Сокольская Мария. Что можно увидеть со старых качелей

   - Пока да, правда ребята ищут. Редактор активизировал чуть ли не всю бригаду, уже первая статья выйдет завтра. Я тебя как-нибудь с ним познакомлю.
   - Замечательно.
   - И обещай закрыть дело к следующему четвергу.
   - Это почему?
   - Двойной номер не набирается.
   - Что? Но ты...
   - Ладно, шучу. Однако выключаюсь, у меня пятнашки кончаются.
   Мрачные шутки, подумала я и отправилась переваривать услышанное. На Гермашевском сплетался такой тугой клубок, что распутать его просто так не было никакой возможности. Пока. Я решила пособирать еще немного информации. Особенно о Марошко. Ее личность меня начинала интересовать все больше и больше.
   По счастью лучшая подруга Стекловой оказалась дома. Удобно устроившись на диване она смотрела фильм, состоящий из одних только вздохов и поцелуев.
   Я постучалась в открытую дверь спальни, где находилась любознательная хозяйка. Она отсутствующим взором оглядела мою фигуру, но постепенно узнала и почему-то сильно обрадовалась.
   - Привет, присаживайся, будь как дома, - затараторила Галя. - Никак не ожидала твоего появления. Ты уж извини, у меня по жизни такой беспорядок.
   - Ерунда, - отмахнулась я, - у меня обыкновенно не лучше. Как поживаешь?
   - помаленьку. Видишь, какую ерунду приходиться смотреть.
   - Да. Скучно в деревне без телевизора. Тем более, и Лена смылась к цивилизации поближе.
   - Одни мы с тобой тут и остались. Ты-то хоть не пропадай.
   - Постараюсь. Отпуск все равно весь тут пробуду.
   - И то хорошо.
   - Кстати, она тебе звонит? Стеклова, я имею в виду.
   - Редко. Сейчас она чем-то там занята. В прошлый раз поговорили минут пять, да и разошлись. Прошлое вспомнили.
   - А когда же вы познакомились?
   - Слушай, я даже не помню. Так давно это было. По-моему, еще в школе, классе в пятом-шестом. Она меня на два года почти старше, все удивляюсь, как мы умудрились сойтись.
   - Ну неважно. Мое любопытство удовлетворено полностью.
   - Рада за тебя. Все-таки в тебе живет следователь.
   - Что поделаешь, потому и пошла в прокуратуру. Да, еще такой вопросик на засыпку: чего ты сейчас смотришь?
   - А, это, - она рассеянно обернулась к экрану. - Признаюсь, уже не помню.
   - Он хотя бы интересный?
   - Это неважно. Главное - его посмотреть. Честно говоря, очень люблю смотреть фильмы, но терпеть не могу задумываться над их содержанием. Вон, сколько этого барахла здесь.
   Она указала рукой на порядочных размеров груду видеокассет в беспорядке разбросанных на журнальном столике и горой наваленных на полке. Я наугад взяла одну.
   - "Антидевственница", - прочитала я название. - Неплохо для начала.
   - Да тут большинство таких.
   - И тебе нравиться смотреть такую муру?
   - Не совсем, но все же. В такой глуши больше и смотреть ничего не хочется.
   - Не надоело?
   - Нет пока. Компании хорошей здесь не сыщешь, вот и приходиться довольствоваться, чем Бог послал.
   - Ты была замужем? - неожиданно спросила я.
   - Это вопрос в ту же сторону? - усмехнулась Марошко. - Признаюсь, но только тебе: действительно такое имело место пару раз. Вот толку от этого было крайне мало, к несчастью. А у тебя как?
   - Пока жду принца, периодически посматривая в разные стороны. На случай, если долго ждать придется, - честно говорить о своей девственно чистой биографии мне не хотелось.
   - Самая мудрая позиция, - одобрила она. - И много у тебя их было?
   - Трудно сказать. Разве такое считают.
   - Блестящий ответ. Нет, ты положительно нравишься мне все больше и больше. И как в тебя Юра не влюбился.
   - Гермашевский?
   - Он самый. Проходимец страшный, сразу отвечу на твой вопрос. Но вообще умеет нравиться, как ни прискорбно.
   - Как он тебе самой?
   - Со мной у него как раз недавно все кончилось, - грустно сказала она. - Правда, он совсем неплохо подзаработал на этом, черт бы его драл. Ну да ладно, не все ж на нем свет клином сошелся. Найдем со временем другого.
   - А усадьба?
   - Усадьба эта теперь его. Но пока не выгоняет, и на том спасибо. А вообще такой мерзавец может сделать что угодно, если будет не в духе. Хотя он здесь не живет и, наверное, не будет жить.
   - Кстати, мне его местная жена сказала, что...
   - Так он еще одну окрутил?! - в глазах Гали я прочитала досаду и плохо скрываемое бешенство. - Кому-то не повезло, причем крупно. Интересно, за каким дьяволом он женился на деревенской? С головой не все в порядке стало или что-то еще надумал?.. Да, ладно, пошел он куда подальше.
   - Гермашевский когда-нибудь здесь бывает?
   - Одно время частенько ошивался, чуть ли не каждый день захаживал. Достал просто. Но ведь не выгонишь его из его собственного дома. А теперь, раз женился, перестал приставать. Я грешным делом подумала, что он опять вернуться хочет. Так и не поняла, чего ему надо было.
   - Если мы уже заговорили о Юрии... Он не заходил сюда в тот день, когда мы познакомились?
   - Да нет, вроде. Я... черт возьми, не помню, по-моему, я всю дорогу дома была.
   Я изумленно на нее посмотрела.
   - Хотя нет, - продолжала она. - Действительно, я выходила, ненадолго, впрочем, так прогуляться по окрестностям. И пришла как раз к вашему приходу. Почему вы и застали меня за принятием душа. Собственно, он мог зайти за тот час, что меня дома нет. Но он должен знать мои повадки: обыкновенно всегда после обеда я прогуливаюсь.
   
   
   
   
   ЧАСТЬ ПЯТАЯ
   
   Новоиспеченная чета Гермашевских прибыла на одиннадцатый день после начала медового месяца. Внезапно резко ухудшившаяся погода прекратила их радостное сосуществование и вернула на грешную землю.
   В этот день накрапывал надоевший с утра дождик. Как раз после обеда замызганный до последней степени с поцарапанным крылом "Запорожец" прибыл к отчему дому. В это время я стояла на крыльце и потому смогла увидеть впечатляющую картину возвращения. Конечно, насколько я могла судить, Юрий был неплохим водителем, но лихачить в такую погоду было равносильно самоубийству. Видно, уж больно хотелось поскорее попасть домой. Вот машина и летела как на крыльях, подпрыгивая на кочках и ухабах и разбрызгивая лужи. Я поспешила уклониться от потоков грязи, которыми Гермашевский поливал соседские заборы с помощью верного авто. Хотя могла бы и не беспокоиться: "Запорожец" остановился, прежде чем я сделала шаг в сторону двери. Едва успев понять, что беда меня не коснулась, я увидела выбегающую пару. При виде меня, лица супругов окрасились приятными сердцу улыбками.
   - Хорошо, что вы не уехали, - сказал "глава семьи", - Погода такая паршивая, что мы и не надеялись вас больше увидеть. Все москвичи сейчас в столице, кроме вас.
   - А что я могу поделать. Ведь отпуск дали на начало октября, не проводить же его в Москве.
   - И то верно. Нам бы без вас скучно было.
   - Мне тоже. Вы, однако быстро прибыли.
   - Погода, - Юрий как бы отмахнулся от набегающих туч, - сами видите, что творится. Ноябрь на носу, а тут такое.
   - Мы хотели остаться в Воронеже, но там твориться что-то невообразимое. В городе наводнение прямо, - подала голос Светлана. Едва смогли выехать.
   - Да, - отметил Юрий, - в такую погоду только дома и сидеть.
   - Так вы вроде в Гомель собирались.
   - Собирались, - согласился он, - Так там уже зима началась. Скоро здесь будет.
   - Некстати мой отпуск пришелся.
   - Да как сказать. Хоть на другой мир посмотрели. Все время в городе и в городе. Скучно, небось.
   - А здесь удивительный воздух, - заметила Света.
   - Как покатались?
   - Просто замечательно. Ой, тут с нами такой случай произошел. Даже не знаю, как вам и рассказать. Очень уж необычный.
   - А что такое случилось, - поинтересовалась я, обращаясь в основном к Юрию. Но тот промолчал, предоставляя жене право на удивительное повествование.
   - Да только мы отъехали от деревни, ну с километр, наверное, может побольше, решили остановиться. Пошли к речке, там место укромное. Света порозовела, но продолжила. - Возвращаемся минут через двадцать, а машины нет. Вы представляете? Ну, мы туда-сюда, - нет машины. Юра уж хотел обратно возвращаться. Вдруг видим, наш "Запорожец" едет. Останавливается. Из него выходит мужчина, он кажется у нас в кооперативе работал сторожем, я уже запамятовала. Ну и к нам. Спрашивает, не наша ли машина. Юра конечно права показал, чтобы окончательно его убедить, а потом спрашивает, как она к нему попала. Оказалось, она стояла брошенной у околицы, кто-то видно решил покататься, да потом и оставил где придется. Этот человек вспомнил, что вроде как владельца знает, видел, по крайней мере, но где - не помнит. Хотел по деревне проехать поспрашивать, а тут мы ему на глаза и попались. Он Юру и узнал тогда.
   - Надо же, как случилось.
   - Чего только в жизни не бывает. Хорошо еще машина нашлась. Ведь могли и заиграть, - отметил Юрий. Видно, что происшествие с эстетической точки зрения его не заинтересовало.
   - А вы его раньше видели? - спросила я Гермашевского.
   - Да сейчас вспомнить не могу. Может как-то приходилось.
   - Он вроде как в соседней деревне живет. Недавно туда перебрался, сообщила Светлана.
   - Наверное, оттуда и приехал, - сказал Юрий.
   Светлана закивала головой, соглашаясь со словами мужа. Тем временем на крыльцо вышла ее мать и пригласила всех к столу, на котором радостно посапывал электрический чайник.
   Когда Евгения Петровна разлила чай и все выпили по одной или хотя бы половину налитого (это относится к хозяйке стола), у меня развязался язык.
   - Кстати, об интимном, - начала я, после того, как Света, волнуясь и расплескивая чай, вновь рассказала историю на дороге. - Вас кто-нибудь заметил в таком неловком положении?
   - Кажется мимо проезжал трактор какой-то, - сказал Юрий, - Но что толку его останавливать, если у него одно место в салоне, да и то стоячее. Вы, наверное, видели такую жалкую тарахтелку, как у него была: "Владимировец" что ли.
   Я кивнула и мысленно согласилась с ним, поскольку сама всю дорогу стояла за спиной водителя этой самой "жалкой тарахтелки". Жаль, что кабину сделали такой узкой. Помню, узнав, что я ищу труп, водитель готов был уступить мне свое место, лишь бы помочь.
   Тем временем Гермашевский скрылся в темноте улицы. Я услышала тарахтение мотора: он заводил "Запорожец" в гараж. Пока Юрий отсутствовал, я улучила свободную минутку и обратилась к Светлане.
   - Меня как следователя разбирает страшное любопытство: как вы умудрились познакомиться с Юрием?
   Светлана недоуменно на меня посмотрела, потом перевела взгляд на удаляющуюся в кухню мать и сказала:
   - А он сюда приехал сам.
   Пауза. Я помогла:
   - Но как?
   - Даже не припомню как-то. Словно Юра все время здесь был. Чем ему наша маленькая деревенька понравилась - ума не приложу. Подождите, сейчас точно скажу, как же мы познакомились. Только получше припомню.
   Она ненадолго замолчала, и только было открыла рот, чтобы что-то сказать, как в двери появился Юрий.
   - Юра, ты помнишь как мы с тобой познакомились? - обратилась она к мужу. ОН перевел взгляд на меня и ненадолго задумавшись сказал:
   - Признаться я... А нет, постойте. Да. Это случилось около года назад. Я довольно поздно вечером, почти ночью возвращался в Москву на этом самом "Запорожце". Решил сократить путь и проехать через Глаголево. Но вы же видели, какие здесь дороги. Тогда я этого не знал, и потому отправился напрямик. Как раз в тот день прошел ливень, ну и заехав в одну из луж, я уже выбраться не смог. - В этот момент в комнату зашла Евгения Петровна. - Я постучался в первый попавшийся дом, прося приюта на ночь и встретил ее.
   - Да, - прошептала Света, и лицо ее засияло. - Я тогда моментально в него влюбилась. И как оказалось, взаимно.
   - Больше мне и добавить нечего.
   - Вы давно ездите на "Запорожце"?
   - Порядком. Почти никогда с ним не расстаюсь. Моя любимая машина, я ее купил, когда еще на более мощный автомобиль денег не было. А потом как-то и привязался.
   - Но ведь на ней особенно не разгонишься.
   - Согласен. Только здесь этого и не требуется. Главное качество проходимость и выносливость. А в Москве, скажем, тоже гонять негде, светофоры через каждые сто метров. При столь низкой цене и больших возможностях для ремонта - в любой мастерской - это весьма неплохая штука.
   - А скажем "Нива"?
   - Как вам сказать. Проходимость у нее для легковой машины прекрасная, но вот что касается техобслуживания. Тут сплошные проблемы. А сколько она жрет горючки... Да, кстати, давно собирался спросить: у вас тоже есть машина?
   - Увы, как-то обхожусь. Давно, впрочем, собираюсь купить, но то времени нет, то денег.
   - Понятно. Вы какую хотите купить?
   - "Москвич 2141". По-моему, неплохая.
   - Да и дешевая к тому же. Это вам не ВАЗ, который каждую неделю цены вздувает. Только багажник у нее маловат, да обогрев стекол обыкновенно плохо работает.
   Я заметила, что Юрий несколько удивился, услышав от представительницы противоположного пола такие суждения о любимой мужской игрушке.
   - Зато экономная машина, да и салон просторный. А самое главное: не привередлив к горючему.
   - Что верно, то верно. Мне правда это не особенно необходимо, ведь я только с женой буду ездить. К чему тогда все остальное.
   Светлана покраснела и улыбнулась.
   - Конечно, "Запорожец" уже далеко не то, но пока моя машина мне милее.
   В таком духе он продолжил изъяснять свои позиции, чем живо напомнил мне депутата госдумы на трибуне. Я подумала, что если бы предложила сравнить его "Запорожец" с велосипедом, то дело, наверное, дошло бы до подсчета числа колес: у меня их больше, значит и машина лучше.
   В конце концов, Евгения Петровна прервала его словоизлияния простым вопросом:
   - Юра, чайку еще налить?
   - А, что? - он словно упал с небес. - Да, конечно. Только немного, а то уже не войдет.
   Я вмешалась и попросила чаю и себе. Света, до этого сидевшая в странном оцепенении, сделала тоже самое.
   Неожиданно зазвонил телефон. Юра поднял трубку, слегка отодвинув свой стул от стола. Послушав собеседника, он изумленно обернулся и обратился ко мне с единственной фразой:
   - Это вас.
   На проводе оказался Полянский. Судя по первым же его сумбурным фразам, разговор обещал быть интересным.
   - Странное дело разворачивается, Жанна. Такого оборота событий ты себе и представить не можешь. Все еще продолжаешь отдыхать?
   - Как видишь.
   - И зря. Вредно много дышать свежим воздухом. Однако у меня появилась интересная информация.
   - Так какая, не тяни.
   - Знаешь свою подругу Стеклову Лену?
   - Глупый вопрос. Что ты там несешь?
   - Только что я умудрился выцарапать интересный фактик. Оказывается, у нее есть сын Миша. Но не в том вся прелесть. Тебе не хуже меня известно, что Елена замужем не была. В период с конца восемьдесят девятого по начало девяносто первого, она была любовницей Гермашевского, судя по всему именно того, кто сейчас подошел к телефону. Интересный факт?
   - Черт возьми, как ты умудрился это раскопать. Ведь Лена ни сном, ни духом...
   - Причитать будешь потом. Сейчас дай мне закончить мысль. Мише пять лет, но за все это время он так и не увидел своего отца. И не увидит. Браку Гермашевского со Стекловой помешала его сестра, Надежда Лайме. Не знаю, каковы ее амбиции, но как старшая в доме после смерти родителей и являвшаяся фактически распорядителем всего семейного капитала, она воспротивилась предстоящей свадьбе и переговорила с ее участниками по душам. Понятно, что она сказала Гермашевскому, а что касается Лены... Ну, тут может быть что угодно.
   Кстати, до девяносто третьего года Гермашевский действительно брал деньги для игры на бирже у сестры. И лишь только обрел почву под ногами и лице "Хроноса" сразу устроил крупный скандал. Все соседи слышали. К тому времени Лайме нашла себе жениха с одноименной фамилией, какого-то прибалта. Очевидно плюнула на братца и уехала в Самару. Недавно они разошлись, я узнал. А пару месяцев назад Надежду видели у брата в Москве. Ну как?
   - Боже мой, но ведь Лена...
   - Вот именно. Когда я сам обработал полученные факты, то чуть в обморок не свалился.
   Я помолчала с минуту, за время которой тактичный Денис не произнес ни слова.
   - Кстати, Марошко я занялась сама, хочу предупредить сразу. Но все равно, если что о ней раскопаешь - сразу сообщай.
   - Мои пока ничего не раскопали.
   - Слушай, они этим занимаются больше недели, а толку никакого.
   - Не все же так гладко, как хочется. Так что надейся на лучшее. Да, извини, тут меня вызывают к главному...
   Полянский отключился; следом за ним и я медленно повесила трубку.
   - Что-то случилось? - спросила старушка, едва я присела за стол.
   - Да нет, пока ничего страшного. Моей подруге просто немного не повезло.
   - Это серьезно?
   - Как сказать. Вроде особенных неприятностей не предвидится.
   Юрий внимательно посмотрел на меня и спросил:
   - Вы о Лене Стекловой говорите?
   - Да.
   - А все-таки во что же она умудрилась влипнуть?
   - Какие-то разборки в адвокатуре. Мне надо будет позвонить некоторым личностям, для более полного убеждения, - я не решилась говорить о главном. Теперь Юрий стал для меня подозреваемым номер один. - Скоро все будет ясно.
   Гермашевский как-то странно на меня посмотрел, но более вопросов не задавал, а меня продолжение беседы не волновало.
   Тем временем настал час уединения, бывающий обыкновенно в такое время года после ужина. Каждый стремиться занять свой уголок и насладиться собственным, ни с чем не сравнимым "ego". Светлана отправилась в мансарду сумерничать, ее мать осталась в кухне за шитьем - самым устоявшимся из всех русских женских ремесел. Юрий отправился в гараж, возиться с машиной. Я же тем временем поспешила к Галине, решив с ней поговорить о Стекловой.
   Разумеется она была дома. На этот раз я застала Галю с книжкой в руках: она читала Тэффи - старую затрепанную брошюрку, пожелтевшую от времени. Услышав мои шаги, она, не отрываясь от чтения, предложила мне присесть в кресло.
   - Чем интересуешься? - поинтересовалась я, едва поздоровавшись.
   - Дневник Тэффи. Кстати, очень интересно, рекомендую и тебе заняться тем же самым.
   - Займусь на досуге, благо он так удачно появился. Может ты дашь мне потом ее почитать?
   - Не против. Кстати, а что у тебя такое случилось, раз ты решила меня навестить?
   - Поговорила со своим приятелем. Только что звонил из Москвы.
   - Понятно, мне тоже звонили. Правда, вчера и приятельница. Лена, наша общая знакомая.
   - Надо же.
   - Короче, она сообщила, что ей требуется помощь специалиста-психолога.
   - То есть тебя.
   - Ну а как же. И как ты думаешь, какой проблемой она интересовалась?
   - Убийством?
   - Странно. Она тебе звонила? - Галина была сильно разочарована.
   - Да нет, просто вырвалось.
   - Значит ты еще ничего не знаешь?
   - А что?
   - Она пытается оправдать одного человека, не помню фамилии. Да и черт с ней. Просто ему грозит сто вторая, умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах, не помню, какая дальше идет буква, а он открещивается. Не знаю, что это на Стеклову нашло.
   - Так в чем же суть проблемы?
   - В поиске настоящего преступника. Лена животрепещуще описала мне известные ей факты, а я попыталась сделать свой вывод. Думаю, в чем-то ей помогла.
   - Я надеюсь.
   - В частности, - продолжила Галя, - она рассказала о характере убийства - перелом шейных позвонков у одной молоденькой девчушки. Тело нашли где-то на пустыре, в груде мусора. Парня, которого заподозрили, нашли довольно быстро, уж не знаю как. Кажется, он сам направился в квартиру к жертве. Ну а бдительные бабульки его застукали за попыткой открытия двери и вызвали наряд. Подследственный, этакий здоровенный детина, судя по данным, клянется и божится, что попросту ошибся дверью, рассказал страшную историю, впрочем, довольно убедительную, что квартиру ему оставили знакомые, на время, а он-де перепутал адреса, вот и ломился. Против него навалом улик, но все косвенные. Кстати, выяснилось, что жертву убийцы он также видел последним, поскольку, за несколько десятков минут, от силы за полчаса, спрашивал у нее какой-то адрес.
   - Когда это случилось?
   - Убийство - дня четыре назад. Вечером. Девочка пошла гулять с подругой, но домой не вернулась. Родители страшно всполошились, обзвонили ее подруг. А на следующее утро нашли ее труп.
   - И что же ты посоветовала?
   - Когда дело дойдет до суда, если дойдет, давить на присяжных, поминутно им напоминая, что улики косвенные, что любой человек может быть и не так еще подставлен обстоятельствами и тому подобное. Глухая оборона, короче.
   - Ты думаешь, она тебя послушается?
   - Если дело дойдет до суда - конечно. Все-таки, я довольно квалифицированный психолог, с достаточной практикой. На ней я одно время прилично зарабатывала. К тому же я надеюсь, что Лена найдет знакомых подследственного и многое другое. Ведь у парня нет только алиби, а это - вещь поправимая.
   Наверное, меня выдал цвет лица. По крайней мере, Галина посмотрела на меня как-то странно, выражение ее лица подозрительно изменилось.
   - Что это с тобой? Ты вся позеленела.
   - Наверное, с мороза. Я сейчас о другом подумала: а что, если убийство заказное?
   - Тогда получается все значительно интереснее. Однако парень висит на крючке довольно ненадежно, в любую минуту его могут освободить и даже принести извинения. Так не подставляют.
   - А если это и не подставка?
   - Ты хочешь сказать, что некий профессионал просто выполнил чей-то заказ? А этот бедолага здесь не при чем? Но, скажи мне, пожалуйста, кому это понадобилось? Обыкновенная семья, не бизнесмены, не мафиози, не депутаты, наконец. Зачем шлепнули их дочь? До этого никаких требований не выдвигалось, никто им не угрожал. Просто так у нас ничего не делают. Единственный вариант, который мне приходит в голову - убийца был насильником. Тогда все сразу встает на свои места.
   - То есть, по твоему мнению...
   - Именно так, - Галя слушать меня не стала. - Насильник заприметил себе жертву, выследил, придушил, не знаю еще что хотел сделать, но тут, например, она закричала, или он услышал чьи-то шаги, да мало ли что. Он ей ломает шею и в панике скрывается.
   - Логично. Тогда еще один вариант: если подзащитный Стекловой сам преступник и его необходимо во что бы, то ни стало спрятать.
   - Это конечно, не лучший способ и довольно рискованный. Мало ли что случиться может. Если он не прячется на достаточно короткий срок, на время суда. Но ведь этак его и посадить могут, причем надолго. Слишком много лишних случайностей.
   - Все, я сдаюсь. Больше ничего не могу придумать. - Сказала я после минутной паузы.
   - То-то, - Марошко явно была довольна собой.
   - А с какой стати ты стала психологом?
   - Это моя институтская специальность. Я ведь медицинский кончала, а там распределения никакого, так что пришлось подработать. Написала объявление, послала в газету. Народ у нас нервный, сразу повалил. Неплохо получала, пока налоги платить не заставили.
   - А что же ты хотела?
   - Думала, и так сойдет. Но, увы.
   - Понятно. Как же ты в этой глуши оказалась, тоже из-за призвания?
   - С моим характером и моими друзьями тут только и окажешься. Я тебе говорила о Гермашевском. Но винить одного человека во всех своих несчастьях - глупо. Потому лучше винить сразу всех, в том числе и саму себя, - она заметно погрустнела. - У нас в стране любая женщина, начиная с четырнадцати лет, подвергается смертельной опасности. Тому пример я тебе только что привела. И так каждый день, каждый час. Но никто ничего не может, а главное - не хочет сделать, поскольку культ рабской зависимости от мужчин чертовски выгоден, не так ли? Да он воспитывался с малолетства, он генетически заложен в каждую особь женского пола. Движение сдвинутых по фазе феминисток лишнее тому подтверждение. Они слишком убоги, чтобы найти себе приверженцев. Я была знакома с одной из них. Она, кстати, бывший секретарь парткома, от которой сбежал муж.
   Среди моих знакомых не было человека, Человека с большой буквы, так мелкая шваль, скопище самцов. Каждому из их стада нужна была не я, а мое тело. Когда-то я считала, что так оно и должно быть и была рада своим друзьям. А теперь понимаю, что проститутка стоила бы для них дороже, - она не выдержала, уткнулась в мою кофточку и разрыдалась. Я попыталась успокоить ее в самых банальных выражениях:
   - Ну, тебе сейчас беспокоиться не о чем. Пока мы вместе, ничего плохого не произойдет. Не должно произойти. И не будет Гермашевский лезть сюда, они свой дом с женой построят, а тебя трогать не будут. Так что не волнуйся. Юрий мне сам так сказал. Усадьба как была, так и останется твоей. И все будет хорошо.
   Галя улыбнулась сквозь слезы и добавила:
   - Практически единственное, что у меня осталось от наследства. Остальное благополучно ушло в небытие.
   - Я следователь, а Стеклова - адвокат. В крайнем случае, мы сумеем тебя защитить.
   Говоря эти слова, я сильно кривила душой. Мало ли что может произойти, когда мы обе будем попросту бессильны. Да и что касается самой Лены. Мне было необходимо с ней поговорить. Уж слишком много в деле оказалось довольно неприятных моментов, тем более для нее.
   Тем временем Галя попыталась рассеяться привычным для нее способом: включила телевизор. Я посмотрела на экран.
   - Ты всегда смотришь эротику, когда грустно?
   - Когда в душе помойка, - поправила она меня, - Нет, просто не та кассета оказалась. Эта гораздо лучше, - она поставила, перемотав на начало, "Унесенных ветром". Я печально улыбнулась, вспомнив прекрасный фильм. Пока шли титры, я позвонила в адвокатскую коллегию, надеясь, что моя подруга все еще там и сейчас для нее работать не поздно.
   - Сожалею, но Елена Георгиевна ушла домой. Вы знаете ее домашний телефон.