Стайн Роберт Лоуренс. Ночь в башне ужаса

Роберт Лоуренс Стайн
Ночь в башне ужаса

1

   – Мне страшно, – пробормотал Эдди.
   Я поежилась и до самого подбородка застегнула «молнию» на куртке.
   – Эдди, это была твоя идея, – напомнила я брату. – Осмотреть башню Ужаса взбрело в голову не мне, а тебе.
   Эдди запрокинул голову, глядя на башню. Резкий порыв ветра взъерошил его темно-каштановые волосы.
   – Сью, у меня такое странное предчувствие… Плохое предчувствие.
   Я скорчила недовольную гримасу.
   – Какой же ты зануда, Эдди! Даже перед тем, как пойти в кино, ты твердишь о своих предчувствиях!
   – Только когда иду на фильмы ужасов, – уточнил брат.
   – Тебе уже десять лет, – резким тоном напомнила я. – Пора перестать бояться собственной тени. Это всего-навсего башня старого замка. Каждый день здесь бывают сотни туристов.
   – Но ведь здесь пытали людей! – Эдди вдруг побледнел. – Их запирали в башне и морили голодом…
   – Сотни лет назад, – уточнила я. – Теперь здесь никого не пытают, Эдди. Только продают открытки.
   Мы оба посмотрели на мрачный старый замок, сложенный из серых камней, потемневших от времени. Две высокие, тонкие башни напоминали неподвижные, поднятые вверх руки.
   Над башнями сгущались грозовые тучи. Старые деревья во дворе замка гнул ветер. С трудом верилось, что сейчас весна: воздух был по-осеннему холодным. Мне на лоб упала дождевая капля. Затем еще одна – на щеку.
   «Обычная лондонская погода, – думала я. – В самый раз для посещения знаменитой башни Ужаса».
   Шел первый день нашего пребывания в Англии. Мы с Эдди уже успели объездить чуть ли не весь Лондон. Наши родители остались на конференции в отеле, а нас записали в туристическую группу.
   Мы уже побывали в Британском музее, побродили по универмагу «Хэрродс», осмотрели Вестминстерское аббатство и Трафальгарскую площадь.
   Пообедали мы сосисками с картофельным пюре в настоящем английском пабе. А затем наша группа собралась на автобусную экскурсию. Мы разместились в верхнем салоне ярко-красного двухэтажного автобуса.
   Лондон оказался точь-в-точь таким, каким я его себе представляла, – огромным и многолюдным. По обеим сторонам узких улочек теснились небольшие магазины. То и дело попадались старомодные черные такси. На тротуарах бурлили толпы туристов со всех концов света.
   Конечно, мой трусишка братец нервничал. Еще бы, оказаться без родителей в незнакомом городе! Но мне уже двенадцать лет, и я гораздо смелее его.
   До сих пор мне успешно удавалось успокаивать Эдди. Потому-то я и удивилась, когда он вдруг захотел побывать в башне Ужаса.
   Наш лысый, багроволицый экскурсовод мистер Старке собрал группу на тротуаре. Нас было двенадцать человек, но детей только двое – мы с Эдди. Остальные – пожилые люди.
   Мистер Старке предложил нам выбрать, куда ехать дальше – в очередной музей или в башню.
   – В башню! В башню! – взмолился Эдди. – Я должен увидеть башню Ужаса!
   Нам долго пришлось добираться на автобусе до одного из лондонских предместий. Магазины за окнами сменились рядами небольших коттеджей из красного кирпича. Затем все чаще стали попадаться старинные особняки, древние деревья и низенькие ограды, увитые плющом.
   Когда автобус остановился, мы вышли и зашагали по узкой улочке, мощенной стершимся от времени кирпичом. Улочка упиралась в высокую стену, а за ней виднелась мрачная громада башни Ужаса.
   – Скорее, Сью! – потянул меня за рукав Эдди. – Мы отстанем от группы!
   – Нас подождут, – заверила я брата. – Перестань волноваться, Эдди. Мы не потеряемся.
   Спотыкаясь о выбоины в кирпичной мостовой, мы догнали группу. Мистер Старке, одетый в длинный плащ, повел нас к входу.
   Остановившись, он указал на груду серых камней посреди большого, заросшего травой двора.
   – Это остатки древней стены замка, – объяснил он. – Ее построили римляне приблизительно в 400 году. В то время Лондон принадлежал римлянам.
   Сохранился лишь небольшой участок стены – все остальное обрушилось. Глядя на эту стену, я никак не могла поверить, что она существует больше пятнадцати веков!
   Мы пошли вслед за мистером Старксом по дорожке, ведущей к замку и его башням.
   – При римлянах эта крепость входила в число оборонительных сооружений, – объяснял наш гид. – А после падения Римской империи ее превратили в тюрьму. Долгие века эти стены видели только жестокость и страдания.
   Я вынула из кармана куртки маленький фотоаппарат и сфотографировала римскую стену, а потом, повернувшись, сделала несколько снимков самого замка. Небо стремительно темнело, но я надеялась, что фотографии выйдут удачно.
   – Здесь находилась первая долговая тюрьма Лондона, – продолжал объяснять мистер Старке. – Сюда отправляли тех, кто был слишком беден, чтобы расплатиться с долгами. А это означало, что долги они не смогут отдать никогда. Узники оставались в тюрьме до конца жизни.
   Мы миновали сложенную из белого камня караульную будку размером с телефонную, со скошенной крышей. Я думала, будка пуста, но, к моему удивлению, из нее вышел стражник в сером мундире, с ружьем, прижатым к плечу.
   Обернувшись, я взглянула на мрачную стену, окружавшую замок со всех сторон.
   – Смотри, Эдди, – прошептала я, – отсюда не видно города. Кажется, что мы вдруг перенеслись в прошлое!
   Брат вздрогнул – то ли от моих слов, то ли от резкого порыва ветра, вдруг влетевшего во двор.
   Замок отбрасывал на дорожку черную тень. Мистер Старке провел нас к узкой боковой двери, остановился и обернулся к группе. Меня поразило напряженное, скорбное выражение его лица.
   – Очень жаль, но я должен сообщить вам плохие новости. – Он медленно обвел нас взглядом.
   – Плохие новости? – шепотом повторил Эдди, прижимаясь ко мне.
   – Вас всех заточат в северной башне, – объявил наш гид. – И будут пытать до тех пор, пока вы не скажете правду – зачем сюда явились.

2

   Эдди сдавленно вскрикнул. Остальные участники экскурсии потрясенно ахнули.
   На круглом, красном лице мистера Старкса неожиданно расцвела улыбка.
   – Это была всего лишь шутка, – жизнерадостно объяснил он. – Знаете, я не прочь пошутить!
   Все засмеялись – кроме Эдди. Похоже, брат еще не оправился от испуга.
   – Старик спятил! – прошептал он.
   А мне мистер Старке нравился – отличный экскурсовод, очень веселый, внимательный, и Лондон знал, как свои пять пальцев. Единственное, что меня огорчало, – я никак не могла привыкнуть к его британскому акценту.
   – Как видите, замок состоит из нескольких сооружений, – начал объяснять мистер Старке, вновь став серьезным. – Вот это длинное, низкое здание служило казармой для солдат. – И он указал на противоположную сторону двора.
   Я сфотографировала старинные казармы – одноэтажное, вытянутое строение. Потом сделала снимок стражника в сером мундире – он стоял по стойке «смирно» возле караульной будки.
   Вдруг за моей спиной кто-то испуганно ахнул. Обернувшись, я увидела, как из башни крадучись вышел рослый человек в капюшоне и встал за спиной мистера Старкса. На незнакомце была зеленая, на вид очень древняя туника. В руках он держал громадный топор.
   Палач!
   Незнакомец вскинул топор над головой мистера Старкса.
   – Кто-нибудь из вас желает мгновенно подстричься? – небрежно осведомился мистер Старкc, даже не обернувшись. – Позвольте представить вам местного цирюльника!
   Все рассмеялись. Мужчина в зеленом костюме палача поклонился и исчез за дверью.
   – Забавно… – пробормотал Эдди, который по-прежнему испуганно жался ко мне.
   – Сначала мы осмотрим камеру пыток, – объявил мистер Старке. – Прошу вас не расходиться. – Он поднял красный флажок на длинной палке. – Я буду держать его над собой, чтобы вы не потеряли меня из виду. Внутри башни легко заблудиться – там сотни камер и потайных ходов.
   – Здорово! – воскликнула я.
   Эдди посмотрел на меня с явным сомнением.
   – Ты не боишься идти в камеру пыток? – спросила я брата.
   – Кто? Я? – с притворным возмущением откликнулся Эдди.
   – Вы увидите несколько редких орудий, которыми пытали людей, – продолжал мистер Старке. – Палачи знали множество способов причинять боль несчастным узникам. Испытывать эти способы на себе не рекомендуется.
   Кое-кто засмеялся. А мне не терпелось поскорей попасть внутрь башни.
   – Еще раз прошу вас держаться вместе, – напомнил мистер Старке, когда группа направилась к узкой двери замка. – Предыдущую группу мне так и не удалось собрать. Бедные туристы до сих пор блуждают по темным коридорам. Когда я вернулся в офис, начальство было в ярости!
   Эта неудачная шутка насмешила меня. Должно быть, мистер Старке повторил ее уже в тысячный раз.
   Возле самой двери я еще раз посмотрела на мрачную башню. Ее каменные стены были совершенно глухими, если не считать крохотного окна под самой крышей.
   «Здесь и вправду держали взаперти людей, – подумала я. – Живых людей. Сотни лет назад. Интересно, а есть ли в замке привидения?»
   Мой брат выглядел непривычно серьезным. Может, и его посетили такие же жуткие мысли?
   Мы шагнули к двери.
   – Постой-ка, Эдди, – спохватилась я, отступила подальше и вытащила из кармана фотоаппарат.
   – Лучше войдем, – заволновался Эдди. – Вдруг мы отстанем от группы и потеряемся?
   – Подожди, только сфотографирую тебя возле входа в замок.
   Я поднесла фотоаппарат к глазам. Эдди состроил гримасу, и я щелкнула затвором.
   В тот момент мне и в голову не могло прийти, что я сфотографировала брата в последний раз.

3

   Мистер Старке повел нас вниз по узкой лестнице. Подошвы кроссовок поскрипывали на каменных ступенях. Мы вошли в большую, тускло освещенную комнату.
   Глубоко вздохнув, я подождала, пока глаза не привыкнут к полутьме. В воздухе пахло пылью и плесенью.
   Как ни странно, в башне оказалось тепло. Я расстегнула «молнию» на куртке и высвободила свои длинные волосы из-под воротника.
   Возле стены виднелось несколько застекленных витрин. Мистер Старке подошел к большой деревянной конструкции в центре комнаты. Туристы тесно обступили ее.
   – Это дыба. – Экскурсовод указал на конструкцию красным флажком.
   – Она настоящая! – восторженно прошептала я, обращаясь к Эдди.
   Это огромное орудие пытки я видела в кино и на картинках в комиксах, но не думала, что такие существовали на самом деле.
   – Узников клали вот сюда, – продолжал мистер Старке, – и привязывали к раме за руки и за ноги. При вращении вот этого большого колеса веревки натягивались, а вместе с ними и конечности пленника. – Он указал на большое деревянное колесо. – Чем дольше вращалось колесо, тем сильнее натягивались веревки. – Глаза мистера Старкса весело поблескивали. – Бывало, что кости узников выскакивали из суставов. – Он усмехнулся. – Похоже, отсюда и пошло выражение «тянуть лямку в тюрьме»!
   Кое-кто из туристов засмеялся шутке мистера Старкса, но мы с Эдди лишь обменялись испуганными взглядами.
   Глядя на длинную деревянную раму с прочными веревками и ремнями, я представила себе, что на нейлежитузник, вообразила скрип вращающегося колеса. Веревки натягивались все сильнее и сильнее…
   Когда я подняла голову, мой взгляд вдруг упал на темную фигуру, стоящую по другую сторону дыбы. Это был очень рослый и широкоплечий мужчина, одетый в длинный черный плащ и широкополую шляпу, низко надвинутую на лоб. Тень от полей шляпы падала на его лицо, только глаза мрачно светились в темноте.
   Мне показалось, что незнакомец в упор разглядывает меня. Я толкнула Эдди локтем в бок.
   – Видишь вон того человека в черном? – прошептала я. – Он из нашей группы?
   Эдди покачал головой.
   – Я впервые его вижу, – ответил брат. – Странный какой-то… Почему он так уставился на нас?
   Верзила поглубже надвинул шляпу на лоб, прикрывая широкими полями глаза. Круто развернувшись, он отступил в тень.
   Мистер Старке продолжал рассказывать о дыбе, а потом спросил, желает ли кто-нибудь из нас попробовать на себе эту пытку. Все засмеялись.
   «Надо непременно сфотографировать дыбу, – подумала я. – Мои подруги будут в восторге».
   Сунув руку в карман куртки, чтобы достать фотоаппарат, я удивленно вскрикнула. Пошарила в другом кармане, полезла в карманы джинсов.
   Не может быть! Фотоаппарат пропал.

4

   – Эдди, фотоаппарат исчез! – бросилась я к брату. – Ты не видел…
   Я осеклась, заметив на его лице лукавую усмешку. Он поднял руку, показывая мне фотоаппарат, и широко ухмыльнулся.
   – Еще одна удача мастера-карманника! – объявил он.
   – Значит, это ты вытащил его у меня из кармана? – возмутилась я и толкнула брата так, что тот отлетел к самой дыбе.
   Эдди взорвался хохотом. Он и вправду считает себя самым ловким воришкой в мире. Такое уж у него хобби. Честное слово, я не шучу! Мой брат постоянно упражняется в ловкости.
   – Самые ловкие пальцы на свете! – похвастался он, помахивая фотоаппаратом.
   Несносный мальчишка… Я выхватила у него фотоаппарат.
   Не понимаю, почему ему так нравится играть в воришку? Впрочем, это у него и в самом деле здорово получается. Я даже не почувствовала, как он залез ко мне в карман.
   Я строго-настрого запретила ему прикасаться к моему фотоаппарату. В этот момент мистер Старкc предложил группе перейти в следующую комнату.
   Последовав за остальными, я мельком заметила человека в черном плаще. Он медленно брел за нами, по-прежнему прикрывая глаза широкими полями шляпы.
   Мне вдруг стало страшно. Зачем этот незнакомец следит за мной и Эдди? Нет, не может быть! Скорее всего, он просто один из посетителей башни. Но почему у меня такое чувство, будто он преследует нас?
   Рассматривая орудия пыток в соседней комнате, я время от времени оглядывалась на незнакомца. Похоже, витрины с экспонатами его ничуть не интересовали. Он держался возле стены, его черный плащ растворялся в тени, а взгляд был устремлен на нас.
   – Посмотри-ка! – Эдди увлек меня поближе к витрине. – Что это такое?
   – Тиски для больших пальцев, – объяснил мистер Старке, подходя к нам. Он снял с полки одно из орудий. – С виду они похожи на кольцо, – продолжал он. – Видите? Их надевали на большие пальцы – вот так.
   И он надел на свой палец большое железное кольцо, а затем поднял руку, чтобы все его видели.
   – Сбоку на кольце есть винт. Когда его закручивают, кольцо сжимается, все глубже врезаясь в палец.
   – Ой! – невольно вскрикнула я.
   – Отвратительная штука, – согласился мистер Старке, кладя тиски обратно на полку. – Здесь полным-полно подобных орудий.
   – Не могу поверить, что в замке и вправду пытали людей, – пробормотал Эдди дрожащим голосом – он терпеть не мог рассматривать орудия пыток, особенно настоящие.
   – А я бы охотно надела на тебя вот это! Иногда, не выдержав, я начинаю дразнить трусишку брата. Вот и сегодня он меня достал, и я, протянув руку поверх каната, отгораживающего экспозицию, схватила металлические наручники. Они оказались тяжелее, чем на первый взгляд. Внутренняя поверхность железных колец была сплошь усеяна железными шипами.
   – Сью, сейчас же положи их на место! – перепуганно зашептал Эдди.
   Я надела одно кольцо себе на запястье.
   – Смотри, Эдди! Если защелкнуть наручники, шипы вопьются в руку…
   И вдруг тяжелое металлическое кольцо само собой защелкнулось. Я вскрикнула и завертела его, пытаясь высвободиться.
   – Эдди, на помощь! Я не могу его снять! Мне больно!
   Эдди испуганно ахнул и уставился на железный браслет на моем запястье. Челюсть у него отвисла, подбородок мелко задрожал.
   – Да помоги же мне! – Я затрясла рукой, пытаясь стряхнуть наручник. – Сними его!
   Эдди побелел, как призрак. Тут я не выдержала, расхохоталась и легко сняла браслет.
   – Так тебе и надо! – сказала я издевательски. – За то, что стащил у меня фотоаппарат! Теперь мы квиты.
   – Но я… – Эдди осекся и помрачнел. Его темные глаза сердито блеснули. – Я думал, тебе и вправду больно. Не смей больше так шутить, Сью.
   Я показала ему язык, хотя понимала, что веду себя совсем по-детски. Что поделаешь, брат не всегда пробуждает во мне лучшие чувства.
   – Следуйте за мной! – послышался голос мистера Старкса, гулко отдающийся эхом от каменных стен.
   Мы с Эдди подошли к остальным туристам, обступившим экскурсовода.
   – А теперь мы поднимемся на северную башню, – объявил он. – Как видите, ступени довольно узкие и неровные. Поэтому пойдем цепочкой, один за другим. Прошу вас внимательно смотреть под ноги.

5

   Мистер Старке пригнулся, проходя через низкий и узкий дверной проем. Мы с Эдди оказались в конце группы.
   Каменная лестница без перил взбегала на башню по спирали. Ступени были такими высокими и выщербленными, что мне пришлось придерживаться за стену, чтобы не упасть.
   Чем выше мы поднимались, тем становилось теплее. Древние ступени были отполированы множеством ног, острые углы сгладились.
   Я пыталась представить себе пленников, которых вели по этой лестнице в башню. Должно быть, их ноги дрожали от страха.
   Передо мной медленно шагал Эдди, оглядывая закопченные каменные стены.
   – Как здесь темно! – Он оглянулся. – Скорее, Сью! Не отставай.
   Я боялась перепачкать куртку. Вообще-то меня не назовешь упитанной, но лестница была такой узкой, что я то и дело задевала стены плечами.
   Казалось, что мы бредем по лестнице уже целый час. Наконец мы остановились на площадке. Прямо перед нами была маленькая, темная камера, отгороженная железной решеткой.
   – Сюда бросали узников, посаженных в тюрьму по политическим мотивам, – объяснил мистер Старке. – Здесь держали врагов короля. Как видите, эту камеру не назовешь комфортабельной.
   Подойдя поближе, я увидела, что в камере нет ничего, кроме узких каменных нар и деревянного столика.
   – Что же было дальше с этими узниками? – спросила седая дама. – Неужели им приходилось годами сидеть в этой клетке?
   – Нет. – Мистер Старке потер подбородок. – Чаще всего им отрубали голову.
   Я похолодела. Подойдя вплотную к решетке, я осмотрела тесную камеру.
   «Здесь держали взаперти живых людей, – думала я. – Живые люди стояли возле этой решетки и смотрели сквозь нее, сидели за этим столиком. Вышагивали туда-сюда по тесной клетке. Ждали своей участи…»
   С трудом сглотнув, я обернулась к брату и увидела, что он перепуган не меньше, чем я.
   – Но мы еще не дошли до верхней площадки башни, – сказал мистер Старке. – Давайте продолжим осмотр.
   Каменные ступени постепенно становились все выше и уже. Держась за стену, я шагала следом за Эдди. Внезапно у меня возникло странное ощущение: мне показалось, что я уже бывала здесь, поднималась по винтовой лестнице, видела верхнюю площадку древней башни.
   Разумеется, такого быть не могло: мы с Эдди впервые в жизни очутились в Англии. Но странное ощущение не покидало меня.
   Наконец вся группа собралась в тесном помещении наверху. Может, я видела эту башню в кино? Или на фотографии в журнале? Почему она кажется мне такой знакомой?
   Я резко встряхнула головой, пытаясь отогнать тревожные мысли, встала рядом с Эдди и огляделась.
   Сквозь маленькое круглое окно высоко над головой лился тускло-серый свет. Комната была круглой, голые стены покрыты трещинами и темными пятнами. Потолок оказался таким низким, что мистеру Старксу и некоторым туристам приходилось наклонять голову.
   – Должно быть, многим из вас вдруг стало тоскливо, – негромко сказал мистер Старке.
   Мы тесно обступили его, чтобы лучше слышать. Эдди, нахмурившись, смотрел на окно.
   – В этой камере держали юного принца и принцессу, – печально продолжал мистер Старке. – Это случилось в начале пятнадцатого века. Здесь, в тесной клетке, томились Эдуард и Сюзанна Йоркские. – Он взмахнул красным флажком, и мы обвели взглядами круглую комнату. – Представьте себе двух детей, увезенных из родного дома и запертых в промозглой камере на верхушке башни… – Мистер Старке говорил почти шепотом.
   Мне вдруг стало холодно. Я застегнула куртку, а Эдди засунул руки поглубже в карманы джинсов. Его глаза расширились от страха, он боязливо обводил взглядом унылую комнату.
   – Но принц и принцесса не долго пробыли здесь, – Мистер Старке опустил флажок. – В первую же ночь, когда они заснули, в башню поднялся лорд верховный палач со своими подручными. Им было приказано задушить обоих детей, чтобы ни принц, ни принцесса никогда не взошли на трон.
   Мистер Старке закрыл глаза и склонил голову. В комнате повисла тягостная тишина. Никто не шевелился. Все стояли молча. Только ветер завывал в крохотном окне над нашими головами. Я зажмурилась и попыталась представить себе двух детей – мальчика и девочку. Испуганных и одиноких. Пытающихся заснуть среди холодных серых камней. Но вдруг дверь распахивается, и в камеру вливаются незнакомые люди. Не говоря ни слова, они принимаются душить принца и принцессу.
   Прямо здесь, в этой комнате. На том же месте, где сейчас стою я…
   Я открыла глаза. Эдди встревоженно смотрел на меня.
   – И вправду страшно… – еле выговорил он.
   – Еще бы! – усмехнулась я.
   Мистер Старке продолжил рассказ. Неожиданно я выронила фотоаппарат, и он с грохотом упал на каменный пол. Я поспешно наклонилась, чтобы его поднять.
   – Эдди, объектив разбился! – воскликнула я.
   – Тс-с-с! Я хочу послушать, что говорит мистер Старке про принца и принцессу! – перебил меня брат.
   – Но мой фотоаппарат… – Я встряхнула его – сама не знаю зачем. Как будто надеялась таким способом починить разбитый объектив.
   – Что он сказал? Ты слышала? – насторожился Эдди.
   Я покачала головой:
   – Прости, я прослушала.
   Мы подошли к низкой койке, придвинутой к стене. Рядом стоял трехногий деревянный табурет. Больше в камере ничего не было.
   Неужели принц и принцесса и вправду сидели здесь? Может быть, они вставали на койку и пытались дотянуться до окна?
   О чем они говорили? Гадали, что с ними будет дальше? Или мечтали о том, что станут делать, оказавшись на свободе и вернувшись домой?
   Как все это печально и страшно!
   Я подошла к койке и потрогала ее ладонью. Койка была жесткой. На стене виднелись какие-то черные отметины. Буквы? Неужели принц или принцесса успели что-то написать?
   Я подошла поближе и прищурилась, разглядывая отметины. Нет, это не буквы – просто трещины на каменной поверхности.
   – Идем, Сью! – Эдди потянул меня за рукав.
   – Сейчас!
   Я снова провела ладонью по койке. Какое твердое, бугристое, неудобное ложе!
   Запрокинув голову, я посмотрела на окно. В комнате потемнело, словно наступила ночь.
   Каменные стены вдруг сомкнулись, обступили меня. Мне казалось, что я заперта в темном, холодном, страшном чулане. Стены наваливались со всех сторон, грозили обрушиться, задушить.
   Может, то же казалось и принцу с принцессой? Наверное, я испытала тот же ужас, который мучал их пятьсот лет назад.
   Тяжело вздохнув, я обернулась к Эдди.
   – Пойдем отсюда. – Голос у меня дрожал. – Здесь слишком страшно… и грустно.
   Мы направились к лестнице и вдруг застыли, одновременно вскрикнув.
   Мистер Старке и туристы исчезли.
   – Где же все? – пронзительно закричал Эдди. – Нас бросили!
   – Должно быть, они уже спускаются по лестнице, – успокоила я брата и подтолкнула его к ступенькам. – Идем скорее.
   Но Эдди прижался ко мне.
   – Ты первая, – тихо сказал он.
   – Что, трусишь? – Я усмехнулась. – Вспомнил, что мы в башне Ужаса?
   Не знаю, почему мне так нравилось поддразнивать брата. Я же понимала, как он напуган. Мне и самой было не по себе. Но я ничего не могла с собой поделать. Как я уже говорила, я люблю дразнить Эдди.
   Я первой направилась к винтовой лестнице. Ступени казались еще темнее и круче, чем прежде.
   – Почему ничего не слышно? – спросил Эдди. – Почему все ушли так быстро?
   – Уже поздно, – предположила я. – Наверное, мистер Старке всех поторопил, чтобы поскорее сесть в автобус и вернуться в отель. Кажется, башня закрывается в пять часов.
   Я взглянула на часы – было уже двадцать минут шестого.
   – Скорее! – взмолился Эдди. – Не хватало еще, чтобы нас заперли в этой жуткой башне!
   – Это верно, – согласилась я.
   Щурясь в темноте, я начала спускаться. Подошвы кроссовок скользили по гладким камням. Мне опять пришлось держаться одной рукой за стену, чтобы не потерять равновесие.
   – Где же они? – беспокойно допытывался Эдди. – Почему не слышно ни голосов, ни шагов?
   Чем ниже мы спускались, тем становилось холоднее. С нижней площадки в башню проникал тускло-желтый свет.
   Я задела рукой что-то мягкое и липкое. Паутина! Фу, гадость!
   У меня за спиной часто задышал Эдди.
   – Автобус подождет, – успокоила я брата. – Не волнуйся. Мистер Старке ни за что не уедет без нас.
   – Есть там кто-нибудь? – вдруг закричал Эдди. – Кто-нибудь слышит меня?
   Его пронзительный крик повторило гулкое эхо. Но ответа мы так и не дождались.
   – Где же стражники? – снова допытывался брат.
   – Эдди, не надо так нервничать. Уже поздно. Вероятно, стражники разошлись по домам. А мистер Старке ждет нас внизу. Иначе и быть не может!
   Мы шагнули на маленькую освещенную площадку – ту самую, где видели тесную камеру за железной решеткой.
   – Не останавливайся, – взмолился Эдди, тяжело дыша. – Идем вниз, Сью. Скорее!