— Что там у вас еще за подозрения? В чем вы ее заподозрили? — спросил Ноэль Теддер, который стоял, прислонившись к статуе Джорджа Вашингтона. Хлад взглянул на него и покачал головой.
— Какое это имеет значение сейчас? Ее нет в живых, — бросила Маргот.
Парселл посмотрел на меня, и пока я обдумывал, что сказать, чтобы удержать его взгляд на себе, появилась миссис Вэйл. В руке она держала какой-то конверт. Сев на краешек кушетки, наша клиентка вынула из него несколько бумаг.
— Что там у вас, Элтея? — потребовал Хлад. — Я категорически настаиваю…
— Меня совершенно не интересует, на чем вы настаиваете, — заявила миссис Вэйл. — Гарольд считал вас хорошим юристом, Энди, и я согласна с его мнением. Я доверяю вашим советам, вам известно это. Однако сейчас дело обстоит иначе. Я рассказала вам обо всем для того, чтобы получить вашу консультацию о возможных юридических аспектах, но сейчас, после того как мне стало известно, что Дина убита, мне нужен не только совет юриста или его консультация. По-моему, мне нужна помощь Ниро Вулфа. — Она обратилась ко мне. — Он может приехать ко мне? Нет?
Я покачал головой.
— По делам он никогда не выезжает из дома. Если хотите, можете приехать к нему часов в шесть и…
— Нет, я не чувствую, чтобы… Но я могу рассказать вам, Не так ли?
— Разумеется. — Я достал из кармана блокнот, ручку и сел в кресло около кушетки.
— И я хочу, чтобы вы все слышали, — продолжала миссис Вэйл, осмотревшись. — Все мы знали Дину и, я не сомневаюсь, разделяли мое мнение о ней, как об весьма компетентной и вполне надежной секретарше, хотя я вовсе не утверждаю, что вы любили ее. Но все же она, очевидно… Впрочем, вначале послушайте вот это. — Миссис Вэйл перебрала бумаги, вынула одну из них, передала мне и снова обвела всех взглядом. — Я уже рассказывала вам о письме, полученном мною в понедельник утром, в котором говорилось о похищении Джимми и о том, что мне позвонит некий мистер Нэпп. Письмо я отдала мистеру Вулфу. По-моему, я сообщила вам, что разговор с Нэппом, состоявшийся во второй половине понедельника, Дина тоже слушала и застенографировала, а потом расшифровала свои записи и перепечатала. Мистер Гудвин, прочтите вслух запись.
Даже беглого взгляда оказалось достаточным, чтобы понять, что запись была напечатана на той же самой машинке, что и письмо Нэппа, правда на бумаге получше и другого размера. Я начал читать.
«Миссис Вэйл. Элтея Вэйл у телефона. Вы…
Нэпп. Я — Нэпп. Вы получили письмо?
Миссис Вэйл. Да, сегодня утром.
Нэпп. Нас слушает кто-нибудь еще?
Миссис Вэйл. Конечно, нет! Ведь в письме…
Нэпп. Если вы хотите, чтобы ваш Джимми остался в живых, сохраните все в строжайшем секрете. Вы собрали деньги?
Миссис Вэйл. Нет. Я же получило письмо только сегодня и не могла…
Нэпп. В таком случае позаботьтесь о деньгах и сделайте это не позднее чем завтра. Всю сумму — пятьсот тысяч долларов в старых банкнотах достоинством не более чем в сотню — сложите в чемодан. Понятно?
Миссис Вэйл. Да, понятно. Но где мой муж? Он…
Нэпп. Он жив, здоров и без единой царапины. Я вас не обманываю, миссис Вэйл. Если вы не попытаетесь выкинуть какой-нибудь трюк, мы вас не обманем. А теперь выслушайте меня, так как я не хочу затягивать наш разговор. Соберите деньги и сложите их в чемодан. Во вторник, то есть завтра вечером, положите этот чемодан в багажник вашей голубой машины и не забудьте закрыть его на замок. Поезжайте по Меррит-паркуэй и в Уэстпорте сверните на шоссе Тридцать три. Вы знаете шоссе Тридцать три?
Миссис Вэйл. Да.
Нэпп. Вы знаете там ресторан «Фоулер»?
Миссис Вэйл. Да.
Нэпп. Завтра в десять часов вечера зайдите в этот ресторан. Раньше туда приходить не следует, но и не опаздывайте более чем на пять минут. Сядьте за столик слева и закажите выпить что-нибудь. Там вы получите одно сообщение. Ясно?
Миссис Вэйл. Да. Какое сообщение? Как я узнаю…
Нэпп. Узнаете. Вы уверены, что все поняли?
Миссис Вэйл. Да. Завтра в десять часов вечера в ресторане «Фоулер». Но когда…
Нэпп. Сделайте, как я сказал. Вот и все».
Я кончил читать и повторил:
— Вот и все.
— Боже мой, мама! — воскликнул Ноэль Теддер. Если бы ты только рассказала мне!
— Или мне, — мрачно добавил Хлад.
— Да?.. А что вы могли сделать? Джимми вернулся, не так ли? Он жив, здоров и невредим. Я побывала у Ниро Вулфа, как я уже рассказывала вам, и то, что он сделал, возможно, помогло мне, хотя я не знаю этого точно, и теперь уже меня это не интересует.
— А по-моему, ты поступила совершенно правильно, ничего не сказав им, — заявила Маргот Теддер. — Мистер Хлад, наверное, попытался бы уговорить тебя подождать, пока он не заглянет во всякие юридические справочники и кодексы, а Ноэль, вероятно, приклеил бы себе бороду и отправился в ресторан «Фоулер». Но ты-то была в этом ресторане, мама?
— Я сделал все так, как мне было предложено. Конечно, у мистера Грэхэма в банке возникли подозрения… Нет, не то — он полюбопытствовал, зачем мне такая сумма. Но я ничего не сказала ему, поскольку деньги мои и его это не касается. Я подъехала к «Фоулеру» очень рано, подождала в машине до десяти часов вечера и зашла в ресторан. Двадцать минут одиннадцатого меня вызвали к телефону в кабинке. Человек, разговаривавший со мной, не назвался, но по голосу это был Нэпп. Он предложил мне заглянуть в телефонный справочник, начиная с буквы «зет». Я так и сделала. В справочнике оказалась записка. — Она протянула мне другой лист и сказала: — Прочтите вслух, мистер Гудвин.
— Одну минуточку! — вдруг заговорил Джимми Вэйл, который подошел к жене и остановился, глядя на нее. — По-моему, пока довольно. Эл, нам следует переговорить с тобой наедине. Ты рассказываешь все и Гудвину, и Хладу, а ведь пятница еще не наступила.
Миссис Вэйл рукой дотронулась до мужа.
— Я должна, Джимми. Сейчас, когда Дина… Боже мой, они убили ее! Я должна, Джимми, рассказать! Читайте, мистер Гудвин.
