Страница:
– Но. В той переделке с грабителями пришлось быстро сматываться. Ключи, похоже, где-то выронил. Так что пришлось портить замок.
– Ну да ладно, бывает. Главное, что вообще живы остались. Да и деньги целы. Гляжу, неплохо приоделись. Стильно. А это что, палатка? Ночевать у нас не останетесь? Гостиница пять звездочек.
– Пять звездочек, говоришь, – Григорий улыбнулся. – Да нет. И так сильно потратились. Не знаю, как будем жить в Челябинске.
– Парни вы молодые, здоровье есть, а остальное само найдется. Счастливо вам добраться до места, – сказал заправщик.
Он по очереди пожал близнецам руки и направился к своему домику.
Орлов подошел к мотоциклу и выдвинул сзади сиденья решетчатый багажник. Закрепив жгутами рюкзак и сумку, он потопал в кафе. Винпулькер не отставал. Когда они оказались внутри, Сэмплер вдохнул ноздрями воздух:
– Чувствуешь запах пищи? – произнес он.
– Чувствуешь, – ответил двойник.
Кафе имело длинную стойку, простиравшуюся почти вдоль всего помещения, со скучающей светловолосой девушкой за ней. Столики с цветными скатертями и пластиковыми стульями расположились возле окон с белоснежными занавесками. Посетители отсутствовали. Увидев близнецов, блондинка убавила звук магнитофона и громко крикнула:
– Маша на выход, обслужи клиентов!
Орлов с Винпулькером заняли один из столиков. Из динамиков лилась тихая мелодичная музыка. Открылась дверь, ведущая на кухню, и оттуда легкой походкой вышла и направилась к посетителям стройная официантка с милыми чертами лица.
– Вин, я буду заказывать пищу, а ты, если тебе нужно будет то же самое, говори: «мне это тоже», а если не надо, так и говори, мне этого не надо. Понял?
– Понял.
Подошла девушка и протянула меню. Сэмплер открыл красную папку и стал перечитывать содержание.
– Грибную солянку, – произнес он через несколько секунд и взглянул на своего нового брата.
– Мне это тоже, – сказал тот.
Девушка стала записывать в блокнот.
– Эскалоп, а на гарнир жареный картофель.
– Мне это тоже, – вновь произнес двойник.
– Да, еще я забыл салат, – Григорий провел указательным пальцем по списку. – Пожалуй, огурцы с помидорами и черный сваренный из зерен кофе.
– Мне это тоже.
– Кофе только порошок, – писклявым голосом, произнесла официантка.
– Хорошо, давайте что есть, но не самый плохой. И еще принесите отдельно вазочку с майонезом, желательно «Провансаль».
– Мне это тоже.
– Нет, нет, – спохватился Сэмплер, – одной вполне достаточно.
– Это все? – спросила девушка.
– Пока да.
Официантка удалилась выполнять заказ и Григорий произнес:
– Ну ты даешь, братан. Учись быть самостоятельным. Две вазы майонеза. Ну, насмешил. Еще бы сказал, чтобы одну завернули с собой. Ты что, теперь все будешь повторять за мной?
– Да, – коротко ответил Винпулькер.
– Ну, как знаешь, брат. Я бы на твоем месте так не делал, ведь я же могу оказаться очень плохим парнем. Ты об этом не подумал?
– Подумал. Но ты мне нравится.
– Нравишься, – поправил «близнеца» Григорий.
В этом момент девушка, стоявшая за стойкой, произнесла:
– Эй, ребятишки, не хотите чего-нибудь спиртного, пока ваш обед готовиться.
– Нет, я за рулем. Хотя, – Сэмплер предательски скосил взгляд на двойника, – от пятидесяти грамм Московской водки не откажусь. И бокал персикового сока, чтобы запить.
– Мне это тоже, – вновь повторил Винпулькер.
Девушка, обрадованная заказом, быстро поставила на стойку две хрустальные рюмки и налила в них бесцветную жидкость. Два фужера она наполнила напитком. Григорий перенес все это на столик и, подняв рюмку, произнес:
– За приятное путешествие!
«Близнец» посмотрел на Сэмплера, видно не понимая, что от него требуется и тоже, подняв свою дозу, повторил сказанное тем. Орлов со звоном ударил хрусталь о хрусталь и залпом выпил содержимое. Двойнику так сделать не удалось. Как только почувствовал жжение в горле, он сразу поперхнулся и выплюнул водку на стол. Григорий рассмеялся.
– Что это? – с ужасом в голосе произнес Винпулькер.
– Это урок номер один. Не все то хорошо, что хорошо произносится.
– У нас нет такого, поэтому я понял слова «водка», как веселые сок.
– Да, да. Только говорить надо «веселящий напиток». Ну что, повеселился?
– Это тоже такое же? – «близнец» показал пальцем на фужер.
– Нет, это можешь называть «веселый сок», – Сэмплер поднял свой бокал и опустошил его.
Двойник осторожно попробовал желтоватый напиток и эта жидкость ему явно пришлась по вкусу.
Официантка принесла два блюда с салатом и одно с нарезанным тонкими ломтиками хлебом. Поставив все это на стол, она вновь удалилась.
– Ну, давай рассказывай, кто ты и откуда? – произнес Григорий, старательно пережевывая пищу. – Я видел в жизни нескольких мутантов, но ничего похожего на тебя не встречал. Сейчас все ненормальные люди содержатся в одной психушке в Москве. Ты че, всю жизнь бегал по лесу? В стране ведь введена поголовная проверка на мутацию.
– Я не мутант.
– Хорошо, тогда ты результат какого-то эксперимента, сбежавший из какой-то секретной лаборатории. Точно, ты же сам говорил, что за тобой кто-то гонится.
– Нет, я не результат.
– Ну тогда я не знаю кто ты еще можешь быть.
– Я бы сказывай, но не знаю слова.
– Сказал и слово, – вновь поправил двойника Орлов. – Скажи хоть, на что это похоже.
– Ну, другое люди, живем не здесь.
– Не другое, а другие. И если вы живете не здесь, то где? На другой планете, что ли.
– Да, да, – обрадовался Винпулькер.
– Вот те на. Ты что, инопланетянин, что ли? Или шутишь?
– Да, да. Инопланетянин.
– Врешь, наверное. Про живых инопланетян я даже в нэте ничего не слышал. Лишь предположения всякие. – Григорий почесал затылок. – А если все правда, то для меня это уже чересчур. Вчера я стащил искусственный интеллект, а сегодня мне удалось нарваться на живого инопланетянина. Не верю.
