Страница:
Хотел говорить то, что думает, но вспомнил, что у него нет денег.
Лучшие, самые красивые, возвышенные слова сейчас до того
скомпрометированы газетами и ремесленниками, столько от них пыли, плевков и
ржавчины, что - сколько надо думать и чувствовать, чтобы эти слова
употреблять в их высшем назначении.
Графоман-рецидивист.
Человек, который отказался от общества, великий мещанин. Все знает и
ничего не может.
У всех у них есть один недостаток: они - не ты.
Румяное лицо было искажено несвойственной ему задумчивостью.
Обыватель при упоминании крымских городов ухмыляется неприлично и
мечтательно. В Ялте любой скромный доселе гражданин начинает говорить
"мерси", "пардон" и развратничает.
Пьет сухие вина, которых терпеть не может, старается увлечь на ночную
прогулку каждую официантку.
Писатель. Все знает, а выразить ничего не может, как собака. За него
выражает редактор.
Лжет каждый, а любят тех, кто лжет лучше.
В автобусе наступил на ногу. Татуировка "Гена" на руке: Гена, сойди с
ноги.
Не ищите подлецов. В основном подлости совершают хорошие люди.
Допился до того, что разговаривает трезвым голосом.
Не может обыкновенный человек - только философ. Обыкновенный человек не
выдерживает лести, вероломств, криков. Должен быть выше лести выше всего.
Почему-то как только такой появляется - его убивают.
Охота за счастьем. Одни счастье высиживают, другие - выпрашивают,
третьи - ждут его на большой дороге.
Мы торопимся, но все-таки мы не успеем.
Дайте женщину, из-за которой дерутся все.
Я вспоминаю то одну из своих женщин, то другую. Таким образом, я все
еще продолжаю им изменять.
Обнаглевшие мухи совершали браки на носу у главы семьи.
Воровство - самая ответственная профессия.
Взгляд самоубийцы, - впрочем, по рассмотрении, оказалось, что он может
убить не только себя.
Народу на трамвайной остановке, как поганых под Киевом.
Эти люди любят демонстрировать гордость. Настоящей нет, есть только
показная, и они любят ее демонстрировать.
Когда она пила - все стыдливо отворачивались.
Я не знаю, как должны писать талантливые люди, но мне мои рассказы
даются трудом.
Доменная печь. Создана воспламенять воображение поэтов.
Какое глубокое несчастье - любить по-настоящему или вообразить себе
настоящую любовь.
Вечерело. Романтики пошли выпить и закусить. Занавеска нервно
вздрагивала от ветра.
Все люди кажутся иногда самыми отвратительными типами Достоевского.
Муха, назойливая, как начинающий автор.
Луна спустилась настолько низко, что касалась темных силуэтов домов и
выглядела уже принадлежностью города.
Сегодня я талантлив.
Из природных способностей у него больше всего было развито чувство
долга.
Чувство, с которым он ожидал ее никак нельзя было назвать "томленьем
упованья".
Будем называть друг друга на ты, тем более мы друг друга не уважаем, -
откровенно он ему.
Добр и ласков, как выздоравливающий больной.
Хорошенькая двадцатилетняя девушка - философ. Парадокс.
Старая сводня - луна - вышла.
В час ночи ему был подан трамвай.
Не хотел пить, но из вежливости и уважения к хозяину напился.
Вокзал - место ничего не значащих безнаказанных поцелуев.
На лице у него было написано, что он со временем горько и жестоко
запьет.
Старость неизлечима.
Профессиональный пассажир.
- Вот вы, будущий инженер человеческого организма, скажите, чем
выражается анатомия скуки?
От нее пахло утюгом.
Весна... радость... впрочем, несчастным можно быть и весной.
Он был поэтом, но, кроме огорчения, это слово ему ничего не приносило.
Рассказ ночного сторожа: "Воруют днем. Ночью делать нечего. Совестно
получать деньги..."
По мере того как расширялся кругозор студентки N, юбка ее суживалась.
Каждый человек - государство, которым безраздельно управляет эгоизм.
Если в жизни все ищет противоположности, то его жена должна быть гением
красоты, добра и т.д.
На станции на голландской печи нацарапано: "Пусть волны жизненного моря
не смоют память обо мне".
Боевая подруга рецидивиста.
Жизнь прекрасна, когда вам не жмут ботинки, не болит голова, вас не
выгнали с работы, есть деньги, ждут девушки.
Вдохновение импровизировал на машинке.
Воображение творческих работников занимал большой железный сейф с
деньгами, который стоял в углу.
И вот я вырос из рубашки, в которой родился.
Бывает, что женщине много тепла не надо, бывает, она и дымком
согревается.
Поэзия всегда противоречила жизни.
Мечты, которые сбываются, - не мечты, а планы.
Сколько бы ни старались литературоведы, они никогда не сделают Чехова
сухим и скучным писателем.
В анатомке: "Работайте у нас до конца жизни". Им был нужен скелет.
Имейте дело с красивыми женщинами, потому что, если вы уходите от
некрасивой, вы делаете ее несчастной, а красивая никогда не пропадет.
Старость закладывается в организме человека уже в первые годы жизни (из
медицины).
Лариса. Вполне серьезное предложение:
- Посещай женщину, а встречайся со мной.
Шкловский. Чистота жанра. Не поступок, а путь к поступку. Необходимость
изображения обстоятельств и проч. - все не Америки. Энергичный старик, очень
театральный в манерах, в словах съедает последний слог, видимо, от старости.
Ялта днем и ночью. Посещение дома Чехова. Сергей Георгиевич Брагин,
научный сотрудник. Ветки с деревьев, посаженных Чеховым. Магнолия, аукуба,
японская айва, калина вечнозеленая, гималайский кедр, жасмин, розмарин - все
это посажено Чеховым.
14 февраля. Три происшествия. Видел "8 1/2" Феллини, меня приняли в
Союз писателей, Синявскому и Даниэлю дали соответственно семь и пять лет. "8
1/2" Феллини сбивает с ног, являет желание начать все сначала или молчать в
тряпочку.
Склока. История со слушателем Мишаткиным. "Процесс", протокол в одном
действии.
"Тайга" (пьеса, сценарий). Человек, отказавшийся от родни, от дикости,
пьянства, некрасивости (тайга), но главным образом от незначительности
своей, уходит завоевывать мир. Невзгоды, борьба, успех, зуботычины, драка,
ложь, усталость, предчувствие истины. Возвращение. Но на родине, в бывшей
тайге - новый город (промышленность). Финальная сцена в кафе. Кто он?
21 февраля (1962). Подмосковье из автобуса. Москва увязла в
предместьях.
Тридцать лет вам только по недоразумению.
Сюжет. Тщеславный покойник. Разговор с кладбищенским сторожем.
- Устрою местечко. Рядом академик. Был непьющий, некурящий. Справа
артист. Приятный был человек, известный. Иначе говоря, будете лежать в
культурной компании, на виду.
Сторож серьезен, и обыватель серьезен.
Беспомощно глуп. Так глуп, что даже не в состоянии это скрывать.
24 февраля. Все лучшие известные писатели знамениты тем, что говорили
правду. Ни больше ни меньше - только правду. В двадцатом веке этого
достаточно для того, чтобы прославиться. Ложь стала естественной, как
воздух. Правда сделалась исключительной, парадоксальной, остроумной,
таинственной, поэтической, из ряда вон выходящей. Говорите правду, и вы
будете оригинальны.
Наша журналистика - проституция с благородной целью.
У меня в жизни не было ничего такого, что я желал бы повторить,
вернуть.
Вместо того, чтобы привлечь подчиненную к ответственности, директор
привлек ее к себе.
9 марта. В моей голове, как нож бандита в темной тихой ночи, сверкнул
первый седой волос. Пока один. Но он недолго будет одиноким - жизнь об этом
позаботится. Мне грустно, милая, когда я думаю о том, куда ведет эта
серебряная ниточка. Серебряный дождь.
Она (пишет в письме). Я боюсь, что начнется война и мы никогда не
увидимся.
Ответ. Теплее одевайся, береги себя, войны не будет. По крайней мере до
тех пор, пока мы не встретимся. Если хотят воевать - пусть потерпят.
Уж гипнотизирует лягушку. Против воли она прыгает в его пасть. Так люди
загипнотизированы своим будущим. "Как медленно, - говорят они, - идет время!
Скорей бы весна! Скорей бы 19 лет! Скорей бы завтра! Скорей бы! Скорей бы!"
Куда? В ту же пасть.
11 марта. Юноша. Большое симпатичное бревно. Разжиревший месяц.
Меня удивил Бабель. Яростный, ослепительный стиль.
Огромная медная дверь хлопнула, как гигантская мышеловка.
Улица утонула в синем омуте апрельских сумерек. Потом над черными
крышами стало появляться воспаленное веко луны - большое растерзанное
облако, сделалось тихо... Глаз луны, красный от бессонницы, остановился над
лесом, пристальный и жуткий.
Всходила луна. Лучи ее, как холодные ножи, скользнули по черным лужам.
Луна, засыпав дорогу золотыми брызгами, плюхнулась в грязную темную
лужу.
Жара, пыль. В скверике томится бронзовый Лермонтов.
В зоопарке. Бегемот - ожившая цистерна. Слоненок со старческими
глазами. Тигр ревет, по соседству антилопы. Баба (приезжая):
- Вот ему бы сейчас ту бы вот одну. Вот бы разговелся.
Правда, где она в людях? В этой вот березе, в ее чистосердечной тяге к
солнцу, в ее откровенной радости и т.д.
В душе пусто, как в графине алкоголика. Все израсходовано глупо,
запоем, раскидано, растеряно. Я слышу, как в груди, будто в печной трубе,
воет ветер.
В Москве местожительство его было в Гавриковом переулке у маленькой
церквушки. Две ее маковки тускло переливались скорлупой веков (облупленной).
Сколько чувственного в весеннем обнажении земли. Воздух, разомлевший
снег и вот из-под него - первая проталина, как девичья коленка из-под
платья.
О том, что было... А было-то всего - весенний день, грязная дорога, две
березы...
Считают деньги. Прислушайтесь: этим занят весь мир.
Когда нам было по шестнадцать лет, современная поэзия была безобразной.
И мы перестали верить, что живые поэты на что-то способны. Мы сделались
идолопоклонниками, фарисеями. Настоящие поэты для нас были - Пушкин,
Лермонтов и Есенин.
Зачуханый день.
От нее запах разлуки и ветра.
Виноватыми всегда бывают нелюбимые.
Закат бросил вдогонку своих рыжих собак.
В Минске тоже есть каштаны, но чувствуют они себя здесь примерно так
же, как я...
Киев. Утро 29 апреля. Бульвар Шевченко. В Киев надо приезжать рано
утром и бродить по нему до темноты. На бульваре я принял парад киевских
тополей. Храм. Пасха. Я иду по бульвару, солнце встает за моей спиной
(изумруд росы на акациях), я иду, как воскресший Иисус Христос. Впереди меня
скачет бронзовый Щорс. На бульваре против храма старушки лупят крашеные
яйца.
- Христос воскрес, - говорю им я.
- Воистину воскрес, - рапортуют старушки.
Метро в Киеве построено из тщеславия.
Забыть меня здесь, когда мы рядом, - это значит замуровать меня в толпу
соглядатаев. Это невозможно. Из этой свинцовой стены будет торчать моя к
тебе нежность, так же, как если бы из моей могилы торчала моя рука. Ты этого
не вынесешь.
Работал в цирке цыганом.
Мир с точки зрения невесты.
Октябрь 1961. В дым больной.
Он много мечтал и потому мало имел.
Старики, спекулирующие своим прошлым. Он полез, казалось, не в карман,
а в самую глубину своей души и вырвал из нее рубль.
Люди устраиваются в жизни с такой серьезностью и обстоятельностью, как
будто собираются жить лет пятьсот.
...слова, теплые, как постель тридцатилетней вдовы.
В столице трудно родиться поэту. Москвичи с детства все знают.
Задумчивых в Москве нет. Всех задумчивых в Москве давят машинами. Поэты
родятся в провинции, в столице поэты умирают.
Он ел, хищно пригнувшись над тарелкой.
В 1961 году в Москве действует около 70 церквей. Артисты (московские)
за выступление в хорах получили 13 млн рублей за год.
Черемушки - каменный колхоз.
Могильная темнота (чернота) воды.
Был вечер. Посинели сугробы. Мутный свет матовых фонарей с черных
чугунных столбов падал на лица прохожих. Их лица были задумчивы, до жалости
серьезны, вечерняя тоска остановилась в их глазах. Красные вывески
магазинов, реклама кинотеатра, два прекрасно одетых пижона, женский смех,
беготня. Я нырнул в полуподвал "Гастронома", там почти никого не было. В
серых половинках окна мелькали ноги прохожих. Я смотрел на них. Особенно
бросилось в глаза удручающе согласованное движение проходящих пар. В них мне
казалась каменная поступь тоски.
- В 25 лет еще рано оглядываться, но уже поздно нестись сломя голову.
- Чепуха!
Зрелость - рутина, и счастье - рутина, болото, тупик.
С похмелья. Развертывает утром газету:
- Взглянуть, что делается в трезвом мире.
18-летний парень, феноменально непосредственный и впечатлительный, из
села приехал в город. На улице увидел девушку, влюбился, как будто был
поражен молнией. Шел за ней, но потерял. Целый месяц ходил в этом месте, ни
разу больше не видел. Тоска хуже болезни. Принес в редакцию искреннее,
наивное письмо. "Как найти?" Газетчики. Спивающийся зубоскал. Трезвый
деляга. Водопад цинизма парню надушу.
В этот вечер все девушки казались мне красивыми, как солдату, впервые
получившему увольнение.
Дряхлый мартовский снег кряхтит под ногами.
Он подл, мелочен, злопамятен, но, к счастью, глуп, а потому неопасен.
Все порядочное - сгоряча, все обдуманное - подлость.
Каждый компромисс - скачок к старости и скотству.
- Он оригинален.
- Он дурак, но и в этом он неоригинален.
Людей без мировоззрения надо сажать в тюрьму
Она занималась легким образом жизни.
На голове, на самом темени у него появилось блестящее пятнышко. Там
свила свое гнездышко рутина.
Новый год - новые подлости.
1 января. Казанский вокзал. Поехал, потому что пьян и молод. 15 минут
ходил по перрону, заглядывал в окна вагонов. Не нашел, не видел. Поезда с
московских вокзалов уходят иезуитски бесшумно, плавно, спокойно. Машинист,
как опытный хирург: всадит нож незаметно, ласково и отхватит руку.
Вспоминалась зеленая юность. Кажется, за тем и приезжал, чтобы не видеть, не
встретить. На вокзале обычный бордель - духота, толкучка, кофе в липких,
пропитанных жиром бумажных стаканах.
Каждый нормальный человек знает, что сейчас ищут 102-й элемент в
таблицу Менделеева.
Сюжет. Молодой человек взялся писать честный, беспощадный дневник.
Понял, что почти невозможно, что это самоубийство, ужаснулся. Сжег и весело,
радостно отправился соблазнять чужую жену.
Хомут (рассказ).
Подъедет, подползет поезд дальнего следования, выйдет толстая,
озабоченно разглядывающая сумочки жена, на весь перрон чмокнет в губы,
скажет пустым громким голосом: "Здравствуй, милок", - сунет в руки черный
большой, как саркофаг, чемодан, токнет в руки и другое барахло, скажет еще
(не спросит, а скажет): "Ты здоров, не потеряй сетку..." И - конец!
Пушкин был лохматый безумец. Но он был дворянин и стеснялся своего
безумия.
В тюрьме. В камере рецидивистов. Один поссорился с остальными, проткнул
губы алюминиевой проволокой, замотал. Заставили размотать.
- Зачем замотал?
- А не желаю с вами, с суками, разговаривать.
Из детства. 1946 год. В июле на покосе стрелочник Говорухин поймал
хорька. Принес домой и затеял жарить. Говорушиха изругала его и выгнала из
избы. Он успел схватить сковородку и под бугром, за огородом, у речки
сварил-таки добычу. Говорушиха, пухлая, громадная и разгневанная, стояла на
меже, материлась, грозилась изувечить.
- Сковородку, змей, испоганил!
- Иди, иди сюда, - кричал снизу Говорухин, - попробуй! Ты попробуй - за
милу душу пошыташ! (посчитаешь).
Мариха. Глухая, одинокая, несчастная старуха. В лесу на ягодах мы
взрывали рядом с ней толовые шашки, украденные на складе в каменоломне.
Хотели проверить - глухая ли она, не притворяется ли? Она была абсолютно
глуха.
Аксинья - женщина, вернувшаяся с войны. Глухая, носила солдатские
штаны, не мылась, материлась и пила. Дралась, но никогда не плакала. Даже
пьяная. Говорила мужским зычным голосом. Курила махорку, и было противно
видеть гримасу, с которой она поминутно сплевывала себе под ноги. Работала
за мужика. Только песни пела по-бабьи, высоким, вытягивающим душу голосом.
Мелодия песни, которую пела пьяная Аксинья, сильно походила на тему первой
части из Первой симфонии Чайковского.
Целенаправленный (целеустремленный) идиот.
... как благородные - какое смелое сравнение.
Женщина жалуется на то, что "ты меня не любишь", вместе с тем сама
любила только две недели пока он пренебрегал ею.
Мир состоит из скучных малокультурных женихов и симпатичных
обольстителей.
Талантливо - это когда так, как не должно быть но когда это здорово.
Поцелуй в улыбку.
Первая любовь - это не первая и не последняя. Это та любовь, в которую
мы больше всего вложили самих себя, душу, когда душа у нас еще была.
Чтобы сказать о таком человеке правду, надо дождаться, когда он умрет.
Даже в позу не могу встать - показываются грязные манжеты.
Богатые и бедные - категория старая, но дураки и умные - категория
бессмертная.
В этом мире без неприятностей живут только свиньи и идиоты.
У художника - стог сена - автопортрет. Стог только предлог для
самовыражения.
Я люблю людей, с которыми все может случиться.
От страданий (и болезней) интеллект проступает у людей на лице.
26 января. Центральный дом литераторов. Сатирики. Штук двадцать.
Маститые - весь Олимп. Безыменский, Эмиль Кроткий, Арго, Масс, Бахнов,
Костюковский, Привалов, Егоров. Самый молодой редактор отдела "Вопросы
литературы". Я - мальчишка, провинциал, да еще забился в угол. Со стороны
Привалова было пижонством и бестактностью пригласить меня на эту секцию.
Глупейшее знакомство с Безыменским. Еврей-редактор: "Вы пишите на русском
языке?" - "А вы?" Он думал, я из Якутии. Писательские разговоры. Еще мрачнее
мое посещение. Критика на мою книжку в журнале "Москва". Привалов,
разочарованный моим видом и моим тихим голосом: "Я вас там перехвалил.
Ругать вас еще будут много". (Все натянуто и несерьезно.)
Чем больше человек думает, тем он становится мягче.
Люди умирали и умирают за идеи, которые им не нужны и в которые они, в
общем-то, никогда не верили и не верят.
Дисциплинированная клевета. Слова, настоянные на спирту.
На земле все складывается, как в плохом фантастическом романе: физика,
война, конец мира.
Идеи мы отстоим, но у нас не будет детей. Для кого тогда идеи? С
человека, который знает, что у него не будет внуков, трудно спрашивать. Его
ничем не удивишь. Общечеловеческая точка зрения. Аполитично, вредно. Хорошо,
можно забыть тех, кто умер. Забудем, хотя некоторые из них забвения не
заслуживают. Но как же забывать тех, которые будут, - детей и внуков?
Человечество родит примерно одинаковое количество гениев и знаменитых
убийц. Последние века эта пропорция нарушена и появляются - гениальные
убийцы.
Он был неистощим в выдумывании ее достоинств, мелких очарований.
Любовь - творчество, у бездарных она - нудная драма с утюгом в валенке.
Зубы ему выбили в студенческом кафе "Недотрога".
Улыбчивый мракобес.
Ее любили деликатные ленинградские хулиганы.
Памятник Петру, залив и город. У памятника не сходя с места разжирел
фотограф любитель.
Акимов: Если идея хороша и гуманна - все средства хороши. Формализма
нет.
Мейерхольд - учитель Брехта.
У нас будет все не как у людей: мы будем счастливыми.
Он ударился головой о всемирно известную решетку Летнего сада.
Бог - это бесконечность. Люди, напуганные бесконечностью, выдумали
бога.
Если арестанты стремятся на свободу, значит, свобода есть.
100 рублей на низменные страсти.
Я пользовался успехом в городе Таганроге. Длинная комната двойного
номера, окно в главную улицу. Серые деревья, забор, длинная синяя афиша моей
пьесы, рубаха оказалась велика, резинок для рукавов не оказалось.
Спектакль. Режиссер (мастер более всего разговорного жанра) без вкуса и
меры. Клоунада, балаган. На главной роли актер из оперетты. Зритель доволен.
Автор в театре. Автор кланяется, автор на подмостках. Шампанское. Ночью у
актеров.
Выгнали потому, что он оказался умнее, чем от него требовалось.
Комары приняли нас за лошадей.
Еврейка Белла. Хорошие, умные, интересные люди. Один играл Шопена,
читал Блока, говорил: "Такие, как вы, встречаются так редко..." и проч.
Ночью, когда провожал, в пустом сквере, осенью (было холодно), вдруг повалил
ее на скамейку. Она едва вырвалась. Он на ее глазах остановил такси и
укатил, оставив ее в два часа ночи (осень, без плаща) в трех километрах от
дома.
Второй тоже очень умный, интересный, чуткий, из Ленинграда (она была
знакома с ним давно.) Иногда они встречались. Она считала его настоящим.
Последний раз встретились в Москве, на Казанском вокзале. F Белла была со
своим знакомым, другом этого самого, тоже умным и интересным. Тот первый
подошел к ним и увел товарища искать женщин на ночь:
- Вдвоем легче, - сказал он и извинился.
Она не теряет надежды встретить умного, интересного и "чистого"
человека. Она говорит, что ей 24 года, но ей лет 28-30. У нее правильные
черты лица, обжигающие иудейские глаза, но уже в морщинках.
Писатель (журналист). Сколько его ни бей - не выбьешь ни одного образа.
Липкое, захватанное сравнение.
Иркутск. Город, который стал чужим. Умиления возвращения не получилось.
Все города в дождь одинаковы. Все города в дождь красивы, молоды и
меланхоличны.
Он посадил ее в автобус и долго еще (от безделья) бежал за ним.
Деньги кончились и добродетель восторжествовала.
Жену себе искать надо ходить на симфонические концерты.
Одноглазый ЗИС заглатывал черную дорогу.
Я ненавижу секундную стрелку (стареющая женщина).
Удручающе правильный.
В боксерскую секцию его привела мизантропия.
Признание в любви всегда театрально... Огорчал только ее нос, который
очень походил на гимнастический снаряд.
Сюжет "Осудили". На курорте. Двое осуждают одну женщину. "Они были друг
другом чрезвычайно довольны". Приходит кто-то и говорит, что эта женщина
просит ее куда-то проводить (на лыжах). Оба встают...
На 35-м году жизни у него прорезался талант, между тем как Лермонтов
закруглялся к 26 годам.
Он был болен... и обожал свою болезнь.
В кредит он мог пользоваться только любовью.
- Композитор? Там Шуберт какую-то симфонию не закончил. Валяйте -
закончите.
Намек на сюжет "Тополя". Поэт (художник). Вся молодость была посвящена
одному и тому же (дому, девушке, тополям). Все кончилось, ничего не
осталось. Грустно и обидно.
Сюжет. Старик-швейцар. Всю жизнь сидит около аудитории, где один
преподаватель много лет читает одну и ту же лекцию. Однажды в его отсутствие
швейцар его замещает.
Он думал, что нетерпение это от того, что он хочет как можно скорее ее
увидеть; на самом же деле ему просто было утомительно ждать.
24 февраля.
Дали образование - отвлекли от дела.
"Ярмарка". Чтение "Ярмарки".
Писатели. Всю жизнь воюют с практичностью, с жирными, но на этом
неплохо зарабатывают. В конце концов жиреют и делают какую попало работу.
Перед смертью думать о своей репутации? А ведь вся жизнь - это перед
смертью.
- Она замужем за профессором.
- Она счастлива?
- Ты считаешь, что к тому же она еще и должна быть счастлива?
Достаточно, что она замужем за профессором.
А.Т.Т.: - А помирать все-таки придется.
Неразделенная любовь к литературе.
Красная Пахра. Твардовский о Маршаке:
- Некому прочесть стихи, чтобы тряслись руки.
Оказывается, мы жили в бараке, который в прежние времена был
пересыльной тюрьмой. Теперь его сносят.
Бах. Месса "Евангелие от Матфея", часть первая. Не воспоминание, но то,
о чем можно только мечтать, чего можно только желать, но чего не бывает и не
может быть на самом деле.
Новый, 1969 год. Общага, суета, упадок и разгильдяйство. Ничего не
осуществлено, все неясно, все так легкомысленно, безразлично и, кажется,
дешево. На улице мокро и туманно. Если позволит господь, в этом году мне
будет 32 года.
У бывших боксеров повышенная чувствительность и тяга к доброте.
Дуэты. Пьеса из одноактных пьес, объедин. театральным действием.
"Кефир - каждый вечер".
Начать сначала - из "Утиной охоты".
(?) История с лягушатником.
(?) Пожилые влюбленные.
"Дом окнами в поле" - по-другому.
Пожилые влюбленные. Комедия.
Несравненный Наконечников.
[1970]
Ялта. Запах тлена, время года неопределенное, сырость, зловоние
лечебных вод, по городу - апокалипсическое количество кошек.
Арбузов.
1. Единственность: Я не скажу - никто не скажет.
2. Свод советов о ясности "Выходов из положения" - чепуха.
Задача художника - выбить людей из машинальности.
Работа начинается с беспокойства. Он медленно реализует замысел. У него
9 пьес в утробе. Они живут и растут там своей жизнью. Они претерпевают
изменения, но "сделало это не много".
Замысел должен быть зрелым. Часто нас волнует колебание воздуха и, мы
за стол - сгоряча. Театр будет двигаться в сторону камерности, психологии от
-острых сюжетов.
Добавить герою ничего нельзя, в нем можно только открыть то новое и
неожиданное, что заложено и что ты увидел в нем одном.
У Арбузова до 30 лет не было квартиры.
- За столом художник должен быть нахальным: я лучше всех! Лучше Чехова
и Толстого.
Шекспиром надо восхищаться (и Чеховым). Гениальная пьеса Ибсена "Борьба
за престол".
Ренуар и "Вас где-то ждут" и разговор Гете с Эккерманом. Письмо
Флобера. Дневник Делакруа. Надо выбирать собеседников. Себя надо беречь,
холить, ухаживать за собой - потому что ты - аппарат.
Лучшие, самые красивые, возвышенные слова сейчас до того
скомпрометированы газетами и ремесленниками, столько от них пыли, плевков и
ржавчины, что - сколько надо думать и чувствовать, чтобы эти слова
употреблять в их высшем назначении.
Графоман-рецидивист.
Человек, который отказался от общества, великий мещанин. Все знает и
ничего не может.
У всех у них есть один недостаток: они - не ты.
Румяное лицо было искажено несвойственной ему задумчивостью.
Обыватель при упоминании крымских городов ухмыляется неприлично и
мечтательно. В Ялте любой скромный доселе гражданин начинает говорить
"мерси", "пардон" и развратничает.
Пьет сухие вина, которых терпеть не может, старается увлечь на ночную
прогулку каждую официантку.
Писатель. Все знает, а выразить ничего не может, как собака. За него
выражает редактор.
Лжет каждый, а любят тех, кто лжет лучше.
В автобусе наступил на ногу. Татуировка "Гена" на руке: Гена, сойди с
ноги.
Не ищите подлецов. В основном подлости совершают хорошие люди.
Допился до того, что разговаривает трезвым голосом.
Не может обыкновенный человек - только философ. Обыкновенный человек не
выдерживает лести, вероломств, криков. Должен быть выше лести выше всего.
Почему-то как только такой появляется - его убивают.
Охота за счастьем. Одни счастье высиживают, другие - выпрашивают,
третьи - ждут его на большой дороге.
Мы торопимся, но все-таки мы не успеем.
Дайте женщину, из-за которой дерутся все.
Я вспоминаю то одну из своих женщин, то другую. Таким образом, я все
еще продолжаю им изменять.
Обнаглевшие мухи совершали браки на носу у главы семьи.
Воровство - самая ответственная профессия.
Взгляд самоубийцы, - впрочем, по рассмотрении, оказалось, что он может
убить не только себя.
Народу на трамвайной остановке, как поганых под Киевом.
Эти люди любят демонстрировать гордость. Настоящей нет, есть только
показная, и они любят ее демонстрировать.
Когда она пила - все стыдливо отворачивались.
Я не знаю, как должны писать талантливые люди, но мне мои рассказы
даются трудом.
Доменная печь. Создана воспламенять воображение поэтов.
Какое глубокое несчастье - любить по-настоящему или вообразить себе
настоящую любовь.
Вечерело. Романтики пошли выпить и закусить. Занавеска нервно
вздрагивала от ветра.
Все люди кажутся иногда самыми отвратительными типами Достоевского.
Муха, назойливая, как начинающий автор.
Луна спустилась настолько низко, что касалась темных силуэтов домов и
выглядела уже принадлежностью города.
Сегодня я талантлив.
Из природных способностей у него больше всего было развито чувство
долга.
Чувство, с которым он ожидал ее никак нельзя было назвать "томленьем
упованья".
Будем называть друг друга на ты, тем более мы друг друга не уважаем, -
откровенно он ему.
Добр и ласков, как выздоравливающий больной.
Хорошенькая двадцатилетняя девушка - философ. Парадокс.
Старая сводня - луна - вышла.
В час ночи ему был подан трамвай.
Не хотел пить, но из вежливости и уважения к хозяину напился.
Вокзал - место ничего не значащих безнаказанных поцелуев.
На лице у него было написано, что он со временем горько и жестоко
запьет.
Старость неизлечима.
Профессиональный пассажир.
- Вот вы, будущий инженер человеческого организма, скажите, чем
выражается анатомия скуки?
От нее пахло утюгом.
Весна... радость... впрочем, несчастным можно быть и весной.
Он был поэтом, но, кроме огорчения, это слово ему ничего не приносило.
Рассказ ночного сторожа: "Воруют днем. Ночью делать нечего. Совестно
получать деньги..."
По мере того как расширялся кругозор студентки N, юбка ее суживалась.
Каждый человек - государство, которым безраздельно управляет эгоизм.
Если в жизни все ищет противоположности, то его жена должна быть гением
красоты, добра и т.д.
На станции на голландской печи нацарапано: "Пусть волны жизненного моря
не смоют память обо мне".
Боевая подруга рецидивиста.
Жизнь прекрасна, когда вам не жмут ботинки, не болит голова, вас не
выгнали с работы, есть деньги, ждут девушки.
Вдохновение импровизировал на машинке.
Воображение творческих работников занимал большой железный сейф с
деньгами, который стоял в углу.
И вот я вырос из рубашки, в которой родился.
Бывает, что женщине много тепла не надо, бывает, она и дымком
согревается.
Поэзия всегда противоречила жизни.
Мечты, которые сбываются, - не мечты, а планы.
Сколько бы ни старались литературоведы, они никогда не сделают Чехова
сухим и скучным писателем.
В анатомке: "Работайте у нас до конца жизни". Им был нужен скелет.
Имейте дело с красивыми женщинами, потому что, если вы уходите от
некрасивой, вы делаете ее несчастной, а красивая никогда не пропадет.
Старость закладывается в организме человека уже в первые годы жизни (из
медицины).
Лариса. Вполне серьезное предложение:
- Посещай женщину, а встречайся со мной.
Шкловский. Чистота жанра. Не поступок, а путь к поступку. Необходимость
изображения обстоятельств и проч. - все не Америки. Энергичный старик, очень
театральный в манерах, в словах съедает последний слог, видимо, от старости.
Ялта днем и ночью. Посещение дома Чехова. Сергей Георгиевич Брагин,
научный сотрудник. Ветки с деревьев, посаженных Чеховым. Магнолия, аукуба,
японская айва, калина вечнозеленая, гималайский кедр, жасмин, розмарин - все
это посажено Чеховым.
14 февраля. Три происшествия. Видел "8 1/2" Феллини, меня приняли в
Союз писателей, Синявскому и Даниэлю дали соответственно семь и пять лет. "8
1/2" Феллини сбивает с ног, являет желание начать все сначала или молчать в
тряпочку.
Склока. История со слушателем Мишаткиным. "Процесс", протокол в одном
действии.
"Тайга" (пьеса, сценарий). Человек, отказавшийся от родни, от дикости,
пьянства, некрасивости (тайга), но главным образом от незначительности
своей, уходит завоевывать мир. Невзгоды, борьба, успех, зуботычины, драка,
ложь, усталость, предчувствие истины. Возвращение. Но на родине, в бывшей
тайге - новый город (промышленность). Финальная сцена в кафе. Кто он?
21 февраля (1962). Подмосковье из автобуса. Москва увязла в
предместьях.
Тридцать лет вам только по недоразумению.
Сюжет. Тщеславный покойник. Разговор с кладбищенским сторожем.
- Устрою местечко. Рядом академик. Был непьющий, некурящий. Справа
артист. Приятный был человек, известный. Иначе говоря, будете лежать в
культурной компании, на виду.
Сторож серьезен, и обыватель серьезен.
Беспомощно глуп. Так глуп, что даже не в состоянии это скрывать.
24 февраля. Все лучшие известные писатели знамениты тем, что говорили
правду. Ни больше ни меньше - только правду. В двадцатом веке этого
достаточно для того, чтобы прославиться. Ложь стала естественной, как
воздух. Правда сделалась исключительной, парадоксальной, остроумной,
таинственной, поэтической, из ряда вон выходящей. Говорите правду, и вы
будете оригинальны.
Наша журналистика - проституция с благородной целью.
У меня в жизни не было ничего такого, что я желал бы повторить,
вернуть.
Вместо того, чтобы привлечь подчиненную к ответственности, директор
привлек ее к себе.
9 марта. В моей голове, как нож бандита в темной тихой ночи, сверкнул
первый седой волос. Пока один. Но он недолго будет одиноким - жизнь об этом
позаботится. Мне грустно, милая, когда я думаю о том, куда ведет эта
серебряная ниточка. Серебряный дождь.
Она (пишет в письме). Я боюсь, что начнется война и мы никогда не
увидимся.
Ответ. Теплее одевайся, береги себя, войны не будет. По крайней мере до
тех пор, пока мы не встретимся. Если хотят воевать - пусть потерпят.
Уж гипнотизирует лягушку. Против воли она прыгает в его пасть. Так люди
загипнотизированы своим будущим. "Как медленно, - говорят они, - идет время!
Скорей бы весна! Скорей бы 19 лет! Скорей бы завтра! Скорей бы! Скорей бы!"
Куда? В ту же пасть.
11 марта. Юноша. Большое симпатичное бревно. Разжиревший месяц.
Меня удивил Бабель. Яростный, ослепительный стиль.
Огромная медная дверь хлопнула, как гигантская мышеловка.
Улица утонула в синем омуте апрельских сумерек. Потом над черными
крышами стало появляться воспаленное веко луны - большое растерзанное
облако, сделалось тихо... Глаз луны, красный от бессонницы, остановился над
лесом, пристальный и жуткий.
Всходила луна. Лучи ее, как холодные ножи, скользнули по черным лужам.
Луна, засыпав дорогу золотыми брызгами, плюхнулась в грязную темную
лужу.
Жара, пыль. В скверике томится бронзовый Лермонтов.
В зоопарке. Бегемот - ожившая цистерна. Слоненок со старческими
глазами. Тигр ревет, по соседству антилопы. Баба (приезжая):
- Вот ему бы сейчас ту бы вот одну. Вот бы разговелся.
Правда, где она в людях? В этой вот березе, в ее чистосердечной тяге к
солнцу, в ее откровенной радости и т.д.
В душе пусто, как в графине алкоголика. Все израсходовано глупо,
запоем, раскидано, растеряно. Я слышу, как в груди, будто в печной трубе,
воет ветер.
В Москве местожительство его было в Гавриковом переулке у маленькой
церквушки. Две ее маковки тускло переливались скорлупой веков (облупленной).
Сколько чувственного в весеннем обнажении земли. Воздух, разомлевший
снег и вот из-под него - первая проталина, как девичья коленка из-под
платья.
О том, что было... А было-то всего - весенний день, грязная дорога, две
березы...
Считают деньги. Прислушайтесь: этим занят весь мир.
Когда нам было по шестнадцать лет, современная поэзия была безобразной.
И мы перестали верить, что живые поэты на что-то способны. Мы сделались
идолопоклонниками, фарисеями. Настоящие поэты для нас были - Пушкин,
Лермонтов и Есенин.
Зачуханый день.
От нее запах разлуки и ветра.
Виноватыми всегда бывают нелюбимые.
Закат бросил вдогонку своих рыжих собак.
В Минске тоже есть каштаны, но чувствуют они себя здесь примерно так
же, как я...
Киев. Утро 29 апреля. Бульвар Шевченко. В Киев надо приезжать рано
утром и бродить по нему до темноты. На бульваре я принял парад киевских
тополей. Храм. Пасха. Я иду по бульвару, солнце встает за моей спиной
(изумруд росы на акациях), я иду, как воскресший Иисус Христос. Впереди меня
скачет бронзовый Щорс. На бульваре против храма старушки лупят крашеные
яйца.
- Христос воскрес, - говорю им я.
- Воистину воскрес, - рапортуют старушки.
Метро в Киеве построено из тщеславия.
Забыть меня здесь, когда мы рядом, - это значит замуровать меня в толпу
соглядатаев. Это невозможно. Из этой свинцовой стены будет торчать моя к
тебе нежность, так же, как если бы из моей могилы торчала моя рука. Ты этого
не вынесешь.
Работал в цирке цыганом.
Мир с точки зрения невесты.
Октябрь 1961. В дым больной.
Он много мечтал и потому мало имел.
Старики, спекулирующие своим прошлым. Он полез, казалось, не в карман,
а в самую глубину своей души и вырвал из нее рубль.
Люди устраиваются в жизни с такой серьезностью и обстоятельностью, как
будто собираются жить лет пятьсот.
...слова, теплые, как постель тридцатилетней вдовы.
В столице трудно родиться поэту. Москвичи с детства все знают.
Задумчивых в Москве нет. Всех задумчивых в Москве давят машинами. Поэты
родятся в провинции, в столице поэты умирают.
Он ел, хищно пригнувшись над тарелкой.
В 1961 году в Москве действует около 70 церквей. Артисты (московские)
за выступление в хорах получили 13 млн рублей за год.
Черемушки - каменный колхоз.
Могильная темнота (чернота) воды.
Был вечер. Посинели сугробы. Мутный свет матовых фонарей с черных
чугунных столбов падал на лица прохожих. Их лица были задумчивы, до жалости
серьезны, вечерняя тоска остановилась в их глазах. Красные вывески
магазинов, реклама кинотеатра, два прекрасно одетых пижона, женский смех,
беготня. Я нырнул в полуподвал "Гастронома", там почти никого не было. В
серых половинках окна мелькали ноги прохожих. Я смотрел на них. Особенно
бросилось в глаза удручающе согласованное движение проходящих пар. В них мне
казалась каменная поступь тоски.
- В 25 лет еще рано оглядываться, но уже поздно нестись сломя голову.
- Чепуха!
Зрелость - рутина, и счастье - рутина, болото, тупик.
С похмелья. Развертывает утром газету:
- Взглянуть, что делается в трезвом мире.
18-летний парень, феноменально непосредственный и впечатлительный, из
села приехал в город. На улице увидел девушку, влюбился, как будто был
поражен молнией. Шел за ней, но потерял. Целый месяц ходил в этом месте, ни
разу больше не видел. Тоска хуже болезни. Принес в редакцию искреннее,
наивное письмо. "Как найти?" Газетчики. Спивающийся зубоскал. Трезвый
деляга. Водопад цинизма парню надушу.
В этот вечер все девушки казались мне красивыми, как солдату, впервые
получившему увольнение.
Дряхлый мартовский снег кряхтит под ногами.
Он подл, мелочен, злопамятен, но, к счастью, глуп, а потому неопасен.
Все порядочное - сгоряча, все обдуманное - подлость.
Каждый компромисс - скачок к старости и скотству.
- Он оригинален.
- Он дурак, но и в этом он неоригинален.
Людей без мировоззрения надо сажать в тюрьму
Она занималась легким образом жизни.
На голове, на самом темени у него появилось блестящее пятнышко. Там
свила свое гнездышко рутина.
Новый год - новые подлости.
1 января. Казанский вокзал. Поехал, потому что пьян и молод. 15 минут
ходил по перрону, заглядывал в окна вагонов. Не нашел, не видел. Поезда с
московских вокзалов уходят иезуитски бесшумно, плавно, спокойно. Машинист,
как опытный хирург: всадит нож незаметно, ласково и отхватит руку.
Вспоминалась зеленая юность. Кажется, за тем и приезжал, чтобы не видеть, не
встретить. На вокзале обычный бордель - духота, толкучка, кофе в липких,
пропитанных жиром бумажных стаканах.
Каждый нормальный человек знает, что сейчас ищут 102-й элемент в
таблицу Менделеева.
Сюжет. Молодой человек взялся писать честный, беспощадный дневник.
Понял, что почти невозможно, что это самоубийство, ужаснулся. Сжег и весело,
радостно отправился соблазнять чужую жену.
Хомут (рассказ).
Подъедет, подползет поезд дальнего следования, выйдет толстая,
озабоченно разглядывающая сумочки жена, на весь перрон чмокнет в губы,
скажет пустым громким голосом: "Здравствуй, милок", - сунет в руки черный
большой, как саркофаг, чемодан, токнет в руки и другое барахло, скажет еще
(не спросит, а скажет): "Ты здоров, не потеряй сетку..." И - конец!
Пушкин был лохматый безумец. Но он был дворянин и стеснялся своего
безумия.
В тюрьме. В камере рецидивистов. Один поссорился с остальными, проткнул
губы алюминиевой проволокой, замотал. Заставили размотать.
- Зачем замотал?
- А не желаю с вами, с суками, разговаривать.
Из детства. 1946 год. В июле на покосе стрелочник Говорухин поймал
хорька. Принес домой и затеял жарить. Говорушиха изругала его и выгнала из
избы. Он успел схватить сковородку и под бугром, за огородом, у речки
сварил-таки добычу. Говорушиха, пухлая, громадная и разгневанная, стояла на
меже, материлась, грозилась изувечить.
- Сковородку, змей, испоганил!
- Иди, иди сюда, - кричал снизу Говорухин, - попробуй! Ты попробуй - за
милу душу пошыташ! (посчитаешь).
Мариха. Глухая, одинокая, несчастная старуха. В лесу на ягодах мы
взрывали рядом с ней толовые шашки, украденные на складе в каменоломне.
Хотели проверить - глухая ли она, не притворяется ли? Она была абсолютно
глуха.
Аксинья - женщина, вернувшаяся с войны. Глухая, носила солдатские
штаны, не мылась, материлась и пила. Дралась, но никогда не плакала. Даже
пьяная. Говорила мужским зычным голосом. Курила махорку, и было противно
видеть гримасу, с которой она поминутно сплевывала себе под ноги. Работала
за мужика. Только песни пела по-бабьи, высоким, вытягивающим душу голосом.
Мелодия песни, которую пела пьяная Аксинья, сильно походила на тему первой
части из Первой симфонии Чайковского.
Целенаправленный (целеустремленный) идиот.
... как благородные - какое смелое сравнение.
Женщина жалуется на то, что "ты меня не любишь", вместе с тем сама
любила только две недели пока он пренебрегал ею.
Мир состоит из скучных малокультурных женихов и симпатичных
обольстителей.
Талантливо - это когда так, как не должно быть но когда это здорово.
Поцелуй в улыбку.
Первая любовь - это не первая и не последняя. Это та любовь, в которую
мы больше всего вложили самих себя, душу, когда душа у нас еще была.
Чтобы сказать о таком человеке правду, надо дождаться, когда он умрет.
Даже в позу не могу встать - показываются грязные манжеты.
Богатые и бедные - категория старая, но дураки и умные - категория
бессмертная.
В этом мире без неприятностей живут только свиньи и идиоты.
У художника - стог сена - автопортрет. Стог только предлог для
самовыражения.
Я люблю людей, с которыми все может случиться.
От страданий (и болезней) интеллект проступает у людей на лице.
26 января. Центральный дом литераторов. Сатирики. Штук двадцать.
Маститые - весь Олимп. Безыменский, Эмиль Кроткий, Арго, Масс, Бахнов,
Костюковский, Привалов, Егоров. Самый молодой редактор отдела "Вопросы
литературы". Я - мальчишка, провинциал, да еще забился в угол. Со стороны
Привалова было пижонством и бестактностью пригласить меня на эту секцию.
Глупейшее знакомство с Безыменским. Еврей-редактор: "Вы пишите на русском
языке?" - "А вы?" Он думал, я из Якутии. Писательские разговоры. Еще мрачнее
мое посещение. Критика на мою книжку в журнале "Москва". Привалов,
разочарованный моим видом и моим тихим голосом: "Я вас там перехвалил.
Ругать вас еще будут много". (Все натянуто и несерьезно.)
Чем больше человек думает, тем он становится мягче.
Люди умирали и умирают за идеи, которые им не нужны и в которые они, в
общем-то, никогда не верили и не верят.
Дисциплинированная клевета. Слова, настоянные на спирту.
На земле все складывается, как в плохом фантастическом романе: физика,
война, конец мира.
Идеи мы отстоим, но у нас не будет детей. Для кого тогда идеи? С
человека, который знает, что у него не будет внуков, трудно спрашивать. Его
ничем не удивишь. Общечеловеческая точка зрения. Аполитично, вредно. Хорошо,
можно забыть тех, кто умер. Забудем, хотя некоторые из них забвения не
заслуживают. Но как же забывать тех, которые будут, - детей и внуков?
Человечество родит примерно одинаковое количество гениев и знаменитых
убийц. Последние века эта пропорция нарушена и появляются - гениальные
убийцы.
Он был неистощим в выдумывании ее достоинств, мелких очарований.
Любовь - творчество, у бездарных она - нудная драма с утюгом в валенке.
Зубы ему выбили в студенческом кафе "Недотрога".
Улыбчивый мракобес.
Ее любили деликатные ленинградские хулиганы.
Памятник Петру, залив и город. У памятника не сходя с места разжирел
фотограф любитель.
Акимов: Если идея хороша и гуманна - все средства хороши. Формализма
нет.
Мейерхольд - учитель Брехта.
У нас будет все не как у людей: мы будем счастливыми.
Он ударился головой о всемирно известную решетку Летнего сада.
Бог - это бесконечность. Люди, напуганные бесконечностью, выдумали
бога.
Если арестанты стремятся на свободу, значит, свобода есть.
100 рублей на низменные страсти.
Я пользовался успехом в городе Таганроге. Длинная комната двойного
номера, окно в главную улицу. Серые деревья, забор, длинная синяя афиша моей
пьесы, рубаха оказалась велика, резинок для рукавов не оказалось.
Спектакль. Режиссер (мастер более всего разговорного жанра) без вкуса и
меры. Клоунада, балаган. На главной роли актер из оперетты. Зритель доволен.
Автор в театре. Автор кланяется, автор на подмостках. Шампанское. Ночью у
актеров.
Выгнали потому, что он оказался умнее, чем от него требовалось.
Комары приняли нас за лошадей.
Еврейка Белла. Хорошие, умные, интересные люди. Один играл Шопена,
читал Блока, говорил: "Такие, как вы, встречаются так редко..." и проч.
Ночью, когда провожал, в пустом сквере, осенью (было холодно), вдруг повалил
ее на скамейку. Она едва вырвалась. Он на ее глазах остановил такси и
укатил, оставив ее в два часа ночи (осень, без плаща) в трех километрах от
дома.
Второй тоже очень умный, интересный, чуткий, из Ленинграда (она была
знакома с ним давно.) Иногда они встречались. Она считала его настоящим.
Последний раз встретились в Москве, на Казанском вокзале. F Белла была со
своим знакомым, другом этого самого, тоже умным и интересным. Тот первый
подошел к ним и увел товарища искать женщин на ночь:
- Вдвоем легче, - сказал он и извинился.
Она не теряет надежды встретить умного, интересного и "чистого"
человека. Она говорит, что ей 24 года, но ей лет 28-30. У нее правильные
черты лица, обжигающие иудейские глаза, но уже в морщинках.
Писатель (журналист). Сколько его ни бей - не выбьешь ни одного образа.
Липкое, захватанное сравнение.
Иркутск. Город, который стал чужим. Умиления возвращения не получилось.
Все города в дождь одинаковы. Все города в дождь красивы, молоды и
меланхоличны.
Он посадил ее в автобус и долго еще (от безделья) бежал за ним.
Деньги кончились и добродетель восторжествовала.
Жену себе искать надо ходить на симфонические концерты.
Одноглазый ЗИС заглатывал черную дорогу.
Я ненавижу секундную стрелку (стареющая женщина).
Удручающе правильный.
В боксерскую секцию его привела мизантропия.
Признание в любви всегда театрально... Огорчал только ее нос, который
очень походил на гимнастический снаряд.
Сюжет "Осудили". На курорте. Двое осуждают одну женщину. "Они были друг
другом чрезвычайно довольны". Приходит кто-то и говорит, что эта женщина
просит ее куда-то проводить (на лыжах). Оба встают...
На 35-м году жизни у него прорезался талант, между тем как Лермонтов
закруглялся к 26 годам.
Он был болен... и обожал свою болезнь.
В кредит он мог пользоваться только любовью.
- Композитор? Там Шуберт какую-то симфонию не закончил. Валяйте -
закончите.
Намек на сюжет "Тополя". Поэт (художник). Вся молодость была посвящена
одному и тому же (дому, девушке, тополям). Все кончилось, ничего не
осталось. Грустно и обидно.
Сюжет. Старик-швейцар. Всю жизнь сидит около аудитории, где один
преподаватель много лет читает одну и ту же лекцию. Однажды в его отсутствие
швейцар его замещает.
Он думал, что нетерпение это от того, что он хочет как можно скорее ее
увидеть; на самом же деле ему просто было утомительно ждать.
24 февраля.
Дали образование - отвлекли от дела.
"Ярмарка". Чтение "Ярмарки".
Писатели. Всю жизнь воюют с практичностью, с жирными, но на этом
неплохо зарабатывают. В конце концов жиреют и делают какую попало работу.
Перед смертью думать о своей репутации? А ведь вся жизнь - это перед
смертью.
- Она замужем за профессором.
- Она счастлива?
- Ты считаешь, что к тому же она еще и должна быть счастлива?
Достаточно, что она замужем за профессором.
А.Т.Т.: - А помирать все-таки придется.
Неразделенная любовь к литературе.
Красная Пахра. Твардовский о Маршаке:
- Некому прочесть стихи, чтобы тряслись руки.
Оказывается, мы жили в бараке, который в прежние времена был
пересыльной тюрьмой. Теперь его сносят.
Бах. Месса "Евангелие от Матфея", часть первая. Не воспоминание, но то,
о чем можно только мечтать, чего можно только желать, но чего не бывает и не
может быть на самом деле.
Новый, 1969 год. Общага, суета, упадок и разгильдяйство. Ничего не
осуществлено, все неясно, все так легкомысленно, безразлично и, кажется,
дешево. На улице мокро и туманно. Если позволит господь, в этом году мне
будет 32 года.
У бывших боксеров повышенная чувствительность и тяга к доброте.
Дуэты. Пьеса из одноактных пьес, объедин. театральным действием.
"Кефир - каждый вечер".
Начать сначала - из "Утиной охоты".
(?) История с лягушатником.
(?) Пожилые влюбленные.
"Дом окнами в поле" - по-другому.
Пожилые влюбленные. Комедия.
Несравненный Наконечников.
[1970]
Ялта. Запах тлена, время года неопределенное, сырость, зловоние
лечебных вод, по городу - апокалипсическое количество кошек.
Арбузов.
1. Единственность: Я не скажу - никто не скажет.
2. Свод советов о ясности "Выходов из положения" - чепуха.
Задача художника - выбить людей из машинальности.
Работа начинается с беспокойства. Он медленно реализует замысел. У него
9 пьес в утробе. Они живут и растут там своей жизнью. Они претерпевают
изменения, но "сделало это не много".
Замысел должен быть зрелым. Часто нас волнует колебание воздуха и, мы
за стол - сгоряча. Театр будет двигаться в сторону камерности, психологии от
-острых сюжетов.
Добавить герою ничего нельзя, в нем можно только открыть то новое и
неожиданное, что заложено и что ты увидел в нем одном.
У Арбузова до 30 лет не было квартиры.
- За столом художник должен быть нахальным: я лучше всех! Лучше Чехова
и Толстого.
Шекспиром надо восхищаться (и Чеховым). Гениальная пьеса Ибсена "Борьба
за престол".
Ренуар и "Вас где-то ждут" и разговор Гете с Эккерманом. Письмо
Флобера. Дневник Делакруа. Надо выбирать собеседников. Себя надо беречь,
холить, ухаживать за собой - потому что ты - аппарат.