Страница:
- Ой, лучше всего поедем к развалинам, пожалуйста, – восторженно вскричала Айви. Ведь даже сами слова – развалины аббатства – звучали на редкость романтично и таинственно. – Мне кажется, я их видела издалека, когда Джулиан вез меня. Там еще есть древние каменные арки, вон с той стороны деревни, если я не ошибаюсь? – спросила Айви, указывая пальцем в нужном направлении.
- Ну да. Послушай, Айви, я в жизни не встречала никого, кто бы так восторгался всякой ерундой. Какая, должно быть, скучная жизнь у тебя была. Кстати, нагнись чуть вперед и старайся… не подпрыгивать.
Айви послушно перенесла часть своего веса вперед, но вот не подпрыгивать у нее не получалось.
- Но как же можно не подпрыгивать, если лошадь меня подбрасывает?
- Держись увереннее. И не бойся: ты не упадешь. Бабушка меня поколотит, а Джулиан всю душу вытрясет, если с тобой что-нибудь случится.
«Неужели я так его волную»? – подумала, замечтавшись, Айви.
И тут же спохватившись, она приняла сосредоточенный вид, словно думала только о своей посадке на лошади. Впрочем, Сюзанна, занятая исключительно собственной болтовней, ничего не заметила, так что Айви можно было и не следить за собой.
- Как хорошо, когда светит солнце! – воскликнула Сюзанна. – Я так устала сидеть постоянно в замке! Зимой можно жить только в Лондоне. А тебе не кажется, что в Виткомб-Кипе – скучища страшная?
Айви рассмеялась, услышав, как Сюзанна запела знакомую песню.
- Нет, честно говоря, я нахожу это место восхитительным. Море, утесы – какая красота! А ручьи, которые сбегают со склонов гор, а деревня в низине! Да это просто сказка! А замок, Сюзанна, ох, как я полюбила замок! Это же сама история! Ты только представь: в этом месте многие века жили все твои предки. Подумай чего только не происходило в его стенах! И все это– часть тебя, часть истории! Подумай, он ведь простоит еще долгие годы, и…
- Ты говоришь в точности как Джулиан, – с грустью промолвила Сюзанна.
Они подъехали к подножию горы, и молодая девушка остановила лошадь, выбирая тропу. Одна из тропок вела к деревне, другая, извиваясь, убегала в лес.
- Хорошо, Айви, – заявила Сюзанна, – давай объедем деревню и поскачем по лесу. Никто никогда не восхищался при мне грудой развалившихся камней. Когда я выйду замуж, если это вообще когда-нибудь случится, я здесь ни за что не останусь. Я попрошу мужа построить мне хорошенький дом в городе. И буду плясать и ходить в театр каждый вечер! Хотя, говорят, что с тех пор, как старый Кром пришел к власти, в Лондоне больше не танцуют. Ох, как же я его ненавижу! – Сюзанна встряхнула своей черной шевелюрой. – А ты, Айви?
- Я очень мало знаю, – призналась Айви, – но, похоже, этот тип едва ли стал бы кандидатом на звание человека года.
Сюзанна расхохоталась, а затем несколько минут они ехали молча. Из ноздрей лошадей на холодный, солнечный воздух вырывались клубы белого пара. Под копытами животных хлюпала грязь, кое-где вдоль неровной дороги за кочками жались пожелтевшие пучки травы.
- Старое аббатство там, впереди, – кивнула головой Сюзанна. – Мы здесь часто играли в детстве. Мы прикидывались, что за нами гоняются призраки, и сами боялись своих выдумок.
Айви так и нарисовала себе эту картину. Место это и в самом деле было необыкновенным. Вот деревья кончились, и они выехали на заросшую травой лужайку. Когда всадницы поднялись вверх по склону, к руинам, Айви показалось, что наступило какое-то странное спокойствие.
Щели между поломанными и вдавленными в землю плитами пола поросли травой и папоротником. Там, где когда-то были стены, остались лишь невысокие обломки; каменные арки поднимались из земли, словно ребра какого-то допотопного животного.
Дорожки и руины стен образовывали на мокрой траве настоящий лабиринт. Там, где когда-то были комнаты, росли деревья. На одной из каменных дорожек лежала упавшая колонна, которую обвивали побеги дикого винограда.
Очень осторожно, стараясь не упасть, Айви сползла с невероятной высоты – со спины своей кобылы.
Девушка подошла к молчаливым развалинам. Она бережно дотронулась ладонью до обломков стены; ее юбки тут же намокли от травы. Айви пришло в голову, что в прежние времена множество женщин преклоняли в этом месте колени. Они молились. «Как они жили?» – думала Айви. Ей казалось, что даже воздух в этом месте полон грусти, надрывной тоски. Странно, но у нее было такое чувство, что она почти физически ощущает святость этого места, которую даже время не смогло уничтожить…
А как хороши были древние арки и развалины стен, по которым живописно тянулись к солнцу дикие растения! Даже в шепоте веток, казалось, слышится что-то таинственное, волшебное!
- Вижу, тебе здесь нравится, – заметила Сюзанна. – Я почему-то была уверена, что так оно и будет. – Девушка грациозно соскочила со своего коня; грация эта появилась у нее в результате многих лет умения ездить верхом. Подобрав длинные юбки, волочившиеся по сырой траве, она направилась к Айви. – Ты иногда бываешь в точности такой же, как Джулиан.
- Я ничуть не похожа на Джулиана, – запротестовала Айви. – Он высокомерен и несдержан. И к тому же Джулиан задается.
- Ну уж за это его вряд ли можно винить. Мой брат чертовски красив, не так ли? А у тебя очень гордая походка. Кажется, будто ты хочешь сказать: «Не подходите слишком близко, держитесь от меня подальше! Я – таинственная Айви, и все свои секреты я сохраню». Не сказать, конечно, что ты задаешься, но что-то вроде этого в тебе есть. Посмотри, я постараюсь показать тебя…
Сюзанна плотно сжала губы, вздернула вверх подбородок и неестественно выпрямилась.
- Нет, я не такая, – против воли рассмеялась Айви. Неужели у нее и вправду такой вид?
- Такая-такая, – заверила ее Сюзанна. – И можешь мне поверить, именно это сводит Джулиана с ума. Ты этого добиваешься намеренно?
Айви поглядела на Сюзанну. Ее глаза, обрамленные длинными ресницами, светились от еле сдерживаемого смеха, милое лицо раскраснелось от быстрой езды на холодном воздухе. У нее было такое впечатление, что Сюзанна, как обычно, говорит не совсем серьезно.
- Нет, я не собиралась сводить Джулиана с ума. Я вообще не хотела, чтобы он испытывал какие-то чувства ко мне.
Сюзанна пожала плечами, от чего ее плащ цвета красного вина слегка приподнялся.
- Ну да, раз ты так считаешь. Жаль. А я то думала, что ты можешь полюбить его и остаться с нами. – Девушка грациозно протянула руку и быстро пожала руку Айви. – Я буду ужасно скучать по тебе, Айви, если ты нас покинешь. – Она направилась вниз по каменной дорожке.
Слова Сюзанны приятно удивили Айви. «Я буду ужасно скучать по тебе», – сказала она. Как просто и понятно. «И мне тоже будет не хватать Сюзанны, – подумала Айви, – ее смеха, хорошего настроения и даже озорного блеска ее веселых глаз. Ее глаза такие же, как у Джулиана».
И, конечно, она будет скучать по нему.
А вот интересно, вспомнит ли хоть кто-нибудь о ней в двадцатом веке? Сколько пройдет времени, прежде чем ее мать заметит, что Айви нет? Немало, наверное. Айви всегда звонила матери на Рождество – из чувства долга. Кто-то заметил, что в этом году она не позвонила? Наберет ли ее мать номер Айви?
Стоя посреди развалин древнего аббатства, Айви так и представила, как в ее молчаливой квартире трезвонит телефон; в шкафу аккуратными рядами висит одежда, а на плетеном столике, поджидая Айви, стоит ее любимая кофейная чашка. Рядом с ней – горшок с белыми нарциссами.
- Никого нет дома, – скажет ее мамаша, вешая трубку. – Тоже мне, фифа. Не может матери позвонить на Рождество.
Наверняка у матери во рту будет сигарета. Потом она повернется к телевизору и забудет о дочери до следующего Рождества.
- Айви!– позвала ее Сюзанна. – Поди сюда, загадай желание у девичьего колодца.
Айви обогнула поросший мхом огромный камень и наткнулась на Сюзанну, облокотившуюся на старый колодец – незакрытый и заброшенный.
- Хочешь, расскажу тебе любопытную историю?– спросила Сюзанна. – Очень грустную. Говорят, одна послушница полюбила лорда Виткомб-Кипа. Уж, конечно, сам сатана приложил к этому руку, заставив честную девушку свернуть с истинного пути.
- Неужели ты хочешь сказать, что все эти сплетни ходят так долго? – поинтересовалась Айви. – Ведь этим руинам на вид несколько сотен лет.
- Да, шесть или семь, – подтвердила Сюзанна ее слова. – Лишь часовня составляет исключение. Ее построили позже. Впрочем, я не уверена, спроси об этом Джулиана, уж он-то все об этом знает. Так хочешь послушать мою историю или поболтать о нелепых старых вещах?
- Мне нравятся нелепые старые вещи, но… продолжай.
- Бедная послушница не могла противиться порочному лорду и забеременела от него. Разумеется, он не женился на ней, его женой стала дочь одного барона, жившего неподалеку. – Сюзанна многозначительно посмотрела на Айви. – Ты можешь себе представить, что чувствовала бедняжка? Может, ты и знаешь это, во всяком случае, узнав, что Джулиан помолвлен с Фелицией, ты не слишком обрадовалась. Как бы ты себя чувствовала, нося под сердцем ребенка Джулиана и наблюдая, как он связывает свою жизнь с этой глупой коровой?
Айви резко повернулась к Сюзанне.
- Не будь смешной, девочка, – оборвала она ее.
Несмотря на эти слова, на душе у Айви стало мерзко, горло сдавила тоска.
- Ну так вот. Злой лорд женился на глупой корове, и в день их венчания несчастная послушница бросилась в колодец. – Сюзанна наклонилась в темноту колодца. Солнце, пробивавшееся сквозь ветви деревьев, засверкало в ее темных волосах. – Ты думаешь, из-за этой истории кажется, что в этом месте есть привидения?
- Может быть. Но вполне возможно, такое ощущение появляется во всех развалинах. А это правдивая история?
Айви так и представила себе, как беспечный любовник, поразвлекавшись с девушкой, бросает ее, и послушнице просто некуда пойти, сердце ее разбито.
- Похоже, что так. Во всех подобных историях есть доля истины. Особенно часто такие вещи случались в монастырях, ты так не считаешь?
В этом месте в такое заявление было очень легко поверить. Даже воздух казался здесь живым, пропитанным прошлым. Создавалось впечатление, что полуразрушенные стены, упавшие колонны и разбитые камни дорожек знают что-то, несут в себе какую-то тайну. И игра света и теней в руинах прекрасного аббатства лишь подтверждала это.
- Давай же, Айви, – промолвила Сюзанна. – Говорят, девичий колодец выполняет желания незамужних женщин, если они как следует попросят. Я свое желание уже загадала. А каким будет твое?
Загадочная притягательность старых стен была так велика, что Айви была готова поверить в то, что желания могут исполниться. Положив руки на замшелый край колодца, она заглянула в темную пустоту.
- Ну вот, – поторапливала ее Сюзанна. – А теперь закрой глаза и загадывай.
И тут на какое-то время Айви показалось, что однажды она уже была здесь и стояла вот так у колодца рядом с Сюзанной, а солнечные лучи освещали древние развалины и играли в сверкающих темных волосах девушки. Она даже помнила, что чувствовала, когда дотрагивалась руками в мягких кожаных перчатках до края колодца.
Айви закрыла глаза.
Сначала она почувствовала легкое головокружение и растерянность. Затем перед ее внутренним взором стали мелькать такие живые картины и образы, что, казалось, все происходит наяву.
Вот она увидела, как сидит с Джулианом у огня. Они весело смеются. Джулиан оживленно рассказывает ей что-то, его глаза блестят, и он ласково гладит ее по плечу.
Затем она увидела, как они едут верхом по скалистому берегу, услышала ржание коней, цокот их копыт и вечный шум морского прибоя. Джулиан такой счастливый, его темные волосы взлетают в воздух в такт лошадиному галопу. Он скачет впереди нее, и в воздухе звенит его радостный смех.
Следующая картина перенесла ее в разрушенную часовню Виткомб-Кипа. Точнее, часовня уже не была в развалинах: ее отреставрировали, и часовня во всей былой красоте предстала глазам Айви. Солнечные лучи проникали через витражные окна, играли на белом алтаре и лице Джулиана, отсвечивали синим и красным на седых волосах священника, стоящего перед ними. Священник держит в руках запеленатого младенца. «Нарекаю тебя…» – говорит святой отец, но Айви не слушает, она смотрит на гордого и довольного Джулиана, который в этот момент берет ее за руку.
И пока все эти видения мелькали перед внутренним взором Айви, она слышала древнее церковное песнопение. То были голоса сотен молодых женщин, распевающих скорбную песнь по погибшей девушке. Заполнив собою все вокруг, музыка поднималась высоко в небо, и от этих древних и прекрасных звуков сердце Айви затрепетало.
А потом какой-то теплый, мерцающий свет охватил все существо Айви, и вдруг она ощутила покой. Она почувствовала себя счастливой и довольной и внезапно обрела уверенность, что все будет хорошо. Неважно, что случится, бояться не стоит. Все будет в порядке.
Айви открыла глаза и увидела, что стоит у колодца напротив Сюзанны. Было тихо, лишь ветер о чем-то шептался с деревьями, да где-то вдали шумела вода, да слышен был птичий крик…
- Но вдруг все показалось ей ярче, живее, чем прежде, – голубизна неба, ветви деревьев, игра солнечных лучей на мокрой траве. Девушке вновь послышалась песня давно умерших монашек. А Сюзанна смотрела на нее горящими глазами, ее лицо раскраснелось от счастья. Айви, онемев, уставилась на нее.
- Ты слышала, правда?– выкрикнула Сюзанна радостным голосом. – Ты слышала, Айви! Волшебное пение! Я знала, что ты услышишь, знала! Ты слышала, почувствовала волшебство? Бабушка права: ты – одна из нас! Ох, как я рада! – И, бросившись к Айви, девушка крепко обняла ее, в воздухе звенел ее веселый смех.
Айви тоже смеялась, но как-то нерешительно. Несмотря на шок, у нее было такое чувство, что случилось что-то чудесное. Когда Сюзанна горячо обнимала ее, Айви вдруг почувствовала, что обрела хорошую подругу, сестру. У нее появилось ощущение того, что она принадлежит их семье, Вигкомб-Кипу и этой дикой, прекрасной земле.
Ей казалось, она вернулась домой.
- Ну вот, все решено, – объявила Сюзанна, поворачиваясь к лошадям. – Ты должна остаться. Считай, что ты получила послание, Айви. Я безумно рада. Мне так нужна была подруга в этом скучном месте.
Девушка говорила таким безразличным тоном, что Айви остановилась, глядя на нее.
- Господи, Сюзанна! Что это было? Такие вещи всегда случаются у колодца? Это было наяву? Ты тоже слышала?
- Успокойся. Ты просто краем глаза увидела будущее, и это вовсе не со всеми случается. Не глупи, Айви! Если бы такие вещи случались каждый день, сюда бы целая очередь желающих выстроилась! Было ли это на самом деле? Вот только не приставай ко мне с философскими рассуждениями, я их не выношу. В конце концов, что такое реальность?
- Я уже и не знаю, – неуверенным тоном призналась Айви.
Сюзанна стряхивала мох с перчаток, явно не обращая внимания на состояние Айви.
- Ну ладно, – заявила Сюзанна, – я голодна. Думаю, на обед у нас опять крольчатина.
- Сюзанна! – вскричала Айви. – Как ты можешь быть такой спокойной? Будто ничего не произошло! Будто хор мертвых монашек тебе каждый день поет!
- А ведь хорошо пели, правда? – улыбнулась Сюзанна, насмешливо глядя на Айви. – Они, правда, иногда фальшивят. Пойдем, Айви. Поедем назад по деревне. Может, купим у булочника пирог с говядиной, хоть разнообразим свою еду.
Девушка остановилась у лошадей и принялась отвязывать поводья.
- И, Айви…
Айви застыла на месте, пораженная неожиданно серьезным тоном Сюзанны.
- Айви, Джулиан не должен жениться на Фелиции. Слышишь? Если только он это сделает, произойдет нечто ужасное. Я уверена.
Айви удивленно смотрела на сестру Рамс-дена.
Девушка, стоящая на фоне древних руин, была похожа на языческую пророчицу. Холодный ветер трепал ее темные волосы и красный плащ, красивые глаза горели неистовым огнем.
- Хочешь, обратись к бабушке за помощью. Но ты должна остаться, Айви. Ты должна выйти за Джулиана. – Тут Сюзанна нарушила торжественность момента, весело засмеявшись. – Во всяком случае, – продолжила она по обыкновению легкомысленно, – меня это устроит. Если эта Фелиция поселится у нас, я сойду с ума. Глупая корова.
Удивленная, Айви и не заметила, как взобралась на лошадь, которая направилась вслед за Сюзанной в сторону деревни.
Уезжая, Айви бросила прощальный взгляд на развалины, размышляя о том, что означало произошедшее с нею и что ей делать дальше.
Сюзанна больше не вспоминала о древнем аббатстве. Она временами подсказывала Айви, как лучше сидеть верхом, указывала на нужные дорожки и болтала о том, какие платья купит себе, если, конечно, Джулиан ей позволит, в чем она очень сомневалась. Она показала Айви бухту, в которой рыбаки оставляли на зиму свои лодки, показала пивоварни, в которых варили пиво и сидр. Дальше дорога вела к морю, и Сюзанна сказала, что в некоторых бухтах до сих пор прячутся контрабандисты.
Они остановились возле одной гостиницы, где, по утверждению Сюзанны, готовили ужасно вкусные пироги с телятиной. Мальчишка-конюх взял их лошадей, и Айви направилась вслед за Сюзанной в темную, заполненную людьми гостиницу.
Айви сразу стало противно от запаха пищи пива и немытых тел.
Сюзанна удивленно остановилась.
Даже Айви сразу поняла, что в гостинице происходило что-то необычное. В комнате стояла целая толпа местных жителей. Едва молодые женщины вошли, в воздухе повисло неестественное, тяжелое молчание.
За всеми длинными столами сидели люди, многие стояли, прислонившись к стенам. Почти все были одеты в черное, темно-коричневое или серое. Одежду оживляли лишь широкие белые воротники. Форма пуритан.
Сюзанна в своем красном плаще была похожа на тропическую яркую птицу в темной стае ворон, да и Айви чувствовала себя неловко в платье с чужого плеча и темно-золотом жакете. Тяжелая парча явно была здесь не к месту, и Айви пожалела, что не прикрыла своих рыжих кудряшек. На всех женщинах были строгие белые чепцы, и они неодобрительно смотрели на Айви и Сюзанну.
Никто не поздоровался с ними, никто не бросился их обслуживать.
В конце концов Сюзанна нарушила молчание звонким смехом.
- Простите, если мы помешали. Мы катались верхом и остановились, чтобы купить здесь пирогов.
Никто не двинулся.
- Давай уйдем отсюда, – прошептала Айви, дотронувшись до плеча Сюзанны. Было что-то такое в этих мрачных физиономиях, от чего по спине Айви пополз холодок.
Прищурив потемневшие от гнева глаза, Сюзанна взглянула на Айви. В этот момент «а была очень похожа на рассвирепевшего, высокомерного Джулиана.
- Нет, мы не уйдем, – просто ответила она.
Сняв перчатки, Сюзанна принялась нетерпеливо похлопывать ими по ладони. Никто по-прежнему не шевельнулся.
- Я хочу пирогов, – четко проговорила Сюзанна, – и побыстрее, если можно. Один с говядиной, один с телятиной, пожалуйста, побыстрее.
Одна из горничных, стоявших у дверей кухни, хотела было выполнить приказание, но была остановлена дородным мужчиной.
Айви заметила, что Сюзанна вот-вот потеряет голову от злости. Девушка выпрямилась, ее глаза нехорошо блестели, розовые щеки побагровели.
- Отлично, мистер Честер, – насмешливым тоном обратилась она к дородному господину. – Надо понимать, сегодня у вас нет пирогов? Или, может, у вас есть причина так безобразно обслуживать меня?
Мистер Честер надулся, его щеки над белым воротником покраснели, и, пробормотав что-то нечленораздельное, он отвернулся. Но Айви успела заметить страх в его глазах.
- Пироги, пожалуйста, – высокомерным, как у принцессы, тоном повторила Сюзанна.
- Сюзанна, пойдем, – повторила Айви.
- Да, уходите-ка отсюда, – внезапно велела им какая-то женщина. Она сидела недалеко от них, эта женщина с широким пухлым лицом, которое можно было бы назвать и добрым, не будь у него такого зловещего выражения. – Уходите отсюда. Нам здесь такие, как вы, не нужны.
- Меня не очень-то волнует, что вам нужно и что – нет, – огрызнулась Сюзанна. – Я – Сюзанна Рамсден, и если считаю нужным быть здесь, то никто – ни вы, ни никто другой – не смеет меня прогонять или оставлять.
- Нечего тут командовать, – заговорил еще один мужчина – средних лет, худой, с желтоватым лицом и яростным взглядом. Из-под шляпы с широкими полями свисали сосульки грязных волос, и Айви успела приметить клерикальный белый воротничок, сдавливающий тощую шею говорящего. – Нечего кичиться вашим происхождением, молодая женщина. По законам Английской республики у вас нет титула. А гордость – это грех, Сюзанна Рамсден, к тому же смертельный. Советую попридержать язык, пока он не сослужил вам недобрую службу.
- Дорогой преподобный Лэнг. Для меня такой сюрприз видеть вас здесь! Пожалуйста, преподобный, объясните мне причину этой грубости, если можете. Или хотя бы расскажите, что это здесь за сборище! – проговорила Сюзанна.
Наступило долгое, тяжкое молчание. Но вот преподобный заговорил:
- Мы тут собрались, потому что поняли, что к нам, в Виткомб, повадился дьявол. Его присутствие уже заметили все местные жители и наш городской совет. Ну вот. Раз уж эта проблема возникла, мы должны ее решить.
Сюзанна застыла на месте, а Айви почувствовала, как кровь отливает от ее лица.
- А этот ваш совет…– вновь заговорила
Сюзанна, голос которой дрожал от охватившего ее гнева, – если я не ошибаюсь, мой брат Джулиан – член местного совета. Так почему его не пригласили присоединиться к вашему… собранию, сэр? Разве по английским законам он не имеет этой привилегии?
Преподобный гадко улыбнулся:
- По английским законам, моя дорогая, человек, признавший себя изменником и являющийся, по сути, бунтовщиком, вообще не имеет никаких прав. У Джулиана больше нет места в городском совете. Поэтому он, как и любой житель деревни, должен повиноваться решению совета.
- Давно пора! – раздался выкрик из толпы. – Кончилась ваша власть, «высокородные» и «могущественные»! – В голосе явно звучала издевка.
- Да, пора вам за все расплачиваться, – поддержала его какая-то женщина. – Вы не лучше остальных!
По комнате пробежал шум голосов, и Айви смогла услышать отдельные фразы:
- …Правили тут нами сотни лет…
- …Нам хорошо известно, что там у вас происходит…
- Это старуха, я всегда говорил!
- А откуда же у Джулиана его нехороший взгляд? Не иначе как от старого Денби, можете не сомневаться.
- …Забавные вещицы рассказывает Долл, а мы-то знаем, что все это значит…
Сюзанна тряслась от злости. Ее ноздри широко раздувались, когда она заговорила, указывая по очереди на людей: – Я не потерплю этого, слышите! Не потерплю! Как вы смеете?! Вы– все?! Вы же сотни лет жили на нашей земле! Мы помогали вам во время войн и в голодные годы! Ты, Агнесса, забыла, что бабушка спасла твоего ребенка, когда все говорили, что девочка умрет! Забыла?! А вы, Генри Томз! Как вы осмеливаетесь выступать против Джулиана?! Разве не мой брат подарил вам сотню голов овец, когда ваш скот пал от болезни? Вы забыли, как приходили к нам, голодные и больные, и бабушка лечила вас, а Джулиан давал вам денег, забыли?!
Ни один не отозвался на пламенную речь Сюзанны.
- Вы не кормите нас больше, – заметил какой-то старик с лицом, как у бульдога.
- Конечно нет, старый козел! – закричала Сюзанна, поворачиваясь к говорящему. – Старый Кром все забрал у нас! Мы сами едва концы с концами сводим. Желаете благотворительности– ступайте к Эстли! Может, думаете, эта свинья вам поможет?! Он прибрал к рукам все, что раньше принадлежало нам!
- Правые будут процветать, а воспротивившиеся власти будут низвергнуты, – затянул мрачный проповедник, и хор довольных голосов завыл вслед за ним: «Аминь»!
Сюзанна вновь начала что-то горячо говорить, но Айви твердо взяла ее за плечо и потянула назад:
- Хватит, Сюзанна, остановись, пока они не рассвирепели. Поедем домой и расскажем все Джулиану. Он будет знать, что делать. Пожалуйста, не разговаривай больше с ними.
Судорожно вздохнув, Сюзанна, к облегчению Айви, кивнула.
- Хорошо, – сказала она, натягивая перчатки. – Мне и не нужны были их пироги. Пойдем, Айви.
Чувствуя, как десятки пар глаз смотрят на них, Айви протиснулась в дверь, которую Сюзанна, выйдя из гостиницы, с треском захлопнула. Солнце исчезло, скрывшись за тяжелыми, серыми тучами, которые соленый океанский ветер нагнал с моря.
- Они обезумели? – спросила Сюзанна гневно, но Айви услышала в ее голосе нотки страха. – Интересно, это правда, что Джулиан больше не член совета?
- Надеюсь, что нет. Но Джулиан должен обо всем узнать. Вернемся в замок, Сюзанна. Не нравится мне здесь.
Они проехали по затихшей деревне, мимо каменных домов. Копыта лошадей стучали по булыжной мостовой. Все вдруг стало мрачным и зловещим, хотя ведь еще совсем недавно было таким милым и живописным. А теперь Айви, щеки которой только что пылали от жара, тряслась от холода. Девушка чувствовала, что из каждого занавешенного окна их провожают враждебные взгляды.
Глава 12
- Ну да. Послушай, Айви, я в жизни не встречала никого, кто бы так восторгался всякой ерундой. Какая, должно быть, скучная жизнь у тебя была. Кстати, нагнись чуть вперед и старайся… не подпрыгивать.
Айви послушно перенесла часть своего веса вперед, но вот не подпрыгивать у нее не получалось.
- Но как же можно не подпрыгивать, если лошадь меня подбрасывает?
- Держись увереннее. И не бойся: ты не упадешь. Бабушка меня поколотит, а Джулиан всю душу вытрясет, если с тобой что-нибудь случится.
«Неужели я так его волную»? – подумала, замечтавшись, Айви.
И тут же спохватившись, она приняла сосредоточенный вид, словно думала только о своей посадке на лошади. Впрочем, Сюзанна, занятая исключительно собственной болтовней, ничего не заметила, так что Айви можно было и не следить за собой.
- Как хорошо, когда светит солнце! – воскликнула Сюзанна. – Я так устала сидеть постоянно в замке! Зимой можно жить только в Лондоне. А тебе не кажется, что в Виткомб-Кипе – скучища страшная?
Айви рассмеялась, услышав, как Сюзанна запела знакомую песню.
- Нет, честно говоря, я нахожу это место восхитительным. Море, утесы – какая красота! А ручьи, которые сбегают со склонов гор, а деревня в низине! Да это просто сказка! А замок, Сюзанна, ох, как я полюбила замок! Это же сама история! Ты только представь: в этом месте многие века жили все твои предки. Подумай чего только не происходило в его стенах! И все это– часть тебя, часть истории! Подумай, он ведь простоит еще долгие годы, и…
- Ты говоришь в точности как Джулиан, – с грустью промолвила Сюзанна.
Они подъехали к подножию горы, и молодая девушка остановила лошадь, выбирая тропу. Одна из тропок вела к деревне, другая, извиваясь, убегала в лес.
- Хорошо, Айви, – заявила Сюзанна, – давай объедем деревню и поскачем по лесу. Никто никогда не восхищался при мне грудой развалившихся камней. Когда я выйду замуж, если это вообще когда-нибудь случится, я здесь ни за что не останусь. Я попрошу мужа построить мне хорошенький дом в городе. И буду плясать и ходить в театр каждый вечер! Хотя, говорят, что с тех пор, как старый Кром пришел к власти, в Лондоне больше не танцуют. Ох, как же я его ненавижу! – Сюзанна встряхнула своей черной шевелюрой. – А ты, Айви?
- Я очень мало знаю, – призналась Айви, – но, похоже, этот тип едва ли стал бы кандидатом на звание человека года.
Сюзанна расхохоталась, а затем несколько минут они ехали молча. Из ноздрей лошадей на холодный, солнечный воздух вырывались клубы белого пара. Под копытами животных хлюпала грязь, кое-где вдоль неровной дороги за кочками жались пожелтевшие пучки травы.
- Старое аббатство там, впереди, – кивнула головой Сюзанна. – Мы здесь часто играли в детстве. Мы прикидывались, что за нами гоняются призраки, и сами боялись своих выдумок.
Айви так и нарисовала себе эту картину. Место это и в самом деле было необыкновенным. Вот деревья кончились, и они выехали на заросшую травой лужайку. Когда всадницы поднялись вверх по склону, к руинам, Айви показалось, что наступило какое-то странное спокойствие.
Щели между поломанными и вдавленными в землю плитами пола поросли травой и папоротником. Там, где когда-то были стены, остались лишь невысокие обломки; каменные арки поднимались из земли, словно ребра какого-то допотопного животного.
Дорожки и руины стен образовывали на мокрой траве настоящий лабиринт. Там, где когда-то были комнаты, росли деревья. На одной из каменных дорожек лежала упавшая колонна, которую обвивали побеги дикого винограда.
Очень осторожно, стараясь не упасть, Айви сползла с невероятной высоты – со спины своей кобылы.
Девушка подошла к молчаливым развалинам. Она бережно дотронулась ладонью до обломков стены; ее юбки тут же намокли от травы. Айви пришло в голову, что в прежние времена множество женщин преклоняли в этом месте колени. Они молились. «Как они жили?» – думала Айви. Ей казалось, что даже воздух в этом месте полон грусти, надрывной тоски. Странно, но у нее было такое чувство, что она почти физически ощущает святость этого места, которую даже время не смогло уничтожить…
А как хороши были древние арки и развалины стен, по которым живописно тянулись к солнцу дикие растения! Даже в шепоте веток, казалось, слышится что-то таинственное, волшебное!
- Вижу, тебе здесь нравится, – заметила Сюзанна. – Я почему-то была уверена, что так оно и будет. – Девушка грациозно соскочила со своего коня; грация эта появилась у нее в результате многих лет умения ездить верхом. Подобрав длинные юбки, волочившиеся по сырой траве, она направилась к Айви. – Ты иногда бываешь в точности такой же, как Джулиан.
- Я ничуть не похожа на Джулиана, – запротестовала Айви. – Он высокомерен и несдержан. И к тому же Джулиан задается.
- Ну уж за это его вряд ли можно винить. Мой брат чертовски красив, не так ли? А у тебя очень гордая походка. Кажется, будто ты хочешь сказать: «Не подходите слишком близко, держитесь от меня подальше! Я – таинственная Айви, и все свои секреты я сохраню». Не сказать, конечно, что ты задаешься, но что-то вроде этого в тебе есть. Посмотри, я постараюсь показать тебя…
Сюзанна плотно сжала губы, вздернула вверх подбородок и неестественно выпрямилась.
- Нет, я не такая, – против воли рассмеялась Айви. Неужели у нее и вправду такой вид?
- Такая-такая, – заверила ее Сюзанна. – И можешь мне поверить, именно это сводит Джулиана с ума. Ты этого добиваешься намеренно?
Айви поглядела на Сюзанну. Ее глаза, обрамленные длинными ресницами, светились от еле сдерживаемого смеха, милое лицо раскраснелось от быстрой езды на холодном воздухе. У нее было такое впечатление, что Сюзанна, как обычно, говорит не совсем серьезно.
- Нет, я не собиралась сводить Джулиана с ума. Я вообще не хотела, чтобы он испытывал какие-то чувства ко мне.
Сюзанна пожала плечами, от чего ее плащ цвета красного вина слегка приподнялся.
- Ну да, раз ты так считаешь. Жаль. А я то думала, что ты можешь полюбить его и остаться с нами. – Девушка грациозно протянула руку и быстро пожала руку Айви. – Я буду ужасно скучать по тебе, Айви, если ты нас покинешь. – Она направилась вниз по каменной дорожке.
Слова Сюзанны приятно удивили Айви. «Я буду ужасно скучать по тебе», – сказала она. Как просто и понятно. «И мне тоже будет не хватать Сюзанны, – подумала Айви, – ее смеха, хорошего настроения и даже озорного блеска ее веселых глаз. Ее глаза такие же, как у Джулиана».
И, конечно, она будет скучать по нему.
А вот интересно, вспомнит ли хоть кто-нибудь о ней в двадцатом веке? Сколько пройдет времени, прежде чем ее мать заметит, что Айви нет? Немало, наверное. Айви всегда звонила матери на Рождество – из чувства долга. Кто-то заметил, что в этом году она не позвонила? Наберет ли ее мать номер Айви?
Стоя посреди развалин древнего аббатства, Айви так и представила, как в ее молчаливой квартире трезвонит телефон; в шкафу аккуратными рядами висит одежда, а на плетеном столике, поджидая Айви, стоит ее любимая кофейная чашка. Рядом с ней – горшок с белыми нарциссами.
- Никого нет дома, – скажет ее мамаша, вешая трубку. – Тоже мне, фифа. Не может матери позвонить на Рождество.
Наверняка у матери во рту будет сигарета. Потом она повернется к телевизору и забудет о дочери до следующего Рождества.
- Айви!– позвала ее Сюзанна. – Поди сюда, загадай желание у девичьего колодца.
Айви обогнула поросший мхом огромный камень и наткнулась на Сюзанну, облокотившуюся на старый колодец – незакрытый и заброшенный.
- Хочешь, расскажу тебе любопытную историю?– спросила Сюзанна. – Очень грустную. Говорят, одна послушница полюбила лорда Виткомб-Кипа. Уж, конечно, сам сатана приложил к этому руку, заставив честную девушку свернуть с истинного пути.
- Неужели ты хочешь сказать, что все эти сплетни ходят так долго? – поинтересовалась Айви. – Ведь этим руинам на вид несколько сотен лет.
- Да, шесть или семь, – подтвердила Сюзанна ее слова. – Лишь часовня составляет исключение. Ее построили позже. Впрочем, я не уверена, спроси об этом Джулиана, уж он-то все об этом знает. Так хочешь послушать мою историю или поболтать о нелепых старых вещах?
- Мне нравятся нелепые старые вещи, но… продолжай.
- Бедная послушница не могла противиться порочному лорду и забеременела от него. Разумеется, он не женился на ней, его женой стала дочь одного барона, жившего неподалеку. – Сюзанна многозначительно посмотрела на Айви. – Ты можешь себе представить, что чувствовала бедняжка? Может, ты и знаешь это, во всяком случае, узнав, что Джулиан помолвлен с Фелицией, ты не слишком обрадовалась. Как бы ты себя чувствовала, нося под сердцем ребенка Джулиана и наблюдая, как он связывает свою жизнь с этой глупой коровой?
Айви резко повернулась к Сюзанне.
- Не будь смешной, девочка, – оборвала она ее.
Несмотря на эти слова, на душе у Айви стало мерзко, горло сдавила тоска.
- Ну так вот. Злой лорд женился на глупой корове, и в день их венчания несчастная послушница бросилась в колодец. – Сюзанна наклонилась в темноту колодца. Солнце, пробивавшееся сквозь ветви деревьев, засверкало в ее темных волосах. – Ты думаешь, из-за этой истории кажется, что в этом месте есть привидения?
- Может быть. Но вполне возможно, такое ощущение появляется во всех развалинах. А это правдивая история?
Айви так и представила себе, как беспечный любовник, поразвлекавшись с девушкой, бросает ее, и послушнице просто некуда пойти, сердце ее разбито.
- Похоже, что так. Во всех подобных историях есть доля истины. Особенно часто такие вещи случались в монастырях, ты так не считаешь?
В этом месте в такое заявление было очень легко поверить. Даже воздух казался здесь живым, пропитанным прошлым. Создавалось впечатление, что полуразрушенные стены, упавшие колонны и разбитые камни дорожек знают что-то, несут в себе какую-то тайну. И игра света и теней в руинах прекрасного аббатства лишь подтверждала это.
- Давай же, Айви, – промолвила Сюзанна. – Говорят, девичий колодец выполняет желания незамужних женщин, если они как следует попросят. Я свое желание уже загадала. А каким будет твое?
Загадочная притягательность старых стен была так велика, что Айви была готова поверить в то, что желания могут исполниться. Положив руки на замшелый край колодца, она заглянула в темную пустоту.
- Ну вот, – поторапливала ее Сюзанна. – А теперь закрой глаза и загадывай.
И тут на какое-то время Айви показалось, что однажды она уже была здесь и стояла вот так у колодца рядом с Сюзанной, а солнечные лучи освещали древние развалины и играли в сверкающих темных волосах девушки. Она даже помнила, что чувствовала, когда дотрагивалась руками в мягких кожаных перчатках до края колодца.
Айви закрыла глаза.
Сначала она почувствовала легкое головокружение и растерянность. Затем перед ее внутренним взором стали мелькать такие живые картины и образы, что, казалось, все происходит наяву.
Вот она увидела, как сидит с Джулианом у огня. Они весело смеются. Джулиан оживленно рассказывает ей что-то, его глаза блестят, и он ласково гладит ее по плечу.
Затем она увидела, как они едут верхом по скалистому берегу, услышала ржание коней, цокот их копыт и вечный шум морского прибоя. Джулиан такой счастливый, его темные волосы взлетают в воздух в такт лошадиному галопу. Он скачет впереди нее, и в воздухе звенит его радостный смех.
Следующая картина перенесла ее в разрушенную часовню Виткомб-Кипа. Точнее, часовня уже не была в развалинах: ее отреставрировали, и часовня во всей былой красоте предстала глазам Айви. Солнечные лучи проникали через витражные окна, играли на белом алтаре и лице Джулиана, отсвечивали синим и красным на седых волосах священника, стоящего перед ними. Священник держит в руках запеленатого младенца. «Нарекаю тебя…» – говорит святой отец, но Айви не слушает, она смотрит на гордого и довольного Джулиана, который в этот момент берет ее за руку.
И пока все эти видения мелькали перед внутренним взором Айви, она слышала древнее церковное песнопение. То были голоса сотен молодых женщин, распевающих скорбную песнь по погибшей девушке. Заполнив собою все вокруг, музыка поднималась высоко в небо, и от этих древних и прекрасных звуков сердце Айви затрепетало.
А потом какой-то теплый, мерцающий свет охватил все существо Айви, и вдруг она ощутила покой. Она почувствовала себя счастливой и довольной и внезапно обрела уверенность, что все будет хорошо. Неважно, что случится, бояться не стоит. Все будет в порядке.
Айви открыла глаза и увидела, что стоит у колодца напротив Сюзанны. Было тихо, лишь ветер о чем-то шептался с деревьями, да где-то вдали шумела вода, да слышен был птичий крик…
- Но вдруг все показалось ей ярче, живее, чем прежде, – голубизна неба, ветви деревьев, игра солнечных лучей на мокрой траве. Девушке вновь послышалась песня давно умерших монашек. А Сюзанна смотрела на нее горящими глазами, ее лицо раскраснелось от счастья. Айви, онемев, уставилась на нее.
- Ты слышала, правда?– выкрикнула Сюзанна радостным голосом. – Ты слышала, Айви! Волшебное пение! Я знала, что ты услышишь, знала! Ты слышала, почувствовала волшебство? Бабушка права: ты – одна из нас! Ох, как я рада! – И, бросившись к Айви, девушка крепко обняла ее, в воздухе звенел ее веселый смех.
Айви тоже смеялась, но как-то нерешительно. Несмотря на шок, у нее было такое чувство, что случилось что-то чудесное. Когда Сюзанна горячо обнимала ее, Айви вдруг почувствовала, что обрела хорошую подругу, сестру. У нее появилось ощущение того, что она принадлежит их семье, Вигкомб-Кипу и этой дикой, прекрасной земле.
Ей казалось, она вернулась домой.
- Ну вот, все решено, – объявила Сюзанна, поворачиваясь к лошадям. – Ты должна остаться. Считай, что ты получила послание, Айви. Я безумно рада. Мне так нужна была подруга в этом скучном месте.
Девушка говорила таким безразличным тоном, что Айви остановилась, глядя на нее.
- Господи, Сюзанна! Что это было? Такие вещи всегда случаются у колодца? Это было наяву? Ты тоже слышала?
- Успокойся. Ты просто краем глаза увидела будущее, и это вовсе не со всеми случается. Не глупи, Айви! Если бы такие вещи случались каждый день, сюда бы целая очередь желающих выстроилась! Было ли это на самом деле? Вот только не приставай ко мне с философскими рассуждениями, я их не выношу. В конце концов, что такое реальность?
- Я уже и не знаю, – неуверенным тоном призналась Айви.
Сюзанна стряхивала мох с перчаток, явно не обращая внимания на состояние Айви.
- Ну ладно, – заявила Сюзанна, – я голодна. Думаю, на обед у нас опять крольчатина.
- Сюзанна! – вскричала Айви. – Как ты можешь быть такой спокойной? Будто ничего не произошло! Будто хор мертвых монашек тебе каждый день поет!
- А ведь хорошо пели, правда? – улыбнулась Сюзанна, насмешливо глядя на Айви. – Они, правда, иногда фальшивят. Пойдем, Айви. Поедем назад по деревне. Может, купим у булочника пирог с говядиной, хоть разнообразим свою еду.
Девушка остановилась у лошадей и принялась отвязывать поводья.
- И, Айви…
Айви застыла на месте, пораженная неожиданно серьезным тоном Сюзанны.
- Айви, Джулиан не должен жениться на Фелиции. Слышишь? Если только он это сделает, произойдет нечто ужасное. Я уверена.
Айви удивленно смотрела на сестру Рамс-дена.
Девушка, стоящая на фоне древних руин, была похожа на языческую пророчицу. Холодный ветер трепал ее темные волосы и красный плащ, красивые глаза горели неистовым огнем.
- Хочешь, обратись к бабушке за помощью. Но ты должна остаться, Айви. Ты должна выйти за Джулиана. – Тут Сюзанна нарушила торжественность момента, весело засмеявшись. – Во всяком случае, – продолжила она по обыкновению легкомысленно, – меня это устроит. Если эта Фелиция поселится у нас, я сойду с ума. Глупая корова.
Удивленная, Айви и не заметила, как взобралась на лошадь, которая направилась вслед за Сюзанной в сторону деревни.
Уезжая, Айви бросила прощальный взгляд на развалины, размышляя о том, что означало произошедшее с нею и что ей делать дальше.
Сюзанна больше не вспоминала о древнем аббатстве. Она временами подсказывала Айви, как лучше сидеть верхом, указывала на нужные дорожки и болтала о том, какие платья купит себе, если, конечно, Джулиан ей позволит, в чем она очень сомневалась. Она показала Айви бухту, в которой рыбаки оставляли на зиму свои лодки, показала пивоварни, в которых варили пиво и сидр. Дальше дорога вела к морю, и Сюзанна сказала, что в некоторых бухтах до сих пор прячутся контрабандисты.
Они остановились возле одной гостиницы, где, по утверждению Сюзанны, готовили ужасно вкусные пироги с телятиной. Мальчишка-конюх взял их лошадей, и Айви направилась вслед за Сюзанной в темную, заполненную людьми гостиницу.
Айви сразу стало противно от запаха пищи пива и немытых тел.
Сюзанна удивленно остановилась.
Даже Айви сразу поняла, что в гостинице происходило что-то необычное. В комнате стояла целая толпа местных жителей. Едва молодые женщины вошли, в воздухе повисло неестественное, тяжелое молчание.
За всеми длинными столами сидели люди, многие стояли, прислонившись к стенам. Почти все были одеты в черное, темно-коричневое или серое. Одежду оживляли лишь широкие белые воротники. Форма пуритан.
Сюзанна в своем красном плаще была похожа на тропическую яркую птицу в темной стае ворон, да и Айви чувствовала себя неловко в платье с чужого плеча и темно-золотом жакете. Тяжелая парча явно была здесь не к месту, и Айви пожалела, что не прикрыла своих рыжих кудряшек. На всех женщинах были строгие белые чепцы, и они неодобрительно смотрели на Айви и Сюзанну.
Никто не поздоровался с ними, никто не бросился их обслуживать.
В конце концов Сюзанна нарушила молчание звонким смехом.
- Простите, если мы помешали. Мы катались верхом и остановились, чтобы купить здесь пирогов.
Никто не двинулся.
- Давай уйдем отсюда, – прошептала Айви, дотронувшись до плеча Сюзанны. Было что-то такое в этих мрачных физиономиях, от чего по спине Айви пополз холодок.
Прищурив потемневшие от гнева глаза, Сюзанна взглянула на Айви. В этот момент «а была очень похожа на рассвирепевшего, высокомерного Джулиана.
- Нет, мы не уйдем, – просто ответила она.
Сняв перчатки, Сюзанна принялась нетерпеливо похлопывать ими по ладони. Никто по-прежнему не шевельнулся.
- Я хочу пирогов, – четко проговорила Сюзанна, – и побыстрее, если можно. Один с говядиной, один с телятиной, пожалуйста, побыстрее.
Одна из горничных, стоявших у дверей кухни, хотела было выполнить приказание, но была остановлена дородным мужчиной.
Айви заметила, что Сюзанна вот-вот потеряет голову от злости. Девушка выпрямилась, ее глаза нехорошо блестели, розовые щеки побагровели.
- Отлично, мистер Честер, – насмешливым тоном обратилась она к дородному господину. – Надо понимать, сегодня у вас нет пирогов? Или, может, у вас есть причина так безобразно обслуживать меня?
Мистер Честер надулся, его щеки над белым воротником покраснели, и, пробормотав что-то нечленораздельное, он отвернулся. Но Айви успела заметить страх в его глазах.
- Пироги, пожалуйста, – высокомерным, как у принцессы, тоном повторила Сюзанна.
- Сюзанна, пойдем, – повторила Айви.
- Да, уходите-ка отсюда, – внезапно велела им какая-то женщина. Она сидела недалеко от них, эта женщина с широким пухлым лицом, которое можно было бы назвать и добрым, не будь у него такого зловещего выражения. – Уходите отсюда. Нам здесь такие, как вы, не нужны.
- Меня не очень-то волнует, что вам нужно и что – нет, – огрызнулась Сюзанна. – Я – Сюзанна Рамсден, и если считаю нужным быть здесь, то никто – ни вы, ни никто другой – не смеет меня прогонять или оставлять.
- Нечего тут командовать, – заговорил еще один мужчина – средних лет, худой, с желтоватым лицом и яростным взглядом. Из-под шляпы с широкими полями свисали сосульки грязных волос, и Айви успела приметить клерикальный белый воротничок, сдавливающий тощую шею говорящего. – Нечего кичиться вашим происхождением, молодая женщина. По законам Английской республики у вас нет титула. А гордость – это грех, Сюзанна Рамсден, к тому же смертельный. Советую попридержать язык, пока он не сослужил вам недобрую службу.
- Дорогой преподобный Лэнг. Для меня такой сюрприз видеть вас здесь! Пожалуйста, преподобный, объясните мне причину этой грубости, если можете. Или хотя бы расскажите, что это здесь за сборище! – проговорила Сюзанна.
Наступило долгое, тяжкое молчание. Но вот преподобный заговорил:
- Мы тут собрались, потому что поняли, что к нам, в Виткомб, повадился дьявол. Его присутствие уже заметили все местные жители и наш городской совет. Ну вот. Раз уж эта проблема возникла, мы должны ее решить.
Сюзанна застыла на месте, а Айви почувствовала, как кровь отливает от ее лица.
- А этот ваш совет…– вновь заговорила
Сюзанна, голос которой дрожал от охватившего ее гнева, – если я не ошибаюсь, мой брат Джулиан – член местного совета. Так почему его не пригласили присоединиться к вашему… собранию, сэр? Разве по английским законам он не имеет этой привилегии?
Преподобный гадко улыбнулся:
- По английским законам, моя дорогая, человек, признавший себя изменником и являющийся, по сути, бунтовщиком, вообще не имеет никаких прав. У Джулиана больше нет места в городском совете. Поэтому он, как и любой житель деревни, должен повиноваться решению совета.
- Давно пора! – раздался выкрик из толпы. – Кончилась ваша власть, «высокородные» и «могущественные»! – В голосе явно звучала издевка.
- Да, пора вам за все расплачиваться, – поддержала его какая-то женщина. – Вы не лучше остальных!
По комнате пробежал шум голосов, и Айви смогла услышать отдельные фразы:
- …Правили тут нами сотни лет…
- …Нам хорошо известно, что там у вас происходит…
- Это старуха, я всегда говорил!
- А откуда же у Джулиана его нехороший взгляд? Не иначе как от старого Денби, можете не сомневаться.
- …Забавные вещицы рассказывает Долл, а мы-то знаем, что все это значит…
Сюзанна тряслась от злости. Ее ноздри широко раздувались, когда она заговорила, указывая по очереди на людей: – Я не потерплю этого, слышите! Не потерплю! Как вы смеете?! Вы– все?! Вы же сотни лет жили на нашей земле! Мы помогали вам во время войн и в голодные годы! Ты, Агнесса, забыла, что бабушка спасла твоего ребенка, когда все говорили, что девочка умрет! Забыла?! А вы, Генри Томз! Как вы осмеливаетесь выступать против Джулиана?! Разве не мой брат подарил вам сотню голов овец, когда ваш скот пал от болезни? Вы забыли, как приходили к нам, голодные и больные, и бабушка лечила вас, а Джулиан давал вам денег, забыли?!
Ни один не отозвался на пламенную речь Сюзанны.
- Вы не кормите нас больше, – заметил какой-то старик с лицом, как у бульдога.
- Конечно нет, старый козел! – закричала Сюзанна, поворачиваясь к говорящему. – Старый Кром все забрал у нас! Мы сами едва концы с концами сводим. Желаете благотворительности– ступайте к Эстли! Может, думаете, эта свинья вам поможет?! Он прибрал к рукам все, что раньше принадлежало нам!
- Правые будут процветать, а воспротивившиеся власти будут низвергнуты, – затянул мрачный проповедник, и хор довольных голосов завыл вслед за ним: «Аминь»!
Сюзанна вновь начала что-то горячо говорить, но Айви твердо взяла ее за плечо и потянула назад:
- Хватит, Сюзанна, остановись, пока они не рассвирепели. Поедем домой и расскажем все Джулиану. Он будет знать, что делать. Пожалуйста, не разговаривай больше с ними.
Судорожно вздохнув, Сюзанна, к облегчению Айви, кивнула.
- Хорошо, – сказала она, натягивая перчатки. – Мне и не нужны были их пироги. Пойдем, Айви.
Чувствуя, как десятки пар глаз смотрят на них, Айви протиснулась в дверь, которую Сюзанна, выйдя из гостиницы, с треском захлопнула. Солнце исчезло, скрывшись за тяжелыми, серыми тучами, которые соленый океанский ветер нагнал с моря.
- Они обезумели? – спросила Сюзанна гневно, но Айви услышала в ее голосе нотки страха. – Интересно, это правда, что Джулиан больше не член совета?
- Надеюсь, что нет. Но Джулиан должен обо всем узнать. Вернемся в замок, Сюзанна. Не нравится мне здесь.
Они проехали по затихшей деревне, мимо каменных домов. Копыта лошадей стучали по булыжной мостовой. Все вдруг стало мрачным и зловещим, хотя ведь еще совсем недавно было таким милым и живописным. А теперь Айви, щеки которой только что пылали от жара, тряслась от холода. Девушка чувствовала, что из каждого занавешенного окна их провожают враждебные взгляды.
Глава 12
Еще ни разу вид Виткомб-Кипа, застывшего, как часовой, на скалистых утесах, так не радовал молодого Рамсдена. Он то и дело пришпоривал коня, стремясь поскорее попасть домой.
День в обществе Фелиции Эстли – это больше, чем мужчина может выдержать, решил Джулиан. А мысли о жизни с этой женщиной просто приводили молодого человека в ужас. На самом-то деле в этой девушке не было ничего плохого. Кроме одного – она была нестерпимо скучна. Если вдруг она начинала говорить – что, надо заметить, крайне редко случалось с Фелицией, – то никогда не высказывала своего мнения. Она лишь повторяла слышанное где-то. И говорила всегда лишь то, что все ожидали услышать от богобоязненной, послушной молодой женщины… Словом, она была скучна.
День в обществе Фелиции Эстли – это больше, чем мужчина может выдержать, решил Джулиан. А мысли о жизни с этой женщиной просто приводили молодого человека в ужас. На самом-то деле в этой девушке не было ничего плохого. Кроме одного – она была нестерпимо скучна. Если вдруг она начинала говорить – что, надо заметить, крайне редко случалось с Фелицией, – то никогда не высказывала своего мнения. Она лишь повторяла слышанное где-то. И говорила всегда лишь то, что все ожидали услышать от богобоязненной, послушной молодой женщины… Словом, она была скучна.