Страница:
А из аллеи на улицу уже выскочил тощий верзила. За ним волочилась нагайка, все еще обмотанная вокруг рукава его бронежилета. Ослепленный на мгновение яркими огнями уличного карнавала, верзила остановился, утирая рукавом нос и заходясь в приступе судорожного кашля.
Но такси уже набирало скорость. Опасность осталась позади.
— Больше Капитана я не видел. Ему, в отличие от меня, было к кому возвращаться. К Натали. А у меня никого. Но я наконец нашел работу. Женился. Мы хотели детей. Но ничего не вышло. Мои испорченные гены беспокоили меня куда больше, чем мою жену. Ей как будто было на это наплевать. Ладно, сказала она, нет детей, так нет. Проживем и без них. А мне хотелось дать жизнь кому-то новому, невинному, здоровому. Я все болел и болел, а жена помогала мне выкарабкиваться. Но в конце концов она устала от такой жизни. Я не виню ее. Она ведь дала мне гораздо больше, чем я ей.
Гриффит замолчал. Спрятал в ладонях лицо. Стюарт медленно встал, только сейчас почувствовав, как сильно затекли ноги. Опустил голову, потом поднял, взглянул на Гриффита.
— Спасибо тебе.
— Если бы меня об этом стал расспрашивать кто-то другой, а не ты, Капитан, я бы послал его куда подальше… Но ты… Я обязан тебе. — Голос Гриффита был спокоен и безжизнен. Вдруг он встряхнул головой: — Который час?
— Два часа.
— Черт возьми! В час тридцать у меня была назначена деловая встреча. — Гриффит потянулся к телефону.
— Извини.
— Ничего, я сам виноват. Чтоб они все провалились!
Пока Гриффит разговаривал по телефону, Стюарт, ощущая, как пакет в кармане впивается в тело, вышел из квартиры. Добрел до кондеколога Ардэлы. Поднялся в квартиру. Ему хотелось побыть одному.
Он сидел на кровати, скрестив ноги, и думал о Шеоле. О бурях, бушующих над безжизненными равнинами. О снежных смерчах, заметающих входы в древние туннели. О людях, бредущих по заснеженной степи в маскировочных скафандрах, внешняя поверхность которых поддерживалась при такой же низкой температуре, как и окружающий снег, чтобы не дать возможности обнаружить себя вражеским инфракрасным детекторам. Вот, сгорбившись под тяжестью оружия, люди едва ковыляют по туннелям, дыша через противогазы скафандров. Мир, отравленный газами, болезнетворными микробами, смертоносными вирусами. На горизонте бескрайней белоснежной равнины вздымается облако смерча, угрожающе надвигается высокой стеной, готовое вот-вот обрушиться и похоронить беспомощных людей под многометровым слоем снега. Смерч, порожденный Шеолом, превратил в смерч самого Стюарта.
Он мысленно превратился в вихрь, взлетел над Землей и понесся к своему первоистоку, к тому хриплому голосу на видеокассете. К голосу почти его собственному, к голосу Альфы. К тому, кто нашел в себе силы выстоять среди мороза снежных равнин и в холоде подземных туннелей, бесстрашно пробираясь то во чреве Шеола, то сквозь безумие мчащихся под действием кориолисовых сил и дико завывающих смерчей. Это безумие стало его собственным безумием.
Но такси уже набирало скорость. Опасность осталась позади.
— Больше Капитана я не видел. Ему, в отличие от меня, было к кому возвращаться. К Натали. А у меня никого. Но я наконец нашел работу. Женился. Мы хотели детей. Но ничего не вышло. Мои испорченные гены беспокоили меня куда больше, чем мою жену. Ей как будто было на это наплевать. Ладно, сказала она, нет детей, так нет. Проживем и без них. А мне хотелось дать жизнь кому-то новому, невинному, здоровому. Я все болел и болел, а жена помогала мне выкарабкиваться. Но в конце концов она устала от такой жизни. Я не виню ее. Она ведь дала мне гораздо больше, чем я ей.
Гриффит замолчал. Спрятал в ладонях лицо. Стюарт медленно встал, только сейчас почувствовав, как сильно затекли ноги. Опустил голову, потом поднял, взглянул на Гриффита.
— Спасибо тебе.
— Если бы меня об этом стал расспрашивать кто-то другой, а не ты, Капитан, я бы послал его куда подальше… Но ты… Я обязан тебе. — Голос Гриффита был спокоен и безжизнен. Вдруг он встряхнул головой: — Который час?
— Два часа.
— Черт возьми! В час тридцать у меня была назначена деловая встреча. — Гриффит потянулся к телефону.
— Извини.
— Ничего, я сам виноват. Чтоб они все провалились!
Пока Гриффит разговаривал по телефону, Стюарт, ощущая, как пакет в кармане впивается в тело, вышел из квартиры. Добрел до кондеколога Ардэлы. Поднялся в квартиру. Ему хотелось побыть одному.
Он сидел на кровати, скрестив ноги, и думал о Шеоле. О бурях, бушующих над безжизненными равнинами. О снежных смерчах, заметающих входы в древние туннели. О людях, бредущих по заснеженной степи в маскировочных скафандрах, внешняя поверхность которых поддерживалась при такой же низкой температуре, как и окружающий снег, чтобы не дать возможности обнаружить себя вражеским инфракрасным детекторам. Вот, сгорбившись под тяжестью оружия, люди едва ковыляют по туннелям, дыша через противогазы скафандров. Мир, отравленный газами, болезнетворными микробами, смертоносными вирусами. На горизонте бескрайней белоснежной равнины вздымается облако смерча, угрожающе надвигается высокой стеной, готовое вот-вот обрушиться и похоронить беспомощных людей под многометровым слоем снега. Смерч, порожденный Шеолом, превратил в смерч самого Стюарта.
Он мысленно превратился в вихрь, взлетел над Землей и понесся к своему первоистоку, к тому хриплому голосу на видеокассете. К голосу почти его собственному, к голосу Альфы. К тому, кто нашел в себе силы выстоять среди мороза снежных равнин и в холоде подземных туннелей, бесстрашно пробираясь то во чреве Шеола, то сквозь безумие мчащихся под действием кориолисовых сил и дико завывающих смерчей. Это безумие стало его собственным безумием.
6
В гостиничном номере было темно, если не считать разноцветного потока, струившегося с экрана телевизора. Стюарт лежал на кровати, уставившись в потолок. Он еще не обсох после душа. От сигареты «Занаду» вверх поднимался легкий дымок, отбрасывая на стену едва заметную тень. Стюарт постепенно отходил от недавней кровавой драки, чувствуя, как адреналин словно вытекает из него, подобно воде, струящейся по водосточному желобу.
К его груди, поросшей короткими волосками, прилепился маленький радиотелефон. Сигналы поступали Стюарту прямо в мозг, в слуховые центры, минуя несовершенные человеческие уши. Голос Гриффита был слышен в голове Стюарта предельно отчетливо:
— Господи! Неужели Спасский пошел на это?
— Я как следует врезал одному из них. Моя нагайка, надеюсь, навсегда вправила ему мозги.
— Боже мой!
Гриффит зашелся в кашле, характерном для заядлого курильщика. Стюарт поморщился от громких звуков в голове. А кашель все продолжался и продолжался. Наконец послышалось шипение ингалятора — Гриффит впрыскивал себе в глотку лекарство. Когда он заговорил снова, голос его изменился. Гриффит теперь говорил быстро и зло.
— Гребаные молокососы! Подонки! А я-то считал их друзьями! Они еще пожалеют об этом!
— Похоже, ты не слишком хорошо знаешь своих друзей, — сказал Стюарт, разглядывая кольца дыма. — Мне кажется, что Спасский нисколько не сомневался, что, убрав меня, он сохранит свою дружбу с тобой. Если, конечно, эта дружба для него что-нибудь значит.
После этих слов Гриффит некоторое время молчал. Потом спросил:
— Послушай, с тобой все в порядке?
— Ни одной царапины. — Стюарт ощутил, как марихуана туманит голову. Адреналиновая эйфория уступала место кайфу другого рода.
— А пакет с «Громом» уцелел? — спросил Гриффит.
— Я положил его в сейф банка перед тем, как встретиться со Спасским. Мне не понравилась тамошняя публика.
— Послушай. Не пытайся забрать пакет из банка. Там он будет в безопасности.
— Ладно.
— Я заплачу причитающиеся тебе деньги. А потом ты мне дашь код от сейфа. Я найду человека, который заберет пакет.
— Хорошо, — сказал Стюарт. — Но только давай сделаем это где-нибудь в людном месте.
— Черт бы тебя побрал, дружище! Ладно, как скажешь. Извини, что втравил тебя в эту историю.
От «Занаду» мышцы плеч и шеи чуть расслабились. Стюарт с силой, так что хрустнули шейные позвонки, вдавил голову в подушку. Он наконец пришел в себя, беспокойство улетучилось. Его начало клонить в сон.
— Позвоню тебе завтра, — сказал Стюарт.
— Хорошо. Подожди. Я никак не могу понять, чего хотел этот малолетний подонок…
— Завтра, — перебил Стюарт.
Он отключил связь и осторожно отлепил от груди радиотелефон. Потом загасил в пепельнице окурок. На потолке тускло мерцали отсветы от телеэкрана.
Стюарт прикрыл глаза. И тут же из тумана начали выплывать картины прошедшего дня. Небольшим усилием он отогнал их и представил себя орлом с распростертыми крыльями, парящим в воздухе.
Гриффит выглядел совершенно больным. Глаза красные, из носа течет. Его так и трясло. Всякий раз, как только он пытался затянуться сигаретой, на него нападал приступ неудержимого кашля. Гриффит не стал заказывать себе ни завтрака, ни даже чашечки кофе. Толстая официантка-фурия, казалось, готова была растерзать его на куски.
— Вот, — Гриффит протянул Стюарту через стол кредитную иглу. — Две тысячи долларов в акциях «Яркой звезды». Плюс еще пятьсот. Так сказать, плата за вредность. Не возражаешь?
— Спасибо. — Стюарт взял кредитную иглу и подошел к телефону, расположенному возле мужского туалета. Бросил в щель монету, вставил в специальное отверстие кредитную иглу и перевел деньги на свой счет, который заранее открыл в банке «Каньон». Через минуту Стюарт снова связался с банком, чтобы убедиться, что деньги поступили на его счет. Разумеется, банковский компьютер не позволил бы никому постороннему узнать код своего клиента. Но мало ли чего на свете не бывает! Лучше лишний раз перестраховаться.
Значит, деньги у Гриффита настоящие, чего не скажешь о некоторых его друзьях. Стюарт усмехнулся и вернулся к столу.
Гриффит снова заходился в приступе кашля.
— Может быть, — сказал ему Стюарт, — тебе лучше вложить свои деньги в новое тело?
— Это слишком дорого, — нахмурился Гриффит.
— Но доходы у тебя, как видно, немалые.
— Дружище, деньги текут сквозь пальцы как вода. Раз — и их уже нет. Мне приходится платить за многое… Черт возьми! Не хочу даже говорить об этом.
Стюарт вернул ему кредитную иглу и сказал:
— А теперь слушай. Пакет спрятан в банке «Источник», это на улице Виннетке. Пароль MALAFIDES.
Это был латинский юридический термин, означающий недобросовестность.
— Лучше запишу, — сказал Гриффит, — а то забуду.
Он нашарил в кармане ручку, записал пароль на пластиковой многоразовой салфетке, которую спрятал в карман. Официантка, заметив это мелкое воровство, одарила его очередным свирепым взглядом.
— Сегодня постараюсь отлежаться, — сказал Гриффит, — а завтра уеду. Но я постараюсь дозвониться до своей подруги из «Яркой звезды» насчет тебя.
— Я очень ценю твою любезность. Спасибо.
Стюарт отпил очередной глоток кофе, чувствуя, как тело просыпается. Хотелось надеяться, что подруга Гриффита из «Яркой звезды» окажется порядочнее, чем та шпана из Лос-Анджелеса.
Стюарт лежал на полу в квартире Ардэлы, закинув руки за голову. Он только что вернулся сюда и теперь, скинув рубашку, пытался отойти от невыносимой уличной жары. Разгоряченное тело благодарно нежилось в кондиционированной прохладе. По телевизору показывали «Инопланетного инквизитора».
К Стюарту подполз один из черепахообразных пылесосов-роботов, но, обнаружив перед собой человека, испуганно юркнул в сторону. Наткнувшись на брошенные джинсы Ардэлы, он призадумался, изучая сей предмет, потом пополз назад. Похоже, улыбнулся Стюарт, в такие ситуации этот бедняга попадает регулярно.
Распахнулась дверь, и в квартиру ввалилась Ардэла. Швырнув портфель в угол прихожей, она остановилась над Стюартом. Со вздохом облегчения опустилась на пол и расстегнула туфли.
— Странная какая-то эта фирма «Светоч», — сказала она, хмуря брови. — Людей в штат не набирает. Я не смогла почти ничего о ней найти.
— Значит, эта фирма очень мала, — откликнулся Стюарт.
Ардэла дрыгнула ногой и сбросила расстегнутую туфлю. Затем принялась за другую.
— Но я все же выяснила, что она занимается услугами в области связи. Я позвонила моей подружке, которая работает, в «Макродэйте».
— Спасибо.
— А почему твой друг послал с пакетом тебя, а не слетал туда сам?
— Может, он был занят. Или хотел дать мне возможность подзаработать. Просто дружеская услуга.
— Ничего себе дружок, — проворчала Ардэла.
Стюарт сел, размял плечи и шею, похрустывая шейными позвонками. Похрустывание ему не понравилось, наверное, не стоит так много тренироваться.
— Теперь все позади, — сказал он. — Почему меня хотели надуть, я не знаю. Но это уже не важно, я больше не буду связываться с такими делами.
— Ты кое-что узнал о Шеоле. Ведь именно этого ты и добивался. Это было главным. Так?
Стюарт поднялся. На экране инопланетный инквизитор пытал пленницу, производя какие-то манипуляции с ее ногтями.
— Странно, — удивился Стюарт, — как руководство кондеколога позволяет вам смотреть такие фильмы.
— Дело в том, что этот фильм передается по «Черной сети», принадлежащей партии Дестинариев. А руководство кондеколога покупает для наших нужд время искусственного интеллекта фирмы «Маркетплекс», которая исповедует идеологию Дестинариев. И необходимым условием сделки был выдвинут показ фильмов из «Черной сети». Наше руководство согласилось ради возможности пользоваться искусственным интеллектом.
Стюарт перевел взгляд на экран. Маленькая изящная ступня пленницы выглядела прелестно. Она, несомненно, принадлежала очаровательной женщине, предназначенной для любви и неги. Оператор и гример явно перестарались над красочными струйками крови, высокохудожественно сочащимися из-под ногтей бедняжки.
— Вырывание ногтей является частью философии Дестинариев? — поинтересовался Стюарт.
Ардэла пожала плечами:
— Просто они хотят показать хрупкость и уязвимость человеческой плоти по сравнению с оправленным в металл искусственным интеллектом. Я пошла в ванную.
Стюарт выключил телевизор. Понаблюдал, как постепенно гаснет жидкокристаллический экран, превращаясь в цветистый калейдоскоп. Из ванной послышался звук льющейся воды. Стюарт прошел на кухню, налил себе стакан вина. Робот-пылесос безнадежно застрял между столом и холодильником. Стюарт слегка подтолкнул ногой белую пластмассовую поверхность-полусферу, и черепаха, благополучно выбравшись из западни, отправилась в гостиную. Стюарт последовал за ним. Проходя мимо двери ванной, он услышал, как Ардэла закрыла кран и плюхнулась в ванну. Задумался, глядя на пылесос, оставлявший за собой на пушистом ковре чистый след. Пылесос терпеливо трудился, пробираясь среди мебели и разбросанных там и сям вещей.
Так и будет бедняга трудиться всю свою жизнь, запрограммированный на работу, смысла которой не понимает. Запрограммированный людьми, о существовании которых ничего не знает и присутствие которых ощущает только как помеху, время от времени появляющуюся на его пути.
Стюарт посмотрел в окно, за которым виднелись пирамиды и параллелепипеды кондекологов. Они тоже исправно служат своим хозяевам. Создают им благоприятные условия для жизнедеятельности. Защищают от непогоды и внешней среды. Предоставляют нужную идеологическую и религиозную информацию. И делают все это настолько хорошо, насколько позволяют современные технологии. Хорошие убежища, где можно спрятаться от внешнего мира.
Вдруг Стюарту почудилось, что его деньги в банке в этот самый момент исчезают с его счета. Тревожное чувство почти переросло в уверенность. Он набрал телефонный номер банка «Каньон».
Деньги оказались на месте. Спокойно себе лежали на счету. Удостоверившись в этом, Стюарт открыл дверь в ванную. Ардэла покоилась в воде, погрузившись до самого подбородка. Экстравагантные крылья бабочки вокруг глаз смотрелись загадочно и удивительно красиво на ее загорелом лице. Стюарт присел на край ванны и протянул Ардэле бокал с вином. Она благодарно улыбнулась.
— Денег у меня теперь побольше, — сообщил Стюарт. — За последние двадцать четыре часа я увеличил свое состояние в десять раз.
— Но этого все равно слишком мало для поступления в «Яркую звезду».
— Зато достаточно, чтобы я расплатился с тобой.
Ардэла зажмурила глаза, запрокинула назад голову, облокотившись на мягкую подушечку в изголовье ванны. Перекинула ногу через край ванны, упершись мокрой ступней в бедро Стюарта.
— Но ты мне ничего не должен.
— Я живу у тебя уже две недели. По крайней мере за это я должен тебе.
— Лучше положи свои деньги в банк нашего кондеколога. Так ты получишь большие проценты. Наш искусственный интеллект один из лучших, он знает, как с выгодой пускать деньги в оборот.
— Но если я положу сюда деньги на срочный вклад, то не смогу снять их в любой момент, если они вдруг мне понадобятся.
Ардэла широко распахнула свои зеленые глаза. Посмотрела на Стюарта и легонько толкнула его ногой.
— Эй ты, бывший бандюга, что ты такое задумал, с какой это стати деньги могут тебе понадобиться в любой момент?
— Космос, — коротко ответил Стюарт.
— Ты все еще витаешь в своих мечтах?
— Там ответы на мои вопросы.
— Ну-ну. Мечтай дальше.
Стюарт посмотрел ей в лицо, перевел взгляд на чудесные волосы, прилипшие к мокрой шее.
— Ардэла, все же я думаю, что обязан заплатить тебе за гостеприимство.
Она на мгновение поймала его взгляд, потом закрыла глаза, откинула голову на подушечку.
— Хорошо, что ты хотя бы иногда думаешь.
Стюарт хлебнул вина и быстро заговорил:
— Понимаешь, законы Дарвина справедливы во всей вселенной. Постоянно происходит естественный отбор культур и цивилизаций. С исчезновением «Внешних поликорпов» исчезла и их монополия на межзвездные путешествия. Это означает, что космическое пространство вскоре заполнится представителями самых разнообразных идеологий и философий. И однажды, а это весьма вероятно, вспыхнет новая Война Грабителей, но только еще более жестокая и более обширная, с гораздо большим количеством воюющих сторон. В этой войне примут участие и Мощные…
Паранойя становится образом жизни, — продолжал он излагать свои мысли. — В космическом пространстве разбросаны сотни маленьких сообществ, почти изолированных друг от друга. В результате этой изоляции они становятся странными и смешными. Они замыкаются в своих оболочках, тщательно охраняют свои секреты и испытывают страх перед множеством других сообществ, о которых ничего не знают. Неоимажинисты выводят новые породы людей, выращивая их в искусственных матках. Им не нужен приток людей и идей извне. На нормальных людей они смотрят как на уродов. А что такое эти земные кондекологи, как не подражание изоляционистской философии? Изобретаются все новые и новые машины, которые заменяют человека. Люди все больше и больше отдаляются друг от друга, толком не понимая, что происходит. Развивается не столько человек, сколько его машины и его общество. Это очень опасная ситуация. Ошалевшие люди ищут укрытия.
Стюарт встал. Спинные позвонки отчетливо хрустнули. Он оперся руками на раковину, рассматривая себя в зеркале. Смуглая чистая кожа, темные глаза, густые черные брови. Речь его потекла медленно, взвешенно:
— Люди объединяются в такие муравейники, как этот кондеколог, ради безопасности. Они живут словно в осаде. Одни увлекаются накоплением денег, другие ищут спасения в религии, третьи предпочитают возвратиться к древним образам жизни, например, к феодализму, и живут, как в крепости. Неоимажинисты переделывают свои тела. Дестинарии видят будущее в умных машинах, более долговечных, чем человек, считая, что искусственный интеллект придет на смену живым существам. Они полагают, что искусственный интеллект превосходит людей только потому, что способен быстрее управляться с потоками информации. Но при этом забывают, что данные, с которыми работает компьютер, являются всего лишь несовершенным способом описания действительности. Дестинарии путают описание с самой действительностью, а это очень разные вещи. Любое описание реального мира всегда неполно.
Ардэла плеснула водой, поудобнее устраиваясь в ванне.
— В чем же тогда искать нам спасение, о Единый и Всемогущий? — молитвенно спросила она. — Ответь мне, бывший бандит, бывший «Орел», бывший пациент психушки.
Стюарт медленно заговорил, по-прежнему глядя на себя в зеркало:
— Надо стремиться к центру. Искать настоящую правду. Следить за ветрами перемен.
«Или, быть может, самому изменить направление ветра», — подумал он. Ему казалось, что голос исходит из зеркала. Он замолчал, желая убедиться, что говорит все же он сам, а не его зеркальный двойник. Не говорит ли он сам с собой? Слышит ли его Ардэла?
— А настоящую правду ты можешь найти только в космосе. Я правильно тебя поняла? — спросила она бесцветным голосом.
Стюарт насупился и оторвался от зеркала.
— Похоже, так, — согласился он.
— И тебе не нужны убежище, безопасность и прочие подобные глупости? Ты хочешь проникнуть в самый центр смерча?
— Полная безопасность — это иллюзия. Я знаю совершенно точно. — Стюарт прислонился к раковине, отхлебнул вина. — Например, завтра утром может оказаться, что искусственный интеллект, ведающий деньгами вашего кондеколога, обманут каким-нибудь другим искусственным интеллектом, более сообразительным. И все ваши денежки накрылись. После этого к вам в гости заявляются представители фирмы «Кришна» и ставят вас перед невеселым выбором. Или вы становитесь кришнаитами, и ваш кондеколог подчиняется уставу ашрама, или они откажут вам в помощи, и тогда вам придется расстаться со всеми своими накоплениями. Что бы ты тогда выбрала?
— Сделалась бы кришнаиткой и часами созерцала свой пупок.
Стюарт улыбнулся в стакан с вином. Ардэла перевернулась на спину. Из воды выглянули мокрые плечи. Волосы закреплены на затылке заколками.
— Послушай, философ, — сказала она, — я немного вздремну. А потом, раз уж ты так жаждешь расплатиться со мной, поведешь меня в ресторан. Например, в «Южный край». Ты когда-нибудь танцевал на прозрачном полу, под которым каньон глубиной в полтора километра?
— Ни разу.
— Вот там я и узнаю, как ты относишься к безопасности. А ресторан этот ужасно дорогой. Я полагаю, тебе доставит огромное удовольствие заплатить за меня.
— Отлично. — Стюарт улыбнулся и залпом допил вино.
Голос Гриффита звучал бодро, в нем не было и следа недавней болезни. Стюарт выключил магнитофон с учебными записями Ардэлы.
— Знаешь, старина, — сказал Гриффит, — у меня есть кое-какие новости о Спасском.
— Что за новости? — Стюарт водрузил плоский телефон себе на грудь и прижал его, чтобы он прилип к коже.
— Некто прогуливался по улице с пистолетом «гаусс-экспресс» калибра 0,66. Увязался за Спасским и выстрелил ему в спину. Пробил насквозь. Продырявил бронежилет.
— Замечательная работа.
— По высшим стандартам «Орлов», старина. Теперь молокососу для его разорванного спинного мозга потребуется такое количество «Грома», какое он мог получить в том пакете. Но я не собираюсь продавать этому щенку лекарство.
— Хорошо. Спасибо. Ты сделал этот день для меня немного ярче. — Стюарт поудобнее устроился на диване.
— Кроме того, я поговорил со своей подругой из «Яркой звезды». Теперь как раз настала ее очередь набирать учеников. Она хочет с тобой встретиться.
Сердце Стюарта забилось чаще.
— Где она? — спросил он.
— Она прилетела вчера утром на шаттле на космодром Гран-Сабана. Из отпуска. А сейчас находится в Виллемстаде на острове Кюрасао. В гостинице «Морская пена». Зовут ее Риза. Позвони ей.
— Обязательно. Завтра я уже буду там. Вылечу на суборбитальном шаттле из Ванденберга в Гавану.
— Стюарт, тебе следует знать, что… — В голосе Гриффита чувствовалась неуверенность. — Что в таких случаях приняты небольшие подарки. Хватит одной тысячи долларов в акциях «Яркой звезды».
— Буду иметь это в виду. Большое спасибо, дружище.
— Не вздумай благодарить меня. В таких делах друзья обязаны помогать друг другу. Мне это ничего не стоило.
— Но почему бы тебе самому не воспользоваться такой возможностью, ведь ты так хочешь вырваться в космос.
— Меня не возьмут из-за здоровья. Слишком много во мне засело мин Шеола.
Стюарту стало неловко, и он замолчал. Потом извинился:
— Я не подумал об этом. Прости, старина.
— Ничего. — Голос Гриффита звучал уже не так радостно. Но он, как видно, сделал над собой усилие и постарался придать своему голосу бодрость. — Позвони мне через несколько дней, расскажешь, как у тебя прошло собеседование с Ризой. Записывай телефон, по которому меня можно будет найти.
Стюарт схватил ручку, которой подчеркивал в учебнике, и записал номер телефона.
— Спасибо, дружище.
— Не за что, старина. — И Гриффит отсоединился.
Стюарт задумался. Телефон соскользнул с груди, и он рефлекторно поймал его. Взглянул в окно. Утреннее солнце уже начало раскалять город. Пробежав взглядом по сверкающим рядам кондекологов, поднял глаза к небу, затемненному поляризующим стеклом окна. Ярких точек на небе — орбитальных жилищ и фабрик — видно не было. Ничего, пройдет не так много времени, и, если повезет, он вознесется туда, к звездам.
Прежде Стюарт никогда не бывал в Виллемстаде. С судна на подводных крыльях, которое доставляло пассажиров с плавучего аэродрома, горизонт выглядел привычно — небесная синева, изрезанная зеркальными коробками кондекологов, предназначенных для людей, которым ненавистна даже мысль об уединенном жилище. Судно замедлило ход, плавно бухнулось пузом о водную поверхность и вошло в искусственную бухту, оглашая берег ревом турбин. По набережной прогуливались праздные туристы и немногочисленные местные жители. Откуда-то доносилась музыка. Бухта вела к озеру Шоттегат, заслоненному от яркого солнца башнями небоскребов.
Здание таможни также стояло в тени — современное воздушное сооружение на столбах, увитых национальными знаменами острова Кюрасао и флагами Фрикономицистов. Еще одна крошечная нация, принявшая идеологию из космоса от Мощных Фрикономицистов, чтобы защитить свой остров от соседей.
У таможни Стюарт нанял такси до гостиницы «Морская пена». Отель находился на некотором удалении от города, вдали от скоплений кондекологов, усеявших берег залива. Несмотря на близость воды, пейзаж казался засушливым — пустынные кустарники и кактусы. Но воздух был свеж и бодрящ, а небо радовало глаз пронзительной синью. Стюарт расплатился с водителем долларами «Яркой звезды» и по аллее, обсаженной деревьями диви-диви, направился ко входу в гостиницу. Это было старинное здание из камня, но с новой блестящей крышей из поляризующего сплава, щедро утыканной антеннами. Пассат гудел среди металлических стержней, трепал Стюарту рубашку.
За стойкой портье восседал огромный негр. В курчавых волосах поблескивали фосфоресцирующие бусинки. Надпись на рубашке без рукавов гласила: «Клуб любителей раковин Сент-Круиса». Отсутствующий взор. На груди прилеплен радиоприемник, из которого льется тихая музыка. Стюарт положил свою небольшую дорожную сумку на стол, снял солнечные очки и подошел к портье.
— Мое имя Стюарт. Я заказывал номер.
Негр улыбнулся, но взгляд его остался таким же отсутствующим.
— Добро пожаловать, мистер Стюарт. Мы приготовили вам седьмой номер. Для вас оставила сообщение мисс Риза.
— Спасибо.
— Столовая открыта с семи тридцати до двадцати тридцати.
Затем портье сообщил Стюарту разницу с орбитальным временем. Видимо, посчитал, что Стюарт, как и Риза, тоже недавно спустился с орбиты.
Стюарт направился было за своей сумкой, но тут его внимание привлекло содержимое специального прилавка рядом с портье.
— Это действительно то, что здесь написано? — поинтересовался Стюарт.
К его груди, поросшей короткими волосками, прилепился маленький радиотелефон. Сигналы поступали Стюарту прямо в мозг, в слуховые центры, минуя несовершенные человеческие уши. Голос Гриффита был слышен в голове Стюарта предельно отчетливо:
— Господи! Неужели Спасский пошел на это?
— Я как следует врезал одному из них. Моя нагайка, надеюсь, навсегда вправила ему мозги.
— Боже мой!
Гриффит зашелся в кашле, характерном для заядлого курильщика. Стюарт поморщился от громких звуков в голове. А кашель все продолжался и продолжался. Наконец послышалось шипение ингалятора — Гриффит впрыскивал себе в глотку лекарство. Когда он заговорил снова, голос его изменился. Гриффит теперь говорил быстро и зло.
— Гребаные молокососы! Подонки! А я-то считал их друзьями! Они еще пожалеют об этом!
— Похоже, ты не слишком хорошо знаешь своих друзей, — сказал Стюарт, разглядывая кольца дыма. — Мне кажется, что Спасский нисколько не сомневался, что, убрав меня, он сохранит свою дружбу с тобой. Если, конечно, эта дружба для него что-нибудь значит.
После этих слов Гриффит некоторое время молчал. Потом спросил:
— Послушай, с тобой все в порядке?
— Ни одной царапины. — Стюарт ощутил, как марихуана туманит голову. Адреналиновая эйфория уступала место кайфу другого рода.
— А пакет с «Громом» уцелел? — спросил Гриффит.
— Я положил его в сейф банка перед тем, как встретиться со Спасским. Мне не понравилась тамошняя публика.
— Послушай. Не пытайся забрать пакет из банка. Там он будет в безопасности.
— Ладно.
— Я заплачу причитающиеся тебе деньги. А потом ты мне дашь код от сейфа. Я найду человека, который заберет пакет.
— Хорошо, — сказал Стюарт. — Но только давай сделаем это где-нибудь в людном месте.
— Черт бы тебя побрал, дружище! Ладно, как скажешь. Извини, что втравил тебя в эту историю.
От «Занаду» мышцы плеч и шеи чуть расслабились. Стюарт с силой, так что хрустнули шейные позвонки, вдавил голову в подушку. Он наконец пришел в себя, беспокойство улетучилось. Его начало клонить в сон.
— Позвоню тебе завтра, — сказал Стюарт.
— Хорошо. Подожди. Я никак не могу понять, чего хотел этот малолетний подонок…
— Завтра, — перебил Стюарт.
Он отключил связь и осторожно отлепил от груди радиотелефон. Потом загасил в пепельнице окурок. На потолке тускло мерцали отсветы от телеэкрана.
Стюарт прикрыл глаза. И тут же из тумана начали выплывать картины прошедшего дня. Небольшим усилием он отогнал их и представил себя орлом с распростертыми крыльями, парящим в воздухе.
Гриффит выглядел совершенно больным. Глаза красные, из носа течет. Его так и трясло. Всякий раз, как только он пытался затянуться сигаретой, на него нападал приступ неудержимого кашля. Гриффит не стал заказывать себе ни завтрака, ни даже чашечки кофе. Толстая официантка-фурия, казалось, готова была растерзать его на куски.
— Вот, — Гриффит протянул Стюарту через стол кредитную иглу. — Две тысячи долларов в акциях «Яркой звезды». Плюс еще пятьсот. Так сказать, плата за вредность. Не возражаешь?
— Спасибо. — Стюарт взял кредитную иглу и подошел к телефону, расположенному возле мужского туалета. Бросил в щель монету, вставил в специальное отверстие кредитную иглу и перевел деньги на свой счет, который заранее открыл в банке «Каньон». Через минуту Стюарт снова связался с банком, чтобы убедиться, что деньги поступили на его счет. Разумеется, банковский компьютер не позволил бы никому постороннему узнать код своего клиента. Но мало ли чего на свете не бывает! Лучше лишний раз перестраховаться.
Значит, деньги у Гриффита настоящие, чего не скажешь о некоторых его друзьях. Стюарт усмехнулся и вернулся к столу.
Гриффит снова заходился в приступе кашля.
— Может быть, — сказал ему Стюарт, — тебе лучше вложить свои деньги в новое тело?
— Это слишком дорого, — нахмурился Гриффит.
— Но доходы у тебя, как видно, немалые.
— Дружище, деньги текут сквозь пальцы как вода. Раз — и их уже нет. Мне приходится платить за многое… Черт возьми! Не хочу даже говорить об этом.
Стюарт вернул ему кредитную иглу и сказал:
— А теперь слушай. Пакет спрятан в банке «Источник», это на улице Виннетке. Пароль MALAFIDES.
Это был латинский юридический термин, означающий недобросовестность.
— Лучше запишу, — сказал Гриффит, — а то забуду.
Он нашарил в кармане ручку, записал пароль на пластиковой многоразовой салфетке, которую спрятал в карман. Официантка, заметив это мелкое воровство, одарила его очередным свирепым взглядом.
— Сегодня постараюсь отлежаться, — сказал Гриффит, — а завтра уеду. Но я постараюсь дозвониться до своей подруги из «Яркой звезды» насчет тебя.
— Я очень ценю твою любезность. Спасибо.
Стюарт отпил очередной глоток кофе, чувствуя, как тело просыпается. Хотелось надеяться, что подруга Гриффита из «Яркой звезды» окажется порядочнее, чем та шпана из Лос-Анджелеса.
Стюарт лежал на полу в квартире Ардэлы, закинув руки за голову. Он только что вернулся сюда и теперь, скинув рубашку, пытался отойти от невыносимой уличной жары. Разгоряченное тело благодарно нежилось в кондиционированной прохладе. По телевизору показывали «Инопланетного инквизитора».
К Стюарту подполз один из черепахообразных пылесосов-роботов, но, обнаружив перед собой человека, испуганно юркнул в сторону. Наткнувшись на брошенные джинсы Ардэлы, он призадумался, изучая сей предмет, потом пополз назад. Похоже, улыбнулся Стюарт, в такие ситуации этот бедняга попадает регулярно.
Распахнулась дверь, и в квартиру ввалилась Ардэла. Швырнув портфель в угол прихожей, она остановилась над Стюартом. Со вздохом облегчения опустилась на пол и расстегнула туфли.
— Странная какая-то эта фирма «Светоч», — сказала она, хмуря брови. — Людей в штат не набирает. Я не смогла почти ничего о ней найти.
— Значит, эта фирма очень мала, — откликнулся Стюарт.
Ардэла дрыгнула ногой и сбросила расстегнутую туфлю. Затем принялась за другую.
— Но я все же выяснила, что она занимается услугами в области связи. Я позвонила моей подружке, которая работает, в «Макродэйте».
— Спасибо.
— А почему твой друг послал с пакетом тебя, а не слетал туда сам?
— Может, он был занят. Или хотел дать мне возможность подзаработать. Просто дружеская услуга.
— Ничего себе дружок, — проворчала Ардэла.
Стюарт сел, размял плечи и шею, похрустывая шейными позвонками. Похрустывание ему не понравилось, наверное, не стоит так много тренироваться.
— Теперь все позади, — сказал он. — Почему меня хотели надуть, я не знаю. Но это уже не важно, я больше не буду связываться с такими делами.
— Ты кое-что узнал о Шеоле. Ведь именно этого ты и добивался. Это было главным. Так?
Стюарт поднялся. На экране инопланетный инквизитор пытал пленницу, производя какие-то манипуляции с ее ногтями.
— Странно, — удивился Стюарт, — как руководство кондеколога позволяет вам смотреть такие фильмы.
— Дело в том, что этот фильм передается по «Черной сети», принадлежащей партии Дестинариев. А руководство кондеколога покупает для наших нужд время искусственного интеллекта фирмы «Маркетплекс», которая исповедует идеологию Дестинариев. И необходимым условием сделки был выдвинут показ фильмов из «Черной сети». Наше руководство согласилось ради возможности пользоваться искусственным интеллектом.
Стюарт перевел взгляд на экран. Маленькая изящная ступня пленницы выглядела прелестно. Она, несомненно, принадлежала очаровательной женщине, предназначенной для любви и неги. Оператор и гример явно перестарались над красочными струйками крови, высокохудожественно сочащимися из-под ногтей бедняжки.
— Вырывание ногтей является частью философии Дестинариев? — поинтересовался Стюарт.
Ардэла пожала плечами:
— Просто они хотят показать хрупкость и уязвимость человеческой плоти по сравнению с оправленным в металл искусственным интеллектом. Я пошла в ванную.
Стюарт выключил телевизор. Понаблюдал, как постепенно гаснет жидкокристаллический экран, превращаясь в цветистый калейдоскоп. Из ванной послышался звук льющейся воды. Стюарт прошел на кухню, налил себе стакан вина. Робот-пылесос безнадежно застрял между столом и холодильником. Стюарт слегка подтолкнул ногой белую пластмассовую поверхность-полусферу, и черепаха, благополучно выбравшись из западни, отправилась в гостиную. Стюарт последовал за ним. Проходя мимо двери ванной, он услышал, как Ардэла закрыла кран и плюхнулась в ванну. Задумался, глядя на пылесос, оставлявший за собой на пушистом ковре чистый след. Пылесос терпеливо трудился, пробираясь среди мебели и разбросанных там и сям вещей.
Так и будет бедняга трудиться всю свою жизнь, запрограммированный на работу, смысла которой не понимает. Запрограммированный людьми, о существовании которых ничего не знает и присутствие которых ощущает только как помеху, время от времени появляющуюся на его пути.
Стюарт посмотрел в окно, за которым виднелись пирамиды и параллелепипеды кондекологов. Они тоже исправно служат своим хозяевам. Создают им благоприятные условия для жизнедеятельности. Защищают от непогоды и внешней среды. Предоставляют нужную идеологическую и религиозную информацию. И делают все это настолько хорошо, насколько позволяют современные технологии. Хорошие убежища, где можно спрятаться от внешнего мира.
Вдруг Стюарту почудилось, что его деньги в банке в этот самый момент исчезают с его счета. Тревожное чувство почти переросло в уверенность. Он набрал телефонный номер банка «Каньон».
Деньги оказались на месте. Спокойно себе лежали на счету. Удостоверившись в этом, Стюарт открыл дверь в ванную. Ардэла покоилась в воде, погрузившись до самого подбородка. Экстравагантные крылья бабочки вокруг глаз смотрелись загадочно и удивительно красиво на ее загорелом лице. Стюарт присел на край ванны и протянул Ардэле бокал с вином. Она благодарно улыбнулась.
— Денег у меня теперь побольше, — сообщил Стюарт. — За последние двадцать четыре часа я увеличил свое состояние в десять раз.
— Но этого все равно слишком мало для поступления в «Яркую звезду».
— Зато достаточно, чтобы я расплатился с тобой.
Ардэла зажмурила глаза, запрокинула назад голову, облокотившись на мягкую подушечку в изголовье ванны. Перекинула ногу через край ванны, упершись мокрой ступней в бедро Стюарта.
— Но ты мне ничего не должен.
— Я живу у тебя уже две недели. По крайней мере за это я должен тебе.
— Лучше положи свои деньги в банк нашего кондеколога. Так ты получишь большие проценты. Наш искусственный интеллект один из лучших, он знает, как с выгодой пускать деньги в оборот.
— Но если я положу сюда деньги на срочный вклад, то не смогу снять их в любой момент, если они вдруг мне понадобятся.
Ардэла широко распахнула свои зеленые глаза. Посмотрела на Стюарта и легонько толкнула его ногой.
— Эй ты, бывший бандюга, что ты такое задумал, с какой это стати деньги могут тебе понадобиться в любой момент?
— Космос, — коротко ответил Стюарт.
— Ты все еще витаешь в своих мечтах?
— Там ответы на мои вопросы.
— Ну-ну. Мечтай дальше.
Стюарт посмотрел ей в лицо, перевел взгляд на чудесные волосы, прилипшие к мокрой шее.
— Ардэла, все же я думаю, что обязан заплатить тебе за гостеприимство.
Она на мгновение поймала его взгляд, потом закрыла глаза, откинула голову на подушечку.
— Хорошо, что ты хотя бы иногда думаешь.
Стюарт хлебнул вина и быстро заговорил:
— Понимаешь, законы Дарвина справедливы во всей вселенной. Постоянно происходит естественный отбор культур и цивилизаций. С исчезновением «Внешних поликорпов» исчезла и их монополия на межзвездные путешествия. Это означает, что космическое пространство вскоре заполнится представителями самых разнообразных идеологий и философий. И однажды, а это весьма вероятно, вспыхнет новая Война Грабителей, но только еще более жестокая и более обширная, с гораздо большим количеством воюющих сторон. В этой войне примут участие и Мощные…
Паранойя становится образом жизни, — продолжал он излагать свои мысли. — В космическом пространстве разбросаны сотни маленьких сообществ, почти изолированных друг от друга. В результате этой изоляции они становятся странными и смешными. Они замыкаются в своих оболочках, тщательно охраняют свои секреты и испытывают страх перед множеством других сообществ, о которых ничего не знают. Неоимажинисты выводят новые породы людей, выращивая их в искусственных матках. Им не нужен приток людей и идей извне. На нормальных людей они смотрят как на уродов. А что такое эти земные кондекологи, как не подражание изоляционистской философии? Изобретаются все новые и новые машины, которые заменяют человека. Люди все больше и больше отдаляются друг от друга, толком не понимая, что происходит. Развивается не столько человек, сколько его машины и его общество. Это очень опасная ситуация. Ошалевшие люди ищут укрытия.
Стюарт встал. Спинные позвонки отчетливо хрустнули. Он оперся руками на раковину, рассматривая себя в зеркале. Смуглая чистая кожа, темные глаза, густые черные брови. Речь его потекла медленно, взвешенно:
— Люди объединяются в такие муравейники, как этот кондеколог, ради безопасности. Они живут словно в осаде. Одни увлекаются накоплением денег, другие ищут спасения в религии, третьи предпочитают возвратиться к древним образам жизни, например, к феодализму, и живут, как в крепости. Неоимажинисты переделывают свои тела. Дестинарии видят будущее в умных машинах, более долговечных, чем человек, считая, что искусственный интеллект придет на смену живым существам. Они полагают, что искусственный интеллект превосходит людей только потому, что способен быстрее управляться с потоками информации. Но при этом забывают, что данные, с которыми работает компьютер, являются всего лишь несовершенным способом описания действительности. Дестинарии путают описание с самой действительностью, а это очень разные вещи. Любое описание реального мира всегда неполно.
Ардэла плеснула водой, поудобнее устраиваясь в ванне.
— В чем же тогда искать нам спасение, о Единый и Всемогущий? — молитвенно спросила она. — Ответь мне, бывший бандит, бывший «Орел», бывший пациент психушки.
Стюарт медленно заговорил, по-прежнему глядя на себя в зеркало:
— Надо стремиться к центру. Искать настоящую правду. Следить за ветрами перемен.
«Или, быть может, самому изменить направление ветра», — подумал он. Ему казалось, что голос исходит из зеркала. Он замолчал, желая убедиться, что говорит все же он сам, а не его зеркальный двойник. Не говорит ли он сам с собой? Слышит ли его Ардэла?
— А настоящую правду ты можешь найти только в космосе. Я правильно тебя поняла? — спросила она бесцветным голосом.
Стюарт насупился и оторвался от зеркала.
— Похоже, так, — согласился он.
— И тебе не нужны убежище, безопасность и прочие подобные глупости? Ты хочешь проникнуть в самый центр смерча?
— Полная безопасность — это иллюзия. Я знаю совершенно точно. — Стюарт прислонился к раковине, отхлебнул вина. — Например, завтра утром может оказаться, что искусственный интеллект, ведающий деньгами вашего кондеколога, обманут каким-нибудь другим искусственным интеллектом, более сообразительным. И все ваши денежки накрылись. После этого к вам в гости заявляются представители фирмы «Кришна» и ставят вас перед невеселым выбором. Или вы становитесь кришнаитами, и ваш кондеколог подчиняется уставу ашрама, или они откажут вам в помощи, и тогда вам придется расстаться со всеми своими накоплениями. Что бы ты тогда выбрала?
— Сделалась бы кришнаиткой и часами созерцала свой пупок.
Стюарт улыбнулся в стакан с вином. Ардэла перевернулась на спину. Из воды выглянули мокрые плечи. Волосы закреплены на затылке заколками.
— Послушай, философ, — сказала она, — я немного вздремну. А потом, раз уж ты так жаждешь расплатиться со мной, поведешь меня в ресторан. Например, в «Южный край». Ты когда-нибудь танцевал на прозрачном полу, под которым каньон глубиной в полтора километра?
— Ни разу.
— Вот там я и узнаю, как ты относишься к безопасности. А ресторан этот ужасно дорогой. Я полагаю, тебе доставит огромное удовольствие заплатить за меня.
— Отлично. — Стюарт улыбнулся и залпом допил вино.
Голос Гриффита звучал бодро, в нем не было и следа недавней болезни. Стюарт выключил магнитофон с учебными записями Ардэлы.
— Знаешь, старина, — сказал Гриффит, — у меня есть кое-какие новости о Спасском.
— Что за новости? — Стюарт водрузил плоский телефон себе на грудь и прижал его, чтобы он прилип к коже.
— Некто прогуливался по улице с пистолетом «гаусс-экспресс» калибра 0,66. Увязался за Спасским и выстрелил ему в спину. Пробил насквозь. Продырявил бронежилет.
— Замечательная работа.
— По высшим стандартам «Орлов», старина. Теперь молокососу для его разорванного спинного мозга потребуется такое количество «Грома», какое он мог получить в том пакете. Но я не собираюсь продавать этому щенку лекарство.
— Хорошо. Спасибо. Ты сделал этот день для меня немного ярче. — Стюарт поудобнее устроился на диване.
— Кроме того, я поговорил со своей подругой из «Яркой звезды». Теперь как раз настала ее очередь набирать учеников. Она хочет с тобой встретиться.
Сердце Стюарта забилось чаще.
— Где она? — спросил он.
— Она прилетела вчера утром на шаттле на космодром Гран-Сабана. Из отпуска. А сейчас находится в Виллемстаде на острове Кюрасао. В гостинице «Морская пена». Зовут ее Риза. Позвони ей.
— Обязательно. Завтра я уже буду там. Вылечу на суборбитальном шаттле из Ванденберга в Гавану.
— Стюарт, тебе следует знать, что… — В голосе Гриффита чувствовалась неуверенность. — Что в таких случаях приняты небольшие подарки. Хватит одной тысячи долларов в акциях «Яркой звезды».
— Буду иметь это в виду. Большое спасибо, дружище.
— Не вздумай благодарить меня. В таких делах друзья обязаны помогать друг другу. Мне это ничего не стоило.
— Но почему бы тебе самому не воспользоваться такой возможностью, ведь ты так хочешь вырваться в космос.
— Меня не возьмут из-за здоровья. Слишком много во мне засело мин Шеола.
Стюарту стало неловко, и он замолчал. Потом извинился:
— Я не подумал об этом. Прости, старина.
— Ничего. — Голос Гриффита звучал уже не так радостно. Но он, как видно, сделал над собой усилие и постарался придать своему голосу бодрость. — Позвони мне через несколько дней, расскажешь, как у тебя прошло собеседование с Ризой. Записывай телефон, по которому меня можно будет найти.
Стюарт схватил ручку, которой подчеркивал в учебнике, и записал номер телефона.
— Спасибо, дружище.
— Не за что, старина. — И Гриффит отсоединился.
Стюарт задумался. Телефон соскользнул с груди, и он рефлекторно поймал его. Взглянул в окно. Утреннее солнце уже начало раскалять город. Пробежав взглядом по сверкающим рядам кондекологов, поднял глаза к небу, затемненному поляризующим стеклом окна. Ярких точек на небе — орбитальных жилищ и фабрик — видно не было. Ничего, пройдет не так много времени, и, если повезет, он вознесется туда, к звездам.
Прежде Стюарт никогда не бывал в Виллемстаде. С судна на подводных крыльях, которое доставляло пассажиров с плавучего аэродрома, горизонт выглядел привычно — небесная синева, изрезанная зеркальными коробками кондекологов, предназначенных для людей, которым ненавистна даже мысль об уединенном жилище. Судно замедлило ход, плавно бухнулось пузом о водную поверхность и вошло в искусственную бухту, оглашая берег ревом турбин. По набережной прогуливались праздные туристы и немногочисленные местные жители. Откуда-то доносилась музыка. Бухта вела к озеру Шоттегат, заслоненному от яркого солнца башнями небоскребов.
Здание таможни также стояло в тени — современное воздушное сооружение на столбах, увитых национальными знаменами острова Кюрасао и флагами Фрикономицистов. Еще одна крошечная нация, принявшая идеологию из космоса от Мощных Фрикономицистов, чтобы защитить свой остров от соседей.
У таможни Стюарт нанял такси до гостиницы «Морская пена». Отель находился на некотором удалении от города, вдали от скоплений кондекологов, усеявших берег залива. Несмотря на близость воды, пейзаж казался засушливым — пустынные кустарники и кактусы. Но воздух был свеж и бодрящ, а небо радовало глаз пронзительной синью. Стюарт расплатился с водителем долларами «Яркой звезды» и по аллее, обсаженной деревьями диви-диви, направился ко входу в гостиницу. Это было старинное здание из камня, но с новой блестящей крышей из поляризующего сплава, щедро утыканной антеннами. Пассат гудел среди металлических стержней, трепал Стюарту рубашку.
За стойкой портье восседал огромный негр. В курчавых волосах поблескивали фосфоресцирующие бусинки. Надпись на рубашке без рукавов гласила: «Клуб любителей раковин Сент-Круиса». Отсутствующий взор. На груди прилеплен радиоприемник, из которого льется тихая музыка. Стюарт положил свою небольшую дорожную сумку на стол, снял солнечные очки и подошел к портье.
— Мое имя Стюарт. Я заказывал номер.
Негр улыбнулся, но взгляд его остался таким же отсутствующим.
— Добро пожаловать, мистер Стюарт. Мы приготовили вам седьмой номер. Для вас оставила сообщение мисс Риза.
— Спасибо.
— Столовая открыта с семи тридцати до двадцати тридцати.
Затем портье сообщил Стюарту разницу с орбитальным временем. Видимо, посчитал, что Стюарт, как и Риза, тоже недавно спустился с орбиты.
Стюарт направился было за своей сумкой, но тут его внимание привлекло содержимое специального прилавка рядом с портье.
— Это действительно то, что здесь написано? — поинтересовался Стюарт.