Теперь бедняга гордо вышагивал впереди, но цель оказалась достигнута. Сомнения улетучились, оставив место решимости: в конце концов, это всего лишь возвращение к истокам.
В тупике царствовал полумрак.
– Я могу зажечь лампы, – сообщил Иеремая.
– Не нужно, – покачал головой Коллоу. – Можешь быть свободен. Обратную дорогу я найду сам.
– Как скажете, Сэр, – карлик поклонился и пропал.
Бродячая дверь не подавала признаков жизни. Она выглядела много старше стен: едва ли Галерея позволяла ремонтировать себя. Тяжелая темная дверь, испещренная прожилками и царапинами, закованная в узорчатые металлические скобы, внушала благоговение и страх. Железная маска с узкими прорезями глаз смотрела прямо Джулиусу в лицо.
– Я здесь, чтобы забрать свое. Пропусти, – тихо произнес тот, ставя чемоданчик у ног.
Маска пришла в движение. Она широко открыла рот, обнажая острые серебристые зубы, а глубоко в горле показалась замочная скважина.
Гоблинский порошок перестал действовать не так давно, Джулиус почувствовал это еще на улице. Шаг в тени… туда, где нет ничего невозможного. В такие моменты он прекрасно понимал больных инумброманией.
Так или иначе, дверь оказалась за спиной, а это главное.
Длинная пустая комната, точно высеченная в скале, давила со всех сторон, но стоило нарушить тишину, как шорох дыхания обернулся утробным гулом. Шершавые стены начали меняться: тысячи лиц с черными безднами пустых глазниц сменяли друг друга, наполняя комнату леденящим кровь шепотом. Невнятные звуки, переплетаясь, обретали четкость, заставляя двигаться вглубь.
– Да иду я, иду, – отмахнулся Коллоу.
Шепот умолк, позволяя звенящей тишине заполнить Галерею. Стук подкованных сапог звонко метался между потолком и полом. То там, то тут просыпались тусклые голубые огни, разгоняя вязкий мрак, – чем дальше, тем ярче. Наконец, прямая комната, больше похожая на просторный коридор, уперлась в грубую стену.
– …ты пришел … – тысячи невнятных голосов сплелись в один.
– Разве это не очевидно? – Долгие речи магических существ и предметов порой выводили из себя.
Галерея отозвалась ехидным смешком. Джулиус предусмотрительно отступил на шаг, потому что на стене стремительно нарастало огромное, в человеческий рост лицо. Оно словно бы пыталось отделиться от каменного монолита, частью которого являлось. Высокий выпуклый лоб, острые скулы, прямой правильный нос – лысую каменную голову можно было считать женской.
– Ты хоть помнишь, что оставил здесь?Что решил забрать? – Каменные веки поднялись, и в лицо ударил невыносимо яркий голубой свет.
– Прищурилась бы, что ли… – отводя взгляд и заслоняя глаза рукой, попросил Коллоу.
– Хватит! – громыхнула голова. – Зачем ты явился сюда?
– Отдай мое сердце, – прошипел он сквозь зубы.
– Ты уверен, что хочешь получить его назад? – Каменные губы не шевелились, голос звучал отовсюду.
– Да. – Подмывало сказать что-нибудь едкое, но здравый смысл заставил ограничиться простым ответом.
– Вначале выслушай предупреждение …
– Не нужно, я прекрасно знаю, что меня ждет, – отрезал Джулиус.
– Что ж, в таком случае, не вини потом, – безразличным тоном отозвалась Галерея. – Посмотри на меня, бессмертный.
Превозмогая боль, он выпрямился и поднял взгляд…
С чего она взяла, что способна отыскать дорогу самостоятельно? Зачем вообще согласилась? Только для того, чтоб доказать безликим реконструкторам, что те ошиблись? Вопросы, вопросы, вопросы… Бесконечная вереница вопросов заставляла скрипеть зубами от немой злобы на собственную глупость. А может, не настолько и «собственную»? Вдруг это профессор с мерзким лицом сделал ее такой?
– Будь ты проклят, Джастин Гудман! – прошипела мисс Варлоу, не найдя другого способа выпустить пар.
«Но ведь это не профессор заблудился», – съехидничало внутреннее я.
Внезапно размышления нарушил хриплый лай. Звук доносился из-за угла и быстро приближался. Конечно, в этом городе кто угодно мог выгуливать собаку, но Эмьюз прекрасно помнила, какими невозможными бывают совпадения. Лучшим вариантом избавления от нежелательной встречи показалось бежать в противоположном направлении. Окинув взглядом улицу, она поняла, что никак не успеет до следующего поворота.
«Пугаться некогда, нужно соображать», – Эмьюз оценивающе осмотрела улицу. Чужие дворики и незнакомые дома, куда хватало глаз. Где-то недалеко мелодично звякнул колокольчик, такой же висел на входе в книжный магазин. На противоположной стороне дороги из дверей вышел коренастый мужчина с усами, прижимавший к себе одной рукой деревянный прямоугольник.
Девочка не раздумывая бросилась туда. Юркнув в теплое помещение с маленькими почти непрозрачными окошками, она так и остолбенела от удивления. Пьянящий запах свежей сдобы пропитал все вокруг, батарея пышущих жаром булок смотрела на Эмьюз с длинного подноса, а маленькая девочка в белом фартуке и смешных варежках перекладывала их одну за одной на длинный резной лоток.
Снова звякнул колокольчик, и тот самый мужчина с усами крикнул, просунув голову в дверь:
– Лизи, подай молоток!
– Через минуту, папа, я занята, – отозвалась серьезная кроха.
– У нас нет минуты! Откуда возьмутся покупатели, если над входом не будет вывески?
– Простите, молодой человек, вы не подскажите, где тут булочная? – раздался елейный голос с улицы.
– Здесь, мэм. – Мужчина открыл дверь шире, пропуская тучную пожилую даму. – Только собачку придется оставить снаружи.
– Присмотрите за моим милым мальчиком, прошу вас, это не займет много времени. – Не дожидаясь ответа, она вложила в свободную руку усатого поводок, потому что забавная кучерявая сарделька на ножках жаждала последовать за хозяйкой.
Эмьюз зажала рот ладонями, чтоб не расхохотаться.
– Понимаешь теперь, о чем я? – Росарио вошла вслед за тучной дамой, лукаво улыбаясь.
– Нет, – честно призналась мисс Варлоу.
– Наши общие знакомые не учитывают кое-что очень важное, – охотно пояснила тетка. – А именно – Его Величество Случай со спутницей.
– С какой такой «спутницей»? – Сдерживать смех дольше не было нужды.
