— Итак, доктор Ватсон, — сказал Рыков, усаживаясь на мой любимый стул у окна. — Выкладывайте ваши козыри.
— Козыри — это слишком громко сказано, — усмехнулся оживший в привычной обстановке Чернов. — Скорее, крапленые карты.
Возражать детективу я не стал. Операция была выстроена практически на одном нахальстве, но в данном случае избранная мною тактика могла сработать.
— Котов, — сказал я, чем, кажется, огорошил собеседников.
— Но почему? — не удержался от вопроса Рыков.
— У него были долги. Наверняка. Из бизнеса так просто не уходят. Котов несколько дней болтался по заводоуправлению и наверняка мог выяснить, когда кассир приводит работникам зарплату, это первое. Котов знал, на что способен Костриков, а убитый пенсионер знал, что из себя представляет заведующий постановочной частью, это второе. И наконец именно Котов дал Ирине деньги на бриллиантовые сережки, чтобы ей было с чем подкатиться к Надеждиной, это третье.
— Но ведь в нападении на кассира участвовало двое мужчин в камуфляжах и масках. Кассир утверждает, что приняла их поначалу за охранников, которые действительно должны были встретить ее у проходной.
— Вот именно, в масках. Но не будешь же в масках разъезжать по городу. Видимо, Ирина ее выбросила. А глазастый Костриков очень удивился, что в машину к его старому знакомому подсаживаются люди в камуфляже. И одна из них Ирина. То есть женщина, которую он неоднократно видел в театре и кафе. Ограбление наделало много шума. О нем писали газеты, рассказывало телевидение. Давалось описание грабителей. Шутка сказать грабеж среди бела дня. А точнее, в двенадцать ноль-ноль. Я проверял, от завода до кафе «Синяя птица» двадцать минут быстрой езды. Скорее всего, засвеченную машину Сычев и Ирина бросили на подходе и последние несколько десятков метров проделали пешком, петляя между домов. Безусловно ошибся Котов, который не нашел лучше места, как встречать убегающих подельников напротив кафе, где закусывал пирожными его старый знакомый.
— Куш они сорвали мизерный, — подбросил нам ценную информацию Рыков. — Что-то не срослось в банке, и вместо пяти миллионов рублей кассиру выдали только триста тысяч наличными.
— Но, согласитесь, это ведь большой риск, — запротестовал Чернов. — Провести одно ограбление и следом через три недели другое…
— Первое им сошло с рук, — пожал я плечами. — А Котову очень нужны были деньги. Триста тысяч его, видимо, не устроили. Можно представить, как его разъярил неожиданный шантаж да еще накануне нового большого хапка. Котов, скорее всего, знал секрет Костриковской трости, и Сычев воспользовался его подсказкой.
— И что теперь, по-твоему, должен делать Котов? — спросил Рыков.
— Одно из двух: либо убить нас с Черновым, либо отдать треть награбленного. Сейчас Котов в мучительных раздумьях. Тем более что Сычев убит, а сам он киллер неважный. Самое время облегчить деятелю криминальных искусств решение сложной задачи.
Котов откликнулся сразу, словно ждал моего звонка. В голосе его сразу же зазвучали злобные нотки и начал он с откровенных угроз.
— Бросьте вы меня пугать, Котов. Я не младенец. В случае моей смерти Цоневу немедленно станет известно, кто организовал нападение на его магазин. Думаю, он без труда вытряхнет из вас золотые побрякушки. Конечно, вы можете попытаться скрыться. Но бегать в ваши годы утомительно. К тому же за вами следят наши люди. Смиритесь, шалун вы наш пожилой. И учитесь работать у молодежи.
Котов не удержался от еще одного матерного выражения в мой адрес, но я не стал ему на это пенять. В конце концов, человек находился в предельно взвинченном эмоциональном состоянии.
— Я жду вас в офисе Чернова через пятнадцать минут. И мой вам совет, не мешкайте.
Чернов все-таки заварил кофе. Рыков на всякий случай проверил свой пистолет. Совершенно нелишняя предосторожность в создавшейся ситуации. Нельзя было исключать, что у Худякова эмоции возобладают над разумом.
— Заиграешься ты когда-нибудь, Игорь, — покачал головой Рыков. — А если у Котова кроме Ирины есть еще подельники под рукой? Терять им нечего.
— Терять им как раз есть чего, — возразил я. — А стволы они, скорее всего, уже выбросили. Не полные же они идиоты. Нет, Котов не станет рисковать таким кушем. Он обязательно приедет договариваться.
— Твоими устами да мед бы пить, — усмехнулся Чернов.
Котов, надо отдать ему должное, прибыл практически без опозданий. В руках у него была довольно объемистая сумка, что я отметил не без удовольствия. Войдя в офис и мрачно нас оглядев, он бросил свою тяжелую ношу на стол.
— А вы уверены, что здесь именно треть похищенного? — мягко спросил я его.
— Идите вы к черту, Веселов, — огрызнулся гость. — Что у вас за дурацкая манера издевается над людьми. Это ваша доля, и больше вы от меня больше не получите и цента.
— Солидно, — сказал Рыжков, открывая сумку. — Я, конечно, не ювелир, и не берусь оценивать, но впечатляет.
— По-моему, здесь не все, — задумчиво проговорил Чернов.
— Побойтесь Бога, — возмутился Худяков. — Прикажете еще и штаны снять.
— Майор Рыков, — предъявил Олег удостоверение скандалисту. — Торг здесь не уместен, гражданин.
Кажется, Котов не вполне отдавал себе отчет в том, что происходит.
Он совершенно искренне считал нас шантажистам. И готов был лечь костьми, но отстоять свою долю.
— На испуг вы меня не возьмете. Слышите. Совсем люди совесть потеряли. Я, между прочим, шкурой своей рисковал. Полгода готовил операцию. У меня партнеры наконец. Воля ваша, господа. Не хотите добром, можно решить вопрос и по другому.
— Вы нас не поняли, гражданин Котов, — сказал Рыков. — Ценности и деньги будут возвращены потерпевшим, а вы и ваши подельники сядете на скамью подсудимых. Единственное, что я могу для вас сделать, так это оформить явку с повинной. Вы меня понимаете?
Некоторое время Котов переваривал полученную от майора милиции информацию. Переваривал с таким трудом, словно огромные валуны ворочал. Чрезмерные умственные усилия поступали крупными каплями пота на широком лбу.
— Тебе, майор, таких денег за всю свою жизнь не заработать. Я готов отдать половину.
Предложение было щедрым. И самое смешное, что мы могли его принять ничем практически не рискуя. Расследование мы вели в частном порядке. Ни милиция, ни прокуратура ни в чем нас заподозрить не могли. А что касается господина Цонева, то с какой стати нам за его интерес ноги бить. Рыков с Черновым переглянулись, а потом оба как по команде перевели глаза на меня. В принципе, они вправе были предъявить мне претензию, ибо сам того не желая, я поставил их перед сложным выбором. Соблазн, что там ни говори, был велик.
— Вы ничем не рискуете, — воспрянул духом Котов. — Абсолютно ничем.
— Крови слишком много на твоих цацках, — вздохнул Рыков. — Где-то же должен быть предел. Я пас.
Котов с надеждой посмотрел на Чернова. И надо признать, что некоторые факты Черновской биографии позволяли ему надеяться на поддержку с этой стороны. Виктор держал долгую паузу, с интересом перебивая рассыпанные по столу ювелирные изделия. Даю голову на отсечение, что он сейчас выбирал подарок для Надеждиной и прикидывал в уме, как он будет смотреться на его новый даме сердца. Пауза затягивалась. Чернов выбрал бриллиантовое колье, цену которого я даже затрудняюсь назвать, а потом с сожалением отбросил его в сторону.
— Жаль, но Светлана не любит бриллианты.
— Козыри — это слишком громко сказано, — усмехнулся оживший в привычной обстановке Чернов. — Скорее, крапленые карты.
Возражать детективу я не стал. Операция была выстроена практически на одном нахальстве, но в данном случае избранная мною тактика могла сработать.
— Котов, — сказал я, чем, кажется, огорошил собеседников.
— Но почему? — не удержался от вопроса Рыков.
— У него были долги. Наверняка. Из бизнеса так просто не уходят. Котов несколько дней болтался по заводоуправлению и наверняка мог выяснить, когда кассир приводит работникам зарплату, это первое. Котов знал, на что способен Костриков, а убитый пенсионер знал, что из себя представляет заведующий постановочной частью, это второе. И наконец именно Котов дал Ирине деньги на бриллиантовые сережки, чтобы ей было с чем подкатиться к Надеждиной, это третье.
— Но ведь в нападении на кассира участвовало двое мужчин в камуфляжах и масках. Кассир утверждает, что приняла их поначалу за охранников, которые действительно должны были встретить ее у проходной.
— Вот именно, в масках. Но не будешь же в масках разъезжать по городу. Видимо, Ирина ее выбросила. А глазастый Костриков очень удивился, что в машину к его старому знакомому подсаживаются люди в камуфляже. И одна из них Ирина. То есть женщина, которую он неоднократно видел в театре и кафе. Ограбление наделало много шума. О нем писали газеты, рассказывало телевидение. Давалось описание грабителей. Шутка сказать грабеж среди бела дня. А точнее, в двенадцать ноль-ноль. Я проверял, от завода до кафе «Синяя птица» двадцать минут быстрой езды. Скорее всего, засвеченную машину Сычев и Ирина бросили на подходе и последние несколько десятков метров проделали пешком, петляя между домов. Безусловно ошибся Котов, который не нашел лучше места, как встречать убегающих подельников напротив кафе, где закусывал пирожными его старый знакомый.
— Куш они сорвали мизерный, — подбросил нам ценную информацию Рыков. — Что-то не срослось в банке, и вместо пяти миллионов рублей кассиру выдали только триста тысяч наличными.
— Но, согласитесь, это ведь большой риск, — запротестовал Чернов. — Провести одно ограбление и следом через три недели другое…
— Первое им сошло с рук, — пожал я плечами. — А Котову очень нужны были деньги. Триста тысяч его, видимо, не устроили. Можно представить, как его разъярил неожиданный шантаж да еще накануне нового большого хапка. Котов, скорее всего, знал секрет Костриковской трости, и Сычев воспользовался его подсказкой.
— И что теперь, по-твоему, должен делать Котов? — спросил Рыков.
— Одно из двух: либо убить нас с Черновым, либо отдать треть награбленного. Сейчас Котов в мучительных раздумьях. Тем более что Сычев убит, а сам он киллер неважный. Самое время облегчить деятелю криминальных искусств решение сложной задачи.
Котов откликнулся сразу, словно ждал моего звонка. В голосе его сразу же зазвучали злобные нотки и начал он с откровенных угроз.
— Бросьте вы меня пугать, Котов. Я не младенец. В случае моей смерти Цоневу немедленно станет известно, кто организовал нападение на его магазин. Думаю, он без труда вытряхнет из вас золотые побрякушки. Конечно, вы можете попытаться скрыться. Но бегать в ваши годы утомительно. К тому же за вами следят наши люди. Смиритесь, шалун вы наш пожилой. И учитесь работать у молодежи.
Котов не удержался от еще одного матерного выражения в мой адрес, но я не стал ему на это пенять. В конце концов, человек находился в предельно взвинченном эмоциональном состоянии.
— Я жду вас в офисе Чернова через пятнадцать минут. И мой вам совет, не мешкайте.
Чернов все-таки заварил кофе. Рыков на всякий случай проверил свой пистолет. Совершенно нелишняя предосторожность в создавшейся ситуации. Нельзя было исключать, что у Худякова эмоции возобладают над разумом.
— Заиграешься ты когда-нибудь, Игорь, — покачал головой Рыков. — А если у Котова кроме Ирины есть еще подельники под рукой? Терять им нечего.
— Терять им как раз есть чего, — возразил я. — А стволы они, скорее всего, уже выбросили. Не полные же они идиоты. Нет, Котов не станет рисковать таким кушем. Он обязательно приедет договариваться.
— Твоими устами да мед бы пить, — усмехнулся Чернов.
Котов, надо отдать ему должное, прибыл практически без опозданий. В руках у него была довольно объемистая сумка, что я отметил не без удовольствия. Войдя в офис и мрачно нас оглядев, он бросил свою тяжелую ношу на стол.
— А вы уверены, что здесь именно треть похищенного? — мягко спросил я его.
— Идите вы к черту, Веселов, — огрызнулся гость. — Что у вас за дурацкая манера издевается над людьми. Это ваша доля, и больше вы от меня больше не получите и цента.
— Солидно, — сказал Рыжков, открывая сумку. — Я, конечно, не ювелир, и не берусь оценивать, но впечатляет.
— По-моему, здесь не все, — задумчиво проговорил Чернов.
— Побойтесь Бога, — возмутился Худяков. — Прикажете еще и штаны снять.
— Майор Рыков, — предъявил Олег удостоверение скандалисту. — Торг здесь не уместен, гражданин.
Кажется, Котов не вполне отдавал себе отчет в том, что происходит.
Он совершенно искренне считал нас шантажистам. И готов был лечь костьми, но отстоять свою долю.
— На испуг вы меня не возьмете. Слышите. Совсем люди совесть потеряли. Я, между прочим, шкурой своей рисковал. Полгода готовил операцию. У меня партнеры наконец. Воля ваша, господа. Не хотите добром, можно решить вопрос и по другому.
— Вы нас не поняли, гражданин Котов, — сказал Рыков. — Ценности и деньги будут возвращены потерпевшим, а вы и ваши подельники сядете на скамью подсудимых. Единственное, что я могу для вас сделать, так это оформить явку с повинной. Вы меня понимаете?
Некоторое время Котов переваривал полученную от майора милиции информацию. Переваривал с таким трудом, словно огромные валуны ворочал. Чрезмерные умственные усилия поступали крупными каплями пота на широком лбу.
— Тебе, майор, таких денег за всю свою жизнь не заработать. Я готов отдать половину.
Предложение было щедрым. И самое смешное, что мы могли его принять ничем практически не рискуя. Расследование мы вели в частном порядке. Ни милиция, ни прокуратура ни в чем нас заподозрить не могли. А что касается господина Цонева, то с какой стати нам за его интерес ноги бить. Рыков с Черновым переглянулись, а потом оба как по команде перевели глаза на меня. В принципе, они вправе были предъявить мне претензию, ибо сам того не желая, я поставил их перед сложным выбором. Соблазн, что там ни говори, был велик.
— Вы ничем не рискуете, — воспрянул духом Котов. — Абсолютно ничем.
— Крови слишком много на твоих цацках, — вздохнул Рыков. — Где-то же должен быть предел. Я пас.
Котов с надеждой посмотрел на Чернова. И надо признать, что некоторые факты Черновской биографии позволяли ему надеяться на поддержку с этой стороны. Виктор держал долгую паузу, с интересом перебивая рассыпанные по столу ювелирные изделия. Даю голову на отсечение, что он сейчас выбирал подарок для Надеждиной и прикидывал в уме, как он будет смотреться на его новый даме сердца. Пауза затягивалась. Чернов выбрал бриллиантовое колье, цену которого я даже затрудняюсь назвать, а потом с сожалением отбросил его в сторону.
— Жаль, но Светлана не любит бриллианты.