- Ты была там счастлива? Зато я был там гораздо несчастнее тебя; и я не хочу вернуться в какую-то лачугу, нет я этого не выдержу. У меня есть план, благодаря которому ты сможешь весь остаток своей жизни прожить в богатстве, и нет никакого резона голодать. Альф Брэндон владеет хорошей плантацией, с тремястами негров на ней, и ничто не сможет помешать тебе составить ему отличную партию и стать хозяйкой богатой плантации.
   - Я не желаю и слышать об этом.
   - А я желаю, и будет по-моему! Выкинь эту блажь из головы и лучше подумай как следует: ты можешь легко заполучить эту сладкую конфетку, но ты ничего не делаешь для этого! Говорю тебе, девочка, у меня трудности. У меня были некоторые средства (откуда -тебе неведомо); но теперь, говорю тебе, они истощились, и мы скоро пойдем по миру. Теперь ты поняла меня?
   - Действительно, отец, я ничего не знаю о твоих делах, что поделаешь. Но я уверена, я никогда не смогу быть счастлива с Альфредом Брэндоном.
   - Но почему? Что ты имеешь против него? Он ведь красив, чертовски красив!
   - Это не имеет никакого отношения к его внешности.
   - Что же тогда? Его характер, не так ли?
   - Ты знаешь, что он нехороший человек.
   - Плохой характер! Ну и что? Если все молодые девушки искали бы мужей с хорошим характером, они бы долго оставались в одиночестве, как я полагаю. Альф Брэндон не лучше и не хуже других; и, что гораздо важнее, он богаче многих. Ты была бы круглой дурой, девочка, - только законченный идиот может упустить такой шанс. Но не думай, что я его упущу. Хочешь ты или не хочешь, ты будешь женой Альфа Брэндона. Только попробуй откажи ему, и, клянусь Б-гом, ты больше не моя дочь! Ты меня слышишь?
   - Да, я слышу, отец. Мне очень больно это слышать. И еще больнее для меня сказать тебе, что твоя угроза не изменит моего решения. Я всегда слушалась тебя во всем остальном. Так почему же сейчас ты заставляешь меня делать то, чего я не желаю?
   - Ну хорошо, - сказал жестокий отец, очевидно, решив сменить гнев на милость, - я всегда считал тебя хорошей, послушной дочерью. Но почему именно теперь, когда есть такие шансы устроить нашу жизнь, ты из-за своего упрямства расстраиваешь все мои планы? Как я говорил тебе, именно сейчас мои дела идут неважно. Я задолжал Альфу Брэндону крупную сумму, и сейчас, когда его отец умер, он может с меня ее потребовать. К тому же, ты уже стала взрослой, девочка, и ты должна подумать о замужестве. И кто же может быть лучшим женихом для тебя, чем Альф Брэндон?
   Если бы Джерри Рук вернулся домой немного раньше, или задал этот вопрос более тонко, он мог бы получить на него вполне удовлетворительный ответ. Но теперь он не услышал ничего: его дочь промолчала, очевидно, не рискуя рассердить отца своим ответом.
   Она потупила глаза, демонстрируя некоторое раздумье. Старик, возможно, заметил это и потому заметил:
   - Бедная белая девушка не может выйти замуж за кого она желает. Меня не волнует, какой у него характер; если ты обещаешь отказаться от своей глупости, это самое лучшее из того, что можно сделать.
   Не последовало никакого возражения на эти слова, и он на некоторое время замолчал, словно размышляя, о чем задумалась дочь.
   Он никогда не думал о том, что его дочь могла отдать свое сердце кому-либо; и в самом деле, она долгое время умела скрывать свои чувства от отца.
   Если предположить, что ее сердце было тайно кому-то отдано, это вполне объяснило бы ее отвращение к человеку, на браке с которым так настаивал отец.
   - Я слышал выстрел, когда возвращался. Это был выстрел из винтовки; и он донесся со стороны дома. Здесь кто-нибудь был?
   Некоторые размышления навели его на этот вопрос.
   К счастью для молодой девушки, вопрос допускал уклончивый ответ, что в данных обстоятельствах было простительно.
   - Не было никого в доме, с тех пор как ты уехал. Да, кто-то выстрелил, я тоже это слышала.
   - Далеко отсюда?
   - Я думаю, вниз по ручью - возможно, в лесу за нашим садом.
   - Тогда ничего особенного, кто-то охотился на белок. Интересно, кто же в это время дня стреляет в белок?
   - Я полагаю, мальчики - юные охотники.
   - Мальчики... Эй! Что это такое тащит собака из-под персикового дерева? Это змея, клянусь Б-гом! Причем, это гремучая змея! Неужели собака сумела сама справиться с таким врагом?
   Старый охотник, подталкиваемый любопытством и ведомый предчувствием некоторого открытия, спустился с веранды, подошел к тому месту, где остановилась собака, и стал рассматривать тело змеи.
   Отстранив собаку, он наклонился над мертвой рептилией, чтобы исследовать ее.
   - Убита выстрелом в голову! - бормотал он, рассуждая. - И причем из винтовки весом в шестьдесят фунтов! Такое оружие бывает только у профессиональных охотников. Кто бы это мог быть? Ясно, что змею убили на этой стороне ручья: собака не намочила шерсти, когда тащила свой груз.
   Двигаясь по следу змеи, который его опытный глаз без труда различал в траве, он вскоре дошел до места, где рептилия была убита.
   - Стреляли здесь, как я полагаю. Да, точно: вот след пули после того, как она прошла сквозь голову змеи; вот следы его обуви, здесь он стоял во время выстрела. Нет, это не мальчик, это вполне взрослый человек! Кто же, черт возьми, пересек границу моего персикового сада?
   Он склонился над следами и тщательно исследовал их. Затем, выпрямившись, он проследовал по ним к ручью, где увидел точно такие же следы, более заметные на влажном песчаном берегу.
   - Это нездешний, я полагаю! - бормотал он. - Никого с такими следами в окрестностях я не знаю. Кто же, черт возьми, это мог быть?
   Казалось странным, что такое незначительное происшествие, как вторжение незнакомца в пределы его плантации, сильно взволновало старого охотника. Однако он придал очень серьезное значение этому факту.
   - Девочка, несомненно, должна была слышать выстрел, и она знает о нем больше, чем сказала мне; ей есть о чем рассказать. Имеется какая-то причина, по которой она скрыла от меня все это. Но она мне расскажет все, если я пойду на маленькую хитрость.
   - Лина, девочка! - продолжил он, вернувшись на веранду, где все еще стояла его дочь. - Ты говорила, что никого не видела сегодня здесь, поблизости?
   - Я вижу кое-кого сейчас, - сказал она, воспользовавшись удачным моментом, чтобы уклониться от ответа на вопрос.
   - Ты кое-кого видишь? Где же?
   - Вон там. Твой друг въезжает на аллею.
   - Альф Брэндон! - воскликнул старый охотник, торопясь лично засвидетельствовать свое почтение важному гостю, который верхом на холеной лошади неторопливо приближался к дому.
   Для Лины Рук его появление было очень кстати; и на какое-то время она была избавлена от допроса, угрожавшего ей "маленькой хитростью" отца.
   ГЛАВА XVIII
   РАССЕРЖЕННЫЙ ПОКЛОННИК
   Впервые в своей жизни Лина Рук смотрела, как Альфред Брэндон приближался к дому ее отца, не испытывая чувства боли или отвращения.
   Хотя в течение последних лет он был наиболее настойчивым среди ее поклонников, она чувствовала к нему что-то большее, чем презрение. Несмотря на его положение в обществе, гораздо более высокое, чем ее собственное, несмотря на его изысканную одежду и умение вести беседу, от нее не укрылись неблаговидные черты характера этого человека, и Лина считала его притворщиком и трусом.
   Она знала, что он был жестоким, тираном для всех, кто имел несчастье быть у него в подчинении, суровым надсмотрщиком для чернокожим рабов, трудившихся на плантации его отца.
   Он не сорил деньгами на ветер; при всем том состоянии, которым он обладал, его считали очень скупым человеком. Если он и тратил деньги, то только на себя, для удовлетворения своих собственных удовольствий.
   У него была репутация одного из самых подлых людей в окрестностях, и Лина Рук знала это.
   Она никогда не любила его, когда он был мальчиком; и ее отвращение усиливалось от того, что он был злейшим врагом Пьера Робидо.
   Она никогда не задумывалась о том, что источник этой враждебности она сама: с давних пор сын плантатора серьезно и небезосновательно ревновал ее к жившему рядом с ней ее приятелю.
   Она хорошо помнила сцену на поляне: именно тот самый Альф Брэндон и был главным заводилой и виновником происшедшего; кроме того, она подозревала, что длительное отсутствие Пьера как-то связано с тем, что произошло в тот день.
   Теперь же она была рада видеть Брэндона только потому, что его появление вызволило ее из неприятной ситуации. Что она могла сказать в ответ на коварный вопрос отца? Приход же Брэндона избавил ее от необходимости отвечать.
   Плантатор - теперь, когда его отец умер, он стал уже больше чем сын плантатора - был несколько удивлен ее благодарному взгляду, обращенному к нему. Он не привык удостаиваться от нее каких-либо добрых знаков, и это дало ему повод немного помечтать.
   - Без сомнения, - самоуверенно рассуждал он, - она прослышала, что я теперь стал владельцем плантации; я достиг того, к чему стремился. Плантатор, владелец плантации, и сын плантатора, ждущий момента, чтобы вступить в наследство, - разные вещи; и Лина Рук не так глупа, чтобы не понимать это. Я думаю, теперь мне не составит труда завоевать ее сердце. Раньше она лишь притворялась, пренебрегая мной. Теперь, когда она видит, что у меня есть все, о чем только можно мечтать, она отбросит свою нерешительность и согласится на мое предложение.
   Так рассуждал Альфред Брэндон уже после того, как въехал через ворота и, спешившись, приближался к веранде, на которой стояла молодая леди.
   Между плантатором и леди состоялась беседа наедине. Джерри Рук, понимая цель визита плантатора, задержался только для того, чтобы подтянуть подпругу на лошади; позже, найдя повод удалиться в дальнюю часть дома, он оставил молодых.
   - Я полагаю, что вы слышали о моем несчастье, мисс Рук? - сказал Брэндон после того, как они поздоровались.
   - Мой отец только что сообщил мне об этом.
   - Увы! Мой старый отец покинул этот мир. Его вчера уже похоронили. Ему уже ничего не могло помочь, вы знаете. Что поделаешь, мы все когда-нибудь там будем.
   Лина Рук выразила согласие с этим печальным тезисом.
   Затем в разговоре наступила неловкая пауза. Несмотря на свое нынешнее положение плантатора, несмотря на предыдущие рассуждения, гарантировавшие ему успех, претендент на руку и сердце чувствовал себя сейчас не в своей тарелке. Это было неудивительно, учитывая цель его визита.
   Кроме того, выражение благодарности уже сошло с лица Лины, и он начал сомневаться в успехе.
   Она знала, для чего он пришел, и стала серьезной, собираясь дать свой ответ.
   Конечно, она собиралась ему отказать; но, помня слова отца, она обдумывала, как бы избавиться от неприятного поклонника, не слишком разозлив его. Она очень хорошо знала характер Брэндона, чтобы понимать, насколько заденет этого презренного негодяя ее отказ.
   С одной стороны, следовало быть с ним достаточно корректной и при этом не дать ему ни малейшего повода надеяться на что-то. С трудом скрывая отвращение к нему, она все же пыталась не оскорбить человека, только что похоронившего отца.
   Она также думала об отце, который так огорчал ее в последнее время. Но все-таки это был ее отец.
   После того, как в течение некоторого времени сохранялось молчание Брэндону просто нечего было сказать, - поклонник, наконец, набрался храбрости, чтобы заикнуться о подлинной цели своего визита. Это было сделано с некоторым волнением и дрожью в голосе.
   Лишь когда он получил отказ, выраженный в самой категоричной форме, на какую только была способна молодая леди, Брэндон справился со своими чувствами.
   И тогда молодой плантатор, оскорбленный отказом дочери "бедного белого человека", ибо он знал секрет состояния Джерри Рука, сбросил маску деликатности. Он обрушил на женщину, под кровом которой находился, весь свой гнев.
   Молодая леди, оскорбленная таким поведением, позвала бы на помощь отца, но она вспомнила его слова и, стараясь избежать угрозы наказания, молча сносила слова своего трусливого обидчика.
   - Ага! Кто-то еще, как я полагаю, - злобно шипел отвергнутый джентльмен, - из нищих обормотов, таких же, как и ты, имеет на тебя виды! К ... - и негодяй ужасно выругался. - Если это так, я узнаю, кто он, и, кто бы он ни был, я сделаю так, что ему не поздоровится в наших краях. Лина Рук, ты еще пожалеешь о своем отказе!
   Ни слова не сказала Лина Рук в ответ на это грубое оскорбление. Презрительное выражение ее губ и было тем ответом, которым она его удостоила. Однако это осталось незамеченным, поскольку отвергнутый поклонник вскочил на лошадь и галопом помчался прочь от ворот, в то время как она осталась на веранде, молча смотря ему во след.
   Но не она одна стала свидетелем ухода разочарованного поклонника. Джерри Рук, возившийся среди свиней и домашней птицы, также видел, что Брэндон ускакал, и по тому, как он вымещал свою злость на лошади, старый охотник догадался, какой ответ получил молодой плантатор.
   - Негодная девчонка! - пробормотал Рук, и мрачная тень легла на его лицо. - Она одурачила меня и отказала ему! Похоже, она разозлила его. Не воспринимайте это всерьез, Альф Брэндон! Я все улажу для вас. Я не допущу, чтобы моя дочь упустила шанс стать хозяйкой целой плантации, и вы это знаете. Вы получите девчонку, и она будет вашей, даже если мне придется тянуть ее к венцу на аркане. Вот так, моя дорогая Лина: когда рыбка уже на крючке, я не позволю, чтобы по твоей вине она ускользнула.
   Если внезапный отъезд Брэндона разозлил Джерри Рука, то был кое-кто другой, для кого это было радостью. То был Пьер Робидо.
   После расставания с возлюбленной, с которой он так давно не виделся, молодой человек пересек ручей и, как и намеревался, направился через лес к поляне, где он оставил лошадь.
   Но прежде чем он удалился, ему пришла в голову мысль поглядеть, насколько изменился старый охотник, а заодно узнать, что происходит на его плантации.
   Для этого достаточно было снова занять место в укрытии, где он уже однажды наблюдал за плантацией и где он мог спокойно дождаться появления Джерри Рука.
   Зная, что веранда обычно используется как гостиная, он полагал, что старый охотник не заставит себя долго ждать и появится там.
   Вовсе не праздное любопытство побудило его возвратиться. Были у Пьера совсем иные причины, чтобы поглядеть на бывшего хозяина его дома и в то же время самому остаться незамеченным.
   Это было непроизвольное импульсивное желание; так инстинкт зовет птицу приблизиться к змее, угрожающей ее гнезду.
   Когда Пьер Робидо вернулся из Калифорнии, он уже гораздо больше знал о деяниях Джерри Рука, чем до отъезда. Это старый охотник отправил его в дальнюю поездку. Он настоял, почти заставил юношу уехать, рассказав ему вымышленную историю, будто бы его отец уже находится в Калифорнии и поручил Джерри отправить туда сына как можно скорее. Для этой цели старый охотник снабдил его всем необходимым и даже сопровождал его некоторую часть пути.
   Как уже говорилось, ничего не подозревавший юноша ничего не знал и о том, что произошло ночью на роковой поляне, и даже о том, что его отец был совсем рядом, когда он сам едва не был повешен.
   История линча отца была скрыта от него до самого отъезда; только один Джерри Рук общался с больным юношей, тщательно охраняя его от посещения посторонних. Только прибыв в Калифорнию и расспрашивая об отце, он узнал о трагедии на Канни Крик и о том, кто стал ее жертвой.
   Этот рассказ о трагедии распространился среди золотоискателей благодаря одному из них, недавно прибывшему из Литл-Рока.
   Почему Джерри Рук так стремился отправить его подальше, Пьер Робидо не догадывался, хотя у него уже возникли определенные подозрения, что старый охотник как-то замешан в убийстве его отца.
   Все вышесказанное побудило Пьера Робидо вернуться и снова спрятаться в укромном месте среди деревьев, которое он только недавно оставил. Возможно, он также хотел снова взглянуть на любимую, с которой ему пришлось так поспешно расстаться.
   Так или иначе, но он вскоре очутился на своей излюбленной позиции, откуда мог наблюдать за происходящим, скрываясь в листве деревьев.
   Насколько Джерри Рук был обеспокоен происшедшим, настолько Пьер был удовлетворен результатами беседы отца с дочерью. Он отлично видел обоих: бывший хозяин его дома, стоя на пороге, беседовал с дочерью, находившейся на веранде.
   Пьер подоспел как раз в тот момент, когда был задан вопрос насчет незнакомца, стрелявшего в змею. Он не слышал сам вопрос, но заметил замешательство девушки, которая тем не менее проявила самообладание и ловко уклонилась от ответа, воспользовавшись приездом поклонника.
   С этого момента Джерри Рук больше в разговоре не участвовал. Третий персонаж появился на сцене, и взгляд благодарности, которым дочь Джерри Рука, казалось, одарила вновь пришедшего, вызвал острую боль в сердце Пьера Робидо.
   По восклицанию он узнал, кто это пришел. Но Пьер и не нуждался в подсказке. Сколько бы времени ни прошло с тех пор, ничто не способно было стереть в его памяти образ того, кто так безжалостно оскорбил его; и за шесть лет немного изменений произошло в облике Альфа Брэндона. Пьер без труда узнал его.
   С бешено бьющимся сердцем он стал молча наблюдать за сценой, которая последовала далее.
   Сначала его не покидала горечь, поскольку он отметил и неправильно истолковал взгляд вежливости, которым Лина удостоила его соперника.
   Однако уже вскоре, когда он услышал продолжение беседы (в том месте, где он стоял, было слышно каждое слово), последние слова Альфа Брэндона и особенно когда он увидел, как рассерженный поклонник удалился, Пьера захлестнула такая радость, что он едва сдержал крик.
   Он готов был перепрыгнуть через ручей и еще раз заключить любимую в своих объятиях. Но он понял, что такая неосторожность только повредит им обоим, и тихо покинул свое убежище. Сердце его учащенно билось от осознания триумфа, постепенно переходящего в чувство приятной удовлетворенности разделенной любви.
   ГЛАВА XIX
   ТАЙНОЕ СОВЕЩАНИЕ НЕГОДЯЕВ
   Было время, когда "Гостиница Слаугтер" считалась лучшей из гостиниц такого рода в Хелине. И было это при жизни Слаугтера-старшего. Теперь, когда отец умер, сын принял бразды правления; но из-за небрежности Слаугтера-младшего дела шли неважно, и гостиница быстро превратилась во второразрядную - здесь обитали теперь сомнительные личности, а респектабельные посетители стали обходить ее стороной, важные и представительные встречи здесь больше не проводились.
   В гостинице Слаугтера порядочные постояльцы стали редкостью. Однако здесь все же было много разношерстных гостей и постоянных клиентов. Местные "спортсмены" и разного рода авантюристы постоянно снимали комнаты в гостинице. Собственно, гостиница превратилась теперь в бар, где в ходу были крепкие напитки; был здесь также игорный дом, где процветали азартные игры. Она стала излюбленным местом для всех молодых кутил в окрестности, впрочем, и старых также. В гостинице имелись как общие, так и частные комнаты; в одной из таких комнат владелец гостиницы мог уединиться для встречи со своими закадычными друзьями.
   Вечером того самого дня, когда Альф Брэндон получил отказ от дочери Джерри Рука, в этой комнате собралось шестеро гостей, включая самого хозяина. Это были те самые молодые люди, которые шесть лет назад разыграли опасную "шутку", едва не повесив Пьера Робидо. Так что нет необходимости снова повторять их имена описание, достаточно лишь отметить, что все шестеро остались такими же дикими и злыми; точнее, с большей степенью достоверности можно утверждать, что эти свойства их характеров только усилились.
   На первый взгляд казалось странным, что случай вновь свел их всех вместе, и никто из посторонних в компании не прибавился. Однако собрались они совсем не случайно; дверь была заперта, и никого более не впускали. Это стало очевидным также из продолжения их беседы, разъяснившей цель собрания.
   Альфред Брэндон, который и вызвал всех на тайное совещание, предварил его вступительной речью, разъяснив, для чего они собрались и что им следует предпринять.
   После того, как все выпили и собрались вокруг Брэндона, тот сказал:
   - Итак, ребята, я послал за вами, чтобы встретиться, и вот мы здесь. Я полагаю, вы знаете, почему?
   - Я полагаю, что нет, - резко ответил Бак.
   - Чак? - предположил Слаугтер.
   - Да, мы знаем, что мы собрались по поводу Чака, - согласился сын торговца лошадьми. - Любой дурак мог бы догадаться об этом. Но конкретно по какой причине? Давайте послушаем, что ты нам скажешь, Альф.
   - Хорошо, об этом чуть позже. А сейчас я хочу сказать, что пора нам кое-что предпринять, чтобы избавиться от ежегодного налога, который мы платим.
   - О! в самом деле? Я так и знал, рано или поздно нам придется заняться этим. Но ты, Альф Брэндон, мог бы сделать это гораздо раньше. Я уже выложил из своего кармана пятьсот долларов, и пусть меня повесят, но я не дам больше ни цента.
   - Так же как и я, Билл Бак! - присоединился Слаугтер.
   Граббс, Рэндалл и Спенсер промолчали, хотя, очевидно, также склонялись к этой мысли.
   - Я каждый год клялся, что прекращу это, - продолжал Бак. - Я так бы и сделал, если бы не Альф. Ему это выгодно: он богат и в состоянии платить. Но у всех остальных из нас положение совсем иное, черт побери!
   - Ерунда! - воскликнул Брэндон, - мое богатство не имеет никакого значения. Я так же как и все вы хотел бы избавиться от этого налога; просто раньше у меня не было никаких разумных идей по этому поводу.
   - А теперь? - спросил Спенсер.
   - У меня есть кое-что на этот счет, признаюсь.
   - Мне ясно как божий день: есть только один путь, - сказал Слаугтер.
   - И мне, - отозвался Бак.
   - Что это за путь? Поведайте нам! - потребовал владелец магазина Граббс. - Я готов на все, лишь бы избавиться от этого налога.
   - Мы может избавиться от налога, только если избавимся от сборщика налога!
   Это предложение поступило от Слаугтера, причем последние слова были сказаны шепотом.
   - Могу сказать только одно, - заявил Бак, говоря громче и решительнее. - Я бы давно уже занялся этим, если бы Альф имел мужество согласиться. Я бы это сделал, черт возьми!
   - Что сделал? - сказал плантатор, стремясь подчеркнуть нелепость предложенного. - Убрать сборщика налогов? Вы оба соображаете, что несете?
   - Ой, какой ты безгрешный, Альф Брэндон, прямо как ангел!
   Это сказал Слаугтер.
   - Да, именно, - сказал Бак, отвечая на вопрос Брэндона. - Уберите сборщика, и нечего будет опасаться, что он придет за деньгами снова. Вот что мы имеем в виду. Ты можешь предложить что-нибудь получше? Если да, мы послушаем. Если же нет, к чему эта пустая болтовня?
   - Хорошо, - согласился Брэндон, - я думал, что кто-нибудь из нас мог бы предложить что-то другое, разумное и отвечающее нашей цели, без того чтобы идти на крайние меры и убирать всех, кто нам мешает.
   - Кого ты имел в виду убрать? Девчонку, дочь Рука?
   - Нет-нет. Брэндон не думал ее убирать, она ему нужна. Он собирается обвенчаться с ней в церкви, и тогда с этой стороны нам не грозит опасность, ведь она станет его женой.
   Это отметил Бак, с некоторой грустью в голосе, ибо он сам был одним из неудачливых поклонников Лины Рук.
   Брэндон почувствовал себя уязвленным, тем более что именно сегодня он получил этот неприятный отказ. Кроме того, он знал, что Бак был в числе его соперников, и усмотрел в его речи намек на свой провал. Огонь в его глазах и мертвенно-бледный цвет губ отразили всю глубину его разочарования. Но он промолчал, боясь случайно разуверить остальных в том, что его отношения с Линой Рук складываются вполне удачно.
   - Ну что ж, господа! - сказал Рэндалл, впервые вступивший в беседу. Этот разговор только отнимает время, так что давайте перейдем к сути вопрос слишком серьезен для нас. Давайте выслушаем Брэндона; я так же как и любой из нас стремлюсь уладить эту неприятную проблему. И если будет предложен какой-либо безопасный план, мы можем согласиться с ним и вскоре избавиться от этого в лучшем виде. Не мне вам напоминать, что эта старая лиса может нас выдать, если наши планы сорвутся. Если кто-то из вас может предложить, как нам избавиться от платежей, думаю, остальные должны устроить ужин для всех с лучшим шампанским, какое только найдется у Джима Слаугтера в погребе.
   - Думаю, мы найдем и лучшую закуску для этого случая.
   - Итак, говори, Брэндон!
   - Без всякого сомнения, - сказал Брэндон, обращаясь ко всем, - мы были дураками, что так долго ему платили. Допустим, мы откажемся платить старому негодяю, и он посмеет устроить нам неприятности. Но какие улики есть у него против нас? Только его собственные показания?
   - А девчонка?
   - Нет. Девчонка не видела ничего - по крайней мере того, что касается нашего дела. Она не сможет дать показания против нас; да и он сам, если на то пошло, не свидетель. Предположим, что он даст показания под присягой, что тогда? Нас шестеро - шесть присяг против одной! И совершенно ясно, что перевесит.
   - Да, это совершенно ясно, - был единодушный ответ.
   - Это уже хорошо. Итак, вы все знаете, что дальше показаний Джерри Рука под присягой дело не пойдет, и если мы все вместе будет всё отрицать, мне хотелось бы знать, каким образом суд присяжных сумеет нас обвинить. Мы были дураками, что не воспользовались этим обстоятельством. Я предложил бы это давно, или что-нибудь в этом роде, но я считал, что рано прибегать к этому средству, потому что не хотел ненужной огласки.
   - Да, тебе не нужна была огласка этого грязного дела. Ты прав. Твоя репутация не должна была пострадать, поэтому ты предпочел платить, и мне это стоило пятьсот серебряных долларов.