Страница:
Ксения выбежала в коридор, чтобы всех встретить:
– Ты, Андрей, где столько гороха набрал? – смеялась она, обцеловывая малышей.
– Да вот, искать нужно лучше, и найдешь. Ну-ка, нам еды и питья – быстро! Мы все с работы и устали.
– Капилю, атань, бубуська, кази иму… – послышался смех Лерочки, которая не могла отвязаться от «поцелуев» счастливой собаки.
– Каспер! – строго скомандовала Ксения, – ну-ка, отстань от ребенка!
Каспер поджал хвост и лег на пол возле Лерочкиных ботинок, которые она аккуратно поставила у двери.
Захиопала дверца холодильника, зашумели стулья, на которые вскарабкивались Лерочка и Дима.
Артемка не слезал с Максимкиных рук.
Максим спросил у Артемки:
– Может, ты к мамочке на ручки хочешь, сынок? А то твоему папочке достанется только посуду за всеми вымыть.
Андрей предложил:
– Давай, я Артема на Каспере покатаю, а Катя пускай и сама тоже к столу проталкивается. У нас вкуснятины – полный холодильник. Покупаем по привычке на многодетную семью, а народу-то в доме теперь немного. К этому привыкнуть не можем никак.
– А у нас событие! – объявил Миша. – Мы машину стиральную купили новую и уже установили, теперь вашу машину стиркой загружать не будем.
Звонок в квартиру прервал Мишу на полуслове. Это приехали Данил и Вика и добавили шума.
– А по какому поводу сбор? – спросил Данил, – я думал, что мы с Викой наедине с родителями пообщаемся… Никит, что за созвездие тебе нужно, чтобы мне игру скачать?
– Понимаешь, Данил, – ответил Никита, – по телефону тебе отказывать легче, чем когда ты вот так смотришь мне в глаза. Я могу перекачать тебе игру, это правда, но мне неохота, кепка упала.
– Что? – не понял Данил.
– Кепка упала, – повторил спокойно Никита, кивнув в сторону тумбочки, на которую Данил, входя в дом, положил свою кепку. – А собрались все без повода, без предупреждения, как всегда, по вдохновению.
Данил поднял с пола кепку и положил перед Никитой свой телефон, в который просил перекачать игру.
– А что такое секретное вы хотели обсудить? – спросил Максим у Данила.
– Да вот, событие у нас с Викулей. Мы готовимся стать серьезными людьми, – сказал Данил и добавил, обращаясь к Никите: – Неохота, значит?
– Ну, не томи, – вступил Миша, – Вика, скажи ты, в чем дело, а то от Данила не дождаться.
– А мы, кажется, тоже малыша ждем, – улыбнулась Вика.
– О-о-о! Вот это событие так событие! Не то что там ваши стиральные машины, – обрадовался Андрей, придерживая Артемку, который сидел верхом на Каспере и счастливо улыбался, – хотя, конечно, покупки – это тоже важно, не обижайтесь.
– И сколько вам уже? – спросила Наташа.
– Шесть сантиметров, на УЗИ так сказали, – ответила Вика.
– Крупненький какой он у вас, – рассмеялся Никита, – винограда хочешь?
– Я-то, может, и хочу, а мой крупненький ничего не хочет – все, что съем, обратно выталкивает, так что я из кухни лучше уйду, не обижайтесь.
Миша, попробовав все, что было на столе, предложил всем перебазироваться в комнату за Викой, с чем все согласились.
Лерочка тем временем раздевала всех кукол, какие нашлись в доме, и аккуратно рассаживала их по всей длине спинки дивана. Каждая кукла была кем-то. Лерочка бубнила себе под нос:
– Это мама, это папа, это бабуська, это дедуська, это Димитька…
Дима вытряхнул из ящика игрушки и разбросал их по комнате, Артемка ходил по коридору в обнимку с Каспером, который устал его катать.
Никита принялся перекачивать Данилу на телефон новую игру. Максим обнял Ксению и спросил:
– Что, мамуль, новенького?
Ксения ответила:
– В Крым собираюсь с девочками и Сережу с собой беру.
– И что ты будешь делать там, в Крыму?
– Скажу, что я там не буду делать: я не буду мыть посуду, стирать, гладить, готовить. Я буду бездельничать!
Миша развалился на диване, при этом галантно откинул полы пиджака, чтобы они не пузырились в области живота, и спросил корректно у всех присутствующих:
– Я могу задать маме серьезный вопрос, который мне важно решить, пока она не уехала в Крым бездельничать?
– Конечно, – ответил Данил, – мы не будем мешать.
– Я просматривал устав коммунистов, и оказалось, что в нем все соответствует Евангелию. Просто замечательные люди составили устав этот, а сердце к ним не лежит. Почему?
Ксения ответила:
– Насколько я могу помнить, содержание всех школьных рассказов и мультиков моего детства было примерно одинаковое: «Жил-был мальчик Петя, и был он двоечником, забиякой и прогульщиком. Однажды мальчик Петя взял себя в руки, проявил силу воли и (о чудо!) стал хорошим мальчиком». Улавливаешь?
– Нет, – честно ответил Миша.
– Победил грех! Во всей идеологии коммунистов тема одна – Бог не нужен, чтобы стать хорошим. Светлое счастливое царство можно построить и без Бога. А самое страшное издевательство знаешь в чем было? Бог Отец отдал Своего Сына на смерть в искупление грехов, когда можно просто проявить силу воли, взять себя в руки и стать честным, добрым, послушным и жертвенным. И разве Бог есть любовь после всего этого?
– Ой, – послышался голос расстроенной Лерочки, которая сползла с дивана и наступила нечаянно на одну из кукол, упавшую на пол – я на дедуську наступила…
– Страшное дело, – сказал Максим и добавил, улыбнувшись: – Нет, Лерочка, это я не тебе, это я с бабушкой разговариваю.
– Не то слово, – продолжила Ксения, придерживая Лерочку, которая пыталась вскарабкаться на увиливающего Каспера. – Во всех периодах истории человечества Бог дал возможность людям и силам небесным пробиваться к счастью любыми путями, чтобы убедиться все могли, что другого пути у Бога не было, как только Голгофа. Мало того, я думаю, что для Самого Бога Голгофа остается еще незакрытой раной.
– Очень многие люди считают, что сами по себе они хорошие и им Бог не нужен, – сказал Максим, – между прочим, в мультике про Симпсонов эта же идея пропагандируется. Они, эти Симпсоны, такие прикольные, веселые, и семья у них такая дружная.
