Арч СТРЭНТОН
ПОПУТЧИК

   « — Пошла прочь!». Смерть!
   — Я не смерть.
   — Смерть, я узнаю тебя, ты сегодня вырядилась девочкой.
   Но под веснушками я вижу кости!»
Рэй Бредбери


   «Смерть и Дева»
   «Чую, что Зло грядет».
Уильям Шекспир «Макбет»

 
   Дождь. Черный дождь. Дождь и молния, освещающая редкими вспышками дорогу, равнину и гордые, осанистые горы за ней. Чудесная парочка. Дождь и молния. Дождь, убаюкивающий, усыпляющий, зовущий и готовый принять тебя в свои ласковые объятия, приподнять над миром и укачать в уютной колыбели. Укачать, чтобы твои усталые веки сомкнулись, и ты провалился в сон, который закончится где-нибудь на обочине горящей ярким белым огнем машиной и корчащимся обгорелым человеком в ней.
   Веки, Веки слипаются. Спи, СПИ.
   Молния. Она ухмыляется в окно своей кривой беззубой ухмылкой, словно говоря:
   — Привет, парень. Как дела? Куда ты едешь? Зачем? Разве ты не устал?
   — Устал.
   — Так в чем же дело? Спи, парень. Что может быть лучше хорошего глубокого сна? Спи, парень. Расслабься, а уж мы позаботимся о тебе. Спи, парень…
   Она пропадает. Веки наливаются тяжестью. Руки обвисают, не в силах больше держать руль.
   Сон. Пришел. Навалился. Придавил грудь. Вжал в удобную спинку сиденья. Набросил петлю на руки.
   СПИ.
   Резкий сигнал вывел Джеймса Холзи из небытия. Черт, он v правда уснул. Подав машину вправо, он разглядел в свете фар за пеленой дождя мать его так горбатенький белый «фольксваген». Мигнув своими красными глазенками, «жучок» обошел его и, набрав скорость, ушел вперед. Несколько секунд Холзи еще видел его огоньки за тягучим вязким дождем, но вскоре и они пропали, дружески подмигнув последний раз.
   Удачи тебе» Джеймс Холзи сунул в рот «Лакки Страйк» и чиркнул спичкой. Яркая вспышка резанула по глазам. Какое-то время он видел лишь оранжевое пятно и слепо тыкался сигаретой в руку, пытаясь поймать дрожащий огонек. Наконец ему это удалось. Нельзя сказать, что сигарета доставила ему большое удовольствие. Она просто прогнала сон. Хотя он и не ушел совсем. А примостился на спинке соседнего сиденья, выжидая.
   «Надо включить приемник, послушать музыку, иначе и правда можно уснуть, а с этим недалеко до беды».
   Джеймс Холзи, двадцати трех лет от роду, вел новенький «роллс-ройс» уже восемнадцать часов. В фирме, которая наняла его на эту работу, ему объяснили, что хозяину нужна машина не позже, чем послезавтра а десять утра. В противном случае, он теряет свои комиссионные и может катиться к чертовой матери.
   Мы думаем, Холзи, вы понимаете, что апеллировать будет не к кому. Да, сэр. Конечно, сэр.
   Чертов дождь. Холзи потянулся к приемнику, включил его и покрутил ручку настройки. Ничего, кроме сводки погоды К утру ожидается просветление и последних новостей. Он раздраженно выключил приемник.
   Вынул одной рукой из отделения для перчаток небольшой термос и поставил себе на колени. Кофе. Стакан крепкого, горячего кофе. Именно это ему сейчас и нужно. Холзи прижал локтем руль и начал отвинчивать крышку.
   Он плеснул горячую тягучую жидкость в алюминиевый стаканчик и, перехватив руль, устроился поудобнее.
   Двигайся. Двигайся. Иначе СОН.
   СОН — БЕДА — ЧЕРНАЯ ПТИЦА.
   ОНА ВПЕРЕДИ.
   И ОН… какого черта?..
   И ОН ЧУВСТВУЕТ ЕЕ.
   Господи, что это со мной…
   ОНА ПРИТАИЛАСЬ ВПЕРЕДИ.
