Страница:
Классификация мужчин по поведению около писсуара (Интернет, спасибо Cэму)
1. Вспыльчивый – брюки перекрутились вокруг пояса, долго не может найти ширинку, в порыве раздражения отрывает пуговицы.
2. Социально общительный – присоединился к другу, несмотря на то что сам не хотел. Мотивирует тем, что это ему ничего не стоит.
3. Застенчивый – не может помочиться, если на него смотрят. Делает вид, что уже закончил, и выходит, чтобы позднее повторить попытку.
4. Жизнерадостный – громко насвистывает, заглядывает через стенки кабинок.
5. Непривередливый – если все места заняты, мочится в умывальник.
6. Сообразительный – не держит конец рукой. Умудряется в это время завязать галстук, завести часы и даже зашнуровать ботинки.
7. Игривый – играет струею, пытается сбивать мух на лету.
8. Рассеянный – расстегивает низ жилетки, достает конец галстука.
9. Закомплексованный – внимательно разглядывает чужие концы, чтобы оценить их размер.
10. Мнительный – внимательно разглядывает свой конец.
11. Компанейский – успевает рассказать анекдот соседу.
12. Экспериментатор – пытается добиться появления радуги от собственной струи.
13. Задолбанный жизнью – долго стоит, кряхтит, пускает газы, но помочиться не получается, и он уходит, что-то ворча себе под нос.
14. Пакостливый – тихо, но запашисто пускает газы, демонстративно принюхивается и выходит с возмущенным видом.
15. Энергичный – громко пускает газы и отпускает по этому поводу непристойные шутки.
16. Неряшливый. Брюки и ботинки забрызгивает не всегда, пол – гарантированно. Конец отряхивает на ходу, ширинку забывает застегнуть и обнаруживает это через десять минут, пытаясь рукой переложить конец из одной штанины в другую.
17. Интеллигент – пока мочится, читает книгу или газету.
18. Ребячливый – внимательно наблюдает за тем, как лопаются пузырьки.
19. Основательный – расстегивает все пуговицы на ширинке, хотя его конец прошел бы и при одной расстегнутой.
20. Крутой – конец не отряхивает, а околачивает о косяк двери.
Я не знала, как ведет себя Миша около писсуара, и поэтому не могла отнести его ни к какой категории. Мало того, у меня вообще не было дома писсуара, а в общественных местах я старалась посещать только женские туалеты. По моей личной классификации я определила Мишу Шопенгауэра как классического еврейского папу.
Еврейский папа
При всей своей оседлости и видимом обожании семьи ЕП – это именно те мужчины, которые не умеют скрыть плотоядный блеск в глазках от известия о том, что во время утиной (перепелиной, страусиной) охоты в той же самой точке (Ростов, Краснодар, Sun-City) будет проходить конкурс красоты. Если вдруг такового не предвидится, будьте уверены, его организуют на локальном у ровне в пределах одного охотхозяйства. Отличие такого конкурса от настоящего в том, что он заканчивается на этапе отборочного тура. Победители в нем, правда, есть, но критерии оценок отличаются от обычных. Соревновательный момент приобретает не качественное, а количественное значение. Оценивается не уровень женских достоинств, а число, извините за жаргон, мужских палок. По-видимому, отсюда берет свое начало древнее русское выражение «мериться х…ми». Таким образом, традиции русского народа постепенно проникают и в другие национальные слои.
Ради того чтобы повеселиться подобным образом в чисто мужской компании, герои этого типа даже преодолевают врожденную осторожность, патологическую боязнь огнестрельного оружия, диких зверей, а также тяжелую форму хронической аллергии на шерсть животных. Правда, заболевание проявляется в остром виде только в присутствии жены.
Кстати, вы не вправе предъявлять претензии ЕПу по поводу отлучек на охоту, если это вошло в традицию. По крайней мере, здесь все честно: охота – слово многозначное. Сами виноваты, что отпускали любимого со спокойной душой убивать животных, а между тем ему просто пришла ОХОТА.
Снисходительно назовем все это забавами взрослых мальчиков и двинемся дальше.
Пожалуй, самое неприятное качество, свойственное ЕПам, известно – они очень любят болеть и просто обожают, когда их приторно лечат. Не напрягайтесь – у всех свой способ привлечения общественного внимания. Немного негатива есть в том, что они любят приврать для красоты изложения, но это тоже несущественно. Зато какой бы кривенький, больной и страшненький ни был их ребенок, в широких массах он всегда будет известен как вундеркинд, красавец и редкий силач. Да, да – этот очкастый кучеряшка на тонких ножках, вечно кашляющий, сморкающийся и прячущий взгляд, вчера завалил первого самбиста школы, и девки просто не дают ему прохода!!!
Дорогие наши ЕПы, проползшие тяжелой дорогой от дантистов, поварят, адвокатов и шахматистов до могущественных владельцев сетей стоматологий, ресторанов, финансовых корпораций и рекламных компаний! В какие же сладкие булочки для молодых искусительниц вы превратились за эти несчастные пятнадцать – двадцать лет. Как вам хочется, чтобы рядом с вами была не прожженная, видящая все насквозь и опытная бабка (кому за двадцать пять), а невинное, любящее, наивное существо, которое еще верит, что презерватив в кармане – для гаишников, засос на шее – укус коварной змеи (отсасывали яд в поликлинике), а чистая сухая одежда после позднего возвращения по дождю или снегу пешком из аэропорта – следствие повышенной температуры тела…
Однако воздадим должное этим ребятам: они готовы терпеть многое ради призрачного семейного счастья: бесконечное ворчанье сварливой жены, вечно недомогающих многочисленных родственников из разных уголков мира, постоянное переустройство жилья… лишь бы их детям было хорошо.
Другой вопрос, что этих самых детей может быть много, гораздо больше, чем вы думаете, и не обо всех вам известно. В число их детей, кроме настоящих малышей, могут входить миловидные стройные создания женского пола от 17 лет. При этом со свойственной ЕПам заботой создания тоже обеспечиваются всеми атрибутами счастливого детства: квартирой, машиной, драгоценностями и прочими игрушками. Есть, правда, другая крайность (она не очень приятна для подросших дочерей, но выгодна для их мам) – создания присутствуют в неограниченном количестве, но четко знают, что максимум, на который можно рассчитывать, состоит из двух вещей. Это ужин в ресторане без дорогого вина (если рядом нет великодушного приятеля) и бесконечное наслаждение от суперсекса в исполнении опытного пузатого старикана. Небольшой животик у настоящего ЕПа есть всегда, они окружены теплой домашней заботой и подсознательным стремлением жены довести вес папочки хотя бы до ста пятидесяти – ста семидесяти кг. Все-таки меньше шансов, что расхватают.
Многие самцы, пока находятся в семьях, особенно если в их жилах течет какой-то процент еврейской крови, ошибочно относят себя к этой категории. Не обольщайтесь, рано или поздно всем станет понятно, что считать себя и быть кем-то – явления совершенно различные. Посему еще раз обратите внимание на основной критерий отбора – только стопроцентный еврей может стать еврейским папой. Как бы ни бравировал мальчик наличием половины или четверти еврейской крови, никогда ему не принадлежать к виду, который ради детей готов на все.
Но речь не об этом… Если вам удалось заполучить ЕПа в мужья, берегите его. Он – залог счастья ваших детенышей.
Реальная принадлежность к данной категории определяется только одним критерием – временем. Те, кто ошибочно, но уверенно относят себя к ней, так или иначе сдаются и постепенно отваливают от основной семьи в дополнительную, посещая первых детей все реже и реже. Самое большое заблуждение самцов состоит в том, что счастье детей определяется количеством материальных благ, которые могут быть предоставлены малышам. К сожалению, они путают малышей со своими малышками…
Креатив
Я понимала, что некоторая профанация клиента все-таки присутствует в моем бизнесе, я сосредоточилась на креативной стороне дела. Процесс созидания eventa занял у меня три бессонные ночи, четыре пачки Vogue, семнадцать страниц текста и две полные мусорные корзины. В третью я могла бы выбросить свои мозги, они уже ни на что не годились. Это были те самые ночи, когда я придумала все эти розы, прозрачные полы и аквариумы! Представьте себе, кроме двухместного трона для супружеской пары мною были придуманы два детских трона с вензелями и присевшими на подлокотники ангелами. Я знала, у Миши брызнут слезы умиления, когда он увидит их. У ЕПов не бывает по-другому.
Единственный минус моего замысла крылся в его стоимости. Огромные деньги пошли на антураж и декорации. Пятидесяти тысяч было бы, мягко говоря, маловато. Остатки средств в последний момент были израсходованы на специальную систему очистки того самого голубого аквариума с подсветкой. Денег, как всегда, не хватало, и накрутить сверху еще и мой гонорар я не рискнула – очень хотелось еще пожить.
