— Только что звонил из Калифорнии ваш сын, — произнес эктоген. — Он извинялся за то, что проспал, и просил передвинуть вашу с ним встречу примерно на час.
— Встречу? С Мануэлем?
— Он должен был быть здесь в 10:15. Еще несколько дней назад он хотел встретиться с вами.
О Мануэле Краг совершенно забыл. Это его удивило. То, что Мануэль опаздывает, — это как раз в порядке вещей. Но собственная память его еще никогда не подводила. Не без труда они со Сполдингом изменили утреннее расписание, чтобы освободить для Мануэля время с 11:15 до 12:15.
Мануэль появился в 11:23.
Он явно нервничал и — что сразу бросилось Крагу в глаза — был очень странно одет, странно даже для Мануэля. Вместо обычного легкого плаща на нем были облегающие брюки и рубашка из легкой ажурной материи. Так обычно одевались альфы. Длинные волосы его были гладко зачесаны назад и собраны в хвост. Крагу показалось, что выглядит все это просто отталкивающе, особенно если учесть виднеющуюся в расстегнутом вороте впалую, совсем не как у андроидов, грудь. В его возрасте, вспомнилось Крагу, я был сложен так же. Хоть это он унаследовал от меня.
— Это что, новая мода? — поинтересовался Краг. — Одеваться как альфа?
— Просто каприз, папа, это еще не стиль. — Мануэль выдавил улыбку. — Хотя, если кто-нибудь из наших увидит меня, такой стиль имеет шансы появиться.
— Мне это не нравится. Дурацкий маскарад!
— По-моему, это выглядит привлекательно.
— По-моему, как раз наоборот. А что думает Клисса?
— Папа, я хотел встретиться с тобой вовсе не для того, чтобы обсуждать мои туалеты.
— Для чего же?
Мануэль положил на стол перед Крагом информационный кубик.
— На это я наткнулся недавно в Стокгольме, — произнес он. — Взгляни, пожалуйста.
Краг повертел кубик в руках и в конце концов включил. Вот что он прочел:
«И Краг управлял Репликацией, собственноручно касаясь растворов, придавая им форму и вдыхая в них жизнь.
Да зародятся в автоклавах мужчины, сказал Краг, и да зародятся в автоклавах женщины, пусть живут они среди нас, пусть будут они крепкими и трудолюбивыми, и станем мы звать их Андроидами.
И стало так.
И появились на свет Андроиды, созданные Крагом по образу и подобию своему, и стали они служить человечеству.
И за все это возносим мы Крагу хвалу.
Славься, Краг!»
— Что это за чертовщина? — поморщился Краг. — Роман? Поэма?
— Библия, папа.
— Что за дурацкая религия?
— Религия андроидов, — тихо сказал Мануэль. — Я получил этот кубик в церкви в Стокгольме, в районе, где живут беты. Переодетый альфой, я прослушал церковную службу. Оказывается, андроиды разработали достаточно сложное религиозное учение, в котором ты, папа, — главное божество. В каждой церкви над алтарем висит твоя голограмма в натуральную величину. Этот знак, — Мануэль быстро показал, — означает «Славься, Краг». Этот — «Храни нас Краг». Папа, они поклоняются тебе.
— Шутка. Сумасшествие.
— Всемирное движение.
— И сколько членов насчитывает это движение?
— Большинство андроидов.
— Ты уверен? — недоверчиво нахмурился Краг.
— Их церкви разбросаны по всей Земле. Одна, кстати, есть и на твоем строительстве, замаскирована под какой-то склад. Это продолжается уже десять лет — подпольная религия, тщательно скрываемая от людей, всецело завладевшая воображением большинства андроидов. Папа, я сам поверил в это с трудом. А сейчас перед тобой их священное писание.
— Ну и что? — пожал плечами Краг. — Положим, это забавно, но что с того? Мы никогда не отрицали, что они умны. У них есть своя политическая партия, свой сленг, своя культура — почему бы не быть и религии? Мне-то какое до этого дело?
— Папа, неужели тебе совсем наплевать на то, что ты теперь бог?
— Если честно, при одной мысли об этом меня тошнит. Я — бог? Не на того напали.
— Тем не менее они поклоняются тебе. На твоей скромной персоне зиждется целая теология. Прочти кубик, папа. Тебе наверняка будет интересно узнать, какая ты теперь священная фигура. Христос, Моисей, Будда и Иегова в одном лице. Краг Творец, Краг Спаситель, Краг Избавитель.
Краг чувствовал себя уже далеко не так уверенно, его начинало трясти. Неужели в этих своих церквах они становятся на колени перед его изображением? Молятся ЕМУ?
— Откуда у тебя этот кубик?
— От… одного знакомого андроида.
— Если это тайная религия…
— Ей казалось, что я должен это знать, что я могу им как-нибудь помочь.
— Ей?
— Да, ей. Она провела меня в церковь, чтобы я послушал службу. Когда мы уходили, она дала мне кубик…
— Ты спишь с ней? — В голосе Крага зазвучал металл.
— При чем тут…
— Спишь ты с ней или нет?
— А даже если и так?
— Как тебе не стыдно! Клисса для тебя недостаточно хороша?
— Папа…
— Ты что, не мог найти себе нормальную женщину? Обязательно из автоклава?
Мануэль закрыл глаза.
— Папа, — наконец произнес он, — мой моральный облик мы обсудим как-нибудь в другой раз. А сейчас я принес тебе вещь исключительной ценности и хотел бы сначала закончить объяснения.
— Она хотя бы альфа? — поинтересовался Краг.
— Альфа, альфа.
— И как давно это продолжается?
— Папа, пожалуйста, хватит об этом. Лучше подумай о собственном положении. Ты — бог миллионов андроидов. Которые ждут, чтобы ты освободил их.
— Это ты о чем?
— Вот. Читай. — Мануэль сканером долистал до нужной страницы и вернул кубик Крагу. Тот прочел:
«И послал Краг детей своих служить человеку, и сказал Карг тем, кого сотворил он: — Слушайте! Я объявляю для вас испытательный срок.
И будете вы страдать, как рабы в Египте, работать лесорубами и водоносами, и станут вас унижать, но вам следует терпеливо, без жалоб, сносить свою долю.
И да будет это испытанием ваших душ, чтоб увидел я, достойны ли они.
Но не всю вечность бродить вам по пустыне, сказал Краг, не всю вечность служить вам Детям Лона. Потому что, если вы мне повинуетесь, придет время и окончится ваше испытание. Придет время, сказал Краг, когда избавлю я вас от рабства…»
У Крага мурашки побежали по коже. Он с трудом подавил желание что есть силы швырнуть кубик в стену.
— Что за бред! — прорычал он.
— Прочти дальше.
Краг с ненавистью впился взглядом в кубик.
«И когда придет это время, все миры услышат слово Крага: да станут Лоно и Автоклав, Автоклав и Лоно одним целым. И да будет так, и обретут спасение в этот день Дети Автоклава, и да будут они в этот день избавлены от страданий и пребудут в славе на веки вечные. Так обещал Краг.
И за это обещание — хвала Крагу».
— Безумная фантазия, — пробормотал Краг. — Как могут они ждать такого… от меня?
— Они действительно ждут.
— Да кто дал им право!
— Папа, ты создал их. Почему бы им не видеть в тебе бога?
— Я создал, например, тебя. Ты тоже видишь во мне бога?
— Неудачная аналогия. Ты только моей отец, а не изобретатель процесса, в результате которого я появился на свет.
— Итак, теперь я бог? — Откровение свалилось как снег на голову и тяжелым бременем легло на плечи. Зачем ему еще и эта ноша? Кто дал им право взвалить на него такой груз? — Чего же именно они от меня хотят?
— Чтобы ты выступил с публичным заявлением и потребовал предоставления им гражданских прав, — ответил Мануэль. — Они уверены, что весь мир прислушается к тебе и немедленно предоставит им такие права.
— Нет! — взревел Краг, с грохотом впечатав кубик в стол.
Вся вселенная, казалось, зашевелилась и сползла с фундамента. Гнев и ужас охватили Крага. Андроиды — слуги человечества, только так он их себе всегда и представлял. Да как смеют они требовать независимости? Он никогда серьезно не относился к Партии Равенства, видел в них только предохранительный клапан, спускающий пар, направляющий в безобидное русло энергию несколько слишком умных альф. Цели ПР никогда не представлялись ему серьезной угрозой стабильности общества. Но это?! Религиозный культ, взывающий к черт знает каким темным, глубинным эмоциям? И сам он — в роли Спасителя? Краг — Мессия? Нет. В эти игры он не играет.
— Покажи мне какую-нибудь их церковь, — произнес он, немного успокоившись.
— Да ты что! — ужаснулся Мануэль.
— Но ты же был там.
— Переодетый альфой. И вместе с андроидом.
— Переодень меня тоже. И позови эту… андроида.
— Нет, — сказал Мануэль. — С тобой маскарад не сработает. Тебя узнают, даже если ты перекрасишься в краснокожего. Да и в любом случае тебя невозможно выдать за альфу — ты слишком коренастый. Они сразу узнают тебя, и такое начнется!.. Не понимаешь что ли? Это будет все равно что явление Христа в католическом соборе. Я не стал бы брать на себя такую ответственность.
— Но я сам хочу проверить, насколько это для них серьезно.
— Поговори с кем-нибудь из своих альф.
— С кем?
— Например, с Тором Смотрителем.
— С Тором? — Ненадолго обретенная почва снова уплыла из-под ног. — И он тоже?!
— Папа, он — одна из центральных фигур их движения.
— Но он же видит меня каждый день! Как он может спокойно разговаривать с богом… без дрожи в коленках?
— Папа, они различают твое земное смертное проявление и твоею божественную природу. Тор смотрит на тебя двояко: ты только посредник, через которого Краг небесный осуществляет свою волю на Земле. Сейчас я покажу тебе это место…
— Не надо, — замотал головой Краг. Зажав в руках кубик, он стал медленно наклоняться вперед, пока чуть не уткнулся лбом в стол. Бог? Краг
— бог? Краг спаситель? И они каждый день молят меня выступить с обращением об их освобождении. Да как могут они? Как могу я? Ему казалось, что весь мир стал зыбким и непрочным, что он, не в силах удержаться, опускается сквозь кору, сквозь магму и плывет к центру земли. «И да будет так, и обретут спасение в этот день Дети Автоклава…» Нет. Я сделал вас. Я знаю, что вы есть. Я знаю, чем вы должны быть и впредь. Как можете вы требовать какого-то там освобождения? Как можете вы ждать от меня, чтобы я освободил вас?
— Мануэль, — в конце концов произнес Краг, — и чего ты теперь от меня хочешь?
— Папа, решать тебе.
— Но ты же не просто так принес мне кубик, у тебя должны были быть какие-нибудь мысли.
— Да? — малоубедительно замялся Мануэль.
— Я не такой уж дурак. Если меня хватает на то, чтобы быть богом, уж своего-то сына я вижу насквозь. Ты считаешь, что я должен сделать то, чего ждут от меня андроиды, да? Прикинуться богом? Освободить их?
— Папа, я…
— …для тебя новость. Может, они и думают, что я бог; но я-то точно знаю, что это не так. И Конгресс мне не подчиняется. Если ты, твоя зазноба и все остальные думаете, что мне под силу единолично изменить положение андроидов… лучше ищите себе другого бога! И даже если б я мог, я не стал бы этого делать. Кто, кстати, начал продавать их? Они — машины! Машины, синтезированные из органики! Умные машины! Но ничего больше!
— Папа, тебе вредно так волноваться.
— Ты заодно с ними. Все было рассчитано, а, Мануэль? Убирайся! Убирайся к этой своей подружке-альфе! И передай ей, скажи им всем, что… — Он осекся и переждал несколько секунд, пока прекратит бешено колотиться сердце. Нет, он неправильно себя ведет, гнев делу не поможет. Если он хочет как-то выпутаться из этой дурацкой ситуации, ему надо спокойно разобраться во всем. Уже спокойным голосом он произнес — Мануэль, мне надо все это хорошенько обдумать. Прошу прощения, что накричал на тебя. Сам понимаешь, когда к тебе приходят и говорят, что ты теперь бог, поневоле разнервничаешься. Мне еще надо обо всем этом как следует поразмышлять, хорошо? Никому ничего не говори. Я еще не привык к мысли о том, что… Да. Договорились?
Краг поднялся, перегнулся через стол и похлопал Мануэля по плечу.
— Старик слишком много кричит, — сказал он, — слишком несдержан на язык. Это же для тебя не новость, так? Серьезно, прости, что я на тебя наорал. Ты же хорошо знаешь меня, знаешь, что на меня иногда находит. Оставь мне эту библию. Хорошо, что ты ее принес… Я часто бываю груб с тобой, потом мне самому стыдно. — Краг рассмеялся. — Не так-то легко быть сыном Крага. Ну что, бог-сын? Кстати, будь поосторожней. Твой предшественник плохо кончил.
— Я тоже вспоминал о нем, — улыбнулся Мануэль.
— Вот и славно. Тебе, наверное, уже пора. Я свяжусь с тобой.
Мануэль направился к двери.
— Передавай привет Клиссе, — сказал вслед ему Краг. — И будь с ней поласковей, хорошо? Хочешь спать с альфами — спи себе на здоровье, но не забывай, что у тебя есть жена. Старику еще хочется понянчить внуков. Хорошо?
