Страница:
Таким образом, не вызывает никаких сомнений тот факт, что в конце 30-х – начале 40-х годов экономика и военно-промышленный комплекс Советского Союза были нацелены на неизбежность скорой большой войны. Это объясняет стремительное развитие военно-промышленного комплекса страны, разработку многочисленных новых образцов вооружения и военной техники, их массовое производство и внедрение в войска. Правда, последние нередко не успевали качественно освоить новые образцы. Также советское военное руководство не успевало создавать необходимую базу для ремонта и технического обслуживания новых образцов боевой техники и вооружения.
В целом же в агрессивных замыслах фашистской Германии и ее союзников к началу 1941 года сомневаться уже не приходилось. Советский Союз готовился к войне с могучим противником и в материальном отношении в целом был готов к этой схватке.
Оборудование театра военных действий
Планирование военных действий
В целом же в агрессивных замыслах фашистской Германии и ее союзников к началу 1941 года сомневаться уже не приходилось. Советский Союз готовился к войне с могучим противником и в материальном отношении в целом был готов к этой схватке.
Оборудование театра военных действий
В 20-е и 30-е годы руководство многих стран, в том числе и Советского Союза, верило в то, что в случае внезапной агрессии противника прикрытие границ государства смогут обеспечить укрепленные районы (УР).
Для прикрытия старой границы СССР в период с 1929-го по 1938 год было возведено 13 укрепленных районов, из которых для прикрытия территории Украины в границах Киевского военного округа находилось 7 УРов: Коростеньский, Новоград-Волынский, Летичевский, Могилев-Ямпольский, Киевский, Рыбницкий и Тираспольский. Все эти укрепленные районы находились в эксплуатации, но они уже не отвечали требованиям времени, так как могли вести главным образом фронтально-пулеметный огонь, имели недостаточную глубину и необорудованный тыл, слабую сопротивляемость сооружений и малоэффективное внутреннее оборудование.
По решению советского правительства в 1938–1939 годах началось строительство еще 8 укрепрайонов, из которых 5 (Каменец-Подольский, Изяславский, Остропольский, Староконстантиновский, Шепетовский) находились в полосе ответственности Киевского Особого военного округа. Одновременно продолжалось совершенствование уже построенных укрепленных районов. Росло число огневых сооружений различного типа, усиливались препятствия, росло число минных полей. Для усиления противотанковой обороны в дотах устанавливали артиллерийские орудия, усиливали защитные свойства долговременных сооружений.
Масштабы и объем работ, выполняемых строительными организациями, были колоссальными. Так, только в Новоград-Волынском укрепленном районе в 1938–1939 годах было забетонировано 58 долговременных сооружений общим объемом 27 086 м3 (см. таблицу ниже).
Сов. секретно
особой важности
Примечание. Кубатура ж/б указана фактически уложенная без диамантных ровиков, которые в 1938 и 1939 гг. не были бетонированы.
Заместитель начальника инженеров НОВУРа =
подпись = /ОЛЕЙНИКОВ/
Начальник планово-проектной части УНИ НОВУРа =
подпись = /ЗЕМСКИЙ/
16.01.1940 г.
Но далеко не все красные командиры считали укрепленные районы перспективным направлением развития военного искусства и полезными в будущей войне. Часть из них, в том числе и высшего руководящего состава, смотрели на укрепленные районы «как на отжившие и утратившие свое оперативно-тактическое значение», что привело в отдельных округах к принятию решения командованием к их консервации без указаний сверху.
Освободительные походы отодвинули границу СССР на запад, и к концу 1939 года дальнейшее строительство укрепленных районов на прежнем рубеже стало нецелесообразным. Возникла новая проблема – укрепление новых государственных границ Советского Союза. Одновременно необходимо было максимально эффективно использовать наработки в этом вопросе, что делать с только что построенными, но уже «ненужными» долговременными укреплениями, как применять обученный личный состав для строительства УРов, формирования гарнизонов укрепрайонов?
Изменившиеся внешнеполитические условия заставили руководство страны пересмотреть приоритеты и вынудили перенести усилия на возведение новых укреплений с другой конфигурацией границы. Результатом стал третий этап строительства укреплений – возведение (дооборудование) в 1940–1941 годах двадцати укрепленных районов на новой государственной границе, в том числе 7 в полосе Киевского Особого военного округа (Владимир-Волынского, Струмиловского, Рава-Русского, Перемышльского, Ковельского, Верхне-Прутского и Нижне-Прутского). Одновременно началась подготовка к строительству еще трех укрепленных районов (Дунайского, Одесского и Черновицкого).
В плане прикрытия государственной границы Киевского Особого военного округа особый акцент делался на «упорную оборону по линии госграницы», базировавшуюся на отражении агрессии со стороны противника гарнизонами укрепленных районов совместно с войсками полевого наполнения. Так, в частности, всем армиям прикрытия государственной границы Киевского Особого военного округа была отдана директива с целью повышения боевой готовности войск, предназначенных для действий в первых эшелонах объединений. Эта директива за № А1/00211 была отправлена в адрес военных советов 5, 6, 12 и 26-й армий 11 июня 1941 года.
Директива была подписана командующим войсками Киевского Особого военного округа генерал-полковником М.П. Кирпоносом, членом Военного совета округа корпусным комиссаром Н.Н. Вашугиным и начальником штаба округа генерал-лейтенантом М.А. Пуркаевым.
Укрепленные районы, возводившиеся на новой границе, отличались от тех, что остались в глубине страны. Они представляли собой участок местности, оборудованный системой долговременных и полевых фортификационных сооружений, которые готовились для длительной обороны гарнизонами УРов во взаимодействии с общевойсковыми частями и соединениями полевого наполнения. Главным отличием были сами долговременные сооружения.
Начальник Главного военно-инженерного управления Красной Армии в «Соображениях по использованию укрепленных районов по старой западной и северо-западной границе» отмечал, что «существующие укрепрайоны должны быть подготовлены в качестве второй укрепленной зоны, занимаемой полевыми войсками для обороны на широком фронте». Это требовало не только оставления в укрепленных районах на старой государственной границе определенного количества войск и специального оборудования, но и их содержания и обслуживания.
Но на все сил и средств не хватало. Более того, после проведения рекогносцировки нового района пулеметные батальоны имущество и вооружение, принадлежавшие оставляемому укрепленному району, как правило, увозили с собой. Прибывавший на место убывших частей и подразделений личный состав не только не знал укрепленных районов и их внутреннего оборудования, но и не имел средств для ведения боя и обеспечения нормального быта.
Начальник Генерального штаба предвидел такое развитие событий и в начале 1940 года в директиве военным советам Киевского и Западного особых военных округов определил: до возведения укрепленных районов по новой государственной границе существующие укрепленные районы не консервировать, а поддерживать в состоянии боевой готовности. В дальнейшем укрепленные районы Ленинградского, Западного Особого и Киевского Особого военных округов (за исключением Каменец-Подольского и Могилев-Ямпольского) упразднялись. Было приказано «все существующие боевые сооружения в упраздняемых районах законсервировать, организовав их охрану». В первую очередь снимались вооружение, боеприпасы, перископы, телефонные аппараты и различное имущество. Все это должно было размещаться в складах «в полной боевой готовности к выброске на рубеж».
Консервация укрепленных районов, оказавшихся в тылу, должна была проходить организованно. Для каждого из них было приказано «разработать штаты, необходимые для содержания законсервированных сооружений данного укрепленного района и складов для хранения снятого с них оборудования, а также план размещения складов, дислокацию и подчинение обслуживающих подразделений». Главной идеей консервации укрепленных районов было быстрое введение их в строй в случае стремительного продвижения противника в глубь территории СССР. Ввиду различного уровня готовности к введению фортификационных сооружений в строй, они подвергались полной или частичной консервации.
В то же время нужно признать, что часть укрепленных районов так и не была достроена, а оборудование и вооружение осталось в долговременных сооружениях без должной консервации и охраны.
С самого начала в войсках Киевского Особого военного округа в рекогносцировках и строительстве укрепленных районов в предполье и в промежутках между укрепленными районами приняли участие войсковые части. Именно они стали пионерами в возведении новой линии укрепленных районов. Однако это строительство отрывало много времени, и на боевую подготовку как у гарнизонов укрепленных районов, так и у стрелковых частей и соединений катастрофически его не хватало.
Ввиду отсутствия достаточного количества инженерной техники, к строительству укрепленных районов было привлечено огромное число людей. Строительные батальоны и вольнонаемные лишь частично удовлетворили потребность в строительных должностях. Это не могло не сказаться на темпах возведения оборонительных сооружений. Так, планы строительства на ноябрь 1940 года по железобетонным работам были выполнены всего лишь на 50 %. А к рытью противотанковых рвов во многих местах еще не приступали.
Высшее руководство принимало все меры для своевременного выполнения поставленных задач по строительству линии укреплений как в 1940-м, так и в 1941 годах. Однако реалии были таковы, что ни промышленность, ни местные органы, ни военное руководство не были в состоянии выполнить поставленные задачи по строительству укрепленных районов.
Главное военно-инженерное управление Красной Армии, готовя доклад Председателю Комитета обороны при СНК СССР, информировало, что «в 1941 году по выполнению намеченного плана будут прикрыты железобетонными, каменно-бетонными и деревокаменными сооружениями все важнейшие направления по нашим границам».
Для уточнения расположения опорных пунктов и узлов обороны на основных направлениях, привязки сооружений полевого типа и рекогносцировки участков противотанковых и противопехотных препятствий приказами командующего Киевским Особым военным округом были назначены специальные рекогносцировочные комиссии под председательством командиров стрелковых дивизий. Рекогносцировки по плану строительства на 1941 год должны были закончиться 15 октября 1940 года. К 1 ноября 1940 года представлялись титульные списки по оборонительному строительству на 1941 год.
Укрепленные районы, к строительству которых приступили в 1940–1941 годах, отличались от старых схемой построения полос обороны, конструкцией долговременных сооружений и значительно большим удельным весом артиллерийских сооружений для противотанковой обороны. Увеличилась их глубина. Все сооружения должны были иметь более совершенные средства противохимической защиты, вентиляции, отопления, водо– и электроснабжения. Удельный вес сооружений, вооруженных артиллерийскими орудиями, достигал 45 %. На переднем крае создавались противотанковые, а на подступах к дотам – противопехотные заграждения.
Строительство велось высокими темпами, но не реальными для выполнения всех поставленных задач. В тех условиях завершение всего комплекса работ было просто невозможно: для этого не было ни времени, ни средств. Более того, обстановка требовала максимального сокращения сроков на строительство. Несмотря на то что командованием принимались все меры к ускорению оборонительного строительства, планы выполнялись далеко не в полной степени. Кроме того, в округах одновременно велось большое строительство дорог, мостов, землянок для размещения войск и т. п.
Масштабность строительства одновременно нескольких укрепленных районов существенно сказывалась на качестве создаваемых фортификационных сооружений, заграждений и других объектов.
В результате незавершенности строительства по плану 1940 года большинства сооружений возможности их боевого использования были значительно снижены. Во многих уже построенных сооружениях отсутствовали силовые агрегаты и пункты водоснабжения. Оборонительные сооружения вводились в строй с опозданием, по упрощенной схеме, иногда без положенного вооружения.
Для выполнения строительных работ в укрепленных районах в 1941 году распоряжением Наркома обороны были созданы 25 управлений начальника строительства, 140 строительных участков, сформированы 84 строительных батальона, 25 отдельных строительных рот и 17 автомобильных батальонов. С апреля 1941 года к строительству было привлечено 160 саперных батальонов стрелковых корпусов и дивизий, в том числе 41 саперный батальон из внутренних военных округов. Весной 1941 года на строительстве укрепленных районов в полосе Киевского Особого военного округа ежедневно работало почти 90 тысяч человек.
Военный историк А.Г. Хорьков, тщательно изучая вопросы создания укрепленных районов накануне войны, вполне справедливо усомнился в чрезмерной оптимистичности доклада Главного военно-инженерного управления начальнику Генерального штаба, в котором утверждалось, что «материалами и автотранспортом строительство обеспечено, недостающий автотранспорт компенсируется военными советами за счет резервов округов». Так как свободных резервов практически не имелось, то к началу войны строительство даже первой полосы УРов не было закончено.
Не выполнялись и мероприятия по подготовке гарнизонов укрепленных районов. По штатам мирного времени в состав укрепленного района входили: управление коменданта, до трех отдельных пулеметных батальонов, отдельные рота связи и саперная рота. В штат отдельных укрепленных районов были введены артиллерийские полки (трехдивизионного состава) и до 6 взводов капонирной артиллерии. Кроме того, по мобилизационным планам части и подразделения штата мирного времени с началом войны на своей основе развертывали новые формирования – отдельные пулеметные батальоны и пулеметную роту. Отдельные саперная рота и рота связи должны были развертываться в батальоны, а взводы капонирной артиллерии – в батареи. Для доукомплектования гарнизонов укрепленных районов в начале июня 1941 года на учебные сборы из запаса было призвано 38,5 тысячи человек.
Одной из актуальных проблем было сохранение в тайне схемы расположения укрепленных районов, их системы огня, взаимодействия с войсками полевого наполнения, механизированными формированиями. Высшее руководство предпринимало жесткие меры по предупреждению утечки секретной и совершенно секретной информации. Однако нерадивые военнослужащие, гражданский персонал, а порой и шпионы, получали широкие возможности по сбору секретной информации, касающейся укрепленных районов.
В феврале-марте 1941 года Главный военный совет дважды обсуждал вопрос о быстрейшем завершении строительства новых укрепленных районов. Чтобы как-то компенсировать недостающее в них вооружение, решили демонтировать часть артиллерийского вооружения со старых УРов и переместить его на западное и юго-западное направления, временно приспособив орудия под новые сооружения. В то же время на разоружаемых участках было решено сохранить часть вооружения, так как старые укрепленные районы предполагалось использовать в военное время.
16 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР вынесли специальное постановление «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов». Партийное руководство и правительство страны всячески стремились ускорить установку в них артиллерии и другого оборудования. Но одних постановлений было мало.
Ко времени нападения фашистской Германии на СССР план строительства долговременных фортификационных сооружений в укрепленных районах на новой государственной границе был выполнен не более чем на 25 %. К тому моменту удалось построить около 2500 железобетонных сооружений (дотов), но из них лишь около 1000 получили артиллерию. В остальных устанавливались пулеметы.
Таким образом, оборудование театра предстоящих военных действий по рубежу западной границы СССР в предвоенные годы велось достаточно активно. Как по старой, так и по новой границе велось строительство систем укрепленных районов, которые были призваны перекрыть практически все угрожаемые направления и упорной обороной создать условия для выдвижения и развертывания армий прикрытия государственной границы.
В то же время нужно отметить, что задуманный объем инженерных работ по созданию укрепленных районов к началу войны выполнен не был. Только около 18 % из намеченных узлов обороны укрепленных районов, расположенных на новой границе в полосе Киевского Особого военного округа к началу войны были полностью построены, а другие находились в стадии строительства. На этом основании советские историки писали о неготовности линии границы в инженерном отношении.
Это не совсем соответствует правде. Под долговременные оборонительные сооружения к июню 1941 года были отрыты котлованы, другие долговременные оборонительные сооружения были частично или полностью возведены. В районы строящихся ДОС были завезены строительные материалы. Все это в комплексе представляло собой неплохую полосу инженерных заграждений, которую при необходимости можно было легко и быстро приспособить для обороны.
Также необходимо отметить, что в другом отношении оборудование театра предстоящих военных действий в инженерном отношении практически не велось. В приграничной полосе катастрофически не хватало хороших дорог и подъездных путей, не строились мосты, способные выдержать тяжесть танков и других боевых машин, не сооружалось основных и передовых командных пунктов, не прокладывались резервные линии связи. Кроме того, командиры корпусов, дивизий, полков и батальонов своих районов обороны практически не знали, а значит, и не могли их оборудовать в инженерном отношении заранее. Такая оторванность войск от будущих районов обороны, даже при относительно неплохой подготовке последних, предопределяла нерешенность вопроса оборудования театра военных действий в соответствии с возложенными на него задачами.
Для прикрытия старой границы СССР в период с 1929-го по 1938 год было возведено 13 укрепленных районов, из которых для прикрытия территории Украины в границах Киевского военного округа находилось 7 УРов: Коростеньский, Новоград-Волынский, Летичевский, Могилев-Ямпольский, Киевский, Рыбницкий и Тираспольский. Все эти укрепленные районы находились в эксплуатации, но они уже не отвечали требованиям времени, так как могли вести главным образом фронтально-пулеметный огонь, имели недостаточную глубину и необорудованный тыл, слабую сопротивляемость сооружений и малоэффективное внутреннее оборудование.
По решению советского правительства в 1938–1939 годах началось строительство еще 8 укрепрайонов, из которых 5 (Каменец-Подольский, Изяславский, Остропольский, Староконстантиновский, Шепетовский) находились в полосе ответственности Киевского Особого военного округа. Одновременно продолжалось совершенствование уже построенных укрепленных районов. Росло число огневых сооружений различного типа, усиливались препятствия, росло число минных полей. Для усиления противотанковой обороны в дотах устанавливали артиллерийские орудия, усиливали защитные свойства долговременных сооружений.
Характеристика укрепленных районов, возведенных на старой границе СССР в полосе Киевского военного округа в период 1928–1939 гг.
Сов. секретно
особой важности
Ведомость сооружений, забетонированных в 1938 и 1939 гг. по Новоград-Волынскому УРу
Заместитель начальника инженеров НОВУРа =
подпись = /ОЛЕЙНИКОВ/
Начальник планово-проектной части УНИ НОВУРа =
подпись = /ЗЕМСКИЙ/
16.01.1940 г.
Но далеко не все красные командиры считали укрепленные районы перспективным направлением развития военного искусства и полезными в будущей войне. Часть из них, в том числе и высшего руководящего состава, смотрели на укрепленные районы «как на отжившие и утратившие свое оперативно-тактическое значение», что привело в отдельных округах к принятию решения командованием к их консервации без указаний сверху.
Освободительные походы отодвинули границу СССР на запад, и к концу 1939 года дальнейшее строительство укрепленных районов на прежнем рубеже стало нецелесообразным. Возникла новая проблема – укрепление новых государственных границ Советского Союза. Одновременно необходимо было максимально эффективно использовать наработки в этом вопросе, что делать с только что построенными, но уже «ненужными» долговременными укреплениями, как применять обученный личный состав для строительства УРов, формирования гарнизонов укрепрайонов?
Изменившиеся внешнеполитические условия заставили руководство страны пересмотреть приоритеты и вынудили перенести усилия на возведение новых укреплений с другой конфигурацией границы. Результатом стал третий этап строительства укреплений – возведение (дооборудование) в 1940–1941 годах двадцати укрепленных районов на новой государственной границе, в том числе 7 в полосе Киевского Особого военного округа (Владимир-Волынского, Струмиловского, Рава-Русского, Перемышльского, Ковельского, Верхне-Прутского и Нижне-Прутского). Одновременно началась подготовка к строительству еще трех укрепленных районов (Дунайского, Одесского и Черновицкого).
В плане прикрытия государственной границы Киевского Особого военного округа особый акцент делался на «упорную оборону по линии госграницы», базировавшуюся на отражении агрессии со стороны противника гарнизонами укрепленных районов совместно с войсками полевого наполнения. Так, в частности, всем армиям прикрытия государственной границы Киевского Особого военного округа была отдана директива с целью повышения боевой готовности войск, предназначенных для действий в первых эшелонах объединений. Эта директива за № А1/00211 была отправлена в адрес военных советов 5, 6, 12 и 26-й армий 11 июня 1941 года.
Директива была подписана командующим войсками Киевского Особого военного округа генерал-полковником М.П. Кирпоносом, членом Военного совета округа корпусным комиссаром Н.Н. Вашугиным и начальником штаба округа генерал-лейтенантом М.А. Пуркаевым.
Укрепленные районы, возводившиеся на новой границе, отличались от тех, что остались в глубине страны. Они представляли собой участок местности, оборудованный системой долговременных и полевых фортификационных сооружений, которые готовились для длительной обороны гарнизонами УРов во взаимодействии с общевойсковыми частями и соединениями полевого наполнения. Главным отличием были сами долговременные сооружения.
Начальник Главного военно-инженерного управления Красной Армии в «Соображениях по использованию укрепленных районов по старой западной и северо-западной границе» отмечал, что «существующие укрепрайоны должны быть подготовлены в качестве второй укрепленной зоны, занимаемой полевыми войсками для обороны на широком фронте». Это требовало не только оставления в укрепленных районах на старой государственной границе определенного количества войск и специального оборудования, но и их содержания и обслуживания.
Но на все сил и средств не хватало. Более того, после проведения рекогносцировки нового района пулеметные батальоны имущество и вооружение, принадлежавшие оставляемому укрепленному району, как правило, увозили с собой. Прибывавший на место убывших частей и подразделений личный состав не только не знал укрепленных районов и их внутреннего оборудования, но и не имел средств для ведения боя и обеспечения нормального быта.
Начальник Генерального штаба предвидел такое развитие событий и в начале 1940 года в директиве военным советам Киевского и Западного особых военных округов определил: до возведения укрепленных районов по новой государственной границе существующие укрепленные районы не консервировать, а поддерживать в состоянии боевой готовности. В дальнейшем укрепленные районы Ленинградского, Западного Особого и Киевского Особого военных округов (за исключением Каменец-Подольского и Могилев-Ямпольского) упразднялись. Было приказано «все существующие боевые сооружения в упраздняемых районах законсервировать, организовав их охрану». В первую очередь снимались вооружение, боеприпасы, перископы, телефонные аппараты и различное имущество. Все это должно было размещаться в складах «в полной боевой готовности к выброске на рубеж».
Консервация укрепленных районов, оказавшихся в тылу, должна была проходить организованно. Для каждого из них было приказано «разработать штаты, необходимые для содержания законсервированных сооружений данного укрепленного района и складов для хранения снятого с них оборудования, а также план размещения складов, дислокацию и подчинение обслуживающих подразделений». Главной идеей консервации укрепленных районов было быстрое введение их в строй в случае стремительного продвижения противника в глубь территории СССР. Ввиду различного уровня готовности к введению фортификационных сооружений в строй, они подвергались полной или частичной консервации.
В то же время нужно признать, что часть укрепленных районов так и не была достроена, а оборудование и вооружение осталось в долговременных сооружениях без должной консервации и охраны.
С самого начала в войсках Киевского Особого военного округа в рекогносцировках и строительстве укрепленных районов в предполье и в промежутках между укрепленными районами приняли участие войсковые части. Именно они стали пионерами в возведении новой линии укрепленных районов. Однако это строительство отрывало много времени, и на боевую подготовку как у гарнизонов укрепленных районов, так и у стрелковых частей и соединений катастрофически его не хватало.
Ввиду отсутствия достаточного количества инженерной техники, к строительству укрепленных районов было привлечено огромное число людей. Строительные батальоны и вольнонаемные лишь частично удовлетворили потребность в строительных должностях. Это не могло не сказаться на темпах возведения оборонительных сооружений. Так, планы строительства на ноябрь 1940 года по железобетонным работам были выполнены всего лишь на 50 %. А к рытью противотанковых рвов во многих местах еще не приступали.
Высшее руководство принимало все меры для своевременного выполнения поставленных задач по строительству линии укреплений как в 1940-м, так и в 1941 годах. Однако реалии были таковы, что ни промышленность, ни местные органы, ни военное руководство не были в состоянии выполнить поставленные задачи по строительству укрепленных районов.
Главное военно-инженерное управление Красной Армии, готовя доклад Председателю Комитета обороны при СНК СССР, информировало, что «в 1941 году по выполнению намеченного плана будут прикрыты железобетонными, каменно-бетонными и деревокаменными сооружениями все важнейшие направления по нашим границам».
Для уточнения расположения опорных пунктов и узлов обороны на основных направлениях, привязки сооружений полевого типа и рекогносцировки участков противотанковых и противопехотных препятствий приказами командующего Киевским Особым военным округом были назначены специальные рекогносцировочные комиссии под председательством командиров стрелковых дивизий. Рекогносцировки по плану строительства на 1941 год должны были закончиться 15 октября 1940 года. К 1 ноября 1940 года представлялись титульные списки по оборонительному строительству на 1941 год.
Укрепленные районы, к строительству которых приступили в 1940–1941 годах, отличались от старых схемой построения полос обороны, конструкцией долговременных сооружений и значительно большим удельным весом артиллерийских сооружений для противотанковой обороны. Увеличилась их глубина. Все сооружения должны были иметь более совершенные средства противохимической защиты, вентиляции, отопления, водо– и электроснабжения. Удельный вес сооружений, вооруженных артиллерийскими орудиями, достигал 45 %. На переднем крае создавались противотанковые, а на подступах к дотам – противопехотные заграждения.
Строительство велось высокими темпами, но не реальными для выполнения всех поставленных задач. В тех условиях завершение всего комплекса работ было просто невозможно: для этого не было ни времени, ни средств. Более того, обстановка требовала максимального сокращения сроков на строительство. Несмотря на то что командованием принимались все меры к ускорению оборонительного строительства, планы выполнялись далеко не в полной степени. Кроме того, в округах одновременно велось большое строительство дорог, мостов, землянок для размещения войск и т. п.
Масштабность строительства одновременно нескольких укрепленных районов существенно сказывалась на качестве создаваемых фортификационных сооружений, заграждений и других объектов.
В результате незавершенности строительства по плану 1940 года большинства сооружений возможности их боевого использования были значительно снижены. Во многих уже построенных сооружениях отсутствовали силовые агрегаты и пункты водоснабжения. Оборонительные сооружения вводились в строй с опозданием, по упрощенной схеме, иногда без положенного вооружения.
Для выполнения строительных работ в укрепленных районах в 1941 году распоряжением Наркома обороны были созданы 25 управлений начальника строительства, 140 строительных участков, сформированы 84 строительных батальона, 25 отдельных строительных рот и 17 автомобильных батальонов. С апреля 1941 года к строительству было привлечено 160 саперных батальонов стрелковых корпусов и дивизий, в том числе 41 саперный батальон из внутренних военных округов. Весной 1941 года на строительстве укрепленных районов в полосе Киевского Особого военного округа ежедневно работало почти 90 тысяч человек.
Военный историк А.Г. Хорьков, тщательно изучая вопросы создания укрепленных районов накануне войны, вполне справедливо усомнился в чрезмерной оптимистичности доклада Главного военно-инженерного управления начальнику Генерального штаба, в котором утверждалось, что «материалами и автотранспортом строительство обеспечено, недостающий автотранспорт компенсируется военными советами за счет резервов округов». Так как свободных резервов практически не имелось, то к началу войны строительство даже первой полосы УРов не было закончено.
Не выполнялись и мероприятия по подготовке гарнизонов укрепленных районов. По штатам мирного времени в состав укрепленного района входили: управление коменданта, до трех отдельных пулеметных батальонов, отдельные рота связи и саперная рота. В штат отдельных укрепленных районов были введены артиллерийские полки (трехдивизионного состава) и до 6 взводов капонирной артиллерии. Кроме того, по мобилизационным планам части и подразделения штата мирного времени с началом войны на своей основе развертывали новые формирования – отдельные пулеметные батальоны и пулеметную роту. Отдельные саперная рота и рота связи должны были развертываться в батальоны, а взводы капонирной артиллерии – в батареи. Для доукомплектования гарнизонов укрепленных районов в начале июня 1941 года на учебные сборы из запаса было призвано 38,5 тысячи человек.
В феврале-марте 1941 года Главный военный совет дважды обсуждал вопрос о быстрейшем завершении строительства новых укрепленных районов. Чтобы как-то компенсировать недостающее в них вооружение, решили демонтировать часть артиллерийского вооружения со старых УРов и переместить его на западное и юго-западное направления, временно приспособив орудия под новые сооружения. В то же время на разоружаемых участках было решено сохранить часть вооружения, так как старые укрепленные районы предполагалось использовать в военное время.
16 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР вынесли специальное постановление «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов». Партийное руководство и правительство страны всячески стремились ускорить установку в них артиллерии и другого оборудования. Но одних постановлений было мало.
Ко времени нападения фашистской Германии на СССР план строительства долговременных фортификационных сооружений в укрепленных районах на новой государственной границе был выполнен не более чем на 25 %. К тому моменту удалось построить около 2500 железобетонных сооружений (дотов), но из них лишь около 1000 получили артиллерию. В остальных устанавливались пулеметы.
Количество основных сооружений в укрепленных районах на новой границе СССР в полосе Киевского Особого военного округа по состоянию на начало июня 1941 года
В то же время нужно отметить, что задуманный объем инженерных работ по созданию укрепленных районов к началу войны выполнен не был. Только около 18 % из намеченных узлов обороны укрепленных районов, расположенных на новой границе в полосе Киевского Особого военного округа к началу войны были полностью построены, а другие находились в стадии строительства. На этом основании советские историки писали о неготовности линии границы в инженерном отношении.
Это не совсем соответствует правде. Под долговременные оборонительные сооружения к июню 1941 года были отрыты котлованы, другие долговременные оборонительные сооружения были частично или полностью возведены. В районы строящихся ДОС были завезены строительные материалы. Все это в комплексе представляло собой неплохую полосу инженерных заграждений, которую при необходимости можно было легко и быстро приспособить для обороны.
Также необходимо отметить, что в другом отношении оборудование театра предстоящих военных действий в инженерном отношении практически не велось. В приграничной полосе катастрофически не хватало хороших дорог и подъездных путей, не строились мосты, способные выдержать тяжесть танков и других боевых машин, не сооружалось основных и передовых командных пунктов, не прокладывались резервные линии связи. Кроме того, командиры корпусов, дивизий, полков и батальонов своих районов обороны практически не знали, а значит, и не могли их оборудовать в инженерном отношении заранее. Такая оторванность войск от будущих районов обороны, даже при относительно неплохой подготовке последних, предопределяла нерешенность вопроса оборудования театра военных действий в соответствии с возложенными на него задачами.
Планирование военных действий
Параллельно с подготовкой театра военных действий готовились и основные документы оперативно-стратегического характера. По линии Генеральный штаб, штаб военного округа и штаб армии разрабатывались мобилизационные планы и планы оборонительных операций.
Мобилизационный план на 1938–1939 годы (от 29 ноября 1937 года – МП-22), разработанный Генеральным штабом Вооруженных Сил СССР, предусматривал в случае войны развертывание 170 стрелковых и 29 кавалерийских дивизий, 31 танковой бригады, 57 корпусных артиллерийских полков, 43 полков резерва Главного командования. Для вооружения этих соединений и частей нужно было иметь 15 613 танков, 15 218 орудий, 305 780 автомобилей. Кроме того, предусматривалось формирование во вторую очередь еще 30 стрелковых дивизий, 4 артиллерийских полков РГК, 80 авиационных бригад. Общая численность отмобилизованной Красной Армии устанавливалась в 6,5 миллиона человек, а по штатам мирного времени-1,67 миллиона человек.
Этот мобилизационный план (подписи И.В. Сталина, В.М. Молотова, Л.М. Кагановича, К.Е. Ворошилова) предусматривал дальнейший рост стрелковых войск в 1,7 раза, танковых бригад в 2,25 раза, увеличение количества орудий и танков на 50 %, а также увеличение ВВС до 155 авиабригад. Существенного качественного преобразования и реорганизации Красной Армии ни план развития на 1938–1942 годы, ни мобилизационный план на 1938–1939 годы не предусматривали.
Летом 1940 года наркомом обороны, вместо К.Е. Ворошилова, был назначен С.К. Тимошенко, который был истинным представителем высшей военной иерархии советского времени.
Семену Константиновичу Тимошенко к тому времени только что исполнилось 45 лет, из которых 30 лет он находился на военной службе. В годы Первой мировой войны он окончил полковую и пулеметную школы, участвовал в боевых действиях на Юго-Западном и Западном фронтах, стал георгиевским кавалером. В марте 1918 года он вступил в РККА, а Гражданскую войну закончил в должности командира кавалерийской дивизии 1-й Конной армии, которой командовал С.М. Буденный, а членом Военного совета был К.Е. Ворошилов. Это определило дальнейшую судьбу военачальника, который после окончания Высших курсов Военной академии РККА в 1925 году получил в командование кавалерийский корпус. В последующие годы Семен Константинович – командир армейской группы, помощник командующего войсками Белорусского военного округа по кавалерии. С лета 1937 года С.К. Тимошенко – командующий Северо-Кавказского, затем Харьковского, Киевского военных округов, с 1939 года – командарм 1-го ранга. В сентябре-ноябре 1939 года он – командующий войсками Украинского, а в январе-марте 1940 года – Северо-Западного фронтов, которые провели операции по овладению Западной Украиной и по разгрому Финляндии. На основании этого в конце мая С.К. Тимошенко был назначен на пост наркома обороны.
Напомним, что Мобилизационный план, принятый в СССР в 1938 году, не уточнялся до второй половины 1940 года, хотя в этом имелась прямая необходимость в связи с изменением территории СССР в 1939–1940 годах, реорганизацией Красной Армии, опытом советско-финляндской и начавшейся Второй мировой войны. Об этом свидетельствуют акты передачи народного комиссариата обороны К.Е. Ворошиловым и начальником Генерального штаба Б.М. Шапошниковым. В этом акте в 1940 году указывалось: «Мобплана к моменту приема НКО не имеет и армия планомерно отмобилизовываться не может». Новый начальник Генерального штаба К.А. Мерецков указал: «В связи с проведением оргмероприятий, передислокацией частей и изменением границ военных округов действующий мобплан в корне нарушен и требует полной переработки. В настоящее время армия не имеет плана мобилизации».
Данный факт лучше всего свидетельствует о недоработках наркома обороны К.Е. Ворошилова и особенно начальника Генерального штаба Б.М. Шапошникова. Последний, как автор труда «Мозг армии», лучше других понимал значение планирующей роли Генерального штаба, но быстро меняющиеся условия обстановки не позволяли быстро выполнить данную работу. Тем не менее, передавая К.А. Мерецкову руководство Генеральным штабом, он передал ему уже практически готовый мобилизационный план, который Кириллу Афанасьевичу только осталось утвердить.
Кирилл Афанасьевич Мерецков свою военную карьеру начал сразу же после Октябрьской революции в рядах Красной гвардии. В 1922 году, завершив обучение в Военной академии РККА, он сразу же получил назначение на должность начальника штаба дивизии. Во второй половине 20-х годов он поднялся до уровня заместителя начальника штаба Московского военного округа, а после окончания Курсов усовершенствования высшего начальствующего состава стал начальником штаба ведущих (Московского и Белорусского) военных округов. Получив определенный боевой опыт во время войны в Испании, в мае 1937 года Кирилл Афанасьевич был назначен заместителем начальника Генерального штаба. Но в том же году волна репрессий в РККА вывела его на должность командующего войсками вначале Приволжского, а затем Ленинградского военных округов. Во время советско-финляндской войны Мерецков командовал 7-й армией, после чего в августе 1940 года был назначен начальником Генерального штаба РККА.
Мобилизационный план на 1938–1939 годы (от 29 ноября 1937 года – МП-22), разработанный Генеральным штабом Вооруженных Сил СССР, предусматривал в случае войны развертывание 170 стрелковых и 29 кавалерийских дивизий, 31 танковой бригады, 57 корпусных артиллерийских полков, 43 полков резерва Главного командования. Для вооружения этих соединений и частей нужно было иметь 15 613 танков, 15 218 орудий, 305 780 автомобилей. Кроме того, предусматривалось формирование во вторую очередь еще 30 стрелковых дивизий, 4 артиллерийских полков РГК, 80 авиационных бригад. Общая численность отмобилизованной Красной Армии устанавливалась в 6,5 миллиона человек, а по штатам мирного времени-1,67 миллиона человек.
Этот мобилизационный план (подписи И.В. Сталина, В.М. Молотова, Л.М. Кагановича, К.Е. Ворошилова) предусматривал дальнейший рост стрелковых войск в 1,7 раза, танковых бригад в 2,25 раза, увеличение количества орудий и танков на 50 %, а также увеличение ВВС до 155 авиабригад. Существенного качественного преобразования и реорганизации Красной Армии ни план развития на 1938–1942 годы, ни мобилизационный план на 1938–1939 годы не предусматривали.
Сталин И.В. – председатель Государственного Комитета Обороны
Особая надежда возлагалась на танковые войска. Планом развертывания и реорганизации РККА на 1938–1942 годы предусматривалось, что из 20 легких танковых бригад будут выведены восемь, состоящих из танков БТ. Их предстояло свести в четыре танковых корпуса. Остальные шесть бригад танков БТ и столько же бригад танков Т-26 оставались отдельными. Дополнительно к трем имеющимся мотострелковым бригадам предусматривалось формирование еще одной бригады, чтобы в последующем в каждом танковом корпусе было по одной такой бригаде.Летом 1940 года наркомом обороны, вместо К.Е. Ворошилова, был назначен С.К. Тимошенко, который был истинным представителем высшей военной иерархии советского времени.
Семену Константиновичу Тимошенко к тому времени только что исполнилось 45 лет, из которых 30 лет он находился на военной службе. В годы Первой мировой войны он окончил полковую и пулеметную школы, участвовал в боевых действиях на Юго-Западном и Западном фронтах, стал георгиевским кавалером. В марте 1918 года он вступил в РККА, а Гражданскую войну закончил в должности командира кавалерийской дивизии 1-й Конной армии, которой командовал С.М. Буденный, а членом Военного совета был К.Е. Ворошилов. Это определило дальнейшую судьбу военачальника, который после окончания Высших курсов Военной академии РККА в 1925 году получил в командование кавалерийский корпус. В последующие годы Семен Константинович – командир армейской группы, помощник командующего войсками Белорусского военного округа по кавалерии. С лета 1937 года С.К. Тимошенко – командующий Северо-Кавказского, затем Харьковского, Киевского военных округов, с 1939 года – командарм 1-го ранга. В сентябре-ноябре 1939 года он – командующий войсками Украинского, а в январе-марте 1940 года – Северо-Западного фронтов, которые провели операции по овладению Западной Украиной и по разгрому Финляндии. На основании этого в конце мая С.К. Тимошенко был назначен на пост наркома обороны.
Тимошенко С.К. – нарком обороны СССР
Безусловно, Семен Константинович имел большой практический стаж управления войсками. Он мог в качестве добросовестного исполнителя эффективно управлять объединением. В то же время в области стратегического управления всеми вооруженными силами страны он явно не был готов. Не был готов он и к руководству подчиненным ему высшим органом военного управления в лице Генерального штаба. Также не мог он организовать и качественную разработку основных руководящих документов Генеральным штабом.Напомним, что Мобилизационный план, принятый в СССР в 1938 году, не уточнялся до второй половины 1940 года, хотя в этом имелась прямая необходимость в связи с изменением территории СССР в 1939–1940 годах, реорганизацией Красной Армии, опытом советско-финляндской и начавшейся Второй мировой войны. Об этом свидетельствуют акты передачи народного комиссариата обороны К.Е. Ворошиловым и начальником Генерального штаба Б.М. Шапошниковым. В этом акте в 1940 году указывалось: «Мобплана к моменту приема НКО не имеет и армия планомерно отмобилизовываться не может». Новый начальник Генерального штаба К.А. Мерецков указал: «В связи с проведением оргмероприятий, передислокацией частей и изменением границ военных округов действующий мобплан в корне нарушен и требует полной переработки. В настоящее время армия не имеет плана мобилизации».
Данный факт лучше всего свидетельствует о недоработках наркома обороны К.Е. Ворошилова и особенно начальника Генерального штаба Б.М. Шапошникова. Последний, как автор труда «Мозг армии», лучше других понимал значение планирующей роли Генерального штаба, но быстро меняющиеся условия обстановки не позволяли быстро выполнить данную работу. Тем не менее, передавая К.А. Мерецкову руководство Генеральным штабом, он передал ему уже практически готовый мобилизационный план, который Кириллу Афанасьевичу только осталось утвердить.
Кирилл Афанасьевич Мерецков свою военную карьеру начал сразу же после Октябрьской революции в рядах Красной гвардии. В 1922 году, завершив обучение в Военной академии РККА, он сразу же получил назначение на должность начальника штаба дивизии. Во второй половине 20-х годов он поднялся до уровня заместителя начальника штаба Московского военного округа, а после окончания Курсов усовершенствования высшего начальствующего состава стал начальником штаба ведущих (Московского и Белорусского) военных округов. Получив определенный боевой опыт во время войны в Испании, в мае 1937 года Кирилл Афанасьевич был назначен заместителем начальника Генерального штаба. Но в том же году волна репрессий в РККА вывела его на должность командующего войсками вначале Приволжского, а затем Ленинградского военных округов. Во время советско-финляндской войны Мерецков командовал 7-й армией, после чего в августе 1940 года был назначен начальником Генерального штаба РККА.