Стоппард Том. Индийская тушь

   Миссис Свон. Я имела в виду ваши занятия. Вы художник, как ваш отец.
   Аниш. А… да. Да, я художник, как отец. Хотя, конечно, не совсем как отец.
   Миссис Свон. Ваш отец был индийским художником, вы хотите сказать?
   Аниш. Индийским художником? Что ж, я такой же индиец, как и он. Впрочем, да. Наверное, я не слишком индийский художник… индийский художник, но не слишком, или даже…
   Миссис Свон. Слишком неиндийский художник.
   Аниш. Ну да. Но и он такой же. Кроме, разве, того, что он был индиец.
   Миссис Свон. Как и вы.
   Аниш. Да.
   Миссис Свон. Хотя вы совсем не такой, как он.
   Аниш. Нет. Да. Мой отец был совсем другим художником, портретистом, как вы знаете…
   Миссис Свон. Не могу сказать, чтобы мне это было известно, мистер Дас. Пока я не получила ваше письмо, ваш отец был мне неизвестен. По сути, подпись «неизвестный индийский художник» отражала ситуацию в точности…
   Аниш. Он не был неизвестен в Джуммапуре!
   Миссис Свон…если ваш отец в самом деле написал портрет Флоры.
   Аниш. О, этот портрет – определенно работа отца, миссис Свон! Вы не можете себе представить, что я почувствовал, когда увидел книгу в витрине магазина, как был взволнован! Видите, я повсюду ношу с собой эту книгу.
   Он достает «Избранные письма» из портфеля. На суперобложке – портрет Флоры работы Нирада Даса.
   Миссис Свон. Я только надеюсь, что таких, как вы, мистер Дас, будет много.
   Аниш. Таких, как я, больше не будет, миссис Свон! Конечно, дело не в книге, а в рисунке на обложке, который напечатан и внутри тоже. Если б он мог знать, что однажды его портрет Флоры Крю…
   Миссис Свон. Возможно, его бы больше обрадовала витрина галереи, чем книжный магазин.
   Аниш. Может быть, и нет. Я уверен, что ни одну из картин моего отца не воспроизводили, а это для художника необычайное удовольствие. Я-то знаю! Картина, вышедшая из-под чьей-то кисти, конечно, уникальна. Но репродукция! Это и есть популярность! Поместите нас на обложку книг, на календари, на жестянку с бисквитами! Он был бы горд!
   Миссис Свон. Кстати, каковы были убеждения вашего отца?
   Аниш (удивленно). Как! Мы – индуисты.
   Миссис Свон. Вы сказали, он пострадал за свои убеждения.
   Аниш. А, я имел в виду его взгляды.
   Миссис Свон. Как же он пострадал?
   Аниш. Он был посажен в тюрьму.
   Миссис Свон. Вот как? Кем?
   Аниш. Ну, вами.
   Миссис Свон. Мной? Ох… нами. Но как мы узнали, каковы его взгляды?
   Аниш. По-видимому, он принял участие в некоторых действиях против Раджа во время празднования Дня Империи в Джумма-пуре.
   Миссис Свон. В таком случае он был посажен в тюрьму за действия, а не за взгляды, мистер Дас, и, очевидно, заслужил то, что получил. Не хотите ли торта?
   Аниш. Благодарю.
   Миссис Свон. Бисквит Виктория или Баттенберг?
   Аниш. О…
   Миссис Свон. Бисквит мой, включая малиновое варенье.
   Аниш. Да, пожалуйста… спасибо.
   Миссис Свон. Чаю? Но все это должно было случиться до вашего рождения.
   Аниш. Да, конечно, я родился от второго брака отца. Я родился много позже Независимости, а мой отец отправился в тюрьму в тысяча девятьсот тридцатом.
   Миссис Свон. В тысяча девятьсот тридцатом! Но ведь это когда Флора была в Джуммапуре.
   Аниш. Да, я знаю. Поэтому я здесь.
   Миссис Свон разливает чай.
   Флора снимает колпачок с авторучки.
   Флора. Мы с вами сегодня друзья?
   Дас. Я надеюсь! Почему вы об этом спрашиваете? Что-то случилось?
   Флора. О нет.
   Она смеется. Он хмурится, рисуя.
   Я подумала, что если мы друзья, то я попрошу вас написать что-нибудь для меня на вашем рисунке. (Она протягивает карандашный рисунок.)
   Дас. Но ведь это жалкие каракули! Даже хорошего сходства нет!
   Флора. Пусть так.
   Дас. О! (Он захвачен врасплох, но скоро понимает, что его дразнят. Он смеется.)
   Флора. Именно. Иначе вы далеко не уедете.
   Hазрул, слуга, вносит кувшин со свежим лимонадом и двумя стаканами, ставит все на стол.
   Время намби пани!
   Назрул. Нимбупани!
   Флора (поднимаясь). Спасибо, Назрул… шукрия.
   Назрул отвечает и уходит.
   Дас. У меня для вас кое-что есть, маленький подарок.
   Флора. Правда? Вы не должны мне все время что-то дарить, мистер Дас…
   Дас. Понимаете, это что-то вроде подарка на день рождения.
   Флора. Особенно если это не мой день рождения!
   Дас дает ей старую, но хорошо сохранившуюся книгу. Книга зеленая, с коричневым корешком. Это книга Эмили Эден «На Север» (1866).
   Дас. Я не покупал ее, это книга моего отца. Я хочу, чтобы она была у вас. Письма английской леди, путешествовавшей по Индии сто лет назад.
   Флора (искренне довольна). Вот это книга как раз для меня. Спасибо! «На Север» Эмили Эден ^[13]. Чудесный подарок!
   Дас. Что ж… я напишу. «В память о Джуммапуре и вашем друге и собрате-художнике Нираде Дасе». И я нарисую, как я слушаю вас на лекции.
   Флора наливает лимонад-нимбупани. Дас подписывает карандашную зарисовку своей авторучкой и усаживается за холстом.
   Аниш. Когда мой отец познакомился с Флорой Крю, он уже несколько лет как овдовел, хотя и был довольно молод, моложе ее. Да. Начало Засухи в тысяча девятьсот тридцатом… второго апреля ему исполнилось тридцать четыре года, как раз когда он встретился с вашей сестрой. Жена его умерла от холеры, детей не было. Я всегда знал отца старым джентльменом, который очень мало говорил, разве только когда читал мне вслух. Он любил читать по-английски. Роберт Браунинг, Теннисон ^[14], «Песни Древнего Рима» Маколея ^[15] и, конечно, Диккенс…
   Миссис Свон. Удивительно.
   Аниш. О да, из местной школы он перешел в колледж Эльфинстон в Бомбее, и стоит вам взглянуть на колледж Эльфинстон, как вы понимаете, что он дает истинно английское образование.
   Миссис Свон. Я хотела сказать, что это удивительно, учитывая его «взгляды». Но это я не подумав. Ваш отец принимал участие в действиях против британского Раджа ^[16], а также любил английскую литературу, в чем был совершенно последователен.
   Аниш (со смехом). Обычно образование приносило восхитительные плоды! Мы в Джуммапуре были «лояльны», как вы бы это назвали. Мы были лояльны Британии в Первой войне за независимость ^[17].
   Миссис Свон. В войне? Это что за война?
   Аниш. Восстание тысяча восемьсот пятьдесят седьмого года.
   Миссис Свон. А, вы имеете в виду Смуту. Как вы это назвали?
   Аниш. Дорогая миссис Свон, имперская история всего лишь… нет, нет, клянусь вам, я не для того пришел сюда, чтобы давать вам урок истории.
   Миссис Свон. Кажется, вы на это и не способны. Мы были вашими римлянами. Мы могли быть вашими норманнами.
   Аниш. И вы ожидаете нашей благодарности?
   Миссис Свон. Ни благодарности, ни упрека. Я, наверное, не чувствовала бы благодарности, если бы толпа римлян объявилась и начала вводить законы, учить латыни и прочее. «Какая наглость! – вот что я, вероятно, сказала бы. – Убирайтесь и забирайте свои дороги и бани». Не важно, что я думала бы тогда. Важно, что я думаю сейчас. Вы говорите по-английски лучше, чем большинство знакомых мне молодых людей. Вы здесь учились в школе?
   Аниш. Нет, я ходил в школу при монастыре в… Вы мне расставляете сети, миссис Свон!
   Миссис Свон. Какие еще сети? Возьмите еще торта.
   Аниш. Миссис Свон, вы гадки. Вы выдвигаете смехотворный аргумент и забиваете мне рот тортом, чтобы я не мог ответить. Я не поддамся ни вам, ни вашему торту. Мы были римлянами! Мы шли впереди, когда ваша нация была отсталой. Чужаки, которые захватили вас, нашли третьесортную страну! Даже когда вы открыли Индию в век Шекспира, у нас были свои Шекспиры. А наша наука, архитектура, наша литература и искусство… У нас была культура древнее и великолепнее, мы были богаты! Потому вы в конце концов и пришли.
   Но он просчитался.
   Миссис Свон (гневно). Мы сделали из вас настоящую страну! И когда мы ушли, вы сразу рассыпались вдребезги, как Шалтай-Болтай! Посмотрите на карту! Вам должно быть стыдно!
   Аниш. Ах да… я здесь гость и веду себя…
   Миссис Свон (успокаиваясь). Нет, всего лишь дерзко. Когда вы домой?
   Аниш (изумленно). Я… вы хотите, чтобы я ушел?
   Миссис Свон (с тем же изумлением). Нет. О чем вы говорите?
   Аниш (начинает догадываться). А-а-а… домой! Я не хотел сказать, что гощу в Англии. Теперь Англия – мой дом. Я провел здесь полжизни. Я здесь женился.
   Миссис Свон. На англичанке?
   Аниш. Да, мы встретились в художественной школе.
   Миссис Свон (одобрительно). Родственные души.
   Аниш. Нет. Я больше не работаю с реалистичной живописью.
   Миссис Свон. А с чем же?
   Аниш. Я… гм… деконструирую.
   Миссис Свон. Какая жалость!
   Аниш. Я все еще умею рисовать, если нужно. Могу я нарисовать вас?
   Миссис Свон. Ну нет, чего мне только не хватало…
   Аниш. Это для себя.
   Миссис Свон. Да? Зачем вам?
   Аниш. Всего лишь небольшой скетч карандашом. Мы не должны противиться, когда жизнь предлагает замкнуть один из ее кругов!
   Миссис Свон. Это индуизм?
   Аниш. О… не знаю. Наверное.
   Миссис Свон. Звучит очень по-восточному. Хорошо же. Вы можете меня нарисовать.
   Аниш. Это нас сдружит.
   Аниш достает блокнот для рисунков из папки и начинает рисовать.
   Флора и Дас сидят за столом с лимонадом.
   Флора. Поедая тиффин на веранде моего бунгало, я опрокинула кедгери на мои дунгари, и мне пришлось идти в джимхану в пижамах, как кули.
   Дас. Я покупал чатни на базаре, когда головорез сбежал из чоки и убил валлаха ради добычи. Поднялся халлабалу, и он очутился в маллигатони.
   Флора. Я стала дулалли в дурбаре и была отправлена обратно в Блайти на дулли. Я чувствовала себя довольно дикки после чашки чара и одного только чита на чотапег.
   Дас. Да, и бурра-сахиб ^[18], который смотрелся как пукка в своем топи, послал кули за мемса-хиб…
   Флора. Нет, нет. Нельзя подряд говорить сахиб и мемсахиб, это жульничество. И потом, я уже назвала кули.
   Дас. Я сдаюсь, мисс Крю. В игре в слова – вы чемпион.
   Флора. Вы – рыцарь, мистер Дас. Поэтому я признаюсь, что пользовалась пособием. Я нашла целый «Хобсон-Джобсон» ^[19] в тумбочке у кровати, для удобства путешествующих.
   Дас. Но я-то знаю оба языка, так что вы все равно победили, даже с форой.
   Флора. Как вы все это выучили, мистер Дас?
   Дас. Из книг. Я люблю Диккенса и Браунинга и Шекспира, разумеется… но моя любимица – Агата Кристи! «Таинственное происшествие в Стайлз». О, эта женщина – гений! Но я хотел бы писать, как Маколей.
   Флора. О боже!
   Дас. Знаете, это его, лорда Маколея, я должен поблагодарить за английский. Это была его идея, когда он правил Индией, чтобы всем нам преподавали английский. Он хотел снабдить Ост-Индийскую компанию клерками, но посеял зубы дракона. Вместо чиновников он произвел на свет юристов, журналистов, государственных деятелей, он произвел Ганди ^[20]! У нас много, много языков. Вы знаете, что английский – это единственный язык, на котором наши националисты могут общаться. Славно мы подшутили над Маколеем, как вам кажется?
   Флора. А вы националист?
   Дас (легко). Ах, это очень интересный вопрос! Но мы не должны останавливаться так надолго. Становится поздно, завтра мне нужно работать побыстрее.
   Флора. Еще только половина десятого.
   Дас. Нет, уже апрель и становится поздно.
   Флора. Да, сейчас жарче, чем всегда. Хотите еще лимонаду?
   Дас. Нет, спасибо, не нужно лимонада. Мисс Крю, вы еще не видели моей картины.
   Флора. Нет. Еще нет. Я никогда не смотрю. Вы не возражаете?
   Дас. Нет.
   Флора. На самом деле возражаете. Но я однажды спросила художника: «Можно мне взглянуть?» – а он ответил: «Зачем это? Когда я пишу стол, я ничего столу не показываю».
   Дас. Я же говорил, вас уже писали.
   Флора. Только однажды.
   Дас. Портрет?
   Флора. Не такой, как вы думаете. Ню.
   Дас. О!
   Флора. Странно. Он рисовал своих друзей в одежде. Для ню он брал натурщиц. Кажется, я была его другом. А может быть, нет. Возможно, только натурщицей. Сейчас не важно. Он умер так скоро после этого. (Пауза.) Он не был со мной так мил, как вы.
   Дас. Картина у вас?
   Флора. Нет.
   Дас. Где же?
   Флора. Нигде. Мужчина, за которого я думала выходить замуж, сжег ее. Господи, какой красный у вас сегодня день в календаре! Вижу мужчину на коне.
   Конь слышен, но не виден.
   Дюранс (из-за сцены). Доброе утро! Мисс Крю, не так ли?
   Флора (встает). Да, это я. Доброе утро! (Дасу.) Вы знаете его?
   Дас. Он – заместитель.
   Дюранс (из-за сцены). Можно я спущусь к вам на минуту?
   Флора. Конечно. Какое прекрасное животное! (Дасу.) Какой еще заместитель?
   Дас (Флоре). Капитан Дюранс.
   Дюранс. Благодарю.
   Флора. Заходите, присоединяйтесь к нам.
   Входит спешившийся Дюранс.
   Дюранс. О! Мистер Дас, не так ли?
   Дас. Доброе утро, сэр. Но мы с вами незнакомы.
   Дюранс. О, я вас знаю. Мисс Крю, ваша слава вас опережает.
   Флора. Благодарю вас. Вы…
   Дюранс. Я из Резиденции. Дэвид Дюранс.
   Флора (пожимает ему руку). Как поживаете?
   Дюранс. Но что это… я прерываю работу художника.
   Флора. Мы уже остановились.
   Дюранс. Позвольте взглянуть? О! Получается отменно. Как вам кажется, мисс Крю?
   Дас. Я должен идти. Я слишком задержался сегодня.
   Флора. Мы ведь продолжим завтра?
   Дас. Да. Может быть, немного раньше, если вам удобно. Я могу все оставить здесь…
   Дас готовится снять холст с мольберта.
   Флора. Почему вам не оставить и холст? Здесь он будет в сохранности.
   Дас (колеблется). Да, хорошо… Я задрапирую холст. Спасибо.
   Он накидывает материю на холст.
   Флора. Как на ночь завешивают болтливого попугая.
   Дас. Готово. Благодарю вас за лимонад, мисс Крю. Прекрасное угощение. До свидания, сэр… и… да… и до завтра… (Он спускается по ступеням с веранды и уводит свой велосипед.)
   Флора. Да, до свидания. (Дюрансу). Я надену туфли. Извините, что я с босыми ногами, но я люблю шевелить пальцами ног, когда работаю.
   Дюранс. Я только на минуту. Шеф просил к вам заглянуть. Узнать, не можем ли мы что-нибудь для вас сделать.
   Флора. Хотите лимонаду?
   Дюранс. Нет, спасибо, ничего не надо. Знаете, мы могли бы подыскать вам более подходящие покои, не такие простецкие.
   Флора. Как вы узнали, что я здесь?
   Дюранс. В этом-то и дело. Обычно мы узнаем о новоприбывших, потому что они первым делом оставляют нам свою визитку, но в вашем случае… если можно так выразиться, сорока на хвосте принесла. Вы здесь часто бываете, мисс Крю?
   Флора. Нет, я никогда раньше не была в Индии. Я приехала из Бомбея несколько дней назад.
   Дюранс. Но у вас здесь, наверное, друзья?
   Флора. Нет. Я села на корабль и приплыла сюда, никого не зная. У меня есть друзья в Англии, у которых друзья здесь. Собственно, один друг.
   Дюранс. Он в Джуммапуре, этот друг?
   Флора. Нет, этот друг… мой друг… в Лондоне, разумеется. Мистер Джошуа Чемберлен ^[21]. У него друзья – по всей Раджпутане ^[22], поэтому я поеду также в Дели и, надеюсь, в Пенджаб.
   Дюранс. Теперь ясно. У вашего друга в Лондоне друзья в Джуммапуре.
   Флора. Да.
   Дюранс. Как, например, мистер Дас?
   Флора. Нет. Вы – полицейский или что-то в этом роде, мистер Дюранс?
   Дюранс. Я? Нет. Извините, если я показался вам полицейским.
   Флора. Да, немного. Я путешествую с рекомендательными письмами для ряда клубов и литературных обществ. Я даю лекции на тему «Литературная жизнь Лондона» в обмен на питание и кров… Как видите, я не могла воспользоваться вашей любезностью, не обидев моих хозяев.
   Дюранс. У нас здесь другие игры. Показавшись в Резиденции, вы приобрели бы уважение, а не потеряли.
   Флора. Благодарю за совет, но как насчет самоуважения?
   Дюранс. Ну что ж, раз все в порядке… Так вы следуете по стопам Чемберлена. Это все объясняет.
   Флора. Не думаю, чтобы это я вам все объяснила. Но так и есть, я следую за ним. Он давал лекции в Джуммапуре три года назад, на тему «Империя».
   Дюранс. Да. Он близкий ваш друг?
   Флора. Гм…
   Дюранс. Вы знаете, что он коммунист или что-то вроде?
   Флора. Мне это приходило на ум. Он дважды баллотировался в парламент как кандидат от коммунистов.
   Дюранс (без обиды, с той же обходительностью). Я вас потешаю. Это не страшно, потешать наших высоких гостей – одна из моих обязанностей.
   Флора. Не будьте таким надутым.
   Дюранс. Как долго вы пробудете с нами?
   Флора. Меня ожидают в Джайпуре, но без определенного срока.
   Дюранс. Я уверен, вы там прекрасно проведете время. Там столько чудесных мест. Тем временем, считайте себя почетным членом нашего Клуба. Вам достаточно назвать мое имя, но я вас внесу и в книгу гостей.
   Флора. Спасибо…
   Дюранс. Что ж…
   Он протягивает руку, и Флора пожимает ее.
   Флора. Заходите еще, если захотите. К сожалению, у меня нет сахара для вашего коня. В следующий раз.
   Дюранс. Этот конь – моя главная слабость. Хотел бы я жить здесь раньше, когда хороший конь полагался бы мне по должности.
   Флора. Да… какая у вас должность? Вы упомянули шефа?
   Дюранс. Резидент. Он представляет здесь правительство.
   Флора. Британское правительство?
   Дюранс. Дели. Точнее, вице-короля. Джуммапур не в Британской Индии… вы ведь знаете это?
   Флора. Да… но это все еще Империя?
   Дюранс. О да, конечно. Но здесь чуть ли не пятьсот раджей, махараджей, набобов и прочих, которые по договору заправляют частями, точнее, почти половиной страны. А мы следим, чтобы они не проказничали.
   Флора. Я так и знала, что вы полицейский.
   Дюранс смеется и спускается по ступеням веранды. Он смущенно медлит.
   Дюранс. Мисс Крю, вы не пообедаете с нами?
   Флора. С вами и вашей женой?
   Дюранс. Нет… в Клубе. С нами. Со мной. Боюсь, жениться я еще не готов. Все же приходите. Мы вполне цивилизованные люди, а по субботам бывают балы. Танцуем под граммофон, но иногда бывает весело.
   Флора. С удовольствием. В субботу?
   Дюранс. О, чудесно! Я за вами заеду.
   Флора. Вы же знаете, у меня нет коня.
   Дюранс. У нас в Резиденции есть «даймлер». Я попробую его выпросить. Около восьми?
   Флора. Да.
   Дюранс. Мы обычно не слишком наряжаемся. Только на официальные приемы. (Смеется.) Само собой.
   Флора. Я буду готова.
   Дюранс. Отлично.
   Он выходит и садится на коня, который храпит.
   Флора. До свидания!
   Дюранс (за сценой). До свидания!
   Флора (кричит вслед). Выпросите «даймлер».
   Флора машет ему и возвращается. Она садится за стол и начинает писать.
   Аниш рисует миссис Свон.
   Миссис Свон. Но Джуммапур был суверенным княжеством.
   Аниш. Да.
   Миссис Свон. Значит, не мы посадили вашего отца в тюрьму.
   Аниш (вежливо протестует). Ну…
   Миссис Свон (твердо). Что бы ваш отец ни сделал, у Резидента не было полномочий посадить индийца. У Раджи в Джуммапуре был собственный суд.
   Аниш. Но Его Высочество Раджа…
   Миссис Свон. Ох, конечно, мы бы надрали ему уши и отправили восвояси, если бы он забыл, с какой стороны хлеб намазан маслом, но факты есть факты. Раджа отправил вашего отца в чоки. На какой срок, кстати сказать?
   Аниш. Шесть месяцев.
   Миссис Свон. Вот видите. В Британской Индии он получил бы по меньшей мере год. После войны все было иначе. Независимость дышала прямо за углом, и люди выстраивались в очередь, чтобы попасть в тюрьму. Это был их пропуск наверх. Они исполняли свой акт гражданского неповиновения и запрыгивали в «воронок», довольные собой. Эрик – мой муж – отправлял их обратно с небольшим штрафом, если ему казалось, что они поздние пташки. И они приходили в ярость. Это было, когда Эрик управлял округом. Мы жили в горах у самого Непала.
   Аниш. Да, ваш поднос…
   Миссис Свон. Вы заметили… В Индии мы развешивали картины с постоялыми дворами и лисьей охотой. А стоило мне осесть в Шеппертоне, как на подоконниках у меня появились слоны и молитвенные колеса, а мой чайный поднос – из непальской бронзы. Здесь бы мне отпустить замечание насчет человеческой природы, но возьмите лучше кусок Баттенберга.
   Аниш. Спасибо.
   Миссис Свон. Я специально купила его. Торт для художественных натур, как мне всегда казалось. Какие они, ваши картины, те, которые не похожи на картины отца? Опишите последнюю. Как торт?
   Аниш (ест). Очень вкусно, спасибо.
   Миссис Свон. Нет, ваши картины – они как торт?
   Аниш. О нет. Они все… похожи друг на друга на самом деле. Я не могу их описать.
   Миссис Свон. Значит, неописуемые.
   Аниш заканчивает рисунок и передает миссис Свон.
   Аниш. Вот.
   Миссис Свон (приятно удивлена). Вот настоящий рисунок. Вы могли бы писать портреты, если бы хотели. (Возвращает рисунок Анишу.)
   Аниш. Спасибо.
   Миссис Свон. Итак, что мы скажем о вашем отце Элдону?
   Аниш. Элдону?
   Миссис Свон. Э.Купер Пайк. Он зовет меня Элеанор, чтобы я должна была звать его Элдон. Чтобы не казаться слишком чванливым. Если он начнет называть меня Нэлл, мне, вероятно, нужно будет перейти на Эла. Он ждет, чтобы я умерла, и тогда он сможет выпустить биографию Флоры. Он думает, я не знаю, что он уже начал эту биографию.
   Аниш (смотрит на свой экземпляр книги). А, да. «Под редакцией Э. Купера Пайка».
   Миссис Свон. Это значит, что он сделал сноски.
   Аниш. Да, понятно.
   Миссис Свон. От сносок, по-моему, больше вреда, чем пользы. Кто-то постоянно перебивает, чтобы рассказать тебе о том, что ты уже знаешь или что тебе сейчас знать не нужно. Есть страницы, где Флоре едва дают слово сказать. Мистер Пайк преподает Флору Крю. Она чуть ли не становится предметом вроде биологии. Или, в ее случае, ботаники. Флору широко преподают в Америке. Мне писали, наносили визиты и однажды звонили молодые женщины, занимающиеся Флорой Крю. Почти всегда молодые женщины. Отовсюду, больше всего из Америки. Флора стала совсем героиней. Она и была для меня героиней. Мне было всего три, когда мама умерла, поэтому Флора… О господи, мне нужен платок.
   Аниш. О, простите.
   Миссис Свон. Нашла. (Выдувает нос.) Я так зла, что она не застала всего этого. «Избранные стихотворения», а сейчас «Письма». Ее имя повсюду, а студенты и профессора так интересуются, так носятся с ее поэзией. Никому дела до нее не было, пока она была жива, только бы под юбку к ней залезть. Как ваш чай?
   Дас приезжает к дому и прислоняет велосипед к веранде. Флора в работе, едва замечает его.
   Аниш. Очень хорошо. Миссис Свон, здесь сказано: «Портрет Флоры Крю воспроизведен с разрешения миссис Элеанор Свон». Значит, он у вас?
   Миссис Свон. Да.
   Аниш. Здесь? В этом доме?
   Миссис Свон. Хотите взглянуть на него?
   Аниш. Очень! Я немного надеялся, что он будет висеть на стене, когда я войду к вам.