Винпулькер молчал и лишь широко улыбался. Девушка подала второе и вновь удалилась. Съев кусочек жареной свинины, двойник произнес:
– Пообедать, хорошо.
– Слушай, а если ты такой крутой, то кто же за тобой гонится?
– Другие инопланетянин и еще люди.
– Да, брат. Создал ты мне проблем. За мной гонятся люди, да за тобой люди, а за людьми еще и инопланетяне. Я хотел тебя использовать себе на пользу и думал смотаться за границу, но с тобой меня и там достанут.
– У меня есть другие инопланетяне.
– Хочешь сказать – друзья? И где же они?
– Не знаю, но на этой планетяне есть мои инопланетяне.
– То есть, на нашей планете, которая называется Земля, есть кто-то из твоей расы, а преследуют тебя ребята другой расы? Или просто враги? Так?
– Да.
Девушка принесла в двух чашечках кофе и демонстрационно положила на стол листок со счетом. Григорий достал деньги и рассчитался. Когда официантка удалилась, он спросил:
– А как называется ваша раса?
– Подрожать, повторять, – сказал двойник и отпил немного кофе. – Хорошо напиток.
– Хороший. Так значит, что-то типа подражания или повторения. Ну, к примеру, слизывание. Слизняки вы, что ли?
– Да.
– Сейчас, дай подумать. Слизняки, как-то некрасиво. Кажется, в науке это называется мимикрией.
– Да, да.
– Так вы мимы, хотя нет мимы это другое. Тогда мимики. Или, по-земному мимикрийцы.
– И то, и то.
– Отлично, значит, мимикрийцы. Мне бы добраться до Сети, я бы у парней поспрашивал, может кто знает что-нибудь о вас. Сеть, мой друг, штука серьезная. Там можно обнаружить невероятные вещи. А уж если знать, что искать, то это вообще плевое дело.
– Что такое Сеть? Не понимаю слово.
– Если доберемся, то покажу. Понимаешь, просто это не объяснить.
Они допили кофе и, встав из-за стола, направились к выходу. Сэмплер обернулся на ходу и подмигнул смотревшей им вслед барменше. Та улыбнулась в ответ.
Мотоцикл завелся без проблем и Орлов, выехав на трассу, разогнал его до ста километров в час. Несколько раз ему приходилось съезжать с дороги, когда он замечал впереди встречный транспорт. Они никого не нагнали, никто не гнался за ними.
Глава 10. Институт мутаций.
Глава 11. Ночевка.
– Ну да ладно, бывает. Главное, что вообще живы остались. Да и деньги целы. Гляжу, неплохо приоделись. Стильно. А это что, палатка? Ночевать у нас не останетесь? Гостиница пять звездочек.
– Пять звездочек, говоришь, – Григорий улыбнулся. – Да нет. И так сильно потратились. Не знаю, как будем жить в Челябинске.
– Парни вы молодые, здоровье есть, а остальное само найдется. Счастливо вам добраться до места, – сказал заправщик.
Он по очереди пожал близнецам руки и направился к своему домику.
Орлов подошел к мотоциклу и выдвинул сзади сиденья решетчатый багажник. Закрепив жгутами рюкзак и сумку, он потопал в кафе. Винпулькер не отставал. Когда они оказались внутри, Сэмплер вдохнул ноздрями воздух:
– Чувствуешь запах пищи? – произнес он.
– Чувствуешь, – ответил двойник.
Кафе имело длинную стойку, простиравшуюся почти вдоль всего помещения, со скучающей светловолосой девушкой за ней. Столики с цветными скатертями и пластиковыми стульями расположились возле окон с белоснежными занавесками. Посетители отсутствовали. Увидев близнецов, блондинка убавила звук магнитофона и громко крикнула:
– Маша на выход, обслужи клиентов!
Орлов с Винпулькером заняли один из столиков. Из динамиков лилась тихая мелодичная музыка. Открылась дверь, ведущая на кухню, и оттуда легкой походкой вышла и направилась к посетителям стройная официантка с милыми чертами лица.
– Вин, я буду заказывать пищу, а ты, если тебе нужно будет то же самое, говори: «мне это тоже», а если не надо, так и говори, мне этого не надо. Понял?
– Понял.
Подошла девушка и протянула меню. Сэмплер открыл красную папку и стал перечитывать содержание.
– Грибную солянку, – произнес он через несколько секунд и взглянул на своего нового брата.
– Мне это тоже, – сказал тот.
Девушка стала записывать в блокнот.
– Эскалоп, а на гарнир жареный картофель.
– Мне это тоже, – вновь произнес двойник.
– Да, еще я забыл салат, – Григорий провел указательным пальцем по списку. – Пожалуй, огурцы с помидорами и черный сваренный из зерен кофе.
– Мне это тоже.
– Кофе только порошок, – писклявым голосом, произнесла официантка.
– Хорошо, давайте что есть, но не самый плохой. И еще принесите отдельно вазочку с майонезом, желательно «Провансаль».
– Мне это тоже.
– Нет, нет, – спохватился Сэмплер, – одной вполне достаточно.
– Это все? – спросила девушка.
– Пока да.
Официантка удалилась выполнять заказ и Григорий произнес:
– Ну ты даешь, братан. Учись быть самостоятельным. Две вазы майонеза. Ну, насмешил. Еще бы сказал, чтобы одну завернули с собой. Ты что, теперь все будешь повторять за мной?
– Да, – коротко ответил Винпулькер.
– Ну, как знаешь, брат. Я бы на твоем месте так не делал, ведь я же могу оказаться очень плохим парнем. Ты об этом не подумал?
– Подумал. Но ты мне нравится.
– Нравишься, – поправил «близнеца» Григорий.
В этом момент девушка, стоявшая за стойкой, произнесла:
– Эй, ребятишки, не хотите чего-нибудь спиртного, пока ваш обед готовиться.
– Нет, я за рулем. Хотя, – Сэмплер предательски скосил взгляд на двойника, – от пятидесяти грамм Московской водки не откажусь. И бокал персикового сока, чтобы запить.
– Мне это тоже, – вновь повторил Винпулькер.
Девушка, обрадованная заказом, быстро поставила на стойку две хрустальные рюмки и налила в них бесцветную жидкость. Два фужера она наполнила напитком. Григорий перенес все это на столик и, подняв рюмку, произнес:
– За приятное путешествие!
«Близнец» посмотрел на Сэмплера, видно не понимая, что от него требуется и тоже, подняв свою дозу, повторил сказанное тем. Орлов со звоном ударил хрусталь о хрусталь и залпом выпил содержимое. Двойнику так сделать не удалось. Как только почувствовал жжение в горле, он сразу поперхнулся и выплюнул водку на стол. Григорий рассмеялся.
– Что это? – с ужасом в голосе произнес Винпулькер.
– Это урок номер один. Не все то хорошо, что хорошо произносится.
– У нас нет такого, поэтому я понял слова «водка», как веселые сок.
– Да, да. Только говорить надо «веселящий напиток». Ну что, повеселился?
– Это тоже такое же? – «близнец» показал пальцем на фужер.
– Нет, это можешь называть «веселый сок», – Сэмплер поднял свой бокал и опустошил его.
Двойник осторожно попробовал желтоватый напиток и эта жидкость ему явно пришлась по вкусу.
Официантка принесла два блюда с салатом и одно с нарезанным тонкими ломтиками хлебом. Поставив все это на стол, она вновь удалилась.
– Ну, давай рассказывай, кто ты и откуда? – произнес Григорий, старательно пережевывая пищу. – Я видел в жизни нескольких мутантов, но ничего похожего на тебя не встречал. Сейчас все ненормальные люди содержатся в одной психушке в Москве. Ты че, всю жизнь бегал по лесу? В стране ведь введена поголовная проверка на мутацию.
– Я не мутант.
– Хорошо, тогда ты результат какого-то эксперимента, сбежавший из какой-то секретной лаборатории. Точно, ты же сам говорил, что за тобой кто-то гонится.
– Нет, я не результат.
– Ну тогда я не знаю кто ты еще можешь быть.
– Я бы сказывай, но не знаю слова.
– Сказал и слово, – вновь поправил двойника Орлов. – Скажи хоть, на что это похоже.
– Ну, другое люди, живем не здесь.
– Не другое, а другие. И если вы живете не здесь, то где? На другой планете, что ли.
– Да, да, – обрадовался Винпулькер.
– Вот те на. Ты что, инопланетянин, что ли? Или шутишь?
– Да, да. Инопланетянин.
– Врешь, наверное. Про живых инопланетян я даже в нэте ничего не слышал. Лишь предположения всякие. – Григорий почесал затылок. – А если все правда, то для меня это уже чересчур. Вчера я стащил искусственный интеллект, а сегодня мне удалось нарваться на живого инопланетянина. Не верю.
Винпулькер молчал и лишь широко улыбался. Девушка подала второе и вновь удалилась. Съев кусочек жареной свинины, двойник произнес:
– Пообедать, хорошо.
– Слушай, а если ты такой крутой, то кто же за тобой гонится?
– Другие инопланетянин и еще люди.
– Да, брат. Создал ты мне проблем. За мной гонятся люди, да за тобой люди, а за людьми еще и инопланетяне. Я хотел тебя использовать себе на пользу и думал смотаться за границу, но с тобой меня и там достанут.
– У меня есть другие инопланетяне.
– Хочешь сказать – друзья? И где же они?
– Не знаю, но на этой планетяне есть мои инопланетяне.
– То есть, на нашей планете, которая называется Земля, есть кто-то из твоей расы, а преследуют тебя ребята другой расы? Или просто враги? Так?
– Да.
Девушка принесла в двух чашечках кофе и демонстрационно положила на стол листок со счетом. Григорий достал деньги и рассчитался. Когда официантка удалилась, он спросил:
– А как называется ваша раса?
– Подрожать, повторять, – сказал двойник и отпил немного кофе. – Хорошо напиток.
– Хороший. Так значит, что-то типа подражания или повторения. Ну, к примеру, слизывание. Слизняки вы, что ли?
– Да.
– Сейчас, дай подумать. Слизняки, как-то некрасиво. Кажется, в науке это называется мимикрией.
– Да, да.
– Так вы мимы, хотя нет мимы это другое. Тогда мимики. Или, по-земному мимикрийцы.
– И то, и то.
– Отлично, значит, мимикрийцы. Мне бы добраться до Сети, я бы у парней поспрашивал, может кто знает что-нибудь о вас. Сеть, мой друг, штука серьезная. Там можно обнаружить невероятные вещи. А уж если знать, что искать, то это вообще плевое дело.
– Что такое Сеть? Не понимаю слово.
– Если доберемся, то покажу. Понимаешь, просто это не объяснить.
Они допили кофе и, встав из-за стола, направились к выходу. Сэмплер обернулся на ходу и подмигнул смотревшей им вслед барменше. Та улыбнулась в ответ.
Мотоцикл завелся без проблем и Орлов, выехав на трассу, разогнал его до ста километров в час. Несколько раз ему приходилось съезжать с дороги, когда он замечал впереди встречный транспорт. Они никого не нагнали, никто не гнался за ними.
Глава 10. Институт мутаций.
18 октября. Россия, г. Москва. Р-н Химки. 15-35.Время местное.
Научно-исследовательский институт по изучению мутаций живых организмов, обнесенный высокой стеной с тремя рядами колючей проволоки, находился на территории Москвы. Его выстроили на северо-западе столицы примерно через год после того, как человечество справилось с «Вирусным Армагеддоном» и на свет появились первые мутанты. Официально это предприятие считалось Федеральной собственностью, но на самом деле оно негласно входило в сферу интересов Поляковой Майи Матвеевны. Все руководящие посты и ведущие специалисты негласно финансировались с ее нелегального счета. Охрану осуществляли бойцы частного агентства корпорации «Альта Инк.». В системе предприятий, принадлежащих разумам Майя, это заведение имело название: «научный отдел». Государственные чины старались не «влазить» в дела Поляковой, каждый знал, что это могло для него плохо кончиться.