   ЧЕРНАЯ ПТИЦА — СМЕРТЬ.
   Холзи понял, что ничего не видит. Голову заволокло туманом, черным грязным туманом ОНА ВПЕРЕДИ.
   ПОСМОТРИ ВНИМАТЕЛЬНО. ВГЛЯДИСЬ В ТЕМНОТУ И ТЫ…
   Господи, что это?..
   УВИДИШЬ ЕЕ. ОНА НА ДОРОГЕ.
   ЧЕРНАЯ ПТИЦА — СМЕРТЬ с запахом крови. Запах крови и кофе. Стаканчик с тупым звоном катался под ногами, стукаясь о педали. Холзи осознал, что уже несколько секунд слышит яростный рев рефрижератора и поднял глаза. Прямо из темноты на него двигалось огромное светящееся чудовище.
   Над круглыми, горящими ослепительным светом глазами красовался значок «мерседес». А еще выше Холзи разглядел перекошенное лицо водителя грузовика. Глаза — блюдца, рот — тарелка. Все это промелькнуло в его сознании за какую-то ничтожную долю секунды.
   Все, приятель, допрыгался. Он сомнет тебя в лепешку, разжует и выплюнет.
   В следующую секунду руки Холзи повернули руль в сторону, нога вдавила педаль газа в пол, и «ролле», вильнув, вернулся паевою полосу, избежав столкновения каким-то чудом. Грузовик промчался мимо, прорычав угрозу вслед неудачнику.
   Холзи потер рукой лоб. Что это с ним? Странное чувство надвигающейся беды не оставило, а, наоборот, еще сильнее сдавило грудь и вызвало спазм в животе.
   «Похоже, я сошел с ума», — сказал он себе.
   «Ты просто устал…» Это дождь.
   «Спи, парень…»
   Молния.
   «Что это было? Предчувствие?.. Или он н правда сходит с ума?.. Что за странное существо нашептывало ему страшное пророчество из глубины его разума?..» Страх подкатил к горлу, вытеснив остальные чувства и мысли. Безумный страх перед тем, что произойдет и чего невозможно избежать.
   ВГЛЯДИСЬ В ТЕМНОТУ.
   ОНА ЖДЕТ ТЕБЯ. ЧЕРНАЯ ПТИЦА…
   Черная фигура выросла из пелены дождя.
   КРЫЛЬЯ.
   У НЕЕ КРЫЛЬЯ.
   ВОДА СТЕКАЕТ С ПЕРЬЕВ И СКАТЫВАЕТСЯ КАПЛЯМИ НА МОКРЫЙ АСФАЛЬТ.
   Глаза Холзи расширились от ужаса. Паника, гнездившаяся в его душе, готова была выплеснуться наружу громким, пронзительным воплем.
   Уйди! Сгинь!! Рассыпься!!!
   Боже мой, да это же… Человек. Это был всего-навсего человек. Одинокий, голосующий на дороге СМЕРТЬ попутчик. Их много, стоящих вдоль дороги с вытянутой вперед рукой и опущенным вниз большим пальцем. Что с тобой, парень? Чего ты испугался? Это же только СМЕРТЬ хичхайкер[hitchhiker (англ.) — «голосовать» на дороге. Человек, «ловящий» машину.
   Попутчик. Похоже, у тебя не все дома. Остановись, подбери его. Иначе ты точно сойдешь с ума и станешь шарахаться от собственной тени. Холзи нажал на тормоз, и «ролле» приткнулся у обочины, оставив попутчика в нескольких метрах позади. Человек быстрым шагом подошел к машине и дернул ручку на себя. Секунду он стоял в недоумении, затем потянул еще раз и побарабанил костяшками пальцев в окно.
   НЕ ОТКРЫВАЙ!
   Холзи взглянул на дверь и с удивлением обнаружил, что она заперта. Но ведь он точно помнил, что не закрывал дверь на замок. Человек постучал еще раз.
   НЕ ОТКРЫВАЙ!!!
   Какого черта? Холзи нагнулся к дверце и открыл ее.
   Человек взялся заручку и потянул на себя.
   ДЖИММИ. ПРОШУ ТЕБЯ, НЕ ПОДСАЖИВАЙ ЭТИХ ХИППИ В МАШИНУ. В ГАЗЕТАХ ПИШУТ, СЕЙЧАС СТОЛЬКО СЛУЧАЕВ НА ДОРОГАХ…
   Мама. Она всегда боялась за него. Всегда. Сколько он себя помнил. Мама, я ведь уже давно вырос из того возраста, когда детям подтирают попку.
   ДЖИММИ. ПРОШУ ТЕБЯ…
   — Моя мать сказала мне никогда этого не делать, — улыбнулся Холзи, разглядывая пассажира. Среднего роста. Телосложение скрывает расстегнутый дождевик. Короткая стрижка. Тонкий подбородок и капризные губы.
   «Довольно заурядная внешность», — решил он. Попутчик опустился на переднее сиденье и коротко взглянул на Холзи. Глаза. Пустые, бесцветные, ничего не выражающие глаза. Холзи почувствовал укол беспокойства. Чтобы скрыть это, он нажал на стартер и вывел «ролле» на шоссе. Беспокойство перерастало в тревогу. Постепенно, как берег заполняется водой во время прилива. Попутчик вынул белый носовой платок и обтер шею, лоб и лицо. Затем он убрал платок в карман и оглушительно чихнул.
   — Будьте здоровы, — сказал Холзи. Он выжидательно посмотрел на пассажира. Молчание. Попутчик бесстрастно глядел на убегающее под колеса шоссе. Круглая капля воды повисла у него на кончике носа, и это почему-то успокоило Холзи.
   — Меня зовут Джеймс Холзи.
   — Джон.
   — Попутчик явно не желал поддерживать разговор. — Джон Райдер.
   Холзи уже пожалел, что подсадил его. Мало того, что собеседник оказался явным молчуном, еще и тревога не желала проходить. Не надо было останавливаться.
   — Где Вас высадить? — спросил Холзи в надежде, что собеседнику не так далеко, как он опасается. Райдер пропустил вопрос мимо ушей. Он снова достал платок и вытер шею.
   — Машину я Вам не намочу? — безо всякого интереса осведомился он.
   — Это не моя машина, — поспешно ответил Холзи. Пожалуй, слишком поспешно. — Я перегоняю ее в Сан-Диего, — пояснил он. — А Вы куда едете?
   — Закурить не найдется? — поинтересовался Райдер, оставляя вопрос без внимания.
   — Да, конечно. — Холзи вытащил из кармана пачку «Лакки Страйк», встряхнул и протянул ее Джону. Тот выудил из пачки сигарету, покрутил ее в мокрых пяльцах, Холзи заметил, что она тут же намокла, засунул в рот и прикурил.
   Еще одна капля стекла у него к кончику носа и упала на сигарету. Казалось, Райдера это абсолютно не волновало. Глаза его глядели в пустоту за стеклом, видя нечто такое, что было скрыто от Холзи и ему подобных.
   — Вы мне скажете, куда едете? — .Холзи разозлился. Его попутчик вел себя, по меньшей мере, странно, и это вызывало беспокойство.
   — Да, конечно, — согласно кивнул Райдер, но вместо ответа вдруг повернулся и начал пристально разглядывать Холзи, как будто изучая его. Пустые, бесцветные глаза уставились на него в упор. Наблюдая. Так человек охотник? изучает подопытного кролика прежде, чем убить решит, что с ним делать дальше.
   — Что Вы на меня так смотрите? — Холзи ощутил, как страх сжал его сердце ледяными пальцами. Пополз за воротник. Огладил живот.
   БЕДА — ЧЕРНАЯ ПТИЦА.
   ЧЕРНАЯ ПТИЦА — СМЕРТЬ.
   — Так просто. — Райдер слегка улыбался. И эта улыбка была страшней, чем его непроницаемость, потому что в глазах ГЛАЗАХ ПТИЦЫ застыло зло. — Смотрю и все.
   Холзи почувствовал, что он не в силах отвести взгляд от этого жуткого улыбающегося лица. И все же, он ДОЛЖЕН был это СДЕЛАТЬ. ИБО В ЭТОТ МОМЕНТ ОН ОЩУТИЛ, ЧТО ГЛАЗАМИ РАЙДЕРА НА НЕГО СМОТРИТ САМА СМЕРТЬ.
   Вольготно раскинувшись на соседнем сиденье, СМЕРТЬ оглядывала его пустыми глазницами. Холзи видел обтянутые желтой кожей скулы и оскалившийся мертвый рот. Волосы из светлых, коротко остриженных, превратились в спутавшиеся лохмы, свисающие вдоль черепа.
   Господи боже! Великий мой Господи! Помоги мне!!!
   Жуткая картина заколебалась и растаяла. Холзи с облегчением увидел вместо старухи — Райдера. Тот смотрел на него, чуть прищурившись, в зрачках его горело бешенство.
   Белый «фольксваген» появился на дороге неожиданно. Он вынырнул из дождя странным безобидным чудовищем, попавшим в капкан и отдыхающим, не имея возможности выбраться. Левая дверь была распахнута, и сквозь хлещущие резкие капли Холзи увидел в кабине НЕЧТО.
   ОНО было темным и бесформенным. Завалившись вперед, на рулевую колонку, НЕЧТО производило впечатление кучи тряпок, сваленных грудой на сиденье неряшливым хозяином.
   «У них беда!» — мысль пришла издалека и вдруг придала Холзи возможность реально и трезво смотреть на вещи. Он ощутил себя алкоголиком, который очнулся в незнакомом месте, в чужой одежде, и никак не может понять, где он и что с ним произошло. — «Похоже, у них и правда беда. Но где же хозяин машины? Почему он не голосует, прося помощи? А может, я просто перенервничал, и мне мерещится разная дрянь? Везде чудятся ужасы, катастрофы и тому подобное? Да нет же. Какого черта ему понадобилось останавливаться посреди дороги и стоять с открытой дверью?» — Холзи напрочь забыл о своем жутком попутчике. Сейчас его беспокоила всего одна мысль: «Там что-то произошло. Ему надо остановиться и помочь этим людям».
   КРОВЬ.
   ЗАПАХ КРОВИ И КОФЕ.
   Холзи вздрогнул.
   ТЫ ЧУВСТВУЕШЬ?
   Он втянул носом воздух и явственно ощутил, что в машине пахнет СМЕРТЬЮ кровью и кофе.
   Холзи проследил глазами за «жучком», объехал его слева и начал притормаживать. Рука ПОПУТЧИКА легла на его колено и вжала педаль газа до упора в пол. «Ролле» послушно рванулся вперед и через мгновение свет фар «фольксвагена» скрылся за пеленой дождя. Нервы Холзи не выдержали, и он, повернувшись к своему пассажиру, заорал:
   — Что вы делаете? Какого черта Вы это сделали? — и, не дождавшись ответа, добавил: — Я Вам задал вопрос!
   Райдер убрал руку с его колена и, скривившись в своей жуткой ухмылке, удивленно вскинул брови.
   — Что, напугал? — В его тоне было столько издевки, что Холзи почувствовал, как гнездившийся где-то в глубине его живота страх перешел в ярость. И эта ярость, вспыхнув белым светом, заслонила собой все. Он резко вывернул руль, направив машину к обочине, и с такой силой нажал на тормоз, что сам чуть не ткнулся носом в баранку. «Ролле» остановился, и Холзи, перегнувшись через ноги Попутчика, распахнул дверь.
   — Все. Я думаю.
   Вам лучше выйти. Все. — Он помолчал. — Поездка закончена. Счастливо.
   Попутчик задумчиво посмотрел на загоревшуюся под потолком лампочку, на дождь, хлещущий на улице, и высунул руку с зажатой в ней тлеющей сигаретой наружу. Крупные капли, падающие на сигарету, превратили се в кашицу. Райдер брезгливо откинул ее в темноту, притворил дверь НЕ ПЛОТНО ЗАКРЫТА ДВЕРЬ и поудобнее устроился на сиденье.
   — Ну что ж… — Он посмотрел на застывшего в ожидании Холзи. — Я буду сидеть тут, а ты поедешь дальше.
   — Что случилось с той машиной? — Холзи чувствовал, как вся его решимость тает, словно кто-то забирал у него силы, лишая воли к сопротивлению. — Мне показалось… Я там что-то видел…
   НЕЧТО.
