Шварц Евгений Львович. Первоклассница

   – Сейчас же унеси куклу домой! – приказывает Маруся. – Школа – для ученья, не для игры.
   – Не понесу! – говорит Нина упрямо.
   Девочки заступаются:
   – Куда её нести!
   – Пусть останется!
   – Нина опоздает на урок!
   – Тише! Я дежурная! – кричит Маруся. – Ну, не хочешь нести – спрячь её обратно в сумку.
   – Пусть она так посидит до звонка! – просит Нина.
   – Нельзя, – отказывает дежурная. – Спрячь.
   Нина сидит не двигаясь, прижимает куклу к себе.
   – Спрячь. А то запишу!
   Нина сидит, не двигается.
   Маруся направляется к доске.
   – Записываю! – говорит она.
   Нина всхлипывает.
   Весь класс притих.
   – Маруся, не записывай' – умоляет Вера. – Я боюсь!
   «Н-и-н-а», – записывает непреклонная Маруся.
   Нина с таким вниманием глядит на нелёгкую Марусину работу, что даже всхлипывать перестаёт. «С-о-к-л ..»
   – Ошибка! – кричит Нина.
   – Где?
   – Пропустила «о»! «Соколова» надо, а ты «Соклова»!
   Нина бежит к доске:
   – Вот сюда «о» надо. И «С» у тебя за линейку зашло.
   Вдруг в класс вихрем врывается пышноволосая Галя. Видит девочек у доски.
   – Это что такое? – кричит она строго.
   – Маруся Нину записывает, – сообщает Вера печально.
   – Зачем?
   – Запишет, а потом Анне Ивановне скажет.
   Маруся дежурная.
   – Кто дежурная? – вскрикивает Галя возмущённо.
   – Я дежурная! – отвечает Маруся.
   – А вот нет!
   – А вот да!
   – Дежурная сегодня я! – сердится Галя. – Не смей доску пачкать! Скоро звонок, а доска не вытерта. Пусти, я вытру.
   – Я сама вытру, – отвечает Маруся.
   – Снимай нарукавную повязку! – приказывает Галя.
   – Не сниму!
   – Посмотри расписание! Анна Ивановна говорила, что сегодня мне дежурить.
   Маруся только головой трясёт упрямо.
   Галя бежит к цветам.
   – И цветы полила! Не дежурная, а доску вытирает, за порядком следит… Я скажу Анне Ивановне.
   Звонит звонок.
   – Девочки, по местам! Звонок! – кричит Галя.
   – Не слушайте её, а слушайте меня! – кричит Маруся. – По местам, девочки!
   – Анна Ивановна идёт! – сообщает Верочка, стоящая у дверей.
   Все разбегаются по местам.
   Входит Анна Ивановна.
   Девочки встают бесшумно.
   – Здравствуйте, девочки! Садитесь, – говорит учительница и сама садится за свой стол
   – Ну-с, кто сегодня у нас дежурит?
   Встают Галя и Маруся. Говорят хором:
   – Я!
   Анна Ивановна глядит на обоих внимательно. И догадывается сразу, в чем дело.
   – Так-так-так! Понимаю! – говорит учительница. – Кому-то из этих двух девочек ужасно жалко расстаться с нарукавной повязкой. Маруся, верно я говорю?
   Маруся молчит.
   – Не хочется тебе сдавать дежурство?
   – Очень! – вздыхает Маруся.
   – А почему?
   Маруся молчит.
   – Потому что дежурную все должны слушаться?
   Маруся молчит.
   – Ну, отвечай же, Маруся!
   – Я не знаю, – отвечает Маруся. – Но только мне очень понравилось дежурить. Я думала, вы мне позволите ещё подежурить. Пожалуйста!
   – Нет, Маруся, – говорит Анна Ивановна. – Галя будет дежурить не хуже тебя. А ты сумей себя так вести, чтоб тебя уважали и слушались и без нарукавной повязки. Садись. Сегодня дежурить будет Галя.
   Маруся угрюмо садится и отдаёт Гале нарукавную повязку.
   Пока Анна Ивановна достаёт из шкафа какие-то школьные принадлежности, Маруся рисует на листе бумаги невероятное страшилище. Ставит под ним подпись: «Галька».

* * *

   Вечер.
   Мама читает у стола. Бабушка шьёт.
   Маруся сидит за уроками. Пишет так старательно, что даже язык высунула. Но вот она откидывается на спинку стула. Глядит на свет и щурится.
   – Мама, – спрашивает она, – тебя подруги слушаются?
   – Иногда слушаются, – отвечает мама.
   – А когда?
   – Когда я бываю права.
   – А почему, когда смотришь, на свет, лучики бегут от лампы к глазам?
   – Не знаю, – рассеянно отвечает мама, продолжая читать.
   – А вот Анна Ивановна всё знает, – говорит Маруся. – Вот сегодня пришла, только взглянула и сразу узнала, что Галка у меня хочет отобрать дежурство.
   – Ну, и что она сделала? – спрашивает бабушка.
   – Ну, и велела мне дежурство сдать.
   – Почему же?
   – Не хотела, чтоб я всё дежурила да дежурила. Говорит: «Хочешь, чтоб тебя слушались, – пожалуйста, веди себя хорошо. А дежурить нечего там. А то привыкнешь, потом и не отвыкнешь».
   Мама опускает книжку:
   – Значит, Галя правильно отобрала у тебя дежурство?
   – Ничего не правильно! – сердится Маруся. – Терпеть её не могу. Анна Ивановна правильно сказала, а Галя неправильно. Фу! Галька… Волосы у неё дыбом стоят. Прямо как дым вокруг головы.
   – А ведь вы с ней дружили недавно?
   – Дружили, когда я ей ручку отдала. А потом она Шуре сказала, будто я сказала, что Нина сказала, что она с Шурой не дружит.
   – Да, – говорит мама, – запутанная история.
   – Вот мальчики не ссорятся из-за таких пустяков, – говорит бабушка.
   – Они не ссорятся – они дерутся, – отвечает Маруся.
   – Я знаю одну девочку, которая совсем недавно тоже подралась с мальчиком, – говорит мама.
   – Мама! – удивилась Маруся. – Как это «недавно»? Это было совсем давно.
   – А по-моему, всего с месяц назад.
   – Ну да!
   – Уверяю тебя.
   – Нет-нет, это было очень давно, – отвечает Маруся твёрдо. – Я была тогда совсем не такая.
   Мама заглядывает в Марусину тетрадь.
   – Красиво? – спрашивает Маруся.
   – Ничего себе, – отвечает мама.
   – Вот ещё строчку напишу – и готово!
   Маруся пишет. Мама глядит.
   – Дай мне одну букву написать, – просит мама.
   – Ой! – пугается Маруся. – Ты не умеешь.
   – Как «не умею»!
   – Нет, нет, – кричит Маруся, – ты «В» неправильно пишешь заглавное! И «р» маленькое. Я на конверте видела. Анна Ивановна не так велит писать.
   – Ну хорошо! – соглашается мама. – Не буду.
   – А ты, мамочка, возьми листок и садись возле, – предлагает Маруся, – Я тебе буду показывать.
   – Да ладно уж, потерплю, – отвечает мама.
   – Я бы тебе позволила, но Анна Ивановна сказала, что за эту домашнюю работу она завтра отметки будет ставить.

Первая отметка Маруси

   Маруся весело бежит домой. Она сегодня получила первую отметку, четвёрку. По улице ей навстречу бежит Серёжа.
   Чтобы не встретиться со своим врагом в воротах, Маруся останавливается у витрины магазина.
   Делает вид, что разглядывает выставленные там совсем неинтересные для неё электроприборы и радиолампы.
   Серёжа вошёл уже было в ворота, но вдруг заметил возле урны с мусором папиросную коробку.
   Подлетел лихо к урне. Поддел коробку носком, как футбольный мяч.
   Делает несколько неудачных ударов по воротам, наконец забивает гол и бежит во двор.
   Переждав, Маруся осторожно заглядывает в ворота, входит во двор и видит, что Серёжа старается загнать папиросную коробку в подъезд.
   Сумка его расстегнулась, болтается на руке. А посреди двора лежат букварь и растрёпанная тетрадь.
   Серёжа продолжает играть, ничего не замечает: Маруся останавливается. Поглядывает то на тетрадь с букварем, то на Серёжу. То отойдёт, то вернется. Никак не может решить, как ей поступить.
   А Серёжа уже загнал коробку на ступеньки.
   В это время порыв ветра распахнул тетрадь. И Маруся видит: Сережа тоже получил сегодня отметку. Тоже четвёрку.
   – Эй, ты! – зовёт Маруся.
   Это не помогает, Серёжа не оборачивается.
   – Сережа! – кричит тогда Маруся.
   Серёжа оглядывается.
   Маруся молча показывает ему на тетрадь. И направляется к своему подъезду.
   Серёжа хватает тетрадь и букварь, Кладёт их в сумку.
   – Фасоня! – кричит он вслед Марусе. – Фасоня!
   Маруся не оглядывается.
   – То-то, посмирнела! – радуется Серёжа.
   – Кто посмирнел? – не выдерживает Маруся.
   – Ты!
   – Это я посмирнела? – спрашивает она угрожающе.
   – А то кто?
   – И не стыдно! – качает головой Маруся. – Я твою тетрадку нашла с четвёркой, а ты ругаешься.
   – Разве это с четверкой тетрадь выпала? – пугается Серёжа.
   Лезет в сумку. Достаёт мокрую тетрадь, заглядывает в неё.
   – И я четвёрку получила, – сообщает Маруся.
   Достаёт свою тетрадь. Показывает Серёже.
   – Хм… – говорит Серёжа неопределённо. – Я бы пятёрку получил, да пятно учительница нашла. Вот, видишь? – И Серёжа показывает отпечаток своего пальца на уголке страницы. – Я говорю ей, что у меня руки не отмываются. Не верит!
   – Строгая? – спрашивает Маруся.
   – Ого! – отвечает Серёжа. – А у вас?
   – Не знаю, – говорит Маруся. – Мы её любим.
   – И мы тоже, – сознаётся Серёжа. – В классе «Б» не такая. Они свою хвалят, но это глупости.
   – А кружки́ у вас есть? – спрашивает Маруся.
   – Ого! Сколько хочешь!.. А уголок живой природы есть у вас?
   – Ого! – отвечает Маруся. – Самый красивый в школе. .. Ну, до свиданья, а то бабушка там, наверное, измучилась, не знает, сколько мне поставили.
   – До свиданья.
   – А гимнастика есть у вас есть? – кричит Маруся уже из дверей своего подъезда.
   – Есть! – отвечает Серёжа. – А на экскурсии вас водят?
   – Во-о-одят! – откликается Маруся издали.

* * *

   Маруся вбегает в прихожую.
   – Бабушка, – радостно кричит она, – я с Серёжей не подралась! Поговорила и не подралась. Честное слово!
   – Чудеса! – удивляется бабушка. – А ещё какие новости?
   – Хорошие! Очень! – ликует Маруся. – Я отметку получила.
   – А какую? – спрашивает бабушка.
   – Четвёрку! Гляди!.. Бабушка, что ж ты не радуешься? Ведь четвёрка – это очень близко к пятёрке.

Как Маруся с подругами готовилась к празднику

   Сегодня класс совсем другой, совсем не тот, что в будни: он как будто надел выходное платье, приоделся к празднику. Это первоклассницы так его разукрасили. Через всю комнату протянуты ленты с флажками. Над классной доской – плакат:

ДА ЗДРАВСТВУЕТ ГОДОВЩИНА ОКТЯБРЯ!

