Подумав, что это не повредит, она приложила ещё и информацию, которую она сама же организовала через Рейтер. Вероника ещё раз прочитала письмо, нажала на Send, и оно ушло в тёплую Флориду.
Результаты её деятельности стали проявляться уже на следующий день. Первым отреагировал генерал. Когда ему позвонил Лев, тот встретил его ледяным молчанием. Выслушав его жалобы на "кладбищенских" и попытку назначить новую встречу, он признёс тоном, не допускающим возражений:
- Встречу мы откладываем. Из своих источников я получил информацию о том, что тобой интересуются зарубежные инормационные агенства. Когда я буду знать, почему, тогда и будем встречаться.
Она подумала, что её статус повысился, если она стала "своим источником" у генерала милиции.
- Ты можешь мне сказать, почему тебе оказывают столь большое внимание зарубежные СМИ?
- Они всё наврали про сделку с Израилем, - начал было оправдываться Лев. - Этого проекта не существует в природе.
- Про какой Израиль ты говоришь? Они знают о твоих конфликтах со шпаной с кладбища и о том, что ты меняешь крышу. - Проревел голос.
Повисла тяжёлая пауза. Лев пытался осмыслить полученное сообщение.
- У меня есть подозрение, откуда появляется подобная херня.
- Ну, тогда разберись с источником, а потом приходи.
- Но мне нужно отправлять товар, - попробовал нажать на генерала Лев, но тот уже отсоединился.
Вероника посчитала, что заработала своё первое очко. На какое-то время ей удалось оттянуть союз Лева и генерала, а значит и отвести удар от себя. Поддержки "кладбищенских" Лев лишился, а отправлять "товар" самостоятельно вряд ли сможет.
"А почему не сможет?" - Вдруг пришло к ней в голову. - "Алексей Константинович воевал с ним из-за "кладбищенских". Если те сгинут, то он теряет со Льву всяческий интерес, и тот может заниматься отправками без помех".
Это было неприятным открытием. Рассуждая дальше, она задала себе вопрос о том, откуда Лев будет получать материал для поставок. С "кладбищенскими" он поссорился, с генералом он ещё не успел сойтись, а больница, при которой он действовал, была ненадёжным источником, о чём она знала из прослушанных разговоров. С другой стороны, его постоянно торопили из Америки. Отношения с его партнёрами были натянутыми, но тем не менее, бизнес продолжался.
Из её рассуждений выходило, что ему срочно нужна организация, которая могла бы обеспечить бесперебойный поток "материала". И тут начала созревать мысль о том, что подобная организация существует, и возможно, первой мыслью Льва должна быть о ней. Алексей Константинович много сделал, чтобы значительно сократить объём поставок, но делал это с одной единственной целью - перерезать поток денег для "кладбищенских". Теперь ситуация кардинально менялась. Существовал отлаженный бизнес, который при минимальных затратах приносит значительные деньги за рубежом. И этому бизнесу требовалась организационная опора здесь, в стране. Вероника помнила фразу Алексея Константиновича о его презрении к Льву и его бизнесу. Но Вероника давно перестала верить словам. И сомнения не отпускали. Она прекрасно осознавала, что фактически совсем не знает Алексея Константиновича.
"Учитывая его отношения с генералом, не поддастся он соблазну перехватить у того лакомый кусок?"
И ещё. Алексей Константинович делал всё, чтобы пресечь отправки "товара" и даже, по его словам, при этом пострадали несколько "кладбищенских". Но он не тронул лично Льва, хотя на нём замыкались все связи с зарубежными покупателями. А чтобы прекратить отправки и поступление денег "кладбищенским", было бы логичнее просто убрать его, а не воевать с целой оравой отморозков. Алексей Константинович - очень расчётливый человек! Это было первое, что должно было придти ему в голову.
"Почему же тогда он этого не сделал? Или, вообще, не собирался делать? А почему он вообще воюет с "кладбищенскими"?
Начали поступать новости из Америки, и они на какое-то время отвлекли её внимание. Первым пришло электронное послание из Флориды:
"Вероника. У меня состоялся разговор с куратором программы из госпиталя в Сан Луисе, который в общих чертах подтвердил ваши сведения. Этот факт вызвал у меня глубокую обеспокоенность. По-видимому, происходит систематическое нарушение норм ФДА, и необходимо предпринять срочные меры по пресечению подобной практики. Со своей стороны я готов призвать на помощь общественность для конкретных действий и давления на органы власти, но для этого мне необходимо как можно больше фактов. Аллен".
Это было частичной победой. Хирург на пенсии стал на её сторону. Она немедленно направила в ФБР повторный запрос, чтобы там побыстрее рассмотрели её информацию. Затем послала письмо Аллену приложив к нему копию запроса в ФБР:
"Аллен. Я считаю, что об этих фактах должно быть проинформировано ФБР, но к сожалению, мне не удаётся получить ответ от данной организации. Возможно, у неё имеются другие приоритеты. Я буду вас информировать о происходящем. Вероника".
"Кто знает. Может быть, хирург когда-то делал операцию какой-нибудь шишке из ФБР?" - предположила она.
Затем закрутились бобины магнитофона, когда последовал звонок от Джона. Тот еле сдерживал ярость.
- Лёва! Сегодня мы лишились клиента. Один из госпиталей отказался работать с нами. Это всё из-за постоянных задержек с отправками.
Вероника поняла причину отказа, которая была связана вовсе не с задержками. Спрос на органы превышал предложение на рынке. Скорее всего, после разговора с Алленом госпиталь в Сан Луисе посчитал, что следует держаться подальше от подозрительных поставщиков. Это была ещё одной маленькой победой. Теперь она знала, как нужно действовать.
- Лёва! Ты что там крутишь? Что происходит?
- Один отказался - найдутся другие. Меняется схема работы, поэтому возникают временные сбои. Вскоре мы увеличим поставки, и они пойдут по графику.
Голос Льва звучал оптимистически. Даже слишком оптимистически. Она уже изучила его манеру говорить, поэтому её насторожило слово "мы". Раньше он всегда говорил "я". И ещё упоминание насчёт изменения "схемы работы".
"Неужели он успел с кем-то договориться?"
- Лёва! Я об этом слышу которую неделю, но ничего не меняется, и в результате мы теряем клиентов.
- Да пошли на хер твои клиенты!
Американский Джон продолжал жаловаться, но Лев прервал его:
- Женя! У тебя есть выбор? Ты хочешь отказаться работать со мной?
Джон примолк.
- Тогда слушай меня внимательно! Скоро мы просто завалим твою Америку потрохами и костями. Очень скоро.
И чтобы совсем добить его, добавил:
- Да, кстати. А вот схема распределения должна быть ещё раз скорректирована.
И повеси трубку, не дожидаясь, когда в ответ из Америки раздадутся вопли о расходах и о том, что Джон работает себе в убыток.
Атмосфера накалялась с каждым часом.
Глава 7
На следующий день утром раздался звонок на её мобильный телефон. Звонили на него редко и, в основном, это был Алексей Константинович. Она подумала о том, что предстоит очередная встреча на улице, и нажала на клавишу с зелёненькой трубочкой. Но это был не Алексей Константинович.
- Вероника Ярборо!? - полувопросительно, полуутвердительно сказал знакомый голос. - Это говорят из МВД. Вам надлежит явиться в органы внутренних дел для решения вопроса о вашим пребывании в стране.
"С каких пор генералы звонят с извещением о явке в милицию?"
Её номер был зарегистрирован на другого человека, таким образом, он не мог его получить из телефонной компании. Учитывая их отношения, Алексей Константинович вряд ли поделился бы с генералом её номером. Значит - оставался только Лев.
"Они каким-то образом сговорились", - с сожалением подумала она.
- Вы меня слышите? - спросил генерал требовательно.
- Слышу.
- Завтра в 10 часов. Запишите адрес.
Сам звонок и дешёвый трюк, который он применил, показывал, что генерал не догадывался о том, что она прослушивала его телефонные разговоры со Львом и знает его голос. Его незнание работало на неё.
"Придётся применить к тебе ту же тактику", - решила она.
- Я приду с работником американского консульства, поэтому должна узнать у него, свободен ли он завтра в это время.
Такого генерал не ожидал, но сориентировался быстро.
- В консульском работнике нет необходимости. Вам потребуется лишь поставить печать в паспорте. Это - пустая формальность, и не займёт много времени.
- Я предпочитаю, чтобы при этом присутствовал консульский работник.
Ей было интересно, придумает ли генерал ещё какой-либо трюк, чтобы её выманить. Несомненно он не знал, где она находится, хотя при наличии определённых технических средств смог бы определить район и даже дом, из которого вёлся телефонный разговор, но она сомневалась, что это - тот случай, когда генерал хотел бы привлекать технические службы. Скорее всего, ему бы хотелось, чтобы об этом знали как можно меньше людей.
Генерал ничего не придумал и пошёл напрямую.
- Если не хотите встречаться, тогда придётся сказать вам всё по телефону. Вы не проживаете по месту регистрации. За это вы должны быть высланы из страны. Затем, некоторые ваши действия несовместимы с существующим законодательством. Вы связались и оказываете помощь криминальным организациям. Ну, а в этом случае вам грозит уже не высылка, а сами знаете, что.
"Так. У них принято всегда начинать с запугивания, а потом предлагать пряник".
- Вы понимаете, о чём я говорю?
- Да, понимаю, - пришлось признать ей.
Её спокойствие явно не нравилось генералу.
- Дайте мне адрес, где вы находитесь, и я пришлю машину. Мы проведём с вами краткую беседу и объясним, чего не полагается делать на территории нашей страны.
"А он упрямый. Ну, когда же будет пряник?", - с тоской подумала она.
- Я поеду только в сопровождении консульского работника.
Было слышно, как генерал в сердцах что-то прошипел.
- Дался вам этот работник! - Вслух сказал он. - Да, в вашем посольстве даже не догадываются, что вы здесь.
"Проверил или врёт?"
Ей совсем не хотелось светиться в посольстве.
- Ну, тогда я сейчас позвоню и извещу их о том, что я здесь, и что меня хотят забрать в МВД.
Ей пришло в голову, что кроме голоса она ничего не знает о генерале. Алексей Константинович так и не сказал, как его зовут.
- Кстати, как ваша фамилия? Вы не представились.
Генерал проигнорировал вопрос и перешёл к новой тактике.
- Хорошо. Тогда вот, что я вам скажу. Вы связались с опасным человеком.
"Надо же! Почти теми же словами начал с ней свою первую беседу Алексей Константинович".
- Алексей служил у меня ещё во время первой чеченской войны.
Она даже не представляла себе, что, оказывается, была не одна чеченская война.
- Большой сволочью оказался, - между тем продолжал генерал. - Продавал за деньги сведения о наших передвижениях. В результате потеряли много хороших ребят.
Его голос совсем изменился. С ней говорил совершенно другой человек.
- Мы вычислили, что это мог делать только он. Шла война. Время было суровое. Судов тогда не было. Наказанием была только пуля. Но он учуял, что ему грозит, и сбежал. Дезертировал. Несколько лет о нём ничего не было слышно, а потом он появился в Москве, сколотил банду таких же, как он отморозков, и с тех пор занимается грязными делами.
В его голос стал опять появились прежние жёсткие интонации.
- Колба специализируется на заказных убийствах и похищении людей с целью вымогательства. На нём много крови. И многие хотят его крови. У него пол города врагов. Пока он уходил, но это не может продолжаться вечно. У меня есть опыт в подобных делах.
Её передёрнуло. Вопрос - кому верить.
Между тем, генерал продолжал голосом нормального человека:
- Мы тоже не ангелы. Всякое приходится делать, но по крайней мере, мы не убиваем людей по заказу за деньги. И мне совершенно не понятно, по каким причинам вы помогаете именно этому выродку. Если это вопрос денег, то все знают, что Колба прижимист и за деньги удавится. Мы платим больше.
"Ну, вот, наконец, и пряник! Только вот слишком много было горчицы до того".
Он помолчал.
- Ну, что, будем встречаться?
- Я думаю, что пока рано.
- Как хотите, - устало сказал он. - Только мой вам совет. Ваш телефон скорее всего прослушиваться. Только за то, что вы со мной разговаривали, вы подлежите уничтожению. Колба свидетелей не оставляет. За вами уже выехали. Бросайте всё и срочно уходите с квартиры. Такси не вызывайте. Пойдите на соседнюю улицу и остановите частника.
Помолчав, добавил:
- Удачи вам.
- Спасибо, генерал.
Впервые она дала ему понять, что знала с кем говорит.
Пока она сидела, застыв на месте и вспоминая детали произошедшего разговора, из динамиков раздались гудки, завертелись бобины магнитофона и затем голос Льва ответил:
- Алло.
В ответ раздался знакомый голос:
- Приезжай срочно! Ты мне должен кое-что объяснить.
Затем послышались гудки отбоя.
"Ага! Сработало слово "генерал". - Мстительно подумала Вероника. - "Сейчас Лёвочка получит от своего нового дружка то, что заслуживает".
Следовало принимать срочное решение. Если генерал говорил правду, то нужно побыстрее уносить ноги. Если соврал, то тоже. У неё не было уверенности, что он не применил технические средства для отслеживания. Если он определил район, где она находилась, то достаточно послать сотрудника, и тот сразу же заметит на балконе одного из домов антенну замысловатой конструкции. Если оба, Алексей Константинович и генерал говорили правду, то тем более ей не светило ничего хорошего оказаться в разборках между двумя отморозками. Она думала обо всём этом, мечась по комнате и лихорадочно собирая вещи.
Десятью минутами позже, сидя в старом, разбитом жигулёнке, она смогла, наконец, обдумать ситуацию. Лев будет продолжать заниматься своими делами, прикрываясь генералом, и надеется даже расширить свой бизнес. Алексею Константиновичу останется лишь наблюдать за происходящим со стороны, безо всякой надежды прибрать его к рукам. Или продолжать воевать с "кладбищенскими", если правда в том, что те где-то перебежали ему дорогу. А насчёт этого у неё были большие сомнения.
Предстояло решить, кому мешала она. Алексею Константиновичу, если генерал говорил правду. Если врал, то он терял к ней всякий интерес, так как она уже не могла ничем помочь в борьбе с "кладбищенскими". Что касается самого генерале, то в его лице она приобретала серьёзного врага, если тот спелся со Львом. Этот враг был похуже, чем "кладбищенские". Значит необходимо хорошо спрятаться и получить необходимую защиту, при которой ей нечего будет бояться.
Первую задачу требовалось решить незамедлительно. Методом проб и ошибок она уже разобралась в специфическом московском рынке аренды квартир. Риелтора, который нашёл квартиру, в которой она жила, нельзя было трогать. Его могли вычислить. По той же причине она не могла воспользоваться услугами больших агенств. Телефоном также не следовало пользоваться. Поэтому, усевшись в почти пустом из-за его дороговизны кафе, она стала через компьютер обзванивать подходящее варианты, которые предлагали сами хозяева квартир. Это был самый ненадёжный способ, но выбирать не приходилось.
Остановившись на трёх вариантах и оставив вещи в камере хранения на вокзале, она взяла машину и два часа колесила в ней по юго-западу Москвы. Это был большой спальный район, где было легко затеряться. Вариант номер три ей понравился больше всего. Присутствовали оба хозяина, муж и жена, которые показали ей все документы на право владения квартирой, казались приличными людьми и не требовали деньги за полгода вперёд. Она не торговалась, чем они остались довольны, и к вечеру вещи уже были в квартире и распакованы, а компьютер покоился на почётном месте на столе.
Первое, что пришлось сделать - это послать третье напоминание о себе в ФБР с извещением о новом номере телефона. Второе - раскрыть почту и посмотреть, что имелось новенькое. Там не оказалось ничего, кроме письма из Флориды:
"Вероника. Я полагаю, что Ваше замечание о приоритетах в ФБР является правильным, поэтому я взял на себя смелость организовать общественность, чтобы поправить в эту организация возрения о защите здоровья граждан. Если Вы не возражаете, то завтра ровно в 10 часов по восточному времени на имя директора ФБР будут посланы 11 электронных писем с одинаковым текстом. Эти письма направят 11 ведущих специалистов в области транспланталогии. Текст прилагается. Таким образом, наше обращение не пройдёт в этой организации незамеченным. Прошу срочно подтвердить Ваше согласие. Аллен".
Она раскрыла приложение и поняла, что Аллен был подлинной находкой. От такого обращения действительно было трудно отмахнуться, тем более, что в нём прямо говорилось, что следующим этапом будут СМИ. ФБР регулярно становилось мишенью для газетчиков и телевидения за его неэффективность, и подобную горячую тему СМИ вряд ли упустят.
Вероника тут же послала своё согласие на обращение, а затем раздался звонок на её мобильник, которого она ожидала. Хотя номер, с которого звонили, не высветился, но она догадалась, кто звонит.
- Здравствуйте, Вероника Ивановна.
Голос у Алексей Константиновича был спокойный.
- Здравствуйте, - так же без интонаций ответила она.
- Вы решили нас покинуть?
"Откуда он знает? Кто-то уже побывал на квартире после её поспешного отъезда?"
- Я думаю, что вы больше не нуждаетесь в моих услугах. Я вряд ли могу вам чем-то помочь в борьбе с бандой Кручёного.
- Да, конечно, с ними я сам разберусь, но у вас ведь остался персональный враг, который продолжает действовать несмотря ни на что. Разве я не могу помочь вам в борьбе с ним?
- Это зависит от того, с какой целью вы мне помогаете.
- Конечно, я ничего не делаю просто так. В ответ я бы попросил вас оказать мне некоторые ответные услуги.
- Что именно?
- Об этом вряд ли стоит говорить по вашему телефону. Он наверняка прослушивается нашим другом-генералом. Завтра ему на стол ляжет распечатка разговора, а я не хочу посвящать его в свои планы.
"Что за город такой! Все всех прослушивают".
- Я не могу представить себе, чем я могла бы вам помочь.
- Зря вы так говорите. У вас большой потенциал. У меня - тоже немалый. А на другой стороне - потрошитель, который мечется от одного покровителя к другому, и стервятник, который норовит подобрать под себя всё, что плохо лежит. Жалкие люди. Они никогда не будут доверять друг другу. Каждый будет норовить утащить кусок у другого.
Ей показалось, что он говорил больше для генерала, чем для неё.
- А дело они хотят поставить на широкую ногу. Морг у них только прикрытие. Оттуда лишь отправляют готовую продукцию. А основное производство расположено в подвале больницы, чтобы вы знали.
Её чуть не затошнило, когда она представила себе то, что там твориться.
- А когда генерал наладит поставки сырья, то представляете, как они заработают?
"Зачем он всё это говорит? Завтра генерал будет знать, что Алексей Константинович имеет представление о его планах. Ну, и что? Пошлёт против него роту милиции? Нет, конечно. Они враги, но враги на расстоянии. Но генерал также узнает, что и она в курсе. А вот это уже по-серьёзнее. Это касается лично меня. Не потому ли Алексей Константинович так подробно всё рассказывает, чтобы сделать меня врагом генерала? Ну, и манипулятор!"
Все эти мысли пронеслись у неё в голове в одно мгновение. Надо было как-то реагировать.
- Ну, а вы не просчитываете такой вариант, что я захочу помочь той парочке? На их стороне производство и на их стороне сила.
Это было сказано только для генерала. Для себя она прекрасно понимала, что на данном этапе они не нуждались в её помощи. Пока она для них - это назойливая муха. Она была опасна для Льва тогда, когда сотрудничала с Алексеем Константиновичем в борьбе с Кручёным, но не сейчас.
- Я как-то не вижу вас в одной упряжке со Львом. Он мразь, а не человек. А у вас благородная миссия!
"Благородная миссия!" За эту миссию и прибить могут. И не знаешь кто. Или те, или другие".
- Ну, кроме благородства, иногда требуются и деньги.
Это опять было сказано для генерала. Она ничего не ответила ему тогда, когда тот намекал на них в разговоре.
- Ну, если так, то тогда вам придётся привыкнуть к той манере, в какой генерал разговаривает со Львом. Вам это понравится?
Она поняла, что допустила ошибку, не стерев запись последнего короткого разговора, когда генерала рявкнул, чтобы Лев немедленно явился к нему для объяснений. Алексей Константинович явно успел её прослушать. Она для себя никак не могла понять, прослушивал ли Алексей Константинович сегодняшний разговор с генералом или нет. Не было ни малейшего намёка на это. Но уже отчасти зная Алексея Константиновича, она понимала, что это ничего не означает. Он умеет не трепать лишнего.
Разговор явно затягивался сверх положенного в таких случаях лимита в случае, когда их слушает кто-то третий. Нужно было как-то его завершать.
- Ситуация изменилась, и я ещё не решила, как я буду действовать в дальнейшем.
Сказано это было для обоих слушающих её мужчин в надежде, что они на какое-то время оставят её в покое.
- Ну, что же. Вы получили моё предложение. У нас могут быть общие цели. А тем, другим вы не нужны до тех пор, пока они не узнают, что у вас есть схема сбыта их продукции в Америке. А в том, что она у вас имеется, я не сомневаюсь. Без этого вы бы не ввязались в драку. А когда они узнают, то сначала предложит деньги, а потом начнут за вами охоту.
Выждав момент, пока она переваривала сказаное, он сказал с намёком:
- Всего хорошего.
Это была бомба, которую уходя оставил Алексей Константинович. Бывший босс сделал её врагом номер один для сообщества Лев-генерал. Именно схема сбыта, похищенная из компьютера Джона, была той игрушкой, из-за которой Алексей Константинович возился с ней, если он планировал отодвинуть Льва с генералом и самому включиться в бизнес. А в том, что он пытается это сделать, она уже почти не сомневалась. Теперь он фактически предлагал ей свою защиту в обмен на сотрудничество. Подобный расклад сил ставил её в совсем невыгодное положение. Она не хотела становиться мишенью для стрельбы для одних, и пешкой в игре другого. Она хотела остаться сама собой.
Глава 8
Звонок раздался с половине десятого утра. Судя по времени, сначала она подумала, что это должен быть Алексей Константинович, но потом сообразила, что звонил квартирный телефон, и она поняла, кто это мог быть.
- Hello, - ответила она, предполагая, что говорить придётся по-английски.
- Вероника Ярборо? - Спросил её женский голос, сделав уварение на "о" в имени.
Она подтвердила, что это она.
- Это говорят из посольства США, - без приветствий начал голос, говорящий с бруклинским акцентом. - Мы хотели бы встретиться с вами по поводу вашего заявления в одно из американских правительственных ведомств. Завтра в 11 утра. Вы знаете, где находится посольство?
Это был один из вопросов, который она обдумывала, мысленно готовясь к встрече, если она состоится: опасно или нет идти в посольство. Её не оставляла мысль, что там её могут арестовать, надеть наручники и переправить в Америку. Она знала, что ФБР лишь подозревает её в участии во взломе компьютерных сетей. А от подозрений до предъявления обвинений в Америке дистанция большого размера. И по её мнению особых улик против неё не было. А с прошествием времени их становилось всё меньше и меньше. Но сомнения оставались, поэтому она ответила:
- Я предпочитаю встретиться где-то вне посольства.
- Мэм. Мы не проводим встреч с частными лицами вне посольства.
- Но здесь - особый случай.
- Мы не видим в вашем заявлении никакого особого случая. Вы согласны явиться в посольство?
Поколебавшись, она ответила:
- Мне было бы удобнее разговаривать вне посольства.
- Тогда ничем не можем помочь. Ваше дело закрыто.
В трубке воцарило молчание.
Мысленно она уже была готова к подобному повороту. Придётся доказать им, что это - "особый случай". Она села к компьютеру и послала письмо во Флориду:
"Аллен. Благодарю Вас за поддержку. Сегодня я получила звонок из американского посольства в Москве, но к сожалению, встреча с представителем посольства не могла состоятося по чисто формальным причинам. Они закрыли моё дело. У меня создаётся впечатление, что власти стараются держаться в стороне от решения данного вопроса. Я в растерянности и не знаю, что предпринять. Вероника".
Конечно, пришлось слегка схитрить и представить ситуацию в несколько ином свете, но хирург на пенсии должен был её простить. С учётом разницы во времени ответ от Аллена она могла получить лишь к вечеру.
В последние два дня после разговора с Алексеем Константиновичем ничего не случилось, ей не нужно было сидеть и выслушивать чьи-то телефонные разговоры, и она стала терять контроль и интерес к происходящим где-то событиям. Оставалось много свободного времени, и она смотрела телевизор, в основном, международные новости. Америка воевала и никак не могла выбраться из болота, в которое попала. Сообщения о событиях внутренней жизни, кроме стихийных бедствий, сюда почти не доходили. Изредка мелькали отдельные репортажи о подготовке очередного саммита, когда мировые лидеры запираются от беснующихся толп в каком-нибудь замке и тихо договариваются о чём-то своём, одним им известном.