Осматриваюсь. Поработал я неплохо. Все семеро лежат и не шевелятся. Придут в себя они не скоро. Улыбнувшись официантке, возвращаюсь к Элле. Та присела на корточки и выглядывает из-под столика. Элла распрямляется и делает мне навстречу несколько шагов. Глаза у нее расширены от ужаса.
– В вас ведь стреляли! – говорит она, всматриваясь в мою одежду и, видимо, пытаясь найти следы от пуль.
– Стреляли, но это не обязательно, что попали, – улыбаюсь я и, повернувшись, ищу глазами официантку, которая должна нас рассчитать. Девушки в зале нет.
Наконец появляются местные охранники, растерянно останавливаются, глядя на бесчувственные тела братков.
– Ничего там не трогайте! – приказываю им.
В зале показывается еще один мужик, ему лет за пятьдесят, и выглядит он хозяином заведения. Так, впрочем, и оказывается на самом деле. Директору ресторана указывают на меня, и он подходит. Я усаживаю Эллу за столик, наливаю ей минеральной воды. Девушке нужно прийти в себя.
Директор приносит нам свои извинения и благодарит за оказанную помощь. Наконец прибывает и милиция. Помещение ресторана тут же заполняется пятнистыми парнями с автоматами и надписями ОМОН на спинах, а также и обычными полицейскими в мундирах и фуражках. Предъявляю документы командиру отряда ОМОН.
– У вас есть оружие? – интересуется он.
– Есть, – говорю я и показываю свой «глок».
– Откуда у вас это?! – изумляется омоновец, забирая у меня ствол и с интересом его рассматривая. – Вы ведь частный детектив, а такая машинка вам явно не положена.
– У меня есть на нее разрешение, – показываю я документ посерьезней.
Капитан внимательно изучает удостоверение, поднимает на меня глаза.
– Я что-то не пойму, вы кто? – строго спрашивает офицер.
– Знаете что, спросите вот по этому номеру, – предлагаю я омоновцу и набираю на своем мобильнике цифры.
– Это ты, сыщик?! – слышу я голос генерала Румянцева. – Ты где?
– В Павловске. В ресторане… – и вкратце объясняю ситуацию. Затем передаю трубку офицеру.
Тот выслушивает, что ему говорят.
– Сейчас за вами приедут, извините, – говорит омоновец и отдает мне телефон, возвращает оружие и документы. – Нужно будет как-то уладить с показаниями… – кивает он на арестованных братков.
– Уладим, – обещаю я.
– А лихо ты, майор, уделал их тут! – смеется он, показывая два ряда ровных белых зубов.
Приходится потерять еще часок на описание моих подвигов. Элла находится все время рядом, тоже подписывает протоколы и иногда как-то странно смотрит на меня.
Глава шестнадцатая
Глава семнадцатая
Глава восемнадцатая
– В вас ведь стреляли! – говорит она, всматриваясь в мою одежду и, видимо, пытаясь найти следы от пуль.
– Стреляли, но это не обязательно, что попали, – улыбаюсь я и, повернувшись, ищу глазами официантку, которая должна нас рассчитать. Девушки в зале нет.
Наконец появляются местные охранники, растерянно останавливаются, глядя на бесчувственные тела братков.
– Ничего там не трогайте! – приказываю им.
В зале показывается еще один мужик, ему лет за пятьдесят, и выглядит он хозяином заведения. Так, впрочем, и оказывается на самом деле. Директору ресторана указывают на меня, и он подходит. Я усаживаю Эллу за столик, наливаю ей минеральной воды. Девушке нужно прийти в себя.
Директор приносит нам свои извинения и благодарит за оказанную помощь. Наконец прибывает и милиция. Помещение ресторана тут же заполняется пятнистыми парнями с автоматами и надписями ОМОН на спинах, а также и обычными полицейскими в мундирах и фуражках. Предъявляю документы командиру отряда ОМОН.
– У вас есть оружие? – интересуется он.
– Есть, – говорю я и показываю свой «глок».
– Откуда у вас это?! – изумляется омоновец, забирая у меня ствол и с интересом его рассматривая. – Вы ведь частный детектив, а такая машинка вам явно не положена.
– У меня есть на нее разрешение, – показываю я документ посерьезней.
Капитан внимательно изучает удостоверение, поднимает на меня глаза.
– Я что-то не пойму, вы кто? – строго спрашивает офицер.
– Знаете что, спросите вот по этому номеру, – предлагаю я омоновцу и набираю на своем мобильнике цифры.
– Это ты, сыщик?! – слышу я голос генерала Румянцева. – Ты где?
– В Павловске. В ресторане… – и вкратце объясняю ситуацию. Затем передаю трубку офицеру.
Тот выслушивает, что ему говорят.
– Сейчас за вами приедут, извините, – говорит омоновец и отдает мне телефон, возвращает оружие и документы. – Нужно будет как-то уладить с показаниями… – кивает он на арестованных братков.
– Уладим, – обещаю я.
– А лихо ты, майор, уделал их тут! – смеется он, показывая два ряда ровных белых зубов.
Приходится потерять еще часок на описание моих подвигов. Элла находится все время рядом, тоже подписывает протоколы и иногда как-то странно смотрит на меня.
Глава шестнадцатая
– Папа! Ты бы видел, как Влад расправился с семерыми бандитами! Я лично такое только в кино раньше видела! – выпаливает Элла, как только мы входим в квартиру.
Николай Андреевич вышел встречать нас в коридор. Он еще не в курсе последних событий, но Элла с ходу пытается исправить положение.
– Не буду задерживаться, – говорю археологу и его дочери. – Поеду домой.
– Уже?! – не верит Элла. – Оставайтесь у нас, Влад! Здесь достаточно места, – просит девушка.
– Действительно, зачем вам уезжать? – поддерживает профессор свою дочь. – Попьем чайку, сыграем партийку в шахматы.
– Не в этот раз, Николай Андреевич. Мне нужно кое-что приготовить на завтра.
Элла явно разочарована и не скрывает этого. Я же могу о них не беспокоиться, так как наружная охрана дремать не будет, к тому же в доме теперь установлена видеосигнализация. Археолог и Элла могут спать спокойно.
Пришлось заехать к Румянцеву домой и объясниться.
– Ну на кой черт ты все время влезаешь в какие-то непонятные разборки?! – возмущается генерал, когда мы садимся пить чай на кухне.
– По-другому было нельзя, – возражаю я.
– Ладно, верю, – улыбается Валера и хлопает меня по плечу. Рука у Румянцева все равно что кузнечный молот. – Это как-то связано с твоим новым делом?
– Нет. Обычная шпана.
– Ну-у… – сомневается Валера. – Если у них были стволы, вряд ли обычная.
– Хорошо, скажем так: шпана с пушками.
Валера машет рукой – мол, спорить с тобой…
До трех ночи обсуждаем текущие дела, и наконец я отваливаю к себе. Раньше одиннадцати Элла завтра не проснется и никуда не соберется. Значит, у меня вполне хватит времени, чтобы выспаться.
Подготовку к экспедиции, ее техническую сторону, берет на себя ведомство Румянцева. Николай Андреевич зарылся в свои бумаги, а я должен проводить все время с Эллой, сопровождая ее в поездках по городу. С утра я встретился с Романом.
– Вот, пришло по линии Интерпола, – говорит опер, передавая мне тонкую папку с бумагами.
Просматриваю документы. Оказывается, типчики, следившие за мной, не из простых парней, как я думал вначале. Дети русских эмигрантов в Европе натворили уже немало «славных» дел.
Один из них, его зовут Артур (фотография прилагается), разыскивается Интерполом за серию вооруженных ограблений, проведенных им с группой таких же налетчиков во Франции, Италии и Германии. Другой парень, Александр, совершил убийство во Франции и ряд ограблений в Германии и Голландии. В тех акциях были ранены восемь человек, и трое из них – полицейские.
– Неплохой послужной список у ребят, – говорю я и передаю папку обратно Роману.
– Нам дали ответы на отпечатки их пальцев, но насчет имен я могу сомневаться.
– Зато есть портреты мальчиков.
– Мы можем взять их в любой момент. Основания есть.
– Этого, я думаю, делать пока не следует, – предостерегаю Романа.
– Но установить наблюдение я считаю необходимым, – серьезно говорит опер. – Учитывая то, что мы теперь знаем о них, никто не даст гарантии, что ребятки не захотят пристрелить вас. Здесь мы не можем ошибаться, мы должны учитывать степень непредсказуемости этих сволочей. Ведь дело касается не только твоей жизни, Влад.
– Насчет слежки я не возражаю, но постарайтесь ничего не испортить, – соглашаюсь я с опером. – Твой «клоп» что-нибудь дал?
– Пока нам известно только, где их нора. Это в Купчине. Они снимают там двухкомнатную квартиру. Никаких других контактов не установили.
Разговор у нас происходит в квартире археолога.
– Они могут вычислить твоих людей во дворе. Вы не сменили машину, – предупреждаю Романа.
– Я уже дал команду. Машины будут меняться.
– Также эти ребята могут присобачить что-нибудь у дверей или в щитке на лестнице.
– С этим тоже порядок. Технари установили все необходимое, чтобы не было таких несанкционированных вылазок.
– Ладно, успокоил, – киваю ему. – Я хотел бы знать, какие машины будут за нами ходить.
– В процессе, когда у тебя появятся вопросы, я тебе буду сообщать.
Роман уезжает, я еще некоторое время жду, пока Элла соберется. У женщины процесс подготовки к выходу из дома напоминает ритуал идолопоклонников, где роль идола исполняет она сама. Выходим. Белая «девятка» находится во дворе и незамедлительно стартует за моей машиной.
Элла решила прошвырнуться по магазинам, и мы едем на Невский проспект. Сегодня я могу не беспокоиться о своем джипе, за нами будут присматривать, поэтому имею возможность быть с Эллой везде, где ей потребуется.
«Жигули» не отстают. Приходит вызов по рации.
– За тобой теперь точно рулят три машины, – сообщает Роман. – Мне это, Влад, определенно не нравится. Что делаем?
– Сколько там людей?
– По двое в каждой.
– Ты уверен, что еще две тачки за нами? Может, маршруты просто совпадают?
– Вряд ли. Но на всякий случай попробуй покружи по улицам.
– Легко сказать, покружи. Ты видишь, какие пробки? Ладно, сейчас попробую.
Элла внимательно слушает мой диалог с Романом.
– За нами следят? – встревоженно спрашивает она, когда я откладываю рацию в сторону.
– Да. Кто-то пытается нас отследить. Не волнуйся, ситуация под контролем.
Но девушку мои слова, кажется, не убедили, она нервничает.
– А если они станут стрелять? – Элла оглядывается.
Ничего, кроме плотного потока машин, она не увидит. Ухожу в сторону и начинаю колесить по улочкам.
– Все верно, за тобой идут три машины, – дает подтверждение Роман. – Давай, Влад, возвращайся к дому. Мы будем брать этих ребят.
– Ты точно решил?
– Никаких сомнений, что они повторяют твои маневры. Парни замыслили какое-то дерьмо. Тебе нельзя рисковать девчонкой. Возвращайся.
Роман прав. Эллой рисковать я не могу, поэтому вновь выезжаю на Московский проспект и возвращаюсь к дому Розеншельда.
Я не заметил, что произошло, но, заезжая во двор дома Эллы, вижу, что слежки за нами уже нет. Проводив Эллу до квартиры, спускаюсь к машине и связываюсь с Ромой.
– Мы всех взяли, давай, подъезжай в управление, – предлагает опер.
– Скоро буду.
Давлю на газ. Не сомневаюсь, разговор с незнакомцами будет интересным. А в том, что они с нами будут говорить, и говорить откровенно, уверен на все сто процентов.
Николай Андреевич вышел встречать нас в коридор. Он еще не в курсе последних событий, но Элла с ходу пытается исправить положение.
– Не буду задерживаться, – говорю археологу и его дочери. – Поеду домой.
– Уже?! – не верит Элла. – Оставайтесь у нас, Влад! Здесь достаточно места, – просит девушка.
– Действительно, зачем вам уезжать? – поддерживает профессор свою дочь. – Попьем чайку, сыграем партийку в шахматы.
– Не в этот раз, Николай Андреевич. Мне нужно кое-что приготовить на завтра.
Элла явно разочарована и не скрывает этого. Я же могу о них не беспокоиться, так как наружная охрана дремать не будет, к тому же в доме теперь установлена видеосигнализация. Археолог и Элла могут спать спокойно.
Пришлось заехать к Румянцеву домой и объясниться.
– Ну на кой черт ты все время влезаешь в какие-то непонятные разборки?! – возмущается генерал, когда мы садимся пить чай на кухне.
– По-другому было нельзя, – возражаю я.
– Ладно, верю, – улыбается Валера и хлопает меня по плечу. Рука у Румянцева все равно что кузнечный молот. – Это как-то связано с твоим новым делом?
– Нет. Обычная шпана.
– Ну-у… – сомневается Валера. – Если у них были стволы, вряд ли обычная.
– Хорошо, скажем так: шпана с пушками.
Валера машет рукой – мол, спорить с тобой…
До трех ночи обсуждаем текущие дела, и наконец я отваливаю к себе. Раньше одиннадцати Элла завтра не проснется и никуда не соберется. Значит, у меня вполне хватит времени, чтобы выспаться.
Подготовку к экспедиции, ее техническую сторону, берет на себя ведомство Румянцева. Николай Андреевич зарылся в свои бумаги, а я должен проводить все время с Эллой, сопровождая ее в поездках по городу. С утра я встретился с Романом.
– Вот, пришло по линии Интерпола, – говорит опер, передавая мне тонкую папку с бумагами.
Просматриваю документы. Оказывается, типчики, следившие за мной, не из простых парней, как я думал вначале. Дети русских эмигрантов в Европе натворили уже немало «славных» дел.
Один из них, его зовут Артур (фотография прилагается), разыскивается Интерполом за серию вооруженных ограблений, проведенных им с группой таких же налетчиков во Франции, Италии и Германии. Другой парень, Александр, совершил убийство во Франции и ряд ограблений в Германии и Голландии. В тех акциях были ранены восемь человек, и трое из них – полицейские.
– Неплохой послужной список у ребят, – говорю я и передаю папку обратно Роману.
– Нам дали ответы на отпечатки их пальцев, но насчет имен я могу сомневаться.
– Зато есть портреты мальчиков.
– Мы можем взять их в любой момент. Основания есть.
– Этого, я думаю, делать пока не следует, – предостерегаю Романа.
– Но установить наблюдение я считаю необходимым, – серьезно говорит опер. – Учитывая то, что мы теперь знаем о них, никто не даст гарантии, что ребятки не захотят пристрелить вас. Здесь мы не можем ошибаться, мы должны учитывать степень непредсказуемости этих сволочей. Ведь дело касается не только твоей жизни, Влад.
– Насчет слежки я не возражаю, но постарайтесь ничего не испортить, – соглашаюсь я с опером. – Твой «клоп» что-нибудь дал?
– Пока нам известно только, где их нора. Это в Купчине. Они снимают там двухкомнатную квартиру. Никаких других контактов не установили.
Разговор у нас происходит в квартире археолога.
– Они могут вычислить твоих людей во дворе. Вы не сменили машину, – предупреждаю Романа.
– Я уже дал команду. Машины будут меняться.
– Также эти ребята могут присобачить что-нибудь у дверей или в щитке на лестнице.
– С этим тоже порядок. Технари установили все необходимое, чтобы не было таких несанкционированных вылазок.
– Ладно, успокоил, – киваю ему. – Я хотел бы знать, какие машины будут за нами ходить.
– В процессе, когда у тебя появятся вопросы, я тебе буду сообщать.
Роман уезжает, я еще некоторое время жду, пока Элла соберется. У женщины процесс подготовки к выходу из дома напоминает ритуал идолопоклонников, где роль идола исполняет она сама. Выходим. Белая «девятка» находится во дворе и незамедлительно стартует за моей машиной.
Элла решила прошвырнуться по магазинам, и мы едем на Невский проспект. Сегодня я могу не беспокоиться о своем джипе, за нами будут присматривать, поэтому имею возможность быть с Эллой везде, где ей потребуется.
«Жигули» не отстают. Приходит вызов по рации.
– За тобой теперь точно рулят три машины, – сообщает Роман. – Мне это, Влад, определенно не нравится. Что делаем?
– Сколько там людей?
– По двое в каждой.
– Ты уверен, что еще две тачки за нами? Может, маршруты просто совпадают?
– Вряд ли. Но на всякий случай попробуй покружи по улицам.
– Легко сказать, покружи. Ты видишь, какие пробки? Ладно, сейчас попробую.
Элла внимательно слушает мой диалог с Романом.
– За нами следят? – встревоженно спрашивает она, когда я откладываю рацию в сторону.
– Да. Кто-то пытается нас отследить. Не волнуйся, ситуация под контролем.
Но девушку мои слова, кажется, не убедили, она нервничает.
– А если они станут стрелять? – Элла оглядывается.
Ничего, кроме плотного потока машин, она не увидит. Ухожу в сторону и начинаю колесить по улочкам.
– Все верно, за тобой идут три машины, – дает подтверждение Роман. – Давай, Влад, возвращайся к дому. Мы будем брать этих ребят.
– Ты точно решил?
– Никаких сомнений, что они повторяют твои маневры. Парни замыслили какое-то дерьмо. Тебе нельзя рисковать девчонкой. Возвращайся.
Роман прав. Эллой рисковать я не могу, поэтому вновь выезжаю на Московский проспект и возвращаюсь к дому Розеншельда.
Я не заметил, что произошло, но, заезжая во двор дома Эллы, вижу, что слежки за нами уже нет. Проводив Эллу до квартиры, спускаюсь к машине и связываюсь с Ромой.
– Мы всех взяли, давай, подъезжай в управление, – предлагает опер.
– Скоро буду.
Давлю на газ. Не сомневаюсь, разговор с незнакомцами будет интересным. А в том, что они с нами будут говорить, и говорить откровенно, уверен на все сто процентов.
Глава семнадцатая
Оперативники Румянцева взяли шестерых человек. Никто из этой шестерки сопротивления не оказал, хотя все были вооружены. Документы у парней насквозь фальшивые, и до сих пор никто из них не дал показаний.
– Возьми группу Красина и займитесь ими, – говорит мне Валера в своем кабинете.
– Их выпустят?
– За недостатком улик, – улыбается Валерий. – Об их стволах и фальшивых документах мы уже, считай, забыли…
– Где сейчас Юра? – интересуюсь Красиным.
– Встретишься с ним в городе. Он тебе перезвонит сам.
– Первой парой выпускай Артура и Александра. Похоже, именно эти мальчики и есть старшие в их группе. Слишком много за ними наворочено по Интерполу.
– Так и сделаем, – соглашается Румянцев.
С Красиным встречаюсь через тридцать минут. У Юры и его пяти подручных три машины. Свою я оставил на стоянке.
Сидим с Юрием в его «Жигулях» и ждем сигнала. Красин рассказывает, как он в прошлый выходной ездил на рыбалку на Нахимовское озеро, показывает, каких поймал щук. Руками показывает. Я делаю вид, что, конечно же, ему верю, а Юра делает вид, что удачно мне врет. Сейчас он закончит, и я расскажу ему, каких я ловил осетров…
– Ведем их к метро, – сообщает рация.
– Трое идут за ними, – тут же отдает Юра распоряжение.
– Так и делаем.
– Ты думаешь, они вернутся на снятую квартиру? – обращается ко мне Красин.
– Вряд ли. Сначала они должны убедиться, что за ними нет слежки, затем попробуют добраться до тайника.
– Откуда тебе известно про тайник? – удивляется Юрий. – Они же показаний не давали.
– А ты сам подумай. Уверен, парни понимают, что их отпустили, чтобы отследить их возможные связи. Они просто обязаны сделать попытку и сорваться с нашего крючка. Может, у них и нет тайника, но связной должен быть обязательно.
– Логично, – соглашается Юра. – Подождем.
– Тебе не кажется, что можно было бы пообедать? – рассуждаю я вслух. – Подкрепиться никогда не помешает, как говаривал Винни Пух.
– У меня нет наушника к рации, – виновато сознается Красин.
– Румянцев что, зажимает средства своим лучшим сотрудникам? – хмыкаю я.
– Да нет, с этим-то порядок, а наушник я еще вчера потерял, как назло…
С таким заявлением не поспоришь. Придется еще какое-то время оставаться голодным и злым. Но новости приходят быстрее, чем мы их ожидали.
– Первый, я третий, у нас проблема! – доносится взволнованный голос по рации.
– Что там у вас? – спрашивает Красин.
– Мы их упустили. У нас два трупа.
– Что?! – взрывается Юрий. – Вы где?!
Следует ответ. Красин выставляет на крышу «мигалку» и, включив сирену, рвет машину с места.
– Ни хера себе! – только и произносит он зло. Всю остальную дорогу Юра молчит, стиснув зубы и играя желваками на скулах.
Юру я понимаю: тяжело терять друзей, особенно когда этого совсем не ожидаешь.
Останавливаемся во дворе дома, расположенного на Гражданском проспекте. Нас встречают. К Красину подходят двое парней.
– Валера и Димка шли за ними аккуратно. Те вроде бы заскочили в этот подъезд, так Валера передал. Мы были на проспекте с Пашей и Серегой в машинах. Последнее, что передал Валера, это то, что они заходили в этот же подъезд.
– Где они? – чуть не шипит от злобы Красин.
Идем в парадную. На площадке между первым и вторым этажами тела людей Красина. Осматриваю их. Если судить по уровню подготовки группы Красина, то, чтобы уничтожить кого-нибудь из его людей, нужно быть профи очень высокого класса. Похоже, Артур и Александр именно такими парнями и являются. Недооценили мы их, это однозначно.
– Милицию вызывали? – спрашиваю у ребят.
– Да, но сейчас подъедут и наши.
Пытаюсь выяснить подробности происшедшего с того момента, когда наших подопечных взяли под наблюдение, но ничего существенного не выясняю. Звоню Роману, прошу усилить контроль за квартирой археолога. Тот удивлен моему звонку, но когда я объясняю, что уже имеются двое убитых из спецгруппы, Роман заверяет, что обложит дом профессора со всех сторон.
Направляюсь к Румянцеву. Генерала уже поставили в известность, и когда я появляюсь у него в приемной, меня просят подождать. Валера отсутствует. Могу только догадываться, куда ушел генерал: ведь есть еще четверо задержанных…
Румянцев появился только через полтора часа, к тому времени я выпил пару чашек кофе и просмотрел несколько журналов. Валера хмур и сосредоточен. Кивнув мне, чтобы я следовал за ним, генерал быстро проходит в свой кабинет.
– Оставшиеся точно ничего не знают, – без предисловий говорит Валера, усаживаясь за свой стол.
– Решил все-таки сам спросить?
– Тут уже не до деликатностей, – отмахивается Румянцев. – Убивают моих людей! Сволочи… В общем, их наняли в Москве. Мальчики из братвы. Четверо. А вот тех двоих, как ты и предполагал, что они старшие в группе, мы отпустили себе, как головную боль. Нужно было все-таки начинать с них.
– Бывает. Хотели ведь, как лучше, – сожалею я.
– А получилось, как всегда, – поддакивает Валера.
– Что думаешь?
– Это профессионалы. Кто они, откуда? Ответа нет. Чтобы уложить руками моих людей, они должны иметь квалификацию, равную твоей.
– Чья-то разведка? Уверен, что это не просто искатели кладов. А не могут они быть из наших бывших?.. – Сам понимаю, что несу чушь. У Интерпола другие сведения, но, может, все-таки…
– Им по тридцать восемь, тридцать девять лет. Я делал запросы, все, какие только мог. В нашей базе ничего на них нет, однозначно, – мотает головой генерал в раздражении. – Только отпечатки по Интерполу, да и те без анкетных данных. Ни статуса, ни страны-производителя, мать их…
– По-русски они говорят с каким-то явно выраженным акцентом. Специалистов подключали?
– Черт! Вот этого мы не сделали, – спохватывается Румянцев и тут же соединяется с секретарем, отдает необходимые распоряжения. – Сейчас обработают записи с допроса. Хоть мальчики были и молчаливые, но все-таки что-то на ленту наговорили.
– Хамили только, – вспоминаю я.
– Нужно их достать! – говорит Валера, глубоко затягивается и шумно выдыхает дым вверх. – Надо их живьем взять, – добавляет он. – Я хочу с ними после сам пообщаться.
Смотрю на генерала. Не желал бы я оказаться на допросе в его лапищах.
– Я уверен, они попытаются достать археолога еще раз, – успокаиваю Валеру.
– Почему ты в этом уверен? Им нужно сваливать из города, и как можно быстрее. Они профи и должны понимать, что после их ухода из-под наблюдения, с трупами за плечами, к профессору будет не подойти.
– В том-то все и дело: они уверены, что ты так думаешь, – не соглашаюсь с генералом. – Убрать археолога они могли бы в два счета в любое время. Значит, они приехали не просто устранить конкурента, а узнать что-то такое, что знает только археолог, чего нет в записях Жерара, которые у них имеются.
– Так надави на Розеншельда! Мне нужно точно знать, из-за чего рискуют мои люди.
– Сейчас поеду, – поднимаюсь со стула.
– Влад! – тормозит меня генерал у самой двери. Я оборачиваюсь. – Ладно… Не стоит об этом… – Он машет рукой. – Иди.
Выхожу из кабинета. Я знаю, что хотел сказать Румянцев, но передумал. Валера понимает, что я не стану угрожать археологу. Ни к чему это.
– Возьми группу Красина и займитесь ими, – говорит мне Валера в своем кабинете.
– Их выпустят?
– За недостатком улик, – улыбается Валерий. – Об их стволах и фальшивых документах мы уже, считай, забыли…
– Где сейчас Юра? – интересуюсь Красиным.
– Встретишься с ним в городе. Он тебе перезвонит сам.
– Первой парой выпускай Артура и Александра. Похоже, именно эти мальчики и есть старшие в их группе. Слишком много за ними наворочено по Интерполу.
– Так и сделаем, – соглашается Румянцев.
С Красиным встречаюсь через тридцать минут. У Юры и его пяти подручных три машины. Свою я оставил на стоянке.
Сидим с Юрием в его «Жигулях» и ждем сигнала. Красин рассказывает, как он в прошлый выходной ездил на рыбалку на Нахимовское озеро, показывает, каких поймал щук. Руками показывает. Я делаю вид, что, конечно же, ему верю, а Юра делает вид, что удачно мне врет. Сейчас он закончит, и я расскажу ему, каких я ловил осетров…
– Ведем их к метро, – сообщает рация.
– Трое идут за ними, – тут же отдает Юра распоряжение.
– Так и делаем.
– Ты думаешь, они вернутся на снятую квартиру? – обращается ко мне Красин.
– Вряд ли. Сначала они должны убедиться, что за ними нет слежки, затем попробуют добраться до тайника.
– Откуда тебе известно про тайник? – удивляется Юрий. – Они же показаний не давали.
– А ты сам подумай. Уверен, парни понимают, что их отпустили, чтобы отследить их возможные связи. Они просто обязаны сделать попытку и сорваться с нашего крючка. Может, у них и нет тайника, но связной должен быть обязательно.
– Логично, – соглашается Юра. – Подождем.
– Тебе не кажется, что можно было бы пообедать? – рассуждаю я вслух. – Подкрепиться никогда не помешает, как говаривал Винни Пух.
– У меня нет наушника к рации, – виновато сознается Красин.
– Румянцев что, зажимает средства своим лучшим сотрудникам? – хмыкаю я.
– Да нет, с этим-то порядок, а наушник я еще вчера потерял, как назло…
С таким заявлением не поспоришь. Придется еще какое-то время оставаться голодным и злым. Но новости приходят быстрее, чем мы их ожидали.
– Первый, я третий, у нас проблема! – доносится взволнованный голос по рации.
– Что там у вас? – спрашивает Красин.
– Мы их упустили. У нас два трупа.
– Что?! – взрывается Юрий. – Вы где?!
Следует ответ. Красин выставляет на крышу «мигалку» и, включив сирену, рвет машину с места.
– Ни хера себе! – только и произносит он зло. Всю остальную дорогу Юра молчит, стиснув зубы и играя желваками на скулах.
Юру я понимаю: тяжело терять друзей, особенно когда этого совсем не ожидаешь.
Останавливаемся во дворе дома, расположенного на Гражданском проспекте. Нас встречают. К Красину подходят двое парней.
– Валера и Димка шли за ними аккуратно. Те вроде бы заскочили в этот подъезд, так Валера передал. Мы были на проспекте с Пашей и Серегой в машинах. Последнее, что передал Валера, это то, что они заходили в этот же подъезд.
– Где они? – чуть не шипит от злобы Красин.
Идем в парадную. На площадке между первым и вторым этажами тела людей Красина. Осматриваю их. Если судить по уровню подготовки группы Красина, то, чтобы уничтожить кого-нибудь из его людей, нужно быть профи очень высокого класса. Похоже, Артур и Александр именно такими парнями и являются. Недооценили мы их, это однозначно.
– Милицию вызывали? – спрашиваю у ребят.
– Да, но сейчас подъедут и наши.
Пытаюсь выяснить подробности происшедшего с того момента, когда наших подопечных взяли под наблюдение, но ничего существенного не выясняю. Звоню Роману, прошу усилить контроль за квартирой археолога. Тот удивлен моему звонку, но когда я объясняю, что уже имеются двое убитых из спецгруппы, Роман заверяет, что обложит дом профессора со всех сторон.
Направляюсь к Румянцеву. Генерала уже поставили в известность, и когда я появляюсь у него в приемной, меня просят подождать. Валера отсутствует. Могу только догадываться, куда ушел генерал: ведь есть еще четверо задержанных…
Румянцев появился только через полтора часа, к тому времени я выпил пару чашек кофе и просмотрел несколько журналов. Валера хмур и сосредоточен. Кивнув мне, чтобы я следовал за ним, генерал быстро проходит в свой кабинет.
– Оставшиеся точно ничего не знают, – без предисловий говорит Валера, усаживаясь за свой стол.
– Решил все-таки сам спросить?
– Тут уже не до деликатностей, – отмахивается Румянцев. – Убивают моих людей! Сволочи… В общем, их наняли в Москве. Мальчики из братвы. Четверо. А вот тех двоих, как ты и предполагал, что они старшие в группе, мы отпустили себе, как головную боль. Нужно было все-таки начинать с них.
– Бывает. Хотели ведь, как лучше, – сожалею я.
– А получилось, как всегда, – поддакивает Валера.
– Что думаешь?
– Это профессионалы. Кто они, откуда? Ответа нет. Чтобы уложить руками моих людей, они должны иметь квалификацию, равную твоей.
– Чья-то разведка? Уверен, что это не просто искатели кладов. А не могут они быть из наших бывших?.. – Сам понимаю, что несу чушь. У Интерпола другие сведения, но, может, все-таки…
– Им по тридцать восемь, тридцать девять лет. Я делал запросы, все, какие только мог. В нашей базе ничего на них нет, однозначно, – мотает головой генерал в раздражении. – Только отпечатки по Интерполу, да и те без анкетных данных. Ни статуса, ни страны-производителя, мать их…
– По-русски они говорят с каким-то явно выраженным акцентом. Специалистов подключали?
– Черт! Вот этого мы не сделали, – спохватывается Румянцев и тут же соединяется с секретарем, отдает необходимые распоряжения. – Сейчас обработают записи с допроса. Хоть мальчики были и молчаливые, но все-таки что-то на ленту наговорили.
– Хамили только, – вспоминаю я.
– Нужно их достать! – говорит Валера, глубоко затягивается и шумно выдыхает дым вверх. – Надо их живьем взять, – добавляет он. – Я хочу с ними после сам пообщаться.
Смотрю на генерала. Не желал бы я оказаться на допросе в его лапищах.
– Я уверен, они попытаются достать археолога еще раз, – успокаиваю Валеру.
– Почему ты в этом уверен? Им нужно сваливать из города, и как можно быстрее. Они профи и должны понимать, что после их ухода из-под наблюдения, с трупами за плечами, к профессору будет не подойти.
– В том-то все и дело: они уверены, что ты так думаешь, – не соглашаюсь с генералом. – Убрать археолога они могли бы в два счета в любое время. Значит, они приехали не просто устранить конкурента, а узнать что-то такое, что знает только археолог, чего нет в записях Жерара, которые у них имеются.
– Так надави на Розеншельда! Мне нужно точно знать, из-за чего рискуют мои люди.
– Сейчас поеду, – поднимаюсь со стула.
– Влад! – тормозит меня генерал у самой двери. Я оборачиваюсь. – Ладно… Не стоит об этом… – Он машет рукой. – Иди.
Выхожу из кабинета. Я знаю, что хотел сказать Румянцев, но передумал. Валера понимает, что я не стану угрожать археологу. Ни к чему это.
Глава восемнадцатая
Приходится объявить в семье Розеншельда, что мы переходим на осадное положение. Элле явно не по душе никуда не выходить из квартиры, а археологу все до лампочки. Николай Андреевич настолько увлечен работой, что может с утра до вечера или даже до глубокой ночи ковыряться в своих бумагах, совершенно не замечая времени.
Там, где окна квартиры выходят во двор, я установил две цифровые микрокинокамеры, ведущие постоянное наблюдение за крышей противоположного крыла и крышей основной части дома. Других доминирующих высот с этой стороны нет. Сторона, выходящая на Московский проспект, имеет меньшее количество окон, и только окно кухни смотрит на улицу. Микрокамеры закрепляю на рамах, выводя маленькие объективы между жалюзи.
Вывожу все картинки на четыре монитора с цифровыми форматами. Запись ведется на семь дискет с продолжительностью по шесть часов каждая. Компьютер запрограммирован на слежение только за верхним уровнем домов и даст сигнал, если на крышах появится объект массой более десяти килограммов.
Элла занимается чем-то в своей комнате, мы же с ее отцом ведем неспешную беседу за чаем. Профессора слушать интересно. Он умеет подать материал.
– Вам бы книги писать, Николай Андреевич, – говорю ему.
– Именно этим я сейчас и занимаюсь.
– И все-таки меня смущает активная настойчивость неизвестных нам пока преступников.
– Но, как я понял, основная часть их команды уже у вас?
– Как раз наоборот. Те, кто действительно могли быть в курсе основной задачи, сегодня сумели уйти из-под нашей опеки. И я уверен, что они попытаются повторить нападение на вас. Постараемся этого не допустить.
Археолог задумчиво смотрит в окно, нервно вертит в руках чайную ложку.
– Скажите, Влад, они действительно могут решиться убить Эллу? – спрашивает он через некоторое время.
– Нам неизвестны их цели, – говорю я. – Мы знаем, что им нужны вы, но тут же возникают и другие вопросы…
– Какие?
– Если бы они видели в вас только конкурента, способного нарушить их планы, они бы просто убрали вас с дороги. Но насколько я сумел убедиться, этим людям нужна не просто ваша жизнь, Николай Андреевич, а что-то более для них ценное. Так что это, Николай Андреевич?
Археолог вновь уходит в себя. Я его не тороплю с ответом.
– В тех дневниках, которые они похитили, нет самого главного, – наконец произносит профессор.
– Чего именно? – спрашиваю, видя, что профессор может вновь замолчать.
– Карты. Точного места, вернее, точных ориентиров главных тайников, которые Жерар сделал лично в девяти местах. Эта карта у меня.
– Вот теперь мне все ясно. – Закурив, поднимаюсь и подхожу к окну. Смотрю на улицу.
Никаких сомнений, что на археолога соберутся напасть вновь. И наверняка это произойдет довольно скоро.
– Пойдемте, Влад, я вам ее покажу, – предлагает Николай Андреевич.
Первый сигнал приходит через полтора часа. Сигнал опасности.
Я только что узнал от археолога, какой нелепой картографией пользовался штаб Наполеона. Оказывается, у великого стратега и полководца карта России была обозначена лишь в границах Урала, а за Уралом почему-то сразу начинался Китай… Вот и доверяй после этого старым схемам, что там и где зарыто.
Смотрю на мониторы, стоящие в комнате, которую мне любезно выделил Николай Андреевич. Сигнал пришел с пятой камеры, установленной на кухонном окне, и с третьей камеры, смотрящей за домом на Московском проспекте. Даю запрос компьютеру, и он выкидывает на монитор две картинки. Увеличиваю разрешение и теперь имею возможность наблюдать за тем, что происходило на подопечных объектах три минуты назад. Компьютер указывает на человека в слуховом окне. Даю максимальное увеличение и подчищаю картинку. Это лицо мне незнакомо, но мужик наблюдает в бинокль за нашими окнами. Картинка с другой камеры показывает мне еще одного человека, также следящего за окнами квартиры профессора. Один из наблюдателей находится в доме на противоположной стороне Московского проспекта, другой – на восточной стороне от дома. Увидеть сейчас наблюдателям что-либо в квартире археолога сложно. Плотные жалюзи опущены на всех окнах.
Убираю с монитора запись и всматриваюсь в картинку. Парни устроились на своих местах очень удобно. Придется мне посетить их чердачок.
После сегодняшнего случая доверять оперативникам Романа я не намерен. Пусть лучше занимаются наружным наблюдением, а силовые акции я оставлю за собой, так мне будет спокойней. Быстро переодеваюсь в рабочий комбинезон. Выхожу в коридор.
– Разве вы уходите, Влад? – удивляется профессор, выглядывая из своего кабинета.
Я не предупредил его, что мной получены данные охранной системы.
– Надо кое-что проверить. Я вас прошу, не подходите к окнам.
– Да, да, конечно, – обещает профессор.
Я прекрасно понимаю, что он может забыться и раздвинуть жалюзи. О том, что может произойти в этом случае, даже думать не хочется. Поэтому как можно быстрее выскакиваю на улицу. Видок у меня теперь как у сантехника, таскающего с собой рабочую сумку с инструментом. Перехожу Московский проспект и дворами выбираюсь к нужной мне парадной. Если бы мы находились с нашими противниками в состоянии войны, можно было бы смело отстрелять их с чердака дома археолога. Но в данный момент ситуация так нами до конца и не прочувствована. Мы не знаем, хотят ли охотники забрать жизнь профессора и его дочери или все-таки попытаются как-то проникнуть к нему и взять только карту.
Поднимаюсь по лестнице на последний этаж. Люк на чердак закрыт на большой амбарный замок. Прислушиваюсь. Вроде бы никто из жильцов выходить на площадку не собирается. Открыть замок – дело нескольких секунд, но вот насчет квадратной крышки люка, обшитой железом, – здесь нужно постараться. Главное – не заскрипеть петлями. Достав из своей сумки масленку, быстро смазываю железяку. Теперь петли не скрипят.
Чердак как чердак, мать его, грязный, пыльный, засиженный голубями. Кто-то сказал, и люди верят теперь, что голубь – птица мира. Видно, поэтому наш мир и погряз в дерьме… На улице смеркается, а на чердаке вообще ни хрена не видно. На лицо липнет паутина. С омерзением стряхиваю ее. Пауки, мать вашу. Кругом пауки засели…
Достаю из чемоданчика ветеринарный пистолет и прибор ночного видения. Чтобы добраться до моего объекта, придется пройти не менее ста метров. Сотня осторожных, мягких, как у хищников, шагов. Со стороны я, наверное, смотрюсь интересно: фигура в черном, со странной насадкой на голове и не менее странным пистолетом в правой руке да с чемоданчиком в левой.
Наблюдателя замечаю шагов за двадцать. Моего приближения он так и не услышал. Тем хуже для него. Тихий хлопок выстрела пневматики – и незнакомец, схватившись за ногу, валится на пол. Полчаса спокойного сна ему обеспечено. Достаю рацию, связываюсь с Романом. Вот теперь ему можно доверить работу дальше.
– Вы готовы? – интересуюсь я.
– На месте, – следует подтверждение.
– Начинайте.
Второго наблюдателя возьмет команда Романа. Я решил, что хотя бы один из объектов должен остаться в живых, чтобы было с кем поговорить. Сейчас Роман со своими операми попытаются захватить второго типчика. Поглядим, насколько им это удастся.
Как я и предполагал, оперативники сработали довольно грубо. Возникла перестрелка, и объект был уничтожен. Вот и доверяй после этого мальчикам Румянцева серьезные дела. Замочить все, что движется, и расчистить себе дорогу – это они могут, а вот на остальное ума и сноровки, видимо, не хватает, теряют своих людей, теряют источники информации. Зараза, злости на них не хватает!
Допрос взятого мной наблюдателя ничего особенного не дал. Ни Артура, ни Александра он не знает и по фотографиям никого не опознал. Задание задержанный получил от своего бригадира, так как относится к одной из криминальных группировок Питера. В его задачу входило только вести наблюдение за квартирой археолога. Парень даже не знал, за кем он наблюдает.
– Придется тебе заняться этим бугром, – говорит мне Румянцев, когда я посетил его кабинет.
– Знаешь, чем я сейчас займусь?
– Даже не догадываюсь.
– Я сейчас поеду и буду спать. Пусть твои оперативники к утру разгромят парочку кварталов и, может быть, тогда научатся хоть что-то делать по-человечески.
– Ну-у… Тут ты не прав, – тянет генерал.
– К чертям собачьим такую правоту! – сердито говорю ему. – Не подпускай их к археологу ближе чем на пару километров. Честно скажу, проку от твоих парней никакого. Воевать они, может быть, и умеют, хотя и в этом я уже начинаю сомневаться, но мне сейчас они только мешают. Мешают делу. Если и подключать твоих людей, так это к войсковым операциям или к наружке.
– Да что ты разошелся? – хмыкает Валера. – Езжай, отдохни, а то из тебя агрессия так и прет.
Отдыхать оно, конечно, хорошо, если нет никаких срочных дел. Но археологу и его дочери угрожает реальная опасность, и вряд ли я смогу сейчас вот так запросто завалиться на постель.
Там, где окна квартиры выходят во двор, я установил две цифровые микрокинокамеры, ведущие постоянное наблюдение за крышей противоположного крыла и крышей основной части дома. Других доминирующих высот с этой стороны нет. Сторона, выходящая на Московский проспект, имеет меньшее количество окон, и только окно кухни смотрит на улицу. Микрокамеры закрепляю на рамах, выводя маленькие объективы между жалюзи.
Вывожу все картинки на четыре монитора с цифровыми форматами. Запись ведется на семь дискет с продолжительностью по шесть часов каждая. Компьютер запрограммирован на слежение только за верхним уровнем домов и даст сигнал, если на крышах появится объект массой более десяти килограммов.
Элла занимается чем-то в своей комнате, мы же с ее отцом ведем неспешную беседу за чаем. Профессора слушать интересно. Он умеет подать материал.
– Вам бы книги писать, Николай Андреевич, – говорю ему.
– Именно этим я сейчас и занимаюсь.
– И все-таки меня смущает активная настойчивость неизвестных нам пока преступников.
– Но, как я понял, основная часть их команды уже у вас?
– Как раз наоборот. Те, кто действительно могли быть в курсе основной задачи, сегодня сумели уйти из-под нашей опеки. И я уверен, что они попытаются повторить нападение на вас. Постараемся этого не допустить.
Археолог задумчиво смотрит в окно, нервно вертит в руках чайную ложку.
– Скажите, Влад, они действительно могут решиться убить Эллу? – спрашивает он через некоторое время.
– Нам неизвестны их цели, – говорю я. – Мы знаем, что им нужны вы, но тут же возникают и другие вопросы…
– Какие?
– Если бы они видели в вас только конкурента, способного нарушить их планы, они бы просто убрали вас с дороги. Но насколько я сумел убедиться, этим людям нужна не просто ваша жизнь, Николай Андреевич, а что-то более для них ценное. Так что это, Николай Андреевич?
Археолог вновь уходит в себя. Я его не тороплю с ответом.
– В тех дневниках, которые они похитили, нет самого главного, – наконец произносит профессор.
– Чего именно? – спрашиваю, видя, что профессор может вновь замолчать.
– Карты. Точного места, вернее, точных ориентиров главных тайников, которые Жерар сделал лично в девяти местах. Эта карта у меня.
– Вот теперь мне все ясно. – Закурив, поднимаюсь и подхожу к окну. Смотрю на улицу.
Никаких сомнений, что на археолога соберутся напасть вновь. И наверняка это произойдет довольно скоро.
– Пойдемте, Влад, я вам ее покажу, – предлагает Николай Андреевич.
Первый сигнал приходит через полтора часа. Сигнал опасности.
Я только что узнал от археолога, какой нелепой картографией пользовался штаб Наполеона. Оказывается, у великого стратега и полководца карта России была обозначена лишь в границах Урала, а за Уралом почему-то сразу начинался Китай… Вот и доверяй после этого старым схемам, что там и где зарыто.
Смотрю на мониторы, стоящие в комнате, которую мне любезно выделил Николай Андреевич. Сигнал пришел с пятой камеры, установленной на кухонном окне, и с третьей камеры, смотрящей за домом на Московском проспекте. Даю запрос компьютеру, и он выкидывает на монитор две картинки. Увеличиваю разрешение и теперь имею возможность наблюдать за тем, что происходило на подопечных объектах три минуты назад. Компьютер указывает на человека в слуховом окне. Даю максимальное увеличение и подчищаю картинку. Это лицо мне незнакомо, но мужик наблюдает в бинокль за нашими окнами. Картинка с другой камеры показывает мне еще одного человека, также следящего за окнами квартиры профессора. Один из наблюдателей находится в доме на противоположной стороне Московского проспекта, другой – на восточной стороне от дома. Увидеть сейчас наблюдателям что-либо в квартире археолога сложно. Плотные жалюзи опущены на всех окнах.
Убираю с монитора запись и всматриваюсь в картинку. Парни устроились на своих местах очень удобно. Придется мне посетить их чердачок.
После сегодняшнего случая доверять оперативникам Романа я не намерен. Пусть лучше занимаются наружным наблюдением, а силовые акции я оставлю за собой, так мне будет спокойней. Быстро переодеваюсь в рабочий комбинезон. Выхожу в коридор.
– Разве вы уходите, Влад? – удивляется профессор, выглядывая из своего кабинета.
Я не предупредил его, что мной получены данные охранной системы.
– Надо кое-что проверить. Я вас прошу, не подходите к окнам.
– Да, да, конечно, – обещает профессор.
Я прекрасно понимаю, что он может забыться и раздвинуть жалюзи. О том, что может произойти в этом случае, даже думать не хочется. Поэтому как можно быстрее выскакиваю на улицу. Видок у меня теперь как у сантехника, таскающего с собой рабочую сумку с инструментом. Перехожу Московский проспект и дворами выбираюсь к нужной мне парадной. Если бы мы находились с нашими противниками в состоянии войны, можно было бы смело отстрелять их с чердака дома археолога. Но в данный момент ситуация так нами до конца и не прочувствована. Мы не знаем, хотят ли охотники забрать жизнь профессора и его дочери или все-таки попытаются как-то проникнуть к нему и взять только карту.
Поднимаюсь по лестнице на последний этаж. Люк на чердак закрыт на большой амбарный замок. Прислушиваюсь. Вроде бы никто из жильцов выходить на площадку не собирается. Открыть замок – дело нескольких секунд, но вот насчет квадратной крышки люка, обшитой железом, – здесь нужно постараться. Главное – не заскрипеть петлями. Достав из своей сумки масленку, быстро смазываю железяку. Теперь петли не скрипят.
Чердак как чердак, мать его, грязный, пыльный, засиженный голубями. Кто-то сказал, и люди верят теперь, что голубь – птица мира. Видно, поэтому наш мир и погряз в дерьме… На улице смеркается, а на чердаке вообще ни хрена не видно. На лицо липнет паутина. С омерзением стряхиваю ее. Пауки, мать вашу. Кругом пауки засели…
Достаю из чемоданчика ветеринарный пистолет и прибор ночного видения. Чтобы добраться до моего объекта, придется пройти не менее ста метров. Сотня осторожных, мягких, как у хищников, шагов. Со стороны я, наверное, смотрюсь интересно: фигура в черном, со странной насадкой на голове и не менее странным пистолетом в правой руке да с чемоданчиком в левой.
Наблюдателя замечаю шагов за двадцать. Моего приближения он так и не услышал. Тем хуже для него. Тихий хлопок выстрела пневматики – и незнакомец, схватившись за ногу, валится на пол. Полчаса спокойного сна ему обеспечено. Достаю рацию, связываюсь с Романом. Вот теперь ему можно доверить работу дальше.
– Вы готовы? – интересуюсь я.
– На месте, – следует подтверждение.
– Начинайте.
Второго наблюдателя возьмет команда Романа. Я решил, что хотя бы один из объектов должен остаться в живых, чтобы было с кем поговорить. Сейчас Роман со своими операми попытаются захватить второго типчика. Поглядим, насколько им это удастся.
Как я и предполагал, оперативники сработали довольно грубо. Возникла перестрелка, и объект был уничтожен. Вот и доверяй после этого мальчикам Румянцева серьезные дела. Замочить все, что движется, и расчистить себе дорогу – это они могут, а вот на остальное ума и сноровки, видимо, не хватает, теряют своих людей, теряют источники информации. Зараза, злости на них не хватает!
Допрос взятого мной наблюдателя ничего особенного не дал. Ни Артура, ни Александра он не знает и по фотографиям никого не опознал. Задание задержанный получил от своего бригадира, так как относится к одной из криминальных группировок Питера. В его задачу входило только вести наблюдение за квартирой археолога. Парень даже не знал, за кем он наблюдает.
– Придется тебе заняться этим бугром, – говорит мне Румянцев, когда я посетил его кабинет.
– Знаешь, чем я сейчас займусь?
– Даже не догадываюсь.
– Я сейчас поеду и буду спать. Пусть твои оперативники к утру разгромят парочку кварталов и, может быть, тогда научатся хоть что-то делать по-человечески.
– Ну-у… Тут ты не прав, – тянет генерал.
– К чертям собачьим такую правоту! – сердито говорю ему. – Не подпускай их к археологу ближе чем на пару километров. Честно скажу, проку от твоих парней никакого. Воевать они, может быть, и умеют, хотя и в этом я уже начинаю сомневаться, но мне сейчас они только мешают. Мешают делу. Если и подключать твоих людей, так это к войсковым операциям или к наружке.
– Да что ты разошелся? – хмыкает Валера. – Езжай, отдохни, а то из тебя агрессия так и прет.
Отдыхать оно, конечно, хорошо, если нет никаких срочных дел. Но археологу и его дочери угрожает реальная опасность, и вряд ли я смогу сейчас вот так запросто завалиться на постель.