три дня после того, как он отправился в Бейру. А там я получил вашу
телеграмму.
Хейвлок серьезно кивал головой, попыхивая трубкой.
- Черт сумасбродный! - сказал он. - Вы могли бы застать его в Бейре.
Он еще там.
Пройдя к столу, он нажал кнопку звонка, и появилась его секретарша.
- Принесите мне документы Селфорда - текущие дела, - сказал он и
подождал, пока она, вернувшись, подала ему большую голубую папку. Взяв из
папки телеграмму, он протянул ее посетителю. Дик прочитал: "Хейвлоку.
Лондон. Что представляет собой человек по имени Мартин, преследующий меня?
Доверенность уже отослал почтой. Пожалуйста, оставьте меня в покое. В
Лондоне буду в августе. Пирс".
Телеграмма была послана из кейптауна за три дня до того, как там
появился Дик.
- Едва ли я смогу сделать что-либо еще, - сказал Хейвлок, раздраженно
потирая нос кулаком. - Вы что-нибудь слышали о нем?
Дик фыркнул.
- Этот парень нигде не останавливался надолго, так что никто его не
приметил. Я разговаривал с уборщиками и портье гостиниц на семи диалектах
ломаного английского, но никто ничего не мог сказать о нем.
- Так, - проговорил Хейвлок после паузы. - Что же делать?
- Ничего.
Опять пауза, затем Дик спросил:
- А что вы предполагаете на самом деле?
Мистер Хейвлок сжал губы.
- Я не знаю, - откровенно признался он. - В худшем случае он женился
или связался с какой-то женщиной, которую он не стремится привезти в
Англию.
Дик задумчиво потер подбородок.
- Много посланий вы получали от него?
И когда собеседник кивнул, Дик спросил:
- Можно мне их увидеть?
Он взял из рук Хейвлока папку и стал просматривать листки. Это были
каблограммы, отправленные из разных частей света, длинные и короткие
письма, краткие инструкции, посланные, очевидно, в ответ на запросы
Хейвлока.
- Здесь переписка за последний год. У меня уже один или два ящика
заполнены его письмами. Если хотите, можете и их просмотреть.
Дик покачал головой.
- Они все написаны его почерком?
- Конечно. Без сомнения. Почерк всех посланий идентичен его почерку,
если вы это имеете в виду.
Детектив протянул папку с перепиской стряпчему. Лицо его немного
скривилось.
- Хотел бы я встретиться с ним, - сказал он. - Интересно, что он за
птица? Хотя я знаю дюжину молодых парней, у которых пятки начинают
чесаться, когда они сидят на одном месте. Простите, я не очень удачно
сработал, мистер Хейвлок, но, как я уже сказал, этот парень на редкость
шустрый. Может быть, попозже я еще попрошу вашего разрешения взглянуть на
все эти письма и подробнее познакомиться с ними.
- Вы можете сделать это сейчас, если хотите, - промолвил стряпчий и
потянулся к звонку.
Детектив остановил его.
- Что касается его связи с кем-либо, думаю, вам не следует слишком
беспокоиться. В Нью-Йорке и Сан-Франциско он был один. В Шанхае он сошел
на берег без сопровождения, и когда я выслеживал его в Индии, тоже не
обнаружил никакого намека на леди. Когда он возвратится в августе в
Лондон, я хотел бы с ним познакомиться.
- Вы сможете это сделать, - сказал мрачно Хейвлок. - Если, конечно, я
смогу задержать его настолько, чтобы вы застали его здесь.
Дик шел домой, прокручивая в голове два важных вопроса. В кармане у
него лежал чек на крупную сумму, полученный в качестве вознаграждения.
Пожилая женщина, ухаживавшая за домом, ушла за покупками, когда Дик
вернулся. Сев за стол, он обхватил голову руками, ероша волосы. Перед его
мысленным взором прошли последние шесть волнующих месяцев жизни, но ответа
на засевший в голове вопрос он не находил. Наконец он пододвинул к себе
телефон и позвонил Хейвлоку.
- Совсем забыл спросить у вас, почему он называет себя Пирс?
- Кто? Ах, вы имеете в виду Селфорда? Это его фамилия - Пирс. Джон
Пирс. Я забыл объяснить, что он всегда ненавидел свой титул. А-а, так я
уже говорил это? У вас возникла какая-то идея?
- Нет, - сказал Дик неискренне, поскольку ему пришло в голову сразу
несколько идей.
Он распаковал все, кроме единственного чемодана, который поставил на
стол. Чемодан был полон документов, счетов за гостиницы и заметок, которые
были сделаны во время путешествия. На дне чемодана лежал квадратный листок
промокательной бумаги, который Дик взял и поднес к свету. На промокашке
отпечаталась левая сторона конверта: "Мистеру Бертраму Коди, Уилд-Хаус,
Южный Уилд, Суссекс". Не было нужны освежать память, ибо Дик уже сделал
аккуратную запись фамилии и адреса. Он нашел этот листок промокашки в
отдельном номере отеля "Плаза" в Буэнос-Айресе, который за сорок восемь
часов до его прибытия занимал неутомимый Пирс. После его отъезда в номере
никто не жил, и Дик попросил администратора отеля показать ему номер-люкс,
который занимал преследуемый.
Закрыв промокашку в ящик письменного стола, Дик побрел в спальню и
долгое время стоял, рассматривая себя в зеркало.
- Считаешь себя детективом, да? - спросил он свое отражение и
презрительно усмехнулся. - Ты несчастный, четырежды обведенный вокруг
пальца дурак!
Остаток дня он провел изучая новый карточный фокус, который он
перехватил за время своего путешествия. Самая хитрая часть его заключалась
в том, что ладонью сверху колоды захватывалась карта и вставлялась так,
что она становилась девятой картой в руке. Он повторял трюк с лежащим
перед ним хронометром до тех пор, пока не смог выполнить его за
пятнадцатую долю секунды. Только после этого он был удовлетворен. Когда
сумерки спустились на землю, он сел в свой автомобиль и не спеша поехал в
южном направлении.
- Проводите его в дом, - сказал мистер Бертрам Коди.
Это был маленький лысый человечек с нежным голосом, страдающий
многословием. Ему требовалось не менее пяти минут, чтобы сказать то, что
другой мог выразить тремя фразами. Он признавал этот свой недостаток, если
это можно считать недостатком, и относил его к маленькой слабости. Надев
огромные очки, Коди снова уставился на визитную карточку.
- Мистер Джон Рендл, 194, Коллинз-стрит, Мельбурн.
Это имя ничего не говорило мистеру Коди. Он, правда, знал некоего
мистера Рендла в восьмидесятых годах, весьма респектабельного импортера
чая, но знакомство было столь давним, что вряд ли это был он.