Ксения кивнула головой:
– Любое доброе побуждение в человеке – от Бога, и все благородное в человеке – тоже, знает человек это или нет. При сотворении Бог отдал некоторую Свою часть человеку, и только с человеком Он может строить и творить, но когда люди считают, что могут творить без Бога, то это приводит к катастрофам, как бы все красиво ни обставлялось. Я, когда была маленькая, никак не могла смириться с тем, что ничего не могу сама по себе. Ну как это? А сейчас ничего не хочу уметь сама по себе.
– А почему человеку хочется творить без Бога? – спросил Сережа.
– Вот в этом-то и корень греха. Это та ложка дегтя от змея, которая попала в человека в Эдемском саду от дерева познания добра и зла. Причем это то, что назвать и объяснить невозможно. Это навязано человеку от лукавого, потому что именно он, лукавый, хотел занять место Бога. Каждому человеку необходимо «вернуться в послушание Отцу». Это значит, что быть послушным Богу – это сладкое, милое и желанное состояние нормального человека. Быть непослушным Богу – это ненормально для человека.
– Да, столько тренингов изобретено, чтобы человек притушил в себе склонность к преступлениям, а как все просто на самом деле.
Ксения продолжила:
– А вы обращали внимание, что, бывает, в порядочных семьях вырастают непорядочные дети? Есть в Евангелии слова такие, что когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по бездонным местам, ища покоя и т. д., потом возвращается, находит дом незанятым, берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там и бывает для человека последнее хуже первого.
– Ну да, – сказал Миша, – помним такое. И что?
Ксения сказала:
– А к какому тексту привязан этот комментарий человеческого поведения, не помните: «Царица южная восстанет на суд с родом сим и осудит его, ибо она приходила от пределов земли послушать мудрости Соломоновой; и вот, здесь больше Соломона»? У царицы Савской было все, и она была умной женщиной, но в ее бытность жил Соломон, и эта женщина использовала возможность послушать Соломона. В нашу бытность есть Иисус Христос – больше Соломона. Иисус Христос принес людям избавление от греха, от порока, а люди не идут к Нему. Они избирают методики воспитания, философии, психологию, чтобы стать хорошими и сделать хорошими своих детей. Что получается? Допустим, победил, изжил из себя человек такой порок, как жадность, и сияет своим милым характером. Постепенно приходит высокомерие, потом критика в адрес других, потом мысль: «А с чего это я буду милым и щедрым? Ради кого?» Так, под прикрытием, возвращается жадность, а с ней – лукавство, чтобы эту жадность скрыть. Дальше – раздражение на себя, что не удержал в себе порядочность. А что значит «место занято»? Это когда, видя ваши добрые дела, люди прославляют Отца вашего Небесного. Сияет победа Христа!
– Я хочу, чтобы Богу было хорошо, – сказал Сережа.
– А ему хорошо, когда людям хорошо. А для того, чтобы нам, людям, было хорошо, нужно верить в то, что Бог есть и ищущим Его воздает.
– Откуда ты все это знаешь? – спросил Сережа.
– Просто знаю.
3
– Ты, Андрей, где столько гороха набрал? – смеялась она, обцеловывая малышей.
– Да вот, искать нужно лучше, и найдешь. Ну-ка, нам еды и питья – быстро! Мы все с работы и устали.
– Капилю, атань, бубуська, кази иму… – послышался смех Лерочки, которая не могла отвязаться от «поцелуев» счастливой собаки.
– Каспер! – строго скомандовала Ксения, – ну-ка, отстань от ребенка!
Каспер поджал хвост и лег на пол возле Лерочкиных ботинок, которые она аккуратно поставила у двери.
Захиопала дверца холодильника, зашумели стулья, на которые вскарабкивались Лерочка и Дима.
Артемка не слезал с Максимкиных рук.
Максим спросил у Артемки:
– Может, ты к мамочке на ручки хочешь, сынок? А то твоему папочке достанется только посуду за всеми вымыть.
Андрей предложил:
– Давай, я Артема на Каспере покатаю, а Катя пускай и сама тоже к столу проталкивается. У нас вкуснятины – полный холодильник. Покупаем по привычке на многодетную семью, а народу-то в доме теперь немного. К этому привыкнуть не можем никак.
– А у нас событие! – объявил Миша. – Мы машину стиральную купили новую и уже установили, теперь вашу машину стиркой загружать не будем.
Звонок в квартиру прервал Мишу на полуслове. Это приехали Данил и Вика и добавили шума.
– А по какому поводу сбор? – спросил Данил, – я думал, что мы с Викой наедине с родителями пообщаемся… Никит, что за созвездие тебе нужно, чтобы мне игру скачать?
– Понимаешь, Данил, – ответил Никита, – по телефону тебе отказывать легче, чем когда ты вот так смотришь мне в глаза. Я могу перекачать тебе игру, это правда, но мне неохота, кепка упала.
– Что? – не понял Данил.
– Кепка упала, – повторил спокойно Никита, кивнув в сторону тумбочки, на которую Данил, входя в дом, положил свою кепку. – А собрались все без повода, без предупреждения, как всегда, по вдохновению.
Данил поднял с пола кепку и положил перед Никитой свой телефон, в который просил перекачать игру.
– А что такое секретное вы хотели обсудить? – спросил Максим у Данила.
– Да вот, событие у нас с Викулей. Мы готовимся стать серьезными людьми, – сказал Данил и добавил, обращаясь к Никите: – Неохота, значит?
– Ну, не томи, – вступил Миша, – Вика, скажи ты, в чем дело, а то от Данила не дождаться.
– А мы, кажется, тоже малыша ждем, – улыбнулась Вика.
– О-о-о! Вот это событие так событие! Не то что там ваши стиральные машины, – обрадовался Андрей, придерживая Артемку, который сидел верхом на Каспере и счастливо улыбался, – хотя, конечно, покупки – это тоже важно, не обижайтесь.
– И сколько вам уже? – спросила Наташа.
– Шесть сантиметров, на УЗИ так сказали, – ответила Вика.
– Крупненький какой он у вас, – рассмеялся Никита, – винограда хочешь?
– Я-то, может, и хочу, а мой крупненький ничего не хочет – все, что съем, обратно выталкивает, так что я из кухни лучше уйду, не обижайтесь.
Миша, попробовав все, что было на столе, предложил всем перебазироваться в комнату за Викой, с чем все согласились.
