Сухов Александр Евгеньевич. Инфернальная команда

   Наконец огненный столб перестал пульсировать и налился ровным голубым светом.
   — Пора, — сообщил Бен-Гааль. — Вперед, друзья! До новых встреч!
   Он подтолкнул Шмультика и Гвена к мерцающему в темноте столбу света. При этом его рука как бы ненароком скользнула по упругой ягодице юноши, а взгляд черных глаз стал масляно-мечтательным. Но молодой человек не обратил никакого внимания на эти действия своего нового знакомого, поскольку с замиранием сердца шагнул в неизвестность вслед за своим инфернальным другом.

Глава 16

   Темнота, хоть глаз выколи. Громкий шлепок о какую-то ненадежную поверхность и Гвенлин почувствовал, как ноги его, не ощутив твердой основы, с чмокающим звуком начали проваливаться вниз. Мгновение спустя, до сознания юноши дошло, что по воле случая или злому умыслу Бен-Гааля их компанию занесло в болото. К великому облегчению Гвена погружение продолжалось недолго, когда вонючая жижа поднялась до уровня паха, его ноги почувствовали относительно твердое дно. Юноша не успел как следует испугаться, как услышал впереди себя хорошо знакомый голос:
   — Вот же сучара удружил! Ведь пала специально подстроил так, чтобы мы в болото угодили! Ладно, педрило неисправимый, я тебе эту шуточку еще припомню!…
   Кому адресовались проклятия и угрозы демона, понять было нетрудно, и Гвенлин, несмотря на то, что сам стоял едва не по пояс в воде, искренне посочувствовал Бен-Гаалю. Основательно выговорившись в адрес своего соплеменника, Шмультик немного остыл и философски заметил:
   — Хорошо, что мы угодили на самую окраину болота — еще чуток к центру и нам с тобой, Гвен, наступил бы кирдык. Деревянному проще — оно не тонет…
   — Это кого ты назвал "оно". — В ночной мгле прозвучал еще один знакомый голос. Это Мандрагор наконец-то изволил выспаться, выглянул из кармана куртки юноши, ненароком подслушал реплику демона и как обычно болезненно на нее отреагировал. Однако, немного сориентировавшись в пространстве, точнее полностью дезориентировавшись, увидев вне пределов уютного кармана непроницаемый мрак, он тут же обратился к своему покровителю и по совместительству транспортному средству: — Гвенчик, что происходит, где это мы сейчас находимся?
   — Как видишь, увязли в болоте по самые не балуйся. — Вместо Гвенлина ответил сердитый голос Шмультика. — И ждем какого-нибудь Ивана Сусанина, чтобы тот вытащил нас из передряги. Хотя Сусанин в данной ситуации, пожалуй, нам ни к чему — проводник из него еще тот…
   — Шмуль, кончай болтать почем зря! — прервал демагогические разглагольствования товарища Гвенлин. — Нужно из болота как-нибудь выбираться.
   Вместо ответа впереди зачавкало и заплескалось. Вскоре юноша почувствовал прикосновение руки к своему плечу и совсем рядом раздался голос демона:
   — Держись, паря, за меня! Поскольку Сусанина нам ждать не приходится, выползать из болота придется самим.
   К счастью до берега оказалось не более сотни шагов. Когда путники в изрядно потяжелевших от болотной воды зимних костюмах выбрались на сушу, полоска горизонта на востоке заалела кроваво-красным, придавая убегающей на запад слоистой облачности сюрреалистические оттенки в стиле "Преддверие Армагеддона".
   — Шмуль, почему здесь только утро? — спросил Гвенлин. — Помнится, мы покинули пещеру в тот момент, когда солнце уже довольно высоко висело над головой.
   — Сколько можно тебе объяснять?! - раздраженно отозвался демон. — Это все оттого, что твой мир имеет форму шара, а точнее — геоида и вращается вокруг собственной оси с запада на восток, поэтому сначала день наступает на востоке и по мере движения небесного светила перемещается на запад. От Тартлана до этого места почти шесть тысяч верст, значит, часа четыре разницы. Вот и посчитай, если там — около десяти утра, здесь — всего шесть часов, то есть самый восход. Мне кажется, что ваши маги прекрасно осведомлены об истинном положении вещей, но по какой-то непонятной причине вешают вашему брату — простому обывателю лапшу на уши насчет плоских миров, покоящихся на рогах быков, спинах слонов и панцирях черепах. Сам подумай, насколько теория шарообразного мира красивее плоского. Кто, к примеру, кормит всю эту скотину и что случится с вашим миром, если бык захочет почесаться или помотать головой?
   Гвенлин сразу не нашелся, что ответить хитроумному демону, хотя ничуть не поверил его слишком уж мудреным объяснениям. Ну как же можно принять за истину явную чепуху. Будь мир Тев-Хат шаром, все реки, моря и океаны уже давным-давно стекли бы с него вместе с людьми и прочими живыми тварями, а деревья без воды тут же засохли. Однако после того как столь веские аргументы сформировались в голове юноши, всякая охота оспаривать истину у него отпала по причине то ли врожденной толерантности к чужим заблуждениям, то ли собственной лени. Стягивая с себя насквозь промокшую одежду, он всего лишь неагрессивно заметил:
   — Горазд же ты врать, Шмуль. Я готов поверить, что твоя Преисподняя есть шар, но мой родной мир никак шаром быть не может.
   — Вот как раз таки мой мир ничего общего с вашим не имеет — абсолютно иная пространственная структура. Инферналиум, в отличие от любой иной вселенной состоит сплошь из вещества — миллиарды световых лет сплошного вещества и относительно небольшие пузырьки свободного пространства в бесконечной каменной толще. Если бы ты хотя бы на минуту попал туда, я абсолютно уверен в том, что сохранить рассудок в полном здравии тебе вряд ли удалось. К счастью, ваш брат гуманоид — редкий гость в моем мире, а нас — обитателей Инферналиума эволюция сделала не только пространственно нестабильными, но и абсолютно адаптивными к любым условиям внешней среды. А впрочем… — демон замолчал и махнул рукой.
   — Чего это "впрочем"? — полюбопытствовал Мандрагор.
   — "Впрочем", это то, что бесполезно объяснять высшую математику австралопитеку или растолковывать основы информатики неандертальцу так же, как и некоторым присутствующим здесь личностям.
   Интуитивно магический корень понял, что подковырка приятеля направлена и против него также, но, опасаясь угодить впросак, уточнять у продвинутого демона, что такое информатика или высшая математика не стал. Он всего лишь пробормотал негромко себе под нос: — Фу ты, ну ты! Грамотей нашелся, — но от более острой полемики уклонился.
   Пока выходец из загадочного Инферналиума пытался донести до умов товарищей всю красоту и своеобразие родного мира, солнышко, разогнав своими лучами небесные хмари, достаточно высоко поднялось над горизонтом, и путешественники получили возможность окинуть взором окружающие просторы. Справедливости ради нужно отметить, что просторы имелись в наличии, но глазу особенно зацепиться было не за что, поскольку, с восточной стороны необъятным морем зелени распростерлась широкая топь, а с запада бескрайнее болото теснили вековые древесные гиганты, вознесшие свои кроны до нижней кромки облаков.
   Гвенлин с сожалением повесил свою теплую одежку на ближайший куст, рядышком на землю поставил ботинки и полез в рюкзак, намереваясь переодеться в свою старую одежду. Однако как только он извлек из котомки бесформенный ком, Шмультик в ультимативной форме потребовал от товарища выбросить этот хлам в болото и не позориться. Гвенлин поначалу заартачился, но, получив в качестве бесплатного презента крепкие кожаные ботинки, болотного цвета пятнистый комбинезон из мягкой прочной ткани, а к ним трусы, майку и пару носок, широко размахнулся и отправил свое барахло в воду подальше от берега.
   — Вот теперь ты у нас самый настоящий герой! — Похвалил Гвенлина Шмультик, убедившись в том, что новый костюмчик сидит безупречно на стройной атлетической фигуре товарища. — Чисто сокол… Нет, орел… Да что там орел?… Тигр. А с мечом, так вообще Алеша Попович — былинный богатырь. Эх, тебе сейчас Сивку-Бурку, а лучше ездового дракона — не стыдно и ко двору самого Фернана показаться, мол, так и так у вас товар, у нас купец — извольте выкладывать на прилавок. Эх, завидую тебе, Гвен! И за что только такое счастье… — Шмультик в порядке душевной откровенности едва не ляпнул «дураку», но вовремя спохватился и предложил перед тем, как отправиться в путь-дорожку немного подкрепиться…
   Целых два дня и две ночи троица искателей приключений проплутала в лесу. За это время с ними ничего особенного не случилось, за исключением того, что запас продуктов в заплечных котомках изрядно поубавился. Нужно заметить, что он мог бы уменьшиться еще больше, если бы не разнообразнейший выбор фруктов, орехов и прочих плодов, коими их щедро снабжали влажные субтропические джунгли. Ближе к полудню на третьи сутки после вполне удачной транспортной операции, проведенной любезным Бен-Гаалем, изрядно вымотанные пешеходной прогулкой по лесному бездорожью путешественники оказались на хорошо укатанной колесами телег и утоптанной копытами домашних животных широкой грунтовой дороге. По наличию многочисленных куч свежего навоза, наметанный глаз Гвенлина сразу же определил, что тракт активно используется местным населением для доставки сельхозпродукции к ближайшему рынку, а также для других транспортных нужд.
   — Ух! — Гвенлин облегченно вытер пот со лба. — Теперь осталось дождаться какого-нибудь крестьянина и расспросить, в какой стороне находится Майран, а если повезет, прокатиться на его телеге до ближайшего населенного пункта.
   — Натюрлих, «язык» оказался бы как нельзя кстати, — поддержал приятеля Шмультик. — А пока можно малость отдохнуть в тени вон того шикарного фикуса.
   — А заодно и перекусить, — добавил корень.
   Компания успела не только перекусить, но и вздремнуть с полчасика, прежде чем из-за ближайшего поворота показалась крытая повозка, которую неспешно тянула пара волов. Удивительно, но животными никто не управлял, поскольку на передке никого не было.
   — От хозяина удрали. — Сделал единственный вероятный вывод Шмультик. — Иначе чего бы им одним делать посреди леса.
   — Пойдем, посмотрим, Шмуль. — Гвенлин поднялся на ноги и пошел навстречу приближающейся повозке.
   Демон тут же последовал его примеру. Подойдя поближе, компаньоны одновременно заметили неподвижное тело взрослого мужчины, распластанное на расстеленной по полу повозки соломе.
   — Кажется, мертвяк, — предположил юноша.
   — Не думаю, — возразил более зоркий демон, — крови не видно, физиономия не синюшная, к тому же, покойничек дышать изволит.
   Вскоре и Гвенлин собственными глазами мог убедиться в том, что в телеге находится вовсе не мертвец, а вполне живой и здоровый индивидуум, но немного пьяный — с кем не бывает.
   Дойдя до парочки двуногих существ, преградивших дорогу, волы остановились как вкопанные и молча уставились на незнакомцев, в ожидании, когда те отойдут в сторонку и предоставят им возможность следовать дальше. Однако нахалы и не думали уступать дорогу, а продолжали торчать столбами посреди тракта, мешая проезду. По всей видимости, у каждого из волов был свой резон побыстрее добраться до родных стен, и они, не сговариваясь, задрали головы и дружно замычали на всю округу. В ответ на громкий призыв подопечных спящее тело на соломе тут же зашевелилось, и вскоре над спинами животных поднялась всклокоченная голова с запутавшимися в светлых курчавых волосах пучками соломы и широко распахнутыми недоумевающими со сна глазами василькового цвета. Мужчина был довольно молод — годков тридцати, щупловат, мелок ростом. Увидев двух подозрительных личностей посреди дороги и третьего — загадочное существо, восседающее на плече светловолосого амбала, возница не то чтобы уж очень сильно испугался. Остатки выпитого вина в его затуманенном мозгу помешали надпочечникам выбросить в кровь достаточную порцию адреналина, он всего лишь малость перетрухнул, но не до такой степени, чтобы полностью потерять контроль над ситуацией.
   — Чего встали посередь дороги?! - Заорал он на незнакомцев, роясь в соломе в поисках запропастившегося куда-то кнута. В душе мужчина прекрасно осознавал, что хлыст слабое средство против меча незнакомца, но встречать опасность с пустыми руками было не в его характере.
   — Кончай, паря, шарить в своей телеге! — Шмультик первым понял, чем был занят возница и тут же адекватно отреагировал на его действия: — Если бы мы были злодеями, ты бы уже давно валялся в ближайших кустиках с перерезанной глоткой. Успокойся, нам твой нехитрый скарб ни к чему. Да и что можно взять с такого обалдуя? Ты верно весь свой утренний барыш спустил в кабаке — эко нализался, даже скотину бросил.
