Софокл. Царь Эдип

 

Эдип

Младенца ты передавал ему?

 

 

Пастух

Передавал… Погибнуть бы в тот день!..

 

 

Эдип

Что ж, и погибнешь, коль не скажешь правды.

 

 

Пастух

Скорей погибну, если я отвечу.

 

 

Эдип

Он, как я вижу, хочет увильнуть!

 

 

Пастух

Да нет! Сказал я, что отдал когда-то.

 

 

Эдип

Где взял его? Он свой был иль чужой?

 

 

Пастух

Не свой… Его я принял от другого.

 

 

Эдип

А из какого дома? От кого?

 

 

Пастух

1140 Не спрашивай ты больше, ради бога!

 

 

Эдип

Погибнешь ты, коль повторю вопрос!

 

 

Пастух

Узнай же: был он домочадцем Лая.

 

 

Эдип

Рабом он был иль родственником царским?

 

 

Пастух

Увы, весь ужас высказать придется…

 

 

Эдип

А мне – услышать… Все ж я слушать должен.

 

 

Пастух

Ребенком Лая почитался он…
Но лучше разъяснит твоя супруга.

 

 

Эдип

Так отдала тебе она младенца?

 

 

Пастух

Да, царь.

 

 

Эдип

Зачем?

 

 

Пастух

Велела умертвить.

 

 

Эдип

1150 Мать-сына?

 

 

Пастух

Злых страшилась предсказаний.

 

 

Эдип

Каких?

 

 

Пастух

Был глас, что он убьет отца.

 

 

Эдип

Но как его отдать посмел ты старцу?

 

 

Пастух

Да пожалел: я думал, в край далекий,
На родину снесет его, но он
Для бед великих спас дитя, и если
Ты мальчик тот, знай, ты рожден на горе!

 

 

Эдип

Увы мне! Явно все идет к развязке.
О свет! Тебя в последний раз я вижу!
В проклятии рожден я, в браке проклят,
1160 И мною кровь преступно пролита!

 

(Убегает во дворец.)

Стасим Четвертый

Хор

 

Строфа 1

Люди, люди! О смертный род!
Жизнь людская, увы, ничто!
В жизни счастья достиг ли кто?
Лишь подумает: «Счастлив я!» —
И лишается счастья.
Рок твой учит меня, Эдип,
О злосчастный Эдип! Твой рок
Ныне уразумев, скажу:
Нет на свете счастливых.

 

 

Антистрофа 1

1170 Метко метил он, счастье взял.
Зевс, он деву когтистую,^[20]
Песни темные певшую,
Уничтожил, стране родной
Стал надежной твердыней.
Стал ты зваться с тех пор, Эдип,
Государем у нас. Тебе
Высший был от людей почет
В наших Фивах великих.

 

 

Строфа 2

А ныне сыщется ль несчастней кто из смертных?
1180 Томится ль так другой у бед и мук в плену,
Наследовав такую долю?
Увы, прославленный Эдип!
Сын и муж в тебе едином
Благосклонно были приняты
Тихой пристанью единой —
Ложем свадебным твоим.
Злосчастный! Как могла так долго
Отцом засеянная нива
Тебя в безмолвии терпеть?

 

 

Антистрофа 2

1190 Теперь всезрящее тебя настигло время
И осудило брак, не должный зваться браком,
В котором долго пребывали
Слиянными отец и сын.
Горе! Лая сын несчастный!
О, когда бы я вовеки
Не видал тебя! Стенаю,
Как над мертвым, над тобою.
Поистине сказать я должен:
Ты одарил нас жизнью новой,
1200 Ты мрак на очи нам навлек.

 

   Входит домочадец.

Эксод

 

Домочадец

О граждане почтенные страны!
Что предстоит и слышать вам и видеть!
Какое бремя скорби несть вам, если
В вас преданность живет к семье царя!
Нет, не омоют даже Истр и Фасис^[21]
Лабдака дом; столь много страшных дел
Таится в нем, и вольных и невольных, —
И новые объявятся!.. Нет горше
По доброй воле понесенных мук.

 

 

Хор

1210 Нет тяжелее бед, уже известных…
Но что еще случилось, говори!

 

 

Домочадец

Увы, сказать и выслушать недолго:
Божественной не стало Иокасты.

 

 

Хор

Злосчастная! Но что тому причиной?

 

 

Домочадец

Она сама, увы! Но ты не можешь
Так горевать, как я: вы не видали,
А у меня все в памяти живет.
Узнайте ж, как несчастная страдала:
Лишь в дом вошла, объята исступленьем,
1220 К постели брачной ринулась она
И волосы обеими руками
Рвала. И, дверь захлопнув, стала звать
Уже давно скончавшегося Лая;
Упоминала первенца, которым
Был муж ее убит; и то, как сыну
Досталась мать для страшных порождений.
Рыдала над своим двубрачным ложем,
Где мужем дан ей муж и сыном – дети.
И вот – погибла, но не знаю как,
1230 Затем, что тут Эдип ворвался с воплем,
И я следить за нею перестал.
Я на царя смотрел – как он метался.
Он требовал меча, искал жену,
Которую не мог назвать женою, —
Нет, мать свою и мать его детей!
Вела его в безумье сила свыше,
Совсем не мы – прислужники его.
Вдруг с диким криком, словно вслед кому-то,
Он бросился к двустворчатым дверям
1240 И, выломав засовы, вторгся в спальню.
И видим мы: повесилась царица —
Качается в крученой петле. Он,
Ее увидя вдруг, завыл от горя,
Веревку раскрутил он – и упала
Злосчастная. Потом – ужасно молвить! —
С ее одежды царственной сорвав
Наплечную застежку золотую,
Он стал иглу во впадины глазные
Вонзать, крича, что зреть очам не должно
1250 Ни мук его, ни им свершенных зол, —
Очам, привыкшим видеть лик запретный
И не узнавшим милого лица.
Так мучаясь, не раз, а много раз
Он поражал глазницы, и из глаз
Не каплями на бороду его
Стекала кровь – багрово-черный ливень
Ее сплошным потоком орошал.
Поистине их счастие былое
Завидным было счастьем. А теперь
1260 Стенанье, гибель, смерть, позор – все беды,
Какие есть, в их доме собрались.

 

 

Хор

Что с ним теперь? Пришел в себя несчастный?

 

 

Домочадец

Кричит, чтоб дверь открыли и кадмейцам
Отцеубийцу тотчас показали,
Который мать… но уст не оскверню…
Что сам себя изгонит, чтоб проклятья
Он, проклятый, на дом свой не навлек.
Он ослабел, и провожатый нужен
Несчастному. Он страждет свыше сил.
1270 Увидите сейчас… Уже засов
Отодвигают… Зрелище такое
Разжалобить способно и врага.

 

Коммос

 

Хор

О, как смертному страшно страдания зреть!
Никогда я страшнее не видывал мук!
Злополучный! Каким ты безумьем объят?
Что за демон свирепым прыжком наскочил
На твою несчастливую долю?
Я не в силах смотреть на тебя, – а меж тем
Я о многом узнать, расспросить бы хотел! —
1280 Столь ужасный внушаешь мне трепет!

 

 

Эдип

Горе! Горе! Увы! О, несчастье мое!
О, куда ж я бедою своей заведен
И куда мой уносится голос?
Ты привел меня, Рок мой, куда?

 

 

Хор

В пугающую слух и взоры бездну.

 

Строфа 1

 

Эдип

О, туча мрака!..
Я ужасом объят невыразимым,
Несет меня необоримый вихрь!
О, горе мне!
1290 О, горе мне, о, горе! Как вонзился
В меня клинок! Как память бед язвит!

 

 

Хор

Не диво, что вдвойне в таких страданьях
Скорбишь и о беде кричишь двойной…

 

Антистрофа 1

 

Эдип

Увы! Мой друг!
Один ты мне слуга остался верный, —
Заботишься ты обо мне – слепце.
Увы! Увы!
Ты от меня не скрыт, хоть я во мраке,
Но явственно твой голос различаю.

 

 

Хор

1300 О страшное свершивший! Как дерзнул
Ты очи погасить? Внушили боги?

 

Строфа 2

 

Эдип

Аполлоново веленье,
Аполлон решил, родные!
Завершил мои он беды!
Глаз никто не поражал мне, —
Сам глаза я поразил.
Горе, горе… На что мне
и очи теперь,
Коль ничто усладить их не может?

 

 

Хор

Свершилось все, как ты предрек.

 

 

Эдип

1310 На что смотреть мне ныне?
Кого любить?
Кого дарить приветствием?
Слушать кого с умилением?
Прочь поскорее отсюда
Вы уведите меня,
Скройте постыдную скверну!
Я трижды проклят меж людей. Бессмертным
Всех ненавистней я!

 

 

Хор

Ты, чья судьба и дух равно печальны,
1320 Тебя мне лучше вовсе б не встречать!

 

Антистрофа 2

 

Эдип

Пропади на веки вечные,
Кто с моих ступней младенческих
Снял ремней тугие путы
И меня от мук избавил,
Не на радость мне, увы!
А умри я тогда, ни родные, ни я
Не узнали б столь горького горя!

 

 

Хор

Так лучше было бы, ты прав.

 

 

Эдип

Сюда я не пришел бы
1330 Убить отца,
Не стал бы мужем матери.
Ныне богами отвергнутый,
Я, порожденье преступницы,
Ложе ее унаследовал —
То, что меня породило.
О, если в мире есть беда всем бедам,
Ее вкусил Эдип!..

 

 

Хор

Хвалить ли мне поступок твой – не знаю.
Но лучше не родиться, чем ослепнуть…

 

 

Эдип

1340 Мне не тверди о том, что я избрал
Не наилучший выход. Брось советы.
Сойдя в Аид, какими бы глазами
Я стал смотреть родителю в лицо
Иль матери несчастной? Я пред ними
Столь виноват, что мне и петли мало!
Иль, может быть, мне видеть было б сладко
Моих детей, увы, рожденных ею?
Нет, вида их не вынес бы мой взор…
А город наш, твердыни, изваянья
1350 Священные богов, которых я
Себя лишил – несчастный! Я – первейший
Из граждан здесь. Сам приказал я гнать
Безбожника, в ком божий глас укажет
Преступного сквернителя страны!..
С таким пятном как мог бы я теперь
Смотреть спокойным взором на сограждан?
Нет, никогда! О, если б был я в силах
Источник слуха преградить, из плоти
Своей несчастной сделал бы тюрьму,
1360 Чтоб быть слепым и ничего не слышать…
Жить, бед не сознавая, – вот что сладко.
О Киферон! Зачем меня ты принял,
Зачем, приняв, тотчас же не сгубил,
Чтобы мое рожденье не открылось?
Полиб, Коринф, о кров родного дома!
Как был я – ваш питомец – чист наружно
И сколько зол в душе своей взрастил!
О три дороги, тесное ущелье,
Вы кровь мою горячую испили, —
1370 Ее я пролил собственной рукой, —
Вы помните ль, что я тогда свершил?
Что после совершал?.. О брак двойной!
Меня ты породил и, породив,
Воспринял то же семя; от него же
Пошли сыны и братья, – кровь одна! —
Невесты, жены, матери… Позорней
События не видела земля…
Но речь вести не должно о постыдном…
Богами заклинаю: о, скорей
1380 Меня подальше скройте, иль убейте,
Иль в море бросьте прочь от глаз людских!
Приблизьтесь, умоляю, прикоснитесь
К несчастному. Не бойтесь: мой недуг
Ни для кого из смертных не опасен.

 

 

Хор

Но вот идет к нам вовремя Креонт, —
Исполнит просьбы и подаст совет:
Остался он один блюсти столицу.

 

 

Эдип

Увы! Как речь к нему я обращу?
Как от него доверья ждать и правды,
Когда я с ним был так несправедлив?

 

   Входит Креонт.

 

Креонт

Не насмехаться я пришел, Эдип,
Не за обиду укорять былую.
Но если нет стыда перед людьми,
Хоть Солнце, всем дарующее жизнь,
Почтить нам надо… Можно ль показать
Подобный срам?.. Его земля не примет,
Ни дождь священный, ни небесный свет.
Скорее в дом Эдипа отведите, —
Затем, что горе родственников близких
1400 Внимать и видеть должно лишь родным.

 

 

Эдип

Молю тебя, раз ты мой страх рассеял,
Мне – гнусному – явившись столь прекрасным,
Послушай… о тебе забочусь я.

 

 

Креонт

Какой услуги просишь так упорно?

 

 

Эдип

О, изгони меня скорей – туда,
Где б не слыхал людского я привета.

 

 

Креонт

Так я и поступил бы, только раньше
Хочу спросить у бога, что нам делать.

 

 

Эдип

Но ясно бог вещал: карать меня —
1410 Отцеубийцу, нечестивца – смертью.

 

 

Креонт

Да, был таков глагол, но все же лучше
Узнать при затруднении, как быть.

 

 

Эдип

О столь несчастном спрашивать бессмертных?

 

 

Креонт

А ты теперь готов поверить богу?..

 

 

Эдип

Тебе я поручаю и молю:
Той… что в дому… устроишь погребенье,
Как знаешь сам, – то родственный твой долг.
Мне град родной да не окажет чести,
В нем жить дозволив до скончанья дней.
1420 Уйти мне разреши на Киферон мой,
Который мне – живому – мать с отцом
Законною назначили могилой.
Пусть там умру, – они того желали.
Но знаю, не убьет меня недуг,
Ничто не умертвит. Я был спасен,
Чтоб ряд ужасных новых бед изведать.
И пусть судьба идет своим путем.
О старших детях, сыновьях моих,
Ты не заботься: выросли они,
1430 Не будет недостатка им ни в чем.
Но о моих несчастных, бедных дочках,
Которым никогда прибор к обеду
Не ставился отдельно от отца,
С которыми делил кусок я каждый, —
О них заботься… А теперь дозволь
К ним прикоснуться, выплакать все горе.
Дозволь, о царь!..
Дозволь, о благородный! Тронув их,
Подумаю, что снова их я вижу.
1440 Что говорю?
О боги! Разве я не слышу? Вот…
Мои родные, милые… Креонт
Ко мне их вывел… дорогих моих…
Так? Верно ли?..

 

 

Креонт

Так. С ними быть тебе я предоставил;
Я знал, как ты отрады этой ждешь.

 

 

Эдип

О, будь благословен! Да бережет
Тебя на всех дорогах демон, лучший,
Чем мой! О дети, где вы? Подойдите…
1450 Так… Троньте руки… брата, – он виною,
Что видите блиставшие когда-то
Глаза его… такими… лик отца,
Который, и не видя и не зная,
Вас породил… от матери своей.
Я вас не вижу… но о вас я плачу,
Себе представив горьких дней остаток,
Который вам придется жить с людьми.
С кем из сограждан вам сидеть в собраньях?
Где празднества, с которых вы домой
1460 Вернулись бы с весельем, а не с плачем?
Когда же вы войдете в брачный возраст,
О, кто в ту пору согласится, дочки,
Принять позор, которым я отметил
И вас и вам сужденное потомство?
Каких еще недостает вам бед?
Отец убил отца; он мать любил,
Родившую его, и от нее
Вас породил, сам ею же зачатый…
Так будут вас порочить… Кто же вас
1470 Присватает? Такого не найдется.
Безбрачными увянете, сироты.
Сын Менекея! Ты один теперь
Для них отец. И я и мать, мы оба
Погибли. Их не допусти скитаться —
Безмужних, нищих и лишенных крова,
Не дай им стать несчастными, как я,
Их пожалей, – так молоды они! —
Один ты им опора. Дай же клятву,
О благородный, и рукой коснись!..
1480 А вам, о дети, – будь умом вы зрелы,
Советов дал бы много… Вам желаю
Жить, как судьба позволит… но чтоб участь
Досталась вам счастливей, чем отцу.

 

 

Хор

О сограждане фиванцы! Вот пример для вас: Эдип,
И загадок разрешитель, и могущественный царь,
Тот, на чей удел, бывало, всякий с завистью глядел,
Он низвергнут в море бедствий, в бездну страшную упал!
Значит, смертным надо помнить о последнем нашем дне,
И назвать счастливым можно, очевидно, лишь того,
Кто достиг предела жизни, в ней несчастий не познав.

 

Приложение

   Вступительный текст в комментариях принадлежит В. Ярхо, а примечания Ф. Петровскому.

 
   О времени постановки трагедии документальных свидетельств не сохранилось. Современные исследователи чаще всего датируют ее первой половиной 20-х годов V века, исходя из следующих доводов: 1) трудно отказаться от мысли, что, изображая в «Царе Эдипе» моровую язву, не известную из других источников, Софокл мог избежать впечатлений от эпидемии, трижды поразившей Афины с 430 по 426 год; 2) в аристофановских «Ахарнянах» (425 г.) и «Всадниках» (424 г.) можно предполагать пародию на отдельные стихи из «Царя Эдипа», что имело смысл, если трагедия была поставлена незадолго до этого. Название «Царь Эдип» было дано трагедии, вероятно, в более позднее время, чтобы отличить ее от другого софокловского «Эдипа», действие которого происходит в Колоне.
   Миф, положенный в основу трагедии, был известен уже из гомеровских поэм, где он, однако, не получал столь мрачного завершения: хотя Эдип по неведению и женился на собственной матери (эпос называет ее Эпикастой), боги вскоре раскрыли тайну нечестивого брака. Эпикаста, не вынеся страшного разоблачения, повесилась, а Эдип остался царствовать в Фивах, не помышляя о самоослеплении («Одиссея», XI, 271—280). В другом месте («Илиада», XXIII, 679 сл.) сообщается о надгробных играх по павшему Эдипу, – вероятно, он погиб, защищая свою землю и свои стада от врагов.
   Дальнейшее развитие миф получил в не дошедшей до нас киклической поэме «Эдиподия», о которой мы, однако, знаем, что четверо детей Эдипа (Полиник, Этеокл, Антигона и Исмена) изображались в ней рожденными от его второго брака. Таким образом, над ними еще не тяготело проклятье нечестивого происхождения.
   Первым, кто отступил в этом отношении от эпической версии, развив мотив преступного рождения детей Эдипа от кровосмесительного брака, был, по-видимому, Эсхил, поставивший в 467 году свою фиванскую трилогию. Две ее первые части – «Лай» и «Эдип» – также не сохранились, и некоторые заключения о их содержании мы можем делать только на основании последней, дошедшей трилогии – «Семеро против Фив».
   Многие мотивы, связанные с прошлым Эдипа и его опознанием, являются нововведениями Софокла.