Створки массивных ворот разошлись в стороны и на территорию института въехал черный лимузин. Миновав три семиэтажных корпуса, находившихся справа от дороги, он повернул налево и затормозил у центрального входа в административное здание. Алик вышел из машины, осмотрелся и, обойдя машину, открыл заднюю дверцу. Из салона по очереди выбрались Константин и Федор и последний наклонился, протянув руку Майи Матвеевне. Та оперлась на нее и, выйдя из лимузина, энергичным шагом проследовала к двустворчатым стеклянным дверям. Глава корпорации одета была в лиловый костюм: пиджак, брюки и такого же цвета туфли на высоком тонком каблуке. Попав внутрь, она не обратила внимания на двух сидевших за стойкой охранников в черной форме с эмблемами голубой шаровой молнии на правой стороне груди. Охранники встали, приветствуя хозяйку. Девушка быстро прошла к лифту. Телохранители едва поспевали за ней и Алик был очень этим недоволен. Нарушать принципы охраны клиента он считал неприемлемым, но спорить с Майей все равно бы не решился. Когда все четверо втиснулись в кабину, Полякова нажала на кнопку второго подземного этажа. Лифт тронулся вниз, и через пару секунд они уже стояли в белоснежном коридоре. Встречал Майю Матвеевну невысокий человек в белом халате. Растрепанные с сединой волосы, прямой нос, тонкие губы и большие очки, сквозь стекла которых серо-синие глаза казались такими огромными, что практически не соответствовали общей внешности лица. Профессор Мильман Сергей Иосифович, а именно так звали человека, которому Майя протянула руку для приветствия, являлся ведущим специалистом в области мутаций, биомолекулярных технологий и генной инженерии. В институте он отвечал за все научно-исследовательские проекты, проводимые корпорацией госпожи Поляковой, включая те, к которым, казалось бы, он не мог иметь никакого отношения. Профессор мог дать рекомендации в любых отраслях науки.
Галантно поцеловав руку хозяйке, Мильман произнес:
– Ваше новое тело готово, Майя Матвеевна.
– Многоуважаемый Сергей Иосифович, вы еще не разбирались со случаем кражи личинки? Каким образом мог хакер из деревни по имени «Тюмень» противостоять новейшим антивирусным программам, даже если он мутант?
Полякова, не дожидаясь ответа, проследовала налево по коридору. Мильман, пытаясь не отстать, семенил за ней, почти упираясь девушке в спину. Если бы Майя резко остановилась, то профессор наверняка ударился бы своей головой ей в лопатки. Федор остался стоять у лифта, Алик с Константином, плечом к плечу, двигались в двух метрах позади Мильмана.
– Я провел несколько экспериментов с сознаниями людей и разумами Майя. Ни те, ни другие не могут противостоять новейшим антивирусам. Сам факт, что существует такое сознание, я бы пока, не удостоверившись лично, опроверг. Возможно, что этот парень разработал компьютерный вирус нового поколения, который не борется с защитными программами, а ставит какую-то непроницаемую оболочку, закрывающую разум. Хотя, честно скажу, о таких вирусах я ничего не слышал, даже о разработках и прототипах информация отсутствует. Специально просмотрел последние «сводки» и сделал запрос всем службам корпорации. Сейчас отделы занимаются поисками данных. Хотя наличие мутации разума определенного человека тоже нельзя совсем отрицать. Все ответы на эти вопросы я получу лишь, когда вы мне предоставите экземпляр, творящий такие вот дела. Тогда и посмотрим, мутант он или просто хороший программист. Вы не представляете, Майя Матвеевна, какие горизонты откроются в науке, если попробовать привить мутировавшее сознание к другому разуму. Я никогда не пробовал этого делать, но лишь потому, что смешивание человеческого разума с разумом Майя перспектив не имеет. А вот если попробовать смешать Майя с мутировавшим сознанием, то, возможно, получится неплохой образец, так сказать, компьютерного сверхразума. И, наверное, не только компьютерного. Но повторюсь, что все это возможно лишь при наличии того хакера, и если, конечно, он мутант. В настоящее время сам факт существования разума-мутанта я подтверждать не берусь. Подобных прецедентов не было. Другое дело, мутация живых клеток организма. Здесь факт на лицо, притом давно известный и даже применяемый в различных случаях.
Все время, пока профессор говорил, они передвигались по коридору, в стенах которого с обеих сторон виднелись огромные овальные окна. Майя, слушая рассуждения Мильмана, успевала осматривать сквозь бронированные стекла лабораторные боксы. Многие пустовали, в некоторых на хирургических столах располагались тела людей, над которыми проводились различные эксперименты. Масса различной аппаратуры, как электронной, так и медицинской, занимала большее пространство закрытых палат. Многие из пациентов были буквально нанизаны на десятки проводов с штеккерами и прозрачные трубки капельниц с какими-то жидкостями. У некоторых людей голову полностью скрывал шарообразный металлический шлем, подключенный несколькими кабелями к стойке, составленной из диагностических, компьютерных блоков. У одного из боксов Майя остановилась. В этой палате несколько медиков производили какую-то хирургическую операцию. Верхняя часть черепа у пациента отсутствовала и врач вставлял в виднеющуюся красно-бурую массу мозга небольшую блестящую пластинку. Доктор, проводя эти действия, ориентировался по увеличенному изображению мозга на мониторе, находившемуся над изголовьем оперируемого.
– Профессор Абрамян, – прокомментировал Мильман. – Он у нас специалист по биомолекулярной инженерии. Есть успехи по управлению двигательными функциями человека на расстоянии. Вы ведь уже и сами пробовали распоряжаться телом симулакрума на расстоянии. Однако вот управлять сознанием человека пока не получается. Над этим мы работаем. Также я намерен провести ряд экспериментов с клоном, который мы собираемся отправить в космос. Если, конечно, операция с подменой астронавта пройдет по плану. Определить воздействие космического пространства на клонированные с применением мутаций организмы, мне кажется, это даст потрясающие результаты.
– Я сама просчитывала этот проект, и его невозможно провалить. Если вы намерены провести какие-то эксперименты, то сделайте заявку как положено, по системе «сводок». Думаю, развед-отдел не будет препятствовать. Лучше скажите, где находится этот симулакрум, клонированный из клеток премьер-министра Васильева. Хочу посмотреть на него.
– Он находится в боксе как раз прямо позади вас. – Мильман указал рукой на дверь. – Прошу, проходите.
Профессор открыл дверь и, после того как в помещение заглянул Алик, туда вошла Полякова. В палате на стуле сидел голый человек. Глаза его были открыты, но он не проявлял никаких реакций. Рядом располагался небольшой стол на тонких ножках. На нем находился открытый ноутбук. На жидкокристаллическом мониторе картинка воспроизводила изображение Майи и Мильмана, стоявших на входе в бокс.
– Ну что же, похож, – произнесла Полякова. – Я бы сказала, идеально похож.
– Работали, как всегда, лучшие специалисты, – ответил профессор. – Управляться будет, как всегда, на расстоянии, с помощью операторов, сидящих за компьютерами связанных с этим телом. Данное изображение на мониторе – взгляд на мир этого симулакрума. Считаю, если остальные службы не подведут, этот клон справится со своей задачей на пятерку с плюсом.