   — А чего ей сделается, скотине-то? — Рука мужика, наконец, наткнулась на ручку закопанного в солому кнута, но взять находку он не решился, чтобы не злить незнакомцев — действительно, что можно сделать обыкновенным хлыстом против боевого оружия. — Я так всегда после торжища домой вертаюсь. Животины умные, что твой знахарь — к вечеру до крыльца сами дотащатся, я к тому времени успею выспаться как следует, а на ночь на рыбалку с соседом. У меня по этому случаю пузырек в соломе схоронен, но не приведи Господь, моя выдра узнает и перепрячет, тогда считай не рыбалка, а рыбная ловля получится…
   Словоохотливый мужчина, кажется, собирался самым подробным образом поведать незнакомцам план предстоящей пьянки под кодовым названием «рыбалка», но Шмультик не позволил увлечь себя столь занимательным рассказом:
   — За рыбалку как-нибудь потом поболтаем. Сейчас скажи нам, в какой стороне Майран, и сколько до него верст?
   Вместо ответа возница почесал затылок, затем провел пятерней по волосам, избавляясь от мусора, и только лишь после этого ответил:
   — Коли вам в Майран, полезайте в телегу. Подброшу вас до своей деревни, оттуда до Гальдана — уездного города рукой подать, а либо лошадок купите, ежели, конечно, денежки водятся, либо дилижанцем до стольного града доберетесь. По мне так дилижанец лучше — мягко, удобно и никаких проблем со скотиной. Однажды я возил свою выдру в Майран к дальним сродственникам, так моя грит: "Поехали, Нестр, на своих лошадках", а я ни в какую: только дилижанцем, без всяких разговоров…
   — Ближе к теме, уважаемый Нестр. — Оборвал словоохотливого аборигена Гвенлин. — Ты так и не ответил, далеко ли до Майрана. Может быть, попросту не знаешь?
   — Как не знать, если аккурат супротив моих окон верстовой столб перстом торчит, а на ём написано триста пятьдесят шесть, мы грамотные: писать, читать и считать могем…
   Как и обещал возница деревенька Апельсиновка появилась на горизонте еще засветло. За время путешествия словоохотливый Нестр успел не только поближе познакомиться со своими пассажирами, но поведать им всю подноготную родной деревушки: сколько народу в ней обитает, кто умер, сколько душ народилось, какой урожай злаковых культур и апельсинов в прошлом году собрали сельские труженики, сколько вина выпили на свадьбе кривого Канса — местного кузнеца и еще много чего интересного. Не дойдя до населенного пункта версты три, грунтовая дорога по которой ехала повозка пересеклась с широким мощеным гранитным булыжником трактом. Далее до самой Апельсиновки путешествие сопровождалось мерным цокотом неподкованных копыт и стуком деревянных колес по булыжной мостовой.
   Деревенька состояла из вытянутой вдоль тракта одной улицы и не даром носила свое название, поскольку каждый дом был окружен цветущими или плодоносящими апельсиновыми, мандариновыми, лимонными и грейпфрутовыми деревьями. Чем объясняется столь явная страсть местного населения к цитрусовым, затруднялся ответить даже всезнающий Нестр.
   Протащившись по деревне под удивленными взглядами немногочисленных местных жителей, встреченных по дороге, повозка подкатила к добротному двухэтажному дому, сложенному из толстенных бревен, и остановилась. Благо Мандрагор в это время спал в кармане Гвенлина, иначе вся окрестная малышня скопилась бы у крыльца возницы.
   — И так, уважаемый Нестр, ты говоришь, что Гальдан в трех верстах прямо по дороге, — уточнил Гвенлин, извлекая из кошелька серебряного «медведя», чтобы преподнести монету доброму человеку в знак благодарности за заботу и внимание к усталым путникам. — А как там насчет приличного заведения, где можно было бы спокойно отдохнуть до завтрашнего утра?
   По своей натуре Нестр был неисправимым куркулем и посадил двух нищих бродяг в свою телегу только лишь из опасения за свою бесценную жизнь, рассчитывая по приезде в Апельсиновку тут же без малейших угрызений совести с ними распрощаться навсегда. Он вовсе не ожидал от них какой-нибудь благодарности, кроме "большое спасибо, добрый Нестр" или "премного благодарны, уважаемый Нестр". Но, ощутив в своих пальцах полновесное серебро и попробовав его на зуб, а главное, оценив на глаз степень полноты того самого кошелька, из которого ему отстегнули ни за что, ни про что его недельный заработок, тут же поменял свое решение на диаметрально-противоположное. Лицо его расплылось в масляно-приветливой улыбочке, спина сама собой согнулась в нижайшем поклоне:
   — Господа, а стоит ли вам отправляться куда-то, на ночь глядя? Под крышей обители вашего покорного слуги вам будет намного лучше, чем в гальданском клоповнике "Черный кот" — так именуют тамошнюю гостиницу и всего-то за чисто символическую плату — пару серебряных монет. Поэтому никуда я вас не отпущу. — И, обратив свой взор в сторону дома, громко рявкнул: — Жена, дочки, хватит дрыхнуть, принимайте дорогих гостей!
