Смолл Бертрис. Вспомни меня, любовь (Том 2)

   - В самом деле, ох! - отозвалась графиня Лэнгфорд. - Где сейчас твоя госпожа, Тилли?
   - Она лежит внизу, миледи, у нее опять этот непонятный приступ, ответила Тилли.
   В сопровождении зятя Блейз быстро прошла в спальню дочери. Нисса лежала на кровати бледная и держала у носа платок, смоченный лавандой.
   - Как это ты можешь, прожив в этом доме столько лет, не понимать, что с тобой происходит, дитя мое? - без предисловий начала Блейз. - У тебя семь братьев и сестер, Нисса! Неужели ты даже не заподозрила?
   - Не заподозрила чего, мама? - слабым голосом отозвалась Нисса.
   - Не могу поверить, что у меня выросла такая бестолковая дочь! возмущалась Блейз. - У тебя будет ребенок, Нисса! Это же совершенно очевидно! Судя по тому, что мне сказала Тилли, это случится в середине или в конце марта. О, как я счастлива! Наконец-то я стану бабушкой!
   При словах матери Нисса побледнела еще больше. Ее бедный желудок совсем взбунтовался. Вскочив, она бросилась к тазу. Лоб Ниссы покрылся испариной. Содрогаясь от приступов рвоты, Нисса беспомощно постанывала. Когда все кончилось, она вновь приложила к носу платок и сказала:
   - Но я не помню, мама, чтобы ты когда-нибудь так плохо себя чувствовала, ожидая ребенка. Я думала, что виной всему рыба, которую мы ели за обедом. Не может быть, чтоб я забеременела. Это чересчур скоро.
   Блейз от души расхохоталась:
   - Учитывая, сколько времени вы с Варианом проводите в постели, Нисса, вряд ли следует удивляться! Гораздо удивительнее, если бы ты не забеременела. Ведь женщины нашей семьи славятся своей плодовитостью. Например, твоя бабушка произвела на свет близнецов через три месяца после твоего рождения.
   - У нас будет ребенок! - Вариан, вначале онемевший от радости, наконец обрел дал речи. - Дорогая, как мне благодарить тебя? - спросил он со слезами на глазах.
   - Наверное, мама права, - растерянно произнесла Нисса.
   - Разумеется, права, - уверенно подтвердила ее мать. - Я никогда не ошибаюсь в таких вещах.
   - Я надеялся, что мой наследник появится на свет в Винтерхейвене, медленно проговорил граф, - но понимаю, что в таком положении Ниссе нельзя путешествовать, так что нам остается надеяться на ваше гостеприимство.
   - Глупости! - хмыкнула Блейз. - Через недельку-другую этот неприятный период кончится и Нисса почувствует себя гораздо лучше. У нее нет никаких причин не ехать в Винтерхейвен. Настало вам время возвратиться в отчий дом, милорд. Думаю, мою дочь там ожидает огромное поле деятельности, если вспомнить, как давно этот дом оставался без хозяйки. Наверняка дом требует ремонта, нужно также подобрать и обучить прислугу. Подозреваю, что там все по старинке. Нисса говорила мне, что вы предоставили ей полную свободу в устройстве вашего жилья.
   - Но ведь это мой первый ребенок, - упавшим голосом произнесла Нисса, - а я буду в Винтерхейвене совсем одна. Ох, мамочка! Пожалуйста, позволь мне остаться!
   - Когда придет время, я приеду к тебе, Нисса, - ответила мать. - Кроме того, Винтерхейвен совсем недалеко от Эшби, а никто не разбирается так хорошо во всем, что касается деторождения, как твоя бабушка. Все пройдет отлично. А теперь пойду-ка я подготовлю Тони к этой счастливой новости. Все так же улыбаясь, Блейз вышла из спальни.
   - Ты нарочно все это подстроил! - упрекнула мужа Нисса.
   - Клянусь тебе, я думал только о нашем обоюдном удовольствии, ответил он; - Мое поведение не может не убедить тебя, что я знал об этом не больше, чем ты. - Вариан улыбнулся. - Но вот как ты могла ни о чем не подозревать? - удивился он.
   - Наверное, дело в том, что я никогда не обращала особого внимания на мамины беременности, - немного успокоившись, признала Нисса. - Мы никогда ничего не знали, пока в один прекрасный день вдруг замечали ее выросший живот, и она говорила, что скоро у нас появится новый братец. Ни Филиппа, ни меня это особенно не волновало - нам хватало друг друга. Джайлс родился, когда мне было уже почти восемь. Щенки, котята, пони - все это интересовало меня гораздо больше, чем мамино состояние, - Да, - согласился Вариан, вспоминая вторую жену деда, герцогиню Элизабет. Она тоже не очень-то интересовала его, и, когда кто-нибудь спрашивал, правда ли, что она ждет ребенка, он оказывался в затруднительном положении, поскольку понятия не имел, так это или нет. Теперь главное, что у них будет ребенок.
   Нисса вдруг с решительным видом встала с постели.
   - Есть вещи, о которых мне нужно спросить маму, - сказала она. Например, я не знаю, можем ли мы предаваться нашим наслаждениям. Конечно, жаль, если необходимо прекратить, но что поделаешь. - В ее глазах промелькнула радость. - По крайней мере одно уже хорошо: нам можно не возвращаться ко двору! Как бы ни настаивала твоя кузина Кэтрин, король не разрешит мне подвергать опасности наше дитя.
   Вариан засмеялся:
   - Я согласен с тобой, любимая. Через несколько дней, когда ты почувствуешь себя лучше, мы переедем в Винтерхейвен и укроемся там вдвоем, как мыши в норе. Никто, кроме родных, не приедет к нам, а мы не поедем ко двору, пока ты сама этого не захочешь. А Кэт скоро позабудет о нас, увлеченная блеском и великолепием, которые окружают ее как королеву Англии.
   - Ох, Вариан, - вдруг вырвалось у Ниссы, - какой же ты милый! Ты так мне нравишься! Не думаю, что я могла бы найти себе лучшего мужа.
   Она бросилась ему на шею и пылко поцеловала. Сердце Вариана едва не разорвалось от счастья. В первый раз с тех пор, как они поженились, она заговорила о своих чувствах к нему. Она уже готова полюбить его. Наступит день, когда Нисса полюбит его так же, как он любит ее. Но пока достаточно и того, что есть. Он ей нравится, и у них будет ребенок.
   - Я бы хотел назвать нашего первенца Томасом в честь деда, - предложил Вариан.
   - Никогда! - воскликнула Нисса. - Никогда я не прощу твоему деду его жестокости. Нашего сына будут звать Эдмунд Энтони де Винтер, в честь обоих моих отцов. Я думаю, это будет лучше всего, и моя семья, я уверена, согласится.
   - Ну, если вы привлекаете на помощь вашу семью, мадам, - смеясь, ответил граф, - тогда я вынужден сдаться. Мы назовем Томасом нашего второго сына.
   - Второго сына мы назовем Генри в честь твоего отца и в честь короля, - непререкаемым тоном заявила Нисса.
   - Значит, третий сын будет Томасом, - упорствовал Вариан.
   - Хорошо, в честь нашего дорогого архиепископа, если вы так настаиваете, милорд, - сладко улыбнулась Нисса и добавила:
   - Но никогда не назову я своего сына в честь Томаса Говарда!
   - Жаль, что беременных женщин нельзя бить, - вздохнул граф. - А вы уверены, что беременны, мадам?
   - Так говорит моя мама, сэр, а уж она знаток в этих делах. К тому же вы все равно не сможете побить меня.
   - Это еще почему? - удивился Вариан.
   - Потому что вы никогда не сможете поймать меня! - поддразнила мужа Нисса и, выскользнув из его объятий, выбежала из комнаты, сопровождаемая его хохотом.
   Глава 10
   Винтерхейвен построили еще в тринадцатом столетии. Несмотря на четыре зубчатые башенки, придававшие зданию вид средневекового замка, это был, в сущности, просторный, добротный дом деревенского помещика. Он располагался на вершине холма, окруженного небольшим рвом, давно уже за ненадобностью заброшенного и заросшего травой. Много лет назад исчезла необходимость в подъемном мосте. Граф и графиня Марч въехали в свои владения по небольшому каменному мостику и оказались прямо напротив гостеприимно распахнутой двери.
   Дом был сложен из светло-серого камня. Нисса обрадовалась, что в сравнительно недалеком прошлом кто-то успел переделать окна. Для таких древних зданий, как это, обычны узкие, небольшие окна, дававшие слишком мало света. Все вокруг сделано на совесть, но выглядело запущенным. Нисса сразу поняла, как много работы им предстоит. Будет ли это им по средствам? Ведь этот вопрос они с Варианом никогда не затрагивали. Ее отец вручил ее мужу хорошее приданое, но настоял на том, чтобы поместье Ниссы Риверсайд, так же как и основная часть наследства, осталось в ее личном владении.
   - Думаю, будет лучше, если моя дочь до поры до времени, а может быть, и навсегда, сохранит определенную независимость. Ведь ни Нисса, ни я не избирали вас в качестве ее мужа. Когда мы получше узнаем вас, то сможем пересмотреть этот вопрос, - сказал графу Марчу Энтони Уиндхем.
   Вариан удивился. Конечно, тезис о том, что жена может иметь собственное независимое состояние, не нов, но Вариан никогда не думал, что ему предстоит жениться на такой женщине. Однако он понимал Энтони Уиндхема и даже подумал, что, окажись он сам на месте графа Лэнгфорда, предпринял бы то же самое, чтобы защитить интересы своей дочери.
   - Я не очень-то богат, - признался Вариан тестю, - но и бедняком меня нельзя назвать. Теперь, когда я вновь стану жить на своей земле, мне нужно решить, как наиболее разумно использовать эту землю.
   - У вас есть арендаторы? - спросил лорд Уиндхем.
   - Да, есть.
   - Ваш управляющий собирает с них ренту? Наверняка да. Выясните, что он делает с этими деньгами, - посоветовал Энтони. - Если они не потрачены на ваше проживание, то должны пойти на содержание вашего имущества. Вам придется самому побывать на каждой ферме и посмотреть, как там ведутся дела. Если плохо, то ваше дело - решить, прогнать арендатора или дать ему возможность исправить ошибки. Вы достаточно долго прожили при дворе, чтобы уметь с первого взгляда определить, кто чего стоит. Здравый смысл - вот все, что вам нужно. В наших краях можно разводить и овец, и лошадей. Если у вас хватит средств, попробуйте и то и другое. Овцы выгоднее, но они могут заболеть, и вы лишитесь всего стада. Так случилось с Морганами много лет тому назад. А вообще шерсть приносит хороший доход.
   Энтони усмехнулся, глядя на растерянное лицо зятя.
   - Золото и серебро не притекают сами собой, - заметил он. - Вы так долго жили при дворе, Вариан, что успели забыть: у всякого богатства должен быть свой источник. Большую часть жизни вы прожили за счет щедрот вашего деда. Должны же у него откуда-то браться средства, чтобы содержать огромную семью. Впрочем, не сомневаюсь, он кругом в долгах. Могущественные люди вроде герцога Томаса часто забывают о бережливости, но здесь, в деревне, мы не можем позволить себе жить не по средствам. Не можем, если собираемся вовремя платить королю налоги, если стремимся обеспечить своих дочерей приданым, а сыновей хотим поставить на ноги, если не желаем, чтобы наши арендаторы голодали. Наконец, не будь нас, разве мог бы Генрих Тюдор содержать столь пышный двор? - хмыкнул граф Лэнгфорд. - Нет, воистину, он в нас нуждается.
   - Это гораздо сложнее, чем мне казалось, - покачал головой Вариан.
   - Действуйте так, как вам подсказывает рассудок, сэр, и доверяйте чутью Ниссы, - порекомендовал Энтони Уиндхем. - Она выросла в деревне и обладает хорошей практической сметкой. Моя дочь - деревенская женщина.
   Вариан вспомнил эти слова тестя, помогая жене слезть с лошади.
   - После Риверс-Эджа, конечно же, все здесь кажется ужасно старомодным, - извиняющимся тоном произнес он.
   И действительно, в его воспоминаниях Винтерхейвен был совсем не таким заброшенным и жалким, каким Вариан увидел его сейчас.
   - Зато так интересно приводить здесь все в порядок, - успокоила его Нисса. - Пока в трубах есть тяга, милорд, а окна плотно пригнаны, зима нам не страшна. А тем временем мы все здесь обновим. - И она поцеловала мужа в щеку.
   Двое старичков, прихрамывая и спотыкаясь, выкатились на крыльцо и приветствовали хозяев.
   - Добро пожаловать, милорд! Добро пожаловать, миледи! - радостно пропели они.
   Всем стало ясно, что старые слуги счастливы вновь видеть своего господина.
   - Это Браунинг, а это госпожа Браунинг, - представил их Вариан, - а это - новая графиня Марч. Она дочь графа и графини Лэнгфордов и уже готовится подарить Винтерхейвену наследника. Вы собрали остальных слуг?
   - Других слуг нет, милорд, - ответил Браунинг. - Мастер Смайл, управляющий, сказал, что нет смысла держать слуг в пустом доме.
   - Здесь холодно, милорд, - сказала Нисса. - Давайте войдем внутрь и все обсудим.