– Остальные не подведут. Я только что подумала о том, что не зря в свое время вложила в геномику большие средства. Оглядываясь на последние несколько лет, я вижу, что влияние этой отрасли оказалось гораздо шире и глубже, чем я предполагала. Если сравнить этот проект с проектом освоения космического пространства, чем сейчас занимается правительство, я отлично вижу, что биологическая программа намного дешевле, но по своему влиянию на жизнь людей и, самое важное, на жизнь Майя, не только не уступает, но во много превосходит достижения космических программ. В будущем эта отрасль может оказаться важнейшим фактором для существования каждого жителя на Земле. Уже сейчас мы выбрасываем на рынок лекарства, которые могут полностью избавить человечество от рака, туберкулеза и даже кариеса. И это, скажу вам, основная доходная часть нашей корпорации. Профессор, когда-нибудь, каждый человек будет зависеть от меня, и это случится благодаря вашим разработкам. Неплохая речь, правда? Кстати, вы еще хотели показать мне образец моего нового тела. Не пора ли примерить новую одежку?
– Ваше новое тело находится, как обычно, в лаборатории два-семнадцать.
Полякова вышла из палаты, прошла дальше по коридору и, повернув направо, остановилась перед самой последней дверью. Она нажала на красный выпирающий круг кнопки, и дверь отъехала в сторону. Майя переступила порог, Мильман проследовал за ней, охранники заглянули внутрь и, осмотрев помещение, остались в коридоре у входа. Перегородка двери встала на место.
Бокс, в котором они очутились, имел длинную стойку, составленную из различных приборов и экранов. Посреди палаты располагались два, на расстоянии метра друг от друга, высоких кресла. В одном из них сидела голая девушка, полная копия госпожи Поляковой. Ноги и руки были закреплены ремнями. На голове находился шарообразный пластиковый шлем с выходящими из него несколькими кабелями. Часть проводов тянулась к приборам, остальные заканчивались на точно таком же шлеме, укрепленном на верхней части спинки второго кресла.
Девушка-двойник, увидев вошедших Майю Матвеевну и профессора Мильмана, стала дергаться и изгибаться в кресле, пытаясь таким образом освободиться от сковывающих ее руки и ноги ремней. Голубые яблоки ее глаз бегали из стороны в сторону. Изо рта вырвался гортанный рев и после этого подопытная громко заскулила.
– Мне кажется, она что-то понимает, – произнесла Майя.
– Нет, у данного образца, инстинкты, одни лишь инстинкты. Это было и в каждом предыдущем вашем теле. – Мильман подошел к девушке-клону, вытащил из бокового кармана пиджака рулончик клейкой ленты, и, оторвав кусок, заклеил ей рот.
– Мы ликвидировали некоторые ненужные природные позывы, такие, как, например, стадный инстинкт и инстинкт материнства. Это вам ни к чему.
– Что еще нового в этом теле?
– Начнем с малого. Это клон вашего теперешнего тела. Лицо подвергли пластической правке, чтобы оно полностью совпадало с вашим нынешним. Не забыли и вашу просьбу о маленьких ямочках на щеках. Теперь, когда будете улыбаться, ямочки будут заметны. Далее у вас не будет месячных и связанных с ними эмоциональных проблем.
– Это радует, потому как лишь отвлекает.
– Далее, у вас будет усиленная печень, так как вы довольно часто употребляете алкоголь и наркотические средства. На последнем консилиуме ученый совет единодушно решил, что вам это не помешает. У этой печени высокая кровоочищающая функция, гарантия против заболеваний несколько лет. И теперь самое главное. Нам наконец-то удалось разгадать код способностей у одного из мутантов. Теперь, по вашему желанию, вы сможете видеть в темноте. У нового тела расширенный прием всего спектра лучевой гаммы. Клона, который полетит в космос, мы тоже снабдили этим видом мутации.
– Хорошо, с этим все понятно, а для чего эти кресла и шлемы? Вы же знаете, что я могу отлично обходится без тела и перемещаться по воздуху.
– Мы не знаем, как поведет себя ваш разум в новом для вас теле, и если приборы зафиксируют какую-нибудь несостыковку, то я выдерну ваше сознание обратно. Вся эта аппаратура нужна лишь в основном для диагностики совмещения и еще кое для чего. И самое главное, недавние исследования перехода вашего сознания из тела в тело выявили ряд наших беспокойств. Мы считаем, что при переходе некоторая масса сознания теряется. Потери малозначительны, но я решил, что их все равно стоит избегать. Вся эта аппаратура предназначена для компенсации. Все кабеля высокой проводимости, поэтому переход должен пройти без потери массы.
– Ну что ж, в таком случае давайте проверим ваше оборудование.
Майя села в удобное кресло и профессор опустил на ее голову шлем. Затем застегнул ремни на руках и ногах, заклеил рот. Подошел к стойке, состоящей из приборов и стал настраивать какие-то параметры на этом оборудование.
– Когда я дам команду, просто выходите из тела, как всегда это делаете, и через проводку занимайте новое место. Никакого сопротивления со стороны клона не должно быть, его сознание находится на первобытном уровне. Я всего лишь буду следить за вашими действиями.
Профессор еще пару минут нажимал кнопки и крутил рукоятки, после чего, не отрывая взгляда от приборов, произнес:
– Начинайте.
Майя отключила все свои чувства от тела и через несколько секунд, поняв, что свободна, поплыла вверх. Она не могла преодолеть оболочку шлема, но, найдя центральный кабель-выход, быстро переместилась по нему в соседний шлем и проникла в мозг клона. Настроившись на параметры нового тела, Майя попробовала пошевелить руками, однако те были скреплены ремнями. Она попыталась сказать профессору, чтобы тот ее освободил, но рот покрывала клейкая лента. Ничего не оставалось делать, только лишь выгнуть тело, наподобие того, как это до нее делал клон. Задергавшись в кресле, Майя наконец обратила на себя внимание Мильмана, который, с интересом исследуя показания датчиков, уже явно забыл о своей хозяйке. Когда он снял ленту, обновленная Майя Матвеевна зло произнесла:
– Чертов ублюдок, ты что, забыл обо мне?!
– Никак нет, госпожа Полякова, я занимался показаниями и определил, что вроде все прошло нормально. Никаких отклонений. Осталось лишь проверить работу зрения – и вы свободны.
– Я всегда свободна, идиот! Расстегивай меня!
Мильман снял ремни и Майя встала из кресла. Профессор обратил внимание, что смотрит на голое женское тело уже не как на объект эксперимента, а как на сексуально интересный ему самому объект.
«Странно, – подумал он, – но до этого я совсем не обращал внимания на тело, пока оно принадлежало первобытному мозгу. По крайней мере, на сексуальной почве».
Майя тоже обратила внимание на то, что Мильман смотрит на нее с явным похотливым желанием.
– Смотрите-ка, вроде старый, а все на девушек заглядывается. Ну и как я тебе? Аппетитно, правда? – Полякова уперла руки в бедра и стала поворачивать тело, демонстрируя женские прелести.
Мильман отвел взгляд.
– Давайте лучше займемся проверкой зрения.
Профессор закрыл жалюзи на окне бокса, ведущего в коридор, и выключил свет. В палате сразу возникла непроглядная тьма.
– Чтобы видеть в темноте, вам надо настроить глаза, не знаю как, но считаю, что делать это надо сужением или расширением зрачков. Пробуйте, пробуйте.
Майя напрягла зрение и увидела все помещение. Оно вроде бы находилось в серо-зеленом тумане, но все предметы отчетливо выделялись своими контурами. Девушка подошла к обездвиженному, но живому старому своему телу и достала из внутреннего кармана пиджака пачку с сигаретами и зажигалку. Закурив, она произнесла:
– Вижу отлично, ты стоишь возле дверей, рука протянута к выключателю. Однако вам не стоит зажигать свет.
– Почему?
– Потому что, я сейчас буду пробовать возможности нового тела.
Майя бросила окурок на пол и достала из другого кармана пиджака ингалятор с жидкостью и, сунув продолговатый конец в ноздрю, вдохнула наркотическое средство. После этого она подошла с Мильману и, сняв с него очки, отбросила их в сторону. Послышался треск разбившихся стекол. Майя сильно дернула за отвороты халат профессора и оторвавшиеся пуговицы разлетелись в стороны. Расстегнув ширинку на брюках, девушка просунула внутрь руку.
– Старый, а рабочий, – тихо произнесла она.
– Я ничего не вижу. – Мильман явно паниковал.
– Тебе надо только чувствовать, – ответила Полякова. – Я буду смотреть за тебя. Ведь ты сделал мне неплохое ночное зрение.
– Но, Майя Матвеевна, я, понимаете, предпочитаю мальчиков, – робко произнес профессор.
– Да и мне как раз тоже нравятся только мальчики. – Полякова сильно прижала к себе Мильмана.
Научно-исследовательский институт по изучению мутаций живых организмов, обнесенный высокой стеной с тремя рядами колючей проволоки, находился на территории Москвы. Его выстроили на северо-западе столицы примерно через год после того, как человечество справилось с «Вирусным Армагеддоном» и на свет появились первые мутанты. Официально это предприятие считалось Федеральной собственностью, но на самом деле оно негласно входило в сферу интересов Поляковой Майи Матвеевны. Все руководящие посты и ведущие специалисты негласно финансировались с ее нелегального счета. Охрану осуществляли бойцы частного агентства корпорации «Альта Инк.». В системе предприятий, принадлежащих разумам Майя, это заведение имело название: «научный отдел». Государственные чины старались не «влазить» в дела Поляковой, каждый знал, что это могло для него плохо кончиться.
Створки массивных ворот разошлись в стороны и на территорию института въехал черный лимузин. Миновав три семиэтажных корпуса, находившихся справа от дороги, он повернул налево и затормозил у центрального входа в административное здание. Алик вышел из машины, осмотрелся и, обойдя машину, открыл заднюю дверцу. Из салона по очереди выбрались Константин и Федор и последний наклонился, протянув руку Майи Матвеевне. Та оперлась на нее и, выйдя из лимузина, энергичным шагом проследовала к двустворчатым стеклянным дверям. Глава корпорации одета была в лиловый костюм: пиджак, брюки и такого же цвета туфли на высоком тонком каблуке. Попав внутрь, она не обратила внимания на двух сидевших за стойкой охранников в черной форме с эмблемами голубой шаровой молнии на правой стороне груди. Охранники встали, приветствуя хозяйку. Девушка быстро прошла к лифту. Телохранители едва поспевали за ней и Алик был очень этим недоволен. Нарушать принципы охраны клиента он считал неприемлемым, но спорить с Майей все равно бы не решился. Когда все четверо втиснулись в кабину, Полякова нажала на кнопку второго подземного этажа. Лифт тронулся вниз, и через пару секунд они уже стояли в белоснежном коридоре. Встречал Майю Матвеевну невысокий человек в белом халате. Растрепанные с сединой волосы, прямой нос, тонкие губы и большие очки, сквозь стекла которых серо-синие глаза казались такими огромными, что практически не соответствовали общей внешности лица. Профессор Мильман Сергей Иосифович, а именно так звали человека, которому Майя протянула руку для приветствия, являлся ведущим специалистом в области мутаций, биомолекулярных технологий и генной инженерии. В институте он отвечал за все научно-исследовательские проекты, проводимые корпорацией госпожи Поляковой, включая те, к которым, казалось бы, он не мог иметь никакого отношения. Профессор мог дать рекомендации в любых отраслях науки.
Галантно поцеловав руку хозяйке, Мильман произнес:
– Ваше новое тело готово, Майя Матвеевна.
– Многоуважаемый Сергей Иосифович, вы еще не разбирались со случаем кражи личинки? Каким образом мог хакер из деревни по имени «Тюмень» противостоять новейшим антивирусным программам, даже если он мутант?
Полякова, не дожидаясь ответа, проследовала налево по коридору. Мильман, пытаясь не отстать, семенил за ней, почти упираясь девушке в спину. Если бы Майя резко остановилась, то профессор наверняка ударился бы своей головой ей в лопатки. Федор остался стоять у лифта, Алик с Константином, плечом к плечу, двигались в двух метрах позади Мильмана.
– Я провел несколько экспериментов с сознаниями людей и разумами Майя. Ни те, ни другие не могут противостоять новейшим антивирусам. Сам факт, что существует такое сознание, я бы пока, не удостоверившись лично, опроверг. Возможно, что этот парень разработал компьютерный вирус нового поколения, который не борется с защитными программами, а ставит какую-то непроницаемую оболочку, закрывающую разум. Хотя, честно скажу, о таких вирусах я ничего не слышал, даже о разработках и прототипах информация отсутствует. Специально просмотрел последние «сводки» и сделал запрос всем службам корпорации. Сейчас отделы занимаются поисками данных. Хотя наличие мутации разума определенного человека тоже нельзя совсем отрицать. Все ответы на эти вопросы я получу лишь, когда вы мне предоставите экземпляр, творящий такие вот дела. Тогда и посмотрим, мутант он или просто хороший программист. Вы не представляете, Майя Матвеевна, какие горизонты откроются в науке, если попробовать привить мутировавшее сознание к другому разуму. Я никогда не пробовал этого делать, но лишь потому, что смешивание человеческого разума с разумом Майя перспектив не имеет. А вот если попробовать смешать Майя с мутировавшим сознанием, то, возможно, получится неплохой образец, так сказать, компьютерного сверхразума. И, наверное, не только компьютерного. Но повторюсь, что все это возможно лишь при наличии того хакера, и если, конечно, он мутант. В настоящее время сам факт существования разума-мутанта я подтверждать не берусь. Подобных прецедентов не было. Другое дело, мутация живых клеток организма. Здесь факт на лицо, притом давно известный и даже применяемый в различных случаях.
Все время, пока профессор говорил, они передвигались по коридору, в стенах которого с обеих сторон виднелись огромные овальные окна. Майя, слушая рассуждения Мильмана, успевала осматривать сквозь бронированные стекла лабораторные боксы. Многие пустовали, в некоторых на хирургических столах располагались тела людей, над которыми проводились различные эксперименты. Масса различной аппаратуры, как электронной, так и медицинской, занимала большее пространство закрытых палат. Многие из пациентов были буквально нанизаны на десятки проводов с штеккерами и прозрачные трубки капельниц с какими-то жидкостями. У некоторых людей голову полностью скрывал шарообразный металлический шлем, подключенный несколькими кабелями к стойке, составленной из диагностических, компьютерных блоков. У одного из боксов Майя остановилась. В этой палате несколько медиков производили какую-то хирургическую операцию. Верхняя часть черепа у пациента отсутствовала и врач вставлял в виднеющуюся красно-бурую массу мозга небольшую блестящую пластинку. Доктор, проводя эти действия, ориентировался по увеличенному изображению мозга на мониторе, находившемуся над изголовьем оперируемого.
– Профессор Абрамян, – прокомментировал Мильман. – Он у нас специалист по биомолекулярной инженерии. Есть успехи по управлению двигательными функциями человека на расстоянии. Вы ведь уже и сами пробовали распоряжаться телом симулакрума на расстоянии. Однако вот управлять сознанием человека пока не получается. Над этим мы работаем. Также я намерен провести ряд экспериментов с клоном, который мы собираемся отправить в космос. Если, конечно, операция с подменой астронавта пройдет по плану. Определить воздействие космического пространства на клонированные с применением мутаций организмы, мне кажется, это даст потрясающие результаты.
– Я сама просчитывала этот проект, и его невозможно провалить. Если вы намерены провести какие-то эксперименты, то сделайте заявку как положено, по системе «сводок». Думаю, развед-отдел не будет препятствовать. Лучше скажите, где находится этот симулакрум, клонированный из клеток премьер-министра Васильева. Хочу посмотреть на него.
– Он находится в боксе как раз прямо позади вас. – Мильман указал рукой на дверь. – Прошу, проходите.
Профессор открыл дверь и, после того как в помещение заглянул Алик, туда вошла Полякова. В палате на стуле сидел голый человек. Глаза его были открыты, но он не проявлял никаких реакций. Рядом располагался небольшой стол на тонких ножках. На нем находился открытый ноутбук. На жидкокристаллическом мониторе картинка воспроизводила изображение Майи и Мильмана, стоявших на входе в бокс.
– Ну что же, похож, – произнесла Полякова. – Я бы сказала, идеально похож.
– Работали, как всегда, лучшие специалисты, – ответил профессор. – Управляться будет, как всегда, на расстоянии, с помощью операторов, сидящих за компьютерами связанных с этим телом. Данное изображение на мониторе – взгляд на мир этого симулакрума. Считаю, если остальные службы не подведут, этот клон справится со своей задачей на пятерку с плюсом.
– Остальные не подведут. Я только что подумала о том, что не зря в свое время вложила в геномику большие средства. Оглядываясь на последние несколько лет, я вижу, что влияние этой отрасли оказалось гораздо шире и глубже, чем я предполагала. Если сравнить этот проект с проектом освоения космического пространства, чем сейчас занимается правительство, я отлично вижу, что биологическая программа намного дешевле, но по своему влиянию на жизнь людей и, самое важное, на жизнь Майя, не только не уступает, но во много превосходит достижения космических программ. В будущем эта отрасль может оказаться важнейшим фактором для существования каждого жителя на Земле. Уже сейчас мы выбрасываем на рынок лекарства, которые могут полностью избавить человечество от рака, туберкулеза и даже кариеса. И это, скажу вам, основная доходная часть нашей корпорации. Профессор, когда-нибудь, каждый человек будет зависеть от меня, и это случится благодаря вашим разработкам. Неплохая речь, правда? Кстати, вы еще хотели показать мне образец моего нового тела. Не пора ли примерить новую одежку?
– Ваше новое тело находится, как обычно, в лаборатории два-семнадцать.
Полякова вышла из палаты, прошла дальше по коридору и, повернув направо, остановилась перед самой последней дверью. Она нажала на красный выпирающий круг кнопки, и дверь отъехала в сторону. Майя переступила порог, Мильман проследовал за ней, охранники заглянули внутрь и, осмотрев помещение, остались в коридоре у входа. Перегородка двери встала на место.
Бокс, в котором они очутились, имел длинную стойку, составленную из различных приборов и экранов. Посреди палаты располагались два, на расстоянии метра друг от друга, высоких кресла. В одном из них сидела голая девушка, полная копия госпожи Поляковой. Ноги и руки были закреплены ремнями. На голове находился шарообразный пластиковый шлем с выходящими из него несколькими кабелями. Часть проводов тянулась к приборам, остальные заканчивались на точно таком же шлеме, укрепленном на верхней части спинки второго кресла.
Девушка-двойник, увидев вошедших Майю Матвеевну и профессора Мильмана, стала дергаться и изгибаться в кресле, пытаясь таким образом освободиться от сковывающих ее руки и ноги ремней. Голубые яблоки ее глаз бегали из стороны в сторону. Изо рта вырвался гортанный рев и после этого подопытная громко заскулила.
– Мне кажется, она что-то понимает, – произнесла Майя.
– Нет, у данного образца, инстинкты, одни лишь инстинкты. Это было и в каждом предыдущем вашем теле. – Мильман подошел к девушке-клону, вытащил из бокового кармана пиджака рулончик клейкой ленты, и, оторвав кусок, заклеил ей рот.
– Мы ликвидировали некоторые ненужные природные позывы, такие, как, например, стадный инстинкт и инстинкт материнства. Это вам ни к чему.
– Что еще нового в этом теле?
– Начнем с малого. Это клон вашего теперешнего тела. Лицо подвергли пластической правке, чтобы оно полностью совпадало с вашим нынешним. Не забыли и вашу просьбу о маленьких ямочках на щеках. Теперь, когда будете улыбаться, ямочки будут заметны. Далее у вас не будет месячных и связанных с ними эмоциональных проблем.
– Это радует, потому как лишь отвлекает.
– Далее, у вас будет усиленная печень, так как вы довольно часто употребляете алкоголь и наркотические средства. На последнем консилиуме ученый совет единодушно решил, что вам это не помешает. У этой печени высокая кровоочищающая функция, гарантия против заболеваний несколько лет. И теперь самое главное. Нам наконец-то удалось разгадать код способностей у одного из мутантов. Теперь, по вашему желанию, вы сможете видеть в темноте. У нового тела расширенный прием всего спектра лучевой гаммы. Клона, который полетит в космос, мы тоже снабдили этим видом мутации.
– Хорошо, с этим все понятно, а для чего эти кресла и шлемы? Вы же знаете, что я могу отлично обходится без тела и перемещаться по воздуху.
– Мы не знаем, как поведет себя ваш разум в новом для вас теле, и если приборы зафиксируют какую-нибудь несостыковку, то я выдерну ваше сознание обратно. Вся эта аппаратура нужна лишь в основном для диагностики совмещения и еще кое для чего. И самое главное, недавние исследования перехода вашего сознания из тела в тело выявили ряд наших беспокойств. Мы считаем, что при переходе некоторая масса сознания теряется. Потери малозначительны, но я решил, что их все равно стоит избегать. Вся эта аппаратура предназначена для компенсации. Все кабеля высокой проводимости, поэтому переход должен пройти без потери массы.
– Ну что ж, в таком случае давайте проверим ваше оборудование.
Майя села в удобное кресло и профессор опустил на ее голову шлем. Затем застегнул ремни на руках и ногах, заклеил рот. Подошел к стойке, состоящей из приборов и стал настраивать какие-то параметры на этом оборудование.
– Когда я дам команду, просто выходите из тела, как всегда это делаете, и через проводку занимайте новое место. Никакого сопротивления со стороны клона не должно быть, его сознание находится на первобытном уровне. Я всего лишь буду следить за вашими действиями.
Профессор еще пару минут нажимал кнопки и крутил рукоятки, после чего, не отрывая взгляда от приборов, произнес:
– Начинайте.
Майя отключила все свои чувства от тела и через несколько секунд, поняв, что свободна, поплыла вверх. Она не могла преодолеть оболочку шлема, но, найдя центральный кабель-выход, быстро переместилась по нему в соседний шлем и проникла в мозг клона. Настроившись на параметры нового тела, Майя попробовала пошевелить руками, однако те были скреплены ремнями. Она попыталась сказать профессору, чтобы тот ее освободил, но рот покрывала клейкая лента. Ничего не оставалось делать, только лишь выгнуть тело, наподобие того, как это до нее делал клон. Задергавшись в кресле, Майя наконец обратила на себя внимание Мильмана, который, с интересом исследуя показания датчиков, уже явно забыл о своей хозяйке. Когда он снял ленту, обновленная Майя Матвеевна зло произнесла:
– Чертов ублюдок, ты что, забыл обо мне?!
– Никак нет, госпожа Полякова, я занимался показаниями и определил, что вроде все прошло нормально. Никаких отклонений. Осталось лишь проверить работу зрения – и вы свободны.
– Я всегда свободна, идиот! Расстегивай меня!
Мильман снял ремни и Майя встала из кресла. Профессор обратил внимание, что смотрит на голое женское тело уже не как на объект эксперимента, а как на сексуально интересный ему самому объект.
«Странно, – подумал он, – но до этого я совсем не обращал внимания на тело, пока оно принадлежало первобытному мозгу. По крайней мере, на сексуальной почве».
Майя тоже обратила внимание на то, что Мильман смотрит на нее с явным похотливым желанием.
– Смотрите-ка, вроде старый, а все на девушек заглядывается. Ну и как я тебе? Аппетитно, правда? – Полякова уперла руки в бедра и стала поворачивать тело, демонстрируя женские прелести.
Мильман отвел взгляд.
– Давайте лучше займемся проверкой зрения.
Профессор закрыл жалюзи на окне бокса, ведущего в коридор, и выключил свет. В палате сразу возникла непроглядная тьма.
– Чтобы видеть в темноте, вам надо настроить глаза, не знаю как, но считаю, что делать это надо сужением или расширением зрачков. Пробуйте, пробуйте.
Майя напрягла зрение и увидела все помещение. Оно вроде бы находилось в серо-зеленом тумане, но все предметы отчетливо выделялись своими контурами. Девушка подошла к обездвиженному, но живому старому своему телу и достала из внутреннего кармана пиджака пачку с сигаретами и зажигалку. Закурив, она произнесла:
– Вижу отлично, ты стоишь возле дверей, рука протянута к выключателю. Однако вам не стоит зажигать свет.
– Почему?
– Потому что, я сейчас буду пробовать возможности нового тела.
Майя бросила окурок на пол и достала из другого кармана пиджака ингалятор с жидкостью и, сунув продолговатый конец в ноздрю, вдохнула наркотическое средство. После этого она подошла с Мильману и, сняв с него очки, отбросила их в сторону. Послышался треск разбившихся стекол. Майя сильно дернула за отвороты халат профессора и оторвавшиеся пуговицы разлетелись в стороны. Расстегнув ширинку на брюках, девушка просунула внутрь руку.
– Старый, а рабочий, – тихо произнесла она.
– Я ничего не вижу. – Мильман явно паниковал.
– Тебе надо только чувствовать, – ответила Полякова. – Я буду смотреть за тебя. Ведь ты сделал мне неплохое ночное зрение.
– Но, Майя Матвеевна, я, понимаете, предпочитаю мальчиков, – робко произнес профессор.
– Да и мне как раз тоже нравятся только мальчики. – Полякова сильно прижала к себе Мильмана.