Отбросьте шесты по возможности дальше, но оставайтесь под брезентом. Заберитесь в спальные мешки и лежите пластом. Мужчины бросились выполнять приказ; пряди длинных волос, выбивавшиеся из-под «уэльских париков» или вязаных шапок, трепыхались и извивались подобием змей над шерстяными шарфами, обмотанными вокруг шеи. Гроза неистовствовала все сильнее, и от грохота грома закладывало уши. Град яростно молотил по спинам, прикрытым брезентом и одеялами, точно тысяча огромных кулаков, избивающих до синяков. На самом деле Гудсер стонал скорее от страха, нежели от боли, хотя непрерывно сыпавшиеся на голову и спину удары являлись самым жестоким избиением из всех, какие он претерпел со времени своего обучения в привилегированной частной школе.
– Господи Иисусе, твою мать! - выкрикнул Томас Хартнелл, когда град усилился и молнии засверкали чаще.
Все мало-мальски здравомыслящие мужчины уже лежали под своими спальными мешками, а не в них, прикрываясь от града двумя слоями плотного шерстяного одеяла вместо одного. Брезент палатки грозил всем смертью от удушья. Тонкая просмоленная парусина под ними нисколько не спасала от холода, поднимавшегося снизу, пробиравшего до костей, безжалостно остужавшего нагретый дыханием воздух. * Разве грозы бывают, когда так холодно? - прокричал Гудсер Гору, который лежал рядом с ним в куче перепуганных мужчин. * Такое случается,- проорал в ответ лейтенант.- Если мы решим перебраться с кораблей в лагерь на суше, нам придется взять с собой чертову уйму громоотводов!
Именно тогда Гудсер услышал первый намек на вероятность, что они покинут корабли.
Молния ударила в ледяной валун футах в десяти от палатки, возле которого они сидели во время своего прерванного ужина, и отрикошетила к валуну высотой не более трех футов, сверкнув у них прямо над головами, прикрытыми брезентом, - и все до единого мужчины прижались к земле плотнее, словно пытаясь продраться сквозь парусиновую подстилку и зарыться поглубже в мерзлую гальку.
– О господи, лейтенант Гор,- выкрикнул Джон Морфин, чья голова находилась ближе прочих к входному отверстию пухнувшей палатки,- кто-то ходит там, в этом аду кромешном!
Все восемь членов отряда находились в палатке. * Неужели медведь? - проорал Гор.- Бродит вокруг в такую грозу? * Слишком крупен для медведя, лейтенант,- прокричал Морфин.-Это…
Тут молния опять ударила в ледяной валун неподалеку от палатки, а удар следующей молнии пришелся так близко, что наэлектризованный брезент над ними резко всколыхнулся, и все припали к земле еще плотнее, прижались лицом к холодной парусине и оставили всякие разговоры, чтобы вознести к небу мольбы о спасении.
Яростная атака - а Гудсеру все происходящее представлялось некой атакой древних богов, разъяренных их самонадеянным решением зимовать в царстве Борея,- продолжалась почти час, пока наконец последние раскаты грома не стихли в отдалении и вспышки молний не стали реже и не переместились на юго-восток.
Гор выбрался из-под брезента первым, но даже этот бравый лейтенант - практически не ведавший страха, насколько знал Гудсер,- не поднимался на ноги целую минуту, если не дольше. За ним все остальные на четвереньках выползли наружу и замерли на месте, ошеломленно озираясь вокруг и словно вознося мольбы или хвалы Всевышнему. В небе на востоке сверкали узоры разветвленных молний, гром все еще грохотал над плоским островом достаточно громко, чтобы они кожей ощущали звуковые волны и зажимали уши ладонями, но град прекратился двухфутовый слой разбитых белых шариков устилал берег, насколько хватало глаз,- и минуту спустя Гор встал и начал оглядываться по сторонам. Потом все остальные поднялись на ноги, медленно, неуклюже, ощупывая конечности - сплошь покрытые синяками, полагал Гудсер на основании своих собственных болевых ощущений. Черные тучи затягивали умеречное небо на юге достаточно плотно, чтобы казалось, будто на землю опускается настоящая ночная тьма. - Вы только посмотрите! - крикнул Чарльз Бест. Гудсер и все остальные столпились возле саней. Перед своим прерванным ужином они сложили в кучу консервные банки и прочие предметы на месте, где готовили, и молния каким-то образом ухитрилась ударить в низкую пирамиду банок, промахнувшись мимо самих саней. Все голднеровские консервированные продукты разметало вокруг, как если бы в пирамиду попало пушечное ядро - точный бросок шара в космическом кегельбане. Куски обугленного металла, все еще дымящиеся несъедобные овощи и тухлое мясо были разбросаны в радиусе двадцати ярдов. У левой ноги врача валялся черный от копоти, искореженный котелок, на боку которого виднелась надпись «варочное устройство». Он входил в походный комплект столовых принадлежностей и стоял на одной из спиртовок, когда они бросились в укрытие. Металлическая бутылка, содержавшая пинту древесного спирта, взорвалась, и разлетевшаяся во все стороны шрапнель лишь чудом не задела никого из них, когда они прятались под брезентом. Если бы молния ударила в деревянный ящик с бутылками горючего, стоявший на санях рядом с двумя дробовиками и коробкой патронов, они все погибли бы при взрыве.
Гудсер почувствовал острое желание рассмеяться, но сдержался из опасения, что одновременно разрыдается. С минуту все молчали.
Наконец Джон Морфин, взобравшийся на невысокую, изрешеченную градом ледяную гряду поблизости, крикнул:
– Лейтенант, вы должны взглянуть на это!
Они поднялись наверх, чтобы посмотреть, на что он там таращится.
Вдоль низкой ледяной гряды, начинавшейся среди нагромождений льда к югу от них и терявшейся из виду на северо-западе, тянулась цепочка совершенно невероятных следов. Невероятных, поскольку они превосходили размерами следы любого из ныне существующих животных на этой старой доброй планете. За пять дней похода мужчины видели на снегу следы белых медведей, и некоторые из них были на удивление большими - до двенадцати дюймов длиной,- но эти отпечатки были в полтора-два раза больше. Иные казались длиной с руку мужчины. И они были свежими - в этом не приходилось сомневаться,- ибо вмятины остались не на старом снегу, а на холстом слое градин.
Какое бы существо ни проходило мимо лагеря, оно появилось здесь в самый разгар грозы с градом, как и докладывал Морфин. * Что это? - сказал лейтенант Гор.- Быть такого не может. Мистер Дево, будьте добры, принесите мне дробовик и патроны из саней. * Есть, сэр.
Еще прежде, чем помощник капитана вернулся с дробовиком, Морфин, рядовой морской пехоты Пилкингтон, Бест, Терьер и Гудсер двинулись вслед за Гором, который пошел по невероятным следам в северо-западном направлении.