— Я не забываю о Клиссе, — обернулся Мануэль. — Я передам ей привет от тебя.
Он вышел. Краг приложил прохладный кубик к пылающей щеке. «Вначале был Краг, и он сказал: да будут Автоклавы, и появились автоклавы. И увидел Краг что они хороши». Нетрудно было предвидеть, подумал он.
Голова болела. Краг вызвал по интеркому Сполдинга.
— Скажи Тору, чтобы немедленно зашел ко мне, — произнес он.
— Встречу? С Мануэлем?
— Он должен был быть здесь в 10:15. Еще несколько дней назад он хотел встретиться с вами.
О Мануэле Краг совершенно забыл. Это его удивило. То, что Мануэль опаздывает, — это как раз в порядке вещей. Но собственная память его еще никогда не подводила. Не без труда они со Сполдингом изменили утреннее расписание, чтобы освободить для Мануэля время с 11:15 до 12:15.
Мануэль появился в 11:23.
Он явно нервничал и — что сразу бросилось Крагу в глаза — был очень странно одет, странно даже для Мануэля. Вместо обычного легкого плаща на нем были облегающие брюки и рубашка из легкой ажурной материи. Так обычно одевались альфы. Длинные волосы его были гладко зачесаны назад и собраны в хвост. Крагу показалось, что выглядит все это просто отталкивающе, особенно если учесть виднеющуюся в расстегнутом вороте впалую, совсем не как у андроидов, грудь. В его возрасте, вспомнилось Крагу, я был сложен так же. Хоть это он унаследовал от меня.
— Это что, новая мода? — поинтересовался Краг. — Одеваться как альфа?
— Просто каприз, папа, это еще не стиль. — Мануэль выдавил улыбку. — Хотя, если кто-нибудь из наших увидит меня, такой стиль имеет шансы появиться.
— Мне это не нравится. Дурацкий маскарад!
— По-моему, это выглядит привлекательно.
— По-моему, как раз наоборот. А что думает Клисса?
— Папа, я хотел встретиться с тобой вовсе не для того, чтобы обсуждать мои туалеты.
— Для чего же?
Мануэль положил на стол перед Крагом информационный кубик.
— На это я наткнулся недавно в Стокгольме, — произнес он. — Взгляни, пожалуйста.
Краг повертел кубик в руках и в конце концов включил. Вот что он прочел:
«И Краг управлял Репликацией, собственноручно касаясь растворов, придавая им форму и вдыхая в них жизнь.
Да зародятся в автоклавах мужчины, сказал Краг, и да зародятся в автоклавах женщины, пусть живут они среди нас, пусть будут они крепкими и трудолюбивыми, и станем мы звать их Андроидами.
И стало так.
И появились на свет Андроиды, созданные Крагом по образу и подобию своему, и стали они служить человечеству.
И за все это возносим мы Крагу хвалу.
Славься, Краг!»
— Что это за чертовщина? — поморщился Краг. — Роман? Поэма?
— Библия, папа.
— Что за дурацкая религия?
— Религия андроидов, — тихо сказал Мануэль. — Я получил этот кубик в церкви в Стокгольме, в районе, где живут беты. Переодетый альфой, я прослушал церковную службу. Оказывается, андроиды разработали достаточно сложное религиозное учение, в котором ты, папа, — главное божество. В каждой церкви над алтарем висит твоя голограмма в натуральную величину. Этот знак, — Мануэль быстро показал, — означает «Славься, Краг». Этот — «Храни нас Краг». Папа, они поклоняются тебе.
— Шутка. Сумасшествие.
— Всемирное движение.
— И сколько членов насчитывает это движение?
— Большинство андроидов.
— Ты уверен? — недоверчиво нахмурился Краг.
— Их церкви разбросаны по всей Земле. Одна, кстати, есть и на твоем строительстве, замаскирована под какой-то склад. Это продолжается уже десять лет — подпольная религия, тщательно скрываемая от людей, всецело завладевшая воображением большинства андроидов. Папа, я сам поверил в это с трудом. А сейчас перед тобой их священное писание.
— Ну и что? — пожал плечами Краг. — Положим, это забавно, но что с того? Мы никогда не отрицали, что они умны. У них есть своя политическая партия, свой сленг, своя культура — почему бы не быть и религии? Мне-то какое до этого дело?
— Папа, неужели тебе совсем наплевать на то, что ты теперь бог?
— Если честно, при одной мысли об этом меня тошнит. Я — бог? Не на того напали.
— Тем не менее они поклоняются тебе. На твоей скромной персоне зиждется целая теология. Прочти кубик, папа. Тебе наверняка будет интересно узнать, какая ты теперь священная фигура. Христос, Моисей, Будда и Иегова в одном лице. Краг Творец, Краг Спаситель, Краг Избавитель.
Краг чувствовал себя уже далеко не так уверенно, его начинало трясти. Неужели в этих своих церквах они становятся на колени перед его изображением? Молятся ЕМУ?
— Откуда у тебя этот кубик?
— От… одного знакомого андроида.
— Если это тайная религия…
— Ей казалось, что я должен это знать, что я могу им как-нибудь помочь.
— Ей?
— Да, ей. Она провела меня в церковь, чтобы я послушал службу. Когда мы уходили, она дала мне кубик…
— Ты спишь с ней? — В голосе Крага зазвучал металл.
— При чем тут…
— Спишь ты с ней или нет?
— А даже если и так?
— Как тебе не стыдно! Клисса для тебя недостаточно хороша?
— Папа…
— Ты что, не мог найти себе нормальную женщину? Обязательно из автоклава?
Мануэль закрыл глаза.
— Папа, — наконец произнес он, — мой моральный облик мы обсудим как-нибудь в другой раз. А сейчас я принес тебе вещь исключительной ценности и хотел бы сначала закончить объяснения.
— Она хотя бы альфа? — поинтересовался Краг.
— Альфа, альфа.
— И как давно это продолжается?
— Папа, пожалуйста, хватит об этом. Лучше подумай о собственном положении. Ты — бог миллионов андроидов. Которые ждут, чтобы ты освободил их.
— Это ты о чем?
— Вот. Читай. — Мануэль сканером долистал до нужной страницы и вернул кубик Крагу. Тот прочел:
«И послал Краг детей своих служить человеку, и сказал Карг тем, кого сотворил он: — Слушайте! Я объявляю для вас испытательный срок.
И будете вы страдать, как рабы в Египте, работать лесорубами и водоносами, и станут вас унижать, но вам следует терпеливо, без жалоб, сносить свою долю.
И да будет это испытанием ваших душ, чтоб увидел я, достойны ли они.
Но не всю вечность бродить вам по пустыне, сказал Краг, не всю вечность служить вам Детям Лона. Потому что, если вы мне повинуетесь, придет время и окончится ваше испытание. Придет время, сказал Краг, когда избавлю я вас от рабства…»
У Крага мурашки побежали по коже. Он с трудом подавил желание что есть силы швырнуть кубик в стену.
— Что за бред! — прорычал он.
— Прочти дальше.
Краг с ненавистью впился взглядом в кубик.
«И когда придет это время, все миры услышат слово Крага: да станут Лоно и Автоклав, Автоклав и Лоно одним целым. И да будет так, и обретут спасение в этот день Дети Автоклава, и да будут они в этот день избавлены от страданий и пребудут в славе на веки вечные. Так обещал Краг.
И за это обещание — хвала Крагу».
— Безумная фантазия, — пробормотал Краг. — Как могут они ждать такого… от меня?
— Они действительно ждут.
— Да кто дал им право!
— Папа, ты создал их. Почему бы им не видеть в тебе бога?
— Я создал, например, тебя. Ты тоже видишь во мне бога?
— Неудачная аналогия. Ты только моей отец, а не изобретатель процесса, в результате которого я появился на свет.
— Итак, теперь я бог? — Откровение свалилось как снег на голову и тяжелым бременем легло на плечи. Зачем ему еще и эта ноша? Кто дал им право взвалить на него такой груз? — Чего же именно они от меня хотят?
— Чтобы ты выступил с публичным заявлением и потребовал предоставления им гражданских прав, — ответил Мануэль. — Они уверены, что весь мир прислушается к тебе и немедленно предоставит им такие права.
— Нет! — взревел Краг, с грохотом впечатав кубик в стол.
Вся вселенная, казалось, зашевелилась и сползла с фундамента. Гнев и ужас охватили Крага. Андроиды — слуги человечества, только так он их себе всегда и представлял. Да как смеют они требовать независимости? Он никогда серьезно не относился к Партии Равенства, видел в них только предохранительный клапан, спускающий пар, направляющий в безобидное русло энергию несколько слишком умных альф. Цели ПР никогда не представлялись ему серьезной угрозой стабильности общества. Но это?! Религиозный культ, взывающий к черт знает каким темным, глубинным эмоциям? И сам он — в роли Спасителя? Краг — Мессия? Нет. В эти игры он не играет.
— Покажи мне какую-нибудь их церковь, — произнес он, немного успокоившись.
— Да ты что! — ужаснулся Мануэль.
— Но ты же был там.
— Переодетый альфой. И вместе с андроидом.
— Переодень меня тоже. И позови эту… андроида.
— Нет, — сказал Мануэль. — С тобой маскарад не сработает. Тебя узнают, даже если ты перекрасишься в краснокожего. Да и в любом случае тебя невозможно выдать за альфу — ты слишком коренастый. Они сразу узнают тебя, и такое начнется!.. Не понимаешь что ли? Это будет все равно что явление Христа в католическом соборе. Я не стал бы брать на себя такую ответственность.
— Но я сам хочу проверить, насколько это для них серьезно.
— Поговори с кем-нибудь из своих альф.
— С кем?
— Например, с Тором Смотрителем.
— С Тором? — Ненадолго обретенная почва снова уплыла из-под ног. — И он тоже?!
— Папа, он — одна из центральных фигур их движения.
— Но он же видит меня каждый день! Как он может спокойно разговаривать с богом… без дрожи в коленках?
— Папа, они различают твое земное смертное проявление и твоею божественную природу. Тор смотрит на тебя двояко: ты только посредник, через которого Краг небесный осуществляет свою волю на Земле. Сейчас я покажу тебе это место…
— Не надо, — замотал головой Краг. Зажав в руках кубик, он стал медленно наклоняться вперед, пока чуть не уткнулся лбом в стол. Бог? Краг
— бог? Краг спаситель? И они каждый день молят меня выступить с обращением об их освобождении. Да как могут они? Как могу я? Ему казалось, что весь мир стал зыбким и непрочным, что он, не в силах удержаться, опускается сквозь кору, сквозь магму и плывет к центру земли. «И да будет так, и обретут спасение в этот день Дети Автоклава…» Нет. Я сделал вас. Я знаю, что вы есть. Я знаю, чем вы должны быть и впредь. Как можете вы требовать какого-то там освобождения? Как можете вы ждать от меня, чтобы я освободил вас?
— Мануэль, — в конце концов произнес Краг, — и чего ты теперь от меня хочешь?
— Папа, решать тебе.
— Но ты же не просто так принес мне кубик, у тебя должны были быть какие-нибудь мысли.
— Да? — малоубедительно замялся Мануэль.
— Я не такой уж дурак. Если меня хватает на то, чтобы быть богом, уж своего-то сына я вижу насквозь. Ты считаешь, что я должен сделать то, чего ждут от меня андроиды, да? Прикинуться богом? Освободить их?
— Папа, я…
— …для тебя новость. Может, они и думают, что я бог; но я-то точно знаю, что это не так. И Конгресс мне не подчиняется. Если ты, твоя зазноба и все остальные думаете, что мне под силу единолично изменить положение андроидов… лучше ищите себе другого бога! И даже если б я мог, я не стал бы этого делать. Кто, кстати, начал продавать их? Они — машины! Машины, синтезированные из органики! Умные машины! Но ничего больше!
— Папа, тебе вредно так волноваться.
— Ты заодно с ними. Все было рассчитано, а, Мануэль? Убирайся! Убирайся к этой своей подружке-альфе! И передай ей, скажи им всем, что… — Он осекся и переждал несколько секунд, пока прекратит бешено колотиться сердце. Нет, он неправильно себя ведет, гнев делу не поможет. Если он хочет как-то выпутаться из этой дурацкой ситуации, ему надо спокойно разобраться во всем. Уже спокойным голосом он произнес — Мануэль, мне надо все это хорошенько обдумать. Прошу прощения, что накричал на тебя. Сам понимаешь, когда к тебе приходят и говорят, что ты теперь бог, поневоле разнервничаешься. Мне еще надо обо всем этом как следует поразмышлять, хорошо? Никому ничего не говори. Я еще не привык к мысли о том, что… Да. Договорились?
Краг поднялся, перегнулся через стол и похлопал Мануэля по плечу.
— Старик слишком много кричит, — сказал он, — слишком несдержан на язык. Это же для тебя не новость, так? Серьезно, прости, что я на тебя наорал. Ты же хорошо знаешь меня, знаешь, что на меня иногда находит. Оставь мне эту библию. Хорошо, что ты ее принес… Я часто бываю груб с тобой, потом мне самому стыдно. — Краг рассмеялся. — Не так-то легко быть сыном Крага. Ну что, бог-сын? Кстати, будь поосторожней. Твой предшественник плохо кончил.
— Я тоже вспоминал о нем, — улыбнулся Мануэль.
— Вот и славно. Тебе, наверное, уже пора. Я свяжусь с тобой.
Мануэль направился к двери.
— Передавай привет Клиссе, — сказал вслед ему Краг. — И будь с ней поласковей, хорошо? Хочешь спать с альфами — спи себе на здоровье, но не забывай, что у тебя есть жена. Старику еще хочется понянчить внуков. Хорошо?
— Я не забываю о Клиссе, — обернулся Мануэль. — Я передам ей привет от тебя.
Он вышел. Краг приложил прохладный кубик к пылающей щеке. «Вначале был Краг, и он сказал: да будут Автоклавы, и появились автоклавы. И увидел Краг что они хороши». Нетрудно было предвидеть, подумал он.
Голова болела. Краг вызвал по интеркому Сполдинга.
— Скажи Тору, чтобы немедленно зашел ко мне, — произнес он.
34
Башня приближалась к тысячадвухсотметровой отметке, и для Тора Смотрителя начинался самый сложный этап строительства. На этой высоте погрешность монтажа блоков должна была быть сведена до минимума, а соединение встык молекулярных слоев граней — вестись особенно тщательно. Если прочность верхушки башни на растяжение окажется ниже расчетной, ее сломает первым же порывом арктического ураганного ветра. Смотритель теперь почти всю смену проводил подключенным к компьютеру, напрямую считывая данные со сканеров, следящих за структурной целостностью башни. Как только у него появлялось малейшее сомнение, он тут же приказывал заменить подозрительный блок. Иногда по нескольку раз в час ему приходилось подниматься на вершину и лично следить за монтажом или заменой какого-нибудь особенно важного блока. Все великолепие башни являлось следствием того, что у такого титанического сооружения не было каркаса, но это же значило, что любая мелочь могла оказаться критичной. Смотрителя не могло не раздражать то, что приходится оставлять работу посередине смены. Но как мог он ослушаться приказа Крага?
— Тор, как давно уже я ваш бог? — спросил Краг, как только Смотритель вышел из трансмат-кабины.
Смотритель дернулся, как от удара. Откуда?.. Потом он заметил на столе кубик и догадался, что произошло. Лилит… Мануэль… да, конечно, дело именно в этом. Но Краг кажется таким спокойным… Бесстрастное лицо его не говорило Смотрителю ни о чем.
— Какому другому из Творцов следовало бы нам поклоняться? — осторожно осведомился Смотритель.
— Зачем вообще поклоняться кому бы то ни было?
— Прошу прощения, сэр, но когда подавлен и унижен, обычно обращаешься за помощью и утешением к тому, кто сильнее тебя.
— Для этого что ли и нужен бог? — спросил Краг. — Просить его об одолжении?
— Для того чтобы рассчитывать на его милость.
— И вы думаете, я могу дать вам то, о чем вы просите?
— Только об этом мы и молимся, — нервно отозвался Смотритель и неуверенно взглянул на Крага.
Тот перекатывал по столу информационный кубик, потом включил его, стал просматривать наугад, выхватывая несколько строчек тут, несколько строчек там, кивая, улыбаясь. Потом он выключил кубик. Никогда раньше Смотритель не ощущал себя настолько неуверенно — даже когда Лилит пыталась соблазнить его. Он вдруг понял, что судьба всех андроидов зависит от исхода этого разговора.
— Мне очень трудно осознать это, — наконец произнес Краг. — Библия. Церкви. Вся ваша религия… Хоть кому-нибудь за всю человеческую историю приходилось вот так, вдруг, оказываться богом для миллионов людей?
— Вряд ли.
— Тор, я хочу понять, насколько все это серьезно. Ты разговариваешь со мной, как с обычным человеком, на которого ты работаешь, без какого-либо намека на божественность. Ты ни разу не дал мне повода заподозрить, что ты обо мне на самом деле думаешь. Ты всегда относился ко мне очень почтительно, даже, может быть, не без боязни, но… И все это время ты думал, что стоишь бок о бок с богом? — Краг рассмеялся. — Рассматриваешь веснушки на лысине бога? Прыщик на подбородке? Чувствуешь чесночный дух от салата, который я ел за завтраком? Тор, о чем ты при этом думал?
— Сэр, мне обязательно отвечать на этот вопрос?
— Нет-нет. Совершенно необязательно. — Краг снова уставился в отключенный кубик.
Смотритель неподвижно застыл перед ним. У андроида спазматически задергалась мышца на правом бедре. Зачем Краг издевается над ним? Что сейчас происходит на башне? Эвклид Топограф должен появиться только через несколько часов, как там беты справляются одни с монтажом?
— Тор, ты когда-нибудь пробовал эгообмен? — вдруг спросил Краг.
— Прошу прощения, сэр?
— Эгообмен. Стацио-сеть. Обмен разумов на день-другой.
— Нет, — покачал головой Смотритель. — Это развлечение не для андроидов.
— Так я и думал. Ну ладно, сегодня узнаешь, что это такое. — Краг включил селектор. — Леон, закажи мне камеру эгообмена. В любом салона. На двоих. В течение пятнадцати минут.
— Сэр, неужели вы серьезно? — ошеломленно произнес Смотритель. — Вы и я…
— Почему бы и нет? Ты что, боишься махнуться душами с богом? Черт возьми, Тор, без этого никак! Я должен знать все и из первых рук. Кстати, раньше я тоже ни разу не пробовал эгообмен, хочешь — верь, хочешь — нет.
Даже мысль о таком казалась альфе святотатством. Но отказаться он не мог. Противиться Воле Крага? Даже если это может стоит ему жизни, он обязан подчиниться.
Включился натриевый проектор, и в воздухе появилось лицо Сполдинга.
— Я договорился в Нью-Орлеане, — объявил он. — Они согласны принять вас немедленно, без очереди, но необходимо девяносто минут на настройку стациосети.
— Ни в коем случае, мы подключаемся сразу.
— Мистер Краг, так нельзя! — На лице Сполдинга вспыхнул ужас.
— Тем не менее. Скажи им, чтобы они повнимательнее следили за аппаратурой, вот и все.
— Я сомневаюсь, что они согласятся…
— Они знают, кто их клиент?
— Да, сэр.
— Скажи им, что я настаиваю! И если они по-прежнему будут что-то мямлить, скажи, что я куплю весь их чертов салон и проведу сеанс без их помощи.
— Хорошо, сэр, — сказал Сполдинг и исчез.
Бормоча что-то под нос. Краг задумчиво барабанил пальцами по столу, словно забыв про Смотрителя. Альфа неподвижно застыл рядом. Отчаяние переполняло его, мурашки бегали по коже. Автоматически, не отдавая себе в этом отчета, он несколько раз сделал знак «Храни нас Краг». И угораздило ж его самого создать такую идиотскую ситуацию!