   Первоклассницы только что окончили свою работу. Ещё не убраны обрезки бумаги, банка с клеем, акварельные краски, стаканчики с водой, кисти. А сами работницы окружили пионервожатую Валю, Они отдыхают, слушают, как Валя читает им вслух:
   – «Ленину было ясно – победа близка. Владимир Ильич каждый день посылал письма в Петроград… В письмах он давал указания о том, как начинать вооружённое восстание. Из ленинского шалаша шли в Петроград приказы. Шалаш стал штабом революции».
   Первоклассницы заслушались, а Маруся – больше всех. Она так и впилась глазами в Валино лицо. Шевелит губами вслед за ней.
   И вот чтение уже окончено. Маруся шагает домой, но брови её нахмурены, она шевелит губами, как будто повторяет вслед за Валей слова из интересной книжки.
   И вдруг Маруся останавливается.
   Кто-то загородил ей дорогу. Кто-то спрашивает её:
   – Гражданка! Отчего вы такая сердитая?
   Маруся вздрагивает, как будто её разбудили, поднимает глаза и вскрикивает радостно:
   – Здравствуйте!
   Дядя Володя стоит перед нею и улыбается.
   – Я не сердитая, дядя Володя, я просто задумалась.
   – О чём, разрешите узнать?
   – Нам книжку читала Валя. Про Ленина.
   – Об этой книжке ты и задумалась?
   – Да. Ох, книжка, что за книжка! И про шалаш и про то, как в нём жил Ленин, как он работал, – про всё. Ох, счастливая Валя, так читать умеет хорошо!
   – А кто такая Валя?
   – Не знаете? Пионервожатая наша!
   – Ты, значит, пионерка?
   – Ой, что вы! Нам нельзя ещё. Пионеры знаете какие должны быть? Ещё придётся поучиться… Вы не к нам идёте?
   – Нет, от вас, – отвечает дядя Володя. – Я за тобой. Дома беспокоятся, почему ты так долго.
   – Ох, дядя Володя! – говорит Маруся. – Сегодня такой день… и читали нам. И мы готовились к годовщине Октября. И нам дали отметки за первую четверть.
   – Очень хорошо, – говорит капитан, доставая записную книжку. – Ведь я сегодня улетаю в Заполярье. Поэтому и у вас был. Мама посылает твоему папе письмо. Бабушка – варенье. А ты чем отца порадуешь к празднику? Пятёрок сколько?
   – Три! – отвечает Маруся. – Русский устный. Поведение. Пение.
   – Так, – капитан записывает. – Четвёрок много?
   – Немного. Одна: русский письменный.
   – Так. Троек?
   – Остальные тройки. Потому что я спешу очень… Всё тороплюсь куда-то. Но Анна Ивановна обещает, что я исправлюсь.
   – Понятно, – говорит капитан. – Так папе и доложим.

Идут дни за днями, недели за неделями…

   В классе тихо, очень тихо. Так тихо, как бывает только во время контрольной работы.
   Первоклассницы переписывают что-то с доски и стараются, А Маруся старается больше всех. Она первой кончает работу, несёт тетрадку Анне Ивановне.
   – Опять ты первая! – качает головой Анна Ивановна. – Всё проверила?
   – Всё, всё, Анна Ивановна!
   – Хорошо проверила?
   – Очень, очень хорошо!
   – А то проверь ещё, у тебя есть время.
   – Нет, нет, Анна Ивановна! – убеждает Маруся учительницу. – Я не торопилась ничуточки.
   Анна Ивановна заглядывает в Марусину тетрадку, укоризненно кивает головой. Маруся испуганно смотрит на неё.
   – Прочти-ка это слово, – говорит Анна Ивановна, указывая на доску.
   – «Собака», – читает Маруся.
   – Правильно! А теперь прочти это… – И Анна Ивановна указывает на последнюю строчку в Марусиной тетради. – Что ты написала?
   Маруся заглядывает в тетрадь. Ахает. Хватается за голову:
   – Ах! Я написала… «босака»! Опять поторопилась!

* * *

   Первоклассницы толпятся у окон.
   Когда они утром шли в школу, был порядочный мороз, но всё-таки казалось, что это ещё не настоящая зима, что осень ещё тянется.
   И вот, только что начался первый урок, как Галя закричала:
   – Смотрите!
   Все поглядели на окна и увидели, что идёт первый снег – настоящий, густой, крупный, зимний.
   – Снег, снег, зима! – закричали девочки.
   – Тише, тише! Урок уже начался! – сказала Анна Ивановна строго. – На перемене посмотрите на первый снег, поздороваетесь с ним.
   Урок кончился, и первоклассницы толпятся у окон. Любуются.
   Снег падает с неба хлопьями и вьётся на ветру. Иногда кажется, что он идёт не только с неба, а взлетает с земли или вылетает из-за угла. Снег успел покрыть крыши домов, а деревья в парке сделались белыми и пышными.
   Перед третьим уроком Анна Ивановна сказала:
   – Одевайтесь, девочки. Мы пойдём в парк, на урок природы.
   Девочки завизжали от радости и побежали вниз.
   В парке к этому времени всё стало совсем бело от снега, а на скамейках выросли белые снеговые горбы. И там стало так тихо, что девочки тоже притихли. Они молча шли за Анной Ивановной, а она рассказывала:
   – В глубине, под снегом, прячутся от мороза корни трав. Прикрытые сверху снежным одеялом, они не замёрзнут. И почки деревьев плотно закрыты, как дверь в комнату. Туда, вовнутрь, не заберётся мороз. Так они и будут теперь дремать до весны.