Лерочка тем временем раздевала всех кукол, какие нашлись в доме, и аккуратно рассаживала их по всей длине спинки дивана. Каждая кукла была кем-то. Лерочка бубнила себе под нос:
– Это мама, это папа, это бабуська, это дедуська, это Димитька…
Дима вытряхнул из ящика игрушки и разбросал их по комнате, Артемка ходил по коридору в обнимку с Каспером, который устал его катать.
Никита принялся перекачивать Данилу на телефон новую игру. Максим обнял Ксению и спросил:
– Что, мамуль, новенького?
Ксения ответила:
– В Крым собираюсь с девочками и Сережу с собой беру.
– И что ты будешь делать там, в Крыму?
– Скажу, что я там не буду делать: я не буду мыть посуду, стирать, гладить, готовить. Я буду бездельничать!
Миша развалился на диване, при этом галантно откинул полы пиджака, чтобы они не пузырились в области живота, и спросил корректно у всех присутствующих:
– Я могу задать маме серьезный вопрос, который мне важно решить, пока она не уехала в Крым бездельничать?
– Конечно, – ответил Данил, – мы не будем мешать.
– Я просматривал устав коммунистов, и оказалось, что в нем все соответствует Евангелию. Просто замечательные люди составили устав этот, а сердце к ним не лежит. Почему?
Ксения ответила:
– Насколько я могу помнить, содержание всех школьных рассказов и мультиков моего детства было примерно одинаковое: «Жил-был мальчик Петя, и был он двоечником, забиякой и прогульщиком. Однажды мальчик Петя взял себя в руки, проявил силу воли и (о чудо!) стал хорошим мальчиком». Улавливаешь?
– Нет, – честно ответил Миша.
– Победил грех! Во всей идеологии коммунистов тема одна – Бог не нужен, чтобы стать хорошим. Светлое счастливое царство можно построить и без Бога. А самое страшное издевательство знаешь в чем было? Бог Отец отдал Своего Сына на смерть в искупление грехов, когда можно просто проявить силу воли, взять себя в руки и стать честным, добрым, послушным и жертвенным. И разве Бог есть любовь после всего этого?
– Ой, – послышался голос расстроенной Лерочки, которая сползла с дивана и наступила нечаянно на одну из кукол, упавшую на пол – я на дедуську наступила…
– Страшное дело, – сказал Максим и добавил, улыбнувшись: – Нет, Лерочка, это я не тебе, это я с бабушкой разговариваю.
– Не то слово, – продолжила Ксения, придерживая Лерочку, которая пыталась вскарабкаться на увиливающего Каспера. – Во всех периодах истории человечества Бог дал возможность людям и силам небесным пробиваться к счастью любыми путями, чтобы убедиться все могли, что другого пути у Бога не было, как только Голгофа. Мало того, я думаю, что для Самого Бога Голгофа остается еще незакрытой раной.
– Очень многие люди считают, что сами по себе они хорошие и им Бог не нужен, – сказал Максим, – между прочим, в мультике про Симпсонов эта же идея пропагандируется. Они, эти Симпсоны, такие прикольные, веселые, и семья у них такая дружная.
Ксения кивнула головой:
– Любое доброе побуждение в человеке – от Бога, и все благородное в человеке – тоже, знает человек это или нет. При сотворении Бог отдал некоторую Свою часть человеку, и только с человеком Он может строить и творить, но когда люди считают, что могут творить без Бога, то это приводит к катастрофам, как бы все красиво ни обставлялось. Я, когда была маленькая, никак не могла смириться с тем, что ничего не могу сама по себе. Ну как это? А сейчас ничего не хочу уметь сама по себе.
– А почему человеку хочется творить без Бога? – спросил Сережа.
– Вот в этом-то и корень греха. Это та ложка дегтя от змея, которая попала в человека в Эдемском саду от дерева познания добра и зла. Причем это то, что назвать и объяснить невозможно. Это навязано человеку от лукавого, потому что именно он, лукавый, хотел занять место Бога. Каждому человеку необходимо «вернуться в послушание Отцу». Это значит, что быть послушным Богу – это сладкое, милое и желанное состояние нормального человека. Быть непослушным Богу – это ненормально для человека.
– Да, столько тренингов изобретено, чтобы человек притушил в себе склонность к преступлениям, а как все просто на самом деле.
Ксения продолжила:
– А вы обращали внимание, что, бывает, в порядочных семьях вырастают непорядочные дети? Есть в Евангелии слова такие, что когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по бездонным местам, ища покоя и т. д., потом возвращается, находит дом незанятым, берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там и бывает для человека последнее хуже первого.
– Ну да, – сказал Миша, – помним такое. И что?
Ксения сказала:
– А к какому тексту привязан этот комментарий человеческого поведения, не помните: «Царица южная восстанет на суд с родом сим и осудит его, ибо она приходила от пределов земли послушать мудрости Соломоновой; и вот, здесь больше Соломона»? У царицы Савской было все, и она была умной женщиной, но в ее бытность жил Соломон, и эта женщина использовала возможность послушать Соломона. В нашу бытность есть Иисус Христос – больше Соломона. Иисус Христос принес людям избавление от греха, от порока, а люди не идут к Нему. Они избирают методики воспитания, философии, психологию, чтобы стать хорошими и сделать хорошими своих детей. Что получается? Допустим, победил, изжил из себя человек такой порок, как жадность, и сияет своим милым характером. Постепенно приходит высокомерие, потом критика в адрес других, потом мысль: «А с чего это я буду милым и щедрым? Ради кого?» Так, под прикрытием, возвращается жадность, а с ней – лукавство, чтобы эту жадность скрыть. Дальше – раздражение на себя, что не удержал в себе порядочность. А что значит «место занято»? Это когда, видя ваши добрые дела, люди прославляют Отца вашего Небесного. Сияет победа Христа!
– Я хочу, чтобы Богу было хорошо, – сказал Сережа.
– А ему хорошо, когда людям хорошо. А для того, чтобы нам, людям, было хорошо, нужно верить в то, что Бог есть и ищущим Его воздает.
– Откуда ты все это знаешь? – спросил Сережа.
– Просто знаю.
3
Старший сын Ксении и Андрея Михаил, первенец, родился холодной февральской ночью под завывание ветра, проникающего в родовую палату через растрескавшиеся рамы в окнах старого роддома. Ксения с ужасом смотрела на новорожденного мальчика, которого ей показали, как только перерезали пуповину. Ее сын, мокрый и беспомощный, кричал на все родовое отделение. Что она, как мать, могла дать этому родившемуся человеку, чтобы он мог почувствовать себя счастливым? Накормить? Отмыть? Купить теплую одежду? Из чего на самом деле складывается ощущение счастья?
Еще будучи беременной, Ксения, просиживая в очередях поликлиник, всматривалась в лица стариков, которые приходили за бесплатными лекарствами, как бы выпрашивая у докторов еще один год, месяц, а может быть, и день жизни. Ксения жалела этих людей и про себя умоляла Бога, чтобы жизни ее детей были в Его, Божьей руке, чтобы дети ее не боялись смерти потому, как только тогда можно полноценно строить эту земную жизнь.
После выписки из роддома Ксения подстроила свой режим под режим малыша, внимательно прислушиваясь к тому, когда он хотел кушать и спать. Малыш все равно плакал, и вопрос его внутреннего комфорта беспокоил Ксению.
«Больше всего хранимого храни сердце твое; потому что из него источники жизни», – вчитывалась Ксения в слова Соломона.
Да, именно так. Все из сердца. Можно иметь много и быть недовольным, а можно иметь мало, и всего будет хватать. Можно среди людей быть одиноким. Все от состояния сердца. В сердце своего сына и старалась вникать Ксения, боясь нарушить его мир.
Ксения поняла ясно, что со здоровым сердцем ее сын всегда будет окружен хорошими людьми и всегда будет востребован в этой жизни, и Сам Бог не побоится дать ему много, зная, что это многое не совратит.
«Прежде всего ищите Царствия Небесного, а остальное приложится вам…»
Из здоровых сердец строится здоровое общество.
Эти мысли занимали Ксению, и она боялась одного, задавая вопросы Богу о том, что важно и что второстепенно, Ксения боялась своей нерасторопности, заторможенности, она боялась за суетой в стирках, кормежках, прогулках не успеть увидеть и отреагировать в нужный момент на ту или иную потребность души своего маленького сына.
Пришло время сдать на работу больничный лист после декрета, и она попросила свою маму посидеть с Мишей, а сама отправилась на трамвае в институт, в котором работала после окончания техникума.
В трамвай вошла женщина с мальчиком лет двенадцати. Мальчик – наголо бритый, уставший и бледный, в фуфайке. Он ехал явно из воспитательного заведения. По-видимому, маме разрешили на выходные взять сына домой.
В обычной жизни, которая Ксению окружала, мать такого ребенка постаралась бы от стыда незаметно прошмыгнуть дворами, но эта женщина светилась счастьем и гордостью, с восхищением глядя на мальчика. Она ехала со своим сыном! Это ее сын! Смотрите все!
Ксения смотрела на женщину. Именно от нее получила она незабываемый урок, какой нужно быть матерью. Ей никогда не должно быть стыдно за своего ребенка. От матери требуется любить, восхищаться, гордиться сыном и радоваться тому, что он есть.
Этот урок усвоила Ксения хорошо и не забыла о нем, когда дети пошли в садик, и воспитательница, которая не любила Ксению только за то, что дети Ксении растут в многодетной семье, заявила на всю площадку, что ее сын Максим ругается матом.
Ксения была ошарашена таким заявлением и спросила у Максима. Максим не смог найти слов для объяснения, потому как был совершенно подавлен жалобой воспитательницы; и Ксения на следующее утро собрала всех детей из группы, в которую ходил Максим, в раздевалке и спросила у них, у всех детей:
– Что вчера произошло?
Все дети рассказали одно и то же, а именно то, что Максим бежал и одна девочка подставила ему подножку. Максим упал и сильно ударился, а на девочку сказал:
– Нахалка!
Ксения взглянула очень серьезно на воспитательницу, присутствующую при этом опросе и спокойно ушла домой.
Ксения не забыла урок, данный ей той мамой в трамвае, когда ее парни вошли в подростковый возраст и старались утвердить себя как мужчины.
Помнила и когда ее вызвал к себе директор школы.
– Вашего сына могут оставить на второй год, – сообщил он, просверлив Ксению взглядом, – у него по химии одни двойки, по физике тоже двойки и с математикой проблемы.
Ксения сказала:
– Так поставьте ему тройку. Он ни одного урока не прогулял. Предметы эти для него сложные, все равно не сможет исправить. Мой сын не собирается в академию идти. Я не могу понять, почему парень не может стать токарем или водителем, если не знает расположения звезд на небе и таблицу Менделеева?
Директор беспокойно заморгал глазами и растерянно сказал:
– У нас программа.
Ксения спросила:
– А кто придумал эту программу? Бывшие усидчивые девочки? Вы сам-то понимаете, что вся эта программа и гонка за ней разрушает все мужское в наших мальчиках. Ведь его искусственно вгоняют в состояние страха на уроках. Почему мальчик у доски должен сгорать от стыда перед насмешливыми девочками, которые на два года опережают мальчиков в развитии? Парень, который сможет распилить доску, сколотить скворечник, отнести тяжелую сумку, во что превращается, если не может найти какую-нибудь страну на карте? Откуда у нас появятся ответственные мужья и отцы? Где и как научится человек себя уважать? Особенно мужчина.
Директор сказал:
– На самом деле вы правы, и нигде в мире нет такой школы, как у нас.
В этот момент открылась дверь, и в кабинет вошла завуч школы с какими-то папками. Она, услышав эти слова, сказала строго:
– Правда, правда, нам нужно сохранить нашу, советскую школу! Нигде в мире нет такого образования!
Директор растерялся и сказал Ксении:
– В общем, вам придется строго поговорить с сыном и принять жесткие меры. Кирилл его зовут, да?
Ксения ответила:
– Антон. И знаете что? Вас, уважаемый Владимир Савельевич, я сегодня вижу, а через год даже с трудом вспомню ваше имя и отчество, а мой сын – это мое будущее. Поэтому я лучше перессорюсь со всеми школами, но отношения с сыном сохраню.
Завуч вознегодовала:
– Вам стыдно должно быть! Мама! Посмотрите в журнал!
Ксения ответила:
– Мне не стыдно за своего сына. Мало того, я горжусь своим Антоном и каждой матери пожелала бы такого сына, как он! Кстати, парадокс какой: при такой уникальной школе, которой вы гордитесь, такие провалы во всех областях! В производстве, в быту, в социальной жизни! Все мы живем за счет Европы и Америки, где такое отсталое образование, по-вашему. Может, стоит задуматься? Может, не совсем тем мы с вами заняты? В общем, чем в школе мой Антон будет просиживать в двоечниках, пусть лучше идет в училище профессию приобретать.
Завуч спросила:
– Ему четырнадцать лет еще! Кем он станет?
Ксения спокойно ответила:
– Клоуном в цирке. И будет зарабатывать деньги, и уважать себя. Это главное.