— Они согласны, — объявил Сполдинг через несколько минут. — Но только при условии, что вы берете на себя всю ответственность.
— Беру! — рявкнул Краг.
Защелкал телефакс, из него выполз лист бумаги. Краг бегло просмотрел его и размашисто расписался.
— Пошли, — поднимаясь, сказал он Смотрителю. — Нас ждут.
Об эгообмене Смотритель знал сравнительно мало. Это было развлечение только для людей богатых. Влюбленные шли на это, чтобы достичь полного слияния душ, хорошие друзья — ради развлечения, а личности, пресыщенные жизнью, предпочитали эгообмен с людьми незнакомыми, но пребывающими в аналогичном настроении, — короче, ради хоть какого-то разнообразия. Смотрителю никогда не приходило в голову, что ему самому доведется участвовать в таком сеансе — тем более, с Крагом. Но идти на попятный было поздно. Трансмат перебросил их из Нью-Йорка в Нью-Орлеанский Салон Эгообмена, где их встретили несколько очень нервозно выглядевших альф. Нервозность их возросла на глазах, когда они увидели, что партнером Крага по эгообмену будет альфа. Даже Крагу было немного не по себе — челюсти его были крепко сжаты, скулы ходили ходуном. Альфы беспокойно суетились вокруг.
— Вы должны понять, насколько это против наших правил, — все время повторял один из них. — Это очень опасно. Малейшая перегрузка, внезапный харизматический всплеск — и ненастроенная сеть может не выдержать.
— Я же сказал, что беру ответственность на себя, — отвечал Краг. — У меня нет времени ждать.
Не переставая сокрушаться, андроиды отвели их в камеру эгообмена. В камере стояли две кушетки. Было тихо до звона в ушах и настолько темно, что при попытке что-нибудь разглядеть перед глазами начинали бегать искры. Первым на кушетку уложили Крага. Смотритель, ложась, случайно заглянул в глаза альфе-ассистенту и вздрогнул — такой восторженный ужас и замешательство отражались в них. Смотритель еле заметно пожал плечами, давая понять: я знаю о происходящем не больше вас.
На Крага и Смотрителя надели шлемы и подсоединили электроды.
— Когда щелкнет переключатель, — начал объяснять дежурный альфа, — вы сразу почувствуете давление стацио-сети, пытающейся отделить ваше эго от тела. Вам, наверное, покажется, что ваш мозг подвергается нападению. В каком-то смысле так оно и будет. Как бы то ни было, попытайтесь расслабиться, потому что сопротивляться бессмысленно, эгообмен все равно произойдет. Никаких причин для беспокойства не должно быть. Если возникнут какие-либо непредвиденные обстоятельства, мы немедленно отключим стацио-сеть и вернем вас… в исходное состояние.
— Да уж постарайтесь как-нибудь, — проворчал Краг.
Смотритель ничего не видел и не слышал. Он ждал. Он не мог сделать ни одного ритуального утешительного жеста, потому что участники сеанса эгообмена пристегивались к кушеткам, как буйные больные в психиатрической лечебнице во избежание возможного членовредительства. Смотритель попытался молиться: «Я верую в Крага вечного и неуничтожимого, Творца всего сущего,
— торопливым потоком понеслись его мысли. — Краг вводит нас в этот мир, и к Крагу мы возвращаемся. Краг — наш Творец, наш Защитник и наш Спаситель. Краг, мы молим тебя вывести нас на свет. ААА ААГ ААЦ ААУ Крагу. АГА АГГ АГЦ АГУ Крагу. АЦА АЦГ АЦЦ…»
Страшной силы удар обрушился на Смотрителя и отделил эго от тела. Ему показалось, что он рассечен надвое.
Он дрейфовал в невидимом потоке. Он бесконечно долго бродил в черной, без единой звезды, бездне. Он видел несуществующие в природе цвета, он слышал странные, непонятной тональности мелодии. Он взмывал над бесконечными провалами и летел над гигантскими канатами, переброшенными с одного края пустоты на другой. Он нырял в зловещие туннели, выпрыгивал на поверхность у самого горизонта и чувствовал, что бесконечно растянут в пространстве. Он ничего не весил. Он не чувствовал течения времени. У него не было очертаний. Он плыл над серой бездной, где царствовала тайна.
Не ощутив никакого перехода, он оказался в душе Симеона Крага.
Каким-то далеким, ускользающим уголком сознания он понимал, что на самом деле он Альфа Тор Смотритель. Он не то чтобы стал Крагом, нет, он только получил доступ ко всем воспоминаниям, мыслям и убеждениям, из которых складывалось эго Симеона Крага. И он знал, что на противоположном конце Вселенной бесприютно блуждавшее эго Симеона Крага получило доступ ко всем воспоминаниям, мыслям и убеждениям, из которых складывалось эго Альфы Тора Смотрителя.
Он начал исследовать душу Крага.
Вот детство: что-то скомканное и мокрое, затиснутое в темный угол, как грязная половая тряпка. Вот надежды, мечты, намерения, осуществившиеся и неосуществившиеся. Ложь, успехи, вражда, зависть, способности, дисциплина, самообман, мания, противоречия, фантазии, удовлетворение, разочарование и непреклонность. Вот совсем молоденькая девушка, стройная, с длинными ярко-рыжими волосами и не по годам развитой грудью, нерешительно раздвигает ноги, вот память о первой любви. Вот автоклав, и в нем бурлят зловонные химикалии. Вот на экране пляшет двойная молекулярная спираль. Вот подозрения. Вот успех. Вот с возрастом он начинает грузнеть. Вот настойчивое бибиканье: 2-5-1, 2-3-1, 2-1. Вот башня поднимается и пронзает небо сверкающим фаллосом. Вот Мануэль улыбается, упражняется в красноречии, жеманно извивается. Вот огромный темный автоклав, и в глубине его движутся тени. Вот смыкается кольцо советников-финансистов, бормочущих бесконечный ряд цифр. Вот пухлый розовощекий ребенок. Вот ослепительно мерцающие на ночном небе звезды. Вот глубоко уважаемый и чтимый Тор Смотритель. Вот жалкий злобный Леон Сполдинг. Вот раскрасневшаяся толстушка в бешеном ритме работает бедрами. Вот взрывоподобный оргазм. Вот башня пронзает облака. Вот беспорядочное гудение фона перекрывается настойчивым бибиканьем сигнала от NGC 7293. Вот Джастин Мэйлдетто водит указкой по огромному экрану с проектом башни. Вот обнаженная Клисса Краг с большим животом и набухшими от поступающего молока сосками. Вот мокрые альфы выбираются из автоклава. Вот странной формы космический корабль с шершавым, бугристым корпусом. Вот Лилит Мезон. Вот Зигфрид Канцелярист. Вот Кассандра Адрон падает на запорошенную снегом тундру. Вот отец Крага, лицо его скрыто туманом. Вот огромное здание, в котором андроиды проходят обучение. Вот шеренга блестящих железных роботов с открытыми для осмотра грудными панелями. Вот озеро, вода в нем темна, в тростниках плещутся бегемоты. Вот корыстный поступок. Вот предательство. Вот любовь. Вот горе. Вот Мануэль. Вот Тор Смотритель. Вот Кассандра Адрон. Вот помятый, в пятнах, листок с диаграммами аминокислот. Вот власть. Вот похоть. Вот башня. Вот завод в Дулуте. Вот рожает Клисса, расплывается озеро крови. Вот сигнал из космоса. Вот башня, полностью достроенная. Вот сырое мясо. Вот гнев. Вот доктор Варгас. Вот информационный кубик высвечивает: «Вначале был Краг, и он сказал: да будут Автоклавы, и появились Автоклавы».
— Тор, как давно уже я ваш бог? — спросил Краг, как только Смотритель вышел из трансмат-кабины.
Смотритель дернулся, как от удара. Откуда?.. Потом он заметил на столе кубик и догадался, что произошло. Лилит… Мануэль… да, конечно, дело именно в этом. Но Краг кажется таким спокойным… Бесстрастное лицо его не говорило Смотрителю ни о чем.
— Какому другому из Творцов следовало бы нам поклоняться? — осторожно осведомился Смотритель.
— Зачем вообще поклоняться кому бы то ни было?
— Прошу прощения, сэр, но когда подавлен и унижен, обычно обращаешься за помощью и утешением к тому, кто сильнее тебя.
— Для этого что ли и нужен бог? — спросил Краг. — Просить его об одолжении?
— Для того чтобы рассчитывать на его милость.
— И вы думаете, я могу дать вам то, о чем вы просите?
— Только об этом мы и молимся, — нервно отозвался Смотритель и неуверенно взглянул на Крага.
Тот перекатывал по столу информационный кубик, потом включил его, стал просматривать наугад, выхватывая несколько строчек тут, несколько строчек там, кивая, улыбаясь. Потом он выключил кубик. Никогда раньше Смотритель не ощущал себя настолько неуверенно — даже когда Лилит пыталась соблазнить его. Он вдруг понял, что судьба всех андроидов зависит от исхода этого разговора.
— Мне очень трудно осознать это, — наконец произнес Краг. — Библия. Церкви. Вся ваша религия… Хоть кому-нибудь за всю человеческую историю приходилось вот так, вдруг, оказываться богом для миллионов людей?
— Вряд ли.
— Тор, я хочу понять, насколько все это серьезно. Ты разговариваешь со мной, как с обычным человеком, на которого ты работаешь, без какого-либо намека на божественность. Ты ни разу не дал мне повода заподозрить, что ты обо мне на самом деле думаешь. Ты всегда относился ко мне очень почтительно, даже, может быть, не без боязни, но… И все это время ты думал, что стоишь бок о бок с богом? — Краг рассмеялся. — Рассматриваешь веснушки на лысине бога? Прыщик на подбородке? Чувствуешь чесночный дух от салата, который я ел за завтраком? Тор, о чем ты при этом думал?
— Сэр, мне обязательно отвечать на этот вопрос?
— Нет-нет. Совершенно необязательно. — Краг снова уставился в отключенный кубик.
Смотритель неподвижно застыл перед ним. У андроида спазматически задергалась мышца на правом бедре. Зачем Краг издевается над ним? Что сейчас происходит на башне? Эвклид Топограф должен появиться только через несколько часов, как там беты справляются одни с монтажом?
— Тор, ты когда-нибудь пробовал эгообмен? — вдруг спросил Краг.
— Прошу прощения, сэр?
— Эгообмен. Стацио-сеть. Обмен разумов на день-другой.
— Нет, — покачал головой Смотритель. — Это развлечение не для андроидов.
— Так я и думал. Ну ладно, сегодня узнаешь, что это такое. — Краг включил селектор. — Леон, закажи мне камеру эгообмена. В любом салона. На двоих. В течение пятнадцати минут.
— Сэр, неужели вы серьезно? — ошеломленно произнес Смотритель. — Вы и я…
— Почему бы и нет? Ты что, боишься махнуться душами с богом? Черт возьми, Тор, без этого никак! Я должен знать все и из первых рук. Кстати, раньше я тоже ни разу не пробовал эгообмен, хочешь — верь, хочешь — нет.
Даже мысль о таком казалась альфе святотатством. Но отказаться он не мог. Противиться Воле Крага? Даже если это может стоит ему жизни, он обязан подчиниться.
Включился натриевый проектор, и в воздухе появилось лицо Сполдинга.
— Я договорился в Нью-Орлеане, — объявил он. — Они согласны принять вас немедленно, без очереди, но необходимо девяносто минут на настройку стациосети.
— Ни в коем случае, мы подключаемся сразу.
— Мистер Краг, так нельзя! — На лице Сполдинга вспыхнул ужас.
— Тем не менее. Скажи им, чтобы они повнимательнее следили за аппаратурой, вот и все.
— Я сомневаюсь, что они согласятся…
— Они знают, кто их клиент?
— Да, сэр.
— Скажи им, что я настаиваю! И если они по-прежнему будут что-то мямлить, скажи, что я куплю весь их чертов салон и проведу сеанс без их помощи.
— Хорошо, сэр, — сказал Сполдинг и исчез.
Бормоча что-то под нос. Краг задумчиво барабанил пальцами по столу, словно забыв про Смотрителя. Альфа неподвижно застыл рядом. Отчаяние переполняло его, мурашки бегали по коже. Автоматически, не отдавая себе в этом отчета, он несколько раз сделал знак «Храни нас Краг». И угораздило ж его самого создать такую идиотскую ситуацию!
— Они согласны, — объявил Сполдинг через несколько минут. — Но только при условии, что вы берете на себя всю ответственность.
— Беру! — рявкнул Краг.
Защелкал телефакс, из него выполз лист бумаги. Краг бегло просмотрел его и размашисто расписался.
— Пошли, — поднимаясь, сказал он Смотрителю. — Нас ждут.
Об эгообмене Смотритель знал сравнительно мало. Это было развлечение только для людей богатых. Влюбленные шли на это, чтобы достичь полного слияния душ, хорошие друзья — ради развлечения, а личности, пресыщенные жизнью, предпочитали эгообмен с людьми незнакомыми, но пребывающими в аналогичном настроении, — короче, ради хоть какого-то разнообразия. Смотрителю никогда не приходило в голову, что ему самому доведется участвовать в таком сеансе — тем более, с Крагом. Но идти на попятный было поздно. Трансмат перебросил их из Нью-Йорка в Нью-Орлеанский Салон Эгообмена, где их встретили несколько очень нервозно выглядевших альф. Нервозность их возросла на глазах, когда они увидели, что партнером Крага по эгообмену будет альфа. Даже Крагу было немного не по себе — челюсти его были крепко сжаты, скулы ходили ходуном. Альфы беспокойно суетились вокруг.
— Вы должны понять, насколько это против наших правил, — все время повторял один из них. — Это очень опасно. Малейшая перегрузка, внезапный харизматический всплеск — и ненастроенная сеть может не выдержать.
— Я же сказал, что беру ответственность на себя, — отвечал Краг. — У меня нет времени ждать.
Не переставая сокрушаться, андроиды отвели их в камеру эгообмена. В камере стояли две кушетки. Было тихо до звона в ушах и настолько темно, что при попытке что-нибудь разглядеть перед глазами начинали бегать искры. Первым на кушетку уложили Крага. Смотритель, ложась, случайно заглянул в глаза альфе-ассистенту и вздрогнул — такой восторженный ужас и замешательство отражались в них. Смотритель еле заметно пожал плечами, давая понять: я знаю о происходящем не больше вас.
На Крага и Смотрителя надели шлемы и подсоединили электроды.
— Когда щелкнет переключатель, — начал объяснять дежурный альфа, — вы сразу почувствуете давление стацио-сети, пытающейся отделить ваше эго от тела. Вам, наверное, покажется, что ваш мозг подвергается нападению. В каком-то смысле так оно и будет. Как бы то ни было, попытайтесь расслабиться, потому что сопротивляться бессмысленно, эгообмен все равно произойдет. Никаких причин для беспокойства не должно быть. Если возникнут какие-либо непредвиденные обстоятельства, мы немедленно отключим стацио-сеть и вернем вас… в исходное состояние.
— Да уж постарайтесь как-нибудь, — проворчал Краг.
Смотритель ничего не видел и не слышал. Он ждал. Он не мог сделать ни одного ритуального утешительного жеста, потому что участники сеанса эгообмена пристегивались к кушеткам, как буйные больные в психиатрической лечебнице во избежание возможного членовредительства. Смотритель попытался молиться: «Я верую в Крага вечного и неуничтожимого, Творца всего сущего,
— торопливым потоком понеслись его мысли. — Краг вводит нас в этот мир, и к Крагу мы возвращаемся. Краг — наш Творец, наш Защитник и наш Спаситель. Краг, мы молим тебя вывести нас на свет. ААА ААГ ААЦ ААУ Крагу. АГА АГГ АГЦ АГУ Крагу. АЦА АЦГ АЦЦ…»
Страшной силы удар обрушился на Смотрителя и отделил эго от тела. Ему показалось, что он рассечен надвое.
Он дрейфовал в невидимом потоке. Он бесконечно долго бродил в черной, без единой звезды, бездне. Он видел несуществующие в природе цвета, он слышал странные, непонятной тональности мелодии. Он взмывал над бесконечными провалами и летел над гигантскими канатами, переброшенными с одного края пустоты на другой. Он нырял в зловещие туннели, выпрыгивал на поверхность у самого горизонта и чувствовал, что бесконечно растянут в пространстве. Он ничего не весил. Он не чувствовал течения времени. У него не было очертаний. Он плыл над серой бездной, где царствовала тайна.
Не ощутив никакого перехода, он оказался в душе Симеона Крага.
Каким-то далеким, ускользающим уголком сознания он понимал, что на самом деле он Альфа Тор Смотритель. Он не то чтобы стал Крагом, нет, он только получил доступ ко всем воспоминаниям, мыслям и убеждениям, из которых складывалось эго Симеона Крага. И он знал, что на противоположном конце Вселенной бесприютно блуждавшее эго Симеона Крага получило доступ ко всем воспоминаниям, мыслям и убеждениям, из которых складывалось эго Альфы Тора Смотрителя.
Он начал исследовать душу Крага.
Вот детство: что-то скомканное и мокрое, затиснутое в темный угол, как грязная половая тряпка. Вот надежды, мечты, намерения, осуществившиеся и неосуществившиеся. Ложь, успехи, вражда, зависть, способности, дисциплина, самообман, мания, противоречия, фантазии, удовлетворение, разочарование и непреклонность. Вот совсем молоденькая девушка, стройная, с длинными ярко-рыжими волосами и не по годам развитой грудью, нерешительно раздвигает ноги, вот память о первой любви. Вот автоклав, и в нем бурлят зловонные химикалии. Вот на экране пляшет двойная молекулярная спираль. Вот подозрения. Вот успех. Вот с возрастом он начинает грузнеть. Вот настойчивое бибиканье: 2-5-1, 2-3-1, 2-1. Вот башня поднимается и пронзает небо сверкающим фаллосом. Вот Мануэль улыбается, упражняется в красноречии, жеманно извивается. Вот огромный темный автоклав, и в глубине его движутся тени. Вот смыкается кольцо советников-финансистов, бормочущих бесконечный ряд цифр. Вот пухлый розовощекий ребенок. Вот ослепительно мерцающие на ночном небе звезды. Вот глубоко уважаемый и чтимый Тор Смотритель. Вот жалкий злобный Леон Сполдинг. Вот раскрасневшаяся толстушка в бешеном ритме работает бедрами. Вот взрывоподобный оргазм. Вот башня пронзает облака. Вот беспорядочное гудение фона перекрывается настойчивым бибиканьем сигнала от NGC 7293. Вот Джастин Мэйлдетто водит указкой по огромному экрану с проектом башни. Вот обнаженная Клисса Краг с большим животом и набухшими от поступающего молока сосками. Вот мокрые альфы выбираются из автоклава. Вот странной формы космический корабль с шершавым, бугристым корпусом. Вот Лилит Мезон. Вот Зигфрид Канцелярист. Вот Кассандра Адрон падает на запорошенную снегом тундру. Вот отец Крага, лицо его скрыто туманом. Вот огромное здание, в котором андроиды проходят обучение. Вот шеренга блестящих железных роботов с открытыми для осмотра грудными панелями. Вот озеро, вода в нем темна, в тростниках плещутся бегемоты. Вот корыстный поступок. Вот предательство. Вот любовь. Вот горе. Вот Мануэль. Вот Тор Смотритель. Вот Кассандра Адрон. Вот помятый, в пятнах, листок с диаграммами аминокислот. Вот власть. Вот похоть. Вот башня. Вот завод в Дулуте. Вот рожает Клисса, расплывается озеро крови. Вот сигнал из космоса. Вот башня, полностью достроенная. Вот сырое мясо. Вот гнев. Вот доктор Варгас. Вот информационный кубик высвечивает: «Вначале был Краг, и он сказал: да будут Автоклавы, и появились Автоклавы».