– Как с какой? – Тэсори приподняла брови. – Эту ветреную особу зовут Удача. Я вижу, ты с ними общий язык нашла.
Покинув царство сладкой сдобы, Росарио и Эмьюз унесли с собой много всяких вкусностей. «Что не съестся, пригодится в дороге», – приговаривала тетка, складывая горячие пирожки в бумажный пакет.
– Мы разве не домой? – поинтересовалась девочка, когда исследованные улицы остались позади.
– Пока нет, – ответила та, не сбавляя шаг.
– А куда? – резонный вопрос.
– Увидишь, не порти сюрприз, – отмахнулась Росарио.
Для себя Эмьюз отметила, что терпеть не может все, что предполагает собой неизвестность или ожидание. Попытки угадать изматывают, а от назойливых мыслей только болит голова. Когда девочке начало казаться, что они так и будут бродить по городу, Тэсори остановилась и, поправив волосы, сообщила:
– Пришли!
– «Мадам Нидлз. Оденет с иголочки», – прочла вывеску Эмьюз.
– Ты же хотела платье? – Тетка осторожно подтолкнула девочку к двери.
Внутри ждало легкое разочарование: никаких платьев там не было, только многочисленные рулоны ткани всевозможных цветов и оттенков. На звук колокольчика вышла высокая костлявая женщина средних лет. Стоило ей увидеть Росарио, как деловую мину сменила по-настоящему радушная улыбка:
– Мария! – воскликнула женщина. – Снова в наших краях? Как поживает твой сын?
– Он умер, Марта. – Тетка едва заметно побледнела, а Эмьюз больно прикусила язык. – Давно.
– Прости… – Улыбка мгновенно слиняла с худого лица.
– Не будем об этом. – Самообладанию Тэсори позавидовал бы кто угодно. – Видишь юную леди? Ей нужно особенное платье. Это моя единственная племянница.
– Вы обратились по адресу. – Марта Нидлз достала из кармана аккуратного передника странный моток.
– Пройди с мадам в соседнюю комнату, ей нужно снять мерки, чтоб новое платье хорошо сидело, – скомандовала Росарио. – Я подожду тебя на улице.
Девочка послушно выполнила все, что от нее требовалось, тем более что это никак не мешало думать. Нидлз бубнила что-то себе под нос и скрипела длинным карандашом, в то время как Эмьюз вспоминала лицо на портрете. Похоже, Ческо был для тетки хоть и не родным, но очень близким. Кто его знает, может в этом и есть повод прятать подальше предметы, способные напомнить о нем? Что ж, любопытство удовлетворено окончательно, только приятного в том мало.
– Какой у тебя любимый цвет? – Девочка вдруг заметила, что Марта перестала возиться и уже какое-то время пытается начать беседу.
– Трудно сказать, – призналась она.
– Тебе уже шили что-нибудь на заказ? – не отставала портниха.
– Нет… скорее всего, нет, – настоящего ответа Эмьюз не знала.
– Тогда ты позволишь мне выбрать тот, который подчеркнет твою индивидуальность? – Последнее слово понравилось, и девочка кивнула.
Мадам Нидлз снова заскрипела карандашом, потом ловко вырвала лист из рабочего блокнота со словами:
– Отдай это своей тете.
– Когда я смогу увидеть платье? – спохватилась Эмьюз уже почти в дверях.
– Быстро только мухи плодятся, – улыбнулась та.
«При чем тут мухи? Не понимаю», – думала мисс Варлоу, вертя головой в поисках Росарио.
– Ну что? – Тетка появилась как из-под земли.
– Вот, это тебе. – Клочок бумаги отправился прямиком в теткину сумку. – Что теперь?
– Домой, – рассеянно бросила она. – Собирать вещи, завтра мы этого просто не успеем.
На улицах начали оживать фонари, но, несмотря на это, Росарио предпочла пешую прогулку разноцветным кляксам.
– Если имеет смысл жалеть о содеянном, то сейчас самое время. – Руки и ноги затекли и основательно замерзли.
Перевернувшись на спину, Джулиус закрыл глаза и прислушался. Да, теперь он снова мог слышать тяжелые удары. С каждым вздохом внутри становилось все горячее и горячее, вскоре онемение отступило, и Коллоу позволил себе сесть.
Бархатная тьма ластилась к лицу, ложилась на плечи нежными объятьями, на что выпущенное на волю сердце немедленно отозвалось сладкой тоской, которой хотелось упиваться неподвижно, затаив дыхание.
– Нет, Джулс, так не пойдет! – отчаянно замотав головой, возмутился он, приводя себя в привычное состояние.
Только что-то в груди чхало на эти попытки, оно выло расстроенными струнами и заставляло волны дрожи пробегать по всему телу. С нечеловеческим рыком Джулиус вскочил на ноги и с размаху ударил кулаком в стену (ту, откуда появлялось каменное лицо). Физическая боль переключила на себя внимание с мук сердечных – способ варварский, но действенный.
– Может, все же надо было выслушать предупреждение? – спросил он пустоту, но Галерея не ответила.
Послушные тени позволяли разглядеть во тьме голые грубые камни и заветную дверь вдалеке. Сэр Коллоу поймал себя на мысли, что хочет разуться и пройтись босиком.
Выбравшись в коридор, Джулиус с удивлением обнаружил там осчастливленного карлика, дремавшего свернувшись калачиком рядом с брошенным чемоданчиком. И снова сердце дало о себе знать: оно так сдавило грудь, что ничего другого не оставалось, как снять плащ и укутать им крошечного человечка. Иеремая напоминал ребенка, которого бездарная мамаша обрядила в дурацкий карнавальный костюм, он потешно причмокивал во сне и водил ушками.
«Вот и начались мои мучения», – подумал сэр Коллоу, осторожно поднимая чемоданчик.
Джулиус легко взлетел над полом и понесся к выходу, кожей ощущая необходимость вдохнуть живительный ночной воздух.
Глава 6. Люди, небо, поезда
В тупике царствовал полумрак.
– Я могу зажечь лампы, – сообщил Иеремая.
– Не нужно, – покачал головой Коллоу. – Можешь быть свободен. Обратную дорогу я найду сам.
– Как скажете, Сэр, – карлик поклонился и пропал.
Бродячая дверь не подавала признаков жизни. Она выглядела много старше стен: едва ли Галерея позволяла ремонтировать себя. Тяжелая темная дверь, испещренная прожилками и царапинами, закованная в узорчатые металлические скобы, внушала благоговение и страх. Железная маска с узкими прорезями глаз смотрела прямо Джулиусу в лицо.
– Я здесь, чтобы забрать свое. Пропусти, – тихо произнес тот, ставя чемоданчик у ног.
Маска пришла в движение. Она широко открыла рот, обнажая острые серебристые зубы, а глубоко в горле показалась замочная скважина.
Гоблинский порошок перестал действовать не так давно, Джулиус почувствовал это еще на улице. Шаг в тени… туда, где нет ничего невозможного. В такие моменты он прекрасно понимал больных инумброманией.
Так или иначе, дверь оказалась за спиной, а это главное.
Длинная пустая комната, точно высеченная в скале, давила со всех сторон, но стоило нарушить тишину, как шорох дыхания обернулся утробным гулом. Шершавые стены начали меняться: тысячи лиц с черными безднами пустых глазниц сменяли друг друга, наполняя комнату леденящим кровь шепотом. Невнятные звуки, переплетаясь, обретали четкость, заставляя двигаться вглубь.
– Да иду я, иду, – отмахнулся Коллоу.
Шепот умолк, позволяя звенящей тишине заполнить Галерею. Стук подкованных сапог звонко метался между потолком и полом. То там, то тут просыпались тусклые голубые огни, разгоняя вязкий мрак, – чем дальше, тем ярче. Наконец, прямая комната, больше похожая на просторный коридор, уперлась в грубую стену.
– …ты пришел … – тысячи невнятных голосов сплелись в один.
– Разве это не очевидно? – Долгие речи магических существ и предметов порой выводили из себя.
Галерея отозвалась ехидным смешком. Джулиус предусмотрительно отступил на шаг, потому что на стене стремительно нарастало огромное, в человеческий рост лицо. Оно словно бы пыталось отделиться от каменного монолита, частью которого являлось. Высокий выпуклый лоб, острые скулы, прямой правильный нос – лысую каменную голову можно было считать женской.
– Ты хоть помнишь, что оставил здесь?Что решил забрать? – Каменные веки поднялись, и в лицо ударил невыносимо яркий голубой свет.
– Прищурилась бы, что ли… – отводя взгляд и заслоняя глаза рукой, попросил Коллоу.
– Хватит! – громыхнула голова. – Зачем ты явился сюда?
– Отдай мое сердце, – прошипел он сквозь зубы.
– Ты уверен, что хочешь получить его назад? – Каменные губы не шевелились, голос звучал отовсюду.
– Да. – Подмывало сказать что-нибудь едкое, но здравый смысл заставил ограничиться простым ответом.
– Вначале выслушай предупреждение …
– Не нужно, я прекрасно знаю, что меня ждет, – отрезал Джулиус.
– Что ж, в таком случае, не вини потом, – безразличным тоном отозвалась Галерея. – Посмотри на меня, бессмертный.
Превозмогая боль, он выпрямился и поднял взгляд…
* * *
Ох, как же зря Эмьюз уперлась и даже зеркальце не взяла! Девочка вот уже несколько часов ходила кругами, пытаясь отыскать булочную. Прохожих на улице почти не было, и потому положение выглядело еще более удручающим.С чего она взяла, что способна отыскать дорогу самостоятельно? Зачем вообще согласилась? Только для того, чтоб доказать безликим реконструкторам, что те ошиблись? Вопросы, вопросы, вопросы… Бесконечная вереница вопросов заставляла скрипеть зубами от немой злобы на собственную глупость. А может, не настолько и «собственную»? Вдруг это профессор с мерзким лицом сделал ее такой?
– Будь ты проклят, Джастин Гудман! – прошипела мисс Варлоу, не найдя другого способа выпустить пар.
«Но ведь это не профессор заблудился», – съехидничало внутреннее я.
Внезапно размышления нарушил хриплый лай. Звук доносился из-за угла и быстро приближался. Конечно, в этом городе кто угодно мог выгуливать собаку, но Эмьюз прекрасно помнила, какими невозможными бывают совпадения. Лучшим вариантом избавления от нежелательной встречи показалось бежать в противоположном направлении. Окинув взглядом улицу, она поняла, что никак не успеет до следующего поворота.
«Пугаться некогда, нужно соображать», – Эмьюз оценивающе осмотрела улицу. Чужие дворики и незнакомые дома, куда хватало глаз. Где-то недалеко мелодично звякнул колокольчик, такой же висел на входе в книжный магазин. На противоположной стороне дороги из дверей вышел коренастый мужчина с усами, прижимавший к себе одной рукой деревянный прямоугольник.
Девочка не раздумывая бросилась туда. Юркнув в теплое помещение с маленькими почти непрозрачными окошками, она так и остолбенела от удивления. Пьянящий запах свежей сдобы пропитал все вокруг, батарея пышущих жаром булок смотрела на Эмьюз с длинного подноса, а маленькая девочка в белом фартуке и смешных варежках перекладывала их одну за одной на длинный резной лоток.
Снова звякнул колокольчик, и тот самый мужчина с усами крикнул, просунув голову в дверь:
– Лизи, подай молоток!
– Через минуту, папа, я занята, – отозвалась серьезная кроха.
– У нас нет минуты! Откуда возьмутся покупатели, если над входом не будет вывески?
– Простите, молодой человек, вы не подскажите, где тут булочная? – раздался елейный голос с улицы.
– Здесь, мэм. – Мужчина открыл дверь шире, пропуская тучную пожилую даму. – Только собачку придется оставить снаружи.
– Присмотрите за моим милым мальчиком, прошу вас, это не займет много времени. – Не дожидаясь ответа, она вложила в свободную руку усатого поводок, потому что забавная кучерявая сарделька на ножках жаждала последовать за хозяйкой.
Эмьюз зажала рот ладонями, чтоб не расхохотаться.
– Понимаешь теперь, о чем я? – Росарио вошла вслед за тучной дамой, лукаво улыбаясь.
– Нет, – честно призналась мисс Варлоу.
– Наши общие знакомые не учитывают кое-что очень важное, – охотно пояснила тетка. – А именно – Его Величество Случай со спутницей.
– С какой такой «спутницей»? – Сдерживать смех дольше не было нужды.
– Как с какой? – Тэсори приподняла брови. – Эту ветреную особу зовут Удача. Я вижу, ты с ними общий язык нашла.
Покинув царство сладкой сдобы, Росарио и Эмьюз унесли с собой много всяких вкусностей. «Что не съестся, пригодится в дороге», – приговаривала тетка, складывая горячие пирожки в бумажный пакет.
– Мы разве не домой? – поинтересовалась девочка, когда исследованные улицы остались позади.
– Пока нет, – ответила та, не сбавляя шаг.
– А куда? – резонный вопрос.
– Увидишь, не порти сюрприз, – отмахнулась Росарио.
Для себя Эмьюз отметила, что терпеть не может все, что предполагает собой неизвестность или ожидание. Попытки угадать изматывают, а от назойливых мыслей только болит голова. Когда девочке начало казаться, что они так и будут бродить по городу, Тэсори остановилась и, поправив волосы, сообщила:
– Пришли!
– «Мадам Нидлз. Оденет с иголочки», – прочла вывеску Эмьюз.
– Ты же хотела платье? – Тетка осторожно подтолкнула девочку к двери.
Внутри ждало легкое разочарование: никаких платьев там не было, только многочисленные рулоны ткани всевозможных цветов и оттенков. На звук колокольчика вышла высокая костлявая женщина средних лет. Стоило ей увидеть Росарио, как деловую мину сменила по-настоящему радушная улыбка:
– Мария! – воскликнула женщина. – Снова в наших краях? Как поживает твой сын?
– Он умер, Марта. – Тетка едва заметно побледнела, а Эмьюз больно прикусила язык. – Давно.
– Прости… – Улыбка мгновенно слиняла с худого лица.
– Не будем об этом. – Самообладанию Тэсори позавидовал бы кто угодно. – Видишь юную леди? Ей нужно особенное платье. Это моя единственная племянница.
– Вы обратились по адресу. – Марта Нидлз достала из кармана аккуратного передника странный моток.
– Пройди с мадам в соседнюю комнату, ей нужно снять мерки, чтоб новое платье хорошо сидело, – скомандовала Росарио. – Я подожду тебя на улице.
Девочка послушно выполнила все, что от нее требовалось, тем более что это никак не мешало думать. Нидлз бубнила что-то себе под нос и скрипела длинным карандашом, в то время как Эмьюз вспоминала лицо на портрете. Похоже, Ческо был для тетки хоть и не родным, но очень близким. Кто его знает, может в этом и есть повод прятать подальше предметы, способные напомнить о нем? Что ж, любопытство удовлетворено окончательно, только приятного в том мало.
– Какой у тебя любимый цвет? – Девочка вдруг заметила, что Марта перестала возиться и уже какое-то время пытается начать беседу.
– Трудно сказать, – призналась она.
– Тебе уже шили что-нибудь на заказ? – не отставала портниха.
– Нет… скорее всего, нет, – настоящего ответа Эмьюз не знала.
– Тогда ты позволишь мне выбрать тот, который подчеркнет твою индивидуальность? – Последнее слово понравилось, и девочка кивнула.
Мадам Нидлз снова заскрипела карандашом, потом ловко вырвала лист из рабочего блокнота со словами:
– Отдай это своей тете.
– Когда я смогу увидеть платье? – спохватилась Эмьюз уже почти в дверях.
– Быстро только мухи плодятся, – улыбнулась та.
«При чем тут мухи? Не понимаю», – думала мисс Варлоу, вертя головой в поисках Росарио.
– Ну что? – Тетка появилась как из-под земли.
– Вот, это тебе. – Клочок бумаги отправился прямиком в теткину сумку. – Что теперь?
– Домой, – рассеянно бросила она. – Собирать вещи, завтра мы этого просто не успеем.
На улицах начали оживать фонари, но, несмотря на это, Росарио предпочла пешую прогулку разноцветным кляксам.
* * *
Последнее, что Джулиус запомнил, была нестерпимая боль в груди, точно проклятая каменная морда прожгла там огромную дыру своим взглядом. Он лежал на животе в полной темноте. От звона в ушах мутило.– Если имеет смысл жалеть о содеянном, то сейчас самое время. – Руки и ноги затекли и основательно замерзли.
Перевернувшись на спину, Джулиус закрыл глаза и прислушался. Да, теперь он снова мог слышать тяжелые удары. С каждым вздохом внутри становилось все горячее и горячее, вскоре онемение отступило, и Коллоу позволил себе сесть.
Бархатная тьма ластилась к лицу, ложилась на плечи нежными объятьями, на что выпущенное на волю сердце немедленно отозвалось сладкой тоской, которой хотелось упиваться неподвижно, затаив дыхание.
– Нет, Джулс, так не пойдет! – отчаянно замотав головой, возмутился он, приводя себя в привычное состояние.
Только что-то в груди чхало на эти попытки, оно выло расстроенными струнами и заставляло волны дрожи пробегать по всему телу. С нечеловеческим рыком Джулиус вскочил на ноги и с размаху ударил кулаком в стену (ту, откуда появлялось каменное лицо). Физическая боль переключила на себя внимание с мук сердечных – способ варварский, но действенный.
– Может, все же надо было выслушать предупреждение? – спросил он пустоту, но Галерея не ответила.
Послушные тени позволяли разглядеть во тьме голые грубые камни и заветную дверь вдалеке. Сэр Коллоу поймал себя на мысли, что хочет разуться и пройтись босиком.
Выбравшись в коридор, Джулиус с удивлением обнаружил там осчастливленного карлика, дремавшего свернувшись калачиком рядом с брошенным чемоданчиком. И снова сердце дало о себе знать: оно так сдавило грудь, что ничего другого не оставалось, как снять плащ и укутать им крошечного человечка. Иеремая напоминал ребенка, которого бездарная мамаша обрядила в дурацкий карнавальный костюм, он потешно причмокивал во сне и водил ушками.
«Вот и начались мои мучения», – подумал сэр Коллоу, осторожно поднимая чемоданчик.
Джулиус легко взлетел над полом и понесся к выходу, кожей ощущая необходимость вдохнуть живительный ночной воздух.
Глава 6. Люди, небо, поезда
Утро началось с рассветом. Эмьюз еще не просыпалась так рано, а для Росарио это, похоже, было самым обычным делом. Тетка носилась по дому как заведенная, чем-то гремела и шуршала. Сундук-монстр прогрохотал до первого этажа и там затих, готовый к выходу.
В полудреме девочке казалось, что все ее действия вдруг сделались чрезвычайно медленными, точно воздух превратился в воду и мешал двигаться. Насильно затолкав в себя завтрак и залив его чаем, Эмьюз выбралась «досыпать» во двор, чтоб не попадаться тетке под ноги.
Прохладный ветерок шелестел желтыми листьями, пытаясь заглушить шум улицы. За забором незнакомые люди спешили по своим делам, не обращая внимания ни на заспанное солнце, ни на осеннее золото.
Мисс Варлоу вдруг почувствовала острую, как лезвие, грусть, врезавшуюся прямо в сердце без предупреждения. Девочка осознала, что непременно будет скучать по первому в своей жизни уютному дому. Она обвела обветшалый фасад тоскливым взглядом: замшелые ступени, тяжелая парадная дверь, а вон ее комната на втором этаже… Почему-то казалось, что на эту сторону должно выходить только одно окно – то, в которое Эмьюз видела злосчастного Гримма – но, очевидно, она ошиблась.
Рядом обнаружилось еще одно, занавешенное плотной шторой. Если есть окно, должна быть и комната за ним, а в коридоре дверь, закрывающая ее, – но ленивые мысли не желали ворочаться, и девочка никак не могла заставить их собраться.
Решив развеять глупые сомнения, мисс Варлоу направилась было по дорожке к дому, но Росарио успела выпустить Синего и уже возилась с замком.
«Это подождет», – зевнула девочка и принялась яростно тереть глаза.
Эмьюз никак не могла понять, что происходит и почему столько нервов и суматохи вокруг. Тэсори, люди на улице и даже сундук – спешили все. Съеденный впопыхах завтрак не оставил о себе в памяти ни следа.
Оказывается, город просто кипит, когда сама мисс Варлоу едва находит в себе силы перебирать ногами! Не помог даже ледяной душ. Тетка весь вечер твердила, что жизнь изменится, но девочка и не предполагала, что настолько!
«Мы не успеваем», – отвечала на любую реплику Росарио, а от цветных пятен невыносимо мутило. Сначала толкотня в незнакомом здании, где странно приветливые женщины сидели за решетками и задавали вопросы.
– Откуда столько людей? – стараясь удерживать осмысленное выражение лица, осведомилась Эмьюз.
– И вообще, кто рано встает, тому… счастье тому! Отстань, – фыркнула тетка после успевшего порядком надоесть «мы не успеваем».
Потом неожиданно лавиной шума и муравьиной возни обрушился вокзал. Какие-то мужчины в форме подхватили Синего и унесли, стоило девочке зазеваться.
– Эй! Это наше!.. – но никто не слушал.
– Уймись. На нас смотрят, – всплеснула руками Тэсори. – Вещи принято сдавать в багаж.
– Но он не «вещь»! – возмутилась Эмьюз.
– Об этом вообще стоит помалкивать. – Тетка схватила ее под локоть, и опять началась непонятная погоня за взбесившейся толпой.
Из общего вокзального гула слух выхватывал обрывки фраз, сплетая их в невероятное кружево человеческих жизней. Одни прощались, другие кого-то встречали, а над всем этим гремел невозмутимый женский голос, многократно умноженный эхом: «Поезд на Шейдивейл прибывает согласно расписанию. Освободить полосу!»
– Советую посмотреть вверх, если не хочешь пропустить удивительное зрелище… – слова Росарио почти растворились в густом шуме.
Настоящее «удивительное зрелище» Эмьюз уже нашла. Она не отрываясь следила за родителями и детьми. С каждой секундой сердце наполнялось ядовитой завистью и обидой все больше и больше, пока они не хлынули через край.
«Ведь это же несправедливо!» – думала мисс Варлоу. – «Почему именно я очнулась несколько дней назад, как первый раз в жизни? Почему меня все кому не лень называют Тенью? Кто виноват, что я одна в целом мире?! Бессмертна, значит? Я приду плюнуть на твою могилу, Джастин Гудман!»
Росарио больно ткнула девочку локтем в бок и указала рукой куда-то вверх. Только теперь Эмьюз заметила, что толпа отчего-то затихла.
– Что происхо…? – голос заглушил задорный гудок.
Стеклянная крыша над путями открылась хрустальным цветком под восторженные вздохи, а из облаков, окруженный клубами белого пара, вырвался голубой поезд, игравший на солнце, как драгоценный. Волшебный состав плавно заходил на посадку. Мисс Варлоу боялась пошевелиться, чтоб не спугнуть ощущение чуда.
Вот он коснулся земли, с ревом пронесся совсем рядом, обдавая вихрем ярких искорок, и замер, как вкопанный. А когда пар рассеялся, люди на перроне принялись хлопать!
– На что это было похоже? – спросила тетка.
– На сказку, – призналась Эмьюз. – А ты разве не видела?
– Нет, моя милая, – Тэсори грустно улыбнулась. – Ни я, ни кто-либо из присутствующих здесь, даже не все Тени могут наблюдать приземление «Звездного Экспресса».
Голос из динамика объявил, что поезд до Шейдивейл простоит ровно полчаса, прежде чем снова отправится в путь. Провожающие принялись прощаться с новой силой, а девочка не сводила взгляда с гладкого блестящего бока удивительного Экспресса.
Двери открылись, и из вагонов начали выходить немногочисленные пассажиры. Внимание привлекла невероятно высокая женская фигура в странном капюшоне, укутанная во все черное, – Эмьюз не могла отделаться от ощущения, что знает, кто это…
– Простите, вы меня не помните? – подойдя поближе, спросила она у высокой незнакомки.
– Мы уже встречались, это верно. – Женщина в черном повернулась, и мисс Варлоу сдавленно ахнула. – Не стоит пугаться. Это всего лишь форма.
– Вы не могли бы снять… – девочка мучительно пыталась подобрать название тьме, покрывавшей всю голову незнакомки целиком.
– Нет, – покачала головой та.
– Потеряться вздумала? Это же вокзал! – сердито окликнула свою подопечную Росарио.
– Здравствуй, Мария. – Женщина в черном приветливо махнула рукой. – Рада видеть тебя в добром здравии.
– Спасибо, Леди Корникс. – Тетка учтиво поклонилась. – Посещали Спрятанный город?
– Всего лишь навещала больную. – В голосе незнакомки не было и тени эмоций.
– И как она? – Росарио, напротив, пришла в странное волнение.
– Без улучшений, – отозвалась та.
– Как жаль… – Тетка отвела взгляд.
– Воистину так, – кивнула женщина. – Наверное, ей было бы приятно увидеть тебя. Я не настаиваю, но если надумаешь, это можно легко устроить.
Когда черная фигура скрылась в толпе, Эмьюз решилась задать сам собой напросившийся вопрос:
– Леди Корникс – Тень? – Голос дрогнул.
– Да, – подтвердила Росарио. – А в клинике Сайленткип находится моя первая госпожа и ее наставница. Давай отложим разговоры, у нас с тобой впереди целых восемнадцать часов один на один.
Вскоре публика на перроне заметно поредела. Провожающие энергично махали прильнувшим к окнам пассажирам.
– Почему мы еще здесь? – осведомилась девочка.
– Только лишь потому, что после того, как поезд поднимется в воздух, до посадки в Шейдивейл нам придется находиться внутри, – фыркнула тетка. – Я не очень-то люблю подобные путешествия, вот и стараюсь насладиться последними минутами на твердой земле. Собственно, ты можешь обустраиваться. Просто покажи девушке в дверях билет.
Эмьюз так и поступила. Ей не терпелось оказаться в животе у удивительного голубого Экспресса. Это желание, вместе с предвкушением далекого и увлекательного путешествия, не давало неприятным мыслям снова завладеть вниманием.
Возможно, для кого-то интерьер и казался вполне заурядным, хоть и бесспорно красивым, для девочки же все выглядело сказочно-волнующим.
Приветливая проводница, странные двери, открывающиеся вбок, большое окно и два удобных сидения – все это приводило в дикий восторг. Повинуясь внезапному порыву, Эмьюз, как большинство пассажиров, прилипла к стеклу. Естественно, ничего и никого знакомого она не нашла (даже Росарио отсюда было не разглядеть в пестром море), но из окна перрон выглядел иначе.
Спустя некоторое время поезд снова весело загудел, словно предлагая прощающимся закругляться. Не успела мисс Варлоу начать волноваться, как тетка нашлась сама собой. Она вошла, воровато озираясь, и первым делом сунула что-то под свое сидение и приоткрыла форточку.
– Чем тут пахнет? – Эмьюз поморщилась.
– Рядом со мной курил какой-то джентльмен, – ответила Тэсори, деловито копошась в необъятных глубинах своей сумки. – Тебе не дует?
– Нет пока. – Девочка недоверчиво прищурилась.
– Славно. – Тетка поправила волосы. – Сейчас нужно будет пристегнуться: пока Экспресс не наберет высоту и не выровняется, может немного трясти. Помочь?
– Я справлюсь. – Толстые серебристо-голубые ремни с тяжелыми застежками нашлись легко.
Наконец, приятный женский голос рассказал о предосторожностях во время взлета, пожелал счастливого пути, и поезд едва заметно вздрогнул. Эмьюз повернулась к окну, насколько позволил ремень, чтобы увидеть, как клубы искрящегося белого пара обволакивают Звездный Экспресс причудливым облаком, скрывая от глаз окружающий мир.
Поезд мягко сдвинулся с места и начал плавно подниматься, оставляя вокзал где-то внизу. Щекочущий восторг заполнял душу, бесцеремонно вытесняя все остальное. Как же не хотелось отвлекаться от золотисто-зеленого пейзажа, но Росарио имела твердое желание поговорить о чем-то важном.
– Центр вызывает Эмьюз! Тук-тук! Есть кто дома? – Тетка ловко установила незаметно сложенный столик на ножке и сейчас громко стучала по гладкой блестящей крышке, привлекая внимание.
– Что? – отозвалась девочка чуть более недовольно, чем следовало.
– Всего один вопрос, и можешь продолжать таращиться в окно в свое удовольствие, – фыркнула она.
– Прости. – В животе заворочалась совесть.
– Ладно, – отмахнулась мадам Тэсори. – Неприязни к метрике больше нет?
– Пожалуй, так, – осторожно согласилась Эмьюз.
– Отлично! – Росарио звонко щелкнула пальцами. – Значит, я могу на тебя положиться?
– Конечно! – горячо заверила девочка, не подумав о последствиях.
– Умница! – Тетка загадочно улыбнулась. – Возьми свой документ и до начала занятий сама отнеси его проректору по кадрам, чтобы у меня об этом голова не болела.
Она протянула свернутый трубочкой черный пергамент.
– Куда я его сейчас-то дену? – Мисс Варлоу, тщательно скрывая раздражение, приняла злосчастную метрику.
– Верно мыслишь, – кивнула Росарио. – Взгляни, что заботливая тетя припасла для своей липовой племянницы…
Она нырнула под сидение и извлекла оттуда симпатичную темно-синюю сумку на двух лямках, украшенную россыпью нежно-лимонных звездочек.
– Это мне? – Настроение заметно улучшилось.
– А кому же еще? – усмехнулась Тэсори. – Во-первых, здесь кое-какие мелочи, которые могут тебе понадобиться. Во-вторых, ты забыла статуэтку, а этоочень неправильно. И, наконец, в-третьих, во внутреннем кармане немного денег на всякий случай.
– Спасибо, но я еще не вполне разобралась, как пользоваться… деньгами, – сказала и покраснела.
– Это к лучшему, поверь. – Тетка сосредоточенно искала что-то по карманам. – Когда появится необходимость – разберешься, а до этого целее будут. Главное, не афишировать тот факт, что они у тебя есть.
Девочка немедленно приступила к исследованию новой вещи. Сумка оказалась просторной и забавной.
– Отвлекись еще на минутку, пожалуйста, – попросила Росарио.
– Запросто, – засовывая черный пергамент на самое дно, согласилась мисс Варлоу.
– Зеркало может быть крайне полезным, – тетка явно начала издалека. – Пользоваться им очень просто. В большинстве случаев достаточно знать, кого именно хочешь видеть, и внятно приказать. Есть люди, с которыми невозможно связаться, не имея представления об их личном «номере-знаке»…
– Пока я ничего не понимаю, – честно предупредила Эмьюз.
– Терпение, – Тэсори подняла брови. – Я всего лишь приобрела зеркальце и зарегистрировала тебя в необходимом порядке.
Росарио выложила перед девочкой небольшой предмет, похожий на гладкий плоский камень прямоугольной формы с мягко скругленными углами. Черная матовая поверхность контрастировала с паутинкой серебристых узоров и почти незаметной защелкой.
– Твой личный номер-знак в сумке, там же, где инструкция и деньги, – продолжала тетка.
– Даже не знаю, как благодарить. – Девочка осторожно подобрала удивительное зеркальце. – Можно им воспользоваться прямо сейчас?
– Ничего не выйдет, пока поезд не ляжет на курс, – со знанием дела пояснила Росарио. – А теперь я, с твоего позволения, немного вздремну. Растолкай меня, если проводница зайдет.
– Договорились. – Эмьюз с удовольствием крутила в руках зеркальце.
«Интересно, что скажет Лют?», – подумала она, разглядывая свое отражение.
В полудреме девочке казалось, что все ее действия вдруг сделались чрезвычайно медленными, точно воздух превратился в воду и мешал двигаться. Насильно затолкав в себя завтрак и залив его чаем, Эмьюз выбралась «досыпать» во двор, чтоб не попадаться тетке под ноги.
Прохладный ветерок шелестел желтыми листьями, пытаясь заглушить шум улицы. За забором незнакомые люди спешили по своим делам, не обращая внимания ни на заспанное солнце, ни на осеннее золото.
Мисс Варлоу вдруг почувствовала острую, как лезвие, грусть, врезавшуюся прямо в сердце без предупреждения. Девочка осознала, что непременно будет скучать по первому в своей жизни уютному дому. Она обвела обветшалый фасад тоскливым взглядом: замшелые ступени, тяжелая парадная дверь, а вон ее комната на втором этаже… Почему-то казалось, что на эту сторону должно выходить только одно окно – то, в которое Эмьюз видела злосчастного Гримма – но, очевидно, она ошиблась.
Рядом обнаружилось еще одно, занавешенное плотной шторой. Если есть окно, должна быть и комната за ним, а в коридоре дверь, закрывающая ее, – но ленивые мысли не желали ворочаться, и девочка никак не могла заставить их собраться.
Решив развеять глупые сомнения, мисс Варлоу направилась было по дорожке к дому, но Росарио успела выпустить Синего и уже возилась с замком.
«Это подождет», – зевнула девочка и принялась яростно тереть глаза.
Эмьюз никак не могла понять, что происходит и почему столько нервов и суматохи вокруг. Тэсори, люди на улице и даже сундук – спешили все. Съеденный впопыхах завтрак не оставил о себе в памяти ни следа.
Оказывается, город просто кипит, когда сама мисс Варлоу едва находит в себе силы перебирать ногами! Не помог даже ледяной душ. Тетка весь вечер твердила, что жизнь изменится, но девочка и не предполагала, что настолько!
«Мы не успеваем», – отвечала на любую реплику Росарио, а от цветных пятен невыносимо мутило. Сначала толкотня в незнакомом здании, где странно приветливые женщины сидели за решетками и задавали вопросы.
– Откуда столько людей? – стараясь удерживать осмысленное выражение лица, осведомилась Эмьюз.
– И вообще, кто рано встает, тому… счастье тому! Отстань, – фыркнула тетка после успевшего порядком надоесть «мы не успеваем».
Потом неожиданно лавиной шума и муравьиной возни обрушился вокзал. Какие-то мужчины в форме подхватили Синего и унесли, стоило девочке зазеваться.
– Эй! Это наше!.. – но никто не слушал.
– Уймись. На нас смотрят, – всплеснула руками Тэсори. – Вещи принято сдавать в багаж.
– Но он не «вещь»! – возмутилась Эмьюз.
– Об этом вообще стоит помалкивать. – Тетка схватила ее под локоть, и опять началась непонятная погоня за взбесившейся толпой.
Из общего вокзального гула слух выхватывал обрывки фраз, сплетая их в невероятное кружево человеческих жизней. Одни прощались, другие кого-то встречали, а над всем этим гремел невозмутимый женский голос, многократно умноженный эхом: «Поезд на Шейдивейл прибывает согласно расписанию. Освободить полосу!»
– Советую посмотреть вверх, если не хочешь пропустить удивительное зрелище… – слова Росарио почти растворились в густом шуме.
Настоящее «удивительное зрелище» Эмьюз уже нашла. Она не отрываясь следила за родителями и детьми. С каждой секундой сердце наполнялось ядовитой завистью и обидой все больше и больше, пока они не хлынули через край.
«Ведь это же несправедливо!» – думала мисс Варлоу. – «Почему именно я очнулась несколько дней назад, как первый раз в жизни? Почему меня все кому не лень называют Тенью? Кто виноват, что я одна в целом мире?! Бессмертна, значит? Я приду плюнуть на твою могилу, Джастин Гудман!»
Росарио больно ткнула девочку локтем в бок и указала рукой куда-то вверх. Только теперь Эмьюз заметила, что толпа отчего-то затихла.
– Что происхо…? – голос заглушил задорный гудок.
Стеклянная крыша над путями открылась хрустальным цветком под восторженные вздохи, а из облаков, окруженный клубами белого пара, вырвался голубой поезд, игравший на солнце, как драгоценный. Волшебный состав плавно заходил на посадку. Мисс Варлоу боялась пошевелиться, чтоб не спугнуть ощущение чуда.
Вот он коснулся земли, с ревом пронесся совсем рядом, обдавая вихрем ярких искорок, и замер, как вкопанный. А когда пар рассеялся, люди на перроне принялись хлопать!
– На что это было похоже? – спросила тетка.
– На сказку, – призналась Эмьюз. – А ты разве не видела?
– Нет, моя милая, – Тэсори грустно улыбнулась. – Ни я, ни кто-либо из присутствующих здесь, даже не все Тени могут наблюдать приземление «Звездного Экспресса».
Голос из динамика объявил, что поезд до Шейдивейл простоит ровно полчаса, прежде чем снова отправится в путь. Провожающие принялись прощаться с новой силой, а девочка не сводила взгляда с гладкого блестящего бока удивительного Экспресса.
Двери открылись, и из вагонов начали выходить немногочисленные пассажиры. Внимание привлекла невероятно высокая женская фигура в странном капюшоне, укутанная во все черное, – Эмьюз не могла отделаться от ощущения, что знает, кто это…
– Простите, вы меня не помните? – подойдя поближе, спросила она у высокой незнакомки.
– Мы уже встречались, это верно. – Женщина в черном повернулась, и мисс Варлоу сдавленно ахнула. – Не стоит пугаться. Это всего лишь форма.
– Вы не могли бы снять… – девочка мучительно пыталась подобрать название тьме, покрывавшей всю голову незнакомки целиком.
– Нет, – покачала головой та.
– Потеряться вздумала? Это же вокзал! – сердито окликнула свою подопечную Росарио.
– Здравствуй, Мария. – Женщина в черном приветливо махнула рукой. – Рада видеть тебя в добром здравии.
– Спасибо, Леди Корникс. – Тетка учтиво поклонилась. – Посещали Спрятанный город?
– Всего лишь навещала больную. – В голосе незнакомки не было и тени эмоций.
– И как она? – Росарио, напротив, пришла в странное волнение.
– Без улучшений, – отозвалась та.
– Как жаль… – Тетка отвела взгляд.
– Воистину так, – кивнула женщина. – Наверное, ей было бы приятно увидеть тебя. Я не настаиваю, но если надумаешь, это можно легко устроить.
Когда черная фигура скрылась в толпе, Эмьюз решилась задать сам собой напросившийся вопрос:
– Леди Корникс – Тень? – Голос дрогнул.
– Да, – подтвердила Росарио. – А в клинике Сайленткип находится моя первая госпожа и ее наставница. Давай отложим разговоры, у нас с тобой впереди целых восемнадцать часов один на один.
Вскоре публика на перроне заметно поредела. Провожающие энергично махали прильнувшим к окнам пассажирам.
– Почему мы еще здесь? – осведомилась девочка.
– Только лишь потому, что после того, как поезд поднимется в воздух, до посадки в Шейдивейл нам придется находиться внутри, – фыркнула тетка. – Я не очень-то люблю подобные путешествия, вот и стараюсь насладиться последними минутами на твердой земле. Собственно, ты можешь обустраиваться. Просто покажи девушке в дверях билет.
Эмьюз так и поступила. Ей не терпелось оказаться в животе у удивительного голубого Экспресса. Это желание, вместе с предвкушением далекого и увлекательного путешествия, не давало неприятным мыслям снова завладеть вниманием.
Возможно, для кого-то интерьер и казался вполне заурядным, хоть и бесспорно красивым, для девочки же все выглядело сказочно-волнующим.
Приветливая проводница, странные двери, открывающиеся вбок, большое окно и два удобных сидения – все это приводило в дикий восторг. Повинуясь внезапному порыву, Эмьюз, как большинство пассажиров, прилипла к стеклу. Естественно, ничего и никого знакомого она не нашла (даже Росарио отсюда было не разглядеть в пестром море), но из окна перрон выглядел иначе.
Спустя некоторое время поезд снова весело загудел, словно предлагая прощающимся закругляться. Не успела мисс Варлоу начать волноваться, как тетка нашлась сама собой. Она вошла, воровато озираясь, и первым делом сунула что-то под свое сидение и приоткрыла форточку.
– Чем тут пахнет? – Эмьюз поморщилась.
– Рядом со мной курил какой-то джентльмен, – ответила Тэсори, деловито копошась в необъятных глубинах своей сумки. – Тебе не дует?
– Нет пока. – Девочка недоверчиво прищурилась.
– Славно. – Тетка поправила волосы. – Сейчас нужно будет пристегнуться: пока Экспресс не наберет высоту и не выровняется, может немного трясти. Помочь?
– Я справлюсь. – Толстые серебристо-голубые ремни с тяжелыми застежками нашлись легко.
Наконец, приятный женский голос рассказал о предосторожностях во время взлета, пожелал счастливого пути, и поезд едва заметно вздрогнул. Эмьюз повернулась к окну, насколько позволил ремень, чтобы увидеть, как клубы искрящегося белого пара обволакивают Звездный Экспресс причудливым облаком, скрывая от глаз окружающий мир.
Поезд мягко сдвинулся с места и начал плавно подниматься, оставляя вокзал где-то внизу. Щекочущий восторг заполнял душу, бесцеремонно вытесняя все остальное. Как же не хотелось отвлекаться от золотисто-зеленого пейзажа, но Росарио имела твердое желание поговорить о чем-то важном.
– Центр вызывает Эмьюз! Тук-тук! Есть кто дома? – Тетка ловко установила незаметно сложенный столик на ножке и сейчас громко стучала по гладкой блестящей крышке, привлекая внимание.
– Что? – отозвалась девочка чуть более недовольно, чем следовало.
– Всего один вопрос, и можешь продолжать таращиться в окно в свое удовольствие, – фыркнула она.
– Прости. – В животе заворочалась совесть.
– Ладно, – отмахнулась мадам Тэсори. – Неприязни к метрике больше нет?
– Пожалуй, так, – осторожно согласилась Эмьюз.
– Отлично! – Росарио звонко щелкнула пальцами. – Значит, я могу на тебя положиться?
– Конечно! – горячо заверила девочка, не подумав о последствиях.
– Умница! – Тетка загадочно улыбнулась. – Возьми свой документ и до начала занятий сама отнеси его проректору по кадрам, чтобы у меня об этом голова не болела.
Она протянула свернутый трубочкой черный пергамент.
– Куда я его сейчас-то дену? – Мисс Варлоу, тщательно скрывая раздражение, приняла злосчастную метрику.
– Верно мыслишь, – кивнула Росарио. – Взгляни, что заботливая тетя припасла для своей липовой племянницы…
Она нырнула под сидение и извлекла оттуда симпатичную темно-синюю сумку на двух лямках, украшенную россыпью нежно-лимонных звездочек.
– Это мне? – Настроение заметно улучшилось.
– А кому же еще? – усмехнулась Тэсори. – Во-первых, здесь кое-какие мелочи, которые могут тебе понадобиться. Во-вторых, ты забыла статуэтку, а этоочень неправильно. И, наконец, в-третьих, во внутреннем кармане немного денег на всякий случай.
– Спасибо, но я еще не вполне разобралась, как пользоваться… деньгами, – сказала и покраснела.
– Это к лучшему, поверь. – Тетка сосредоточенно искала что-то по карманам. – Когда появится необходимость – разберешься, а до этого целее будут. Главное, не афишировать тот факт, что они у тебя есть.
Девочка немедленно приступила к исследованию новой вещи. Сумка оказалась просторной и забавной.
– Отвлекись еще на минутку, пожалуйста, – попросила Росарио.
– Запросто, – засовывая черный пергамент на самое дно, согласилась мисс Варлоу.
– Зеркало может быть крайне полезным, – тетка явно начала издалека. – Пользоваться им очень просто. В большинстве случаев достаточно знать, кого именно хочешь видеть, и внятно приказать. Есть люди, с которыми невозможно связаться, не имея представления об их личном «номере-знаке»…
– Пока я ничего не понимаю, – честно предупредила Эмьюз.
– Терпение, – Тэсори подняла брови. – Я всего лишь приобрела зеркальце и зарегистрировала тебя в необходимом порядке.
Росарио выложила перед девочкой небольшой предмет, похожий на гладкий плоский камень прямоугольной формы с мягко скругленными углами. Черная матовая поверхность контрастировала с паутинкой серебристых узоров и почти незаметной защелкой.
– Твой личный номер-знак в сумке, там же, где инструкция и деньги, – продолжала тетка.
– Даже не знаю, как благодарить. – Девочка осторожно подобрала удивительное зеркальце. – Можно им воспользоваться прямо сейчас?
– Ничего не выйдет, пока поезд не ляжет на курс, – со знанием дела пояснила Росарио. – А теперь я, с твоего позволения, немного вздремну. Растолкай меня, если проводница зайдет.
– Договорились. – Эмьюз с удовольствием крутила в руках зеркальце.
«Интересно, что скажет Лют?», – подумала она, разглядывая свое отражение.