— И тогда было принято решение нас уничтожить? — мрачно спросил Левый. Незнакомец устало усмехнулся.
— Нет. Все проще. В ваших мирах слишком сильно сопротивление грубой материи. Кажется, вы называете это энтропией. Никакая жизнь не может существовать и развиваться в них слишком долго без поддержки извне — сама Вселенная тем или иным способом гасит эту жизнь. Именно поэтому в эпоху покорения космоса вы не нашли во вселенной братьев по разуму, а только примитивные формы жизни. Помогая вам «встать на ноги», мы миллионы раз спасали вас от неминуемой гибели. Отныне же вам было отказано в поддержке. Вы были обречены… Тогда я пошел к Мастеру и задал ему вопрос.
— Что, если появится среди этих миров один, который сможет измениться?
Он ответил:
— Мы ждали слишком долго. Этого не будет.
— И все же?
Он ответил:
— Тогда мы спасем всех.
— А если изменится только один народ? — спросил я. Он задумался. Потом ответил:
— Мы спасем их.
— Всех?
— Да.
Тогда я задал последний вопрос…
Незнакомец замолчал, пристально глядя на Ричарда.
— Быть может, ты догадаешься, какой?..
— Что, если это будет один человек?..
Незнакомец чуть заметно удовлетворенно улыбнулся. Затем продолжил:
— Мастер взглянул на меня долгим-долгим взглядом. И ответил:
— Тогда спасем… Всех.
Незнакомец умолк, глядя сверху в глаза Левому. Ричард не знал отца, но сейчас он понял, как смотрит отец на сына, не обманувшего его надежд. Ему показалось, что взгляд этот длится бесконечно долго. Скорее же всего прошли лишь мгновения. Потом незнакомец вновь заговорил:
— Теперь возвращайся. Отсюда ты можешь идти в любую сторону — здесь ваша Спираль замыкается сама на себя. И ты вернешься в родной мир «со стороны, прямо противоположной той, в которую первоначально направился».
— Значит, болезнь?..
— Очень скоро ваши ученые найдут против нее вакцину… Или как там это у них называется?
Левый вдруг вспомнил об идее Лис. А что, если…
— А что, если наши ученые создадут новую женщину?..
Незнакомец задумчиво улыбнулся.
— Лилит?
Левый кивнул.
— Вряд ли стоит повторять былые ошибки, — продолжая улыбаться, сказал незнакомец. — Тем более те, которые уже были повторены.
Левый на мгновение задумался.
— Елена?..
— Да. И она. Самые совершенные из всего, что может породить грубая материя. Лучшие из созданий в ваших мирах. Но разве они принесли в них счастье?.. Женщины-мечты, о которых мужчины бессознательно грезят всю жизнь, черты которых ищут во всех женщинах и, найдя лишь слабые отголоски, навсегда отдают за них душу? Из-за этих женщин пролились реки крови, но смогли ли они осчастливить хотя бы одного мужчину?.. Назови мне его, и я скажу «да».
Левый склонил голову. Если его Лис, за которую он сам только и делал, что проливал свою и чужую кровь и из-за которой едва не взошел на плаху, была лишь «слабым отголоском»… Тут было над чем подумать. А вдруг… Но к чему догадки, когда можно просто спросить?
Ричард вскинул голову. Незнакомец вовсю улыбался.
— А вот на этот вопрос я тебе не отвечу, — сказал он. И медленно растворился в желтом мареве.
— Мы еще встретимся? — крикнул Левый. Ответа не последовало. Но спустя мгновение плывущие, осязаемо-плотные воздушные слои над столбом всколыхнулись. Левый понял это, как ответ, которого он ждал.
Он обернулся к Валенту. Тот стоял неподалеку, там же, где остановился, увидев черную фигуру. Но, когда Левый сделал к нему шаг, Валент опустился на одно колено.
— Я слышал все, — проговорил он. — И понял главное. Мы достигли того места, где тебе было дано просить. И ты просил о судьбах мира…
Валент помолчал, словно бы размышляя.
— Скажи, — наконец продолжил он, — чем я могу отблагодарить тебя за честь, которую ты мне оказал, выбрав своим провожатым?
Левый подошел к капитану и положил ему руку на плечо.
— Ты оказался достоин этой чести. За что же тут благодарить?
Валент поднялся.
— Что ж, можешь не отвечать. Я в любом случае остаюсь перед тобой в долгу. Вместе со всем миром.
— Я — кредитор целого мира? — Левый засмеялся. — С таким званием мне долго не протянуть, как думаешь?
Он хлопнул озадаченного Валента по плечу.
— Ну что, капитан, в дорогу?
И, не дожидаясь ответа, пошел вперед. Гулкая почва под его ногами постепенно покрылась зеленой травой, на голову хлынул дождь, а через десяток шагов засияло солнце.
Им предстояло проделать обратный путь через преисподнюю.
Но это была дорога домой.
— Нет. Все проще. В ваших мирах слишком сильно сопротивление грубой материи. Кажется, вы называете это энтропией. Никакая жизнь не может существовать и развиваться в них слишком долго без поддержки извне — сама Вселенная тем или иным способом гасит эту жизнь. Именно поэтому в эпоху покорения космоса вы не нашли во вселенной братьев по разуму, а только примитивные формы жизни. Помогая вам «встать на ноги», мы миллионы раз спасали вас от неминуемой гибели. Отныне же вам было отказано в поддержке. Вы были обречены… Тогда я пошел к Мастеру и задал ему вопрос.
— Что, если появится среди этих миров один, который сможет измениться?
Он ответил:
— Мы ждали слишком долго. Этого не будет.
— И все же?
Он ответил:
— Тогда мы спасем всех.
— А если изменится только один народ? — спросил я. Он задумался. Потом ответил:
— Мы спасем их.
— Всех?
— Да.
Тогда я задал последний вопрос…
Незнакомец замолчал, пристально глядя на Ричарда.
— Быть может, ты догадаешься, какой?..
— Что, если это будет один человек?..
Незнакомец чуть заметно удовлетворенно улыбнулся. Затем продолжил:
— Мастер взглянул на меня долгим-долгим взглядом. И ответил:
— Тогда спасем… Всех.
Незнакомец умолк, глядя сверху в глаза Левому. Ричард не знал отца, но сейчас он понял, как смотрит отец на сына, не обманувшего его надежд. Ему показалось, что взгляд этот длится бесконечно долго. Скорее же всего прошли лишь мгновения. Потом незнакомец вновь заговорил:
— Теперь возвращайся. Отсюда ты можешь идти в любую сторону — здесь ваша Спираль замыкается сама на себя. И ты вернешься в родной мир «со стороны, прямо противоположной той, в которую первоначально направился».
— Значит, болезнь?..
— Очень скоро ваши ученые найдут против нее вакцину… Или как там это у них называется?
Левый вдруг вспомнил об идее Лис. А что, если…
— А что, если наши ученые создадут новую женщину?..
Незнакомец задумчиво улыбнулся.
— Лилит?
Левый кивнул.
— Вряд ли стоит повторять былые ошибки, — продолжая улыбаться, сказал незнакомец. — Тем более те, которые уже были повторены.
Левый на мгновение задумался.
— Елена?..
— Да. И она. Самые совершенные из всего, что может породить грубая материя. Лучшие из созданий в ваших мирах. Но разве они принесли в них счастье?.. Женщины-мечты, о которых мужчины бессознательно грезят всю жизнь, черты которых ищут во всех женщинах и, найдя лишь слабые отголоски, навсегда отдают за них душу? Из-за этих женщин пролились реки крови, но смогли ли они осчастливить хотя бы одного мужчину?.. Назови мне его, и я скажу «да».
Левый склонил голову. Если его Лис, за которую он сам только и делал, что проливал свою и чужую кровь и из-за которой едва не взошел на плаху, была лишь «слабым отголоском»… Тут было над чем подумать. А вдруг… Но к чему догадки, когда можно просто спросить?
Ричард вскинул голову. Незнакомец вовсю улыбался.
— А вот на этот вопрос я тебе не отвечу, — сказал он. И медленно растворился в желтом мареве.
— Мы еще встретимся? — крикнул Левый. Ответа не последовало. Но спустя мгновение плывущие, осязаемо-плотные воздушные слои над столбом всколыхнулись. Левый понял это, как ответ, которого он ждал.
Он обернулся к Валенту. Тот стоял неподалеку, там же, где остановился, увидев черную фигуру. Но, когда Левый сделал к нему шаг, Валент опустился на одно колено.
— Я слышал все, — проговорил он. — И понял главное. Мы достигли того места, где тебе было дано просить. И ты просил о судьбах мира…
Валент помолчал, словно бы размышляя.
— Скажи, — наконец продолжил он, — чем я могу отблагодарить тебя за честь, которую ты мне оказал, выбрав своим провожатым?
Левый подошел к капитану и положил ему руку на плечо.
— Ты оказался достоин этой чести. За что же тут благодарить?
Валент поднялся.
— Что ж, можешь не отвечать. Я в любом случае остаюсь перед тобой в долгу. Вместе со всем миром.
— Я — кредитор целого мира? — Левый засмеялся. — С таким званием мне долго не протянуть, как думаешь?
Он хлопнул озадаченного Валента по плечу.
— Ну что, капитан, в дорогу?
И, не дожидаясь ответа, пошел вперед. Гулкая почва под его ногами постепенно покрылась зеленой травой, на голову хлынул дождь, а через десяток шагов засияло солнце.
Им предстояло проделать обратный путь через преисподнюю.
Но это была дорога домой.