Страница:
Поэтому понятно, что с такой точки зрения буддха-дхарма без подтверждений – это то же самое, что львиное рычание. Мы больше не нуждаемся в заплатах. Мы смогли трансмутировать вещество эмоций, и это представляет собой чрезвычайно мощный акт. В индийском искусстве эпохи Ашоки львиное рычание изображено в виде четырех львов, которые глядят в четырех направлениях, символизируя идею неуязвимости. Любое направление перед нами – это символ всепроникающего сознания. Бесстрашие покрывает все направления. Если вы начинаете излучать бесстрашие, оно становится всепроникающим, распространяясь во всех направлениях. В традиционной иконографии некоторые будды изображены с тысячами или миллионами лиц, которые смотрят во всех направлениях во всеохватывающем осознании. Поскольку они видят во всех направлениях, то ничего не нужно защищать.
Львиное рычание – это бесстрашие в том смысле, что любая жизненная ситуация пригодна для работы. Ничто не отбрасывается как плохое, ничто не является предметом желания как хорошее. Но все, что мы переживаем в наших жизненных ситуациях, эмоции любого типа – все пригодно для работы. Мы с полной ясностью видим, что попытки пользоваться опорными точками или подтверждениями не приносят пользы. Мы должны по-настоящему, основательно и исчерпывающе проработать ситуацию. Если нам очень хочется есть, если мы действительно голодны, не время читать меню: нам нужно есть. Если мы хотим подлинного общения с пищей – нужно забыть о меню. Здесь непосредственный интерес, прямые взаимоотношения.
Основной смысл понятия львиное рычание заключается в том, что если мы способны иметь дело непосредственно с эмоциями, способны относиться к ним как к материалу для работы, то нет никакой надобности во внешней помощи, в наставлениях. Ситуация станет саморегулирующейся, и любая помощь от посторонних окажется подтверждением. Таким образом вырабатывается подлинная самопомощь. И теперь уже не нужно избегать проблемы подтверждений, потому что для спекуляций и рассуждений не остается места. Все становится очевидным и немедленным, все доступно для работы. Нет возможности, нет времени, нет пространства для размышлений о том, как представиться знающим, как изучать других людей, ибо ситуация совершенно открыта. Поэтому нет и мысли о том, как изобразить себя знающим человеком, – нет места для самой идеи хитрости.
Работа с негативностью
Работа
Любовь
Львиное рычание – это бесстрашие в том смысле, что любая жизненная ситуация пригодна для работы. Ничто не отбрасывается как плохое, ничто не является предметом желания как хорошее. Но все, что мы переживаем в наших жизненных ситуациях, эмоции любого типа – все пригодно для работы. Мы с полной ясностью видим, что попытки пользоваться опорными точками или подтверждениями не приносят пользы. Мы должны по-настоящему, основательно и исчерпывающе проработать ситуацию. Если нам очень хочется есть, если мы действительно голодны, не время читать меню: нам нужно есть. Если мы хотим подлинного общения с пищей – нужно забыть о меню. Здесь непосредственный интерес, прямые взаимоотношения.
Основной смысл понятия львиное рычание заключается в том, что если мы способны иметь дело непосредственно с эмоциями, способны относиться к ним как к материалу для работы, то нет никакой надобности во внешней помощи, в наставлениях. Ситуация станет саморегулирующейся, и любая помощь от посторонних окажется подтверждением. Таким образом вырабатывается подлинная самопомощь. И теперь уже не нужно избегать проблемы подтверждений, потому что для спекуляций и рассуждений не остается места. Все становится очевидным и немедленным, все доступно для работы. Нет возможности, нет времени, нет пространства для размышлений о том, как представиться знающим, как изучать других людей, ибо ситуация совершенно открыта. Поэтому нет и мысли о том, как изобразить себя знающим человеком, – нет места для самой идеи хитрости.
Работа с негативностью
Мы все переживаем негативность; сущность ее – наше глубоко агрессивное желание, чтобы вещи были иными, чем они есть. Мы привязываемся, защищаем, нападаем – и во всем этом присутствует чувство собственной неполноценности; другими словами, мы браним мир за свою боль. Это и есть негативность. Мы переживаем ее как что-то Ужасно неприятное, как дурной запах, как нечто такое, от чего мы хотим избавиться. Но, вглядевшись пристальнее, мы обнаружим, что оно обладает очень сочным ароматом, оно очень живое. Негативное состояние не является плохим само по себе, оно представляет собой нечто живое и точное; оно связано с реальностью.
Негативное состояние порождает напряжение, трение, пустую болтовню, недовольство; но кроме того, оно оказывается точным, намеренным и глубоким. К несчастью, тяжеловесные толкования и суждения, которые мы выносим на счет этих переживаний, бросают тень на самый факт. Эти толкования и суждения можно назвать «негативной негативностью»: мы наблюдаем за своим негативным настроением, а затем оправдываем его появление в данной ситуации. Тогда негативное настроение кажется нам вполне естественным, и мы усматриваем в нем всевозможные хорошие качества: мы похлопываем его по спине, охраняем и оправдываем. Или слышим порицания и нападки других – и истолковываем их негативное отношение как благоприятное для нас. В каждом из таких случаев, комментируя, объясняя и вынося суждения, наблюдатель прикрывает и углубляет свое негативное состояние.
Негативная негативность относится к философским системам и объяснениям, которыми мы пользуемся, когда хотим оправдать стремление уклониться от собственного страдания. Нам хотелось бы изобразить дело так, что эти «дурные» и «дурно пахнущие» аспекты нас самих и нашего мира в действительности не существуют или что их не должно быть – или даже что они должны быть. Таким образом, негативная негативность обычно оказывается самооправданием – и самоограничением. Она ничему не позволяет проникать сквозь свою защитную оболочку. Это путь лицемерия, это старание притвориться, что вещи таковы, какими мы хотели бы их видеть, а не таковы, какие они есть.
Этот второстепенный, комментирующий вид разума двойной негативности весьма осторожен и труслив, а также легкомыслен и эмоционален. Он мешает отождествлению с энергией и разумом основной глубинной негативности. Поэтому забудем о самооправданиях, о попытках внушить самим себе, что мы хороши.
Изначальная честность и простота негативного состояния может стать творческой силой как в обществе, так и в личных взаимоотношениях. Глубинное негативное состояние весьма откровенно, остро и точно; оставив его в роли глубинной негативности, не прикрывая концепциями, мы увидим природу его разума. Негативное состояние порождает большой объем энергии; и когда эту энергию видят ясно, она становится разумом. Если мы оставляем энергии такими, какие они есть, с их естественными качествами, они живут, не превращаясь в понятия, и укрепляют нашу повседневную жизнь.
Необходимо преодолеть понятийную негативность. Она заслуживает безусловной смерти под резким ударом глубинного разума – праджня-парамита. Вот для чего существует праджня – чтобы прорваться сквозь разум, когда он пускается в интеллектуальные спекуляции, когда он ищет опору в какого-то рода верованиях. Верования бесконечно подкрепляются другими верованиями и догмами, теологическими или моральными, практическими или деловыми. Этот вид разума следует убивать на месте без всякого сожаления – как раз тот случай, когда сострадание не должно быть идиотским. Эту интеллектуальную энергию следует поразить насмерть, убить, раздавить, стереть в порошок, уничтожить на месте одним ударом.
Удар глубинного разума в действительности есть прямое сострадание. Способ его осуществления вытекает не из рассуждений и не из попыток самооправдания; он просто приходит как заключение глубинного разума, возникает из ощущения текущей ситуации.
Например, когда вы шагаете по снегу или по льду, вы ощущаете его текстуру в тот самый момент, когда ставите ногу. Вы чувствуете, удержится или поскользнется ваш башмак. Мы говорим именно об ощущении текстуры, о ее богатстве. И если перед нами предстает негативная негативность, то существуют и определенные способы раздавить ее или убить. Необходимые для этого энергии каким-то образом приходят из самой глубинной негативности, а не создаются специальной техникой или способностью к убийству. Бывает время для того, чтобы проявить мягкость; бывает также время, когда надо забыть о сострадании, стать безжалостным, если мы имеем дело с подобными легкомысленными ситуациями.
Под легкомыслием здесь подразумеваются лишние и ненужные умственные и физические действия, которыми мы поддерживаем свою занятость, чтобы не видеть того, что в действительности происходит. Всякий раз, когда возникает легкомысленная эмоциональная ситуация, а из нее произрастают мыслительные процессы, необходимо выбивать из-под них почву прямым ударом, т. е. ясно видеть то, что неправильно и нездорово. Это и есть так называемый Меч Манджушри, который одним взмахом рассекает корень дуалистический концептуализации. Здесь человек должен быть по-настоящему безжалостным, алогичным. Подлинная цель такого действия – просто раздавить легкомыслие, кажущееся разумным нежелание видеть вещи такими, каковы они есть в действительности. Легкомыслие неспособно по-настоящему ощутить почву в целом; оно чрезмерно занято реагированием на ваши проекции, когда те отражаются на вас же. Подлинная спонтанность ощущает текстуру ситуации, потому что она менее вовлечена в самоосознание, в стремление обезопасить себя в складывающихся обстоятельствах.
Очевидно, что, когда вы в самом деле раздавливаете легкомыслие, вы должны ощущать боль, поскольку существует известное тяготение к тому, чтобы заниматься легкомысленными действиями. Раздавив легкомыслие, вы полностью устраняете это занятие. Вы чувствуете, что вам больше не за что держаться, а это довольно страшно и больно. И вот, угасив все, что же вы делаете дальше? Дальше вам нельзя продолжать жить в своем героизме, в своем достижении; необходимо просто танцевать с непрерывным потоком энергии, освобожденной в результате такого разрушения.
Тантристская традиция буддизма описывает четыре действия, или четыре карма-йоги. Первое действие есть умиротворение ситуации – если она неправильна. Умиротворение – это стремление очень мягко почувствовать почву. Вы ощущаете ситуацию все глубже и глубже; вы не просто добиваетесь поверхностного успокоения, а охватываете ситуацию в целом, полностью ощущаете ее. Затем вы распространяете на всю целостность свое обширное, полное достоинства и богатства качество. Это – вторая карма, обогащение. Если она не оказывает действия, тогда следует третья карма, магнетизация. Вы сводите воедино элементы ситуации. Почувствовав их умиротворенными и обогатив, вы затем их сводите воедино. Если и это не принесло успеха, тогда совершается действие разрушения, или аннулирования, – четвертая карма.
Все четыре кармы тесно связаны с процессом подхода к негативному состоянию и так называемым проблемам. Сначала умиротворите, потом обогатите, затем магнетизируйте – и если это не действует, в конце концов полностью угасите, уничтожьте. Последнее необходимо, только если негативная негативность пользуется сильной псевдологикой, псевдофилософским подходом, или концептуализмом. Это необходимо, когда существует особого рода мнение, которое влечет за собой целую последовательность других мнений, что напоминает чешуйки луковицы; или когда мы пользуемся логикой и способами самооправдания, так что ситуация становится очень тяжелой и плотной. Мы знаем, что существует тяжесть, но одновременно морочим себе голову, чувствуем наслаждение от тяжести этой логики, чувствуем, что нам необходимо иметь какое-то занятие. Когда мы начинаем пользоваться уловками подобного рода, не остается свободного пространства. Вон! В тантристской традиции сказано, что, если вы не уничтожите то, что необходимо уничтожить, вы нарушаете обет сострадания, который на самом деле обязывает вас уничтожать легкомыслие, поэтому придерживаться пути не означает стараться быть добрым и никого не обижать, это не значит, что, если кто-то загораживает нам путь, мы должны стараться быть с ним вежливым и произносить «пожалуйста» и «благодарю вас». Это не окажет действия, такой подход неверен. Если кто-то внезапно оказывается у нас на пути, мы просто отталкиваем его, потому что его вторжение было легкомысленным. Путь дхармы – совсем не путь доброты, безопасности, пассивности и ложной «сострадательности». Это путь, по которому никто не должен идти вслепую. Если такие появляются – вон! Их следует пробудить, согнав с пути.
На очень продвинутых уровнях практики мы можем проходить через негативную негативность и превращать ее в первоначальное негативное состояние, в результате чего получаем очень мощную негативную силу, чистую и свободную от самосознания. Иначе говоря, полностью раздавив негативную негативность, вытерпев всю эту операцию без успокаивающих средств, мы вновь призываем негативное состояние ради его энергии. Но это может оказаться ловушкой.
Если чистая форма энергии отрицания связана с той или иной почвой, она неизменно рассматривается как свойство вторичной логической энергии негативной негативности. Это происходит вследствие нашего стремления оживить комфорт и деятельность основной негативности. Поэтому эту деятельность никоим образом не следует оживлять; надо полностью ее отбросить. Тогда энергия, разрушающая процесс оживления, превращается в логическую энергию, трансмутированную в безумную мудрость; концептуальные же идеи выбрасываются. Иначе говоря, более нет концептуальных идей, существует только вольный бег энергии. Первоначально были концептуальные идеи, а затем вы полностью уничтожили их и теперь не воспринимаете свет и тьму как свет и тьму; возникает не-дуалистическое состояние.
При этом негативное состояние становится просто питанием, чистой энергией. Вы более не относитесь к негативному состоянию как к хорошему или плохому, а непрерывно пользуетесь исходящей из него энергией как источником жизни; таким образом, вы никогда не испытываете подлинного поражения в какой бы то ни было ситуации. Безумная мудрость не может потерпеть поражения. Если кто-нибудь нападает на нее или превозносит ее, она одинаково питается От обоих потоков. Когда речь идет о безумной мудрости, хвала и порицание оказываются одним и тем же; ибо всегда возникает какая-то энергия… Да, это поистине устрашающая мысль.
Безумная мудрость могла бы стать сатанинской. Но каким-то образом не становится. Те, кто боится безумной мудрости, уничтожают себя. Негативное отношение, которое они обращают на нее, отражается на них самих, потому что безумная мудрость не имеет никакого представления о хорошем или дурном, о разрушении или созидании. Безумная мудрость не может существовать вне общения, вне ситуации, с которой можно работать; она проявляет заботу обо всем, что нуждается в заботе; она разрушает все, что нуждается в разрушении. Враждебность разрушает самое себя, а открытость открывает самое себя. Все зависит от ситуации. Некоторые люди учатся от разрушения, а некоторые – от созидания. Именно этот принцип символизируют грозные и мирные божества – махакала и различные будды.
Четыре руки махакала изображают четыре кармы. Вся структура основана на энергии и полном сострадании, лишенном идиотской жалости. На картине левая рука изображает умиротворение; она держит кубок из черепа, наполненный амритой, пьянящим нектаром богов, который и является средством умиротворения. Другая рука держит кривой нож, символизирующий обогащение, распространение нашего влияния на других, ощущение текстуры и богатства. Искривленный нож считают также скипетром богов. Третья рука, правая, держит меч, орудие для соединения энергий. Нет нужды наносить удары этим мечом; энергии собираются вместе одними лишь его круговыми взмахами. Четвертая Рука держит копье с тремя зубцами, символизирующее разрушение. Вам не нужно разрушать трижды: одним толчком этого копья вы наносите три раны, совершаете одновременное и конечное разрушение неведения, страсти и агрессивности.
Махакала восседает на телах демонов, что изображает бессилие эго. Это очень интересный образ, и он относится к тому, о чем мы уже говорили. Вы не должны совершать импульсивного движения в сторону любой ситуации. Пусть ситуация придет, а вы посмотрите не нее, тщательно разжуйте ее, переварите и сядьте на нее; внезапное побуждение нездорово, импульсивно и легкомысленно —в нем нет спонтанности.
Ибо спонтанность видит ситуации такими, какие они есть. Дело в том, что существует различие между спонтанностью и легкомыслием: их разделяет очень тонкая линия. Всегда, когда возникает импульс что-то сделать, вы не должны просто действовать: надо работать с этим импульсом. И если вы работаете с ним, вы не станете действовать легкомысленно, вы захотите по-настоящему увидеть его, почувствовать вкус – безо всякого легкомыслия. Легкомыслие означает рефлекторное реагирование. Вы бросаете что-то, и когда эта вещь отскакивает к вам, вы реагируете. Спонтанность имеет место тогда, когда вы бросаете что-то, наблюдаете и работаете с энергией, когда вещь отскакивает обратно к вам. В легкомыслии заключено чрезмерное беспокойство. Поскольку вы эмоционально возбуждены, в ваши действия вложено слишком много беспокойства. А когда вы спонтанны, беспокойства меньше и вы всего лишь заняты ситуациями как они есть. Вы не просто реагируете, а работаете с качеством и структурой реакции. Вы чувствуете текстуру ситуации, а не просто действуете импульсивно.
Окруженный языками пламени,махакала изображает огромную, непрекращающуюся энергию сострадания, энергию гнева без ненависти. Корона из черепов символизирует негативные свойства, или эмоции, которые не отброшены, не оставлены, не осуждены как «плохие». Напротив, махакала использует их как украшения и венец.
Негативное состояние порождает напряжение, трение, пустую болтовню, недовольство; но кроме того, оно оказывается точным, намеренным и глубоким. К несчастью, тяжеловесные толкования и суждения, которые мы выносим на счет этих переживаний, бросают тень на самый факт. Эти толкования и суждения можно назвать «негативной негативностью»: мы наблюдаем за своим негативным настроением, а затем оправдываем его появление в данной ситуации. Тогда негативное настроение кажется нам вполне естественным, и мы усматриваем в нем всевозможные хорошие качества: мы похлопываем его по спине, охраняем и оправдываем. Или слышим порицания и нападки других – и истолковываем их негативное отношение как благоприятное для нас. В каждом из таких случаев, комментируя, объясняя и вынося суждения, наблюдатель прикрывает и углубляет свое негативное состояние.
Негативная негативность относится к философским системам и объяснениям, которыми мы пользуемся, когда хотим оправдать стремление уклониться от собственного страдания. Нам хотелось бы изобразить дело так, что эти «дурные» и «дурно пахнущие» аспекты нас самих и нашего мира в действительности не существуют или что их не должно быть – или даже что они должны быть. Таким образом, негативная негативность обычно оказывается самооправданием – и самоограничением. Она ничему не позволяет проникать сквозь свою защитную оболочку. Это путь лицемерия, это старание притвориться, что вещи таковы, какими мы хотели бы их видеть, а не таковы, какие они есть.
Этот второстепенный, комментирующий вид разума двойной негативности весьма осторожен и труслив, а также легкомыслен и эмоционален. Он мешает отождествлению с энергией и разумом основной глубинной негативности. Поэтому забудем о самооправданиях, о попытках внушить самим себе, что мы хороши.
Изначальная честность и простота негативного состояния может стать творческой силой как в обществе, так и в личных взаимоотношениях. Глубинное негативное состояние весьма откровенно, остро и точно; оставив его в роли глубинной негативности, не прикрывая концепциями, мы увидим природу его разума. Негативное состояние порождает большой объем энергии; и когда эту энергию видят ясно, она становится разумом. Если мы оставляем энергии такими, какие они есть, с их естественными качествами, они живут, не превращаясь в понятия, и укрепляют нашу повседневную жизнь.
Необходимо преодолеть понятийную негативность. Она заслуживает безусловной смерти под резким ударом глубинного разума – праджня-парамита. Вот для чего существует праджня – чтобы прорваться сквозь разум, когда он пускается в интеллектуальные спекуляции, когда он ищет опору в какого-то рода верованиях. Верования бесконечно подкрепляются другими верованиями и догмами, теологическими или моральными, практическими или деловыми. Этот вид разума следует убивать на месте без всякого сожаления – как раз тот случай, когда сострадание не должно быть идиотским. Эту интеллектуальную энергию следует поразить насмерть, убить, раздавить, стереть в порошок, уничтожить на месте одним ударом.
Удар глубинного разума в действительности есть прямое сострадание. Способ его осуществления вытекает не из рассуждений и не из попыток самооправдания; он просто приходит как заключение глубинного разума, возникает из ощущения текущей ситуации.
Например, когда вы шагаете по снегу или по льду, вы ощущаете его текстуру в тот самый момент, когда ставите ногу. Вы чувствуете, удержится или поскользнется ваш башмак. Мы говорим именно об ощущении текстуры, о ее богатстве. И если перед нами предстает негативная негативность, то существуют и определенные способы раздавить ее или убить. Необходимые для этого энергии каким-то образом приходят из самой глубинной негативности, а не создаются специальной техникой или способностью к убийству. Бывает время для того, чтобы проявить мягкость; бывает также время, когда надо забыть о сострадании, стать безжалостным, если мы имеем дело с подобными легкомысленными ситуациями.
Под легкомыслием здесь подразумеваются лишние и ненужные умственные и физические действия, которыми мы поддерживаем свою занятость, чтобы не видеть того, что в действительности происходит. Всякий раз, когда возникает легкомысленная эмоциональная ситуация, а из нее произрастают мыслительные процессы, необходимо выбивать из-под них почву прямым ударом, т. е. ясно видеть то, что неправильно и нездорово. Это и есть так называемый Меч Манджушри, который одним взмахом рассекает корень дуалистический концептуализации. Здесь человек должен быть по-настоящему безжалостным, алогичным. Подлинная цель такого действия – просто раздавить легкомыслие, кажущееся разумным нежелание видеть вещи такими, каковы они есть в действительности. Легкомыслие неспособно по-настоящему ощутить почву в целом; оно чрезмерно занято реагированием на ваши проекции, когда те отражаются на вас же. Подлинная спонтанность ощущает текстуру ситуации, потому что она менее вовлечена в самоосознание, в стремление обезопасить себя в складывающихся обстоятельствах.
Очевидно, что, когда вы в самом деле раздавливаете легкомыслие, вы должны ощущать боль, поскольку существует известное тяготение к тому, чтобы заниматься легкомысленными действиями. Раздавив легкомыслие, вы полностью устраняете это занятие. Вы чувствуете, что вам больше не за что держаться, а это довольно страшно и больно. И вот, угасив все, что же вы делаете дальше? Дальше вам нельзя продолжать жить в своем героизме, в своем достижении; необходимо просто танцевать с непрерывным потоком энергии, освобожденной в результате такого разрушения.
Тантристская традиция буддизма описывает четыре действия, или четыре карма-йоги. Первое действие есть умиротворение ситуации – если она неправильна. Умиротворение – это стремление очень мягко почувствовать почву. Вы ощущаете ситуацию все глубже и глубже; вы не просто добиваетесь поверхностного успокоения, а охватываете ситуацию в целом, полностью ощущаете ее. Затем вы распространяете на всю целостность свое обширное, полное достоинства и богатства качество. Это – вторая карма, обогащение. Если она не оказывает действия, тогда следует третья карма, магнетизация. Вы сводите воедино элементы ситуации. Почувствовав их умиротворенными и обогатив, вы затем их сводите воедино. Если и это не принесло успеха, тогда совершается действие разрушения, или аннулирования, – четвертая карма.
Все четыре кармы тесно связаны с процессом подхода к негативному состоянию и так называемым проблемам. Сначала умиротворите, потом обогатите, затем магнетизируйте – и если это не действует, в конце концов полностью угасите, уничтожьте. Последнее необходимо, только если негативная негативность пользуется сильной псевдологикой, псевдофилософским подходом, или концептуализмом. Это необходимо, когда существует особого рода мнение, которое влечет за собой целую последовательность других мнений, что напоминает чешуйки луковицы; или когда мы пользуемся логикой и способами самооправдания, так что ситуация становится очень тяжелой и плотной. Мы знаем, что существует тяжесть, но одновременно морочим себе голову, чувствуем наслаждение от тяжести этой логики, чувствуем, что нам необходимо иметь какое-то занятие. Когда мы начинаем пользоваться уловками подобного рода, не остается свободного пространства. Вон! В тантристской традиции сказано, что, если вы не уничтожите то, что необходимо уничтожить, вы нарушаете обет сострадания, который на самом деле обязывает вас уничтожать легкомыслие, поэтому придерживаться пути не означает стараться быть добрым и никого не обижать, это не значит, что, если кто-то загораживает нам путь, мы должны стараться быть с ним вежливым и произносить «пожалуйста» и «благодарю вас». Это не окажет действия, такой подход неверен. Если кто-то внезапно оказывается у нас на пути, мы просто отталкиваем его, потому что его вторжение было легкомысленным. Путь дхармы – совсем не путь доброты, безопасности, пассивности и ложной «сострадательности». Это путь, по которому никто не должен идти вслепую. Если такие появляются – вон! Их следует пробудить, согнав с пути.
На очень продвинутых уровнях практики мы можем проходить через негативную негативность и превращать ее в первоначальное негативное состояние, в результате чего получаем очень мощную негативную силу, чистую и свободную от самосознания. Иначе говоря, полностью раздавив негативную негативность, вытерпев всю эту операцию без успокаивающих средств, мы вновь призываем негативное состояние ради его энергии. Но это может оказаться ловушкой.
Если чистая форма энергии отрицания связана с той или иной почвой, она неизменно рассматривается как свойство вторичной логической энергии негативной негативности. Это происходит вследствие нашего стремления оживить комфорт и деятельность основной негативности. Поэтому эту деятельность никоим образом не следует оживлять; надо полностью ее отбросить. Тогда энергия, разрушающая процесс оживления, превращается в логическую энергию, трансмутированную в безумную мудрость; концептуальные же идеи выбрасываются. Иначе говоря, более нет концептуальных идей, существует только вольный бег энергии. Первоначально были концептуальные идеи, а затем вы полностью уничтожили их и теперь не воспринимаете свет и тьму как свет и тьму; возникает не-дуалистическое состояние.
При этом негативное состояние становится просто питанием, чистой энергией. Вы более не относитесь к негативному состоянию как к хорошему или плохому, а непрерывно пользуетесь исходящей из него энергией как источником жизни; таким образом, вы никогда не испытываете подлинного поражения в какой бы то ни было ситуации. Безумная мудрость не может потерпеть поражения. Если кто-нибудь нападает на нее или превозносит ее, она одинаково питается От обоих потоков. Когда речь идет о безумной мудрости, хвала и порицание оказываются одним и тем же; ибо всегда возникает какая-то энергия… Да, это поистине устрашающая мысль.
Безумная мудрость могла бы стать сатанинской. Но каким-то образом не становится. Те, кто боится безумной мудрости, уничтожают себя. Негативное отношение, которое они обращают на нее, отражается на них самих, потому что безумная мудрость не имеет никакого представления о хорошем или дурном, о разрушении или созидании. Безумная мудрость не может существовать вне общения, вне ситуации, с которой можно работать; она проявляет заботу обо всем, что нуждается в заботе; она разрушает все, что нуждается в разрушении. Враждебность разрушает самое себя, а открытость открывает самое себя. Все зависит от ситуации. Некоторые люди учатся от разрушения, а некоторые – от созидания. Именно этот принцип символизируют грозные и мирные божества – махакала и различные будды.
Четыре руки махакала изображают четыре кармы. Вся структура основана на энергии и полном сострадании, лишенном идиотской жалости. На картине левая рука изображает умиротворение; она держит кубок из черепа, наполненный амритой, пьянящим нектаром богов, который и является средством умиротворения. Другая рука держит кривой нож, символизирующий обогащение, распространение нашего влияния на других, ощущение текстуры и богатства. Искривленный нож считают также скипетром богов. Третья рука, правая, держит меч, орудие для соединения энергий. Нет нужды наносить удары этим мечом; энергии собираются вместе одними лишь его круговыми взмахами. Четвертая Рука держит копье с тремя зубцами, символизирующее разрушение. Вам не нужно разрушать трижды: одним толчком этого копья вы наносите три раны, совершаете одновременное и конечное разрушение неведения, страсти и агрессивности.
Махакала восседает на телах демонов, что изображает бессилие эго. Это очень интересный образ, и он относится к тому, о чем мы уже говорили. Вы не должны совершать импульсивного движения в сторону любой ситуации. Пусть ситуация придет, а вы посмотрите не нее, тщательно разжуйте ее, переварите и сядьте на нее; внезапное побуждение нездорово, импульсивно и легкомысленно —в нем нет спонтанности.
Ибо спонтанность видит ситуации такими, какие они есть. Дело в том, что существует различие между спонтанностью и легкомыслием: их разделяет очень тонкая линия. Всегда, когда возникает импульс что-то сделать, вы не должны просто действовать: надо работать с этим импульсом. И если вы работаете с ним, вы не станете действовать легкомысленно, вы захотите по-настоящему увидеть его, почувствовать вкус – безо всякого легкомыслия. Легкомыслие означает рефлекторное реагирование. Вы бросаете что-то, и когда эта вещь отскакивает к вам, вы реагируете. Спонтанность имеет место тогда, когда вы бросаете что-то, наблюдаете и работаете с энергией, когда вещь отскакивает обратно к вам. В легкомыслии заключено чрезмерное беспокойство. Поскольку вы эмоционально возбуждены, в ваши действия вложено слишком много беспокойства. А когда вы спонтанны, беспокойства меньше и вы всего лишь заняты ситуациями как они есть. Вы не просто реагируете, а работаете с качеством и структурой реакции. Вы чувствуете текстуру ситуации, а не просто действуете импульсивно.
Окруженный языками пламени,махакала изображает огромную, непрекращающуюся энергию сострадания, энергию гнева без ненависти. Корона из черепов символизирует негативные свойства, или эмоции, которые не отброшены, не оставлены, не осуждены как «плохие». Напротив, махакала использует их как украшения и венец.
Работа
Когда вы видите обычные ситуации в необычайном прозрении (инсайте), это подобно тому, как если бы вы находили в куче мусора драгоценные камни. Если работа станет частью вашей духовной практики, регулярные ежедневные проблемы перестанут быть только проблемами – они будут источником вдохновения. Ничто не отбрасывается как тривиальное, ничто не принимается как особенно священное – используется вся субстанция, весь доступный нам материал жизненных ситуаций.
Однако работа может оказаться и бегством от творчества. Или вы работаете до безумия, заполняете работой все пространство и не позволяете развиваться никакой спонтанности, или же вы ленивы, считаете работу чем-то таким, против чего надо восставать, – это указывает на боязнь творческого подхода. Вместо того, чтобы дать простор творческому процессу, вы следуете своему очередному предрассудку, опасаясь состояния обширного ума. Как только человек ощущает подавленность, чего-то опасается, как только ситуация оказывается для него затруднительной, он тут же начинает полировать мебель или полоть грядки в огороде, пытаясь таким образом отвлечься. Он не желает иметь дело с затаившейся проблемой, а потому пытается извлечь какое-нибудь удовольствие из текущего момента. Его пугает пространство, пугает любой пустой угол. Всюду, где стена оказалась
пустой, он вешает еще одну картину или украшение. И чем плотнее заполнены его стены, тем комфортнее он себя чувствует.
Истинная работа – это практическое действие, непосредственно связанное с землей. Вы можете работать в саду, в доме, мыть посуду или делать что-то другое, требующее от вас внимания. Если вы не ощущаете взаимоотношений с землей – ситуация превратится в хаотическую. Если вы не чувствуете, что каждый ваш шаг, каждая ситуация отражает состояние вашего ума и таким образом обретает духовное значение, то ваше существование переполнится проблемами и вы будете только удивляться, откуда эти проблемы берутся. Они как будто выскакивают из пустоты —потому что вы отказываетесь видеть тонкости жизни. Каким-то образом получается, что вы не можете обманывать других, не можете даже притвориться и красиво налить чай в чашку – вы не в состоянии сыграть эту роль. Вам необходимо действительно почувствовать землю, ощутить ее и свои с ней отношения.
Японская чайная церемония – хороший пример действия в контакте с землей. Церемония начинается с продуманного размещения чашки, салфетки, метелочки, чая и кипятка. Гостям подают чай, и они пьют его неторопливо, с чувством надлежащего общения с вещами. Предусмотрено и то, как мыть чашки, как уносить их, как правильно закончить всю процедуру. Уборка со стола не менее важна, чем начало церемонии.
Работа имеет огромное значение – пока вы не пользуетесь ею как бегством, как способом отвлечь внимание от серьезной нерешенной проблемы. Это особенно важно, если вы заинтересованы в духовном развитии. Работа – один из наиболее тонких путей приобретения дисциплины. Не глядите свысока на тех, кто работает на фабрике и производит материальные предметы. От таких людей вы учитесь очень многому. Я думаю, что высокомерное отношение к работе чаще всего проистекает из ложной утонченности аналитического ума. Вам, видите ли, не хочется связываться с физической работой. Вы предпочитаете исключительно умственный, интеллектуальный труд.
Да, это духовная проблема. Обыкновенно люди, интересующиеся духовным развитием, думают о важности ума – этого таинственного, высокого и глубокого феномена, который мы решили изучать. Но, как это ни странно, глубокое и трансцендентное следует искать на фабрике. Возможно, вы там не исполнитесь блаженства; возможно, все будет выглядеть и звучать не столь приятно, как прочитанные вами рассказы о духовных переживаниях; но так или иначе реальность нужно найти там, и найти так же, как мы находим решения повседневных проблем. Если мы отнесемся к ним просто, по – земному, то сможем работать более уравновешенно и толково. А если сумеем упростить себя до такой степени, то гораздо яснее увидим невротический аспект ума. Весь его нрав, его нескончаемые внутренние хитрости станут менее хитрыми; стереотип мышления преобразуется в весьма практический подход к реальным ситуациям.
Осознание в работе – очень важный момент. Оно может быть того же рода, что и наше осознание во время сидячей медитации: это скачок переживания открытости пространства. Это в значительной степени зависит от единого ощущения земли и окружающего пространства. Вы не можете ощутить землю, если не ощущаете пространства. Чем лучше вы чувствуете пространство, тем лучше чувствуете и землю. Ощущение пространства между вами и объектом становится естественным продуктом осознания, открытости, мира и легкости. И путь практики заключается не в том, чтобы на чем-то сосредоточиться или пытаться осознать себя и работу одновременно; вам нужно уловить полное ощущение этой открытости во время работы. Тогда вы почувствуете, что появилось больше пространства для работы. В сущности, речь идет о признании и приятии открытости непрерывного медитативного состояния. Вы не должны удерживать его или намеренно вызывать: нужно просто признать огромную энергию открытости в этот короткий миг, во время проблеска, длящегося какую-то долю секунды. А признав ее, уже почти намеренно не обращать внимания на ее существование и – продолжать работу. Открытость тоже будет продолжаться, и будет крепнуть ваше реальное ощущение вещей, с которыми вы работаете. Когда мы говорим здесь об осознании, то имеем в виду не только и не столько то постоянное осознавание, которое является целью, объектом деятельности ума; речь идет прежде всего о том, чтобы стать единым с осознанием, единым с открытым пространством. Это значит стать единым также и с реальными вещами, с которыми вам приходится иметь дело. И тогда медитация оказывается очень легкой: это вовсе не попытка расколоть вас на разные части, на разные уровни осознания, на наблюдателя и исполнителя. У вас возникают подлинные взаимоотношения с внешними предметами и с их красотой.
Однако работа может оказаться и бегством от творчества. Или вы работаете до безумия, заполняете работой все пространство и не позволяете развиваться никакой спонтанности, или же вы ленивы, считаете работу чем-то таким, против чего надо восставать, – это указывает на боязнь творческого подхода. Вместо того, чтобы дать простор творческому процессу, вы следуете своему очередному предрассудку, опасаясь состояния обширного ума. Как только человек ощущает подавленность, чего-то опасается, как только ситуация оказывается для него затруднительной, он тут же начинает полировать мебель или полоть грядки в огороде, пытаясь таким образом отвлечься. Он не желает иметь дело с затаившейся проблемой, а потому пытается извлечь какое-нибудь удовольствие из текущего момента. Его пугает пространство, пугает любой пустой угол. Всюду, где стена оказалась
пустой, он вешает еще одну картину или украшение. И чем плотнее заполнены его стены, тем комфортнее он себя чувствует.
Истинная работа – это практическое действие, непосредственно связанное с землей. Вы можете работать в саду, в доме, мыть посуду или делать что-то другое, требующее от вас внимания. Если вы не ощущаете взаимоотношений с землей – ситуация превратится в хаотическую. Если вы не чувствуете, что каждый ваш шаг, каждая ситуация отражает состояние вашего ума и таким образом обретает духовное значение, то ваше существование переполнится проблемами и вы будете только удивляться, откуда эти проблемы берутся. Они как будто выскакивают из пустоты —потому что вы отказываетесь видеть тонкости жизни. Каким-то образом получается, что вы не можете обманывать других, не можете даже притвориться и красиво налить чай в чашку – вы не в состоянии сыграть эту роль. Вам необходимо действительно почувствовать землю, ощутить ее и свои с ней отношения.
Японская чайная церемония – хороший пример действия в контакте с землей. Церемония начинается с продуманного размещения чашки, салфетки, метелочки, чая и кипятка. Гостям подают чай, и они пьют его неторопливо, с чувством надлежащего общения с вещами. Предусмотрено и то, как мыть чашки, как уносить их, как правильно закончить всю процедуру. Уборка со стола не менее важна, чем начало церемонии.
Работа имеет огромное значение – пока вы не пользуетесь ею как бегством, как способом отвлечь внимание от серьезной нерешенной проблемы. Это особенно важно, если вы заинтересованы в духовном развитии. Работа – один из наиболее тонких путей приобретения дисциплины. Не глядите свысока на тех, кто работает на фабрике и производит материальные предметы. От таких людей вы учитесь очень многому. Я думаю, что высокомерное отношение к работе чаще всего проистекает из ложной утонченности аналитического ума. Вам, видите ли, не хочется связываться с физической работой. Вы предпочитаете исключительно умственный, интеллектуальный труд.
Да, это духовная проблема. Обыкновенно люди, интересующиеся духовным развитием, думают о важности ума – этого таинственного, высокого и глубокого феномена, который мы решили изучать. Но, как это ни странно, глубокое и трансцендентное следует искать на фабрике. Возможно, вы там не исполнитесь блаженства; возможно, все будет выглядеть и звучать не столь приятно, как прочитанные вами рассказы о духовных переживаниях; но так или иначе реальность нужно найти там, и найти так же, как мы находим решения повседневных проблем. Если мы отнесемся к ним просто, по – земному, то сможем работать более уравновешенно и толково. А если сумеем упростить себя до такой степени, то гораздо яснее увидим невротический аспект ума. Весь его нрав, его нескончаемые внутренние хитрости станут менее хитрыми; стереотип мышления преобразуется в весьма практический подход к реальным ситуациям.
Осознание в работе – очень важный момент. Оно может быть того же рода, что и наше осознание во время сидячей медитации: это скачок переживания открытости пространства. Это в значительной степени зависит от единого ощущения земли и окружающего пространства. Вы не можете ощутить землю, если не ощущаете пространства. Чем лучше вы чувствуете пространство, тем лучше чувствуете и землю. Ощущение пространства между вами и объектом становится естественным продуктом осознания, открытости, мира и легкости. И путь практики заключается не в том, чтобы на чем-то сосредоточиться или пытаться осознать себя и работу одновременно; вам нужно уловить полное ощущение этой открытости во время работы. Тогда вы почувствуете, что появилось больше пространства для работы. В сущности, речь идет о признании и приятии открытости непрерывного медитативного состояния. Вы не должны удерживать его или намеренно вызывать: нужно просто признать огромную энергию открытости в этот короткий миг, во время проблеска, длящегося какую-то долю секунды. А признав ее, уже почти намеренно не обращать внимания на ее существование и – продолжать работу. Открытость тоже будет продолжаться, и будет крепнуть ваше реальное ощущение вещей, с которыми вы работаете. Когда мы говорим здесь об осознании, то имеем в виду не только и не столько то постоянное осознавание, которое является целью, объектом деятельности ума; речь идет прежде всего о том, чтобы стать единым с осознанием, единым с открытым пространством. Это значит стать единым также и с реальными вещами, с которыми вам приходится иметь дело. И тогда медитация оказывается очень легкой: это вовсе не попытка расколоть вас на разные части, на разные уровни осознания, на наблюдателя и исполнителя. У вас возникают подлинные взаимоотношения с внешними предметами и с их красотой.
Любовь
Существует огромный запас энергии, не имеющей центра и вовсе не принадлежащей эго. Энергия эта представляет собой танец явлений без какого-либо центра: это сама взаимопроникающая вселенная, влюбленная в самое себя. Такая энергия обладает двумя характерными признаками: огненным качеством теплоты и склонностью протекать по-особому —как пламя содержит искру, а воздух дает этой искре направление. Такая энергия всегда движется вперед независимо от того, видим ли мы ее сквозь мутные фильтры эго. Ее никак нельзя разрушить, ей невозможно помешать. Подобная солнцу, опаляющему глаза, она сжигает все, не оставляя места для сомнения или манипулирования.
Но когда эта теплота проходит сквозь фильтры эго, она испытывает застой, потому что мы игнорируем глубинную почву, отказываемся видеть обширное пространство, в котором возникает энергия. Тогда она оказывается не в состоянии течь свободно в открытом пространстве, где находится также предмет страсти. Вместо этого она уплотняется, суживается и ее движение направляется центральным штабом эго наружу, с тем, чтобы втянуть предмет страсти на свою территорию. Эта хватающая энергия достигает своей цели – предмета страсти – и возвращается обратно, чтобы подвергнуться новому программированию. Мы как бы вытягиваем щупальца и стараемся зафиксировать наши отношения. Эта попытка уцепиться за ситуацию приводит к тому, что процесс общения становится поверхностным. Мы лишь касаемся поверхности другого человека и прилипаем к ней, никогда не проникая в целостность его существа. Мы ослеплены своей привязанностью. Предмет страсти, вместо того чтобы купаться в интенсивном тепле свободной страсти, ощущает подавленность удушающим жаром страсти невротической.
Свободная страсть – это излучение без источника излучения, это текучее, всепроникающее тепло, которое струится без всяких усилий. Свободная страсть не производит разрушений, ибо представляет собой уравновешенное состояние бытия. Она в высокой степени разумна. Осознание является препятствием для этого разумного, уравновешенного состояния бытия. Раскрываясь, снимая хватку нашего эгоизма, мы видим не только поверхность объекта: мы уже способны видеть его насквозь. Мы воспринимаем теперь не только чувственно доступные качества, но видим целостные свойства, а это – чистое золото. Мы не подавлены внешним; наблюдая внешнее, мы одновременно проникаем и внутрь. Таким образом, мы достигаем самой сущности ситуации. И если это – встреча двух людей, то их взаимоотношения одухотворяются: мы замечаем в другом человеке не только физическую привлекательность или привычные стереотипы – мы видим внутреннее так же хорошо, как и внешнее.
Но когда эта теплота проходит сквозь фильтры эго, она испытывает застой, потому что мы игнорируем глубинную почву, отказываемся видеть обширное пространство, в котором возникает энергия. Тогда она оказывается не в состоянии течь свободно в открытом пространстве, где находится также предмет страсти. Вместо этого она уплотняется, суживается и ее движение направляется центральным штабом эго наружу, с тем, чтобы втянуть предмет страсти на свою территорию. Эта хватающая энергия достигает своей цели – предмета страсти – и возвращается обратно, чтобы подвергнуться новому программированию. Мы как бы вытягиваем щупальца и стараемся зафиксировать наши отношения. Эта попытка уцепиться за ситуацию приводит к тому, что процесс общения становится поверхностным. Мы лишь касаемся поверхности другого человека и прилипаем к ней, никогда не проникая в целостность его существа. Мы ослеплены своей привязанностью. Предмет страсти, вместо того чтобы купаться в интенсивном тепле свободной страсти, ощущает подавленность удушающим жаром страсти невротической.
Свободная страсть – это излучение без источника излучения, это текучее, всепроникающее тепло, которое струится без всяких усилий. Свободная страсть не производит разрушений, ибо представляет собой уравновешенное состояние бытия. Она в высокой степени разумна. Осознание является препятствием для этого разумного, уравновешенного состояния бытия. Раскрываясь, снимая хватку нашего эгоизма, мы видим не только поверхность объекта: мы уже способны видеть его насквозь. Мы воспринимаем теперь не только чувственно доступные качества, но видим целостные свойства, а это – чистое золото. Мы не подавлены внешним; наблюдая внешнее, мы одновременно проникаем и внутрь. Таким образом, мы достигаем самой сущности ситуации. И если это – встреча двух людей, то их взаимоотношения одухотворяются: мы замечаем в другом человеке не только физическую привлекательность или привычные стереотипы – мы видим внутреннее так же хорошо, как и внешнее.