   КОФЕ И КРОВЬ.
   Господи, опять!
   КРОВЬ И КОФЕ.
   И ЗАСТЫВШЕЕ ЗА РУЛЕМ НЕЧТО, МЕДЛЕННО ПРИОБРЕТАЮЩЕЕ ОТЧЕТЛИВЫЕ, ЗЛОВЕЩИЕ ОЧЕРТАНИЯ.
   Казалось, что Райдер без труда читал его мысли и ЗНАЛ, что он ощущает.
   — Ерунда. Просто у них кончился бензин.
   — Так Вам нужна заправка? — Холзи облегченно вздохнул. Тревога сжалась в один маленький тугой комочек и теперь перекатывалась где-то внизу живота.
   — Да, это бы не повредило…
   — Хорошо. — Холзи тронул машину.
   «До первой заправки. Я довезу его до первой заправки. А там пусть выматывается к чертовой матери», — думал он.
   И все же было в его ПОПУТЧИКЕ такое, что Холзи понимал, даже если на заправке Райдер не выйдет, у него не хватит решимости настоять на своем. Он не был трусом, нет. Еще совсем маленьким он ввязывался на улице в такие потасовки, волосы дыбом вставали. Но тут… Тут было нечто другое. Словно сейчас в машине сидел не просто попутчик, а дьявол. Он сам ДЬЯВОЛ, все силы зла, с которыми когда-либо приходилось сталкиваться человеку. И он — Джеймс Холзи — был один. Один против всех этих сил.
   — Сигареты. — Словно понимая его состояние, вдруг спокойно произнес Райдер. — Сигареты у меня кончились.
   — А бензин? — Тревога. Она начала набухать внизу, в животе, поднялась до горла и замерла, выжидая удобного момента, чтобы заползти в голову и перекрыть его разум. Удавить его волной черного, беспросветного ужаса.
   — Мне не нужен бензин, — безразлично отозвался Райдер.
   Вот оно. Началось. В голове вспыхнул красный сигнал опасности. И тут же накатило. Волной.
   КРОВЬ, КРОВЬ И КОФЕ.
   И НЕЧТО В МАШИНЕ. БЛИЖЕ…
   БЛИЖЕ… ЕСЛИ НАПРЯЧЬСЯ.
   УЖЕ МОЖНО УВИДЕТЬ, ЧТО ЭТО… БОЖЕ, КАК МНЕ СТРАШНО!
   — Так что же Вам нужно? — почти закричал он.
   Райдер вдруг откинулся на спинку сиденья и захохотал. Он всхлипывал и заливался вновь. Звук рождался у него внутри и выплескивался наружу, набирая силу. Он смеялся все громче, и Холзи с удивлением поймал себя на мысли, что начинает смеяться вместе с ним. Он подавил в себе истерический всхлип и громко ты боишься спросил:
   — Что это Вам так смешно?
   КРОВЬ И КОФЕ. И ЭТО НЕЧТО.
   ПРИСМОТРИСЬ ВНИМАТЕЛЬНО.
   ДРУЖОК Райдер хохотнул еще несколько раз, вытер глаза у него злые, серьезные глаза и весело объяснил:
   — Вот так же и другой говорил…
   ЭТО В МАШИНЕ…
   — Какой еще другой?
   ЭТО…
   — Тот, который подобрал меня до тебя.
   ТЕЛО!
   ЭТО МЕРТВОЕ ТЕЛО!!! НО У НЕГО НЕТ…
   — Это он был в машине?
   — Конечно.
   — Райдер с удовольствием кивнул. — Только далеко он не уехал.
   ОНО БЕЗ…
   — Почему?
   ГОЛОВЫ!
   И У НЕГО НЕТ РУК И НОГ. ОНИ ВАЛЯЮТСЯ НА ЗАДНЕЙ СИДЕНЬЕ.
   БРОШЕННЫЕ, КАК НЕНУЖНЫЕ.
   ЗАБЫТЫЕ ВЕЩИ!
   — Потому, что я ему ноги отрезал. — Молчание. — И руки. И голову. — Райдер с удовольствием посмотрел на него. — И то же самое я собираюсь сделать с тобой.
   Он сделает это. Он убил того человека в «фольксвагене». Ты знаешь, Холзи. Ты ЧУВСТВУЕШЬ.
   ОН не человек! ОН — ПОПУТЧИК, провожающий тебя на тот свет. Бредущий с тобой к невидимой черте. НО ОН ВСЕГДА ВОЗВРАЩАЕТСЯ.
   ТЫ ЗНАЕШЬ ЭТО, ХОЛЗИ. И ТЫ БОИШЬСЯ ЕГО, ХОЛЗИ.
   Он убьет тебя. Отрежет ноги, руки и голову и так же забросит на заднее сиденье. А потом выйдет голосовать на дорогу, выискивая новую жертву, чтобы так же принести се на алтарь своего жуткого божества. Ты знаешь это, Холзи.
   Райдер вынул из кармана нож и выщелкнул лезвие. Оно блеснуло в ярком свете, и Холзи разглядел на нем кровавые подтеки.
   ОН КРИЧАЛ!
   ГОСПОДИ, КАК ОН КРИЧАЛ!
   КРОВЬ СТЕКАЛА НА ЧИСТЕНЬКОЕ АККУРАТНОЕ СИДЕНЬЕ И ЗАЛИВАЛА ПАЛЬЦЫ.
   РУЧКА НОЖА СТАЛА СКОЛЬЗКОЙ И НЕСКОЛЬКО РАЗ ВЫСКАЛЬЗЫВАЛА ИЗ РУКИ, ПРИВОДЯ ЕГО В ЯРОСТЬ.
   Свет? Откуда здесь, на темной дороге, свет? Холзи поднял слепые глаза и увидел на дороге…
   Господи, неужели это не сон? ремонтную бригаду. Огромных размеров самосвал неуклюже пытался развернуться, перегораживая шоссе и освещая фарами пространство на милю вперед. Его грозное рычание заглушало даже шум двигателя «роллса». Грузовик конвульсивно дернулся и развернулся так, что фары били почти в глаза Холзи. Чуть ближе, предупреждая подъезжающие машины, стоял рабочий лет пятидесяти. Машин не было, и ему явно становилось скучно. Уж наверное, это не самое веселое занятие — стоять ночью под дождем на дороге, сжимая в замерзших пальцах «стоп-сигнал». Он даже обрадовался подъезжающему «роллс-ройсу». Неизвестно, сколько еще эта махина будет корячиться, а так все веселей. Будет с кем поболтать. Но этот старик и представить себе не мог, как обрадовался ему Холзи. Ведь он олицетворял собой жизнь. Некое доброе существо, посланное небом, чтобы спасти его, Джеймса Холзи.
   ДЖИММ И, ПРОШУ ТЕБЯ… Мама.
   И, словно прочитав его мысли, Райдер ткнул его острием ножа в бедро.
   — Не надо, — тихо произнес он и ухмыльнулся.
   Рабочий направился к машине.
   Рука Райдера легла на его ногу.
   Он подошел к опущенному стеклу, положил локоть надверну.
   Сейчас он увидит нож. Окровавленный нож. Он все поймет. Он не может не понять. Ведь, если он не поймет…
   — Вы из какой части Иллинойса? — спросил рабочий, готовясь к длинному разговору. Холзи скосил глаза и понял.
   ОН НЕ ВИДИТ! что Райдер убрал руку с ножом. Спрятал за своим широким черным дождевиком.
   — Я смотрю, номера у вас… — Рабочий осекся. Он увидел кисть одного из мужчин, сжимавшую ногу Проклятые гомики. Развелось их как собак нерезаных.
   Холзи хотел заорать, что все не так. Что этот человек ПОПУТЧИК, убийца. Что одна его жертва уже дожидается полицию там, на дороге! Он даже попытался крикнуть, но вдруг осознал, что язык не Слушается его. Что он не может выдавить из себя ни звука. Это не было страхом. Какая-то сила заткнула ему рот надежным кляпом.
   — Ну, — усмехнувшись, произнес Райдер. — Ответь человеку.
   — Чикаго… — прохрипел Холзи. Всего на одну секунду, язык оторвался от неба, чтобы выдавить этот полухрип-полустон.
   — Сигарета есть? — Рабочий хмуро взглянул на дорогу. Грузовик, наконец, завершил свои маневры. Свет фар уплыл в сторону, уступая место полумраку. Кто-то замахал рукой.
   — Нету, — любезно кивнул Райдер.
   — Ну ладно, поезжайте. — старик оторвался от машины. — Дорога чистая. — И, выдержав паузу ) брезгливо добавил: — «Любовнички».
   Райдер ухмыльнулся и чмокнул губами, посылая рабочему поцелуй. Тот дернул плечом, всем своим видом выражая презрение к этим недоноскам, что трахаются мужик с мужиком сидят сейчас в шикарной машине у него за спиной, и поковылял к грузовику.
   — Поехал, — жестко выдохнул Райдер в ухо Холзи.
   «Ролле» плавно тронулся и, набирая скорость, пронесся мимо рабочего, который плюнул им вслед. Вот они миновали медленно ползущий по дороге грузовик, рабочего, стоящего по другую сторону шоссе, и, увеличивая скорость, ушли в темноту. И Холзи, глядя в зеркало, почувствовал, что там, за спиной, осталась не бригада дорожных рабочих, а его шанс на спасение. Единственный, такой маленький, почти ничтожный шанс.
   Райдер убрал ладонь с его ноги и откинулся на сиденье. Рука с ножом, как по волшебству, явилась из черных глубин плаща, и окровавленное острие уперлось в щеку в нескольких миллиметрах от нижнего века.
   — Ты знаешь, что происходит с глазным яблоком, когда в него втыкается нож? — глухо, как из могилы, раздался в темноте голос Райдера. Его почти не было видно, лишь свет маленькой горящей таблички «НЕ ПЛОТНО ЗАКРЫТА ДВЕРЬ» давал тусклые блики, отражаясь в жутких, бесцветных глазах.
   — Ты знаешь, сколько крови вытекает у человека из горла, если его перерезать.
   — Что Вам надо? — прохрипел Холзи. Он вдруг сообразил, что способность говорить вернулась к нему в тот момент, когда Попутчик убрал ладонь с его ноги.
   ОН НЕ ЧЕЛОВЕК!
   ОН НЕ ЧЕЛОВЕК!
   — Ну-ка, останови меня. — В голосе Райдера прозвучали тоскливые нотки.
   — У Вас же нож! — В желудке перекатывался леденящий чугунный шар. Холзи почувствовал, что его сейчас вытошнит. — Я ничего не успею сделать, как Вы меня прирежете.
   — Вот именно. — Райдер вздохнул. — Что же тебе терять тогда? — Голос его неуловимо изменился. Он стал другим.
   Он же ХОЧЕТ этого! ХОЧЕТ, чтобы нашелся кто-то — кто окажет ему сопротивление!
   И Холзи понял, что происходит внутри Попутчика.
   — Останови меня. Попробуй. Попробуй, говорю, ну?
   Он понял, что, если он сейчас кинется на Райдера, тот, не задумываясь, полоснет его отточенным куском металла по горлу. И ужас, черный панический ужас вновь накрыл его с головой. Накрыл, как волна во время прибоя накрывает незадачливого пловца. Но ужас, в отличие от волны, лишает способности двигаться и подавляет волю к сопротивлению, связывает по рукам и ногам. Райдер прочел все это. Прочел, как читают книгу, и голос его изменился. Теперь в нем лишь равнодушие. Безразличие мясника к туше барана, которая через секунду превратится в ничего не выражающие куски мяса.
   — Езжай дальше, — равнодушно сказал он.
   ОН ОПЯТЬ ОШИБСЯ.
   ЕЩЕ ОДИН, ГОТОВЫЙ ПОКОРНО УЛЕЧЬСЯ ПОД НОЖ.
   Холзи все понимал. Казалось, их разум объединился и стал одним целым.
   — Пожалуйста, — прошептал он. — Я сделаю все, что Вы захотите…
   ДЖИММИ-И-И-И…
   — Говори. — Слова Холзи его не тронули. Но разве трогает мясника блеяние теленка на бойке?
   — Хорошо, хорошо… — торопливо согласился Холзи. Он готов был говорить всю ночь напролет, если бы это могло спасти ему жизнь.
   — Ну?..
   Усталое безразличие в глазах — Что я должен сказать?
   РАЗВЕ ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ?
   РАЗВЕ ТЫ НЕ ПРОЧЕЛ В ЕГО МЫСЛЯХ?
   — Скажи: «Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ».
   — Молчание. — Говори…
   — Я не знаю… Смогу ли я сказать это…
   — Сможешь.
   — Безразличие.
   ЧЕМ ОТЛИЧАЕШЬСЯ ТЫ ОТ ТРУПА? ОТ МЕРТВОГО, ХОЛОДНОГО.
   БЕЗЖИЗНЕННОГО ТЕЛА?
   — Это просто. Повторяй за мной. Я…
   «НЕ ПЛОТНО ЗАКРЫТА ДВЕРЬ»
   — Я…
   — Хочу…
   — Но…
   — Хочу!
   «НЕ ПЛОТНО ЗАКРЫТА ДВЕРЬ»
   — Хочу…
   — Умереть.
   Я не могу этого сказать. Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!
   — МОЖЕШЬ! ТЫ НЕ В СИЛАХ ОСТАНОВИТЬ ЕЕ, ЧЕМ ОТЛИЧАЕШЬСЯ ТЫ ОТ ТРУПА? Ну? Говори! У-ме-реть. УМЕРЕТЬ!
   «НЕ ПЛОТНО ЗАКРЫТА ДВЕРЬ» Молния оскалилась в окно. Свет! Холзи скосил глаза в сторону… Табличка. На приборном щитке горела спасительная табличка! Черные аккуратные буковки гласили: «Не плотно закрыта Дверь».
   Райдер тоже увидел ее.
   «НО ТЫ ВЕДЬ ТРУП, ХОЛЗИ. ТЫ САМ СЧИТАЕШЬ СЕБЯ ТРУПОМ.
   А РАЗВЕ ТРУПЫ МОГУТ ЧИТАТЬ? ДВИГАТЬСЯ?
   РАЗВЕ ТРУП МОЖЕТ ВОССТАТЬ ИЗ МЕРТВЫХ.
   ХОЛЗИ?»
   «Мне плевать на тебя! — заорал про себя Холзи. — Мне плевать, что ты думаешь!! Мне плевать, какие мыслишки крутятся в твоей дьявольской голове!!!»
   Чуть уклонившись в сторону, он что было сил толкнул Райдера на плохо прикрытую дверцу. От удара ока распахнулась настежь, открылась до упора и пошла обратно.
   Если он успеет ухватиться за нее, тебе коней, парень.
   Холзи, не примериваясь, вложив в рывок все свое отчаяние и страх, выкинул Попутчика на дорогу. В зеркальце заднего вида он видел, как обмякшее, ставшее вдруг бесформенным тело покатилось по дороге, словно ком грязного белья. Торжество наполнило его душу и выплеснулось через край безумно-ликующим криком:
   — Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!
   ПОНЯЛ, ТЫ, ДЕРЬМО?!! ДА!!! ДА!!! ДА!!! Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!!!
   ПОШЕЛ ТЫ, УБЛЮДОК!!!
   Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!!!
   Райдер поднял голову и посмотрел вслед удаляющейся машине. Дождь перестал, и ему хорошо было видно, как в кабине беснуется, заходясь криком, Холзи. Он уперся ладонями в покрытие и выпрямил руки. Поднялся на колени, оперся на асфальт ногой и встал во весь рост. Вынул из плаща платок и промокнул окровавленные, разбитые губы. Быстро взглянул на него и убрал в карман. Свежий утренний ветер шевелил его волосы, и он, улыбаясь, смотрел на пустую дорогу, как бы прислушиваясь к чему-то неслышному никому, кроме него… и, может быть, Холзи…
   Но Холзи не видел этого. Он был счастлив.
   ОН ИЗБЕЖАЛ СМЕРТИ. ОН СУМЕЛ ОСТАНОВИТЬ СВОЕГО ДЬЯВОЛЬСКОГО ПОПУТЧИКА.
   И тем сильнее он вздрогнул, услышав в ушах голос Райдера: