***
"...рассматривать только как нарушение мирного договора, - разрывался каирский научный комментатор. - Израиль облучает чем-то со своих боевых самолетов и вертолетов проходящие над его территорией облака. На его территорию проливаются обильные ливни, в то время, как над соседними странами усиливается засуха! Атмосферный фронт после прохода над Израилем не содержит и унции влаги! Сионисты неисправимы. Не сумев победить нас силой оружия, они намерены удушить нас засухой!" "О каких воздушных потоках мы говорим? - поднял ладонь ведущий передачи. - О тех, что идут через Израиль с моря?.." "...И не доносят влагу до Иордании, Сирии и Ирака." "Евреи утверждают, что и до их экспериментов там былотак же сухо. Облака просто рассасывались над горами и пустынями..." "А теперь будет сухо всегда!" "Они кричат,что не властны над облаками, идущими в арабские страны из Турции или с Кавказа, да и с морясевернее и южнее Израиля, но вокруг, как и до их облучений, нет воды с небес..." "Вопреки договоренностям, сионисты не делятся полученной в результате искусственных ливней водой даже с Фалестыном. Арафат вынужден черпать воду из их подземных источников, за что они угрожают ему же войной, к которой наши братья давно готовы. После того, как произошло полное отделение Израиля от палестинских арабов, уровень жизни независимого Фалестына снизился, что вызывает справедливое возмущение всего арабского мира. Размежевание - расистская акция. Мы требуем открытой границы и свободного использования появившихся в результате сионисткой метеорологической агрессии общих водных ресурсов для нужд палестинских арабов." "Сионисты клеветнически утверждают, что Сирия, вопреки мирному договору, строит плотины на пути к Кинерету на своих Голанских высотах, чтобы не отдать Израилю свои средние 435 миллионов кубометров в год, которые им подарил Израиль в обмен на мир..." "Теперь это не поможет нашим сирийским братьям. На их Голаны при южном ветре теперь и капля не упадет, а сионисты со своей Галилеи уже спустили в свой пока Кинерет втрое больше годовой нормы "военного времени" - двести миллионов кубометров. А дожди все идут и идут! Им, собственно, даже поливное земледелие больше не нужно. И Кинерет больше не главный резервуар. За три месяца дождей Пригорный подземный бассейн почти полон." "Так или иначе, обращение нашего правительства к Лигу арабских стран, к Турции, Португалии и Великобритании нашло полное понимание. Еврейская наглость не осталась безнаказанной. Лиссабон уже отказал Исрайсбергу в базе на Азорах. Тают и те берги, что остановились в океане на пути к Англии. Израиль должен сделать выбор..."
***
"Это он, - стукнул кулаком по столу Манго. - Только что мне сообщили, что это именно Гольфер привел Котляра в Мекорот с его проектом." "Может быть он обижен?.."- осторожнопредположил неубиенный профессор Лукацкий. "Чего бы это он обиделся? - грохотал Манго. - Да порядочный человек, даже из чувства ответсвенности перед своим работодателем, не говоря о своей семье, должен был нас хотя бы предупредить... Имена и телефоны доступны! Тем более, что мы ему в общем и не отказали в его доле..." "Вы же сами сказали, что он и так на своем кладбище зарабатыывает достаточно, если разъезжает по заграницам с женой и что вы не намерены делиться прибылью со всяким..." "И кто-то - не ты ли, кстати? - тут же его об этом уведомил... В результате мы потеряли блестяще осуществленный проект, несем дикие, ни с чем не сравнимые убытки, а этот фантазер работает себе на квиюте в Мекорот, словно они его не выгонят оттуда точно так же, как его мог вытурить я." "Там это сделать посложнее. Гистадрут пока еще Гостадрут для этой категории работников." "Нет, ну какая типично "русская" "благодарность"! Высосать из меня кучу денег и так кинуть!.. П-подонок!.. Ведь он-то лучше всех на свете знает, что только с его подачи я и заварил эту кашу. Что только он, в конце концов, убедил меня в важности проекта! И когда я своими капиталами осуществил его идею, он предлагает гораздо лучшую. Почему он не привел Котляра ко мне? Почему не сказал, что в случае отлова атмосферной влаги, миллиардами тонн проносящейся над Израилем, только идиот может гоняться за айсбергами на другом конце света?" "Я думаю, - задумчиво сказал Лукацкий, - что Гольфер действительно недолго будет благоденствовать на квиюте." "Ты же только что сказал, что..." "Я не учел международное положение. Никто не позволит Израилю долго в одиночку пользоваться изобретением Котляра. В конце концов, как обычно, Израиль заставят отказаться от лишней дождевой воды. И нам вернут наши доки в Португалии и Англии. Еще не было случая, чтобы Израиль не подчинился воле мирового сообщества. Наши айсберги, собственно, никому никогда нужны не были." "Ничего подобного! Я веду переговоры с десятком компаний Северной Африки на поставку им талой воды. Я уже подумываю изменить символику моего концерна на Интерайсберг и отказаться от израильского гражданства. Будем возить воду в Алжир и Ливию, хоть к дьяволу, Так или иначе, юридически айсберги мои. Но уж тут пусть я хоть раз услышу об этом жиде Гольфере!.. Ты помнишь, как он со мной разговаривал до контракта?" "А со мной... Вообще, как с паршивой собакой. Хамло!"
***
Вместо Якова в могиле копался другой человек. Доктор Гольфер грустно смотрел, как давешняя семья кладет камешки на свежий плоский обелиск неведомого Семы. Похорошевшая и успокоившаяся вдова узнала Якова и тепло приветствовала бывшего могильщика удивительно яркой и какой-то не к месту задорной улыбкой. В мисраде кладбища в очередной раз пообещали ему работу, как только появится вакансия. Подставились-таки многоопытные Гольферы, клюнули на очередную приманку. И привыкали теперь жить на пособие по прожиточному минимуму. Благо хоть квартиру успели выкупить, а то бы вышвырнули их на улицу беспощадные судебные исполнители благодетеля-банка из его, банка, а вовсе не Гольферов (до Манго) квартиры. Яков помахал рукой семьенезадачливого Семы, застегнул молнию оранжевой куртки и заплюхал мокрыми туфлями по снежной жиже к выходу.
Опять сыпал мелкий снег и опять была засуха, но ИнтерайсбергДжосефа Манго заломил за талую воду Израилю такую цену, что дешевле было пить опресненную. Турецкий марш играл недолго. Новое руководство нашего дружественного соседа не стало ссориться с братьями по вере и отказало евреям в мусульманской воде. Арабский мир выражал возмущение, что Израиль не делится с независимым Фалестыном опресненной водой. Мировое сообщество поддерживало справедливые требования лауреата Нобелевской премии мира Арафата и обвиняло Израиль в расизме и эгоизме. Ливийцы и алжирцы поправляли здоровье талой водой. Жизнь шла по спирали...
"...рассматривать только как нарушение мирного договора, - разрывался каирский научный комментатор. - Израиль облучает чем-то со своих боевых самолетов и вертолетов проходящие над его территорией облака. На его территорию проливаются обильные ливни, в то время, как над соседними странами усиливается засуха! Атмосферный фронт после прохода над Израилем не содержит и унции влаги! Сионисты неисправимы. Не сумев победить нас силой оружия, они намерены удушить нас засухой!" "О каких воздушных потоках мы говорим? - поднял ладонь ведущий передачи. - О тех, что идут через Израиль с моря?.." "...И не доносят влагу до Иордании, Сирии и Ирака." "Евреи утверждают, что и до их экспериментов там былотак же сухо. Облака просто рассасывались над горами и пустынями..." "А теперь будет сухо всегда!" "Они кричат,что не властны над облаками, идущими в арабские страны из Турции или с Кавказа, да и с морясевернее и южнее Израиля, но вокруг, как и до их облучений, нет воды с небес..." "Вопреки договоренностям, сионисты не делятся полученной в результате искусственных ливней водой даже с Фалестыном. Арафат вынужден черпать воду из их подземных источников, за что они угрожают ему же войной, к которой наши братья давно готовы. После того, как произошло полное отделение Израиля от палестинских арабов, уровень жизни независимого Фалестына снизился, что вызывает справедливое возмущение всего арабского мира. Размежевание - расистская акция. Мы требуем открытой границы и свободного использования появившихся в результате сионисткой метеорологической агрессии общих водных ресурсов для нужд палестинских арабов." "Сионисты клеветнически утверждают, что Сирия, вопреки мирному договору, строит плотины на пути к Кинерету на своих Голанских высотах, чтобы не отдать Израилю свои средние 435 миллионов кубометров в год, которые им подарил Израиль в обмен на мир..." "Теперь это не поможет нашим сирийским братьям. На их Голаны при южном ветре теперь и капля не упадет, а сионисты со своей Галилеи уже спустили в свой пока Кинерет втрое больше годовой нормы "военного времени" - двести миллионов кубометров. А дожди все идут и идут! Им, собственно, даже поливное земледелие больше не нужно. И Кинерет больше не главный резервуар. За три месяца дождей Пригорный подземный бассейн почти полон." "Так или иначе, обращение нашего правительства к Лигу арабских стран, к Турции, Португалии и Великобритании нашло полное понимание. Еврейская наглость не осталась безнаказанной. Лиссабон уже отказал Исрайсбергу в базе на Азорах. Тают и те берги, что остановились в океане на пути к Англии. Израиль должен сделать выбор..."
***
"Это он, - стукнул кулаком по столу Манго. - Только что мне сообщили, что это именно Гольфер привел Котляра в Мекорот с его проектом." "Может быть он обижен?.."- осторожнопредположил неубиенный профессор Лукацкий. "Чего бы это он обиделся? - грохотал Манго. - Да порядочный человек, даже из чувства ответсвенности перед своим работодателем, не говоря о своей семье, должен был нас хотя бы предупредить... Имена и телефоны доступны! Тем более, что мы ему в общем и не отказали в его доле..." "Вы же сами сказали, что он и так на своем кладбище зарабатыывает достаточно, если разъезжает по заграницам с женой и что вы не намерены делиться прибылью со всяким..." "И кто-то - не ты ли, кстати? - тут же его об этом уведомил... В результате мы потеряли блестяще осуществленный проект, несем дикие, ни с чем не сравнимые убытки, а этот фантазер работает себе на квиюте в Мекорот, словно они его не выгонят оттуда точно так же, как его мог вытурить я." "Там это сделать посложнее. Гистадрут пока еще Гостадрут для этой категории работников." "Нет, ну какая типично "русская" "благодарность"! Высосать из меня кучу денег и так кинуть!.. П-подонок!.. Ведь он-то лучше всех на свете знает, что только с его подачи я и заварил эту кашу. Что только он, в конце концов, убедил меня в важности проекта! И когда я своими капиталами осуществил его идею, он предлагает гораздо лучшую. Почему он не привел Котляра ко мне? Почему не сказал, что в случае отлова атмосферной влаги, миллиардами тонн проносящейся над Израилем, только идиот может гоняться за айсбергами на другом конце света?" "Я думаю, - задумчиво сказал Лукацкий, - что Гольфер действительно недолго будет благоденствовать на квиюте." "Ты же только что сказал, что..." "Я не учел международное положение. Никто не позволит Израилю долго в одиночку пользоваться изобретением Котляра. В конце концов, как обычно, Израиль заставят отказаться от лишней дождевой воды. И нам вернут наши доки в Португалии и Англии. Еще не было случая, чтобы Израиль не подчинился воле мирового сообщества. Наши айсберги, собственно, никому никогда нужны не были." "Ничего подобного! Я веду переговоры с десятком компаний Северной Африки на поставку им талой воды. Я уже подумываю изменить символику моего концерна на Интерайсберг и отказаться от израильского гражданства. Будем возить воду в Алжир и Ливию, хоть к дьяволу, Так или иначе, юридически айсберги мои. Но уж тут пусть я хоть раз услышу об этом жиде Гольфере!.. Ты помнишь, как он со мной разговаривал до контракта?" "А со мной... Вообще, как с паршивой собакой. Хамло!"
***
Вместо Якова в могиле копался другой человек. Доктор Гольфер грустно смотрел, как давешняя семья кладет камешки на свежий плоский обелиск неведомого Семы. Похорошевшая и успокоившаяся вдова узнала Якова и тепло приветствовала бывшего могильщика удивительно яркой и какой-то не к месту задорной улыбкой. В мисраде кладбища в очередной раз пообещали ему работу, как только появится вакансия. Подставились-таки многоопытные Гольферы, клюнули на очередную приманку. И привыкали теперь жить на пособие по прожиточному минимуму. Благо хоть квартиру успели выкупить, а то бы вышвырнули их на улицу беспощадные судебные исполнители благодетеля-банка из его, банка, а вовсе не Гольферов (до Манго) квартиры. Яков помахал рукой семьенезадачливого Семы, застегнул молнию оранжевой куртки и заплюхал мокрыми туфлями по снежной жиже к выходу.
Опять сыпал мелкий снег и опять была засуха, но ИнтерайсбергДжосефа Манго заломил за талую воду Израилю такую цену, что дешевле было пить опресненную. Турецкий марш играл недолго. Новое руководство нашего дружественного соседа не стало ссориться с братьями по вере и отказало евреям в мусульманской воде. Арабский мир выражал возмущение, что Израиль не делится с независимым Фалестыном опресненной водой. Мировое сообщество поддерживало справедливые требования лауреата Нобелевской премии мира Арафата и обвиняло Израиль в расизме и эгоизме. Ливийцы и алжирцы поправляли здоровье талой водой. Жизнь шла по спирали...