Форбс был одним из очень немногих людей на Гренаде, носивших пиджак и галстук. Лисбет отметила, что он словно бы и не замечает жары.
В три часа он расплатился и вышел из ресторана, и Лисбет пришлось прервать свои размышления. Доктор Форбс медленно брел вдоль бухты Каренаж, затем вскочил в один из мини-автобусов, идущих в сторону Гранд Анс. Лисбет подъехала к отелю «Кейс» за пять минут до того, как он вышел из автобуса. В своем номере она налила ванну и окунулась в холодную воду. Ноги ныли, а на лбу у нее пролегли глубокие морщины.
Но эту долгую прогулку Лисбет проделала ненапрасно и кое-что узнала. Каждое утро доктор Форбс выходил из отеля свежевыбритый, с портфелем под мышкой, будто на службу, – и вот он провел целый день, не делая ровно ничего, а только убивая время! Какие бы причины ни привели его на Гренаду, это явно были не переговоры о постройке новой школы, но почему-то он притворялся, будто приехал сюда с деловыми целями.
Для чего весь этот театр?
Единственным человеком, от которого он по каким-то соображениям хотел скрыть что-то связанное с этой поездкой, могла быть только его жена. Он хотел создать у нее впечатление, будто весь день занят важными делами. Но почему? Может быть, сделка провалилась, а он из гордости не хотел в этом признаться? Или он приехал на Гренаду с какой-то другой целью? Уж не дожидается ли он здесь кого-то или чего-то?
Проверяя электронную почту, Лисбет Саландер обнаружила четыре послания. Первое пришло от Чумы и было отправлено уже через час после того, как она ему написала. Зашифрованное сообщение содержало один вопрос из двух слов: «Ты жива?» Чума никогда не отличался склонностью к длинным и прочувствованным посланиям. Впрочем, как и сама Лисбет.
Два следующих были отправлены в два часа ночи. В одном тот же Чума написал, не поленившись его зашифровать, что один знакомый по Интернету, известный там под именем Бильбо и живущий в Техасе, клюнул на ее запрос. Чума приложил адрес Бильбо и PGP-ключ. Через несколько минут после письма Чумы прибыло послание от самого Бильбо. Краткое сообщение содержало только обещание в течение следующих суток прислать ей сведения о докторе Форбсе.
Четвертое послание, также от Бильбо, было отправлено уже вечером. В нем содержался зашифрованный адрес банковского счета и ftp-адрес с приложением в виде zip-файла[20] на 390 kB. В нем Лисбет обнаружила папку, включавшую четыре jpg-изображения низкого разрешения и пять текстовых документов.
Две фотографии представляли собой портреты доктора Форбса, на одной он был заснят с женой на премьере в театре, еще на одной – в одиночку на церковной кафедре.
Первый документ представлял собой отчет Бильбо на одиннадцати страницах, второй состоял из восьмидесяти четырех страниц, скачанных из Интернета. Два оставшихся документа содержали отсканированные и обработанные при помощи программы OCR[21] газетные вырезки из местной газеты «Остин америкэн стейтсмен», а последний являлся очерком, посвященным религиозной общине доктора Форбса под названием пресвитерианская церковь Остина.
Хотя Лисбет Саландер наизусть знала Третью Книгу Моисея (в прошлом году у нее были причины изучить библейский свод уголовных законов), по истории религии в целом она обладала весьма скромными познаниями. Она смутно представляла себе разницу между иудейской, пресвитерианской и католической церковью – она знала только то, что еврейская церковь называется синагогой. В первый момент она испугалась, что придется детально вникать в теологические вопросы, но тут же подумала, что ей совершенно без разницы, к какой там церкви принадлежит доктор Форбс.
Доктору Ричарду Форбсу, иногда именуемому преподобным Ричардом Форбсом, было сорок два года. На домашней страничке церкви Остин Саут сообщалось, что у нее имеется семь постоянных служителей. Первым в списке шел преподобный Дункан Клегг, являвшийся, надо думать, ведущим богословом этой церкви. На фотографии можно было видеть крепкого мужчину с седой шевелюрой и ухоженной седой бородой.
Ричард Форбс шел в списке третьим, он отвечал за вопросы образования. После его имени стояло в кавычках название «Фонд Холи Уотер».
Лисбет прочитала вступительную часть послания этой церкви. Оно гласило:
«Своими молитвами и благодарениями мы будем служить приходу Остин Саут, предлагая ему ту стабильность, богословие и идеологию надежды, которую проповедует пресвитерианская церковь Америки. Будучи служителями Христовыми, мы предлагаем приют страждущим и надежду на прощение через молитву и благодатное баптистское учение. Возрадуемся же любви Господней! Наш долг – устранять преграды между людьми и убирать препятствия, стоящие на пути понимания заповеданного Богом Евангелия любви».
Сразу же после вступительной части шел номер банковского церковного счета и призыв претворить свою любовь в деяние.
Бильбо прислал Лисбет превосходную краткую биографию Ричарда Форбса. Отсюда она узнала, что Форбс родился в Неваде, в городке Седарс-Блафф. Он занимался земледелием, коммерцией, работал корреспондентом в газете, выходящей в Нью-Мексико, и менеджером христианского рок-бенда и затем в возрасте тридцати одного года примкнул к церкви Остин Саут. Он получил специальность ревизора и, кроме того, изучал археологию. Однако Лисбет так и не нашла нигде упоминания о том, когда он получил официальное звание доктора.
На религиозных собраниях Форбс познакомился с Джеральдиной Найт, дочерью владельца ранчо Уильяма Е. Найта, как и он – одного из ведущих деятелей церкви Остин Саут. Ричард и Джеральдина поженились в 1997 году, после чего церковная карьера Ричарда Форбса быстро пошла в гору. Он стал главой фонда Девы Марии, задачей которого было «вкладывать божьи деньги в образовательные проекты для нуждающихся».
Форбса дважды арестовывали. В 1997 году, когда ему было двадцать пять лет, он был обвинен в причинении тяжких телесных повреждений в связи с автомобильной аварией. Суд его оправдал. Насколько Лисбет могла судить по газетным вырезкам, он тогда действительно был не виноват. В 1995 году он обвинялся в хищении денег христианского рок-бенда, в котором работал менеджером, но и в этот раз его оправдали.
В Остине он стал заметной фигурой и членом правительства штата в департаменте образования. Он был членом демократической партии, усердно участвовал в благотворительных мероприятиях и собирал средства для оплаты школьного обучения детей из малоимущих семей. Церковь Остин Саут в своей деятельности уделяла большое внимание испаноговорящим семьям.
В 2001 году на Форбса пали подозрения в экономических нарушениях, связанных с деятельностью фонда Девы Марии. Так, в одной из газетных статей высказывалось мнение, что Форбс вложил в доходные предприятия большую часть поступлений, чем это позволял делать устав. Церковь выступила с опровержением этих обвинений, и в последовавших затем дебатах пастор Клегг открыто стал на сторону Форбса. Против него не было выдвинуто официального обвинения, и проведенная ревизия не выявила никаких нарушений.
С особым вниманием Лисбет изучила отчет о денежных делах Форбса. Он получал неплохое жалованье – шестьдесят тысяч долларов в год, каких-либо доходов сверх того не имел. Финансовое благополучие семье обеспечивала Джеральдина Форбс – в 2002 году скончался ее отец, и дочь стала единственной наследницей примерно сорокамиллионного состояния. Детей супружеская пара не имела.
Итак, Ричард Форбс целиком зависел от своей жены. Лисбет нахмурила брови. Обстоятельства мало способствовали тому, чтобы муж имел право избивать Джеральдину.
Войдя в Интернет, Лисбет отправила на адрес Бильбо краткое зашифрованное сообщение с благодарностью за присланные им материалы, а заодно перевела пятьсот долларов на указанный им банковский счет.
Потом она вышла на балкон и прислонилась к перилам. Солнце садилось. Усиливающийся ветер шумел в кронах пальм, окружавших каменную ограду, которая отделяла отель от пляжа. Лисбет вспомнила совет Эллы Кармайкл и, уложив компьютер, «Измерения в математике» и смену одежды в нейлоновую сумку, поставила ее на полу возле кровати. Затем она спустилась в бар и заказала себе на обед рыбу и бутылку «Кариба».
В баре Лисбет не заметила ничего интересного, кроме того, что у барной стойки Форбс, одетый на этот раз в теннисную рубашку, шорты и спортивные башмаки, увлеченно расспрашивал Эллу Кармайкл о «Матильде». Судя по выражению его лица, он ни о чем не тревожился. На шее у него висела золотая цепочка, и он выглядел веселым и привлекательным.
Целый день унылого хождения по Сент-Джорджесу вымотал Лисбет. После обеда она вышла немного прогуляться, но сильно дуло, и температура заметно понизилась, поэтому она ушла к себе в комнату и улеглась в постель уже в девять часов вечера. За окном шумел ветер. Она хотела немного почитать, но почти сразу же заснула.
Разбудил ее какой-то неожиданный грохот. Лисбет бросила взгляд на наручные часы – четверть одиннадцатого вечера. Пошатываясь, она поднялась на ноги и открыла балконную дверь – порыв ветра толкнул ее с такой силой, что она невольно отступила на шаг. Придерживаясь за дверной косяк, она осторожно высунула голову на балкон и огляделась.
Развешанные над бассейном лампы раскачивались на ветру, и по саду метались беспокойные тени. В проеме ворот столпилась кучка разбуженных постояльцев – все смотрели в сторону пляжа. Другие жались поближе к бару. На севере виднелись огни Сент-Джорджеса. Небо было затянуто тучами, но дождь не шел. В темноте Лисбет не могла разглядеть море, но волны шумели гораздо громче обычного. Еще сильнее похолодало, и впервые за все время пребывания на Карибах она почувствовала, что замерзла до дрожи.
Стоя на балконе, Лисбет услышала громкий стук в свою дверь; завернувшись в одеяло, она отворила и увидела встревоженного Фредди Мак-Бейна.
– Прости, что потревожил, но, похоже, надвигается шторм.
– «Матильда».
– «Матильда», – кивнул Мак-Бейн. – Вечером она налетела на Тобаго, и получены сообщения, что там были большие разрушения.
Лисбет порылась в памяти, припоминая свои познания по географии и метеорологии. Тринидад и Тобаго находились примерно в двухстах километрах к юго-востоку от Гренады. Тропический ураган мог запросто захватить площадь радиусом в сто километров, а его центр способен перемещаться со скоростью тридцать – сорок километров в час.
А это означало, что «Матильда» могла заявиться в гости в Гренаду и сию минуту уже быть на пороге. Все зависело от того, в какую сторону она направилась.
– Сейчас непосредственной опасности нет, – продолжал Мак-Бейн. – Но мы решили на всякий случай принять меры. Я хочу, чтобы ты собрала самые ценные вещи и спустилась в холл. Мы угощаем бутербродами и кофе за счет отеля.
Лисбет последовала его совету. Она ополоснула лицо, чтобы прогнать сон, надела джинсы, ботинки и фланелевую рубашку и повесила через плечо нейлоновую сумку. Перед тем как выйти из номера, она вернулась, открыла дверь ванной комнаты и зажгла свет. Зеленой ящерицы нигде не было видно: должно быть, спряталась в какой-нибудь щелке. Умница!
В баре она направилась к своему обычному месту и оттуда стала наблюдать, как Элла Кармайкл раздает указания своему персоналу. Сейчас все наполняли термосы горячим питьем. Вскоре Элла присоединилась к Лисбет в ее уголке.
– Привет. Ты, похоже, только что проснулась.
– Я спала. И что теперь?
– Пока посмотрим, что будет происходить дальше. На море сейчас шторм, и мы уже получили из Тринидада предупреждение о надвигающемся урагане. Если станет хуже и «Матильда» направится в нашу сторону, мы спустимся в подвал. Ты не могла бы помочь?
– Что нужно делать?
– У нас тут в вестибюле лежит сто шестьдесят одеял, их надо отнести в подвал. И кроме того, нужно убрать много всяких вещей.
Следующий час Лисбет помогала носить в подвал одеяла и собирать расставленные вокруг бассейна цветочные горшки, столики, шезлонги и прочие предметы. Когда Элла сказала, что хватит, и отпустила ее, она прошлась по дорожке, ведущей на пляж, и даже выглянула за ворота. Во тьме яростно гремел прибой, и гневные порывы ветра грозили свалить с ног, так что приходилось напрягать силы, чтобы устоять. Пальмы у ограды тревожно раскачивались.
Она вернулась в бар, заказала кофе с молоком и села у стойки. Уже перевалило за полночь. Постояльцев и служащих отеля наполняло тревожное ожидание. Сидящие за столиками разговаривали приглушенными голосами, время от времени посматривая на небо. Всего в зале собрались тридцать два постояльца и человек десять обслуживающего персонала. Лисбет неожиданно обратила внимание на Джеральдину Форбс – та сидела за самым дальним столиком в углу с бокалом в руке и напряженным выражением на лице. Ее мужа нигде не было видно.
Попивая кофе, Лисбет уже углубилась было в теорему Ферма, как вдруг Фредди Мак-Бейн вышел из-за конторки на середину зала.
– Прошу внимания! Я только что получил сообщение, что шторм ураганной силы достиг Пти-Мартиники. Попрошу всех присутствующих немедленно спуститься в подвал.
Пти-Мартиникой назывался маленький островок, относящийся к Гренаде и расположенный в нескольких морских милях к северу от главного острова. Не вступая ни в какие разговоры, пресекая все попытки задавать вопросы, Фредди Мак-Бейн решительно направил своих гостей к лестнице в подвал, расположенной за стойкой администратора. Лисбет покосилась на Эллу Кармайкл и навострила уши, увидев, что та подошла к Фредди.
– Как дела? Очень плохи? – спросила Элла.
– Не знаю. Телефонная связь прервалась, – ответил Фредди, понизив голос.
Лисбет спустилась в подвал и поставила свою сумку на постеленное в углу одеяло. Немного подумав, она опять встала и пошла наверх, навстречу спускающемуся по лестнице потоку. Поднявшись в вестибюль, она приблизилась к Элле Кармайкл и спросила, не надо ли еще чем-нибудь помочь. Элла посмотрела озабоченно и покачала головой:
– Посмотрим, что будет дальше. Эта «Матильда» – та еще стерва.
Лисбет увидела, как с улицы торопливо вошли пятеро взрослых с десятком ребятишек. Их встретил Фредди Мак-Бейн и направил в сторону подвала.
Внезапно Лисбет вздрогнула от тревожной мысли.
– Я правильно думаю, что сейчас все на Гренаде прячутся в какой-нибудь подвал? – спросила она приглушенным голосом.
Элла Кармайкл проводила взглядом спускающееся по лестнице семейство.
– К сожалению, у нас тут один из немногих подвалов, какие есть на Гранд Анс. Придут еще люди, чтобы спрятаться здесь.
Лисбет тревожно заглянула Элле в глаза:
– А как же остальные?
– Те, у кого нет подвала? – Элла горько усмехнулась. – Засядут у себя в домах или в каком-нибудь другом убежище. Большинство надеется только на Бога.
Джордж Бленд!
Лисбет стремительно повернула к выходу и бегом бросилась на улицу.
Она слышала, как Элла ее звала, но даже не обернулась.
Он живет в жалкой лачуге, которая развалится от первого же порыва урагана!
Выскочив на дорогу, ведущую в Сент-Джорджес, она тотчас же зашаталась от налетевшего ветра, но продолжала упрямо продвигаться вперед. Порывы встречного ветра чуть не сбивали ее с ног. Ей потребовалось почти десять минут, чтобы преодолеть четыреста метров до жилища Джорджа Бленда. На всем пути она не встретила ни души.
Свернув в сторону лачуги Джорджа Бленда, она увидела сквозь щель в окне свет его керосиновой лампочки. И в тот самый миг хлынул дождь, словно холодный душ из шланга. За несколько секунд она промокла до нитки, а видимость сократилась до нескольких метров. Лисбет забарабанила в дверь, и появившийся на пороге Джордж Бленд вытаращил на нее глаза.
– Что ты здесь делаешь? – закричал он, стараясь перекрыть шум ветра.
– Пошли! Надо идти в отель. Там есть подвал.
Джордж Бленд смотрел на нее с изумлением. Внезапно буря захлопнула дверь, и ему пришлось несколько секунд бороться с ветром, прежде чем снова удалось ее отворить. Лисбет отерла воду с лица, ухватила его за руку и бегом припустила обратно.
Они выбрали путь через пляж, так было метров на сто ближе, чем по дороге, которая делала в этом месте крутой поворот в сторону от воды. На полпути Лисбет поняла, что совершила ошибку – на пляже было негде укрыться от непогоды. Дождь и ветер так резко били им навстречу, что несколько раз пришлось остановиться. В воздухе носились песок и обломанные ветки, грохотал прибой. Казалось, целая вечность миновала, когда Лисбет наконец увидела проступившую во мраке каменную ограду и прибавила шагу. Когда они добежали до двери, она оглянулась в сторону пляжа. И застыла на пороге.
Сквозь завесу дождя она внезапно разглядела на пляже, метров за пятьдесят отсюда, две человеческие фигуры. Джордж Бленд тянул ее за руку, чтобы поскорее втащить в вестибюль, но она высвободила свою руку и, прижавшись к стене, стала вглядываться в даль. На несколько секунд пара исчезла из вида, затем все небо ярко озарилось молнией.
Она уже поняла, что это были Ричард и Джеральдина Форбс. Они находились приблизительно на том же месте, где она вчера вечером видела прохаживающегося взад и вперед Ричарда Форбса.
При следующей вспышке молнии ей показалось, что Ричард насильно тащит за собой упирающуюся жену.
И тут отдельные кусочки головоломки вдруг сложились в цельную картину. Финансовая зависимость. Обвинения в мошенничестве в Остине. Его беспокойное хождение по городу и неподвижное сидение в ресторане «Черепаший панцирь», когда он, казалось, был погружен в тяжкие раздумья.
Он задумал убийство, чтобы заполучить сорок миллионов. Ураган для него прикрытие. Сейчас он дождался своего шанса.
Лисбет Саландер впихнула Джорджа Бленда в вестибюль и огляделась по сторонам. На глаза ей попался забытый под дождем расшатанный стул ночного сторожа. Она схватила его, с размаху ударила о стену дома и вооружилась отломанной ножкой. Джордж Бленд, ничего не понимая, кричал ей вслед, чтобы она вернулась, но она уже во весь дух мчалась к пляжу.
Шквалистый ветер так и валил с ног, но Лисбет, стиснув зубы, пробивалась шаг за шагом все дальше. Она уже почти поравнялась с Форбсами, когда следующая молния осветила пляж и она увидела Джеральдину Форбс, стоящую на коленях у самой кромки воды. Склонясь над ней, Ричард Форбс уже замахнулся, чтобы нанести удар, в руках у него было что-то похожее на железную трубу. Лисбет увидела, как его рука, описав дугу, опустилась над головой жены. Женщина перестала биться.
Ричард Форбс не заметил Лисбет Саландер.
Лисбет ударила его по затылку, ножка стула разлетелась пополам, а он ничком рухнул на песок.
Нагнувшись, Лисбет взяла Джеральдину Форбс за плечи и под хлещущим дождем перевернула на спину. Руки ее внезапно окрасились кровью. На виске у Джеральдины Форбс темнела открытая рана. Тело женщины показалось тяжелым, словно налитое свинцом, и Лисбет в отчаянии стала оглядываться, гадая, как дотащить это бесчувственное тело до ограды отеля. Но в следующий момент на помощь подоспел Джордж Бленд. Он крикнул ей что-то, чего Лисбет не могла разобрать сквозь завывание ветра.
Лисбет кинула взгляд на Ричарда Форбса. Тот уже встал на четвереньки, но она видела только его спину. Обвив левую руку Джеральдины вокруг своей шеи, она сделала знак Джорджу Бленду, чтобы тот подхватил женщину с другой стороны, и они с трудом поволокли тело по пляжу.
Не пройдя и половины пути, остававшегося до ограды, Лисбет почувствовала, что совершенно выбилась из сил.
И тут она вдруг почувствовала на своем плече чью-то руку. Отпустив Джеральдину, она пнула Ричарда Форбса в пах, и он упал на колени. Разбежавшись, она ударила его ногой в лицо и тут поймала испуганный взгляд Джорджа Бленда. Но времени уделять ему внимание у нее не было, и Лисбет, вновь подхватив Джеральдину, потащила ее дальше.
Через несколько секунд она оглянулась через плечо. Ричард Форбс, спотыкаясь, тащился сзади, отстав на десять шагов, шатаясь под порывами ветра, как пьяный.
Еще одна молния расколола небо, и у Лисбет глаза полезли на лоб.
Впервые она окоченела от страха.
За спиной Ричарда Форбса, в открытом море, на расстоянии ста метров от берега, она увидела Божий перст.
Словно моментальный снимок, в свете молнии перед ней мелькнул гигантский угольно-черный столп и тут же исчез из ее поля зрения, растворившись в пространстве.
«Матильда»!
Этого не может быть!
Ураган – да.
Но не торнадо!
В Гренаде никогда не бывало торнадо.
Причуда урагана на острове, где не бывает торнадо.
Торнадо не образуются над водой.
Это против всех законов природы.
Это нечто небывалое.
«Он пришел по мою душу», – мелькнуло в мыслях.
Джордж Бленд тоже увидел вихрь. В один голос они закричали друг другу: «Скорей, скорей!» – но оба не услышали, что кричит другой.
До ограды еще двадцать метров. Десять. Лисбет споткнулась, и у нее подломились колени. Пять. Уже в воротах она в последний раз посмотрела через плечо. На миг перед ней мелькнула фигура Ричарда Форбса, и в тот же момент он, словно схваченный невидимой рукой, исчез, увлеченный под воду. На пару с Джорджем Блендом они кое-как втащили свой груз в ворота. Пока они, шатаясь, брели через двор, Лисбет слышала звон бьющихся оконных стекол и жалобный скрип отдираемых ставней. Одна оторванная доска пролетела у нее перед самым носом. В следующий миг она ощутила болезненный удар – что-то стукнуло ее по спине. Возле дома напор ветра сделался слабее.
Лисбет остановила Джорджа Бленда и схватила его за ворот. Притянув к себе его голову, она крикнула ему в самое ухо:
– Мы нашли ее на пляже. Мужа мы не видели. Ты понял?
Он кивнул в ответ.
Они подтащили Джеральдину Форбс к лестнице, и Лисбет ногой забарабанила в дверь. На пороге показался Мак-Бейн. От неожиданности он вытаращил глаза, затем подхватил бесчувственную женщину, впустил их в подвал и закрыл за ними дверь.
В тот же миг невыносимый грохочущий шум урагана стих, превратившись в далекое ворчание и постукивание. Лисбет перевела дух.
Элла Кармайкл налила в кружку кофе и протянула Лисбет. От усталости та чувствовала себя такой обессиленной, что, казалось, не могла даже двинуть рукой. Она как села, прислонившись к стене, так и сидела на полу без движения. Кто-то укутал ее и Джорджа Бленда в одеяла. Она промокла до костей, и под коленкой у нее была рана, из которой обильно сочилась кровь. Одна штанина на джинсах была порвана, но она не могла вспомнить, откуда взялась эта десятисантиметровая дыра. Фредди Мак-Бейн и несколько постояльцев хлопотали над Джеральдиной Форбс, перевязывали ей голову, и Лисбет равнодушно наблюдала за этим. Какие-то обрывки фраз дошли до ее сознания, и она поняла, что среди собравшихся нашелся врач. В подвале народу было битком; кроме постояльцев отеля здесь спасались и посторонние люди.
Наконец к Лисбет подошел Фредди Мак-Бейн и присел перед ней на корточки.
– Она жива.
Лисбет ничего не ответила.
– Что там случилось?
– Мы нашли ее на пляже за оградой.
– Впуская в подвал гостей, я не досчитался троих. Не хватало тебя и супругов Форбс. Элла сказала, что ты выбежала на улицу как сумасшедшая как раз тогда, когда начинался шторм.
– Я побежала за моим другом Джорджем, – сказала Лисбет, кивая в сторону парня. – Он жил неподалеку в лачуге, которую, наверное, уже унесло ветром.
– Глупый, но очень смелый поступок, – сказал Фредди Мак-Бейн, взглянув на Джорджа Бленда. – Вы не видали там ее мужа, Ричарда Форбса?
– Нет, – равнодушно ответила Лисбет.
Джордж Бленд покосился на нее и тоже покачал головой.
Элла Кармайкл посмотрела на Лисбет с сомнением и пристально взглянула ей в глаза. Лисбет бесстрастно выдержала ее взгляд.
Джеральдина Форбс очнулась в три часа ночи. Лисбет в это время уже спала, прислонившись к плечу Джорджа Бленда.
Каким-то чудом Гренада пережила эту ночь. К рассвету ураган улегся и сменился самым отвратительным моросящим дождем, какой когда-либо видела Лисбет. Фредди Мак-Бейн выпустил постояльцев из подвала.
Гостинице «Кейс» требовался серьезный ремонт – как и все побережье, она претерпела страшные разрушения. От бара Эллы Кармайкл, стоявшего возле открытого бассейна, не осталось вообще ничего, одна веранда была полностью разрушена. Оконные проемы по всему фасаду зияли пустотой, и крыша над выступающей вперед частью здания была наполовину содрана. В вестибюле царили разгром и хаос.
Лисбет забрала Джорджа Бленда и поковыляла с ним в свою комнату. В качестве временной меры от дождя она занавесила открытый оконный проем одеялом. Джордж Бленд поймал ее взгляд.
Не дожидаясь его вопроса, она пояснила:
– Если мы скажем, что не видели ее мужа, то придется давать меньше объяснений.
Он кивнул. Она стянула с себя одежду, оставила ее кучей на полу и похлопала по кровати, приглашая его к себе. Он снова кивнул, разделся и тоже забрался под одеяло. Они уснули почти мгновенно.
Когда она проснулась, был уже день и в разрывы туч светило солнце. Все мышцы у нее болели, а колено так распухло, что еле сгибалось. Она вылезла из постели, встала под душ и на стене увидела вернувшуюся ящерку.
В три часа он расплатился и вышел из ресторана, и Лисбет пришлось прервать свои размышления. Доктор Форбс медленно брел вдоль бухты Каренаж, затем вскочил в один из мини-автобусов, идущих в сторону Гранд Анс. Лисбет подъехала к отелю «Кейс» за пять минут до того, как он вышел из автобуса. В своем номере она налила ванну и окунулась в холодную воду. Ноги ныли, а на лбу у нее пролегли глубокие морщины.
Но эту долгую прогулку Лисбет проделала ненапрасно и кое-что узнала. Каждое утро доктор Форбс выходил из отеля свежевыбритый, с портфелем под мышкой, будто на службу, – и вот он провел целый день, не делая ровно ничего, а только убивая время! Какие бы причины ни привели его на Гренаду, это явно были не переговоры о постройке новой школы, но почему-то он притворялся, будто приехал сюда с деловыми целями.
Для чего весь этот театр?
Единственным человеком, от которого он по каким-то соображениям хотел скрыть что-то связанное с этой поездкой, могла быть только его жена. Он хотел создать у нее впечатление, будто весь день занят важными делами. Но почему? Может быть, сделка провалилась, а он из гордости не хотел в этом признаться? Или он приехал на Гренаду с какой-то другой целью? Уж не дожидается ли он здесь кого-то или чего-то?
Проверяя электронную почту, Лисбет Саландер обнаружила четыре послания. Первое пришло от Чумы и было отправлено уже через час после того, как она ему написала. Зашифрованное сообщение содержало один вопрос из двух слов: «Ты жива?» Чума никогда не отличался склонностью к длинным и прочувствованным посланиям. Впрочем, как и сама Лисбет.
Два следующих были отправлены в два часа ночи. В одном тот же Чума написал, не поленившись его зашифровать, что один знакомый по Интернету, известный там под именем Бильбо и живущий в Техасе, клюнул на ее запрос. Чума приложил адрес Бильбо и PGP-ключ. Через несколько минут после письма Чумы прибыло послание от самого Бильбо. Краткое сообщение содержало только обещание в течение следующих суток прислать ей сведения о докторе Форбсе.
Четвертое послание, также от Бильбо, было отправлено уже вечером. В нем содержался зашифрованный адрес банковского счета и ftp-адрес с приложением в виде zip-файла[20] на 390 kB. В нем Лисбет обнаружила папку, включавшую четыре jpg-изображения низкого разрешения и пять текстовых документов.
Две фотографии представляли собой портреты доктора Форбса, на одной он был заснят с женой на премьере в театре, еще на одной – в одиночку на церковной кафедре.
Первый документ представлял собой отчет Бильбо на одиннадцати страницах, второй состоял из восьмидесяти четырех страниц, скачанных из Интернета. Два оставшихся документа содержали отсканированные и обработанные при помощи программы OCR[21] газетные вырезки из местной газеты «Остин америкэн стейтсмен», а последний являлся очерком, посвященным религиозной общине доктора Форбса под названием пресвитерианская церковь Остина.
Хотя Лисбет Саландер наизусть знала Третью Книгу Моисея (в прошлом году у нее были причины изучить библейский свод уголовных законов), по истории религии в целом она обладала весьма скромными познаниями. Она смутно представляла себе разницу между иудейской, пресвитерианской и католической церковью – она знала только то, что еврейская церковь называется синагогой. В первый момент она испугалась, что придется детально вникать в теологические вопросы, но тут же подумала, что ей совершенно без разницы, к какой там церкви принадлежит доктор Форбс.
Доктору Ричарду Форбсу, иногда именуемому преподобным Ричардом Форбсом, было сорок два года. На домашней страничке церкви Остин Саут сообщалось, что у нее имеется семь постоянных служителей. Первым в списке шел преподобный Дункан Клегг, являвшийся, надо думать, ведущим богословом этой церкви. На фотографии можно было видеть крепкого мужчину с седой шевелюрой и ухоженной седой бородой.
Ричард Форбс шел в списке третьим, он отвечал за вопросы образования. После его имени стояло в кавычках название «Фонд Холи Уотер».
Лисбет прочитала вступительную часть послания этой церкви. Оно гласило:
«Своими молитвами и благодарениями мы будем служить приходу Остин Саут, предлагая ему ту стабильность, богословие и идеологию надежды, которую проповедует пресвитерианская церковь Америки. Будучи служителями Христовыми, мы предлагаем приют страждущим и надежду на прощение через молитву и благодатное баптистское учение. Возрадуемся же любви Господней! Наш долг – устранять преграды между людьми и убирать препятствия, стоящие на пути понимания заповеданного Богом Евангелия любви».
Сразу же после вступительной части шел номер банковского церковного счета и призыв претворить свою любовь в деяние.
Бильбо прислал Лисбет превосходную краткую биографию Ричарда Форбса. Отсюда она узнала, что Форбс родился в Неваде, в городке Седарс-Блафф. Он занимался земледелием, коммерцией, работал корреспондентом в газете, выходящей в Нью-Мексико, и менеджером христианского рок-бенда и затем в возрасте тридцати одного года примкнул к церкви Остин Саут. Он получил специальность ревизора и, кроме того, изучал археологию. Однако Лисбет так и не нашла нигде упоминания о том, когда он получил официальное звание доктора.
На религиозных собраниях Форбс познакомился с Джеральдиной Найт, дочерью владельца ранчо Уильяма Е. Найта, как и он – одного из ведущих деятелей церкви Остин Саут. Ричард и Джеральдина поженились в 1997 году, после чего церковная карьера Ричарда Форбса быстро пошла в гору. Он стал главой фонда Девы Марии, задачей которого было «вкладывать божьи деньги в образовательные проекты для нуждающихся».
Форбса дважды арестовывали. В 1997 году, когда ему было двадцать пять лет, он был обвинен в причинении тяжких телесных повреждений в связи с автомобильной аварией. Суд его оправдал. Насколько Лисбет могла судить по газетным вырезкам, он тогда действительно был не виноват. В 1995 году он обвинялся в хищении денег христианского рок-бенда, в котором работал менеджером, но и в этот раз его оправдали.
В Остине он стал заметной фигурой и членом правительства штата в департаменте образования. Он был членом демократической партии, усердно участвовал в благотворительных мероприятиях и собирал средства для оплаты школьного обучения детей из малоимущих семей. Церковь Остин Саут в своей деятельности уделяла большое внимание испаноговорящим семьям.
В 2001 году на Форбса пали подозрения в экономических нарушениях, связанных с деятельностью фонда Девы Марии. Так, в одной из газетных статей высказывалось мнение, что Форбс вложил в доходные предприятия большую часть поступлений, чем это позволял делать устав. Церковь выступила с опровержением этих обвинений, и в последовавших затем дебатах пастор Клегг открыто стал на сторону Форбса. Против него не было выдвинуто официального обвинения, и проведенная ревизия не выявила никаких нарушений.
С особым вниманием Лисбет изучила отчет о денежных делах Форбса. Он получал неплохое жалованье – шестьдесят тысяч долларов в год, каких-либо доходов сверх того не имел. Финансовое благополучие семье обеспечивала Джеральдина Форбс – в 2002 году скончался ее отец, и дочь стала единственной наследницей примерно сорокамиллионного состояния. Детей супружеская пара не имела.
Итак, Ричард Форбс целиком зависел от своей жены. Лисбет нахмурила брови. Обстоятельства мало способствовали тому, чтобы муж имел право избивать Джеральдину.
Войдя в Интернет, Лисбет отправила на адрес Бильбо краткое зашифрованное сообщение с благодарностью за присланные им материалы, а заодно перевела пятьсот долларов на указанный им банковский счет.
Потом она вышла на балкон и прислонилась к перилам. Солнце садилось. Усиливающийся ветер шумел в кронах пальм, окружавших каменную ограду, которая отделяла отель от пляжа. Лисбет вспомнила совет Эллы Кармайкл и, уложив компьютер, «Измерения в математике» и смену одежды в нейлоновую сумку, поставила ее на полу возле кровати. Затем она спустилась в бар и заказала себе на обед рыбу и бутылку «Кариба».
В баре Лисбет не заметила ничего интересного, кроме того, что у барной стойки Форбс, одетый на этот раз в теннисную рубашку, шорты и спортивные башмаки, увлеченно расспрашивал Эллу Кармайкл о «Матильде». Судя по выражению его лица, он ни о чем не тревожился. На шее у него висела золотая цепочка, и он выглядел веселым и привлекательным.
Целый день унылого хождения по Сент-Джорджесу вымотал Лисбет. После обеда она вышла немного прогуляться, но сильно дуло, и температура заметно понизилась, поэтому она ушла к себе в комнату и улеглась в постель уже в девять часов вечера. За окном шумел ветер. Она хотела немного почитать, но почти сразу же заснула.
Разбудил ее какой-то неожиданный грохот. Лисбет бросила взгляд на наручные часы – четверть одиннадцатого вечера. Пошатываясь, она поднялась на ноги и открыла балконную дверь – порыв ветра толкнул ее с такой силой, что она невольно отступила на шаг. Придерживаясь за дверной косяк, она осторожно высунула голову на балкон и огляделась.
Развешанные над бассейном лампы раскачивались на ветру, и по саду метались беспокойные тени. В проеме ворот столпилась кучка разбуженных постояльцев – все смотрели в сторону пляжа. Другие жались поближе к бару. На севере виднелись огни Сент-Джорджеса. Небо было затянуто тучами, но дождь не шел. В темноте Лисбет не могла разглядеть море, но волны шумели гораздо громче обычного. Еще сильнее похолодало, и впервые за все время пребывания на Карибах она почувствовала, что замерзла до дрожи.
Стоя на балконе, Лисбет услышала громкий стук в свою дверь; завернувшись в одеяло, она отворила и увидела встревоженного Фредди Мак-Бейна.
– Прости, что потревожил, но, похоже, надвигается шторм.
– «Матильда».
– «Матильда», – кивнул Мак-Бейн. – Вечером она налетела на Тобаго, и получены сообщения, что там были большие разрушения.
Лисбет порылась в памяти, припоминая свои познания по географии и метеорологии. Тринидад и Тобаго находились примерно в двухстах километрах к юго-востоку от Гренады. Тропический ураган мог запросто захватить площадь радиусом в сто километров, а его центр способен перемещаться со скоростью тридцать – сорок километров в час.
А это означало, что «Матильда» могла заявиться в гости в Гренаду и сию минуту уже быть на пороге. Все зависело от того, в какую сторону она направилась.
– Сейчас непосредственной опасности нет, – продолжал Мак-Бейн. – Но мы решили на всякий случай принять меры. Я хочу, чтобы ты собрала самые ценные вещи и спустилась в холл. Мы угощаем бутербродами и кофе за счет отеля.
Лисбет последовала его совету. Она ополоснула лицо, чтобы прогнать сон, надела джинсы, ботинки и фланелевую рубашку и повесила через плечо нейлоновую сумку. Перед тем как выйти из номера, она вернулась, открыла дверь ванной комнаты и зажгла свет. Зеленой ящерицы нигде не было видно: должно быть, спряталась в какой-нибудь щелке. Умница!
В баре она направилась к своему обычному месту и оттуда стала наблюдать, как Элла Кармайкл раздает указания своему персоналу. Сейчас все наполняли термосы горячим питьем. Вскоре Элла присоединилась к Лисбет в ее уголке.
– Привет. Ты, похоже, только что проснулась.
– Я спала. И что теперь?
– Пока посмотрим, что будет происходить дальше. На море сейчас шторм, и мы уже получили из Тринидада предупреждение о надвигающемся урагане. Если станет хуже и «Матильда» направится в нашу сторону, мы спустимся в подвал. Ты не могла бы помочь?
– Что нужно делать?
– У нас тут в вестибюле лежит сто шестьдесят одеял, их надо отнести в подвал. И кроме того, нужно убрать много всяких вещей.
Следующий час Лисбет помогала носить в подвал одеяла и собирать расставленные вокруг бассейна цветочные горшки, столики, шезлонги и прочие предметы. Когда Элла сказала, что хватит, и отпустила ее, она прошлась по дорожке, ведущей на пляж, и даже выглянула за ворота. Во тьме яростно гремел прибой, и гневные порывы ветра грозили свалить с ног, так что приходилось напрягать силы, чтобы устоять. Пальмы у ограды тревожно раскачивались.
Она вернулась в бар, заказала кофе с молоком и села у стойки. Уже перевалило за полночь. Постояльцев и служащих отеля наполняло тревожное ожидание. Сидящие за столиками разговаривали приглушенными голосами, время от времени посматривая на небо. Всего в зале собрались тридцать два постояльца и человек десять обслуживающего персонала. Лисбет неожиданно обратила внимание на Джеральдину Форбс – та сидела за самым дальним столиком в углу с бокалом в руке и напряженным выражением на лице. Ее мужа нигде не было видно.
Попивая кофе, Лисбет уже углубилась было в теорему Ферма, как вдруг Фредди Мак-Бейн вышел из-за конторки на середину зала.
– Прошу внимания! Я только что получил сообщение, что шторм ураганной силы достиг Пти-Мартиники. Попрошу всех присутствующих немедленно спуститься в подвал.
Пти-Мартиникой назывался маленький островок, относящийся к Гренаде и расположенный в нескольких морских милях к северу от главного острова. Не вступая ни в какие разговоры, пресекая все попытки задавать вопросы, Фредди Мак-Бейн решительно направил своих гостей к лестнице в подвал, расположенной за стойкой администратора. Лисбет покосилась на Эллу Кармайкл и навострила уши, увидев, что та подошла к Фредди.
– Как дела? Очень плохи? – спросила Элла.
– Не знаю. Телефонная связь прервалась, – ответил Фредди, понизив голос.
Лисбет спустилась в подвал и поставила свою сумку на постеленное в углу одеяло. Немного подумав, она опять встала и пошла наверх, навстречу спускающемуся по лестнице потоку. Поднявшись в вестибюль, она приблизилась к Элле Кармайкл и спросила, не надо ли еще чем-нибудь помочь. Элла посмотрела озабоченно и покачала головой:
– Посмотрим, что будет дальше. Эта «Матильда» – та еще стерва.
Лисбет увидела, как с улицы торопливо вошли пятеро взрослых с десятком ребятишек. Их встретил Фредди Мак-Бейн и направил в сторону подвала.
Внезапно Лисбет вздрогнула от тревожной мысли.
– Я правильно думаю, что сейчас все на Гренаде прячутся в какой-нибудь подвал? – спросила она приглушенным голосом.
Элла Кармайкл проводила взглядом спускающееся по лестнице семейство.
– К сожалению, у нас тут один из немногих подвалов, какие есть на Гранд Анс. Придут еще люди, чтобы спрятаться здесь.
Лисбет тревожно заглянула Элле в глаза:
– А как же остальные?
– Те, у кого нет подвала? – Элла горько усмехнулась. – Засядут у себя в домах или в каком-нибудь другом убежище. Большинство надеется только на Бога.
Джордж Бленд!
Лисбет стремительно повернула к выходу и бегом бросилась на улицу.
Она слышала, как Элла ее звала, но даже не обернулась.
Он живет в жалкой лачуге, которая развалится от первого же порыва урагана!
Выскочив на дорогу, ведущую в Сент-Джорджес, она тотчас же зашаталась от налетевшего ветра, но продолжала упрямо продвигаться вперед. Порывы встречного ветра чуть не сбивали ее с ног. Ей потребовалось почти десять минут, чтобы преодолеть четыреста метров до жилища Джорджа Бленда. На всем пути она не встретила ни души.
Свернув в сторону лачуги Джорджа Бленда, она увидела сквозь щель в окне свет его керосиновой лампочки. И в тот самый миг хлынул дождь, словно холодный душ из шланга. За несколько секунд она промокла до нитки, а видимость сократилась до нескольких метров. Лисбет забарабанила в дверь, и появившийся на пороге Джордж Бленд вытаращил на нее глаза.
– Что ты здесь делаешь? – закричал он, стараясь перекрыть шум ветра.
– Пошли! Надо идти в отель. Там есть подвал.
Джордж Бленд смотрел на нее с изумлением. Внезапно буря захлопнула дверь, и ему пришлось несколько секунд бороться с ветром, прежде чем снова удалось ее отворить. Лисбет отерла воду с лица, ухватила его за руку и бегом припустила обратно.
Они выбрали путь через пляж, так было метров на сто ближе, чем по дороге, которая делала в этом месте крутой поворот в сторону от воды. На полпути Лисбет поняла, что совершила ошибку – на пляже было негде укрыться от непогоды. Дождь и ветер так резко били им навстречу, что несколько раз пришлось остановиться. В воздухе носились песок и обломанные ветки, грохотал прибой. Казалось, целая вечность миновала, когда Лисбет наконец увидела проступившую во мраке каменную ограду и прибавила шагу. Когда они добежали до двери, она оглянулась в сторону пляжа. И застыла на пороге.
Сквозь завесу дождя она внезапно разглядела на пляже, метров за пятьдесят отсюда, две человеческие фигуры. Джордж Бленд тянул ее за руку, чтобы поскорее втащить в вестибюль, но она высвободила свою руку и, прижавшись к стене, стала вглядываться в даль. На несколько секунд пара исчезла из вида, затем все небо ярко озарилось молнией.
Она уже поняла, что это были Ричард и Джеральдина Форбс. Они находились приблизительно на том же месте, где она вчера вечером видела прохаживающегося взад и вперед Ричарда Форбса.
При следующей вспышке молнии ей показалось, что Ричард насильно тащит за собой упирающуюся жену.
И тут отдельные кусочки головоломки вдруг сложились в цельную картину. Финансовая зависимость. Обвинения в мошенничестве в Остине. Его беспокойное хождение по городу и неподвижное сидение в ресторане «Черепаший панцирь», когда он, казалось, был погружен в тяжкие раздумья.
Он задумал убийство, чтобы заполучить сорок миллионов. Ураган для него прикрытие. Сейчас он дождался своего шанса.
Лисбет Саландер впихнула Джорджа Бленда в вестибюль и огляделась по сторонам. На глаза ей попался забытый под дождем расшатанный стул ночного сторожа. Она схватила его, с размаху ударила о стену дома и вооружилась отломанной ножкой. Джордж Бленд, ничего не понимая, кричал ей вслед, чтобы она вернулась, но она уже во весь дух мчалась к пляжу.
Шквалистый ветер так и валил с ног, но Лисбет, стиснув зубы, пробивалась шаг за шагом все дальше. Она уже почти поравнялась с Форбсами, когда следующая молния осветила пляж и она увидела Джеральдину Форбс, стоящую на коленях у самой кромки воды. Склонясь над ней, Ричард Форбс уже замахнулся, чтобы нанести удар, в руках у него было что-то похожее на железную трубу. Лисбет увидела, как его рука, описав дугу, опустилась над головой жены. Женщина перестала биться.
Ричард Форбс не заметил Лисбет Саландер.
Лисбет ударила его по затылку, ножка стула разлетелась пополам, а он ничком рухнул на песок.
Нагнувшись, Лисбет взяла Джеральдину Форбс за плечи и под хлещущим дождем перевернула на спину. Руки ее внезапно окрасились кровью. На виске у Джеральдины Форбс темнела открытая рана. Тело женщины показалось тяжелым, словно налитое свинцом, и Лисбет в отчаянии стала оглядываться, гадая, как дотащить это бесчувственное тело до ограды отеля. Но в следующий момент на помощь подоспел Джордж Бленд. Он крикнул ей что-то, чего Лисбет не могла разобрать сквозь завывание ветра.
Лисбет кинула взгляд на Ричарда Форбса. Тот уже встал на четвереньки, но она видела только его спину. Обвив левую руку Джеральдины вокруг своей шеи, она сделала знак Джорджу Бленду, чтобы тот подхватил женщину с другой стороны, и они с трудом поволокли тело по пляжу.
Не пройдя и половины пути, остававшегося до ограды, Лисбет почувствовала, что совершенно выбилась из сил.
И тут она вдруг почувствовала на своем плече чью-то руку. Отпустив Джеральдину, она пнула Ричарда Форбса в пах, и он упал на колени. Разбежавшись, она ударила его ногой в лицо и тут поймала испуганный взгляд Джорджа Бленда. Но времени уделять ему внимание у нее не было, и Лисбет, вновь подхватив Джеральдину, потащила ее дальше.
Через несколько секунд она оглянулась через плечо. Ричард Форбс, спотыкаясь, тащился сзади, отстав на десять шагов, шатаясь под порывами ветра, как пьяный.
Еще одна молния расколола небо, и у Лисбет глаза полезли на лоб.
Впервые она окоченела от страха.
За спиной Ричарда Форбса, в открытом море, на расстоянии ста метров от берега, она увидела Божий перст.
Словно моментальный снимок, в свете молнии перед ней мелькнул гигантский угольно-черный столп и тут же исчез из ее поля зрения, растворившись в пространстве.
«Матильда»!
Этого не может быть!
Ураган – да.
Но не торнадо!
В Гренаде никогда не бывало торнадо.
Причуда урагана на острове, где не бывает торнадо.
Торнадо не образуются над водой.
Это против всех законов природы.
Это нечто небывалое.
«Он пришел по мою душу», – мелькнуло в мыслях.
Джордж Бленд тоже увидел вихрь. В один голос они закричали друг другу: «Скорей, скорей!» – но оба не услышали, что кричит другой.
До ограды еще двадцать метров. Десять. Лисбет споткнулась, и у нее подломились колени. Пять. Уже в воротах она в последний раз посмотрела через плечо. На миг перед ней мелькнула фигура Ричарда Форбса, и в тот же момент он, словно схваченный невидимой рукой, исчез, увлеченный под воду. На пару с Джорджем Блендом они кое-как втащили свой груз в ворота. Пока они, шатаясь, брели через двор, Лисбет слышала звон бьющихся оконных стекол и жалобный скрип отдираемых ставней. Одна оторванная доска пролетела у нее перед самым носом. В следующий миг она ощутила болезненный удар – что-то стукнуло ее по спине. Возле дома напор ветра сделался слабее.
Лисбет остановила Джорджа Бленда и схватила его за ворот. Притянув к себе его голову, она крикнула ему в самое ухо:
– Мы нашли ее на пляже. Мужа мы не видели. Ты понял?
Он кивнул в ответ.
Они подтащили Джеральдину Форбс к лестнице, и Лисбет ногой забарабанила в дверь. На пороге показался Мак-Бейн. От неожиданности он вытаращил глаза, затем подхватил бесчувственную женщину, впустил их в подвал и закрыл за ними дверь.
В тот же миг невыносимый грохочущий шум урагана стих, превратившись в далекое ворчание и постукивание. Лисбет перевела дух.
Элла Кармайкл налила в кружку кофе и протянула Лисбет. От усталости та чувствовала себя такой обессиленной, что, казалось, не могла даже двинуть рукой. Она как села, прислонившись к стене, так и сидела на полу без движения. Кто-то укутал ее и Джорджа Бленда в одеяла. Она промокла до костей, и под коленкой у нее была рана, из которой обильно сочилась кровь. Одна штанина на джинсах была порвана, но она не могла вспомнить, откуда взялась эта десятисантиметровая дыра. Фредди Мак-Бейн и несколько постояльцев хлопотали над Джеральдиной Форбс, перевязывали ей голову, и Лисбет равнодушно наблюдала за этим. Какие-то обрывки фраз дошли до ее сознания, и она поняла, что среди собравшихся нашелся врач. В подвале народу было битком; кроме постояльцев отеля здесь спасались и посторонние люди.
Наконец к Лисбет подошел Фредди Мак-Бейн и присел перед ней на корточки.
– Она жива.
Лисбет ничего не ответила.
– Что там случилось?
– Мы нашли ее на пляже за оградой.
– Впуская в подвал гостей, я не досчитался троих. Не хватало тебя и супругов Форбс. Элла сказала, что ты выбежала на улицу как сумасшедшая как раз тогда, когда начинался шторм.
– Я побежала за моим другом Джорджем, – сказала Лисбет, кивая в сторону парня. – Он жил неподалеку в лачуге, которую, наверное, уже унесло ветром.
– Глупый, но очень смелый поступок, – сказал Фредди Мак-Бейн, взглянув на Джорджа Бленда. – Вы не видали там ее мужа, Ричарда Форбса?
– Нет, – равнодушно ответила Лисбет.
Джордж Бленд покосился на нее и тоже покачал головой.
Элла Кармайкл посмотрела на Лисбет с сомнением и пристально взглянула ей в глаза. Лисбет бесстрастно выдержала ее взгляд.
Джеральдина Форбс очнулась в три часа ночи. Лисбет в это время уже спала, прислонившись к плечу Джорджа Бленда.
Каким-то чудом Гренада пережила эту ночь. К рассвету ураган улегся и сменился самым отвратительным моросящим дождем, какой когда-либо видела Лисбет. Фредди Мак-Бейн выпустил постояльцев из подвала.
Гостинице «Кейс» требовался серьезный ремонт – как и все побережье, она претерпела страшные разрушения. От бара Эллы Кармайкл, стоявшего возле открытого бассейна, не осталось вообще ничего, одна веранда была полностью разрушена. Оконные проемы по всему фасаду зияли пустотой, и крыша над выступающей вперед частью здания была наполовину содрана. В вестибюле царили разгром и хаос.
Лисбет забрала Джорджа Бленда и поковыляла с ним в свою комнату. В качестве временной меры от дождя она занавесила открытый оконный проем одеялом. Джордж Бленд поймал ее взгляд.
Не дожидаясь его вопроса, она пояснила:
– Если мы скажем, что не видели ее мужа, то придется давать меньше объяснений.
Он кивнул. Она стянула с себя одежду, оставила ее кучей на полу и похлопала по кровати, приглашая его к себе. Он снова кивнул, разделся и тоже забрался под одеяло. Они уснули почти мгновенно.
Когда она проснулась, был уже день и в разрывы туч светило солнце. Все мышцы у нее болели, а колено так распухло, что еле сгибалось. Она вылезла из постели, встала под душ и на стене увидела вернувшуюся ящерку.