Из школы Ксения и Андрей Антона забрали, и на следующий год он пошел учиться в ПТУ, в которое брали с четырнадцати лет.
– Для дураков, – посмеялась классная руководительница.
В училище этом Антон учился на токаря и оказался настолько талантливым в работе с металлом, что директор завода, на котором прошла практика, поручал Антону самые ответственные задания, а в училище отправил бумагу с просьбой присвоить Антону повышенный разряд.
Когда Антон поднимался по лестнице к кабинету директора училища, чтобы получить документ, подтверждающий присвоение четвертого разряда, в холле толпились учащиеся из других групп. Кто-то из толпы громко крикнул, глядя на Антона:
– А Антон ходит в церковь, Богу молиться!
В холле грянул дружный хохот, а Антон остановился на ступеньке, свесил голову через перила лестницы и громко сказал:
– Единственное, чем могу похвастаться, – это тем, что хожу в церковь Богу молиться!
В холле наступила тишина, а Антон продолжил свой путь.
Антон окончил училище с отличием и в свои семнадцать лет имел четвертый разряд токаря. Всего разрядов этих шесть.
Антон возмужал, почувствовав себя уважаемым человеком. Он поступил в вечернюю школу и получил среднее образование, которое было необходимо для того, чтобы поступить в техникум.
В техникум Антон поступил в тот же год, в который поступали в учебные заведения и его бывшие одноклассники. Основными предметами в техникуме оказались химия и физика. По этим предметам Антон стал получать одни четверки и пятерки, а на контрольных у него списывала вся группа. Антон не просто решал задачи, он их чувствовал и понимал, что должно получиться в результате.
– Мой сын не может быть двоечником! – восторгался Андрей. – Я физику и математику решал, как орешки щелкал!
– Когда кушать?
– За сметанкой не хочешь сходить, хороший мальчик? – спросила Ксения.
– Не-е-е, я уже сегодня в магазин бегал, больше не хочу.
В кухню вошла Лена из отдела сантехники:
– За сметанкой не хочешь сходить? Ну ты, Кирилл, лодырь!
Ксения подхватила:
– Я и сказала ему только что, что он плохой.
– То хороший, то плохой – не поймешь, – улыбнулся Кирилл.
– Так у женщин все от настроения. Тебе тридцать, и ты еще об этом не знаешь? – спросила Ксения.
– Ну и каким я буду завтра?
– Так смотря какое будет настроение…
– А у меня всегда хорошее настроение.
– А при чем тут твое настроение? Смотря какое будет у меня настроение!
Кирилл тяжело вздохнул, протянул руку на полку за куском батона и при этом коснулся краем рубашки открытой банки майонеза.
– Ну вот, – расстроился он и принялся оттирать пятно ладонью.
Ксения сказала:
– Салфетку возьми, не втирай в рубашку. Жениться тебе, Кирилл, надо.
Кирилл взвыл, закатив глаза:
– Ну почему меня все хотят женить? Я сам должен этого захотеть.
– А ты когда-нибудь захочешь? Тут только руки за спину – и в загс!
Кирилл сказал печально:
– Бедный Адам, теперь я понимаю его. У него ж выбора не было, как только взять Еву.
Ксения улыбнулась:
– Глупенький ты, Кирюшенька, Бог только привел Еву к Адаму, а женой своей Адам Еву сам назвал. Знаешь почему? Потому что Бог так угодил Адаму этой самой Евой, что Адам сказал: «Вау!» Другого выбора Адам для себя и не хотел.
Тут у Ксении зазвонил телефон. Это был Никита:
– Мама, не поверишь! Шел я сегодня утром в школу, как всегда, опаздывал. Смотрю, на дороге тысячерублевка валяется, я думал, ксерокопия, даже поднимать не хотел. Потом вернулся почему-то и взял. В школу принес, а она настоящей оказалась! Так что я сдал те триста рублей.
– Ну, утешил тебя Бог? – рассмеялась Ксения.
– Да, даже еще в кармане осталось. А ты когда дома будешь? – спросил Никита.
– В четыре, – ответила Ксения.
– Не задерживайся, у нас тут парень приехал, так на «бемиксе» катается! Ты должна это увидеть! Подъезжай к мосту.
– Хорошо, – ответила Ксения и отключила телефон.
За шутками и разговорами рабочие часы прошли быстро. Накормив всех и вымыв посуду, Ксения со всеми распрощалась и вышла на улицу.
На улице Ксения отстегнула заколку и тряхнула головой. Волосы рассыпались по плечам, и теплый ветер растрепал их ласково и по-свойски, как будто имел на это право.
Ксения улыбнулась. Когда-то в детстве она поднималась на высокий холм и, раскинув руки, буквально ложилась на поток ветра, который по утрам в той местности, куда ездила Ксения на лето, был настолько сильным, что невозможно было идти против него.
Ксюша не шла против. Она удобно располагалась всем телом в этой стихии, и стихия ласково убаюкивала Ксению на руках. По-свойски, словно имела на это право.
Интересно, что порывы ветра оставались длительными настолько, насколько этого хотела сама Ксюша. Эта игра приводила девочку в восторг, и домой она всегда возвращалась в прекрасном расположении духа.
Ксения села в машину, включила зажигание и поехала к мосту, под которым катались скейтбордисты и бемиксеры.
По полосе препятствий и по ступенькам лихо прыгал и вертелся на потертом «бемиксе» высокий лохматый парень. Выдавал он действительно сложные па.
Ксения внимательно и долго смотрела. К ней подъехал Никита на своем новеньком «бемиксе» и восхищенно спросил:
– Ну как?
Ксения нежно взглянула на сына и ответила:
– Родной, не переживай, тебе не нужно будет так прыгать. Тебя и без того любят.
Никита взглянул на маму и серьезно сказал:
– Да, это правда.
Потом он вскочил на свой «бемикс» и поехал падать и спотыкаться о полосу препятствий.
Ксения поспешила в сторону дома. Ей нужно было отвезти Сережу на занятие хора.
Ксения остановилась возле перекрестка, вдруг подбежал мужчина лет сорока пяти, раскрыл дверцу машины, сел на переднее сиденье и быстро заговорил:
– Ты должна мне помочь! Ты женщина, ты знаешь, что такое любовь. Понимаешь, она замуж вышла. Она не любит этого мальчишку. Мы с тобой заберем ее со свадьбы!
Ксения ответила:
– Сейчас я заеду за своим сыном и тебя подкину.
– Никакого заедем! Ты поедешь со мной прямо сейчас!
Ксения вырулила машину к дому и позвонила Сереже, чтобы он выходил.
Сережа вскоре вышел из подъезда, сел в машину, сказал «здрасьте» дяде и надел наушники плейера.
Всю дорогу до места, где проходили занятия хора, Ксения выслушивала историю незнакомца о его страстной любви.
– Я Валера. Я женат. Жена у меня замечательная! Но скучно мне стало, и я «снял» себе девочку, да так полюбил ее, как никого никогда не любил. А она замуж вышла. Ты женщина. Ты должна меня понять! Об этом книгу написать можно, о любви моей.
– А дети есть у тебя? – спросила Ксения.
– Дочка, пятнадцать лет.
– Книгу о ее разбитых надеждах написать можно будет после предательства отца.
Валера растерялся и сказал довольно зло:
– Зря я тебе это рассказал.
– Мне – зря, – ответила Ксения, – я сама жена, и дети у меня есть.
– Это любовь!
– Есть кое-что важнее. Ответственность называется. Слышал такое слово?
– Я люблю эту девчонку!
– А жену?
– И жену люблю.
– А когда помирать будешь, перед кем больше будет стыдно? Перед женой или перед этой девчонкой?
Интересно, что пока они ехали, по сотовому не один раз звонила жена этого влюбленного. Насколько нужно чувствовать ситуацию, чтобы звонить именно в такой острый момент! Валера отвечал, что очень занят на работе.
С горящими глазами он сказал Ксении:
– Ты должна мне помочь! Я в подводной лодке горел, много чего пережил в жизни, любил много раз, но такого никогда не испытывал. Мы увезем ее со свадьбы.
– Колбасит тебя, – сказала Ксения, – как, впрочем, и весь мир сейчас колбасит.
Валера набрал номер телефона невесты, которую собирался забрать со свадьбы и о чем-то с ней говорил. Ксения не вслушивалась. Потом она услышала:
– Если бы ты знала, с какой я женщиной сейчас еду… Если бы не ты, я бы с ней закрутил…
Ксения резко спросила:
– Точный адрес знаешь?
– Да, конечно, – заигрывающе сказал Валера, – вон тот дом.
Ксения припарковалась и на балконе увидела невесту, которая принялась махать руками, увидев вышедшего из машины Валеру. Жестами она просила его уехать.
– Жди меня здесь! – скомандовал Валера Ксении.
Ксения медленно отъехала от поребрика. Она везла Сережу на хор.
После занятий Ксения и Сережа ехали обратно домой. В машине играла спокойная музыка. Сережа спал. Когда подъехали к дому, Ксения сказала тихо:
– Сережа, подъем! Иди домой, а я в гараж.
Сережа открыл глаза и потянулся:
– Я с тобой в гараж пойду.
– На улице холодно, и спать ты хочешь.
– Мам, я тебя не брошу. Как ты одна по темноте из гаража пойдешь?
Ксения ласково улыбнулась:
– Самые верные мужчины – это сыновья!
– Как съездили? – спросил дома Никита Ксению и Сережу.
– Как всегда, с приключениями, – ответила Ксения и рассказала историю с Валерой, после чего спросила у Никиты, которому девочки в школе не давали проходу:
Еще будучи беременной, Ксения, просиживая в очередях поликлиник, всматривалась в лица стариков, которые приходили за бесплатными лекарствами, как бы выпрашивая у докторов еще один год, месяц, а может быть, и день жизни. Ксения жалела этих людей и про себя умоляла Бога, чтобы жизни ее детей были в Его, Божьей руке, чтобы дети ее не боялись смерти потому, как только тогда можно полноценно строить эту земную жизнь.
После выписки из роддома Ксения подстроила свой режим под режим малыша, внимательно прислушиваясь к тому, когда он хотел кушать и спать. Малыш все равно плакал, и вопрос его внутреннего комфорта беспокоил Ксению.
«Больше всего хранимого храни сердце твое; потому что из него источники жизни», – вчитывалась Ксения в слова Соломона.
Да, именно так. Все из сердца. Можно иметь много и быть недовольным, а можно иметь мало, и всего будет хватать. Можно среди людей быть одиноким. Все от состояния сердца. В сердце своего сына и старалась вникать Ксения, боясь нарушить его мир.
Ксения поняла ясно, что со здоровым сердцем ее сын всегда будет окружен хорошими людьми и всегда будет востребован в этой жизни, и Сам Бог не побоится дать ему много, зная, что это многое не совратит.
«Прежде всего ищите Царствия Небесного, а остальное приложится вам…»
Из здоровых сердец строится здоровое общество.
Эти мысли занимали Ксению, и она боялась одного, задавая вопросы Богу о том, что важно и что второстепенно, Ксения боялась своей нерасторопности, заторможенности, она боялась за суетой в стирках, кормежках, прогулках не успеть увидеть и отреагировать в нужный момент на ту или иную потребность души своего маленького сына.
Пришло время сдать на работу больничный лист после декрета, и она попросила свою маму посидеть с Мишей, а сама отправилась на трамвае в институт, в котором работала после окончания техникума.
В трамвай вошла женщина с мальчиком лет двенадцати. Мальчик – наголо бритый, уставший и бледный, в фуфайке. Он ехал явно из воспитательного заведения. По-видимому, маме разрешили на выходные взять сына домой.
В обычной жизни, которая Ксению окружала, мать такого ребенка постаралась бы от стыда незаметно прошмыгнуть дворами, но эта женщина светилась счастьем и гордостью, с восхищением глядя на мальчика. Она ехала со своим сыном! Это ее сын! Смотрите все!
Ксения смотрела на женщину. Именно от нее получила она незабываемый урок, какой нужно быть матерью. Ей никогда не должно быть стыдно за своего ребенка. От матери требуется любить, восхищаться, гордиться сыном и радоваться тому, что он есть.
Этот урок усвоила Ксения хорошо и не забыла о нем, когда дети пошли в садик, и воспитательница, которая не любила Ксению только за то, что дети Ксении растут в многодетной семье, заявила на всю площадку, что ее сын Максим ругается матом.
Ксения была ошарашена таким заявлением и спросила у Максима. Максим не смог найти слов для объяснения, потому как был совершенно подавлен жалобой воспитательницы; и Ксения на следующее утро собрала всех детей из группы, в которую ходил Максим, в раздевалке и спросила у них, у всех детей:
– Что вчера произошло?
Все дети рассказали одно и то же, а именно то, что Максим бежал и одна девочка подставила ему подножку. Максим упал и сильно ударился, а на девочку сказал:
– Нахалка!
Ксения взглянула очень серьезно на воспитательницу, присутствующую при этом опросе и спокойно ушла домой.
Ксения не забыла урок, данный ей той мамой в трамвае, когда ее парни вошли в подростковый возраст и старались утвердить себя как мужчины.
Помнила и когда ее вызвал к себе директор школы.
– Вашего сына могут оставить на второй год, – сообщил он, просверлив Ксению взглядом, – у него по химии одни двойки, по физике тоже двойки и с математикой проблемы.
Ксения сказала:
– Так поставьте ему тройку. Он ни одного урока не прогулял. Предметы эти для него сложные, все равно не сможет исправить. Мой сын не собирается в академию идти. Я не могу понять, почему парень не может стать токарем или водителем, если не знает расположения звезд на небе и таблицу Менделеева?
Директор беспокойно заморгал глазами и растерянно сказал:
– У нас программа.
Ксения спросила:
– А кто придумал эту программу? Бывшие усидчивые девочки? Вы сам-то понимаете, что вся эта программа и гонка за ней разрушает все мужское в наших мальчиках. Ведь его искусственно вгоняют в состояние страха на уроках. Почему мальчик у доски должен сгорать от стыда перед насмешливыми девочками, которые на два года опережают мальчиков в развитии? Парень, который сможет распилить доску, сколотить скворечник, отнести тяжелую сумку, во что превращается, если не может найти какую-нибудь страну на карте? Откуда у нас появятся ответственные мужья и отцы? Где и как научится человек себя уважать? Особенно мужчина.
Директор сказал:
– На самом деле вы правы, и нигде в мире нет такой школы, как у нас.
В этот момент открылась дверь, и в кабинет вошла завуч школы с какими-то папками. Она, услышав эти слова, сказала строго:
– Правда, правда, нам нужно сохранить нашу, советскую школу! Нигде в мире нет такого образования!
Директор растерялся и сказал Ксении:
– В общем, вам придется строго поговорить с сыном и принять жесткие меры. Кирилл его зовут, да?
Ксения ответила:
– Антон. И знаете что? Вас, уважаемый Владимир Савельевич, я сегодня вижу, а через год даже с трудом вспомню ваше имя и отчество, а мой сын – это мое будущее. Поэтому я лучше перессорюсь со всеми школами, но отношения с сыном сохраню.
Завуч вознегодовала:
– Вам стыдно должно быть! Мама! Посмотрите в журнал!
Ксения ответила:
– Мне не стыдно за своего сына. Мало того, я горжусь своим Антоном и каждой матери пожелала бы такого сына, как он! Кстати, парадокс какой: при такой уникальной школе, которой вы гордитесь, такие провалы во всех областях! В производстве, в быту, в социальной жизни! Все мы живем за счет Европы и Америки, где такое отсталое образование, по-вашему. Может, стоит задуматься? Может, не совсем тем мы с вами заняты? В общем, чем в школе мой Антон будет просиживать в двоечниках, пусть лучше идет в училище профессию приобретать.
Завуч спросила:
– Ему четырнадцать лет еще! Кем он станет?
Ксения спокойно ответила:
– Клоуном в цирке. И будет зарабатывать деньги, и уважать себя. Это главное.
Из школы Ксения и Андрей Антона забрали, и на следующий год он пошел учиться в ПТУ, в которое брали с четырнадцати лет.
– Для дураков, – посмеялась классная руководительница.
В училище этом Антон учился на токаря и оказался настолько талантливым в работе с металлом, что директор завода, на котором прошла практика, поручал Антону самые ответственные задания, а в училище отправил бумагу с просьбой присвоить Антону повышенный разряд.
Когда Антон поднимался по лестнице к кабинету директора училища, чтобы получить документ, подтверждающий присвоение четвертого разряда, в холле толпились учащиеся из других групп. Кто-то из толпы громко крикнул, глядя на Антона:
– А Антон ходит в церковь, Богу молиться!
В холле грянул дружный хохот, а Антон остановился на ступеньке, свесил голову через перила лестницы и громко сказал:
– Единственное, чем могу похвастаться, – это тем, что хожу в церковь Богу молиться!
В холле наступила тишина, а Антон продолжил свой путь.
Антон окончил училище с отличием и в свои семнадцать лет имел четвертый разряд токаря. Всего разрядов этих шесть.
Антон возмужал, почувствовав себя уважаемым человеком. Он поступил в вечернюю школу и получил среднее образование, которое было необходимо для того, чтобы поступить в техникум.
В техникум Антон поступил в тот же год, в который поступали в учебные заведения и его бывшие одноклассники. Основными предметами в техникуме оказались химия и физика. По этим предметам Антон стал получать одни четверки и пятерки, а на контрольных у него списывала вся группа. Антон не просто решал задачи, он их чувствовал и понимал, что должно получиться в результате.
– Мой сын не может быть двоечником! – восторгался Андрей. – Я физику и математику решал, как орешки щелкал!
* * *
Ксения приехала на работу в маленький магазинчик, удобно для себя разложила на столе продукты и принялась спешно кромсать и резать, закладывая в кастрюлю. В кухню вошел парень из отдела электрики и весело спросил:– Когда кушать?
– За сметанкой не хочешь сходить, хороший мальчик? – спросила Ксения.
– Не-е-е, я уже сегодня в магазин бегал, больше не хочу.
В кухню вошла Лена из отдела сантехники:
– За сметанкой не хочешь сходить? Ну ты, Кирилл, лодырь!
Ксения подхватила:
– Я и сказала ему только что, что он плохой.
– То хороший, то плохой – не поймешь, – улыбнулся Кирилл.
– Так у женщин все от настроения. Тебе тридцать, и ты еще об этом не знаешь? – спросила Ксения.
– Ну и каким я буду завтра?
– Так смотря какое будет настроение…
– А у меня всегда хорошее настроение.
– А при чем тут твое настроение? Смотря какое будет у меня настроение!
Кирилл тяжело вздохнул, протянул руку на полку за куском батона и при этом коснулся краем рубашки открытой банки майонеза.
– Ну вот, – расстроился он и принялся оттирать пятно ладонью.
Ксения сказала:
– Салфетку возьми, не втирай в рубашку. Жениться тебе, Кирилл, надо.
Кирилл взвыл, закатив глаза:
– Ну почему меня все хотят женить? Я сам должен этого захотеть.
– А ты когда-нибудь захочешь? Тут только руки за спину – и в загс!
Кирилл сказал печально:
– Бедный Адам, теперь я понимаю его. У него ж выбора не было, как только взять Еву.
Ксения улыбнулась:
– Глупенький ты, Кирюшенька, Бог только привел Еву к Адаму, а женой своей Адам Еву сам назвал. Знаешь почему? Потому что Бог так угодил Адаму этой самой Евой, что Адам сказал: «Вау!» Другого выбора Адам для себя и не хотел.
Тут у Ксении зазвонил телефон. Это был Никита:
– Мама, не поверишь! Шел я сегодня утром в школу, как всегда, опаздывал. Смотрю, на дороге тысячерублевка валяется, я думал, ксерокопия, даже поднимать не хотел. Потом вернулся почему-то и взял. В школу принес, а она настоящей оказалась! Так что я сдал те триста рублей.
– Ну, утешил тебя Бог? – рассмеялась Ксения.
– Да, даже еще в кармане осталось. А ты когда дома будешь? – спросил Никита.
– В четыре, – ответила Ксения.
– Не задерживайся, у нас тут парень приехал, так на «бемиксе» катается! Ты должна это увидеть! Подъезжай к мосту.
– Хорошо, – ответила Ксения и отключила телефон.
За шутками и разговорами рабочие часы прошли быстро. Накормив всех и вымыв посуду, Ксения со всеми распрощалась и вышла на улицу.
На улице Ксения отстегнула заколку и тряхнула головой. Волосы рассыпались по плечам, и теплый ветер растрепал их ласково и по-свойски, как будто имел на это право.
Ксения улыбнулась. Когда-то в детстве она поднималась на высокий холм и, раскинув руки, буквально ложилась на поток ветра, который по утрам в той местности, куда ездила Ксения на лето, был настолько сильным, что невозможно было идти против него.
Ксюша не шла против. Она удобно располагалась всем телом в этой стихии, и стихия ласково убаюкивала Ксению на руках. По-свойски, словно имела на это право.
Интересно, что порывы ветра оставались длительными настолько, насколько этого хотела сама Ксюша. Эта игра приводила девочку в восторг, и домой она всегда возвращалась в прекрасном расположении духа.
Ксения села в машину, включила зажигание и поехала к мосту, под которым катались скейтбордисты и бемиксеры.
По полосе препятствий и по ступенькам лихо прыгал и вертелся на потертом «бемиксе» высокий лохматый парень. Выдавал он действительно сложные па.
Ксения внимательно и долго смотрела. К ней подъехал Никита на своем новеньком «бемиксе» и восхищенно спросил:
– Ну как?
Ксения нежно взглянула на сына и ответила:
– Родной, не переживай, тебе не нужно будет так прыгать. Тебя и без того любят.
Никита взглянул на маму и серьезно сказал:
– Да, это правда.
Потом он вскочил на свой «бемикс» и поехал падать и спотыкаться о полосу препятствий.
Ксения поспешила в сторону дома. Ей нужно было отвезти Сережу на занятие хора.
Ксения остановилась возле перекрестка, вдруг подбежал мужчина лет сорока пяти, раскрыл дверцу машины, сел на переднее сиденье и быстро заговорил:
– Ты должна мне помочь! Ты женщина, ты знаешь, что такое любовь. Понимаешь, она замуж вышла. Она не любит этого мальчишку. Мы с тобой заберем ее со свадьбы!
Ксения ответила:
– Сейчас я заеду за своим сыном и тебя подкину.
– Никакого заедем! Ты поедешь со мной прямо сейчас!
Ксения вырулила машину к дому и позвонила Сереже, чтобы он выходил.
Сережа вскоре вышел из подъезда, сел в машину, сказал «здрасьте» дяде и надел наушники плейера.
Всю дорогу до места, где проходили занятия хора, Ксения выслушивала историю незнакомца о его страстной любви.
– Я Валера. Я женат. Жена у меня замечательная! Но скучно мне стало, и я «снял» себе девочку, да так полюбил ее, как никого никогда не любил. А она замуж вышла. Ты женщина. Ты должна меня понять! Об этом книгу написать можно, о любви моей.
– А дети есть у тебя? – спросила Ксения.
– Дочка, пятнадцать лет.
– Книгу о ее разбитых надеждах написать можно будет после предательства отца.
Валера растерялся и сказал довольно зло:
– Зря я тебе это рассказал.
– Мне – зря, – ответила Ксения, – я сама жена, и дети у меня есть.
– Это любовь!
– Есть кое-что важнее. Ответственность называется. Слышал такое слово?
– Я люблю эту девчонку!
– А жену?
– И жену люблю.
– А когда помирать будешь, перед кем больше будет стыдно? Перед женой или перед этой девчонкой?
Интересно, что пока они ехали, по сотовому не один раз звонила жена этого влюбленного. Насколько нужно чувствовать ситуацию, чтобы звонить именно в такой острый момент! Валера отвечал, что очень занят на работе.
С горящими глазами он сказал Ксении:
– Ты должна мне помочь! Я в подводной лодке горел, много чего пережил в жизни, любил много раз, но такого никогда не испытывал. Мы увезем ее со свадьбы.
– Колбасит тебя, – сказала Ксения, – как, впрочем, и весь мир сейчас колбасит.
Валера набрал номер телефона невесты, которую собирался забрать со свадьбы и о чем-то с ней говорил. Ксения не вслушивалась. Потом она услышала:
– Если бы ты знала, с какой я женщиной сейчас еду… Если бы не ты, я бы с ней закрутил…
Ксения резко спросила:
– Точный адрес знаешь?
– Да, конечно, – заигрывающе сказал Валера, – вон тот дом.
Ксения припарковалась и на балконе увидела невесту, которая принялась махать руками, увидев вышедшего из машины Валеру. Жестами она просила его уехать.
– Жди меня здесь! – скомандовал Валера Ксении.
Ксения медленно отъехала от поребрика. Она везла Сережу на хор.
После занятий Ксения и Сережа ехали обратно домой. В машине играла спокойная музыка. Сережа спал. Когда подъехали к дому, Ксения сказала тихо:
– Сережа, подъем! Иди домой, а я в гараж.
Сережа открыл глаза и потянулся:
– Я с тобой в гараж пойду.
– На улице холодно, и спать ты хочешь.
– Мам, я тебя не брошу. Как ты одна по темноте из гаража пойдешь?
Ксения ласково улыбнулась:
– Самые верные мужчины – это сыновья!
– Как съездили? – спросил дома Никита Ксению и Сережу.
– Как всегда, с приключениями, – ответила Ксения и рассказала историю с Валерой, после чего спросила у Никиты, которому девочки в школе не давали проходу: