Шоу Боб. Астронавты в лохмотьях (Мир и Верхний Мир - 1)

   Он обернулся и увидел, что на него с холодным презрением, припасаемым, видимо, специально для Толлера, смотрит Джесалла Маракайн. Темная, словно тонкая дымчатая пленка, одежда подчеркивала ее худобу. Они встретились впервые за два года, и его поразило, что она, как и Фера, совершенно не изменилась. Джесалла не вышла к трапезе во время малой ночи, так как плохо себя чувствовала, но бледность и худоба не портили ее, а, наоборот, наделяли каким-то сверхъестественным величием. У Толлера вновь возникло щемящее чувство, что все важное в жизни проходит мимо.
   - Добрый вечерний день, Джесалла, - поздоровался он. - Я вижу, ты по-прежнему появляешься в самый неподходящий момент.
   Фера выскользнула из его объятий. Толлер улыбнулся и посмотрел на Гло, но тот предательски уставился в книгу и сделал вид, что всецело захвачен чтением и не заметил, чем занималась эта парочка.
   Серые глаза хозяйки дома скользнули по Толлеру. Затем, решив, что он не заслуживает ответа, Джесалла обратилась к магистру Гло:
   - Магистр, у подъезда конюший принца Чаккела. Он сообщает, что принцы Чаккел и Леддравор поднимаются по холму.
   - Спасибо, дорогая. - Гло закрыл книгу, подождал, пока Джесалла вышла из гостиной, и только после этого усмехнулся, продемонстрировав Толлеру обломки нижних резцов. - Не думал, что ты... гм... боишься этой особы.
   Толлер рассердился.
   - Боюсь? С какой стати я должен бояться? Ха! Фера вернулась к окну.
   - И что тут такого? - спросила она.
   - Это ты о чем?
   - Ты сказал, что она пришла в неподходящий момент. Чем же он неподходящий?
   Толлер посмотрел на нее с раздражением, но тут Гло дернул его за рукав - сигнал, что хочет подняться. В холле послышались шаги, раздался мужской голос. Толлер помог Гло встать и запер вертикальные подпорки в плетеной раме. Они вместе прошли в холл, причем Толлер незаметно поддерживал магистра.
   К Лейну и Джесалле обращался придворный, мужчина лет сорока, с жирной кожей и темно-красными выпяченными губами. Его щегольской хитон и тесные брюки были расшиты крошечными хрустальными бусинками, и он носил шпагу для дуэлей.
   - Я, Канрелл Зотьерн, представляю принца Чаккела, - объявил он так величественно, словно сам был принцем. - Здесь, лицом к двери, должны стоять в ряд и ждать прибытия принца магистр Гло, члены семьи Маракайнов и никто больше.
   Толлер, шокированный высокомерием Зотьерна, подвел Гло к указанному месту рядом с Лейном и Джесаллой, ожидая, что тот разразится возмущенной тирадой, но старик устал от ходьбы и ничего не заметил.
   Из-за двери в кухню молча глазели несколько домашних слуг. Поток света, лившийся в холл, один за другим пересекли верховые солдаты личной охраны принца Чаккела - они занимали позиции за аркой главного входа. Внезапно Толлер осознал, что придворный смотрит на него.
   - Ты! Телохранитель! - крикнул Зотьерн. - Оглох? Убирайся!
   - Мой личный служитель - один из Маракайнов, и он останется со мной, спокойно сказал Гло. До Толлера эта пикировка доходила как бы издалека. От ярости у него звенело в ушах, и он испытывал смятение: его решимость сдерживаться на поверку оказалась иллюзорной. "Я стал другим человеком, твердил он себе, покрываясь холодным потом. - Я теперь совсем другой человек..."
   - И заметь, - встав против Зотьерна, высоким колкорронским стилем продолжал Гло, вспомнивший о своей былой властности, - что неограниченными полномочиями король наделил Леддравора и Чаккела, а не их лакеев. От тебя я не потерплю нарушений этикета.
   - Тысяча извинений, господин, - неискренне и ничуть не смутившись произнес Зотьерн и, достав из кармана список, сверился с ним. - Ах да... Толлер Маракайн... и супруга по имени Фера. - Он брезгливо приблизился к Толлеру. - Где же твоя супруга? Разве ты не знаешь, что по этикету должны присутствовать все женщины дома?
   - Моя жена неподалеку, - холодно ответил Толлер. - Я могу... - Он замолчал, потому что Фера, которая наверняка все слышала, вышла из гостиной. Двигаясь с напускной скромностью и робостью, она направилась к Толлеру.
   - А, понятно, почему ты хотел припрятать этот экземпляр, - сказал Зотьерн. - От лица принца я должен произвести тщательный осмотр. - И когда Фера проходила мимо, он остановил ее, ловко ухватив за волосы.
   Звон в ушах Толлера превратился в барабанный бой. Он выбросил вперед левую руку и ударом в плечо сшиб Зотьерна с ног. Тот отлетел в сторону, приземлился на четвереньки, но тут же вскочил, и его правая рука потянулась к шпаге. Толлер знал, что, как только Зотьерн встанет в позицию, он вытащит лезвие из ножен, и, движимый инстинктом, гневом и тревогой, бросился на противника и правой рукой изо всех сил рубанул его по шее. Крутясь, как птертобойка, и молотя воздух руками и ногами, Зотьерн шмякнулся об пол, проехал несколько ярдов по гладкой поверхности и замер, лежа на спине с головой, свернутой набок. Высоким чистым голосом вскрикнула Джесалла.
   - Что здесь происходит? - В парадную дверь вошел принц Чаккел, а следом - четверо охранников. Принц подошел к Зотьерну и наклонился над ним. Почти лысая голова Чаккела блестела. Он выпрямился и поднял глаза на Толлера, застывшего в угрожающей позе.
   - Ты! Опять! - Смуглое лицо принца стало еще темнее. - Что это значит?
   - Он оскорбил магистра Гло, - глядя прямо в глаза принцу, сказал Толлер. - Потом он оскорбил меня и напал на мою жену.
   - Это так, - подтвердил Гло. - Поведение вашего слуги было совершенно непрости...
   - Молчать! Довольно с меня дурацких выходок. - Чаккел выбросил руку, давая сигнал страже взять Толлера. - Убейте его!
   Солдаты вышли вперед и вынули черные мечи. Думая о своем мече, который остался дома, Толлер отступал, пока не коснулся стены. Солдаты выстроились полукругом, они надвигались, из-под шлемов из бракки на Толлера пристально глядели прищуренные глаза. За спинами солдат он увидел, как Джесалла спряталась в объятиях Лейна, Гло в своем сером халате прирос к месту, в отчаянии воздев руки, а Фера закрыла лицо ладонями. Охранники остановились перед Толлером на одной линии, но потом тот, что справа, проявил инициативу и, вращая мечом, приготовился к первому выпаду.
   Толлер вжался в стену, чтобы рвануться вперед, как только солдат атакует. Он твердо решил подороже продать свою жизнь. Меч перестал вращаться и застыл. Толлер понял, что все кончено.
   В этот момент он обостренно воспринимал все окружающее и заметил, как в холл вошел еще один человек. И даже в столь отчаянном положении Толлер вздрогнул, сообразив, что это прибыл принц Леддравор - как раз вовремя, чтобы насладиться его смертью.
   - Отставить! - скомандовал Леддравор. Не очень громко, но четверо охранников мгновенно отступили.
   - Что за!.. - Чаккел повернулся к Леддравору. - Это мои охранники, и они исполняют только мои приказы.
   - Неужели? - спокойно сказал Леддравор. Он направил на солдат палец и повел им в дальний угол холла. Солдаты переместились, оставаясь на одной прямой с пальцем, как будто ими управлял невидимый жезл, и заняли новые позиции.
   - Ты не понимаешь! - кипятился Чаккел. - Эта маракайнская вошь убила Зотьерна.
   - Странно. Вооруженный Зотьерн против безоружной маракайнской вши. Ты, мой дорогой Чаккел, сам виноват, что окружаешь себя самодовольными неумейками. - Леддравор подошел к Зотьерну, посмотрел на него и хмыкнул. Кстати, он жив. Искалечен, правда, но, заметь, не совсем мертв. Верно, Зотьерн? - Леддравор повысил голос и пошевелил лежащего носком.
   Из горла Зотьерна вырвалось слабое бульканье, и Толлер увидел его глаза, зрячие и безумные, но тело оставалось неподвижным.
   Леддравор улыбнулся Чаккелу.
   - Поскольку ты столь высокого мнения о Зотьерне, окажем ему честь, отправим по Яркой Дороге. Возможно, если бы он мог говорить, он сам бы ее выбрал. - Леддравор посмотрел на четверых солдат, ловивших каждое его слово. - Вынесите его и сделайте, что надо.
   С явным облегчением солдаты торопливо отдали честь, подхватили Зотьерна и понесли к подъезду. Чаккел рванулся было за ними, но передумал. Леддравор насмешливо похлопал его по плечу, опустил руку на рукоять своего меча, не спеша пересек холл и остановился перед Толлером.
   - Ты как одержимый стремишься сложить голову, - произнес он. - Зачем ты это сделал?
   - Принц, он оскорбил магистра Гло, оскорбил меня и напал на мою жену.
   - Твою жену? - Леддравор оглянулся на Феру. - Ах, эту. А каким образом ты одолел Зотьерна?
   Толлера удивил тон Леддравора.
   - Я ударил его кулаком.
   - Один раз?
   - Больше не понадобилось.
   - Понятно. - Нечеловечески гладкое лицо Леддравора оставалось загадочным. - Правда ли, что ты несколько раз пытался поступить на военную службу?
   - Да, принц.
   - В таком случае я тебя обрадую, Маракайн, - сказал Леддравор, - ты уже в армии. Обещаю, что в Хамтефе тебе представится много возможностей удовлетворить свой беспокойный воинственный нрав. На рассвете доложишь о себе в Митхолдских Казармах.
   Не дожидаясь ответа, Леддравор отвернулся и заговорил с Чаккелом. Толлер стоял, все еще прижавшись спиной к стене, и пытался успокоиться. При всей своей строптивости и необузданности он всего лишь раз посягнул на человеческую жизнь - когда на темной улице во флайлинском районе Ро-Атабри на него напали воры, двоих он убил. Он даже не видел их лиц, и смерть их не затронула его душу.
   Сейчас же у него в ушах до сих пор стоял отвратительный хруст позвоночника, а перед мысленным взором застыл ужас в глазах Зотьерна. То, что он не убил его сразу, еще больше мучило Толлера. Теперь Зотьерн, беспомощный, как раздавленное насекомое, застыл перед вечностью, заполненной ожиданием удара меча.
   И пока Толлер барахтался в волнах смятения, Леддравор взорвал очередную словесную бомбу, превратив привычный мир в хаос.
   - Мы с принцем Чаккелом возьмем с собой Лейна Маракайна и уединимся в отдельной комнате, - объявил Леддравор. - Нас не следует беспокоить.
   Гло дал Толлеру сигнал подойти.
   - У нас все готово, принц. Могу я предложить вам?..
   - Не предлагай ничего, калека-магистр. На этой стадии твое присутствие не требуется. - Ничего не выражающее лицо Леддравора смотрело на Гло так, будто тот не заслуживал даже презрения. - Ты останешься здесь на всякий случай, хотя, признаюсь, мне трудно представить себе, что ты можешь понадобиться. - Леддравор перевел холодный взгляд на Лейна. - Куда?
   - Сюда, принц. - Лейн говорил очень тихо и заметно дрожал, направляясь к лестнице. Чаккел и Леддравор двинулись за ним. Как только они скрылись наверху, Джесалла выбежала из холла, и Толлер остался с Ферой и Гло. Всего несколько минут - и вот они дышат другим воздухом и живут в ином мире.
   Толлер знал, что всю силу удара, который обрушился на него, почувствует позже.
   - Помоги мне вернуться в... гм... кресло, мой мальчик, - попросил Гло. Он молчал все время, пока не устроился в том же кресле в гостиной, затем со стыдливой улыбкой взглянул на Толлера. - Жизнь не перестает приносить сюрпризы, верно?
   - Я сожалею, мой господин. - Толлер пытался найти подходящие слова. - Я ничего не мог поделать.
   - Не беспокойся. Ты выбрался из этого вполне достойно. Хотя, боюсь, Леддравор не из милости предложил тебе воинскую службу.
   - Я ничего не понимаю. Когда он шел ко мне, я думал, что он собирается убить меня сам.
   - Мне жаль тебя терять.
   - А как же я? - спросила Фера. - Кто-нибудь подумал обо мне?
   Толлер ощутил привычное раздражение.
   - Ты, может быть, не заметила, но у нас у всех было, о чем подумать.
   - Тебе не о чем волноваться, - сказал ей Гло. - Можешь оставаться в Башне сколько... гм... пожелаешь.
   - Спасибо, господин. Я хочу поехать туда прямо сейчас.
   - Как и я, моя дорогая. Но, боюсь, об этом не может быть и речи. Никто из нас не волен уйти, пока не отошлет принц. Таков обычай.
   - Обычай! - Недовольный взгляд Феры остановился на Толлере. Неподходящий момент?
   Он отвернулся и отошел к окну, ему не хотелось соперничать в логике с загадочным женским умом.
   "Человеку, которого я убил, - сказал себе Толлер, - было суждено умереть, поэтому не стоит долго о нем размышлять". Он задумался о непонятном поведении Леддравора. Гло совершенно прав, Леддравор вовсе не по доброте душевной сделал его солдатом. Он не сомневался - принц надеется, что Толлера убьют на войне, но почему же он упустил возможность отомстить сразу? Он запросто мог поддержать Чаккела, который потерял лакея. Как же это Леддравор упустил такой случай? Впрочем, при этом он бы оказал слишком много чести ничтожному представителю семейства ученых.
   Подумав об ученом сословии, Толлер с изумлением вспомнил, что сам он уже воин, и сейчас его изумление было столь же сильным, или даже сильнее, чем когда Леддравор сказал об этом в первый раз.
   В том, что мечта всей его жизни осуществилась именно тогда, когда он уже начал забывать о ней, да еще таким странным манером, заключалась ирония судьбы. Что случится с ним, когда он утром доложит о себе в Митхолдских Казармах? В замешательстве Толлер обнаружил, что не представляет своего будущего. После нынешней ночи четкая картина раздробилась на мелкие кусочки, беспорядочные отражения... Леддравор... армия... Хамтеф... миграция... Верхний Мир... неизвестность... водоворот, увлекающий в неведомое...
   За спиной Толлера послышался деликатный храп: магистр Гло уснул. Толлер предоставил Фере убедиться, что хозяину удобно, и продолжал смотреть в окно. Противоптертовые экраны мешали наблюдать Верхний Мир, но Толлер все же видел, как по большому диску движется терминатор. Когда его линия разделит диск пополам, на полушария одинакового размера, но разной яркости, солнце появится над горизонтом...
   Незадолго до этого момента, после продолжительного совещания, принц Чаккел отбыл в свою резиденцию - Таннофернский Дворец, расположенный к востоку от Большого Дворца. Главные улицы Ро-Атабри теперь фактически превратились в туннели, так что Чаккел мог бы задержаться и подольше, но привязанность принца к жене и детям была общеизвестна. Принц и свита отбыли, у подъезда стало тихо, и Толлер вспомнил, что Леддравор явился на совещание без сопровождающих. Военный принц вообще славился тем, что повсюду ездил один. Как говорили, отчасти из-за того, что терпеть не мог свиту, но в основном потому, что презирал использование охранников. Он твердо знал, что репутация и боевой меч послужат ему охраной в любом городе империи.
   Толлер надеялся, что Леддравор уедет вскоре после Чаккела, но проходил час за часом, а совещание продолжалось. Леддравор, по-видимому, решил в самые сжатые сроки получить как можно больше знаний по аэронавтике.
   Настенные часы из стеклянного дерева, приводимые в движение грузом, показывали десять часов. Зашел слуга, принес тарелки со скромным ужином - в основном рыбные котлеты и хлеб. Доставили записку от Джесаллы, она сообщала, что нездорова и не может исполнять обязанности хозяйки.
   Фера ожидала грандиозного пиршества и очень удивилась. Гло объяснил, что без Леддравора официальной трапезы не будет. Тогда Фера одна съела больше половины, затем рухнула в кресло в углу и притворилась, что спит.
   Гло то пытался читать при слабом свете канделябра, то мрачно смотрел в даль. Толлер подумал, что магистр никак не может оправиться от унижения, которому мимоходом подверг его Леддравор.
   Около одиннадцати в гостиную вошел Лейн.
   - Мой господин, - сказал он, - прошу вас вновь пройти в холл.
   Гло вздрогнул и поднял голову.
   - Принц наконец уезжает?
   - Нет. - Лейн казался растерянным. - Мне кажется, принц решил оказать мне честь и остаться ночевать в моем доме. А сейчас мы должны предстать перед ним. Вы с Ферой тоже, Толлер.
   Поднимая Гло и выводя его в холл, Толлер безуспешно пытался понять, что задумал Леддравор. Вообще-то, если член королевской семьи остается ночевать в Квадратном Доме, это действительно великая честь, тем более что до дворца нетрудно добраться, но вряд ли Леддравор столь милостив.
   У нижней ступеньки лестницы уже стояла Джесалла. Несмотря на очевидную слабость, она держалась прямо. Остальные встали в одну шеренгу с ней - Гло в середине, Лейн и Толлер у него по бокам - и ждали Леддравора.
   Военный принц появился на лестнице через несколько минут. Не обращая внимания на присутствующих, он молча продолжал обгрызать ногу зажаренного лесного индюка, пока не содрал с нее все мясо. Толлера одолевали мрачные предчувствия. Леддравор бросил кость на пол, вытер рот рукой и медленно сошел по ступенькам. Меча он не снял - еще одна грубость, - а на его гладком лице не было никаких признаков усталости.
   - Так. Магистр Гло, оказывается, я зря продержал тебя весь день. Своим тоном Леддравор ясно давал понять, что это не извинение. - Я узнал почти все, что хотел, а остаток усвою завтра. Множество других дел требует моего внимания, так что для экономии времени я не поеду во дворец и переночую сегодня здесь. Будь готов к шести часам. Я думаю, ты в состоянии пробудиться к этому времени?
   - В шесть часов я буду здесь, принц, - ответил Гло.
   - Приятно слышать, - с веселой издевкой произнес Леддравор. Он прошелся вдоль шеренги и, остановившись рядом с Толлером и Ферой, ехидно улыбнулся. Толлер стоял перед принцем, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица, и его предчувствие, что день, который плохо начался, кончится тоже плохо, переросло в уверенность. Перестав улыбаться, Леддравор вернулся к лестнице.
   Толлер уже засомневался, не обмануло ли его предчувствие, но тут на третьей ступеньке принц остановился.
   - Что это со мной? - вслух рассуждал он. - Мой мозг устал, но тело по-прежнему жаждет деятельности. Взять, что ли, женщину... или не брать?
   Толлер уже понял, что ответит Леддравор на свой риторический вопрос, и наклонился к уху Феры.
   - Это я виноват, - прошептал он, - Леддравор умеет ненавидеть больше, чем я думал. Он хочет использовать тебя, чтобы отомстить мне. И мы не можем ничего поделать. Тебе придется пойти с ним.
   - Посмотрим, - невозмутимо ответила Фера.
   Леддравор тянул время, барабаня пальцами по перилам, потом повернулся лицом к холлу.
   - Ты, - сказал он и показал на Джесаллу, - иди со мной.
   - Но!.. - Толлер, нарушая строй, шагнул вперед. Кровь яростно пульсировала в висках. В бессильном гневе он смотрел, как Джесалла коснулась руки Лейна и пошла к лестнице. Она как будто плыла в трансе и не осознавала, что происходит в действительности. Ее прекрасное бледное лицо почти светилось.
   Через несколько секунд они с Леддравором скрылись в полумраке второго этажа. Толлер повернулся к брату:
   - Это твоя жена, и она беременна!
   - Благодарю за информацию, - бесплотным голосом сказал Лейн, глядя на Толлера мертвыми глазами.
   - Но это неправильно!
   - Зато по-колкорронски. - Вопреки всему, Лейну удалось выдавить из себя улыбку. - Это одна из причин, по которым нас презирают все остальные нации планеты.
   - При чем тут остальные?.. - Толлер заметил, что Фера, уперев руки в бока, смотрит на него в бешенстве. - Что с тобой?
   - Меня бы ты, наверно, сам раздел и швырнул принцу, - придушенным голосом произнесла Фера.
   - О чем это ты?
   - Ты дождаться не мог, когда принц меня уведет.
   - Ты не понимаешь, - возразил Толлер. - Я думал, что Леддравор хочет унизить меня.
   - Именно это он... - Фера осеклась, взглянула на Лейна и снова повернулась к мужу. - Ты дурак, Толлер Маракайн. Лучше бы мне никогда тебя не встречать! - Крутанувшись на каблуках, она неожиданно величественной походкой прошла в гостиную и захлопнула за собой дверь.
   Толлер тупо посмотрел ей вслед, метнулся было.к двери, но снова вернулся к Лейну и Гло. Магистр выглядел слабым, измученным и, как ребенок, держался за руку Лейна.
   - Что я, по-твоему, должен сделать, мой мальчик? - мягко спросил он Лейна. - Если ты хочешь уединения, я могу вернуться в Башню.
   Лейн покачал головой:
   - Нет, мой господин. Время позднее. Если вы окажете мне честь и останетесь, я устрою вас на ночлег.
   - Хорошо.
   Лейн пошел отдавать указания слугам, а Гло повернул свою большую голову к Толлеру.
   - Метаясь, как зверь в клетке, ты не поможешь брату.
   - Я не понимаю его, - пробормотал Толлер. - Должен же кто-то что-то сделать.
   - Что ты... гм... предлагаешь?
   - Не знаю. Что-нибудь.
   - Легче ли станет Джесалле, если Лейн даст себя убить?
   - Возможно. - Толлер отказывался принимать его логику. - Тогда она по крайней мере сможет им гордиться.
   Гло вздохнул.
   - Проводи меня к креслу и принеси чего-нибудь согревающего. Кейльского черного.
   - Вина? - Несмотря на душевное смятение, Толлер удивился. - Вы хотите вина?
   - Ты сказал, что кто-то что-то должен сделать. Я собираюсь выпить вина, - пояснил Гло ровным голосом. - Тебе придется подчиниться.
   Толлер проводил магистра к креслу с высокой спинкой в углу холла и отправился за вином. Голова его раскалывалась, он не мог примириться с невыносимым. Ему никогда не приходилось оказываться в подобной ситуации, но наконец он нашел, чем себя утешить. Леддравор только играет с нами, решил он, хватаясь за ниточку надежды. Джесалла не может понравиться тому, кто привык к опытным куртизанкам. Принц просто подержит ее в своей комнате и посмеется над нами. Этим он еще больше подчеркнет, что презирает наших женщин и даже не хочет притрагиваться к ним.
   За следующий час Гло выпил четыре больших бокала вина, лицо его раскраснелось, и он был совершенно пьян. Лейн уединился в кабинете, по-прежнему никак не проявляя своих чувств, а Гло, к разочарованию Толлера, объявил, что хочет лечь спать. Толлер же знал, что не уснет, и не хотел оставаться наедине со своими мыслями. Он дотащил Гло до приготовленной комнаты, уложил его, а затем выглянул в длинный поперечный коридор, куда выходили двери основных спален. Слева послышался звук, тихий, как шепот.
   Толлер осмотрелся и увидел Джесаллу. Она шла ему навстречу, направляясь в свои комнаты.
   Длинное колеблющееся черное платье придавало ей призрачный вид, но осанка оставалась прямой и величественной. Шла та самая Джесалла Маракайн, какую он знал всегда, хладнокровная, скрытная, неукротимая, и при виде нее Толлер испытал смешанное чувство острой боли, беспокойства и облегчения.
   - Джесалла, - сказал он, направляясь к ней, - ты не?..
   - Не подходи! - Ее глаза сверкнули бешеной злобой, и она прошла мимо, не замедлив шага.
   Огорченный ее откровенной ненавистью, Толлер смотрел ей вслед, пока она не скрылась, а потом опустил глаза на светлый мозаичный пол. Цепочка кровавых следов, тянувшаяся за Джесаллой, объяснила ему все.
   "Леддравор, Леддравор, о Леддравор! - мысленно воззвал он. - Теперь мы связаны с тобой навсегда, и разлучит нас только смерть".
   Глава 10
   Решение напасть на Хамтеф с запада приняли по географическим соображениям. У западных пределов Колкорронской империи, немного к северу от экватора, располагалась цепочка вулканических островов, последний из которых, Олдок, длиной около восьми миль, был необитаем. Он имел несколько важных стратегических особенностей, и одна из них заключалась в том, что остров находился недалеко от Хамтефа и мог служить промежуточной базой для морских сил вторжения. Другая - в том, что он густо порос стропильником и каланчами. Эти два дерева вырастали до большой высоты и хорошо защищали от птерты.
   К тому же Олдок и вся гряда Ферондов лежали в зоне преобладающих западных воздушных течений, и это тоже благоприятствовало пяти армиям Колкоррона. Конечно, это мешало движению морских транспортов, а воздушным кораблям приходилось включать реактивные двигатели, но зато устойчивый ветер над открытым морем не давал птерте добраться до людей.
   В подзорные трубы было видно, что противоположный поток на большой высоте кишит багровыми шарами, однако, когда они пытались спуститься в нижние слои атмосферы, их уносило на восток.
   Высшее колкорронское командование при планировании вторжения допускало потери от птерты в одну шестую личного состава. Фактические же потери оказались незначительными.
   Армии продвигались на запад, и структура дня и ночи постепенно изменялась. Утренний день становился короче, а вечерний - длиннее, так как Верхний Мир смещался к восточному краю горизонта. Наконец от утреннего дня остался лишь короткий промежуток преломленного света, пока солнце пересекало зазор между горизонтом и диском Верхнего Мира, а вскоре после этого планета-сестра уселась на восточный край Мира. Малая ночь присоединилась к ночи основной, и участники вторжения с волнением осознали, что вступили в Страну Долгих Дней.
   На очереди был следующий этап операции - создание плацдарма на самом Хамтефе. Здесь ожидались существенные потери, и колкорронские командиры просто поверить не могли своей удаче, когда оказалось, что на укрытой деревьями береговой полосе нет ни часовых, ни обороны.
   Три широко расставленные армии вторжения, направленные к одной точке, сомкнулись, не встретив сопротивления, без единого раненого, если не считать несчастных случаев, неизбежных при вступлении на чужую территорию больших масс людей и материальной части. Почти сразу же среди различных видов деревьев обнаружились заросли бракки, и с первого дня в тылу продвигающихся армий заработали отряды полуобнаженных желчевщиков.
   Выпотрошенные из бракк зеленые и пурпурные кристаллы мешками грузили на морские транспорты - отдельно пикон, отдельно халвелл, так как вместе их никогда не транспортировали, - и в кратчайший срок были сделаны первые шаги к созданию цепи снабжения до самого Ро-Атабри.