Записка была напечатана на той же машинке и на той же дешевой бумаге, что и письмо, полученное почтой. Я начал читать вслух:
«Немедленно уезжайте. Ни с кем не разговаривайте. Идите к машине и там прочтите остальное. Выезжайте на Седьмое шоссе и сверните направо. После Уэстона сверните на любую проселочную дорогу, а примерно через милю еще куда-нибудь. Следуйте так примерно полчаса, делая любые повороты, а затем выезжайте снова на Седьмое шоссе и направляйтесь к Дэнбери. Проезжайте через Бранчвиль и через милю остановитесь у ресторана „Жирный теленок“, там сядьте за столик и закажите что-нибудь выпить. Вы получите еще одно сообщение».
— Дайте-ка мне эти записки, — потребовал Джимми Вэйл, протягивая руку. По его тону мне стало ясно, что если я попытаюсь возражать под тем предлогом, что хочу показать их Вулфу, я проиграю. Поэтому я ограничился тем, что переписал текст записок в блокнот. Вообще-то говоря, необходимости в этом не было, поскольку в результате большой практики я могу на память точно воспроизводить самые длинные беседы, однако в сложившейся обстановке Вулф, конечно, пожелает иметь перед собою именно текст записок. Я выработал в себе привычку почти механически стенографировать напечатанные документы и, занимаясь этим, одновременно мог слушать рассказ миссис Вэйл.
— Я действовала и дальше в соответствии с указаниями, содержавшимися в записке. Мне кажется, за мною все время следовала машина, но я в этом не уверена. В «Жирном теленке» произошло то же самое, что и у «Фоулера». Десять минут двенадцатого меня позвали к телефону, и тот же голос велел мне заглянуть в телефонный справочник, начиная с буквы «у», где я обнаружила еще одну записку. Прочтите и ее вслух, — распорядилась миссис Вэйл, передавая мне другую бумажку.
На той же машинке и на той же бумаге было напечатано:
«Немедленно уезжайте. Ни с кем не разговаривайте. Садитесь в машину и там прочтите остальное. Следуйте дальше по Седьмому шоссе до перекрестка с Тридцать пятым шоссе. Здесь поверните налево и по Тридцать пятому шоссе следуйте через Риджфилд. После Риджфилда через две мили сделайте левый поворот на шоссе Сто двадцать три, а через 1.7 мили поверните направо на Старую Рудничную дорогу. Следуйте с небольшой скоростью, а когда идущая за вами машина трижды зажжет и потушит подфарники, остановитесь. Позади вас остановится машина. Выйдите и откройте багажник. Подошедший к вам человек скажет: „Ну, а теперь время и для Нэппа“, после чего вы отдадите ему чемодан, а он сообщит вам, что делать дальше».
— Так действительно и получилось, — продолжала миссис Вэйл.
— Человек велел мне возвращаться домой в Нью-Йорк. Он запретил кому-либо и что-либо рассказывать до возвращения Джимми, пригрозив, что в противном случае он не вернется. По его словам, Джимми вернется домой в течение суток. И Джимми вернулся! Да, да, слава богу, вернулся! — Она протянула руку, чтобы снова прикоснуться к своему Джимми, но не дотянулась до него, так как он стоял около меня, чтобы взять записки, последнюю из которых я как раз кончал переписывать в блокнот. Ноэль и Маргот заговорили с Хладом о чем-то. Закончив стенографировать, я протянул бумаги миссис Вэйл. Джимми Вэйл хотел было взять их, но я, не обращая внимания на него, отдал бумаги его жене.
— Вы понимаете теперь, почему я не должна была рассказать Ниро Вулфу или вам об этом, — сказала она мне.
— Да, могу догадаться. Ниро Вулф сказал вам, что мы заподозрили Дину Атли в причастности к похищению. Теперь я могу добавить, что ее труп была найден на Старой Рудничной дороге в том месте, где вы передали чемодан, или около него. Несомненно, что это еще больше затруднит ваше положение, когда к вам явятся представители властей графства Вестчестер и начнут расспрашивать о Дине Атли, выяснять, зачем вы посылали ее к Ниро Вулфу, а вы с мужем решили все же молчать до пятницы. Они еще не побывали у вас?
— Нет.
— Ну так скоро явятся. Мы с мистером Вулфом будем молчать до одиннадцати часов утра пятницы. Он назначил именно одиннадцать часов, потому что в это время спускается из оранжереи. Вы же вместе с мужем, сыном, дочерью, братом и своим адвокатом сами должны принять решение. Вообще-то говоря, очень рискованно не сообщать властям какие-то сведения, имеющие значение для расследования убийства. Но если вы будете молчать в порядке самозащиты от серьезной и реальной опасности, я сомневаюсь, чтобы у вас возникли какие-либо крупные неприятности с полицией. Именно это вы хотели бы слышать от мистера Вулфа или от меня?
— Нет, — миссис Вэйл сложила все бумаги в конверт и сейчас прижимала его к себе. — Не только это. Я хочу знать, какие у вас основания подозревать Дину в причастности к похищению.
— Вполне естественно. — Я положил блокнот и ручку в карман. — Вы не видели ее на Старой Рудничной дороге?
— Нет. Конечно, нет!
— И тем не менее она была там. Человек, следовавший в машине за вами, был один?
— Больше я никого не видела, было темно… Да меня и не интересовало, находился ли с ним еще кто-нибудь.
— Как он выглядел?
— Не знаю. Он был в пальто и в шляпе, надвинутой на глаза. Его лицо было закрыто чем-то до самых глаз.
— Кто уехал первым — он или вы?
— Я. Как он велел. Мне пришлось проехать дальше по дороге, чтобы найти место для разворота.
— И его машина все еще стояла на том же месте, когда вы возвращались?
— Да — на обочине, чтобы я могла проехать.
— А какие-нибудь другие машины на этой дороге вы видели?
— Нет. — Миссис Вэйл сделала нетерпеливый жест. — Но какое отношение все это имеет к Дине?
— Никакого, — вмешался Ноэль Теддер. — Как и полагается детективу, он пытается выжать из тебя все что можно.
— А я утверждаю, — решительно заявил Хлад, — что все это неразумно. Вы делаете ошибку, Элтея. Вы согласны со мной, Джимми?
— Да, согласен.
— Джимми, но ты должен понять меня, — возразила мисс Вэйл. — Она была там и они убили ее. Ты же должен понять, почему у мистера Вулфа были какие-то основания подозревать ее! — Она обратилась ко мне. — Так все же какие?
Я покачал головой.
— Вы знаете, я лишь выполняю поручения мистера Вулфа, но намек сделать могу. — Я поднялся. — Мисс Атли слушала ваш разговор с Нэппом и застенографировала его. Могу я взглянуть на машинку, на которой она потом печатала?
— Нет! — в один голос воскликнули Джимми Вэйл и Эндрю Хлад, а Ноэль Теддер одновременно заявил: — Разве я вам не говорил?
— Зачем? — спросила миссис Вэйл, не обращая внимания на них.
— На ваш вопрос, вероятно, я смогу ответить, взглянув на машинку, и, возможно, сделаю одно предложение. Машинка здесь?
— У меня в кабинете. — Она встала. — Но вы скажете мне наконец, почему вы заподозрили Дину?..
Не обращая внимания на возражения мужчин, мисс Вэйл вышла из библиотеки и привела меня в комнату (мы поднялись туда на лифте), значительно меньше библиотеки Гарольда Теддера. Едва войдя туда, я остановился, чтобы осмотреться — такая уж у меня привычка. Два письменных стола — один побольше, другой поменьше, полки с книгами и журналами, шкаф для бумаг, большое настенное зеркало, телевизор на столике, фотографии в рамках. Миссис Вэйл подошла к столу поменьше, повернулась ко мне и воскликнула:
— Машинки нет!
Я взглянул на столик, на котором сейчас находилась лишь подставка для машинки. У меня было только два вопроса, и я задал их.
— Машинка стоит здесь всегда, или иногда ее уносят в другую комнату?
— Нет, она всегда стоит тут.
— Когда вы видели ее здесь в последний раз?
— Я не… Мы нужно подумать… Сегодня я заходила сюда за конвертом и не заметила, была ли машинка на месте. Вчера же… Я должна подумать… Я не представляю себе…
— Кто-нибудь мог взять ее на время. — Я направился было к двери, но повернулся и сказал:
— Я доложу обо всем мистеру Вулфу. Если он найдет нужным сообщить вам что-нибудь, я позвоню. Однако главное сейчас в том, что мы будем молчать до пятницы, если не…
— Но вы же хотели сказать мне, почему вы заподозрили Дину?
— Да, но не сейчас. Найдите сначала машинку.
Я вышел, все еще слыша ее голос, но не остановился. Мне бы вообще не следовало упоминать о машинке, поскольку никакого отношения к данному Вулфом поручению это не имело. Не воспользовавшись лифтом, я спустился по лестнице в вестибюль. Та же особа с квадратным лицом помогла мне надеть пальто и открыла дверь. Сразу же на пороге я встретился с Беном Дайксом.
— Привет, привет! — заметил я. — Уж не из-за того ли вы опоздали, что вас задержал какой-нибудь регулировщик за превышение скорости?
— Да нет, я не хотел мешать вам и поэтому кормил голубей в парке.
— Вот это я понимаю и ценю! Пусть же увеличивается ваше племя!
Я обошел Дайкса и направился к Восемьдесят первой улице, где оставил машину.
— Какое это имеет значение сейчас? Ее нет в живых, — бросила Маргот.
Парселл посмотрел на меня, и пока я обдумывал, что сказать, чтобы удержать его взгляд на себе, появилась миссис Вэйл. В руке она держала какой-то конверт. Сев на краешек кушетки, наша клиентка вынула из него несколько бумаг.
— Что там у вас, Элтея? — потребовал Хлад. — Я категорически настаиваю…
— Меня совершенно не интересует, на чем вы настаиваете, — заявила миссис Вэйл. — Гарольд считал вас хорошим юристом, Энди, и я согласна с его мнением. Я доверяю вашим советам, вам известно это. Однако сейчас дело обстоит иначе. Я рассказала вам обо всем для того, чтобы получить вашу консультацию о возможных юридических аспектах, но сейчас, после того как мне стало известно, что Дина убита, мне нужен не только совет юриста или его консультация. По-моему, мне нужна помощь Ниро Вулфа. — Она обратилась ко мне. — Он может приехать ко мне? Нет?
Я покачал головой.
— По делам он никогда не выезжает из дома. Если хотите, можете приехать к нему часов в шесть и…
— Нет, я не чувствую, чтобы… Но я могу рассказать вам, Не так ли?
— Разумеется. — Я достал из кармана блокнот, ручку и сел в кресло около кушетки.
— И я хочу, чтобы вы все слышали, — продолжала миссис Вэйл, осмотревшись. — Все мы знали Дину и, я не сомневаюсь, разделяли мое мнение о ней, как об весьма компетентной и вполне надежной секретарше, хотя я вовсе не утверждаю, что вы любили ее. Но все же она, очевидно… Впрочем, вначале послушайте вот это. — Миссис Вэйл перебрала бумаги, вынула одну из них, передала мне и снова обвела всех взглядом. — Я уже рассказывала вам о письме, полученном мною в понедельник утром, в котором говорилось о похищении Джимми и о том, что мне позвонит некий мистер Нэпп. Письмо я отдала мистеру Вулфу. По-моему, я сообщила вам, что разговор с Нэппом, состоявшийся во второй половине понедельника, Дина тоже слушала и застенографировала, а потом расшифровала свои записи и перепечатала. Мистер Гудвин, прочтите вслух запись.
Даже беглого взгляда оказалось достаточным, чтобы понять, что запись была напечатана на той же самой машинке, что и письмо Нэппа, правда на бумаге получше и другого размера. Я начал читать.
«Миссис Вэйл. Элтея Вэйл у телефона. Вы…
Нэпп. Я — Нэпп. Вы получили письмо?
Миссис Вэйл. Да, сегодня утром.
Нэпп. Нас слушает кто-нибудь еще?
Миссис Вэйл. Конечно, нет! Ведь в письме…
Нэпп. Если вы хотите, чтобы ваш Джимми остался в живых, сохраните все в строжайшем секрете. Вы собрали деньги?
Миссис Вэйл. Нет. Я же получило письмо только сегодня и не могла…
Нэпп. В таком случае позаботьтесь о деньгах и сделайте это не позднее чем завтра. Всю сумму — пятьсот тысяч долларов в старых банкнотах достоинством не более чем в сотню — сложите в чемодан. Понятно?
Миссис Вэйл. Да, понятно. Но где мой муж? Он…
Нэпп. Он жив, здоров и без единой царапины. Я вас не обманываю, миссис Вэйл. Если вы не попытаетесь выкинуть какой-нибудь трюк, мы вас не обманем. А теперь выслушайте меня, так как я не хочу затягивать наш разговор. Соберите деньги и сложите их в чемодан. Во вторник, то есть завтра вечером, положите этот чемодан в багажник вашей голубой машины и не забудьте закрыть его на замок. Поезжайте по Меррит-паркуэй и в Уэстпорте сверните на шоссе Тридцать три. Вы знаете шоссе Тридцать три?
Миссис Вэйл. Да.
Нэпп. Вы знаете там ресторан «Фоулер»?
Миссис Вэйл. Да.
Нэпп. Завтра в десять часов вечера зайдите в этот ресторан. Раньше туда приходить не следует, но и не опаздывайте более чем на пять минут. Сядьте за столик слева и закажите выпить что-нибудь. Там вы получите одно сообщение. Ясно?
Миссис Вэйл. Да. Какое сообщение? Как я узнаю…
Нэпп. Узнаете. Вы уверены, что все поняли?
Миссис Вэйл. Да. Завтра в десять часов вечера в ресторане «Фоулер». Но когда…
Нэпп. Сделайте, как я сказал. Вот и все».
Я кончил читать и повторил:
— Вот и все.
— Боже мой, мама! — воскликнул Ноэль Теддер. Если бы ты только рассказала мне!
— Или мне, — мрачно добавил Хлад.
— Да?.. А что вы могли сделать? Джимми вернулся, не так ли? Он жив, здоров и невредим. Я побывала у Ниро Вулфа, как я уже рассказывала вам, и то, что он сделал, возможно, помогло мне, хотя я не знаю этого точно, и теперь уже меня это не интересует.
— А по-моему, ты поступила совершенно правильно, ничего не сказав им, — заявила Маргот Теддер. — Мистер Хлад, наверное, попытался бы уговорить тебя подождать, пока он не заглянет во всякие юридические справочники и кодексы, а Ноэль, вероятно, приклеил бы себе бороду и отправился в ресторан «Фоулер». Но ты-то была в этом ресторане, мама?
— Я сделал все так, как мне было предложено. Конечно, у мистера Грэхэма в банке возникли подозрения… Нет, не то — он полюбопытствовал, зачем мне такая сумма. Но я ничего не сказала ему, поскольку деньги мои и его это не касается. Я подъехала к «Фоулеру» очень рано, подождала в машине до десяти часов вечера и зашла в ресторан. Двадцать минут одиннадцатого меня вызвали к телефону в кабинке. Человек, разговаривавший со мной, не назвался, но по голосу это был Нэпп. Он предложил мне заглянуть в телефонный справочник, начиная с буквы «зет». Я так и сделала. В справочнике оказалась записка. — Она протянула мне другой лист и сказала: — Прочтите вслух, мистер Гудвин.
— Одну минуточку! — вдруг заговорил Джимми Вэйл, который подошел к жене и остановился, глядя на нее. — По-моему, пока довольно. Эл, нам следует переговорить с тобой наедине. Ты рассказываешь все и Гудвину, и Хладу, а ведь пятница еще не наступила.
Миссис Вэйл рукой дотронулась до мужа.
— Я должна, Джимми. Сейчас, когда Дина… Боже мой, они убили ее! Я должна, Джимми, рассказать! Читайте, мистер Гудвин.
Записка была напечатана на той же машинке и на той же дешевой бумаге, что и письмо, полученное почтой. Я начал читать вслух:
«Немедленно уезжайте. Ни с кем не разговаривайте. Идите к машине и там прочтите остальное. Выезжайте на Седьмое шоссе и сверните направо. После Уэстона сверните на любую проселочную дорогу, а примерно через милю еще куда-нибудь. Следуйте так примерно полчаса, делая любые повороты, а затем выезжайте снова на Седьмое шоссе и направляйтесь к Дэнбери. Проезжайте через Бранчвиль и через милю остановитесь у ресторана „Жирный теленок“, там сядьте за столик и закажите что-нибудь выпить. Вы получите еще одно сообщение».
— Дайте-ка мне эти записки, — потребовал Джимми Вэйл, протягивая руку. По его тону мне стало ясно, что если я попытаюсь возражать под тем предлогом, что хочу показать их Вулфу, я проиграю. Поэтому я ограничился тем, что переписал текст записок в блокнот. Вообще-то говоря, необходимости в этом не было, поскольку в результате большой практики я могу на память точно воспроизводить самые длинные беседы, однако в сложившейся обстановке Вулф, конечно, пожелает иметь перед собою именно текст записок. Я выработал в себе привычку почти механически стенографировать напечатанные документы и, занимаясь этим, одновременно мог слушать рассказ миссис Вэйл.
— Я действовала и дальше в соответствии с указаниями, содержавшимися в записке. Мне кажется, за мною все время следовала машина, но я в этом не уверена. В «Жирном теленке» произошло то же самое, что и у «Фоулера». Десять минут двенадцатого меня позвали к телефону, и тот же голос велел мне заглянуть в телефонный справочник, начиная с буквы «у», где я обнаружила еще одну записку. Прочтите и ее вслух, — распорядилась миссис Вэйл, передавая мне другую бумажку.
На той же машинке и на той же бумаге было напечатано:
«Немедленно уезжайте. Ни с кем не разговаривайте. Садитесь в машину и там прочтите остальное. Следуйте дальше по Седьмому шоссе до перекрестка с Тридцать пятым шоссе. Здесь поверните налево и по Тридцать пятому шоссе следуйте через Риджфилд. После Риджфилда через две мили сделайте левый поворот на шоссе Сто двадцать три, а через 1.7 мили поверните направо на Старую Рудничную дорогу. Следуйте с небольшой скоростью, а когда идущая за вами машина трижды зажжет и потушит подфарники, остановитесь. Позади вас остановится машина. Выйдите и откройте багажник. Подошедший к вам человек скажет: „Ну, а теперь время и для Нэппа“, после чего вы отдадите ему чемодан, а он сообщит вам, что делать дальше».
— Так действительно и получилось, — продолжала миссис Вэйл.
— Человек велел мне возвращаться домой в Нью-Йорк. Он запретил кому-либо и что-либо рассказывать до возвращения Джимми, пригрозив, что в противном случае он не вернется. По его словам, Джимми вернется домой в течение суток. И Джимми вернулся! Да, да, слава богу, вернулся! — Она протянула руку, чтобы снова прикоснуться к своему Джимми, но не дотянулась до него, так как он стоял около меня, чтобы взять записки, последнюю из которых я как раз кончал переписывать в блокнот. Ноэль и Маргот заговорили с Хладом о чем-то. Закончив стенографировать, я протянул бумаги миссис Вэйл. Джимми Вэйл хотел было взять их, но я, не обращая внимания на него, отдал бумаги его жене.
— Вы понимаете теперь, почему я не должна была рассказать Ниро Вулфу или вам об этом, — сказала она мне.
— Да, могу догадаться. Ниро Вулф сказал вам, что мы заподозрили Дину Атли в причастности к похищению. Теперь я могу добавить, что ее труп была найден на Старой Рудничной дороге в том месте, где вы передали чемодан, или около него. Несомненно, что это еще больше затруднит ваше положение, когда к вам явятся представители властей графства Вестчестер и начнут расспрашивать о Дине Атли, выяснять, зачем вы посылали ее к Ниро Вулфу, а вы с мужем решили все же молчать до пятницы. Они еще не побывали у вас?
— Нет.
— Ну так скоро явятся. Мы с мистером Вулфом будем молчать до одиннадцати часов утра пятницы. Он назначил именно одиннадцать часов, потому что в это время спускается из оранжереи. Вы же вместе с мужем, сыном, дочерью, братом и своим адвокатом сами должны принять решение. Вообще-то говоря, очень рискованно не сообщать властям какие-то сведения, имеющие значение для расследования убийства. Но если вы будете молчать в порядке самозащиты от серьезной и реальной опасности, я сомневаюсь, чтобы у вас возникли какие-либо крупные неприятности с полицией. Именно это вы хотели бы слышать от мистера Вулфа или от меня?
— Нет, — миссис Вэйл сложила все бумаги в конверт и сейчас прижимала его к себе. — Не только это. Я хочу знать, какие у вас основания подозревать Дину в причастности к похищению.
— Вполне естественно. — Я положил блокнот и ручку в карман. — Вы не видели ее на Старой Рудничной дороге?
— Нет. Конечно, нет!
— И тем не менее она была там. Человек, следовавший в машине за вами, был один?
— Больше я никого не видела, было темно… Да меня и не интересовало, находился ли с ним еще кто-нибудь.
— Как он выглядел?
— Не знаю. Он был в пальто и в шляпе, надвинутой на глаза. Его лицо было закрыто чем-то до самых глаз.
— Кто уехал первым — он или вы?
— Я. Как он велел. Мне пришлось проехать дальше по дороге, чтобы найти место для разворота.
— И его машина все еще стояла на том же месте, когда вы возвращались?
— Да — на обочине, чтобы я могла проехать.
— А какие-нибудь другие машины на этой дороге вы видели?
— Нет. — Миссис Вэйл сделала нетерпеливый жест. — Но какое отношение все это имеет к Дине?
— Никакого, — вмешался Ноэль Теддер. — Как и полагается детективу, он пытается выжать из тебя все что можно.
— А я утверждаю, — решительно заявил Хлад, — что все это неразумно. Вы делаете ошибку, Элтея. Вы согласны со мной, Джимми?
— Да, согласен.
— Джимми, но ты должен понять меня, — возразила мисс Вэйл. — Она была там и они убили ее. Ты же должен понять, почему у мистера Вулфа были какие-то основания подозревать ее! — Она обратилась ко мне. — Так все же какие?
Я покачал головой.
— Вы знаете, я лишь выполняю поручения мистера Вулфа, но намек сделать могу. — Я поднялся. — Мисс Атли слушала ваш разговор с Нэппом и застенографировала его. Могу я взглянуть на машинку, на которой она потом печатала?
— Нет! — в один голос воскликнули Джимми Вэйл и Эндрю Хлад, а Ноэль Теддер одновременно заявил: — Разве я вам не говорил?
— Зачем? — спросила миссис Вэйл, не обращая внимания на них.
— На ваш вопрос, вероятно, я смогу ответить, взглянув на машинку, и, возможно, сделаю одно предложение. Машинка здесь?
— У меня в кабинете. — Она встала. — Но вы скажете мне наконец, почему вы заподозрили Дину?..
Не обращая внимания на возражения мужчин, мисс Вэйл вышла из библиотеки и привела меня в комнату (мы поднялись туда на лифте), значительно меньше библиотеки Гарольда Теддера. Едва войдя туда, я остановился, чтобы осмотреться — такая уж у меня привычка. Два письменных стола — один побольше, другой поменьше, полки с книгами и журналами, шкаф для бумаг, большое настенное зеркало, телевизор на столике, фотографии в рамках. Миссис Вэйл подошла к столу поменьше, повернулась ко мне и воскликнула:
— Машинки нет!
Я взглянул на столик, на котором сейчас находилась лишь подставка для машинки. У меня было только два вопроса, и я задал их.
— Машинка стоит здесь всегда, или иногда ее уносят в другую комнату?
— Нет, она всегда стоит тут.
— Когда вы видели ее здесь в последний раз?
— Я не… Мы нужно подумать… Сегодня я заходила сюда за конвертом и не заметила, была ли машинка на месте. Вчера же… Я должна подумать… Я не представляю себе…
— Кто-нибудь мог взять ее на время. — Я направился было к двери, но повернулся и сказал:
— Я доложу обо всем мистеру Вулфу. Если он найдет нужным сообщить вам что-нибудь, я позвоню. Однако главное сейчас в том, что мы будем молчать до пятницы, если не…
— Но вы же хотели сказать мне, почему вы заподозрили Дину?
— Да, но не сейчас. Найдите сначала машинку.
Я вышел, все еще слыша ее голос, но не остановился. Мне бы вообще не следовало упоминать о машинке, поскольку никакого отношения к данному Вулфом поручению это не имело. Не воспользовавшись лифтом, я спустился по лестнице в вестибюль. Та же особа с квадратным лицом помогла мне надеть пальто и открыла дверь. Сразу же на пороге я встретился с Беном Дайксом.
— Привет, привет! — заметил я. — Уж не из-за того ли вы опоздали, что вас задержал какой-нибудь регулировщик за превышение скорости?
— Да нет, я не хотел мешать вам и поэтому кормил голубей в парке.
— Вот это я понимаю и ценю! Пусть же увеличивается ваше племя!
Я обошел Дайкса и направился к Восемьдесят первой улице, где оставил машину.
Глава 5
В шесть часов, когда послышался шум спускавшегося лифта, я уже сидел за своим письменным столом, положив на него ноги и откинув голову на спинку кресла.
Уже минут двадцать я занимался гаданием… Именно гаданием, поскольку никакими конкретными фактами для выработки какой-нибудь стоящей версии мы не располагали. Но все же должен был наступить день, когда все детали похищения Джимми Вэйла, включая убийство Дины Атли, станут известны вне зависимости от того, арестует ли полиция Нэппа или нет. Если при этом хотя бы небольшая часть моих рассуждений окажется правильной, я сам награжу себя медалью… Вот я и гадал.
Вопрос. Причастна ли Дина Атли к похищению?
Ответ. Безусловно. Узнав, что миссис Вэйл посетила Вулфа, и услышав мои вопросы об отпечатках пальцев. Дина Атли струсила и ликвидировала машинку.
Вопрос. Была ли она в машине с человеком, получившим чемодан от миссис Вэйл?
Ответ. Нет, она сидела в своей машине, стоявшей где-то здесь же на Старой Рудничной дороге. Как только машина миссис Вэйл, возвращаясь, прошла мимо, она выехала на дорогу, чтобы не прозевать свою долю выкупа. Человека, получившего чемодан, очевидно Нэппа, это вовсе не устраивало, и он убил ее.
Вопрос. Кто еще в доме четы Вэйл был причастен к похищению, кроме Дины Атли?
Ответ. Джимми Вэйл, похитивший сам себя. Но кто-то ему помогал, так как по телефону под именем Нэппа разговаривал не Джимми; ему изменять голос было слишком рискованно. Однако именно Джимми Вэйл мог быть человеком, получившим чемодан; следовательно, он — убийца Дины Атли. Правда, это противоречит предположению о личности человека в предыдущем ответе («очевидно, Нэпп»), но, в конце концов, мы же не на судебном заседании. Детали: Джимми сбежал из кабинета, услыхав, как Вулф сообщил миссис Вэйл, что мы подозреваем Дину Атли; он не хотел, чтобы его жена показывала мне записки, обнаруженные в телефонных справочниках, и пытался выхватить их у меня; наконец, его поведение вообще и его настойчивые требования никому ничего не сообщать до пятницы.
Вопрос. Зачем он привлек Дину к участию в этом «похищении»?
Ответ. Не знаю. Причин может быть сколько угодно.
Вопрос. Разве не было глупостью поручать Дине печатать письмо и записки на ее машинке?
Ответ. Нет. Вэйл полагал, что после получения письма по почте миссис Вэйл будет очень волноваться и не обратит внимания на то, как и на чем напечатано письмо, а он, вернувшись домой, отберет у нее записки и уничтожит их, сказав, что дал Нэппу такое обещание и боится не сдержать его. Дина же была вынуждена использовать свою машинку, ибо покупать, брать напрокат или попросить на время у кого-нибудь другую машинку могло оказаться еще более рискованным.
Вопрос. Не могли ли Ральф Парселл, Эндрю Хлад или Ноэль Теддер назваться по телефону Нэппом?
Ответ. Нет, так как миссис Вэйл хорошо знает их голоса.
Вопрос. В пятницу, если не раньше, Джимми Вэйлу придется рассказать, что произошло с ним, где и как его схватили, где потом держали все это время, где выпустили на свободу. Разве он не может запутаться в деталях при допросе полицейскими?
Ответ. Нет. По его словам, похитители завязали ему глаза и он не знает, куда его отвезли, где держали.
Вопрос. Как же в таком случае полицейские могут докопаться до правды и предоставить вам возможность проверить свои догадки, чтобы заработать медаль?
Я как раз размышлял над этим вопросом, когда послышался шум опускающегося лифта, и затем в конторе появился Вулф. Он уселся за стол и спросил:
— Можешь сообщить что-нибудь?
— Да, сэр, — ответил я. — Убита действительно Дина Атли. Я рассказал прокурору Кларку Хоберту, что видел ее накануне во второй половине дня, когда она приходила сюда в связи с делом, которым вы занимаетесь по поручению миссис Вэйл. На его вопрос о существе этого дела, я ответил, что если он сообщит мне, когда, где и как умерла Дина Атли, я передам все вам, а вы решите, как мне поступить. Правда, вам бесполезно рассказывать об этом, поскольку вы уже сказали мне, что мы вообще больше не интересуемся этим делом, Я все же информировал обо всем миссис Вэйл и обещал, что до одиннадцати часов пятницы мы будем молчать.
Я повернулся на кресле, пододвинул к себе пишущую машинку, заложил в нее бумагу и копирку, вытащил блокнот из кармана и принялся печатать. Видите, какая полнейшая гармония царила между нами! Очень полезно, когда два человека так прекрасно понимают друг друга! Он знал, что без его просьбы я не вымолвлю больше ни слова; я же знал, что он слишком упрям, чтобы обратиться ко мне с подобной просьбой.
Я перепечатал тексты обеих записок и другие заметки из блокнота, а затем вынул из сейфа письмо, отправленное Нэппом по почте. Не исключено, что Джимми Вэйл захочет вернуть его, но, возможно, в процессе дальнейшего развития событий для нас окажется желательным показать кое-кому нечто конкретное. Я прикрепил письмо к настольному блокноту, поставил его у спинки кресла, взял фотоаппарат и раз шесть сфотографировал документ. Конечно, все это время Вулф читал книгу, даже не взглянув на меня. Я снова положил письмо в сейф, убрал фотоаппарат и хотел уже спрятать пленку в ящик стола, как раздался дверной звонок. Я вышел в прихожую взглянуть и, вернувшись, доложил:
— Извините, что мешаю, но явился начальник уголовного розыска полиции графства Вестчестер Бен Дайкс. Он располнел после того, как вы видели его несколько лет назад в доме Джемса У. Сперлинга около Чаппаква.
Прежде чем повернуть голову ко мне, Вулф закончил читать фразу.
— Черт побери! — пробормотал он. — Почему я должен принимать его?
— Я могу просто передать ему, что нас не интересует это дело. Правда, примерно через неделю полицейские могут пойти на отчаянный шаг и в принудительном порядке доставить нас в Уайт-Плейнс.
— Ты мне ничего не докладывал о нем.
— Я доложил вам все, что вы поручили мне сделать.
— Ладно, впусти его.
Я открыл дверь и, принимая от Дайкса пальто и шляпу, сообщил, что его ждут, а затем провел в контору. Сделав три шага, Дайкс остановился и осмотрелся.
— А у вас тут вовсе недурно, — заметил он. — Работать здесь должно быть приятно. Вы, наверное, не помните меня, мистер Вулф.
Вулф ответил, что помнит, пригласил сесть, и Дайкс направился к креслу, обитому красной кожей.
— Я не думаю, что поступил правильно, решив зайти к вам, — продолжал он. — Мне нужна лишь небольшая информация. Гудвин, конечно, уже доложил вам о Дине Атли. Во время его пребывания у нас мы полагали, что и он, и вы были последними, кто видел ее живой, однако после этого я беседовал еще с двумя свидетелями, которые видели ее позднее. Вам известна процедура расследования дел об убийствах: нужно с чего-то начать… именно этим я сейчас и занимаюсь в надежде найти отправную точку, может быть, с вашей помощью. По словам Гудвина, Дина Атли приходила к вам вчера по указанию мисс Вэйл. Это действительно так?
— Да.
— Разумеется, я не спрашиваю, что именно миссис Вэйл поручила вам сделать, поскольку это конфиденциальный вопрос, но меня интересует Дина Атли. Я не спрашиваю даже, что вы сказали ей; меня интересует только, что ОНА сказала вам. Это может быть важно, поскольку часов восемь-десять спустя она была убита. Так что она сказала вам?
— Превосходно! — заметил Вулф, чуть улыбнувшись. — Превосходно и компетентно.
— Это ее слова? — спросил Дайкс, доставая блокнот.
— Нет, это я говорю. Ваш вопрос не мог быть лучше сформулирован и задан. Превосходно! Естественно, что вы вправе ожидать от меня такой же краткости и ясности. Так вот, мистер Дайкс, не раскрывая того, что миссис Вэйл сообщила мне по секрету вчера, я не в состоянии передать вам, что именно сказала мне мисс Атли. Как вам известно, я только частный детектив, а не адвокат, и не располагаю правом хранить в тайне содержание даже конфиденциальных бесед с клиентами. Если сообщение, сделанное мне миссис Вэйл, важно для следствия, я, умалчивая пока о нем, делаю это на свой страх и риск. Вопрос о том, является ли это важным для следствия или нет, может быть решен только мной; вы на него ответить не можете, так как не знаете, что она сказала мне. Насколько мне сейчас известно, это сообщение значения для вашего следствия не имеет.
— Вы ничего не желтите сообщить мне?
— Нет.
— Вы отказываетесь изложить мне, что Дина Атли сказала вам вчера?
— Да.
— Так же и то, зачем она приходила к вам?
— Да.
— Ну, что ж, в таком случае, как вы сами сказали, вы делаете это на той собственный страх и риск, — заметил Дайкс, вставая. Он еще раз обвел взглядом кабинет. — Чудесно вы устроились тут. Я рад был возможности повидать вас.
Он повернулся и направился к двери.
— Учтите, Гудвин, вы тоже подвергаете себя большому риску, — сказал он, когда я подавал ему пальто. Я поблагодарил его за предупреждение, вручил шляпу и попросил передать капитану Сандерсу самый нежный привет.
Когда я вернулся в контору, Вулф снова был занят чтением книги. Вообще-то говоря, он человек упрямый, но иногда его упрямство переходит всякие границы. Он до сих пор не знал, когда, где и как умерла Дина Атли, хотя, конечно, понимал, что мне это известно, он не имел представления, велик или мал риск, на который он согласился пойти, желая заработать полностью гонорар в шестьдесят тысяч и, однако, продолжал упрямствовать.
За обедом, расправляясь с жареной овечьей печенкой под изобретенным Фрицем соусом, Вулф подробно объяснил, каким образом, зная, чем питалось то или иное человеческое существо, можно определить его культуру, философию, нравы, политику и все, все остальное. Наслаждаясь едой (печенка была очень вкусной и нежной, а соус — одним из лучших изобретений Фрица), я ломал голову над тем, что можно было бы сказать о Вулфе, даже зная, что он съел в течение последних десяти лет. Прежде всего, вероятно, что он давно умер от обжорства.
После обеда я ушел. Вечерами по средам мы обычно собирались для покера. В эту среду нашим хозяином был Сол Пензер. Он жил в однокомнатной квартире на самом верхнем этаже модернизированного дома на Тридцать восьмой улице между Лексингтон-авеню и Третьей авеню. Вы еще встретитесь с Солом и поймете, почему мне хотелось побыть наедине с ним хотя бы часик, рассказать об обстановке и узнать, согласен ли он с моими предположениями о Джимме Вэйле. Однако, пожалуй, даже лучше, что я не имел такой возможности. Ведь согласись он со мной, мои предположения перестанут быть моими собственными и передо мной возникнет проблема личного характера. Именно Джимми Вэйл был ответственен за то, что мы согласились молчать до пятницы, а если он убил Дину Атли, это ставит нас, мягко выражаясь, в дурацкое положение. Конечно, Вулф вполне заслуживал этого, но при чем же тут я? Конечно, мои размышления неизбежно отражались на моей игре, но в присутствии еще четырех партнеров я ничего не мог рассказать Солу. Сол, как обычно, ничего не пропускающий, разумеется, заметил мое состояние и сделал несколько замечаний в мой адрес. На его игре, впрочем, мое настроение никак не отражалось. Он и так-то всегда выигрывает, а тут он просто раздел нас. Когда мы, как обычно, закончили игру в два часа ночи, он выиграл у меня больше ста долларов, и я не был расположен остаться у него и рассказать все, как старому и верному другу.
Уже минут двадцать я занимался гаданием… Именно гаданием, поскольку никакими конкретными фактами для выработки какой-нибудь стоящей версии мы не располагали. Но все же должен был наступить день, когда все детали похищения Джимми Вэйла, включая убийство Дины Атли, станут известны вне зависимости от того, арестует ли полиция Нэппа или нет. Если при этом хотя бы небольшая часть моих рассуждений окажется правильной, я сам награжу себя медалью… Вот я и гадал.
Вопрос. Причастна ли Дина Атли к похищению?
Ответ. Безусловно. Узнав, что миссис Вэйл посетила Вулфа, и услышав мои вопросы об отпечатках пальцев. Дина Атли струсила и ликвидировала машинку.
Вопрос. Была ли она в машине с человеком, получившим чемодан от миссис Вэйл?
Ответ. Нет, она сидела в своей машине, стоявшей где-то здесь же на Старой Рудничной дороге. Как только машина миссис Вэйл, возвращаясь, прошла мимо, она выехала на дорогу, чтобы не прозевать свою долю выкупа. Человека, получившего чемодан, очевидно Нэппа, это вовсе не устраивало, и он убил ее.
Вопрос. Кто еще в доме четы Вэйл был причастен к похищению, кроме Дины Атли?
Ответ. Джимми Вэйл, похитивший сам себя. Но кто-то ему помогал, так как по телефону под именем Нэппа разговаривал не Джимми; ему изменять голос было слишком рискованно. Однако именно Джимми Вэйл мог быть человеком, получившим чемодан; следовательно, он — убийца Дины Атли. Правда, это противоречит предположению о личности человека в предыдущем ответе («очевидно, Нэпп»), но, в конце концов, мы же не на судебном заседании. Детали: Джимми сбежал из кабинета, услыхав, как Вулф сообщил миссис Вэйл, что мы подозреваем Дину Атли; он не хотел, чтобы его жена показывала мне записки, обнаруженные в телефонных справочниках, и пытался выхватить их у меня; наконец, его поведение вообще и его настойчивые требования никому ничего не сообщать до пятницы.
Вопрос. Зачем он привлек Дину к участию в этом «похищении»?
Ответ. Не знаю. Причин может быть сколько угодно.
Вопрос. Разве не было глупостью поручать Дине печатать письмо и записки на ее машинке?
Ответ. Нет. Вэйл полагал, что после получения письма по почте миссис Вэйл будет очень волноваться и не обратит внимания на то, как и на чем напечатано письмо, а он, вернувшись домой, отберет у нее записки и уничтожит их, сказав, что дал Нэппу такое обещание и боится не сдержать его. Дина же была вынуждена использовать свою машинку, ибо покупать, брать напрокат или попросить на время у кого-нибудь другую машинку могло оказаться еще более рискованным.
Вопрос. Не могли ли Ральф Парселл, Эндрю Хлад или Ноэль Теддер назваться по телефону Нэппом?
Ответ. Нет, так как миссис Вэйл хорошо знает их голоса.
Вопрос. В пятницу, если не раньше, Джимми Вэйлу придется рассказать, что произошло с ним, где и как его схватили, где потом держали все это время, где выпустили на свободу. Разве он не может запутаться в деталях при допросе полицейскими?
Ответ. Нет. По его словам, похитители завязали ему глаза и он не знает, куда его отвезли, где держали.
Вопрос. Как же в таком случае полицейские могут докопаться до правды и предоставить вам возможность проверить свои догадки, чтобы заработать медаль?
Я как раз размышлял над этим вопросом, когда послышался шум опускающегося лифта, и затем в конторе появился Вулф. Он уселся за стол и спросил:
— Можешь сообщить что-нибудь?
— Да, сэр, — ответил я. — Убита действительно Дина Атли. Я рассказал прокурору Кларку Хоберту, что видел ее накануне во второй половине дня, когда она приходила сюда в связи с делом, которым вы занимаетесь по поручению миссис Вэйл. На его вопрос о существе этого дела, я ответил, что если он сообщит мне, когда, где и как умерла Дина Атли, я передам все вам, а вы решите, как мне поступить. Правда, вам бесполезно рассказывать об этом, поскольку вы уже сказали мне, что мы вообще больше не интересуемся этим делом, Я все же информировал обо всем миссис Вэйл и обещал, что до одиннадцати часов пятницы мы будем молчать.
Я повернулся на кресле, пододвинул к себе пишущую машинку, заложил в нее бумагу и копирку, вытащил блокнот из кармана и принялся печатать. Видите, какая полнейшая гармония царила между нами! Очень полезно, когда два человека так прекрасно понимают друг друга! Он знал, что без его просьбы я не вымолвлю больше ни слова; я же знал, что он слишком упрям, чтобы обратиться ко мне с подобной просьбой.
Я перепечатал тексты обеих записок и другие заметки из блокнота, а затем вынул из сейфа письмо, отправленное Нэппом по почте. Не исключено, что Джимми Вэйл захочет вернуть его, но, возможно, в процессе дальнейшего развития событий для нас окажется желательным показать кое-кому нечто конкретное. Я прикрепил письмо к настольному блокноту, поставил его у спинки кресла, взял фотоаппарат и раз шесть сфотографировал документ. Конечно, все это время Вулф читал книгу, даже не взглянув на меня. Я снова положил письмо в сейф, убрал фотоаппарат и хотел уже спрятать пленку в ящик стола, как раздался дверной звонок. Я вышел в прихожую взглянуть и, вернувшись, доложил:
— Извините, что мешаю, но явился начальник уголовного розыска полиции графства Вестчестер Бен Дайкс. Он располнел после того, как вы видели его несколько лет назад в доме Джемса У. Сперлинга около Чаппаква.
Прежде чем повернуть голову ко мне, Вулф закончил читать фразу.
— Черт побери! — пробормотал он. — Почему я должен принимать его?
— Я могу просто передать ему, что нас не интересует это дело. Правда, примерно через неделю полицейские могут пойти на отчаянный шаг и в принудительном порядке доставить нас в Уайт-Плейнс.
— Ты мне ничего не докладывал о нем.
— Я доложил вам все, что вы поручили мне сделать.
— Ладно, впусти его.
Я открыл дверь и, принимая от Дайкса пальто и шляпу, сообщил, что его ждут, а затем провел в контору. Сделав три шага, Дайкс остановился и осмотрелся.
— А у вас тут вовсе недурно, — заметил он. — Работать здесь должно быть приятно. Вы, наверное, не помните меня, мистер Вулф.
Вулф ответил, что помнит, пригласил сесть, и Дайкс направился к креслу, обитому красной кожей.
— Я не думаю, что поступил правильно, решив зайти к вам, — продолжал он. — Мне нужна лишь небольшая информация. Гудвин, конечно, уже доложил вам о Дине Атли. Во время его пребывания у нас мы полагали, что и он, и вы были последними, кто видел ее живой, однако после этого я беседовал еще с двумя свидетелями, которые видели ее позднее. Вам известна процедура расследования дел об убийствах: нужно с чего-то начать… именно этим я сейчас и занимаюсь в надежде найти отправную точку, может быть, с вашей помощью. По словам Гудвина, Дина Атли приходила к вам вчера по указанию мисс Вэйл. Это действительно так?
— Да.
— Разумеется, я не спрашиваю, что именно миссис Вэйл поручила вам сделать, поскольку это конфиденциальный вопрос, но меня интересует Дина Атли. Я не спрашиваю даже, что вы сказали ей; меня интересует только, что ОНА сказала вам. Это может быть важно, поскольку часов восемь-десять спустя она была убита. Так что она сказала вам?
— Превосходно! — заметил Вулф, чуть улыбнувшись. — Превосходно и компетентно.
— Это ее слова? — спросил Дайкс, доставая блокнот.
— Нет, это я говорю. Ваш вопрос не мог быть лучше сформулирован и задан. Превосходно! Естественно, что вы вправе ожидать от меня такой же краткости и ясности. Так вот, мистер Дайкс, не раскрывая того, что миссис Вэйл сообщила мне по секрету вчера, я не в состоянии передать вам, что именно сказала мне мисс Атли. Как вам известно, я только частный детектив, а не адвокат, и не располагаю правом хранить в тайне содержание даже конфиденциальных бесед с клиентами. Если сообщение, сделанное мне миссис Вэйл, важно для следствия, я, умалчивая пока о нем, делаю это на свой страх и риск. Вопрос о том, является ли это важным для следствия или нет, может быть решен только мной; вы на него ответить не можете, так как не знаете, что она сказала мне. Насколько мне сейчас известно, это сообщение значения для вашего следствия не имеет.
— Вы ничего не желтите сообщить мне?
— Нет.
— Вы отказываетесь изложить мне, что Дина Атли сказала вам вчера?
— Да.
— Так же и то, зачем она приходила к вам?
— Да.
— Ну, что ж, в таком случае, как вы сами сказали, вы делаете это на той собственный страх и риск, — заметил Дайкс, вставая. Он еще раз обвел взглядом кабинет. — Чудесно вы устроились тут. Я рад был возможности повидать вас.
Он повернулся и направился к двери.
— Учтите, Гудвин, вы тоже подвергаете себя большому риску, — сказал он, когда я подавал ему пальто. Я поблагодарил его за предупреждение, вручил шляпу и попросил передать капитану Сандерсу самый нежный привет.
Когда я вернулся в контору, Вулф снова был занят чтением книги. Вообще-то говоря, он человек упрямый, но иногда его упрямство переходит всякие границы. Он до сих пор не знал, когда, где и как умерла Дина Атли, хотя, конечно, понимал, что мне это известно, он не имел представления, велик или мал риск, на который он согласился пойти, желая заработать полностью гонорар в шестьдесят тысяч и, однако, продолжал упрямствовать.
За обедом, расправляясь с жареной овечьей печенкой под изобретенным Фрицем соусом, Вулф подробно объяснил, каким образом, зная, чем питалось то или иное человеческое существо, можно определить его культуру, философию, нравы, политику и все, все остальное. Наслаждаясь едой (печенка была очень вкусной и нежной, а соус — одним из лучших изобретений Фрица), я ломал голову над тем, что можно было бы сказать о Вулфе, даже зная, что он съел в течение последних десяти лет. Прежде всего, вероятно, что он давно умер от обжорства.
После обеда я ушел. Вечерами по средам мы обычно собирались для покера. В эту среду нашим хозяином был Сол Пензер. Он жил в однокомнатной квартире на самом верхнем этаже модернизированного дома на Тридцать восьмой улице между Лексингтон-авеню и Третьей авеню. Вы еще встретитесь с Солом и поймете, почему мне хотелось побыть наедине с ним хотя бы часик, рассказать об обстановке и узнать, согласен ли он с моими предположениями о Джимме Вэйле. Однако, пожалуй, даже лучше, что я не имел такой возможности. Ведь согласись он со мной, мои предположения перестанут быть моими собственными и передо мной возникнет проблема личного характера. Именно Джимми Вэйл был ответственен за то, что мы согласились молчать до пятницы, а если он убил Дину Атли, это ставит нас, мягко выражаясь, в дурацкое положение. Конечно, Вулф вполне заслуживал этого, но при чем же тут я? Конечно, мои размышления неизбежно отражались на моей игре, но в присутствии еще четырех партнеров я ничего не мог рассказать Солу. Сол, как обычно, ничего не пропускающий, разумеется, заметил мое состояние и сделал несколько замечаний в мой адрес. На его игре, впрочем, мое настроение никак не отражалось. Он и так-то всегда выигрывает, а тут он просто раздел нас. Когда мы, как обычно, закончили игру в два часа ночи, он выиграл у меня больше ста долларов, и я не был расположен остаться у него и рассказать все, как старому и верному другу.