– Они слишком большие, сэр, - сказал морской пехотинец. Он был включен в состав отряда, знал Гудсер, поскольку являлся одним из немногих мужчин на обоих кораблях, имевших опыт охоты на дичь крупнее тетерева.
– Я знаю, рядовой,- сказал Гор.
Он взял дробовик у второго помощника Дево и спокойно загнал в ствол патрон. Увязая в ледяном крошеве, семеро мужчин шагали в направлении темных облаков за цепью айсбергов, тянувшейся вдоль береговой линии.
– Может, это не следы, а что-то другое… скажем, арктический заяц или еще какой зверь прыгал по ледяному месиву, делая вмятины всем телом,- предположил Дево.
Да,- рассеянно сказал Гор.- Вероятно, так и есть, Чарльз.
Но это были отпечатки лап. Доктор Гарри Д. С. Гудсер знал это. И все мужчины, шедшие рядом, знали это. Гудсер, никогда в жизни не охотившийся на зверя крупнее кролика или куропатки, точно знал, что это не вмятины от тела какого-то мелкого животного, прыгавшего влево-вправо, но скорее отпечатки лап некоего существа, которое шло сначала на четырех ногах, потом если верить следам - прошагало почти сотню ярдов на двух. Здесь они походили на следы человека, имеющего ступни длиной с предплечье Гудсера и покрывающего почти пять футов за один шаг, причем вместо отпечатков пальцев оставляющего бороздки от когтей.
Они достигли незащищенного от ветра участка каменистого берега, где Гудсер упал на колени много часов назад. Поскольку градины здесь разбивались на мельчайшие осколки, под ногами у них лежал практически голый камень - и на нем следы обрывались.
– Рассредоточимся,- сказал Гор, который по-прежнему небрежно держал дробовик под мышкой, словно прогуливаясь по своему родовому поместью в Эссексе.
Он поочередно ткнул пальцем в каждого из мужчин и указал, в какую сторону тому надлежит направиться, чтобы поискать следы на границе каменистого участка, немногим превосходившего размерами центральную часть крикетного поля.
Следов, ведущих прочь с гальки, не обнаружилось. Мужчины несколько минут бродили взад-вперед, внимательно глядя под ноги, стараясь не ступать на нетронутый снег, а потом все застыли на месте, растерянно переглядываясь. Каменистый участок имел форму почти правильного круга. Никаких следов, уводящих за пределы оного, не было. * Лейтенант…- начал Бест. * Помолчите минутку,- сказал Гор резко, но не раздраженно.- Я думаю.
Сейчас он единственный двигался: широким шагом проходил мимо мужчин и напряженно вглядывался в снег и лед за пределами круга, словно пытаясь понять шутку, с ним сыгранную. Теперь, когда гроза ушла на восток, стало светлее (было почти два часа пополуночи по хронометру Гудсера), и снег с ледяной крошкой за границей усыпанного галькой пятачка оставался нетронутым.
– Лейтенант,- настойчиво повторил Бест.- Я насчет Тома Хартнелла. * Да, что с ним? - отрывисто спросил лейтенант. Он начинал обходить участок по третьему разу. * Его здесь нет. Я только сейчас понял - я не видел Тома с момента, когда мы вышли из палатки.
Гудсер резко вскинул и повернул голову одновременно со всеми остальными. В трехстах ярдах за ними находилась низкая ледяная гряда, загораживавшая рухнувшую палатку и сани. Никакого движения на всем обозримом серо-белом пространстве не наблюдалось.
Все разом сорвались с места и побежали.
Хартнелл был жив, но без сознания, и по-прежнему лежал под брезентом палатки. На голове сбоку у него вздулась огромная шишка - толстый брезент прорвался от удара градины величиной с кулак,- и из левого уха сочилась кровь, но Гудсер скоро нащупал слабый пульс. Они вытащили Хартнелла из-под палатки, достали два спальных мешка и устроили пострадавшего по возможности удобнее. По небу опять плыли темные облака.
– Насколько серьезна травма? - спросил лейтенант Гор. Гудсер потряс головой.
– Пока неизвестно - узнаем, когда он очнется… если он очнется. Удивительно, что больше никто из нас не пострадал столь же тяжело. Это было поистине смертоносное низвержение твердых тел с небес.
Гор кивнул.
– Мне бы очень не хотелось потерять Томми после того, как его брат Джонни умер в прошлом году. Семья не перенесет такого удара.
Гудсер вспомнил, как готовил к погребению Джона Хартнелла, одетого в лучшую фланелевую рубаху брата Томми. Он подумал об этой рубахе, находящейся под мерзлой землей и занесенными снегом камнями во многих милях к северу отсюда, о ледяном ветре под черными скалами, проносящемся между деревянными надгробиями,- и содрогнулся.
Мы все начинаем замерзать,- сказал Гор.- Необходимо поспать. Рядовой Пилкингтон, найдите опорные шесты и помогите Бесту и Терьеру снова установить палатку. Есть,сэр. Пока двое мужчин искали опорные шесты, Морфин поднял резент. Изрешеченная градом палатка походила на видавшее виды боевое знамя.
– Боже мой,- сказал Дево.
– Все спальные мешки промокли насквозь,- доложил Морфин.- Палатка внутри тоже промокла.
Гор вздохнул.
Пилкингтон и Бест вернулись с двумя почерневшими, погнутыми обломками шестов из металла и дерева.
– В них попала молния, лейтенант,- доложил рядовой морской пехоты.- Похоже, ее притянул металлический стержень, сэр. От них теперь мало прока.
Гор просто кивнул.
– У нас в санях есть ледоруб. Принесите его и запасной дробовик, чтобы использовать в качестве опорных шестов. Растопите немного льда, чтобы залить их у основания. * Спиртовка испорчена,- напомнил Терьер.- Растопить лед не получится. * У нас в санях есть еще две спиртовки,- сказал Гор.- А в бутылках осталась питьевая вода. Сейчас она обратилась в лед, но засуньте бутылки за пазуху, чтобы он растаял. Залейте воду в ямку, которую прорубите во льду. Она мигом замерзнет. Мистер Бест? * Да, сэр? - откликнулся плотный молодой моряк, пытаясь подавить зевок. * Вычистите палатку изнутри возможно тщательнее, возьмите нож и распорите два спальных мешка. Получится два широких одеяла: одно мы используем в качестве подстилки, а другим накроемся, тесно прижавшись друг к другу, чтобы не закоченеть. Нам нужно поспать.
Гудсер внимательно наблюдал за находившимся в беспамятстве Хартнеллом, но молодой человек по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Врачу пришлось проверить, дышит ли он, чтобы удостовериться, что он еще не умер.
– Мы двинемся обратно утром, сэр? - спросил Джон Морфин.- В смысле, чтобы забрать наши припасы из склада на льду, а потом направиться назад к кораблям? Теперь у нас про вианта осталось всего ничего, не хватит на обратный путь, даже если урезать рацион до мало-мальски приемлемого минимума.
Гор улыбнулся и помотал головой.
– Двухдневный пост не повредит нам, дружище. Но поскольку Хартнелл ранен, я отправлю четверых к нашему складу, с ним на санях. Вы станете там лагерем, обустроившись со всем тщанием, а я тем временем возьму одного человека и направлюсь на юг, во исполнение приказа сэра Джона. Я должен спрятать в тайнике второе письмо Адмиралтейству, но самое главное, нам необходимо продвинуться на юг как можно дальше, чтобы проверить, нет ли там каких признаков чистой воды. Весь наш поход окажется напрасным, коли мы не сделаем этого. * Я готов пойти с вами, лейтенант Гор,- сказал Гудсер и поразился звуку собственного голоса. Почему-то для него было чрезвычайно важно продолжить путь с офицером.
Гор тоже казался удивленным.
– Благодарю вас, доктор,- мягко сказал он.- Но не разумнее ли будет, если вы останетесь с нашим раненым товарищем?
Гудсер густо покраснел. * Со мной пойдет Бест,- сказал лейтенант.- До моего возвращения командовать отрядом будет второй помощник Дево. * Есть, сэр,- хором сказали оба мужчины. * Мы с Бестом выступим часа через три и постараемся пройти на юг возможно дальше, взяв с собой лишь немного соленой свинины, цилиндр для письма, по одной бутылке воды на каждого, несколько одеял на случай, если придется стать биваком, и один из дробовиков. Мы повернем назад около полуночи и постараемся встретиться с вами на льду к восьми склянкам завтрашнего утра. На обратном пути к кораблям санный груз у нас будет легче - если не считать Хартнелла, я имею в виду,- так что бьюсь об заклад, мы доберемся до дома не за пять дней, а за три, если не меньше. Если мы с Бестом не вернемся к лагерю на море послезавтра к полуночи, мистер Дево, берите Хартнелла и возвращайтесь к кораблям.
Есть, сэр.
Рядовой Пилкингтон, вы очень устали?
Да, сэр,- ответил тридцатилетний морской пехотинец.-есть нет, сэр. готов выполнить любой ваш приказ, лейтенант.
Гор улыбнулся. * Хорошо. Вы заступаете на дежурство на следующие три часа. Единственное, что я могу вам обещать, так это то, что вам первому позволят лечь спать, когда ваш отряд достигнет сегодня места стоянки у склада. Возьмите мушкет, не задействованный в качестве палаточного опорного шеста, но оставайтесь в палатке - просто выглядывайте наружу время от времени. * Слушаюсь, сэр.
– Доктор Гудсер? Врач вскинул голову.
– Будьте добры, перенесите мистера Хартнелла в палатку с помощью мистера Морфина и устройте там поудобнее. Мы положим Томми в середину нашей куча-мала, чтобы согревать своими телами.
Гудсер кивнул и двинулся с места, чтобы поднять своего пациента за плечи вместе со спальным мешком. Шишка на голове Хартнелла теперь выросла до размеров маленького бледного кулака.
– Хорошо,- стуча зубами, проговорил Гор, когда потре панную палатку установили.- Теперь давайте расстелим оде яла, ляжем, прижмемся покрепче друг к другу, точно бедные сироты, каковыми, собственно, мы и являемся, и попытаемся поспать час-другой.
13
70° 05'северной широты, 98° 23'западной долготы 3 июня 1847 г.
Сэр Джон не верил своим глазам. Он видел восемь фигур, все верно, но наблюдал при этом некий… непорядок.
Четверо из пятерых тянувших сани изможденных, бородатых мужчин в очках не вызывали недоумения - матросы Морфин, Терьер и Вест, с рослым рядовым Пилкингтоном впереди,- но пятым в упряжи шел второй помощник Дево, чье выражение лица наводило на мысль, что он побывал в аду. Матрос Харт-нелл шел рядом с санями. Голова исхудалого матроса была перевязана, и он еле волочил ноги, словно французский солдат во время отступления Наполеона от Москвы. Врач Гудсер тоже шел рядом с санями, на ходу наклоняясь к кому-то - или чему-то» лежащему в санях. Франклин высматривал красный шерстяной шарф лейтенанта Гора - длиной почти шесть футов, такой невозможно не заметить,- но странное дело: казалось, почти все темные, с трудом плетущиеся фигуры были в красных шарфах, только покороче.
И наконец, за санями шагала низенькая, закутанная в парку фигура, лицо которой скрывалось под капюшоном, но кото-Рая могла быть только эскимосом.
Но именно при виде самих саней капитан сэр Джон Франклин невольно воскликнул: «О господи!»
Сани были слишком узкие, чтобы на них поместились два человека, лежащие бок о бок, и подзорная труба не обманула сэра Джона: одно тело покоилось на другом. Наверху находился еще один эскимос - спящий или погруженный в беспамятство старик с коричневым морщинистым лицом и белыми волосами, разметавшимися по меховому капюшону, стянутому назад и подоткнутому под голову подобием подушки. Именно над ним склонялся Гудсер, пока сани приближались к «Эребусу». Под лежащим навзничь эскимосом виднелись тело и почерневшее, искаженное и явно мертвое лицо лейтенанта Грэма Гора.
Франклин, командор Фицджеймс, лейтенант Левеконт, первый помощник Роберт Серджент, ледовый лоцман Рейд, старший судовой врач Стенли, несколько младших офицеров, помощник боцмана Браун, грот-марсовый старшина Джон Салливан и стюард сэра Джона мистер Хор - разом бросились навстречу саням, как и сорок с лишним матросов, которые поднялись на палубу, услышав крик дозорного.
В дюжине шагов от санного отряда Франклин и все остальные стали как вкопанные. То, что через подзорную трубу показалось Франклину серовато-красными шерстяными шарфами, на деле оказалось огромными красными пятнами на темных шинелях. Мужчины были измазаны кровью.
Потом раздался взрыв голосов. Матросы в упряжи обнимались с товарищами, подбежавшими к ним. Томас Хартнелл рухнул на лед, и вокруг него столпились мужчины, пытавшиеся поднять его на ноги. Все говорили и кричали одновременно.
Сэр Джон видел только труп лейтенанта Грэма Гора. Тело было накрыто спальным мешком, но он немного сполз вниз, являя взору сэра Джона красивое лицо, местами абсолютно белое, обескровленное, а местами - нос, щеки, виски, подбородок - дочерна обожженное арктическим солнцем, с искаженными чертами, с блестящими от инея белками закатившихся глаз под приоткрытыми веками, с отвисшей челюстью и вывалившимся изо рта языком, с губами, растянутыми точно в злобном оскале или в гримасе совершенного ужаса.
– Снимите этого… дикаря… с лейтенанта Гора,- приказал сэр Джон.- Немедленно!
Несколько человек бросились выполнять приказ: схватили эскимоса за плечи и за ноги, рывком подняли. Старик застонал, и доктор Гудсер воскликнул:
– Осторожнее! Полегче с ним! У него мушкетная пуля рядом с сердцем. Отнесите его в лазарет, пожалуйста.
Второй эскимос подошел к раненому старику - теперь, когда капюшон парки был откинут назад, сэр Джон ошеломленно обнаружил, что это молодая женщина. * Постойте! - вскричал сэр Джон, махнув рукой своему корабельному фельдшеру.- Лазарет? Неужто вы всерьез полагаете, что мы позволим поместить этого… аборигена… в наш лазарет?! * Этот человек - мой пациент,- заявил Гудсер с непочтительным упрямством, какого сэр Джон Франклин никогда бы не предположил в малорослом, щуплом враче.- Мне необходимо перенести раненого в место, где я смогу его прооперировать - извлечь пулю из тела, коли такое возможно. Остановить кровотечение, на худой конец. Отнесите его в лазарет, пожалуйста.
Матросы, державшие эскимоса, вопросительно посмотрели на начальника экспедиции. Сэр Джон впал в такое замешательство, что лишился дара речи.
– Пошевеливайтесь же,- приказал Гудсер уверенным тоном.
Очевидно, приняв молчание сэра Джона за знак согласия, мужчины потащили седовласого эскимоса вверх по снежному откосу на корабль. Гудсер, эскимосская девушка и несколько матросов последовали за ними; двое поддерживали под руки молодого Хартнелла.
Франклин, едва скрывавший свое потрясение и ужас, остался стоять на месте, по-прежнему глядя на труп лейтенанта Гора. Рядовой Пилкингтон и матрос Морфин развязывали тросы, крепившие тело к саням.
– Бога ради,- промолвил Франклин,- прикройте ему лицо.
– Слушаюсь, сэр,- откликнулся Морфин.
Матрос натянул на лицо лейтенанту плотное шерстяное одело, сползшее вниз за время трудного полуторасуточного перехода по замерзшему морю, искрещенному торосными грядами.
Сэр Джон по-прежнему видел провал рта под провисшим красным одеялом. * Мистер Дево! - рявкнул он. * Да, сэр.
Второй помощник Дево, который наблюдал за матросами, отвязывавшими тело лейтенанта от саней, подошел шаркающей походкой и козырнул. Франклин видел, что заросший щетиной мужчина с обветренным и докрасна обожженным солнцем лицом настолько изможден, что едва сумел поднять руку, чтобы отдать честь.
– Пусть лейтенанта Гора отнесут в его каюту, где вы с мистером Серджентом, под руководством присутствующего здесь лейтенанта Фейрхольма, проследите за тем, чтобы тело подготовили к погребению.
– Есть, сэр,- хором сказали Дево и Фейрхольм. Терьер и Пилкингтон, несмотря на смертельную усталость, решительно отказались от посторонней помощи и сами подняли с саней тело своего лейтенанта. Одна рука у Гора была согнута в локте, и скрюченные окоченелые пальцы (рукавица и перчатка отсутствовали, и голая кисть почернела, то ли сожженная солнцем, то ли вследствие разложения тканей) словно пытались вцепиться в воздух.
– Постойте,- сказал Франклин.
Он сообразил, что, если поручит мистеру Дево такое задание, пройдет не один час, прежде чем он сможет получить официальный доклад от человека, бывшего заместителем командира в данном отряде. Даже чертов фельдшер теперь скрылся, забрав с собой двух эскимосов. * Мистер Дево,- сказал Франклин,- после того, как вы проследите за начальными приготовлениями лейтенанта Гора к погребению, зайдите ко мне в каюту. * Есть, сэр,- устало откликнулся помощник капитана. * Кстати, кто присутствовал при смерти лейтенанта Гора?
Мы все, сэр,- сказал Дево.- Но матрос Вест находился с ним последние двое суток нашего пребывания на Кинг-Уильяме и около. Чарли видел все, что случилось с лейтенантом Гором.
– Хорошо,- сказал сэр Джон.- Продолжайте выполнять свои обязанности, мистер Дево. Вскоре я выслушаю ваш доклад. А вы, Бест, сейчас проследуйте за мной и командором фицджеймсом. * Есть, сэр,- сказал матрос, перерезая ножом последний ремень своей упряжи, поскольку он был слишком утомлен, чтобы возиться с узлами. У него даже не хватило сил козырнуть.
Три престонских иллюминатора матово белели над головой от света никогда не заходящего солнца, когда матрос Чарльз Бест делал доклад сидящим за столом сэру Джону, командору Фицджеймсу и капитану Крозье - капитан «Террора» весьма кстати прибыл с визитом всего через несколько минут после того, как разведывательный отряд поднялся на борт. Эдмунд Хор - стюард сэра Джона, временами выполнявший обязанности секретаря,- сидел с офицерами, делая записи. Бест стоял, разумеется, но несколькими минутами ранее Крозье предложил дать изможденному мужчине немного бренди в медицинских целях, и, хотя на лице сэра Джона явственно отразилось недовольство, он соизволил попросить капитана Фицджеймса достать бутылку из своих личных запасов. Похоже, глоток спиртного несколько взбодрил Беста.
Трое офицеров время от времени прерывали вопросами докладывавшего Беста, который стоял перед ними, пошатываясь от усталости. Когда описание трудного похода к острову Кинг-Уильям стало несколько затягиваться, сэр Джон попросил мужчину перейти к описанию событий последних двух дней.
Слушаюсь, сэр. В общем, после того как мы стали лагерем в первую нашу ночь на берегу, когда прошла страшная гроза с градом, а потом нашли эти… следы, отпечатки лап… на снегу, мы попытались поспать пару часов, но безуспешно, а затем мы с лейтенантом направились на юг с малым запасом провианта, а мистер Дево взял сани и то, что осталось от палатки и бедного Хартнелла, который тогда по-прежнему не подавал Ризнаков жизни, и мы попрощались до завтра, и, значит, мы с лейтенантом двинулись на юг, а мистер Дево с остальными людьми двинулся обратно на морской лед. * Вы были вооружены,- сказал сэр Джон. * Так точно, сэр Джон,- подтвердил Бест.- У лейтенанта Гора был пистолет, а у меня один из двух наших дробовиков. Второй дробовик остался в отряде мистера Дево, а у рядового Пилкингтона был мушкет. * Объясните, почему лейтенант Гор разделил отряд,- потребовал сэр Джон.
Казалось, Бест на мгновение смешался, но потом просветлел. * О, он сказал нам, что выполняет ваш приказ, сэр. Поскольку молния уничтожила запасы провизии и град повредил палатку, большей части отряда необходимо было вернуться к нашему складу на морском льду. Мы с лейтенантом Гором продолжили путь, чтобы спрятать второй цилиндр с донесением где-нибудь южнее на берегу и посмотреть, нет ли где дальше разводий. Там ничего не было. В смысле, разводий. Ни следа. Ни хре… ни единого потемнения в небе над горизонтом, свидетельствующего об открытой воде. * Как далеко вы продвинулись на юг, Бест? - спросил Фиц-джеймс.
– Господи Иисусе, твою мать! - выкрикнул Томас Хартнелл, когда град усилился и молнии засверкали чаще.
Все мало-мальски здравомыслящие мужчины уже лежали под своими спальными мешками, а не в них, прикрываясь от града двумя слоями плотного шерстяного одеяла вместо одного. Брезент палатки грозил всем смертью от удушья. Тонкая просмоленная парусина под ними нисколько не спасала от холода, поднимавшегося снизу, пробиравшего до костей, безжалостно остужавшего нагретый дыханием воздух. * Разве грозы бывают, когда так холодно? - прокричал Гудсер Гору, который лежал рядом с ним в куче перепуганных мужчин. * Такое случается,- проорал в ответ лейтенант.- Если мы решим перебраться с кораблей в лагерь на суше, нам придется взять с собой чертову уйму громоотводов!
Именно тогда Гудсер услышал первый намек на вероятность, что они покинут корабли.
Молния ударила в ледяной валун футах в десяти от палатки, возле которого они сидели во время своего прерванного ужина, и отрикошетила к валуну высотой не более трех футов, сверкнув у них прямо над головами, прикрытыми брезентом, - и все до единого мужчины прижались к земле плотнее, словно пытаясь продраться сквозь парусиновую подстилку и зарыться поглубже в мерзлую гальку.
– О господи, лейтенант Гор,- выкрикнул Джон Морфин, чья голова находилась ближе прочих к входному отверстию пухнувшей палатки,- кто-то ходит там, в этом аду кромешном!
Все восемь членов отряда находились в палатке. * Неужели медведь? - проорал Гор.- Бродит вокруг в такую грозу? * Слишком крупен для медведя, лейтенант,- прокричал Морфин.-Это…
Тут молния опять ударила в ледяной валун неподалеку от палатки, а удар следующей молнии пришелся так близко, что наэлектризованный брезент над ними резко всколыхнулся, и все припали к земле еще плотнее, прижались лицом к холодной парусине и оставили всякие разговоры, чтобы вознести к небу мольбы о спасении.
Яростная атака - а Гудсеру все происходящее представлялось некой атакой древних богов, разъяренных их самонадеянным решением зимовать в царстве Борея,- продолжалась почти час, пока наконец последние раскаты грома не стихли в отдалении и вспышки молний не стали реже и не переместились на юго-восток.
Гор выбрался из-под брезента первым, но даже этот бравый лейтенант - практически не ведавший страха, насколько знал Гудсер,- не поднимался на ноги целую минуту, если не дольше. За ним все остальные на четвереньках выползли наружу и замерли на месте, ошеломленно озираясь вокруг и словно вознося мольбы или хвалы Всевышнему. В небе на востоке сверкали узоры разветвленных молний, гром все еще грохотал над плоским островом достаточно громко, чтобы они кожей ощущали звуковые волны и зажимали уши ладонями, но град прекратился двухфутовый слой разбитых белых шариков устилал берег, насколько хватало глаз,- и минуту спустя Гор встал и начал оглядываться по сторонам. Потом все остальные поднялись на ноги, медленно, неуклюже, ощупывая конечности - сплошь покрытые синяками, полагал Гудсер на основании своих собственных болевых ощущений. Черные тучи затягивали умеречное небо на юге достаточно плотно, чтобы казалось, будто на землю опускается настоящая ночная тьма. - Вы только посмотрите! - крикнул Чарльз Бест. Гудсер и все остальные столпились возле саней. Перед своим прерванным ужином они сложили в кучу консервные банки и прочие предметы на месте, где готовили, и молния каким-то образом ухитрилась ударить в низкую пирамиду банок, промахнувшись мимо самих саней. Все голднеровские консервированные продукты разметало вокруг, как если бы в пирамиду попало пушечное ядро - точный бросок шара в космическом кегельбане. Куски обугленного металла, все еще дымящиеся несъедобные овощи и тухлое мясо были разбросаны в радиусе двадцати ярдов. У левой ноги врача валялся черный от копоти, искореженный котелок, на боку которого виднелась надпись «варочное устройство». Он входил в походный комплект столовых принадлежностей и стоял на одной из спиртовок, когда они бросились в укрытие. Металлическая бутылка, содержавшая пинту древесного спирта, взорвалась, и разлетевшаяся во все стороны шрапнель лишь чудом не задела никого из них, когда они прятались под брезентом. Если бы молния ударила в деревянный ящик с бутылками горючего, стоявший на санях рядом с двумя дробовиками и коробкой патронов, они все погибли бы при взрыве.
Гудсер почувствовал острое желание рассмеяться, но сдержался из опасения, что одновременно разрыдается. С минуту все молчали.
Наконец Джон Морфин, взобравшийся на невысокую, изрешеченную градом ледяную гряду поблизости, крикнул:
– Лейтенант, вы должны взглянуть на это!
Они поднялись наверх, чтобы посмотреть, на что он там таращится.
Вдоль низкой ледяной гряды, начинавшейся среди нагромождений льда к югу от них и терявшейся из виду на северо-западе, тянулась цепочка совершенно невероятных следов. Невероятных, поскольку они превосходили размерами следы любого из ныне существующих животных на этой старой доброй планете. За пять дней похода мужчины видели на снегу следы белых медведей, и некоторые из них были на удивление большими - до двенадцати дюймов длиной,- но эти отпечатки были в полтора-два раза больше. Иные казались длиной с руку мужчины. И они были свежими - в этом не приходилось сомневаться,- ибо вмятины остались не на старом снегу, а на холстом слое градин.
Какое бы существо ни проходило мимо лагеря, оно появилось здесь в самый разгар грозы с градом, как и докладывал Морфин. * Что это? - сказал лейтенант Гор.- Быть такого не может. Мистер Дево, будьте добры, принесите мне дробовик и патроны из саней. * Есть, сэр.
Еще прежде, чем помощник капитана вернулся с дробовиком, Морфин, рядовой морской пехоты Пилкингтон, Бест, Терьер и Гудсер двинулись вслед за Гором, который пошел по невероятным следам в северо-западном направлении.
– Они слишком большие, сэр, - сказал морской пехотинец. Он был включен в состав отряда, знал Гудсер, поскольку являлся одним из немногих мужчин на обоих кораблях, имевших опыт охоты на дичь крупнее тетерева.
– Я знаю, рядовой,- сказал Гор.
Он взял дробовик у второго помощника Дево и спокойно загнал в ствол патрон. Увязая в ледяном крошеве, семеро мужчин шагали в направлении темных облаков за цепью айсбергов, тянувшейся вдоль береговой линии.
– Может, это не следы, а что-то другое… скажем, арктический заяц или еще какой зверь прыгал по ледяному месиву, делая вмятины всем телом,- предположил Дево.
Да,- рассеянно сказал Гор.- Вероятно, так и есть, Чарльз.
Но это были отпечатки лап. Доктор Гарри Д. С. Гудсер знал это. И все мужчины, шедшие рядом, знали это. Гудсер, никогда в жизни не охотившийся на зверя крупнее кролика или куропатки, точно знал, что это не вмятины от тела какого-то мелкого животного, прыгавшего влево-вправо, но скорее отпечатки лап некоего существа, которое шло сначала на четырех ногах, потом если верить следам - прошагало почти сотню ярдов на двух. Здесь они походили на следы человека, имеющего ступни длиной с предплечье Гудсера и покрывающего почти пять футов за один шаг, причем вместо отпечатков пальцев оставляющего бороздки от когтей.
Они достигли незащищенного от ветра участка каменистого берега, где Гудсер упал на колени много часов назад. Поскольку градины здесь разбивались на мельчайшие осколки, под ногами у них лежал практически голый камень - и на нем следы обрывались.
– Рассредоточимся,- сказал Гор, который по-прежнему небрежно держал дробовик под мышкой, словно прогуливаясь по своему родовому поместью в Эссексе.
Он поочередно ткнул пальцем в каждого из мужчин и указал, в какую сторону тому надлежит направиться, чтобы поискать следы на границе каменистого участка, немногим превосходившего размерами центральную часть крикетного поля.
Следов, ведущих прочь с гальки, не обнаружилось. Мужчины несколько минут бродили взад-вперед, внимательно глядя под ноги, стараясь не ступать на нетронутый снег, а потом все застыли на месте, растерянно переглядываясь. Каменистый участок имел форму почти правильного круга. Никаких следов, уводящих за пределы оного, не было. * Лейтенант…- начал Бест. * Помолчите минутку,- сказал Гор резко, но не раздраженно.- Я думаю.
Сейчас он единственный двигался: широким шагом проходил мимо мужчин и напряженно вглядывался в снег и лед за пределами круга, словно пытаясь понять шутку, с ним сыгранную. Теперь, когда гроза ушла на восток, стало светлее (было почти два часа пополуночи по хронометру Гудсера), и снег с ледяной крошкой за границей усыпанного галькой пятачка оставался нетронутым.
– Лейтенант,- настойчиво повторил Бест.- Я насчет Тома Хартнелла. * Да, что с ним? - отрывисто спросил лейтенант. Он начинал обходить участок по третьему разу. * Его здесь нет. Я только сейчас понял - я не видел Тома с момента, когда мы вышли из палатки.
Гудсер резко вскинул и повернул голову одновременно со всеми остальными. В трехстах ярдах за ними находилась низкая ледяная гряда, загораживавшая рухнувшую палатку и сани. Никакого движения на всем обозримом серо-белом пространстве не наблюдалось.
Все разом сорвались с места и побежали.
Хартнелл был жив, но без сознания, и по-прежнему лежал под брезентом палатки. На голове сбоку у него вздулась огромная шишка - толстый брезент прорвался от удара градины величиной с кулак,- и из левого уха сочилась кровь, но Гудсер скоро нащупал слабый пульс. Они вытащили Хартнелла из-под палатки, достали два спальных мешка и устроили пострадавшего по возможности удобнее. По небу опять плыли темные облака.
– Насколько серьезна травма? - спросил лейтенант Гор. Гудсер потряс головой.
– Пока неизвестно - узнаем, когда он очнется… если он очнется. Удивительно, что больше никто из нас не пострадал столь же тяжело. Это было поистине смертоносное низвержение твердых тел с небес.
Гор кивнул.
– Мне бы очень не хотелось потерять Томми после того, как его брат Джонни умер в прошлом году. Семья не перенесет такого удара.
Гудсер вспомнил, как готовил к погребению Джона Хартнелла, одетого в лучшую фланелевую рубаху брата Томми. Он подумал об этой рубахе, находящейся под мерзлой землей и занесенными снегом камнями во многих милях к северу отсюда, о ледяном ветре под черными скалами, проносящемся между деревянными надгробиями,- и содрогнулся.
Мы все начинаем замерзать,- сказал Гор.- Необходимо поспать. Рядовой Пилкингтон, найдите опорные шесты и помогите Бесту и Терьеру снова установить палатку. Есть,сэр. Пока двое мужчин искали опорные шесты, Морфин поднял резент. Изрешеченная градом палатка походила на видавшее виды боевое знамя.
– Боже мой,- сказал Дево.
– Все спальные мешки промокли насквозь,- доложил Морфин.- Палатка внутри тоже промокла.
Гор вздохнул.
Пилкингтон и Бест вернулись с двумя почерневшими, погнутыми обломками шестов из металла и дерева.
– В них попала молния, лейтенант,- доложил рядовой морской пехоты.- Похоже, ее притянул металлический стержень, сэр. От них теперь мало прока.
Гор просто кивнул.
– У нас в санях есть ледоруб. Принесите его и запасной дробовик, чтобы использовать в качестве опорных шестов. Растопите немного льда, чтобы залить их у основания. * Спиртовка испорчена,- напомнил Терьер.- Растопить лед не получится. * У нас в санях есть еще две спиртовки,- сказал Гор.- А в бутылках осталась питьевая вода. Сейчас она обратилась в лед, но засуньте бутылки за пазуху, чтобы он растаял. Залейте воду в ямку, которую прорубите во льду. Она мигом замерзнет. Мистер Бест? * Да, сэр? - откликнулся плотный молодой моряк, пытаясь подавить зевок. * Вычистите палатку изнутри возможно тщательнее, возьмите нож и распорите два спальных мешка. Получится два широких одеяла: одно мы используем в качестве подстилки, а другим накроемся, тесно прижавшись друг к другу, чтобы не закоченеть. Нам нужно поспать.
Гудсер внимательно наблюдал за находившимся в беспамятстве Хартнеллом, но молодой человек по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Врачу пришлось проверить, дышит ли он, чтобы удостовериться, что он еще не умер.
– Мы двинемся обратно утром, сэр? - спросил Джон Морфин.- В смысле, чтобы забрать наши припасы из склада на льду, а потом направиться назад к кораблям? Теперь у нас про вианта осталось всего ничего, не хватит на обратный путь, даже если урезать рацион до мало-мальски приемлемого минимума.
Гор улыбнулся и помотал головой.
– Двухдневный пост не повредит нам, дружище. Но поскольку Хартнелл ранен, я отправлю четверых к нашему складу, с ним на санях. Вы станете там лагерем, обустроившись со всем тщанием, а я тем временем возьму одного человека и направлюсь на юг, во исполнение приказа сэра Джона. Я должен спрятать в тайнике второе письмо Адмиралтейству, но самое главное, нам необходимо продвинуться на юг как можно дальше, чтобы проверить, нет ли там каких признаков чистой воды. Весь наш поход окажется напрасным, коли мы не сделаем этого. * Я готов пойти с вами, лейтенант Гор,- сказал Гудсер и поразился звуку собственного голоса. Почему-то для него было чрезвычайно важно продолжить путь с офицером.
Гор тоже казался удивленным.
– Благодарю вас, доктор,- мягко сказал он.- Но не разумнее ли будет, если вы останетесь с нашим раненым товарищем?
Гудсер густо покраснел. * Со мной пойдет Бест,- сказал лейтенант.- До моего возвращения командовать отрядом будет второй помощник Дево. * Есть, сэр,- хором сказали оба мужчины. * Мы с Бестом выступим часа через три и постараемся пройти на юг возможно дальше, взяв с собой лишь немного соленой свинины, цилиндр для письма, по одной бутылке воды на каждого, несколько одеял на случай, если придется стать биваком, и один из дробовиков. Мы повернем назад около полуночи и постараемся встретиться с вами на льду к восьми склянкам завтрашнего утра. На обратном пути к кораблям санный груз у нас будет легче - если не считать Хартнелла, я имею в виду,- так что бьюсь об заклад, мы доберемся до дома не за пять дней, а за три, если не меньше. Если мы с Бестом не вернемся к лагерю на море послезавтра к полуночи, мистер Дево, берите Хартнелла и возвращайтесь к кораблям.
Есть, сэр.
Рядовой Пилкингтон, вы очень устали?
Да, сэр,- ответил тридцатилетний морской пехотинец.-есть нет, сэр. готов выполнить любой ваш приказ, лейтенант.
Гор улыбнулся. * Хорошо. Вы заступаете на дежурство на следующие три часа. Единственное, что я могу вам обещать, так это то, что вам первому позволят лечь спать, когда ваш отряд достигнет сегодня места стоянки у склада. Возьмите мушкет, не задействованный в качестве палаточного опорного шеста, но оставайтесь в палатке - просто выглядывайте наружу время от времени. * Слушаюсь, сэр.
– Доктор Гудсер? Врач вскинул голову.
– Будьте добры, перенесите мистера Хартнелла в палатку с помощью мистера Морфина и устройте там поудобнее. Мы положим Томми в середину нашей куча-мала, чтобы согревать своими телами.
Гудсер кивнул и двинулся с места, чтобы поднять своего пациента за плечи вместе со спальным мешком. Шишка на голове Хартнелла теперь выросла до размеров маленького бледного кулака.
– Хорошо,- стуча зубами, проговорил Гор, когда потре панную палатку установили.- Теперь давайте расстелим оде яла, ляжем, прижмемся покрепче друг к другу, точно бедные сироты, каковыми, собственно, мы и являемся, и попытаемся поспать час-другой.
13
ФРАНКЛИН
70° 05'северной широты, 98° 23'западной долготы 3 июня 1847 г.
Сэр Джон не верил своим глазам. Он видел восемь фигур, все верно, но наблюдал при этом некий… непорядок.
Четверо из пятерых тянувших сани изможденных, бородатых мужчин в очках не вызывали недоумения - матросы Морфин, Терьер и Вест, с рослым рядовым Пилкингтоном впереди,- но пятым в упряжи шел второй помощник Дево, чье выражение лица наводило на мысль, что он побывал в аду. Матрос Харт-нелл шел рядом с санями. Голова исхудалого матроса была перевязана, и он еле волочил ноги, словно французский солдат во время отступления Наполеона от Москвы. Врач Гудсер тоже шел рядом с санями, на ходу наклоняясь к кому-то - или чему-то» лежащему в санях. Франклин высматривал красный шерстяной шарф лейтенанта Гора - длиной почти шесть футов, такой невозможно не заметить,- но странное дело: казалось, почти все темные, с трудом плетущиеся фигуры были в красных шарфах, только покороче.
И наконец, за санями шагала низенькая, закутанная в парку фигура, лицо которой скрывалось под капюшоном, но кото-Рая могла быть только эскимосом.
Но именно при виде самих саней капитан сэр Джон Франклин невольно воскликнул: «О господи!»
Сани были слишком узкие, чтобы на них поместились два человека, лежащие бок о бок, и подзорная труба не обманула сэра Джона: одно тело покоилось на другом. Наверху находился еще один эскимос - спящий или погруженный в беспамятство старик с коричневым морщинистым лицом и белыми волосами, разметавшимися по меховому капюшону, стянутому назад и подоткнутому под голову подобием подушки. Именно над ним склонялся Гудсер, пока сани приближались к «Эребусу». Под лежащим навзничь эскимосом виднелись тело и почерневшее, искаженное и явно мертвое лицо лейтенанта Грэма Гора.
Франклин, командор Фицджеймс, лейтенант Левеконт, первый помощник Роберт Серджент, ледовый лоцман Рейд, старший судовой врач Стенли, несколько младших офицеров, помощник боцмана Браун, грот-марсовый старшина Джон Салливан и стюард сэра Джона мистер Хор - разом бросились навстречу саням, как и сорок с лишним матросов, которые поднялись на палубу, услышав крик дозорного.
В дюжине шагов от санного отряда Франклин и все остальные стали как вкопанные. То, что через подзорную трубу показалось Франклину серовато-красными шерстяными шарфами, на деле оказалось огромными красными пятнами на темных шинелях. Мужчины были измазаны кровью.
Потом раздался взрыв голосов. Матросы в упряжи обнимались с товарищами, подбежавшими к ним. Томас Хартнелл рухнул на лед, и вокруг него столпились мужчины, пытавшиеся поднять его на ноги. Все говорили и кричали одновременно.
Сэр Джон видел только труп лейтенанта Грэма Гора. Тело было накрыто спальным мешком, но он немного сполз вниз, являя взору сэра Джона красивое лицо, местами абсолютно белое, обескровленное, а местами - нос, щеки, виски, подбородок - дочерна обожженное арктическим солнцем, с искаженными чертами, с блестящими от инея белками закатившихся глаз под приоткрытыми веками, с отвисшей челюстью и вывалившимся изо рта языком, с губами, растянутыми точно в злобном оскале или в гримасе совершенного ужаса.
– Снимите этого… дикаря… с лейтенанта Гора,- приказал сэр Джон.- Немедленно!
Несколько человек бросились выполнять приказ: схватили эскимоса за плечи и за ноги, рывком подняли. Старик застонал, и доктор Гудсер воскликнул:
– Осторожнее! Полегче с ним! У него мушкетная пуля рядом с сердцем. Отнесите его в лазарет, пожалуйста.
Второй эскимос подошел к раненому старику - теперь, когда капюшон парки был откинут назад, сэр Джон ошеломленно обнаружил, что это молодая женщина. * Постойте! - вскричал сэр Джон, махнув рукой своему корабельному фельдшеру.- Лазарет? Неужто вы всерьез полагаете, что мы позволим поместить этого… аборигена… в наш лазарет?! * Этот человек - мой пациент,- заявил Гудсер с непочтительным упрямством, какого сэр Джон Франклин никогда бы не предположил в малорослом, щуплом враче.- Мне необходимо перенести раненого в место, где я смогу его прооперировать - извлечь пулю из тела, коли такое возможно. Остановить кровотечение, на худой конец. Отнесите его в лазарет, пожалуйста.
Матросы, державшие эскимоса, вопросительно посмотрели на начальника экспедиции. Сэр Джон впал в такое замешательство, что лишился дара речи.
– Пошевеливайтесь же,- приказал Гудсер уверенным тоном.
Очевидно, приняв молчание сэра Джона за знак согласия, мужчины потащили седовласого эскимоса вверх по снежному откосу на корабль. Гудсер, эскимосская девушка и несколько матросов последовали за ними; двое поддерживали под руки молодого Хартнелла.
Франклин, едва скрывавший свое потрясение и ужас, остался стоять на месте, по-прежнему глядя на труп лейтенанта Гора. Рядовой Пилкингтон и матрос Морфин развязывали тросы, крепившие тело к саням.
– Бога ради,- промолвил Франклин,- прикройте ему лицо.
– Слушаюсь, сэр,- откликнулся Морфин.
Матрос натянул на лицо лейтенанту плотное шерстяное одело, сползшее вниз за время трудного полуторасуточного перехода по замерзшему морю, искрещенному торосными грядами.
Сэр Джон по-прежнему видел провал рта под провисшим красным одеялом. * Мистер Дево! - рявкнул он. * Да, сэр.
Второй помощник Дево, который наблюдал за матросами, отвязывавшими тело лейтенанта от саней, подошел шаркающей походкой и козырнул. Франклин видел, что заросший щетиной мужчина с обветренным и докрасна обожженным солнцем лицом настолько изможден, что едва сумел поднять руку, чтобы отдать честь.
– Пусть лейтенанта Гора отнесут в его каюту, где вы с мистером Серджентом, под руководством присутствующего здесь лейтенанта Фейрхольма, проследите за тем, чтобы тело подготовили к погребению.
– Есть, сэр,- хором сказали Дево и Фейрхольм. Терьер и Пилкингтон, несмотря на смертельную усталость, решительно отказались от посторонней помощи и сами подняли с саней тело своего лейтенанта. Одна рука у Гора была согнута в локте, и скрюченные окоченелые пальцы (рукавица и перчатка отсутствовали, и голая кисть почернела, то ли сожженная солнцем, то ли вследствие разложения тканей) словно пытались вцепиться в воздух.
– Постойте,- сказал Франклин.
Он сообразил, что, если поручит мистеру Дево такое задание, пройдет не один час, прежде чем он сможет получить официальный доклад от человека, бывшего заместителем командира в данном отряде. Даже чертов фельдшер теперь скрылся, забрав с собой двух эскимосов. * Мистер Дево,- сказал Франклин,- после того, как вы проследите за начальными приготовлениями лейтенанта Гора к погребению, зайдите ко мне в каюту. * Есть, сэр,- устало откликнулся помощник капитана. * Кстати, кто присутствовал при смерти лейтенанта Гора?
Мы все, сэр,- сказал Дево.- Но матрос Вест находился с ним последние двое суток нашего пребывания на Кинг-Уильяме и около. Чарли видел все, что случилось с лейтенантом Гором.
– Хорошо,- сказал сэр Джон.- Продолжайте выполнять свои обязанности, мистер Дево. Вскоре я выслушаю ваш доклад. А вы, Бест, сейчас проследуйте за мной и командором фицджеймсом. * Есть, сэр,- сказал матрос, перерезая ножом последний ремень своей упряжи, поскольку он был слишком утомлен, чтобы возиться с узлами. У него даже не хватило сил козырнуть.
Три престонских иллюминатора матово белели над головой от света никогда не заходящего солнца, когда матрос Чарльз Бест делал доклад сидящим за столом сэру Джону, командору Фицджеймсу и капитану Крозье - капитан «Террора» весьма кстати прибыл с визитом всего через несколько минут после того, как разведывательный отряд поднялся на борт. Эдмунд Хор - стюард сэра Джона, временами выполнявший обязанности секретаря,- сидел с офицерами, делая записи. Бест стоял, разумеется, но несколькими минутами ранее Крозье предложил дать изможденному мужчине немного бренди в медицинских целях, и, хотя на лице сэра Джона явственно отразилось недовольство, он соизволил попросить капитана Фицджеймса достать бутылку из своих личных запасов. Похоже, глоток спиртного несколько взбодрил Беста.
Трое офицеров время от времени прерывали вопросами докладывавшего Беста, который стоял перед ними, пошатываясь от усталости. Когда описание трудного похода к острову Кинг-Уильям стало несколько затягиваться, сэр Джон попросил мужчину перейти к описанию событий последних двух дней.
Слушаюсь, сэр. В общем, после того как мы стали лагерем в первую нашу ночь на берегу, когда прошла страшная гроза с градом, а потом нашли эти… следы, отпечатки лап… на снегу, мы попытались поспать пару часов, но безуспешно, а затем мы с лейтенантом направились на юг с малым запасом провианта, а мистер Дево взял сани и то, что осталось от палатки и бедного Хартнелла, который тогда по-прежнему не подавал Ризнаков жизни, и мы попрощались до завтра, и, значит, мы с лейтенантом двинулись на юг, а мистер Дево с остальными людьми двинулся обратно на морской лед. * Вы были вооружены,- сказал сэр Джон. * Так точно, сэр Джон,- подтвердил Бест.- У лейтенанта Гора был пистолет, а у меня один из двух наших дробовиков. Второй дробовик остался в отряде мистера Дево, а у рядового Пилкингтона был мушкет. * Объясните, почему лейтенант Гор разделил отряд,- потребовал сэр Джон.
Казалось, Бест на мгновение смешался, но потом просветлел. * О, он сказал нам, что выполняет ваш приказ, сэр. Поскольку молния уничтожила запасы провизии и град повредил палатку, большей части отряда необходимо было вернуться к нашему складу на морском льду. Мы с лейтенантом Гором продолжили путь, чтобы спрятать второй цилиндр с донесением где-нибудь южнее на берегу и посмотреть, нет ли где дальше разводий. Там ничего не было. В смысле, разводий. Ни следа. Ни хре… ни единого потемнения в небе над горизонтом, свидетельствующего об открытой воде. * Как далеко вы продвинулись на юг, Бест? - спросил Фиц-джеймс.