Тенн Уильям. Последний полет

не самым опасным и неблагодарным делом в истории человечества.
Тогда он пришел к ней на свидание у дверей лучшего в Сандсторме
ресторана с опозданием и бросил небрежно, даже вызывающе:
- Подписал бумаги на задание 1572. Мне снова предстоит приключение и
разлука с тобой, моя девочка.
- А что плохого в приключении? - не спеша отозвалась Кэй, отвернувшись
в сторону. - Каждый мужчина, пока молод, должен испытать себя, сделать то,
что не под силу другим. Так совершенствуется человечество, так
воспитываются те, кто будет нами править. Только если при этом не
создается ничего нового, это свидетельствует о незрелости; тогда это
подвиг ради подвига.
- Разведчики стремятся к приключениям не ради острых ощущений, -
проворчал Вик. - Они положили начало всем колониям в Галактике, они
отвечают за все звездные заставы.
Она засмеялась:
- Разведчики! Ты говоришь о всей службе, а я толкую об отдельных людях,
которые на ней состоят. Когда человеку в твоем возрасте нечем гордиться,
кроме нескольких шрамов и дюжины потускневших медалей... Я всего лишь
женщина, и мне нужен сильный, надежный и верный мужчина. Я не хочу замуж
за тридцатидвухлетнего мальчишку.
- Ты вот считаешь, - настойчиво продолжал Вик, - что первопроходцы,
революционеры и авантюристы - незрелые люди. В общем, тебе кажется, что
человечество идет вперед благодаря тому, что некоторые задерживаются в
своем развитии. Я прав, Кэй? Ты хочешь сказать, что юность - время
волнений и испытаний, а зрелость - период оседлой, скучной и монотонной
жизни, когда приобретают не новые знания, а новые язвы?
Он помнил, как пристально она на него посмотрела, а потом опустила
глаза, словно ее ударили.
- Я... я не знаю, Вик, как на это ответить. Мне показалось, что ты
говоришь, как маленький мальчик, который мечтает стать пожарником и втайне
очень стыдится того, что его отец работает в страховой компании, хотя,
возможно, это и не так. Я только знаю, что при твоих десяти годах
сверхсрочной службы тебя, если бы ты попросил об этом, могли назначить
комиссаром и что планировать экспедиции и готовить молодежь к предстоящим
опасностям - такое же захватывающее занятие, как летать самому. Но я бы не
хотела, чтобы ты бросил действительную службу ради меня или даже ради
того, чтобы создать семью, раз ты еще недостаточно повзрослел, чтобы
захотеть этого самому.
- Скажи лучше: недостаточно постарел, Кэй.
Она только махнула рукой и отвернулась к зеркалу, чтобы поправить
прическу.
- Пусть все идет своим чередом, - сказала она, сосредоточенно водворяя
на место выбившийся локон. - Никак не могу понять, почему эти разговоры
так тебя расстраивают. Ты хочешь остепениться и завести семью или не
хочешь? Когда определишься, скажи мне, пожалуйста, о своем решении. А
теперь пойдем: наверное, те музыканты с Земли уже прилетели в "Оазис" к
Эмилю.
Он открыл перед ней дверь, раздраженно стараясь объяснить себе, почему
эти беседы всегда оставляют у него такое ощущение, будто он совершил по
отношению к ней какую-то непростительную бестактность, а она была
настолько любезна, что оставила ее без внимания.
Теперь, оглядываясь назад, он понимал, что ни в чем не может ее
упрекнуть. Он с удивлением поймал себя на мысли, что, в сущности, не
понимает, почему он находится здесь, в этом помещении, разделяя его с
двумя чужими ему людьми по имени Гарри Луц и Стив О'Лири.
Что такое была эта несчастная миссия 1572, чем была первая
разведывательная экспедиция к Дыре перед нежным образом Кэй, перед их
неродившимся сыном, в котором они оба воплотят себя заново? Желание,
которое наполняло все его существо - жажда иметь семью, - было очень
древним, и каждая клеточка его тела разделяла его. Сидя в глубоком кресле
перед пультом управления, он, стараясь сохранить бдительность, мрачно
теребил свой жесткий синий комбинезон.
И вот перед ним зажглась красная лампочка.
- Ребята, по местам, - скомандовал Вик. - Поворачивайтесь, - ну-ка,
бегом! Прямо по курсу - наша звезда! Дюзы ближнего действия - к пуску! -
Он снова был спокоен и уверен в себе, как и подобает начальнику
экспедиции.
- Пост В к пуску готов! - отчеканил О'Лири, плюхнувшись в свое кресло и
выдвигая длинную панель с клавиатурой.
- Пост С к пуску готов, - неразборчиво сказал Луц: он еще не успел
прожевать остатки скромного ужина, которым он наслаждался в камбузе. -
Включаю дюзы ближнего действия!
Вик испытующе посмотрел на них, потом перевел взгляд на висевшую перед
ним звездную карту, отметил, где находится стрелка указателя, трепетавшая
в своей округлой тюрьме, и установил рычаг, находившийся возле его правой
руки, в крайнее положение.
Потом проверил все снова.
- Пуск! - крикнул он. - Дюзы включены. Струя пошла!
Они вошли в систему из одиннадцати планет, где солнце по спектру
излучения удивительно походило на земное. Между второй и третьей планетами
был пояс астероидов, между восьмой и девятой - еще один. Три планеты имели
кольца - одна даже два: горизонтальное и вертикальное, как у гироскопа - и
только на одной, пятой по счету от солнца, была жизнь.
- Если бы я не знал, где мы, мог бы поклясться, что это Земля, -
изумленно проговорил Гарри Луц, снова просматривая данные о планете, к
которой они направлялись.
О'Лири кивнул:
- Три десятых процента различий - совсем немного. Диаметр чуть-чуть
поменьше, соотношение кислорода и азота почти такое же, средняя
температура на экваторе отличается всего на два градуса. И все-таки
исследовательский корабль не обнаружил никаких следов разумной жизни. Эй,
Вик, по теории соответствия процессов развития окружающей среды Кокберна
там внизу должны быть создания, приблизившиеся по уровню развития к
палеолитическим людям, верно?
Командир, утомленно глядя в трансвизор, где планета, до которой
оставалось почти миллион миль, была видна во всех деталях, выразительно
пожал плечами:
- В любом другом месте я позволил бы себе что-то предполагать - только
не в этой глуши: данный район открытого космоса совершенно не освоен. Если
планета похожа на Землю по своим физическим условиям, на ней действительно
должны были возникнуть разумные двуногие с начатками машинной цивилизации
- но кто знает, как обстоит дело в Дыре созвездия Лебедя? Взять хотя бы
эти кошмарные белые штуки.
Они посмотрели в направлении его протянутой руки - на экран
телесканера, усеянный планетами. В солнечной системе то тут, то там, между
планетами и над ними, свободно паря в пространстве или сгущаясь вокруг
желтой звезды, висела как будто бы тонкая сеть из белых, мертвенно-бледных
нитей, - на самом деле они простирались на сотни и тысячи миль. Она
выглядела как разорванная паутина огромного и ядовитого паука, не
подчинявшаяся закону тяготения и ни на что в нормальном космосе не
похожая.
- Зря стараешься, Гарри, - предупредил Вик Луца, который нервно листал
огромный том, положив его на пульт управления. - В "Видах небесных тел"
Розмарина ты ничего не найдешь. Все, что мы знаем об этих штуках, - что
они здесь есть, как и повсюду в Дыре, и что они очень опасны даже для
лучших судов, которые у нас на сегодня имеются. Если корабль сунется к ним
слишком близко, сразу испаряется, - раз, и готово! Просто исчезает. У нас
приказ: НЕ ПЫТАТЬСЯ - ПОВТОРЯЮ ЗАГЛАВНЫМИ БУКВАМИ И ПОДЧЕРКИВАЮ - НЕ
ПЫТАТЬСЯ ИССЛЕДОВАТЬ БЕЛЫЕ СГУСТКИ И ДРУГИЕ ФИЗИЧЕСКИЕ ЯВЛЕНИЯ,
ХАРАКТЕРНЫЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ДЫРЫ В СОЗВЕЗДИИ ЛЕБЕДЯ.
О'Лири фыркнул:
- Это только пока. Когда мы вернемся (если вдруг), кто-нибудь на Базе
станет чесать себе затылок, размышляя, из чего эти скопления состоят.
Тогда они пожмут нам руку, дадут в дорогу пару ящиков с консервами, новый
корабль и скажут: "Не будете ли так любезны разобраться, в чем там дело, и
проверить, правда ли они так опасны, как о них рассказывают? Только без
необходимости, пожалуйста, не рискуйте. А еще было бы славно, если бы вы
успели вернуться к съезду астрофизиков Солнечной системы, который пройдет
в январе!"
Они захохотали - Луц немного громче других.
Планета была настолько похожа на Землю, что они испытали нешуточный
приступ ностальгии. Конечно, здесь было всего четыре континента и, - что
поделаешь, - теплыми ночами здесь не царила сияющая луна; но сапфировая
гладь моря так и манила полежать на белоснежном пляже, прихватив с собой
бутылку виски, хотя, казалось, тут можно захмелеть, и не открывая бутылки,
а облака плыли по почти бесцветному небу, выпятив свои кудрявые животы и
не ведая, какие удивительные сравнения могут подобрать для них поэты. Там
и сям над безмолвными водами цвета индиго возвышались живописные острова,
так и ждущие кисти художника, который бы их запечатлел.
Горные склоны были украшены кронами высоких деревьев, а на нетоптаных
лугах волновались буйные травы. Изнывали от зноя необъятные просторы
пустынь, чьи золотые пески не знали, что такое влага; а на севере огромные
льдины обретали свободу и ныряли в полярное море, громким треском возвещая
приход весны.
Но нигде - ни на суше, ни в море - они не видели животных.
- Похоже на райский сад, - вздохнул Гарри Луц, - после Грехопадения.
О'Лири посмотрел на него, закусив губу:
- Или на ад, каким он был до того.
После приземления Вик распределил исследовательские вахты. Намного
менее трудные, чем истощавшие нервы дежурства в космосе, исследовательские
дежурства на данном этапе были гораздо более важны. И служебные
инструкции, и их собственные представления о безопасности требовали, чтобы
наиболее тщательные исследования условий жизни на планете были сделаны по
возможности перед тем, как люди покинут корабль. Надо было не только
проверить местность на предмет таких оказий, как землетрясения, наводнения
и извержения вулканов, не только выяснить, есть ли здесь опасные
микроорганизмы, что на планете, столь похожей на Землю, было весьма
возможно; но, в дополнение ко всему этому, - и особенно здесь, в Дыре, -
надо было убедиться в отсутствии чего-то абсолютно незнакомого,
особенного, до этих пор беспрецедентного и, возможно, смертельно опасного.
Только после того как были приняты все эти предосторожности, а бортовые
журналы заполнены вплоть до того момента, когда они должны были покинуть
корабль, Вик осознал, что он не думал о Кэй уже десять - или пятнадцать? -
часов. Кэй Саммерсби стала просто еще одним белокурым приключением,
которое еще не закончилось, еще одной вехой на задворках его памяти -
только немного более важной, более значительной, чем другие. Главным его
делом было руководство экспедицией.
- Эй, Вик, - нахмурился Стив О'Лири, оторвавшись от телесканера. - Ты
знаешь, что на обратной стороне планеты - это белое щупальце?
Командир издал нечленораздельный звук, придвинулся к разведчику из
когорты В и поскреб подбородок, глядя на экран.
- Черный космос! - прорычал он. - Что ты об этом скажешь? Непохоже, что
оно живое: не двигается, и на земле вроде не лежит, просто висит и мозолит
глаза. Можно подумать, это просто червяк, которому не повезло в жизни: на
него наступили и отбросили в сторону.
О'Лири хрустнул суставами:
- Да уж. Не хочу на него смотреть - мне оно не нравится. Согласно
инструкции, мы должны держаться от этих прелестей по крайней мере на
расстоянии реактивного выброса - а тут эта штука в каких-то вонючих 7500
милях, если считать по прямой.
- Значит, нам не повезло, - ответил Карлтон. - Оно на планете, куда нас
послали, а задачи миссии всегда важнее служебных инструкций. Помните
только, что, проводя исследования, не надо приближаться к нему слишком
близко. Луц, ты понял?
Тот кивнул:
- Когда мы приступим, Вик? Я готов съесть свой шлем вместе с антенной,
если в этом неземном раю мы встретим что-нибудь опасное. Я хочу ощутить
под ногами настоящую почву.
Его начальник покачал головой:
- Полегче, мой мальчик, полегче, не гони. На чужой планете спешка
приведет только к тому, что тебя раньше других похоронят. А если в этом
мире и есть какая-то опасность, о которой ты не знал, пока не вылез из
люка, - зря ты думаешь, что успеешь съесть свой шлем. Потому что тебя
сожрут вместе со шлемом, рацией и всеми потрохами. А теперь расслабься и
смотри на экран сканера. Кроме деревьев, травы и прочих пустяков здесь
должно водиться что-то еще.
Но больше здесь ничего не было. Сменяя друг друга у телесканера, они
водили лучом взад и вперед по всем четырем континентам и всматривались в
экран до тех пор, пока от усталости не заболели глаза, но так ничего и не
нашли. Они отыскали мельчайшие одноклеточные формы в пробах воздуха, почвы
и воды, собранных при помощи автоматической драги, которой был оборудован
корабль; в один прекрасный день их разбудил крик О'Лири, которому
показалось, что он видел птицу (она оказалась листом, оторванным ветром);
их внимание привлекли несколько больших зеленых шаров, прокатившихся мимо,
но потом по отсутствию целенаправленного поведения и органов чувств
разведчики догадались, что это были всего лишь очень крупные споры
каких-то растений.
Они не видели ни травоядных, объедавших пышную растительность, ни
хищников, крадущихся за ними, чтобы напасть. В морях не было рыбы, в лесах
- термитов, даже в самой земле не было дождевых червей.
- Не понимаю, - ворчал Вик. - Растительный мир на этой планете так
похож на земной, что предполагает наличие наземных животных. А где они?
Ведь снаружи нет какого-нибудь огромного существа, способного сожрать всех
остальных. Так что...
- Что? - подзуживал Стив О'Лири, глядя на шефа в упор.
- Может быть, это кто-то очень маленький, - он-то и делает всю работу?
Скажем, вирус. Какая-нибудь сложная молекула, относящаяся одновременно к
царствам и живой, и неживой природы, что-нибудь такое, что нельзя назвать
живым в полном смысле слова, но что может еще быть более опасным, чем
живое существо.
- Да, Вик, но я засек бы его с помощью электронного микроскопа. - Гарри
Луц нервно развел руками. - А если я где и промахнулся, - так все равно их
сейчас со скоростью пять тысяч экземпляров в минуту определяет робот. Если
какой-то вирус погубил здесь всех зверей и птиц, мы скоро наткнемся хотя
бы на одну из его форм.
- Неужели? Если этот вирус не смог приспособиться к жизни в
растительной клетке, сейчас он может быть не слишком активным, - и не
слишком многочисленным. И потом, если мы на него все-таки наткнемся, как
мы узнаем, что это он?
- Но робот...
Вик Карлтон скривился:
- Робот! Знаешь, Луц, в нашем деле один из способов не дожить до
старости - это верить всему, что написано в руководствах по эксплуатации
оборудования. Конечно, если рецептор робота приставить к электронному
микроскопу, он станет отличным специалистом по патогенным микроорганизмам.
И память у робота не хуже рецептора, - в ней есть файл с информацией о
всех микроскопических формах жизни и вирусах, опасных для человека,
обнаруженных к настоящему времени в исследованных районах Галактики. Если
он наткнется на что-то, что настолько похоже на описание, которым он
располагает, что его реле с десятичным кодом замкнет, - тогда он нас
предупредит. Он предупредит нас о дюжине видов на этой планете, которые
как-то коррелируют с его базой данных. Только ведь у роботов нет
воображения. Эта чудесная машина, Гарри, не оторвется от работы и не
скажет тебе: "Слушай, мне не нравится, как выглядит вот эта козявка, хотя
она и кажется совершенно безвредной". Ты же знаешь, что бывает, когда
робот сталкивается с тем, что не заложено в его память.
- Вот-вот, - усмехнулся О'Лири, приподнявшись на своей койке. - Три
трупа в новенькой форме, зато после экспедиции-расследования в память
робота, возможно, введут описание нового вируса. Вот так, Луц, люди и
учатся - путем проб и ошибок. Только вот, милый мой разведчик из когорты
С, бравый, но зеленый, мы - это как раз те, на ком пробуют и довольно
часто ошибаются.
Он снова откинулся на койку, и, когда его огромная рыжая голова исчезла
из виду, они услышали его басистое пение:
- Я боцман усатый, и все курсанты...
Эта мрачная шутка огорчила Луца. Вынужденное заточение на борту
маленького корабля, откуда открывался прекрасный вид на окрестную равнину,
не принесло Стиву О'Лири особенного облегчения. Он прослужил уже слишком
долго, чтобы нарушать дисциплину, особенно в том, что касалось правил
безопасности; но из глубины его подсознания поднимался ропот, и метастазы
страха иногда проникали и в его мысли.
Вик чувствовал все большее расположение к младшему товарищу. В конце
концов, Луца не преследовали недавно пережитые страхи; он еще не ведал,
какие мурашки могут побежать у него по спине.
- Видишь ли, - мягко сказал ему командир, - я же не сказал, что там,
снаружи, какой-то монстр только и ждет, как бы нас сожрать. Я просто не
знаю этого. Возможно, здесь, в Дыре, развитие сложных животных форм
угнетено каким-нибудь излучением. Все может быть. Я сказал только, что мы
должны наблюдать и анализировать, пока не учтем всякую возможную
опасность. А потом, когда в конце концов мы выйдем из корабля, мы наденем
космические скафандры с защитой Гроена и предохранителями Мангейма.
О'Лири снова поднял голову с подушки.
- Эй! - воскликнул он с разочарованием. - Чтобы передвигаться с таким
весом, нам придется использовать электрические приводы. Я-то надеялся
поскакать, попрыгать и подрыгать ногами самому. Было бы здорово немного
побегать по земле.
Он умолк и опустил голову под пристальным и задумчивым взглядом Вика.
Вик подумал и объявил, что настал день, когда они начнут исследование
поверхности:
- Луц пойдет со мной. Нужно, чтобы в корабле на всякий случай тоже
оставался опытный человек. Это будешь ты, Стив.
Рыжий О'Лири смотрел, как они сражаются с громоздкими, увешанными
оборудованием космическими скафандрами.
- Это не по обычаю, Вик, и ты это знаешь. Тот, кому первому выходить в
отставку, должен и в шлюз идти первым.
- Если так решит командир, - сухо ответили ему. - Я решил по-другому.
Свои упражнения ты сделаешь потом. Между прочим, я хочу, чтобы ты сидел на
этих турбинах, как бегун на старте. Если мы попадем в беду и ты сможешь
нам помочь - отлично; но если решишь, что сделать ничего нельзя или
произойдет что-нибудь необычное, помни: главная цель миссии - собрать
информацию о Дыре. Так что ты снимайся и улетай.
О'Лири повернулся спиной и занялся шлюзом.
- Спасибо, друг, - пробормотал он. - Посмотрим, что скажут ребята в
Сандсторме, когда узнают, что ты мне приказал. Посмотрим.
Они спустились по трапу и ступили на поверхность планеты. Вик, одетый в
свинец, двигался очень осторожно; Гарри Луц, шедший перед ним, потел,
спотыкался, одним словом, мучился в тяжелом скафандре, с которым его до
конца не примирил даже год тренировок.
Командир остановился среди поросли деревьев, похожих на вяз, высотой
ему по грудь.
- Спокойней, Луц, - посоветовал он. - На тебе много всякого груза, и
тебе, видимо, не удается соразмерно передвигать разные его части. Когда
пользуешься электрическим приводом, вся штука вот в чем: надо двигаться
так, чтобы твоя правая рука не знала, что делает левая. Вы же отрабатывали
эти вещи в академии, так что твои пальцы должны помнить нужные клавиши.
Когда ты освоишься, это станет твоей второй натурой. Ты только расслабься
и сориентируйся на местности: сосредоточься на том, куда ты хочешь пойти,
а не на том как. Твои пальцы сами забегают по клавишам, как только ты
перестанешь о них думать. Они уже знают, что им делать.
В радиомикрофон он услышал, как новичок тяжело вздохнул. Затем, когда
Луц осмотрелся и, видимо, расслабился, его шаги стали более ритмичными, а
движения скафандра, утяжеленного защитой Гроена, предохранителем Мангейма
и сложной операционной системой, - ровными и управляемыми. Луцу удалось
перенести мысленный контроль с двигательного уровня на сознательный; после
этого он уже мог оказать командиру реальную помощь, в то время как его
пальцы внутри огромных металлических перчаток нажимали нужные кнопки.
"Славный мальчик", - улыбнулся Вик про себя. Многие новички, когда им
приходится пользоваться электрическим приводом на реальной работе в поле,
бьются с ним по нескольку дней. У Луца оказалось достаточно самообладания,
чтобы преодолеть неизбежный панический страх первой прогулки по чужой
планете, да еще в одежде, которая фактически действовала сама по себе. Он
быстро схватывал и не ленился.
"Хотел бы я, чтобы мой сын тоже был таким", - Вик оборвал эту мысль.
Надо было работать. Следить за товарищем, более молодым и менее опытным.
Пока...
Они двинулись сквозь поросль низеньких деревьев, - Луц теперь легко
шагал вперед, - а потом местность стала повышаться. Вскоре они уже стояли
на вершине невысокого холма и смотрели по сторонам, а пышные ветви
колыхались на уровне их животов.
Насколько хватал взгляд, - от дальних гор позади до реки, шумевшей меж
замшелых старых камней неподалеку, - земля нежилась в лучах летнего
солнца. Розовые и голубые травы волновались и тянулись друг к другу. От
большого озера примерно в миле от них поднимался туман.
Луц засмеялся внутри своего шлема:
- Всегда мечтал увидеть, как выглядел туристический рай до того, как
туда пришли агенты по продаже недвижимости!
- Если они когда-нибудь сюда придут. Видишь какое-нибудь движение?
- Ну, вот там, - и здесь. - Гарри Луц показал на лес чего-то похожего
на куманику справа и на деревца вокруг них.
- Растения. Деревья и кусты, которые гнутся и качаются на ветру. Ничего
похожего, к примеру, на кролика, который выбегает из укрытия, когда
потревожишь его норку, или пчелы, которая пролетела бы мимо в поисках
подходящего цветка. Никаких жуков, роющихся в земле, никаких птиц, которые
летают в небе и мечтают найти жука себе на обед.
- Мы это и так видели, - из телесканера.
- Знаю, - командир экспедиции поскреб металлической перчаткой о шлем. -
Но почему? Эти растения - не хищники: по химии и морфологии они отличаются
от земных очень незначительно. Я тебе уже говорил, Луц: не нравится мне
это. Почему на этой планете нет животных?
- Может быть, их всех затянуло в Дыру, - беззаботно предположил Луц.
Карлтон пристально посмотрел на него.
- Знаешь, - начал он, - в этом, возможно, что-то есть. Конечно, Дыра в
созвездии Лебедя - это астрономическое понятие, - поспешно добавил он. -
Но есть много вещей, о которых слыхом не слыхивали ни на Маунт Паломар
[вершина на юге Калифорнии, где расположена Паломарская обсерватория], ни
в университете Сахары. Ты говоришь, всех животных затянуло в Дыру? А как
насчет...
- Эй, Вик! - раздался голос О'Лири из корабля. - Прямо к нам катится
зеленый шар, - один из тех, похожих на споры.
- Откуда?
- Вы сейчас его увидите. Прямо к северу от той горной цепи. Вон он!
Видишь пятнышко между двумя вершинами?
Оба скаута вынули ультразвуковое оружие и залегли, в то время как
пятнышко приобрело очертания, а затем выросло в зеленый шар, несшийся с
почти невероятной скоростью.
- Может, лучше вернуться? - нервно спросил Луц.
- Все равно не успеть, - эта штука движется слишком быстро. Просто не
шевелись и не вставай: мне пришло в голову, что ответ...
- Еще два, - взволнованно вмешался Стив О'Лири. - Катятся с юго-запада.
Мне кажется, это совсем не споры; по-моему, они разумные и очень смахивают
на животных. И все они, - ух ты, - я только что увидел в телесканер,
откуда они берутся. Знаете откуда?
- Поиграем в загадки в другой раз, ладно? - сказал ему Вик.
- Из этой белой щупальцеобразной массы с другой стороны планеты. Вот
только что от нее отпочковался целый выводок зеленых шаров. Может, эти
щупальца живые и у них есть органы чувств? Трудно, однако, в это поверить,
особенно если знаешь, что они парят в открытом космосе...
- О'Лири, не думай о щупальцах, сосредоточься пока на зеленых комках. Я
думаю, мы - Луц и я - вызвали всю эту суматоху тем, что вышли из корабля.
Будь готов запустить двигатели и смотаться, - с нами или без нас.
- Не дави на меня. Мое решение бесповоротно, Вик! Или вы, ребята,
пробьетесь назад к кораблю, или я выйду и присоединюсь к вам.
Карлтон прикусил губу. Теперь зеленый шар завис почти у них над
головами, его гладкая, абсолютно невыразительная поверхность очень странно
колыхалась. Вот так всегда бывает с человеком, настроившимся на
предстоящую отставку. Вик разрывался между всепоглощающим страхом и
бесшабашной бравадой - из простого опасения, что может растеряться перед
неведомым, - и, как всегда, и то и другое было не к месту. Сейчас ему
нужен был подчиненный, который понимает, насколько важна эта первая
разведэкспедиция к Дыре, человек, способный осознать, что в такой ситуации
информация, может быть, важнее, чем людские жизни и тем более амбиции, -
тот, кто не давал бы воли своим неврозам, но на которого можно было бы
положиться в чрезвычайных обстоятельствах.
- Ладно, О'Лири. Вторая степень готовности к атаке. Надень космический
скафандр и приведи в готовность носовую пушку. К остальным пошли роботов.
Включи все обзорные панели. Двигатели держи готовыми к старту!
- Ого, командир, - вмешался Луц. - Над нами уже три этих шара. И летят
еще. Только на нас они внимания не обращают: крутятся только вокруг
корабля.
Вик Карлтон посмотрел вверх. Никогда он не видел ничего подобного.
Своим цветом шары могли быть обязаны хлорофиллу, но были слишком
подвижными и целеустремленными для ботанических объектов. Средства
передвижения, управляемые разумными организмами? В пользу такого
заключения говорило отсутствие глаз и локомоторных органов. Но где тогда