Уласевич Светлана. Полтора элитных метра, или Получите бодрого Дракона!

   – Тем не менее оборотни тоже не шибко котируются! – парировали с другой стороны.
   – Стоп! – не выдержала я, чувствуя, что голова и без вина начинает раскалываться на две половинки. – Разве вы не друзья?
   – Друзья! – хором согласились эльф и оборотень.
   – Притом самые лучшие! – добавил с улыбкой Мортифор.
   – Тогда почему вы друг на друга наговариваете?
   Мужчины переглянулись и ухмыльнулись, словно работали сообща по четко разработанному плану. И наконец Лерри, лукаво улыбаясь, произнес:
   – Это называется здоровая конкуренция.
   После того ужина между двух огней Лерри частенько заглядывал в гости, а в последние три месяца, как уже говорилось ранее, практически поселился в моем замке. Большую часть времени ушастого властителя не было видно и слышно. Он действительно много часов проводил со своим племянником, посвящая принца в негласные правила ведения политики и тренируя в битве на ортах. Надо признать, их тренировочные бои притягивали меня как магнитом. Кто знает, может, на это Лерри и рассчитывал? Так как частенько сражался в одних бриджах. В такие дни служанки под дверьми тренировочного зала просто млели.
   Однажды эльфийский правитель предложил мне свои услуги в освоении ритуального боя на ортах, и с тех пор мы виделись с ним регулярно, каждое утро. Иногда Лерри приглашал меня на конную прогулку или просил составить компанию в шахматы, пару раз дал совет, что делать с завалившими замок лживыми любовными посланиями.
   Оказывается, несмотря на все минусы, супружество с Драконом крайне модно и престижно. Что-то сродни покупке дорогой породистой собачки, и желательно выставочной. А потому представители знати просто достали нас с Виком и Норри своими предложениями руки и сердца, а также многочисленными визитами.
   Мортифор же за все это время ни разу не появился. Только через три земных месяца, когда я отсиживалась от внешнего мира дома, пришло письмо:

   «Здравствуйте, милая княжна!
   Честно говоря, не ожидал, что по прошествии полугода Вы попытаетесь сбежать от своего долга таким низким и грубым способом, как телепортация в иной мир. Если Вы думаете, что я Вас там не найду, то сильно ошибаетесь.
   С безграничным уважением, восхищением и мыслями о Вас

Мортифор Лупус Карнификус».

   Вглядываясь в безупречно ровные строчки слегка косого и резковатого, но очень аккуратного и по-своему красивого почерка, я судорожно пыталась сообразить, что делать дальше. Как уже говорилось, несмотря на все старания, найти что-нибудь по данному обряду не получилось. А потому мозг не придумал ничего лучше, как отсрочить «казнь» и настрочить Черному королю следующее послание:

   «Уважаемый лорд Мортифор Лупус Карнификус!
   У меня и в мыслях не было (каюсь, было, но побоялась) столь грубо и дерзко нарушить наш договор (да плевать в принципе на метод! лишь бы откосить!). К сожалению, срочные дела (подходящий к концу срок нашего договора) призвали меня на Землю. Очень печально, что данное случайное совпадение (угу, как же! случайное!) привело Вас к таким нелестным выводам обо мне. (И что ж ты такой сообразительный, гад?!) Однако прошу меня милостиво простить, но когда мы обсуждали наш договор, то я подразумевала шесть земных месяцев (конечно, не подразумевала, но если так хоть чуть-чуть можно выкрутиться, то теперь подразумеваю).
   С безграничным уважением

Светлана Сангиус Ангуис Торта Орис-Беллигеро Омаг-морт Драко, правящая династия».

   (Ха! А у меня титул подлиннее будет! Мелочь, а приятно.)
   Буквально в тот же день пришел ответ:

   «Что ж, миледи, Вы поймали меня за хвост! Ну да я сам виноват: не стоило расслабляться в присутствии прекрасной дамы. Так и быть, я принимаю отсрочку. В Вашем мире пройдет полгода, в моем – год. Но прошу Вас впредь на иные временные измерения не ссылаться, ибо я расценю это как нарушение договора. Да и больше времени предоставить Вам, милая княжна, не могу, так что решайте проблему или решайтесь.
   С безграничным уважением, восхищением и все теми же мыслями о Вас
   Мортифор Лупус Карнификус».

   И снова тишина. Мортифор не появлялся, не писал писем и вообще никоим образом не напоминал о себе. Книги, опять же кроме настоятельных рекомендаций не связываться с оборотнями, ничего нового не сообщили. На все вопросы о своем друге Лерри извинялся и отрицательно качал головой. С каждым днем становилось все тревожней, но, с другой стороны, вместе с волнением росло и непонятное желание увидеть Мортифора. И вот теперь я его увижу. Только вот что делать-то?
   – Знаешь, меня это отнюдь не успокаивает! – фыркнул Вик.
   Похоже, я снова упустила нить разговора. Так, надо успокоиться и все трезво обдумать, прежде чем идти на переговоры. Никогда не следует ставить вопросы ребром, иначе они могут выйти боком.
   – Ребята, я что-то прослушала? – осторожно начала я.
   – Прослушала?! – переспросил Вик. – Да как ты можешь так спокойно сидеть и витать в облаках, зная, что по твою душу явился Мортифор?!
   – Ну не совсем по душу, – поправил Норри.
   – Точнее, совсем не по душу! – расплылась в ядовитой улыбке Ладиина. – Ты, кстати, в курсе, что обо всех его любовницах ни слуху ни духу?!
   – То есть? – не поняла я.
   – Они пропадают бесследно! – злорадно пояснила Ладушка.
   – Не совсем пропадают, – внезапно вступился за оборотня Норри. – Лада, не пересказывай сплетен. Просто о возлюбленных лорда Мортифора известно так же мало, как и о пассиях моего дяди. Мать Лерри была очень строгой моралисткой, отчего дяде в юности приходилось тщательно скрываться, и постепенно это вошло в привычку. Мортифор в этом плане на него похож. Он не любит афишировать свои победы, равно как и обнажать чувства. Оборотни от природы замкнуты и скрытны. Кроме того, я как-то подслушал их с дядей разговор и узнал, что Мортифор очень много путешествовал по мирам и большинство его любовниц оттуда.
   – Угу! – хмыкнула Ладиина. – А как ты объяснишь дорогой сестричке следующее событие? Как-то сарки решили осветить личную жизнь короля оборотней, и, когда нашли любовницу Мортифора, та отказалась говорить об этом? Причем подобным образом поступили и все прочие его пассии, пока сарки не отказались от идеи!
   Повисла гробовая тишина. Ладиина откинулась на спинку стула с чувством выполненного долга и сладко чему-то улыбалась. Артур Семину отбарабанил пальцами по столу нервную дробь, а Вик шумно вздохнул. И только мне почему-то было на удивление спокойно. Вполне вероятно, что Черный король подошел к выбору любовниц тщательно, и все они оказались очень даже благородными женщинами, не желающими оглашать интимные подробности своей личной жизни на весь мир. Что здесь странного? Я, наоборот, не понимаю тех, кому нравится кричать об этом на каждом углу. Любовь касается только двоих, и прочим там делать нечего.
   – Я не знаю, как это истолковать, – тихо ответил эльф. – Но, может быть, Мортифор взял с них слово молчать?
   – Для чего? – фыркнул Вик.
   – Не пугай сестру своими домыслами.
   – Пугаю?! – взвился лорд Венатор. – Да я, между прочим, за нее волнуюсь!
   – Я тоже тревожусь, – спокойно поднял вверх руку Норри ванн Дерт.
   – И я, – робко поднял руку Артур Семину.
   – А я нет, – улыбнулась Ладушка. – Потому что если со Светой что-нибудь случится, то правящим Драко станешь ты, Виктор, и я перейду по наследству к тебе. А уж тогда ты от меня не отвертишься!
   – Ты же слово когда-то давала от братьев отстать! – разозлилась я.
   – Аристократ – хозяин своего слова, – томно потянулась Лада. – Слово дал, слово взял. Я – женщина и имею право передумать.
   Краем глаза я заметила внезапно метнувшуюся смазанную тень и в следующую секунду увидела Вика, нависающего над побледневшей Ладииной.
   – Запомни! – прорычал он в лицо опешившей девушке. – Я буду последним ублюдком, если позволю кому-то обидеть мою сестру! Я ту тварь на кусочки порву! И если ты по какому-то недоразумению перейдешь ко мне по наследству, то пожалеешь, что родилась! Ты от меня сама на пятьсот лет закопаешься! Яс-с-сно?! – Голос брата балансировал на грани звериного рыка инфразвука.
   Еще никогда, никогда я не видела его, веселого, жизнерадостного балагура, таким злым и жестоким. И уж тем более по отношению к противоположному полу! Всегда обходительный, терпеливый и снисходительный Вик в такой ярости! Даже мне стало страшно.
   – Ты меня поняла?! – рявкнул кузен, и я почувствовала, как звуковая волна вибрацией прошла не только через Ладу, но и через меня.
   – Да, – испуганно прошептала Лада, забившись в самую глубь стула. Она была шокирована не меньше, а может, и больше нас. Все ее тело мелко и нервно дрожало под холодным горящим взглядом Вика.
   – Будешь защищать Свету ценой собственной жизни?
   – Да, да! Конечно! – пролепетала Ладиина.
   В таком состоянии она готова была пообещать что угодно. Вик выпрямился, и я впервые увидела в его зрачках алые всполохи. Затем брат вернулся на свое место и принялся поглощать еду. Если раньше он питался как птенчик (каждые сорок пять минут и помногу), то теперь ел один раз в день, но на протяжении всех суток. Впрочем, Норри от него тоже не шибко отставал. Да и я, каюсь, в последнее время стала составлять братцам компанию. Может, это от нервов у нас проявился такой массовый жор?
   – Какие у тебя планы по поводу переговоров? – подал голос Норри, обгладывая куриную ножку.
   – Попробую прикрыться проклятием и попросить отсрочку, – призналась я.
   «Только сначала накорми его! – ехидно отозвались с левой стороны. – Ибо чаще всего у мужчин настроение находится в прямой зависимости от полноты желудка: сытый мужчина – довольный мужчина. А с довольным мужчиной можно вести переговоры. К тому же плотно накормленный мужчина вдвойне хорошо: он становится неагрессивным, ленивым и хочет спать, а следовательно, согласится на все, лишь бы поскорее добраться до кровати и устроить себе тихий час».
   Эльфенок улыбнулся, прочитав мои мысли, и покровительственно кивнул:
   – Мне обе твои идеи нравятся, только будь осторожна в выборе слов. Оборотни очень вспыльчивы, хотя по их правителю этого и не скажешь.
   – А еще он очень хитрый и изворотливый, – подал голос Артур Семину. – Любит ловить своих врагов в различные западни. Мои коллеги сравнивают его с пауком.
   – Пауком в народе считается на самом деле мой дядя, – с улыбкой поправил Норри управляющего. – А для Мортифора больше характерно поведение дракона или змеи. Сложные, просчитанные ходы, изощренные ловушки и бездна терпения в засаде или неожиданные яростные атаки.
   – И ты такие ценные знания хранил при себе?! – не выдержала я.
   – Да я их всего на прошлом уроке дипломатии от дяди по секрету узнал! Не хотел тебя перед ГОСОМ беспокоить! Ты и так нервная была!
   – А я вам каждый день повторял, – напомнил Артур Семину, – будьте осторожны с Мортифором. Этот правитель как весенний лед: с виду надежный и прочный, а потом раз – и не заметил, как под водой!
   – Спасибо вам, дорогие мои. Что еще посоветуете? Застрелиться?
   Пока ничего плохого по отношению к Мортифору я не имею и детей люблю, но маленькие шустрые карапузы хорошо, когда их ждешь, а не когда они навязаны тебе какими-то столбиками. Да и отца своих детей, равно как и время их появления, хочется выбрать самой. Терпеть не могу принуждения.
   – Ты, если он начнет настаивать на исполнении закона со столбиками, его замужеством припугни, – внес свою лепту Вик. – Скажи ему, типа, я девушка приличная, детей без брака не ращу. Обычно на парней это действует. Хорошее отпугивающее заклинание, – и покосился на Ладу, – даже лучше, чем угроза.
   – Только не в данном случае, – покачал головой Норри. – Миледи, если вы уже заметили, все в этом мире немного…
   – Озабоченные? – ехидно закончила я фразу за братика.
   – Озадаченные, – снисходительно поправил Норри. – Вот уже много лет на Гее существует демографический кризис.
   – И ты его активно устраняешь, – улыбнулась я.
   – Я патриот своего мира! – гордо выпятил грудь эльфенок.
   – Пожалуй, я помогу тебе в этом нелегком деле, брат. – Вик потрепал ушастого по плечу.
   – Я с вами! – раздался радостный голос из-за гобелена, и на свет явилась ухмыляющаяся голова Оох-рам-Лукуша. – Нельзя только на ваши плечи взвалить столь ответственную и тяжелую миссию!
   М-да, я смотрю, в этом мире все патриоты! В прошлый раз, куда ни сунусь, все только и занимались устранением демографической проблемы!
   Оох-рам-Лукуш выбрался из своего убежища и, уже совершенно не таясь, направился к нам.
   – Вернемся к предыдущей теме. – Норри постучал пальцем по столу, привлекая внимание. – Так как мы вымираем, то каждая раса не только стремится поднять рождаемость на удовлетворительный уровень, но и сделать так, чтобы каждый последующий ребенок был умнее, красивее и талантливее родителей. А потому в нашем мире хорошая невеста ценится на вес золота.
   – Но у вас же их переизбыток! – вспомнила я вечные жалобы Ладиины.
   – Выбор большой, – ухмыльнулся Оох-рам-Лукуш, присаживаясь на подлокотник моего кресла и цепляя из золоченого блюда ножку курицы. – Но каждый себе желает самую-самую!
   – И уж тем более никто не откажется от Дракона! – кивнул Артур Семину. – Теперь ваша светлость понимает причины обрушившейся на ваш замок лавины брачных предложений?
   – Да, Свет, – как-то недобро улыбнулся Норри, поигрывая ножом и вилкой перед тарелкой с отбивной. – Твоя родословная – лакомый кусочек. И при всей нелюбви Мортифора к Драконам он вряд ли упустит шанс припрячь тебя к эволюции, тем более что уже три года подыскивает жену.
   Артур Семину взглянул в окно и осторожно откашлялся, привлекая внимание.
   – Извините, ваша светлость, но дольше заставлять ждать короля оборотней нежелательно. Это некрасиво, а еще минут тридцать – будет оскорблением.
   – Да, спасибо, что напомнили, – вздохнула я, вставая из-за стола.
   От полученной информации легче не сделалось. Наоборот, знания повисли над головой дамокловым мечом.
   – И еще, – Норри схватил меня за руку и усадил обратно на стул, – постарайся не целоваться с Мортифором. Совсем недавно, опять же на уроке дипломатии, дядя мне по секрету поведал, почему лорд Лупус Карнификус всегда скрепляет договор поцелуем. Природа магии оборотней заключается в том, что они владеют законами жизни и смерти, но наиболее легко им дается убийство. А Мортифор – единственный колдун, который умудрился создать заклинание, контролирующее исполнение данной клятвы, и научился привязывать его к жертве через физический контакт.
   – Так вот почему папаня отправил своих врагов с дипломатической миссией к оборотням! – хлопнул себя по лбу вампиреныш. – Умно!
   – А что с ними стало? – понимая, что, возможно, напрасно интересуюсь, спросила я.
   – Отец продумал все так, что интриганы оказались нарушителями данной Мортифору клятвы. Заговорщики скончались в страшных муках, а вампирская корона успешно отмазалась, свалив всю вину на них, – с радостной улыбкой сообщил юный Лукуш. – Забавно, до этого момента я считал скоропостижные, не обремененные загадочными обстоятельствами смерти предателей простым совпадением, несчастным роком. Наверное, папа все-таки догадался отвергнуть подозрительную случайность.
   О небо! С какими садистами приходится общаться! И что самое обидное – я главная среди них!
   – Получается, Мортифор уничтожает клятвоотступников на расстоянии?
   – Да, – кивнул Норри. – При помощи поцелуя он привязывает к жертве заклинание, которое в случае предательства уничтожает виновного. Причем усовершенствовал магическое плетение так, что оно теперь убивает не только дипломата, но и весь его род. А потому король оборотней принимает только тех послов, которые являются родственниками правителей, и, естественно, женского пола. Хотя иногда может вести переговоры с послами иных могущественных родов. В таком случае он либо оказывает милую услугу другому правителю (такую, как вампирской короне), либо косвенно регулирует внутреннюю политику в чужой стране по своему усмотрению, усиливая или уничтожая наиболее влиятельные, сильные кланы.
   Так вот почему этот гад сразу целоваться лез! Спокойный, холодный расчет! Ох дальновидный, засранец!
   – А я? – Мой голос вдруг сорвался. – На меня он тоже что-то навесил?
   – Да, – кивнул Норри. – В первый раз ты получила заклятие, контролирующее исполнение клятвы. Но оно было двусторонним, ведь тогда Мортифор тебе тоже давал слово. Полагаю, именно из-за двусторонности заклинания дядя и был уверен, что он тебя не обманет. Вы оба сдержали свое слово, обещания исполнились, и плетение распалось.
   – А во второй раз?
   – А природу второго заклинания я не знаю, – растерянно развел руками Норри. – Но оно другое.
   – Честно говоря, больше похоже на оберег, – задумчиво пробормотал Оох-рам-Лукуш, сканируя рукой мою ауру. – Такое чувство, будто он защитил тебя от всевозможных несчастий на целый год.
   – Как ты это узнал? – встрепенулся Норри. – Я всю жизнь изучаю магию, но, увы, не могу определить природу данных чар.
   – У Светы мое кольцо, – снисходительно улыбнулся вампиреныш. – За счет этого я чувствую степень ее безопасности. Если бы заклинание было направлено против княжны, я бы узнал. А оно сходно с магией моего обручального кольца.
   – Чего?! – рявкнул Вик.
   – Ваша светлость, время, – встревоженно напомнил Артур Семину.
   Ну вот! Только пошли интересные темы! Что ж, пора в бой. Одно не пойму: зачем Мортифору вешать на меня защитное заклинание?
   – Спасибо, Артур. – Я поднялась из-за стола. Мужчины также поспешно встали. – Распорядись, чтобы нам с Мортифором подали на стол. И накормите его телохранителей, если это, конечно, возможно.
   – Как прикажете, моя госпожа, – почтительно склонился Артур и осенил меня напоследок священным знаком.
   Что ж, думаю, это мне понадобится. По пути в тронный зал нервное напряжение нарастало.
   В одном из коридоров я наткнулась на высоченных хмурых охранников в шлемах причудливой формы. Легкая одежда, чуть медлительная грация движений. Оборотни. Личная охрана Мортифора. Очевидно, выслав телохранителей за пределы комнаты, Черный король хотел выказать свое доверие и желание поговорить со мной наедине. Элитные воины проводили меня задумчивыми хмурыми взглядами.
   Они почему-то меня не любят. Хотя, думаю, любой охранник злится, когда его подопечный остается один на один с опасностью. И пусть в человеческом облике я гораздо слабее, но ведь всегда есть шанс повернуть ситуацию в свою сторону. Правда, убить оборотня не так-то просто. Не стоит обольщаться его неспешностью и кажущейся заторможенностью. Такая грация связана с их массой, а не с физическими данными.
   Оборотни обладают удивительно прочным скелетом, в неорганическую основу которого входит не только гидроксиапатит (как у людей), но и другой неизвестный, очень тяжелый материал. Средний вес костяка оборотня около ста пятидесяти – двухсот, а порой и трехсот килограммов; если прибавить к этому мясо, мышечную массу, воду и прочие составляющие живого организма, то получим около четырехсот килограммов (притом особь будет стройной и подтянутой!). Естественно, привыкшие носить такой вес оборотни обладают особой, неповторимой грацией. Что чаще всего и является их визитной карточкой.
   Ну вот и пришли. Вздохнув, я взялась за ручку двери и почувствовала себя дрессировщиком, входящим в клетку с тигром. Вот только мой хищник гораздо опаснее. Да и сама я далеко не безобидная зверюшка.
   Мортифор стоял спиной к двери, сцепив руки сзади, и, кажется, рассматривал резьбу на спинке трона. Насколько помню, там изображалась история создания драконов, а также фрагменты из безумного воздушного танца первой и главной пары мироздания: дракона Света и драконицы Тьмы^[6].
   Черные волосы гостя непокорной гривой, как шерсть у дикого волка, спадали на широкие плечи. Плотный темно-зеленый плащ почти полностью скрывал фигуру. Услышав мои шаги, он медленно, чтобы никоим образом его движение не сочли агрессивным, обернулся.
   – Княжна! – радостно улыбнулся мужчина, приветственно кланяясь. – Здравствуйте! Рад вас видеть!
   – Взаимно, Мортифор! – Я подала ему руку для поцелуя.
   Что бы ни говорил Артур про осторожность, к правителю оборотней я испытывала огромную благодарность. Ведь если бы не он, моих горячо любимых Норри и Вика могло бы уже не быть. Во время хитрой вылазки в замок Михея моих братьев схватили и поместили в подземелье. Мортифора, предварительно отравленного ядом, слуги на радостях забыли связать и потащили как есть. К счастью, всякие смертоносные зелья на оборотней не действуют, могут только оглушить на некоторое время. Подданные Туцира не рассчитали концентрации, и лорд Лупус Карнификус очнулся на полпути в камеру, прирезал охрану и вытащил моих шалопаев. Без него они бы навсегда остались погребенными в руинах разрушенного мною замка. Так что и мою совесть он спас. Никогда не смогла бы жить спокойно, зная, что послужила причиной смерти родных.
   Мортифор взял протянутую для приветственного поцелуя руку, развернул ладонью вверх и приложился к ней губами. Легко, нежно, очень вежливо, но от того, как он верхней губой слегка прихватил кожу, мое сердце забилось быстрее. Тонкий слух оборотня, очевидно, уловил изменение моего пульса, и уголки его губ еле заметно приподнялись. Лорд Лупус Карнификус замер, явно ожидая моей реакции и внимательно глядя в глаза, будто пытаясь прочесть мысли.
   Такой поцелуй не входит в нормы общепринятого придворного этикета, считаясь больше интимным, но и неприличным не значится, имея свою область применения. Таким прикосновением выражают в неофициальной обстановке наивысшую степень уважения и доброго расположения, но в то же время точно таким же касанием выказывают желание соблазнить. Именно двоякость этого лобзания и обеспечила ему большую популярность при дворе на всех неофициальных мероприятиях.
   О значении поцелуя Мортифора я предпочла не думать, сосредоточившись на облике гостя. Для оборотня его наряд был полностью нетрадиционным уже хотя бы тем, что состоял из большого количества одежды, которую к тому же невозможно быстро снять.
   Черные кожаные штаны, заправленные в высокие замшевые сапоги болотно-сизого цвета. Плотная белая рубашка, поверх которой надета удлиненная безрукавка из темно-зеленой кожи, больше напоминающая доспех. Вся она расшита серебристыми линиями, напоминающими рельефы мускулатуры, но сплетающимися на груди в непонятные магические символы. На руках коричневые перчатки почти до локтя. Чуть ниже талии – перевязь с мечом, когда полуторник скрывался плащом, возникало ощущение, что на воине просто декоративный пояс. А вот его длинный плащ, перехваченный спереди серебристой цепью, похоже, сделан из того же материала, что и мое верхнее платье-накидка, потому что постоянно льнул и обволакивал фигуру хозяина, искусно скрывая присутствие этого самого оружия. Если бы Мортифор при приветствии специально не показал эфес меча, я бы его не заметила. Так обмануть глаза способна только магия.
   – Вот и вы ко мне на беседу с вескими аргументами явились, – пожурила я визави, глядя на притороченный сбоку клинок.
   – Леди, – широко улыбнулся Мортифор, сильно наклоняясь вперед, чтобы наши глаза оказались на одной линии, – могу на что угодно поспорить, что и у вас под накидкой найдется для меня пара вполне приличных доводов!
   При этом он безошибочно посмотрел туда, где были приторочены кинжалы. Видно, помнит, прохвост!
   – Зачем вы взяли оружие? – Я направила на Мортифора один из своих самых трогательных и жалобных взглядов. – Я всего лишь слабое, беззащитное существо.
   – В той же степени, в какой я белый и пушистый кролик, – спокойно парировал оборотень, глядя на меня насмешливыми глазами. – Я тоже очень хрупкое и ранимое создание!
   – Голодны? – вспомнила я законы гостеприимства.
   – Нет, спасибо, – улыбнулся собеседник. – Предпочитаю не есть на переговорах. Видите ли, я тогда становлюсь сонным и ленивым. Еще потеряю бдительность.
   – Боитесь, что я покушусь на вашу невинность? – ляпнула я не подумав. Елки-палки! Ну кто за язык тянул?! Ведь всячески старалась обходить опасную тему!
   Но Мортифор лукаво улыбнулся и сокрушенно покачал головой.
   – Увы, миледи, – чуть ли не с самым настоящим раскаянием вздохнул он, – но моя невинность вас не дождалась. И притом уже давно.
   – А я считала оборотней, как и волков, моногамными! – поспешно попыталась я увести разговор в иное русло. Заодно и про оборотней больше узнаю.
   – А мы такие и есть, – не понимая, сморгнул Мортифор.
   – То есть какие?
   В этот момент открылась дверь и дрожащая служанка внесла поднос с едой. Кинув нервный взгляд на Мортифора, она поспешно просеменила к небольшому столику, стоящему чуть поодаль от трона, около окна. На торжественных приемах его убирали, но в домашней обстановке мне почему-то нравилось обедать здесь, любуясь открывающимся видом. И вообще, очень этот уголок зала запал в душу. Девушка тем временем торопливо накрыла стол и, прикрывшись подносом, словно щитом, помчалась к выходу.