Страница:
Основные события жизни и история семьи. Отец Джона сделал успешную карьеру; у него четверо сыновей, из которых Джон – самый младший. Его мать была лингвистом, преподавала и, по рассказам супруга, страдала приступами депрессии, которыми боялась причинить вред членам своей семьи. Она покончила с собой, когда Джону было одиннадцать. Судя по всему, мальчик видел свою мать мертвой, но довольно спокойно отреагировал на ее смерть; свои чувства относительно ее кончины он описывает как «беспокойство».Барон-Коэн считает, что многие преступники наверняка страдают синдромом Аспергера. Эти люди, утверждает доктор, не нарочно проявляют асоциальное поведение – так работает их мозг. Следовательно, их нужно лечить как психически нездоровых людей, а не заключать в тюрьму за правонарушения. К больным синдромом Аспергера необходимо относиться так же, как к клептоманам и пироманам: преступны их действия, но не намерения.
Позже у Джона было много снов о том, что его мать жива.
Отец женился вновь, когда Джону исполнилось пятнадцать. Как рассказывал отец, мачеха ненавидела мальчика, а он регулярно ломал ее вещи и сбегал из дома. В шестнадцать лет юноша пытался выпрыгнуть из окна. В семнадцать был арестован за воров ство и доставлен полицией домой. После этого он отправился жить к своей тете и работал в оранжерее. Во время визита отца Джон разбил молотком его машину и мотоцикл. В девятнадцать лет его отправили работать в гостиницу на испытательный срок, где, по свидетельствам очевидцев, юноша демонстрировал ненормальное поведение: например, постоянно смотрелся в зеркало и размазывал по стенам испражнения. Потом Джон вернулся к тете, но вскоре переехал к ее знакомой, 71-летней Берте, которую называл своей подругой. Они прожили вместе четыре года, и он часто нападал на нее, в результате чего дважды побывал в местной психиатрической клинике, где находится и в настоящее время. Недавно он заявил, что выглядит как оборотень{7}.
Более того, Барон-Коэн полагает, что мы, вероятно, недооцениваем общее количество страдающих синдромом Аспергера:
У многих людей, попадающих в поле зрения правоохранительных органов из за склонности к насилию, может быть синдром Аспергера. Следует выяснить, каков процент страдающих им среди заключенных{7}.Помимо отсутствия способности любить и ощущать любовь к себе со стороны окружающих такие люди практически не могут поддерживать отношения. Попытки ближе пообщаться с больными синдромом Аспергера обычно заканчиваются неудачей. Доктор Эдвард Сасман говорит: «Одним из признаков синдрома Аспергера можно считать чрезвычайно трудную социальную адаптацию»{10}. Эта проблема часто приводит к агрессивному поведению, выражающемуся, например, в стремлении к поджогам{11}.
С раннего детства у таких больных нередко наблюдаются плохое развитие речи и сложности в использовании невербальных средств общения (к примеру, они не реагируют на выражение лица другого человека), неуклюжесть, плохая координация движений и неправильная осанка{12}. К тому же у них отсутствует воображение и наблюдаются патологические увлечения чем-либо, например запоминанием расписания автобусов и поездов или составлением любого рода списков. Сасман объясняет:
…заметной приметой синдрома является непомерный интерес ребенка к любимой теме, например динозавры, генеалогия или насилие, сексуальность; он может разговаривать об этом подолгу и в неподходящее время, часто монотонно или в неестественной манере. Ребенок не замечает, не понимает свою странность, не обращает внимания на попытки других остановить его. Часто он избегает зрительного контакта, проявляет исключительное любопытство к окружающему миру. Ребенок может запоминать многочисленные факты и глубоко вникать в их значение{10}.Раньше считалось, что люди с синдромом Аспергера умственно отсталые. Однако в настоящее время получены доказательства обратного. Сасман, обследовавший десять мальчиков и одну девочку с таким заболеванием, обнаружил, что их коэффициент интеллекта колеблется в промежутке от 77 до 133 (нормальным считается 100){10}.
Распространенность синдрома Аспергера неизвестна. Однако мужчины болеют им значительно чаще женщин. Считается, что на одну женщину с синдромом Аспергера приходится от 4 до 9 мужчин.
Некоторые специалисты, включая и самого покойного док тора Аспергера, предполагают, что заболевание генетически передается от отца к детям. Другие считают, что доказательств этому немного. Ученые из Университета Макгилла в Монреале установили, что у больных этим синдромом имеются нарушения в правом полушарии мозга{8}.
Синдром Аспергера иногда ошибочно принимают за аутизм. Продолжаются споры о том, насколько связаны эти заболевания и связаны ли они вообще. У расстройств много общих черт. Однако признаки аутизма обычно проявляются раньше, чем симптомы синдрома Аспергера.
Данный синдром иногда путают также с алекситимией, по знавательно-эмоциональным расстройством, вследствие которого люди бывают не в состоянии описать свои чувства. Однако страдающие синдромом Аспергера ничего не ощущают по отношению к окружающим, а те, у кого наблюдается алекситимия, просто не способны выразить свои чувства. Алекситимия считается результатом патологии тимуса, отсюда и слог «ти» в названии болезни{9}.
Доктор Аспергер считал, что больные могут стать дееспособными гражданами, если о них правильно заботиться. Однако многие с этим не согласны, поскольку такие больные часто испытывают крайнее беспокойство и впадают в депрессию. Когда подобные симптомы возникают в ранней юности, людям чрезвычайно сложно устроиться на работу и вести нормальный образ жизни.
В настоящее время лечение включает в себя прием метилфенидата («риталин»), стимулятора центральной нервной системы, или антидепрессанта флюоксетина («прозак»){10}.
Что касается Джона и Бетти, их отношения прекратились. Бетти теперь ничего не угрожает. Джон продолжает лечиться. Он все еще не понимает, что причинял женщине боль, и до сих пор не способен к сочувствию{13}.
Синдром Аспергера и знаменитый массовый убийца Австралии
Название синдрома Аспергера прогремело в Австралии, когда 28 апреля 1996 г. Мартин Брайант расстрелял в Порт-Артуре на острове Тасмания пятьдесят пять человек. Тридцать пять из них умерли, двадцать получили ранения. Так Брайант стал печально известен как австралийский массовый убийца.
Два психиатра, доктора Ян Сейл и Пол Мюллен, утверждают, что Брайант страдает синдромом Аспергера{14}. На слушаниях по вынесению приговора Сейл говорил, что эта болезнь «многое объясняет» в жестоком поведении подсудимого{15}. После беседы с Брайантом, продолжавшейся три с половиной часа, Мюллен добавил, что обвиняемый, чей IQ составляет 66, а поведение как у десятилетнего, «реагировал на происходящее как перепуганный ребенок, беспомощный, отрицающий все и отчужденный»{16}. Однако доктор заметил: «Мы можем так и не узнать о его намерениях и состоянии, которое привело его к убийствам»{17}.
Кого можно назвать душевнобольным?
Такие психиатры, как покойный Р. Д. Лэйнг и Томас Сас, утверждали, что душевные заболевания – это миф. По их мнению, любой якобы страдающий душевным недугом просто ведет себя не так, как от него этого ожидают. Такое поведение определяется обществом как отклонение, и на человека цепляют ярлык, который иногда остается с ним на всю жизнь.
Хотя большинство врачей-психиатров с этим не согласны, доктор Дэвид Розенхэн не принадлежит к их числу. Он провел эксперимент с участием 193 психиатрических пациентов. Сказав персоналу больницы, что некоторые пациенты – обманщики и на самом деле не больны, доктор заметил, что персонал часто не различал, кто болен, а кто – нет. Он сделал вывод: «Ясно, что в психиатрических клиниках мы не можем отличить здорового человека от больного». Грань между душевнобольным и здоровым может быть очень тонкой{18}.
Глава 3
Дисморфофобия: когда вы страдаете от воображаемых физических недостатков
Большинство из нас не слишком довольны своим телом. Например, носом, ушами, грудью или той частью, которую мало кто видит. Но когда это недовольство оказывается столь серьезным, что препятствует нормальному человеческому общению, не позволяет испытывать счастье и начинает привлекать к себе все больше внимания, нас охватывает болезненная одержимость, которая называется дисморфофобией (ДМФ).
ДМФ проявляется тогда, когда человек с совершенно нормальной внешностью озабочен воображаемым физическим недостатком. Или при наличии в действительности некоторых незначительных изъянов преувеличивает их значение.
По мнению доктора Кэтрин Филлипс, ДМФ распространена гораздо шире, чем считалось ранее. Хотя врачи и общественность до сих пор серь ез но не исследовали это явление, количество больных ДМФ сопоставимо с числом страдающих нервной анорексией, булимией и неврозом навязчивых состояний. Одно из исследований показывает, что 70 % людей «недовольны» какой-либо частью своего тела, 46 – «озабочены» этим, а 28 % – «имеют все признаки расстройства»{21}.
Люди с ДМФ относятся к своим воображаемым телесным недостаткам с отвращением и стыдятся их. Иногда они говорят, что беспокойство их «мучает» и они не способны думать ни о чем другом. Некоторые не могут пройти мимо зеркала без того, чтобы не остановиться и в который раз не рассмотреть свои воображаемые изъяны. Есть люди, избегающие зеркал, лишний раз напоминающих об «уродстве»{22}.
К сожалению, в такой ситуации человек теряет понимание собственной значимости и уверенность в себе. Если настолько сильно ненавидеть какую-то часть своего тела, легко возненавидеть и все остальное. Стресс, вызванный ДМФ, может быть настолько серьезным, что люди впадают в глубокую депрессию и даже пытаются покончить с собой{22}. Несмотря на все заверения друзей и членов семьи в том, что их недостаток воображаемый, страдающие ДМФ продолжают настаивать на своем. Это касается не только их самих, но и всех окружающих. Пациенты с ДМФ рассказывают, что «все вокруг постоянно смотрят» на их ненавистную часть тела. Часто за этим следует: «Хотя они притворяются, будто не делают этого».
Разница между ДМФ и более известным неврозом навязчивых состояний заключается в способности больных ДМФ осо знавать, что их беспокойство, как минимум, необычно. Жалобы в таких случаях чаще всего касаются недостатков лица: морщин, пятен, шрамов, видимых кровеносных сосудов, бледности или покраснения лица, потливости, чрезмерного или недостаточного роста волос, непропорционального телосложения. Причиной тревоги может оказаться любая часть тела.
Интересно, что недовольство со временем может переходить с одного воображаемого недостатка на другой. Есть случаи, когда в двадцать лет человек был обеспокоен одним изъяном, а в сорок – уже другим.
На Западе женщины страдают ДМФ несколько чаще мужчин. На каждого мужчину, обратившегося к психиатру с такой проблемой, приходится 1,3 женщины.
По мнению Филлипс, с ДМФ часто связаны семейные и профессиональные трудности. Многие на протяжении большей части дня остаются дома из-за отвращения к себе и страха показаться перед другими. Некоторые вообще не выходят на улицу. В одном случае воображаемая «потливость лица» вынудила девушку бросить школу, чтобы на нее не смотрели сверстники. В другом – человек, работающий дома, отказывался от более выгодного места, поскольку люди увидят его «уродливое телосложение»{22}.
Проблемы при ДМФ могут принимать и другие формы. Одна женщина по восемь часов в день стригла себе волосы, чтобы сделать их идеально симметричными с обеих сторон. Другая почти все время исследовала свое лицо под увеличительным стеклом в поисках лишних волос. Молодой человек встречался только с невысокими женщинами, поскольку партнерше хрупкого телосложения его пенис не должен казаться таким «маленьким».
Некоторые специалисты считают, что у больных ДМФ есть ряд общих черт. Кто-то пытается достичь идеала, кто-то слишком самокритичен, не уверен в себе, чувствителен, застенчив или скрытен. Другие врачи полагают, что ДМФ может передаваться по наследству.
Исследователи из Южной Каролины обнаружили, что ДМФ часто наблюдается у пациентов с социофобией (11 % социофобов страдало и ДМФ), менее распространена у людей с паническими расстройствами (2 %) и вообще не обнаружена у людей с тревожными расстройствами{19}.
В другом исследовании Филлипс сообщает, что 97 % пациентов с ДМФ испытывают навязчивое пощипывание кожи. Помимо этого больные часто ищут подтверждений наличия у них недостатков{20}. Неудивительно, что такие люди готовы подвергнуть себя множеству ненужных пластических операций. Подсчитано, что по крайней мере один из пятидесяти пациентов пластических хирургов страдает ДМФ. Больные часто обращаются к дерматологам и другим специалистам, требуя электролиза или пересадки волос и кожи. Однако Филлипс предупреждает, что поскольку у страдающих ДМФ психологическая, а не физическая проблема, «они редко довольствуются результатами обычного обследования и часто бывают не удовлетворены [косметическим] лечением»{21}.
Филлипс отмечает, что «скорее всего, психиатры сталкиваются лишь с малой частью пациентов с таким расстройством, поскольку большинство из них посещает дерматологов, терапевтов или пластических хирургов»{21}. Но прежде всего эти люди нуждаются именно в психотерапевтической помощи. К счастью, ДМФ успешно лечится психотерапией, а также поведенческой и лекарственной терапией (прием антидепрессантов).
Популярной является познавательно-поведенческая терапия. Она подразумевает размышление пациента над своими проблемами, решение их и создание модели поведения, которая поможет с этим справиться. В одном исследовании отмечалось также, что «важно снижение общего уровня депрессии и тревоги»{23}.
ДМФ наблюдается в различных социальных группах и у разных народов. Примерно 85 % страдающих ДМФ не состоят в браке. Судя по всему, первые симптомы этого расстройства появляются у подростков, но могут выявиться и позже, в возрасте до тридцати лет. Они могут сохраняться в течение всей жизни или исчезнуть, особенно после лечения.
Что же является причиной ДМФ? Некоторые специалисты подозревают, что ДМФ возникает из-за нарушения мозговой деятельности (пока неизвестного), связанного с навязчивыми неврозами, социофобией и, возможно, депрессией. По мнению доктора Эрика Холландера, не последнюю роль в этом расстройстве играют серотонин и допамин{24}.
ДМФ проявляется тогда, когда человек с совершенно нормальной внешностью озабочен воображаемым физическим недостатком. Или при наличии в действительности некоторых незначительных изъянов преувеличивает их значение.
По мнению доктора Кэтрин Филлипс, ДМФ распространена гораздо шире, чем считалось ранее. Хотя врачи и общественность до сих пор серь ез но не исследовали это явление, количество больных ДМФ сопоставимо с числом страдающих нервной анорексией, булимией и неврозом навязчивых состояний. Одно из исследований показывает, что 70 % людей «недовольны» какой-либо частью своего тела, 46 – «озабочены» этим, а 28 % – «имеют все признаки расстройства»{21}.
Люди с ДМФ относятся к своим воображаемым телесным недостаткам с отвращением и стыдятся их. Иногда они говорят, что беспокойство их «мучает» и они не способны думать ни о чем другом. Некоторые не могут пройти мимо зеркала без того, чтобы не остановиться и в который раз не рассмотреть свои воображаемые изъяны. Есть люди, избегающие зеркал, лишний раз напоминающих об «уродстве»{22}.
К сожалению, в такой ситуации человек теряет понимание собственной значимости и уверенность в себе. Если настолько сильно ненавидеть какую-то часть своего тела, легко возненавидеть и все остальное. Стресс, вызванный ДМФ, может быть настолько серьезным, что люди впадают в глубокую депрессию и даже пытаются покончить с собой{22}. Несмотря на все заверения друзей и членов семьи в том, что их недостаток воображаемый, страдающие ДМФ продолжают настаивать на своем. Это касается не только их самих, но и всех окружающих. Пациенты с ДМФ рассказывают, что «все вокруг постоянно смотрят» на их ненавистную часть тела. Часто за этим следует: «Хотя они притворяются, будто не делают этого».
Разница между ДМФ и более известным неврозом навязчивых состояний заключается в способности больных ДМФ осо знавать, что их беспокойство, как минимум, необычно. Жалобы в таких случаях чаще всего касаются недостатков лица: морщин, пятен, шрамов, видимых кровеносных сосудов, бледности или покраснения лица, потливости, чрезмерного или недостаточного роста волос, непропорционального телосложения. Причиной тревоги может оказаться любая часть тела.
Интересно, что недовольство со временем может переходить с одного воображаемого недостатка на другой. Есть случаи, когда в двадцать лет человек был обеспокоен одним изъяном, а в сорок – уже другим.
На Западе женщины страдают ДМФ несколько чаще мужчин. На каждого мужчину, обратившегося к психиатру с такой проблемой, приходится 1,3 женщины.
По мнению Филлипс, с ДМФ часто связаны семейные и профессиональные трудности. Многие на протяжении большей части дня остаются дома из-за отвращения к себе и страха показаться перед другими. Некоторые вообще не выходят на улицу. В одном случае воображаемая «потливость лица» вынудила девушку бросить школу, чтобы на нее не смотрели сверстники. В другом – человек, работающий дома, отказывался от более выгодного места, поскольку люди увидят его «уродливое телосложение»{22}.
Проблемы при ДМФ могут принимать и другие формы. Одна женщина по восемь часов в день стригла себе волосы, чтобы сделать их идеально симметричными с обеих сторон. Другая почти все время исследовала свое лицо под увеличительным стеклом в поисках лишних волос. Молодой человек встречался только с невысокими женщинами, поскольку партнерше хрупкого телосложения его пенис не должен казаться таким «маленьким».
Некоторые специалисты считают, что у больных ДМФ есть ряд общих черт. Кто-то пытается достичь идеала, кто-то слишком самокритичен, не уверен в себе, чувствителен, застенчив или скрытен. Другие врачи полагают, что ДМФ может передаваться по наследству.
Исследователи из Южной Каролины обнаружили, что ДМФ часто наблюдается у пациентов с социофобией (11 % социофобов страдало и ДМФ), менее распространена у людей с паническими расстройствами (2 %) и вообще не обнаружена у людей с тревожными расстройствами{19}.
В другом исследовании Филлипс сообщает, что 97 % пациентов с ДМФ испытывают навязчивое пощипывание кожи. Помимо этого больные часто ищут подтверждений наличия у них недостатков{20}. Неудивительно, что такие люди готовы подвергнуть себя множеству ненужных пластических операций. Подсчитано, что по крайней мере один из пятидесяти пациентов пластических хирургов страдает ДМФ. Больные часто обращаются к дерматологам и другим специалистам, требуя электролиза или пересадки волос и кожи. Однако Филлипс предупреждает, что поскольку у страдающих ДМФ психологическая, а не физическая проблема, «они редко довольствуются результатами обычного обследования и часто бывают не удовлетворены [косметическим] лечением»{21}.
Филлипс отмечает, что «скорее всего, психиатры сталкиваются лишь с малой частью пациентов с таким расстройством, поскольку большинство из них посещает дерматологов, терапевтов или пластических хирургов»{21}. Но прежде всего эти люди нуждаются именно в психотерапевтической помощи. К счастью, ДМФ успешно лечится психотерапией, а также поведенческой и лекарственной терапией (прием антидепрессантов).
Популярной является познавательно-поведенческая терапия. Она подразумевает размышление пациента над своими проблемами, решение их и создание модели поведения, которая поможет с этим справиться. В одном исследовании отмечалось также, что «важно снижение общего уровня депрессии и тревоги»{23}.
ДМФ наблюдается в различных социальных группах и у разных народов. Примерно 85 % страдающих ДМФ не состоят в браке. Судя по всему, первые симптомы этого расстройства появляются у подростков, но могут выявиться и позже, в возрасте до тридцати лет. Они могут сохраняться в течение всей жизни или исчезнуть, особенно после лечения.
Что же является причиной ДМФ? Некоторые специалисты подозревают, что ДМФ возникает из-за нарушения мозговой деятельности (пока неизвестного), связанного с навязчивыми неврозами, социофобией и, возможно, депрессией. По мнению доктора Эрика Холландера, не последнюю роль в этом расстройстве играют серотонин и допамин{24}.
Случай Карен
За такое тело, как у нее, женщины могли бы убить, а мужчины – умереть. Она одна из самых красивых женщин Австралии, страны, знаменитой своими представительницами прекрасного пола.
Однако Карен убеждена в своей уродливости. Она считает, что ее стопы неправильной формы, поэтому носит ботинки или другую закрытую обувь даже в жаркие летние месяцы. Девушка отказывается ходить на пляж, хотя любит плавать, и не снимает носки, даже когда занимается любовью. Она не позволяет своему партнеру видеть ее ноги. Карен говорит: «Сколько себя помню, мои стопы всегда были безобразными». Она очень хочет стать моделью или актрисой, но отклоняет многочисленные предложения из страха, что люди увидят ее ноги на подиуме или на съемках. Сейчас девушка работает секретарем и проходит курс лечения от ДМФ{25}.
Однако Карен убеждена в своей уродливости. Она считает, что ее стопы неправильной формы, поэтому носит ботинки или другую закрытую обувь даже в жаркие летние месяцы. Девушка отказывается ходить на пляж, хотя любит плавать, и не снимает носки, даже когда занимается любовью. Она не позволяет своему партнеру видеть ее ноги. Карен говорит: «Сколько себя помню, мои стопы всегда были безобразными». Она очень хочет стать моделью или актрисой, но отклоняет многочисленные предложения из страха, что люди увидят ее ноги на подиуме или на съемках. Сейчас девушка работает секретарем и проходит курс лечения от ДМФ{25}.
Случай Марго Хемингуэй: ДМФ и смерть
Интересно, что люди, знаменитые своей красотой (по современным эталонам), тоже не защищены от ДМФ. Напротив, они могут оказаться значительно уязвимее. Бывает, что даже успешные модели или актеры находят в себе недостаток, делающий их, как им кажется, уродливыми.
После смерти Марго Хемингуэй возникли слухи, что не обнаруженная врачами ДМФ, породившая депрессию, сыграла свою роль в самоубийстве актрисы. Знаменитая своими бровями («Мне не нужны никакие паспорта – у меня есть брови», – как-то сказала она), Хемингуэй, между тем, часто жаловалась, что ее рот выглядит ужасно. Марго происходила из семьи с долгой историей душевных болезней и самоубийств. Она страдала от эпилепсии, дислексии, булимии, депрессии и наркозависимости, поэтому трудно судить о настоящей причине ее смерти{26}. Женщина может увидеть в зеркале красавицу, а может – чудовище. Это зависит только от нее самой{25}.
После смерти Марго Хемингуэй возникли слухи, что не обнаруженная врачами ДМФ, породившая депрессию, сыграла свою роль в самоубийстве актрисы. Знаменитая своими бровями («Мне не нужны никакие паспорта – у меня есть брови», – как-то сказала она), Хемингуэй, между тем, часто жаловалась, что ее рот выглядит ужасно. Марго происходила из семьи с долгой историей душевных болезней и самоубийств. Она страдала от эпилепсии, дислексии, булимии, депрессии и наркозависимости, поэтому трудно судить о настоящей причине ее смерти{26}. Женщина может увидеть в зеркале красавицу, а может – чудовище. Это зависит только от нее самой{25}.
Мозг-заложник
Кто знает, на что был бы способен мозг, не окажись он в заложниках у тела. Исследования показывают, что, например, мозг пьяниц как бы попадает в алкогольный плен и в итоге разрушается. Вот что пишут об этом доктор Брюс Макьюэн и Гарольд Шмек:
«Человеческий мозг имеет собственную программу взаимодействия с меняющимся миром, приспосабливаясь к нему. День за днем – возможно, даже минута за минутой – он преобразуется химически и структурно, переделывая себя для того, чтобы справиться с возникающими задачами. Очевидно то, что для безукоризненной работы мозг должен меняться, и мы принимаем это как само собой разумеющееся. Но изменения в нем значительно более глубоки и серьезны, чем до сих пор представлялось ученым. Клетки мозга принимают на себя новые обязанности, если в этом появляется необходимость или возможность. Как они это делают, до сих пор остается загадкой… Вечно меняющийся мозг кажется выдумкой только тем, кто утверждает, что сознание каким-то образом отделено от мозга, и мозг просто управляет человеком, оставаясь неизменным. На самом деле мозг и есть человек»{27}.
Изменения мозга в процессе мыслительной деятельности
Теперь ученые могут наблюдать изменения, происходящие в мозге, когда мы учимся. Благодаря использованию новой техники и приборов теперь во многих случаях можно установить, какие физические и химические изменения соответствуют различным психическим процессам. Новые технологии позволяют ученым изучить активные области здорового или больного мозга, не прибегая к оперативному вмешательству.
Непосредственные наблюдения за мозгом в процессе обучения человека выявили, что примерно 10 % детей не способны адекватно обрабатывать быстрые изменения звучащей речи. Доктор Майкл Мерцених объясняет: «Речь для них представляется нечеткой, как неотчетливы предметы для близорукого ребенка. Большая доля этих детей впоследствии будет плохо читать»{28}.
Глава 4
Мозг вампира, безумие короля Георга, или Когда вы жаждете крови
Перед нами самая настоящая головоломка! Что общего между мифами о вампирах, английским королем Георгом III, безумием и заболеванием крови? Скоро узнаете!
В середине 1980-х гг. полиция штата Вирджиния арестовала двадцатилетнего Джеффри Уэйнрайта по обвинению в убийстве. Его жертва, Чарлз Браунелл, был 43-летним каменщиком и считал себя вампиром. Очень необычный факт.
Хотя Браунелл, будучи взрослым человеком, называл себя вампиром, мало кто относился к этому серьезно. Однажды после его двухнедельного отсутствия соседи заподозрили неладное, обнаружив у его дома следы крови. Внутри полиция нашла человеческие органы, ткани и еще больше крови. Сперва решили, что Браунелл кого-то убил, а потом сбежал. Однако лабораторные анализы показали, что органы, ткани и кровь принадлежали хозяину дома. Наиболее интригующими явились результаты проверки печени жертвы: оказалось, что Браунелл страдал от порфирии – редкого генетического заболевания, возникающего лишь у одного из тридцати тысяч человек.
По словам доктора Дэвида Дольфина, известного специалиста по порфирии и другим болезням печени, люди, которых считали вампирами или оборотнями, могли страдать именно эти редким заболеванием{29}.
Порфирия – это разновидность генетических патологий печени, при которых гемоглобин (красные кровяные тельца) синтезируется неправильно. В биосинтезе гемоглобина наличествует восемь ферментных шагов, и проблема с любым из них может явиться причиной порфирии.
Дольфин утверждает, что на больного отрицательно влияет даже слабый солнечный свет. Повреждения кожи бывают такими серьезными, что нос или пальцы могут полностью разрушиться. Губы и десны могут значительно уменьшиться при сохранении нормальных размеров зубов – в результате получается подобие звериной челюсти с клыками. К тому же у больных порфирией бывает усиленный рост волос. Дольфин пишет:
В середине 1980-х гг. полиция штата Вирджиния арестовала двадцатилетнего Джеффри Уэйнрайта по обвинению в убийстве. Его жертва, Чарлз Браунелл, был 43-летним каменщиком и считал себя вампиром. Очень необычный факт.
Хотя Браунелл, будучи взрослым человеком, называл себя вампиром, мало кто относился к этому серьезно. Однажды после его двухнедельного отсутствия соседи заподозрили неладное, обнаружив у его дома следы крови. Внутри полиция нашла человеческие органы, ткани и еще больше крови. Сперва решили, что Браунелл кого-то убил, а потом сбежал. Однако лабораторные анализы показали, что органы, ткани и кровь принадлежали хозяину дома. Наиболее интригующими явились результаты проверки печени жертвы: оказалось, что Браунелл страдал от порфирии – редкого генетического заболевания, возникающего лишь у одного из тридцати тысяч человек.
По словам доктора Дэвида Дольфина, известного специалиста по порфирии и другим болезням печени, люди, которых считали вампирами или оборотнями, могли страдать именно эти редким заболеванием{29}.
Порфирия – это разновидность генетических патологий печени, при которых гемоглобин (красные кровяные тельца) синтезируется неправильно. В биосинтезе гемоглобина наличествует восемь ферментных шагов, и проблема с любым из них может явиться причиной порфирии.
Дольфин утверждает, что на больного отрицательно влияет даже слабый солнечный свет. Повреждения кожи бывают такими серьезными, что нос или пальцы могут полностью разрушиться. Губы и десны могут значительно уменьшиться при сохранении нормальных размеров зубов – в результате получается подобие звериной челюсти с клыками. К тому же у больных порфирией бывает усиленный рост волос. Дольфин пишет: