Я доволен тем, что у меня получилось. Наверное, нелегко заставить собак разом опустить морды, но времени натаскать их у нас еще достаточно. А вот с курицей могут возникнуть проблемы.
Понедельник, 3 сентября
Вторник, 4 сентября
Среда, 5 сентября
Четверг, 6 сентября
Пятница, 7 сентября
Суббота, 8 сентября
Воскресенье, 9 сентября
Понедельник, 10 сентября
Понедельник, 3 сентября
Георгина позвонила на работу и рассказала, что с восьми утра звонила в приемную нашего врача, чтобы записать меня на прием, но линия была постоянно занята.
Когда она наконец пробилась, миссис Лич из регистратуры твердо заявила:
– Сейчас восемь тридцать пять. Для того чтобы записаться на прием, нужно звонить до восьми тридцати.
Георгина объяснила, что тщетно набирала номер с восьми часов, но миссис Лич осталась непреклонна:
– Если я не стану придерживаться правил, здесь начнется анархия.
Тогда Георгина попросила записать меня на завтрашнее утро, но миссис Лич ответила:
– Нет, так не положено. Звоните завтра с восьми до половины девятого.
Георгина призналась, что негромко, но выругалась. Миссис Лич отреагировала так:
– Я слышала вас, миссис Моул. Вероятно, вам следует знать, что наш разговор записывается в целях обучения персонала.
Теперь жена хочет обратиться с официальной жалобой в Британскую медицинскую ассоциацию, поскольку она не давала разрешения на запись своего голоса.
По-моему, настраивать против себя даму из регистратуры – крайне ошибочная тактика.
Когда она наконец пробилась, миссис Лич из регистратуры твердо заявила:
– Сейчас восемь тридцать пять. Для того чтобы записаться на прием, нужно звонить до восьми тридцати.
Георгина объяснила, что тщетно набирала номер с восьми часов, но миссис Лич осталась непреклонна:
– Если я не стану придерживаться правил, здесь начнется анархия.
Тогда Георгина попросила записать меня на завтрашнее утро, но миссис Лич ответила:
– Нет, так не положено. Звоните завтра с восьми до половины девятого.
Георгина призналась, что негромко, но выругалась. Миссис Лич отреагировала так:
– Я слышала вас, миссис Моул. Вероятно, вам следует знать, что наш разговор записывается в целях обучения персонала.
Теперь жена хочет обратиться с официальной жалобой в Британскую медицинскую ассоциацию, поскольку она не давала разрешения на запись своего голоса.
По-моему, настраивать против себя даму из регистратуры – крайне ошибочная тактика.
Вторник, 4 сентября
В 7.59 утра позвонил в приемную нашего терапевта. Миссис Лич ответила мгновенно:
– Перезвоните ровно в 8.00
Позвонил в 8.00. Линия была занята. Позвонил в 8.15, крутя педали по дороге на работу. В 8.25 в трубке наконец раздались длинные гудки, но миссис Лич меня не слышала, потому что в этот момент меня обгоняла пожарная машина с включенной сиреной. Заехал на тротуар, слез с велосипеда, но миссис Лич уже отключилась. Снова попытался, но было опять занято. Хорошо, что я не страдаю серьезным заболеванием, требующим неотложного врачебного вмешательства.
Дозвонился в 8.31 лишь затем, чтобы узнать от миссис Лич, что я опоздал записаться на прием.
10.15 вечера
Только что разговаривал с доктором Пирс по мобильному, она спрашивала, есть ли у нас в магазине книга под названием «Да, я хочу заняться сексом с тобой». Я очень удивился ее звонку, особенно если учесть, что просто знакомые обычно не звонят в столь поздний час. К несчастью, жена услышала, как я, записывая название, говорил в трубку: «Да, я хочу заняться сексом с тобой». Когда я закончил разговор, пообещав доктору Пирс «выполнить ее заказ завтра», на кухню ворвалась Георгина и обвинила меня в супружеской измене. Я уверял ее, что ни в чем не виноват, но она кричала:
– Лживая скотина, я все слышала!
– У книги «Да, я хочу заняться сексом с тобой», – втолковывал я, – имеется подзаголовок «Первый сексуальный контакт: пособие для подростков». – Но жена была слишком разгневана, чтобы внять голосу разума.
Последний раз, когда я заглядывал в дневник Георгины, она с восторгом писала о командирских замашках Хьюго Фэрфакс-Лисетта – как в прошлом месяце он браво руководил откачиванием воды из полузатонувшего коттеджа старого Уилла Фроста на Холлоу-лейн.
Дорогой дневник, ведь это хорошо известный факт: измену часто подозревает тот, кто сам не верен супругу. Стоит нам появиться в «Медведе», как Фэрфакс-Лисетт тут как тут. Что это, простое совпадение?
– Перезвоните ровно в 8.00
Позвонил в 8.00. Линия была занята. Позвонил в 8.15, крутя педали по дороге на работу. В 8.25 в трубке наконец раздались длинные гудки, но миссис Лич меня не слышала, потому что в этот момент меня обгоняла пожарная машина с включенной сиреной. Заехал на тротуар, слез с велосипеда, но миссис Лич уже отключилась. Снова попытался, но было опять занято. Хорошо, что я не страдаю серьезным заболеванием, требующим неотложного врачебного вмешательства.
Дозвонился в 8.31 лишь затем, чтобы узнать от миссис Лич, что я опоздал записаться на прием.
10.15 вечера
Только что разговаривал с доктором Пирс по мобильному, она спрашивала, есть ли у нас в магазине книга под названием «Да, я хочу заняться сексом с тобой». Я очень удивился ее звонку, особенно если учесть, что просто знакомые обычно не звонят в столь поздний час. К несчастью, жена услышала, как я, записывая название, говорил в трубку: «Да, я хочу заняться сексом с тобой». Когда я закончил разговор, пообещав доктору Пирс «выполнить ее заказ завтра», на кухню ворвалась Георгина и обвинила меня в супружеской измене. Я уверял ее, что ни в чем не виноват, но она кричала:
– Лживая скотина, я все слышала!
– У книги «Да, я хочу заняться сексом с тобой», – втолковывал я, – имеется подзаголовок «Первый сексуальный контакт: пособие для подростков». – Но жена была слишком разгневана, чтобы внять голосу разума.
Последний раз, когда я заглядывал в дневник Георгины, она с восторгом писала о командирских замашках Хьюго Фэрфакс-Лисетта – как в прошлом месяце он браво руководил откачиванием воды из полузатонувшего коттеджа старого Уилла Фроста на Холлоу-лейн.
Дорогой дневник, ведь это хорошо известный факт: измену часто подозревает тот, кто сам не верен супругу. Стоит нам появиться в «Медведе», как Фэрфакс-Лисетт тут как тут. Что это, простое совпадение?
Среда, 5 сентября
Полицейский эксперт-криминалист из Мичигана была уволена за то, что пользовалась лабораторными приборами для исследования трусов своего мужа на ДНК. На бракоразводном процессе 32-летняя Энн Чемберлен признала, что тестировала нижнее белье мужа в Государственной лаборатории внутренних дел, потому что подозревала супруга в неверности. Когда ее спросили, что показали результаты анализа, она коротко сообщила: «Он был с женщиной. Не со мной».
Я показал эту газетную заметку жене и предложил ей протестировать все трусы, которые я носил с воскресенья.
– Поздно, – ответила она холодным тоном, – я перестирала их с отбеливателем при шестидесяти градусах.
Я показал эту газетную заметку жене и предложил ей протестировать все трусы, которые я носил с воскресенья.
– Поздно, – ответила она холодным тоном, – я перестирала их с отбеливателем при шестидесяти градусах.
Четверг, 6 сентября
В 8.01 отправил факс миссис Лич с просьбой о записи на прием. И сразу же получил ответный факс с уведомлением: «Запись на прием к специалисту производится исключительно по телефону».
Пятница, 7 сентября
Отправил миссис Лич письмо по электронной почте с просьбой ответить на мой телефонный звонок ровно в 8 утра. В 8.02 пришло письмо от миссис Лич, она сообщала, что в данный момент тридцать человек дожидаются от нее ответа на линии.
Приехав на работу, я прошел в подсобку и позвонил на горячую линию Национальной службы здравоохранения. Побеседовал с очень любезной женщиной, описал ей свои симптомы (частое мочеиспускание, боль во время вытекания урины, нестабильная струя и порой боль в половом органе). Я слышал, как она пробежала пальцами по клавиатуре, а затем сказала:
– Вам нужно немедленно обратиться к врачу.
Тогда я поведал ей о трудностях, с которыми столкнулся, пытаясь записаться на прием. Она посоветовала отправиться в отделение скорой помощи при местной больнице и подчеркнула, что откладывать медосмотр нельзя. Я поблагодарил и повесил трубку. Весь день меня снедала гнетущая тревога. На полке с медицинской литературой нашел «Симптомы и диагнозы». Продиагностировал сам себя и пришел к заключению, что у меня сильное воспаление мочевого пузыря. Симптомы указывали также на рак простаты, но, слава богу, для этого я слишком молод. Любой дурак знает, рак простаты поражает исключительно стариков, а мне в следующем апреле исполнится только сорок.
Приехав на работу, я прошел в подсобку и позвонил на горячую линию Национальной службы здравоохранения. Побеседовал с очень любезной женщиной, описал ей свои симптомы (частое мочеиспускание, боль во время вытекания урины, нестабильная струя и порой боль в половом органе). Я слышал, как она пробежала пальцами по клавиатуре, а затем сказала:
– Вам нужно немедленно обратиться к врачу.
Тогда я поведал ей о трудностях, с которыми столкнулся, пытаясь записаться на прием. Она посоветовала отправиться в отделение скорой помощи при местной больнице и подчеркнула, что откладывать медосмотр нельзя. Я поблагодарил и повесил трубку. Весь день меня снедала гнетущая тревога. На полке с медицинской литературой нашел «Симптомы и диагнозы». Продиагностировал сам себя и пришел к заключению, что у меня сильное воспаление мочевого пузыря. Симптомы указывали также на рак простаты, но, слава богу, для этого я слишком молод. Любой дурак знает, рак простаты поражает исключительно стариков, а мне в следующем апреле исполнится только сорок.
Суббота, 8 сентября
Я долго искал «Да, я хочу заняться сексом с тобой», книжка обнаружилась в отделе художественной литературы для подростков. Когда я заметил Хайтишу, что это научно-популярная литература и, следовательно, книга должна стоять в медицинском отделе, наш практикант с юношеским нахальством заявил:
– Простите, мистер Моул, но я думал, что никого, кроме подростков, секс особо не интересует.
Недавно он начал встречаться с англичанкой по имени Челси Хоур, которая на свое восемнадцатилетие сделала операцию по увеличению груди. Индиец Хайтиш встречается с ней тайком от своих родителей, они убьют его, если узнают.
Я счел своим долгом объяснить ему, что людям моего возраста тоже не чужд интерес к сексу.
Он ошалело посмотрел на меня.
Пареньку еще многому надо научиться. Издания, посвященные Лейбористской партии, он постоянно отправляет в отдел истории.
Прямо перед закрытием в магазин ворвалась доктор Пирс с двумя пакетами из «Матери и дитя» и спросила, приготовил ли я для нее «Да, я хочу заняться сексом с тобой». Доктору не мешало бы помыть голову и надеть юбку пошире – в той, что на ней была, чересчур узкой, у нее заметно выпирал живот. Я направился в подсобку и с некоторым замешательством обнаружил, что доктор Пирс последовала за мной.
– Боже, сколько книг! – огляделась доктор. – Тесновато для двоих, как думаешь?
С великим облегчением я услыхал дверной колокольчик, но, выйдя в зал, оторопел – в магазин пожаловали Георгина с Грейси.
– Почему ты стоишь в темноте? – спросила Грейси.
Не успел я ответить, как из подсобки выплыла доктор Пирс:
– Огромное вам спасибо за прекрасное обслуживание. Вы умеете найти подход к каждому клиенту. Как же мы огорчимся, когда независимые книжные магазины исчезнут.
Подхватив свои пакеты, доктор удалилась, а я поинтересовался у Георгины, что она делает в городе. Оказалось, она сожалеет о нашей ссоре, берет свои обвинения обратно и по такому случаю предлагает поужинать всем вместе в заведении Уэйна Вонга. К несчастью, когда мы шагали в ресторан, мимо проехала доктор Пирс. Притормозив, она окликнула меня:
– Адриан, забыла спросить, нельзя ли заказать продолжение «Да, я хочу заняться сексом с тобой»? По-моему, оно называется «Извини, но я больше не хочу заниматься сексом с тобой».
В этот миг я осознал, что мне не придется орудовать палочками для еды ни сегодня вечером, ни в обозримом будущем. Георгина выпустила руку Грейси, развернулась и застучала шпильками вверх по улице.
Дневник, кто бы осудил меня, продолжи я путь в ресторан Уэйна Вонга? В конце концов, с утра у меня во рту не было ничего, кроме батончика «Твикса», и я с наслаждением предвкушал жаренные в масле клецки, говядину с имбирем и ароматную лапшу. Однако я повернул назад следом за женой.
– Почему мамочка от нас убегает? – спросила Грейси.
Я объяснил, что мамочка тренируется для участия в любительском марафоне.
– Простите, мистер Моул, но я думал, что никого, кроме подростков, секс особо не интересует.
Недавно он начал встречаться с англичанкой по имени Челси Хоур, которая на свое восемнадцатилетие сделала операцию по увеличению груди. Индиец Хайтиш встречается с ней тайком от своих родителей, они убьют его, если узнают.
Я счел своим долгом объяснить ему, что людям моего возраста тоже не чужд интерес к сексу.
Он ошалело посмотрел на меня.
Пареньку еще многому надо научиться. Издания, посвященные Лейбористской партии, он постоянно отправляет в отдел истории.
Прямо перед закрытием в магазин ворвалась доктор Пирс с двумя пакетами из «Матери и дитя» и спросила, приготовил ли я для нее «Да, я хочу заняться сексом с тобой». Доктору не мешало бы помыть голову и надеть юбку пошире – в той, что на ней была, чересчур узкой, у нее заметно выпирал живот. Я направился в подсобку и с некоторым замешательством обнаружил, что доктор Пирс последовала за мной.
– Боже, сколько книг! – огляделась доктор. – Тесновато для двоих, как думаешь?
С великим облегчением я услыхал дверной колокольчик, но, выйдя в зал, оторопел – в магазин пожаловали Георгина с Грейси.
– Почему ты стоишь в темноте? – спросила Грейси.
Не успел я ответить, как из подсобки выплыла доктор Пирс:
– Огромное вам спасибо за прекрасное обслуживание. Вы умеете найти подход к каждому клиенту. Как же мы огорчимся, когда независимые книжные магазины исчезнут.
Подхватив свои пакеты, доктор удалилась, а я поинтересовался у Георгины, что она делает в городе. Оказалось, она сожалеет о нашей ссоре, берет свои обвинения обратно и по такому случаю предлагает поужинать всем вместе в заведении Уэйна Вонга. К несчастью, когда мы шагали в ресторан, мимо проехала доктор Пирс. Притормозив, она окликнула меня:
– Адриан, забыла спросить, нельзя ли заказать продолжение «Да, я хочу заняться сексом с тобой»? По-моему, оно называется «Извини, но я больше не хочу заниматься сексом с тобой».
В этот миг я осознал, что мне не придется орудовать палочками для еды ни сегодня вечером, ни в обозримом будущем. Георгина выпустила руку Грейси, развернулась и застучала шпильками вверх по улице.
Дневник, кто бы осудил меня, продолжи я путь в ресторан Уэйна Вонга? В конце концов, с утра у меня во рту не было ничего, кроме батончика «Твикса», и я с наслаждением предвкушал жаренные в масле клецки, говядину с имбирем и ароматную лапшу. Однако я повернул назад следом за женой.
– Почему мамочка от нас убегает? – спросила Грейси.
Я объяснил, что мамочка тренируется для участия в любительском марафоне.
Воскресенье, 9 сентября
Скандал из-за доктора Пирс не утихал до глубокой ночи. Я совершенно вымотан и опустошен. Георгина не стеснялась в выражениях, часто жестоких и несправедливых, она разнесла в пух и прах свойства моего характера, мою наружность, манеру одеваться, моих родителей, то, как я ем, сплю, пью, хожу, смеюсь, храплю, постукиваю по зубам, щелкаю костяшками пальцев, рыгаю, пукаю, протираю очки, танцую, ношу джинсы, подтягивая их до подмышек. Я не смотрю «Икс-фактор»[29] и «Большого Брата», безобразно вожу машину… Скорбное перечисление перемежалось слезами и рыданиями. Я пытался обнять ее, утешить, но она отталкивала меня с криком:
– Обнимайся со своей докторшей Пирс! Тебе ведь этого хочется!
Я возражал: частые роды пагубно сказались на сексуальной привлекательности доктора Пирс, и хуже того, она перестала следить за собой.
– Твоя мать предупреждала меня, – причитала Георгина, – мужчины в семье Моулов привередливы, их женщины не должны весить больше шестидесяти с половиной кило! Я старалась похудеть, Адриан, но ты требуешь, чтобы в доме не переводилось шоколадное печенье!
В полночь, когда жена наконец заснула, я вышел на улицу. Ярко светила луна, восточный ветер молотил по живым изгородям, пока я, спотыкаясь, шел по подъездной дорожке – она была вся в ямах, – чтобы позвонить Пандоре. Я собирался оставить сообщение – Пандора почти никогда не берет трубку, – но она ответила сразу же:
– Господи, что случилось? У вас кто-то умер?
Я извинился за поздний звонок и объяснил, что мне срочно нужно с ней поговорить.
– Слушай, – в ее голосе послышалось раздражение, – как раз сейчас я работаю над стратегическим документом для администрации Гордона Брауна. Бумаги должны быть на его столе в восемь утра.
Из вежливости я спросил, что за документ столь неотложно потребовался мистеру Брауну.
– О тритонах, – с некоторой заминкой ответила Пандора, – заслуживают ли они статуса охраняемого вида.
– Возможно, я могу тебе с этим помочь. Помнишь, ведь я когда-то работал в Департаменте охраны окружающей среды.
– Еще бы не помнить.
– И я специализировался как раз на популяциях тритонов.
– Ага, и ты дико облажался, оценив численность тритонов в Ньюпорт-Пагнелле в сто двадцать тысяч, когда на самом деле их было только тысяча двести, но из-за тебя новую объездную дорогу не строили десять лет.
– Откуда ты знаешь? – удивился я.
– Из Интернета. Твой доклад вывешен на сайте www.prokolyexpertov.com.
– Почему мистер Браун так интересуется тритонами?
– Правительство задумало модернизировать законы о землепользовании, а эти чертовы тритоны и редкие орхидеи мешают нашей элите, надрывающейся на службе, перебраться, при условии наличия пристойного жилья, в экогорода, которые мы собираемся построить.
– Что, у мистера Брауна нет более важных дел? – спросил я. – Например, Ирак, двадцатимиллионные долги Лейбористской партии или государственные больницы, которые кишмя кишат всякими смертельными инфекциями.
– Он – убежденный микроэкономист, – сказала Пандора. – Спит всего три часа в сутки. Говорят, он начал замазывать мешки под глазами тон-кремом от Элизабет Арденн.
Пандора обожает скармливать мне подобные сплетни. На середине увлекательного повествования о том, чем закрашивает седину Джефф Хун[30] (продукцией «Гарнье»!), я перебил ее, сказав, что моя жена, кажется, меня ненавидит.
– Пора бы тебе к этому привыкнуть, – рассмеялась Пандора. – Разве не все твои отношения с женщинами заканчиваются катастрофой? А как насчет той подружки, которая спалила твой дом?
– Она была клинической сумасшедшей, – запротестовал я.
– Да, но она тебе нравилась.
На платане рядом с телефонной будкой проухала сова, напомнив, что если я не вернусь домой и не посплю хотя бы пару часов, то завтра буду ни на что не годен.
Пожелав Пандоре спокойной ночи, я добавил:
– Я буду любить тебя всегда.
Пандора помолчала, а потом спросила:
– Я не ослышалась, у тебя там и правда сова ухала?
Да, ответил я, и в трубке раздались короткие гудки.
– Обнимайся со своей докторшей Пирс! Тебе ведь этого хочется!
Я возражал: частые роды пагубно сказались на сексуальной привлекательности доктора Пирс, и хуже того, она перестала следить за собой.
– Твоя мать предупреждала меня, – причитала Георгина, – мужчины в семье Моулов привередливы, их женщины не должны весить больше шестидесяти с половиной кило! Я старалась похудеть, Адриан, но ты требуешь, чтобы в доме не переводилось шоколадное печенье!
В полночь, когда жена наконец заснула, я вышел на улицу. Ярко светила луна, восточный ветер молотил по живым изгородям, пока я, спотыкаясь, шел по подъездной дорожке – она была вся в ямах, – чтобы позвонить Пандоре. Я собирался оставить сообщение – Пандора почти никогда не берет трубку, – но она ответила сразу же:
– Господи, что случилось? У вас кто-то умер?
Я извинился за поздний звонок и объяснил, что мне срочно нужно с ней поговорить.
– Слушай, – в ее голосе послышалось раздражение, – как раз сейчас я работаю над стратегическим документом для администрации Гордона Брауна. Бумаги должны быть на его столе в восемь утра.
Из вежливости я спросил, что за документ столь неотложно потребовался мистеру Брауну.
– О тритонах, – с некоторой заминкой ответила Пандора, – заслуживают ли они статуса охраняемого вида.
– Возможно, я могу тебе с этим помочь. Помнишь, ведь я когда-то работал в Департаменте охраны окружающей среды.
– Еще бы не помнить.
– И я специализировался как раз на популяциях тритонов.
– Ага, и ты дико облажался, оценив численность тритонов в Ньюпорт-Пагнелле в сто двадцать тысяч, когда на самом деле их было только тысяча двести, но из-за тебя новую объездную дорогу не строили десять лет.
– Откуда ты знаешь? – удивился я.
– Из Интернета. Твой доклад вывешен на сайте www.prokolyexpertov.com.
– Почему мистер Браун так интересуется тритонами?
– Правительство задумало модернизировать законы о землепользовании, а эти чертовы тритоны и редкие орхидеи мешают нашей элите, надрывающейся на службе, перебраться, при условии наличия пристойного жилья, в экогорода, которые мы собираемся построить.
– Что, у мистера Брауна нет более важных дел? – спросил я. – Например, Ирак, двадцатимиллионные долги Лейбористской партии или государственные больницы, которые кишмя кишат всякими смертельными инфекциями.
– Он – убежденный микроэкономист, – сказала Пандора. – Спит всего три часа в сутки. Говорят, он начал замазывать мешки под глазами тон-кремом от Элизабет Арденн.
Пандора обожает скармливать мне подобные сплетни. На середине увлекательного повествования о том, чем закрашивает седину Джефф Хун[30] (продукцией «Гарнье»!), я перебил ее, сказав, что моя жена, кажется, меня ненавидит.
– Пора бы тебе к этому привыкнуть, – рассмеялась Пандора. – Разве не все твои отношения с женщинами заканчиваются катастрофой? А как насчет той подружки, которая спалила твой дом?
– Она была клинической сумасшедшей, – запротестовал я.
– Да, но она тебе нравилась.
На платане рядом с телефонной будкой проухала сова, напомнив, что если я не вернусь домой и не посплю хотя бы пару часов, то завтра буду ни на что не годен.
Пожелав Пандоре спокойной ночи, я добавил:
– Я буду любить тебя всегда.
Пандора помолчала, а потом спросила:
– Я не ослышалась, у тебя там и правда сова ухала?
Да, ответил я, и в трубке раздались короткие гудки.
Понедельник, 10 сентября
Утром ни Георгина, ни Грейси со мной не разговаривали. Это уж чересчур, когда родное дитя тебя бойкотирует.
Я обслуживал клиента, молодого человека с ужасными зубами, которому понадобился «Оксфордский путеводитель по английской литературе» Маргарет Дрэббл, но не успел закончить – извинившись, я двинул в туалет. Мистер Карлтон-Хейес подменил меня.
Проводив клиента с жуткими зубами, босс задал мне вопрос:
– Адриан, дорогой мой, я не мог не заметить, что ваши посещения туалета с каждым днем учащаются. У вас плохо со здоровьем или это нервический недуг?
Я почувствовал, что краснею. От объяснений меня спасла женщина в ярко-розовой тунике и оливково-зеленых лосинах. Решительно подойдя к прилавку, она спросила книгу «Одевайтесь правильно!»[31].
Обычно мы с мистером Карлтон-Хейесом в течение дня пьем чай или кофе, но после его расспросов я резко сократил потребление жидкости. Однако в туалет бегать не прекратил. Когда, в последний раз выйдя из кабинки, я мыл руки, мистер Карлтон-Хейес подошел ко мне и тронул за плечо:
– Адриан, прошу вас, проконсультируйтесь с кем-нибудь касательно вашей мочеиспускательной проблемы. Какие-нибудь еще симптомы имеются?
Я бы предпочел ползать по битому стеклу, нежели рассказывать мистеру Карлтон-Хейесу о боли, которая возникает порою, когда я мочусь. Однако сходить к врачу я пообещал.
В половине шестого позвонил жене предупредить, что я направляюсь в отделение скорой помощи Королевской больницы.
– Давно пора, – буркнула она.
Отделение скорой помощи слегка смахивало на третий мир. Пациенты в ожидании приема сидели на пластиковых стульях в плохо освещенном коридоре. Некоторые были окровавленными, другие скрюченными, большинство явно бедными, и по крайней мере у троих наблюдались сплющенные носы и синюшные лица бездомных алкоголиков. Там были перепуганные молодые родители с орущими младенцами, годовалый ребенок, у которого из носа текла кровь, и древняя старуха с надсадным кашлем. Врач принял меня только в половине десятого. Это был молодой доктор с рыжими волосами. Пока я описывал мои симптомы, он непрестанно зевал, а затем спросил:
– Разве у вас нет терапевта по месту жительства?
Я рассказал, как трудно записаться к нашему врачу. Кивнув на дверь, за которой его ждали больные, он протянул:
– Да-а, вот почему мы работаем по двадцать четыре часа в сутки. А ваш терапевт, случаем, не приобрел ли недавно новую машину?
– Как вы угадали? Действительно, раньше у него был фургон «вольво», но несколько месяцев назад он пересел на внедорожник «мерседес».
Доктор Тим Куган (его имя я прочел на карточке, пришпиленной к халату) торжествующе захохотал:
– Я же говорю, что участковые терапевты – наши новые богатые. Эти сволочные проныры работают вполовину меньше за вдвое большие деньги.
Казалось, он забыл обо мне и о моих симптомах. Пришлось напомнить:
– Так мне стоит беспокоиться из-за частого мочеиспускания?
– Понятия не имею. Давайте на вас поглядим. – Ловко натянув голубые перчатки, врач приказал: – Забирайтесь на смотровой стол. Снимайте брюки, трусы и подтягивайте колени к груди. Я вам сейчас устрою ПРО.
Глядя, как доктор сует указательный палец в банку с надписью «Смазка», я сожалел, что надел боксерские трусы, которые после стирки сильно порозовели.
– ПРО? – переспросил я.
– Пальцевое ректальное обследование. – Доктор уже елозил указательным пальцем в моем заднем проходе. – У вас классические признаки неполадок с простатой.
– Нет, это не может быть простата, – натужно улыбнулся я. – Знаю, я выгляжу старше своих лет, но мне только тридцать девять с половиной.
Дневник, я понимаю, что мужчина, который много легче относится к себе и своему телу, воспринял бы все происходящее куда поверхностнее. Высмеял бы обследование, проведенное доктором Куганом, либо выругался, прибегнув к смачным выражениям игроков в регби. Но я не такой мужчина.
– Постарайтесь расслабиться, – велел доктор.
Господь свидетель, я старался, дневник. Припоминал упражнение по релаксации, которому меня учил психотерапевт много лет назад, – предлагалось вообразить, будто плывешь в синем море мимо необитаемого острова.
Доктор Куган попробовал пошутить:
– Если не расслабитесь, мистер Моул, мой палец застрянет в вашей заднице навсегда.
Страшным напряжением всех психических сил я расслабил ректальные мышцы, и доктор наконец извлек свой палец.
– Ух, – прокомментировал он, – редко встретишь такие мощные мышцы.
Я натянул трусы с брюками и сказал:
– Да, меня и раньше называли анально-ретентивным.
Швырнув голубые перчатки в мусорную корзину и вымыв руки в маленькой раковине, доктор сел за стол:
– Я напишу записку вашему терапевту с просьбой взять у вас кровь на анализ. – Нацарапав записку, он положил ее в коричневый конверт.
По пути на автостоянку я прочел то, что он написал.
Я обслуживал клиента, молодого человека с ужасными зубами, которому понадобился «Оксфордский путеводитель по английской литературе» Маргарет Дрэббл, но не успел закончить – извинившись, я двинул в туалет. Мистер Карлтон-Хейес подменил меня.
Проводив клиента с жуткими зубами, босс задал мне вопрос:
– Адриан, дорогой мой, я не мог не заметить, что ваши посещения туалета с каждым днем учащаются. У вас плохо со здоровьем или это нервический недуг?
Я почувствовал, что краснею. От объяснений меня спасла женщина в ярко-розовой тунике и оливково-зеленых лосинах. Решительно подойдя к прилавку, она спросила книгу «Одевайтесь правильно!»[31].
Обычно мы с мистером Карлтон-Хейесом в течение дня пьем чай или кофе, но после его расспросов я резко сократил потребление жидкости. Однако в туалет бегать не прекратил. Когда, в последний раз выйдя из кабинки, я мыл руки, мистер Карлтон-Хейес подошел ко мне и тронул за плечо:
– Адриан, прошу вас, проконсультируйтесь с кем-нибудь касательно вашей мочеиспускательной проблемы. Какие-нибудь еще симптомы имеются?
Я бы предпочел ползать по битому стеклу, нежели рассказывать мистеру Карлтон-Хейесу о боли, которая возникает порою, когда я мочусь. Однако сходить к врачу я пообещал.
В половине шестого позвонил жене предупредить, что я направляюсь в отделение скорой помощи Королевской больницы.
– Давно пора, – буркнула она.
Отделение скорой помощи слегка смахивало на третий мир. Пациенты в ожидании приема сидели на пластиковых стульях в плохо освещенном коридоре. Некоторые были окровавленными, другие скрюченными, большинство явно бедными, и по крайней мере у троих наблюдались сплющенные носы и синюшные лица бездомных алкоголиков. Там были перепуганные молодые родители с орущими младенцами, годовалый ребенок, у которого из носа текла кровь, и древняя старуха с надсадным кашлем. Врач принял меня только в половине десятого. Это был молодой доктор с рыжими волосами. Пока я описывал мои симптомы, он непрестанно зевал, а затем спросил:
– Разве у вас нет терапевта по месту жительства?
Я рассказал, как трудно записаться к нашему врачу. Кивнув на дверь, за которой его ждали больные, он протянул:
– Да-а, вот почему мы работаем по двадцать четыре часа в сутки. А ваш терапевт, случаем, не приобрел ли недавно новую машину?
– Как вы угадали? Действительно, раньше у него был фургон «вольво», но несколько месяцев назад он пересел на внедорожник «мерседес».
Доктор Тим Куган (его имя я прочел на карточке, пришпиленной к халату) торжествующе захохотал:
– Я же говорю, что участковые терапевты – наши новые богатые. Эти сволочные проныры работают вполовину меньше за вдвое большие деньги.
Казалось, он забыл обо мне и о моих симптомах. Пришлось напомнить:
– Так мне стоит беспокоиться из-за частого мочеиспускания?
– Понятия не имею. Давайте на вас поглядим. – Ловко натянув голубые перчатки, врач приказал: – Забирайтесь на смотровой стол. Снимайте брюки, трусы и подтягивайте колени к груди. Я вам сейчас устрою ПРО.
Глядя, как доктор сует указательный палец в банку с надписью «Смазка», я сожалел, что надел боксерские трусы, которые после стирки сильно порозовели.
– ПРО? – переспросил я.
– Пальцевое ректальное обследование. – Доктор уже елозил указательным пальцем в моем заднем проходе. – У вас классические признаки неполадок с простатой.
– Нет, это не может быть простата, – натужно улыбнулся я. – Знаю, я выгляжу старше своих лет, но мне только тридцать девять с половиной.
Дневник, я понимаю, что мужчина, который много легче относится к себе и своему телу, воспринял бы все происходящее куда поверхностнее. Высмеял бы обследование, проведенное доктором Куганом, либо выругался, прибегнув к смачным выражениям игроков в регби. Но я не такой мужчина.
– Постарайтесь расслабиться, – велел доктор.
Господь свидетель, я старался, дневник. Припоминал упражнение по релаксации, которому меня учил психотерапевт много лет назад, – предлагалось вообразить, будто плывешь в синем море мимо необитаемого острова.
Доктор Куган попробовал пошутить:
– Если не расслабитесь, мистер Моул, мой палец застрянет в вашей заднице навсегда.
Страшным напряжением всех психических сил я расслабил ректальные мышцы, и доктор наконец извлек свой палец.
– Ух, – прокомментировал он, – редко встретишь такие мощные мышцы.
Я натянул трусы с брюками и сказал:
– Да, меня и раньше называли анально-ретентивным.
Швырнув голубые перчатки в мусорную корзину и вымыв руки в маленькой раковине, доктор сел за стол:
– Я напишу записку вашему терапевту с просьбой взять у вас кровь на анализ. – Нацарапав записку, он положил ее в коричневый конверт.
По пути на автостоянку я прочел то, что он написал.
Уважаемый доктор Вулфовиц,Дома меня встретили ледяной вежливостью. Ужинал я в одиночестве. Георгина приготовила соус болоньезе, но, как всегда, переусердствовала с орегано. Я как раз вываливал свою порцию почти целиком в помойное ведро, когда она вошла. Георгина промолчала, но взгляд, брошенный на меня, был достоин жены Лота.
Сегодня вечером я осматривал вашего пациента в отделении скорой помощи.
Я провел ПРО и прошу вас взять у него кровь на анализ, включая САП. Этот человек тщетно пытался записаться к вам на прием, и ему пришлось обратиться к нам. Пожалуйста, поручите кому-нибудь из медперсонала связаться с мистером Моулом с тем, чтобы назначить его на прием как можно скорее.
ВашТ. Куган,ординатор.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента