустным взглядом могилу Черной Молнии и соседние могилы апачей.
Салли нежно взяла его под руку и потянула к лошадям. Боцман помог ей сесть на коня и они поехали вниз по каньону. Вскоре они очутились среди группы индейцев, готовых в путь.
Они направились к ближайшей железнодорожной станции, откуда вместе с миссис Аллан должны были выехать в порт Веракрус.
- Если только позволит время, посетим Мехико, столицу этой страны, - говорил Томек. - Хотелось бы побывать в знаменитом музее древностей. Ты, Салли, понятия не имеешь сколько там собрано старинных вещей. Кроме того, столица Мексики расположена выше всех других больших городов и столиц мира...
- Парень опять за свое, - буркнул про себя боцман. - Гм, но эта кроха смотрит на него, как зачарованная! Хороша парочка, ничего не скажешь.
Закипел ужасный бой. Это были вакеро [60]из ранчо дона Педро и пришедшие им на помощь соседи. Освобожденные по настоянию Томека несколько дней тому назад метисы возглавили погоню. Ведь они прекрасно знали, что нужно было апачам, и легко догадались, где их искать. Они стремились отомстить за смерть мексиканца и разорение ранчо. Ошеломленные апачи и навахи в первый момент бросились врассыпную, но как только увидели, с кем имеют дело, не глядя на численный перевес врага, кинулись в самую схватку.
Черная Молния первый увидел своих недавних пленников. Его охватила неописуемая ярость. Он вскочил на своего мустанга, и с томагавком в руке устремился на метисов. Один из них сразу же упал на землю замертво. Черная Молния налетел на второго. Блестящий томагавк сверкнул в воздухе. Вдруг его мустанг споткнулся и вместе со всадником упал на землю. Апачи с яростным воем бросились на помощь вождю. Клубок из людей и мустангов прижался к стенам пуэбло.
Боцман отчаянно бился. Он уже понял, что дело принимает худой оборот, поэтому подбежал к Томеку, защищавшему Салли и крикнул:
- Бери девчонку, прыгай на Ниль'хи и скачи отсюда!
Томек понял, что другого выхода нет. Жители пуэбло могли ударить с другой стороны, и тогда пришлось бы совсем плохо. Кроме того, сторонники дона Педро имели численный перевес.
- Да скорее, черт возьми! Не видишь, что творится! - кричал боцман. - Скорее! Погубишь Салли!
Новая группа всадников мчалась прямо на них. Томек прикусил губу, вскочил на Ниль'хи, быстро наклонился, обхватил Салли, посадил перед собой и крикнул:
- Ниль'хи!
Лошадь рванулась с места. Несколько вакеро отделились от группы и погнались за ними. Томек выхватил револьвер. Повернулся и два раза нажал на курок. Один из вакеро схватился за плечо и сразу же придержал коня. Остальные продолжали гнаться за Томеком, но Ниль'хи набрала скорость. Преследователи стали отставать.
В первый момент Томек не задумывался, куда скакать. Только потом, когда шум битвы остался позади, внимательно огляделся и повернул Ниль'хи на север, к границе.
- Томми, я ужасно боюсь за дядю боцмана. Черную Молнию и всех апачей, - сказала Салли и заплакала.
- Я тоже боюсь.
- Почему же мы сами спасаемся, а их бросаем?
- Я бы никогда не оставил друзей, если бы не моя обязанность спасти тебя, - ответил Томек.
Неожиданно невдалеке показался конный отряд. Томек придержал Ниль'хи. Неужели мексиканцы? К счастью, заплаканная Салли, сидевшая лицом к нему, не могла видеть новую опасность.
- Это все из-за меня... - плакала она. - Столько храбрых людей жертвуют из-за меня жизнью, а я ничем... не могу... помочь.
- Теперь нам надо думать о другом. Если бы ты погибла, твоя мама умерла бы с горя, - утешал ее Томек, стараясь сквозь облако пыли рассмотреть всадников. Он уже готов был повернуть лошадь на восток, как вдруг порыв ветра отнес в сторону пыль. Томек ясно увидел широкополые серые шляпы, синие мундиры и сверкающее оружие. Солдаты. Они ехали по три в ряд. Всадник, ехавший посредине в первом ряду, держал в руках флаг.
- Звездное знамя! Американская кавалерия! - крикнул Томек.
Прежде, чем Салли сообразила, что присходит, всадники уже окружили их.
- Hallo, young man! [61]- слышалось отовсюду.
- Томми, это что за юная леди? - воскликнул подъехавший капитан Мортон.
Совершая по приказанию губернатора Нью-Мексико разведывательную операцию, он неожиданно наткнулся на Томека и Салли, которую уже считал погибшей.
- Что за счастливый случай вас привел сюда? - поспешно воскликнул Томек. - Мы нашли Салли Аллан. Ее похитили индейцы зуни, которых подговорил дон Педро. К несчастью, дон Педро в схватке убит. Потом я все расскажу, а сейчас надо скорее спешить на помощь, потому что мой друг боцман Новицкий и наши союзники индейцы, помогавшие отбить Салли, ведут бой с бандой вакеро дона Педро. Если мы не поможем, они все погибнут. Боцман приказал мне спасать Салли...
- Господин капитан, дорогие! Спасите боцмана, Черную Молнию и храбрых апачей!.. - воскликнула Салли, вновь разразившись громким плачем.
- Что вы говорите, юная леди? Черная Молния?! - изумился Мортон.
- Спасите, спасите их! - рыдала Салли. Мортон изумленно вытаращил глаза, но, как бывалый воин, не стал терять времени на объяснения.
- Где идет бой? - кратко спросил он.
- У пуэбло зуни, - ответил Томек. - Я покажу дорогу!
- Вперед галопом! - скомандовал Мортон, пришпоривая коня.
Отряд помчался наперегонки с ветром. На полном скаку они развернулись лавой. Впереди, рядом с Мортоном и Томеком, мчался кавалерист с флагом Соединенных Штатов. Вскоре послышался шум боя. Мортон отдал приказ. Звуки трубы дали сигнал к атаке.
Увидев печальное положение, в каком очутились его друзья, Томек ужаснулся. Храбрые апачи и навахи защищались на вершине холма близ пуэбло. Вакеро осыпали их градом пуль. Если бы не помощь - перебили бы всех до одного.
Кавалеристы, как ураган, бросились на вакеро. Теперь уже мексиканцы с криками ужаса стали скрываться в зарослях кактусов. Капитан Мортон погнался за ними со своими солдатами, а Томек и Салли остались с друзьями. Боцман и союзники-индейцы выбились уже из сил, и не могли поверить, что Нах'тах ни йез'зи в последний момент привел помощь.
Первым пришел в себя боцман. Он выглядел, как демон разрушения. Лицо, грудь и все тело было опалено огнем и покрыто кровью. В правой руке он держал тяжелый томагавк. Медленно подошел к Томеку и Салли, пораженным его видом.
- Вот приперли было к стенке!.. - тяжело дыша, сказал он. - В самый раз пришли на подмогу, ничего не скажешь...
Начали сносить раненых и убитых. Несколько храбрых воинов уже не подавали признаков жизни. В самом начале боя, спасая Черную Молнию, погиб отважный вождь Зоркий Глаз. Рядом с ним на земле лежали Порезанное Лицо и другие. Красный Орел и Палящий Луч молча склонились над тяжело раненым Черной Молнией. Взволнованные, припали к нему Томек и Салли. Вождь еще не потерял сознания, но видно было, что это его последние минуты.
Кавалерийский отряд вернулся из преследования. Капитан Мортон соскочил с лошади, подошел к умирающему вождю и остановился рядом с Томеком и стоявшей на коленях, плачущей Салли.
Черная Молния долго смотрел на своего белого друга - Нах'тах ни йез'зи. О чем думал в этот момент грозный вождь мятежников, поклявшийся убивать всех белых захватчиков, а теперь умирающий за белого друга и белую девушку - Белую Розу, навсегда останется тайной. Так и оборвалась мечта индейца о свободе...
Томек встал на колени рядом с вождем. Осторожно взял уже стынущую руку. Черная Молния слабо улыбнулся...
- Томагавк... для врагов, сердце... для друзей, - прошептал он.
Томек не пытался скрыть слез, струившихся по лицу.
- Если можешь, прости меня, Черная Молния. Наша дружба не принесла тебе счастья...
- Не говори так, Нах'тах ни йез'зи... прошептал индеец срывающимся голосом. - Настоящая... дружба... это сокровище...
Его голова бессильно упала на колени Красного Орла. Дух великого, благородного индейца отлетел в Страну Вечной Охоты. Только теперь он обрел утерянную свободу.
Капитан Мортон снял шляпу и стоял, опустив на грудь голову. Никто не узнал, о чем думал этот непримиримый враг краснокожих. Верно невеселые были это мысли. Лицо его помрачнело. Кавалеристы обнажили головы.
Палящий Луч запел военную песню апачей...
* * *
После памятной битвы под пуэбло зуни в доме шерифа Аллана состоялось важное совещание. Нападение и уничтожение ранчо дона Педро взволновали умы врагов индейцев. Благодаря влиянию повсеместно уважаемого шерифа, дознание было на некоторое время приостановлено, но многие ранчеро требовали созвать специальную комиссию для расследования всего события.При таком повороте дела дальнейшее пребывание пылких поляков в Соединенных Штатах стало нежелательным. Умный шериф посоветовал им возвращаться через Мексику. Миссис Аллан сразу же согласилась на это, да и оба наших друга сочли это наилучшим выходом из затруднительного положения.
Но ведь не только им грозили неприятности. Главная атака была направлена против индейцев, укрывающихся на территории Мексики. Обитателям затерянного каньона пришлось подумать о своей безопасности, поэтому на совет прибыли вожди Хитрый Лис и Палящий Луч.
Хитрый Лис проявил благоразумие и находчивость. Когда шериф стал ломать себе голову, как помочь краснокожим друзьям, вождь спросил у Томека, не отказался ли он от мысли пригласить группу индейцев для выступлений в Европе. Получив утвердительный ответ, он сказал:
- Так пусть воины, принимавшие участие в битве, поедут с Нах'тах ни йез'зи и Разящим Кулаком в Европу. Угх!
Таким образом, была решена последняя проблема. Нах'тах ни йез'зи заверил апачей, что их не заставят носить одежду белых людей. Он даже уговаривал их взять с собой все имущество вместе со старым типи. Шериф подарил индейцам хороших мустангов, ведь им же придется показывать лихую верховую езду и дрессировку лошадей.
Только один Палящий Луч грустно молчал. Смерть не была для него такой милостивой, как для Черной Молнии. Теперь он надеялся про себя, что вызванный в свое время на поединок Разящий Кулак прервет его жизнь. Боцман, будто чувствуя настроение младшего вождя, подошел к нему и сказал:
- Советую тебе ехать с нами, браток. Зачем вешать нос на квинту?
- Разве Разящий Кулак забыл о том, что я вызвал его на смертный бой? - спросил Палящий Луч.
- А-а! Кто там будет помнить о такой ерунде!.. - весело ответил боцман. - Мы же с тобой плечом к плечу дрались с зуни, да с вакеро, а теперь что, прикажешь зарезать тебя, как...
Боцман в последний момент спохватился, что готов ляпнуть глупость, спешно поискал в памяти нужное слово и добавил:
- ...медведя!
Храбрость боцмана во время битвы завоевала ему большое уважение среди индейцев. Палящий Луч знал, что ему не равняться силой с боцманом. И все же он предпочитал погибнуть, чем проститься с Горным Цветком, как с невестой бледнолицего.
Но моряк был далек от кровожадных мыслей. Он добродушно потрепал индейца по плечу и сказал:
- Чтобы была у нас с тобой вечная дружба, я хочу тебя кое о чем попросить. Позови-ка ты меня дружкой на свадьбу с Горным Цветком. Согласен?
- Но ведь она выбрала тебя...
- Балда ты, а не Палящий Луч! Это же ее благородный папаша таким манером сохранил мою голову. Она любит только тебя!
* * *
В затерянном среди кактусовой рощи каньоне, на площадке, сделанной из срубленных деревьев, покоился в открытом гробу вождь апачей и навахов - Черная Молния. Рядом с ним были погребены вождь Зоркий Глаз и все воины, павшие в битве под пуэбло зуни.Около могилы вождя стояли его белые друзья: Салли, Томек и боцман. Они пришли проститься с вождем.
Томек подумал, что героическая смерть на поле боя была для гордого индейца единственным спасением от несправедливости на земле. Ведь мечты Черной Молнии не могли осуществиться. Его эпоха ушла в далекое прошлое. Резервации были слишком тесны для вождя, жаждущего подлинной свободы, борьба за которую заранее была обречена на неудачу.
- Ну, что ж, нам пора, - сказал боцман, взглянув на Салли и Томека.
- Да, пора, - как эхо повторил Томек.
Он еще раз окинул грустным взглядом могилу Черной Молнии и соседние могилы апачей.
Салли нежно взяла его под руку и потянула к лошадям. Боцман помог ей сесть на коня и они поехали вниз по каньону. Вскоре они очутились среди группы индейцев, готовых в путь.
Они направились к ближайшей железнодорожной станции, откуда вместе с миссис Аллан должны были выехать в порт Веракрус.
* * *
Боцман пришпорил коня и неумышленно приблизился к Салли и Томеку. Невольно прислушался к их беседе.- Если только позволит время, посетим Мехико, столицу этой страны, - говорил Томек. - Хотелось бы побывать в знаменитом музее древностей. Ты, Салли, понятия не имеешь сколько там собрано старинных вещей. Кроме того, столица Мексики расположена выше всех других больших городов и столиц мира...
- Парень опять за свое, - буркнул про себя боцман. - Гм, но эта кроха смотрит на него, как зачарованная! Хороша парочка, ничего не скажешь.