Уотсон Йэн
Инквизиторы космоса
Йен Уотсон
Инквизиторы космоса
Хронология Вселенной Молота Войны
Тысячелетие Событие
15-е С помощью традиционных околосветовых космических кораблей человечество начинает осваивать соседние звездные системы. Вначале этот процесс развивается очень медленно. От Земли новые колонии отделяет расстояние, для преодоления которого требуются жизни десятков поколений. Колонистам приходится рассчитывать только на собственные силы и местные ресурсы.
20-е Темный век технологии
Открытие "ворп-привода" ускоряет процесс колонизации, и колонии, прежде независимые или корпоративные, входят в федерацию Земли. Происходит первый контакт с инопланетянами (включая вездесущих орков).
Эволюция "навигационного гена" позволяет пилотам совершать более длинные и быстрые прыжки в ворп-пространстве, чем считалось возможным ранее. Кланы великих навигаторов, находившиеся прежде под опекой промышленных и торговых картелей, по праву становятся самостоятельной силой.
Человечество продолжает исследовать и колонизировать галактику. Устанавливаются контакты с элдарами и другими инопланетными расами. Начинается золотой век научных достижений. Дальнейшее развитие "системы шаблонного строительства" (СШС) позволяет начать широкое завоевание межзвездного пространства.
25-е Век раздора
Человечество достигает дальних пределов галактики, завершив прорыв к звездам, начатый более десяти тысячелетий тому назад. Человеческие цивилизации - с бесчисленными малыми колониями и большими перенаселенными планетами - рассеялись по всему космосу. То там, то здесь вспыхивают военные конфликты и разборки местного значения с различными инопланетными расами (особенно с орками), но в целом они не угрожают стабильности космоса, усеянного человеческими колониями. Потом, почти одновременно, происходят две вещи. Первое: почти в каждом колониальном мире начинают появляться люди, обладающие повышенной психической силой. Второе: под натиском широко распространенного безумия, одержимости демонами и междоусобных распрей этих новых "сайкеров" и всей остальной частью человечества начинают распадаться цивилизации. Возникают многочисленные фанатические культы и организации. Они преследуют сайкеров, обвиняя их в колдовстве и дегенеративных мутациях. В это время еще никто не подозревает о появлении существ из ворп пространства (которые впоследствии стали известны как демоны) и той опасности, которую они представляют для человеческого разума.
Ужасные войны рвут человеческую цивилизацию на части. Мелкопоместные империи и клики сражаются друг с другом, а также против флотов орков, тираннидов и других инопланетян, которые только и делают, что выжидают удобного случая, чтобы отхватить часть человеческого пространства. Многие миры становятся жертвами ворптварей, в то время как другие впадают в варварство. Человечество выживает только там, где сайкеров истребляют или держат под контролем. Все это время Земля отрезана от всего остального человечества сильными штормами в искривленном пространстве. Родной дом человечества остается недосягаемым на протяжении нескольких тысяч лет, в результате чего продолжается распад людского сообщества.
30-е Ересь Гора
Человечество балансирует на грани бездны, ведущей к погибели. Это происходит в результате предательства Императора человеческого космоса, совершенного его доверенным лицом, мастером военного искусства Гором. Одержимый демоном из ворп-пространства, Гор уговаривает присоединиться к своему делу величайших воинов человечества - космических десантников. Когда последняя битва кажется проигранной, император встречается с Гором в поединке, в котором ценой утраты своей человеческой сущности побеждает его.
Его физическое существование поддерживается искусствен
ным образом, а психика - за счет человеческих жертвоприношений. Постепенно Император начинает долгий путь по отвое-выванию человеческого космоса. Благодаря созданному Императором психическому навигационному маяку, известному под названием "Астрономикан", заложены основы строительства Империи, той, какой она стала в 41-м тысячелетии. Питаемый умирающими душами сайкеров, которые в противном случае пали бы жертвой ворп-демонов, и управляемый неукротимой волей Императора, Астрономикан в скором времени становится неоценимой помощью навигаторам, стремящимся сквозь пространство. Межзвездные полеты становятся проще и быстрее, в то время как подавление и строгий контроль над сайкерами и ворп-тварями освобождают множество людей из дьявольского плена.
Век Империи В части галактики, известной под именем Империи, человечество ограничено рамками организаций и структур 41-го Администрата. Император все в большей степени удаляется от повседневных забот своих смертных подданных, тем временем Инквизиция не дремлет и неустанно работает, охраняя человечество от опасности, которую представляют неверные сайкеры и ужасные твари, населяющие ворп-мир. Патрульную службу, охраняя пределы Империи от орков, тираннидов и прочих инопланетян, несут армии Империи Гвардия и обладающие сверхчеловеческими способностями Космические десантники. Но все же число сайкеров неуклонно увеличивается, и на арену выходят другие, еще более зловещие существа, присоединившиеся к доминиону Тварей Искаженного пространства.
Часть I
ТРИ БРАТА ТРЕЙЗИОРА
Глава I
Говорят, что на Некромонде рано взрослеешь.
Или рано умираешь, если угодно.
Чтобы повзрослеть в городах-муравейниках, которыми этот мертвый мир усыпан, как папулами, коростой покрывающими лицо чумного трупа, самое разумное - вступить в одну из городских банд. Хотя, с другой стороны, это не дает гарантии выживания.
Мы, кажется, сказали папулы? Неужели эти города-муравейники - не что иное, как простые прыщи? Так оно и есть, с точки зрения продовольственных барж, приходящих на их орбиту из глубин космоса, или с точки зрения транспортного корабля, принадлежащего Имперским Кулакам Космического Десанта. На Некромонде во Дворцовом муравейнике они содержат крепость-монастырь...
Но по мере приближения к ним эти прыщи превращаются в исполинские термитники. Чем меньше становится расстояние, тем отчетливее проступают детали. Постепенно конусы муравьиных куч, вздымающиеся из золы и пепла, приобретают очертания гигантских шпилей, способных пронзить самые высокие облака. Теперь уже с трудом верится, что они могут быть творениями рук человеческих. Более вероятным кажется, что обитаемые горы выросли
из осадочных пород и, подобно раковой опухоли, расползлись по нищенскому ландшафту, бросая вызов силе тяготения. Для каждого из мириад его обитателей каждый муравейник является отдельным миром, расположенным по вертикали.
Обитаемый, мы, кажется, сказали?
Да, в высшей степени так это представляется юному Лександро Д' Аркебузу, родившемуся на привилегированном высшем уровне шпиля Оберон муравейника Трейзиор.
Примерно так - его сверстнику Ереми Веленсу, сыну техников, проживающих на более низком обитаемом уровне Трейзиора.
Ни в коей мере - Биффу Тандришу из подонщиков, влачащих существование в грязном нижнем городе, для которых законы не писаны!
Пути этой троицы, к четырнадцати годам уже достаточно закаленной и битой жизнью, но раз скрещивались, и эти встречи носили беспощадно жестокий характер...
**********************
Отец Лександро, Максимус, служил Расчетчиком при лорде Спинозе, клан которого владел фабриками нижнего обитаемого уровня. На них производились наземные поезда исполин-сжого класса для пересечения пепловых пустошей. Поезда эти были на гусеничном ходу и оснащались тяжелым вооружением, чтобы отражать нападения бесчисленных кочевников.
Естественно, что Д'Аркебуз-старший никогда сам лично не марал рук или, если хотите, своего взора, спускаясь вниз с телохранителями из поместья Спинозы для наблюдения за производственным процессом, за который отвечали кланы технов. Но его сына ничуть не заботили столь прозаические подробности. Тех-ны его интересовали лишь в той мере, в какой могли позабавить и его самого, и его приятелей из банды Великолепных Фантазмов...
Часто Фантазмы - в масках демонов, благоухающие дорогими ароматами, в одеждах из блестящего шелка с аппликациями эротического содержания - с оглушительным ревом проносились на своих реактивных трициклах по широким проспектам верхнего города, по почти безлюдным ночным моллам* в поисках острых ощущений от схваток с другими подобными бандами. Еще они любили вломиться в какой-нибудь модный бар или элегантный бордель, где на несколько часов становились полновластными хозяевами и откуда исчезали за секунды до прибытия Судебного патруля.
Когда же Фантазмам приходилось спускаться со своих родных верхних уровней на территорию фабрик технов, или те отваживались предпринимать прогулки в глубинные соты мерзкого нижнего города, схватки подростков были далеки от шутейных. Вооруженные лазерными пистолетами, которые скрывали под своими шелковыми нарядами, они непременно хотели, как они выражались, "вызвать ожог".
Рафаэло Флоринборк, предводитель Фантазмов, шутил, что выражение, возможно, следовало бы понимать буквально. В сердце Трей зиора, как и в любом другом обитаемом муравейнике Некромонда, пронзая кору планеты до ядра, проходила труба из пластали. Шириной в несколько километров и со стенами толщиной в сотни метров, этот тоннель предназначался для подачи внутреннего планетарного тепла, на котором работали многочисленные электростанции, сооруженные в его стенах, начиная от технического уровня и выше. Тепло преобразовывалось в энергию. Этот исполинский полый термоштырь служил для муравейника своеобразным якорем. - Вот было бы здорово, - заявил Рафаэло, получить доступ к тепловому колодцу. Проделка получилась бы на славу, если бы удалось поймать какого-нибудь зазевавшегося предводителя одной из банд технов или одного из оборванцев нижнего города и сбросить его в сам тепловой колодец - спустить или столкнуть, чтобы в свободном парении летел он вниз десятки и десятки километров в самое чрево преисподней. Интересно, вызовет ли трение во время падения ожоги на теле жертвы? Сварится ли она заживо? Спекутся ли ее легкие и вылезут ли из орбит глаза, а кожа покроется ли волдырями и растрескается ли прежде, чем он пролетит хотя бы сотню метров? Достигнут ли хоть какие-то останки несчастного клокочущей на дне расплавленной магмы? Представьте себе его ощущения, когда мы запустим его! нараспев протянул Рафаэло.
Великолепные Фантазмы прыснули со смеху, похлопывая себя по бокам, обтянутым расписным шелком, благоухающим экзотическими ароматами.
- Вот это будет ожог! - не могли не согласиться они.
Подходы к электростанциям, а следовательно, и к тепловому колодцу, ревниво охраняли банды энергетических кланов. Древние уровни муравейника, расположенные ниже работающих фабричных уровней, были давно покинуты и преданы забвению. В удушающей грязи и мерзости отбросов нижнего города рыскали только банды, промышляющие мародерством и падалью. Там тоже имелись древние порталы, дававшие когда-то доступ к тепловому тоннелю. Большей частью скрытые под горами мусора, но кое-где еще свободные, ворота эти тысячу лет назад были заварены. Но сварка в отдельных местах, как слышал Рафаэло, уже изрядно проржавела.
В ту ночь в зловонном, отравленном гниющими отбросами нижнем городе Великолепные Фантазмы столкнулись с бандой технов, направлявшейся в сторону центрального теплового колодца. Технобанды, подобные этой, были своего рода пограничниками, охранявшими границу, отделяющую сложную цивилизацию наверху от звериной бесчеловечности внизу. Все же эта общественно-полезная служба, добровольно взваленная ими на свои плечи, для Великолепных Фантазмов не имела большого значения. В качестве своей жертвы они с одинаково спокойной душой могли выбрать как техна, так и подонщика.
В удушливом воздухе гниющих отбросов, сумрачных, вонючих лабиринтах катакомб со сводами, укрепленными барочными арками из пласталя, согнувшимися под тяжестью веса муравейника, завязалась драка: банду технов атаковала неожиданно хорошо вооруженная шайка из нижнего города. Подонщики, залегшие в засаду, применили обрезы и гранаты. Когда бой вступил в рукопашную стадию, пошли в ход цепи и ножи. Ответный огонь техны вели из лучеметов и короткоствольных пулеметов. Арки и кучи мусора поглотили не один десяток пуль и плазменных струй; вскоре боеприпасы с обеих сторон изрядно поистощились. Сойдясь в рукопашной, техны пустили в ход собственные клинки с лезвиями из закаленной в энергетическом поле стали. Дробь, выбиваемая пулями, шрапнелью и треском лучевых разрядов, сменилась тишиной, нарушаемой .тяжелым пыхтеньем и свистом и пронзаемой время от времени резкими вскриками. В разгар смертельной схватки в бой ввязались Великолепные Фантазмы. Размахивая лазерными пистолетами и энергетическими стилетами, в развевающихся шелковых нарядах, похожих на фосфоресцирующие крылья радиоактивных мотыльков, в демонических масках со злобной ухмылкой, они были ужасны.
Убивать в ту ночь в их планы не входило; они намеревались взять пленника. Поэтому лучи своего мощного лазерного оружия они использовали только для нанесения легких ожогов, чтобы обратить превосходящие силы подонщиков и технов в бегство,
Из-за гротескно изогнутой арки, с которой свисали нити паутины, выпрыгнул какой-то парень из подонщиков и сорвал маску Лександро, которую, по-видимому, хотел взять в качестве трофея.
Парень был коренаст, его грязные черные волосы украшал десяток цветных бусин, отчего его череп напоминал счеты или кактус, усеянный шариками бутонов. Лицо его хранило следы радиально расходящихся рубцов, окрашенных дегтем или углем. В результате складывалось изображение какого-то многоногого паука-мутанта. Телом ему служил плоский нос парня, а челюстями членистоногого - его острые зубы. Даже в призрачном свете лазерных вспышек было видно, что зеленые глаза парня светятся недюжинным умом, нескрываемой злобой и... восхищением. Он взвесил маску в руке и с любопытством взглянул в лицо ее бывшего владельца, теперь открытое.
На красивом, благородного оливкового цвета лице Лександро никаких шрамов не было. Единственное, что могло привлечь внимание, - рубиновое кольцо, вставленное в правую ноздрю тонкого носа. Обряд инициации при вступлении в банду братства на высоких уровнях не включал нанесение увечий, если не считать эмоциональных переживаний. Глаза у Лександро были темными и блестящими, зубы сияли перламутром, темные волосы уложены в аккуратные локоны и напомажены.
Какое-то время казалось, что парень из нижнего города собирается примерить маску на себя, желая скрыть уродливые черты своего лица, или на несколько мгновений стать отражением Лександро, который жил такой невероятной и непонятной, чуждой жизнью. Парень попытался представить себе эту жизнь, и лицо его тотчас оживилось, отчего вытатуиро-, ванный паук задвигался и задергался.
- Высоко живущая свинья, - услышал Лександро голос, донесшийся откуда-то из темноты; изогнувшись, он увидел парня из технов, такого же высокого, как и он сам, со светлыми волосами. На одной щеке парня были вытатуированы какие-то благочестивые руны. Лазоревый взгляд техна презрительно окинул Лександро, но в нем также чувствовалась легкая зависть.
- Мы гнем на вас спину. Мы играем роль волнолома, заграждаем вас от грязной пены. Все-таки вы смотрите на нас как на игрушки для забавы.
Чтобы богатый отпрыск мог понять его, парень изъяснялся на наречии высших уровней.
- Тогда стань таким, как мы, - насмешливо предложил Лександро. Продирайся наверх. Служи господам. Разделяй наши удовольствия. А пока...
Он поднял лазерный пистолет, навел его на юнца с татуировкой и выстрелил в руку своей мишени. Подонщик выронил свой трофей.
- Моя маска, как мне кажется.
Лександро резко развернулся и выстрелил в другом направлении. Как раз вовремя, поскольку мальчишка из технов собирался метнуть в него нож. Лександро на спине перекатился через кучу отбросов, порвав и запачкав свой шелковый наряд, но маску все же достал. Тем временем старшие фантазмы теснили в его сторону раненого техна. Двое других парней, с которыми он до этого выяснял отношения, поспешно ретировались.
- Мы тут для супчика припасли кое-что! - крикнул Рафаэле Флоринбок, хотя сам отродясь не стоял у плиты. В пурпурной маске демона с надутыми губами он сопровождал упирающегося, орущего воина с татуировкой. Парня в электронаручниках с двух сторон крепко удерживали фантазмы. Разобрать слова в проклятьях воина не представлялось возможным.
- По одному от каждого! - выдохнул Рафаэло. - А сейчас мы предоставим им уникальную возможность получить ожог - один на всю жизнь. Ах, да, скованные вместе, объединенные в своем глубоком исследовании, заключающемся в глубоком погружении в самое основание Трейзиора. Тем самым мы оказываем честь их кланам, удостаиваем наградой их банды. Их имена будут жить в легендах. 'Впервые в истории, высокочтимые однокашники, впервые в истории!
Тем временем фантазмы подталкивали обоих пленников в сторону теплового колодца.
В нижнем городе в основном было холодно и влажно. Исключение составлял только район вблизи теплового тоннеля. Воздух здесь хотя и оставался зловонным, но был заметно мягче. Но уже на подступах ощущалось, что температура заметно выше. Вскоре между колоннами, вздымавшимися среди куч подземного мусора, процессия начала замечать фрагменты обмазанной битумом стены, плавно закруглявшейся в обе стороны. Великолепные Фантазмы знали, что за ними, крадучись и едва не наступая на пятки, следуют техны и подонщики, и поэтому не забывали о лазерном оружии своих против ников. Все же, несмотря на это, невидимое присутствие враждебных кланов как будто забавляло Рафаэло, и он громко и образно живописал картину того, что в скором времени ожидало пленников. Если бы-он не раскрыл своих карт, то как же иначе смогли бы те, кто крался за ними во мраке подземелья, узнать о заключительном акте драмы, свидетелями которой им не суждено было стать?
Наконец процессия достигла стены из плас-таля и, с помощью энергетического оружия срезав проржавевшие насквозь швы сварки,, оказалась в душном коридоре, начинавшемся сразу за порогом ворот. Обшарив внутренности массивной стены, они наконец обнаружили горячий, несмотря на изоляционное покрытие, люк, и открыли его.
Если бы не маски, лица фантазмов непременно пошли бы волдырями, поскольку из люка вырвался вихрь раскаленного воздуха. Поспешно, чтобы не повредить собственную кожу, фантазмы столкнули своих пленников вниз. Крики бедолаг разорвали тишину.
К.огромному всеобщему удивлению, тела несчастных не скрылись из виду, а, вздуваясь пузырями, остались парить на волнах поднимающегося перегретого газа. Казалось, жертвы пытаются оттолкнуться от стены и отплыть в сторону, хотя их обваренные тела на глазах изменялись. Но падать они и не думали. Рафаэло в глубоком разочаровании захлопнул люк и обжег при этом руку.
Затем фантазмы вернулись на свой уровень, чтобы продолжить веселье.
*******
Случилось так, что вскоре после этого происшествия Лександро тоже попал в переделку. Хотя он не свалился в тепловой колодец, но пережил нечто близкое к падению. Лорд Спиноза заявил, что Расчетчик Максимус замешан в каких-то финансовых махинациях. Может статься, это соответствовало действительности, а может и нет. Тщетные попытки оправдаться, предпринятые Д'Аркебузом-старшим, действия не возымели. Таким образом, он, его жена, две испорченные дочери и сын - все они упали до технического уровня. Такое понижение было унизительным и, возможно, смертельно опасным.
Лександро понимал, что задерживаться там ему нельзя, а следует во что бы то ни стало бежать оттуда.
Теперь его отец стал простым Табельщиком и служил клану Дьюкасов, которые, в свою очередь, были подчиненными лорда Спинозы. На них возлагалась обязанность инспектировать субподрядчиков еще более низкого уровня.
Лександро не мог смириться с узкими, извилистыми улочками, змеившимися среди беспорядочно разбросанных, пыхтящих дымом фабрик, изрезанные силуэты которых доминировали в пейзаже. Там, влача жалкое существование, гнули спину многодетные завистливые семьи. Своим трудом они создавали приводные механизмы или патроны, топоры или бронированные доспехи. Не мог Лександро смириться с кишащими народом дворами и мрачными сводчатыми катакомбами, в которые стеклянные кабели доставляли только разжиженные воспоминания о далеком солнечном свете и где лопасти вентиляторов гоняли с места на место массы застояв-шещся воздуха, профильтрованного уже не менее пяти десятков раз. Все это не годилось для жизни пижона, привыкшего носить нелепые, благоухающие шелка. Не прельщала Лександро и сомнительная привилегия подвергнуться операции с целью хирургического изменения тела, чтобы с большей скоростью работать за токарным станком!
К счастью, в районе старшей сестры Трей-зиора Титании, разгорелась свирепая война за рынки сбыта. Трейзиор имел три вершины, представлявших собой трио выгоревших леп-розных гигантесс. В народе их именовали "Три Сестры". Распря привела к разгулу анархии, и местный гарнизон Сил планетной обороны, принимая участие в подавлении особенно тяжелых проявлений общественных беспорядков, нес тяжелые потери. Теперь их командир собирался отправить на усмирение недовольных несколько отрядов, сформированных из банд технов и коммерсантов шпиля Оберон.
Возможно, новобранцев ждала не такая уж плохая судьба...
Они получали возможность выбраться из тех нищ, которые были предопределены для них с рождения, и получить доступ к чему-то более качественному, скажем, к лучшему оружию, возможно, к настоящей пище, не похожей на синтетические конфеты и искусственную кашу. Лидер группировки имел все основания надеяться, что поднимется на несколько ступенек вверх по иерархической лестни це муравейника. Счастливчик мог заслужить благосклонность какого-нибудь влиятельного клана высшего уровня или даже аристократов. Все же Силы планетной обороны давали шанс - пусть и малый, но шанс впоследствии вступить в Имперскую гвардию, навсегда оставить муравейники Некромонда, навевающие клаустрофобию, и увидеть мир. Много других миров, принять участие в войнах...
Поправ гордость, Лександро всеми правдами и неправдами, умасливая и давая взятки, постарался проникнуть в святая святых, в группировку клана Дьюкаса, где получил самую ничтожную должность. Группа эта, как слышал его отец, в скором времени должна была быть мобилизована в армию. Это обстоятельство глубоко огорчало родителей Лександро, ибо его сестры нуждались в братской защите, если надеялись в будущем выйти замуж за отпрысков клана Дьюкаса, и затем, в свою очередь, защищать попранную честь падшего семейства Д'Аркебузов. Исчезновение Лександро могло свести на нет этот шанс.
Но Лександро это ничуть не заботило.
- Это ты вверг нас в неприятности, старик, - сказал он своему отцу.
- Я еще не стар, - патетически возразил отец.
- Но здесь, внизу, ты очень быстро состаришься! - услышал он ответ сына.
...Наконец, желанный день настал, когда отряд клана Дьюкаса, сдав оружие, собрался у блок-поста гарнизона, расположенного за броней подножия муравейника у входа в крепость, откуда уходили наземные поезда.
В вестибюле приемной на скрипучих пластиковых скамьях или на корточках на полу в ожидании своей очереди теснились члены нескольких группировок в возрасте от тринадцати лет и выше. Отбор новобранцев шел чрезвычайно медленно. Усталые солдаты в случае возникновения трений и потасовок направляли короткие стволы обрезов в самую гущу свалки. Без проявлений неприязни и враждебности не обходилось. Члены банд и покрытые шрамами и татуировками солдаты, облаченные в серо-оливковые туники муравейника и обвешанные амулетами, практически ничем друг от друга не отличались, если не считать оружия. По шрамам на лице и татуировкам новобранцев можно было определить их клановую и групповую принадлежность; такие же знаки отличия, украшавшие лица солдат, свидетельствовали об их собственном происхождении.
На стенах, облицованных панелями из плас-таля, висели размазанные голографические плакаты. На одном из них была изображена пышная, нарочитая архитектура Дворцового муравейника, где находился двор повелителя Некромонда. На другом - поезд на колесном ходу, мчащийся по алым и оранжевым дюнам химических отходов в одной из пепловых пустынь. Из вмонтированного в стену динамика доносился хриплый голос, записанный на пленку:
"Здесь царит порядок лорда Хелмора. Здесь царит порядок Императора. Того, кто нарушит покой лорда Хелмора, ждет смерть. Тот, кто нарушит покой Императора, будет проклят..."
Утешительные угрозы, исторгаемые громкоговорителем, оборвал другой голос:
- Следующий: Зен Шарпик, известный под кличкой Ноздря.
К двери, за которой решалась судьба новобранцев, вразвалку направился здоровенный парень с лицом цвета глины, фиолетовым гребнем на голове и с костью в носу. Громилы вроде Ноздри однозначно подходили для армии, конечно, при условии, что тесты не покажут, что у них с головой не все в порядке. Акулы такого типа, попадавшиеся в сети вербовщиков, представляли собой отличное сырье для Гвардии. Но в бандах, как правило, плескалась рыбешка помельче и числом поболее. Некоторых, несомненно, придется отбраковать; в основном, именно эти мальки и были причиной мелких стычек на вербовочном пункте, это они метали друг в друга яростные взгляды.
Инквизиторы космоса
Хронология Вселенной Молота Войны
Тысячелетие Событие
15-е С помощью традиционных околосветовых космических кораблей человечество начинает осваивать соседние звездные системы. Вначале этот процесс развивается очень медленно. От Земли новые колонии отделяет расстояние, для преодоления которого требуются жизни десятков поколений. Колонистам приходится рассчитывать только на собственные силы и местные ресурсы.
20-е Темный век технологии
Открытие "ворп-привода" ускоряет процесс колонизации, и колонии, прежде независимые или корпоративные, входят в федерацию Земли. Происходит первый контакт с инопланетянами (включая вездесущих орков).
Эволюция "навигационного гена" позволяет пилотам совершать более длинные и быстрые прыжки в ворп-пространстве, чем считалось возможным ранее. Кланы великих навигаторов, находившиеся прежде под опекой промышленных и торговых картелей, по праву становятся самостоятельной силой.
Человечество продолжает исследовать и колонизировать галактику. Устанавливаются контакты с элдарами и другими инопланетными расами. Начинается золотой век научных достижений. Дальнейшее развитие "системы шаблонного строительства" (СШС) позволяет начать широкое завоевание межзвездного пространства.
25-е Век раздора
Человечество достигает дальних пределов галактики, завершив прорыв к звездам, начатый более десяти тысячелетий тому назад. Человеческие цивилизации - с бесчисленными малыми колониями и большими перенаселенными планетами - рассеялись по всему космосу. То там, то здесь вспыхивают военные конфликты и разборки местного значения с различными инопланетными расами (особенно с орками), но в целом они не угрожают стабильности космоса, усеянного человеческими колониями. Потом, почти одновременно, происходят две вещи. Первое: почти в каждом колониальном мире начинают появляться люди, обладающие повышенной психической силой. Второе: под натиском широко распространенного безумия, одержимости демонами и междоусобных распрей этих новых "сайкеров" и всей остальной частью человечества начинают распадаться цивилизации. Возникают многочисленные фанатические культы и организации. Они преследуют сайкеров, обвиняя их в колдовстве и дегенеративных мутациях. В это время еще никто не подозревает о появлении существ из ворп пространства (которые впоследствии стали известны как демоны) и той опасности, которую они представляют для человеческого разума.
Ужасные войны рвут человеческую цивилизацию на части. Мелкопоместные империи и клики сражаются друг с другом, а также против флотов орков, тираннидов и других инопланетян, которые только и делают, что выжидают удобного случая, чтобы отхватить часть человеческого пространства. Многие миры становятся жертвами ворптварей, в то время как другие впадают в варварство. Человечество выживает только там, где сайкеров истребляют или держат под контролем. Все это время Земля отрезана от всего остального человечества сильными штормами в искривленном пространстве. Родной дом человечества остается недосягаемым на протяжении нескольких тысяч лет, в результате чего продолжается распад людского сообщества.
30-е Ересь Гора
Человечество балансирует на грани бездны, ведущей к погибели. Это происходит в результате предательства Императора человеческого космоса, совершенного его доверенным лицом, мастером военного искусства Гором. Одержимый демоном из ворп-пространства, Гор уговаривает присоединиться к своему делу величайших воинов человечества - космических десантников. Когда последняя битва кажется проигранной, император встречается с Гором в поединке, в котором ценой утраты своей человеческой сущности побеждает его.
Его физическое существование поддерживается искусствен
ным образом, а психика - за счет человеческих жертвоприношений. Постепенно Император начинает долгий путь по отвое-выванию человеческого космоса. Благодаря созданному Императором психическому навигационному маяку, известному под названием "Астрономикан", заложены основы строительства Империи, той, какой она стала в 41-м тысячелетии. Питаемый умирающими душами сайкеров, которые в противном случае пали бы жертвой ворп-демонов, и управляемый неукротимой волей Императора, Астрономикан в скором времени становится неоценимой помощью навигаторам, стремящимся сквозь пространство. Межзвездные полеты становятся проще и быстрее, в то время как подавление и строгий контроль над сайкерами и ворп-тварями освобождают множество людей из дьявольского плена.
Век Империи В части галактики, известной под именем Империи, человечество ограничено рамками организаций и структур 41-го Администрата. Император все в большей степени удаляется от повседневных забот своих смертных подданных, тем временем Инквизиция не дремлет и неустанно работает, охраняя человечество от опасности, которую представляют неверные сайкеры и ужасные твари, населяющие ворп-мир. Патрульную службу, охраняя пределы Империи от орков, тираннидов и прочих инопланетян, несут армии Империи Гвардия и обладающие сверхчеловеческими способностями Космические десантники. Но все же число сайкеров неуклонно увеличивается, и на арену выходят другие, еще более зловещие существа, присоединившиеся к доминиону Тварей Искаженного пространства.
Часть I
ТРИ БРАТА ТРЕЙЗИОРА
Глава I
Говорят, что на Некромонде рано взрослеешь.
Или рано умираешь, если угодно.
Чтобы повзрослеть в городах-муравейниках, которыми этот мертвый мир усыпан, как папулами, коростой покрывающими лицо чумного трупа, самое разумное - вступить в одну из городских банд. Хотя, с другой стороны, это не дает гарантии выживания.
Мы, кажется, сказали папулы? Неужели эти города-муравейники - не что иное, как простые прыщи? Так оно и есть, с точки зрения продовольственных барж, приходящих на их орбиту из глубин космоса, или с точки зрения транспортного корабля, принадлежащего Имперским Кулакам Космического Десанта. На Некромонде во Дворцовом муравейнике они содержат крепость-монастырь...
Но по мере приближения к ним эти прыщи превращаются в исполинские термитники. Чем меньше становится расстояние, тем отчетливее проступают детали. Постепенно конусы муравьиных куч, вздымающиеся из золы и пепла, приобретают очертания гигантских шпилей, способных пронзить самые высокие облака. Теперь уже с трудом верится, что они могут быть творениями рук человеческих. Более вероятным кажется, что обитаемые горы выросли
из осадочных пород и, подобно раковой опухоли, расползлись по нищенскому ландшафту, бросая вызов силе тяготения. Для каждого из мириад его обитателей каждый муравейник является отдельным миром, расположенным по вертикали.
Обитаемый, мы, кажется, сказали?
Да, в высшей степени так это представляется юному Лександро Д' Аркебузу, родившемуся на привилегированном высшем уровне шпиля Оберон муравейника Трейзиор.
Примерно так - его сверстнику Ереми Веленсу, сыну техников, проживающих на более низком обитаемом уровне Трейзиора.
Ни в коей мере - Биффу Тандришу из подонщиков, влачащих существование в грязном нижнем городе, для которых законы не писаны!
Пути этой троицы, к четырнадцати годам уже достаточно закаленной и битой жизнью, но раз скрещивались, и эти встречи носили беспощадно жестокий характер...
**********************
Отец Лександро, Максимус, служил Расчетчиком при лорде Спинозе, клан которого владел фабриками нижнего обитаемого уровня. На них производились наземные поезда исполин-сжого класса для пересечения пепловых пустошей. Поезда эти были на гусеничном ходу и оснащались тяжелым вооружением, чтобы отражать нападения бесчисленных кочевников.
Естественно, что Д'Аркебуз-старший никогда сам лично не марал рук или, если хотите, своего взора, спускаясь вниз с телохранителями из поместья Спинозы для наблюдения за производственным процессом, за который отвечали кланы технов. Но его сына ничуть не заботили столь прозаические подробности. Тех-ны его интересовали лишь в той мере, в какой могли позабавить и его самого, и его приятелей из банды Великолепных Фантазмов...
Часто Фантазмы - в масках демонов, благоухающие дорогими ароматами, в одеждах из блестящего шелка с аппликациями эротического содержания - с оглушительным ревом проносились на своих реактивных трициклах по широким проспектам верхнего города, по почти безлюдным ночным моллам* в поисках острых ощущений от схваток с другими подобными бандами. Еще они любили вломиться в какой-нибудь модный бар или элегантный бордель, где на несколько часов становились полновластными хозяевами и откуда исчезали за секунды до прибытия Судебного патруля.
Когда же Фантазмам приходилось спускаться со своих родных верхних уровней на территорию фабрик технов, или те отваживались предпринимать прогулки в глубинные соты мерзкого нижнего города, схватки подростков были далеки от шутейных. Вооруженные лазерными пистолетами, которые скрывали под своими шелковыми нарядами, они непременно хотели, как они выражались, "вызвать ожог".
Рафаэло Флоринборк, предводитель Фантазмов, шутил, что выражение, возможно, следовало бы понимать буквально. В сердце Трей зиора, как и в любом другом обитаемом муравейнике Некромонда, пронзая кору планеты до ядра, проходила труба из пластали. Шириной в несколько километров и со стенами толщиной в сотни метров, этот тоннель предназначался для подачи внутреннего планетарного тепла, на котором работали многочисленные электростанции, сооруженные в его стенах, начиная от технического уровня и выше. Тепло преобразовывалось в энергию. Этот исполинский полый термоштырь служил для муравейника своеобразным якорем. - Вот было бы здорово, - заявил Рафаэло, получить доступ к тепловому колодцу. Проделка получилась бы на славу, если бы удалось поймать какого-нибудь зазевавшегося предводителя одной из банд технов или одного из оборванцев нижнего города и сбросить его в сам тепловой колодец - спустить или столкнуть, чтобы в свободном парении летел он вниз десятки и десятки километров в самое чрево преисподней. Интересно, вызовет ли трение во время падения ожоги на теле жертвы? Сварится ли она заживо? Спекутся ли ее легкие и вылезут ли из орбит глаза, а кожа покроется ли волдырями и растрескается ли прежде, чем он пролетит хотя бы сотню метров? Достигнут ли хоть какие-то останки несчастного клокочущей на дне расплавленной магмы? Представьте себе его ощущения, когда мы запустим его! нараспев протянул Рафаэло.
Великолепные Фантазмы прыснули со смеху, похлопывая себя по бокам, обтянутым расписным шелком, благоухающим экзотическими ароматами.
- Вот это будет ожог! - не могли не согласиться они.
Подходы к электростанциям, а следовательно, и к тепловому колодцу, ревниво охраняли банды энергетических кланов. Древние уровни муравейника, расположенные ниже работающих фабричных уровней, были давно покинуты и преданы забвению. В удушающей грязи и мерзости отбросов нижнего города рыскали только банды, промышляющие мародерством и падалью. Там тоже имелись древние порталы, дававшие когда-то доступ к тепловому тоннелю. Большей частью скрытые под горами мусора, но кое-где еще свободные, ворота эти тысячу лет назад были заварены. Но сварка в отдельных местах, как слышал Рафаэло, уже изрядно проржавела.
В ту ночь в зловонном, отравленном гниющими отбросами нижнем городе Великолепные Фантазмы столкнулись с бандой технов, направлявшейся в сторону центрального теплового колодца. Технобанды, подобные этой, были своего рода пограничниками, охранявшими границу, отделяющую сложную цивилизацию наверху от звериной бесчеловечности внизу. Все же эта общественно-полезная служба, добровольно взваленная ими на свои плечи, для Великолепных Фантазмов не имела большого значения. В качестве своей жертвы они с одинаково спокойной душой могли выбрать как техна, так и подонщика.
В удушливом воздухе гниющих отбросов, сумрачных, вонючих лабиринтах катакомб со сводами, укрепленными барочными арками из пласталя, согнувшимися под тяжестью веса муравейника, завязалась драка: банду технов атаковала неожиданно хорошо вооруженная шайка из нижнего города. Подонщики, залегшие в засаду, применили обрезы и гранаты. Когда бой вступил в рукопашную стадию, пошли в ход цепи и ножи. Ответный огонь техны вели из лучеметов и короткоствольных пулеметов. Арки и кучи мусора поглотили не один десяток пуль и плазменных струй; вскоре боеприпасы с обеих сторон изрядно поистощились. Сойдясь в рукопашной, техны пустили в ход собственные клинки с лезвиями из закаленной в энергетическом поле стали. Дробь, выбиваемая пулями, шрапнелью и треском лучевых разрядов, сменилась тишиной, нарушаемой .тяжелым пыхтеньем и свистом и пронзаемой время от времени резкими вскриками. В разгар смертельной схватки в бой ввязались Великолепные Фантазмы. Размахивая лазерными пистолетами и энергетическими стилетами, в развевающихся шелковых нарядах, похожих на фосфоресцирующие крылья радиоактивных мотыльков, в демонических масках со злобной ухмылкой, они были ужасны.
Убивать в ту ночь в их планы не входило; они намеревались взять пленника. Поэтому лучи своего мощного лазерного оружия они использовали только для нанесения легких ожогов, чтобы обратить превосходящие силы подонщиков и технов в бегство,
Из-за гротескно изогнутой арки, с которой свисали нити паутины, выпрыгнул какой-то парень из подонщиков и сорвал маску Лександро, которую, по-видимому, хотел взять в качестве трофея.
Парень был коренаст, его грязные черные волосы украшал десяток цветных бусин, отчего его череп напоминал счеты или кактус, усеянный шариками бутонов. Лицо его хранило следы радиально расходящихся рубцов, окрашенных дегтем или углем. В результате складывалось изображение какого-то многоногого паука-мутанта. Телом ему служил плоский нос парня, а челюстями членистоногого - его острые зубы. Даже в призрачном свете лазерных вспышек было видно, что зеленые глаза парня светятся недюжинным умом, нескрываемой злобой и... восхищением. Он взвесил маску в руке и с любопытством взглянул в лицо ее бывшего владельца, теперь открытое.
На красивом, благородного оливкового цвета лице Лександро никаких шрамов не было. Единственное, что могло привлечь внимание, - рубиновое кольцо, вставленное в правую ноздрю тонкого носа. Обряд инициации при вступлении в банду братства на высоких уровнях не включал нанесение увечий, если не считать эмоциональных переживаний. Глаза у Лександро были темными и блестящими, зубы сияли перламутром, темные волосы уложены в аккуратные локоны и напомажены.
Какое-то время казалось, что парень из нижнего города собирается примерить маску на себя, желая скрыть уродливые черты своего лица, или на несколько мгновений стать отражением Лександро, который жил такой невероятной и непонятной, чуждой жизнью. Парень попытался представить себе эту жизнь, и лицо его тотчас оживилось, отчего вытатуиро-, ванный паук задвигался и задергался.
- Высоко живущая свинья, - услышал Лександро голос, донесшийся откуда-то из темноты; изогнувшись, он увидел парня из технов, такого же высокого, как и он сам, со светлыми волосами. На одной щеке парня были вытатуированы какие-то благочестивые руны. Лазоревый взгляд техна презрительно окинул Лександро, но в нем также чувствовалась легкая зависть.
- Мы гнем на вас спину. Мы играем роль волнолома, заграждаем вас от грязной пены. Все-таки вы смотрите на нас как на игрушки для забавы.
Чтобы богатый отпрыск мог понять его, парень изъяснялся на наречии высших уровней.
- Тогда стань таким, как мы, - насмешливо предложил Лександро. Продирайся наверх. Служи господам. Разделяй наши удовольствия. А пока...
Он поднял лазерный пистолет, навел его на юнца с татуировкой и выстрелил в руку своей мишени. Подонщик выронил свой трофей.
- Моя маска, как мне кажется.
Лександро резко развернулся и выстрелил в другом направлении. Как раз вовремя, поскольку мальчишка из технов собирался метнуть в него нож. Лександро на спине перекатился через кучу отбросов, порвав и запачкав свой шелковый наряд, но маску все же достал. Тем временем старшие фантазмы теснили в его сторону раненого техна. Двое других парней, с которыми он до этого выяснял отношения, поспешно ретировались.
- Мы тут для супчика припасли кое-что! - крикнул Рафаэле Флоринбок, хотя сам отродясь не стоял у плиты. В пурпурной маске демона с надутыми губами он сопровождал упирающегося, орущего воина с татуировкой. Парня в электронаручниках с двух сторон крепко удерживали фантазмы. Разобрать слова в проклятьях воина не представлялось возможным.
- По одному от каждого! - выдохнул Рафаэло. - А сейчас мы предоставим им уникальную возможность получить ожог - один на всю жизнь. Ах, да, скованные вместе, объединенные в своем глубоком исследовании, заключающемся в глубоком погружении в самое основание Трейзиора. Тем самым мы оказываем честь их кланам, удостаиваем наградой их банды. Их имена будут жить в легендах. 'Впервые в истории, высокочтимые однокашники, впервые в истории!
Тем временем фантазмы подталкивали обоих пленников в сторону теплового колодца.
В нижнем городе в основном было холодно и влажно. Исключение составлял только район вблизи теплового тоннеля. Воздух здесь хотя и оставался зловонным, но был заметно мягче. Но уже на подступах ощущалось, что температура заметно выше. Вскоре между колоннами, вздымавшимися среди куч подземного мусора, процессия начала замечать фрагменты обмазанной битумом стены, плавно закруглявшейся в обе стороны. Великолепные Фантазмы знали, что за ними, крадучись и едва не наступая на пятки, следуют техны и подонщики, и поэтому не забывали о лазерном оружии своих против ников. Все же, несмотря на это, невидимое присутствие враждебных кланов как будто забавляло Рафаэло, и он громко и образно живописал картину того, что в скором времени ожидало пленников. Если бы-он не раскрыл своих карт, то как же иначе смогли бы те, кто крался за ними во мраке подземелья, узнать о заключительном акте драмы, свидетелями которой им не суждено было стать?
Наконец процессия достигла стены из плас-таля и, с помощью энергетического оружия срезав проржавевшие насквозь швы сварки,, оказалась в душном коридоре, начинавшемся сразу за порогом ворот. Обшарив внутренности массивной стены, они наконец обнаружили горячий, несмотря на изоляционное покрытие, люк, и открыли его.
Если бы не маски, лица фантазмов непременно пошли бы волдырями, поскольку из люка вырвался вихрь раскаленного воздуха. Поспешно, чтобы не повредить собственную кожу, фантазмы столкнули своих пленников вниз. Крики бедолаг разорвали тишину.
К.огромному всеобщему удивлению, тела несчастных не скрылись из виду, а, вздуваясь пузырями, остались парить на волнах поднимающегося перегретого газа. Казалось, жертвы пытаются оттолкнуться от стены и отплыть в сторону, хотя их обваренные тела на глазах изменялись. Но падать они и не думали. Рафаэло в глубоком разочаровании захлопнул люк и обжег при этом руку.
Затем фантазмы вернулись на свой уровень, чтобы продолжить веселье.
*******
Случилось так, что вскоре после этого происшествия Лександро тоже попал в переделку. Хотя он не свалился в тепловой колодец, но пережил нечто близкое к падению. Лорд Спиноза заявил, что Расчетчик Максимус замешан в каких-то финансовых махинациях. Может статься, это соответствовало действительности, а может и нет. Тщетные попытки оправдаться, предпринятые Д'Аркебузом-старшим, действия не возымели. Таким образом, он, его жена, две испорченные дочери и сын - все они упали до технического уровня. Такое понижение было унизительным и, возможно, смертельно опасным.
Лександро понимал, что задерживаться там ему нельзя, а следует во что бы то ни стало бежать оттуда.
Теперь его отец стал простым Табельщиком и служил клану Дьюкасов, которые, в свою очередь, были подчиненными лорда Спинозы. На них возлагалась обязанность инспектировать субподрядчиков еще более низкого уровня.
Лександро не мог смириться с узкими, извилистыми улочками, змеившимися среди беспорядочно разбросанных, пыхтящих дымом фабрик, изрезанные силуэты которых доминировали в пейзаже. Там, влача жалкое существование, гнули спину многодетные завистливые семьи. Своим трудом они создавали приводные механизмы или патроны, топоры или бронированные доспехи. Не мог Лександро смириться с кишащими народом дворами и мрачными сводчатыми катакомбами, в которые стеклянные кабели доставляли только разжиженные воспоминания о далеком солнечном свете и где лопасти вентиляторов гоняли с места на место массы застояв-шещся воздуха, профильтрованного уже не менее пяти десятков раз. Все это не годилось для жизни пижона, привыкшего носить нелепые, благоухающие шелка. Не прельщала Лександро и сомнительная привилегия подвергнуться операции с целью хирургического изменения тела, чтобы с большей скоростью работать за токарным станком!
К счастью, в районе старшей сестры Трей-зиора Титании, разгорелась свирепая война за рынки сбыта. Трейзиор имел три вершины, представлявших собой трио выгоревших леп-розных гигантесс. В народе их именовали "Три Сестры". Распря привела к разгулу анархии, и местный гарнизон Сил планетной обороны, принимая участие в подавлении особенно тяжелых проявлений общественных беспорядков, нес тяжелые потери. Теперь их командир собирался отправить на усмирение недовольных несколько отрядов, сформированных из банд технов и коммерсантов шпиля Оберон.
Возможно, новобранцев ждала не такая уж плохая судьба...
Они получали возможность выбраться из тех нищ, которые были предопределены для них с рождения, и получить доступ к чему-то более качественному, скажем, к лучшему оружию, возможно, к настоящей пище, не похожей на синтетические конфеты и искусственную кашу. Лидер группировки имел все основания надеяться, что поднимется на несколько ступенек вверх по иерархической лестни це муравейника. Счастливчик мог заслужить благосклонность какого-нибудь влиятельного клана высшего уровня или даже аристократов. Все же Силы планетной обороны давали шанс - пусть и малый, но шанс впоследствии вступить в Имперскую гвардию, навсегда оставить муравейники Некромонда, навевающие клаустрофобию, и увидеть мир. Много других миров, принять участие в войнах...
Поправ гордость, Лександро всеми правдами и неправдами, умасливая и давая взятки, постарался проникнуть в святая святых, в группировку клана Дьюкаса, где получил самую ничтожную должность. Группа эта, как слышал его отец, в скором времени должна была быть мобилизована в армию. Это обстоятельство глубоко огорчало родителей Лександро, ибо его сестры нуждались в братской защите, если надеялись в будущем выйти замуж за отпрысков клана Дьюкаса, и затем, в свою очередь, защищать попранную честь падшего семейства Д'Аркебузов. Исчезновение Лександро могло свести на нет этот шанс.
Но Лександро это ничуть не заботило.
- Это ты вверг нас в неприятности, старик, - сказал он своему отцу.
- Я еще не стар, - патетически возразил отец.
- Но здесь, внизу, ты очень быстро состаришься! - услышал он ответ сына.
...Наконец, желанный день настал, когда отряд клана Дьюкаса, сдав оружие, собрался у блок-поста гарнизона, расположенного за броней подножия муравейника у входа в крепость, откуда уходили наземные поезда.
В вестибюле приемной на скрипучих пластиковых скамьях или на корточках на полу в ожидании своей очереди теснились члены нескольких группировок в возрасте от тринадцати лет и выше. Отбор новобранцев шел чрезвычайно медленно. Усталые солдаты в случае возникновения трений и потасовок направляли короткие стволы обрезов в самую гущу свалки. Без проявлений неприязни и враждебности не обходилось. Члены банд и покрытые шрамами и татуировками солдаты, облаченные в серо-оливковые туники муравейника и обвешанные амулетами, практически ничем друг от друга не отличались, если не считать оружия. По шрамам на лице и татуировкам новобранцев можно было определить их клановую и групповую принадлежность; такие же знаки отличия, украшавшие лица солдат, свидетельствовали об их собственном происхождении.
На стенах, облицованных панелями из плас-таля, висели размазанные голографические плакаты. На одном из них была изображена пышная, нарочитая архитектура Дворцового муравейника, где находился двор повелителя Некромонда. На другом - поезд на колесном ходу, мчащийся по алым и оранжевым дюнам химических отходов в одной из пепловых пустынь. Из вмонтированного в стену динамика доносился хриплый голос, записанный на пленку:
"Здесь царит порядок лорда Хелмора. Здесь царит порядок Императора. Того, кто нарушит покой лорда Хелмора, ждет смерть. Тот, кто нарушит покой Императора, будет проклят..."
Утешительные угрозы, исторгаемые громкоговорителем, оборвал другой голос:
- Следующий: Зен Шарпик, известный под кличкой Ноздря.
К двери, за которой решалась судьба новобранцев, вразвалку направился здоровенный парень с лицом цвета глины, фиолетовым гребнем на голове и с костью в носу. Громилы вроде Ноздри однозначно подходили для армии, конечно, при условии, что тесты не покажут, что у них с головой не все в порядке. Акулы такого типа, попадавшиеся в сети вербовщиков, представляли собой отличное сырье для Гвардии. Но в бандах, как правило, плескалась рыбешка помельче и числом поболее. Некоторых, несомненно, придется отбраковать; в основном, именно эти мальки и были причиной мелких стычек на вербовочном пункте, это они метали друг в друга яростные взгляды.