Страница:
— А разве Гейб вам этого не сказал?
Стефани отвела глаза.
— Я… я уверена, у него наверняка есть дела поважнее, которые потребуют его присутствия. — Еще один обман без злого умысла, но Стефани надо было как-то выворачиваться.
— Это уж наверняка. Он обязательно будет возиться с одним из своих подопечных, — проворчала Марва. — Он опекает их всех, словно родной отец…
Наша земля так прекрасна, а дети порой не понимают, как им повезло, — вздохнула она. — Ох… охота вам слушать мою болтовню, вы же спросили, как пройти на конюшню!.. Идите по дороге позади главного дома примерно четверть мили. Она будет слева от вас.
— Спасибо вам за помощь, Марва. Обещаю вас больше не тревожить — Пусть вас это не беспокоит; Только не опаздывайте на завтрак.
— Конечно.
По пути в детскую Стефани зашла в ванную комнату, а затем отправилась к себе и легла в постель, предварительно поставив свой электронный будильник на пять часов утра.
Поскольку она не могла запереть дверь, ей пришлось укладываться под одеяло в парике. Очки Стефани сняла и положила на тумбочку рядом с электронным будильником, решив, что с ними ничего не случится, пока она будет спать. Все остальное она забыла вместе с перчатками в машине.
Матрас, показавшийся ей чересчур мягким, наверно, был специально приспособлен для этой кровати, но не для ее спины. Однако Стефани была настолько благодарна судьбе за то, что та позволила ей ночевать под одной крышей с Гейбом, что даже не думала об этом мелком неудобстве.
Завтра утром она получит работу. Вместо того чтобы усердно трудиться на богатейшего магната страны, она будет очаровывать управляющего Гейба. Уж этот парень обязательно подыщет ей работу, даже если ему придется выдумать ее.
Глава 4
Глава 5
Стефани отвела глаза.
— Я… я уверена, у него наверняка есть дела поважнее, которые потребуют его присутствия. — Еще один обман без злого умысла, но Стефани надо было как-то выворачиваться.
— Это уж наверняка. Он обязательно будет возиться с одним из своих подопечных, — проворчала Марва. — Он опекает их всех, словно родной отец…
Наша земля так прекрасна, а дети порой не понимают, как им повезло, — вздохнула она. — Ох… охота вам слушать мою болтовню, вы же спросили, как пройти на конюшню!.. Идите по дороге позади главного дома примерно четверть мили. Она будет слева от вас.
— Спасибо вам за помощь, Марва. Обещаю вас больше не тревожить — Пусть вас это не беспокоит; Только не опаздывайте на завтрак.
— Конечно.
По пути в детскую Стефани зашла в ванную комнату, а затем отправилась к себе и легла в постель, предварительно поставив свой электронный будильник на пять часов утра.
Поскольку она не могла запереть дверь, ей пришлось укладываться под одеяло в парике. Очки Стефани сняла и положила на тумбочку рядом с электронным будильником, решив, что с ними ничего не случится, пока она будет спать. Все остальное она забыла вместе с перчатками в машине.
Матрас, показавшийся ей чересчур мягким, наверно, был специально приспособлен для этой кровати, но не для ее спины. Однако Стефани была настолько благодарна судьбе за то, что та позволила ей ночевать под одной крышей с Гейбом, что даже не думала об этом мелком неудобстве.
Завтра утром она получит работу. Вместо того чтобы усердно трудиться на богатейшего магната страны, она будет очаровывать управляющего Гейба. Уж этот парень обязательно подыщет ей работу, даже если ему придется выдумать ее.
Глава 4
— Кловер?.. Ну-ка, успокойся!
Собака перестала скулить, но продолжала расхаживать по спальне Гейба, пока наконец не улеглась на пол, уныло опустив морду на лапы.
— Мы уже дважды выходили. Что опять с тобой стряслось?
Обычно колли сворачивалась калачиком у кровати. Но сегодня вечером собака никак не могла угомониться. Наконец Гейб включил лампу, стоявшую на тумбочке.
— Черт побери, в чем дело?
Собака держала в зубах его свитер. Она, вероятно, стащила его со стула, куда он его небрежно бросил.
— Иди ко мне, девочка. Дай его мне.
Колли неохотно поплелась к кровати. Гейб осторожно выхватил свитер из пасти Кловер. Обычный свитер. И единственная вещь, которую он извлек из машины Стефани еще до того, как наступили сумерки.
В Кловер проснулся охотничий инстинкт: очевидно, собака почуяла запах Стефани, исходивший от шерстяной ткани. Его любимая собака, едва завидев Стефани, неожиданно стала воспринимать ее как члена семьи.
Гейб сперва не придал этому значения, но теперь стал вспоминать, как собака принюхивалась к его одежде, в которой он ходил, прилетая с Род-Айленда.
Вполне вероятно, Кловер распознала запах их дома в Ньюпорте, который он обычно приносил с собой.
Едва Гейб подумал об этом, ему в голову пришла еще одна мысль. Когда Стефани присела на корточки рядом с собакой, чтобы поближе познакомиться с ней, то проделала это так просто и буднично, именно так, как нередко делал он сам.
Непринужденность Стефани совсем не соответствовала тому, что миссис Доусон в свое время поведала ему о своей дочери, которая якобы не выносит собак.
В самом начале их псевдосупружеской жизни Гейбу захотелось сделать Стефани подарок, чтобы скрепить их дружбу, — ему ведь часто приходилось отлучаться из Ньюпорта по делам фирмы. Но после замечания ее матери Гейб отказался от этой идеи, в особенности когда Стефани не выказала никакого желания обзавестись домашним животным…
Он наклонился и погладил собаку по голове.
— Я понимаю, тебе не терпится спуститься на нижний этаж и получше познакомиться с нашей гостьей, но этого делать нельзя. Она спит, а завтра уедет, так что тебе просто нет смысла к ней привыкать. Будь умной девочкой и тоже ложись спать.
Сказав это, Гейб швырнул свитер на стул, стоявший в самом дальнем углу, затем выключил лампу.
К его досаде, ему всю ночь пришлось бороться с демонами, искушавшими его. Не сумев с ними совладать, он вскочил и решил принять холодный душ.
Кловер встала у двери, беспомощно помахивая хвостом, пока он впопыхах одевался.
— Догадываюсь, почему ты так взволнованна, проворчал Гейб, позевывая. Он уже предвкушал пустоту, которая возникнет в доме, когда Стефани уедет отсюда навсегда. И никогда больше здесь не появится.
Надев ботинки, Гейб распахнул дверь в холл.
— Пойдем, девочка.
Но его слова были потрачены впустую: опередила его и пустилась в погоню за добычей — восхитительным живым существом.
К тому времени, когда Гейб дошел до холла, где начиналась лестница, собака успела обежать все коридоры и наконец остановилась как вкопанная у самой дальней двери.
Не было сомнения в том, что Стефани еще спала или, возможно, только собиралась вставать.
Гейб покосился на часы. Они показывали пятнадцать минут шестого. Кловер нужно было выводить на прогулку. Как только он открыл дверь, то заметил, что голубая» хонда» Стефани, припаркованная им вчера вечером рядом с собственным внедорожником, исчезла.
Не слишком ли жестоко с ее стороны — вот так избегать его?
Он заторопился подальше от дома и окунулся в прохладное зябкое апрельское утро. Снег поблизости был усыпан отпечатками лап Кловер, но предрассветное небо не позволяло рассмотреть что-то дальше.
Собака вертелась вокруг него. Потом кинулась за угол дома, остановилась и залаяла. Гейб наконец догадался, что сообразительное животное выследило следы колес машины Стефани; похвалив Кловер, он постарался избавиться от надоедливой собаки.
К его удивлению, следы от шин вели за дом. Heужели Стефани решила исследовать окрестности?
Или, может, она просто потерялась?
Если она намеревалась покинуть его владения, то надо поблагодарить небеса, что она не сумела найти дорогу. Да, Гейб с нетерпением ждал, когда же Стефани наконец уберется отсюда, но еще больше ему хотелось, чтобы она была в полной безопасности и с ней все было в порядке.
Стефани пришла в конюшню, облачившись в куртку-парку, которую она застегнула до самого подобородка.
Некоторые лошади с любопытством таращились на нее, высовывали морды, клали их на перекладины; другие умиротворенно жевали сено. Она остановилась у самого дальнего денника и восхищенно разглядывала великолепного гнедого коня. Он показался ей огромным. Когда она попыталась заговорить с ним, жеребец, фыркнув, бросился в сторону.
— Не бойся меня, — сказала Стефани.
— Цезарь обычно обходится без церемоний, но ему следует представляться, — раздался позади нее приятный мужской голос.
— Ox!.. — Почувствовав смятение, Стефани смущенно повернулась. — А я и не слышала, чтобы кто-то вошел в конюшню.
Худощавый мужчина лет сорока среднего роста, в темных волосах которого пробивалась седина, оценивающе рассматривал ее своими карими глазами.
— Меня зовут Тери Джонс. Я жду управляющего и хотела бы с ним переговорить. Марва сказала мне, что в это время я смогу найти его здесь.
Улыбка оживила приятное лицо незнакомца, и оттого он даже показался моложе своих лет.
— Я — Мак Уиттакер. — Он протянул Стефани свою руку, которую она пожала. — Чем могу помочь?
Стефани вдруг сообразила, что традиционный образ управляющего, растиражированный во множестве кинофильмов-вестернов, сослужил ей плохую службу. Она уже засомневалась в своем плане и опасалась обнаружить свою беспомощность перед человеком, который был правой рукой Гейба.
— Я приехала на ранчо в поисках работы. Прежде мне не доводилось ухаживать за лошадьми, но здесь это единственная работа. Я готова учиться.
Для меня это очень важно, я и вправду хочу научиться… — ее голос задрожал от волнения. — Пожалуйста, мистер Уиттакер, если вы не против, дайте мне шанс. Я обещаю вам стать заправским конюхом. Я готова выполнять любую работу… Насколько мне известно, мистер Уэйнрайт знает, как вы заняты. Он уверен, что у вас нет времени, и возможно, вам не захочется тратить его на меня. На самом деле он не знает, что я пришла сюда поговорить с вами, так что не вините его… Это моя собственная инициатива.
Мак лихо заломил ковбойскую шляпу.
— Вас беспокоит, что я начну выспрашивать, почему вы, нездешняя, вдруг захотели работать на нашем ранчо?
— Это совсем не так!.. Понимаете, я хочу испытать себя. Мне нужно убедиться в том, что я способна сделать что-то такое, что резко отличается от моих прежних городских занятий.
Ее собеседник насмешливо посмотрел на нее.
— Ну и чем вы там занимались?..
— Многим, — задумчиво произнесла Стефани. Но этого мне показалось недостаточно. Я хочу наконец выяснить, кто я и что я могу. Вы понимаете меня, мистер Уиттакер?
Управляющий, казалось, внимательно разглядывал ее.
— Меня зовут Мак. Думаю, я вас понимаю. Однако выучиться этому ремеслу весьма трудно, если вы не повзрослеете сами.
— Но… я уверена в себе!..
— Это все, что требуется от человека, которого я нанимаю.
— Готовы ли вы дать мне испытательный срок?..
Клянусь, вы не пожалеете.
Он прищурился.
— Вы утверждаете, что никогда не катались верхом на лошади?
— Только на пони, когда была маленькой девочкой.
— Ну и где это было?
Стефани сглотнула комок в горле. Наступала часть беседы, которую она заранее ненавидела, потому что приходилось лгать.
— Во Флагстаффе, в Аризоне… Пожалуйста, Мак. Я понимаю, что претендую на мужскую работу… Какие обязанности вы могли бы на меня возложить для начала?..
— Очистить денники от навоза и постелить свежую солому.
— Прямо сейчас, пока лошади здесь?
Услышав ее вопрос, он загоготал.
— Нет…
Теперь он и не подумает нанять ее! Она потеряла последний шанс. Мысль о том, что ей придется покинуть Гейба, была столь мучительной, что из глаз брызнули слезы, которые Стефани не сумела скрыть.
— Эй… — он нахмурился. — Я вовсе не хотел вас обидеть. Почему вы плачете?
— Да, вы не хотели… Я же чувствую, что я последний человек, кого бы вы хотели здесь видеть и тем более нанять… Простите, что отняла у вас время.
— Не спешите… — сказал Мак, когда она уже направлялась к дверям. — Я скажу, что сделать…
Едва он произнес эти слова, ее сердце учащенно забилось.
— Если вы и впрямь собираетесь работать здесь, вам необходимо купить подходящую одежду. Кроме того, попробуйте раздобыть пару ковбойских ботинок и теплые перчатки… Работать начнете завтра в семь, будете трудиться с учениками, обслуживать лошадей. Научитесь, как и другие, их кормить и содержать в чистоте… Каждый день после завтрака я буду учить вас азам верховой езды. После двух недель занятий я решу, нужно ли дальше разыгрывать эту комедию, или же с треском вас уволю.
«Две недели рядом с Гейбом».
Эта мысль так ее обрадовала, что в какую-то секунду Стефани захотелось броситься Маку на шею.
Она с трудом удержала себя.
— Спасибо, Мак. Вы даже не представляете, что это все для меня значит, — взволнованно пробормотала она. — Я буду трудиться не покладая рук. Да, я забыла спросить. Где ночуют рабочие?
— В нашем бомбоубежище, чтоб не пустовало без дела.
— Там только одна комната?
Он смутился. Это было слишком для обычного управляющего ранчо. Но хотя Мак с малых лет зарабатывал на жизнь тяжелым ковбойским трудом, по натуре он был настоящим джентльменом. Она даже не представляла, насколько это редкое сочетание. Гейб знал, что делал, когда нанял его для работы с трудными подростками.
— Не беспокойтесь ни о чем, Мак. Я найду себе здесь жилище. Увидимся в семь.
Стефани заторопилась к дверям, озабоченная тем, как бы поскорее доехать до Калиспелла, чтобы обзавестись подходящей одеждой в каком-нибудь магазинчике. Она уже подходила к своей машине, когда увидела, как к ней радостно кинулось лохматое коричнево-белое создание и, набросившись на нее с приветственным лаем, повалила в снег.
— Кловер! — Стефани расхохоталась, а дружелюбная колли принялась лизать ей лицо. Стефани так обрадовалась, что, ничего не замечая, стала возиться с собакой. Так продолжалось несколько минут.
Когда она случайно обернулась, то увидела напряженное лицо Гейба. Тот спешил к ней, одетый в свои извечные джинсы и фланелевую рубашку, которая неплохо защищала от холода. В следующее мгновение он уже стоял рядом и помогал ей подняться на ноги.
На фоне лавандового неба его черные волосы и пронзительные зеленые глаза, смотревшие как бы поверх нее, показались ей чудом: она в жизни не видела такой совершенной мужской красоты.
— Все в порядке?
Глубокий ровный тембр его голоса подсказывал ей, что он не собирается здесь долго задерживаться.
Стефани разволновалась, потому что опять осталась с ним наедине. Она не совсем понимала, как ей теперь себя вести, и поспешила его успокоить:
— Я в порядке… Мы оба чувствуем себя замечательно, не так ли, Кловер? — Стефани потянулась, к колли, как к спасательному кругу: ей не хотелось, чтобы Гейб догадался, как волнуют ее его прикосновения.
— Когда ты намерена отсюда уехать?..
Стефани ждала этого вопроса и заранее испытывала ужас. Когда она повернула лицо к Гейбу и пригляделась к нему, то вдруг заметила, что он не надел куртку.
— Я хотела поговорить с твоим управляющим.
Марва подсказала мне, что я могу найти его в конюшне, если поднимусь пораньше.
Гейб нахмурился и сжал челюсти.
— И каков результат? — застыв, спросил он.
Чувствуя, как ее всю колотит от нервного возбуждения, она прошептала влажными губами:
— Он согласен взять меня в качестве ученика на две недели, — запинаясь, ответила Стефани. — Если я выдержу испытание, он меня оставит.
Последовала зловещая тишина. Наконец он спросил:
— А что ты будешь делать?
— Чистить денники.
Гейб дернул головой, и с его губ сорвалось нечто невнятное, чего она прежде никогда не слышала.
Уязвленная его реакцией, она сказала:
— Мак, очевидно, больше верит в мои способности, нежели ты.
На лице Гейба появилась холодная улыбка. Он смерил ее с ног до головы весьма откровенным взглядом.
— Он нанял тебя вовсе не из-за веры в твои способности, дорогая.
Гейб был явно рассержен. Таким разгневанным Стефани никогда его прежде не видела.
Внезапно она мысленно перенеслась в прошлое…
В тот день, когда им нужно было идти на ланч к ее отцу, все ждали Гейба. Пришлось опять его разыскивать. Когда Стефани наконец нашла его, в этих двух бездонных зеленых омутах вспыхнуло нечто, явно выдававшее обычное физическое желание мужчины.
И тогда Стефани почувствовала себя так, будто ее прожгли насквозь электрическим током…
— Раз уж тебя обуревают такие дурные предчувствия, — сказала она, — то я поспешу тебя заверить: я не собираюсь ставить тебя в неловкую ситуацию.
Тебе не придется объяснять ему, почему он ошибся, когда решил меня нанять. — Ее ладонь утонула в густой шерсти колли: собака никак не унималась и путалась под ногами. — Успокойся, Кловер… — И, не ожидая ответа Гейба, она направилась к воротам конюшни.
Стефани потянулась было к ручке ворот, но в ту же секунду ее ладонь накрыла стальная рука.
Стефани явно проиграла. А Гейб уже почти насильно оттаскивал ее от входа в конюшню. В эту секунду она вдруг с трепетом ощутила животный страх, сковавший ее тело.
— Ты не сделаешь этого!.. Ты откажешься от работы, которую он тебе предложил!.. — произнес он ледяным голосом, а его руки больно сжимали ее ладони. — И Мак не должен знать, почему ты отказываешься. Если скажешь ему, что поступаешь так с моего ведома, он, чего доброго, решит, что я ему больше не доверяю… Без него наша школа-интернат не сможет обойтись, а я потратил весь прошлый год, чтобы все здесь усовершенствовать. Нанять хорошего управляющего в такую глушь оказалось чрезвычайно трудным делом. Найти кого-то еще, у кого были бы такие же способности, как у Мака, было бы просто чудом.
Упрек Гейба задел ее. Она не осмелится помешать ему. У нее не было на это прав!
«Это было ошибкой — выслеживать его через всю Монтану. Глупой ошибкой…»
— Гейб, у меня вовсе не было желания навредить тебе, — вздохнула она. — Мак дал мне две недели.
Когда этот срок истечет, я поблагодарю его за то, что он предоставил мне шанс. Затем сообщу ему, что собираюсь уехать… Теперь, если позволишь, мне нужно выполнить кое-какие поручения.
— Какие поручения?
— Нужно подобрать кое-какую одежду, которую мне придется надеть завтра утром, когда я начну работать. Это обязательное условие. Думаю также, что в «Брэндин-Айрон» мне быстро удастся договориться о жилье…
— О мотеле не смей и думать! — жестко перебил он. — Там нет никаких удобств, а кроме того, по соображениям безопасности все работники живут на ранчо. Детская вполне сгодится в качестве твоей спальни.
Стефани отвернулась от него, опасаясь, как бы он не увидел ее глаза, которые светились от счастья.
«Если бы ты только знал, мой дорогой, как я счастлива быть рядом с тобой».
— Я отвезу тебя в дом, а потом съезжу в Калиспелл, — изрек Гейб.
Если она правильно его поняла, он собирался заняться вместе с ней ее покупками. Стефани едва успела опомниться, как оказалась на пассажирском сиденье. Но в этот момент он добавил:
— Клей поедет с нами. Я обещал его матери, что, как только привезу его сюда, займусь его экипировкой.
Сказав это, он захлопнул за ней дверцу ее «хонды», обошел автомобиль и уселся в водительское кресло.
— А как же Кловер?
— Ничего, пусть догоняет…
Собака обежала машину и зацарапала когтями стекло с той стороны, где разместилась Стефани.
— Но она хочет ехать с нами! Посмотри на ее морду, на эти печальные глаза. Она даже хвостом перестала махать.
— Она догонит. — Он завел мотор и развернул машину.
— Давно она у тебя?
— Когда, я ее увидел, собака была почти при смерти. Кто бы ни был ее хозяином, он поступил с ней по-свински, бросив ее. Наш ветеринар считал, что собака не выкарабкается, если о ней как следует не позаботиться. И я решил, что ребятам будет полезно поухаживать за ней.
Ее глаза затуманились, когда она представила, сколько любви и сострадания проявил Гейб, заботясь о своем четвероногом друге.
Хотя Стефани был неизвестен основной мотив, побудивший его круто изменить жизнь, она смутно догадывалась, что когда-то он получил какие-то сильные и, возможно, негативные впечатления. Но одно Стефани поняла совершенно четко: Гейб преследовал благородные цели. Он был из особой породы людей. И как она любила его за это!..
— Стефани?
Она резко повернулась и с удивлением обнаружила, что они уже подкатили к самому дому.
— Да?..
— Ты завтракала?
Стефани отрицательно мотнула головой.
Он начал выбираться из машины.
— Мне надо отлучиться, чтобы разыскать Клея.
Можешь пока погулять, но через десять минут вернись к моему «эксплореру». Мы захватим кое-какую закуску, чтобы было чем подкрепиться в городе.
Обычно Гейб помогал ей выбраться из машины.
Но не этим утром. Гейб позвал Кловер, которая тут же подбежала к хозяину. Оба исчезли в доме, прежде чем Стефани успела поставить ногу на землю.
Солнце наконец-то засияло над горизонтом.
Ураган остался в прошлом. В воздухе потеплело.
День обещал быть чудесным.
Когда она зашла в дом, ей послышались голоса, доносящиеся из столовой. Любопытство заставило ее приостановиться и замереть у дверей.
Аппетитные ароматы напомнили ей совместные завтраки студентов и преподавателей в пору ее юности.
Гейб вырос, окруженный своевольными старшими братьями, с которыми ему приходилось состязаться во всем. И он, скорее всего, знал, как управиться с этой оравой трудных подростков.
Для своих родителей Стефани всегда была и оставалась центром Вселенной. Гейб довольно критически отнесся к ее привычкам, к ее манере поведения, к ее изнеженности.
Не без помощи отца, который старался наилучшим образом устроить судьбу своего сына, Гейб самым искренним образом поверил в то, что сердце его жены должно быть подчинено единственному желанию: как можно скорее войти в Белый дом в качестве первой леди страны.
Как плохо он в ней разбирался!..
На самом деле все, чего она хотела, — это быть лишь его первой леди. Но теперь она могла винить разве что саму себя за то, что не произвела на Гейба должного впечатления.
Единственное, чего она теперь хотела от жизни, вновь стать женой Гейба.
Если бы она сумела научиться всему тому, чем занимаются с утра до вечера на ранчо, то впоследствии смогла бы помогать ему и разделить бремя его обязанностей, какими бы они ни были. Получить работу на конюшне — это был шаг в правильном направлении, но это был лишь первый шаг.
Стефани необходимо подружиться с преподавателями и учениками. Может быть, в этом случае Гейб порадовался бы, что ее здесь хорошо приняли.
И он смог бы увидеть ее совсем в ином свете. Если только она сумеет подобрать к нему ключик, он прекратит эту ненужную оборону и наконец осознает, что хочет ее, нуждается в ней и его жизнь без нее будет одинокой и пустой.
И все это нужно было успеть за две недели!
Гейб и Клей все не появлялись. От нечего делать Стефани стала разглядывать постройки.
Рядом с основным зданием ранчо стояли еще три домика, прятавшиеся под соснами слева. Они выглядели совсем новыми.
И вдруг она поняла: каждый раз, когда Гейб покидал Ньюпорт, он прилетал сюда, спешил к себе на ранчо, чтобы проследить за строительством новых коттеджей и реконструкцией старого здания.
«Не забывай о его ночной остановке в Провиденсе…»
Наконец в дверях одного из коттеджей появились Клей и Гейб.
Подросток был худым и долговязым. Кожа да кости. У него были темные каштановые волосы, которые обрамляли правильный овал лица, но, на ее взгляд, он выглядел намного моложе своих лет. Если она хоть раз увидела бы их вместе, вот так, как сейчас, то ни за что бы не подумала, что это отец и сын. Это могло бы избавить ее от ненужных мучений. Ведь за те пять дней, пока Стефани колесила вслед за ними по стране, она просто истерзала себя всякими подозрениями.
К несчастью, еще оставалась мать Клея…
Как только оба приблизились, ничего не выражавшие глаза Гейба встретились с ее глазами.
— Тери Джонс?.. Позвольте вам представить, наш новый ученик.
— Привет, Клей. Хорошо, что тебя приняли сюда.
Мальчик с интересом посмотрел на нее. Было нетрудно догадаться, что подростку она сразу же понравилась.
— А вы одна из преподавательниц?..
В его вопросе прозвучала плохо скрываемая надежда.
Стефани не решилась взглянуть на Гейба.
— Не совсем. Я нанял ее на конюшню.
— Здорово!
— Мисс Джонс нужно купить кое-какую рабочую одежду. Не пора ли нам отправляться? — предложил Гейб своим бархатным баритоном, но его слова прозвучали как команда.
Стефани пошла к машине, Клей увязался за ней.
— Во всяком случае, здесь нет этой дурацкой формы, которую мне приходилось надевать в военном училище… — проворчал Клей.
Стефани послала ему улыбку.
— Не придирайся. Ты же знаешь, что женщинам нравятся мужчины в форме.
— Правда? — удивленно протянул он.
— Еще бы!.. Если у тебя найдется фото в форме, я была бы не против взглянуть на него.
Мальчик покраснел.
— Скоро мы купим кое-что для тебя, чтобы было на чем кататься верхом. Женщинам нравятся крепкие и лихие наездники, — доверительно добавила она. — Естественно, они щеголяют ковбойскими шляпами, ботинками и овчинными куртками.
Когда Гейб открыл дверцы «эксплорера», она было сунулась назад, но он схватил ее за руку и насильно усадил на переднее сиденье. Клею волей-неволей пришлось устраиваться сзади.
Стефани вдруг почувствовала напряжение, исходившее от Гейба. У нее учащенно забилось сердце, ей казалось, что оно вот-вот вырвется из груди. Почему он так злится? Она лишь старалась, чтобы Клей почувствовал себя легко и свободно. Подросток преодолел очень долгий путь, был вдалеке от дома, нуждался в поддержке.
— Где Кловер? Разве мы не возьмем ее с собой? В данных обстоятельствах собака бы очень пригодилась и ей, и Клею.
Мужчина за рулем загадочно покосился на нее.
— Но только не в это путешествие. Готов, Клей?
— Да, сэр.
Собака перестала скулить, но продолжала расхаживать по спальне Гейба, пока наконец не улеглась на пол, уныло опустив морду на лапы.
— Мы уже дважды выходили. Что опять с тобой стряслось?
Обычно колли сворачивалась калачиком у кровати. Но сегодня вечером собака никак не могла угомониться. Наконец Гейб включил лампу, стоявшую на тумбочке.
— Черт побери, в чем дело?
Собака держала в зубах его свитер. Она, вероятно, стащила его со стула, куда он его небрежно бросил.
— Иди ко мне, девочка. Дай его мне.
Колли неохотно поплелась к кровати. Гейб осторожно выхватил свитер из пасти Кловер. Обычный свитер. И единственная вещь, которую он извлек из машины Стефани еще до того, как наступили сумерки.
В Кловер проснулся охотничий инстинкт: очевидно, собака почуяла запах Стефани, исходивший от шерстяной ткани. Его любимая собака, едва завидев Стефани, неожиданно стала воспринимать ее как члена семьи.
Гейб сперва не придал этому значения, но теперь стал вспоминать, как собака принюхивалась к его одежде, в которой он ходил, прилетая с Род-Айленда.
Вполне вероятно, Кловер распознала запах их дома в Ньюпорте, который он обычно приносил с собой.
Едва Гейб подумал об этом, ему в голову пришла еще одна мысль. Когда Стефани присела на корточки рядом с собакой, чтобы поближе познакомиться с ней, то проделала это так просто и буднично, именно так, как нередко делал он сам.
Непринужденность Стефани совсем не соответствовала тому, что миссис Доусон в свое время поведала ему о своей дочери, которая якобы не выносит собак.
В самом начале их псевдосупружеской жизни Гейбу захотелось сделать Стефани подарок, чтобы скрепить их дружбу, — ему ведь часто приходилось отлучаться из Ньюпорта по делам фирмы. Но после замечания ее матери Гейб отказался от этой идеи, в особенности когда Стефани не выказала никакого желания обзавестись домашним животным…
Он наклонился и погладил собаку по голове.
— Я понимаю, тебе не терпится спуститься на нижний этаж и получше познакомиться с нашей гостьей, но этого делать нельзя. Она спит, а завтра уедет, так что тебе просто нет смысла к ней привыкать. Будь умной девочкой и тоже ложись спать.
Сказав это, Гейб швырнул свитер на стул, стоявший в самом дальнем углу, затем выключил лампу.
К его досаде, ему всю ночь пришлось бороться с демонами, искушавшими его. Не сумев с ними совладать, он вскочил и решил принять холодный душ.
Кловер встала у двери, беспомощно помахивая хвостом, пока он впопыхах одевался.
— Догадываюсь, почему ты так взволнованна, проворчал Гейб, позевывая. Он уже предвкушал пустоту, которая возникнет в доме, когда Стефани уедет отсюда навсегда. И никогда больше здесь не появится.
Надев ботинки, Гейб распахнул дверь в холл.
— Пойдем, девочка.
Но его слова были потрачены впустую: опередила его и пустилась в погоню за добычей — восхитительным живым существом.
К тому времени, когда Гейб дошел до холла, где начиналась лестница, собака успела обежать все коридоры и наконец остановилась как вкопанная у самой дальней двери.
Не было сомнения в том, что Стефани еще спала или, возможно, только собиралась вставать.
Гейб покосился на часы. Они показывали пятнадцать минут шестого. Кловер нужно было выводить на прогулку. Как только он открыл дверь, то заметил, что голубая» хонда» Стефани, припаркованная им вчера вечером рядом с собственным внедорожником, исчезла.
Не слишком ли жестоко с ее стороны — вот так избегать его?
Он заторопился подальше от дома и окунулся в прохладное зябкое апрельское утро. Снег поблизости был усыпан отпечатками лап Кловер, но предрассветное небо не позволяло рассмотреть что-то дальше.
Собака вертелась вокруг него. Потом кинулась за угол дома, остановилась и залаяла. Гейб наконец догадался, что сообразительное животное выследило следы колес машины Стефани; похвалив Кловер, он постарался избавиться от надоедливой собаки.
К его удивлению, следы от шин вели за дом. Heужели Стефани решила исследовать окрестности?
Или, может, она просто потерялась?
Если она намеревалась покинуть его владения, то надо поблагодарить небеса, что она не сумела найти дорогу. Да, Гейб с нетерпением ждал, когда же Стефани наконец уберется отсюда, но еще больше ему хотелось, чтобы она была в полной безопасности и с ней все было в порядке.
Стефани пришла в конюшню, облачившись в куртку-парку, которую она застегнула до самого подобородка.
Некоторые лошади с любопытством таращились на нее, высовывали морды, клали их на перекладины; другие умиротворенно жевали сено. Она остановилась у самого дальнего денника и восхищенно разглядывала великолепного гнедого коня. Он показался ей огромным. Когда она попыталась заговорить с ним, жеребец, фыркнув, бросился в сторону.
— Не бойся меня, — сказала Стефани.
— Цезарь обычно обходится без церемоний, но ему следует представляться, — раздался позади нее приятный мужской голос.
— Ox!.. — Почувствовав смятение, Стефани смущенно повернулась. — А я и не слышала, чтобы кто-то вошел в конюшню.
Худощавый мужчина лет сорока среднего роста, в темных волосах которого пробивалась седина, оценивающе рассматривал ее своими карими глазами.
— Меня зовут Тери Джонс. Я жду управляющего и хотела бы с ним переговорить. Марва сказала мне, что в это время я смогу найти его здесь.
Улыбка оживила приятное лицо незнакомца, и оттого он даже показался моложе своих лет.
— Я — Мак Уиттакер. — Он протянул Стефани свою руку, которую она пожала. — Чем могу помочь?
Стефани вдруг сообразила, что традиционный образ управляющего, растиражированный во множестве кинофильмов-вестернов, сослужил ей плохую службу. Она уже засомневалась в своем плане и опасалась обнаружить свою беспомощность перед человеком, который был правой рукой Гейба.
— Я приехала на ранчо в поисках работы. Прежде мне не доводилось ухаживать за лошадьми, но здесь это единственная работа. Я готова учиться.
Для меня это очень важно, я и вправду хочу научиться… — ее голос задрожал от волнения. — Пожалуйста, мистер Уиттакер, если вы не против, дайте мне шанс. Я обещаю вам стать заправским конюхом. Я готова выполнять любую работу… Насколько мне известно, мистер Уэйнрайт знает, как вы заняты. Он уверен, что у вас нет времени, и возможно, вам не захочется тратить его на меня. На самом деле он не знает, что я пришла сюда поговорить с вами, так что не вините его… Это моя собственная инициатива.
Мак лихо заломил ковбойскую шляпу.
— Вас беспокоит, что я начну выспрашивать, почему вы, нездешняя, вдруг захотели работать на нашем ранчо?
— Это совсем не так!.. Понимаете, я хочу испытать себя. Мне нужно убедиться в том, что я способна сделать что-то такое, что резко отличается от моих прежних городских занятий.
Ее собеседник насмешливо посмотрел на нее.
— Ну и чем вы там занимались?..
— Многим, — задумчиво произнесла Стефани. Но этого мне показалось недостаточно. Я хочу наконец выяснить, кто я и что я могу. Вы понимаете меня, мистер Уиттакер?
Управляющий, казалось, внимательно разглядывал ее.
— Меня зовут Мак. Думаю, я вас понимаю. Однако выучиться этому ремеслу весьма трудно, если вы не повзрослеете сами.
— Но… я уверена в себе!..
— Это все, что требуется от человека, которого я нанимаю.
— Готовы ли вы дать мне испытательный срок?..
Клянусь, вы не пожалеете.
Он прищурился.
— Вы утверждаете, что никогда не катались верхом на лошади?
— Только на пони, когда была маленькой девочкой.
— Ну и где это было?
Стефани сглотнула комок в горле. Наступала часть беседы, которую она заранее ненавидела, потому что приходилось лгать.
— Во Флагстаффе, в Аризоне… Пожалуйста, Мак. Я понимаю, что претендую на мужскую работу… Какие обязанности вы могли бы на меня возложить для начала?..
— Очистить денники от навоза и постелить свежую солому.
— Прямо сейчас, пока лошади здесь?
Услышав ее вопрос, он загоготал.
— Нет…
Теперь он и не подумает нанять ее! Она потеряла последний шанс. Мысль о том, что ей придется покинуть Гейба, была столь мучительной, что из глаз брызнули слезы, которые Стефани не сумела скрыть.
— Эй… — он нахмурился. — Я вовсе не хотел вас обидеть. Почему вы плачете?
— Да, вы не хотели… Я же чувствую, что я последний человек, кого бы вы хотели здесь видеть и тем более нанять… Простите, что отняла у вас время.
— Не спешите… — сказал Мак, когда она уже направлялась к дверям. — Я скажу, что сделать…
Едва он произнес эти слова, ее сердце учащенно забилось.
— Если вы и впрямь собираетесь работать здесь, вам необходимо купить подходящую одежду. Кроме того, попробуйте раздобыть пару ковбойских ботинок и теплые перчатки… Работать начнете завтра в семь, будете трудиться с учениками, обслуживать лошадей. Научитесь, как и другие, их кормить и содержать в чистоте… Каждый день после завтрака я буду учить вас азам верховой езды. После двух недель занятий я решу, нужно ли дальше разыгрывать эту комедию, или же с треском вас уволю.
«Две недели рядом с Гейбом».
Эта мысль так ее обрадовала, что в какую-то секунду Стефани захотелось броситься Маку на шею.
Она с трудом удержала себя.
— Спасибо, Мак. Вы даже не представляете, что это все для меня значит, — взволнованно пробормотала она. — Я буду трудиться не покладая рук. Да, я забыла спросить. Где ночуют рабочие?
— В нашем бомбоубежище, чтоб не пустовало без дела.
— Там только одна комната?
Он смутился. Это было слишком для обычного управляющего ранчо. Но хотя Мак с малых лет зарабатывал на жизнь тяжелым ковбойским трудом, по натуре он был настоящим джентльменом. Она даже не представляла, насколько это редкое сочетание. Гейб знал, что делал, когда нанял его для работы с трудными подростками.
— Не беспокойтесь ни о чем, Мак. Я найду себе здесь жилище. Увидимся в семь.
Стефани заторопилась к дверям, озабоченная тем, как бы поскорее доехать до Калиспелла, чтобы обзавестись подходящей одеждой в каком-нибудь магазинчике. Она уже подходила к своей машине, когда увидела, как к ней радостно кинулось лохматое коричнево-белое создание и, набросившись на нее с приветственным лаем, повалила в снег.
— Кловер! — Стефани расхохоталась, а дружелюбная колли принялась лизать ей лицо. Стефани так обрадовалась, что, ничего не замечая, стала возиться с собакой. Так продолжалось несколько минут.
Когда она случайно обернулась, то увидела напряженное лицо Гейба. Тот спешил к ней, одетый в свои извечные джинсы и фланелевую рубашку, которая неплохо защищала от холода. В следующее мгновение он уже стоял рядом и помогал ей подняться на ноги.
На фоне лавандового неба его черные волосы и пронзительные зеленые глаза, смотревшие как бы поверх нее, показались ей чудом: она в жизни не видела такой совершенной мужской красоты.
— Все в порядке?
Глубокий ровный тембр его голоса подсказывал ей, что он не собирается здесь долго задерживаться.
Стефани разволновалась, потому что опять осталась с ним наедине. Она не совсем понимала, как ей теперь себя вести, и поспешила его успокоить:
— Я в порядке… Мы оба чувствуем себя замечательно, не так ли, Кловер? — Стефани потянулась, к колли, как к спасательному кругу: ей не хотелось, чтобы Гейб догадался, как волнуют ее его прикосновения.
— Когда ты намерена отсюда уехать?..
Стефани ждала этого вопроса и заранее испытывала ужас. Когда она повернула лицо к Гейбу и пригляделась к нему, то вдруг заметила, что он не надел куртку.
— Я хотела поговорить с твоим управляющим.
Марва подсказала мне, что я могу найти его в конюшне, если поднимусь пораньше.
Гейб нахмурился и сжал челюсти.
— И каков результат? — застыв, спросил он.
Чувствуя, как ее всю колотит от нервного возбуждения, она прошептала влажными губами:
— Он согласен взять меня в качестве ученика на две недели, — запинаясь, ответила Стефани. — Если я выдержу испытание, он меня оставит.
Последовала зловещая тишина. Наконец он спросил:
— А что ты будешь делать?
— Чистить денники.
Гейб дернул головой, и с его губ сорвалось нечто невнятное, чего она прежде никогда не слышала.
Уязвленная его реакцией, она сказала:
— Мак, очевидно, больше верит в мои способности, нежели ты.
На лице Гейба появилась холодная улыбка. Он смерил ее с ног до головы весьма откровенным взглядом.
— Он нанял тебя вовсе не из-за веры в твои способности, дорогая.
Гейб был явно рассержен. Таким разгневанным Стефани никогда его прежде не видела.
Внезапно она мысленно перенеслась в прошлое…
В тот день, когда им нужно было идти на ланч к ее отцу, все ждали Гейба. Пришлось опять его разыскивать. Когда Стефани наконец нашла его, в этих двух бездонных зеленых омутах вспыхнуло нечто, явно выдававшее обычное физическое желание мужчины.
И тогда Стефани почувствовала себя так, будто ее прожгли насквозь электрическим током…
— Раз уж тебя обуревают такие дурные предчувствия, — сказала она, — то я поспешу тебя заверить: я не собираюсь ставить тебя в неловкую ситуацию.
Тебе не придется объяснять ему, почему он ошибся, когда решил меня нанять. — Ее ладонь утонула в густой шерсти колли: собака никак не унималась и путалась под ногами. — Успокойся, Кловер… — И, не ожидая ответа Гейба, она направилась к воротам конюшни.
Стефани потянулась было к ручке ворот, но в ту же секунду ее ладонь накрыла стальная рука.
Стефани явно проиграла. А Гейб уже почти насильно оттаскивал ее от входа в конюшню. В эту секунду она вдруг с трепетом ощутила животный страх, сковавший ее тело.
— Ты не сделаешь этого!.. Ты откажешься от работы, которую он тебе предложил!.. — произнес он ледяным голосом, а его руки больно сжимали ее ладони. — И Мак не должен знать, почему ты отказываешься. Если скажешь ему, что поступаешь так с моего ведома, он, чего доброго, решит, что я ему больше не доверяю… Без него наша школа-интернат не сможет обойтись, а я потратил весь прошлый год, чтобы все здесь усовершенствовать. Нанять хорошего управляющего в такую глушь оказалось чрезвычайно трудным делом. Найти кого-то еще, у кого были бы такие же способности, как у Мака, было бы просто чудом.
Упрек Гейба задел ее. Она не осмелится помешать ему. У нее не было на это прав!
«Это было ошибкой — выслеживать его через всю Монтану. Глупой ошибкой…»
— Гейб, у меня вовсе не было желания навредить тебе, — вздохнула она. — Мак дал мне две недели.
Когда этот срок истечет, я поблагодарю его за то, что он предоставил мне шанс. Затем сообщу ему, что собираюсь уехать… Теперь, если позволишь, мне нужно выполнить кое-какие поручения.
— Какие поручения?
— Нужно подобрать кое-какую одежду, которую мне придется надеть завтра утром, когда я начну работать. Это обязательное условие. Думаю также, что в «Брэндин-Айрон» мне быстро удастся договориться о жилье…
— О мотеле не смей и думать! — жестко перебил он. — Там нет никаких удобств, а кроме того, по соображениям безопасности все работники живут на ранчо. Детская вполне сгодится в качестве твоей спальни.
Стефани отвернулась от него, опасаясь, как бы он не увидел ее глаза, которые светились от счастья.
«Если бы ты только знал, мой дорогой, как я счастлива быть рядом с тобой».
— Я отвезу тебя в дом, а потом съезжу в Калиспелл, — изрек Гейб.
Если она правильно его поняла, он собирался заняться вместе с ней ее покупками. Стефани едва успела опомниться, как оказалась на пассажирском сиденье. Но в этот момент он добавил:
— Клей поедет с нами. Я обещал его матери, что, как только привезу его сюда, займусь его экипировкой.
Сказав это, он захлопнул за ней дверцу ее «хонды», обошел автомобиль и уселся в водительское кресло.
— А как же Кловер?
— Ничего, пусть догоняет…
Собака обежала машину и зацарапала когтями стекло с той стороны, где разместилась Стефани.
— Но она хочет ехать с нами! Посмотри на ее морду, на эти печальные глаза. Она даже хвостом перестала махать.
— Она догонит. — Он завел мотор и развернул машину.
— Давно она у тебя?
— Когда, я ее увидел, собака была почти при смерти. Кто бы ни был ее хозяином, он поступил с ней по-свински, бросив ее. Наш ветеринар считал, что собака не выкарабкается, если о ней как следует не позаботиться. И я решил, что ребятам будет полезно поухаживать за ней.
Ее глаза затуманились, когда она представила, сколько любви и сострадания проявил Гейб, заботясь о своем четвероногом друге.
Хотя Стефани был неизвестен основной мотив, побудивший его круто изменить жизнь, она смутно догадывалась, что когда-то он получил какие-то сильные и, возможно, негативные впечатления. Но одно Стефани поняла совершенно четко: Гейб преследовал благородные цели. Он был из особой породы людей. И как она любила его за это!..
— Стефани?
Она резко повернулась и с удивлением обнаружила, что они уже подкатили к самому дому.
— Да?..
— Ты завтракала?
Стефани отрицательно мотнула головой.
Он начал выбираться из машины.
— Мне надо отлучиться, чтобы разыскать Клея.
Можешь пока погулять, но через десять минут вернись к моему «эксплореру». Мы захватим кое-какую закуску, чтобы было чем подкрепиться в городе.
Обычно Гейб помогал ей выбраться из машины.
Но не этим утром. Гейб позвал Кловер, которая тут же подбежала к хозяину. Оба исчезли в доме, прежде чем Стефани успела поставить ногу на землю.
Солнце наконец-то засияло над горизонтом.
Ураган остался в прошлом. В воздухе потеплело.
День обещал быть чудесным.
Когда она зашла в дом, ей послышались голоса, доносящиеся из столовой. Любопытство заставило ее приостановиться и замереть у дверей.
Аппетитные ароматы напомнили ей совместные завтраки студентов и преподавателей в пору ее юности.
Гейб вырос, окруженный своевольными старшими братьями, с которыми ему приходилось состязаться во всем. И он, скорее всего, знал, как управиться с этой оравой трудных подростков.
Для своих родителей Стефани всегда была и оставалась центром Вселенной. Гейб довольно критически отнесся к ее привычкам, к ее манере поведения, к ее изнеженности.
Не без помощи отца, который старался наилучшим образом устроить судьбу своего сына, Гейб самым искренним образом поверил в то, что сердце его жены должно быть подчинено единственному желанию: как можно скорее войти в Белый дом в качестве первой леди страны.
Как плохо он в ней разбирался!..
На самом деле все, чего она хотела, — это быть лишь его первой леди. Но теперь она могла винить разве что саму себя за то, что не произвела на Гейба должного впечатления.
Единственное, чего она теперь хотела от жизни, вновь стать женой Гейба.
Если бы она сумела научиться всему тому, чем занимаются с утра до вечера на ранчо, то впоследствии смогла бы помогать ему и разделить бремя его обязанностей, какими бы они ни были. Получить работу на конюшне — это был шаг в правильном направлении, но это был лишь первый шаг.
Стефани необходимо подружиться с преподавателями и учениками. Может быть, в этом случае Гейб порадовался бы, что ее здесь хорошо приняли.
И он смог бы увидеть ее совсем в ином свете. Если только она сумеет подобрать к нему ключик, он прекратит эту ненужную оборону и наконец осознает, что хочет ее, нуждается в ней и его жизнь без нее будет одинокой и пустой.
И все это нужно было успеть за две недели!
Гейб и Клей все не появлялись. От нечего делать Стефани стала разглядывать постройки.
Рядом с основным зданием ранчо стояли еще три домика, прятавшиеся под соснами слева. Они выглядели совсем новыми.
И вдруг она поняла: каждый раз, когда Гейб покидал Ньюпорт, он прилетал сюда, спешил к себе на ранчо, чтобы проследить за строительством новых коттеджей и реконструкцией старого здания.
«Не забывай о его ночной остановке в Провиденсе…»
Наконец в дверях одного из коттеджей появились Клей и Гейб.
Подросток был худым и долговязым. Кожа да кости. У него были темные каштановые волосы, которые обрамляли правильный овал лица, но, на ее взгляд, он выглядел намного моложе своих лет. Если она хоть раз увидела бы их вместе, вот так, как сейчас, то ни за что бы не подумала, что это отец и сын. Это могло бы избавить ее от ненужных мучений. Ведь за те пять дней, пока Стефани колесила вслед за ними по стране, она просто истерзала себя всякими подозрениями.
К несчастью, еще оставалась мать Клея…
Как только оба приблизились, ничего не выражавшие глаза Гейба встретились с ее глазами.
— Тери Джонс?.. Позвольте вам представить, наш новый ученик.
— Привет, Клей. Хорошо, что тебя приняли сюда.
Мальчик с интересом посмотрел на нее. Было нетрудно догадаться, что подростку она сразу же понравилась.
— А вы одна из преподавательниц?..
В его вопросе прозвучала плохо скрываемая надежда.
Стефани не решилась взглянуть на Гейба.
— Не совсем. Я нанял ее на конюшню.
— Здорово!
— Мисс Джонс нужно купить кое-какую рабочую одежду. Не пора ли нам отправляться? — предложил Гейб своим бархатным баритоном, но его слова прозвучали как команда.
Стефани пошла к машине, Клей увязался за ней.
— Во всяком случае, здесь нет этой дурацкой формы, которую мне приходилось надевать в военном училище… — проворчал Клей.
Стефани послала ему улыбку.
— Не придирайся. Ты же знаешь, что женщинам нравятся мужчины в форме.
— Правда? — удивленно протянул он.
— Еще бы!.. Если у тебя найдется фото в форме, я была бы не против взглянуть на него.
Мальчик покраснел.
— Скоро мы купим кое-что для тебя, чтобы было на чем кататься верхом. Женщинам нравятся крепкие и лихие наездники, — доверительно добавила она. — Естественно, они щеголяют ковбойскими шляпами, ботинками и овчинными куртками.
Когда Гейб открыл дверцы «эксплорера», она было сунулась назад, но он схватил ее за руку и насильно усадил на переднее сиденье. Клею волей-неволей пришлось устраиваться сзади.
Стефани вдруг почувствовала напряжение, исходившее от Гейба. У нее учащенно забилось сердце, ей казалось, что оно вот-вот вырвется из груди. Почему он так злится? Она лишь старалась, чтобы Клей почувствовал себя легко и свободно. Подросток преодолел очень долгий путь, был вдалеке от дома, нуждался в поддержке.
— Где Кловер? Разве мы не возьмем ее с собой? В данных обстоятельствах собака бы очень пригодилась и ей, и Клею.
Мужчина за рулем загадочно покосился на нее.
— Но только не в это путешествие. Готов, Клей?
— Да, сэр.
Глава 5
— О чем ты думаешь, Клей?
Они были уже в Калиспелле. Гейб листал журнал, который издавала Ассоциация скотоводов США, когда занавески примерочной кабинки шевельнулись и на пороге показалась Стефани.
— Вот это да!..
Ошеломленный зрелищем, которое возникло у него перед глазами, Гейб мгновенно забыл о своем журнале, Он словно в первый раз увидел женщину, которая совсем недавно была его женой.
Ее прелестное лицо чуть-чуть затеняла ковбойская шляпа. Стефани выглядела столь изящно, что у Гейба перехватило дыхание. Проклятье! Если что и было на свете обольстительным и заманчивым, так это ее желтовато-коричневая рубашка, которая подчеркивала упругую грудь.
Его взгляд перенесся на джинсы, которые четко повторяли округлые линии женских бедер и длинных стройных ног. В ковбойских сапожках Стефани стала более высокой и казалось теперь очень чувственной.
Во время этой импровизированной демонстрации ковбойской одежды она выглядела столь привлекательной, что это оценили и другие покупатели. На нее глазели даже видавшие виды продавцы.
Они были уже в Калиспелле. Гейб листал журнал, который издавала Ассоциация скотоводов США, когда занавески примерочной кабинки шевельнулись и на пороге показалась Стефани.
— Вот это да!..
Ошеломленный зрелищем, которое возникло у него перед глазами, Гейб мгновенно забыл о своем журнале, Он словно в первый раз увидел женщину, которая совсем недавно была его женой.
Ее прелестное лицо чуть-чуть затеняла ковбойская шляпа. Стефани выглядела столь изящно, что у Гейба перехватило дыхание. Проклятье! Если что и было на свете обольстительным и заманчивым, так это ее желтовато-коричневая рубашка, которая подчеркивала упругую грудь.
Его взгляд перенесся на джинсы, которые четко повторяли округлые линии женских бедер и длинных стройных ног. В ковбойских сапожках Стефани стала более высокой и казалось теперь очень чувственной.
Во время этой импровизированной демонстрации ковбойской одежды она выглядела столь привлекательной, что это оценили и другие покупатели. На нее глазели даже видавшие виды продавцы.