Впереди стало светлее, и Кет задумался о своей мрачной участи. На Каи он не найдет ни помощи, ни убежища. Малили — его единственная надежда, тончайший волосок. Но даже если корабли все еще летают в Зону, то в порту все равно множество людей и гуманоидов, которые готовы убить его. А он должен как-то сперва проскользнуть на шаттл, потом на корабль, потом на еще один шаттл. Шансов мало, но что еще остается делать?
   Он задержался у самого выхода, замечтавшись о Малили. Густые джунгли и открытая саванна — оранжевые, желтые, красные. Темная ржавка на холмах: синяя, зеленая и черная. Огромные багровые титановые деревья…
   Лелейо волновали его воображение. Золотые люди, красивые и обнаженные, невинные, словно дети, но более мудрые, чем гуманоиды. Там был их дом, который они делили с драконьими мышами. Невосприимчивые к кровяной гнили, они пребывали в гораздо лучшем состоянии, чем то, что Наварх обещал людям Каи. Они не нуждались ни в машинах, ни в законах, ни в правителях, свободные от всего.
   Великолепные лелейо… и Нера Ньин! Она встала перед его внутренним взором: золотисто-зеленые глаза и золотистые же волосы, загадочная красота. Этот образ был таким же мучительным, как воспоминание о черной трещине, прошедшей по лицу и телу Челни. Мучительным, потому что Нера Ньин ушла навсегда.
   В каком-нибудь другом мире, если бы он стал достойным главой флота, он женился бы на Челни и жил с ней счастливо. Но он и Нера Ньин? Малили и впрямь другой мир, недостижимый, навеки запретный. Самое большее, на что он мог надеяться при условии невероятного везения, — это найти ненадолго убежище в маленькой, тесной тюрьме Зоны.
   Но даже это — лишь безумный сон. Кет попытался забыть о нем и вышел из темного стока в трюмы. В этих туннелях, сооруженных для слива и до сих пор не закрытых, все еще капала ледяная вода. Пол мощен битым камнем и осколками, оставшимися после того, как «крысы» сделали себе жилища. Света было мало, в воздухе витало гнилостное зловоние.
   Но он чуть улыбнулся, выходя на середину туннеля. Здесь, где нет ни движущихся тротуаров, ни головизоров, он мог передвигаться относительно безопасно. Поскольку сюда стекают отходы со всех районов, наверняка он сможет найти здесь и место, откуда сумеет добраться до палубы космопорта.
   Хотя гид утверждал, что здесь обитают тысячи изгоев, туннель оказался почти пустым. Мимо проковылял седой старик, сгибающийся под тюком, вонявшим, как хорошо полежавшие отбросы. Скрюченная женщина набирала воду, капающую из треснувшей ржавой трубы в крыше туннеля. Закончив, она ушла в свою нору. Полдюжины оборванных ребятишек кидались камнями в ребенка поменьше, почти голого, который с криком пытался убежать от них.
   — Здравствуйте, сэр! — раздался из-за спины высокий юный голос. — Я могу вам чем-нибудь помочь?
   Кет в тревоге обернулся: голос был ужасно похож на голоса гуманоидов. Позади него стоял заморенный на вид мальчик лет десяти, посиневший от холода в своих грязных отрепьях. Большие карие глаза глядели честно.
   — Здравствуй, — он решил воспользоваться выдуманной историей, — я ищу здесь друга.
   — Если вам нужна женщина, — сказал пацан, — то у меня есть двоюродная сестра, молодая, чистая и очень умелая. У нее есть младшая сестра, если вы хотите девственницу. Если же вы предпочитаете мальчиков…
   — Я ищу здесь приятеля, у него возникли проблемы с вахтой, пришлось бежать.
   Паренек с умным видом кивнул:
   — У многих здесь проблемы с законом.
   — Но этот мой приятель поторопился. Мы заплатили за него штрафы и вообще разобрались с деньгами. Я пришел разыскать его и сообщить, что он может идти домой.
   — Вы добрый человек, сэр, — вежливо улыбнулся мальчик. — Пожалуйста, позвольте помочь вам. Я многих здесь знаю. Каким именем ваш друг здесь назвался?
   — Кто знает? Его видели в туннелях под космопортом. Я думаю поискать его там.
   — Можно, я проведу вас, сэр? Я хорошо знаю трюмы.
   Кет показал горсть жетонов, и сделка была заключена: пацан взялся отвести его в трюмы под палубой космопорта за три сотни. Они отправились в путь немедленно. Иногда мальчик делал неожиданные повороты, объясняя, что впереди туннели заблокированы обвалом или залиты.
   — Люди с верхних палуб часто приходят сюда, — он был разговорчив. — И закон редко их находит. Здесь много мест, где патрульные машины не могут проехать, там слишком узко или слишком низкие потолки. Даже вахта не любит заходить сюда.
   Хотя вопросов он не задавал, взгляд у него был таким пристальным, что Кет почувствовал тревогу. Мальчик уловил его состояние, хотя и не понял причины.
   — Не беспокойтесь, сэр. Здесь многие вне закона, но я знаю, как избегать их. Возможно, сэр, вас успокоит, если я скажу, что закон все-таки проникает и сюда. Полицейских здесь нет, но многие «крысы» — платные информаторы. Некоторые за деньги наговаривают даже на друзей. Плохие люди, сэр, — он сплюнул. — Хуже, чем преступники.
   Хорошо утоптанная дорожка извивалась между груд мусора, вонючих отбросов и ржавого металлолома. На углу проводник остановился и с веселым видом оглянулся:
   — Ваш друг, несомненно, в полном порядке, сэр. В трюмах есть много возможностей выжить. Здесь есть специальные пункты для безработных, где можно поменять собранные удобрения на жетоны. Тут есть барахолки, где можно купить очень дешево списанное флотское добро — всякие поврежденные вещи и подпорченную еду. Здесь есть благотворительные конторы, где можно просто так получить ношеную одежду и кассеты. Я даже ходил в бесплатную школу.
   — Ты, наверное, был хорошим учеником.
   — Спасибо, сэр. Я научился читать по обрывкам плоских печатных книг с классикой, которые нашел среди мусора. Я надеялся тогда, что смогу получить гражданство. Это было возможно, если умеешь читать и имеешь достаточно жетонов, чтобы дать на лапу экзаменаторам.
   — Было? — Кет нахмурился. — А сейчас как?
   — А больше не будет граждан, — серьезно сообщил мальчик. — Ни людей с верхних палуб, ни рабочего класса, ни «крыс». Гуманоиды будут теперь служить им всем.
   Кет решил воздержаться от комментариев.
   Хотя пацан вроде бы знал дорогу, путешествие заняло куда больше времени, чем ожидалось. Несколько раз они останавливались. Купили бутылку мелонада, который продавала изможденная женщина, очень ласково улыбнувшаяся мальчику и довольно странно посмотревшая на Кета. Позже мальчик приобрел горсть почти перезревших слив. Далее мужчина в жирном переднике торговал чем-то, что называл «бульоном из мутобыка», хотя жидкость эта отдавала горьким привкусом супа из бычьего гороха. Кет вспомнил времена, когда в «Зеленом Пике» этот суп подгорал у повара.
   — Разве мы не должны были уже прийти? — спросил он наконец. — Я считал перекрестки, и мы прошли достаточно далеко.
   — Еще нет, сэр, — у мальчика был огорченный вид. — Я ни за что не стал бы обманывать вас, сэр. Я вижу, что вы очень устали и плохо оценили расстояние. До космопорта еще несколько километров. Надо найти место, где вы сможете отдохнуть.
   Место, которое они нашли, называлось «Приют Бега». Имя грубо накарябали светящейся краской на шершавой стене туннеля, вдоль которого располагался ряд входов в пещеры. Сам Бег оказался массивным чернобородым инвалидом. У него не было ног, и он сидел в своеобразном гамаке, передвигаясь благодаря системе блоков вдоль ржавого кабеля между пещерами.
   — Вы здесь хорошо выспитесь, сэр — пообещал проводник. — Бег — мой друг. А я будут сторожить у входа.
   Кет собирался поспорить с ним относительно неверной оценки расстояния, но внезапно действительно почувствовал страшную усталость. Вонючая дыра в скале явно не стоила десяти жетонов, но мальчик сказал, что это справедливая цена. Очень недовольный, Кет забрался туда. Постель пахла заплесневелым сеном, но насекомых в ней не оказалось. Возможно, не следует подозревать этого мальчика…
   — Просыпайтесь! — кричал из своего гамака Бег. — Все на выход!
   Вставая, юноша больно ударился головой о низкий потолок. Руки и ноги у него затекли, во рту все стоял горьковатый привкус того «бульона». Он сунул руку в карман и обнаружил, что там ничего нет. Похолодев от ужаса, Кет стал шарить вокруг себя.
   Его карточка, жетоны из «Вара Ворна», родомагнитное оружие — все исчезло!
   — Меня ограбили! — он выполз из пещеры. — Где этот мальчик?
   — Наружу! Предупреждение от Наварха! — продолжал кричать Бег, двигаясь вдоль кабеля. — В космопорте над нами сейчас приземлятся гуманоиды. Вес их транспорта может обрушить туннели. Все на выход!

27. Андерхилл

    Агент по продаже примитивных роботов, чей бизнес потерпел крах, когда люди в его городке приветствовали более совершенных гуманоидов.
 
   Огни пару раз мигнули и погасли.
   Несколько мгновений Кет простоял в душной темноте, совершенно потеряв ориентацию. Внезапно тишину нарушил жуткий грохот, гранитный пол дрогнул и загудел. Послышался звук падающих камней, и он едва не задохнулся от взметнувшейся пыли.
   — Гуманоиды! — послышались далекие крики где-то во мраке. — Гуманоиды идут!
   Его прошиб ледяной пот ужаса, и юноша еле удержался от того, чтобы пуститься в бегство. Он глубоко, в нескольких километрах под поверхностью земли, наверху полно гуманоидов — ему некуда бежать. Остается только попробовать удержаться на ногах.
   Что-то ударило его, он потерял равновесие и сделал пару неверных шагов по дрожащему камню. Новый удар — он на ощупь поймал наконец этот предмет, оказавшийся концом кабеля, который под влиянием землетрясения мотался туда-сюда. Кет вцепился в него.
   — Проклятые машины!
   Из пыли и тьмы на него скалилось смертельно бледное лицо няни Веш, и ее старческий голос шипел, словно в давних кошмарах:
   — Они доберутся до тебя, Кет! Так же, как добрались до твоей матери!
   Вновь его дразнил образ обнаженной Челни, с коварной улыбкой расколовшийся надвое и обнаруживший под оболочкой черного гуманоида. Потом перед его мысленным взором показалось гневное лицо Наварха, произносящее свою чудовищную ложь о том, что он — чудовищный монстр — убил ее.
   Он вцепился в болтающийся кабель, словно тот мог спасти его от безумия. Юноша ощущал себя абсолютно беспомощным, вдобавок ему было плохо из-за сотрясения земной коры. Наконец зажглись огни — бледные желтые луны, чуть виднеющиеся сквозь облака пыли. Вдоль кабеля спешил Бег, цеплявшийся узловатыми руками за свой гамак, и в его спутанной бороде мелькала усмешка. А в туннеле позади него из нор вылезали потрепанные «крысы», кашлявшие от пыли, но выкрикивавшие новость о приходе гуманоидов.
   Поначалу в воплях ему послышалась дикая паника, и Кет почувствовал бессмысленное стремление присоединиться к этому бестолковому бегству. Но бежать было по-прежнему некуда. Улыбка Бега, демонстрировавшая дырки между зубами, поразила его, пока он внезапно не понял: здесь, в трюмах, появление гуманоидов было замечательной, прекрасной новостью!
   — Новые ноги! — кричал Бег. — Парень, они сделают мне новые ноги!
   Взявшись за кабель, он помог Бегу вернуть его на свое место. Снова вспомнив об осторожности, он натянул на лицо капюшон, затем глянул снова на ряд кроватей, вгляделся в тучи пыли, но не обнаружил никаких следов своего кареглазого проводника.
   — Этот мальчишка ограбил меня! — крикнул он Бегу. — Обчистил мои карманы!
   — Правда? — Безногий калека с явным одобрением хихикнул и протер свое жирное лицо плохо пахнущей тряпкой. — Сообразительный, негодяй! Я так и подозревал, что он что-то задумал.
   — И вы позволили ему уйти? — Дрожа от гнева и страха, Кет тряхнул кабель, так что Бега снова качнуло в его гамаке. — Я хочу назад свою собственность!
   — Брось это! — голос был по-прежнему веселый, но сейчас в нем слышались железные нотки. — Вспомни, где мы находимся. Это не Корабль: здесь, в трюмах, иные порядки. Мы живем, как умеем, — или жили, до сегодняшнего дня.
   — Да, подозреваю, что теперь все будет иначе. — Юноша заставил себя кивнуть и оставил кабель в покое. — Но я все же хочу вернуть украденное.
   — Теперь его не поймаешь, — Бег жестом указал на толпу, видную сквозь густую пыль. — Не сейчас, когда тут такое творится, — налитыми кровью глазами он всмотрелся в капюшон. — А что он у тебя такого отобрал, что ты так волнуешься?
   — Мою… карточку, — последнюю он надеялся больше никогда не увидеть, потому что имя «Д. Веш» могло его сейчас погубить. По-настоящему его волновало родомагнитное оружие, но о нем он даже думать не решался. — И все жетоны.
   — Жетоны? — Инвалид сунул руку в грязную сумочку, висящую у него на шее, и с презрительным видом швырнул горсть под ноги Кету. — Бери, сколько хочешь. Сейчас они — ничто, неужели не понимаешь? Гуманоиды дадут нам все.
   — Я не хочу…
   Сузившиеся глаза Бега остановили его. Этот калека обожает гуманоидов и, наверное, очень быстро сообщит им о странном незнакомце.
   — Спасибо, — пробормотал Кет. — Думаю, они обо всех позаботятся, но пока они не явились, мне все же понадобится еда.
   Он собрал валявшиеся в грязи жетоны и стал выбираться из толпы галдящих «крыс». Те поздравляли друг друга, спрашивали, не видел ли кто гуманоида, и пытались понять, не пора ли выбираться из трюмов.
   Слухов становилось все больше. Что гуманоиды обещали обслужить в первую очередь обитателей трюмов, возмещая прежнюю несправедливость. Что все накопленное богатство флотских будет отобрано и разделено между бедными. Если кто-то из «крыс» захочет женщину, то гуманоиды дадут ему ее, будь она даже дочерью члена Мостика. Их Основная Директива вынудит их повиноваться.
   Кет не вступал в разговоры, но внимательно слушал и постепенно по крупицам сложил нечто, похожее на правду. Патрули вахты предупредили обитателей трюмов выйти до посадки тахионного транспорта. Сейчас тот уже приземлился, и все было в порядке, только несколько несчастных оказались под завалами. Гуманоиды пока оставались на борту, ожидая официального приветствия представителя Наварха.
   Он присоединился к ликующей толпе «крыс», карабкавшихся вверх встречать гуманоидов. Шумная орда пробиралась сквозь каменную пыль, люди угощали друг друга вином, порой дрались за возможность пробиться к стокам, порой запевали непристойные песенки.
   Кет взобрался вверх по стоку, влез по лестнице в совершенно темную вентиляционную шахту, и движущаяся вверх дорожка пронесла его мимо складских и заводских уровней. Из ворот выскакивали радостные рабочие, счастливые, что им никогда больше не придется трудиться.
   Он был мельчайшей частицей этого легиона, настолько незаметной, насколько это было вообще возможно, его несло неизвестно куда. С эскалатора он перешел на какой-то боковой тротуар, который вскоре заело из-за перегрузки. Наконец его вытолкали на слепящий солнечный свет, и он услышал потрясенные возгласы.
   — Ну и дела… — прошептал кто-то рядом. — Что за корабль!
   Был конец зимы, землю покрывал тонкий слой снега. Всюду торчали черные стволы ледяниц, которые еще не выкорчевали и не заменили новыми, и транспортный корабль гуманоидов навис над их обнаженными ветвями, тянущимися в багровое небо.
   Серебристый цилиндр, фантастически огромный — гигантское выпуклое зеркало, оттеняемое черным Пиком Нортдайка, в котором искривленно отражается багровое солнце.
   Кет не хотел подходить так близко, но толпа повлекла его мимо голых деревьев вверх по каменному склону. Под ним лежала палуба космопорта — просторная, круглая плоскость, окруженная низкими, присыпанными снегом холмами — последними остатками древнего кратера. Транспорт приземлился почти в центре, создав при этом новое углубление.
   На километр вокруг лежал еще нетронутый снег: толпа не решалась приближаться, подавленная размерами чудовищного корабля, но вся остальная равнина темнела от множества людей, которые пораженно глазели, задрав кверху лица.
   Хотя корабль произвел немало поломок и разрушений, Кет заметил ряд посадочных площадок для шаттлов, в тени корабля казавшихся игрушечными. Пять из них были пусты, но один шаттл оставался…
   Еще на месте! Юноша задышал чаще. Если он доберется до него раньше гуманоидов, если он сможет проскользнуть на него или даже самостоятельно улететь, если он сумеет как-то перебраться на стоящий на орбите корабль или долететь на шаттле до Малили…
   Не задумываясь, какие у него шансы проделать все это, он стал пробиваться в том направлении, хотя в тесной толпе перемещаться было почти невозможно.
   Люди хмурились и ругались, когда он их расталкивал. Наверняка, подумал он, кто-нибудь да признает в нем того самого опасного беглого преступника.
   Прежде чем ему удалось добраться до низа склона, люди вокруг внезапно замолчали и замерли, глядя вверх. В этой внезапной тишине послышался новый звук, пришедший со стороны сверкающей башни и раскатившийся эхом.
   — Наварх! — зашептались вокруг. — Он заговорил с гуманоидами!
   Тот голос умолк, и по толпе прокатился новый вздох: гуманоиды ответили. Он услышал другой голос, более громкий, чем у Наварха, и увидел, как из нижней части огромного корабля появляется здоровенная металлическая рука, опустившаяся точно на тот самый шаттл, которого Кет надеялся достичь. Шаттл оказался смят в лепешку.
   И с этой руки полился черный поток, расходящийся по снегу во все стороны, а перед этим разрастающимся пятном, ближе к нему, по толпе пронеслось новое волнение. Вверх взлетели шапки, и раздались приветственные крики:
   — Гуманоиды!

28. Темная Сторона

    Половина Каи, на которой не видна Малили. В темное время свет исходит только от Дракона, если он виден, а также от других, более слабых звезд.
 
   Кет обратился в бегство.
   Они были еще слишком далеко, чтобы различить отдельные фигуры, но страх ясно рисовал их юноше. Множество миллионов черных маленьких машин, чья неумолимая доброжелательность заставляет их служить людям Каи. Похожие на людей, но бесполые, совершенно одинаковые, быстрые и ловкие, со слепыми стальными глазами, но невероятно чувствительными родомагнитными сенсорами.
   Каждый из них в курсе всего, что происходит с остальными. Поэтому любой гуманоид признает в нем своего злейшего врага, того человека, который сопротивлялся с помощью запрещенного родомагнитного оружия. Вскоре они узнают, что оружие пропало, и не замедлят с преследованием.
   Юноша споткнулся и растянулся в ледяной грязной луже. Прежде чем подняться, он постарался испачкать лицо, руки и капюшон. Встав на ноги и старательно хромая, он отправился обратно вверх по склону, к толпе, которая все еще стремилась в космопарк.
   Никто не пытался его остановить.
   Наверху, за станциями метро, людей не было. Здесь находился район электростанций, сейчас безжизненный: после зимних штормов многое повреждено, солнечные батареи еще не починили. Рабочие машины с оранжевыми полосками стояли брошенные: все побежали смотреть на гуманоидов.
   Он упрямо карабкался по сломанным колесам и покрытым снегом зеркалам, погоняемый безумным отчаянием. Будь он закаленным боевым капитаном из песен, которые напевала когда-то няня Веш, или хитрым флотским руководителем, как хотелось Челни Ворн, или хотя бы рассудительным и сообразительным Спасателем, как его отец, он, возможно, сумел бы найти способ попасть на Малили.
   Но он был лишь тем, кем он был.
   Надеясь лишь оторваться от гуманоидов, Кет спешил по каменистому склону за зданиями, через замерзшие поля внизу. Теперь здесь будут работать гуманоиды, если эти поля вообще окажутся нужны.
   Вскоре длинная гряда за спиной скрыла от него красноватый шар Малили и почти весь город, только сияющий шпиль корабля гуманоидов продолжал возвышаться над ней, упираясь в небо. Оглянувшись, он с ужасом увидел цепочку собственных следов, четко темневшую на снегу, — ясный след для тех, кто выйдет охотиться на него.
   С радостью юноша ступил на расчищенную дорогу, где снег уже не мог выдать его. Двигаясь вперед, он время от времени оглядывался назад, на межзвездный корабль, и чувствовал, что словно выпал из окружающего мира. От его перемещения, казалось, ничего не меняется: вокруг был все тот же пустынный зимний пейзаж, тусклое медлительное солнце продолжало парить над ровным горизонтом и темнела зеркальная громада корабля.
   Наконец впереди появилось окруженный сугробами дом. Потерявший к тому времени всякую осторожность, измученный голодом и усталостью, Кет свернул на боковую дорожку и направился к нему. Зимние двери оказались открытыми, и он вошел.
   Жилище, очевидно, принадлежало какому-то фермеру, который со всеми своими работниками умчался смотреть на гуманоидов. В кухне он нашел еду и вино. Хотя искушение забраться в пустую спальню было велико, он постарался поискать место побезопаснее и наконец бросил одеяло в теплице, где ожидали сезонной пересадки кусты солнечника.
   Юноша спал беспокойным сном, мучимый кошмарами, в которых черные машины догоняли его. Проснувшись, он обыскал пустые помещения. Хотя здесь были глубинные зимние туннели, он не обнаружил выхода к линиям метро. Отсутствовавшие хозяева взяли почти все транспортные средства, но в одной из захламленных пещер стояли сломанные мотосани.
   Целый бесконечный день, в течение которого солнце на горизонте казалось совершенно неподвижным, Кет изготавливал и прилаживал нужные звенья. Когда все наконец было приведено в рабочее состояние, он снова рухнул спать в ярко освещенном помещении с солнечниками.
   Отсутствовавший фермер, должно быть, любил дикие места Темной Стороны, потому что экипировал сани зимним охотничьим снаряжением. Кет прошелся по кухне и кладовой, собирая провизию, и выехал наконец навстречу ветру и свету.
   Полярный мир почти не изменился. Хотя медлительное солнце стояло чуть повыше, оттепель еще не началась. По-прежнему в небе над ним нависала чудовищная громада корабля гуманоидов, и он опасался, что мотосани как-нибудь засекут. А если это случится…
   Юноша вздрогнул и повел сани к полю, приготовленному для солнечника, где оставшиеся с прошлого лета черные стебли могли дать хоть какое-то укрытие. Затем он свернул в овраг с ледяным дном, который вывел его за длинную гряду, оставшуюся, возможно, от еще одного старого кратера.
   Никто не преследовал его.
   По крайней мере, он никого не видел. Направившись прочь от корабля и розоватого света Малили, он двинулся к Темной Стороне.
   На этом арктическом плоскогорье места были совершенно глухие: ни месторождений, которые стоило бы разрабатывать, ни земли для посевов, даже мутобыки здесь не жили. При удаче провизии хватит, чтобы доехать до того охотничьего края, который когда-то показала ему Челни. Мрачно усмехнувшись, он подумал, что теперь бы с радостью опробовал старое ружье фермера.
   Корабль позади него исчезал медленно, слишком медленно. Кет, казалось, ехал бесконечно, по ночам ему не спалось, и он размышлял о своих шансах. Может быть, если повезет, он вовремя найдет Киру и отца и присоединится к ним в борьбе за свободу Каи. А если неправдоподобно повезет, то сумеет получить помощь от Бозуна Бронга или даже Неры Ньин…
   Часто ее золотистая красота вспоминалась ему во сне, но никакого чудесного спасения не приходило. Вместо этого сани неоднократно застревали в неровных льдах, и, чтобы вытащить их из ледяных груд, требовались нечеловеческие усилия. Украденные припасы кончились слишком быстро. А под конец приводная цепочка снова лопнула…
   Юноша не мог починить ее, и сани пришлось бросить. Упаковав палатку, плитку и остатки провизии, он упрямо пошел дальше, надеясь, что, быть может… быть может…
   И пришло утро, когда безнадежность вновь сменила его мечты. Он доел последние остатки бобового хлеба и растопил немного льда, чтобы сделать последнюю порцию полярного чая. Когда он встал уложить вещи, палатка и плитка показались ему чересчур тяжелыми. Он зашел слишком далеко, чтобы надеяться или страшиться, поэтому бросил все это барахло и побрел дальше через снег…
   — К вашим услугам, гражданин Кет Кирон.
   Поначалу, услышав этот звонкий высокий голос, Кет решил, что это просто галлюцинации в его измученном мозгу.
   — Вы должны воспользоваться нашей помощью, сэр, — голос был уже ближе, добрый и участливый. — Вы должны позволить нам спасти вашу жизнь.
   Он растерянно обернулся и увидел гуманоидов.

29. Фрэнк Айронсмит
 

    Математик, который не видел в гуманоидах никакой опасности. Будучи логиком, он ценил их логику, будучи по природе человеком не агрессивным — одобрял их ограничения на агрессию. Его сотрудничество значительно расширило возможности гуманоидов.
 
   Перед ним стояли три гуманоида: темные, узкие лица, удивленные, добрые и красивые, в холодном солнечном свете блестели на груди золотые таблички. Скорее всего, они прилетели в той серебристой «слезинке», вокруг которой сейчас позади них таял снег.
   — Позвольте, сэр, оказать вам помощь.
   Но он зашел уже слишком далеко.
   — Я не хочу помощи. — Обернувшись к ним и чуть покачнувшись, Кет сунул руку в пустой карман. — Уйдите от меня.