Если вам приходилось когда-нибудь стоять перед открытым проемом вертолета на высоте три с половиной тысячи метров, осознавая, что через секунду придется прыгнуть туда, вниз, вы поймете, что я испытывала, отправляя Мише смету и эскизы. Если вы не прыгали с парашютом, то вспомните самую злую учительницу по химии, ведущую пальцем по журналу там, где приблизительно должна стоять ваша фамилия. Перед тем как нажать на кнопку «отправить», я четыре раза бегала в дамскую комнату, вовсе не за тем, чтобы подкрасить губы, – словом, вы меня понимаете.
…Миша не звонил пять дней. Я готовилась к худшему…
Думаю, все детские фобии, которые растут вместе с организмом и по непонятным причинам затормозились в моем развитии, сделали гигантский скачок именно в эти пять дней. Я почти не ела, не спала и не могла думать ни о чем, кроме того как меня придут убивать. Каждый звонок телефона вызывал спазмы в животе и дрожь в коленках. Наконец мне надоело состояние заложницы, и я решила позвонить сама. Отлично понимая, что цифра, которая стояла в смете в строке ИТОГО, могла бы удовлетворить мои потребности лет на тридцать вперед, я дрожащей рукой набирала номер президента венчурного инновационного фонда Михаила Натановича Шопенгауэра.
– Здравствуйте, Аня. Я как раз собирался вам позвонить, – как ни в чем не бывало заявил Натанович. Очевидно, у него определился номер моего телефона.
– Михаил, я только хотела напомнить, что времени на подготовку не так много, каждый день имеет значение, тем более что у нас просто бешеный наплыв заказов. – Я не врала, заказов было действительно много, но в основном на оформление памятных фотоальбомов и эскизы костюмов для ростовых кукол. Выполнение всех этих заявок стоило столько же, сколько покупка одной рыбки для Мишиного свадебного аквариума.
– Да, конечно, я все понимаю, голубушка. Я просмотрел эскизы, меня все устраивает, завтра вам подвезут аванс. Половины пока достаточно?
Мне стало жарко.
– Конечно, Михаил, в этом случае мы сделаем предоплаты за оборудование и закажем самые долгие позиции.
– К вам подъедет Виталик.
– Отлично.
Все просто. Подъедет человек по имени Виталик и подвезет тебе, Анечка, полмиллиона денег. Интересно, в чем они будут лежать? В мусорном мешке или в банковской сумке? А куда мне их положить? Господи, кажется, я не была готова к такому результату.
Нервы сдавали. Я села за телефон и договорилась о раздаче денег за ближайшие два дня. Я так настаивала на том, чтобы все срочно забрали свои гонорары, что люди могли усомниться в происхождении денег, хотя в нашем государстве «деньги не пахнут». Что-то я слишком разволновалась.
Какое счастье, что накануне мне попалась на глаза статья о самых дорогих свадьбах мира! Поверьте, свадьба Миши Шопенгауэра с ними даже рядом не стояла. Журнал Forbes зарегистрировал свадьбу стоимостью в сто миллионов долларов, на которой присутствовало двадцать тысяч гостей. Надеюсь, жених гулял не на последние. Чтобы найти внутреннее равновесие, я отыскала эту заметку и перечитала ее раз двадцать. В ней описывались свадьбы за сто, сорок пять и сорок миллионов! После заметки моя, то есть Мишина, свадьба показалась мне какой-то пародией на настоящее торжество.
Самое смешное – когда Виталик привез деньги, я и вправду увидела, что полмиллиона – не так уж и много, особенно если они уложены в полосатую гастарбайтерскую сумку…
Слава богу, у меня было два месяца на то, чтобы реализовать придуманное за три ночи после судьбоносной встречи с Михаилом. Оказывается, два месяца – тоже не очень много. То есть когда они впереди, это много, а когда они уже за спиной – их как будто и не было.
Тот, кому приходилось заниматься шоу-бизнесом, меня поймет. Как хорошо, что умные друзья, которые в свое время имели опыт организации подобных мероприятий, подсказали, что было бы неплохо сделать прогон накануне торжества. Прогон – это такая репетиция, которая вполне определенно дает тебе понять, что ни одна из массивных декораций не установлена в правильном месте, половина деталей утеряна при перевозке, механизмы и приводы к ним не работают, не хватает электропитания, шипы от роз цепляют все, что можно, в том числе шелковые серебряные скатерти, сложенные в аккуратные стопки, – после этого на скатерти выливается то, что по идее должно плавать в аквариуме, свет не горит, звук не звучит, фейерверки не привезли, а все монтировщики – ленивая молчаливая банда поденщиков, которые только и ждут, когда начнется отсчет по сверхурочной ставке. На вопрос: «Ребята, почему сидим?» – отвечают хором: «Да вы скажите, что делать, мы – мигом». Мигом – значит двадцать шесть часов, семнадцать минут и тринадцать секунд. Именно это время понадобилось для того, чтобы смонтировать все, что мой лихорадочный мозг продиктовал рукам, делающим эскизы фантастических декораций.
Для пущего контроля и выбора виновных в случае неудачи Миша Шопенгауэр прислал своего партнера. Это был тот самый Виталик, который привозил деньги. Теперь я рассмотрела его получше.
Супервайзер Виталик
Войдя на площадку, этот человек минут пять внимательно разглядывал ее со всех возможных ракурсов. Наверное, выбирал удобную точку прицела. Усевшись за стол в углу так, чтобы сзади была только стена, он не спеша начал распаковывать свой кейс. Думаю, чемодан был с двойным дном, потому что сначала он достал компьютер, пакетик с бутербродами и пластмассовый стакан. «Шифруется», – подумала я. По большому счету мне лично было все равно, будет за мной кто-то наблюдать или нет, главное, чтобы он не держал меня на мушке. Это могло отразиться на моей работоспособности. Но хитрец решил действовать по-другому. Протянув мне визитную карточку, на которой было написано, что некто по имени Виталий Краснов состоит в совете директоров того самого «Развития», он сказал:
– Называйте меня просто Виталик. – Наверняка в скрытом дне кейса у него были припрятаны другие визитки, на которых значилось: «Виталик. Профессиональный киллер». Их он решил не доставать.
– Как скажете, Виталик. Называйте меня просто Аня. У нас здесь полный аврал, надеюсь, что никаких ЧП не произойдет и мы успеем управиться за вечер и утро.
Моя рация была другого мнения.
– Аня, прием, – сигналила Надюшка, моя главная помощница и подруга. – У нас проблема с аквариумом, он потек, скоро уже дотечет до тебя.
– Делайте что-нибудь с этим, я пока не могу подойти, у меня представитель клиента.
Она не дала мне договорить:
– Пошли его на хер, у нас реальная проблема!
Я покосилась на Виталика, он спокойно возился со своим кейсом. Мне стало неуютно. Виталик наверняка слышал, куда ему следовало отправиться. Надька – дура, разве можно так грубо разговаривать при представителях заказчика, тем более таких… Я сделала шаг в его сторону. Виталик резко поднял голову и выпалил:
– Аня, как вы думаете, можно ли прийти одному из соучредителей господина Шопенгауэра с беременной женой?
– Что вы имеете в виду? – Я опешила. Он решил, что самое время – спросить о беременной жене в момент, когда между стенками драгоценного аквариума образовалась щель и на пол, устланный серебряными скатертями, хлынула вода.
– Она на четвертом месяце беременности.
– Послушайте, Виталик, если вы не против, займитесь переговорами с гинекологом или акушером этой дамы. У меня немного другая задача. – Я понимала, что выбор у меня невелик, и поэтому решила попытаться довести дело до конца и не церемониться с маньяком-убийцей. В глубине души я была в бешенстве. Виталик явно не понимал, что от результата завтрашнего мероприятия зависит, смогу ли я сберечь честь и остаться креативным eventCmaker’ом или бездарно потеряю ее на обочине Ленинградского шоссе. (На Успенку точно уже не примут, так как мне намного больше шестнадцати.)
Для себя Виталик, очевидно, уже решил мою судьбу, поэтому дотошно продолжал выпытывать, какова вероятность начала преждевременных родов у несчастной женщины.
– Понимаете, Аня, в некоторых случаях провокацией нежелательных последствий становятся испуг, волнение, неожиданно громкий звук…
– Дорогой Виталик, когда мы начинали подготовку к свадьбе, у вашей подопечной было всего два месяца беременности, – возмущенно фыркнула я. – Если она представляет такую ценность для компании, вам нужно было сразу обозначить пределы полета моей фантазии. Теперь, боюсь, уже поздно, придется приглашать дежурного врача.
– А это возможно? – спросил наивный убийца.
– Виталик, мне кажется, ваш компьютер сейчас зальет вода. – Это был единственный способ заставить нудного типа переключить внимание. Было смешно, что он явился сюда с ноутбуком, в который вставил диск с моими эскизами и терпеливо ожидал, когда же бесформенные руины, валяющиеся на полу, превратятся в волшебные картинки из сказки. Он так и сидел возле своего компа, периодически отрывал меня от дел и нежно тыкал пальцем в экран.
– Аня, а где вот это? – ткнул в планшет сцены, который на картинке сиял всеми цветами радуги и служил помостом для приглашенных исполнителей. В момент острого любопытства проклятого почемучки я лихорадочно бегала вокруг небольшого озера с разноцветными блестками, которое по плану должно было находиться в аквариуме.