   На зов хозяина сначала выскочили две девчонки-близняшки лет четырнадцати или чуть постарше, а следом за ними дородная рыжеволосая дама ростом, примерно, с Гвенлина. Рядом со своей могучей супругой мелкий Нестр выглядел пацаном — старшим братом собственных дочерей. Увидев перед крыльцом своего обиталища двух сомнительных типов, один из которых явно был цыганом, дама широко распахнула рот, чтобы как следует отчитать очередных собутыльников ее благоверного и указать верное направление, куда им следует катиться, а если понадобится, мощным ударом колена придать ускорение любому непрошенному гостю. Но не успела дама набрать в легкие необходимое количество воздуха, как ее супруг, на глазах у опешивших гостей сотворил чудо. Он подскочил к жене, схватил ее за руку и со словами: — Марлинушка душенька моя, я сейчас все тебе объясню, — увлек в дом.
   Супруги отсутствовали не более пяти минут. За это время Гвенлину и Шмультику так и не удалось как следует разговорить хозяйских дочек. На все вопросы незнакомцев девицы дружно переглядывались и забавно прыскали со смеху. Несмотря на свой юный возраст, обе веселушки уже обладали довольно впечатляющими формами и со временем вполне могли обойти по габаритам родную мать. Однако кроме мощной груди и широких бедер в арсенале их очарования имелись довольно тонкие талии и стройные ножки. Все это вкупе со свежими задорными личиками Гвенлин нашел достойным внимания. Что подумал Шмультик нам не известно, но, зная стойкий характер демона и его отношение к чарам земных женщин, нетрудно предположить, что ему было абсолютно наплевать на кокетливые ужимки двух входящих в возраст вертихвосток. И все-таки, Гвен был готов побиться об заклад на что угодно, что при виде их знойной матушки в глазах его товарища промелькнула плотоядная искра, свойственная каждому мужчине, долгое время оторванному от женского общества.
   Тем временем на крыльце вновь появились Нестр и Марлина. Судя по сияющему виду мужчины и расплывшейся в приветливой улыбке физиономии его супруги, переговоры закончились как минимум со счетом 10:0 в пользу формального главы семейства. Нестр подмигнул Гвенлину и Шмультику хитроватым глазом, мол, нет причин для беспокойства, все под контролем.
   Гостей тут же ухватили под белы рученьки и отвели на второй этаж в гостевую комнату, затем вывели в благоухающий запахами цветущих лимоновых деревьев сад и определили в хорошо протопленную баньку, где заботливый хозяин от всей души обработал тела усталых путников эвкалиптовым веником, между делом похвастался, откуда узнал про баню:
   — Сию диковинку я впервые узрел в холодном Поморье, куда годков десять назад хаживал с купцами за рыбьим зубом, амброй и ворванью. Там ого го, какие холода бывают — вода стынет до каменного состояния, а местные опосля парильни ажно в ледяную прорубь вниз головой прыгают и ничего, снова в парильню и никакой простуды. Именно тогда я самым тщательнейшим образом все выспросил у знатных мастеров. На выпивку не скупился, зато теперь у меня в саду есть собственная баня. Ни у кого в деревне нет, а у меня есть. Обычно мы паримся все вместях, но, сами понимаете, негоже молодым девкам рядом с парнями охаживать себя вениками, да и моя краля вас стесняется.
   По мечтательному выражению лица Гвенлина нетрудно было догадаться, что он с удовольствием попарился бы вместе с аппетитными близняшками, желательно в отсутствие папашки и мамашки и с превеликим удовольствием потер бы спинку каждой. Удивленный Шмультик поймал себя на мысли, что был бы рад попариться (и не только) наедине с хозяйкой дома. Впервые за семь с лишним десятилетий, находясь в человечьем обличье, демон испытал чувство вожделения по отношении к человеческому существу и здорово испугался…
   Ужин прошел относительно гладко, если не считать явление наглого корня народу. В полном соответствии со своей невоспитанной натурой, почувствовав аромат жаркого из молодого барашка, корень пробудился ото сна, вылез из кармана и громким противным голоском потребовал, чтобы ему тут же выделили самое почетное место на столе. Этим своим необдуманным поступком корень привел юных девиц и достопочтенную хозяйку семейства в неописуемый ужас. К счастью все закончилось благополучно и обошлось без разбитых тарелок и опрокинутых подносов. Когда все понемногу успокоились, смущенный Гвенлин представил присутствующим дамам третьего члена братства и поспешил их заверить в его полной благонадежности и благовоспитанности.
   В самом конце застолья Нестр отчитался перед домочадцами о результатах своей поездки на рынок соседнего поселка лесорубов со странным названием Заборище, о том, как выгодно продал молочных поросят аж по дюжине медных грошей каждого, молодая картошка также принесла неплохой доход, и лимоны с апельсинами разобрали все без остатка. В самом конце своего рассказа хозяин мельком упомянул о том, что в Верхних Выселках приключилась страшная история. Будто бы пару дней назад у одной молодухи утащили грудное дитя, а через день на опушке леса обнаружили полностью обескровленное тельце несчастного малыша.
   Столь жуткий рассказ вызвал, по мнению гостей, совершенно неадекватную реакцию среди особ слабого пола. Вместо того, чтобы дружно попадать в обморок, дочери хозяина хитро переглянулись и захихикали, а Марлина громко рявкнула на благоверного:
   — Кончай заливать, Нестр! Всякий раз одно и то же — чего-нибудь да наплетешь. Не дождешься — все равно под утро приду посмотреть, чем вы занимались на вашей рыбалке с хромым Полозом. Коль унюхаю бабий дух, живыми вы у меня домой не вернетесь.
   — Ей богу не стращаю! Синоний по утряне поведал, а он врать ни за что не станет, потому как приверженец Смокла-правдодержца, и другие сказывали Создателем клянусь. Высосали кровушку из младенца того без остатку, до самой последней капельки. Не иначе, как таящихся в ночи работа — больше некому.
   — Во-во, застукаю вас еще раз с этими распутницами Заурой и Валдой, все там и останетесь. — Грозно предупредила ревнивая фурия.
   Наткнувшись на полное непонимание домочадцев, Нестр прекратил всяческие попытки убедить кого-либо в правдивости собственных слов. Он обиженно махнул рукой и заторопился собирать рыболовные снасти. Отлучившаяся из столовой Марлина вскоре вернулась с объемистым узелком и одарила им заскочившего попрощаться мужа со словами:
   — Держи, червячка ночью заморите. Старый Полоз привык рукавом закусывать, ты с него пример не бери итак тощий — кожа да кости. Много не пей и чтоб баб этих…
   Не договорив, женщина всхлипнула и прижала благоверного к своей могучей груди так, что у того косточки хрустнули. Гвенлин и Шмультик даже всерьез обеспокоились за целостность его ребер. К их несказанному удивлению Нестру удалось выскользнуть из крепких объятий супруги целым и невредимым. Он подошел к приумолкшим гостям, чтобы попрощаться и пожелать им спокойной ночи:
   — Вы это, отдыхайте, а завтрева, — он скосил хитрый глаз в сторону супруги, — Бог даст, свидимся. — С этими словами он умчался, не забыв прихватить сверток с едой.
   Гости еще немного посидели за столом, Шмультик поболтал с хозяйкой о том, о сем, тем временем, как Гвенлин вел перестрелку глазками с двумя весьма аппетитными особами, а вконец обессиленный обильной кормежкой Мандрагор пытался насильно впихнуть в себя последний пирожок с начинкой из протертой смоквы. Неожиданно Марлина спросила у демона о цели их поездки в Майран и сама же на него ответила:
   — Верно, собираетесь принять участие в турнире?
   Шмультик честно признался в том, что его приятель давным-давно влюблен хоть и заочно в прекрасную Илейн и жаждет сразиться за ее руку с целой армией претендентов. К великой досаде юноши откровенность товарища нанесла ощутимый урон его репутации в глазах двух разом погрустневших девчонок. Увлекательная игра в гляделки тут же была прервана по их инициативе, а вместе с ней всякая надежда на дальнейшее развитие отношений. Короче говоря, бедняга Гвен получил полный облом и теперь поневоле должен был изображать влюбленного хоть в иллюзорный и далекий, но такой прекрасный образ заморской принцессы. А хозяйка тем временем продолжала: