Человек за микроскопом
Так советует тебе:
"Не спрашивай, что это,
Спроси, что делает оно".
Но оказывается, что даже этого еще не достаточно. Мы должны еще спросить: "В каком окружении все это происходит?" Ведь характеристика человеческого тела должна включать в себя описание поведения его частей - то есть их действий. Однако это поведение будет одним в том случае, когда человек находится на открытом воздухе, и совсем другим - когда он оказался в вакууме, в огне или под водой. Кровь в лабораторных пробирках - это не то же самое, что кровь в сосудах тела, потому что она ведет себя в пробирках совсем не так, как в теле. Ее поведение изменилось потому, что изменилось ее окружение, или контекст ее существования. Подобно этому смысл одного и того же слова будет меняться в зависимости от предложения, в котором оно встречается. Существует огромная разница между ключом, бьющим из-под камня, и ключом от замка.
Таким образом, для понимания происходящего недостаточно описать, определить и попытаться понять вещи и события, анализируя их составные части и выясняя "как они устроены". Подобный анализ говорит нам немало, но все же не больше половины всей информации об объекте. В наши дни ученые все больше убеждаются в том, что вещи нельзя рассматривать в отрыве от окружающего мира и событий, происходящих в нем в момент наблюдения. В таком случае описание вещи или события обязательно должно включать в себя характеристику окружения. А значит, любая вещь идет вместе со своим окружением настолько тесно и нераздельно, что между ними очень трудно провести грань.
Эта крупица истины отразилась еще в древней и не очень надежной науке, которая называется астрологией, - как есть крупица истины в алхимии, гомеопатической медицине и других примитивных науках. Ведь для того, чтобы нарисовать картину человеческой судьбы, астролог должен вначале построить гороскоп - то есть очень упрощенно и грубо воссоздать состояние Вселенной в момент рождения человека. А это недвусмысленно свидетельствует о том, что душа человека, или его глубинное Я, - это ни что иное как весь космос, центрированный в той точке пространства-времени, где происходит событие, называемое Джон Смит. Таким образом, не душа находится в теле, а тело - в душе. Ведь душа человека представляет собой всю совокупность процессов и взаимоотношений, которые образуют его окружающий мир, без которого он ничто. Научная астрология - если таковая когда-нибудь будет разработана должна будет делать свои выводы на основе детального описания окружения индивида во все моменты его жизни, причем нужно будет принимать во внимание не только астрономический, но и социальный, ботанический, биологический и метеорологический контекст.
Однако в настоящее время мы описываем индивида с помощью своего узкого сознательного "луча", за рамками которого остается все поле его взаимосвязей с миром, или его окружение. Не удивительно, что мы и чувствуем себя соответственно. "Индивид" - это латинский аналог греческого слова "атом", которое обозначает то, что дальше уже нельзя делить на части. Мы не можем отрубить человеку голову или вынуть его сердце и тем самым не погубить его. Но с таким же успехом мы можем убить человека, если изолируем его от окружающей среды. Это означает, что единственным настоящим атомом является Вселенная - полная система взаимосвязанных "вещей-событий", которые можно разделить только на словах. Ведь человека не собирают как машину. Его жизнь в мире не начинается с того, что голову прикручивают к шее, мозг соединяют с легкими, а к сердцу приваривают вены. Голова, шея, сердце, легкие, мозг, вены, мышцы и железы внутренней секреции - все это разные слова для обозначения одновременных и взаимосвязанных событий. По аналогии с этим можно утверждать, что индивид отделен от своего окружения лишь на словах. Хотя это не очевидно, тебя вводит в заблуждение твое имя. Путая слова с тем, что они обозначают, постепенно ты пришел к тому, что поверил в свою отделенность на том основании, что у тебя есть отдельное имя. Это означает скорее даже буквально - что тебя заколдовали.
Естественно, что одного лишь имени недостаточно для того, чтобы ввести человека в заблуждение, убедив его необходимостью быть "настоящей личностью". Важную роль сыграло и все то, что сопутствует имени. Чувство эго появляется у ребенка под влиянием настроений, слов и действий всех тех, кто окружает его: родителей, родственников, учителей. Но больше всего способствуют возникновению у него этого чувства его уже околпаченные сверстники. Другие учат нас тому, кто мы такие. Их отношение к нам является зеркалом, в котором мы видим себя, но это зеркало неизбежно вносит искажение. Крайне редко мы явно осознаем то громадное влияние, которое оказывает на нас социальная среда. Почти никто не знает, например, что наши самые сокровенные мысли и эмоции в действительности не являются нашими собственными. Ведь мы мыслим с помощью языка и образов, которые были не изобретены нами, а получены в процессе воспитания в обществе. Мы заимствовали эмоциональные реакции у своих родителей. Так мы узнали, в частности, что запах кала отвратителен, а рвота - неприятное переживание. Страх перед смертью мы также переняли у них, глядя на всю суету, которая начинается, когда кто-то заболевает или умирает. Наше социальное окружение оказывает на нас такое влияние именно потому, что между нами и обществом существует глубокая взаимосвязь. Общество - это продолжение наших ума и тела.
Однако то самое общество, без которого индивид не может существовать, использует весь неодолимый вес своего влияния с целью убедить индивида в том, что он на самом деле может вести себя независимо от него! Следовательно, общество в том виде, в котором мы его сегодня знаем, играет в игру с противоречивыми правилами. Ведь другие могут убедить нас в чем-то именно потому, что все мы реально взаимосвязаны. Так каждый из нас получает представление о том, что является независимым источником инициативы, которая исходит из его ума. Однако чем лучше обществу удается привить своим членам это чувство, тем сложнее ему заставить людей сотрудничать. Поэтому неудивительно, что воспитание детей осуществляется в обстановке, которая постоянно вводит их в заблуждение.
Подобная ситуация в психологии называется "замкнутым кругом". Человек оказывается в замкнутом кругу, когда приказ или просьба, обращенные к нему, содержат скрытое противоречие. "Перестань вести себя неестественно!" "Попытайся расслабиться". Или знаменитый вопрос адвоката, который был задан человеку, обвиняемому в том, что он жесток по отношению к своей жене: "Вы уже прекратили избивать свою жену? Отвечайте: да или нет!" Как бы человек ни ответил в этой ситуации, он окажется в невыгодном положении. В отношениях между людьми (и особенно в семье) подобные ситуации возникают повсеместно. Жена жалуется мужу: "Не кажется ли тебе, что с тех пор, как мы поженились два года назад, ты ни разу не взял меня с собой в кино? Но ведь все было совсем по-другому, когда ты ухаживал за мной. Думаю, что ты начинаешь относиться ко мне как к чему-то само собой разумеющемуся". Муж, осознавший свою ошибку, возвращается вечером с работы и говорит: "Дорогая моя, сходим в кино после ужина?" А она отвечает: "Небось, не предложил бы, если бы я тебе сегодня не пожаловалась!"
Общество в том виде, в каком мы его знаем, ставит ребенка в подобные ситуации каждый день, начиная с его самого раннего детства. Прежде всего ребенку внушают, что он ответствен за свои действия и может сам, независимо от других, решать, о чем ему думать и как себя вести - то есть что он является чем-то типа маленькой Первопричины. И он начинает в это верить именно потому, что это не так. Он не может выбирать, принимать или не принимать то, чему его учат, точно так же, как он не решает, в каком обществе ему рождаться. У него нет никаких возможностей оказывать сопротивление этому влиянию окружающих людей, ведь оно постоянно сопровождается поощрениями и наказаниями. Суть этого воздействия отражается даже в языке, который он изучает. Иллюзию ему вбивают в голову вместе со следующими замечаниями: "Ты совсем не похож на себя, когда так поступаешь". Или: "Не обезьянничай - будь собой!" А вот как говорят, когда ребенок восхищается кем-то и невольно начинает ему подражать: "Джонни, это на тебя не похоже. Так ведет себя Питер!" Невинная жертва внушения не может понять этого парадокса, ведь в другой раз ему скажут, что он может и имеет право сам решать, как себя вести. На него оказывают огромное давление для того, чтобы убедить его в том, что никакого давления не существует. Общество, от которого он неизбежно зависим, навязывает ему роль своего независимого члена. Кроме того, ему - свободному действующему лицу - приказывают делать то, что может быть приемлемо только в том случае, когда оно случается непроизвольно! "Ты должен по-настоящему любить нас", - говорят родители, тетушки, дядюшки, братики и сестрички. "Все послушные дети любят своих родителей и без напоминания делают все, что нужно".
Другими словами: "Мы требуем того, чтобы ты любил нас, потому что ты сам этого хочешь, а не потому что мы заставляем тебя". В какой-то мере эта бессмыслица связана с тем, что слово "должен" иногда выражает условие ("Для того, чтобы быть человеком, у тебя должна быть голова"), а иногда требование ("Ты должен убирать свои игрушки"). Дети, разумеется, путают эти ситуации, что приводит их в замешательство. Никто не прилагает усилий для того, чтобы обладать головой. В то же время родители утверждают, что для того, чтобы ребенок был здоров, он должен регулярно ходить на горшок, пытаться уснуть и прилагать усилия для того, чтобы сосредоточить внимание. Можно подумать, что всего этого достигают напряжением мышц.
Дети не могут выявлять противоречия в требованиях родителей, и даже если бы какой-то вундеркинд смог это сделать, ему сразу же сказали бы "не огрызаться" и с большим уважением относиться к "старшим и более опытным". Вместо того, чтобы ясно изложить своим детям правила игры в общество, мы безжалостно оболваниваем, их, потому что мы - ныне взрослые - тоже когда-то были детьми, которых точно так же обманывали их родители. В результате мы сами не понимаем, во что играем.
Существование в ситуации, напоминающей замкнутый круг, - это игра с самопротиворечивыми правилами. Она обрекает игроков на постоянное разочарование, подобно попыткам изобрести вечный двигатель, работающий по законам ньютоновской механики, или решить задачу трисекции угла с помощью циркуля и линейки. Вот примеры самопротиворечивых правил игры в общество:
Первое правило игры гласит, что это не игра.
Играть должны все.
Ты должен (или должна) любить нас.
Ты должен (или должна) продолжать жить.
Будь собой, но играй логичную и приемлемую роль.
Держи себя в руках и в то же время веди себя естественно.
Старайся говорить правду.
По существу, эта игра требует от играющих естественного поведения нескольких типов. Оставаться в живых, любить, вести себя раскованно, говорить правду - все это спонтанные формы поведения. При отсутствии психических препятствий каждая форма поведения в нужный момент происходит "сама по себе" точно так же, как пищеварение и рост волос. Однако как только мы начинаем прилагать усилия, все это приобретет тот неестественный, надуманный и лживый оттенок, который не нравится никому. Наше поведение становится жалким и неполноценным, как искусственные цветы или тепличные овощи. Жизнь и любовь рождает необходимость прилагать усилия, но усилия не продлевают жизни и не способствуют возникновению любви. Глубокая вера - в жизнь других и себя - является тем фактором, который позволяет спонтанному проявиться спонтанно, а значит вовремя и так, как нужно. Все это, конечно, связано с риском, потому что жизнь и другие люди не всегда ведут себя так, как нам бы того хотелось. Но вера - это всегда дерзание, потому что сама жизнь представляется нам рискованной игрой, ставки в которой необычайно велики. Но если мы устраним из игры весь риск, попытаемся достичь стопроцентной уверенности в ее удачном исходе, мы тем самым лишим эту игру смысла. Альтернативой обществу, основанному на взаимном доверии, является тоталитарное полицейское государство, в котором возможность проявлять спонтанность практически полностью исключена.
Индийский трактат об искусстве управления государством, "Артхашастра", описывает правила поведения абсолютного монарха. В нем содержатся сведения о том, каким должен быть дворец тирана, приводятся советы для отбора подданных и даются рекомендации, как нужно вести себя с людьми. Если ты познакомишься с этим трактатом, Маккиавелли покажется тебе либералом. Первым правилом является принцип, который запрещает тирану доверять кому-либо из подчиненных. У него не может быть близких друзей. Кроме того, он должен организовать свое правительство в виде системы концентрических окружностей, в состав которых входят министры, генералы, офицеры, служащие и слуги, беспрекословно и безотлагательно исполняющие все его приказы. Эти круги сужаются и ведут к самому царю, который находится в их центре, как паук в середине своей паутины. Начиная с круга приближенных к владыке, все слои этой пирамиды должны состоять попеременно из его врагов и его друзей. Чтобы исключить возможность захвата власти враждебным монарху высшим сословием принцев, их должны окружать преданные ему министры, которые будут надзирать за принцами и докладывать царю о всех своих подозрениях для того, чтобы завоевать его расположение. Эта иерархия взаимного недоверия должна распространяться на все сословия вплоть до самых низов общества. Divide et impera - разделяй и властвуй.
Между тем тиран пребывает в безопасности в своих внутренних покоях. Его охраняют стражники, за которыми следят другие стражники, скрывающиеся в стенах. Прежде чем он дотронется до еды, рабы пробуют каждое его блюдо на тот случай, если оно окажется отравленным. Спать владыке советуют либо с полуоткрытыми глазами, либо за дверью, надежно запертой изнутри. На случай внезапного восстания должен существовать тайный ход, ведущий из внутренних покоев дворца в безопасное место. Причем в этом коридоре должен быть рычаг, приводящий в движение фундамент дворца, под обломками которого суждено погибнуть повстанцам. "Артхашастра" не забывает предупредить тирана и о том, что он не может победить. Он должен достичь высокого положения благодаря своим личным качествам или благосклонному расположению народа. Однако чем более абсолютной становится его власть, тем больше все его ненавидят и тем больше он напоминает пойманного в свою собственную ловушку. Паутина ловит паука. Он не может прогуливаться на досуге по улицам и паркам своего города или подолгу сидеть в одиночестве на берегу моря, слушая шум волн и крики чаек. Обратив в рабство других, он сам стал самым ничтожным из рабов.
Самая большая неудача приходит вместе с успехом - потому что все стремления нашего общества, пребывающего под гипнозом, основаны на противоречиях. Люди силой хотят добиться того, что приемлемо только тогда, когда происходит само собой. Применение силы в данном случае обусловлено тем, что человек определен нами как независимое действующее лицо, проживающее во Вселенной, но не относящееся к ней. Человек, как наездник, пытается оседлать и объездить мир. Никакое количество моральных проповедей не сможет изменить поведение современного человека в том виде, в котором мы его знаем. Дело в том, что гипнотическая галлюцинация отделенности от мира не дает ему возможности чувствовать, что жизнь - это система геологического и биологического взаимодействия. Разумеется, эта система не исключает поединков: птиц - с червями, улиток - с растениями, а пауков - с мухами. Но все эти поединки уравновешены в том смысле, что они никогда не становятся неуправляемыми, и ни один вид живых существ не побеждает окончательно всех остальных. Один лишь человек пытается истребить всех своих естественных врагов, руководствуясь мнением о том, что он - царь природы. Точно так же, как мы выращиваем овощи и разводим скот и птицу, понимая, что от них зависит наша жизнь, точно так же мы должны осознать, что наши естественные враги насекомые, бактерии и вирусы - фактически являются нашими врагами/друзьями.
Однажды жительница Нью-Йорка принимала у себя дома политика из Пакистана. Во время разговора она затронула проблему контроля рождаемости в Азии и ее злободневность для Пакистана. Однако она были приведена в замешательство, когда политик заметил, что вся эта шумиха вокруг контроля рождаемости была поднята белыми людьми для того, чтобы господствовать над всеми другими расами. Выслушав ее рассказ, я сказал, что ей следовало ответить ему: "Нет, это не так. Мы только хотим помочь вам подрезать ветви фруктовых деревьев, чтобы ваши деревья стали от этого красивее".
Ведь враги/друзья человечества помогают ему подрезать ненужные ветви. Они не дают ему погибнуть от перенаселенности. Поэтому тот, кто умер от малярии или туберкулеза, должен почитаться соотечественниками не меньше, чем тот, кто погиб в битве за свою страну. Ведь своим уходом он освободил жизненное пространство для всех остальных. А бактерии, от которых он пострадал, должны рассматриваться как достойные и благородные его противники. Смысл не в том, что мы должны, начиная с этого времени, отказаться от пенициллина и ДДТ. Мы должны сокращать численность своих врагов, но не стирать их полностью с лица земли. Нам следует научиться видеть себя естественным звеном в цепи взаимодействий и противоборств, симбиозов и отношений типа охотник/ жертва. Ведь только таким образом в природе поддерживается равновесие. Если же какой-то один вид живущих существ одержит на планете окончательную победу, он рано или поздно погубит и себя, и окружающую среду.
Очевидным возражением против "предоставления права на жизнь" нашим естественным врагам - раковым опухолям и насекомым - является наше сочувствие к тем, кто от них пострадал. Легко вот так - теоретически рассуждать о необходимости "подрезать лишние ветки", но когда болезнь останавливает свой выбор на мне, я сразу же бегу к врачу. Сколько найдется добровольцев, которые пожелают послужить делу "прореживания"? В западной цивилизации мы продолжаем кормить детей-уродов, не расстреливаем сумасшедших, не даем голодающим умереть, а больных людей не выгоняем на улицу. Ведь самым священным идеалом нашей культуры является право каждого индивида на справедливость, здоровье и благосостояние, или "жизнь, свободу и поиск счастья". [10]Поэтому утверждение о том, что индивидуальное эго является галлюцинацией, выглядит как надругательство над самыми почитаемыми святынями. Нам кажется, что без них цивилизованный человек снова низойдет на уровень стадного животного или муравьев, когда личность не представляет собой никакой ценности и всегда может быть "пущена в расход".
Во время Второй Мировой войны мой друг летал над Буграми [11]на самолете с китайскими рабочими на борту. Он доставлял их на южную оконечность Бирманской Дороги и обратно домой. Длительный перелет был идеальным временем для азартных игр, но поскольку у игроков было мало наличных, ставкой в игре было условие, что последний проигравший должен выпрыгнуть из самолета. Никаких парашютов. Нашей естественной реакцией на это является впечатление, что эти люди вели себя не по-человечески. Как родные и слуги древних царей, которых заживо хоронили вместе с умершим господином, эти люди кажутся нам, как заметил Томас Манн, "всего лишь лицами без того, что за ними", обычными масками, ролями, которые не имеют никакого высокого назначения и смысла. Они - все равно что пчелы без матки. Какие бы бесчинства англичане ни творили в Индии, их христианская совесть не смогла примириться с древним обычаем сати, который требовал, чтобы вдова совершала самоубийство во время похорон своего мужа. Мы убеждены, что истинно цивилизованные люди - это не очертания облаков в небе и не пустотелые маски, а существа, каждое из которых обладает бесконечной ценностью Бога.
Итак, с одной стороны мы имеем этого священного индивида - уникальную личность, отличную как от природы, так и от Бога. Так ее определяет общество, которое практически одновременно приказывает ей быть и свободной, и послушной. С другой стороны мы имеем кули - "винтик" в индустриально-коллективистской машине, или обычную "рабочую руку" (как часто называют фабричных рабочих). Если мы верим в то, что индивидуальное эго дано каждому человеку от природы и вовсе не является социальной условностью, тогда многим рабочим действительно не позавидуешь. Ведь подавляющее большинство этих людей является угнетенными и разочарованными личностями, хотя общество никогда о них так не скажет.
Однако не исключен и третий подход. Индивида можно рассматривать не как отдельную личность и не как заменимую гуманоидную машину для выполнения скучной работы. Помимо этих возможностей существует еще одно воззрение на человека, согласно которому он представляет собой фокус сознания, проявляющий всю Вселенную. Индивид может быть воплощением Абсолюта или Лика Божьего - иными словами ЭТОГО, как бы мы ЭТО ни называли. Такой подход не противоречит сложившемуся у нас отношению к индивиду как к чему-то священному - фактически он даже акцентирует на этом наше внимание. И в то же время этот подход разрешает парадокс личностного эго, которому удается приобрести "бесценный статус" отдельной независимой личности лишь ценой постоянного страха смерти. Галлюцинация отдельности не дает нам возможности осознать, что лелеять свою отдельность означает обрекать себя на страдания. Мы не видим, что наша так называемая забота о правах и свободах личности это просто другая сторона нашего собственного страха перед смертью или неудачей в жизни. Стараясь подчеркнуть свою отдельность от мира, личность пилит сук, на котором сидит. С каждым днем ее смятение нарастает, ведь она предчувствует, что падение в конце концов неизбежно!
Да будет известно, что иллюзия эго не является неотъемлемой чертой индивида и его человеческого организма. Человек может существовать и выражать свою индивидуальность и без этой иллюзии! Ведь он является неповторимым проявлением Целого точно так же, как каждая ветвь - это уникальный отросток дерева. Чтобы проявить свою индивидуальность, каждая ветвь должна быть у своего основания соединена с деревом, а независимо движущиеся пальцы должны принадлежать одной руке. Едва ли можно преувеличить важность утверждения о том, что различия не подразумевают отделенности. Голова и ноги отличаются по внешнему виду и по функциям, но не существуют при этом сами по себе. И хотя человек не связан со Вселенной физически, как ветвь - с деревом, а ноги - с головой, тем не менее человек и Вселенная соединены, и притом удивительно сложными физическими связями. Смерть индивида - это не переход индивида у другую вселенную, а просто исчезновение одного из проявлений этой вселенной. Труп похож на отпечаток ноги или эхо это растворяющийся след, оставшийся в мире на том месте, где Я перестало животворить.
Таким образом, различие между индивидами имеет великий смысл, ведь разнообразие - украшение жизни. Но этот смысл не становится более глобальным, когда человеку в ходе воспитания в обществе прививают самопротиворечивое определение индивидуальности. Наше общество - то есть мы сами, каждый из нас - определяет человека как замкнутый круг, приказывая ему быть свободным и отдельным от мира. Однако он по сути таковым не является, ведь если бы он был свободным и отдельным, сам этот приказ был бы бессмысленным. При таких условиях обществу удается лишь внушить ему иллюзию отдельности подобно тому, как слова гипнотизера создают иллюзию у испытуемых.
Одураченный таким образом индивид - вместо того, чтобы выполнять свою уникальную функция в мире, - разочаровывается, тратя вес свои силы на достижение самопротиворечивых целей. Поскольку все теперь считают его отдельной личностью, пойманной в неразумной и враждебной Вселенной, его главной задачей становится стремление перехитрить Вселенную и подчинить себе природу. Очевидно, что это абсурдно, и поэтому его учат жить и работать для будущего, ведь в настоящем он никогда не достигнет цели. Вскоре он начинает верить, что его невозможное желание в конце концов исполнится, если не для него, то по крайней мере для его детей. Таким образом, мы вывели тип человеческих существ, которые не способны жить в настоящем - то есть по-настоящему.
Ведь если ты не можешь полноценно жить сейчас, будущее для тебя всегда будет призраком. При этом отпадает всякий смысл делать планы на будущее, потому что ты никогда не сможешь наслаждаться им. Ведь когда твои планы наконец осуществятся, ты будешь уже бредить каким-то другим будущим. Ты никогда, никогда не сможешь развалиться и с полным удовлетворением сказать: "Ну вот, я достиг всего, чего хотел!" За многие годы ты полностью утратил эту способность, потому что тебя всегда готовили для будущего вместо того, чтобы показать тебе, как нужно жить в настоящем.
Другими словами, тебя воспитала и загипнотизировала конвейерная система нашего образования. Ведь для того, чтобы получить образование, человек в наши дни должен преодолеть множество барьеров или ступеней, ведущих, как предполагается, к высшему Успеху. Вначале ясли или детский сад, затем несколько классов начальной школы, где тебя готовят к торжественному мгновению перехода в среднюю школу! Но затем снова ступени, все выше и выше на пути к желанной цели - университету. Здесь, в университете, если ты достаточно смышлен, ты можешь находиться сколь угодно долго, переходя затем в аспирантуру и превращаясь в вечного студента. В противном случае тебя шаг за шагом выведут в великий Внешний Мир, где тебе светит обзавестись семьей и заниматься бизнесом или быть специалистом в какой-то узкой отрасли знаний. Однако день окончания учебы - это очень условное событие, потому что на первой же встрече сотрудников ты снова оказываешься в той же самой старой системе. Здесь тебе посоветуют быстро справляться со своими задачами (и если ты действительно будешь справляться достаточно быстро, круг твоих обязанностей будет расширяться). Твой добросовестный труд будет способствовать продвижению по служебной лестнице к должности менеджера, замдиректора и наконец директора собственного шоу (тогда тебе будет уже лет сорок - сорок пять). Между делом работники соцобеспечения и специалисты по капиталовложениям заинтересуют тебя планами о том, как лучше организовать свой будущий Уход на Пенсию. И тебе покажется, что это - окончательная цель и что, достигнув ее, ты сможешь наконец-то, развалясь в кресле, начать наслаждаться плодами своего труда. Но когда этот день в конце концов наступает, твое многолетнее беспокойство и усердие дают о себе знать слабым сердцем, искусственными зубами, болезнями простаты, импотенцией, прогрессирующей близорукостью и несварением желудка.
Так советует тебе:
"Не спрашивай, что это,
Спроси, что делает оно".
Но оказывается, что даже этого еще не достаточно. Мы должны еще спросить: "В каком окружении все это происходит?" Ведь характеристика человеческого тела должна включать в себя описание поведения его частей - то есть их действий. Однако это поведение будет одним в том случае, когда человек находится на открытом воздухе, и совсем другим - когда он оказался в вакууме, в огне или под водой. Кровь в лабораторных пробирках - это не то же самое, что кровь в сосудах тела, потому что она ведет себя в пробирках совсем не так, как в теле. Ее поведение изменилось потому, что изменилось ее окружение, или контекст ее существования. Подобно этому смысл одного и того же слова будет меняться в зависимости от предложения, в котором оно встречается. Существует огромная разница между ключом, бьющим из-под камня, и ключом от замка.
Таким образом, для понимания происходящего недостаточно описать, определить и попытаться понять вещи и события, анализируя их составные части и выясняя "как они устроены". Подобный анализ говорит нам немало, но все же не больше половины всей информации об объекте. В наши дни ученые все больше убеждаются в том, что вещи нельзя рассматривать в отрыве от окружающего мира и событий, происходящих в нем в момент наблюдения. В таком случае описание вещи или события обязательно должно включать в себя характеристику окружения. А значит, любая вещь идет вместе со своим окружением настолько тесно и нераздельно, что между ними очень трудно провести грань.
Эта крупица истины отразилась еще в древней и не очень надежной науке, которая называется астрологией, - как есть крупица истины в алхимии, гомеопатической медицине и других примитивных науках. Ведь для того, чтобы нарисовать картину человеческой судьбы, астролог должен вначале построить гороскоп - то есть очень упрощенно и грубо воссоздать состояние Вселенной в момент рождения человека. А это недвусмысленно свидетельствует о том, что душа человека, или его глубинное Я, - это ни что иное как весь космос, центрированный в той точке пространства-времени, где происходит событие, называемое Джон Смит. Таким образом, не душа находится в теле, а тело - в душе. Ведь душа человека представляет собой всю совокупность процессов и взаимоотношений, которые образуют его окружающий мир, без которого он ничто. Научная астрология - если таковая когда-нибудь будет разработана должна будет делать свои выводы на основе детального описания окружения индивида во все моменты его жизни, причем нужно будет принимать во внимание не только астрономический, но и социальный, ботанический, биологический и метеорологический контекст.
Однако в настоящее время мы описываем индивида с помощью своего узкого сознательного "луча", за рамками которого остается все поле его взаимосвязей с миром, или его окружение. Не удивительно, что мы и чувствуем себя соответственно. "Индивид" - это латинский аналог греческого слова "атом", которое обозначает то, что дальше уже нельзя делить на части. Мы не можем отрубить человеку голову или вынуть его сердце и тем самым не погубить его. Но с таким же успехом мы можем убить человека, если изолируем его от окружающей среды. Это означает, что единственным настоящим атомом является Вселенная - полная система взаимосвязанных "вещей-событий", которые можно разделить только на словах. Ведь человека не собирают как машину. Его жизнь в мире не начинается с того, что голову прикручивают к шее, мозг соединяют с легкими, а к сердцу приваривают вены. Голова, шея, сердце, легкие, мозг, вены, мышцы и железы внутренней секреции - все это разные слова для обозначения одновременных и взаимосвязанных событий. По аналогии с этим можно утверждать, что индивид отделен от своего окружения лишь на словах. Хотя это не очевидно, тебя вводит в заблуждение твое имя. Путая слова с тем, что они обозначают, постепенно ты пришел к тому, что поверил в свою отделенность на том основании, что у тебя есть отдельное имя. Это означает скорее даже буквально - что тебя заколдовали.
Естественно, что одного лишь имени недостаточно для того, чтобы ввести человека в заблуждение, убедив его необходимостью быть "настоящей личностью". Важную роль сыграло и все то, что сопутствует имени. Чувство эго появляется у ребенка под влиянием настроений, слов и действий всех тех, кто окружает его: родителей, родственников, учителей. Но больше всего способствуют возникновению у него этого чувства его уже околпаченные сверстники. Другие учат нас тому, кто мы такие. Их отношение к нам является зеркалом, в котором мы видим себя, но это зеркало неизбежно вносит искажение. Крайне редко мы явно осознаем то громадное влияние, которое оказывает на нас социальная среда. Почти никто не знает, например, что наши самые сокровенные мысли и эмоции в действительности не являются нашими собственными. Ведь мы мыслим с помощью языка и образов, которые были не изобретены нами, а получены в процессе воспитания в обществе. Мы заимствовали эмоциональные реакции у своих родителей. Так мы узнали, в частности, что запах кала отвратителен, а рвота - неприятное переживание. Страх перед смертью мы также переняли у них, глядя на всю суету, которая начинается, когда кто-то заболевает или умирает. Наше социальное окружение оказывает на нас такое влияние именно потому, что между нами и обществом существует глубокая взаимосвязь. Общество - это продолжение наших ума и тела.
Однако то самое общество, без которого индивид не может существовать, использует весь неодолимый вес своего влияния с целью убедить индивида в том, что он на самом деле может вести себя независимо от него! Следовательно, общество в том виде, в котором мы его сегодня знаем, играет в игру с противоречивыми правилами. Ведь другие могут убедить нас в чем-то именно потому, что все мы реально взаимосвязаны. Так каждый из нас получает представление о том, что является независимым источником инициативы, которая исходит из его ума. Однако чем лучше обществу удается привить своим членам это чувство, тем сложнее ему заставить людей сотрудничать. Поэтому неудивительно, что воспитание детей осуществляется в обстановке, которая постоянно вводит их в заблуждение.
Подобная ситуация в психологии называется "замкнутым кругом". Человек оказывается в замкнутом кругу, когда приказ или просьба, обращенные к нему, содержат скрытое противоречие. "Перестань вести себя неестественно!" "Попытайся расслабиться". Или знаменитый вопрос адвоката, который был задан человеку, обвиняемому в том, что он жесток по отношению к своей жене: "Вы уже прекратили избивать свою жену? Отвечайте: да или нет!" Как бы человек ни ответил в этой ситуации, он окажется в невыгодном положении. В отношениях между людьми (и особенно в семье) подобные ситуации возникают повсеместно. Жена жалуется мужу: "Не кажется ли тебе, что с тех пор, как мы поженились два года назад, ты ни разу не взял меня с собой в кино? Но ведь все было совсем по-другому, когда ты ухаживал за мной. Думаю, что ты начинаешь относиться ко мне как к чему-то само собой разумеющемуся". Муж, осознавший свою ошибку, возвращается вечером с работы и говорит: "Дорогая моя, сходим в кино после ужина?" А она отвечает: "Небось, не предложил бы, если бы я тебе сегодня не пожаловалась!"
Общество в том виде, в каком мы его знаем, ставит ребенка в подобные ситуации каждый день, начиная с его самого раннего детства. Прежде всего ребенку внушают, что он ответствен за свои действия и может сам, независимо от других, решать, о чем ему думать и как себя вести - то есть что он является чем-то типа маленькой Первопричины. И он начинает в это верить именно потому, что это не так. Он не может выбирать, принимать или не принимать то, чему его учат, точно так же, как он не решает, в каком обществе ему рождаться. У него нет никаких возможностей оказывать сопротивление этому влиянию окружающих людей, ведь оно постоянно сопровождается поощрениями и наказаниями. Суть этого воздействия отражается даже в языке, который он изучает. Иллюзию ему вбивают в голову вместе со следующими замечаниями: "Ты совсем не похож на себя, когда так поступаешь". Или: "Не обезьянничай - будь собой!" А вот как говорят, когда ребенок восхищается кем-то и невольно начинает ему подражать: "Джонни, это на тебя не похоже. Так ведет себя Питер!" Невинная жертва внушения не может понять этого парадокса, ведь в другой раз ему скажут, что он может и имеет право сам решать, как себя вести. На него оказывают огромное давление для того, чтобы убедить его в том, что никакого давления не существует. Общество, от которого он неизбежно зависим, навязывает ему роль своего независимого члена. Кроме того, ему - свободному действующему лицу - приказывают делать то, что может быть приемлемо только в том случае, когда оно случается непроизвольно! "Ты должен по-настоящему любить нас", - говорят родители, тетушки, дядюшки, братики и сестрички. "Все послушные дети любят своих родителей и без напоминания делают все, что нужно".
Другими словами: "Мы требуем того, чтобы ты любил нас, потому что ты сам этого хочешь, а не потому что мы заставляем тебя". В какой-то мере эта бессмыслица связана с тем, что слово "должен" иногда выражает условие ("Для того, чтобы быть человеком, у тебя должна быть голова"), а иногда требование ("Ты должен убирать свои игрушки"). Дети, разумеется, путают эти ситуации, что приводит их в замешательство. Никто не прилагает усилий для того, чтобы обладать головой. В то же время родители утверждают, что для того, чтобы ребенок был здоров, он должен регулярно ходить на горшок, пытаться уснуть и прилагать усилия для того, чтобы сосредоточить внимание. Можно подумать, что всего этого достигают напряжением мышц.
Дети не могут выявлять противоречия в требованиях родителей, и даже если бы какой-то вундеркинд смог это сделать, ему сразу же сказали бы "не огрызаться" и с большим уважением относиться к "старшим и более опытным". Вместо того, чтобы ясно изложить своим детям правила игры в общество, мы безжалостно оболваниваем, их, потому что мы - ныне взрослые - тоже когда-то были детьми, которых точно так же обманывали их родители. В результате мы сами не понимаем, во что играем.
Существование в ситуации, напоминающей замкнутый круг, - это игра с самопротиворечивыми правилами. Она обрекает игроков на постоянное разочарование, подобно попыткам изобрести вечный двигатель, работающий по законам ньютоновской механики, или решить задачу трисекции угла с помощью циркуля и линейки. Вот примеры самопротиворечивых правил игры в общество:
Первое правило игры гласит, что это не игра.
Играть должны все.
Ты должен (или должна) любить нас.
Ты должен (или должна) продолжать жить.
Будь собой, но играй логичную и приемлемую роль.
Держи себя в руках и в то же время веди себя естественно.
Старайся говорить правду.
По существу, эта игра требует от играющих естественного поведения нескольких типов. Оставаться в живых, любить, вести себя раскованно, говорить правду - все это спонтанные формы поведения. При отсутствии психических препятствий каждая форма поведения в нужный момент происходит "сама по себе" точно так же, как пищеварение и рост волос. Однако как только мы начинаем прилагать усилия, все это приобретет тот неестественный, надуманный и лживый оттенок, который не нравится никому. Наше поведение становится жалким и неполноценным, как искусственные цветы или тепличные овощи. Жизнь и любовь рождает необходимость прилагать усилия, но усилия не продлевают жизни и не способствуют возникновению любви. Глубокая вера - в жизнь других и себя - является тем фактором, который позволяет спонтанному проявиться спонтанно, а значит вовремя и так, как нужно. Все это, конечно, связано с риском, потому что жизнь и другие люди не всегда ведут себя так, как нам бы того хотелось. Но вера - это всегда дерзание, потому что сама жизнь представляется нам рискованной игрой, ставки в которой необычайно велики. Но если мы устраним из игры весь риск, попытаемся достичь стопроцентной уверенности в ее удачном исходе, мы тем самым лишим эту игру смысла. Альтернативой обществу, основанному на взаимном доверии, является тоталитарное полицейское государство, в котором возможность проявлять спонтанность практически полностью исключена.
Индийский трактат об искусстве управления государством, "Артхашастра", описывает правила поведения абсолютного монарха. В нем содержатся сведения о том, каким должен быть дворец тирана, приводятся советы для отбора подданных и даются рекомендации, как нужно вести себя с людьми. Если ты познакомишься с этим трактатом, Маккиавелли покажется тебе либералом. Первым правилом является принцип, который запрещает тирану доверять кому-либо из подчиненных. У него не может быть близких друзей. Кроме того, он должен организовать свое правительство в виде системы концентрических окружностей, в состав которых входят министры, генералы, офицеры, служащие и слуги, беспрекословно и безотлагательно исполняющие все его приказы. Эти круги сужаются и ведут к самому царю, который находится в их центре, как паук в середине своей паутины. Начиная с круга приближенных к владыке, все слои этой пирамиды должны состоять попеременно из его врагов и его друзей. Чтобы исключить возможность захвата власти враждебным монарху высшим сословием принцев, их должны окружать преданные ему министры, которые будут надзирать за принцами и докладывать царю о всех своих подозрениях для того, чтобы завоевать его расположение. Эта иерархия взаимного недоверия должна распространяться на все сословия вплоть до самых низов общества. Divide et impera - разделяй и властвуй.
Между тем тиран пребывает в безопасности в своих внутренних покоях. Его охраняют стражники, за которыми следят другие стражники, скрывающиеся в стенах. Прежде чем он дотронется до еды, рабы пробуют каждое его блюдо на тот случай, если оно окажется отравленным. Спать владыке советуют либо с полуоткрытыми глазами, либо за дверью, надежно запертой изнутри. На случай внезапного восстания должен существовать тайный ход, ведущий из внутренних покоев дворца в безопасное место. Причем в этом коридоре должен быть рычаг, приводящий в движение фундамент дворца, под обломками которого суждено погибнуть повстанцам. "Артхашастра" не забывает предупредить тирана и о том, что он не может победить. Он должен достичь высокого положения благодаря своим личным качествам или благосклонному расположению народа. Однако чем более абсолютной становится его власть, тем больше все его ненавидят и тем больше он напоминает пойманного в свою собственную ловушку. Паутина ловит паука. Он не может прогуливаться на досуге по улицам и паркам своего города или подолгу сидеть в одиночестве на берегу моря, слушая шум волн и крики чаек. Обратив в рабство других, он сам стал самым ничтожным из рабов.
Самая большая неудача приходит вместе с успехом - потому что все стремления нашего общества, пребывающего под гипнозом, основаны на противоречиях. Люди силой хотят добиться того, что приемлемо только тогда, когда происходит само собой. Применение силы в данном случае обусловлено тем, что человек определен нами как независимое действующее лицо, проживающее во Вселенной, но не относящееся к ней. Человек, как наездник, пытается оседлать и объездить мир. Никакое количество моральных проповедей не сможет изменить поведение современного человека в том виде, в котором мы его знаем. Дело в том, что гипнотическая галлюцинация отделенности от мира не дает ему возможности чувствовать, что жизнь - это система геологического и биологического взаимодействия. Разумеется, эта система не исключает поединков: птиц - с червями, улиток - с растениями, а пауков - с мухами. Но все эти поединки уравновешены в том смысле, что они никогда не становятся неуправляемыми, и ни один вид живых существ не побеждает окончательно всех остальных. Один лишь человек пытается истребить всех своих естественных врагов, руководствуясь мнением о том, что он - царь природы. Точно так же, как мы выращиваем овощи и разводим скот и птицу, понимая, что от них зависит наша жизнь, точно так же мы должны осознать, что наши естественные враги насекомые, бактерии и вирусы - фактически являются нашими врагами/друзьями.
Однажды жительница Нью-Йорка принимала у себя дома политика из Пакистана. Во время разговора она затронула проблему контроля рождаемости в Азии и ее злободневность для Пакистана. Однако она были приведена в замешательство, когда политик заметил, что вся эта шумиха вокруг контроля рождаемости была поднята белыми людьми для того, чтобы господствовать над всеми другими расами. Выслушав ее рассказ, я сказал, что ей следовало ответить ему: "Нет, это не так. Мы только хотим помочь вам подрезать ветви фруктовых деревьев, чтобы ваши деревья стали от этого красивее".
Ведь враги/друзья человечества помогают ему подрезать ненужные ветви. Они не дают ему погибнуть от перенаселенности. Поэтому тот, кто умер от малярии или туберкулеза, должен почитаться соотечественниками не меньше, чем тот, кто погиб в битве за свою страну. Ведь своим уходом он освободил жизненное пространство для всех остальных. А бактерии, от которых он пострадал, должны рассматриваться как достойные и благородные его противники. Смысл не в том, что мы должны, начиная с этого времени, отказаться от пенициллина и ДДТ. Мы должны сокращать численность своих врагов, но не стирать их полностью с лица земли. Нам следует научиться видеть себя естественным звеном в цепи взаимодействий и противоборств, симбиозов и отношений типа охотник/ жертва. Ведь только таким образом в природе поддерживается равновесие. Если же какой-то один вид живущих существ одержит на планете окончательную победу, он рано или поздно погубит и себя, и окружающую среду.
Очевидным возражением против "предоставления права на жизнь" нашим естественным врагам - раковым опухолям и насекомым - является наше сочувствие к тем, кто от них пострадал. Легко вот так - теоретически рассуждать о необходимости "подрезать лишние ветки", но когда болезнь останавливает свой выбор на мне, я сразу же бегу к врачу. Сколько найдется добровольцев, которые пожелают послужить делу "прореживания"? В западной цивилизации мы продолжаем кормить детей-уродов, не расстреливаем сумасшедших, не даем голодающим умереть, а больных людей не выгоняем на улицу. Ведь самым священным идеалом нашей культуры является право каждого индивида на справедливость, здоровье и благосостояние, или "жизнь, свободу и поиск счастья". [10]Поэтому утверждение о том, что индивидуальное эго является галлюцинацией, выглядит как надругательство над самыми почитаемыми святынями. Нам кажется, что без них цивилизованный человек снова низойдет на уровень стадного животного или муравьев, когда личность не представляет собой никакой ценности и всегда может быть "пущена в расход".
Во время Второй Мировой войны мой друг летал над Буграми [11]на самолете с китайскими рабочими на борту. Он доставлял их на южную оконечность Бирманской Дороги и обратно домой. Длительный перелет был идеальным временем для азартных игр, но поскольку у игроков было мало наличных, ставкой в игре было условие, что последний проигравший должен выпрыгнуть из самолета. Никаких парашютов. Нашей естественной реакцией на это является впечатление, что эти люди вели себя не по-человечески. Как родные и слуги древних царей, которых заживо хоронили вместе с умершим господином, эти люди кажутся нам, как заметил Томас Манн, "всего лишь лицами без того, что за ними", обычными масками, ролями, которые не имеют никакого высокого назначения и смысла. Они - все равно что пчелы без матки. Какие бы бесчинства англичане ни творили в Индии, их христианская совесть не смогла примириться с древним обычаем сати, который требовал, чтобы вдова совершала самоубийство во время похорон своего мужа. Мы убеждены, что истинно цивилизованные люди - это не очертания облаков в небе и не пустотелые маски, а существа, каждое из которых обладает бесконечной ценностью Бога.
Итак, с одной стороны мы имеем этого священного индивида - уникальную личность, отличную как от природы, так и от Бога. Так ее определяет общество, которое практически одновременно приказывает ей быть и свободной, и послушной. С другой стороны мы имеем кули - "винтик" в индустриально-коллективистской машине, или обычную "рабочую руку" (как часто называют фабричных рабочих). Если мы верим в то, что индивидуальное эго дано каждому человеку от природы и вовсе не является социальной условностью, тогда многим рабочим действительно не позавидуешь. Ведь подавляющее большинство этих людей является угнетенными и разочарованными личностями, хотя общество никогда о них так не скажет.
Однако не исключен и третий подход. Индивида можно рассматривать не как отдельную личность и не как заменимую гуманоидную машину для выполнения скучной работы. Помимо этих возможностей существует еще одно воззрение на человека, согласно которому он представляет собой фокус сознания, проявляющий всю Вселенную. Индивид может быть воплощением Абсолюта или Лика Божьего - иными словами ЭТОГО, как бы мы ЭТО ни называли. Такой подход не противоречит сложившемуся у нас отношению к индивиду как к чему-то священному - фактически он даже акцентирует на этом наше внимание. И в то же время этот подход разрешает парадокс личностного эго, которому удается приобрести "бесценный статус" отдельной независимой личности лишь ценой постоянного страха смерти. Галлюцинация отдельности не дает нам возможности осознать, что лелеять свою отдельность означает обрекать себя на страдания. Мы не видим, что наша так называемая забота о правах и свободах личности это просто другая сторона нашего собственного страха перед смертью или неудачей в жизни. Стараясь подчеркнуть свою отдельность от мира, личность пилит сук, на котором сидит. С каждым днем ее смятение нарастает, ведь она предчувствует, что падение в конце концов неизбежно!
Да будет известно, что иллюзия эго не является неотъемлемой чертой индивида и его человеческого организма. Человек может существовать и выражать свою индивидуальность и без этой иллюзии! Ведь он является неповторимым проявлением Целого точно так же, как каждая ветвь - это уникальный отросток дерева. Чтобы проявить свою индивидуальность, каждая ветвь должна быть у своего основания соединена с деревом, а независимо движущиеся пальцы должны принадлежать одной руке. Едва ли можно преувеличить важность утверждения о том, что различия не подразумевают отделенности. Голова и ноги отличаются по внешнему виду и по функциям, но не существуют при этом сами по себе. И хотя человек не связан со Вселенной физически, как ветвь - с деревом, а ноги - с головой, тем не менее человек и Вселенная соединены, и притом удивительно сложными физическими связями. Смерть индивида - это не переход индивида у другую вселенную, а просто исчезновение одного из проявлений этой вселенной. Труп похож на отпечаток ноги или эхо это растворяющийся след, оставшийся в мире на том месте, где Я перестало животворить.
Таким образом, различие между индивидами имеет великий смысл, ведь разнообразие - украшение жизни. Но этот смысл не становится более глобальным, когда человеку в ходе воспитания в обществе прививают самопротиворечивое определение индивидуальности. Наше общество - то есть мы сами, каждый из нас - определяет человека как замкнутый круг, приказывая ему быть свободным и отдельным от мира. Однако он по сути таковым не является, ведь если бы он был свободным и отдельным, сам этот приказ был бы бессмысленным. При таких условиях обществу удается лишь внушить ему иллюзию отдельности подобно тому, как слова гипнотизера создают иллюзию у испытуемых.
Одураченный таким образом индивид - вместо того, чтобы выполнять свою уникальную функция в мире, - разочаровывается, тратя вес свои силы на достижение самопротиворечивых целей. Поскольку все теперь считают его отдельной личностью, пойманной в неразумной и враждебной Вселенной, его главной задачей становится стремление перехитрить Вселенную и подчинить себе природу. Очевидно, что это абсурдно, и поэтому его учат жить и работать для будущего, ведь в настоящем он никогда не достигнет цели. Вскоре он начинает верить, что его невозможное желание в конце концов исполнится, если не для него, то по крайней мере для его детей. Таким образом, мы вывели тип человеческих существ, которые не способны жить в настоящем - то есть по-настоящему.
Ведь если ты не можешь полноценно жить сейчас, будущее для тебя всегда будет призраком. При этом отпадает всякий смысл делать планы на будущее, потому что ты никогда не сможешь наслаждаться им. Ведь когда твои планы наконец осуществятся, ты будешь уже бредить каким-то другим будущим. Ты никогда, никогда не сможешь развалиться и с полным удовлетворением сказать: "Ну вот, я достиг всего, чего хотел!" За многие годы ты полностью утратил эту способность, потому что тебя всегда готовили для будущего вместо того, чтобы показать тебе, как нужно жить в настоящем.
Другими словами, тебя воспитала и загипнотизировала конвейерная система нашего образования. Ведь для того, чтобы получить образование, человек в наши дни должен преодолеть множество барьеров или ступеней, ведущих, как предполагается, к высшему Успеху. Вначале ясли или детский сад, затем несколько классов начальной школы, где тебя готовят к торжественному мгновению перехода в среднюю школу! Но затем снова ступени, все выше и выше на пути к желанной цели - университету. Здесь, в университете, если ты достаточно смышлен, ты можешь находиться сколь угодно долго, переходя затем в аспирантуру и превращаясь в вечного студента. В противном случае тебя шаг за шагом выведут в великий Внешний Мир, где тебе светит обзавестись семьей и заниматься бизнесом или быть специалистом в какой-то узкой отрасли знаний. Однако день окончания учебы - это очень условное событие, потому что на первой же встрече сотрудников ты снова оказываешься в той же самой старой системе. Здесь тебе посоветуют быстро справляться со своими задачами (и если ты действительно будешь справляться достаточно быстро, круг твоих обязанностей будет расширяться). Твой добросовестный труд будет способствовать продвижению по служебной лестнице к должности менеджера, замдиректора и наконец директора собственного шоу (тогда тебе будет уже лет сорок - сорок пять). Между делом работники соцобеспечения и специалисты по капиталовложениям заинтересуют тебя планами о том, как лучше организовать свой будущий Уход на Пенсию. И тебе покажется, что это - окончательная цель и что, достигнув ее, ты сможешь наконец-то, развалясь в кресле, начать наслаждаться плодами своего труда. Но когда этот день в конце концов наступает, твое многолетнее беспокойство и усердие дают о себе знать слабым сердцем, искусственными зубами, болезнями простаты, импотенцией, прогрессирующей близорукостью и несварением желудка.