Изумление Куай-Гона сменилось горем и злостью на себя. Оби-Ван уходит от него. Ему самому давно следовало сделать первый шаг навстречу. Не забывать, что Оби-Ван — всего-навсего мальчик.
Он заговорил, осторожно подбирая слова:
— Да, положение на планете сложилось такое, что сердце разрывается. Нелегко бросить все здесь, повернуться и уйти. Вот почему я и сделал попытку до отлета наладить отношения между стариками и Молодыми. Но сейчас, падаван, мы должны уйти.
Лицо Оби-Вана стало каменным.
— Оби-Ван, — мягко сказал Куай-Гон. — Все, что ты здесь нашел, у тебя уже есть. Ты джедай. Тебе нужно только одно — уйти подальше и поразмышлять.
— Мне не над чем размышлять, — сквозь зубы ответил Оби-Ван.
— Что ж, ты сделал свой выбор, — проговорил джедай. — Но все-таки ты должен сопровождать меня в Храм. Мне нужно забрать в городе кое-что для Таллы.
Собирай вещи. Когда я вернусь, будь готов к отлету.
Он зашагал обратно к главному туннелю. Оби-Ван не сдвинулся с места.
— Пойдем, падаван, — сказал учитель.
Оби-Ван неохотно поплелся вслед за ним.
Душа Куай-Гона наполнилась беспокойством. В Оби-Ване появился какой-то закрытый уголок, куда не проникали никакие слова. Он никогда раньше не ощущал этого в своем ученике. Мальчику будет полезно вернуться в Храм, почерпнуть мудрости у магистра Йоды. Атмосфера спокойствия поможет Оби-Вану восстановить душевное равновесие.
Вдруг из главного туннеля донеслись крики, грохот, топот бегущих ног. КуайГон ускорил шаг, бросился бежать. Оби-Ван не отставал.
К ним подбежал Нильд.
— Предложение о переговорах было обманом. Старики напали!
Глава 18
Глава 19
Он заговорил, осторожно подбирая слова:
— Да, положение на планете сложилось такое, что сердце разрывается. Нелегко бросить все здесь, повернуться и уйти. Вот почему я и сделал попытку до отлета наладить отношения между стариками и Молодыми. Но сейчас, падаван, мы должны уйти.
Лицо Оби-Вана стало каменным.
— Оби-Ван, — мягко сказал Куай-Гон. — Все, что ты здесь нашел, у тебя уже есть. Ты джедай. Тебе нужно только одно — уйти подальше и поразмышлять.
— Мне не над чем размышлять, — сквозь зубы ответил Оби-Ван.
— Что ж, ты сделал свой выбор, — проговорил джедай. — Но все-таки ты должен сопровождать меня в Храм. Мне нужно забрать в городе кое-что для Таллы.
Собирай вещи. Когда я вернусь, будь готов к отлету.
Он зашагал обратно к главному туннелю. Оби-Ван не сдвинулся с места.
— Пойдем, падаван, — сказал учитель.
Оби-Ван неохотно поплелся вслед за ним.
Душа Куай-Гона наполнилась беспокойством. В Оби-Ване появился какой-то закрытый уголок, куда не проникали никакие слова. Он никогда раньше не ощущал этого в своем ученике. Мальчику будет полезно вернуться в Храм, почерпнуть мудрости у магистра Йоды. Атмосфера спокойствия поможет Оби-Вану восстановить душевное равновесие.
Вдруг из главного туннеля донеслись крики, грохот, топот бегущих ног. КуайГон ускорил шаг, бросился бежать. Оби-Ван не отставал.
К ним подбежал Нильд.
— Предложение о переговорах было обманом. Старики напали!
Глава 18
В туннелях царила сумятица. Все коридоры были забиты детьми, в отчаянии спасавшимися от жестокой битвы, которая разгорелась наверху. Многие были ранены, другие торопились вооружиться и вернуться в бой. Сотни Молодых были застигнуты врасплох в открытых парках и на площадях. Они нуждались в подкреплении.
— Нам нужны врачи. И надо наладить передачу оружия наверх, — сказала Сериза.
— Мы должны ответить ударом на удар! — воскликнул Нильд.
Оби-Ван поспешил к Серизе и Нильду. Лица всех троих были искажены болью.
Хорошо, что падаван помогает им, пока он здесь.
Но они должны немедленно увезти с этой планеты Таллу. Теперь эта задача становилась безотлагательной.
Куай-Гон поспешил к женщине. Талла сидела и внимательно прислушивалась к тому, что происходит вокруг.
Куай-Гон присел на корточки рядом с ней:
— Я собирался вернуться в город, раздобыть для тебя побольше лекарств и нанять планер, но теперь, боюсь, это невозможно. Разгорелась война, и мы должны улететь немедленно.
Она кивнула:
— Не волнуйся, Куай-Гон. Я уже могу идти сама. Твое лекарство помогло. Я дойду, если ты меня поведешь.
Куай-Гон наклонился собрать вещи. Они с Оби-Ваном потеряли свои рюкзаки, но за последние дни ему удалось отыскать кое-что из своих пожитков. Он сложил вещи в мешок, который дала ему Сериза.
Он обернулся, чтобы позвать Оби-Вана, но мальчик уже исчез.
Серизы и Нильда тоже не было. Куай-Гон выронил мешок и обыскал соседние туннели. Заглядывал все дальше и дальше, но безуспешно. Поиски были пустой потерей времени. Оби-Ван, наверное, поднялся на поверхность вместе с Нильдом и Серизой.
Может быть, мальчик решил, что Куай-Гон, как и сказал, пойдет наверх добывать медикаменты. В таком случае Оби-Ван, скорее всего, будет ждать Куай-Гона около звездолета. Мальчик опять ослушался, но Куай-Гон не сомневался: падаван придет к звездолету.
В любом случае время терять было нельзя. Куай-Гон подхватил мешок, помо Талле подняться и зашагал по туннелям к окраине Зеавы.
Оби-Ван, Сериза и Нильд поднялись на поверхность. Городские парки заволокло дымом, отовсюду слышались выстрелы и крики. Трое друзей присели на корточки за разрушенной стеной и огляделись. Над головой кружили звездолеты, они поливали огнем из пушек парк, где собрались Молодые. Ребята бегали сломя голову, ища укрытия, пытались подстрелить боевые корабли из тяжелых ручных минометов. Но звездолеты держались вне досягаемости выстрелов.
— Они зря тратят боеприпасы! — закричал Нильд.
— Наверно, солдаты прилетели на звездолетах с другой базы, — предположила Сериза. — А может, прятались где-нибудь, в месте, о котором мы не знали. Но нам с земли их не отогнать!
Оби-Ван ухватился за стену. Над ними низко, на бреющем полете прошел звездолет. Из переднего ствола вылетели яркие частые вспышки. Траву прорезал огонь бластеров. Девочка, совсем маленькая, метнулась в укрытие.
Но другому мальчику не повезло. Выстрел попал ему в ногу, он упал. Оби-Ван хотел прийти на помощь, но не успел: друг мальчика оттащил его в безопасное место. В душе Оби-Вана вскипела злость. Эти негодяи стреляют в беззащитных детей!
Сериза крепко зажмурила глаза. Ей было невыносимо видеть это побоище.
— Мы должны их остановить, — снова и снова повторяла она.
— Звездолетов только три, — заметил Оби-Ван, окидывая взглядом небо.
— На наш век хватит, — мрачно откликнулся Нильд. — Мы должны организоваться. Если ничего не предпринять, они прогонят половину наших из города!
Нильд обернулся к Оби-Вану:
— Друг, нам снова нужен твой звездолет. Мы должны сразиться с ними в воздухе. С твоим мастерством мы легко расстреляем их, как взорвали сторожевые башни.
Пораженный Оби-Ван не мог произнести ни слова.
— Но вы же сказали, что не будете еще раз просить меня пойти наперекор приказам Куай-Гона, — сказал он наконец.
— Оби-Ван, все переменилось, — умоляюще произнесла Сериза. — Посмотри, что творится вокруг. Гибнут дети. Мы потеряем все, чего достигли, если не сразимся с ними в воздухе. — По щекам Серизы заструились слезы. — Пожалуйста.
В ушах у Оби-Вана звенели крики перепуганных детей. Хотя за стеной его не мог достать огонь со звездолетов, ему казалось, что выстрелы прошивают его тело насквозь. Его душа разрывалась. Все, что он знал, все, что считал серьезным и важным, было поколеблено. Учение джедаев, разбитое на куски, валялось у его ног. Оно ничего не значило по сравнению с тем, что происходило вокруг.
Совсем рядом взорвалась протонная торпеда. Оби-Ван стиснул зубы. В воздух взметнулись комья земли, на головы им посыпался песок.
— Оби-Ван! — закричал Нильд. — Решайся скорее! Выбирай!
По грязным щекам Серизы, оставляя белесые следы, текли крупные слезы. Она ничего не говорила. Только плечи вздрагивали, как у обиженного ребенка.
Неподалеку закричал от боли какой-то малыш.
Оби-Ван понял: он уже сделал свой выбор. Он не мог повернуться спиной к их страданиям. Не мог покинуть друзей в беде. Даже если ради них он потеряет все, что у него есть. Он отдаст и это, и еще гораздо больше.
— Я вернусь, — пообещал Оби-Ван и убежал.
— Нам нужны врачи. И надо наладить передачу оружия наверх, — сказала Сериза.
— Мы должны ответить ударом на удар! — воскликнул Нильд.
Оби-Ван поспешил к Серизе и Нильду. Лица всех троих были искажены болью.
Хорошо, что падаван помогает им, пока он здесь.
Но они должны немедленно увезти с этой планеты Таллу. Теперь эта задача становилась безотлагательной.
Куай-Гон поспешил к женщине. Талла сидела и внимательно прислушивалась к тому, что происходит вокруг.
Куай-Гон присел на корточки рядом с ней:
— Я собирался вернуться в город, раздобыть для тебя побольше лекарств и нанять планер, но теперь, боюсь, это невозможно. Разгорелась война, и мы должны улететь немедленно.
Она кивнула:
— Не волнуйся, Куай-Гон. Я уже могу идти сама. Твое лекарство помогло. Я дойду, если ты меня поведешь.
Куай-Гон наклонился собрать вещи. Они с Оби-Ваном потеряли свои рюкзаки, но за последние дни ему удалось отыскать кое-что из своих пожитков. Он сложил вещи в мешок, который дала ему Сериза.
Он обернулся, чтобы позвать Оби-Вана, но мальчик уже исчез.
Серизы и Нильда тоже не было. Куай-Гон выронил мешок и обыскал соседние туннели. Заглядывал все дальше и дальше, но безуспешно. Поиски были пустой потерей времени. Оби-Ван, наверное, поднялся на поверхность вместе с Нильдом и Серизой.
Может быть, мальчик решил, что Куай-Гон, как и сказал, пойдет наверх добывать медикаменты. В таком случае Оби-Ван, скорее всего, будет ждать Куай-Гона около звездолета. Мальчик опять ослушался, но Куай-Гон не сомневался: падаван придет к звездолету.
В любом случае время терять было нельзя. Куай-Гон подхватил мешок, помо Талле подняться и зашагал по туннелям к окраине Зеавы.
Оби-Ван, Сериза и Нильд поднялись на поверхность. Городские парки заволокло дымом, отовсюду слышались выстрелы и крики. Трое друзей присели на корточки за разрушенной стеной и огляделись. Над головой кружили звездолеты, они поливали огнем из пушек парк, где собрались Молодые. Ребята бегали сломя голову, ища укрытия, пытались подстрелить боевые корабли из тяжелых ручных минометов. Но звездолеты держались вне досягаемости выстрелов.
— Они зря тратят боеприпасы! — закричал Нильд.
— Наверно, солдаты прилетели на звездолетах с другой базы, — предположила Сериза. — А может, прятались где-нибудь, в месте, о котором мы не знали. Но нам с земли их не отогнать!
Оби-Ван ухватился за стену. Над ними низко, на бреющем полете прошел звездолет. Из переднего ствола вылетели яркие частые вспышки. Траву прорезал огонь бластеров. Девочка, совсем маленькая, метнулась в укрытие.
Но другому мальчику не повезло. Выстрел попал ему в ногу, он упал. Оби-Ван хотел прийти на помощь, но не успел: друг мальчика оттащил его в безопасное место. В душе Оби-Вана вскипела злость. Эти негодяи стреляют в беззащитных детей!
Сериза крепко зажмурила глаза. Ей было невыносимо видеть это побоище.
— Мы должны их остановить, — снова и снова повторяла она.
— Звездолетов только три, — заметил Оби-Ван, окидывая взглядом небо.
— На наш век хватит, — мрачно откликнулся Нильд. — Мы должны организоваться. Если ничего не предпринять, они прогонят половину наших из города!
Нильд обернулся к Оби-Вану:
— Друг, нам снова нужен твой звездолет. Мы должны сразиться с ними в воздухе. С твоим мастерством мы легко расстреляем их, как взорвали сторожевые башни.
Пораженный Оби-Ван не мог произнести ни слова.
— Но вы же сказали, что не будете еще раз просить меня пойти наперекор приказам Куай-Гона, — сказал он наконец.
— Оби-Ван, все переменилось, — умоляюще произнесла Сериза. — Посмотри, что творится вокруг. Гибнут дети. Мы потеряем все, чего достигли, если не сразимся с ними в воздухе. — По щекам Серизы заструились слезы. — Пожалуйста.
В ушах у Оби-Вана звенели крики перепуганных детей. Хотя за стеной его не мог достать огонь со звездолетов, ему казалось, что выстрелы прошивают его тело насквозь. Его душа разрывалась. Все, что он знал, все, что считал серьезным и важным, было поколеблено. Учение джедаев, разбитое на куски, валялось у его ног. Оно ничего не значило по сравнению с тем, что происходило вокруг.
Совсем рядом взорвалась протонная торпеда. Оби-Ван стиснул зубы. В воздух взметнулись комья земли, на головы им посыпался песок.
— Оби-Ван! — закричал Нильд. — Решайся скорее! Выбирай!
По грязным щекам Серизы, оставляя белесые следы, текли крупные слезы. Она ничего не говорила. Только плечи вздрагивали, как у обиженного ребенка.
Неподалеку закричал от боли какой-то малыш.
Оби-Ван понял: он уже сделал свой выбор. Он не мог повернуться спиной к их страданиям. Не мог покинуть друзей в беде. Даже если ради них он потеряет все, что у него есть. Он отдаст и это, и еще гораздо больше.
— Я вернусь, — пообещал Оби-Ван и убежал.
Глава 19
Падаван бежал, не останавливаясь. Надо добраться до звездолета раньше КуайГона. Он не хотел идти на открытое столкновение с учителем. Что делать, если Куай-Гон попытается его остановить? Он отбросил эту мысль. Надо, непременно надо прийти туда первым. Талла замедлит продвижение Куай-Гона.
Но он недооценил решительность и быстроту двух рыцарей-джедаев. Сбегая вниз по тропинке, ведущей через каньон, он издалека увидел, как Куай-Гон убирает последние из ветвей, которыми был накрыт звездолет. Талла, наверное, уже на борту.
Куай-Гон заметил мальчика, и Оби-Ван замедлил шаг. На лице учителя мелькнуло радостное облегчение. Куай-Гон решил, что мальчик вернулся, чтобы лететь вместе с ним обратно в Храм. Рыцарь выжидающе стоял у трапа.
Но Оби-Ван не дал Куай-Гону заговорить. Ему невыносимо было бы услышать слова приветствия.
— Я здесь не для того, чтобы лететь обратно, — с ходу выпалил он. — Я пришел взять звездолет.
Радостная улыбка на лице Куай-Гона поблекла. Черты лица застыли.
— Талла уже на борту, — ответил учитель. — Я везу ее на Корускант.
— Я верну корабль, — пообещал Оби-Ван. — Он нужен мне немедленно, но ненадолго. Подождите здесь…
— Нет, — рассерженно ответил Куай-Гон. — Нет, падаван. Я не стану облегчать для тебя предательство. Если решишься на такой шаг, знай, что он труден.
Ни один из них не сдвинулся с места. Но все-таки Оби-Ван понял, что КуайГон готов драться. Так же, как и он сам. Вокруг них клубилась Сила, но она была ни светлая, ни темная — просто растревоженная. Оби-Ван попытался призвать ее на помощь, но не смог. Он будто бы старался удержать в ладони горсть мелкого песка, но тот неумолимо утекал сквозь пальцы.
Ничего другого не оставалось. Вокруг Оби-Вана шел к погибели целый мир. Он должен его спасти. Для этого нужно драться с Куай-Гоном.
Оби-Ван достал световой меч. Куай-Гон помедлил долю секунды. Но двигался он быстрее, поэтому мечи вспыхнули в руках джедаев в один и тот же миг.
В сероватом утреннем свете ярко заблестел зеленый луч в руках Куай-Гона.
Оби-Ван чувствовал, как меч пульсирует в его руке. Куай-Гон не сводил глаз с Оби-Вана.
Страшный миг настал. Теперь нужно сделать шаг вперед и бросить вызов учителю. Сделать хоть одно движение, которое будет истолковано как сигнал к атаке. И вспыхнет бой.
Оби-Ван встретился глазами с Куай-Гоном и увидел в них ту же муку, какая терзала его самого. Внутри у мальчика что-то надломилось, прежняя решимость медленно покинула его. Он не может вступить в бой с учителем.
Оба джедая одновременно опустили оружие. С тихим жужжанием световые мечи погасли.
Наступила такая тишина, что Оби-Ван услышал, как завывает ветер в глубоком ущелье.
— Выбирай, Оби-Ван, — тихо сказал Куай-Гон. — Можешь лететь со мной, можешь остаться. Но знай: если останешься, ты больше не джедай.
Больше не джедай. Готов ли он к этому, самому тяжелому, шагу? Неужели он до этого дошел?
Оби-Ван молчал. Ему казалось, что прошла вечность. Время остановилось.
Неужели это происходит на самом деле? Он умолял Куай-Гона взять его к себе в падаваны, мечтал учиться у него, стремился защищать его и поддерживать, а теперь обнажил против него меч. Этого не может быть. Как он здесь очутился?
Что делает?
Но тут в своей смятенной душе он увидел горящие решимостью глаза Серизы, услышал полные жара слова Нильда. Ощутил запах дыма и битвы, услышал отчаянные крики раненых детей. Увидел баррикады на улицах, стариков, ослепленных ненавистью, не замечающих, что они уничтожают свою планету, убивают свое будущее. Убивают собственных детей.
Он мог бы рассказать Куай-Гону о битве, которая идет в эти минуты на улицах города. Мог бы попробовать. Но он уже пытался. Куай-Гон прав. Надо выбирать.
Оби-Ван ухватился за каменное ядро своей убежденности и почувствовал, что смятение в его душе отступает. Здесь, на Мелиде-Даан, он столкнулся с реальностью, которая оказалась сильнее, чем все науки Храма.
— Здесь я нашел нечто более важное, чем кодекс джедаев, — медленно произнес Оби-Ван. — Дело, за которое стоит не только сражаться, но и умереть.
Оби-Ван протянул Куай-Гону световой меч.
— Можете лететь, Куай-Гон Джинн. Я остаюсь.
Этими словами он будто наотмашь хлестнул Куай-Гона по лицу. Тот поморщился, словно от боли. Не произнося ни слова, посмотрел на световой меч Оби-Вана в своей руке. Могучее тело рыцаря-джедая сотрясалось в мучительной внутренней борьбе.
Оби-Ван нанес учителю страшную рану. Мальчику до смерти захотелось взять свои слова обратно. Но поздно. Слово вылетело — не поймаешь. Он говорил искренне.
Куай-Гон не поднял на него глаз. Не сказал ни слова. Повернулся и пошел к трапу, поднялся в звездолет.
Оби-Ван отступил на шаг. Включились мощные ракетные двигатели. Звездолет плавно оторвался от дна ущелья и мгновенно взмыл в верхние слои атмосферы.
Оби-Ван долго стоял и смотрел вслед, пока звездолет не исчез из виду. Потом повернулся и пошел. Он шел по тропе через ущелье, обратно в Зеаву, к друзьям, к новой жизни.
Его ждали Сериза и Нильд.
Но он недооценил решительность и быстроту двух рыцарей-джедаев. Сбегая вниз по тропинке, ведущей через каньон, он издалека увидел, как Куай-Гон убирает последние из ветвей, которыми был накрыт звездолет. Талла, наверное, уже на борту.
Куай-Гон заметил мальчика, и Оби-Ван замедлил шаг. На лице учителя мелькнуло радостное облегчение. Куай-Гон решил, что мальчик вернулся, чтобы лететь вместе с ним обратно в Храм. Рыцарь выжидающе стоял у трапа.
Но Оби-Ван не дал Куай-Гону заговорить. Ему невыносимо было бы услышать слова приветствия.
— Я здесь не для того, чтобы лететь обратно, — с ходу выпалил он. — Я пришел взять звездолет.
Радостная улыбка на лице Куай-Гона поблекла. Черты лица застыли.
— Талла уже на борту, — ответил учитель. — Я везу ее на Корускант.
— Я верну корабль, — пообещал Оби-Ван. — Он нужен мне немедленно, но ненадолго. Подождите здесь…
— Нет, — рассерженно ответил Куай-Гон. — Нет, падаван. Я не стану облегчать для тебя предательство. Если решишься на такой шаг, знай, что он труден.
Ни один из них не сдвинулся с места. Но все-таки Оби-Ван понял, что КуайГон готов драться. Так же, как и он сам. Вокруг них клубилась Сила, но она была ни светлая, ни темная — просто растревоженная. Оби-Ван попытался призвать ее на помощь, но не смог. Он будто бы старался удержать в ладони горсть мелкого песка, но тот неумолимо утекал сквозь пальцы.
Ничего другого не оставалось. Вокруг Оби-Вана шел к погибели целый мир. Он должен его спасти. Для этого нужно драться с Куай-Гоном.
Оби-Ван достал световой меч. Куай-Гон помедлил долю секунды. Но двигался он быстрее, поэтому мечи вспыхнули в руках джедаев в один и тот же миг.
В сероватом утреннем свете ярко заблестел зеленый луч в руках Куай-Гона.
Оби-Ван чувствовал, как меч пульсирует в его руке. Куай-Гон не сводил глаз с Оби-Вана.
Страшный миг настал. Теперь нужно сделать шаг вперед и бросить вызов учителю. Сделать хоть одно движение, которое будет истолковано как сигнал к атаке. И вспыхнет бой.
Оби-Ван встретился глазами с Куай-Гоном и увидел в них ту же муку, какая терзала его самого. Внутри у мальчика что-то надломилось, прежняя решимость медленно покинула его. Он не может вступить в бой с учителем.
Оба джедая одновременно опустили оружие. С тихим жужжанием световые мечи погасли.
Наступила такая тишина, что Оби-Ван услышал, как завывает ветер в глубоком ущелье.
— Выбирай, Оби-Ван, — тихо сказал Куай-Гон. — Можешь лететь со мной, можешь остаться. Но знай: если останешься, ты больше не джедай.
Больше не джедай. Готов ли он к этому, самому тяжелому, шагу? Неужели он до этого дошел?
Оби-Ван молчал. Ему казалось, что прошла вечность. Время остановилось.
Неужели это происходит на самом деле? Он умолял Куай-Гона взять его к себе в падаваны, мечтал учиться у него, стремился защищать его и поддерживать, а теперь обнажил против него меч. Этого не может быть. Как он здесь очутился?
Что делает?
Но тут в своей смятенной душе он увидел горящие решимостью глаза Серизы, услышал полные жара слова Нильда. Ощутил запах дыма и битвы, услышал отчаянные крики раненых детей. Увидел баррикады на улицах, стариков, ослепленных ненавистью, не замечающих, что они уничтожают свою планету, убивают свое будущее. Убивают собственных детей.
Он мог бы рассказать Куай-Гону о битве, которая идет в эти минуты на улицах города. Мог бы попробовать. Но он уже пытался. Куай-Гон прав. Надо выбирать.
Оби-Ван ухватился за каменное ядро своей убежденности и почувствовал, что смятение в его душе отступает. Здесь, на Мелиде-Даан, он столкнулся с реальностью, которая оказалась сильнее, чем все науки Храма.
— Здесь я нашел нечто более важное, чем кодекс джедаев, — медленно произнес Оби-Ван. — Дело, за которое стоит не только сражаться, но и умереть.
Оби-Ван протянул Куай-Гону световой меч.
— Можете лететь, Куай-Гон Джинн. Я остаюсь.
Этими словами он будто наотмашь хлестнул Куай-Гона по лицу. Тот поморщился, словно от боли. Не произнося ни слова, посмотрел на световой меч Оби-Вана в своей руке. Могучее тело рыцаря-джедая сотрясалось в мучительной внутренней борьбе.
Оби-Ван нанес учителю страшную рану. Мальчику до смерти захотелось взять свои слова обратно. Но поздно. Слово вылетело — не поймаешь. Он говорил искренне.
Куай-Гон не поднял на него глаз. Не сказал ни слова. Повернулся и пошел к трапу, поднялся в звездолет.
Оби-Ван отступил на шаг. Включились мощные ракетные двигатели. Звездолет плавно оторвался от дна ущелья и мгновенно взмыл в верхние слои атмосферы.
Оби-Ван долго стоял и смотрел вслед, пока звездолет не исчез из виду. Потом повернулся и пошел. Он шел по тропе через ущелье, обратно в Зеаву, к друзьям, к новой жизни.
Его ждали Сериза и Нильд.