И вот пришли новогодние каникулы

   Дворник Иван Сергеевич сидит в кухне на полу. Он занят очень трудным делом: вставляет большую ёлку в деревянную крестовину. Колючие ветки лезут прямо в лицо Ивану Сергеевичу, но Маруся, надев варежки, чтобы не наколоться, раздвигает ветки, помогает Ивану Сергеевичу. Мама и бабушка возятся у стола, ставят тесто.
   Вдруг Иван Сергеевич спрашивает строго:
   – А скажите, товарищи, не напрасно ли я стараюсь?
   – Как напрасно? – удивляется Маруся. – Почему напрасно, Иван Сергеевич?
   – А вдруг ты не заслужила ёлку. Какие у тебя отметки?
   Маруся улыбается со скромной гордостью.
   – У неё всего одна четвёрка, – сообщает бабушка: – русский письменный. Остальные – пятёрки.
   – Ого! – говорит Иван Сергеевич с уважением. – Ну, с такими отметками и погулять не стыдно.
   – Ой, скорее бы завтра! – ноет Маруся. – Сейчас украсим ёлку. Потом ещё чай попьём… Умываться надо… Да раздеваться… Да пока усну… Да пока проснусь… Нет, не дождаться мне этого дня!
   – Дождёмся, – говорит мама. – Давай-ка лучше сообразим, кого же мы в гости позовём. Сколько нам с бабушкой пирожков печь.
   – Давайте! – говорит Маруся. – Ну… значит, прежде всего Галю позовём.
   – Постой, постой! Ведь ты же с ней в ссоре! – говорит бабушка.
   – Я? С Галей? – удивляется Маруся. – Ну, что ты, бабушка! Галя очень хорошая девочка… Потом Веру. Она очень славная. Нину ещё непременно. Шуру, Асю, Олю, Катю, Маю, Зину, Наташ – всех трёх. У нас в классе три Наташи.
   – Порядочно! – говорит Иван Сергеевич.
   – Ни в каком классе столько нет!.. Потом Светлану, Клару…
   – Маруся, у нас тарелок не хватит столько! – ужасается бабушка.
   – Они из блюдечек поедят, – говорит Маруся. – Ой! Ещё Женю. Ещё Симу…
   – Погибли, – говорит мама. – Погибли, погибли!
   – Кто? – удивляется Маруся.
   – Мы с бабушкой, – объясняет мама. – Ну куда мы денем столько народу?
   – Сейчас, сейчас! – говорит Маруся. – Ещё Олю, Надю, Лиду, Тамару, Люсю, Лену…
   – Батюшки, весь класс! – хохочет бабушка.
   – Ну, чем же я виновата, что у нас все девочки такие хорошие!
   – Нет уж, зови только самых лучших знакомых. Иначе нам не разместиться, – говорит мама решительно.
   – Мама, они все теперь мои лучшие знакомые.
   – Придётся выбирать, – говорит мама.
   – Ой! – вздыхает Маруся. – Люсю одну позвать – Лена обидится. Они на одной площадке живут. Тамару не звать жалко. Она и так вчера двойку получила.
   – Ну и пусть дома сидит, учится, – говорит Иван Сергеевич.
   – Нет, жалко, – возражает Маруся.
   – Вот Серёжу бы я позвала! – говорит мама. – Раньше он бывал у тебя.
   – Ну, вот ещё! – говорит Маруся. – Ни за что не позову.
   – Вы же теперь в дружбе?
   – Нет, в ссоре. Вчера чуть не подрались. Он Лизиного котёнка хотел со двора к себе домой унести.
   – Было такое, – говорит Иван Сергеевич.
   – Ну, думай, Маруся, думай! – торопит мама.
   – Ладно уж. Я только свою колонку в гости позову, – решает Маруся.
   – Сколько же это будет – колонка? – спрашивает Иван Сергеевич.
   – Только четырнадцать девочек.
   – Можно звать. Ёлка готова, – говорит Иван Сергеевич.

* * *

   И вот Маруся дождалась, наконец, праздника.
   Прихожая завалена пальто, рейтузами, шапочками вязаными, шапочками меховыми, ботами. Сразу видно, что все Марусины гости пришли, никто не отказался.
   Вокруг ёлки топот, хохот, пение, крик. Сразу слышно, что всем Марусиным гостям весело.
   К обеденному столу приставлен ещё круглый бабушкин столик и мамин письменный. Мама позвала всех пить чай, и в квартире стало немного потише.
   Девочки едят, а Маруся их угощает:
   – Пожалуйста, девочки, кушайте! Пробуйте конфеты с витаминами. Папа прислал мне за пятёрки. Они из Заполярья летели. Возьмите пирожки, у нас их целая гора.
   Звонок.
   – Ой, – кричит Маруся радостно, – ещё кто-то пришёл!
   Она открывает дверь.
   Серёжа стоит, угрюмый, на площадке. В руках у него свёрток.
   – Здравствуй, – говорит он.
   – Здравствуй, – отвечает Маруся.
   – Мама велела, чтобы я тебе передал… – говорит Серёжа и протягивает свёрток Марусе.
   – А что это? – не понимает Маруся.
   – Яблоки.
   – Какие?
   – «Какие, какие»! Дедушка привёз из Крыма. Целый ящик. Мама велела, чтобы я тебе подарил к Новому году.
   Марусина мама тоже выходит в переднюю.
   – Что же ты, Серёжа? – говорит она. – Войди.
   – Здравствуйте, Нина Васильевна! – отвечает Серёжа басом.
   – Раздевайся, заходи.
   – Не хочу.
   – Почему?
   – Не хочу. Там девчонки одни.
   – Не девчонки, а девочки, – поправляет Маруся.
   – Ну и пусть, – соглашается Серёжа. – Не пойду всё равно.
   – Полно, полно тебе басом разговаривать! – смеётся мама. – Девочки тебя не обидят. Идём!
   После чая столы убраны.
   Гости играют в фанты.
   Все шумят, все шалят, а Серёжа – больше всех. Он и забыл совсем, что кругом одни девочки, и ему очень весело.

* * *

   Гости ушли. Мама и бабушка занимаются уборкой.
   – Тише, тише! – говорит бабушка. – Марусю разбудим.
   – Ничего, – отвечает мама. – Она набегалась. Её теперь и пушками не разбудишь.
   Мама заглядывает в спальню и охает тихонько.
   – Иди-ка, полюбуйся? – зовёт она бабушку.
   Бабушка подходит и видит: Маруся и не думает спать. Она сидит на кровати, закутавшись в одеяло, поджав ноги. В руках у неё книжка. Она обо всём забыла, ничего не слышит, не видит.
   Мама тихо подходит к Марусе.
   – А спать кто будет, дочка? – спрашивает она ласково.
   – Мама, – говорит Маруся, поднимая глаза от книги, – это та самая книжка! Ты подарила мне ту самую книжку! Помнишь, я тебе рассказывала?
   – Какую? – спрашивает мама.
   – Что нам Валя читала: «Рассказы о Ленине». Я думала, что их только вслух можно читать. Открыла… ой, знакомое! Попробовала прочесть одну строчку, потом другую. И вдруг ка-ак зачиталась! Мамочка, как интересно! Я, значит, все книжки могу теперь читать.
   – Теперь ты только спать можешь, – улыбается мама.
   – Ой, мамочка, сейчас усну! Ещё немного подумаю и усну, – обещает Маруся. – Я вот о чём думаю… Как хорошо было бы, если бы Ленин, когда был маленький, жил бы в нашем доме. А, мамочка? Во дворе играл бы. И я с ним… Мамочка, я знаю, что это так, выдумка… но только это очень интересно.
   Маруся задумывается.
   – Ну, девочка, что? – спрашивает мама.
   – Только я не знаю, как его называть… Если бы он был маленький, я всё равно называла бы его… Владимир Ильич… Верно?
   – Спи, девочка, спи, родная!
   – Сейчас, сейчас, мама!
   – Спи. Уже поздно. Завтра обо всём поговорим.
   – Ну, хорошо. Раз, два, три! Засыпаю! – отвечает Маруся и с головой покрывается одеялом.

Каникулы кончились

   Маруся входит в класс. Вид у нее очень важный и солидный.
   Под мышкой книга – драгоценный мамин подарок.
   Девочки радостно бросаются ей навстречу. Верочка первая торопится рассказать важную новость.
   – Маруся, – кричит она, – смотри! У нас новенькая' Она всё болела, болела, а теперь к нам пришла.
   И Маруся видит: на парте сидит незнакомая худенькая стриженая девочка.
   Озирается и молчит.
   – Боится, – сочувственно говорит Верочка.
   – Как тебя зовут, девочка? – спрашивает Маруся
   – Ася, – отвечает новенькая робко.
   – Бояться не надо, – говорит Маруся наставительно. – Здесь твои подруги. Никто тебя не обидит. Ты читать умеешь?
   – Да, – отвечает девочка
   – А писать?
   – Умею. Я вас догнала. Вот…
   И Ася показывает девочкам свои тетради.
   – Смотри-ка! – говорит Маруся. – Правда! Кто тебя научил?
   – Мама.
   – Погоди-ка, погоди… – говорит Маруся. – А доска у вас дома была?
   – Нет…
   – Значит, к доске ты не умеешь выходить?
   – Нет.
   – Ага! – радуется Маруся. – Дома разве так научишься! Ну, ничего. Сейчас мы тебе всё покажем. А как здороваться с учительницей, знаешь? Нет? Вот смотри. Девочки, сядьте. Я буду Анна Ивановна.
   Маруся вихрем выбегает из класса.
   Затем входит не спеша, приветливо улыбаясь.
   Девочки встают. Новенькая тоже.
   – Здравствуйте, девочки! Садитесь, – говорит Маруся. – Ася, вставать надо тихо. Грохот мешает заниматься другим. Иди к доске, Ася. Без шума. Ровненько. Это не пустяк. Первоклассницы должны ровненько ходить. Поняла?
   – Ага! – говорит Ася.
   – Не «ага», а «да», – поправляет её Маруся. – Первоклассницы должны правильно разговаривать… Это у тебя что такое? – спрашивает Маруся, указывая на подбородок.
   – Борода, – говорит девочка.
   – Вот и не знаешь! Подбородок. Надо знать. А это переносица. Правильно разговаривать надо.
   – А это лоб? – спрашивает ошеломлённая Ася.
   – Да, Ася, это лоб, – отвечает Маруся. – Но если ты хочешь спросить что-нибудь, поднимай руку.
   – Только пальцами не щёлкай! – кричит Галя.
   – Тише, тише! Я объясняю, – говорит Маруся. – Да, пальцами не щёлкай. Анна Ивановна и так всё увидит. Она всё видит. Ой, сколько ей ещё объяснять надо! А сейчас звонок.
   – Про вежливость ей скажи! – кричат девочки наперебой. – Про то, что она теперь не одна. Что от наших двоек всей школе обидно. Чтоб домой не уходила, пока звонок не зазвонит. Про уголок живой природы. Про экскурсии. Про кружки скажи. Что ссориться нельзя…
   Ася оглядывается во всё стороны растерянно.
   – Не подсказывайте, – останавливает девочек Маруся. – Я сама знаю. Вот что… Мы научились, что такое мы… Понимаешь?
   – Нет, – честно признаётся Ася.
   – Мы – знаешь что такое? Первоклассницы. Мы друг за друга. А вся школа за нас. Вот так и веди себя. Понятно? Писать-то можно и дома научиться. А это…
   Звонит звонок.
   Ася вздрагивает.
   – Не вздрагивай! – повторяет строго Маруся. – Это звонок. Бояться нечего.
   – Одна девочка тоже вздрагивала, а потом стала Героем Советского Союза, – успокаивает Верочка.
   – Анна Ивановна идёт! – сообщает дежурная.
   Асе шепчут со всех сторон:
   – Встать не забудь! Без шума.
   – Руку подымай, когда захочешь спросить.
   Входит Анна Ивановна. Девочки бесшумно встают.
   А бедная Ася, заметавшись, встаёт с грохотом. Делает шаг к доске, поднимает одну руку, потом другую.
   С шумом вываливается круглый пенал из её парты и катится по полу.
   Анна Ивановна улыбается.
   – Успокойся, Ася, – говорит она. – Я уже вижу. Девочки хотели научить тебя всему сразу. Ничего. Это они любя. Они забыли, что сами росли да умнели понемножку. Садитесь, девочки.
   Девочки усаживаются.
   – Ну, девочки, поздравляю вас с Новым годом и новым учебным полугодием' – говорит Анна Ивановна. – Теперь мы пойдём вперёд ещё быстрее, чем шли до сих пор.