Страница:
Самскара по-видимому не имеет достаточно точного литературного перевода или эквивалента. Основное буквальное значение — собирание, аккумулирование — обозначает в частности тенденцию собирать коллекцию метальных состояний в качестве территории. Эти ментальные состояния имеют также и физический характер: они — суть состояния ума/тела. Таким образом, самскара имеет достаточное разнообразие типов классификаций ментальных паттернов. Но это не просто ряд наименований — паттерны связаны один с другим в эволюционирующий паттерн, который они формируют совместно. Различные аспекты самскары — это паттерны ума/тела, обладающие различными эмоциональными качествами. Их существует пятьдесят один основной — тип. Я не думаю, что у нас есть здесь достаточно места для детального раскрытия всех типов, но позвольте мне попытаться дать вам некую грубую идею относительно них.
Есть определенные самскарические паттерны или положения, ассоциируемые с добродетелью, религией или добром, которые, можно было бы сказать, являются выражением базовой разумности, природой Будды; но они уже присвоены эго и поэтому помогают установлению его природной тенденции духовного материализма. Имеется одиннадцать «добрых» позиций или стремлений этого типа, и среди них — отказ (от себя) или вера, осознавание, дисциплина, уравновешенность, отсутствие страсти, отсутствие гнева, отсутствие неведения, скромность или стыдливость, тенденция ненасилия, энергичность, усилие или смелость. Важным здесь является то, что не нужно изобретать эти духовные или религиозные идеи, т.к. они — естественный вид благородства, неагрессивности и бесстрастия, трудолюбия и ненасилия; и эти тенденции развиваются как часть самскары.
Отсутствие агрессивности также существует в согласии с основной природой этой особой группы самскарических тенденций. Они — вид ума дхармы. Под дхармой мы обычно понимаем бесстрастие в смысле непривязанности и невладения ничем. Недхарма же — то, что лежит в основе страсти. Таким образом для этих тенденций характерно отсутствие спешки или агрессивности. Эти мысли, поистине, необычайно важны. В них содержится доля совести. Они существуют не по чьему-либо произволу, но у них есть достаточно серьезных причин, чтобы быть. Во-первых, имеет место отсутствие агрессивности, открытость. Во-вторых, эта разновидность паттерна ум/тело несет высокий уровень осознавания высших ситуаций. Другими словами, это — отсутствие эго в поверхностном смысле. Однако фундаментальное эго в состоянии остаться не затронутым подобными мыслями. Это зависит от мыслепользователя. Тем не менее перечисленные качества напоминают нам о хорошей личности, тактичной и неэгоцентрированной в общепринятом смысле.
Далее, существует шесть типов эгоцентрических мыслей, противоположных перечисленным выше. Они суть неведение, страсть, гнев, гордость, сомнение (недоверие) и догматизм. Все они отличаются отсутствием добродетелей, присущих рассмотренным ранее мыслям.
Здесь так же неведение коренным образом отличается от базового неведения, лежащего в основании эго, этого вида фундаментального игнорирования себя. Неведение, о котором мы здесь говорим, есть источник всех прочих типов дурных мыслей, тех, которые отличаются невнимательностью, отсутствием сознания духовного типа. Они характеризуются некоей разновидностью неожиданной наглости, которая действует без учета ситуации. Они действуют, подчиняясь импульсу, без находчивости и точности. Все они целиком опьянены смыслом того, что хочешь совершить, поэтому действуют нахально, без видения своего соотнесения с ситуацией.
И под страстью в этом случае следует понимать скорее фактически существующую страсть, чем фундаментальную страсть овладения. Это есть актуализированная страсть желания. В то время как фундаментальная страсть является разновидностью внутренне присущего эго качества хватания, это — актуальное, активное движение овладения. На этом уровне страсть, ненависть и гордость являются более откровенно активными качествами, чем на фундаментальном уровне. В этом случае смысл гордости предохранение личности в ее отношениях с другими личностями. Сомнение раскрывается как явная нехватка безопасности себя. Догматическая вера цепляется за частичное раскрытие того, что мы сделали и не желает отпустить эти идеи, так как мы чувствуем, что в противном случае не осталось бы ничего, за что можно было бы уцепиться.
Догматическая вера сама по себе разделена на различные типы, например философские верования в вечность и нигилизм. Вера в вечное заключается в том, что все в вещественно мире или в духовных сферах пребывает непрерывным и постоянным. Частью этого является мнение, что существует постоянное значение нашего опыта, что может иметь место окончательное и бесповоротное спасение внутри сферы переживающего опыт. Нигилизм же является противоположной крайностью. Он, по существу, есть фатальная вера в то, что ничто не имеет ценности и все лишено всякого смысла. Другой догматической тенденцией является фальшивая вера в моральность или узкую дисциплинированность, которой подчиняешься, догматически цепляясь за нее и пытаясь держаться за нее, как за философскую точку зрения.
Затем есть четыре типа нейтральных мыслей: сон или лень, интеллектуальная спекуляция, раскаяние и знание. Они нейтральны в том смысле, что могут соответствовать различным паттернам, как добродетельным, так и дурным. Теоретическая интеллектуальная спекуляция является наиболее явным нейтральным типом мышления, так как она может состоять на службе у любого вида тенденции. Раскаяние предстает в виде процесса вопрошания, который в дальнейшем проясняет ситуацию: вы совершаете нечто неправильное и переживаете сомнение, которое ведет вас к процессу переоткрытия. Это нейтрально в том смысле, что процесс открытия мог бы происходить в соответствии с альтруистическим или эгоцентрическим паттерном. Знание есть нейтральное открытие потому, что когда вы обучаетесь, вы внезапно обретаете отношение к тому, чему вы учитесь до того, как вы оказываетесь перед следующим выбором, до того, как эго присваивает его себе как теорию. Имеет место моментальное чувство принятия того, что вы слушаете или пытаетесь понять. Сонливость или леность, конечно, тоже нейтральный тип, так как и он содержит в себе такую же возможность принадлежности к открытому или эгоцентрическому контексту.
Теперь все эти типы мышления получают дальнейшую классификацию в соответствии с инстинктивным поведением, связанным с ними, с тем, как вы проецируете их во внешний мир. Это делается или на основе ненависти или на основе желания. Ненависть в этом случае есть естественная разновидность агрессии, а желание — естественная разновидность вожделения. Все эти мысли мотивируются либо инстинктивной ненавистью, либо инстинктивным желанием. Даже явно положительные мысли, сострадание например, на уровне эго могут иметь нижележащее чувство ненависти или страсти. Это зависит от того, основан ли в действительности мыслительный процесс на поспешности или на разновидности некоего голода, который нуждается в захватывании чего-либо, в поглощении чем-либо. Вдобавок, некоторые паттерны мышления в качестве нижележащей мотивации имеют неведение.
Исследование самскарических скандх может научить нас тому, что все феномены человеческой психологии, любые проявляющиеся типы паттернов мышления, все они имеют эти хорошие, плохие, а также безразличные качества. Таким образом мы не можем реально определить какой-нибудь паттерн мышления как однозначный — он не может быть не абсолютной агрессией, ни абсолютной страстью, ни абсолютным безразличием. Все они обладают слабой тенденцией других типов. В целом идея заключается в том, что не следует просто отвергать один тип мышления и полностью принимать другой, даже если этот тип — духовный и добродетельный. Такой тип сомнителен точно так же, как сомнительны другие типы мышления. Это очень важный момент — ничто не может быть реально принято или отвергнуто.
В большем масштабе все паттерны пяти скандх также являются скорее нейтральными, чем принадлежащими только сансаре или только нирване. Но одна вещь в вопросе о пяти скандхах вполне определенна и постоянна — они все время производят кармические цепные реакции. Это всегда бесспорно. Кармический паттерн, конечно, не может существовать сам по себе, так как карма не является неким существом, которое может жить независимо. Карма — это порождаемый процесс, приносящий результаты, которые в свою очередь сеют зерна дальнейших результатов. Это похоже на эхо. Вы кричите и звук вашего голоса возвращается к вам, отраженный от стены, потом еще и еще раз. А скандхи можно было бы назвать лошадью кармы. Скорость кармы основана на пяти скандхах. Естественный, вроде химического, причинно-следственный паттерн, остается в пределах кармы, но движение, которое требует причинно-следственный процесс для своего существования, есть скандхи.
Теперь мы могли бы поговорить.
Вопрос: Вы сказали, что самскара не ассоциируется ни с нирваной, ни с самскарой, относится ли это ко всем скандхам?
Ответ: Ко всем скандхам.
Вопрос: Я озадачен. Вы сказали, что хорошие мысли как-то связаны с природой Будды.
Ответ: Да, это вполне возможно, если в их основании лежит неэгоистическая интонация. Они потому и названы «хорошими», что не действуют из эгомании в буквальном, обычном смысле.
Вопрос: Есть ли больше возможностей достичь природы Будды, находясь в состояниях сознания, классифицируемых, как хорошие?
Ответ: Да, здесь есть тенденция быть ближе к пробужденному состоянию, но если в то же самое время это хорошее состояние используется, оно перестает быть абсолютно хорошим. А становится только псевдо-хорошим.
Вопрос: Тогда, как можно уловить разницу? Имеет ли смысл пытаться стать «хорошим мальчиком»?
Ответ: Я так не думаю. Хотя об этих мыслях говорят как о хороших и добродетельных, в то же время такие мысли — терпение и ненасилие — не могут случиться сами по себе. Они должны нести в себе оттенок страсти или агрессии, как я уже говорил, а также — тупости. Они не могут составить базовую энергию, которая должна следовать с ними с тем, чтобы они могли происходить. Поэтому не существует такой вещи, как стопроцентное добро в каждом конкретном случае. Все тенденции всегда в какой-то степени легче, чем чистое зло и немного тяжелее чистого добра.
Вопрос: Так что, они все происходят из тупости, ненависти или страсти?
Ответ: Да.
Вопрос: Является ли связующей их нитью восприятие, чувствование или то и другое вместе?
Ответ: Только лишь как форма, неведение — основание неразрывности — дает возможность страсти и ненависти продолжаться.
Вопрос: Я не совсем понял то, что вы говорили о скорости. Есть скорость подгоняемого эго, движущегося все быстрее и быстрее, а есть так же скорость универсальной энергии или чего-то подобного. Есть дурная скорость, но есть ли так же и другой вид скорости?
Ответ: Ну, я пытаюсь использовать «скорость», как слово, обозначающее вид движущей агрессии. Но это не целиком в уничижительном смысле. Она имеет и позитивный аспект, потому что любой вид агрессии, любой вид движения всегда содержит в себе нейтральную энергию. Поэтому скорость есть чистая сила, сила нейтральная, которая может быть использована для различных целей. Будда-мудрость завершения всех действий могла бы быть так же названа скоростью. Но эта скорость как-то не основана на достижении цели. Если у вас есть цель или критерий — в смысле достижения чего-либо из того состояния, где вы пребываете сейчас — то это делает весь паттерн скорости разрушительным. В случае же энергии без цели, без понятия относительности, скорость просто случается (происходит) и исчезает просто по своей собственной природе. Она выполняет действие полностью и уходит вспять. Потому что законченное действие в этом случае вовсе не следует критерию или модели. Скорость или энергия просто появляется и входит спонтанно в естественную ситуацию, пытаясь ее привести к состоянию полноты, а затем уйти. Этот вид скорости не ведет себя подобно диктатору. В случае же вмешательства эго, у вас уже есть некая схема вашего действия (или того, что должно случиться), и вы употребляете скорость в соответствии с это схемой. Вы пытаетесь контролировать ситуацию или переформировать ее. Это ведет к разочарованию и замешательству.
Вопрос: Эти догматические верования, о которых вы говорили, могли бы они быть верованиями «наблюдателя»?
Ответ: Если существует тенденция погрузиться в веру в некоторые идеи, в особенности философские, такие как нигилистические или этерналистические, вы автоматически осознаете процесс обучения как отдельный. Вы наблюдаете себя в процессе обучения и частично используете инструменты разной интенсивности, тонкие или агрессивные, приносящие определенный результат. Таким образом, все эти верования в некотором смысле весьма намеренны. Это обычный мыслительный процесс, но такой процесс использует намеренное усилие, пытаясь намеренно быть хорошим или намеренно пытаясь захватить что-либо и т.д. Это справедливо для всех типов, кроме четырех нейтральных паттернов (сон или другие): они не умышленны, за что и названы нейтральными. На них может повлиять любой вид мыслительных паттернов. В действительности они не содержат «наблюдателя». Вот почему они могут быть использованы любым видом намеренного паттерна, эго или не эго. Но остальные чересчур фиксированны и определенны.
Вопрос: Наблюдатель — это тот, кто раскладывает все, что случается в соответствии с этими санскарическими типами плохого или хорошего?
Ответ: Да. Это действительно определенный вид здравого смысла, развивающегося в связи с утверждением смысла эго. К этому времени эго так хорошо установилось, что оно развивает свои собственные правила и образцы. Это становится видом здравого смысла. Поскольку вы вовлечены в игру эго, вы видите все эти вспышки различных видов мышления и концепций не независимыми. Они целиком зависят от главной «штаб-квартиры». Вы всегда должны давать себе отчет, чтобы определить опору. Это и есть наблюдатель. А у наблюдателя есть свой наблюдатель.
Вопрос: Не могли бы вы подробнее рассказать о сомнении. Вы только что говорили о сомнении как о негативном факторе. Ранее же вы говорили о нем в позитивном смысле.
Ответ: Мы говорили о двух принципиально различных типах сомнения. Один из них относится к шести типам эгоцентрических мыслей. Это — тенденция эго сомневаться в терминах мотивации страсти, гнева или безразличия. Это страх утратить всякое основание, скорее смущение, чем сомнение в разумном смысле. Мы боимся, что не сможем осуществить должным образом наши амбиции, относящиеся к области эго. Это в большем смысле страх утраты оснований, чем сомнение.
Разумное сомнение, о котором мы говорили ранее, является общим чувством, что все время происходит что-то неправильное; некий вид семени сомнения, проскакивающего сквозь весь пяти-скандховый процесс. Это качество пытливого, вопрошающего ума, которое является зародышем пробужденного состояния ума. Это сомнение, или разумность, которое ничего не защищает. Оно целиком вопрошающее, а не пытающееся служить области эго или не это. Оно — процесс критического воззрения, продолжающийся все время.
Вопрос: Пытаются связать все это со своими внутренними переживаниями. Как известно, при сидении в тишине проявляют себя ассоциации и многие другие вещи, затем случается мысль и появляется вера в нее, затем приходят воспоминания, далее возникает импульс, что-то, во что я верю, необязательно так. Это может быть, а может и не быть. Я думаю: есть ли все еще в паттерне привязанности это или оно лежит в направлении чего-то более свободного?
Ответ: Вы видите, что очень трудно сделать обобщение. То, как вы описываете случающееся в вас, может иметь различные импликации. Импликация могла базироваться единственно на понятии выживания; оно может быть основано на чувстве типа «может то, а может это» — эго, обманывающее ради занимания лучшей позиции. Или здесь есть возможность для чего-нибудь еще, что могло опираться на некоторого рода открытый ум. Это зависит от вашего отношения к указанному.
Вопрос: Вы упомянули инертность как одно из нейтральных состояний. Но мне не понятно, каким образом леность может быть преобразована. Может ли она быть направлена по тому пути, на котором становятся понятными основания интеллектуальных теоретизирований?
Ответ: Инертность могла бы быть видом скорее инфильтрированного, чем измененного или направленного во что-то иное, поскольку инертность не содержит в себе какой-то определенной вещи. Она — процесс, ментальный процесс при отсутствии решительности. Вы просто катитесь. Поэтому леность имеет возможность проникновения с любой стороны.
Вопрос: Является ли инертность синонимом лени?
Ответ: Ну, в этом случае слова запутывают. В каком-то смысле лень могла бы иметь побочное значение, близкое к капризности ребенка. Вы знаете, как иногда нужно сделать то или иное, но вам не хочется. Своего рода упрямство. А инерция есть состояние полной неподъемности или желания спать, а не играть.
Вопрос: Так что в этом смысле инертность может быть более принимающей, более пассивной?
Ответ: Именно. Она может просачиваться.
Вопрос: Когда пытаешься стать чем-нибудь другим, не лучше ли пытаться стать честным, вместо того, чтобы пытаться быть хорошим? Я подразумеваю под честностью попытку оставить свои собственные претензии. Не есть ли это базовое усилие?
Ответ: Думаю, что так. Причина почему предлагаются все эти различные типы мыслей и идей, фактически состоит в том, чтобы вы смогли увидеть свою психологическую картину в ее наиболее полной перспективе, чтобы вы не пытались рассматривать один тип мыслительного паттерна как хороший, а другой как плохой, чтобы вместо этого вы рассматривали все прямо и просто.
Вопрос: В моем сознании сложилось представление, что скандхи представляют энергию, которая не нашла верного направления к пробужденному состоянию ума. И вынуждена принимать другие различные формы. И похоже, что духовное понимание могло бы вернуть эту заблудшую энергию к своему источнику разными способами. У меня так же сложился еще один образ, когда вы показали, что неведение или форма есть та нить, которая удерживает все скандхи вместе. Тогда у меня появилась мысль, что речь идет о нефункционирующем неведении — если вы только совершенно спокойны и беспристрастны, это все унесет. Эти два образа дают мне два разных отношения. Вы знаете, что я имею в виду?
Ответ: Да, я не вижу здесь особых трудностей. Неведение — это связующий фактор для всех скандх в их мельчайших деталях, но неведение не смогло бы существовать само по себе без относительных ситуаций, а относительная ситуация неведения есть пробужденное состояние ума, которое заставляет неведение выжить или умереть. Другими словами мы могли бы сказать, что пробужденное состояние ума такая же нить, как и неведение. Оно пронизывает все скандхи.
Вопрос: Но оно не было бы пробуждением, если бы оно так действовало.
Ответ: Было бы. Неведение чувствует другой, пробужденный аспект полярности; поэтому оно действует, как действует. Есть некоторая тонкая связь неведения с базовой природой Будды. Поэтому в этом смысле неведение не глупо, оно скорее разумно. Термин для неведения в тибетском языке — та ma rig pa — означает «не-постижение, не-восприятие». Это означает решение не постигать, не видеть, решение не смотреть. Неведение, принимая определенные решения и уже приняв эти решения, пытается поддержать их несмотря ни на что. Часто оно встречается с трудностями, пытаясь сохранить свое решение постоянным, потому, что одно действие неведения не может устоять определенно долго. Неведение так же основывается на проблесках и вспышках неведения, действующего на некотором основании, и пространство между двумя вспышками неведения — есть проницательность, на основании которой оперирует весь процесс неведения. Случается так же иногда, что неведение забывает поддержать свое собственное качество, так что проскакивает пробужденное состояние. А медитативное состояние ума наступает спонтанно тогда, когда эффективность «эго-администрации» резко падает.
Вопрос: Могли бы вы объяснить, что вы понимаете под «игрой эго»?
Ответ: Я думаю, это то, что мы обсуждаем на протяжении всего этого семинара. Основное понятие эго есть понятие выживания, попытка поддержать себя как «я есть», как индивидуальность. Теперь, как мы уже говорили, существует тенденция связывания того, что подчас может разваливаться. Поэтому человек нуждается в поиске всех средств подтверждения, подтверждения связанного, самостоятельного, твердого я. Иногда, как известно, эго должно играть в игру типа того, что ничто не может подтвердить ему. Оно притворяется, что видение сквозь эго никогда не случается, даже если в тайне оно знает больше. Итак эго-попытка поддержать себя оставляет вас в странной позиции старания внушить себе самого себя. Конечно, это ложный ход. Но даже знание того, что это ложь, не всегда может помочь, потому что эго говорит: «Не в этом дело. Мы продолжаем попытку научиться выживать, играя в эту игру хватания ради выживания, используя любую доступную в настоящий момент ситуацию как часть техники выживания». Это включает также и словесную игру, поскольку на определенной стадии установленные вами защитные механизмы становятся мощнее вас. Они становятся непреодолимыми. Затем, когда вы привыкли к подавлению защитными механизмами, если вдруг они исчезают на мгновение, вы чувствуете себя в опасности. Эта игра полярностей все продолжается и продолжается. В целом же, игра эго играется в терминах игнорирования того, что реально случается в какой-либо ситуации. Вы постоянно, чрезвычайно упрямо хотите увидеть это со своей точки зрения, вместо видения реально происходящего.
Вопрос: Вы говорили о возможности видения сверху пяти скандх. Вы полагаете, что с развитием медитативного осознавания можно действительно пережить развертывание скандх в себе?
Ответ: Да. В мгновенном проблеске осознавания или в медитативном состоянии можно видеть подъемы и спады пяти скандх* Вы полагаете, что можно видеть так же растворение и начало повторного их развития. Вся идея медитации состоит в развитии того, что зовется «глазом мудрости» праджняпарамиты, трансцендентального знания. Вначале, когда вы наблюдаете себя и начинаете познавать себя, свои психологические паттерны, это — знание, информация. И вдруг удивительным образом этот процесс наблюдения становится процессом переживания, и вот — он уже в каком-то смысле под вашим контролем. Это не означает, что развитие пяти скандх могло бы приостановиться. Скандхи случаются непрерывно, до тех пор пока не трансмутируются в то, что называется «пять татхагат», пять типов пробужденного бытия.
Видите ли, в начале мы должны развить очень острый, точный ум, чтобы видеть то, чем мы являемся. Нет другого способа оттачивания нашей проницательности. Чисто интеллектуальные спекуляции не могли бы отточить его, поскольку тогда вам нужно вводить так много материала, который лишь притупляет и омрачает. Единственный путь сделать это — оставить проницательность такой, как она есть, с помощью некоторой техники. Тогда проницательность начинает учиться, как релаксироваться и ждать, как позволять отражаться в ней всему, что имеет место. Учебный процесс становится скорее отражением, чем созданием вещей. Итак, ожидание и позволение всему, что возникает, отражаться в проницательности и есть медитативная практика. Это — как бы дать успокоиться водной глади пруда, чтобы стало возможным истинное отражение. Ведь уже и так существует слишком много форм ментальной активности, добавление новых форм не заостряет проницательности. Единственный путь —просто позволить ей развиваться, расти.
Вопрос: Одна из шести добродетелей бодхисатвы —энергия, напряжение, вирья. Трудно связать эту добродетель с идеей ожидающей проницательности.
Ответ: Ну, я не вижу здесь какой-либо проблемы. Видите ли, усилие или напряжение не обязательно означают делание множества вещей. Ожидание само по себе могло бы стать трудной работой, бытие — тяжелый труд, и есть много соблазнов не делать ее (работу).
Вопрос: Существует ли какой-нибудь вид распознаваемого психологического события, который особенно стимулирует процесс пяти скандх или кармы?
Есть определенные самскарические паттерны или положения, ассоциируемые с добродетелью, религией или добром, которые, можно было бы сказать, являются выражением базовой разумности, природой Будды; но они уже присвоены эго и поэтому помогают установлению его природной тенденции духовного материализма. Имеется одиннадцать «добрых» позиций или стремлений этого типа, и среди них — отказ (от себя) или вера, осознавание, дисциплина, уравновешенность, отсутствие страсти, отсутствие гнева, отсутствие неведения, скромность или стыдливость, тенденция ненасилия, энергичность, усилие или смелость. Важным здесь является то, что не нужно изобретать эти духовные или религиозные идеи, т.к. они — естественный вид благородства, неагрессивности и бесстрастия, трудолюбия и ненасилия; и эти тенденции развиваются как часть самскары.
Отсутствие агрессивности также существует в согласии с основной природой этой особой группы самскарических тенденций. Они — вид ума дхармы. Под дхармой мы обычно понимаем бесстрастие в смысле непривязанности и невладения ничем. Недхарма же — то, что лежит в основе страсти. Таким образом для этих тенденций характерно отсутствие спешки или агрессивности. Эти мысли, поистине, необычайно важны. В них содержится доля совести. Они существуют не по чьему-либо произволу, но у них есть достаточно серьезных причин, чтобы быть. Во-первых, имеет место отсутствие агрессивности, открытость. Во-вторых, эта разновидность паттерна ум/тело несет высокий уровень осознавания высших ситуаций. Другими словами, это — отсутствие эго в поверхностном смысле. Однако фундаментальное эго в состоянии остаться не затронутым подобными мыслями. Это зависит от мыслепользователя. Тем не менее перечисленные качества напоминают нам о хорошей личности, тактичной и неэгоцентрированной в общепринятом смысле.
Далее, существует шесть типов эгоцентрических мыслей, противоположных перечисленным выше. Они суть неведение, страсть, гнев, гордость, сомнение (недоверие) и догматизм. Все они отличаются отсутствием добродетелей, присущих рассмотренным ранее мыслям.
Здесь так же неведение коренным образом отличается от базового неведения, лежащего в основании эго, этого вида фундаментального игнорирования себя. Неведение, о котором мы здесь говорим, есть источник всех прочих типов дурных мыслей, тех, которые отличаются невнимательностью, отсутствием сознания духовного типа. Они характеризуются некоей разновидностью неожиданной наглости, которая действует без учета ситуации. Они действуют, подчиняясь импульсу, без находчивости и точности. Все они целиком опьянены смыслом того, что хочешь совершить, поэтому действуют нахально, без видения своего соотнесения с ситуацией.
И под страстью в этом случае следует понимать скорее фактически существующую страсть, чем фундаментальную страсть овладения. Это есть актуализированная страсть желания. В то время как фундаментальная страсть является разновидностью внутренне присущего эго качества хватания, это — актуальное, активное движение овладения. На этом уровне страсть, ненависть и гордость являются более откровенно активными качествами, чем на фундаментальном уровне. В этом случае смысл гордости предохранение личности в ее отношениях с другими личностями. Сомнение раскрывается как явная нехватка безопасности себя. Догматическая вера цепляется за частичное раскрытие того, что мы сделали и не желает отпустить эти идеи, так как мы чувствуем, что в противном случае не осталось бы ничего, за что можно было бы уцепиться.
Догматическая вера сама по себе разделена на различные типы, например философские верования в вечность и нигилизм. Вера в вечное заключается в том, что все в вещественно мире или в духовных сферах пребывает непрерывным и постоянным. Частью этого является мнение, что существует постоянное значение нашего опыта, что может иметь место окончательное и бесповоротное спасение внутри сферы переживающего опыт. Нигилизм же является противоположной крайностью. Он, по существу, есть фатальная вера в то, что ничто не имеет ценности и все лишено всякого смысла. Другой догматической тенденцией является фальшивая вера в моральность или узкую дисциплинированность, которой подчиняешься, догматически цепляясь за нее и пытаясь держаться за нее, как за философскую точку зрения.
Затем есть четыре типа нейтральных мыслей: сон или лень, интеллектуальная спекуляция, раскаяние и знание. Они нейтральны в том смысле, что могут соответствовать различным паттернам, как добродетельным, так и дурным. Теоретическая интеллектуальная спекуляция является наиболее явным нейтральным типом мышления, так как она может состоять на службе у любого вида тенденции. Раскаяние предстает в виде процесса вопрошания, который в дальнейшем проясняет ситуацию: вы совершаете нечто неправильное и переживаете сомнение, которое ведет вас к процессу переоткрытия. Это нейтрально в том смысле, что процесс открытия мог бы происходить в соответствии с альтруистическим или эгоцентрическим паттерном. Знание есть нейтральное открытие потому, что когда вы обучаетесь, вы внезапно обретаете отношение к тому, чему вы учитесь до того, как вы оказываетесь перед следующим выбором, до того, как эго присваивает его себе как теорию. Имеет место моментальное чувство принятия того, что вы слушаете или пытаетесь понять. Сонливость или леность, конечно, тоже нейтральный тип, так как и он содержит в себе такую же возможность принадлежности к открытому или эгоцентрическому контексту.
Теперь все эти типы мышления получают дальнейшую классификацию в соответствии с инстинктивным поведением, связанным с ними, с тем, как вы проецируете их во внешний мир. Это делается или на основе ненависти или на основе желания. Ненависть в этом случае есть естественная разновидность агрессии, а желание — естественная разновидность вожделения. Все эти мысли мотивируются либо инстинктивной ненавистью, либо инстинктивным желанием. Даже явно положительные мысли, сострадание например, на уровне эго могут иметь нижележащее чувство ненависти или страсти. Это зависит от того, основан ли в действительности мыслительный процесс на поспешности или на разновидности некоего голода, который нуждается в захватывании чего-либо, в поглощении чем-либо. Вдобавок, некоторые паттерны мышления в качестве нижележащей мотивации имеют неведение.
Исследование самскарических скандх может научить нас тому, что все феномены человеческой психологии, любые проявляющиеся типы паттернов мышления, все они имеют эти хорошие, плохие, а также безразличные качества. Таким образом мы не можем реально определить какой-нибудь паттерн мышления как однозначный — он не может быть не абсолютной агрессией, ни абсолютной страстью, ни абсолютным безразличием. Все они обладают слабой тенденцией других типов. В целом идея заключается в том, что не следует просто отвергать один тип мышления и полностью принимать другой, даже если этот тип — духовный и добродетельный. Такой тип сомнителен точно так же, как сомнительны другие типы мышления. Это очень важный момент — ничто не может быть реально принято или отвергнуто.
В большем масштабе все паттерны пяти скандх также являются скорее нейтральными, чем принадлежащими только сансаре или только нирване. Но одна вещь в вопросе о пяти скандхах вполне определенна и постоянна — они все время производят кармические цепные реакции. Это всегда бесспорно. Кармический паттерн, конечно, не может существовать сам по себе, так как карма не является неким существом, которое может жить независимо. Карма — это порождаемый процесс, приносящий результаты, которые в свою очередь сеют зерна дальнейших результатов. Это похоже на эхо. Вы кричите и звук вашего голоса возвращается к вам, отраженный от стены, потом еще и еще раз. А скандхи можно было бы назвать лошадью кармы. Скорость кармы основана на пяти скандхах. Естественный, вроде химического, причинно-следственный паттерн, остается в пределах кармы, но движение, которое требует причинно-следственный процесс для своего существования, есть скандхи.
Теперь мы могли бы поговорить.
Вопрос: Вы сказали, что самскара не ассоциируется ни с нирваной, ни с самскарой, относится ли это ко всем скандхам?
Ответ: Ко всем скандхам.
Вопрос: Я озадачен. Вы сказали, что хорошие мысли как-то связаны с природой Будды.
Ответ: Да, это вполне возможно, если в их основании лежит неэгоистическая интонация. Они потому и названы «хорошими», что не действуют из эгомании в буквальном, обычном смысле.
Вопрос: Есть ли больше возможностей достичь природы Будды, находясь в состояниях сознания, классифицируемых, как хорошие?
Ответ: Да, здесь есть тенденция быть ближе к пробужденному состоянию, но если в то же самое время это хорошее состояние используется, оно перестает быть абсолютно хорошим. А становится только псевдо-хорошим.
Вопрос: Тогда, как можно уловить разницу? Имеет ли смысл пытаться стать «хорошим мальчиком»?
Ответ: Я так не думаю. Хотя об этих мыслях говорят как о хороших и добродетельных, в то же время такие мысли — терпение и ненасилие — не могут случиться сами по себе. Они должны нести в себе оттенок страсти или агрессии, как я уже говорил, а также — тупости. Они не могут составить базовую энергию, которая должна следовать с ними с тем, чтобы они могли происходить. Поэтому не существует такой вещи, как стопроцентное добро в каждом конкретном случае. Все тенденции всегда в какой-то степени легче, чем чистое зло и немного тяжелее чистого добра.
Вопрос: Так что, они все происходят из тупости, ненависти или страсти?
Ответ: Да.
Вопрос: Является ли связующей их нитью восприятие, чувствование или то и другое вместе?
Ответ: Только лишь как форма, неведение — основание неразрывности — дает возможность страсти и ненависти продолжаться.
Вопрос: Я не совсем понял то, что вы говорили о скорости. Есть скорость подгоняемого эго, движущегося все быстрее и быстрее, а есть так же скорость универсальной энергии или чего-то подобного. Есть дурная скорость, но есть ли так же и другой вид скорости?
Ответ: Ну, я пытаюсь использовать «скорость», как слово, обозначающее вид движущей агрессии. Но это не целиком в уничижительном смысле. Она имеет и позитивный аспект, потому что любой вид агрессии, любой вид движения всегда содержит в себе нейтральную энергию. Поэтому скорость есть чистая сила, сила нейтральная, которая может быть использована для различных целей. Будда-мудрость завершения всех действий могла бы быть так же названа скоростью. Но эта скорость как-то не основана на достижении цели. Если у вас есть цель или критерий — в смысле достижения чего-либо из того состояния, где вы пребываете сейчас — то это делает весь паттерн скорости разрушительным. В случае же энергии без цели, без понятия относительности, скорость просто случается (происходит) и исчезает просто по своей собственной природе. Она выполняет действие полностью и уходит вспять. Потому что законченное действие в этом случае вовсе не следует критерию или модели. Скорость или энергия просто появляется и входит спонтанно в естественную ситуацию, пытаясь ее привести к состоянию полноты, а затем уйти. Этот вид скорости не ведет себя подобно диктатору. В случае же вмешательства эго, у вас уже есть некая схема вашего действия (или того, что должно случиться), и вы употребляете скорость в соответствии с это схемой. Вы пытаетесь контролировать ситуацию или переформировать ее. Это ведет к разочарованию и замешательству.
Вопрос: Эти догматические верования, о которых вы говорили, могли бы они быть верованиями «наблюдателя»?
Ответ: Если существует тенденция погрузиться в веру в некоторые идеи, в особенности философские, такие как нигилистические или этерналистические, вы автоматически осознаете процесс обучения как отдельный. Вы наблюдаете себя в процессе обучения и частично используете инструменты разной интенсивности, тонкие или агрессивные, приносящие определенный результат. Таким образом, все эти верования в некотором смысле весьма намеренны. Это обычный мыслительный процесс, но такой процесс использует намеренное усилие, пытаясь намеренно быть хорошим или намеренно пытаясь захватить что-либо и т.д. Это справедливо для всех типов, кроме четырех нейтральных паттернов (сон или другие): они не умышленны, за что и названы нейтральными. На них может повлиять любой вид мыслительных паттернов. В действительности они не содержат «наблюдателя». Вот почему они могут быть использованы любым видом намеренного паттерна, эго или не эго. Но остальные чересчур фиксированны и определенны.
Вопрос: Наблюдатель — это тот, кто раскладывает все, что случается в соответствии с этими санскарическими типами плохого или хорошего?
Ответ: Да. Это действительно определенный вид здравого смысла, развивающегося в связи с утверждением смысла эго. К этому времени эго так хорошо установилось, что оно развивает свои собственные правила и образцы. Это становится видом здравого смысла. Поскольку вы вовлечены в игру эго, вы видите все эти вспышки различных видов мышления и концепций не независимыми. Они целиком зависят от главной «штаб-квартиры». Вы всегда должны давать себе отчет, чтобы определить опору. Это и есть наблюдатель. А у наблюдателя есть свой наблюдатель.
Вопрос: Не могли бы вы подробнее рассказать о сомнении. Вы только что говорили о сомнении как о негативном факторе. Ранее же вы говорили о нем в позитивном смысле.
Ответ: Мы говорили о двух принципиально различных типах сомнения. Один из них относится к шести типам эгоцентрических мыслей. Это — тенденция эго сомневаться в терминах мотивации страсти, гнева или безразличия. Это страх утратить всякое основание, скорее смущение, чем сомнение в разумном смысле. Мы боимся, что не сможем осуществить должным образом наши амбиции, относящиеся к области эго. Это в большем смысле страх утраты оснований, чем сомнение.
Разумное сомнение, о котором мы говорили ранее, является общим чувством, что все время происходит что-то неправильное; некий вид семени сомнения, проскакивающего сквозь весь пяти-скандховый процесс. Это качество пытливого, вопрошающего ума, которое является зародышем пробужденного состояния ума. Это сомнение, или разумность, которое ничего не защищает. Оно целиком вопрошающее, а не пытающееся служить области эго или не это. Оно — процесс критического воззрения, продолжающийся все время.
Вопрос: Пытаются связать все это со своими внутренними переживаниями. Как известно, при сидении в тишине проявляют себя ассоциации и многие другие вещи, затем случается мысль и появляется вера в нее, затем приходят воспоминания, далее возникает импульс, что-то, во что я верю, необязательно так. Это может быть, а может и не быть. Я думаю: есть ли все еще в паттерне привязанности это или оно лежит в направлении чего-то более свободного?
Ответ: Вы видите, что очень трудно сделать обобщение. То, как вы описываете случающееся в вас, может иметь различные импликации. Импликация могла базироваться единственно на понятии выживания; оно может быть основано на чувстве типа «может то, а может это» — эго, обманывающее ради занимания лучшей позиции. Или здесь есть возможность для чего-нибудь еще, что могло опираться на некоторого рода открытый ум. Это зависит от вашего отношения к указанному.
Вопрос: Вы упомянули инертность как одно из нейтральных состояний. Но мне не понятно, каким образом леность может быть преобразована. Может ли она быть направлена по тому пути, на котором становятся понятными основания интеллектуальных теоретизирований?
Ответ: Инертность могла бы быть видом скорее инфильтрированного, чем измененного или направленного во что-то иное, поскольку инертность не содержит в себе какой-то определенной вещи. Она — процесс, ментальный процесс при отсутствии решительности. Вы просто катитесь. Поэтому леность имеет возможность проникновения с любой стороны.
Вопрос: Является ли инертность синонимом лени?
Ответ: Ну, в этом случае слова запутывают. В каком-то смысле лень могла бы иметь побочное значение, близкое к капризности ребенка. Вы знаете, как иногда нужно сделать то или иное, но вам не хочется. Своего рода упрямство. А инерция есть состояние полной неподъемности или желания спать, а не играть.
Вопрос: Так что в этом смысле инертность может быть более принимающей, более пассивной?
Ответ: Именно. Она может просачиваться.
Вопрос: Когда пытаешься стать чем-нибудь другим, не лучше ли пытаться стать честным, вместо того, чтобы пытаться быть хорошим? Я подразумеваю под честностью попытку оставить свои собственные претензии. Не есть ли это базовое усилие?
Ответ: Думаю, что так. Причина почему предлагаются все эти различные типы мыслей и идей, фактически состоит в том, чтобы вы смогли увидеть свою психологическую картину в ее наиболее полной перспективе, чтобы вы не пытались рассматривать один тип мыслительного паттерна как хороший, а другой как плохой, чтобы вместо этого вы рассматривали все прямо и просто.
Вопрос: В моем сознании сложилось представление, что скандхи представляют энергию, которая не нашла верного направления к пробужденному состоянию ума. И вынуждена принимать другие различные формы. И похоже, что духовное понимание могло бы вернуть эту заблудшую энергию к своему источнику разными способами. У меня так же сложился еще один образ, когда вы показали, что неведение или форма есть та нить, которая удерживает все скандхи вместе. Тогда у меня появилась мысль, что речь идет о нефункционирующем неведении — если вы только совершенно спокойны и беспристрастны, это все унесет. Эти два образа дают мне два разных отношения. Вы знаете, что я имею в виду?
Ответ: Да, я не вижу здесь особых трудностей. Неведение — это связующий фактор для всех скандх в их мельчайших деталях, но неведение не смогло бы существовать само по себе без относительных ситуаций, а относительная ситуация неведения есть пробужденное состояние ума, которое заставляет неведение выжить или умереть. Другими словами мы могли бы сказать, что пробужденное состояние ума такая же нить, как и неведение. Оно пронизывает все скандхи.
Вопрос: Но оно не было бы пробуждением, если бы оно так действовало.
Ответ: Было бы. Неведение чувствует другой, пробужденный аспект полярности; поэтому оно действует, как действует. Есть некоторая тонкая связь неведения с базовой природой Будды. Поэтому в этом смысле неведение не глупо, оно скорее разумно. Термин для неведения в тибетском языке — та ma rig pa — означает «не-постижение, не-восприятие». Это означает решение не постигать, не видеть, решение не смотреть. Неведение, принимая определенные решения и уже приняв эти решения, пытается поддержать их несмотря ни на что. Часто оно встречается с трудностями, пытаясь сохранить свое решение постоянным, потому, что одно действие неведения не может устоять определенно долго. Неведение так же основывается на проблесках и вспышках неведения, действующего на некотором основании, и пространство между двумя вспышками неведения — есть проницательность, на основании которой оперирует весь процесс неведения. Случается так же иногда, что неведение забывает поддержать свое собственное качество, так что проскакивает пробужденное состояние. А медитативное состояние ума наступает спонтанно тогда, когда эффективность «эго-администрации» резко падает.
Вопрос: Могли бы вы объяснить, что вы понимаете под «игрой эго»?
Ответ: Я думаю, это то, что мы обсуждаем на протяжении всего этого семинара. Основное понятие эго есть понятие выживания, попытка поддержать себя как «я есть», как индивидуальность. Теперь, как мы уже говорили, существует тенденция связывания того, что подчас может разваливаться. Поэтому человек нуждается в поиске всех средств подтверждения, подтверждения связанного, самостоятельного, твердого я. Иногда, как известно, эго должно играть в игру типа того, что ничто не может подтвердить ему. Оно притворяется, что видение сквозь эго никогда не случается, даже если в тайне оно знает больше. Итак эго-попытка поддержать себя оставляет вас в странной позиции старания внушить себе самого себя. Конечно, это ложный ход. Но даже знание того, что это ложь, не всегда может помочь, потому что эго говорит: «Не в этом дело. Мы продолжаем попытку научиться выживать, играя в эту игру хватания ради выживания, используя любую доступную в настоящий момент ситуацию как часть техники выживания». Это включает также и словесную игру, поскольку на определенной стадии установленные вами защитные механизмы становятся мощнее вас. Они становятся непреодолимыми. Затем, когда вы привыкли к подавлению защитными механизмами, если вдруг они исчезают на мгновение, вы чувствуете себя в опасности. Эта игра полярностей все продолжается и продолжается. В целом же, игра эго играется в терминах игнорирования того, что реально случается в какой-либо ситуации. Вы постоянно, чрезвычайно упрямо хотите увидеть это со своей точки зрения, вместо видения реально происходящего.
Вопрос: Вы говорили о возможности видения сверху пяти скандх. Вы полагаете, что с развитием медитативного осознавания можно действительно пережить развертывание скандх в себе?
Ответ: Да. В мгновенном проблеске осознавания или в медитативном состоянии можно видеть подъемы и спады пяти скандх* Вы полагаете, что можно видеть так же растворение и начало повторного их развития. Вся идея медитации состоит в развитии того, что зовется «глазом мудрости» праджняпарамиты, трансцендентального знания. Вначале, когда вы наблюдаете себя и начинаете познавать себя, свои психологические паттерны, это — знание, информация. И вдруг удивительным образом этот процесс наблюдения становится процессом переживания, и вот — он уже в каком-то смысле под вашим контролем. Это не означает, что развитие пяти скандх могло бы приостановиться. Скандхи случаются непрерывно, до тех пор пока не трансмутируются в то, что называется «пять татхагат», пять типов пробужденного бытия.
Видите ли, в начале мы должны развить очень острый, точный ум, чтобы видеть то, чем мы являемся. Нет другого способа оттачивания нашей проницательности. Чисто интеллектуальные спекуляции не могли бы отточить его, поскольку тогда вам нужно вводить так много материала, который лишь притупляет и омрачает. Единственный путь сделать это — оставить проницательность такой, как она есть, с помощью некоторой техники. Тогда проницательность начинает учиться, как релаксироваться и ждать, как позволять отражаться в ней всему, что имеет место. Учебный процесс становится скорее отражением, чем созданием вещей. Итак, ожидание и позволение всему, что возникает, отражаться в проницательности и есть медитативная практика. Это — как бы дать успокоиться водной глади пруда, чтобы стало возможным истинное отражение. Ведь уже и так существует слишком много форм ментальной активности, добавление новых форм не заостряет проницательности. Единственный путь —просто позволить ей развиваться, расти.
Вопрос: Одна из шести добродетелей бодхисатвы —энергия, напряжение, вирья. Трудно связать эту добродетель с идеей ожидающей проницательности.
Ответ: Ну, я не вижу здесь какой-либо проблемы. Видите ли, усилие или напряжение не обязательно означают делание множества вещей. Ожидание само по себе могло бы стать трудной работой, бытие — тяжелый труд, и есть много соблазнов не делать ее (работу).
Вопрос: Существует ли какой-нибудь вид распознаваемого психологического события, который особенно стимулирует процесс пяти скандх или кармы?