Страница:
Предположим, им удастся добраться до Кора, что было весьма сомнительно, несмотря на красивую речь Линго. Предположим далее, что им удастся внушить все необходимое Главнокомандующему силами Дуглаари. А дальше что? Каким образом можно внедрить инициативу, которая должна изменить ход войны, не вызвав подозрений армии и народа. Заставив их танцевать джигу?
Нет, земляне должны обладать еще какими-то козырями. Палмер понятия не имел, что бы это могло быть, но все равно эта затея ему совершенно не нравилась.
Единственное, что он знал наверняка, так это то, что вляпался в хорошенькую заварушку.
Накануне у них состоялась короткая встреча с маршалом Куровски. К тому моменту маршал уже успел детально обдумать план, предложенный соларианами.
— Конечно, все это кажется смешным и наивным, — начал маршал, — Мы с вами хорошо знаем, что шансы добраться до Кора минимальные. Я не буду вам морочить голову, Палмер. Но во всей этой затее есть по крайней мере два важных момента, из-за которых мы должны попробовать. Во-первых, вам, как боевому офицеру, это должно быть особенно приятно, мы уже добились коечего в данной истории.
— Что вы имеете в виду, сэр?
— Думайте, Палмер, думайте. Одно то, что Генеральный Штаб принял к осуществлению план землян без предварительной консультации с Компьютерным Центром устанавливает прецедент. И даже если ваша миссия не увенчается успехом, даже если вы… хм… не вернетесь, это сможет нам позволить снова противостоять компьютерам в будущем. Это нам даст, быть может, возможность передать командование настоящим офицерам, способным мыслить самостоятельно… как вы и я, а не таким дубам, вроде Майзеля. И, конечно, в случае, если план выгорит… В конце концов, что мы теряем?
— Ничего, кроме одного из командующих флотом, — вздохнул Палмер, позволив себя убедить.
— Нет, сэр… нет, Джей, — торжественно сказал Куровски. — Я вам обещаю, что бы ни случилось, звание генерала вам присвоено окончательно. Когда вы вернетесь, об этом будет объявлено официально. Если же… в противном случае ваше звание вам присвоят посмертно. Это самое малое, что мы можем для вас сделать.
— Благодарю вас, сэр, — без особого энтузиазма поблагодарил Палмер. — Но я все же не понимаю, какой успех могут нам принести солариане, даже если им удастся навязать Кору свое влияние!
— Я предполагаю, что они заставят Кора отдавать такие приказы, которые приведут к потере части, наибольшей части воинских сил дуглариан. Хорошо известно, если они потеряют, скажем, три или четыре тысячи своих кораблей, мы, по крайней мере, сравняемся с ними в количестве. В таком случае можно рассчитывать, что удача повернется к нам лицом. В конце концов, при нашей стратегии ведения боя количество кораблей играет главную роль. Эх! Если бы я мог, то с удовольствием поменял всю эту систему Олимпии на три-четыре тысячи дугларианских кораблей! Вы не думали, почему они никогда прямо не атаковали Олимпию или даже Сол? Потому что они слишком умны, чтобы рисковать своими кораблями в большом количестве.
— Все это так, конечно, — согласился Палмер. — Но я все еще не представляю, каким образом солариане надеются завершить этот маневр, и уверен, что мы совершаем большую ошибку, полностью доверившись им.
— Доверять им? — удивился Куровски. — Кто говорит о доверии? Почему вы думаете, что я рискую жизнью столь опытного офицера, как вы, в этой безумной затее? В конце концов мы могли бы произвести в ранг генерала какого-нибудь лейтенанта. Мне нужен человек, который смог бы быстро принять решение на месте. Линго назначен руководителем этой миссии, но я вам даю полномочия поменяться с ним ролями, если того будут требовать обстоятельства. Если вы заподозрите малейший признак нечистой игры, вам разрешается взять командование кораблем на себя и вызвать часть или весь флот Конфедерации, находящийся в данном секторе. Вы примените силу, если того потребуют обстоятельства и не будет иного выхода. Вы также должны быть готовы к тому, чтобы взорвать и сам корабль, на котором будете находиться. Вам нужно быть экипированным в достаточной мере, с учетом этих возможных обстоятельств. А поскольку вас могут обыскать, отнесите свой рюкзак в лабораторию Секретной Службы. Они сумеют упаковать в него необходимое количество оружия и взрывчатки, чтобы вы чувствовали себя увереннее при любом повороте событий.
Куровски встал и протянул руку.
— Удачи, генерал Палмер.
Палмер поправил висевший на плече рюкзак, в котором был спрятан целый маленький арсенал: дезинтегратор, лазер-Деррингер, парализующий пистолет, новый тип атомной бомбочки с запаздывающим взрывом, выглядевшей как электробритва. Более мелкое оружие, равно как и необходимое количество деталей, позволяющих собрать на месте необходимое вооружение, были спрятаны в отворотах, швах, замках рюкзака и одежды. При тщательном обыске солариане могли бы обнаружить часть этого вооружения, но все — никогда,..
Корабль Крепости Сол казался удручающе обычным. Он был, конечно, гораздо меньше привычных боевых кораблей, которыми командовал Палмер, и, к тому же, был окрашен в дурацкий ярко зеленый цвет. Опытный взгляд сразу определил на нем широко использующиеся Генераторы Силового поля и обычные антенны Статического поля на носу, корпусе и хвостовой части корабля.
Входной люк открылся, и Дирк Линго вышел ему навстречу. Палмер сосредоточился, стараясь выбросить из головы все ненужные мысли, когда увидел, что вслед за Линго показался Макс. Оба спустились на бетон астропорта. Палмер еще выше вскинул свою ношу на плече и поднялся на первую ступеньку трапа.
— Минутку, генерал Палмер, — сказал Линго. — Макс?
Палмер приказал своему мозгу не думать ни о чем, «Не думай о.., говорил он себе, — Не думай о том, что у тебя в… Не думай! Не думай!»
Бергстрем смотрел на него спокойным ровным взглядом. Палмер, почувствовал, как острый червячок зашевелился у него в голове, слегка покалывая в разных местах. «Не думай об оружии!» — внушал он себе. — Не думай даже о том, что ты не должен об этом думать… Ла-а, Ла-а… Ло-о". Палмер попытался занять свои мысли абстрактными символами, простым шумом, чем-то вроде паразитических токов в электросети; и все-таки Бергстрем медленно проникал все глубже и глубже в его сознание.
