Исуас заскакала ещё энергичнее, давая тем самым понять, что только этого и жаждет.
– Вот и отлично, – сказала Макри, поправляя съехавшую на глаза зеленую шляпу. – Мы начнем занятия немедленно?
– Но, возможно, лорд Калит будет возражать? – с робкой надеждой спросил я.
– Мы пока ему об этом не скажем, – ответила леди Йестар. – Пусть это для него станет сюрпризом.
– У меня есть учебный меч! Пойдемте я вам его покажу, – заявила Исуас и потянула Макри за собой.
Макри охотно удалилась, дабы насладиться видом учебного меча. Я же ничего не мог понять, но не сомневался в том, что моя подруга, проснувшись завтра утром, будет страшно жалеть о своем опрометчивом решении.
– Много ли женщин Турая протыкают себе ноздри? – вежливо поинтересовалась леди Йестар.
– Всего две, – ответил я. – Одна из них бродячая артистка, которая, кроме того, красит волосы в зеленый цвет, а вторая – Макри. Думаю, что очень скоро мы и её увидим в зеленом цвете.
– Мне кажется, что подобные вещи не помогают ей в реализации желания поступить в Имперский университет, – деликатно заметила леди Йестар.
– Вот и я не устаю твердить ей об этом. Но Макри соткана из противоречий, что, как мне представляется, есть результат смешения кровей.
– Вы, видимо, рассчитываете на то, что вам удастся задать мне вопросы в связи с печальным делом Элит-ир-Мефет?
Я был сражен столь неожиданным переходом и прямотой её вопроса.
– Да, рассчитываю, – столь же прямо ответил я. – Во-первых, меня интересует, разделяете ли вы всеобщую уверенность в её виновности?
– Возможно, – после довольно продолжительного молчания ответила первая леди Авулы. – Я знакома со всеми донесениями. Кроме того, имеются свидетели, заявляющие, что собственными глазами видели, как она нанесла удар кинжалом жрецу Древа. Но с другой стороны, я знаю Элит почти со дня рождения. Мне очень трудно поверить в то, что она вообще способна на убийство. Есть ли у вас основания объявлять её невиновной, кроме желания огорчить моего супруга?
Я поспешил заверить леди Йестар, что у меня нет ни малейших намерений огорчать достойного лорда.
– Совсем недавно мы провели дружескую встречу за игровой доской, и э-э…
– Вы у него выиграли.
Я принес свои извинения за столь неразумные действия, но оказалось, что леди Йестар не имела ничего против моей победы. После этого я заверил её, что во всех поступках мною движет лишь желание оказать посильную помощь своему старинному другу Ваз-ар-Мефету.
– Мне известно, что, если его дочь будет признана виновной, то Вазу придется отправиться в изгнание. И я не хочу, чтобы мой старый товарищ по оружию применял свои незаурядные способности целителя в каком-нибудь заштатном городишке на Западе.
– Удалось ли вам узнать нечто такое, что могло бы ей помочь?
Пришлось признать, что большого прогресса добиться мне пока не удалось.
– Мое положение позволяет мне многое увидеть, – сказала Йестар. – Заверяю вас, что я пыталась разобраться в деле Элит-ир-Мефет, но пробиться сквозь окружающую его мглу так и не смогла. Надеюсь, что ваше присутствие, детектив, вдохнет новую жизнь в расследование. Я же могу пообещать вам лишь то, что буду внимательно следить за событиями.
После этого она замолчала, глядя в пространство. Солнечный свет лился через окна, и откуда-то издалека до нас долетало пение птиц. Из всех комнат дворца, которые я успел увидеть, эта нравилась мне больше всего. Леди Йестар мне тоже очень нравилась. Интересно, куда она смотрит? Может, могущественная леди эльфов способна на ясновидение?
– Я чувствую, что вы могли бы стать очень могущественным магом, – сказала она, снова обратив на меня внимание, – если бы в молодости были готовы изучать искусство волшебства более усердно.
Это замечание, видимо, не требовало ответа, поэтому я промолчал.
– Вам, наверное, известно, что нас с недавнего времени стали преследовать кошмары? Мне кажется, что их появление каким-то образом связано с Элит. И с Древом Хесуни, хотя наш целитель заверяет, что Древо снова в полном здравии.
Йестар снова обратила взор в пространство. Затем на её лице вдруг появилась легкая улыбка, и она сказала:
– Конкурс жонглеров? Даже здесь, на Авуле, вы не избавились от тяги на все делать ставки?
Я ощутил некоторую неловкость. Если леди Йестар имеет способность к ясновидению, то я предпочел бы, чтобы она обратила свой талант на раскрытие тайны, а не на мои дурные привычки. Еще немного, и она посоветует мне не злоупотреблять алкоголем.
Леди Йестар снова погрузилась в транс. Из соседней комнаты до меня долетал возбужденный детский голос. Исуас восторженно верещала то об одном, то о другом.
– А Макри может пожалеть о своем решении, когда её разум прояснится. Вы случайно не пили воду священного озера?
Я утвердительно кивнул.
– Этого не следовало делать.
– Неужели мы снова нарушили каланиф?
– Нет, нам это просто не нравится.
Первая леди Авулы вдруг нахмурилась и снова устремила взгляд в никуда.
– Возле Древа Хесуни только что была совершена какая-то торговая сделка, – неожиданно сказала она.
– Простите, но я не совсем понял…
– Что-то было продано.
Любопытно. Но Йестар больше ничего не увидела. Она не смогла сказать, кто что продал и кому, но у неё создалось впечатление, что сделка точно состоялась. Я поинтересовался, не получала ли она в своих сеансах сведений, подтверждающих вину или невиновность Элит.
– Нет. Я не смогла увидеть, кто убил нашего жреца Древа. Но это и неудивительно. Как вам известно, Древо Хесуни не допускает никаких мистических проявлений в отношении себя или рядом.
Леди Йестар целиком вернулась в наш мир. Внимательно глядя мне в глаза, она сказала:
– Если вам удастся снять все подозрения с Элит-ир-Мефет, я буду весьма довольна. Но если будет доказано, что она виновата, то ни я, ни мой муж не позволим сфабриковать свидетельства в её пользу и в равной мере не допустим тайного вывоза преступницы с острова.
Я даже не стал тратить силы на то, чтобы отмести от себя подобные подозрения.
– Не сомневаюсь, что в таком случае она будет казнена, – сказал я, в свою очередь глядя леди Йестар прямо в глаза.
Мне показалась, что подобная перспектива её не очень обрадовала.
– Мне хотелось бы побеседовать с эльфом, которому известны подробности внутрисемейной борьбы за пост жреца Древа, – продолжал я.
– Это каланиф.
– Но такая беседа может оказаться весьма полезной.
Йестар остановила на мне долгий изучающий взгляд. Возможно, что на неё произвело впечатление мое честное лицо или она действительно была озабочена судьбой Элит, но в конце концов первая леди Авула сказала, что Хранитель знаний Визан, возможно, расскажет мне о сути конфликта, если она, Йестар, даст на это свое согласие.
Нашу беседу прервала Исуас, которая ворвалась в комнату, волоча за собой на буксире Макри.
– Макри только что показала мне новый атакующий прием! – выкрикнула она.
Настало время раскланяться. Макри обещала вернуться завтра, чтобы продолжить тренировки. Леди в свою очередь сказала, что проводит дочь и инструктора на уединенную поляну, где никто их не побеспокоит. Один из слуг повел нас к выходу их дворца.
– Ты все ещё радуешься тому, что будешь учить этого хилого эльфенка боевому искусству? – поинтересовался я.
– Еще как, – ответила Макри.
Мне казалось, что странное поведение Макри несколько затянулось. Я посмотрел ей в глаза и увидел в них тот же блеск, который видел в глазах Элит-ир-Мефет.
– Безиновая шляпка, – с удовольствием протянула Макри, поглаживая нелепый головной убор.
Затянувшееся опьянение Макри неожиданно явилось причиной небольшой комедии. Когда мы шли по коридору, дверь одной из комнат распахнулась, и из неё головой вперед вылетел Джир-ар-Эт. Бедный маг врезался в Макри и, не устояв на ногах, рухнул на пол.
– Надо быть внимательнее, – назидательно произнесла моя подруга, помогая магу подняться на ноги.
Джир-ар-Эт, видимо, решив, что уронил не только себя но и свое достоинство, неохотно принял протянутую руку и, встав на ноги, сказал:
– Вам следовало смотреть, куда идете.
Маг торопливо удалился, а я был крайне разочарован, так как не ожидал, что главный придворный волшебник оказался не очень воспитанным существом. Наш проводник повел нас дальше, но прежде чем последовать за ним, я нагнулся, чтобы подобрать бумажку, которая выпала из кармана мага и на которую я со свойственной мне ловкостью успел вовремя наступить. Скорее всего это был список вещей, отданных в Королевскую прачечную, но я использую каждую возможность для знакомства с личными бумагами важных людей. Ну и эльфов, конечно.
В конце последнего коридора, в тот момент, когда мы задержались у огромных дверей, наш гид наклонился и тихо прошептал мне на ухо:
– Мне кажется, что если вы выйдете на поляну у ручья и у трех дубов, то встретите там веселое сборище эльфов – любителей пива.
Я выразил ему свою глубочайшую признательность и сказал:
– На поляне внизу мы видели каких-то актеров. Они все спорили с седовласым эльфом. Это, видимо, режиссер-постановщик?
– Скорее всего это был Софий-ар-Эт. Лорд Калит назначил его руководить постановкой отрывка из саги о королеве Лиувин.
– Софий-ар-Эт? Имеет ли он какое-нибудь отношение к Джир-ар-Эту – придворному магу?
– Он его родной брат.
Любопытно.
– А разве у него не возникало желание стать магом?
– Возникало, и он его реализовал. Софий-ар-Эт один из самых могущественных магов на Авуле. Все были изумлены, когда ему поручили руководить постановкой пьесы для Фестиваля.
Двери распахнулись, и мы вышли в парадный двор, но лишь только для того, чтобы столкнуться нос к носу с Цицерием, принцем Диз-Аканом, Ланием Солнцеловом, Хормоном Полуэльфом. Одним словом, со всей прибывшей во дворец делегацией Турая. Я вежливо их приветствовал и отступил в сторону, давая возможность пройти. Оба мага вошли во дворец, а принц Диз-Акан встал передо мной и с выражением отвращения на роже спросил:
– Ты опять донимал наших хозяев?
Его тон мне не понравился. Моя жизнь в Турае станет нелегкой, если принц королевской крови будет регулярно обрушиваться на меня подобно скверному заклятию.
– Мы – личные гости леди Йестар, – пояснил я.
– Ты не смеешь беспокоить леди Йестар своими бессмысленными вопросами, – не унимался принц.
К нам подошла Макри – моя подруга все ещё явно находилась под воздействием фазиса.
– Второе в линии наследования лицо, – радостно объявила она, – не имеет права отдавать приказы гражданам Турая, находящимся на территории другого государства. Для этого у него нет юридических оснований. Я изучала право в Колледже гильдий и успешно сдала экзамен месяц назад. Вам нравится моя новая шляпка? Она – точно безиновая, не так ли?
– Как смеешь ты учить меня законам?! – впав в неистовство, завопил принц.
– Но вы в этом явно нуждаетесь. Это может подтвердить Цицерий, а ведь он – известный юрист.
Все взоры обратились на Цицерия. Заместитель консула чувствовал себя крайне неловко. Он принялся долго и сбивчиво объяснять права граждан Турая, находящихся за рубежом. Фактически он подтверждал правоту Макри, но при этом изо всех сил старался не обидеть принца. Как только он закончил, принц ожег его злобным взглядом, повернулся на каблуках и заспешил во дворец.
– Ну и удружили вы мне, – кисло произнес Цицерий.
– Прошу прощения, заместитель консула, – сказал я. – У меня не было намерения ставить вас в затруднительное положение. Но во дворец нас пригласила леди Йестар. Ведь мы не могли ей отказать, правда?
Заместитель консула отвел меня в сторону и, понизив голос, спросил:
– Вам удалось что-нибудь обнаружить?
– Ничего выдающегося. Но у меня возникла масса подозрений.
– Вся эта ситуация, как вы понимаете, для лорда Калита крайне неприятна. Ему приходится принимать большое число важных гостей, и ещё до убийства жреца он находился в довольно сложном положении. Насколько мне известно, некоторые члены Совета старейшин начали в частных беседах говорить о том, что повреждение Древа Хесуни так скверно отразилось на репутации Авулы, что лорду Калиту следовало бы отречься от престола. Убийство Гулас-ар-Тетоса резко усугубило положение, хотя лорд Калит стоически перенес этот удар. Повторяю, Фракс: я понимаю ваше желание помочь другу и товарищу по оружию, но я не могу осуждать правителя за то, что он пытается как можно скорей положить конец этому неприятному делу.
– Я не могу бросить расследование, Цицерий, хотя понимаю вашу позицию. Я не осуждаю вас за то, что вы целиком на стороне лорда Калита, ибо он является важным союзником Турая. Но не кажется ли вам, что, проводя расследование, я оказываю благородному лорду большую услугу? Осуждение невиновного нанесет страшный удар по его репутации.
– Но это произойдет лишь в том случае, если о судебной ошибке станет известно.
– Следовательно, вы полагаете, что осуждение Элит явится лучшим исходом. И чем быстрее она будет осуждена, тем лучше.
– Именно.
Я некоторое время молча смотрел заместителю консула в глаза. Над нашими головами в ветвях деревьев весело перекликались разноцветные попугаи.
– Цицерий, если бы мы были в Турае, – после довольно продолжительной паузы начал я, – вы бы не допустили того, чтобы невинный гражданин был осужден за преступление, которое он не совершал. И вы поступили бы так вне зависимости от того, насколько его осуждение выгодно государству. Мне известно, что, являясь сторонником короля, вы не раз защищали в суде людей, которых король желал видеть на виселице. Вы же человек честный – гораздо честнее, чем я.
Цицерий не стал спорить. Пару минут он молча смотрел на попугаев, а затем сказал:
– На вашем месте я оставил бы все как есть. Если бы лорд Калит не был уверен в том, что арест гостя его лучшего целителя ещё более ухудшит его репутацию, вы бы давно уже сидели в тюрьме по обвинению в магическом усыплении дворцовой охраны. Вы поступите немудро, если будете продолжать давить на лорда.
Цицерий замолчал, однако попугаи продолжали вопить.
– Но вас может заинтересовать слух, который циркулирует во дворце, – продолжил он после продолжительной паузы. – Люди шепчутся о том, что между Элит-ир-Мефет и Гулас-ар-Тетосом существовала любовная связь. Это абсолютное табу на острове, и обе семьи не могли допустить подобного. Жрецы Древа могут вступать в брак только с представительницами их клана.
– И авторы этих слухов утверждают, что именно она убила его?
– Я никогда не повторяю ни слухов, ни сплетен, – заявил Цицерий и, резко повернувшись, зашагал во дворец.
Всю дорогу домой Макри вела себя исключительно тихо. Она не обращала никакого внимания даже на проделки обезьян. Когда мы уже почти подошли к дому Карита, она вдруг остановилась.
– Какая примесь, дьявол её побери, содержалась в твоем фазисе, Фракс? – спросила она, тряся головой.
– Ничего, кроме фазиса, – ответил я.
– Я чувствую себя так, словно снова побывала в магическом пространстве.
– Я заметил, что ты сама не своя.
Макри снова потрясла головой. Ветер разметал её густые волосы, открывая остроконечные уши.
– Неужели я действительно согласилась учить это мерзкое отродье искусству боя?
– Боюсь, что да.
Она села на край мостков, свесив ноги, и сказала печально:
– Вот теперь у меня начинается настоящая депрессия.
– Этого и следовало ожидать. У тебя осталось всего шесть дней для того, чтобы подготовить её к турниру.
– Дай-ка мне, пожалуй, ещё палочку фазиса, – сказала Макри.
ГЛАВА 12
– Вот и отлично, – сказала Макри, поправляя съехавшую на глаза зеленую шляпу. – Мы начнем занятия немедленно?
– Но, возможно, лорд Калит будет возражать? – с робкой надеждой спросил я.
– Мы пока ему об этом не скажем, – ответила леди Йестар. – Пусть это для него станет сюрпризом.
– У меня есть учебный меч! Пойдемте я вам его покажу, – заявила Исуас и потянула Макри за собой.
Макри охотно удалилась, дабы насладиться видом учебного меча. Я же ничего не мог понять, но не сомневался в том, что моя подруга, проснувшись завтра утром, будет страшно жалеть о своем опрометчивом решении.
– Много ли женщин Турая протыкают себе ноздри? – вежливо поинтересовалась леди Йестар.
– Всего две, – ответил я. – Одна из них бродячая артистка, которая, кроме того, красит волосы в зеленый цвет, а вторая – Макри. Думаю, что очень скоро мы и её увидим в зеленом цвете.
– Мне кажется, что подобные вещи не помогают ей в реализации желания поступить в Имперский университет, – деликатно заметила леди Йестар.
– Вот и я не устаю твердить ей об этом. Но Макри соткана из противоречий, что, как мне представляется, есть результат смешения кровей.
– Вы, видимо, рассчитываете на то, что вам удастся задать мне вопросы в связи с печальным делом Элит-ир-Мефет?
Я был сражен столь неожиданным переходом и прямотой её вопроса.
– Да, рассчитываю, – столь же прямо ответил я. – Во-первых, меня интересует, разделяете ли вы всеобщую уверенность в её виновности?
– Возможно, – после довольно продолжительного молчания ответила первая леди Авулы. – Я знакома со всеми донесениями. Кроме того, имеются свидетели, заявляющие, что собственными глазами видели, как она нанесла удар кинжалом жрецу Древа. Но с другой стороны, я знаю Элит почти со дня рождения. Мне очень трудно поверить в то, что она вообще способна на убийство. Есть ли у вас основания объявлять её невиновной, кроме желания огорчить моего супруга?
Я поспешил заверить леди Йестар, что у меня нет ни малейших намерений огорчать достойного лорда.
– Совсем недавно мы провели дружескую встречу за игровой доской, и э-э…
– Вы у него выиграли.
Я принес свои извинения за столь неразумные действия, но оказалось, что леди Йестар не имела ничего против моей победы. После этого я заверил её, что во всех поступках мною движет лишь желание оказать посильную помощь своему старинному другу Ваз-ар-Мефету.
– Мне известно, что, если его дочь будет признана виновной, то Вазу придется отправиться в изгнание. И я не хочу, чтобы мой старый товарищ по оружию применял свои незаурядные способности целителя в каком-нибудь заштатном городишке на Западе.
– Удалось ли вам узнать нечто такое, что могло бы ей помочь?
Пришлось признать, что большого прогресса добиться мне пока не удалось.
– Мое положение позволяет мне многое увидеть, – сказала Йестар. – Заверяю вас, что я пыталась разобраться в деле Элит-ир-Мефет, но пробиться сквозь окружающую его мглу так и не смогла. Надеюсь, что ваше присутствие, детектив, вдохнет новую жизнь в расследование. Я же могу пообещать вам лишь то, что буду внимательно следить за событиями.
После этого она замолчала, глядя в пространство. Солнечный свет лился через окна, и откуда-то издалека до нас долетало пение птиц. Из всех комнат дворца, которые я успел увидеть, эта нравилась мне больше всего. Леди Йестар мне тоже очень нравилась. Интересно, куда она смотрит? Может, могущественная леди эльфов способна на ясновидение?
– Я чувствую, что вы могли бы стать очень могущественным магом, – сказала она, снова обратив на меня внимание, – если бы в молодости были готовы изучать искусство волшебства более усердно.
Это замечание, видимо, не требовало ответа, поэтому я промолчал.
– Вам, наверное, известно, что нас с недавнего времени стали преследовать кошмары? Мне кажется, что их появление каким-то образом связано с Элит. И с Древом Хесуни, хотя наш целитель заверяет, что Древо снова в полном здравии.
Йестар снова обратила взор в пространство. Затем на её лице вдруг появилась легкая улыбка, и она сказала:
– Конкурс жонглеров? Даже здесь, на Авуле, вы не избавились от тяги на все делать ставки?
Я ощутил некоторую неловкость. Если леди Йестар имеет способность к ясновидению, то я предпочел бы, чтобы она обратила свой талант на раскрытие тайны, а не на мои дурные привычки. Еще немного, и она посоветует мне не злоупотреблять алкоголем.
Леди Йестар снова погрузилась в транс. Из соседней комнаты до меня долетал возбужденный детский голос. Исуас восторженно верещала то об одном, то о другом.
– А Макри может пожалеть о своем решении, когда её разум прояснится. Вы случайно не пили воду священного озера?
Я утвердительно кивнул.
– Этого не следовало делать.
– Неужели мы снова нарушили каланиф?
– Нет, нам это просто не нравится.
Первая леди Авулы вдруг нахмурилась и снова устремила взгляд в никуда.
– Возле Древа Хесуни только что была совершена какая-то торговая сделка, – неожиданно сказала она.
– Простите, но я не совсем понял…
– Что-то было продано.
Любопытно. Но Йестар больше ничего не увидела. Она не смогла сказать, кто что продал и кому, но у неё создалось впечатление, что сделка точно состоялась. Я поинтересовался, не получала ли она в своих сеансах сведений, подтверждающих вину или невиновность Элит.
– Нет. Я не смогла увидеть, кто убил нашего жреца Древа. Но это и неудивительно. Как вам известно, Древо Хесуни не допускает никаких мистических проявлений в отношении себя или рядом.
Леди Йестар целиком вернулась в наш мир. Внимательно глядя мне в глаза, она сказала:
– Если вам удастся снять все подозрения с Элит-ир-Мефет, я буду весьма довольна. Но если будет доказано, что она виновата, то ни я, ни мой муж не позволим сфабриковать свидетельства в её пользу и в равной мере не допустим тайного вывоза преступницы с острова.
Я даже не стал тратить силы на то, чтобы отмести от себя подобные подозрения.
– Не сомневаюсь, что в таком случае она будет казнена, – сказал я, в свою очередь глядя леди Йестар прямо в глаза.
Мне показалась, что подобная перспектива её не очень обрадовала.
– Мне хотелось бы побеседовать с эльфом, которому известны подробности внутрисемейной борьбы за пост жреца Древа, – продолжал я.
– Это каланиф.
– Но такая беседа может оказаться весьма полезной.
Йестар остановила на мне долгий изучающий взгляд. Возможно, что на неё произвело впечатление мое честное лицо или она действительно была озабочена судьбой Элит, но в конце концов первая леди Авула сказала, что Хранитель знаний Визан, возможно, расскажет мне о сути конфликта, если она, Йестар, даст на это свое согласие.
Нашу беседу прервала Исуас, которая ворвалась в комнату, волоча за собой на буксире Макри.
– Макри только что показала мне новый атакующий прием! – выкрикнула она.
Настало время раскланяться. Макри обещала вернуться завтра, чтобы продолжить тренировки. Леди в свою очередь сказала, что проводит дочь и инструктора на уединенную поляну, где никто их не побеспокоит. Один из слуг повел нас к выходу их дворца.
– Ты все ещё радуешься тому, что будешь учить этого хилого эльфенка боевому искусству? – поинтересовался я.
– Еще как, – ответила Макри.
Мне казалось, что странное поведение Макри несколько затянулось. Я посмотрел ей в глаза и увидел в них тот же блеск, который видел в глазах Элит-ир-Мефет.
– Безиновая шляпка, – с удовольствием протянула Макри, поглаживая нелепый головной убор.
Затянувшееся опьянение Макри неожиданно явилось причиной небольшой комедии. Когда мы шли по коридору, дверь одной из комнат распахнулась, и из неё головой вперед вылетел Джир-ар-Эт. Бедный маг врезался в Макри и, не устояв на ногах, рухнул на пол.
– Надо быть внимательнее, – назидательно произнесла моя подруга, помогая магу подняться на ноги.
Джир-ар-Эт, видимо, решив, что уронил не только себя но и свое достоинство, неохотно принял протянутую руку и, встав на ноги, сказал:
– Вам следовало смотреть, куда идете.
Маг торопливо удалился, а я был крайне разочарован, так как не ожидал, что главный придворный волшебник оказался не очень воспитанным существом. Наш проводник повел нас дальше, но прежде чем последовать за ним, я нагнулся, чтобы подобрать бумажку, которая выпала из кармана мага и на которую я со свойственной мне ловкостью успел вовремя наступить. Скорее всего это был список вещей, отданных в Королевскую прачечную, но я использую каждую возможность для знакомства с личными бумагами важных людей. Ну и эльфов, конечно.
В конце последнего коридора, в тот момент, когда мы задержались у огромных дверей, наш гид наклонился и тихо прошептал мне на ухо:
– Мне кажется, что если вы выйдете на поляну у ручья и у трех дубов, то встретите там веселое сборище эльфов – любителей пива.
Я выразил ему свою глубочайшую признательность и сказал:
– На поляне внизу мы видели каких-то актеров. Они все спорили с седовласым эльфом. Это, видимо, режиссер-постановщик?
– Скорее всего это был Софий-ар-Эт. Лорд Калит назначил его руководить постановкой отрывка из саги о королеве Лиувин.
– Софий-ар-Эт? Имеет ли он какое-нибудь отношение к Джир-ар-Эту – придворному магу?
– Он его родной брат.
Любопытно.
– А разве у него не возникало желание стать магом?
– Возникало, и он его реализовал. Софий-ар-Эт один из самых могущественных магов на Авуле. Все были изумлены, когда ему поручили руководить постановкой пьесы для Фестиваля.
Двери распахнулись, и мы вышли в парадный двор, но лишь только для того, чтобы столкнуться нос к носу с Цицерием, принцем Диз-Аканом, Ланием Солнцеловом, Хормоном Полуэльфом. Одним словом, со всей прибывшей во дворец делегацией Турая. Я вежливо их приветствовал и отступил в сторону, давая возможность пройти. Оба мага вошли во дворец, а принц Диз-Акан встал передо мной и с выражением отвращения на роже спросил:
– Ты опять донимал наших хозяев?
Его тон мне не понравился. Моя жизнь в Турае станет нелегкой, если принц королевской крови будет регулярно обрушиваться на меня подобно скверному заклятию.
– Мы – личные гости леди Йестар, – пояснил я.
– Ты не смеешь беспокоить леди Йестар своими бессмысленными вопросами, – не унимался принц.
К нам подошла Макри – моя подруга все ещё явно находилась под воздействием фазиса.
– Второе в линии наследования лицо, – радостно объявила она, – не имеет права отдавать приказы гражданам Турая, находящимся на территории другого государства. Для этого у него нет юридических оснований. Я изучала право в Колледже гильдий и успешно сдала экзамен месяц назад. Вам нравится моя новая шляпка? Она – точно безиновая, не так ли?
– Как смеешь ты учить меня законам?! – впав в неистовство, завопил принц.
– Но вы в этом явно нуждаетесь. Это может подтвердить Цицерий, а ведь он – известный юрист.
Все взоры обратились на Цицерия. Заместитель консула чувствовал себя крайне неловко. Он принялся долго и сбивчиво объяснять права граждан Турая, находящихся за рубежом. Фактически он подтверждал правоту Макри, но при этом изо всех сил старался не обидеть принца. Как только он закончил, принц ожег его злобным взглядом, повернулся на каблуках и заспешил во дворец.
– Ну и удружили вы мне, – кисло произнес Цицерий.
– Прошу прощения, заместитель консула, – сказал я. – У меня не было намерения ставить вас в затруднительное положение. Но во дворец нас пригласила леди Йестар. Ведь мы не могли ей отказать, правда?
Заместитель консула отвел меня в сторону и, понизив голос, спросил:
– Вам удалось что-нибудь обнаружить?
– Ничего выдающегося. Но у меня возникла масса подозрений.
– Вся эта ситуация, как вы понимаете, для лорда Калита крайне неприятна. Ему приходится принимать большое число важных гостей, и ещё до убийства жреца он находился в довольно сложном положении. Насколько мне известно, некоторые члены Совета старейшин начали в частных беседах говорить о том, что повреждение Древа Хесуни так скверно отразилось на репутации Авулы, что лорду Калиту следовало бы отречься от престола. Убийство Гулас-ар-Тетоса резко усугубило положение, хотя лорд Калит стоически перенес этот удар. Повторяю, Фракс: я понимаю ваше желание помочь другу и товарищу по оружию, но я не могу осуждать правителя за то, что он пытается как можно скорей положить конец этому неприятному делу.
– Я не могу бросить расследование, Цицерий, хотя понимаю вашу позицию. Я не осуждаю вас за то, что вы целиком на стороне лорда Калита, ибо он является важным союзником Турая. Но не кажется ли вам, что, проводя расследование, я оказываю благородному лорду большую услугу? Осуждение невиновного нанесет страшный удар по его репутации.
– Но это произойдет лишь в том случае, если о судебной ошибке станет известно.
– Следовательно, вы полагаете, что осуждение Элит явится лучшим исходом. И чем быстрее она будет осуждена, тем лучше.
– Именно.
Я некоторое время молча смотрел заместителю консула в глаза. Над нашими головами в ветвях деревьев весело перекликались разноцветные попугаи.
– Цицерий, если бы мы были в Турае, – после довольно продолжительной паузы начал я, – вы бы не допустили того, чтобы невинный гражданин был осужден за преступление, которое он не совершал. И вы поступили бы так вне зависимости от того, насколько его осуждение выгодно государству. Мне известно, что, являясь сторонником короля, вы не раз защищали в суде людей, которых король желал видеть на виселице. Вы же человек честный – гораздо честнее, чем я.
Цицерий не стал спорить. Пару минут он молча смотрел на попугаев, а затем сказал:
– На вашем месте я оставил бы все как есть. Если бы лорд Калит не был уверен в том, что арест гостя его лучшего целителя ещё более ухудшит его репутацию, вы бы давно уже сидели в тюрьме по обвинению в магическом усыплении дворцовой охраны. Вы поступите немудро, если будете продолжать давить на лорда.
Цицерий замолчал, однако попугаи продолжали вопить.
– Но вас может заинтересовать слух, который циркулирует во дворце, – продолжил он после продолжительной паузы. – Люди шепчутся о том, что между Элит-ир-Мефет и Гулас-ар-Тетосом существовала любовная связь. Это абсолютное табу на острове, и обе семьи не могли допустить подобного. Жрецы Древа могут вступать в брак только с представительницами их клана.
– И авторы этих слухов утверждают, что именно она убила его?
– Я никогда не повторяю ни слухов, ни сплетен, – заявил Цицерий и, резко повернувшись, зашагал во дворец.
Всю дорогу домой Макри вела себя исключительно тихо. Она не обращала никакого внимания даже на проделки обезьян. Когда мы уже почти подошли к дому Карита, она вдруг остановилась.
– Какая примесь, дьявол её побери, содержалась в твоем фазисе, Фракс? – спросила она, тряся головой.
– Ничего, кроме фазиса, – ответил я.
– Я чувствую себя так, словно снова побывала в магическом пространстве.
– Я заметил, что ты сама не своя.
Макри снова потрясла головой. Ветер разметал её густые волосы, открывая остроконечные уши.
– Неужели я действительно согласилась учить это мерзкое отродье искусству боя?
– Боюсь, что да.
Она села на край мостков, свесив ноги, и сказала печально:
– Вот теперь у меня начинается настоящая депрессия.
– Этого и следовало ожидать. У тебя осталось всего шесть дней для того, чтобы подготовить её к турниру.
– Дай-ка мне, пожалуй, ещё палочку фазиса, – сказала Макри.
ГЛАВА 12
Мы сравнительно спокойно поужинали вместе с Каритом и всем его семейством. Карит обсуждал с супругой предстоящий Фестиваль, Макри молчала, а я был слишком поглощен процессом еды. Продукты были высочайшего качества, и мне явно не хватало слов, чтобы описать вкус оленины или рыбы, утром выловленной кузеном Карита.
Для жителей Турая эльфы предстают лишь в двух ипостасях. Либо как могучие воины, помогающие нам бороться с орками, либо как любители поэзии и песнопений. Мы никогда не представляем их в качестве владельцев рыболовных лодок, каковым был кузен Карита. Впрочем, как и в качестве актеров, яростно спорящих о постановке пьесы.
Макри держалась за столом необычно тихо, а чуть позже, когда ужин окончился, она призналась, что стала чувствовать себя как-то странно после того, как выпила воду из священного озера.
– Сейчас я почти вернулась в норму, – сказала она. – Интересно, почему вода из озера не подействовала на тебя?
– Может быть, она действует только на эльфов, а также и на тех, в чьих жилах течет их кровь, – высказал предположение я.
Какова бы ни была причина, но я был готов держать пари, что с ней связана потеря памяти у Элит. Эти священные лужи надо бы при первой возможности обследовать. Интересно, что имела в виду леди Йестар, когда сказала, что под Древом Хесуни свершилась какая-то торговая сделка?
– А сейчас я иду к трем дубам у ручья, – объявил я Макри.
– А это ещё зачем?
– За пивом. Там на поляне собираются ночные любители этого волшебного напитка.
– И как тебе не лень сотрясать небо, землю и все три луны лишь ради того, чтобы раздобыть себе пивка? – сказала Макри.
– Да ради этого я готов на все! Ты составишь мне компанию?
Макри покачала головой и пробормотала что-то о той несправедливости, которая её постигла. Оказывается, её не только тайно накачали каким-то зельем, но и вынудили обманом согласиться обучать Исуас фехтованию.
Вообще-то эта история с фехтованием меня очень смущала. Я заметил, что моя подруга понравилась леди Йестар, но после того шума, который произвела высадка на Авулу существа с примесью оркской крови, я был вправе ожидать, что достойная дама по меньшей мере хорошенько подумает, прежде чем доверить этому самому существу обучение своей дочери боевому искусству. Как на это отреагирует население острова? Как на столь неординарный поступок посмотрит Совет старейшин? Лорд Калит, вне сомнения, будет в ярости, когда узнает об экстравагантном решении супруги.
– Лорд Калит меня волнует меньше всего, – объявила Макри после того, как я высказал ей свои сомнения. – Меня беспокоит то, что на карту поставлена моя репутация воина. Чему я могу научить это ничтожество? Толку от неё меньше, чем от одноногого гладиатора. Она же не способна защититься даже от разозленной бабочки.
– Самое главное, – предупредил я Макри, – будь с ней подобрее. Леди Йестар не понравится, если её младшенькая вдруг появится дома с фингалом под глазом и вся в кровавых соплях. И помни – никаких ударов между ног, в глаза, горло или по коленям. Все эти столь любимые тобой приемы боя запрещены правилами.
– Никаких ударов в пах, горло, глаза и колени?! – возмутилась Макри. – С каждым днем дело обстоит все хуже и хуже. Какой во всем этом смысл? Это вообще не похоже на бой!
– Я же тебе говорил, что они не хотят калечить своих отпрысков. Если Исуас, выйдя на первый поединок, сразу же ткнет своего противника кинжалом в глаз, её немедленно дисквалифицируют, а публика будет возмущена. И не без основания.
– Но я всегда рассчитывала на удар кинжалом в глаз, – сказала Макри. – Без этого приема у отродья вообще не останется никаких шансов.
– Тебе следует обучить Исуас лишь некоторым приемам фехтования. Тем, которыми обычно пользуются аристократы.
– Но это же нелепо. А турнир – просто глупость.
Я более или менее был с ней согласен.
– Никогда не стану участвовать в турнирах, – объявила Макри. – Если предстоит драка, то я стану сражаться как надо или не буду биться вообще. А как насчет турниров, которые, как я слышала, проводятся на дальнем западе? Они тоже такая же глупость?
– Не все. Некоторые из них довольно кровавы. Там дерутся настоящим оружием и не опасаются нанести противнику увечье. А турниры воинов в Самсарине приобрели печальную известность в связи с большим числом смертных случаев. Так, насколько я знаю, продолжается и до сей поры. В Самсарин стекаются лучшие бойцы со всего мира – их туда привлекают весьма ценные призы.
Когда речь зашла о призах, Макри стала проявлять к моим словам неподдельный интерес.
– Ведь ты же был в Самсарине? А турниры ты видел?
– Не только видел, но и участвовал.
– Ну и как?
– Я победил.
Макри недоверчиво посмотрела на меня и сказала:
– Ты выиграл все схватки против лучших бойцов мира? Ни за что не поверю.
– А мне плевать, веришь ты мне или нет, – пожимая плечами, произнес я.
– В таком случае почему в округе Двенадцати морей никто даже не обмолвился о твоем подвиге? Боюсь, что они о нем просто не слышали.
– Это случилось очень давно. Кроме того, я выступал под чужим именем, так как предоставил сам себе незапланированный отпуск из армии. Почему, собственно, ты в этом сомневаешься?
– Да потому, что ты, как мне казалось, потратил свою молодость на то, чтобы остаться в школе магов. Но эту схватку ты проиграл, и тебя все едино вышибли оттуда.
– Так все и было. Но после этого я в совершенстве овладел боевым искусством. А иначе разве смог бы я так долго проработать детективом в нашем славном Турае?
Накидывая на себя плащ, я вспомнил о клочке бумаги, позаимствованном мною у местного волшебника. Прочитать я его не смог и поэтому передал Макри.
– Королевский эльфийский? – спросил я.
– Да. Где ты это взял?
– Листок выпал из кармана Джир-ар-Эта в тот момент, когда ты уронила его на пол. Ты можешь перевести?
Макри некоторое время изучала листок, а затем объявила, что это список.
– Список чего? Предметов, сданных в прачечную?
– Не совсем. Это список подозреваемых в убийстве Гулас-ар-Тетоса. Джир-ар-Эт при помощи магии обследовал место убийства и определил всех, кто был неподалеку от Древа Хесуни и имел возможность воткнуть кинжал в жреца. Ты, кстати, находишься в списке, так же как и Карит.
– Мы в это время находились на мостках наверху. Кто там еще?
– Элит-ир-Мефет, – прочитала Макри, – Лазас-ар-Тетос – брат Гуласа и Мерит-ар-Тет. Последний назван здесь кузеном Лазаса и Тетоса. Кроме них, в списке числятся Пир-ар-Сент – дворцовый охранник, Карипата-ир-Мин – ткачиха, и Горит-ар-Дел.
Я взял у неё бумагу и сказал:
– Макри, говорил ли я когда-нибудь тебе о том, насколько высоко ценю твой интеллект и особенно твою способность к языкам?
– Нет. Но помню, как ты однажды сказал, что не дело остроухого орка изучать королевский язык эльфов.
– Милая шутка, которую ты, как я припоминаю, поняла правильно, – со снисходительной усмешкой произнес я. – Когда Ассоциация благородных дам снова станет собирать средства на повышение образовательного уровня угнетенных женщин города-государства Турай, можешь смело обращаться ко мне. Я, так и быть, расщедрюсь на несколько гуранов. С этой бумажкой расследование пойдет веселее.
– И как тебе это удается, Фракс? Сумасшедшее везение на пустом месте, – сказала Макри.
– Это вовсе не везение, а большой опыт, – сурово поправил её я.
Оставив Макри, я отправился к Кариту, чтобы узнать дорогу к поляне у трех дубов и ручья.
– Место сборища поэтов и оружейников, – сказал он.
– Я ничего не имею против поэтов и оружейников, особенно если у них имеется пиво.
– Ориентируйся на Хвост Дракона – и не заблудишься, – напутствовал меня Карит.
Хвост Дракона – созвездие из пяти выстроившихся в линию звезд. Его видно и в Турае, но там оно указывает иное направление. Почему так получается, я не знаю.
В дорогу я прихватил волшебный освещальник, но тем не менее шагал по мосткам очень осторожно, чтобы не рухнуть вниз в темноту. Я с облегчением вздохнул, добравшись до заметного дерева, от которого к земле вела лестница. С этого места надо было идти по тропе до развилки. На развилке следовало двинуться по левой тропинке, которая и должна была привести меня к желанной выпивке.
Я шагал по темному лесу с большой опаской, хотя на Островах эльфов не водились хищные звери и там не было – по крайней мере в теории – бандитов. Я никогда в этом не признаюсь, но этот лес нагонял на меня гораздо больше страху, чем наш полный преступников город. Лес казался мне живым существом, которое знало, что мне здесь не место. Я запустил свой волшебный освещальник на полную мощность и перешел на рысь, подбадривая себя мыслью о том, что скоро получу столь желанное пиво.
Я так внимательно следил за тропой под ногами, что едва не подпрыгнул, когда до меня долетел чей-то голос:
– Это какой-то огромный человечище, а в руках у него волшебный освещальник! Как интересно!
Я резко оглянулся, проклиная себя за невнимательность. В кустах стоял и радостно ухмылялся какой-то эльф… женского пола, лет восемнадцати от роду. Капюшон плаща был откинут на спину, и я сразу обратил внимание на её стрижку. Каштановые волосы этой молодой особы были обрезаны гораздо короче, чем принято у эльфов.
– Как вы поживаете, человечище? Алкаете пива?
– Меня зовут Фракс, – пробурчал я, глядя не нее.
– А я знаю, – произнесла она с удивительно приятной улыбкой. – Всем эльфам Авулы известно, что существует детектив по имени Фракс. Этот детектив слоняется по острову и задает вопросы. Неужели вы, огромный человечище, отправляетесь к трем дубам, чтобы донимать всех вопросами?
Для жителей Турая эльфы предстают лишь в двух ипостасях. Либо как могучие воины, помогающие нам бороться с орками, либо как любители поэзии и песнопений. Мы никогда не представляем их в качестве владельцев рыболовных лодок, каковым был кузен Карита. Впрочем, как и в качестве актеров, яростно спорящих о постановке пьесы.
Макри держалась за столом необычно тихо, а чуть позже, когда ужин окончился, она призналась, что стала чувствовать себя как-то странно после того, как выпила воду из священного озера.
– Сейчас я почти вернулась в норму, – сказала она. – Интересно, почему вода из озера не подействовала на тебя?
– Может быть, она действует только на эльфов, а также и на тех, в чьих жилах течет их кровь, – высказал предположение я.
Какова бы ни была причина, но я был готов держать пари, что с ней связана потеря памяти у Элит. Эти священные лужи надо бы при первой возможности обследовать. Интересно, что имела в виду леди Йестар, когда сказала, что под Древом Хесуни свершилась какая-то торговая сделка?
– А сейчас я иду к трем дубам у ручья, – объявил я Макри.
– А это ещё зачем?
– За пивом. Там на поляне собираются ночные любители этого волшебного напитка.
– И как тебе не лень сотрясать небо, землю и все три луны лишь ради того, чтобы раздобыть себе пивка? – сказала Макри.
– Да ради этого я готов на все! Ты составишь мне компанию?
Макри покачала головой и пробормотала что-то о той несправедливости, которая её постигла. Оказывается, её не только тайно накачали каким-то зельем, но и вынудили обманом согласиться обучать Исуас фехтованию.
Вообще-то эта история с фехтованием меня очень смущала. Я заметил, что моя подруга понравилась леди Йестар, но после того шума, который произвела высадка на Авулу существа с примесью оркской крови, я был вправе ожидать, что достойная дама по меньшей мере хорошенько подумает, прежде чем доверить этому самому существу обучение своей дочери боевому искусству. Как на это отреагирует население острова? Как на столь неординарный поступок посмотрит Совет старейшин? Лорд Калит, вне сомнения, будет в ярости, когда узнает об экстравагантном решении супруги.
– Лорд Калит меня волнует меньше всего, – объявила Макри после того, как я высказал ей свои сомнения. – Меня беспокоит то, что на карту поставлена моя репутация воина. Чему я могу научить это ничтожество? Толку от неё меньше, чем от одноногого гладиатора. Она же не способна защититься даже от разозленной бабочки.
– Самое главное, – предупредил я Макри, – будь с ней подобрее. Леди Йестар не понравится, если её младшенькая вдруг появится дома с фингалом под глазом и вся в кровавых соплях. И помни – никаких ударов между ног, в глаза, горло или по коленям. Все эти столь любимые тобой приемы боя запрещены правилами.
– Никаких ударов в пах, горло, глаза и колени?! – возмутилась Макри. – С каждым днем дело обстоит все хуже и хуже. Какой во всем этом смысл? Это вообще не похоже на бой!
– Я же тебе говорил, что они не хотят калечить своих отпрысков. Если Исуас, выйдя на первый поединок, сразу же ткнет своего противника кинжалом в глаз, её немедленно дисквалифицируют, а публика будет возмущена. И не без основания.
– Но я всегда рассчитывала на удар кинжалом в глаз, – сказала Макри. – Без этого приема у отродья вообще не останется никаких шансов.
– Тебе следует обучить Исуас лишь некоторым приемам фехтования. Тем, которыми обычно пользуются аристократы.
– Но это же нелепо. А турнир – просто глупость.
Я более или менее был с ней согласен.
– Никогда не стану участвовать в турнирах, – объявила Макри. – Если предстоит драка, то я стану сражаться как надо или не буду биться вообще. А как насчет турниров, которые, как я слышала, проводятся на дальнем западе? Они тоже такая же глупость?
– Не все. Некоторые из них довольно кровавы. Там дерутся настоящим оружием и не опасаются нанести противнику увечье. А турниры воинов в Самсарине приобрели печальную известность в связи с большим числом смертных случаев. Так, насколько я знаю, продолжается и до сей поры. В Самсарин стекаются лучшие бойцы со всего мира – их туда привлекают весьма ценные призы.
Когда речь зашла о призах, Макри стала проявлять к моим словам неподдельный интерес.
– Ведь ты же был в Самсарине? А турниры ты видел?
– Не только видел, но и участвовал.
– Ну и как?
– Я победил.
Макри недоверчиво посмотрела на меня и сказала:
– Ты выиграл все схватки против лучших бойцов мира? Ни за что не поверю.
– А мне плевать, веришь ты мне или нет, – пожимая плечами, произнес я.
– В таком случае почему в округе Двенадцати морей никто даже не обмолвился о твоем подвиге? Боюсь, что они о нем просто не слышали.
– Это случилось очень давно. Кроме того, я выступал под чужим именем, так как предоставил сам себе незапланированный отпуск из армии. Почему, собственно, ты в этом сомневаешься?
– Да потому, что ты, как мне казалось, потратил свою молодость на то, чтобы остаться в школе магов. Но эту схватку ты проиграл, и тебя все едино вышибли оттуда.
– Так все и было. Но после этого я в совершенстве овладел боевым искусством. А иначе разве смог бы я так долго проработать детективом в нашем славном Турае?
Накидывая на себя плащ, я вспомнил о клочке бумаги, позаимствованном мною у местного волшебника. Прочитать я его не смог и поэтому передал Макри.
– Королевский эльфийский? – спросил я.
– Да. Где ты это взял?
– Листок выпал из кармана Джир-ар-Эта в тот момент, когда ты уронила его на пол. Ты можешь перевести?
Макри некоторое время изучала листок, а затем объявила, что это список.
– Список чего? Предметов, сданных в прачечную?
– Не совсем. Это список подозреваемых в убийстве Гулас-ар-Тетоса. Джир-ар-Эт при помощи магии обследовал место убийства и определил всех, кто был неподалеку от Древа Хесуни и имел возможность воткнуть кинжал в жреца. Ты, кстати, находишься в списке, так же как и Карит.
– Мы в это время находились на мостках наверху. Кто там еще?
– Элит-ир-Мефет, – прочитала Макри, – Лазас-ар-Тетос – брат Гуласа и Мерит-ар-Тет. Последний назван здесь кузеном Лазаса и Тетоса. Кроме них, в списке числятся Пир-ар-Сент – дворцовый охранник, Карипата-ир-Мин – ткачиха, и Горит-ар-Дел.
Я взял у неё бумагу и сказал:
– Макри, говорил ли я когда-нибудь тебе о том, насколько высоко ценю твой интеллект и особенно твою способность к языкам?
– Нет. Но помню, как ты однажды сказал, что не дело остроухого орка изучать королевский язык эльфов.
– Милая шутка, которую ты, как я припоминаю, поняла правильно, – со снисходительной усмешкой произнес я. – Когда Ассоциация благородных дам снова станет собирать средства на повышение образовательного уровня угнетенных женщин города-государства Турай, можешь смело обращаться ко мне. Я, так и быть, расщедрюсь на несколько гуранов. С этой бумажкой расследование пойдет веселее.
– И как тебе это удается, Фракс? Сумасшедшее везение на пустом месте, – сказала Макри.
– Это вовсе не везение, а большой опыт, – сурово поправил её я.
Оставив Макри, я отправился к Кариту, чтобы узнать дорогу к поляне у трех дубов и ручья.
– Место сборища поэтов и оружейников, – сказал он.
– Я ничего не имею против поэтов и оружейников, особенно если у них имеется пиво.
– Ориентируйся на Хвост Дракона – и не заблудишься, – напутствовал меня Карит.
Хвост Дракона – созвездие из пяти выстроившихся в линию звезд. Его видно и в Турае, но там оно указывает иное направление. Почему так получается, я не знаю.
В дорогу я прихватил волшебный освещальник, но тем не менее шагал по мосткам очень осторожно, чтобы не рухнуть вниз в темноту. Я с облегчением вздохнул, добравшись до заметного дерева, от которого к земле вела лестница. С этого места надо было идти по тропе до развилки. На развилке следовало двинуться по левой тропинке, которая и должна была привести меня к желанной выпивке.
Я шагал по темному лесу с большой опаской, хотя на Островах эльфов не водились хищные звери и там не было – по крайней мере в теории – бандитов. Я никогда в этом не признаюсь, но этот лес нагонял на меня гораздо больше страху, чем наш полный преступников город. Лес казался мне живым существом, которое знало, что мне здесь не место. Я запустил свой волшебный освещальник на полную мощность и перешел на рысь, подбадривая себя мыслью о том, что скоро получу столь желанное пиво.
Я так внимательно следил за тропой под ногами, что едва не подпрыгнул, когда до меня долетел чей-то голос:
– Это какой-то огромный человечище, а в руках у него волшебный освещальник! Как интересно!
Я резко оглянулся, проклиная себя за невнимательность. В кустах стоял и радостно ухмылялся какой-то эльф… женского пола, лет восемнадцати от роду. Капюшон плаща был откинут на спину, и я сразу обратил внимание на её стрижку. Каштановые волосы этой молодой особы были обрезаны гораздо короче, чем принято у эльфов.
– Как вы поживаете, человечище? Алкаете пива?
– Меня зовут Фракс, – пробурчал я, глядя не нее.
– А я знаю, – произнесла она с удивительно приятной улыбкой. – Всем эльфам Авулы известно, что существует детектив по имени Фракс. Этот детектив слоняется по острову и задает вопросы. Неужели вы, огромный человечище, отправляетесь к трем дубам, чтобы донимать всех вопросами?