Скобелев Эдуард Мартинович. Властелин времени

   Иосиф на цыпочках подошел к комнате, в которой негодяй разговаривал по телефону:
   — …Окружили? Отлично!.. Стреляйте, убивайте, делайте что хотите! Это чрезвычайно опасный тип, если его не укокошить, он наверняка поднимет восстание!.. Да, да, решительность и дерзость!.. Атакуйте через четверть часа… За меня не беспокойтесь, я укроюсь в своем убежище…
   Советник бросил трубку телефона и, прислушавшись на миг, побежал по коридору.
   Иосиф на некотором расстоянии преследовал его.
   Советник спустился по лестнице в темный подвал. Включил свет, подошел к массивной металлической двери, сбоку от которой стоял огромный сейф, набрал нужный код, и электронный механизм распахнул сейф. Советник выхватил из него желтый мундир и желтую фуражку с кокардой и начал переодеваться, поглядывая на часы.
   Иосиф понял, что у него остался последний шанс.
   — Руки вверх! — крикнул он, едва советник стал снимать брюки. — Стоять на месте!
   Он подбежал к сейфу и сразу увидел ключ. Собственно, кроме ключа, больше ничего там не было.
   — Я все слышал, — сказал Иосиф. — Ты способен зарезать зятя в родном доме.
   Советник упал на колени.
   — У меня одна, только одна жизнь и много великих замыслов! Пощадите, и я заплачу столько, сколько хотите!..
   В голову пришла дерзкая мысль.
   — Ну-ка, поскорее надевай мою арестантскую рвань, а я этот желтый мундир!
   Советник запротестовал, и тогда Иосиф выстрелил из пистолета возле его уха. В одну секунду мерзавец переоблачился в полосатую куртку и полосатые штаны.
   Иосиф надел мундир и фуражку и взял в руки ключ.
   — Бога ради, не входите в подвал! Погибнете!
   Иосиф оттолкнул советника и повернулся к железной двери. В этот момент негодяй изо всей силы ударил Иосифа по голове, а потом схватил сзади, пытаясь повалить. Он был силен, этот раскормленный бездельник, Иосиф чуть не уступил ему, тем более что ослаб за дни заточения и голодовки.
   Обороняясь, Иосиф ударил напавшего рукоятью пистолета. Тот с громким воем схватился за нижнюю челюсть.
   Иосиф вставил ключ в замочную скважину, но ключ не поворачивался. Стоя на коленях, советник сказал:
   — Так и быть, я покажу подземное хозяйство, о котором не ведает и король. Убедившись в моем могуществе, вы перемените отношение ко мне. Любой компромисс лучше борьбы.
   Поднявшись с пола, советник нажал какую-то кнопку в сейфе, сейф закрылся.
   — Теперь путь свободен!
   Замок щелкнул легко и вытолкнул ключ, который Иосиф тут же сунул в карман.
   Массивные стальные двери распахнулись. Иосиф вошел в ярко освещенный зал, толкая впереди себя советника.
   Он увидел то, что меньше всего ожидал увидеть, — шеренгу солдат с автоматами и офицера в пятнистой желто-черной форме.
   Офицер вытянулся в струнку и скомандовал: «Смирно!»
   Затем, печатая шаг, приблизился к Иосифу и отдал честь:
   — Повелитель, армия готова к выполнению приказаний!
   — Полковник Пуш, — вскричал советник, — скорее помогите мне вернуть мой мундир! Я ограблен!
   — Связать негодяя, — Иосиф указал на советника. — Кляп в рот и в карцер!
   Советник был связан и лишен возможности вести агитацию. Его схватили за руки и за ноги и унесли.
   — Проведите меня в штабной кабинет! — сказал Иосиф, смущаясь от того, что генеральская форма висела на нем балахоном.
   Он пошел следом за офицером, соображая, как получше выполнить свою неожиданную роль и не дать врагам козырей для интриг, которые, конечно же, должны были последовать.
   Миновав длинный коридор, офицер ввел Иосифа в помещение штаба, у дверей которого несли охрану часовые.
   «Я им вовсе ни к чему, — устало подумал Иосиф. — Неужели они повинуются мундиру?..»
   Помещение было заставлено радиостанциями, электронно-вычислительными машинами, телефонами и другой техникой, о назначении которой Иосиф даже не подозревал.
   Перед ним угодливо распахнули еще одни двери:
   — Ваш кабинет, повелитель!
   — Позвоните мне через три часа.
   Оставшись один, Иосиф закрыл дверь на засов, осмотрел комнату отдыха, лег на диван и тотчас уснул.
   Во сне он не забывал, что находится под землей — среди солдат. «Кто такие, откуда и для какой цели собраны?» Он тревожился за себя, за всех людей: «Что случилось в этой несчастной стране?..»
   Настойчиво звонил телефон. Иосиф поднял трубку.
   — Беспокоит полковник Пуш. Прошло ровно три часа.
   Болела голова, тело ныло от слабости, но отступать было невозможно.
   — Распорядитесь, чтобы здесь, в кабинете, накрыли стол для нас двоих. Я хочу в спокойной обстановке выслушать ваш рапорт…
   Пока приготовили ужин, Иосиф искупался в ванной и надел чистое белье. Его он нашел в бельевом шкафу в комнате отдыха.
   — Вот что, полковник, давайте сначала поедим, а потом потолкуем.
   Иосиф съел немного творога со сметаной и салат из моркови, дав полную возможность насытиться офицеру, и это, кажется, расположило его.
   — Почему вы, уважаемый Пуш, подчинились мне, а не проходимцу, с которым я пришел?
   — Мы подчиняемся не конкретному лицу, а кодовой программе.
   — Где же эта программа?
   — Вшита в ваш китель. — Полковник слегка улыбнулся. — Но без брюк программа, представляющая из себя комплекс электронных устройств, не может функционировать.
   Изнуряющая тревога чуть отпустила. Иосиф рассмеялся:
   — А я хотел попросить вас позвать портного и сузить брюки и китель!
   — Это невозможно. Вы не первый, кто надел эту генеральскую форму. Уверяю вас, она не слишком хорошо сидела и на других.
   — Но, может быть, я первый, кто будет отдавать вам справедливые приказы?
   — Мне безразлично, повелитель, какими будут приказы. Я существую для того, чтобы точно выполнять их, а не для того, чтобы анализировать их смысл.
   Ответ разочаровывал. Но нужно было действовать, а не предаваться эмоциям.
   — Какими силами мы располагаем?
   — Здесь постоянно находится около восьми тысяч человек. Мы располагаем сотней танков и самоходных лучевых установок, двумя десятками истребителей и транспортными самолетами. Вооружение пехоты позволяет выполнить любую задачу: подавить силы неприятеля, захватить город, разогнать скопления демонстрантов…
   — Какие отношения к подземной армии имеет король-губернатор?
   — О короле мне ничего неизвестно…
   Приоткрывались зловещие планы. Кто-то тайно готовил государственный переворот или кровавое подавление народного выступления. А может быть, агрессию против соседних государств?
   Голова шла кругом.
   — Пусть приведут сюда арестованного.
   Полковник включил рацию, висевшую на шее наподобие бинокля.
   — Говорит Пуш. Доставить арестованного.
   Двери кабинета раскрылись, два дюжих солдата ввели советника.
   — Ну, несостоявшийся родственничек, будешь говорить или нужно прибегнуть к методам палачей из твоей тюрьмы?
   — Буду говорить. Воды мне, воды, умираю!
   — Преувеличиваешь. Ты губил людей без счета и не жалел их… Кто и для чего подготовил подземную армию?
   — Не знаю.
   — Какое отношение к армии имеет король?
   — Не знаю.
   — Где ты взял этот желтый руководящий мундир?
   — Не помню.
   — Сковать и увести!
   — Я буду говорить, буду говорить! — завопил советник. — Дайте только глоток воды!.. Армия создана нами на случай восстания фашистов.
   — Каких фашистов? Народ задавлен, и, насколько мне известно, поработителям не противостоит ни одна сила.
   — Мы хотим, чтобы население этой глупой страны беспрекословно служило нам. Однако населенцы не понимают выгод покорности и бунтуют все чаще. Это и есть фашизм, то есть неподчинение нашей демократии.
   — Все ясно, — сказал Иосиф. — У вас фашисты — все те, кто не приемлет вашей власти…
   — Мы все равно всех задавим! — заорал вдруг, вытаращив глаза, советник. — Полковник, хватайте самозванца!..
   Лицо полковника Пуша выражало полнейшую бесстрастность.
   — Что вы думаете о словах этого негодяя?
   — Нам не позволено думать, повелитель, нами управляют машины. Мы подчиняемся программам.
   Полковник снял фуражку и наклонил голову. На макушке виднелись спиральные антенны.
   «Что же такое творится!..»
   — У всех солдат антенны?
   — Разумеется. Новобранцы, поступающие под землю, вначале подвергаются операции в секретной клинике, она называется «Братство всеобщей любви».
   — Опять «братство»! Что известно о клинике?
   — Это самостоятельное воинское формирование.
   — Где оно находится?
   — У главного выхода из подземелья.
   Иосиф почувствовал, что советник занервничал. «Кажется, мы приблизились к голове змеи…»
   — Кто поставляет новобранцев?
   — Не знаю, они поступают к нам из клиники.
   Иосиф повернулся к советнику:
   — Откуда берутся новобранцы?
   — Из числа арестованных и приговоренных к смерти. Они подвергаются хирургическим корреляциям ради переработки сознания.
   «Как невинно и обыденно названо чудовищное преступление над личностью — „хирургическая корреляция“! Кучка сговорившихся негодяев сосет кровь и пот народа, считая, что только это и есть демократия…»
   — Уведите арестованного, — брезгливо сказал Иосиф. — Давать только ту пищу, которой питается весь народ: студень из микробного белка и болотную воду.
   Солдаты увели советника.
   — Вы странно рассуждаете, повелитель, — полковник страдальчески наморщил лицо. — Нам не позволят выйти на солнечный свет и живой воздух… Представьте муки людей и их нетерпение поскорее вернуться в родные деревни, увидеть близких, если они еще живы… Всех нас извели страшные головные боли. Едва человек попытается подумать не о том, о чем надлежит ему думать ежеминутно — о мудрости старшего начальника, — под черепной коробкой появляются крысы и грызут мозги.
   — Теперь уже близка ваша свобода, полковник… Вот мой приказ: немедленно захватить секретную клинику! Сопротивляющихся уничтожить, остальных арестовать. Мы должны узнать всю правду.
   Полковник отдал честь:
   — Разрешите выполнять?
   — Желаю успеха. Докладывайте о ходе операции.
   Полковник вышел. Загудела сирена, замигали разноцветные лампочки на плане, занимавшем всю стену кабинета.
   Иосиф понял, что это план подземных сооружений, но не было уже сил вглядываться и разбираться: он переживал, что посягнул на чужие жизни, отдав приказ о военных действиях.
   «Ну, хорошо, — думал он, — допустим, армия овладеет „клиникой“, что потом? Выйти с армией на поверхность?.. А дальше?.. Что делать дальше?.. Как отнесется к появлению армии народ?.. А если такие проходимцы, как советник, внушат людям о фашистском путче, и вместо борьбы за свободу и справедливость получится братоубийственная война?..»
   Иосиф все еще раздумывал о том, что делать, когда зазвонил телефон.
   — Говорит полковник Пуш…
   Полковник добился блестящей победы. Он уничтожил все линии связи «клиники» с внешним миром и тотчас же со всех сторон окружил ее. Борьба была упорной, оказалось, у главарей «клиники» была своя, секретная охрана, насчитывавшая более двухсот человек.
   — Был момент, когда я опасался за исход операции, — признался полковник. — Дело в том, что противник мог вызвать психическое расстройство у моих солдат и офицеров (и у меня тоже), если бы ему удалось вывести из строя систему, обеспечивающую ваше верховенство, повелитель. Его люди пробрались в главный центр управления. Им не хватило двух-трех минут, между тем как мне, чтобы посоветоваться с вами, нужно было не менее пяти. И я решился, зная, что все под угрозой. Я использовал лучевое оружие.
   — Отлично, — похвалил Иосиф. — Как видите, инициатива принесла победу.
   — Агенты противника были уничтожены, но под угрозой оказалось оборудование главного центра управления. Если бы случились неполадки в компьютерах, армия могла полностью выйти из-под контроля, произошел бы бунт с непредсказуемыми последствиями.
   Иосиф вдруг понял, какой страшной опасности подвергался эти часы. Понял и другое: окружавшие его люди действуют скорее всего, как роботы…
   — Доставить сюда для допроса главного руководителя «клиники»!
   — Он покончил с собой, приняв цианистый калий. Мы захватили его в кабинете уже мертвым.
   Иосиф растерялся.
   — Каковы потери?
   — Сорок четыре убитых с нашей стороны и двадцать семь — со стороны охраны «клиники».
   — Приезжайте, вместе осмотрим «клинику»…
   Через полчаса полковник провел Иосифа к электромобилю, что-то сказал шоферу, и машина помчалась по тоннелю. Мелькали освещенные перекрестки. В одном месте проехали казарму.
   — Кто построил такое гигантское сооружение?
   — Заключенные. Из совершенно секретного архива мне известно, что здесь, под землей, некогда были обнаружены большие полости, образованные подземной рекой. Вначале в них размещалась политическая тюрьма, а потом развернули строительство военной базы.
   Электромобиль притормозил.
   — Останавливаться в тоннелях запрещено, но я хочу, чтобы вы увидели кладбище строителей. Имейте в виду, за каждой плитой похоронено 250 человек. Могильщики были очень скрупулезны.
   Он включил фонарь. Сноп света медленно прошел по стене, — кругом виднелись замурованные квадратные ниши. Сотни ниш…
   Молча поехали дальше.
   «Невежеством своим, нищетой, а стало быть, покорностью и беспомощностью народ оплачивает собственную тюрьму, — горько заключил Иосиф. — Нищих вынуждают думать о куске хлеба, невежественных — о развлечениях. Люди забыли, что правда составляет их главную пищу и главную радость, людей обезоружили насилием и ложью, и вот они разошлись во мнениях и стали непримиримы. Каждый пытается спастись сам по себе, оттого нет и не будет общего спасения…»
   Покружив по тоннелям, шофер подъехал к зловещей лаборатории.
   Тут сновали вооруженные солдаты, стояли танки, похожие на луноходы, — полковник объяснил, что они работают на электрических аккумуляторах, а бронею служит особое многослойное стекло.
   Видны были следы недавнего боя. Несмотря на вентиляцию пахло пороховой гарью, повсюду валялись обломки кирпича, стаскивалась в кучу искореженная и сгоревшая военная техника.
   Светловолосый офицер с безумными глазами провел Иосифа и полковника в канцелярию «верховного магистра», возглавлявшего «клинику».
   Это были шикарно отделанные помещения с великолепной мебелью, картинами по стенам и фальшьокнами, за которыми виднелись спокойные сельские пейзажи — особым образом освещенные панорамные фотографии, или, скорее, искусные макеты. Да и воздух здесь, чувствовалось, подвергался не только дополнительной очистке, но и дезинфицированию — пахло сосной и полевыми травами.
   — Именно здесь магистр покончил с собою, а перед тем уничтожил кислотой содержимое секретных сейфов. Правда, в одном не сработала система, нами извлечено более сорока коробок с различными материалами.
   — Все это нужно тщательно изучить, — сказал Иосиф, впрочем, сомневаясь, придется ли ему лично листать архивы супернегодяев.
   Он устало опустился на диван подле комнатных пальм. Полковник Пуш остался у дверей.
   — Доставить заместителя магистра, повелитель?
   — Да-да, но, пожалуйста, не зовите меня повелителем. Мне неприятно слышать это слово, оно раздражает.
   — Простите, — сказал полковник, — такое обращение предписывают уставы и инструкции…
   Два офицера ввели заместителя магистра. Внешне он походил на советника начальника тюрьмы — та же сытость, та же наглость, та же уверенность в безнаказанности.
   — Поясните, что здесь произошло?
   — Временная накладка. Нечто непредвиденное. Порядок будет скоро восстановлен нашими мудрыми братьями.
   — Ты в этом уверен?
   — Абсолютно… Почему вы обращаетесь ко мне на «ты»?
   — Потому, что ты подлежишь суду народа как преступник. Может быть, только раскаяние несколько смягчит вину, за которую, безусловно, положена смертная казнь.
   — Ну, это мы еще посмотрим.
   — Итак, — Иосиф повернулся к полковнику, — пусть арестованный пояснит главные цели и задачи «клиники». Если он будет говорить не по существу, определите его в карцер. Тут их великое множество…

 

 
   — Послушайте, я согласен говорить. В конце концов, когда в воздушном шаре дыра, нужно выбросить кое-какой балласт. Но я буду говорить лишь в пределах своей компетенции. «Клиника» использовалась для решения трех задач верховного руководства. Во-первых, для непрерывного пополнения армии. Во-вторых, для пополнения рабочих команд, износ которых был столь велик, что они полностью менялись в течение двух лет. — Тут он запнулся. — Вот и все.
   — Вы не назвали главного.
   — Это не главное, — поморщился заместитель магистра. — Контроль над моральным уровнем подземного контингента — третья наша задача. Она не главная. Главными и весьма дорогостоящими были операции по вживлению в мозговые центры антенн и последующая переориентация рефлексов — процесс крайне болезненный и, не буду скрывать, сопряженный с большой смертностью.
   — Уточните смертность.
   — Шесть из десяти.
   Иосиф почувствовал неодолимую усталость. Стало тоскливо и одиноко. «Видимо, я сделал ошибку, что связался с доктором Шубовым. Не лучше ли было играть в домино, оглушать себя роком, листать пустые книжонки?..»
   — Хотя хороших книг мало, — вдруг сказал Иосиф. — А все выдуманные истории — ничто в сравнении с подлинной жизнью.
   Заместитель магистра взглянул с усмешкой. Иосиф понял, что невольно высказал вслух свои мысли.
   — Наука утверждает, что здоровье человека на 45 процентов зависит от избранного образа жизни, 25 процентов приходится на состояние окружающей среды, причем эта цифра постоянно растет, 20 процентов — это наследственность, а все остальное — польза и вред медицины… Как выглядят цифры применительно к «подземному контингенту»?
   — Данных нет, но я вам скажу: главное в выживаемости — природное здоровье и приспособляемость к новой роли.
   — В качестве раба?
   — Пожалуй.
   Иосиф потерял интерес к допросу. Правда, на бесстрастном прежде лице полковника появилось новое выражение.
   — У вас есть вопросы?
   — Пусть пояснит о методах контроля над личным составом армии. Я слышу об этом впервые.
   Заместитель магистра вздохнул.
   — Пусть отметят в протоколе допроса, что я подчиняюсь насилию.
   — Насилие мы еще не применяли, — нахмурился полковник. — Но я намерен использовать какое-либо из орудий, обнаруженных нами в камерах для послеоперационных больных.
   — Рано или поздно все наши соперники терпят поражение, — сказал заместитель магистра. — Рано или поздно восстанавливается высшая воля…
   — Молчать! — оборвал полковник. — Не то я приведу в исполнение свою угрозу! Что-то ты значил прежде, мошенник, но теперь ты ноль!.. Кстати, именно так ты сказал мне, когда я впервые попал в твои лапы. Не думай, что все, которым ты ампутировал мозги, позабыли об этом.
   Негодяй втянул голову в плечи. Он был нагл, поскольку был лжив и труслив. Как только его раскусили, он превратился в жалкое ничтожество.
   — Итак?
   — Мы управляли «контингентом» с помощью радиопередатчиков, а также с помощью агентов.
   — Можно ли сейчас отыскать этих агентов?
   — Не знаю. Для них предназначены особые радиостанции, особые компьютерные программы и особые каналы связи.
   — Куда стекалась информация?
   — Не знаю.
   — Что известно о действиях агентов в чрезвычайных обстоятельствах?
   — Не знаю. Но думаю, они способны парализовать власть любых узурпаторов…
   Негодяя отправили в камеру. Полковник молчал, кусая губы.
   — Кем вы были прежде?
   — Прежде я командовал войсками этой страны. Я был любимцем короля. Я видел опасность и мог устранить ее. Но мои противники втерлись в окружение королевы и скомпрометировали меня. Заговорщики умеют делать это тем успешней, чем честнее и талантливей человек.
   Он покачал головой.
   — В таком случае трон окружали ничтожества?
   — Увы, с этого начинаются все перевороты… Я должен был забыть о своем прошлом. «Клиника» полностью «стирает» личность — ее опыт, чувства, страсти, привязанности… Была стерта и моя душа… Удивительно, однако — вспомнилось… Спасибо вам, повелитель. Что-то вы сделали такое, что оживило меня… Оказывается, и у меня есть прошлое, где были родина, мать и отец, семья, дети… Боже, неужели можно вернуться к естественной, настоящей жизни?..
   Иосифу стало жаль этого человека. Кажется, он пробуждался от спячки. Но что значил один, когда вокруг «спали» тысячи людей?
   — Возможно, ваши новые чувства объясняются тем, что осиное гнездо перестало контролировать вас… Это мы выясним. Меня беспокоят сейчас агенты, рассеянные по армии.
   — Уже приняты меры… Я немного бы стоил, если бы не понимал, что все это значит… Чем более зловеща и действенна система контроля, тем проще ее обезвредить, этого не знают наши высокомерные и самонадеянные враги… Мы уже установили, что агентуру обслуживает отдельный компьютер в командном центре. Можно вывести его из строя и выловить агентов по отдельности. Но я поступил иначе…
   — Вы хотите собрать агентов в одном месте?
   — Именно. Задача непростая.
   Зазвонил телефон. Полковник жестом попросил разрешения снять трубку.
   — Слушаю… Блокирующее устройство?.. Еще часов двадцать? Нет, это не устраивает, мы не знаем, что может произойти через пять минут… Ищите новые подходы. Привлечь весь персонал электронной разведки.
   Полковник положил трубку.
   — Пытаясь «восстановить положение», агенты могут пойти на уничтожение подземных сооружений. Либо применить отравляющие вещества…
   — Я профессионал, повелитель. Мой штаб в состоянии просчитывать варианты куда более сложных ситуаций. Все наличные силы разведки выявляют предполагаемые места подрыва или выброса отравляющих веществ. Обследуются все помещения, все вентиляционные шахты.
   Запищал другой телефонный аппарат.
   Выслушав сообщение, полковник сказал:
   — Ну вот, нащупана первая нить… После прекращения радиопрограмм для агентов в частях появились солдаты и офицеры, испытывающие недомогание, но пытающиеся скрыть свое состояние. Все они взяты под контроль… И еще: из разных подразделений в армейскую агитационную библиотеку пробрались два солдата. Оба пытались проникнуть в книгохранилище через читальный зал…
   В полночь выявились замыслы агентов противника. Оказалось, все они действовали автономно, снабженные средствами опознания друг друга в чрезвычайной обстановке. Их целью было пустить в подземные сооружения усыпляющий газ долговременного действия, после чего уничтожить «организаторов переворота». Выяснилось также, что существовал план полного разрушения подземных коммуникаций путем подрыва зарядов огромной мощности, расположенных в секретных камерах книгохранилища…
   Остаток ночи Иосиф провел в мучительных раздумьях: что делать дальше?
   Допустим, он выведет армию из подземелья? Будет ли она сражаться за свободу народа? Да и сам народ — как истолкует внезапное появление армии? Не спровоцирует ли это кровопролитную гражданскую войну?
   В то же время никак нельзя было передоверять власти над армией.
   Оставался единственный выход: самому идти на разведку, устанавливать связи с людьми.
   Утром после завтрака Иосиф вызвал полковника.
   — Я высоко ценю ваши выдающиеся способности и весьма сочувствую вашей личной беде, — сказал он. — Думаю, мы добьемся правды… Но для этого я должен на некоторое время покинуть вас. Извольте вывести меня на поверхность и дайте совет, как вернуться назад.
   — Пока вы владеете золотым мундиром, мы примем вас через любой наблюдательный пост.
   — Неужели и дальше вы будете подчиняться мундиру, а не здравому смыслу?
   Полковник пожал плечами.
   — Система, которая действует, всесильна. Моего понимания мало. Нужны изменения в системе.
   «Может, вовсе отказаться от своих замыслов? Столько риска и такие ничтожные шансы…»
   — Выполняйте приказ!..
   Иосифа доставили в огромный зал, предназначенный для сосредоточения войск перед выходом на поверхность.
   В одном из ворот была открыта стальная дверь. В нее вошли полковник, Иосиф, два сопровождающих офицера и — попали в пустой склад.
   На минуту Иосиф замер, опьяненный свежестью воздуха, который как бы отмывал его от затхлой атмосферы подземелья. Голова кружилась, хотелось дышать и дышать — наслаждаться этим великим счастьем жизни.
   Непонятное творилось и с полковником. Он вдыхал воздух, зажмурив глаза, молитвенно сложив руки…
   В помещении склада гулял ветер. Окна вверху были выбиты, там, хлопая крыльями, летали голуби, светил иной свет — живой, живительный свет солнца.
   — Вот граница нашей территории, — сказал полковник. — За этими стенами ходят уже полицейские патрули. Они ничего не знают о нас, мы почти ничего не знаем о них.
   Один из сопровождающих офицеров, приблизившись, протянул Иосифу серую клеенчатую сумку.
   — Что это?
   — Обычное снаряжение агентов, которых время от времени направляла на поверхность «клиника», занимаясь какими-то своими делами. Здесь традиционный костюм жителя этих мест, десятизарядный пистолет взамен того, что вы оставили у себя в кабинете, кошелек с некоторой суммой денег и пропуск…
   — Пользоваться им, однако, не советую, — добавил полковник. — Конечно, враги подняли уже на ноги свои службы, вы тотчас попадете под наблюдение. Лучше всего подкупить охрану. Одного «деруна» будет довольно. Это половина скублона.