– Это как раз перед вами, уважаемый Виталик. – Я протянула руку в направлении неопределенной кучи пластика и металла, которой суждено было превратиться в волшебно озаренную конструкцию.
– Что-то не очень похоже. – Он с сомнением навел свои заляпанные окуляры на указанный мной серо-черный хлам.
– Видите ли, Виталик. – В этот момент раздался звонкий хлопок, и с потолка на нас посыпались затухающие огненные искры. Ребята-пиротехники, скорее всего, проверяли фейерверки. Виталик вздрогнул и открыл свой кейс. Мне стало не по себе, и я всеми силами попыталась его отвлечь. – Так вот, дорогой мой, сценические декорации становятся узнаваемыми только в собранном виде и при должном освещении. Можете мне не верить, но завтра вы убедитесь в том, что пластиковая конструкция становится красной, когда ее заливают красным светом, и голубой, если свет голубой.
– Извини, Ань, – заурчала рация Надюшкиным голосом, – фейерверк сработал без команды. Хорошо, что проверили, эти придурки установили его прямо над детским столом, сейчас переделаем. – Боже, зачем она все это говорит, нас точно замочат. Я еще настойчивее принялась отвлекать внимание супервайзера от происходящего. Под предлогом жуткой духоты пришлось махать подолом клетчатой рубашки, обнажая все, что под ней находилось, но способности соображать я не теряла:
– Впрочем, автомобили тоже собирают из различных деталей. Да и компьютеры… – Похоже, именно этим я задела его за живое. Лицо супервайзера озарилось, он слегка порозовел.
– В самом деле, вы даже не представляете себе, из какого множества мелочей собирают эти машинки. – Виталик ласково погладил серую крышку компа. Вы не поверите, но тот в ответ заурчал. Я подпрыгнула от неожиданности. Пришла моя очередь удивляться.
– Я не ослышалась?
– Нет, я придумал и встроил это сам, поверьте, это не трудно.
– Разрешите не поверить, Виталик, по-моему, это, – я обвела рукой вокруг себя, – не так трудно, как это. – Я ткнула пальцем в экран. По нему побежали тревожные красные круги. Слава богу, не завыла сирена. Я автоматически отдернула руку. По большому счету я уже подготовилась к смерти.
– Моя машина не любит грубого обращения, – нравоучительно сообщил Виталий.
– Мм… поняла. Пойду займусь тем, что попроще, если вы не возражаете… – Я почувствовала себя дауном, думаю, что лицо мое приняло соответствующее выражение. Почему-то Виталик сразу перешел к туалетам. Видимо, после моего неосторожного обращения с любимым предметом я вызывала у него ассоциации с местами общественного пользования.
– Кстати, Аня, а будет ли предусмотрен туалет для ВИП-гостей?
Я подумала, что ослышалась. Мне захотелось его задушить. С другой стороны, и впрямь, зачем ему меня убивать? Все равно нужно отметить свадьбу. Скорее всего, Виталик – просто компьютерный маньяк.
Надька уже три раза проорала по рации насчет аквариума. Вода из огромного прозрачного сооружения уже почти подмочила мою репутацию. Я еще не знала, что это – только начало.
– Подождите, разве не все гости – ВИП? Это же не Кубок Кремля, простите за сравнение.
У ботаника-киллера на лице появилось сочувственное выражение. Очевидно, его диагноз подтвердился.
– Аня, – мягко, без нажима произнес он, так разговаривают только с душевнобольными. – Ну подумайте сами, может ли быть из тысячи гостей тысяча ВИП-персон?
Мне было сложно ответить на этот вопрос. Я вообще не знала правильного соотношения свадебных ВИПов.
Впрочем, если посмотреть на дело с точки зрения тех же классических канонов, то все было ясно: жених, невеста, родители, шафера и подружки, свадебный генерал.
А вдруг сейчас определяют ВИПов в зависимости от состояния кошелька? К примеру, первая категория – те, у кого больше ста миллионов, вторая – от пятидесяти, ну а мелкие ВИПы, которые украли или заработали миллионов десять, могут воспользоваться общественным туалетом? Парню удалось завести меня в тупик, и я судорожно бросилась к плану здания, чтобы отыскать хоть какие-то более-менее уединенные сортиры. План лежал на полу как раз в зоне наводнения. Мои службы судорожно пытались ликвидировать последствия потопа. В покрытой блестками воде грустно плавали черные хлопья сажи от фейерверка, которые теперь не могли упасть на головы миллионерских детей.