Трускиновская Далия. Аутсайдеры

   - Еще деда Семен Ильич.
   - Он чей папа? Мамин или папин? - быстро спросил Адька-Адлер.
   - Ничей папа, он с нами живет, - настороженно ответила девчонка. - А вы кто? Вы к кому? Почему вас Джерька пропустил?!
   Ее беспокойство передалось мальчику, и тот, сперва не слишком испугавшись визитеров, ощутил тревогу, шагнул вперед, готовясь защищать подружку.
   Подружка схватила его за руку.
   - Это ничего, это ерунда, они сейчас уйдут, - ее голосок стал звонким-звонким. - Все хорошо, все в порядке, тебе нельзя волноваться!
   - Мне нельзя волноваться… - повторил мальчик, - мне нельзя волноваться…
   Адька-Адлер схватил мальчика за плечи.
   - Ты кто? Как тебя зовут?
   И тут его самого цапнул за плечо Вишняков.
   - Вставай, пошли! Не трогай его!
   Адька-Адлер вскочил, развернулся, стряхивая руку.
   - Я должен понять! Это же, это же!..
   - Ты хочешь сказать, что это твой брат?
   - Ну да!
   - Пошли! - приказал Вишняков и буквально выпихнул его за дверь.
   Адька-Адлер прислонился к стене.
   - Не понимаю! - воскликнул он. - Они что, наконец созрели для ребенка? Этого они родили сознательно и воспитывают сами?
   - Погоди, погоди, - повторял Вишняков. - Сейчас мы во всем разберемся, сейчас разберемся, вот придет с базара эта траханная мама, и мы во всем разберемся…

***

   Вишнякову был страшновато. До сих пор он имел дело с вещами понятными, такими, которые можно просчитать. Мистика в его жизни присутствовала постольку, поскольку он сам считал нужным впускать ее - с экрана, а книг почти не читал.
   Сперва - восемнадцатилетний Немка, потом - семилетний Немка, не многовато ли? И если восемнадцатилетний хотя бы поведением отличался, то маленький был именно тем Немкой, погруженным в себя, пребывающим в очень шатком равновесии.
   И если Адька-Адлер еще бормотал что-то про сумасшедшую семью, то Вишняков понимал - нет, не семья, что-то иное, только не семья! Ему даже пришло в голову сбежать. Но посмотрел на Адьку-Адлера и понял - нужно остаться и помочь парню, вот просто нужно, иначе парень спятит.
   Адька-Адлер уже стал ему очень симпатичен, и, к тому же, старшему как-то непристойно бросать младшего. И вдвоем больше шансов раскрутить историю всю, полностью, до последней детальки. И еще - может статься, эта помощь окупится сторицей…
   Поэтому они спустились вниз и ждали "маму". Вишняков полагал, что ушла она ненадолго, базар в десяти минутах ходьбы, а дети оставлены одни. И оказался прав. Очень скоро залаял пес, бухнула входная дверь.
   Они встретили женщину прямо на кухне, встав весьма разумно - чтобы ей уже не выскочить.
   Она метнулась назад, налетела на Вишнякова, попыталась прорваться, но только потеряла очки. Тогда она, пятясь, отступила к столу и табуреткам.
   На вид этой женщине было уже немало лет - хотя все на свете, припорошенное пылью и затянутое паутиной, выглядит старым и ненужным. А женщина как раз и казалась пыльной, выгоревшей, блеклой, непонятно для чего зажившейся на земле.
   Адька-Адлер смотрел на нее, хмуря брови. Она же смотрела на Вишнякова, сообразив, что он тут будет карать и миловать.
   - Вы кто? - именно Вишнякова спросила она, поставив кошелку на табурет и пытаясь открыть ее боковой карман.
   - Руки! - рявкнул Вишняков. - Руки прочь! Отойдите к окну! Адик, посмотри, что там у нее?
   В кошелке был баллончик со слезоточивым газом.
   - Вот дура, - сочувственно заметил Вишняков. - Это не для помещения. Сама же обревелась бы. И заметь, Адик, она не орет. Она понимает, что мы не воры.
   Адька-Адлер подошел к женщине.
   - Тетя Аля? - неуверенно спросил он. - Вы меня совсем не помните? Тетя Аля!
   И не получил ответа.
   Поняв, он шагнул к дверям, поднял очки, протянул ей.
   - Ну? Теперь узнали?
   - Узнала! - крикнул, тыча пальцем в онемевшую женщину, Вишняков. - У вас тут телефоны вообще есть? Она сейчас пойдет и вызвонит хозяина этой фазенды! И говорить мы будем не с ней, а с ним!
   - Это тетя Аля, она была моей няней, она меня читать и считать учила, - сказал Адька-Адлер. - А потом я жил с Семеном Ильичом. Тетя Аля, теперь-то вы можете сказать, кто мои родители? И где они сейчас? Они что, живут в этом доме?
   - Погоди с родителями, - перебил его Вишняков. - Сперва пусть она найдет нам Клопа!
   И тут женщина заговорила.
   - Борька? - спросила она. - Борька? Вишняков?
   - Так я и знал! Это мистика, но я знал, что вы трое должны оказаться вместе! Позволь тебе представить, папы твоего одноклассница - Алла… Алла…
   Жуткая, непроизносимая фамилия вылетела из головы.
   - Замолчи, замолчи, замолчи сейчас же!
   Женщина кинулась на Вишнякова, решив, очевидно, ладонью залепить ему рот, была отброшена и разревелась.
   - Истерика, - костатировал Вишняков. - Адик, мы тут с тобой, кажется, осиное гнездо разворошили. Баллончик - это еще цветочки.
   - А у меня с собой ствол, - совершенно спокойно заявил Адька-Адлер. И действительно, достал из-за пазухи "вальтер".
   - Ты что, сдурел - такое с собой таскать? - удивился Вишняков.
   - Еду на хорошей машине черт знает куда, мало ли что.
   - Да-а… - Вишнякову парень нравился все больше. Пожалуй, его даже можно было уважать. И умеет, и не боится постоять за себя. Повезло Росинвестбанку. Надо же - малахольный Немка сподобился такого отпрыска…
   Женщина рыдала, сидя на табуретке, лицом - в потертую клеенку кухонного стола.
   Адька-Адлер насторожился. Он услышал скрип, уже чуточку знакомый скрип. И, выдернув пистолет, побежал на звук. Вишняков без размышлений - за ним.
   Это оказалась дверь черного хода. Они выскочили - и увидели, как торопятся к калитке мальчик, девочка и уводящий их низкорослый мужчина.
   - Стой, Клоп, стрелять буду! - заорал безоружный Вишняков.
   Одноклассник обернулся.
   - Не смей детей пугать!
   - Я тебе сейчас не детей - я всю вашу Мухотраховку на уши поставлю! Разворачивайся! Живо в дом!
   - Альберт Владимирович! - это уже вмешался Адька-Адлер. - Опять кашу заварили? Опять покупаете на грош пятаков?
   Точно, вспомнил Вишняков, Клоп и был Аликом! Нельзя называть детей Альбертами - вырастут Клопы, если не чего-нибудь похуже.
   - Не кричите, им нельзя волноваться! - Клоп попытался прижать к себе детей, спрятаться за ними, но девочка не далась и успела отпихнуть мальчика.
   - Сам не кричи!
   Адька-Адлер спрятал пистолет, подошел и преспокойно взял Клопа за шиворот.
   - Куда его? - спросил Вишнякова.
   - Я сам! - Клоп вывернулся. - Только детей не трожьте!
   - Детям ничего не угрожает. Ну, ты идешь?
   - Иду… - проворчал Клоп. И пошел к черному ходу, а мальчик и девочка, в нелепо ярких куртках и шапках, остались стоять, взявшись за руки.
   - Вы пока поиграйте во дворе, - сказал им Адька-Адлер. - Ладно?
   Девочка кивнула, мальчик помотал головой.
   - Ты только не бойся, слышишь? - обратился к нему Адька-Адлер. - Я тебя не обижу. Понимаешь?
   - Понимаю…
   Мальчик вдруг неуверенно улыбнулся. И Адька-Адлер улыбнулся в ответ.
   Надо же, подумал он, искал родителей - нашел младшенького. Забрать его отсюда - и точка.
   Но прежде всего нужно было разобраться с Альбертом Владимировичем Колопенко.
   - Борис Андреевич, с ним нужно говорить жестко! - крикнул Адька-Адлер. - Я знаю! Я сейчас!
   - При нем я ни слова не скажу, - тут же вызверился Клоп.
   Вишняков соображал быстро.
   - Хорошо, поговорим без него. Адик, присмотри, чтобы Алка никуда не сбежала, и за детьми. А с этим - я тоже знаю, как разговаривать!

***

   Одноклассники не стали подниматься наверх, а сели за кухонный стол, благо Алка спряталась где-то в доме.
   - Это сколько же мы не виделись? - спросил Вишняков.
   Вопрос повис в воздухе.
   - Ну, хорошо, Альберт Владимирович. Будем по существу. Куда девался Немка Адлер?
   - А чего - девался? Живет где-то. С матерью, - буркнул Клоп.
   - В телефонной книге его нет.
   - Так у него и телефона нет.
   - Как это?
   - А на что ему?
   - Ну!.. Ну, сыну раз в месяц позвонить, блин!
   - Слушай, Боря, не лезь ты в это дело, - проникновенно попросил Клоп. - Есть у Немки сын, нет у Немки сына - ты-то тут при чем? Своих забот мало?
   - Мало, - твердо сказал Вишняков. - У вас тут что, шведская семья? Немка детей плодит, Алка растит, ты министр финансов? Что же вы их потом на произвол судьбы бросаете?
   - Ни фига себе на произвол! - возмутился Клоп. - Человека в Росинвестбанк устроили! Он там знаешь сколько получает!
   - Кто бы мог подумать, что ты займешься благотворительностью? - ехидно спросил Вишняков. - Устроил мальчика на хорошее место и отрезал от дурных родителей, чтобы ему не приходилось их стесняться! Ну, благодетель, блин, эпический! Но, надо отдать тебе должное, парень вышколен превосходно.
   Клоп возмущенно фыркнул. Вишняков это фырканье как-то сразу перевел на человеческий язык: уж слишком превосходно! И в самом деле - не каждый воспитанник на воспитателя с "вальтером" пойдет…
   - И младшего в банк готовишь? А девчонку? Ее что - в топ-модели? - тут Вимшнякову пришло в голову вовсе несообразное. - Ты что же, Немку с Алкой поженил? И все мальчики в него рождаются, девочки - в нее?! Слушай, ты чем тут вообще занимаешься?! Создаешь акционерное общество аутсайдеров по производству жизнеспособного потомства?!
   Маленький, действительно по-тараканьи усатый и порядком облысевший Клоп вскочил.
   - Ага! Аутсайдеры! Быдло! Дерьмо собачье! Ноги о них вытирать!..
   - Кто же о дерьмо ноги вытирает? - попытался урезонить крикуна Вишняков. Но у Клопа всегда были проблемы с чувством юмора.
   Не обращая внимания на его гнев, упреки, обвинения и угрозы, Вишняков достал сотовый. Там сохранился номер звонившего вчера Адьки-Адлера.
   - Это Вишняков. Как вы там?
   - Тетя Аля с детьми, я за дверью.
   - Хорошо. Слушай, сынок, найди-ка ты мне логово господина Колопенко и произведи там грамотный обыск. Добычу тащи сюда.
   - Вы не смеете! - заорал Клоп.
   - А вот я вызову сейчас сюда свою охрану, - ласково пообещал Вишняков. - Охрана у меня хорошая, я бригаду, которая Шитиковский рынок держала, чуть ли не полностью к себе взял. Правда, придется два часа обождать. Но порядок они тут наведут, так-перетак, раз и навсегда!
   - Потом отвечать придется!
   - Потом и будем думать. А сейчас мне очень не нравится здешняя атмосфера, - совершенно серьезно сказал Вишняков. - Знаешь, Клоп, я всегда имел хороший нюх. Кроме всего прочего, я за версту чую покойника. Свеженького - не всегда, а лежалый труп четко чую. И сейчас мне мой нос говорит, что тут неладно.
   - Нет тут покойников, чем хочешь клянусь!
   - Ну, в самом доме, конечно, нет…
   Клоп отвернулся, посопел, принял решение.
   - Слушай, Борька, не надо меня обыскивать, - попросил он. - Давай договоримся по-хорошему. Я позвоню, привезут деньги. Много не обещаю, но кое-что наскребем.
   - Взятка - это полезно, - одобрил Вишняков. - Но ведь я человек серьезный, мне мало брать западло.
   - Тысяча? - осторожно спросил Клоп.
   - Чего - тысяча?
   - Зеленых.
   - Мало.
   Вишняков понятия не имел, что именно покупает сейчас Клоп, но решил набивать цену до упора - авось одноклассник проболтается. К его удивлению, Клоп проглотил и отказ от трех, и отказ от пяти, и отказ от десяти, только на двенадцати сказал, что должен посоветоваться.
   Тут на кухню вошел Адька-Адлер.
   - Борис Андреевич, мы, оказывается, дурдом штурмом брали.
   И выложил на стол большие географические карты. Вишняков разглядел их и невольно выдохнул: "Ого!"
   Контуры Европы оказались заполнены какими-то новыми, никому не известными государствами. Юг Франции и север Испании заняла большая страна Септимания. Санкт-Петербург с прилегающими к нему Финляндией и Прибалтикой тоже составил некую державу. Польша, Украина и Белоруссия слились, а Крым стал-таки автономной единицей, может, даже островом.
   С художественной точки зрения это были произведения искусства, тончайшая работа акварелью, гуашью, тушью, безупречность шрифтов и обрамлявших шедевры орнаментов.
   - Ну, ясно, - подвел итог Вишняков. - Доллары, надо полагать, тебе переведут из Септимании? Ну, Клоп, актерище! Это же твой звездный час был, блин! Я же тебе по меньшей мере десять минут верил!
   Адька-Адлер засмеялся.
   - Вот еще сокровище, - он протянул удостоверение, размером - раза в полтора больше обыкновенного, в сверкающих изумрудных корочках.
   Вишняков открыл.
   - Элберт Колло, - прочитал он вслух. - Региональный комиссар, раэль-протектор второго посвящения…
   И заткнулся.
   Слово "раэль" было откуда-то знакомо.
   - Сынок, - сказал Вишняков. - Как ты думаешь, может в этой Трахомуховке быть Интернет-клуб?
   - Должен, - решил Адька-Адлер. - Но это еще не все. Альберт Владимирович, я тронут, что вы сохранили мои старые тетрадки. Но вот это вам зачем?
   Он выложил на стол две стопочки. Одна была аккуратная ("Мои", - объяснил он Вишнякову, тот открыл и кивнул, так выглядят тетрадки первоклашки-отличника), другая - словно ее по клочку собирали на помойке.
   - Тетрадь по математике ученика седьмого "вэ" класса Наума Адлера, - медленно прочитал кривые каракули Вишняков. - Точно - Немкины! Но какого хрена? Ты что - музей открывать собрался?
   Клоп проигнорировал иронию.
   - Надо же - раэль-протектор… - пробормотал Вишняков. - Стоп! Вспомнил! Это же секта такая! Ну, Клоп, так ты еще и сектант? Адька, я от них охреневаю! Мало мне мормонов?!
   На мормонов Вишнякову удивительно везло. Аккуратные мальчики, чем-то даже похожие на Адьку-Адлера, в одинаковых черных костюмчиках и с рюкзачками, попадались ему в самых неожиданных местах. Очевидно, чуя в этом крупном мужчине с веселыми глазами природную склонность к полигамии, они очень бережно и деликатно вербовали его в свои ряды, дарили прекрасно изданную "Книгу Мормона", обещали спасение его душе, пока однажды разъяренный Вишняков не раздобыл изданную еще при советской власти книгу о популярных сектах. После чего он сам налетел на мальчиков, обвиняя мормонов в массовых убийствах североамериканских индейцев, а также в том, что они где-то в семнадцатом веке ввели в обиход снятие скальпов. Тут Вишняков, признаться, перепутал их с баптистами, но все равно подействовало.
   - Раэль-протектор - это круто, - согласился Адька-Адлер. - Это не те, которые создавали новое человечество? По заказу марсиан?
   - Нет, это другие, - быстро ответил Вишняков. - Ступай-ка, покопайся еще. Держу пари - ты там и политическую карту Марса сейчас найдешь, и карту Юпитера тоже. Все самое дикое тащи сюда!
   Когда юноша вышел, Вишняков сам закрыл за ним кухонную дверь, повернулся к Клопу и сказал уже без тени веселья в голосе:
   - Клоп, я вспомнил, кто такие раэли. Это секта, которую лет семь назад запретили в Штатах. Против нее поднялись все, от католиков до вудуистов. Было даже особое закрытое заседание Конгресса. Потом правозащитники еще что-то пищали про невинных шарлатанов. А теперь скажи - ты сам сдуру вообразил себя раэлем и назначил протектором? Или эти товарищи просочились сюда, к нам?
   Он потрогал удостоверение.
   - Полиграфическое исполнение радует. Ну так как же? Ты заказал эту штуковину в единственном числе? Или ее вручил тебе раэль-эмиссар сорок пятого ранга?!
   - Боря, дай мне позвонить по телефону, - попросил Клоп.
   - Не дам. Удостоверение - на русском языке. Очень интересно! Выходит, просочились и стали вербовать наших местных сумасшедших… Но на кой им региональное отделение в Мухотраховке, хотел бы я знать!
   И тут же подсознание выдало ответ. Синий дорожный указатель оно предъявило - "Матрюховка - Долгое - 32 км". Долгое, никому не нужный, выселенный с глаз долой, занятый в своих лабораториях неизвестно чем, вышедший из-под всякого контроля, агонизирующий институт органического синтеза…
   И сам же Вишняков его туда выпер!
   Вот где у нас теперь новое человечество рождается…

***

   Когда Адька-Адлер принес на кухню следующую порцию находок, Клоп отвернулся от него. Может, стыдно было смотреть парню в глаза, а может, не хотел показывать зреющий под глазом синяк. А ссадину на затылке под волосами все равно не видно, настолько волос еще хватает.
   - Целая ведомость, надо же! - воскликнул Вишняков, растирая левой рукой кисть правой. - "Проведена разъяснительная работа", "Проведено посещение на дому", "Проведено совместное моление", "Проведен урок скроделирования" - Клоп, а это что такое?
   - В Матрюховке их всего четверо, зато в Игнашкове пятнадцать человека, - Адька-Адлер предъявил список. - Смотрите, они тут за денежные суммы расписывались.
   - И сколько теперь платят за бескорыстную веру? "Яшутин Николай - пятьсот рублей". Не густо. "Яшутина Зоя - восемьсот рублей". Это что - в месяц, в неделю? А, Клоп?
   - По обстоятельствам, - буркнул тот. - У них там цех закрылся, людям жрать нечего. Вся надежда на огород.
   - Кормилец и благодетель, значит… А отчетность предъявляешь в Долгое? Кому?
   Клоп показал глазами на Адьку-Адлера.
   - Ну, ты, сынок, гений сыска! Но там наверняка есть более серьезные бумаги и, соответственно, тайник. Попробуй, а?
   - Можно, - согласился юноша и поспешил на поиски тайника.
   - Великое дело азарт, - произнес Вишняков. - Значит, что мы имеем? Мы имеем: секта раэлей, благополучно исчезнувшая в Штатах, Франции и прочей Европе, перебазировалась в нашу глубинку. Но не вся целиком, с чадами и домочадцами, а головка. Так, Клоп? Ведь в просторах Российской империи войско Чингис-хана спокойно затеряется! Когда в Штатах у них земля под ногами загорелась, они уже подготовили плацдарм в России. И хороший, доложу я тебе, плацдарм. Почему тебя занесло к раэлям - это понятно. Хочется миром порулить! И ты же доложил, что в Долгое переезжает институт оргсинтеза. Для них это было - подарок судьбы, блин! Прибыли они к нам с липовыми документами, это и ежу понятно. Но ведь иностранцев с визами хоть как-то контролируют, Как ты их, Клопище, сюда притащил?
   - Через Казахстан…
   Вишняков только рот разинул. О подробностях спрашивать не стал - подробности наверняка были в большом количестве и разной степени маразма.
   - Они слишком рано прокукарекали про свои опыты. Общество оказалось не готово к тому, что буквально завтра на смену придут потомственные гении. К тому же, согласись, Клоп, первые два клонированных ребенка на самом деле были никакие не клонированные! Обычным путем сотворенные младенцы! Только это выяснилось пару лет спустя. Но сдается мне, что тут, в Долгом, трудятся уже не шарлатаны.
   - Тут Дайана Рамирес со своей командой, если тебе это что-то говорит, - гордо сообщил Клоп.
   - Ни хрена не говорит, но я тебе верю. Ну, не так уж глупо было спрятаться в Долгом и отсюда готовить генетический десант… Но почему Немка? Никого получше не нашли? Мир, состоящий из малахольных Немок, - это, знаешь ли, уже за гранью всего!
   - А ты бы назвал вот его малахольным? - Клоп мотнул головой, указывая на дверь, которую пару минут назад закрыл Адька-Адлер.
   - Значит, клон? Действительно клон?! - Вишняков и понимал, что догадался правильно, и именно сейчас, получив подтверждение догадки, струхнул - а не безумие ли, не сон ли, не розыгрыш ли дурацкий?
   - Ну, клон. Первый, между прочим! И что - малахольный?! Все зависит от воспитания! У Немки мать была клуша какая-то затюканная! Что она могла воспитать? Да она его ложку до рта донести не научила! А мы!..
   - Погоди! Так почему же именно Немка? Только чтобы доказать силу воспитания, что ли? Стоило ради этого тащить сюда через Казахстан людей и деньги! А ведь деньги-то серьезные, а? А читал - к этим раэлям и миллионеры примкнули!
   - У Немки были фантастические математические способности, - сказал Клоп. - Помнишь, когда Лошадь заболела, к нам прислали такого смешного старичка. В шестом, что ли, классе?
   - В седьмом, - поправил Вишняков. - Семен, Семен…
   - Семен Ильич. Он у нас две четверти был.
   - Точно.
   - Помнишь, как Немка у него получил первую пятерку по геометрии?
   Вишняков задумался - и действительно вспомнил. Была задача: известна длина сторон треугольника, нужно определить площадь. И два ответа. Один сходу получился у всех. Старик предложил пятерку в четверти тому, кто найдет второе решение. Класс взвыл и принялся мучаться. Семен Ильич смотрел, смотрел - и вдруг потребовал: "Адлер, к доске!" Немка, почему-то лишившись дара речи, выскочил, взял мел и быстро нарисовал совершенно другой треугольник, длинный и тощий, но с той же заданной длиной сторон. Класс обалдел. После чего аутсайдер две четверти был математическим лидером. Правда, немым лидером. Он рисовал и писал цифры с формулами, а Семену Ильичу этого было достаточно. Потом вернулась Лошадь, и Немка опять стал убогим троечником.
   - Да-а… И ты что - все время помнил про этот треугольник?
   Вишняков схватил истрепанную тетрадь, перелистал, нашел чертеж - и увидел, что Немке мало было решить задачку. Он еще что-то накалякал, используя самостоятельно изобретенные знаки, он затеял вокруг треугольника непонятные цифирные пляски, а чего добивался - Вишняков так и не понял.
   - Нет, конечно, других забот хватало. Я просто все время пытался понять - почему я никому не нужен? Я же быстро думаю, у меня в голове столько помещается, я в шахматы на уровне мастера могу сыграть, я нарочно читал детективы, где полсотни персонажей, и как бы сверху видел всю расстановку… Почему никому не нужен я, а нужен тупой Юрка Змиев? Почему никому не нужны Немкины мозги? Почему та же дура Алка - да, ты же ничего не знаешь про Алку… Помнишь, только она могла справиться с Немкой, когда он психовал? Так я потом выяснил - она подрабатывала сиделкой при сумасшедшей бабке, какой-то новый русский не захотел бабку в дурдом сдавать, и Алка шесть лет с ней провела, по четырнадцать часов в сутки! Бабка без нее на людей бросалась, при ней сидела себе в углу, песни пела! Это ведь тоже талант, Борька!
   - Ладно, ладно, убедил! Значит, клон с математическими способностями? Поздравляю… Но только у тебя концы с концами не сходятся. Парню восемнадцать лет - он сам сказал. И на вид столько же. А раэли - это же совсем недавно, ну… Моя Анютка уже школу заканчивала!
   Клоп отвернулся.
   - Не понимаю, - сказал Вишняков, когда молчание уж слишком затянулось. - Какого хрена тебе морочить мою голову? Может быть, эта твоя Дайана с командой - все-таки шарлатаны, и теперь вы хотите выдать нормального парня за клон? Но со временем бы хоть рассчитали!
   Ему стало тоскливо. Не то чтобы Вишняков жить не мог без генетических эекспериментов - нет, старый способ воспроизводства рода человеческого его более чем устраивал. И тяга к необычному была крайне невелика. Однако ж была. Он успел и родить идею клона, и внутренне отвергнуть ее, как нечто для планеты Земля чуждое и инородное, и вернуться к идее, и изумиться, и принять ее как реальность, а вот теперь приходилось от нее отказаться, и это ему уже не нравилось - ни от чего своего он отказываться не любил и не желал.
   Все понятно, думал он, раэли просто не могут без шарлатанства. Они скоро вылезут из подполья и предъявят детей, якобы изготовленных лабораторным методом. А то, что лаборатория на территории России, возможно, даже придаст весу их байкам, во всяком случае, будет трудновато прищучить их на вранье…
   Все это Вишняков понял - но ему понравилось вести следствие и раскручивать идею. Поэтому он решил побаловать себя еще немного - да и поиздеваться над Клопом по старой памяти. Не от злобы, нет! Как-то сама собой эта игра возникла…
   - Послушай Клоп. Допустим, ты снабжал америкашек материалом. Ты мог выбрать любой материал. Фактически именно ты сделал клон Немки, ты сделал клон Алки. Почему ты не сделал своего собственного клона?
   Клоп усмехнулся.
   - Ты так уверен?
   - Уверен. Ты уж прости - я видел детей. У тебя растут маленькая Алка и еще один Немка, но маленького Клопика я там не обнаружил.
   Про себя Вишняков был уверен, что Немка и Алка могли, поднатужившись и при благоприятных обстоятельствах произвести хоть какое потомство, Клоп же, фактически - карлик, - вряд ли. Возможно, это было естественным отношением крупного здорового мужика к мужику гораздо более мелкому.
   - Сделать клон - очень дорогое удовольствие. Прежде всего я хотел получить отдачу, - взвешивая каждое слово, ответил Клоп. - Немкин клон - это живые деньги. Знаешь, сколько мальчик в Росинвестбанке зарабатывает?
   - Ах вот вы куда его пристроили!
   - Я пристроил! - приосанился Клоп.
   - И каким же образом, позволь узнать, ты зарабатываешь на клоне деньги? Тебе банк процент, что ли, платит? Или сам клон деньги на счет переводит?
   - Он должен был переводить деньги!
   - Но отказался? - эта догадка Вишнякова обрадовала. Выходит, он не ошибся в Адьке-Адлере. И вдруг Вишняков поймал себя на мысли, что опять верит Клопу, будто Адька-Адлер - таки клон.
   Но какого черта американцы, создавшие такой замечательный клон, не трубят об этом на всю планету, а продолжают и дальше корпеть в лабораториях? Какого черта они отпустили этот клон на свободу? Им же нужно няньчиться с ним, исследовать его, предъявлять его человечеству! А вместо того они позволяют Клопу пристроить мальчишку в банк, пусть даже в очень хороший, но - в банк. Это что - экономическая диверсия, шпионский роман?
   Тут в очередной раз вошел Адька-Адлер.
   - Извините, я доллары нашел. Вот все четыре тысячи. Сосчитайте, Альберт Владимирович, мне чужого не надо.
   - Погоди, сядь, - удержал его Вишняков. - Разобраться нужно. Тебе, говоришь, восемнадцать?
   - Восемнадцать, - не совсем уверенно подтвердил Адька-Адлер. - А что, это имеет значение?
   - Давай посчитаем. Когда у тебя день рождения?