Внезапно Джей почувствовал, как его затопила волна огромного удивления, даже смятения и тут же понял, что это не его собственные ощущения, что они принадлежат Максу, но продолжал по-идиотски мысленно вопить; …Ло-о… о… е-е-е…
Судя по всему, на Макса его «паразиты» не производили никакого впечатления, а лишь, казалось, усиливали его любопытство. Палмер ощущал, что «щуп» телепата проникает все глубже и глубже в его сознание, обыскивает все закоулки памяти вчерашнего дня, будто Бергстрем листал энциклопедию. Наперекор сопротивлению Палмера в нее вошли воспоминания о вчерашнем разговоре с маршалом, посещение им лаборатории Секретной Службы, инструкции офицеров…
Затем давление внезапно прекратилось, и Джей снова почувствовал себя хозяином собственного мозга, Бергстрем с улыбкой повернулся к Линго.
— Генерал принес с собой все, кроме сточной трубы из кухни, Дирк, — сказал он весело и вновь повернулся к Палмеру.
— Я думаю, вам лучше оставить ваш рюкзак здесь,сказал он. — Это настоящая скобяная лавка.
— О чем это вы говорите? — голос Палмера прозвучал как-то жалобно.
— Вы не кажетесь самому себе смешным, пытаясь надуть телепата? — все так же спокойно спросил Макс,
— Я говорю о дезинтеграторе, о парализующем пистолете, о лазере, о…
— Ладно, ладно, — проворчал Палмер, — ваша взяла, Но разрешите мне взять по крайней мере что-нибудь из сменного белья, — тотчас добавил он, опуская свой мешок на землю.
— Какая униформа вам больше нравится, — спросил Макс улыбаясь, — Та, в которой есть баллончики с газом, спрятанные под обшлагами, или другая, где находятся части от электропистолета, зашитые в подкладку, или третья, где…
— Ну, хорошо, — вздохнул Палмер, — Сдаюсь. Надеюсь, меня можно понять…
На душе у него стало противно. С удрученным видом он швырнул свой рюкзак на землю и начал карабкаться по лестнице, ведущей к входному люку корабля. К черту эти игры! Как вообще можно было думать об обмане телепата?
Палмер не знал, прочел ли Бергстрем его последние мысли, но, во всяком случае, на лице гостей играла веселая ухмылка.
— Генерал, — позвал его Линго, закрывая входной люк, — не принимайте все так близко к сердцу. Вас можно понять. У вас были все основания не доверять нам и соответственно вооружиться. Это. в общем-то, выглядит вполне естественным, вы должны быть подозрительны по отношению к нам.
— И так же естественно, что вы тоже мне не доверяете?
Линго улыбнулся.
— Совершенно верно. Пока один-ноль в нашу пользу. Кто знает, может быть в следующий раз вы отыграетесь. Без обид?
Палмер пожал плечами.
— Без обид, Линго.
— Вам наверное хотелось бы посмотреть, как мы управляем кораблем? — спросил Линго. — Я думаю, вам это будет интересно. Может быть, слегка нагонит страху, но зато чрезвычайно поучительно для знающего человека. Пройдем в рубку!
Отсек по управлению кораблей не был похож ни на что, виденное Палмером раньше в космических кораблях. В зале находилось четыре кресла для экипажа, но лишь два из них были действительно связаны с механизмами управления, а два других предназначались для пассажиров.
Перед одним из кресел располагался небольшой экран с различными циферблатами, другое было снабжено переговорным устройством, различного рода рычагами и педалями, а также еще одним приспособлением, отдаленно напоминающим руль автомобиля,
И все. Не было ни экрана компьютера, ни каких-либо навигационных приборов, ни датчиков энергии поля, ничего.
В кресле перед экраном сидела Фран Шаннон, Она рассеянно улыбнулась вошедшим в рубку.
— Фран — наша Эдетик, — сказал Линго, что, впрочем, Палмеру ни о чем не говорило. Линго указал ему на одно из пассажирских кресел, а сам устроился во втором кресле управления.
— Вы сейчас увидите еще одну из моих маленьких способностей, — сказал он, обращаясь к Джею, — Я обладаю абсолютной чувствительностю к ощущению Пространства-Времени. Это можно сравнить в какой-то мере с абсолютным слухом в музыке. Я могу чувствовать траекторию полета, ускорение, торможение, отклонение от курса и так далее. И дам в этом сто очков любому компьютеру.
Палмер откинулся на спинку кресла и почувствовал себя совсем маленьким.
— Не станете же вы утверждать, что управляете кораблем вручную? — слабым голосом произнес он. — Вы можете взлететь без помощи компьютера?
Линго разразился громким смехом.
— Включите экран, — скомандовал Линго, нажимая на кнопку переговорного устройства.
У Палмера перехватило дыхание. Весь полусферический потолок рубки превратился в один огромный экран. Создалось впечатление, что они сидят в вороньем гнезде какой-то огромной мачты. Над ними простиралось глубокое небо, где-то далеко внизу находилось поле астропорта. От этого сразу закружилась голова.
— Я вас предупреждал, что картина будет впечатляющей, а? — спросил Линго уверенным голосом. Затем приказал. — Локализатор взлета.
В огромной голубой сфере неба над их головами появилась красная линия. И сразу же под прямым углом к ней — другая линия, желтого цвета.
— Искусственный горизонт и нормальное тяготение, — объяснил Линго. — Готов к взлету.
Линго приступил к управлению кораблем. Палмер почувствовал, как заработали генераторы Силового Поля. Корабль приподнялся над поверхностью космопорта и стал уверенно набирать высоту, все более увеличивая скорость. Теперь Палмер мог видеть, как земля медленно исчезала из поля зрения. Впечатление было такое, будто он находился не внутри, а с наружной стороны корабля. Взлет продолжался со все более увеличивающейся скоростью.
Палмер хорошо знал, что отклонение от вертикали при взлете даже на три градуса может стать фатальным для корабля, и именно поэтому взлетом всегда управлял бортовой компьютер.
Но, невероятно: как только намечалось колебание по оси, Линго гасил его в ту же секунду. В это невозможно было поверить, но это было очевидным! Они не разбились. Наоборот, скорость подъема все увеличивалась, и вскоре уже Олимпия превратилась в огромный глобус, затем — в диск, и они оказались на орбите. Всюду вокруг них сверкали звезды. Казалось, в рубке исчезли стены и они просто парили в космическом пространстве. Палмер закрыл глаза, не в силах справиться с усиливающимся головокружением.
Поборов себя через мгновение, он смог открыть их вновь и, к большому удивлению, понял, что головокружение исчезло. Вновь открывшаяся картина Космоса даже доставила ему удовольствие.
— Локализатор курса, — потребовал Линго, Желтая и красная линии уступили место сетке белых линий, разделивших поле зрения на квадраты, каждый из которых соответствовал одному градусу полусферы.
— Направление на Дугл, — вновь скомандовал Линго. Пришла очередь Фран, которая до этого безучастно разглядывала огромное звездное поле, тысячи и тысячи красных, желтых, зеленых и голубых звезд. С помощью одного из индикаторов на пульте управления она сконцентрировала круг красного цвета на светиле бледножелтого цвета, расположенном почти в центре полусферы. Линго надавил одну из кнопок своего кресла, и на потолке появилось красное кольцо, как раз в том месте, где Палмер подозревал расположение геометрического центра полусферы.
— Для данного момента это достаточно точно, — пояснил Линго, Он поманипулировал рычагами, и скорость корабля стала быстро нарастать. Быстрее, еще быстрее, еще…
Палмер потерял счет времени. Вид открытого Космоса, все усиливающееся ускорение действовали на него гипнотически. Час проходил за часом, тяга Силового Поля все нарастала, разгоняя корабль до скорости, близкой к скорости света. Должно быть, Палмер немного задремал, так как он вздрогнул от внезапно раздавшегося голоса Линго.
— Хорошо. Мы находимся за орбитой ОлимпииIХ. Можно проводить последнюю коррекцию перед входом в Статическое Пространство.
— Минутку! — встрепенулся Лжей. — Вы не можете войти в Статическое Пространство без помощи компьютера! Это чистой воды сумасшествие!
К счастью, было совершенно невозможно выпрыгнуть из Статического Пространства внутри какой-либо солнечной системы, так как давление огромной массы звезды непреодолимо препятствовало выходу корабля из него, пока вы не удалитесь на безопасное расстояние. Но существовала, увы, возможность включить генераторы Статического Поля вблизи какой-нибудь звезды, что влекло за собой не только немедленный взрыв двигателя и корабля, но и превращение самой звезды в Новую. Вот почему все солнечные системы обеих противоборствующих рас скрупулезно охранялись патрульными кораблями, поскольку теоретически можно было предположить, что найдется какой-нибудь кораблькамикадзе, который возьмется за такую задачу. Во всяком случае на данном этапе войны вопрос этот казался чисто теоретическим.
И вот без всякой видимой причины Линго подвергает опасности превращения Олимпии в Новую. Просто безумие — так рисковать, включая генераторы Статического поля без знания точной дистанции от звезды, которую мог рассчитать только компьютер.
— Успокойтесь! — сказал Линго. — Мы свободно определяем точное направление движения корабля.
И Линго начал манипулировать рычагами и педалями своего кресла. Маленький красный кружок, располагающийся внутри желтой звезды Дугл, заскользил по направлению большого красного круга в центре экрана. Два круга соприкоснулись, затем маленький круг появился точно в центре большого, как точка мишени.
«Но, если Линго ошибся и мы находимся слишком близко, то целью станет Олимпия», подумал Палмер.
— Проверить все показатели, — вновь приказал Линго в переговорное устройство и затем, через мгновение: — Включить Статическое Поле.
Палмер задержал дыхание. Огромное звездное пространство вокруг него внезапно исчезло, и Палмер очутился в туманном, пульсирующем лабиринте Статического Поля, которое деформировало Время, превращая видимое пространство в один головокружительный цветовой смерч.
Генератор не взорвался! Линго был прав. Он действительно оказался способен управлять кораблем на таких больших расстояниях. Олимпия не пострадала, а они мчались теперь прямо в объятия Дуглаари!
ГЛАВА 4
Нет, земляне должны обладать еще какими-то козырями. Палмер понятия не имел, что бы это могло быть, но все равно эта затея ему совершенно не нравилась.
Единственное, что он знал наверняка, так это то, что вляпался в хорошенькую заварушку.
* * *
Палмер медленно шел по космопорту в направлении корабля землян. Забросив на плечи рюкзак со снаряжением, он пытался выполнить довольно трудную задачу идти и ни о чем не думать. Было очень важно не думать о… о том, что находилось у него в рюкзаке… так как если земляне смогут прочесть его мысли…Накануне у них состоялась короткая встреча с маршалом Куровски. К тому моменту маршал уже успел детально обдумать план, предложенный соларианами.
— Конечно, все это кажется смешным и наивным, — начал маршал, — Мы с вами хорошо знаем, что шансы добраться до Кора минимальные. Я не буду вам морочить голову, Палмер. Но во всей этой затее есть по крайней мере два важных момента, из-за которых мы должны попробовать. Во-первых, вам, как боевому офицеру, это должно быть особенно приятно, мы уже добились коечего в данной истории.
— Что вы имеете в виду, сэр?
— Думайте, Палмер, думайте. Одно то, что Генеральный Штаб принял к осуществлению план землян без предварительной консультации с Компьютерным Центром устанавливает прецедент. И даже если ваша миссия не увенчается успехом, даже если вы… хм… не вернетесь, это сможет нам позволить снова противостоять компьютерам в будущем. Это нам даст, быть может, возможность передать командование настоящим офицерам, способным мыслить самостоятельно… как вы и я, а не таким дубам, вроде Майзеля. И, конечно, в случае, если план выгорит… В конце концов, что мы теряем?
— Ничего, кроме одного из командующих флотом, — вздохнул Палмер, позволив себя убедить.
— Нет, сэр… нет, Джей, — торжественно сказал Куровски. — Я вам обещаю, что бы ни случилось, звание генерала вам присвоено окончательно. Когда вы вернетесь, об этом будет объявлено официально. Если же… в противном случае ваше звание вам присвоят посмертно. Это самое малое, что мы можем для вас сделать.
— Благодарю вас, сэр, — без особого энтузиазма поблагодарил Палмер. — Но я все же не понимаю, какой успех могут нам принести солариане, даже если им удастся навязать Кору свое влияние!
— Я предполагаю, что они заставят Кора отдавать такие приказы, которые приведут к потере части, наибольшей части воинских сил дуглариан. Хорошо известно, если они потеряют, скажем, три или четыре тысячи своих кораблей, мы, по крайней мере, сравняемся с ними в количестве. В таком случае можно рассчитывать, что удача повернется к нам лицом. В конце концов, при нашей стратегии ведения боя количество кораблей играет главную роль. Эх! Если бы я мог, то с удовольствием поменял всю эту систему Олимпии на три-четыре тысячи дугларианских кораблей! Вы не думали, почему они никогда прямо не атаковали Олимпию или даже Сол? Потому что они слишком умны, чтобы рисковать своими кораблями в большом количестве.
— Все это так, конечно, — согласился Палмер. — Но я все еще не представляю, каким образом солариане надеются завершить этот маневр, и уверен, что мы совершаем большую ошибку, полностью доверившись им.
— Доверять им? — удивился Куровски. — Кто говорит о доверии? Почему вы думаете, что я рискую жизнью столь опытного офицера, как вы, в этой безумной затее? В конце концов мы могли бы произвести в ранг генерала какого-нибудь лейтенанта. Мне нужен человек, который смог бы быстро принять решение на месте. Линго назначен руководителем этой миссии, но я вам даю полномочия поменяться с ним ролями, если того будут требовать обстоятельства. Если вы заподозрите малейший признак нечистой игры, вам разрешается взять командование кораблем на себя и вызвать часть или весь флот Конфедерации, находящийся в данном секторе. Вы примените силу, если того потребуют обстоятельства и не будет иного выхода. Вы также должны быть готовы к тому, чтобы взорвать и сам корабль, на котором будете находиться. Вам нужно быть экипированным в достаточной мере, с учетом этих возможных обстоятельств. А поскольку вас могут обыскать, отнесите свой рюкзак в лабораторию Секретной Службы. Они сумеют упаковать в него необходимое количество оружия и взрывчатки, чтобы вы чувствовали себя увереннее при любом повороте событий.
Куровски встал и протянул руку.
— Удачи, генерал Палмер.
Палмер поправил висевший на плече рюкзак, в котором был спрятан целый маленький арсенал: дезинтегратор, лазер-Деррингер, парализующий пистолет, новый тип атомной бомбочки с запаздывающим взрывом, выглядевшей как электробритва. Более мелкое оружие, равно как и необходимое количество деталей, позволяющих собрать на месте необходимое вооружение, были спрятаны в отворотах, швах, замках рюкзака и одежды. При тщательном обыске солариане могли бы обнаружить часть этого вооружения, но все — никогда,..
Корабль Крепости Сол казался удручающе обычным. Он был, конечно, гораздо меньше привычных боевых кораблей, которыми командовал Палмер, и, к тому же, был окрашен в дурацкий ярко зеленый цвет. Опытный взгляд сразу определил на нем широко использующиеся Генераторы Силового поля и обычные антенны Статического поля на носу, корпусе и хвостовой части корабля.
Входной люк открылся, и Дирк Линго вышел ему навстречу. Палмер сосредоточился, стараясь выбросить из головы все ненужные мысли, когда увидел, что вслед за Линго показался Макс. Оба спустились на бетон астропорта. Палмер еще выше вскинул свою ношу на плече и поднялся на первую ступеньку трапа.
— Минутку, генерал Палмер, — сказал Линго. — Макс?
Палмер приказал своему мозгу не думать ни о чем, «Не думай о.., говорил он себе, — Не думай о том, что у тебя в… Не думай! Не думай!»
Бергстрем смотрел на него спокойным ровным взглядом. Палмер, почувствовал, как острый червячок зашевелился у него в голове, слегка покалывая в разных местах. «Не думай об оружии!» — внушал он себе. — Не думай даже о том, что ты не должен об этом думать… Ла-а, Ла-а… Ло-о". Палмер попытался занять свои мысли абстрактными символами, простым шумом, чем-то вроде паразитических токов в электросети; и все-таки Бергстрем медленно проникал все глубже и глубже в его сознание.
Внезапно Джей почувствовал, как его затопила волна огромного удивления, даже смятения и тут же понял, что это не его собственные ощущения, что они принадлежат Максу, но продолжал по-идиотски мысленно вопить; …Ло-о… о… е-е-е…
Судя по всему, на Макса его «паразиты» не производили никакого впечатления, а лишь, казалось, усиливали его любопытство. Палмер ощущал, что «щуп» телепата проникает все глубже и глубже в его сознание, обыскивает все закоулки памяти вчерашнего дня, будто Бергстрем листал энциклопедию. Наперекор сопротивлению Палмера в нее вошли воспоминания о вчерашнем разговоре с маршалом, посещение им лаборатории Секретной Службы, инструкции офицеров…
Затем давление внезапно прекратилось, и Джей снова почувствовал себя хозяином собственного мозга, Бергстрем с улыбкой повернулся к Линго.
— Генерал принес с собой все, кроме сточной трубы из кухни, Дирк, — сказал он весело и вновь повернулся к Палмеру.
— Я думаю, вам лучше оставить ваш рюкзак здесь,сказал он. — Это настоящая скобяная лавка.
— О чем это вы говорите? — голос Палмера прозвучал как-то жалобно.
— Вы не кажетесь самому себе смешным, пытаясь надуть телепата? — все так же спокойно спросил Макс,
— Я говорю о дезинтеграторе, о парализующем пистолете, о лазере, о…
— Ладно, ладно, — проворчал Палмер, — ваша взяла, Но разрешите мне взять по крайней мере что-нибудь из сменного белья, — тотчас добавил он, опуская свой мешок на землю.
— Какая униформа вам больше нравится, — спросил Макс улыбаясь, — Та, в которой есть баллончики с газом, спрятанные под обшлагами, или другая, где находятся части от электропистолета, зашитые в подкладку, или третья, где…
— Ну, хорошо, — вздохнул Палмер, — Сдаюсь. Надеюсь, меня можно понять…
На душе у него стало противно. С удрученным видом он швырнул свой рюкзак на землю и начал карабкаться по лестнице, ведущей к входному люку корабля. К черту эти игры! Как вообще можно было думать об обмане телепата?
Палмер не знал, прочел ли Бергстрем его последние мысли, но, во всяком случае, на лице гостей играла веселая ухмылка.
— Генерал, — позвал его Линго, закрывая входной люк, — не принимайте все так близко к сердцу. Вас можно понять. У вас были все основания не доверять нам и соответственно вооружиться. Это. в общем-то, выглядит вполне естественным, вы должны быть подозрительны по отношению к нам.
— И так же естественно, что вы тоже мне не доверяете?
Линго улыбнулся.
— Совершенно верно. Пока один-ноль в нашу пользу. Кто знает, может быть в следующий раз вы отыграетесь. Без обид?
Палмер пожал плечами.
— Без обид, Линго.
— Вам наверное хотелось бы посмотреть, как мы управляем кораблем? — спросил Линго. — Я думаю, вам это будет интересно. Может быть, слегка нагонит страху, но зато чрезвычайно поучительно для знающего человека. Пройдем в рубку!
Отсек по управлению кораблей не был похож ни на что, виденное Палмером раньше в космических кораблях. В зале находилось четыре кресла для экипажа, но лишь два из них были действительно связаны с механизмами управления, а два других предназначались для пассажиров.
Перед одним из кресел располагался небольшой экран с различными циферблатами, другое было снабжено переговорным устройством, различного рода рычагами и педалями, а также еще одним приспособлением, отдаленно напоминающим руль автомобиля,
И все. Не было ни экрана компьютера, ни каких-либо навигационных приборов, ни датчиков энергии поля, ничего.
В кресле перед экраном сидела Фран Шаннон, Она рассеянно улыбнулась вошедшим в рубку.
— Фран — наша Эдетик, — сказал Линго, что, впрочем, Палмеру ни о чем не говорило. Линго указал ему на одно из пассажирских кресел, а сам устроился во втором кресле управления.
— Вы сейчас увидите еще одну из моих маленьких способностей, — сказал он, обращаясь к Джею, — Я обладаю абсолютной чувствительностю к ощущению Пространства-Времени. Это можно сравнить в какой-то мере с абсолютным слухом в музыке. Я могу чувствовать траекторию полета, ускорение, торможение, отклонение от курса и так далее. И дам в этом сто очков любому компьютеру.
Палмер откинулся на спинку кресла и почувствовал себя совсем маленьким.
— Не станете же вы утверждать, что управляете кораблем вручную? — слабым голосом произнес он. — Вы можете взлететь без помощи компьютера?
Линго разразился громким смехом.
— Включите экран, — скомандовал Линго, нажимая на кнопку переговорного устройства.
У Палмера перехватило дыхание. Весь полусферический потолок рубки превратился в один огромный экран. Создалось впечатление, что они сидят в вороньем гнезде какой-то огромной мачты. Над ними простиралось глубокое небо, где-то далеко внизу находилось поле астропорта. От этого сразу закружилась голова.
— Я вас предупреждал, что картина будет впечатляющей, а? — спросил Линго уверенным голосом. Затем приказал. — Локализатор взлета.
В огромной голубой сфере неба над их головами появилась красная линия. И сразу же под прямым углом к ней — другая линия, желтого цвета.
— Искусственный горизонт и нормальное тяготение, — объяснил Линго. — Готов к взлету.
Линго приступил к управлению кораблем. Палмер почувствовал, как заработали генераторы Силового Поля. Корабль приподнялся над поверхностью космопорта и стал уверенно набирать высоту, все более увеличивая скорость. Теперь Палмер мог видеть, как земля медленно исчезала из поля зрения. Впечатление было такое, будто он находился не внутри, а с наружной стороны корабля. Взлет продолжался со все более увеличивающейся скоростью.
Палмер хорошо знал, что отклонение от вертикали при взлете даже на три градуса может стать фатальным для корабля, и именно поэтому взлетом всегда управлял бортовой компьютер.
Но, невероятно: как только намечалось колебание по оси, Линго гасил его в ту же секунду. В это невозможно было поверить, но это было очевидным! Они не разбились. Наоборот, скорость подъема все увеличивалась, и вскоре уже Олимпия превратилась в огромный глобус, затем — в диск, и они оказались на орбите. Всюду вокруг них сверкали звезды. Казалось, в рубке исчезли стены и они просто парили в космическом пространстве. Палмер закрыл глаза, не в силах справиться с усиливающимся головокружением.
Поборов себя через мгновение, он смог открыть их вновь и, к большому удивлению, понял, что головокружение исчезло. Вновь открывшаяся картина Космоса даже доставила ему удовольствие.
— Локализатор курса, — потребовал Линго, Желтая и красная линии уступили место сетке белых линий, разделивших поле зрения на квадраты, каждый из которых соответствовал одному градусу полусферы.
— Направление на Дугл, — вновь скомандовал Линго. Пришла очередь Фран, которая до этого безучастно разглядывала огромное звездное поле, тысячи и тысячи красных, желтых, зеленых и голубых звезд. С помощью одного из индикаторов на пульте управления она сконцентрировала круг красного цвета на светиле бледножелтого цвета, расположенном почти в центре полусферы. Линго надавил одну из кнопок своего кресла, и на потолке появилось красное кольцо, как раз в том месте, где Палмер подозревал расположение геометрического центра полусферы.
— Для данного момента это достаточно точно, — пояснил Линго, Он поманипулировал рычагами, и скорость корабля стала быстро нарастать. Быстрее, еще быстрее, еще…
Палмер потерял счет времени. Вид открытого Космоса, все усиливающееся ускорение действовали на него гипнотически. Час проходил за часом, тяга Силового Поля все нарастала, разгоняя корабль до скорости, близкой к скорости света. Должно быть, Палмер немного задремал, так как он вздрогнул от внезапно раздавшегося голоса Линго.
— Хорошо. Мы находимся за орбитой ОлимпииIХ. Можно проводить последнюю коррекцию перед входом в Статическое Пространство.
— Минутку! — встрепенулся Лжей. — Вы не можете войти в Статическое Пространство без помощи компьютера! Это чистой воды сумасшествие!
К счастью, было совершенно невозможно выпрыгнуть из Статического Пространства внутри какой-либо солнечной системы, так как давление огромной массы звезды непреодолимо препятствовало выходу корабля из него, пока вы не удалитесь на безопасное расстояние. Но существовала, увы, возможность включить генераторы Статического Поля вблизи какой-нибудь звезды, что влекло за собой не только немедленный взрыв двигателя и корабля, но и превращение самой звезды в Новую. Вот почему все солнечные системы обеих противоборствующих рас скрупулезно охранялись патрульными кораблями, поскольку теоретически можно было предположить, что найдется какой-нибудь кораблькамикадзе, который возьмется за такую задачу. Во всяком случае на данном этапе войны вопрос этот казался чисто теоретическим.
И вот без всякой видимой причины Линго подвергает опасности превращения Олимпии в Новую. Просто безумие — так рисковать, включая генераторы Статического поля без знания точной дистанции от звезды, которую мог рассчитать только компьютер.
— Успокойтесь! — сказал Линго. — Мы свободно определяем точное направление движения корабля.
И Линго начал манипулировать рычагами и педалями своего кресла. Маленький красный кружок, располагающийся внутри желтой звезды Дугл, заскользил по направлению большого красного круга в центре экрана. Два круга соприкоснулись, затем маленький круг появился точно в центре большого, как точка мишени.
«Но, если Линго ошибся и мы находимся слишком близко, то целью станет Олимпия», подумал Палмер.
— Проверить все показатели, — вновь приказал Линго в переговорное устройство и затем, через мгновение: — Включить Статическое Поле.
Палмер задержал дыхание. Огромное звездное пространство вокруг него внезапно исчезло, и Палмер очутился в туманном, пульсирующем лабиринте Статического Поля, которое деформировало Время, превращая видимое пространство в один головокружительный цветовой смерч.
Генератор не взорвался! Линго был прав. Он действительно оказался способен управлять кораблем на таких больших расстояниях. Олимпия не пострадала, а они мчались теперь прямо в объятия Дуглаари!
ГЛАВА 4
— Ну что, генерал, все в порядке? Мы все еще целы, и Олимпия сияет как всегда.
— Будем надеяться, что это не игра случая, — проворчал Палмер, неохотно признавая свое поражение.Я все еще думаю, что вы слишком рисковали.
Линго покинул кресло для пилота.
— Если бы риск действительно существовал, я бы согласился с тем, что провоцировать взрыв еще одной Новой — плохая шутка. Но когда вы доверяете решение аналогичной задачи компьютеру, ему-то вы верите! А что такое компьютер? Это же продукт человеческого мозга. Так уж лучше верить самому мозгу, чем тому, что его заменяет.
— Ну, это несколько поверхностный взгляд на… — начал Палмер, но Линго остановил его движением руки,
— Оставим эти споры на потом. Наше путешествие будет долгим, так что у нас еще масса времени поспорить на эту тему. Весь экипаж сейчас собрался в кают-компании. Как вы смотрите на то, чтобы пропустить стаканчик?
Кают-компания не походила ни на одно из внутренних помещений кораблей, известных Джею. Стены были обшиты сосной, а пол покрывал огромный толстый ковер зеленого цвета. Мебель своими тяжелыми формами напоминала антикварные образцы и была большей частью из обшитого кожей дерева. Вдоль одной из стен протянулась стойка бара, который оказал бы честь даже клубу Генералов в Пентагон-Сити. Другая стена представляла собой практически один огромный экран. В углах комнаты находились стереои видеосистемы и масса другой аппаратуры, о предназначении которой можно было только догадываться. В центре комнаты стоял большой овальный стол, напоминающий биллиард, где вместо сеточек луз находились какие-то полости, заполненные разноцветным песком.
Палмер застыл на месте, с удивлением осматриваясь. «Одна лишь эта комната стоит больше, чем вся оставшаяся часть корабля», — в замешательстве думал он.
Линго сделал знак Раулю Ортега, выполнявшему роль бармена.
— Как насчет «Девяти Планет» для генерала? — спросил он.
Ортега забренчал бокалами и бутылками.
— Это.., гм… царские хоромы для космического корабля, — проговорил Палмер, — Совсем не то, к чему я привык.
Робин Морель, уютно расположившаяся в глубоком кресле, звонко рассмеялась.
— Война — это ад, генерал.
Ортега закончил приготовление загадочного коктейля и протянул Джею большой запотевший бокал, наполненный жидкостью девяти различных не смешивающихся между собой цветов: бледно-голубого, коричневого, пурпурного, морской волны, бурого, зеленого, желтого, синего и оранжевого.
— Каждый цвет — одна из планет Солнечной системы, — сказал Ортега, подмигивая Палмеру.
Тот недоверчиво глядел на гигантских размеров запотевший бокал. Впечатляющий коктейль!
— Пейте мелкими глотками, медленно, — посоветовала вошедшая вслед за ними Фран Шаннон. — Не больше одного уровня за один раз.
Палмер поднес бокал к губам и сделал пробный глоток. Жидкость первого уровня была максимально холодной. «Плутон, наверное», — подумал он, пытаясь припомнить названия планет Солнечной Системы. Четыре следующих слоя жидкости также были очень холодными, но степень их охлаждения уменьшалась от слоя к слою. Шестой слой оказался более густым, на вкус — старое сухое вино. «Марс», — догадался он. Седьмой нес успокоение, тепло и был нежным по вкусу. Это могла быть только Земля. Зато восьмой просто обжег горло, оказавшись горячим и крепким до такой степени, что у Палмера полезли глаза на лоб.
— У-у-ух, — едва выдохнул он, оглушенно покачивая головой, но, передохнув и набравшись смелости, храбро выпил оставшееся до конца.
Весь экипаж собрался теперь вокруг него, с одобрением покачивая головами и улыбаясь.
— Из Рауля вышел бы первоклассный бармен, — заметил Макс. — Когда вы почувствуете себя вполне готовым, попросите его приготовить вам «Суперновую».
Палмер медленно покачал головой. И вся компания закачалась в такт с ним. Движения казались ему медленными, как вечность.
— Мне кажется, что я принял уже достаточно, — оглушенно пробормотал он. — Какого черта вы намешали в этой микстуре?
— О, мне понадобился бы целый день, чтобы вам это объяснить, — ответил Ортега, пряча улыбку в усах.
— Зови меня просто Джей, — внезапно предложил Палмер, Он начал чувствовать, как голова у него становится все легче и легче, а колени все более ватными, будто он шел не меньше дня без остановки.
— Надеюсь, что не отравлюсь… — произнес он заикаясь, и, почувствовав головокружение, плюхнулся в ближайшее кресло. Произнося первые слова, он хотел придать им иронический смысл, но в конце фразы, которая показалась ему нескончаемой, он подумал, не отрава ли это на самом деле. В конце концов, разве можно доверять этим соларианам…
— Не ломайте себе голову, Джей, — посмеиваясь, сказала ему Робин Марель, — после этого напитка все вначале чувствуют себя одной ногой в могиле, но это лишь первое впечатление.
— А что… что, будет еще второе?
Голова кружилась все сильней. Палмер потерял ощущение реальности. Сейчас он не мог бы даже сказать, сколько человек находится с ним в комнате. Миллионы, казалось ему. Воздух сгустился и приобрел осязаемость и аромат. Он медленно струился, как густой сироп, Палмер никогда не был так пьян, как в данный момент, и он не мог понять, нравится ему это или нет. Теперь он себя чувствовал хорошо, голова свободная и легкая, настроение приподнятое, но мысль оставаться в таком состоянии долгое время была скорее пугающей и даже омерзительной.
Или Бергстрем прочел его мысли, или остальные поняли по выражению его лица, но весь экипаж веселился вовсю, глядя на него, а Ортега просто стонал от удовольствия.
— Не берите в голову, Джей, — сказал Линго. — Это тоже пройдет.
Линда Дортин проскользнула к проигрывателю и приятная нежная музыка заполнила зал. Фран Шаннон уселась перед синтезатором запахов и начала импровизировать. Тотчас же воздух наполнился запахами весны. Основу составлял тяжелый и густой дух свежескошенной травы. И на этом фоне Фран стала поочередно создавать ароматы различных цветов: розы, лилии, ландыша… Пахучие «фразы» наплывали и исчезали в неожиданной синхронности со звуками музыки.
Палмер начал чувствовать распирающую головную боль. Казалось, голова его вот-вот лопнет, в то время как остальная часть его "я" расслабилась под всесокрушающим напором опьянения, запахов и звуков музыки. Никогда еще он не испытывал подобного пира души.
Но это-то его и беспокоило, Палмер никогда не употреблял, ничего похожего на «Девять Планет» и не мог предположить, какие будут после этого последствия. Его новые друзья уверяли, что напиток совершенно безвреден, но чего стоят их слова на самом деле? Может быть, они будут теперь держать его все время в подобном состоянии эйфории? А может, этот коктейль полностью сокрушит волю? Или, несмотря на все заверения Робин, коктейль был все-таки отравлен?
Палмер был выпивохой не больше, чем любой другой солдат, находившийся в отпуске. Ему приходилось и раньше напиваться до чертиков. В таких случаях, зная, что он хватил лишку, Джей старался отсидеться где-нибудь в уголке, ожидая, пока винные пары несколько рассеются.
Сейчас он испытывал как раз такое состояние. Джей не чувствовал себя ни больным, ни испуганным, его не тянуло «поплакаться в жилетку», но он чувствовал, что с него достаточно.
К сожалению, Палмер совсем потерял счет времени и не знал, как долго он пробыл в этом состоянии. Еще хуже было то, что ему была совершенно не известна длительность действия напитка. Пропитанный запахом роз, туман окутывал его со всех сторон. Ему казалось, что он уже целую вечность находится в этой густой и теплой атмосфере, и это состояние будет длиться… длиться…
Внезапно все кончилось.
Туман вдруг рассеялся, как пена для бритья в горячей воде. С ошеломляющей быстротой он оказался совершенно трезв. Это было ни на что не похоже. Только что он был пьян в стельку, а сейчас голова стала ясной, мысли четкими, ни малейшей тени тяжести в голове или мигрени. Он был свеж как огурчик, будто проспал не менее семи-восьми часов глубоким спокойным сном. Ко всему прочему ему страшно захотелось есть.
— Ага, — сказал Ортега. — Я вижу, все прошло. Вот за что я особенно люблю этот «ерш». Каждый из семи первых слоев немного более пьянящий, чем предшествующий. Восьмой слой — отрезвляет, но действует с запаздыванием, дает почувствовать эффект от первых семи. А последний слой — стимулирующий. Опьянение, хорошая ночь сна, а потом свежесть и бодрость во всем теле — и все это за двадцать минут.
— Будем надеяться, что это не игра случая, — проворчал Палмер, неохотно признавая свое поражение.Я все еще думаю, что вы слишком рисковали.
Линго покинул кресло для пилота.
— Если бы риск действительно существовал, я бы согласился с тем, что провоцировать взрыв еще одной Новой — плохая шутка. Но когда вы доверяете решение аналогичной задачи компьютеру, ему-то вы верите! А что такое компьютер? Это же продукт человеческого мозга. Так уж лучше верить самому мозгу, чем тому, что его заменяет.
— Ну, это несколько поверхностный взгляд на… — начал Палмер, но Линго остановил его движением руки,
— Оставим эти споры на потом. Наше путешествие будет долгим, так что у нас еще масса времени поспорить на эту тему. Весь экипаж сейчас собрался в кают-компании. Как вы смотрите на то, чтобы пропустить стаканчик?
Кают-компания не походила ни на одно из внутренних помещений кораблей, известных Джею. Стены были обшиты сосной, а пол покрывал огромный толстый ковер зеленого цвета. Мебель своими тяжелыми формами напоминала антикварные образцы и была большей частью из обшитого кожей дерева. Вдоль одной из стен протянулась стойка бара, который оказал бы честь даже клубу Генералов в Пентагон-Сити. Другая стена представляла собой практически один огромный экран. В углах комнаты находились стереои видеосистемы и масса другой аппаратуры, о предназначении которой можно было только догадываться. В центре комнаты стоял большой овальный стол, напоминающий биллиард, где вместо сеточек луз находились какие-то полости, заполненные разноцветным песком.
Палмер застыл на месте, с удивлением осматриваясь. «Одна лишь эта комната стоит больше, чем вся оставшаяся часть корабля», — в замешательстве думал он.
Линго сделал знак Раулю Ортега, выполнявшему роль бармена.
— Как насчет «Девяти Планет» для генерала? — спросил он.
Ортега забренчал бокалами и бутылками.
— Это.., гм… царские хоромы для космического корабля, — проговорил Палмер, — Совсем не то, к чему я привык.
Робин Морель, уютно расположившаяся в глубоком кресле, звонко рассмеялась.
— Война — это ад, генерал.
Ортега закончил приготовление загадочного коктейля и протянул Джею большой запотевший бокал, наполненный жидкостью девяти различных не смешивающихся между собой цветов: бледно-голубого, коричневого, пурпурного, морской волны, бурого, зеленого, желтого, синего и оранжевого.
— Каждый цвет — одна из планет Солнечной системы, — сказал Ортега, подмигивая Палмеру.
Тот недоверчиво глядел на гигантских размеров запотевший бокал. Впечатляющий коктейль!
— Пейте мелкими глотками, медленно, — посоветовала вошедшая вслед за ними Фран Шаннон. — Не больше одного уровня за один раз.
Палмер поднес бокал к губам и сделал пробный глоток. Жидкость первого уровня была максимально холодной. «Плутон, наверное», — подумал он, пытаясь припомнить названия планет Солнечной Системы. Четыре следующих слоя жидкости также были очень холодными, но степень их охлаждения уменьшалась от слоя к слою. Шестой слой оказался более густым, на вкус — старое сухое вино. «Марс», — догадался он. Седьмой нес успокоение, тепло и был нежным по вкусу. Это могла быть только Земля. Зато восьмой просто обжег горло, оказавшись горячим и крепким до такой степени, что у Палмера полезли глаза на лоб.
— У-у-ух, — едва выдохнул он, оглушенно покачивая головой, но, передохнув и набравшись смелости, храбро выпил оставшееся до конца.
Весь экипаж собрался теперь вокруг него, с одобрением покачивая головами и улыбаясь.
— Из Рауля вышел бы первоклассный бармен, — заметил Макс. — Когда вы почувствуете себя вполне готовым, попросите его приготовить вам «Суперновую».
Палмер медленно покачал головой. И вся компания закачалась в такт с ним. Движения казались ему медленными, как вечность.
— Мне кажется, что я принял уже достаточно, — оглушенно пробормотал он. — Какого черта вы намешали в этой микстуре?
— О, мне понадобился бы целый день, чтобы вам это объяснить, — ответил Ортега, пряча улыбку в усах.
— Зови меня просто Джей, — внезапно предложил Палмер, Он начал чувствовать, как голова у него становится все легче и легче, а колени все более ватными, будто он шел не меньше дня без остановки.
— Надеюсь, что не отравлюсь… — произнес он заикаясь, и, почувствовав головокружение, плюхнулся в ближайшее кресло. Произнося первые слова, он хотел придать им иронический смысл, но в конце фразы, которая показалась ему нескончаемой, он подумал, не отрава ли это на самом деле. В конце концов, разве можно доверять этим соларианам…
— Не ломайте себе голову, Джей, — посмеиваясь, сказала ему Робин Марель, — после этого напитка все вначале чувствуют себя одной ногой в могиле, но это лишь первое впечатление.
— А что… что, будет еще второе?
Голова кружилась все сильней. Палмер потерял ощущение реальности. Сейчас он не мог бы даже сказать, сколько человек находится с ним в комнате. Миллионы, казалось ему. Воздух сгустился и приобрел осязаемость и аромат. Он медленно струился, как густой сироп, Палмер никогда не был так пьян, как в данный момент, и он не мог понять, нравится ему это или нет. Теперь он себя чувствовал хорошо, голова свободная и легкая, настроение приподнятое, но мысль оставаться в таком состоянии долгое время была скорее пугающей и даже омерзительной.
Или Бергстрем прочел его мысли, или остальные поняли по выражению его лица, но весь экипаж веселился вовсю, глядя на него, а Ортега просто стонал от удовольствия.
— Не берите в голову, Джей, — сказал Линго. — Это тоже пройдет.
Линда Дортин проскользнула к проигрывателю и приятная нежная музыка заполнила зал. Фран Шаннон уселась перед синтезатором запахов и начала импровизировать. Тотчас же воздух наполнился запахами весны. Основу составлял тяжелый и густой дух свежескошенной травы. И на этом фоне Фран стала поочередно создавать ароматы различных цветов: розы, лилии, ландыша… Пахучие «фразы» наплывали и исчезали в неожиданной синхронности со звуками музыки.
Палмер начал чувствовать распирающую головную боль. Казалось, голова его вот-вот лопнет, в то время как остальная часть его "я" расслабилась под всесокрушающим напором опьянения, запахов и звуков музыки. Никогда еще он не испытывал подобного пира души.
Но это-то его и беспокоило, Палмер никогда не употреблял, ничего похожего на «Девять Планет» и не мог предположить, какие будут после этого последствия. Его новые друзья уверяли, что напиток совершенно безвреден, но чего стоят их слова на самом деле? Может быть, они будут теперь держать его все время в подобном состоянии эйфории? А может, этот коктейль полностью сокрушит волю? Или, несмотря на все заверения Робин, коктейль был все-таки отравлен?
Палмер был выпивохой не больше, чем любой другой солдат, находившийся в отпуске. Ему приходилось и раньше напиваться до чертиков. В таких случаях, зная, что он хватил лишку, Джей старался отсидеться где-нибудь в уголке, ожидая, пока винные пары несколько рассеются.
Сейчас он испытывал как раз такое состояние. Джей не чувствовал себя ни больным, ни испуганным, его не тянуло «поплакаться в жилетку», но он чувствовал, что с него достаточно.
К сожалению, Палмер совсем потерял счет времени и не знал, как долго он пробыл в этом состоянии. Еще хуже было то, что ему была совершенно не известна длительность действия напитка. Пропитанный запахом роз, туман окутывал его со всех сторон. Ему казалось, что он уже целую вечность находится в этой густой и теплой атмосфере, и это состояние будет длиться… длиться…
Внезапно все кончилось.
Туман вдруг рассеялся, как пена для бритья в горячей воде. С ошеломляющей быстротой он оказался совершенно трезв. Это было ни на что не похоже. Только что он был пьян в стельку, а сейчас голова стала ясной, мысли четкими, ни малейшей тени тяжести в голове или мигрени. Он был свеж как огурчик, будто проспал не менее семи-восьми часов глубоким спокойным сном. Ко всему прочему ему страшно захотелось есть.
— Ага, — сказал Ортега. — Я вижу, все прошло. Вот за что я особенно люблю этот «ерш». Каждый из семи первых слоев немного более пьянящий, чем предшествующий. Восьмой слой — отрезвляет, но действует с запаздыванием, дает почувствовать эффект от первых семи. А последний слой — стимулирующий. Опьянение, хорошая ночь сна, а потом свежесть и бодрость во всем теле — и все это за двадцать минут.