Страница:
Увидев Джеймса, улыбающаяся виновница торжества бросилась ему на шею и расцеловала, вызвав тем самым жестокий приступ ревности у Роберты. Та хоть и постаралась скрыть свои чувства, но ее выдали глаза, сверкнувшие, как у разъяренной кошки.
Джеймс сделал вид, что ничего не заметил, но в душе возликовал. Роберта ревнует! А это верный признак любви. Ему хотелось прижать ее к себе прямо здесь, среди моря людей, но он боялся, что ей это не понравится.
Он познакомил женщин, и они немного поболтали. Выяснилось, что Джеймс является крестным отцом двух сыновей своего друга, которые просто обожают его и постоянно спрашивают у родителей, когда же он снова придет к ним. Стало быть, Джеймс любит детей и умеет с ними общаться, удивилась Роберта. Жаль, что у него нет собственных сорванцов!
За выставкой последовал изысканный обед во французском ресторане, затем небольшая прогулка, а вечером Джеймс привез Роберту в свою квартиру. Они снова были там совершенно одни. Миссис Хименес и горничная не работали по уик-эндам. Никто не мешал парочке предаваться ласкам в любом, где им вздумается, месте и ходить по квартире в полуголом виде. Они даже самозабвенно поиграли в прятки. Причем Джеймс, найдя Роберту в очередной раз, непременно требовал приз.
Затем они отправились на экскурсию по комнатам, в которых Роберта еще не успела побывать. Ее острый глаз отметил, что нигде нет ни единой женской вещи. Ничто не напоминало о том, что здесь когда-то жила Дженис. Наверное, он уже привык жить один и ему будет трудно смириться с присутствием рядом женщины. Ну да он и не собирается снова вступать в брак. Эта мысль почему-то огорчила Роберту. Нелогично, она ведь тоже не намерена переселяться к нему или выходить за него замуж, почему же это ее беспокоит?
Было уже довольно поздно, когда она робко заикнулась о том, что хочет вернуться к себе. Джеймс расстроился, он явно рассчитывал, что Роберта останется у него на ночь, но выразил готовность проводить ее домой.
А она вдруг представила, какой одинокой будет эта ночь без него, и бросилась ему на шею. Джеймс охотно подставил лицо под ее быстрые легкие поцелуи. А когда она шепнула, что передумала, стиснул ее в объятиях, подхватил на руки и понес в спальню.
Он был так горяч и настойчив, что она забыла обо всем на свете. Его нетерпение проявилось в полной мере, когда он стал раздевать льнущую к нему женщину. Под его торопливыми сильными пальцами тонкое нижнее белье Роберты превратилось в бесформенные лоскутки, усыпавшие пол. Уничтожая изысканные кружева и шелковистые атласные вставки, Джеймс чувственно рычал от удовольствия.
Она тоже посмеялась, но не могла не сказать пылкому любовнику, что без белья завтра будет чувствовать себя довольно неуютно. В ответ Джеймс с торжествующим видом открыл один из ящиков антикварного комода и извлек оттуда множество пакетов с марками известных производителей женской одежды, которыми просто забросал удивленную Роберту. Среди содержимого этих пакетов нашлись и комплекты изящного женского белья. Джеймс радовался, как ребенок, сумев преподнести Роберте сюрприз.
– Неужели ты могла подумать, что я способен отправить тебя домой в одном платье?
– Я вообще не ожидала, что ты так жестоко расправишься с моей одеждой. А если уж быть до конца откровенной, – вкрадчиво сказала она, – то ты, оказывается, очень коварный… и предусмотрительный тип!
– Почему это?
– Я-то наивно полагала, что это был порыв, а ты все заранее рассчитал и вполне хладнокровно сначала лишил меня необходимого, а затем милостиво подарил мне это и даже сверх того. Уж не пытаешься ли ты мной управлять?
– Какие страшные обвинения! А на самом деле все совсем не так. – Он смеялся, но глаза смотрели обеспокоенно. Черт побери, она, кажется, обиделась! Нужно было срочно спасать положение. – Просто я вчера долго не мог уснуть и все представлял, что бы я сделал с тобой в этой постели. Я просто изнывал от желания изорвать на тебе белье, но сразу же подумал, что без него ты можешь замерзнуть по дороге домой. Вот и решил приобрести кое-что… на всякий случай.
– Правда? – Она посматривала на него недоверчиво, но уже не хмурилась.
У него полегчало на душе, но до полной реабилитации было еще далеко.
– А насчет предусмотрительности, не знаю, может, все окажется не твоего размера. Я ведь покупал на глаз. Примерь, сама убедишься.
Роберта милостиво улыбнулась, и Джеймс понял, что прощен. Затем она примерила один из комплектов, оказавшийся ей впору, и погрозила возлюбленному пальцем, заметив в его глазах хищные огоньки. Она вовремя отпрыгнула и спасла белье от печальной участи. Роберта сама сняла его и прижалась к очарованному ее видом мужчине с весьма откровенными намерениями.
Вторая ночь прошла несколько целомудреннее первой. Теперь, когда они были более уверены в завтрашнем дне, можно было не торопиться проявлять чувства. Им было приятно просто лежать, тесно прижавшись друг к другу, чувствуя ласковое тепло и зная, что наступит утро и они снова будут вместе.
В воскресенье они потратили массу времени, делясь воспоминаниями о детстве, родителях, друзьях и наиболее запомнившихся событиях. Оказалось, что оба осиротели. Родители Джеймса были очень дружной парой. При их жизни он просто наслаждался тем, что у него есть настоящая семья. Жаль, что отец и мать так рано покинули своих детей. Но у Джеймса остались старшая сестра Джоанна и племянник Рэнди. Немного, но у Роберты и этого не было.
Воспоминания о родителях всегда вызывали у Джеймса тоску по семейному очагу. Может, поэтому он без долгих раздумий женился на Дженис. Она казалась такой искренней и любящей. Не сразу он сумел разглядеть ее истинное лицо. К тому времени, когда в его руки попали злополучные фотографии, он уже догадывался, что жена ему изменяет. Сам он, возможно, не решился бы нанять детектива для слежки за ней, но при взгляде на снимки понял, что больше не сможет оставаться с ней. Самым лучшим выходом был развод.
Он мог пройти мирно, и тогда Джеймс назначил бы бывшей жене щедрое содержание. Но та устроила дикий скандал, прежде чем подписала нужные для развода документы. Рассвирепевший Джеймс выставил ее из квартиры и из своей жизни почти ни с чем и больше не желал ничего о ней знать. Даже сейчас ему было неприятно вспоминать, насколько грубо и вульгарно вела себя Дженис…
Роберта искусно перевела разговор на свою семейную жизнь, и, сочувствуя ей, Джеймс несколько отвлекся от прошлых семейных неурядиц.
Она рассказала ему, как справлялась со стрессом после развода в доме деда Синтии. Что именно в коттедже на побережье окончательно пришла в себя и смогла вернуться к обычной жизни.
Позже Джеймс включил телевизор и нашел канал, по которому показывали вестерн с Клинтом Иствудом. Оба уже смотрели этот фильм, но им было приятно обмениваться впечатлениями, да и просто находиться рядом друг с другом.
Роберта лежала на боку, подложив под голову подушку, а Джеймс расположился за ней и смотрел фильм поверх ее плеча. Когда она поморщилась и тихонько покрутила затекшей шеей, он начал легонько массировать ее.
Растроганная его заботой, Роберта впервые подумала о повторном замужестве без содрогания. Не всякий мужчина станет так возиться с любовницей. Из Джеймса получится прекрасный муж и отец, если только он женится на подходящей женщине. И Роберта уже допускала мысль, что именно она может стать этой самой женщиной… Но не сейчас, а когда-нибудь потом.
Словно уловив ее настроение, Джеймс заговорил о забавных проделках малолетних крестников.
– А ты хотела бы иметь детей? – как бы невзначай спросил он и потерся подбородком о ее макушку.
– Да, наверное, – задумчиво отозвалась она. – А почему ты спрашиваешь?
– Ну, раз мы оба этого хотим, то вполне могли бы завести общих детей… Не возмущайся, дай хоть помечтать немного. Представь себе, мы вот так же лежим на диване перед телевизором, а за стеной спят наши малыши. Мы, конечно, наймем для них отличную няню. У них будет все, что нужно. Здорово, правда?
– Это нечестно. Ты переступаешь границы нашего договора.
– Ладно, больше не буду, – поспешно отступил он. – Давай перекусим, в холодильнике полно еды. Что тебе принести?
– У меня день капризов. Хочу клубники и мороженого.
– Никаких проблем. Подожди, сейчас закажу, и все будет доставлено. Или нет, лучше сам съезжу, так будет быстрее. А ты, чтобы не скучать, позвони своей Синтии или посмотри телевизор. Я скоро вернусь.
Оставшись в одиночестве, Роберта немного попереключала каналы, но не нашла ничего интересного и протянула руку к телефону. Вряд ли Синтия сидит дома в воскресенье, но рискнуть стоило. После нескольких гудков Роберта услышала энергичный голос подруги.
– Привет, Синтия. Это Бобби.
– Привет, дорогая. Ты где? Я недавно звонила тебе, но никто не взял трубку.
– Я у своего друга. Решила последовать твоему совету и зажить полной жизнью.
– Замечательно! А как его зовут, этого исключительного мужчину?
– Его зовут… Джеймс Хауэлл! Ну, как тебе моя новость?
– Ой, подружка, я смотрю, ты на мелкую дичь теперь не охотишься! И давно это у вас? Впрочем, что я говорю, если бы вы встречались давно, я бы уже знала, так ведь? – Получив подтверждение, Синтия продолжила: – Поздравляю! Умираю от любопытства. Нам обязательно нужно пообщаться не по телефону. Надеюсь услышать кое-какие подробности. Но самое главное, тебе хорошо с ним?
– Мне даже страшно до чего хорошо!
– Ну если и он может сказать то же самое, тогда скоро зазвонят свадебные колокола, – убежденно заявила Синтия.
– Нет, нет, к этому я не скоро буду готова.
– Ерунда! Я же знаю, насколько ты старомодна. Как только признаешься самой себе, что любишь его, сразу же дашь согласие на брак. Скажи, чего ты боишься? Ведь не все же мужчины похожи на Ланса. Я слышала, что Хауэлл на редкость порядочный парень. Так о нем отзывается даже его бывшая жена, а уж если она это говорит…
– Постой, значит, ты с ней знакома?
– И с ней, и с ее бывшим мужем. Правда, не особенно близко. А что тут удивительного, ведь мой отец вел с ним дела. Поэтому ты и оказалась в «БХТ». Но я так и не услышала, из-за чего ты, собственно, опасаешься вновь выходить замуж.
– Во-первых, не хочу, чтобы меня использовали, как источник дохода. Во-вторых, боюсь, что муж будет мне изменять. Ты же знаешь, я все стерплю. Все, кроме лжи!
– Твой доход по сравнению с деньгами Хауэлла – сущий пустяк. Так что первая причина отпадает. А что касается измены, то тут не может быть никаких гарантий. Нужно либо верить любимому мужчине, либо нет. Но у Хауэлла прекрасная репутация в том, что касается женщин. Учти это.
– Ладно, учту. Рада, что застала тебя дома. Передам Джеймсу твой лестный отзыв о нем, ему будет приятно. Ну пока, целую, – сказала Роберта и повесила трубку.
– Кого это ты целуешь в мое отсутствие? – Возвратившийся Джеймс с интересом прислушивался к последним словам Роберты.
– Снова Синтию, кого же еще? Кстати, я собиралась вас знакомить, а вы, оказывается, давно уже знакомы. Это Синтия Уилсон, дочь владельца «Уилсон и К°». До чего тесен мир!
– И не говори. Что ж, раз мы с ней знакомы, все становится еще проще. Надеюсь, мы с ней подружимся. Мы разговаривали несколько раз, и у меня сложилось о ней неплохое мнение.
– А она просто-таки пела тебе дифирамбы. Мне было приятно услышать, что ты не дамский угодник, – сказала Роберта и сунула нос в принесенные им пакеты. – Что у нас тут?
– Клубника, как ты просила, и мороженое трех сортов.
– Спасибо, ты просто чудо! – воскликнула Роберта.
– Пустяки.
Они поужинали, потом Роберта настояла на своем возвращении домой. Как ни было ей приятно ощущать заботу Джеймса, все же завтра обоим предстояло появиться на работе. Она хотела привести себя в порядок и собиралась делать это без мужского присмотра. На этот раз Джеймс не стал спорить.
9
Джеймс сделал вид, что ничего не заметил, но в душе возликовал. Роберта ревнует! А это верный признак любви. Ему хотелось прижать ее к себе прямо здесь, среди моря людей, но он боялся, что ей это не понравится.
Он познакомил женщин, и они немного поболтали. Выяснилось, что Джеймс является крестным отцом двух сыновей своего друга, которые просто обожают его и постоянно спрашивают у родителей, когда же он снова придет к ним. Стало быть, Джеймс любит детей и умеет с ними общаться, удивилась Роберта. Жаль, что у него нет собственных сорванцов!
За выставкой последовал изысканный обед во французском ресторане, затем небольшая прогулка, а вечером Джеймс привез Роберту в свою квартиру. Они снова были там совершенно одни. Миссис Хименес и горничная не работали по уик-эндам. Никто не мешал парочке предаваться ласкам в любом, где им вздумается, месте и ходить по квартире в полуголом виде. Они даже самозабвенно поиграли в прятки. Причем Джеймс, найдя Роберту в очередной раз, непременно требовал приз.
Затем они отправились на экскурсию по комнатам, в которых Роберта еще не успела побывать. Ее острый глаз отметил, что нигде нет ни единой женской вещи. Ничто не напоминало о том, что здесь когда-то жила Дженис. Наверное, он уже привык жить один и ему будет трудно смириться с присутствием рядом женщины. Ну да он и не собирается снова вступать в брак. Эта мысль почему-то огорчила Роберту. Нелогично, она ведь тоже не намерена переселяться к нему или выходить за него замуж, почему же это ее беспокоит?
Было уже довольно поздно, когда она робко заикнулась о том, что хочет вернуться к себе. Джеймс расстроился, он явно рассчитывал, что Роберта останется у него на ночь, но выразил готовность проводить ее домой.
А она вдруг представила, какой одинокой будет эта ночь без него, и бросилась ему на шею. Джеймс охотно подставил лицо под ее быстрые легкие поцелуи. А когда она шепнула, что передумала, стиснул ее в объятиях, подхватил на руки и понес в спальню.
Он был так горяч и настойчив, что она забыла обо всем на свете. Его нетерпение проявилось в полной мере, когда он стал раздевать льнущую к нему женщину. Под его торопливыми сильными пальцами тонкое нижнее белье Роберты превратилось в бесформенные лоскутки, усыпавшие пол. Уничтожая изысканные кружева и шелковистые атласные вставки, Джеймс чувственно рычал от удовольствия.
Она тоже посмеялась, но не могла не сказать пылкому любовнику, что без белья завтра будет чувствовать себя довольно неуютно. В ответ Джеймс с торжествующим видом открыл один из ящиков антикварного комода и извлек оттуда множество пакетов с марками известных производителей женской одежды, которыми просто забросал удивленную Роберту. Среди содержимого этих пакетов нашлись и комплекты изящного женского белья. Джеймс радовался, как ребенок, сумев преподнести Роберте сюрприз.
– Неужели ты могла подумать, что я способен отправить тебя домой в одном платье?
– Я вообще не ожидала, что ты так жестоко расправишься с моей одеждой. А если уж быть до конца откровенной, – вкрадчиво сказала она, – то ты, оказывается, очень коварный… и предусмотрительный тип!
– Почему это?
– Я-то наивно полагала, что это был порыв, а ты все заранее рассчитал и вполне хладнокровно сначала лишил меня необходимого, а затем милостиво подарил мне это и даже сверх того. Уж не пытаешься ли ты мной управлять?
– Какие страшные обвинения! А на самом деле все совсем не так. – Он смеялся, но глаза смотрели обеспокоенно. Черт побери, она, кажется, обиделась! Нужно было срочно спасать положение. – Просто я вчера долго не мог уснуть и все представлял, что бы я сделал с тобой в этой постели. Я просто изнывал от желания изорвать на тебе белье, но сразу же подумал, что без него ты можешь замерзнуть по дороге домой. Вот и решил приобрести кое-что… на всякий случай.
– Правда? – Она посматривала на него недоверчиво, но уже не хмурилась.
У него полегчало на душе, но до полной реабилитации было еще далеко.
– А насчет предусмотрительности, не знаю, может, все окажется не твоего размера. Я ведь покупал на глаз. Примерь, сама убедишься.
Роберта милостиво улыбнулась, и Джеймс понял, что прощен. Затем она примерила один из комплектов, оказавшийся ей впору, и погрозила возлюбленному пальцем, заметив в его глазах хищные огоньки. Она вовремя отпрыгнула и спасла белье от печальной участи. Роберта сама сняла его и прижалась к очарованному ее видом мужчине с весьма откровенными намерениями.
Вторая ночь прошла несколько целомудреннее первой. Теперь, когда они были более уверены в завтрашнем дне, можно было не торопиться проявлять чувства. Им было приятно просто лежать, тесно прижавшись друг к другу, чувствуя ласковое тепло и зная, что наступит утро и они снова будут вместе.
В воскресенье они потратили массу времени, делясь воспоминаниями о детстве, родителях, друзьях и наиболее запомнившихся событиях. Оказалось, что оба осиротели. Родители Джеймса были очень дружной парой. При их жизни он просто наслаждался тем, что у него есть настоящая семья. Жаль, что отец и мать так рано покинули своих детей. Но у Джеймса остались старшая сестра Джоанна и племянник Рэнди. Немного, но у Роберты и этого не было.
Воспоминания о родителях всегда вызывали у Джеймса тоску по семейному очагу. Может, поэтому он без долгих раздумий женился на Дженис. Она казалась такой искренней и любящей. Не сразу он сумел разглядеть ее истинное лицо. К тому времени, когда в его руки попали злополучные фотографии, он уже догадывался, что жена ему изменяет. Сам он, возможно, не решился бы нанять детектива для слежки за ней, но при взгляде на снимки понял, что больше не сможет оставаться с ней. Самым лучшим выходом был развод.
Он мог пройти мирно, и тогда Джеймс назначил бы бывшей жене щедрое содержание. Но та устроила дикий скандал, прежде чем подписала нужные для развода документы. Рассвирепевший Джеймс выставил ее из квартиры и из своей жизни почти ни с чем и больше не желал ничего о ней знать. Даже сейчас ему было неприятно вспоминать, насколько грубо и вульгарно вела себя Дженис…
Роберта искусно перевела разговор на свою семейную жизнь, и, сочувствуя ей, Джеймс несколько отвлекся от прошлых семейных неурядиц.
Она рассказала ему, как справлялась со стрессом после развода в доме деда Синтии. Что именно в коттедже на побережье окончательно пришла в себя и смогла вернуться к обычной жизни.
Позже Джеймс включил телевизор и нашел канал, по которому показывали вестерн с Клинтом Иствудом. Оба уже смотрели этот фильм, но им было приятно обмениваться впечатлениями, да и просто находиться рядом друг с другом.
Роберта лежала на боку, подложив под голову подушку, а Джеймс расположился за ней и смотрел фильм поверх ее плеча. Когда она поморщилась и тихонько покрутила затекшей шеей, он начал легонько массировать ее.
Растроганная его заботой, Роберта впервые подумала о повторном замужестве без содрогания. Не всякий мужчина станет так возиться с любовницей. Из Джеймса получится прекрасный муж и отец, если только он женится на подходящей женщине. И Роберта уже допускала мысль, что именно она может стать этой самой женщиной… Но не сейчас, а когда-нибудь потом.
Словно уловив ее настроение, Джеймс заговорил о забавных проделках малолетних крестников.
– А ты хотела бы иметь детей? – как бы невзначай спросил он и потерся подбородком о ее макушку.
– Да, наверное, – задумчиво отозвалась она. – А почему ты спрашиваешь?
– Ну, раз мы оба этого хотим, то вполне могли бы завести общих детей… Не возмущайся, дай хоть помечтать немного. Представь себе, мы вот так же лежим на диване перед телевизором, а за стеной спят наши малыши. Мы, конечно, наймем для них отличную няню. У них будет все, что нужно. Здорово, правда?
– Это нечестно. Ты переступаешь границы нашего договора.
– Ладно, больше не буду, – поспешно отступил он. – Давай перекусим, в холодильнике полно еды. Что тебе принести?
– У меня день капризов. Хочу клубники и мороженого.
– Никаких проблем. Подожди, сейчас закажу, и все будет доставлено. Или нет, лучше сам съезжу, так будет быстрее. А ты, чтобы не скучать, позвони своей Синтии или посмотри телевизор. Я скоро вернусь.
Оставшись в одиночестве, Роберта немного попереключала каналы, но не нашла ничего интересного и протянула руку к телефону. Вряд ли Синтия сидит дома в воскресенье, но рискнуть стоило. После нескольких гудков Роберта услышала энергичный голос подруги.
– Привет, Синтия. Это Бобби.
– Привет, дорогая. Ты где? Я недавно звонила тебе, но никто не взял трубку.
– Я у своего друга. Решила последовать твоему совету и зажить полной жизнью.
– Замечательно! А как его зовут, этого исключительного мужчину?
– Его зовут… Джеймс Хауэлл! Ну, как тебе моя новость?
– Ой, подружка, я смотрю, ты на мелкую дичь теперь не охотишься! И давно это у вас? Впрочем, что я говорю, если бы вы встречались давно, я бы уже знала, так ведь? – Получив подтверждение, Синтия продолжила: – Поздравляю! Умираю от любопытства. Нам обязательно нужно пообщаться не по телефону. Надеюсь услышать кое-какие подробности. Но самое главное, тебе хорошо с ним?
– Мне даже страшно до чего хорошо!
– Ну если и он может сказать то же самое, тогда скоро зазвонят свадебные колокола, – убежденно заявила Синтия.
– Нет, нет, к этому я не скоро буду готова.
– Ерунда! Я же знаю, насколько ты старомодна. Как только признаешься самой себе, что любишь его, сразу же дашь согласие на брак. Скажи, чего ты боишься? Ведь не все же мужчины похожи на Ланса. Я слышала, что Хауэлл на редкость порядочный парень. Так о нем отзывается даже его бывшая жена, а уж если она это говорит…
– Постой, значит, ты с ней знакома?
– И с ней, и с ее бывшим мужем. Правда, не особенно близко. А что тут удивительного, ведь мой отец вел с ним дела. Поэтому ты и оказалась в «БХТ». Но я так и не услышала, из-за чего ты, собственно, опасаешься вновь выходить замуж.
– Во-первых, не хочу, чтобы меня использовали, как источник дохода. Во-вторых, боюсь, что муж будет мне изменять. Ты же знаешь, я все стерплю. Все, кроме лжи!
– Твой доход по сравнению с деньгами Хауэлла – сущий пустяк. Так что первая причина отпадает. А что касается измены, то тут не может быть никаких гарантий. Нужно либо верить любимому мужчине, либо нет. Но у Хауэлла прекрасная репутация в том, что касается женщин. Учти это.
– Ладно, учту. Рада, что застала тебя дома. Передам Джеймсу твой лестный отзыв о нем, ему будет приятно. Ну пока, целую, – сказала Роберта и повесила трубку.
– Кого это ты целуешь в мое отсутствие? – Возвратившийся Джеймс с интересом прислушивался к последним словам Роберты.
– Снова Синтию, кого же еще? Кстати, я собиралась вас знакомить, а вы, оказывается, давно уже знакомы. Это Синтия Уилсон, дочь владельца «Уилсон и К°». До чего тесен мир!
– И не говори. Что ж, раз мы с ней знакомы, все становится еще проще. Надеюсь, мы с ней подружимся. Мы разговаривали несколько раз, и у меня сложилось о ней неплохое мнение.
– А она просто-таки пела тебе дифирамбы. Мне было приятно услышать, что ты не дамский угодник, – сказала Роберта и сунула нос в принесенные им пакеты. – Что у нас тут?
– Клубника, как ты просила, и мороженое трех сортов.
– Спасибо, ты просто чудо! – воскликнула Роберта.
– Пустяки.
Они поужинали, потом Роберта настояла на своем возвращении домой. Как ни было ей приятно ощущать заботу Джеймса, все же завтра обоим предстояло появиться на работе. Она хотела привести себя в порядок и собиралась делать это без мужского присмотра. На этот раз Джеймс не стал спорить.
9
На следующий день, появившись в офисе, Роберта была слегка озадачена лучезарной улыбкой Риты и ее настойчивым предложением полистать популярный иллюстрированный журнал. Чтобы не спорить, Роберта сунула его под мышку и направилась в кабинет Джеймса.
Его еще не было, и она от нечего делать раскрыла журнал. Просмотрев несколько страниц без особого интереса, она вдруг наткнулась на собственное лицо на одном из снимков. Рядом с ней стоял улыбающийся Джеймс. Подпись под снимком намекала на некие перемены в жизни известного бизнесмена.
Роберта только посмеялась над скороспелыми выводами журналистов. Но подошедший Джеймс придерживался иного мнения. Он совершенно серьезно принялся настаивать на том, что Роберта просто обязана сделать из него честного мужчину, раз уж их отношения стали достоянием гласности. Не желая портить себе и ему настроение, она легкомысленно пообещала подумать над его словами.
Он просиял, и она спохватилась, что дала ему надежду на положительный ответ, но было уже поздно. К тому же еще до ланча она убедилась, как быстро разносятся подобные новости. Ей пришлось побывать в компьютерном зале, где коллеги подвергли внимательному осмотру ее левую руку. Не обнаружив на ней кольца, свидетельствующего о состоявшейся помолвке, они возбужденно зашушукались. Роберта досадливо поморщилась, крепко стиснула зубы и поспешила уйти, едва сдала свой отчет Льюису.
После ланча Джеймс и Роберта занялись подведением итогов ее работы в «БХТ». Судя по всему, ее пребывание в компании принесло плоды. В программах выпуска нового изделия больше не наблюдалось никаких сбоев. Команда «перетасованных» программистов работала слаженно и с большей продуктивностью, чем месяц назад. Мисс Уоллер оправдала надежды своих боссов и по праву могла гордиться собой. Срок ее командировки истек, и уже завтра она должна была вернуться в «Уилсон и К0».
С точки зрения и Джеймса, и Роберты, это было даже к лучшему. В ее присутствии он с трудом мог сосредоточиться на работе, что было весьма неразумно. Впредь они будут встречаться по вечерам, а дни их будут полностью посвящены делу. Все это звучало очень правильно, но вызывало у обоих черную меланхолию.
В конце дня Роберта обошла своих новых знакомых в «БХТ» и попрощалась с ними. Ей желали удачи как в работе, так и в личной жизни. Эти намеки едва не заставили ее вспылить, но она сдержалась. Внешне Роберта была невозмутима, как всегда.
Возвращение Роберты в родной отдел было обставлено с особой пышностью. Каким-то образом здесь уже было известно, что она не посрамила чести «Уилсон и К°». Коллеги украсили ее стол цветами и надувными шариками. Синтия радостно встретила подругу и утащила в свой кабинет, чтобы расспросить о Хауэлле.
Роберта отшучивалась и поведала только то, что посчитала нужным. Потом она включилась в работу отдела, и все остальное было отодвинуто на второй план.
До конца рабочей недели Роберта не видела Джеймса, который тоже был очень занят. На одном из его предприятий случился пожар. Ему пришлось срочно вылететь туда, чтобы лично проследить за ликвидацией последствий бедствия. Но каждый вечер перед сном он звонил Роберте. Она так привыкла к его звонкам, что страшно встревожилась, когда Джеймс не позвонил в обычное время в пятницу.
Расстроенная и обеспокоенная Роберта ходила из угла в угол и с тоской смотрела на молчащий телефон. Звонок в дверь вывел ее из удрученного состояния, она пошла открывать дверь и радостно взвизгнула при виде усталого и небритого Джеймса. Он был тронут столь радостной встречей и надолго приник к ее губам.
– Как же я соскучился по тебе, – шептал он между поцелуями, крепко прижимая к себе Роберту.
Закрыв глаза, он ощущал абсолютное счастье оттого, что сейчас сжимал ее в объятиях. А Роберте казалось, что наконец-то в мире наступила полная гармония – любимый был рядом.
– Я тоже соскучилась. Останешься у меня? Ты голоден? – Она с тревогой вглядывалась в осунувшееся лицо Джеймса, гладила его вздрагивающими пальцами и никак не могла насмотреться на него. – У тебя все в порядке?
– Да, да, не волнуйся, все хорошо. – Он неохотно выпустил ее из кольца своих рук и прошел в гостиную. Там тяжело опустился на диван и откинул голову на его спинку. – И я бы очень хотел остаться у тебя… если не прогонишь. Ужинать я не буду, перекусил в самолете.
– Я слишком долго была без тебя, чтобы прогонять. О, да ты уже засыпаешь! Прими душ и ложись.
Роберта принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. Он медленно помогал ей. Рубашка упала на диван. Мокасины соскользнули с его ног. Затем он встал, чтобы снять брюки, и неторопливо расстегнул ремень. Черные джинсы сползли по мускулистым ногам, и Роберта увидела на правом бедре Джеймса повязку, закрепленную пластырем.
– Что это? – встревожилась она.
– Пустяки. Уже не болит.
– Как это случилось? Наверное, полез в самое пекло?
– Рядом со мной упала горящая балка и задела бедро самым краем. – Он говорил об этом спокойно, а Роберта даже застонала от ужаса.
– По телефону ты об этом ни слова не сказал! Ты ведь мог погибнуть! Я бы этого не перенесла.
– В самом деле? Знаешь, а ведь ты меня любишь! – торжествующе воскликнул он, обхватив большими ласковыми ладонями ее лицо.
Она молча кивнула, не решаясь отрицать очевидное. У нее чуть сердце не остановилось, когда она представила, что злополучная балка могла упасть прямо на Джеймса. Конечно, она его любит, раз так переживает за него! Роберта обняла Джеймса за шею и крепко прижалась к нему, глотая слезы.
– И я люблю тебя, моя дорогая, – тихо сказал он, поглаживая ее вздрагивающую спину. – Стань моей женой, прошу тебя. Я больше не могу жить без тебя. Я хотел дать тебе больше времени, чтобы ты привыкла ко мне, но не в силах ждать. Хочу просыпаться рядом с тобой каждое утро. Хочу, чтобы ты родила мне ребенка. Посмотри, вот это кольцо я мечтаю надеть на твою руку. Тебе нравится?
Роберта смотрела на кольцо, которое он извлек из бархатного футляра, но не решалась взять его.
– Очень красивое.
– Пусть оно побудет у тебя. Когда будешь готова принять его, приди ко мне и я надену кольцо тебе на палец. А пока будешь размышлять над моим предложением, нам лучше не видеться. Иначе получается, что я своим присутствием и ласками давлю на тебя.
С этими словами Джеймс поднялся и, превозмогая усталость, начал одеваться. Роберта упрашивала его остаться, провести ночь хотя бы на диване в гостиной, но он был неумолим. Даже не поцеловал ее на прощание, чтобы не поддаться соблазну.
После его ухода Роберта некоторое время пребывала в унынии. Она так надеялась, что они проведут эту ночь вместе. Она не могла ошибиться, когда, прижимаясь к нему, ощущала его крайнее возбуждение. Джеймс тоже мечтал быть с ней! Как он мог так жестоко поступить с ними обоими? Ее тело уже тянулось к нему, истомившееся в разлуке, но любимый ушел, оставив взамен кольцо. Роберта чуть не плакала, вспоминая, как близка была к тому, чтобы утолить жажду любви.
Она приблизилась к столику и достала кольцо из бархатной коробочки. Испытывая противоречивые чувства, долго разглядывала его, но так и не надела. Ее поведение было нетипичным для представительницы прекрасного, но суетного пола. Редкая женщина удержалась бы от примерки кольца, да еще такого красивого и дорогого.
Изумительной красоты бриллиант красовался в золотой оправе старинной работы. Фамильная драгоценность? Впрочем, какое ей до этого дело, она же не собирается его носить. Или все же собирается? Роберта отодвинула раскрытую коробочку подальше от себя, но избавиться таким же образом от размышлений о кольце и всем, что оно символизировало, было невозможно. Джеймс поставил вопрос ребром, протянуть время или совсем отмолчаться ей не удастся.
Суббота и воскресенье прошли в нелегких раздумьях и душевных терзаниях. Неожиданно Роберте пришло в голову, что, пока она занята исключительно собственными переживаниями, Джеймс находится в тягостном ожидании. Он не уверен в ее положительном ответе, а она даже не позвонила ему. Роберта набрала номер телефона, но ждала напрасно. Никто не поднял трубку. Его нет или он не хочет услышать ее ответ по телефону? От гнетущей неопределенности можно было сойти с ума.
Ночь с воскресенья на понедельник для Роберты превратилась в один сплошной кошмар. То ей снилось, что она заперта в клетке, а издалека доносится злорадный хохот невидимого Ланса. То она участвовала в похоронах Джеймса, вся в черном и в слезах.
Утром она проснулась разбитой и глубоко несчастной. Собираясь на работу, Роберта сунула бархатный футляр с кольцом в сумочку, уже зная, что больше не вынесет ни дня подобной неопределенности. Ей необходимо было сегодня же решить, выйдет она за Джеймса или нет. Если нет, то нужно вернуть кольцо и прервать их отношения, чтобы больше не мучить его понапрасну. Если все же скажет ему «да», то именно сегодня Роберта должна прийти к нему. Второй такой ночи она просто не выдержит.
Боевой настрой не оставлял Роберту весь день. Но легко велеть себе принять решение, а как быть, если оно не желает выкристаллизоваться в сознании, которое будто раздвоилось. Одна половинка мысленно проигрывала жизнь Роберты без Джеймса, другая – с ним. Что же хуже? Постепенно до нее стало доходить, что жизнь с Джеймсом, какой бы она ни была, предпочтительнее, чем жизнь без него.
До чего же она была слепа, когда допускала возможность вернуть кольцо и расстаться с любимым! Ведь она верит ему. Почему же тогда готова зачеркнуть все хорошее, что было у них, из-за боязни вновь оказаться обманутой? Как она скучала по нему, а ведь не видела его всего четыре дня! Сможет ли она не видеть его всю оставшуюся жизнь? Не переоценивает ли она свои силы?
А если он, расставшись с ней, полюбит другую? Нет, этого она не перенесет. Вот и ответ. Она ни за что не отдаст его другой, но это автоматически означает, что ей придется пойти ему навстречу. Пусть так и будет!
Решение было принято, и у Роберты словно гора с плеч свалилась. Боясь, что смалодушничает и передумает, она поскорее отпросилась у Синтии и направилась в «БХТ», надеясь застать Джеймса в кабинете. Уже в такси она подумала, что стоило бы позвонить и убедиться, что он на месте.
Роберта усмехнулась, вспомнив, что то же самое было и перед их первой встречей. Она крепко прижимала к левому боку сумочку с драгоценным кольцом, представляя, какой широкой улыбкой озарится лицо Джеймса, едва она скажет, что согласна стать его женой.
Очень быстро она добралась до офиса «БХТ» и вошла в приемную, отметив краем глаза, что Риты нет на привычном месте. Впрочем, было время ланча. Она, вероятно, любезничает сейчас с Рэнди в ближайшем кафе. Роберта не стала задерживаться на этой мысли, а прямиком направилась в кабинет Джеймса, даже не поправив по пути прическу.
Она без стука распахнула дверь… и замерла на пороге, окаменев от увиденного. Джеймс сидел в своем кресле со съехавшим на сторону галстуком и в расстегнутой до пояса рубашке. Его голова была откинута на подголовник кресла, глаза закрыты, а зубы стиснуты как от непереносимого наслаждения.
Именно так он выглядел в интимные моменты, когда Роберта ласкала его. Его руки лежали на талии роскошной блондинки, которая сидела у него на коленях в весьма недвусмысленной позе. Она усмехалась, крепко обнимая одной рукой Джеймса за шею, а другой безостановочно гладя его по груди.
Роберта сразу узнала блондинку. Дженис Хауэлл! Ошеломленная и униженная Роберта прислонилась спиной к стене и судорожно вздохнула. Ее сумочка ударилась о дверной косяк. Негромкий стук привлек внимание хозяина кабинета. На его лице отобразилась сложная гамма чувств: удивление, радость и, наконец, отчаяние, когда он осознал, в какой позе застала его любимая. Понятно, какие она может сделать выводы из того, что увидела собственными глазами. А поскольку в ее жизни уже происходило нечто подобное, трудно надеяться, что она проявит снисходительность.
Пока Джеймс, проклиная все на свете, пытался спихнуть с коленей упирающуюся и льнущую к нему Дженис, Роберта вышла из столбняка и шагнула вперед. Она медленно открыла сумочку и извлекла из нее футляр с кольцом. Ее руки почти не дрожали, когда она ставила бархатную коробочку на стол.
Роберта подняла на Джеймса прекрасные глаза и, глядя на него сквозь пелену слез, произнесла тихо, но решительно:
– Как хорошо, что ты оказался там, где я и ожидала. Я хорошенько подумала и решила, что у нас ничего не получится. Вот, возьми это. Я… – Голос у нее сорвался, но она преодолела отчаяние и мужественно продолжила: – Я боялась, что расстрою тебя, но, как теперь вижу, переживала совершенно напрасно. Прощай.
– Постой, Роберта. Я все тебе объясню! Только не уходи! – Он пытался подняться, но тяжесть тела злорадно улыбающейся Дженис по-прежнему лишала его этой возможности.
Дверь закрылась, и Джеймс мрачно уставился в красивое лицо Дженис. Под его свинцовым взглядом она поежилась, вся ее веселость куда-то пропала. Пожалуй, она уже стала понимать, что, поддавшись чувству мести, зашла слишком далеко и сейчас поплатится за это. Бывший муж выглядел весьма кровожадно, в его глазах ясно читалось почти непреодолимое желание свернуть ей шею.
Его еще не было, и она от нечего делать раскрыла журнал. Просмотрев несколько страниц без особого интереса, она вдруг наткнулась на собственное лицо на одном из снимков. Рядом с ней стоял улыбающийся Джеймс. Подпись под снимком намекала на некие перемены в жизни известного бизнесмена.
Роберта только посмеялась над скороспелыми выводами журналистов. Но подошедший Джеймс придерживался иного мнения. Он совершенно серьезно принялся настаивать на том, что Роберта просто обязана сделать из него честного мужчину, раз уж их отношения стали достоянием гласности. Не желая портить себе и ему настроение, она легкомысленно пообещала подумать над его словами.
Он просиял, и она спохватилась, что дала ему надежду на положительный ответ, но было уже поздно. К тому же еще до ланча она убедилась, как быстро разносятся подобные новости. Ей пришлось побывать в компьютерном зале, где коллеги подвергли внимательному осмотру ее левую руку. Не обнаружив на ней кольца, свидетельствующего о состоявшейся помолвке, они возбужденно зашушукались. Роберта досадливо поморщилась, крепко стиснула зубы и поспешила уйти, едва сдала свой отчет Льюису.
После ланча Джеймс и Роберта занялись подведением итогов ее работы в «БХТ». Судя по всему, ее пребывание в компании принесло плоды. В программах выпуска нового изделия больше не наблюдалось никаких сбоев. Команда «перетасованных» программистов работала слаженно и с большей продуктивностью, чем месяц назад. Мисс Уоллер оправдала надежды своих боссов и по праву могла гордиться собой. Срок ее командировки истек, и уже завтра она должна была вернуться в «Уилсон и К0».
С точки зрения и Джеймса, и Роберты, это было даже к лучшему. В ее присутствии он с трудом мог сосредоточиться на работе, что было весьма неразумно. Впредь они будут встречаться по вечерам, а дни их будут полностью посвящены делу. Все это звучало очень правильно, но вызывало у обоих черную меланхолию.
В конце дня Роберта обошла своих новых знакомых в «БХТ» и попрощалась с ними. Ей желали удачи как в работе, так и в личной жизни. Эти намеки едва не заставили ее вспылить, но она сдержалась. Внешне Роберта была невозмутима, как всегда.
Возвращение Роберты в родной отдел было обставлено с особой пышностью. Каким-то образом здесь уже было известно, что она не посрамила чести «Уилсон и К°». Коллеги украсили ее стол цветами и надувными шариками. Синтия радостно встретила подругу и утащила в свой кабинет, чтобы расспросить о Хауэлле.
Роберта отшучивалась и поведала только то, что посчитала нужным. Потом она включилась в работу отдела, и все остальное было отодвинуто на второй план.
До конца рабочей недели Роберта не видела Джеймса, который тоже был очень занят. На одном из его предприятий случился пожар. Ему пришлось срочно вылететь туда, чтобы лично проследить за ликвидацией последствий бедствия. Но каждый вечер перед сном он звонил Роберте. Она так привыкла к его звонкам, что страшно встревожилась, когда Джеймс не позвонил в обычное время в пятницу.
Расстроенная и обеспокоенная Роберта ходила из угла в угол и с тоской смотрела на молчащий телефон. Звонок в дверь вывел ее из удрученного состояния, она пошла открывать дверь и радостно взвизгнула при виде усталого и небритого Джеймса. Он был тронут столь радостной встречей и надолго приник к ее губам.
– Как же я соскучился по тебе, – шептал он между поцелуями, крепко прижимая к себе Роберту.
Закрыв глаза, он ощущал абсолютное счастье оттого, что сейчас сжимал ее в объятиях. А Роберте казалось, что наконец-то в мире наступила полная гармония – любимый был рядом.
– Я тоже соскучилась. Останешься у меня? Ты голоден? – Она с тревогой вглядывалась в осунувшееся лицо Джеймса, гладила его вздрагивающими пальцами и никак не могла насмотреться на него. – У тебя все в порядке?
– Да, да, не волнуйся, все хорошо. – Он неохотно выпустил ее из кольца своих рук и прошел в гостиную. Там тяжело опустился на диван и откинул голову на его спинку. – И я бы очень хотел остаться у тебя… если не прогонишь. Ужинать я не буду, перекусил в самолете.
– Я слишком долго была без тебя, чтобы прогонять. О, да ты уже засыпаешь! Прими душ и ложись.
Роберта принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. Он медленно помогал ей. Рубашка упала на диван. Мокасины соскользнули с его ног. Затем он встал, чтобы снять брюки, и неторопливо расстегнул ремень. Черные джинсы сползли по мускулистым ногам, и Роберта увидела на правом бедре Джеймса повязку, закрепленную пластырем.
– Что это? – встревожилась она.
– Пустяки. Уже не болит.
– Как это случилось? Наверное, полез в самое пекло?
– Рядом со мной упала горящая балка и задела бедро самым краем. – Он говорил об этом спокойно, а Роберта даже застонала от ужаса.
– По телефону ты об этом ни слова не сказал! Ты ведь мог погибнуть! Я бы этого не перенесла.
– В самом деле? Знаешь, а ведь ты меня любишь! – торжествующе воскликнул он, обхватив большими ласковыми ладонями ее лицо.
Она молча кивнула, не решаясь отрицать очевидное. У нее чуть сердце не остановилось, когда она представила, что злополучная балка могла упасть прямо на Джеймса. Конечно, она его любит, раз так переживает за него! Роберта обняла Джеймса за шею и крепко прижалась к нему, глотая слезы.
– И я люблю тебя, моя дорогая, – тихо сказал он, поглаживая ее вздрагивающую спину. – Стань моей женой, прошу тебя. Я больше не могу жить без тебя. Я хотел дать тебе больше времени, чтобы ты привыкла ко мне, но не в силах ждать. Хочу просыпаться рядом с тобой каждое утро. Хочу, чтобы ты родила мне ребенка. Посмотри, вот это кольцо я мечтаю надеть на твою руку. Тебе нравится?
Роберта смотрела на кольцо, которое он извлек из бархатного футляра, но не решалась взять его.
– Очень красивое.
– Пусть оно побудет у тебя. Когда будешь готова принять его, приди ко мне и я надену кольцо тебе на палец. А пока будешь размышлять над моим предложением, нам лучше не видеться. Иначе получается, что я своим присутствием и ласками давлю на тебя.
С этими словами Джеймс поднялся и, превозмогая усталость, начал одеваться. Роберта упрашивала его остаться, провести ночь хотя бы на диване в гостиной, но он был неумолим. Даже не поцеловал ее на прощание, чтобы не поддаться соблазну.
После его ухода Роберта некоторое время пребывала в унынии. Она так надеялась, что они проведут эту ночь вместе. Она не могла ошибиться, когда, прижимаясь к нему, ощущала его крайнее возбуждение. Джеймс тоже мечтал быть с ней! Как он мог так жестоко поступить с ними обоими? Ее тело уже тянулось к нему, истомившееся в разлуке, но любимый ушел, оставив взамен кольцо. Роберта чуть не плакала, вспоминая, как близка была к тому, чтобы утолить жажду любви.
Она приблизилась к столику и достала кольцо из бархатной коробочки. Испытывая противоречивые чувства, долго разглядывала его, но так и не надела. Ее поведение было нетипичным для представительницы прекрасного, но суетного пола. Редкая женщина удержалась бы от примерки кольца, да еще такого красивого и дорогого.
Изумительной красоты бриллиант красовался в золотой оправе старинной работы. Фамильная драгоценность? Впрочем, какое ей до этого дело, она же не собирается его носить. Или все же собирается? Роберта отодвинула раскрытую коробочку подальше от себя, но избавиться таким же образом от размышлений о кольце и всем, что оно символизировало, было невозможно. Джеймс поставил вопрос ребром, протянуть время или совсем отмолчаться ей не удастся.
Суббота и воскресенье прошли в нелегких раздумьях и душевных терзаниях. Неожиданно Роберте пришло в голову, что, пока она занята исключительно собственными переживаниями, Джеймс находится в тягостном ожидании. Он не уверен в ее положительном ответе, а она даже не позвонила ему. Роберта набрала номер телефона, но ждала напрасно. Никто не поднял трубку. Его нет или он не хочет услышать ее ответ по телефону? От гнетущей неопределенности можно было сойти с ума.
Ночь с воскресенья на понедельник для Роберты превратилась в один сплошной кошмар. То ей снилось, что она заперта в клетке, а издалека доносится злорадный хохот невидимого Ланса. То она участвовала в похоронах Джеймса, вся в черном и в слезах.
Утром она проснулась разбитой и глубоко несчастной. Собираясь на работу, Роберта сунула бархатный футляр с кольцом в сумочку, уже зная, что больше не вынесет ни дня подобной неопределенности. Ей необходимо было сегодня же решить, выйдет она за Джеймса или нет. Если нет, то нужно вернуть кольцо и прервать их отношения, чтобы больше не мучить его понапрасну. Если все же скажет ему «да», то именно сегодня Роберта должна прийти к нему. Второй такой ночи она просто не выдержит.
Боевой настрой не оставлял Роберту весь день. Но легко велеть себе принять решение, а как быть, если оно не желает выкристаллизоваться в сознании, которое будто раздвоилось. Одна половинка мысленно проигрывала жизнь Роберты без Джеймса, другая – с ним. Что же хуже? Постепенно до нее стало доходить, что жизнь с Джеймсом, какой бы она ни была, предпочтительнее, чем жизнь без него.
До чего же она была слепа, когда допускала возможность вернуть кольцо и расстаться с любимым! Ведь она верит ему. Почему же тогда готова зачеркнуть все хорошее, что было у них, из-за боязни вновь оказаться обманутой? Как она скучала по нему, а ведь не видела его всего четыре дня! Сможет ли она не видеть его всю оставшуюся жизнь? Не переоценивает ли она свои силы?
А если он, расставшись с ней, полюбит другую? Нет, этого она не перенесет. Вот и ответ. Она ни за что не отдаст его другой, но это автоматически означает, что ей придется пойти ему навстречу. Пусть так и будет!
Решение было принято, и у Роберты словно гора с плеч свалилась. Боясь, что смалодушничает и передумает, она поскорее отпросилась у Синтии и направилась в «БХТ», надеясь застать Джеймса в кабинете. Уже в такси она подумала, что стоило бы позвонить и убедиться, что он на месте.
Роберта усмехнулась, вспомнив, что то же самое было и перед их первой встречей. Она крепко прижимала к левому боку сумочку с драгоценным кольцом, представляя, какой широкой улыбкой озарится лицо Джеймса, едва она скажет, что согласна стать его женой.
Очень быстро она добралась до офиса «БХТ» и вошла в приемную, отметив краем глаза, что Риты нет на привычном месте. Впрочем, было время ланча. Она, вероятно, любезничает сейчас с Рэнди в ближайшем кафе. Роберта не стала задерживаться на этой мысли, а прямиком направилась в кабинет Джеймса, даже не поправив по пути прическу.
Она без стука распахнула дверь… и замерла на пороге, окаменев от увиденного. Джеймс сидел в своем кресле со съехавшим на сторону галстуком и в расстегнутой до пояса рубашке. Его голова была откинута на подголовник кресла, глаза закрыты, а зубы стиснуты как от непереносимого наслаждения.
Именно так он выглядел в интимные моменты, когда Роберта ласкала его. Его руки лежали на талии роскошной блондинки, которая сидела у него на коленях в весьма недвусмысленной позе. Она усмехалась, крепко обнимая одной рукой Джеймса за шею, а другой безостановочно гладя его по груди.
Роберта сразу узнала блондинку. Дженис Хауэлл! Ошеломленная и униженная Роберта прислонилась спиной к стене и судорожно вздохнула. Ее сумочка ударилась о дверной косяк. Негромкий стук привлек внимание хозяина кабинета. На его лице отобразилась сложная гамма чувств: удивление, радость и, наконец, отчаяние, когда он осознал, в какой позе застала его любимая. Понятно, какие она может сделать выводы из того, что увидела собственными глазами. А поскольку в ее жизни уже происходило нечто подобное, трудно надеяться, что она проявит снисходительность.
Пока Джеймс, проклиная все на свете, пытался спихнуть с коленей упирающуюся и льнущую к нему Дженис, Роберта вышла из столбняка и шагнула вперед. Она медленно открыла сумочку и извлекла из нее футляр с кольцом. Ее руки почти не дрожали, когда она ставила бархатную коробочку на стол.
Роберта подняла на Джеймса прекрасные глаза и, глядя на него сквозь пелену слез, произнесла тихо, но решительно:
– Как хорошо, что ты оказался там, где я и ожидала. Я хорошенько подумала и решила, что у нас ничего не получится. Вот, возьми это. Я… – Голос у нее сорвался, но она преодолела отчаяние и мужественно продолжила: – Я боялась, что расстрою тебя, но, как теперь вижу, переживала совершенно напрасно. Прощай.
– Постой, Роберта. Я все тебе объясню! Только не уходи! – Он пытался подняться, но тяжесть тела злорадно улыбающейся Дженис по-прежнему лишала его этой возможности.
Дверь закрылась, и Джеймс мрачно уставился в красивое лицо Дженис. Под его свинцовым взглядом она поежилась, вся ее веселость куда-то пропала. Пожалуй, она уже стала понимать, что, поддавшись чувству мести, зашла слишком далеко и сейчас поплатится за это. Бывший муж выглядел весьма кровожадно, в его глазах ясно читалось почти непреодолимое желание свернуть ей шею.