Мартин Скотт
Фракс и чародеи
ГЛАВА 1
Турай страдал в когтях одной из самых суровых зим на людской памяти. Промерзшие улицы покрылись толстенным слоем льда. С серых небес непрерывно валил снег. Свирепый северный ветер задувал во все проулки и заканчивал свою жизнь сугробами, способными похоронить человека. Несчастные обыватели стенали, погибая от мороза, а церковь молила богов о ниспослании тепла. Бедняки, закутавшись в тряпье, грудились в трущобах, в то время как богачи укрывались за стенами своих особняков. В открытых очагах таверн пылали огромные бревна, удерживая мороз за дверями, а в недрах Имперского дворца придворные чародеи растрачивали остатки своей магической силы на то, чтобы содержать в тепле королевское семейство. Теперь вы видите, что зима в Турае очень напоминает ад.
За три часа до рассвета снег валил стеной, и за окнами завывал ледяной ветер. Ни одно нормальное живое существо не смело высунуть нос за порог своего жилища. Попрошайки, шлюхи, наркоманы, воры и пьяницы, обычно кишащие на улицах города, куда-то исчезли. Даже у сумасшедших хватало мозгов на то, чтобы понять – появление на улице грозит им верной гибелью. Одним словом, на улицах было пусто. Дураков выползать на мороз не находилось. Кроме меня, естественно. Меня, детектива Фракса. Моя профессия довольно часто вынуждает меня совершать идиотские поступки.
Вот и сейчас я торчал в порту, разыскивая парня, которого Гильдия транспортников подозревала в краже партии драконьей чешуи. Чешуя дракона является весьма ценным грузом, но редкий товар избегает встречи с ворами сразу по прибытии в наш славный город Турай. Руководители Гильдии пригласили меня, так как полагали, что один из их сотрудников похищает грузы прямо из портового склада. Они возжелали, чтобы я схватил преступника в момент кражи. Идея сразу же показалась мне крайне непривлекательной, но я, увы, испытывал острую нужду в деньгах.
Итак, я прятался в ледяной темноте за невысокой стеной. Мороз щипал меня за нос и щеки. Я страшно устал, умирал от голода и мне ужасно хотелось принять пива. Ноги мои онемели, промерзнув, как склеп снежной королевы – то есть существенно сильнее, чем мне того хотелось. Настроение у меня – хуже некуда. От подозреваемого (его зовут Резокс) ни слуху, ни духу. Да что там Резокс! В порту вообще не было ни души. Да и с какой стати здесь кто-нибудь может появиться? Только окончательный псих может в такую ночь высунуть нос из уютного и теплого жилища. Продрожав два часа, я решил отказаться от всей затеи и отправиться домой, если в течение ближайших пяти минут ничего не произойдет. Я оставался в живых только потому, что на мне был Плащ магического подогрева, но магия плаща, к сожалению, подходила к концу.
Мне показалось, что я что-то услышал. Звук донесся со стороны склада, до которого от меня было не более десятка ярдов. Однако снег валил плотной стеной, и разобраться в том, что происходит у склада, не было никакой возможности. Но вот мне показалось, что дверь пакгауза распахнулась и из нее выступил закутанный в меха и довольно крупный мужчина. Этого было вполне достаточно. У меня не было ни малейшего желания торчать на морозе больше, чем требовалось, поэтому я поднялся на ноги, перебрался через низкую стену и, обнажив меч, зашел вору за спину. Вой ветра заглушал звук моих шагов, и когда я произнес его имя, он от неожиданности вздрогнул и, обернувшись, спросил:
– Что…?
– Ты, Резокс, арестован за похищение чешуи дракона. Пошли!
Резокс уставился на меня, снег тем временем закутывал в белый саван его лицо и шубу.
– Детектив Фракс… – пробормотал он, наконец, настолько тихо, что я его едва расслышал.
– Пошли! – повторил я.
– Объясни, почему я должен с тобой идти?
– Да потому, что я замерз до смерти, и если ты не двинешься, то я хвачу тебя по башке и потяну отсюда волоком. Пусть мне придется затратить лишние усилия, но зато дело решится быстро.
Несмотря на то, что я застал Резокса в самый разгар его преступной деятельности, он не проявлял никаких признаков тревоги. Осторожно поставив ящик с чешуей у своих ног, он еще раз внимательно на меня взглянул и спросил:
– Итак, что же ты желаешь?
– Я желаю теплую постель. Пошли.
– А деньжат разве тебе не надо?
Я не сразу сообразил, что он пытается меня купить. Что же, это вполне понятно, так как холод замутил мой разум. Разобравшись что к чему, я отрицательно закрутил головой, давая понять, что деньги мне не нужны.
– А как насчет золотишка?
Я снова помотал головой.
– Женщины?
Я тупо смотрел на него, мне жутко хотелось домой.
Закутанный в меха Резокс страшно удивился.
– Неужели ты хочешь убедить меня в том, что тебя нельзя купить?
– Пошли к фургону, Резокс. Я замерз и хочу домой.
Ветер усилился, и чтобы перекрыть его вой Резоксу пришлось повысить голос.
– В Турае можно купить всех, – заявил он. – Я подкупал даже сенаторов, и будь я проклят, если позволю дешевой ищейке из округа Двенадцати морей арестовать себя. Итак, что ты от меня хочешь получить?
Поняв, в конце концов, что я от него ничего не хочу, Резокс хлопнул в ладоши. Снег приглушил звук, но хлопок был достаточно громок, чтобы вызвать из недр пакгауза двух парней. В руках эти парни держали обнаженные мечи, и у меня сложилось впечатление, что они готовы пустить их в дело.
– Не валяй дурака, Фракс. Бери бабки и отчаливай. Неужели ты считаешь, что Гильдия транспортников не может поделиться со мной десятком драконьих чешуек?
Я приподнял меч на несколько дюймов, а Резокс сделал еще одну попытку уговорить меня не арестовывать его.
– Ты умрешь ни за что, Фракс. Возьми деньги. Об этом никто никогда не узнает. Сколько тебе платит Гильдия? Тридцать гуранов? Я дам тебе три сотни.
Я хранил молчание. Два бандита двинулись вперед. Обычно, проводя расследование, я на случай непредвиденных обстоятельств имею в запасе заклинание, но к этому времени я истратил все свои довольно ограниченные магические возможности на то, чтобы не замерзнуть. Летящие в глаза снежинки вынуждали меня все время моргать.
Когда хулиган слева попытался меня атаковать, я отступил чуть в сторону, двинул его по запястью плоской стороной клинка и одновременно сделал подсечку. Парень охнул и рухнул на обледенелую землю. Второй наемник бросился на меня, но я парировал его выпад и сделал оборот своим мечом таким образом, что его оружие, вырвавшись из руки, отлетело далеко в сторону. Не ограничившись этим, я нанес ему прямой в челюсть. Парень потерял равновесие и завалился, довольно сильно ушибшись о лед.
– Неужели ты не мог нанять кого-нибудь получше? – спросил я.
Резокс, не отвечая мне, принялся поносить своих бандитов и требовать, чтобы те продолжали бой.
– Проваливайте, парни, – сказал я. – Мое терпение на исходе. Если вы попытаетесь напасть, я вас просто прикончу.
Хотя парни были всего лишь мелкой шпаной, у них хватило ума понять, что они стоят на пороге смерти. Поднявшись на ноги и даже не взглянув в сторону Резокса, несостоявшиеся убийцы исчезли в темноте. Я прикоснулся острием клинка к горлу похитителя и по-прежнему вежливо произнес:
– Пошли.
Он, наконец, внял моей просьбе, и я провел его к соседнему пакгаузу, где стояла запряженная в небольшой фургон лошадь. Лошадке, видимо, крайне не понравилось одинокое пребывание на морозе и, когда мы появились она сердито фыркнула.
– Я поделюсь чешуей с тобой, – не сдавался Резокс, когда я помогал ему подняться в фургон.
Не удостоив его ответом я сел на козлы и мы двинулись.
– Ты – дурак, – донеслось до меня сзади. – Ты настолько туп, что даже не отдаешь отчет в своих поступках. И далась тебя эта Гильдия? Там все продажны не менее, чем другие.
– Возможно, – согласился я. – Но они наняли меня арестовать вора. Ты – вор, поэтому мы здесь.
Резокс никак не мог взять в толк, почему меня так заботит это дело. Я, впрочем, тоже.
– Я найму адвоката, и суд снимет с меня все обвинения, – продолжал арестант.
В ответ я лишь пожал плечами. Так, скорее всего, и произойдет. Наш Турай – насквозь коррумпированный город, и там всегда сыщется куча хитроумных крючкотворов-стряпчих, готовых защищать интересы таких типов, как Резокс.
Действие Заклинание подогрева окончательно прекратилось, и мой плащ перестал защищать меня от воздействия природы. Все мои члены онемели от холода, в то время как Резокс по-прежнему наслаждался теплом. Парню следовало бы предложить мне в качестве взятки свою шубу.
За три часа до рассвета снег валил стеной, и за окнами завывал ледяной ветер. Ни одно нормальное живое существо не смело высунуть нос за порог своего жилища. Попрошайки, шлюхи, наркоманы, воры и пьяницы, обычно кишащие на улицах города, куда-то исчезли. Даже у сумасшедших хватало мозгов на то, чтобы понять – появление на улице грозит им верной гибелью. Одним словом, на улицах было пусто. Дураков выползать на мороз не находилось. Кроме меня, естественно. Меня, детектива Фракса. Моя профессия довольно часто вынуждает меня совершать идиотские поступки.
Вот и сейчас я торчал в порту, разыскивая парня, которого Гильдия транспортников подозревала в краже партии драконьей чешуи. Чешуя дракона является весьма ценным грузом, но редкий товар избегает встречи с ворами сразу по прибытии в наш славный город Турай. Руководители Гильдии пригласили меня, так как полагали, что один из их сотрудников похищает грузы прямо из портового склада. Они возжелали, чтобы я схватил преступника в момент кражи. Идея сразу же показалась мне крайне непривлекательной, но я, увы, испытывал острую нужду в деньгах.
Итак, я прятался в ледяной темноте за невысокой стеной. Мороз щипал меня за нос и щеки. Я страшно устал, умирал от голода и мне ужасно хотелось принять пива. Ноги мои онемели, промерзнув, как склеп снежной королевы – то есть существенно сильнее, чем мне того хотелось. Настроение у меня – хуже некуда. От подозреваемого (его зовут Резокс) ни слуху, ни духу. Да что там Резокс! В порту вообще не было ни души. Да и с какой стати здесь кто-нибудь может появиться? Только окончательный псих может в такую ночь высунуть нос из уютного и теплого жилища. Продрожав два часа, я решил отказаться от всей затеи и отправиться домой, если в течение ближайших пяти минут ничего не произойдет. Я оставался в живых только потому, что на мне был Плащ магического подогрева, но магия плаща, к сожалению, подходила к концу.
Мне показалось, что я что-то услышал. Звук донесся со стороны склада, до которого от меня было не более десятка ярдов. Однако снег валил плотной стеной, и разобраться в том, что происходит у склада, не было никакой возможности. Но вот мне показалось, что дверь пакгауза распахнулась и из нее выступил закутанный в меха и довольно крупный мужчина. Этого было вполне достаточно. У меня не было ни малейшего желания торчать на морозе больше, чем требовалось, поэтому я поднялся на ноги, перебрался через низкую стену и, обнажив меч, зашел вору за спину. Вой ветра заглушал звук моих шагов, и когда я произнес его имя, он от неожиданности вздрогнул и, обернувшись, спросил:
– Что…?
– Ты, Резокс, арестован за похищение чешуи дракона. Пошли!
Резокс уставился на меня, снег тем временем закутывал в белый саван его лицо и шубу.
– Детектив Фракс… – пробормотал он, наконец, настолько тихо, что я его едва расслышал.
– Пошли! – повторил я.
– Объясни, почему я должен с тобой идти?
– Да потому, что я замерз до смерти, и если ты не двинешься, то я хвачу тебя по башке и потяну отсюда волоком. Пусть мне придется затратить лишние усилия, но зато дело решится быстро.
Несмотря на то, что я застал Резокса в самый разгар его преступной деятельности, он не проявлял никаких признаков тревоги. Осторожно поставив ящик с чешуей у своих ног, он еще раз внимательно на меня взглянул и спросил:
– Итак, что же ты желаешь?
– Я желаю теплую постель. Пошли.
– А деньжат разве тебе не надо?
Я не сразу сообразил, что он пытается меня купить. Что же, это вполне понятно, так как холод замутил мой разум. Разобравшись что к чему, я отрицательно закрутил головой, давая понять, что деньги мне не нужны.
– А как насчет золотишка?
Я снова помотал головой.
– Женщины?
Я тупо смотрел на него, мне жутко хотелось домой.
Закутанный в меха Резокс страшно удивился.
– Неужели ты хочешь убедить меня в том, что тебя нельзя купить?
– Пошли к фургону, Резокс. Я замерз и хочу домой.
Ветер усилился, и чтобы перекрыть его вой Резоксу пришлось повысить голос.
– В Турае можно купить всех, – заявил он. – Я подкупал даже сенаторов, и будь я проклят, если позволю дешевой ищейке из округа Двенадцати морей арестовать себя. Итак, что ты от меня хочешь получить?
Поняв, в конце концов, что я от него ничего не хочу, Резокс хлопнул в ладоши. Снег приглушил звук, но хлопок был достаточно громок, чтобы вызвать из недр пакгауза двух парней. В руках эти парни держали обнаженные мечи, и у меня сложилось впечатление, что они готовы пустить их в дело.
– Не валяй дурака, Фракс. Бери бабки и отчаливай. Неужели ты считаешь, что Гильдия транспортников не может поделиться со мной десятком драконьих чешуек?
Я приподнял меч на несколько дюймов, а Резокс сделал еще одну попытку уговорить меня не арестовывать его.
– Ты умрешь ни за что, Фракс. Возьми деньги. Об этом никто никогда не узнает. Сколько тебе платит Гильдия? Тридцать гуранов? Я дам тебе три сотни.
Я хранил молчание. Два бандита двинулись вперед. Обычно, проводя расследование, я на случай непредвиденных обстоятельств имею в запасе заклинание, но к этому времени я истратил все свои довольно ограниченные магические возможности на то, чтобы не замерзнуть. Летящие в глаза снежинки вынуждали меня все время моргать.
Когда хулиган слева попытался меня атаковать, я отступил чуть в сторону, двинул его по запястью плоской стороной клинка и одновременно сделал подсечку. Парень охнул и рухнул на обледенелую землю. Второй наемник бросился на меня, но я парировал его выпад и сделал оборот своим мечом таким образом, что его оружие, вырвавшись из руки, отлетело далеко в сторону. Не ограничившись этим, я нанес ему прямой в челюсть. Парень потерял равновесие и завалился, довольно сильно ушибшись о лед.
– Неужели ты не мог нанять кого-нибудь получше? – спросил я.
Резокс, не отвечая мне, принялся поносить своих бандитов и требовать, чтобы те продолжали бой.
– Проваливайте, парни, – сказал я. – Мое терпение на исходе. Если вы попытаетесь напасть, я вас просто прикончу.
Хотя парни были всего лишь мелкой шпаной, у них хватило ума понять, что они стоят на пороге смерти. Поднявшись на ноги и даже не взглянув в сторону Резокса, несостоявшиеся убийцы исчезли в темноте. Я прикоснулся острием клинка к горлу похитителя и по-прежнему вежливо произнес:
– Пошли.
Он, наконец, внял моей просьбе, и я провел его к соседнему пакгаузу, где стояла запряженная в небольшой фургон лошадь. Лошадке, видимо, крайне не понравилось одинокое пребывание на морозе и, когда мы появились она сердито фыркнула.
– Я поделюсь чешуей с тобой, – не сдавался Резокс, когда я помогал ему подняться в фургон.
Не удостоив его ответом я сел на козлы и мы двинулись.
– Ты – дурак, – донеслось до меня сзади. – Ты настолько туп, что даже не отдаешь отчет в своих поступках. И далась тебя эта Гильдия? Там все продажны не менее, чем другие.
– Возможно, – согласился я. – Но они наняли меня арестовать вора. Ты – вор, поэтому мы здесь.
Резокс никак не мог взять в толк, почему меня так заботит это дело. Я, впрочем, тоже.
– Я найму адвоката, и суд снимет с меня все обвинения, – продолжал арестант.
В ответ я лишь пожал плечами. Так, скорее всего, и произойдет. Наш Турай – насквозь коррумпированный город, и там всегда сыщется куча хитроумных крючкотворов-стряпчих, готовых защищать интересы таких типов, как Резокс.
Действие Заклинание подогрева окончательно прекратилось, и мой плащ перестал защищать меня от воздействия природы. Все мои члены онемели от холода, в то время как Резокс по-прежнему наслаждался теплом. Парню следовало бы предложить мне в качестве взятки свою шубу.
ГЛАВА 2
На следующее утро я проснулся поздно. Я проспал бы еще дольше, если бы ко мне в спальню не ворвалась Макри и не начала бы с места в карьер поносить погоду.
– Эта глупая зима когда-нибудь кончится? – первым делом спросила она.
Макри очень молода. Она живет в нашем городе совсем недолго и никак не может привыкнуть к его климату. Некоторые сезоны в Турае весьма суровы, но зато меняются они в точно определенное время с завидной регулярностью.
– Не сомневайся. Окончится, – заверил я ее. – Через пару-тройку недель. Ты лучше скажи, сколько раз я просил тебя не врываться по утрам в мою спальню.
– Не знаю, – пожала плечами Макри. – Раз девяносто, наверное, а, может быть, и все сто. А через две недели уже будет тепло?
– Нет. После зимы у нас наступает сезон холодных дождей. И это тоже ужасно.
– Ненавижу это место! – с чувством заявила Макри. – Летом здесь слишком жарко, осенью чересчур сыро, а зимой страшно холодно. Какой идиот решил здесь строить город? Я давно заметила, что люди ужасно глупы.
Макри – на половину человек, на одну четверть – орк и на оставшуюся четвертинку – эльф. То, какую из этих трех рас она избирала в качестве объекта для критики, зависело от обстоятельств и ее настроения.
К этому времени я уже выбрался из постели и открыл первую бутылку пива. В комнате было холодно, и я подбросил свежие поленья во все еще тлеющие с ночи уголья. – У эльфов, по крайней мере, хватило ума поселиться в теплых краях. До сих пор не понимаю, почему мы так скоро оттуда вернулись.
Здесь я полностью согласен с Макри. Всего шесть недель тому назад мы наслаждались южным теплом на острове Авула – одном из самых крупных островов страны эльфов. Поначалу мы столкнулись с некоторыми неприятностями. Во-первых, эльфы впали в панику, узнав, что в жилах Макри течет оркская кровь, а, во-вторых, я угодил в тюрьму, что, впрочем, было для меня делом обычным. Но затем все пошло, как нельзя лучше, и у нас в итоге получились прекрасные вакации. Могу без ложной скромности сказать, что у эльфов я стал довольно популярной личностью. Однако, к нашему величайшему сожалению заместитель консула Цицерий и принц Диз-Акан, возглавлявшие официальную делегацию Турая, не позволили нам с Макри задержаться на Авуле, заявив, что в Турае их ждут важные государственные дела. В итоге всем нам пришлось подняться на борт корабля и отплыть домой. Такой отвратительной погоды, которая стояла во время плавания, я никогда не видел. Макри оказалась никуда не годной морячкой и ухитрилась побить все рекорды по части морской болезни. Моя подруга время от времени клялась, что своей рукой прикончит Цицерия за то, что старик заставил нас пуститься в это путешествие. А когда мы, высадившись в Турае, оказались в объятиях жестокой зимы, я начал испытывать то же кровожадное желание.
Макри продолжала метаться по комнате, что вызывало у меня сильное раздражение
– Если не можешь не появляться у меня в столь ранний час, то хотя бы не мельтеши перед глазами. Сядь куда-нибудь.
– Я не могу сидеть. У меня переизбыток энергии, и я хочу ходить в колледж. И с какой стати они его закрывают на зиму?
– Да потому, что большинство студентов не испытывает ни малейшего желания пробиваться туда сквозь снежный буран. Так же как и профессора.
Макри, хотя и была когда-то гладиатором, обожает учиться, и вынужденный перерыв в занятиях выводит ее из себя. Оказывается, вчера она протопала по морозу через весь город в Имперскую библиотеку лишь для того, чтобы увидеть запертые двери.
– Я страшно рассердилась, – заявила моя подруга. – Почему библиотекари решили, что они свободны от обязательств перед обществом?
– Библиотека откроется, как только все маги вернутся в город.
– Я не хочу ждать, и мне надоело бездельничать. Ты случайно не расследуешь какое-нибудь серьезное преступление? Может быть, надо кого-нибудь убить?
– Боюсь, что нет.
Макри продолжала мерить шагами комнату. Со времени нашего отбытия с Авулы моя подруга пребывала в довольно странном состоянии духа, и я не знал почему. Мне было бы плевать на ее настроение, если бы она не заявлялась ко мне по утрам. Эти визиты уже начали меня утомлять. Пятнадцать лет тому назад я мог идти маршем день и ночь, а теперь мне необходим хороший сон.
Макри поинтересовалась, насколько успешно прошла ночная операция, и я ответил, что все было в лучшем виде.
– Просто подождал рядом со складом до тех пор, пока не появился Резокс. Ничего серьезного. Для прикрытия он нанял какую-то шпану. Их даже нельзя было назвать бойцами. Когда я их прогнал, Резокс попытался меня подкупить. Я не продался, и теперь он находится под арестом в Службе общественной охраны. Его обвиняют в похищении драконьей чешуи.
– Кому нужна чешуя дракона?
– Модницам.
– Зачем?
– Как ювелирное изделие.
– Но чешуя у дракона слишком крупная, чтобы таскать ее на себе.
– Ювелиры придают чешуйкам нужные размеры и форму и продают их дамам, желающим покрасоваться в обществе. Пара серег из чешуи дракона стоит бешеных бабок.
– Гильдия транспортников тебе хорошо заплатила?
– Обычные тридцать гуранов за день работы. Я так надеялся, что с деньгами, полученными на Авуле смогу бездельничать всю зиму.
Во время пребывания на островах Макри обучала боевому искусству дочь лорда. Обучение оказалось настолько успешным, что ученица победила в турнире бойцов младшего возраста. Поскольку этот эльфенок поначалу был самым никчемным и жалким эльфенком на всей Авуле, я получил изрядную сумму, поставив у букмекера на ученицу Макри. Как вы понимаете, ставки принимались в немыслимых соотношениях, и это был триумф Фракса, как игрока. Однако победа несколько поблекла из-за полосы невезения за карточным столом во время путешествия домой.
– Глупо было терять такие деньги, – заметила Макри.
– А чем мне оставалось заняться на том паршивом корабле? По крайней мере, я от своих бабок получил удовольствие. А что ты сделала со своей долей?
Макри промолчала. Насколько я понимаю, она, скорее всего, отдала деньги в Ассоциацию благородных дам. Глупее не придумаешь! В этой, так называемой Ассоциации, полным-полно богатых дурех, однако Макри твердит, что должна вносить свой вклад.
Немного помолчав, моя подруга принялась снова проклинать погоду.
– Ненавижу холод, – заявила она. – Приходится напяливать на себя кучу одежек, а мне это не нравится. Почему они не могут открыть библиотеку? И скажи мне, как я могу практиковаться в работе с боевой секирой на таком морозе? Ты знаешь, что Гурд обругал меня за то, что я позаимствовала в баре несколько палочек фазиса? Неужели он от этого обеднеет? Терпеть не могу работу в таверне! Ненавижу Турай. А еще больше я ненавижу этот вонючий округ Двенадцати морей. Почему здесь так холодно? В лагере гладиаторов мы, по крайней мере, не умирали от мороза. Какой смысл жить в дыре, подобной этой? Здесь просто ничего не происходит. Терпеть не могу! Кроме того, мне нужна новая фенечка в ноздрю. Ты знаешь того молодого парня, который частенько заглядывает в таверну? Он работает у жестянщика. У этого недоумка хватает наглости назначать мне свидания. И это после того, как он заявлял, что всех существ с примесью оркской крови надо безжалостно гнать из города. Я хотела ему врезать как следует, но Гурд всегда ноет, когда я колочу клиентов. А ты когда-нибудь наводишь порядок в своей комнате?
– Макри, почему бы тебе не свалить отсюда к дьяволу? Неужели тебе не достаточно того, что ты разбудила меня ни свет ни заря. Я страдаю без пива, а ты клянешь жизнь, как вечно несчастная ниожская шлюха. Возьми палочку фазиса… Ты знаешь где. Надеюсь, что после курения у тебя улучшится настроение. А теперь оставь меня в покое. Я желаю наслаждаться своей первой порцией пива в мире и покое.
– Что ты злишься? Неужели тебя все еще выводит из себя предстоящая Ассамблея чародеев?
– Конечно, выводит. В Турай съедутся лучшие маги со всего мира, и это сборище еще раз напомнит мне о том, насколько я беспомощен, когда дело доходит до волшебства.
В молодости я учился магическому искусству, но так и не закончил полного курса. Мне удалось усвоить лишь азы магии, чего было явно недостаточно для вступления в Гильдию чародеев. Бросив учебу, я вначале был солдатом, потом выступал в качестве наемника, а теперь подвизаюсь в деле сыска. Работа эта нелегкая. Особенно тяжело она стала мне даваться после того, как я перевалил за сорок. Тяжко стареть, гоняясь за разнообразными преступниками в наиболее криминальном округе самого криминального города западного мира.
– Работа мага не доставила бы тебе удовольствия, – заметила Макри. – Не представляю тебя постоянно торчащим во дворце и составляющим гороскопы.
А мне это представлялось не самым плохим вариантом. Жизнь во дворце протекает очень мило. Я знал об этом не понаслышке, поскольку в свое время работал старшим следователем в Дворцовой страже. Меня вышибли из обители монарха за чрезмерное пьянство. Теперь, являясь свободным человеком, я могу пить сколько угодно.
Макри и я снимаем жилье на верхнем этаже “Секиры мщения” – одной из самых веселых таверн округа Двенадцати морей. Макри работает официанткой в главном зале, и это занятие ей совсем не нравится. Тем не менее оно позволяет моей подруге оплачивать учебу в Колледже гильдий и время от времени приобретать новое оружие.
– А снег все валит и валит, – сказала она, посмотрев в окно. – Вообще-то у меня нет времени на болтовню с бездельниками. Я собираюсь встретиться с профессором Саманатием.
– Саманатием? Этим шарлатаном-философом?
– Никакой он не шарлатан. Ум Саманатия остр, как ухо эльфа. Он – самый знаменитый мыслитель западного мира.
– Парень способен лишь на то, чтобы сидеть в кресле и делать вид, что размышляет о тайнах вселенной, – презрительно фыркнул я.
– Ничего подобного. Профессор читает лекции по этике, морали и разным другим предметам.
– Это хорошо. Возможно, он и тебя научит чему-нибудь полезному. Например тому, как зарабатывать бабки.
– Саманатий деньгами не интересуется! – возмущенно заявила Макри.
– Деньгами интересуются все.
– А вот он не интересуется. Он даже не берет плату за уроки.
– В таком случае, парень просто идиот, – заключил я. – На что годится философ, который не берет денег? Если бы у него имелся талант, то он эксплуатировал бы его вовсю. Тот, кто в этом городе делает что-то бесплатно, наверняка повредился умом.
– Твоя тупость, Фракс, меня иногда просто потрясает, – сказала Макри.
– Ты меня разбудила лишь для того, чтобы это сообщить?
Макри ухмыльнулась и спросила, не мог ли я одолжить ей на время свой плащ магического подогрева.
– Бери. Я все едино никуда не собираюсь, – сказал я, передавая ей плащ. – Но только не дари его своему дешевому философу.
– Саманатий равнодушен к состоянию климата.
– А я что тебе говорил? Теперь тебе ясно, что у него поехала крыша?
– Вот так гораздо лучше, – произнесла Макри, завернувшись в плащ. – Но я все равно ненавижу этот город. Жить в нем могут только ненормальные.
Затем она удалилась, продолжая проклинать погоду. Я задумчиво покачал головой. Настроение моей боевой подруги, похоже, с каждым днем становилось все хуже и хуже.
Я покончил с первой бутылкой пива и без перерыва приступил ко второй. Мысли о приближающейся Ассамблее чародеев действовали на меня угнетающе. В последний раз подобное сборище проводилось в Турае много лет назад, и оно было огромным событием для города. Вот и сейчас ожидалось прибытие самых могущественных магов из всех стран запада. Специалисты в области магического искусства собирались для того, чтобы избрать главу своей гильдии. Несмотря на то, что мы осуждаем магов за их склонность торчать во дворцах, значение этих людей для Турая переоценить невозможно. Без них нас всех в случае войны с орками ожидает неминуемая гибель. Орки значительно превосходят нас численностью, и когда они в последний раз двинулись на нас походом, мы лишь с магической помощью смогли продержаться до спасительного прихода эльфов.
Внизу в таверне Танроз занималась приготовлением пищи, готовясь к появлению дневных любителей выпить. Невзирая на суровую зиму, дела в таверне шли совсем неплохо. Даже снежный буран не мог заставить обитателей округа Двенадцати морей отказаться от эля, который предлагал им Гурд. Гурд был северным варваром и знал толк в этом напитке. Танроз радостно приветствовала мое появление. У меня с ней были отличные отношения, и я искренне восхищался ее стряпней. Даже в разгар зимы, когда свежее мясо достать было невозможно, Танроз и из соленой оленины ухитрялась готовить замечательные пироги. Я попросил у нее большой кусок и уселся за стойкой, водрузив рядом с собой большую кружку пива.
– Ты видел сегодня Макри? – спросила Танроз.
– Она меня разбудила. Ей не терпелось пожаловаться на погоду.
– Ты обратил внимание на то, что после возвращения с Авулы она пребывает в каком-то чудном настроении?
– Естественно. Но Макри довольно часто пребывает в чудном настроении. Как правило, я стараюсь не обращать на это внимания.
Как ни странно, но эти слова вызвали у стряпухи возмущение.
– Как это не обращаешь внимания?! Это очень плохо!
– Плохо? Чего же здесь плохого. Я – сыщик и я ловлю преступников. Если они причиняют мне неприятности, я их убиваю. Неужели ты считаешь меня человеком, способным решить возникающие у Макри проблемы?
– Неужели ты не замечаешь, что Макри во всем полагается на тебя?
– Нет.
– А следовало бы замечать.
Мне очень не хотелось дальше развивать эту тему, и я целиком сосредоточился на пироге с олениной. Но Танроз не сдавалась.
– Макри выросла в лагере рабов-гладиаторов, и после того как она прибыла в Турай, ей пришлось очень не легко. Ты – ее лучший друг, и тебе следует к ней больше прислушиваться.
Я предпочел проглотить сердитый ответ. В споре с Танроз я всегда находился в проигрышном положении. Ведь она была лучшим в Турае специалистом по приготовлению пирогов с олениной, и я не мог себе позволить обидеть ее.
– Брось, Танроз, – сказал я. – Ты же прекрасно знаешь, что когда дело касается личных проблем, я – полный профан. Можно сказать – нуль. Как ты думаешь, почему от меня сбежала жена? Макри на двадцать два года моложе меня, и будь я проклят, если знаю, что ее гложет.
– Нет, ты знаешь это. Они тебе рассказывает. Но ты отказываешься слушать. Тебе известно, что на Авуле она испытала свою первую любовь?
Я прикончил пиво и попросил еще кружечку. Неужели они так и будут меня донимать все утро?
– Да, слышал, кое-что…
– И теперь она в замешательстве.
– Не могла бы ты помочь ей во всем разобраться?
Танроз улыбнулась, и эта улыбка показалась мне несколько суровой.
– Могла бы, но у тебя это получится значительно лучше. Она тебе, Фракс, верит. Только богам известно, почему. Возможно потому, что ты умеешь хорошо обращаться с мечом. Это всегда производит на нее впечатление.
Я почувствовал себя в западне. Меньше всего мне хотелось обсуждать первое романтическое увлечение Макри, но Танроз маячит передо мной с большим куском пирога с олениной.
– Ну, хорошо, будь все проклято, – сдался я. – Видимо, придется ее выслушать, если она осмелится поднять эту тему. И под большим давлением. Вот уже пятнадцать лет у меня не было никаких романов. А может быть, и больше, чем пятнадцать. Когда речь заходит о любви, от меня толку не больше, чем от одноногого гладиатора. У меня вовсе нет желания слушать исповеди об ее свиданиях с каким-то юным эльфом.
– Мне кажется, что это погрузило Макри в депрессию.
– Да она постоянно пребывает в депрессии!
– Вовсе нет.
– Ну хорошо, скажем так: у нее всегда что-нибудь не в порядке. Она – на одну четверть орк и еще на четверть эльф. Это само по себе порождает проблемы. Почему ты считаешь, что я смогу помочь?
– Съешь-ка ты лучше еще кусочек пирога, – вместо того, чтобы дать прямой ответ, сказала Танроз.
Взяв пирога и пиво, я отправился наверх в свои комнаты. Там я первым делом посмотрел в окно, но ничего кроме снега не увидел. Огонь в очаге погас, и я попытался зажечь его с помощью простенького заклинания. Заклинание не сработало. День начинался хуже не придумаешь. Я негромко выругался. Жизнь в Турае достаточно скверная и без того, чтобы выступать нянькой при Макри.
– Эта глупая зима когда-нибудь кончится? – первым делом спросила она.
Макри очень молода. Она живет в нашем городе совсем недолго и никак не может привыкнуть к его климату. Некоторые сезоны в Турае весьма суровы, но зато меняются они в точно определенное время с завидной регулярностью.
– Не сомневайся. Окончится, – заверил я ее. – Через пару-тройку недель. Ты лучше скажи, сколько раз я просил тебя не врываться по утрам в мою спальню.
– Не знаю, – пожала плечами Макри. – Раз девяносто, наверное, а, может быть, и все сто. А через две недели уже будет тепло?
– Нет. После зимы у нас наступает сезон холодных дождей. И это тоже ужасно.
– Ненавижу это место! – с чувством заявила Макри. – Летом здесь слишком жарко, осенью чересчур сыро, а зимой страшно холодно. Какой идиот решил здесь строить город? Я давно заметила, что люди ужасно глупы.
Макри – на половину человек, на одну четверть – орк и на оставшуюся четвертинку – эльф. То, какую из этих трех рас она избирала в качестве объекта для критики, зависело от обстоятельств и ее настроения.
К этому времени я уже выбрался из постели и открыл первую бутылку пива. В комнате было холодно, и я подбросил свежие поленья во все еще тлеющие с ночи уголья. – У эльфов, по крайней мере, хватило ума поселиться в теплых краях. До сих пор не понимаю, почему мы так скоро оттуда вернулись.
Здесь я полностью согласен с Макри. Всего шесть недель тому назад мы наслаждались южным теплом на острове Авула – одном из самых крупных островов страны эльфов. Поначалу мы столкнулись с некоторыми неприятностями. Во-первых, эльфы впали в панику, узнав, что в жилах Макри течет оркская кровь, а, во-вторых, я угодил в тюрьму, что, впрочем, было для меня делом обычным. Но затем все пошло, как нельзя лучше, и у нас в итоге получились прекрасные вакации. Могу без ложной скромности сказать, что у эльфов я стал довольно популярной личностью. Однако, к нашему величайшему сожалению заместитель консула Цицерий и принц Диз-Акан, возглавлявшие официальную делегацию Турая, не позволили нам с Макри задержаться на Авуле, заявив, что в Турае их ждут важные государственные дела. В итоге всем нам пришлось подняться на борт корабля и отплыть домой. Такой отвратительной погоды, которая стояла во время плавания, я никогда не видел. Макри оказалась никуда не годной морячкой и ухитрилась побить все рекорды по части морской болезни. Моя подруга время от времени клялась, что своей рукой прикончит Цицерия за то, что старик заставил нас пуститься в это путешествие. А когда мы, высадившись в Турае, оказались в объятиях жестокой зимы, я начал испытывать то же кровожадное желание.
Макри продолжала метаться по комнате, что вызывало у меня сильное раздражение
– Если не можешь не появляться у меня в столь ранний час, то хотя бы не мельтеши перед глазами. Сядь куда-нибудь.
– Я не могу сидеть. У меня переизбыток энергии, и я хочу ходить в колледж. И с какой стати они его закрывают на зиму?
– Да потому, что большинство студентов не испытывает ни малейшего желания пробиваться туда сквозь снежный буран. Так же как и профессора.
Макри, хотя и была когда-то гладиатором, обожает учиться, и вынужденный перерыв в занятиях выводит ее из себя. Оказывается, вчера она протопала по морозу через весь город в Имперскую библиотеку лишь для того, чтобы увидеть запертые двери.
– Я страшно рассердилась, – заявила моя подруга. – Почему библиотекари решили, что они свободны от обязательств перед обществом?
– Библиотека откроется, как только все маги вернутся в город.
– Я не хочу ждать, и мне надоело бездельничать. Ты случайно не расследуешь какое-нибудь серьезное преступление? Может быть, надо кого-нибудь убить?
– Боюсь, что нет.
Макри продолжала мерить шагами комнату. Со времени нашего отбытия с Авулы моя подруга пребывала в довольно странном состоянии духа, и я не знал почему. Мне было бы плевать на ее настроение, если бы она не заявлялась ко мне по утрам. Эти визиты уже начали меня утомлять. Пятнадцать лет тому назад я мог идти маршем день и ночь, а теперь мне необходим хороший сон.
Макри поинтересовалась, насколько успешно прошла ночная операция, и я ответил, что все было в лучшем виде.
– Просто подождал рядом со складом до тех пор, пока не появился Резокс. Ничего серьезного. Для прикрытия он нанял какую-то шпану. Их даже нельзя было назвать бойцами. Когда я их прогнал, Резокс попытался меня подкупить. Я не продался, и теперь он находится под арестом в Службе общественной охраны. Его обвиняют в похищении драконьей чешуи.
– Кому нужна чешуя дракона?
– Модницам.
– Зачем?
– Как ювелирное изделие.
– Но чешуя у дракона слишком крупная, чтобы таскать ее на себе.
– Ювелиры придают чешуйкам нужные размеры и форму и продают их дамам, желающим покрасоваться в обществе. Пара серег из чешуи дракона стоит бешеных бабок.
– Гильдия транспортников тебе хорошо заплатила?
– Обычные тридцать гуранов за день работы. Я так надеялся, что с деньгами, полученными на Авуле смогу бездельничать всю зиму.
Во время пребывания на островах Макри обучала боевому искусству дочь лорда. Обучение оказалось настолько успешным, что ученица победила в турнире бойцов младшего возраста. Поскольку этот эльфенок поначалу был самым никчемным и жалким эльфенком на всей Авуле, я получил изрядную сумму, поставив у букмекера на ученицу Макри. Как вы понимаете, ставки принимались в немыслимых соотношениях, и это был триумф Фракса, как игрока. Однако победа несколько поблекла из-за полосы невезения за карточным столом во время путешествия домой.
– Глупо было терять такие деньги, – заметила Макри.
– А чем мне оставалось заняться на том паршивом корабле? По крайней мере, я от своих бабок получил удовольствие. А что ты сделала со своей долей?
Макри промолчала. Насколько я понимаю, она, скорее всего, отдала деньги в Ассоциацию благородных дам. Глупее не придумаешь! В этой, так называемой Ассоциации, полным-полно богатых дурех, однако Макри твердит, что должна вносить свой вклад.
Немного помолчав, моя подруга принялась снова проклинать погоду.
– Ненавижу холод, – заявила она. – Приходится напяливать на себя кучу одежек, а мне это не нравится. Почему они не могут открыть библиотеку? И скажи мне, как я могу практиковаться в работе с боевой секирой на таком морозе? Ты знаешь, что Гурд обругал меня за то, что я позаимствовала в баре несколько палочек фазиса? Неужели он от этого обеднеет? Терпеть не могу работу в таверне! Ненавижу Турай. А еще больше я ненавижу этот вонючий округ Двенадцати морей. Почему здесь так холодно? В лагере гладиаторов мы, по крайней мере, не умирали от мороза. Какой смысл жить в дыре, подобной этой? Здесь просто ничего не происходит. Терпеть не могу! Кроме того, мне нужна новая фенечка в ноздрю. Ты знаешь того молодого парня, который частенько заглядывает в таверну? Он работает у жестянщика. У этого недоумка хватает наглости назначать мне свидания. И это после того, как он заявлял, что всех существ с примесью оркской крови надо безжалостно гнать из города. Я хотела ему врезать как следует, но Гурд всегда ноет, когда я колочу клиентов. А ты когда-нибудь наводишь порядок в своей комнате?
– Макри, почему бы тебе не свалить отсюда к дьяволу? Неужели тебе не достаточно того, что ты разбудила меня ни свет ни заря. Я страдаю без пива, а ты клянешь жизнь, как вечно несчастная ниожская шлюха. Возьми палочку фазиса… Ты знаешь где. Надеюсь, что после курения у тебя улучшится настроение. А теперь оставь меня в покое. Я желаю наслаждаться своей первой порцией пива в мире и покое.
– Что ты злишься? Неужели тебя все еще выводит из себя предстоящая Ассамблея чародеев?
– Конечно, выводит. В Турай съедутся лучшие маги со всего мира, и это сборище еще раз напомнит мне о том, насколько я беспомощен, когда дело доходит до волшебства.
В молодости я учился магическому искусству, но так и не закончил полного курса. Мне удалось усвоить лишь азы магии, чего было явно недостаточно для вступления в Гильдию чародеев. Бросив учебу, я вначале был солдатом, потом выступал в качестве наемника, а теперь подвизаюсь в деле сыска. Работа эта нелегкая. Особенно тяжело она стала мне даваться после того, как я перевалил за сорок. Тяжко стареть, гоняясь за разнообразными преступниками в наиболее криминальном округе самого криминального города западного мира.
– Работа мага не доставила бы тебе удовольствия, – заметила Макри. – Не представляю тебя постоянно торчащим во дворце и составляющим гороскопы.
А мне это представлялось не самым плохим вариантом. Жизнь во дворце протекает очень мило. Я знал об этом не понаслышке, поскольку в свое время работал старшим следователем в Дворцовой страже. Меня вышибли из обители монарха за чрезмерное пьянство. Теперь, являясь свободным человеком, я могу пить сколько угодно.
Макри и я снимаем жилье на верхнем этаже “Секиры мщения” – одной из самых веселых таверн округа Двенадцати морей. Макри работает официанткой в главном зале, и это занятие ей совсем не нравится. Тем не менее оно позволяет моей подруге оплачивать учебу в Колледже гильдий и время от времени приобретать новое оружие.
– А снег все валит и валит, – сказала она, посмотрев в окно. – Вообще-то у меня нет времени на болтовню с бездельниками. Я собираюсь встретиться с профессором Саманатием.
– Саманатием? Этим шарлатаном-философом?
– Никакой он не шарлатан. Ум Саманатия остр, как ухо эльфа. Он – самый знаменитый мыслитель западного мира.
– Парень способен лишь на то, чтобы сидеть в кресле и делать вид, что размышляет о тайнах вселенной, – презрительно фыркнул я.
– Ничего подобного. Профессор читает лекции по этике, морали и разным другим предметам.
– Это хорошо. Возможно, он и тебя научит чему-нибудь полезному. Например тому, как зарабатывать бабки.
– Саманатий деньгами не интересуется! – возмущенно заявила Макри.
– Деньгами интересуются все.
– А вот он не интересуется. Он даже не берет плату за уроки.
– В таком случае, парень просто идиот, – заключил я. – На что годится философ, который не берет денег? Если бы у него имелся талант, то он эксплуатировал бы его вовсю. Тот, кто в этом городе делает что-то бесплатно, наверняка повредился умом.
– Твоя тупость, Фракс, меня иногда просто потрясает, – сказала Макри.
– Ты меня разбудила лишь для того, чтобы это сообщить?
Макри ухмыльнулась и спросила, не мог ли я одолжить ей на время свой плащ магического подогрева.
– Бери. Я все едино никуда не собираюсь, – сказал я, передавая ей плащ. – Но только не дари его своему дешевому философу.
– Саманатий равнодушен к состоянию климата.
– А я что тебе говорил? Теперь тебе ясно, что у него поехала крыша?
– Вот так гораздо лучше, – произнесла Макри, завернувшись в плащ. – Но я все равно ненавижу этот город. Жить в нем могут только ненормальные.
Затем она удалилась, продолжая проклинать погоду. Я задумчиво покачал головой. Настроение моей боевой подруги, похоже, с каждым днем становилось все хуже и хуже.
Я покончил с первой бутылкой пива и без перерыва приступил ко второй. Мысли о приближающейся Ассамблее чародеев действовали на меня угнетающе. В последний раз подобное сборище проводилось в Турае много лет назад, и оно было огромным событием для города. Вот и сейчас ожидалось прибытие самых могущественных магов из всех стран запада. Специалисты в области магического искусства собирались для того, чтобы избрать главу своей гильдии. Несмотря на то, что мы осуждаем магов за их склонность торчать во дворцах, значение этих людей для Турая переоценить невозможно. Без них нас всех в случае войны с орками ожидает неминуемая гибель. Орки значительно превосходят нас численностью, и когда они в последний раз двинулись на нас походом, мы лишь с магической помощью смогли продержаться до спасительного прихода эльфов.
Внизу в таверне Танроз занималась приготовлением пищи, готовясь к появлению дневных любителей выпить. Невзирая на суровую зиму, дела в таверне шли совсем неплохо. Даже снежный буран не мог заставить обитателей округа Двенадцати морей отказаться от эля, который предлагал им Гурд. Гурд был северным варваром и знал толк в этом напитке. Танроз радостно приветствовала мое появление. У меня с ней были отличные отношения, и я искренне восхищался ее стряпней. Даже в разгар зимы, когда свежее мясо достать было невозможно, Танроз и из соленой оленины ухитрялась готовить замечательные пироги. Я попросил у нее большой кусок и уселся за стойкой, водрузив рядом с собой большую кружку пива.
– Ты видел сегодня Макри? – спросила Танроз.
– Она меня разбудила. Ей не терпелось пожаловаться на погоду.
– Ты обратил внимание на то, что после возвращения с Авулы она пребывает в каком-то чудном настроении?
– Естественно. Но Макри довольно часто пребывает в чудном настроении. Как правило, я стараюсь не обращать на это внимания.
Как ни странно, но эти слова вызвали у стряпухи возмущение.
– Как это не обращаешь внимания?! Это очень плохо!
– Плохо? Чего же здесь плохого. Я – сыщик и я ловлю преступников. Если они причиняют мне неприятности, я их убиваю. Неужели ты считаешь меня человеком, способным решить возникающие у Макри проблемы?
– Неужели ты не замечаешь, что Макри во всем полагается на тебя?
– Нет.
– А следовало бы замечать.
Мне очень не хотелось дальше развивать эту тему, и я целиком сосредоточился на пироге с олениной. Но Танроз не сдавалась.
– Макри выросла в лагере рабов-гладиаторов, и после того как она прибыла в Турай, ей пришлось очень не легко. Ты – ее лучший друг, и тебе следует к ней больше прислушиваться.
Я предпочел проглотить сердитый ответ. В споре с Танроз я всегда находился в проигрышном положении. Ведь она была лучшим в Турае специалистом по приготовлению пирогов с олениной, и я не мог себе позволить обидеть ее.
– Брось, Танроз, – сказал я. – Ты же прекрасно знаешь, что когда дело касается личных проблем, я – полный профан. Можно сказать – нуль. Как ты думаешь, почему от меня сбежала жена? Макри на двадцать два года моложе меня, и будь я проклят, если знаю, что ее гложет.
– Нет, ты знаешь это. Они тебе рассказывает. Но ты отказываешься слушать. Тебе известно, что на Авуле она испытала свою первую любовь?
Я прикончил пиво и попросил еще кружечку. Неужели они так и будут меня донимать все утро?
– Да, слышал, кое-что…
– И теперь она в замешательстве.
– Не могла бы ты помочь ей во всем разобраться?
Танроз улыбнулась, и эта улыбка показалась мне несколько суровой.
– Могла бы, но у тебя это получится значительно лучше. Она тебе, Фракс, верит. Только богам известно, почему. Возможно потому, что ты умеешь хорошо обращаться с мечом. Это всегда производит на нее впечатление.
Я почувствовал себя в западне. Меньше всего мне хотелось обсуждать первое романтическое увлечение Макри, но Танроз маячит передо мной с большим куском пирога с олениной.
– Ну, хорошо, будь все проклято, – сдался я. – Видимо, придется ее выслушать, если она осмелится поднять эту тему. И под большим давлением. Вот уже пятнадцать лет у меня не было никаких романов. А может быть, и больше, чем пятнадцать. Когда речь заходит о любви, от меня толку не больше, чем от одноногого гладиатора. У меня вовсе нет желания слушать исповеди об ее свиданиях с каким-то юным эльфом.
– Мне кажется, что это погрузило Макри в депрессию.
– Да она постоянно пребывает в депрессии!
– Вовсе нет.
– Ну хорошо, скажем так: у нее всегда что-нибудь не в порядке. Она – на одну четверть орк и еще на четверть эльф. Это само по себе порождает проблемы. Почему ты считаешь, что я смогу помочь?
– Съешь-ка ты лучше еще кусочек пирога, – вместо того, чтобы дать прямой ответ, сказала Танроз.
Взяв пирога и пиво, я отправился наверх в свои комнаты. Там я первым делом посмотрел в окно, но ничего кроме снега не увидел. Огонь в очаге погас, и я попытался зажечь его с помощью простенького заклинания. Заклинание не сработало. День начинался хуже не придумаешь. Я негромко выругался. Жизнь в Турае достаточно скверная и без того, чтобы выступать нянькой при Макри.
ГЛАВА 3
Несмотря на лед, снег и общее мерзкое состояние, некоторым жителям Турая приходится вкалывать, чтобы заработать себе на жизнь. Гильдия транспортников развозит продукты и иные жизненные припасы по практически непроходимым улицам города, а кузнецы куют железо для колесных ободьев фургонов. Шлюхи, закутавшись во все одежки, выходят на охоту, а сотрудники Службы общественной охраны патрулируют улицы. Как вы понимаете, этим занимаются лишь нижние чины, в то время как их начальники ловят кайф в теплых участках. Что же касается Гильдии посыльных, то ее члены, увы, считают делом чести доставлять сообщение при любой погоде.