Коди изучал маленькую карманную книжку, когда ему доложили о
посетителе. Книжка представляла собой красную сафьяновую коробочку, в
которой, кроме дневника и места для записей, были кармашек для визиток,
кляссер для марок и... крохотный плоский кошелечек. Увидев вошедшего
незнакомца, он сунул книжечку под бумаги, которые лежали на столе.
- Мистер Рендл! - объявил резкий женский голос из затемненной части
комнаты, где находилась дверь, и из полутьмы выступил приятный на вид
молодой человек, который, безусловно, никоим образом не напоминал давно
забытого торговца чаем из Китая.
- Не присядете ли? - сказал мягко мистер Коди. - И простите меня,
пожалуйста, за полумрак, в котором я живу. Я полагаю, что мои глаза не
очень хорошо видят и яркий свет оказывает на них весьма болезненное
воздействие. Эта тщательно затемненная настольная лампа вполне
удовлетворяет меня, хотя недостаточно удобна для моих посетителей. К
счастью, не сочтите это за невоспитанность с моей стороны, большинство
моих визитеров приходят в дневное время.
Посетитель слегка улыбнулся. Очевидно, это был человек, которому
полутьма этой большой, богато меблированной библиотеки никоим образом не
мешала. Он отступил в тень, где стояло кресло, полированная спинка
которого отражала свет, указывая этим на его местонахождение, и сел.
- Извините, что я пришел в это неудобное для вас время, мистер Коди,
но я только вчера прибыл на "Молдавии".
- Из Китая? - пробормотал мистер Коди.
- Из Австралии. Я пересел в Коломбо.
- "Молдавия" не заходила в Коломбо из-за вспышки холеры, - прервал
мистер Коди еще мягче.
Посетитель засмеялся.
- Напротив! Она заходила и взяла около тридцати пассажиров на борт. О
вспышке холеры объявили, когда мы покинули порт. Вы спутали "Молдавию" с
"Моравией", которая не смогла зайти в порт неделю спустя.
Полное лицо Коди залила краска. Он был глубоко задет за самое
чувствительное место, ибо его уличили в искажении факта.
- Прошу прощения, - сказал он тихо и смиренно. - Мне очень неприятно,
что я ошибся. Конечно, это была "Моравия", извините меня! С "Молдавией"
все нормально?
- Нет, сэр! Мы попали в шторм, и у нас унесло три лодки...
- Две спасательные шлюпки со спардека и катер с кормовой части
палубы, - кивнул мистер Коди. - Вы также потеряли матроса-индийца, его
смыло за борт. Простите, что перебил вас. Я - всеядный читатель.
Наступила пауза. Склонив голову набок, мистер Коди выжидательно
смотрел на собеседника.
- А сейчас, может быть... - предложил он почти застенчиво.
Посетитель снова улыбнулся.
- Я зашел к вам по любопытному поручению, - сказал он. - У меня
небольшая ферма около станции "Десятая миля" - земельный участок, который
примыкает к вашему участку в той части света.
Мистер Коди медленно кивнул. Он имел много земельных участков в
заморских странах. Это было выгодное вложение капитала.
- У меня был случай убедиться, что на вашем участке есть золото, -
продолжал Рендл. - Я это понял, поскольку по образованию являюсь инженером
и кое-что смыслю в металлургии. Шесть месяцев назад я сделал открытие,
которое, вполне естественно, не спешил обнародовать, пока факты не
подтвердятся.
Он говорил вполне доступно о конгломерате и обнажении пород, а
Бертрам Коди слушал его внимательно, время от времени кивая головой. В
процессе объяснения Рендл развернул на столе географическую карту мелкого
масштаба, которая совсем не интересовала Бертрама Коди.
- Согласно моей теории, существует риф, тянущийся отсюда до этого
района...
Когда же гость, наконец, подошел к концу своего повествования, мистер
Коди заявил:
- Да, я знаю, что на станции "Десятая миля" есть золото. Изыскания
проводились нашим агентом, и нас своевременно информировали о результатах,
так что ваши опасения, мистер... э... Рендл, что это секрет, не имеют под
собой оснований. Да, там есть золото, но не в товарном количестве. Данные
об этом уже были опубликованы в газетах... Гм... Вы, конечно, не видели
этих заметок? Тем не менее я очень признателен вам. Человеческая натура
так несовершенна! Я даже не знаю, как мне отблагодарить вас за заботу и...
гм... беспокойство, проявленные вами.
- Я понял, что вы купили этот земельный участок у лорда Селфорда, -
заметил мистер Рендл.
Лысый человечек часто замигал, как будто его ослепил яркий свет.
- Через его... э... э... агентов: знаменитая фирма юристов. Как-то
выскочили из головы их фамилии. Его светлость, насколько мне известно, за
границей. Как мне кажется, к нему очень трудно пробиться, - он беспомощно
развел руками. - Трудно! Этот молодой человек предпочитает проводить свою
жизнь в путешествиях. Его агенты знают, что он был в Африке, они получили
от него письмо из... гм... диких пампасов Аргентины, посылали ему деньги в
Китай... Жизнь, полная приключений, дорогой мой юноша, лишающая покоя
близких, если они у него есть, в чем я не уверен!
Он покачал головой и вздохнул. Затем снова, как будто впервые
осознав, что эта аудиенция касается его интересов, поднялся и протянул обе
руки собеседнику.
- Спасибо, что зашли, - выдохнул он, и рука мистера Рендла оказалась
заключенной в его теплые мягкие ладони. - Спасибо за то, что вы проявили
интерес к моим делам. В жизни всегда есть место для проявления такого
бескорыстия.
- Он вам когда-либо давал знать о себе? - спросил посетитель.
- Гм... Его светлость? Нет, нет! Он даже не подозревает о моем
существовании. Боже мой, конечно же нет! - Взяв посетителя под руку,
мистер Коди довел его до дверей. - У вас автомобиль? - Он был почти
благодарен гостю за обладание таким предметом. - Я рад! Похоже, ночь будет
грозовой... И уже поздно. Половина одиннадцатого, не так ли? Счастливо вам
добраться до города!
Он стоял на крыльце, пока задние фары автомобиля не скрылись за
кустами рододендрона, посаженными вдоль дороги, после чего возвратился в
холл.
Дородная грузная женщина в черном шелковом платье, которую Дик принял
за экономку мистера Коди, последовала за мужем в кабинет, закрыв за собой
дверь.
- Кто это? - спросила она. Ее речь была неграмотной, а голос
скрипучий и жалостливый.
Мистер Коди занял место за своим массивным письменным столом и
блаженно улыбнулся, опускаясь в обитое кожей кресло.
- Его зовут Дик Мартин, - сказал он. - Он детектив.
Миссис Коди переменилась в лице.
- Веселенькое дельце! Детектив! Берти, зачем он приходил?
Она была взволнована; ее жирная, тяжелая, поднесенная ко рту рука
дрожала.
- Ты уверен? - с дрожью в голосе спросила она.
Мистер Коди кивнул.
- Умный человек... Я знал, что он придет. У меня есть, по крайней
мере, три его фотографии. Чудесно, - мягко произнес мистер Коди. - Я
действительно изумлен!
Он хотел вытащить маленькую красную книжечку из-под груды бумаг на
столе... Вдруг его лицо побледнело.
- Пропали! Моя книжечка... ключ! Боже мой!!! Ключ!!! - Его качнуло,
как сильно выпившего человека, а на лице был ужас.
- Это произошло, когда он показывал мне карту! - бормотал он охрипшим
голосом. - Я забыл, что этот парень стоит вора высшей квалификации! Закрой
эту чертову дверь! Мне надо позвонить!
Дик вел свой спортивный шестицилиндровый двухместный автомобиль,
кузов которого знавал и лучшие дни, хотя, по мнению владельца, другого
такого качественного двигателя больше в мире не было. Включив
стеклоочиститель, он осторожно ехал по Портсмутской дороге. Передние фары
освещали местность ослепительным светом. Дождь вовсю барабанил по крыше,
и, поскольку Дик вынужден был приоткрыть окно именно с той стороны, откуда
шел дождь, вскоре рукав и часть плеча на плаще стали темными и блестели.
"Корам-стрит, 107", - подсказывало ему подсознание, и он удивлялся,
почему этот его столь удачный визит к мистеру Бертраму Коди ассоциируется
с одной миловидной девушкой, мысли о которой никак не покидали его.
Время от времени он проверял свой карман, ощупывая плоскую книжечку
из сафьяна, лежавшую на дне. В кармашке книжечки он ощутил что-то твердое.
Сначала он подумал, что это монеты; потом, как озарение, пришла мысль, что
он касается именно той книжечки, о которой рассказывала Сибилла Ленсдаун.
Он настолько разогнал машину, что, останавливаясь, чуть не угодил в кювет.
Включив внутреннее освещение, он исследовал свое "приобретение". Еще
до того, как открыть маленький клапан кармашка, он знал, что там лежит...
Но он не был готов к тому, что ключ, лежавший на ладони, будет иметь такую
форму и размер. Это была почти точная копия ключа, который Сибилла
Ленсдаун показала ему в поезде и который в данный момент находился в сейфе
его банка...
Дик негромко присвистнул, кладя книжечку обратно в карман. Ключ же он
спрятал под резиновый коврик под ногами. Предприимчивый джентльмен,
который приложил такие усилия и пошел на такие расходы, чтобы похитить
ключ Сибиллы Ленсдаун, не остановится и перед ограблением его машины.
Дик начал с уважением относиться к "охотнику за ключами" и отметил
про себя, что последнее приключение намного интереснее погони за
странствующим по миру аристократом. Выключив внутреннее освещение, он
продолжил езду по вымытой дождем дороге, размышляя о роковом характере
своего открытия. Коди отрицал свою связь с лордом Селфордом... Почему? И
каково значение ключа? Дик заметил, как этот пухленький мужчина спрятал
записную книжку под бумаги, когда он входил, и в силу своей неистребимой
любви к открытиям, как по наущению дьявола, использовал первую же
возможность стащить книжечку. Утром он собирался сравнить оба ключа.
А между тем ему не помешало бы сконцентрировать свое внимание на
дороге. Один грузовик с лесоматериалами чуть было не столкнул его в кювет,
а теперь, проехав миль двадцать, он увидел впереди три красных огонька и
снизил скорость, приблизившись к ним на расстояние около дюжины ярдов. Это
были поставленные поперек дороги три красных фонаря, и они могли означать
только одно - дорога перекрыта и ремонтируется. А всего лишь за милю до
этого места он повстречал идущий на полной скорости грузовик. Он, должно
быть, проехал по закрытому участку дороги.
Дик внимательно всматривался в открытое окно и справа увидел
полуразрушенную стену с покрытой густыми зарослями дикого плюща верхушкой.
Впереди, в свете фар, он рассмотрел пролом как раз там, где по идее должны
находиться ворота. Охватив взглядом все это в одно мгновение, Дик вернулся
к внимательному изучению дороги и трех фонарей на ней.
"Да-а-а..." - произнес про себя Дик, выключил все фары и, взяв что-то
из бокового кармана, тихонько открыл дверцу машины, вышел под дождь и
постоял, прислушиваясь.
Ни звука, только шум ветра и дождя. Держась поближе к центру дороги,
он медленно приблизился к красным фонарям, взял средний и внимательно
рассмотрел его. Он был очень старым, и красная краска была грубо нанесена
на его стекло; второй фонарь был новее, но совсем иной формы, и его
стеклянный плафон тоже был покрыт какой-то красной прозрачной краской. Так
же выглядел и третий фонарь.
Дик забросил средний фонарь в кювет и почувствовал удовлетворение,
услышав звон бьющегося стекла. Затем вернулся к машине, сел за руль,
захлопнул дверцу и поставил ногу на стартер. Двигатель провернулся, но
машина не заводилась. "Что-то здесь не так, - подумал Дик. - Машина
прогрета и никогда до этого не отказывала". Он еще раз попытался запустить
двигатель, но безрезультатно. Затем, выйдя из машины, Дик прошел назад,
чтобы проверить бак с бензином, хотя особой нужды в том не было, поскольку
показатель уровня бензина в баке и так показывал "пусто".
- Да-а-а... - снова произнес Дик, озадаченный этим новым
свидетельством его трудного положения. Дело в том, что перед тем, как
ехать к Коди, он залил полный бак, но... в машине был надежный указатель,
который указывал на "пусто", и когда он постучал по баку, оттуда в
подтверждение послышался звук пустой емкости.
Дик принюхался: с земли шел запах бензина. Посветив фонарем, он
увидел металлический колпачок бака, поднял его и понял, что произошло.
Мокрая дорога была в белесых разводах. Пока он обследовал фонари, кто-то
снял колпачок и опустошил бак его машины...
Дик поставил колпачок на место. Этот колпачок не пропускал воду и
воздух, был несложен по конструкции, но закрутить его можно было только с
помощью гаечного ключа. Странно, что он не слышал трения металла о металл,
когда ходил к фонарям. Запасного бензина у Дика не было, так что, образно
говоря, он сел на мель без надежды на помощь, хотя...
Он посветил фонариком в сторону ворот. Одна из петель на воротах была
сломана, и прогнившее сооружение пьяно накренилось в сторону лавровых
зарослей. До сих пор Дику не приходило в голову, что он где-то поблизости
от Галлоуз-Коттеджа, но теперь он узнал это место.
Придерживая фонарик, Дик быстро пошел вдоль аллеи. По обе стороны ее
тянулись густые кустарники, которые росли как им вздумается, без
вмешательства садовника. Высокие тополя образовывали вверху аллеи арку.
Вдруг Дик остановился. В тени живой изгороди он увидел длинную узкую яму.
Она была выкопана недавно, и глубина ее, по мнению Дика, составляла около
шести футов.
"Это слишком похоже на последний приют", - Дик содрогнулся и пошел
дальше, к квадратному уродливому дому, который когда-то был оштукатурен,
но сейчас штукатурка обвалилась, обнажив кирпичную кладку.
Пока ничего особенного видно не было, но вот широкий луч фонарика
выхватил пятна и трещины в стенах. Вход в дом представлял собой узкое
крыльцо с деревянным навесом над ним, поддерживаемым двумя металлическими
решетками, вставленными в кирпичную кладку, - он рассмотрел сейчас это
более внимательно. Ни единого признака жизни. Не слышно и лая собак.
Местность казалась мертвой, везде чувствовалось запустение.
Дик подождал секунду, прежде чем подняться на две ступеньки, чтобы
дотянуться до колокольчика. Когда колокольчик зазвонил, внутренность холла
ответила пустым звуком. Он подумал, что, если бы не был здесь ранее, то,
не получив никакого ответа на звонок, наверняка решил бы, что в этом доме
никто не живет. Через несколько минут послышались шагов в холле, скрежет
вставляемого ключа и звяканье цепочки. Дверь открылась не более чем не
фут, и в свете фонарика Дик смог рассмотреть длинное бледное лицо и черную
бороду.
Это появление настолько поразило Дика, что он чуть не выронил свой
фонарик.
- Кто это? В чем дело? - голос звучал раздраженно. - Бензин? Вы
израсходовали свой бензин? Ах! Что за глупости! Да, я могу налить вам
немного, если заплатите за него. Не могу же я все раздавать!
Он не показывал, что узнал Дика, но открыл дверь шире, и Дик вошел в
холл, повернувшись лицом к человеку, который впустил его. Доктор Сталлетти
был одет в черное, покрытое пятнами платье, перевязанное поясом. На ногах
- высокие русские сапоги, изношенные, растрескавшиеся, в самодельных
заплатах. Воротничка у доктора Сталлетти не было. В глаза Дику прежде
всего бросилось то, что этот странный человек, похоже, не мылся со времени
их предыдущей встречи. Его большие сильные руки были грязными, а ногти
напоминали когти. При свете небольшой керосиновой лампы, которую хозяин
нес в руках, Мартин увидел, что холл, в котором они находились, богато
меблирован: толстый, почти новый ковер, вельветовые портьеры, кресла и
стулья обиты шелковой тканью, что, должно быть, стоило кучу денег. С
оштукатуренного потолка свисала серебряная люстра и дюжина или около того
электрических свечей заливали комнату ярким светом. Но здесь, как и в
коридоре, все было покрыто дюймовым слоем пыли. Эта пыль поднималась
небольшим облачком, когда Дик ступал по толстому ковру.
- Подождите здесь, пожалуйста. Я принесу вам бензин. Шиллинг и десять
пенсов за галлон.
Дик ждал, прислушиваясь к глухому звуку шагов хозяина, которые
становились все тише. Он тщательно обследовал комнату. Здесь не было
ничего, что указывало бы на род занятий этого странного, неряшливого
человека.
Наконец Дик услышал, что хозяин возвращается. Две банки с бензином
издали глухой стук, когда он поставил их на пол. Затем этот странный
благодетель появился, вытирая руки тряпкой.
- Четыре галлона бензина самого высокого качества.
Судя по поведению хозяина, посетитель не был ему знаком, но Дик не
сомневался, что его узнали, и, как бы угадав его мысли, итальянец объявил
с оттенком напыщенности в голосе:
- Я - профессор Сталлетти. Мне кажется, мы встречались! Вы приходили
ко мне по поводу книги?
- Именно так, профессор, - Дик был настороже: где-то внутри него
постоянно звучал предостерегающий голос.
- Вы слышали обо мне, не так ли? В науке это бывает. Проходите,
проходите, друг мой, платите ваши деньги и убирайтесь!
- Я вам очень признателен, профессор, - медленно проговорил Дик. -
Вот десять шиллингов, думаю, мы не будем ссориться из-за сдачи.
К его удивлению, Сталлетти положил банкнот в карман с самодовольным
видом. Он явно был горд, что получил от этой сделки выгоду. Пройдя к
входной двери, профессор открыл ее, и Дик последовал за ним, стараясь
выходить боком, повернувшись лицом к хозяину дома.
Профессор открыл рот, словно желая что-то сказать, но передумал и
захлопнул дверь перед лицом Дика. Как только он этот сделал, откуда-то из
глубины дома донесся крик ужаса и агонии, от которого у детектива кровь
застыла в жилах. Это был вой, переходящий в душераздирающий визг.
Неожиданно он оборвался. Наступила тишина.
Пот выступил на лице Дика Мартина, и на мгновение у него возникло
желание ворваться в дом и потребовать объяснения. Но потом он представил
себе всю бессмысленность этого поступка и стал спускаться по дорожке, неся
в каждой руке по банке бензина. Дик был обут в туфли на резиновой подошве,
поэтому шел бесшумно или почти бесшумно, и был этому рад, поскольку сейчас
его уши должны служить ему там, где глаза бессильны. Руки были заняты, ему
приходилось обходиться без фонарика.
Он уже прошел тот участок изгороди, где видел яму, когда чуткое ухо
уловило, что кто-то преследует его. Звук был почти неслышен, и только
человек, обладающий таким хорошим слухом, как Дик, мог расслышать его в
шуме падающего дождя. Это не был шорох! Это было нечто, трудно поддающееся
описанию! Дик остановился, повернулся и пошел в обратном направлении,
пристально вглядываясь в непроницаемую темноту перед собой. Звук
становился все более отчетливым... Справа в кустах хрустнула веточка...
Затем неожиданно он увидел опасность и бросил банки. Прежде чем Дик успел
выхватить оружие, он оказался в чьих-то объятиях, объятиях какого-то
голого, безволосого существа...
Огромные мощные руки охватили плечи Дика. Громадная ладонь ощупывала
его лицо. Дик наугад ударил в гигантский торс. Торс был настолько
мускулистый, что детектив решил не тратить зря свои силы на удары.
Неожиданно, приложив неимоверные усилия, Дик вывернулся, захватил огромную
лапу обеими руками, наклонился и резко перекинул своего противника через
голову. Последовали глухой стук, стон, страшные рыдания, нечеловеческий
рев... И в следующую долю секунды автоматический пистолет Дика был уже в
его руке, спущенный с предохранителя.
телеграмму.
Хейвлок серьезно кивал головой, попыхивая трубкой.
- Черт сумасбродный! - сказал он. - Вы могли бы застать его в Бейре.
Он еще там.
Пройдя к столу, он нажал кнопку звонка, и появилась его секретарша.
- Принесите мне документы Селфорда - текущие дела, - сказал он и
подождал, пока она, вернувшись, подала ему большую голубую папку. Взяв из
папки телеграмму, он протянул ее посетителю. Дик прочитал: "Хейвлоку.
Лондон. Что представляет собой человек по имени Мартин, преследующий меня?
Доверенность уже отослал почтой. Пожалуйста, оставьте меня в покое. В
Лондоне буду в августе. Пирс".
Телеграмма была послана из кейптауна за три дня до того, как там
появился Дик.
- Едва ли я смогу сделать что-либо еще, - сказал Хейвлок, раздраженно
потирая нос кулаком. - Вы что-нибудь слышали о нем?
Дик фыркнул.
- Этот парень нигде не останавливался надолго, так что никто его не
приметил. Я разговаривал с уборщиками и портье гостиниц на семи диалектах
ломаного английского, но никто ничего не мог сказать о нем.
- Так, - проговорил Хейвлок после паузы. - Что же делать?
- Ничего.
Опять пауза, затем Дик спросил:
- А что вы предполагаете на самом деле?
Мистер Хейвлок сжал губы.
- Я не знаю, - откровенно признался он. - В худшем случае он женился
или связался с какой-то женщиной, которую он не стремится привезти в
Англию.
Дик задумчиво потер подбородок.
- Много посланий вы получали от него?
И когда собеседник кивнул, Дик спросил:
- Можно мне их увидеть?
Он взял из рук Хейвлока папку и стал просматривать листки. Это были
каблограммы, отправленные из разных частей света, длинные и короткие
письма, краткие инструкции, посланные, очевидно, в ответ на запросы
Хейвлока.
- Здесь переписка за последний год. У меня уже один или два ящика
заполнены его письмами. Если хотите, можете и их просмотреть.
Дик покачал головой.
- Они все написаны его почерком?
- Конечно. Без сомнения. Почерк всех посланий идентичен его почерку,
если вы это имеете в виду.
Детектив протянул папку с перепиской стряпчему. Лицо его немного
скривилось.
- Хотел бы я встретиться с ним, - сказал он. - Интересно, что он за
птица? Хотя я знаю дюжину молодых парней, у которых пятки начинают
чесаться, когда они сидят на одном месте. Простите, я не очень удачно
сработал, мистер Хейвлок, но, как я уже сказал, этот парень на редкость
шустрый. Может быть, попозже я еще попрошу вашего разрешения взглянуть на
все эти письма и подробнее познакомиться с ними.
- Вы можете сделать это сейчас, если хотите, - промолвил стряпчий и
потянулся к звонку.
Детектив остановил его.
- Что касается его связи с кем-либо, думаю, вам не следует слишком
беспокоиться. В Нью-Йорке и Сан-Франциско он был один. В Шанхае он сошел
на берег без сопровождения, и когда я выслеживал его в Индии, тоже не
обнаружил никакого намека на леди. Когда он возвратится в августе в
Лондон, я хотел бы с ним познакомиться.
- Вы сможете это сделать, - сказал мрачно Хейвлок. - Если, конечно, я
смогу задержать его настолько, чтобы вы застали его здесь.
Дик шел домой, прокручивая в голове два важных вопроса. В кармане у
него лежал чек на крупную сумму, полученный в качестве вознаграждения.
Пожилая женщина, ухаживавшая за домом, ушла за покупками, когда Дик
вернулся. Сев за стол, он обхватил голову руками, ероша волосы. Перед его
мысленным взором прошли последние шесть волнующих месяцев жизни, но ответа
на засевший в голове вопрос он не находил. Наконец он пододвинул к себе
телефон и позвонил Хейвлоку.
- Совсем забыл спросить у вас, почему он называет себя Пирс?
- Кто? Ах, вы имеете в виду Селфорда? Это его фамилия - Пирс. Джон
Пирс. Я забыл объяснить, что он всегда ненавидел свой титул. А-а, так я
уже говорил это? У вас возникла какая-то идея?
- Нет, - сказал Дик неискренне, поскольку ему пришло в голову сразу
несколько идей.
Он распаковал все, кроме единственного чемодана, который поставил на
стол. Чемодан был полон документов, счетов за гостиницы и заметок, которые
были сделаны во время путешествия. На дне чемодана лежал квадратный листок
промокательной бумаги, который Дик взял и поднес к свету. На промокашке
отпечаталась левая сторона конверта: "Мистеру Бертраму Коди, Уилд-Хаус,
Южный Уилд, Суссекс". Не было нужны освежать память, ибо Дик уже сделал
аккуратную запись фамилии и адреса. Он нашел этот листок промокашки в
отдельном номере отеля "Плаза" в Буэнос-Айресе, который за сорок восемь
часов до его прибытия занимал неутомимый Пирс. После его отъезда в номере
никто не жил, и Дик попросил администратора отеля показать ему номер-люкс,
который занимал преследуемый.
Закрыв промокашку в ящик письменного стола, Дик побрел в спальню и
долгое время стоял, рассматривая себя в зеркало.
- Считаешь себя детективом, да? - спросил он свое отражение и
презрительно усмехнулся. - Ты несчастный, четырежды обведенный вокруг
пальца дурак!
Остаток дня он провел изучая новый карточный фокус, который он
перехватил за время своего путешествия. Самая хитрая часть его заключалась
в том, что ладонью сверху колоды захватывалась карта и вставлялась так,
что она становилась девятой картой в руке. Он повторял трюк с лежащим
перед ним хронометром до тех пор, пока не смог выполнить его за
пятнадцатую долю секунды. Только после этого он был удовлетворен. Когда
сумерки спустились на землю, он сел в свой автомобиль и не спеша поехал в
южном направлении.
- Проводите его в дом, - сказал мистер Бертрам Коди.
Это был маленький лысый человечек с нежным голосом, страдающий
многословием. Ему требовалось не менее пяти минут, чтобы сказать то, что
другой мог выразить тремя фразами. Он признавал этот свой недостаток, если
это можно считать недостатком, и относил его к маленькой слабости. Надев
огромные очки, Коди снова уставился на визитную карточку.
- Мистер Джон Рендл, 194, Коллинз-стрит, Мельбурн.
Это имя ничего не говорило мистеру Коди. Он, правда, знал некоего
мистера Рендла в восьмидесятых годах, весьма респектабельного импортера
чая, но знакомство было столь давним, что вряд ли это был он.
Коди изучал маленькую карманную книжку, когда ему доложили о
посетителе. Книжка представляла собой красную сафьяновую коробочку, в
которой, кроме дневника и места для записей, были кармашек для визиток,
кляссер для марок и... крохотный плоский кошелечек. Увидев вошедшего
незнакомца, он сунул книжечку под бумаги, которые лежали на столе.
- Мистер Рендл! - объявил резкий женский голос из затемненной части
комнаты, где находилась дверь, и из полутьмы выступил приятный на вид
молодой человек, который, безусловно, никоим образом не напоминал давно
забытого торговца чаем из Китая.
- Не присядете ли? - сказал мягко мистер Коди. - И простите меня,
пожалуйста, за полумрак, в котором я живу. Я полагаю, что мои глаза не
очень хорошо видят и яркий свет оказывает на них весьма болезненное
воздействие. Эта тщательно затемненная настольная лампа вполне
удовлетворяет меня, хотя недостаточно удобна для моих посетителей. К
счастью, не сочтите это за невоспитанность с моей стороны, большинство
моих визитеров приходят в дневное время.
Посетитель слегка улыбнулся. Очевидно, это был человек, которому
полутьма этой большой, богато меблированной библиотеки никоим образом не
мешала. Он отступил в тень, где стояло кресло, полированная спинка
которого отражала свет, указывая этим на его местонахождение, и сел.
- Извините, что я пришел в это неудобное для вас время, мистер Коди,
но я только вчера прибыл на "Молдавии".
- Из Китая? - пробормотал мистер Коди.
- Из Австралии. Я пересел в Коломбо.
- "Молдавия" не заходила в Коломбо из-за вспышки холеры, - прервал
мистер Коди еще мягче.
Посетитель засмеялся.
- Напротив! Она заходила и взяла около тридцати пассажиров на борт. О
вспышке холеры объявили, когда мы покинули порт. Вы спутали "Молдавию" с
"Моравией", которая не смогла зайти в порт неделю спустя.
Полное лицо Коди залила краска. Он был глубоко задет за самое
чувствительное место, ибо его уличили в искажении факта.
- Прошу прощения, - сказал он тихо и смиренно. - Мне очень неприятно,
что я ошибся. Конечно, это была "Моравия", извините меня! С "Молдавией"
все нормально?
- Нет, сэр! Мы попали в шторм, и у нас унесло три лодки...
- Две спасательные шлюпки со спардека и катер с кормовой части
палубы, - кивнул мистер Коди. - Вы также потеряли матроса-индийца, его
смыло за борт. Простите, что перебил вас. Я - всеядный читатель.
Наступила пауза. Склонив голову набок, мистер Коди выжидательно
смотрел на собеседника.
- А сейчас, может быть... - предложил он почти застенчиво.
Посетитель снова улыбнулся.
- Я зашел к вам по любопытному поручению, - сказал он. - У меня
небольшая ферма около станции "Десятая миля" - земельный участок, который
примыкает к вашему участку в той части света.
Мистер Коди медленно кивнул. Он имел много земельных участков в
заморских странах. Это было выгодное вложение капитала.
- У меня был случай убедиться, что на вашем участке есть золото, -
продолжал Рендл. - Я это понял, поскольку по образованию являюсь инженером
и кое-что смыслю в металлургии. Шесть месяцев назад я сделал открытие,
которое, вполне естественно, не спешил обнародовать, пока факты не
подтвердятся.
Он говорил вполне доступно о конгломерате и обнажении пород, а
Бертрам Коди слушал его внимательно, время от времени кивая головой. В
процессе объяснения Рендл развернул на столе географическую карту мелкого
масштаба, которая совсем не интересовала Бертрама Коди.
- Согласно моей теории, существует риф, тянущийся отсюда до этого
района...
Когда же гость, наконец, подошел к концу своего повествования, мистер
Коди заявил:
- Да, я знаю, что на станции "Десятая миля" есть золото. Изыскания
проводились нашим агентом, и нас своевременно информировали о результатах,
так что ваши опасения, мистер... э... Рендл, что это секрет, не имеют под
собой оснований. Да, там есть золото, но не в товарном количестве. Данные
об этом уже были опубликованы в газетах... Гм... Вы, конечно, не видели
этих заметок? Тем не менее я очень признателен вам. Человеческая натура
так несовершенна! Я даже не знаю, как мне отблагодарить вас за заботу и...
гм... беспокойство, проявленные вами.
- Я понял, что вы купили этот земельный участок у лорда Селфорда, -
заметил мистер Рендл.
Лысый человечек часто замигал, как будто его ослепил яркий свет.
- Через его... э... э... агентов: знаменитая фирма юристов. Как-то
выскочили из головы их фамилии. Его светлость, насколько мне известно, за
границей. Как мне кажется, к нему очень трудно пробиться, - он беспомощно
развел руками. - Трудно! Этот молодой человек предпочитает проводить свою
жизнь в путешествиях. Его агенты знают, что он был в Африке, они получили
от него письмо из... гм... диких пампасов Аргентины, посылали ему деньги в
Китай... Жизнь, полная приключений, дорогой мой юноша, лишающая покоя
близких, если они у него есть, в чем я не уверен!
Он покачал головой и вздохнул. Затем снова, как будто впервые
осознав, что эта аудиенция касается его интересов, поднялся и протянул обе
руки собеседнику.
- Спасибо, что зашли, - выдохнул он, и рука мистера Рендла оказалась
заключенной в его теплые мягкие ладони. - Спасибо за то, что вы проявили
интерес к моим делам. В жизни всегда есть место для проявления такого
бескорыстия.
- Он вам когда-либо давал знать о себе? - спросил посетитель.
- Гм... Его светлость? Нет, нет! Он даже не подозревает о моем
существовании. Боже мой, конечно же нет! - Взяв посетителя под руку,
мистер Коди довел его до дверей. - У вас автомобиль? - Он был почти
благодарен гостю за обладание таким предметом. - Я рад! Похоже, ночь будет
грозовой... И уже поздно. Половина одиннадцатого, не так ли? Счастливо вам
добраться до города!
Он стоял на крыльце, пока задние фары автомобиля не скрылись за
кустами рододендрона, посаженными вдоль дороги, после чего возвратился в
холл.
Дородная грузная женщина в черном шелковом платье, которую Дик принял
за экономку мистера Коди, последовала за мужем в кабинет, закрыв за собой
дверь.
- Кто это? - спросила она. Ее речь была неграмотной, а голос
скрипучий и жалостливый.
Мистер Коди занял место за своим массивным письменным столом и
блаженно улыбнулся, опускаясь в обитое кожей кресло.
- Его зовут Дик Мартин, - сказал он. - Он детектив.
Миссис Коди переменилась в лице.
- Веселенькое дельце! Детектив! Берти, зачем он приходил?
Она была взволнована; ее жирная, тяжелая, поднесенная ко рту рука
дрожала.
- Ты уверен? - с дрожью в голосе спросила она.
Мистер Коди кивнул.
- Умный человек... Я знал, что он придет. У меня есть, по крайней
мере, три его фотографии. Чудесно, - мягко произнес мистер Коди. - Я
действительно изумлен!
Он хотел вытащить маленькую красную книжечку из-под груды бумаг на
столе... Вдруг его лицо побледнело.
- Пропали! Моя книжечка... ключ! Боже мой!!! Ключ!!! - Его качнуло,
как сильно выпившего человека, а на лице был ужас.
- Это произошло, когда он показывал мне карту! - бормотал он охрипшим
голосом. - Я забыл, что этот парень стоит вора высшей квалификации! Закрой
эту чертову дверь! Мне надо позвонить!
Дик вел свой спортивный шестицилиндровый двухместный автомобиль,
кузов которого знавал и лучшие дни, хотя, по мнению владельца, другого
такого качественного двигателя больше в мире не было. Включив
стеклоочиститель, он осторожно ехал по Портсмутской дороге. Передние фары
освещали местность ослепительным светом. Дождь вовсю барабанил по крыше,
и, поскольку Дик вынужден был приоткрыть окно именно с той стороны, откуда
шел дождь, вскоре рукав и часть плеча на плаще стали темными и блестели.
"Корам-стрит, 107", - подсказывало ему подсознание, и он удивлялся,
почему этот его столь удачный визит к мистеру Бертраму Коди ассоциируется
с одной миловидной девушкой, мысли о которой никак не покидали его.
Время от времени он проверял свой карман, ощупывая плоскую книжечку
из сафьяна, лежавшую на дне. В кармашке книжечки он ощутил что-то твердое.
Сначала он подумал, что это монеты; потом, как озарение, пришла мысль, что
он касается именно той книжечки, о которой рассказывала Сибилла Ленсдаун.
Он настолько разогнал машину, что, останавливаясь, чуть не угодил в кювет.
Включив внутреннее освещение, он исследовал свое "приобретение". Еще
до того, как открыть маленький клапан кармашка, он знал, что там лежит...
Но он не был готов к тому, что ключ, лежавший на ладони, будет иметь такую
форму и размер. Это была почти точная копия ключа, который Сибилла
Ленсдаун показала ему в поезде и который в данный момент находился в сейфе
его банка...
Дик негромко присвистнул, кладя книжечку обратно в карман. Ключ же он
спрятал под резиновый коврик под ногами. Предприимчивый джентльмен,
который приложил такие усилия и пошел на такие расходы, чтобы похитить
ключ Сибиллы Ленсдаун, не остановится и перед ограблением его машины.
Дик начал с уважением относиться к "охотнику за ключами" и отметил
про себя, что последнее приключение намного интереснее погони за
странствующим по миру аристократом. Выключив внутреннее освещение, он
продолжил езду по вымытой дождем дороге, размышляя о роковом характере
своего открытия. Коди отрицал свою связь с лордом Селфордом... Почему? И
каково значение ключа? Дик заметил, как этот пухленький мужчина спрятал
записную книжку под бумаги, когда он входил, и в силу своей неистребимой
любви к открытиям, как по наущению дьявола, использовал первую же
возможность стащить книжечку. Утром он собирался сравнить оба ключа.
А между тем ему не помешало бы сконцентрировать свое внимание на
дороге. Один грузовик с лесоматериалами чуть было не столкнул его в кювет,
а теперь, проехав миль двадцать, он увидел впереди три красных огонька и
снизил скорость, приблизившись к ним на расстояние около дюжины ярдов. Это
были поставленные поперек дороги три красных фонаря, и они могли означать
только одно - дорога перекрыта и ремонтируется. А всего лишь за милю до
этого места он повстречал идущий на полной скорости грузовик. Он, должно
быть, проехал по закрытому участку дороги.
Дик внимательно всматривался в открытое окно и справа увидел
полуразрушенную стену с покрытой густыми зарослями дикого плюща верхушкой.
Впереди, в свете фар, он рассмотрел пролом как раз там, где по идее должны
находиться ворота. Охватив взглядом все это в одно мгновение, Дик вернулся
к внимательному изучению дороги и трех фонарей на ней.
"Да-а-а..." - произнес про себя Дик, выключил все фары и, взяв что-то
из бокового кармана, тихонько открыл дверцу машины, вышел под дождь и
постоял, прислушиваясь.
Ни звука, только шум ветра и дождя. Держась поближе к центру дороги,
он медленно приблизился к красным фонарям, взял средний и внимательно
рассмотрел его. Он был очень старым, и красная краска была грубо нанесена
на его стекло; второй фонарь был новее, но совсем иной формы, и его
стеклянный плафон тоже был покрыт какой-то красной прозрачной краской. Так
же выглядел и третий фонарь.
Дик забросил средний фонарь в кювет и почувствовал удовлетворение,
услышав звон бьющегося стекла. Затем вернулся к машине, сел за руль,
захлопнул дверцу и поставил ногу на стартер. Двигатель провернулся, но
машина не заводилась. "Что-то здесь не так, - подумал Дик. - Машина
прогрета и никогда до этого не отказывала". Он еще раз попытался запустить
двигатель, но безрезультатно. Затем, выйдя из машины, Дик прошел назад,
чтобы проверить бак с бензином, хотя особой нужды в том не было, поскольку
показатель уровня бензина в баке и так показывал "пусто".
- Да-а-а... - снова произнес Дик, озадаченный этим новым
свидетельством его трудного положения. Дело в том, что перед тем, как
ехать к Коди, он залил полный бак, но... в машине был надежный указатель,
который указывал на "пусто", и когда он постучал по баку, оттуда в
подтверждение послышался звук пустой емкости.
Дик принюхался: с земли шел запах бензина. Посветив фонарем, он
увидел металлический колпачок бака, поднял его и понял, что произошло.
Мокрая дорога была в белесых разводах. Пока он обследовал фонари, кто-то
снял колпачок и опустошил бак его машины...
Дик поставил колпачок на место. Этот колпачок не пропускал воду и
воздух, был несложен по конструкции, но закрутить его можно было только с
помощью гаечного ключа. Странно, что он не слышал трения металла о металл,
когда ходил к фонарям. Запасного бензина у Дика не было, так что, образно
говоря, он сел на мель без надежды на помощь, хотя...
Он посветил фонариком в сторону ворот. Одна из петель на воротах была
сломана, и прогнившее сооружение пьяно накренилось в сторону лавровых
зарослей. До сих пор Дику не приходило в голову, что он где-то поблизости
от Галлоуз-Коттеджа, но теперь он узнал это место.
Придерживая фонарик, Дик быстро пошел вдоль аллеи. По обе стороны ее
тянулись густые кустарники, которые росли как им вздумается, без
вмешательства садовника. Высокие тополя образовывали вверху аллеи арку.
Вдруг Дик остановился. В тени живой изгороди он увидел длинную узкую яму.
Она была выкопана недавно, и глубина ее, по мнению Дика, составляла около
шести футов.
"Это слишком похоже на последний приют", - Дик содрогнулся и пошел
дальше, к квадратному уродливому дому, который когда-то был оштукатурен,
но сейчас штукатурка обвалилась, обнажив кирпичную кладку.
Пока ничего особенного видно не было, но вот широкий луч фонарика
выхватил пятна и трещины в стенах. Вход в дом представлял собой узкое
крыльцо с деревянным навесом над ним, поддерживаемым двумя металлическими
решетками, вставленными в кирпичную кладку, - он рассмотрел сейчас это
более внимательно. Ни единого признака жизни. Не слышно и лая собак.
Местность казалась мертвой, везде чувствовалось запустение.
Дик подождал секунду, прежде чем подняться на две ступеньки, чтобы
дотянуться до колокольчика. Когда колокольчик зазвонил, внутренность холла
ответила пустым звуком. Он подумал, что, если бы не был здесь ранее, то,
не получив никакого ответа на звонок, наверняка решил бы, что в этом доме
никто не живет. Через несколько минут послышались шагов в холле, скрежет
вставляемого ключа и звяканье цепочки. Дверь открылась не более чем не
фут, и в свете фонарика Дик смог рассмотреть длинное бледное лицо и черную
бороду.
Это появление настолько поразило Дика, что он чуть не выронил свой
фонарик.
- Кто это? В чем дело? - голос звучал раздраженно. - Бензин? Вы
израсходовали свой бензин? Ах! Что за глупости! Да, я могу налить вам
немного, если заплатите за него. Не могу же я все раздавать!
Он не показывал, что узнал Дика, но открыл дверь шире, и Дик вошел в
холл, повернувшись лицом к человеку, который впустил его. Доктор Сталлетти
был одет в черное, покрытое пятнами платье, перевязанное поясом. На ногах
- высокие русские сапоги, изношенные, растрескавшиеся, в самодельных
заплатах. Воротничка у доктора Сталлетти не было. В глаза Дику прежде
всего бросилось то, что этот странный человек, похоже, не мылся со времени
их предыдущей встречи. Его большие сильные руки были грязными, а ногти
напоминали когти. При свете небольшой керосиновой лампы, которую хозяин
нес в руках, Мартин увидел, что холл, в котором они находились, богато
меблирован: толстый, почти новый ковер, вельветовые портьеры, кресла и
стулья обиты шелковой тканью, что, должно быть, стоило кучу денег. С
оштукатуренного потолка свисала серебряная люстра и дюжина или около того
электрических свечей заливали комнату ярким светом. Но здесь, как и в
коридоре, все было покрыто дюймовым слоем пыли. Эта пыль поднималась
небольшим облачком, когда Дик ступал по толстому ковру.
- Подождите здесь, пожалуйста. Я принесу вам бензин. Шиллинг и десять
пенсов за галлон.
Дик ждал, прислушиваясь к глухому звуку шагов хозяина, которые
становились все тише. Он тщательно обследовал комнату. Здесь не было
ничего, что указывало бы на род занятий этого странного, неряшливого
человека.
Наконец Дик услышал, что хозяин возвращается. Две банки с бензином
издали глухой стук, когда он поставил их на пол. Затем этот странный
благодетель появился, вытирая руки тряпкой.
- Четыре галлона бензина самого высокого качества.
Судя по поведению хозяина, посетитель не был ему знаком, но Дик не
сомневался, что его узнали, и, как бы угадав его мысли, итальянец объявил
с оттенком напыщенности в голосе:
- Я - профессор Сталлетти. Мне кажется, мы встречались! Вы приходили
ко мне по поводу книги?
- Именно так, профессор, - Дик был настороже: где-то внутри него
постоянно звучал предостерегающий голос.
- Вы слышали обо мне, не так ли? В науке это бывает. Проходите,
проходите, друг мой, платите ваши деньги и убирайтесь!
- Я вам очень признателен, профессор, - медленно проговорил Дик. -
Вот десять шиллингов, думаю, мы не будем ссориться из-за сдачи.
К его удивлению, Сталлетти положил банкнот в карман с самодовольным
видом. Он явно был горд, что получил от этой сделки выгоду. Пройдя к
входной двери, профессор открыл ее, и Дик последовал за ним, стараясь
выходить боком, повернувшись лицом к хозяину дома.
Профессор открыл рот, словно желая что-то сказать, но передумал и
захлопнул дверь перед лицом Дика. Как только он этот сделал, откуда-то из
глубины дома донесся крик ужаса и агонии, от которого у детектива кровь
застыла в жилах. Это был вой, переходящий в душераздирающий визг.
Неожиданно он оборвался. Наступила тишина.
Пот выступил на лице Дика Мартина, и на мгновение у него возникло
желание ворваться в дом и потребовать объяснения. Но потом он представил
себе всю бессмысленность этого поступка и стал спускаться по дорожке, неся
в каждой руке по банке бензина. Дик был обут в туфли на резиновой подошве,
поэтому шел бесшумно или почти бесшумно, и был этому рад, поскольку сейчас
его уши должны служить ему там, где глаза бессильны. Руки были заняты, ему
приходилось обходиться без фонарика.
Он уже прошел тот участок изгороди, где видел яму, когда чуткое ухо
уловило, что кто-то преследует его. Звук был почти неслышен, и только
человек, обладающий таким хорошим слухом, как Дик, мог расслышать его в
шуме падающего дождя. Это не был шорох! Это было нечто, трудно поддающееся
описанию! Дик остановился, повернулся и пошел в обратном направлении,
пристально вглядываясь в непроницаемую темноту перед собой. Звук
становился все более отчетливым... Справа в кустах хрустнула веточка...
Затем неожиданно он увидел опасность и бросил банки. Прежде чем Дик успел
выхватить оружие, он оказался в чьих-то объятиях, объятиях какого-то
голого, безволосого существа...
Огромные мощные руки охватили плечи Дика. Громадная ладонь ощупывала
его лицо. Дик наугад ударил в гигантский торс. Торс был настолько
мускулистый, что детектив решил не тратить зря свои силы на удары.
Неожиданно, приложив неимоверные усилия, Дик вывернулся, захватил огромную
лапу обеими руками, наклонился и резко перекинул своего противника через
голову. Последовали глухой стук, стон, страшные рыдания, нечеловеческий
рев... И в следующую долю секунды автоматический пистолет Дика был уже в
его руке, спущенный с предохранителя.