— Эти кошки, которых я на днях видел у вас дома, интересуют вас или вашего мужа?
— Нас обоих, ваша честь, — тихо ответила госпожа Куо. — Мой муж не может выносить, когда страдают животные, и часто приносит в дом бездомных или больных кошек. А я забочусь о них. Сейчас их у нас уже семь, больших и маленьких!
Судья Ди рассеянно кивнул. Его взгляд упал на сливовое дерево, и он заметил:
— Это дерево, должно быть, очень красиво, когда цветет!
— Да, — радостно согласилась она, — теперь это уже может произойти в любой день! Как там сказал поэт… что-то вроде того, что слышно, как лепестки падают на снег?..
Судья знал старое стихотворение, ню лишь сказал:
— Я припоминаю эти строчки, — и резко добавил: — Ну, госпожа Куо, мне пора возвращаться в суд.
Она низко поклонилась, и судья начал спускаться с холма.
Поглощая свой скромный полдник, Судья Ди думал о разговоре с аптекарем Куо. Когда слуга принес чай, он велел ему позвать старшего стражника.
— Ступайте в хлопковую лавку госпожи Лу, возле храма городского божества, — распорядился он, — и приведите ее сюда. Я хочу задать ей несколько вопросов.
Он лег на кушетку, чтобы вздремнуть. Но сон не приходил. Беспокойно ворочаясь, он пытался вспомнить полный текст стихотворения о падающих лепестках. Вдруг он вспомнил. Оно было написано около двух столетий назад и называлось «Канун зимы в серале». Вот оно:
Одинокие птицы плачут в одиноком зимнем небе,
Но сердце еще более одиноко — оно не может плакать.
Темные воспоминания приходят и преследуют её из прошлого,
Радость проходит, остаются угрызения совести и печаль.
Новая любовь не раз причиняет старую боль:
В канун Нового года зимняя слива снова цветет!
Открыв окно, она видит внизу дрожащее дерево
И слышит, как цветок падает на хрустящий снег.
Стихотворение было не очень известное, и госпожа Куо, вероятно, видела лишь две последние строчки, где-то процитированные. Или она знает все стихотворение и сослалась на него намеренно? Гневно нахмурившись, судья вскочил. Он всегда интересовался только нравоучительной поэзией, а любовные песни считал пустой тратой времени. И все же в этом стихотворении, которое раньше не привлекало его внимания, он теперь нашел глубину чувств.
Расстроившись, он подошел к чайной плите и вытер лицо теплым полотенцем. Затем сел за стол и принялся читать официальные письма, которые принес старший писец. Когда пришел старший стражник, он застал судью поглощенным своей работой.
Увидев несчастный вид старшего стражника, Судья Ди спросил:
— В чем дело?
Старший стражник нервно подергал усами.
— Сказать вашей чести правду, — ответил он, — госпожа Лу отказалась идти со мной!
— Что такое? — удивился судья. — Что эта женщина о себе возомнила?
— Она сказала, — печально продолжал старший стражник, — что, поскольку у меня нет официального распоряжения, она со мной не пойдет. — Когда судья собирался сделать гневное замечание, он поспешно продолжил: — Она оскорбляла меня и так шумела, что вокруг нас собралась толпа. Она кричала, что в империи еще есть законы и что суд не имеет права вызывать приличную женщину без веской причины. Я попытался притащить ее силой, но она вырвалась, а толпа приняла ее сторону. Поэтому я решил вернуться сюда и попросить у вашей чести дальнейших распоряжении.
— Если ей нужен приказ судьи, она его получит! — гневно произнес судья. — Он взял писчую кисточку, быстро начертал на дощечке несколько иероглифов и отдал ее старшему стражнику со словами: — Отправляйтесь туда с четырьмя стражниками и приведите сюда эту женщину!
Старший стражник вышел.
Судья Ди принялся шагать по кабинету. Ну и ведьма же эта госпожа Лу! Он размышлял, что ему действительно повезло с женами. Старшая жена была очень культурной женщиной, старшей дочерью лучшего друга его отца. Глубокое взаимопонимание между ними всегда было огромным утешением для него в трудные минуты, а два их сына служили постоянным источником радости. Вторая жена была не столь образованной, но обладала красотой и здравым смыслом, а также успешно вела его обширное хозяйство. Дочь, которую она ему подарила, была также ровна и спокойна. На своей третьей жене он женился, когда служил в Пэнлае, на своей первой должности. После некоторых ужасающих испытаний ее семья отвернулась от нее, и судья взял ее к себе в дом служанкой своей старшей жены. Последняя очень полюбила ее и настояла, чтобы судья взял ее в жены. Сначала судья протестовал, полагая, что это означало бы злоупотребить благодарностью девушки. Но когда та намекнула, что в самом деле любит его, он сдался и ни разу об этом не пожалел. Она была красивой, живой молодой женщиной. Судье и его трем женам очень нравилось играть в домино, его любимую игру.
Вдруг ему пришло в голову, что его женам, должно быть, довольно скучно жить в Пейчоу. Поскольку приближается Новый год, надо выбрать для них какие-нибудь милые подарки.
Он подошел к двери и позвал слугу.
— Никто из моих помощников еще не вернулся? — спросил ов.
— Нет, ваша честь, — ответил тот. — Сначала они долго советовались в канцелярии с достопочтенным Чу Таюанем, потом все вместе ушли.
— Велите конюху привести моего коня! — распорядился Судья Ди.
Он решил, что, пока его помощники собирают материал об убийстве Лана, ему следует увидеться с Пань Фэном. По пути он проедет мимо бумажной лавки Е Пиня и спросит, не появился ли еще Е Тай. Судья не мог отделаться от неприятного чувства, что длительное отсутствие Е Тая не предвещает ничего хорошего.
Глава 13
— Нет, ваша честь! — тревожно ответил Е Пинь. — Он еще не появился! Я уже послал слугу по харчевням и игорным залам, где он обычно бывает, но его там никто не видел. Я уже начинаю бояться, не произошел ли с ним несчастный случай!
— Если он не вернется к вечеру, — произнес судья, — я велю расклеить объявления о пропаже и предупрежу городскую стражу. Но на вашем месте я бы не беспокоился! Ваш брат не производит впечатления человека, который может стать жертвой разбойников или мошенников! В любом случае сообщите мне после ужина, как обстоят дела.
Судья пришпорил коня и поскакал к улице, на которой жил Пань Фэн. Его вдруг поразило, насколько безлюдна эта часть города. Час ужина еще только приближался, а на улице не было ни души!
Перед домом Паня судья слез с лошади и привязал ее к железному кольцу в стене. Ему пришлось долго стучать рукояткой кнута в дверь, прежде чем Пань открыл ему.
Увидев судью, Пань очень удивился. Проведя его в прихожую, он рассыпался в извинениях из-за отсутствия огня.
— Сейчас я принесу из мастерской жаровню! — засуетился он.
— Не волнуйтесь! Мы можем поговорить и в мастерской.
Но там ужасный беспорядок! — воскликнул Пань. — Я как раз начал сортировать новые вещи!
— Да юге беспокойтесь вы! Пойдемте!
Войдя в мастерскую, он увидел, что она и вправду больше похожа на чулан. Несколько фарфоровых ваз разных размеров соседствовали с двумя деревянными ящиками, а стол был завален книгами, коробками и свертками. В маленькой жаровне мерцал огонь, обогревая комнатку.
Пань помог судье снять тяжелую шубу и усадил его на табурет возле жаровни. Пока торговец древностями побежал на кухню готовить чай, Судья Ди с интересом рассмотрел тяжелый нож для рубки, лежащий на столе в промасленной тряпке. Очевидно, когда судья стучал в дверь, Пань чистил его. Затем его взгляд упал на квадратный предмет, стоящий возле стола и прикрытый влажной тряпкой. Он только собрался полюбопытствовать, что это такое, как услышал возглас Паня:
— Не трогайте!
Судья удивленно поднял взгляд, и Пань объяснил:
— Я ремонтирую маленький лакированный столик, ваша честь! До влажного лака нельзя дотрагиваться голыми руками, иначе будет сильное раздражение кожи!
Судья смутно припомнил, что что-то слышал об отравлениях лаком. Пока Пань разливал чай, он заметил:
— Красивый у вас нож!
Пань взял большой нож и осторожно провел большим пальцем по лезвию.
— Да, — заметил он, — ему более пятисот лет, им убивали жертвенных животных в храмах. Лезвие все еще в отличном состоянии!
Судья Ди сделал глоток. В доме стояла мертвая тишина, не доносилось ни звука из внешнего мира.
— Мне очень жаль, — решился он, — но я должен задать вам неловкий вопрос. Совершенно очевидно, что убийца вашей жены знал, когда вы должны были уехать из города. Возможно, ему сказала об этом ваша жена. Скажите, не замечали ли вы каких-либо признаков того, что у нее был другой мужчина?
Пань побледнел и смущенно взглянул на судью.
— Должен признаться, — печально ответил он, — что в последнее время я заметил некоторую перемену в наших отношениях. Это трудно передать словами, но… — Он смутился, во судья промолчал, и Пань продолжил: — Я не люблю возводить напраслину, но не могу отделаться от мысли, что к этому причастен Е Тай. Он часто приходил к ней, когда меня не было дома. Моя жена не была лишена привлекательности, ваша честь, и иногда я подозревал, что он старался убедить ее бросить меня, чтобы пойти в наложницы к богатому человеку. Жена любила роскошь, а я, конечно, не мог делать ей дорогих подарков и…
— Кроме золотых браслетов с рубинами? — сухо заметил судья.
— Золотых браслетов? — удивлению воскликнул Пань. — Ваша честь, должно быть, шутит? У нее было только одно серебряное кольцо, подаренное ее тетей!
Судья Ди встал.
— Не обманывайте меня, Пань Фэн! — твердо произнес он. — Вам не хуже меня известно, что у вашей жены были два тяжелых золотых браслета и несколько шпилек из чистого золота!
— Но это невозможно, ваша честь! — возбужденно запротестовал Павь. — У нее никогда не было ничего подобного!
— Идите за мной! — приказал судья. — Сейчас я вам их покажу!
Он уверенно направился в спальню, а за ним засеменил Пань. Показав на ящики с одеждой, судья приказал:
— Откройте второй ящик! Там вы найдете драгоценности!
Пань поднял крышку, и судья увидел ворох скомканной женской одежды. Он ясно помнил, что, когда производился обыск, вся одежда в ящике была аккуратно сложена. После обнаружения драгоценностей Тао Гань так же аккуратно уложил одежду.
Судья внимательно следил, как Пань вытаскивает вещи и бросает их на пол. Добравшись до дна, он облегченно воскликнул:
— Ваша честь видит, что здесь нет никаких драгоценностей?
— Позвольте, я попытаюсь! — И судья оттолкнул Паня.
Склонившись над ящиком, они поднял крышку потайного отделения. Там было пусто.
Выпрямившись, он холодно заявил:
— Вы не слишком умны, Пань! Нет смысла прятать эти драгоценности. Лучше сказать правду!
— Клянусь, ваша честь! — серьезно произнес Пань. — Я даже не подозревал об этом тайнике!
Немного подумав, Судья Ди медленно осмотрел спальню и быстро подошел к левому окну. Они потянул за железную решетку, которая, как ему показалось, была немного перекошена. Решетка легко подалась. Пощупав все остальные перекладины, они обнаружил, что все они были подпилены, а потом аккуратно поставлены на свое место.
— Во время вашего отсутствия здесь побывал взломщик! — заключил он.
— Но когда я вернулся из суда, все деньги были на месте! — удивился Пань Фэн.
— А как насчет одежды? Когда мы обыскивали комнату, этот ящик был полон. Вы можете определить, что пропало?
Перебрав смятую одежду, Пань сказал:
— Да, я не вижу двух довольно ценных нарядов из тяжелой парчи с собольей опушкой, которые моя жена получила от тети в качестве свадебного подарка!
Судья Ди медленно кивнул и, оглядевшись, сказал:
— Кажется, чего-то еще не хватает. дайте посмотреть… Ну конечно, здесь, в углу, стоял маленький лакированный столик!
— О да, — подтвердил Пань, — именно его я сейчас и ремонтирую.
Судья остановился как вкопанный и глубоко задумался. Теребя бакенбарды, он понял, что картина преступления постепенно проясняется. Каким же глупцом они был, что не увидел этого раньше! Зацепка с драгоценностями была все время, преступник уже с самого начала совершил глупую ошибку. А он этого не заметил! Но сейчас все встало на свои места. Наконец судья оторвался от своих мыслей и обратился к Пань Фэну, тревожно наблюдавшему за ним:
Я верю, что вы говорите правду, Пань Фэн! Вернемся в мастерскую!
Пока Судья Ди медленно пил чай, Пань Фэн надел перчатки и поднял влажную тряпку.
— Это тот самый красный столик, о котором вспомнил ваша честь, — сказал он. — Это очень хорошая старинная вещь, но мне надо было наложить еще один слой лака. На днях, прежде чем отправиться в деревню Пяти Овнов, я отлакировал его и поставил в угол спальни, просыхать. К сожалению, потом кто-то прикоснулся к нему, потому что, когда я его осмотрел сегодня утром, на нем было большое пятно. Теперь я ремонтирую этот угол.
Судья Ди поставил чашку и спросил:
— А ваша жена могла дотронуться до него?
— Она не так глупа, ваша честь! — с улыбкой ответил Пань. — Я часто предупреждал ее о том, что лаком можно отравиться, она знала, как это опасно! В прошлом месяце госпожа Лу из хлопковой лавки пришла ко мне. С ней произошел прискорбный случай, ее рука распухла и покрылась язвами. Она спросила меня, как это лечить. Я ей сказал…
— Откуда вью знаете эту женщину? — перебил его Судья Ди.
— Когда она была еще ребенком, — сказал Пань, — ее родители жили по соседству с моим бывшим домом, в западном городе. После того как она вышла замуж, я потерял ее из виду. Правда, меня это не беспокоило, я никогда особенно не жаловал женщин из этого семейства. Ее отец был приличным торговцем, во мать, татарского происхождения, занималась черной магией. Ее дочь тоже очень интересовалась этим, она всегда готовила на кухне какие-то странные отвары, а иногда впадала в транс в говорила ужасные вещи. По-видимому, она узнала мои новый адрес и пришла посоветоваться относительно своей обожженной руки. Тогда она и сказала мне, что ее муж умер.
— Это очень интересно! — заметил судья и, с жалостью посмотрев на Паня, добавил: — Теперь я знаю, кто совершил это подлое преступление, Пань Фэн! Но преступник — опасный маньяк, а с такими людьми надо быть очень осторожными. Оставайтесь сегодня вечером дома и забейте досками это окно в спальне. И держите все двери в доме закрытыми! Завтра вью все узнаете.
Пань Фэн, ошеломленный, слушал. Судья Ди не дал ему времени задать вопросы. Он поблагодарил Паня за чай и ушел.
Глава 14
— Господин Чу Таюань предложил превосходный план, — безутешным голосом доложил Ма Жун, — но мы больше нe обнаружили никаких улик. Чу Таюань вместе с Чао Таем обошли дома всех знатных горожан и составили список всех, кто когда-либо учился у мастера Лава. Вот этот список, но вряд ли они что-нибудь даст вам!
Они вынул из рукава бумажный свиток, протянул судье Ди и, пока судья изучал его, продолжил:
— Я сам вместе с Тао Ганем и старшиной Хуном обыскал дом мастера Лана, но не обнаружил ничего, что намекало бы юна какие-то неприятности. Мы допросили старшего помощника мастера, славного молодого человека по имении Мей Чен. Вот они вам рассказал кое-что интересное!
Судья слушал до сих пор не очень внимательно. Он не мог отвязаться от мыслей о поразительных открытиях в доме Паня. Но при последних словах Ма Жуна он выпрямился и с интересом спросил:
— Что же именно?
— Он рассказал, что однажды поздним вечером, придя неожиданно к дому мастера Лана, услышал, как тот разговаривал с женщиной!
— И кто же была эта женщина?
Ма Жун пожал плечами:
— Мей Чен не видел ее. Они слышал лишь несколько неразборчивых слов, показавшихся ему бессмысленными. Голоса женщины он не узнал, но по ее тону понял, что та рассержена. Мей Чен прямой, честный юноша! Он и не думал подслушивать, а потому быстро ушел.
— Но это доказывает, что у мастера Лана была какая-то связь с женщиной! — воскликнулТао Гань.
Пропустив мимо ушей это восклицание, судья Ди спросил:
— А где же старшина Хун?
— Когда мы обыскивали дом Лана, старшина пошел на рынок, чтобы расспросить двух юношей о внешности этого татарского парня. Он обещал вернуться к обеду. Чао Тай проводил Чу Таюаня до дома, а потом вернулся в дом Лана, — ответил Ма Жун.
В зале суда раздались три удара бронзового гонга.
Судья нахмурился:
— Пора начинать вечернее заседание! Я вызвал госпожу Лу, вдову, муж которой умер при подозрительных обстоятельствах. думаю отпустить ее после нескольких формальных вопросов и надеюсь, что на этом заседании больше ничего обсуждаться не будет. Дело в том, что сегодня в доме Пань Фэна я сделал важное открытие. Вероятно, оно поможет нам раскрыть совершённое там подлое преступление.
Все тут же стали расспрашивать его, но судья поднял руку:
— После заседания, когда вернется Хун, я все вам объясню!
Они встал в с помощью Тао Ганя быстро надел официальное облачение.
В зале суда собралась большая толпа. Всем не терпелось узнать последние новости об убийстве Лани Таокея. Открыв заседание, судья прежде всего сообщил, что расследование отравления чемпиона по борьбе продвинулось далеко вперед. У суда уже имеется несколько важных зацепок. После этого они написал записку начальнику тюрьмы.
Когда зрители увидели, как госпожа Куо ввела в зал вдову Лу, поднялся шум. Старший стражник подвел ее к столу, и госпожа Куо удалилась. Подняв взгляд, судья заметил, что госпожа Лу очень заботится о своей внешности. На ее лицо был нанесён легкий грим, а брови аккуратно очерчены черным карандашом. Одетая в простой темно-коричневый халат, она выглядела потрясающе, но грим не мог скрыть жестокой линии ее маленького рта. Прежде чем опуститься на колени перед столом, она метнула на судью быстрый взгляд, но сделала вид, что не узнала его.
— Назовите ваше имя и род занятий! — потребовал судья.
— Эта незначительная женщина, — размеренным голосом ответила госпожа Лу, — вдова Лу, урожденная Чен. Она управляет хлопковой лавкой своего покойного мужа Лу Мина.
Когда ее ответ был записан, судья начал:
— Я хочу попросить вас прояснить некоторые подробности смерти вашего мужа. Поскольку вы отказались явиться в суд добровольно, мне пришлось оформить приказ об аресте и допросить вас в суде.
— Смерть моего мужа, — холодно произнесла госпожа Лу, произошла прежде, чем ваша честь заняли эту должность. Она была должным образом зарегистрирована предшественником вашей чести. Эта женщина не видит, на каком основании ваша честь намеревается вновь открыть это дело. Насколько этой женщине известно, против нее в суде не выдвинуто никаких обвинений.
Судья Ди заметил, что госпоже Лу нельзя отказать в уме в красноречии, и резко произнес:
— Суд находит необходимым проверить некоторые данные, касающиеся болезни вашего мужа, записанные судебным лекарем.
Вдруг госпожа Лу встала в, обернувшись к публике, воскликнула:
— Неужели горбуну позволят клеветать на честную вдову? Всем известно, что человек, уродливый телом, уродлив и душой!
Судья Ди, стукнув молотком по столу, гневно произнес:
— Оскорблять работника суда не позволено, женщина!
— Какой суд? — презрительно хмыкнула госпожа Лу. — Разве не вы, судья, приходили в мой дом переодетым? А когда я не пустила вас, разве не вы прислали за мной людей без всякого на то основания?
Судья побелел от ярости, но с трудом взял себя в руки и ровным голосом произнес:
— Эта женщина виновна в неуважении к суду. Ей будет нанесено пятьдесят ударов кнутом!
В толпе послышался неодобрительный гул, но старший стражник быстро подошел к госпоже Лу, схватил ее за волосы и поставил на колени. Двое стражников разорвали на ней халат и белье, обнажив спину, а еще двое с обеих сторон прижали сапогами ее икры к полу и связали за спиной руки. В воздухе раздался легкий хлопок кнута.
После первых ударов госпожа Лу завопила:
— Собака-чиновник! Так он вымещает свой гнев на женщине, которая неуважительно отозвалась о нем! Он…
Когда кнут оставил на ее спине кровавый след, ее голос перешел в неистовый вой. Но лишь старший стражник остановился, чтобы отсчитать десять ударов, она снова закричала:
— Наш мастер Лан убит, а эта собака думает только о том, как соблазнить женщину! Он…
Кнут снова опустился, и она опять закричала. Когда старший стражник остановился, чтобы отсчитать двадцатый удар, она попыталась что-то сказать, но нe смогла. Еще через пять ударов она упала лицом на пол.
По знаку судьи старший стражник поднял ее за голову и поджег у нее под носом едкий уксус, пока она не пришла в себя. Когда она наконец открыла глаза, то от слабости не могла даже сесть. Старшему стражнику пришлось поддерживать ее за плечи, пока стражник держал ее голову за волосы.
Судья Ди холодно произнес:
— Госпожа Лу, вы оскорбили суд и получили половину назначенного наказания. Завтра вас снова выслушают. От вашего поведения будет зависеть, получите вы вторую половину или нет.
Появилась госпожа Куо, и вместе с тремя стражниками они увели госпожу Лу в тюрьму.
Судья Ди уже собирался поднять молоток, чтобы закрыть заседание, как из толпы вышел старый крестьянин. Он начал пространно рассказывать о том, как случайно столкнулся на углу улицы с продавцом пирожков, несущим поднос с пирожками. Крестьянин говорил па местном диалекте, и судья с большим трудом следил за его рассказом. Наконец до него дошло, в чем дело. Крестьянин хотел компенсировать потерю только пятидесяти пирожков, потому что примерно столько пирожков было на подносе. Но продавец настаивал, что их было сто, и хотел получить их полную стоимость.
Когда но колени перед столом опустился продавец, понять его язык было еще труднее. Он клялся, что на подносе было по крайней мере сто пирожков, и обвинял старого крестьянина в том, что он плут и лжец.
Судья чувствовал усталость и нервное напряжение, и ему было трудно сосредоточиться на происходящей перед ним ссоре. Он велел стражнику выйти, собрать рассыпавшиеся пирожки и принести их в суд, прихватив один пирожок с уличного лотка. Писцу он велел принести весы.
Пока они ходили, судья Ди откинулся в кресле, снова задумавшись о невероятной дерзости госпожи Лу. Единственное объяснение, естественно, заключалось в том, что в смерти ее мужа что-то действительно было нечисто.
Когда стражник вернулся с рассыпавшимися пирожками, завернутыми в кусок промасленной бумаги, судья Ди положил упаковку на весы. Oна весила около 32 цяней (1 Цянь = 37 граммов — Примечание ). Затем он взвесил новый пирожок, который потянул от силы 0,5 цяня.
— Дайте этому лживому продавцу двадцать ударов бамбуком! — с отвращением приказал судья старшему стражнику.
Зрители одобрительно зашумели, им нравились быстрые и справедливые решения судьи. Когда продавец получил наказание, судья Ди закрыл заседание.
В кабинете судья вытер пот со лба и, нервно шагал из угла в угол, взорвался:
— За двенадцать лет работы судьей я встречал нескольких отвратительных женщин, но такой еще никогда! Этот подлый намек на мой визит!
— Почему ваша честь тотчас же нe опровергли обвинения этой злой женщины? — с негодованием спросил Ма Жун.
— Так было бы еще хуже! — устало произнес судья Ди. — В конце концов, я пришел к ней ночью и переодетым. Она очень умна и знает, как вызвать сочувствие толпы. — Он гневно дернул бороду.
— А по-моему, — заметил Тао Гань, — не так уж она умна! С ее стороны было бы разумнее спокойно отвечать на все вопросы и ссылаться на заключение доктора Kуана. Ей следовало бы понять, что, затеяв этот публичный скандал, она заставляет вас думать, что она действительно убила своего мужа!
— Да наплевать ей на то, что мы думаем! — с горечью произнес судья Ди. — Она лишь хочет предотвратить повторное расследование смерти Лу Мина, потому что это докажет ее вину. И сегодня ей это во многом удалось!
— Мы должны действовать очень осторожно, — заметил Чао Тай.
— Конечно.
Вдруг в кабинет вбежал старший стражник.
— Ваша честь, — возбужденно произнес он, — только что в суд пришел сапожник со срочным посланием от старшины Хуна!
Глава 15
Разговор с двумя молодыми людьми, вошедшими в баню с татарским юношей, почти ничего не дал. Они ничего нe могли добавить к информации, полученной судьей Ди при допросе третьего юноши. Оба говорили, что татарин ничем нe выделялся, был как все, единственное, что они заметили, это его бледность. Они не заметили длинных волос, и старшина предположил, что первый юноша, говоря о выбившейся пряди, вполне мог принять за нее бахрому шарфа.
— Нас обоих, ваша честь, — тихо ответила госпожа Куо. — Мой муж не может выносить, когда страдают животные, и часто приносит в дом бездомных или больных кошек. А я забочусь о них. Сейчас их у нас уже семь, больших и маленьких!
Судья Ди рассеянно кивнул. Его взгляд упал на сливовое дерево, и он заметил:
— Это дерево, должно быть, очень красиво, когда цветет!
— Да, — радостно согласилась она, — теперь это уже может произойти в любой день! Как там сказал поэт… что-то вроде того, что слышно, как лепестки падают на снег?..
Судья знал старое стихотворение, ню лишь сказал:
— Я припоминаю эти строчки, — и резко добавил: — Ну, госпожа Куо, мне пора возвращаться в суд.
Она низко поклонилась, и судья начал спускаться с холма.
Поглощая свой скромный полдник, Судья Ди думал о разговоре с аптекарем Куо. Когда слуга принес чай, он велел ему позвать старшего стражника.
— Ступайте в хлопковую лавку госпожи Лу, возле храма городского божества, — распорядился он, — и приведите ее сюда. Я хочу задать ей несколько вопросов.
Он лег на кушетку, чтобы вздремнуть. Но сон не приходил. Беспокойно ворочаясь, он пытался вспомнить полный текст стихотворения о падающих лепестках. Вдруг он вспомнил. Оно было написано около двух столетий назад и называлось «Канун зимы в серале». Вот оно:
Одинокие птицы плачут в одиноком зимнем небе,
Но сердце еще более одиноко — оно не может плакать.
Темные воспоминания приходят и преследуют её из прошлого,
Радость проходит, остаются угрызения совести и печаль.
Новая любовь не раз причиняет старую боль:
В канун Нового года зимняя слива снова цветет!
Открыв окно, она видит внизу дрожащее дерево
И слышит, как цветок падает на хрустящий снег.
Стихотворение было не очень известное, и госпожа Куо, вероятно, видела лишь две последние строчки, где-то процитированные. Или она знает все стихотворение и сослалась на него намеренно? Гневно нахмурившись, судья вскочил. Он всегда интересовался только нравоучительной поэзией, а любовные песни считал пустой тратой времени. И все же в этом стихотворении, которое раньше не привлекало его внимания, он теперь нашел глубину чувств.
Расстроившись, он подошел к чайной плите и вытер лицо теплым полотенцем. Затем сел за стол и принялся читать официальные письма, которые принес старший писец. Когда пришел старший стражник, он застал судью поглощенным своей работой.
Увидев несчастный вид старшего стражника, Судья Ди спросил:
— В чем дело?
Старший стражник нервно подергал усами.
— Сказать вашей чести правду, — ответил он, — госпожа Лу отказалась идти со мной!
— Что такое? — удивился судья. — Что эта женщина о себе возомнила?
— Она сказала, — печально продолжал старший стражник, — что, поскольку у меня нет официального распоряжения, она со мной не пойдет. — Когда судья собирался сделать гневное замечание, он поспешно продолжил: — Она оскорбляла меня и так шумела, что вокруг нас собралась толпа. Она кричала, что в империи еще есть законы и что суд не имеет права вызывать приличную женщину без веской причины. Я попытался притащить ее силой, но она вырвалась, а толпа приняла ее сторону. Поэтому я решил вернуться сюда и попросить у вашей чести дальнейших распоряжении.
— Если ей нужен приказ судьи, она его получит! — гневно произнес судья. — Он взял писчую кисточку, быстро начертал на дощечке несколько иероглифов и отдал ее старшему стражнику со словами: — Отправляйтесь туда с четырьмя стражниками и приведите сюда эту женщину!
Старший стражник вышел.
Судья Ди принялся шагать по кабинету. Ну и ведьма же эта госпожа Лу! Он размышлял, что ему действительно повезло с женами. Старшая жена была очень культурной женщиной, старшей дочерью лучшего друга его отца. Глубокое взаимопонимание между ними всегда было огромным утешением для него в трудные минуты, а два их сына служили постоянным источником радости. Вторая жена была не столь образованной, но обладала красотой и здравым смыслом, а также успешно вела его обширное хозяйство. Дочь, которую она ему подарила, была также ровна и спокойна. На своей третьей жене он женился, когда служил в Пэнлае, на своей первой должности. После некоторых ужасающих испытаний ее семья отвернулась от нее, и судья взял ее к себе в дом служанкой своей старшей жены. Последняя очень полюбила ее и настояла, чтобы судья взял ее в жены. Сначала судья протестовал, полагая, что это означало бы злоупотребить благодарностью девушки. Но когда та намекнула, что в самом деле любит его, он сдался и ни разу об этом не пожалел. Она была красивой, живой молодой женщиной. Судье и его трем женам очень нравилось играть в домино, его любимую игру.
Вдруг ему пришло в голову, что его женам, должно быть, довольно скучно жить в Пейчоу. Поскольку приближается Новый год, надо выбрать для них какие-нибудь милые подарки.
Он подошел к двери и позвал слугу.
— Никто из моих помощников еще не вернулся? — спросил ов.
— Нет, ваша честь, — ответил тот. — Сначала они долго советовались в канцелярии с достопочтенным Чу Таюанем, потом все вместе ушли.
— Велите конюху привести моего коня! — распорядился Судья Ди.
Он решил, что, пока его помощники собирают материал об убийстве Лана, ему следует увидеться с Пань Фэном. По пути он проедет мимо бумажной лавки Е Пиня и спросит, не появился ли еще Е Тай. Судья не мог отделаться от неприятного чувства, что длительное отсутствие Е Тая не предвещает ничего хорошего.
Глава 13
Судья беседует с торговцем древностями; ему рассказывают об отравляющих свойствах лака
Судья Ди остановил коня перед бумажной лавкой Е Пиня и сказал слуге, стоящему в дверях, что хочет повидаться с хозяином. Старый торговец бумагой быстро выскочил из лавки и почтительно пригласил судью войти и выпить чашку чая. Не слезая с лошади, судья спросил его, не вернулся ли Е Тай.— Нет, ваша честь! — тревожно ответил Е Пинь. — Он еще не появился! Я уже послал слугу по харчевням и игорным залам, где он обычно бывает, но его там никто не видел. Я уже начинаю бояться, не произошел ли с ним несчастный случай!
— Если он не вернется к вечеру, — произнес судья, — я велю расклеить объявления о пропаже и предупрежу городскую стражу. Но на вашем месте я бы не беспокоился! Ваш брат не производит впечатления человека, который может стать жертвой разбойников или мошенников! В любом случае сообщите мне после ужина, как обстоят дела.
Судья пришпорил коня и поскакал к улице, на которой жил Пань Фэн. Его вдруг поразило, насколько безлюдна эта часть города. Час ужина еще только приближался, а на улице не было ни души!
Перед домом Паня судья слез с лошади и привязал ее к железному кольцу в стене. Ему пришлось долго стучать рукояткой кнута в дверь, прежде чем Пань открыл ему.
Увидев судью, Пань очень удивился. Проведя его в прихожую, он рассыпался в извинениях из-за отсутствия огня.
— Сейчас я принесу из мастерской жаровню! — засуетился он.
— Не волнуйтесь! Мы можем поговорить и в мастерской.
Но там ужасный беспорядок! — воскликнул Пань. — Я как раз начал сортировать новые вещи!
— Да юге беспокойтесь вы! Пойдемте!
Войдя в мастерскую, он увидел, что она и вправду больше похожа на чулан. Несколько фарфоровых ваз разных размеров соседствовали с двумя деревянными ящиками, а стол был завален книгами, коробками и свертками. В маленькой жаровне мерцал огонь, обогревая комнатку.
Пань помог судье снять тяжелую шубу и усадил его на табурет возле жаровни. Пока торговец древностями побежал на кухню готовить чай, Судья Ди с интересом рассмотрел тяжелый нож для рубки, лежащий на столе в промасленной тряпке. Очевидно, когда судья стучал в дверь, Пань чистил его. Затем его взгляд упал на квадратный предмет, стоящий возле стола и прикрытый влажной тряпкой. Он только собрался полюбопытствовать, что это такое, как услышал возглас Паня:
— Не трогайте!
Судья удивленно поднял взгляд, и Пань объяснил:
— Я ремонтирую маленький лакированный столик, ваша честь! До влажного лака нельзя дотрагиваться голыми руками, иначе будет сильное раздражение кожи!
Судья смутно припомнил, что что-то слышал об отравлениях лаком. Пока Пань разливал чай, он заметил:
— Красивый у вас нож!
Пань взял большой нож и осторожно провел большим пальцем по лезвию.
— Да, — заметил он, — ему более пятисот лет, им убивали жертвенных животных в храмах. Лезвие все еще в отличном состоянии!
Судья Ди сделал глоток. В доме стояла мертвая тишина, не доносилось ни звука из внешнего мира.
— Мне очень жаль, — решился он, — но я должен задать вам неловкий вопрос. Совершенно очевидно, что убийца вашей жены знал, когда вы должны были уехать из города. Возможно, ему сказала об этом ваша жена. Скажите, не замечали ли вы каких-либо признаков того, что у нее был другой мужчина?
Пань побледнел и смущенно взглянул на судью.
— Должен признаться, — печально ответил он, — что в последнее время я заметил некоторую перемену в наших отношениях. Это трудно передать словами, но… — Он смутился, во судья промолчал, и Пань продолжил: — Я не люблю возводить напраслину, но не могу отделаться от мысли, что к этому причастен Е Тай. Он часто приходил к ней, когда меня не было дома. Моя жена не была лишена привлекательности, ваша честь, и иногда я подозревал, что он старался убедить ее бросить меня, чтобы пойти в наложницы к богатому человеку. Жена любила роскошь, а я, конечно, не мог делать ей дорогих подарков и…
— Кроме золотых браслетов с рубинами? — сухо заметил судья.
— Золотых браслетов? — удивлению воскликнул Пань. — Ваша честь, должно быть, шутит? У нее было только одно серебряное кольцо, подаренное ее тетей!
Судья Ди встал.
— Не обманывайте меня, Пань Фэн! — твердо произнес он. — Вам не хуже меня известно, что у вашей жены были два тяжелых золотых браслета и несколько шпилек из чистого золота!
— Но это невозможно, ваша честь! — возбужденно запротестовал Павь. — У нее никогда не было ничего подобного!
— Идите за мной! — приказал судья. — Сейчас я вам их покажу!
Он уверенно направился в спальню, а за ним засеменил Пань. Показав на ящики с одеждой, судья приказал:
— Откройте второй ящик! Там вы найдете драгоценности!
Пань поднял крышку, и судья увидел ворох скомканной женской одежды. Он ясно помнил, что, когда производился обыск, вся одежда в ящике была аккуратно сложена. После обнаружения драгоценностей Тао Гань так же аккуратно уложил одежду.
Судья внимательно следил, как Пань вытаскивает вещи и бросает их на пол. Добравшись до дна, он облегченно воскликнул:
— Ваша честь видит, что здесь нет никаких драгоценностей?
— Позвольте, я попытаюсь! — И судья оттолкнул Паня.
Склонившись над ящиком, они поднял крышку потайного отделения. Там было пусто.
Выпрямившись, он холодно заявил:
— Вы не слишком умны, Пань! Нет смысла прятать эти драгоценности. Лучше сказать правду!
— Клянусь, ваша честь! — серьезно произнес Пань. — Я даже не подозревал об этом тайнике!
Немного подумав, Судья Ди медленно осмотрел спальню и быстро подошел к левому окну. Они потянул за железную решетку, которая, как ему показалось, была немного перекошена. Решетка легко подалась. Пощупав все остальные перекладины, они обнаружил, что все они были подпилены, а потом аккуратно поставлены на свое место.
— Во время вашего отсутствия здесь побывал взломщик! — заключил он.
— Но когда я вернулся из суда, все деньги были на месте! — удивился Пань Фэн.
— А как насчет одежды? Когда мы обыскивали комнату, этот ящик был полон. Вы можете определить, что пропало?
Перебрав смятую одежду, Пань сказал:
— Да, я не вижу двух довольно ценных нарядов из тяжелой парчи с собольей опушкой, которые моя жена получила от тети в качестве свадебного подарка!
Судья Ди медленно кивнул и, оглядевшись, сказал:
— Кажется, чего-то еще не хватает. дайте посмотреть… Ну конечно, здесь, в углу, стоял маленький лакированный столик!
— О да, — подтвердил Пань, — именно его я сейчас и ремонтирую.
Судья остановился как вкопанный и глубоко задумался. Теребя бакенбарды, он понял, что картина преступления постепенно проясняется. Каким же глупцом они был, что не увидел этого раньше! Зацепка с драгоценностями была все время, преступник уже с самого начала совершил глупую ошибку. А он этого не заметил! Но сейчас все встало на свои места. Наконец судья оторвался от своих мыслей и обратился к Пань Фэну, тревожно наблюдавшему за ним:
Я верю, что вы говорите правду, Пань Фэн! Вернемся в мастерскую!
Пока Судья Ди медленно пил чай, Пань Фэн надел перчатки и поднял влажную тряпку.
— Это тот самый красный столик, о котором вспомнил ваша честь, — сказал он. — Это очень хорошая старинная вещь, но мне надо было наложить еще один слой лака. На днях, прежде чем отправиться в деревню Пяти Овнов, я отлакировал его и поставил в угол спальни, просыхать. К сожалению, потом кто-то прикоснулся к нему, потому что, когда я его осмотрел сегодня утром, на нем было большое пятно. Теперь я ремонтирую этот угол.
Судья Ди поставил чашку и спросил:
— А ваша жена могла дотронуться до него?
— Она не так глупа, ваша честь! — с улыбкой ответил Пань. — Я часто предупреждал ее о том, что лаком можно отравиться, она знала, как это опасно! В прошлом месяце госпожа Лу из хлопковой лавки пришла ко мне. С ней произошел прискорбный случай, ее рука распухла и покрылась язвами. Она спросила меня, как это лечить. Я ей сказал…
— Откуда вью знаете эту женщину? — перебил его Судья Ди.
— Когда она была еще ребенком, — сказал Пань, — ее родители жили по соседству с моим бывшим домом, в западном городе. После того как она вышла замуж, я потерял ее из виду. Правда, меня это не беспокоило, я никогда особенно не жаловал женщин из этого семейства. Ее отец был приличным торговцем, во мать, татарского происхождения, занималась черной магией. Ее дочь тоже очень интересовалась этим, она всегда готовила на кухне какие-то странные отвары, а иногда впадала в транс в говорила ужасные вещи. По-видимому, она узнала мои новый адрес и пришла посоветоваться относительно своей обожженной руки. Тогда она и сказала мне, что ее муж умер.
— Это очень интересно! — заметил судья и, с жалостью посмотрев на Паня, добавил: — Теперь я знаю, кто совершил это подлое преступление, Пань Фэн! Но преступник — опасный маньяк, а с такими людьми надо быть очень осторожными. Оставайтесь сегодня вечером дома и забейте досками это окно в спальне. И держите все двери в доме закрытыми! Завтра вью все узнаете.
Пань Фэн, ошеломленный, слушал. Судья Ди не дал ему времени задать вопросы. Он поблагодарил Паня за чай и ушел.
Глава 14
Молодая вдова дает показания в суде; она наказана за неуважение к суду
Вернувшись в суд, судья Ди застал у себя в кабинете Ма Жуна, Чао Тая и Тао Ганя. Одного взгляда на их постные физиономии было достаточно, чтобы понять, что никаких хороших вестей они не принесли.— Господин Чу Таюань предложил превосходный план, — безутешным голосом доложил Ма Жун, — но мы больше нe обнаружили никаких улик. Чу Таюань вместе с Чао Таем обошли дома всех знатных горожан и составили список всех, кто когда-либо учился у мастера Лава. Вот этот список, но вряд ли они что-нибудь даст вам!
Они вынул из рукава бумажный свиток, протянул судье Ди и, пока судья изучал его, продолжил:
— Я сам вместе с Тао Ганем и старшиной Хуном обыскал дом мастера Лана, но не обнаружил ничего, что намекало бы юна какие-то неприятности. Мы допросили старшего помощника мастера, славного молодого человека по имении Мей Чен. Вот они вам рассказал кое-что интересное!
Судья слушал до сих пор не очень внимательно. Он не мог отвязаться от мыслей о поразительных открытиях в доме Паня. Но при последних словах Ма Жуна он выпрямился и с интересом спросил:
— Что же именно?
— Он рассказал, что однажды поздним вечером, придя неожиданно к дому мастера Лана, услышал, как тот разговаривал с женщиной!
— И кто же была эта женщина?
Ма Жун пожал плечами:
— Мей Чен не видел ее. Они слышал лишь несколько неразборчивых слов, показавшихся ему бессмысленными. Голоса женщины он не узнал, но по ее тону понял, что та рассержена. Мей Чен прямой, честный юноша! Он и не думал подслушивать, а потому быстро ушел.
— Но это доказывает, что у мастера Лана была какая-то связь с женщиной! — воскликнулТао Гань.
Пропустив мимо ушей это восклицание, судья Ди спросил:
— А где же старшина Хун?
— Когда мы обыскивали дом Лана, старшина пошел на рынок, чтобы расспросить двух юношей о внешности этого татарского парня. Он обещал вернуться к обеду. Чао Тай проводил Чу Таюаня до дома, а потом вернулся в дом Лана, — ответил Ма Жун.
В зале суда раздались три удара бронзового гонга.
Судья нахмурился:
— Пора начинать вечернее заседание! Я вызвал госпожу Лу, вдову, муж которой умер при подозрительных обстоятельствах. думаю отпустить ее после нескольких формальных вопросов и надеюсь, что на этом заседании больше ничего обсуждаться не будет. Дело в том, что сегодня в доме Пань Фэна я сделал важное открытие. Вероятно, оно поможет нам раскрыть совершённое там подлое преступление.
Все тут же стали расспрашивать его, но судья поднял руку:
— После заседания, когда вернется Хун, я все вам объясню!
Они встал в с помощью Тао Ганя быстро надел официальное облачение.
В зале суда собралась большая толпа. Всем не терпелось узнать последние новости об убийстве Лани Таокея. Открыв заседание, судья прежде всего сообщил, что расследование отравления чемпиона по борьбе продвинулось далеко вперед. У суда уже имеется несколько важных зацепок. После этого они написал записку начальнику тюрьмы.
Когда зрители увидели, как госпожа Куо ввела в зал вдову Лу, поднялся шум. Старший стражник подвел ее к столу, и госпожа Куо удалилась. Подняв взгляд, судья заметил, что госпожа Лу очень заботится о своей внешности. На ее лицо был нанесён легкий грим, а брови аккуратно очерчены черным карандашом. Одетая в простой темно-коричневый халат, она выглядела потрясающе, но грим не мог скрыть жестокой линии ее маленького рта. Прежде чем опуститься на колени перед столом, она метнула на судью быстрый взгляд, но сделала вид, что не узнала его.
— Назовите ваше имя и род занятий! — потребовал судья.
— Эта незначительная женщина, — размеренным голосом ответила госпожа Лу, — вдова Лу, урожденная Чен. Она управляет хлопковой лавкой своего покойного мужа Лу Мина.
Когда ее ответ был записан, судья начал:
— Я хочу попросить вас прояснить некоторые подробности смерти вашего мужа. Поскольку вы отказались явиться в суд добровольно, мне пришлось оформить приказ об аресте и допросить вас в суде.
— Смерть моего мужа, — холодно произнесла госпожа Лу, произошла прежде, чем ваша честь заняли эту должность. Она была должным образом зарегистрирована предшественником вашей чести. Эта женщина не видит, на каком основании ваша честь намеревается вновь открыть это дело. Насколько этой женщине известно, против нее в суде не выдвинуто никаких обвинений.
Судья Ди заметил, что госпоже Лу нельзя отказать в уме в красноречии, и резко произнес:
— Суд находит необходимым проверить некоторые данные, касающиеся болезни вашего мужа, записанные судебным лекарем.
Вдруг госпожа Лу встала в, обернувшись к публике, воскликнула:
— Неужели горбуну позволят клеветать на честную вдову? Всем известно, что человек, уродливый телом, уродлив и душой!
Судья Ди, стукнув молотком по столу, гневно произнес:
— Оскорблять работника суда не позволено, женщина!
— Какой суд? — презрительно хмыкнула госпожа Лу. — Разве не вы, судья, приходили в мой дом переодетым? А когда я не пустила вас, разве не вы прислали за мной людей без всякого на то основания?
Судья побелел от ярости, но с трудом взял себя в руки и ровным голосом произнес:
— Эта женщина виновна в неуважении к суду. Ей будет нанесено пятьдесят ударов кнутом!
В толпе послышался неодобрительный гул, но старший стражник быстро подошел к госпоже Лу, схватил ее за волосы и поставил на колени. Двое стражников разорвали на ней халат и белье, обнажив спину, а еще двое с обеих сторон прижали сапогами ее икры к полу и связали за спиной руки. В воздухе раздался легкий хлопок кнута.
После первых ударов госпожа Лу завопила:
— Собака-чиновник! Так он вымещает свой гнев на женщине, которая неуважительно отозвалась о нем! Он…
Когда кнут оставил на ее спине кровавый след, ее голос перешел в неистовый вой. Но лишь старший стражник остановился, чтобы отсчитать десять ударов, она снова закричала:
— Наш мастер Лан убит, а эта собака думает только о том, как соблазнить женщину! Он…
Кнут снова опустился, и она опять закричала. Когда старший стражник остановился, чтобы отсчитать двадцатый удар, она попыталась что-то сказать, но нe смогла. Еще через пять ударов она упала лицом на пол.
По знаку судьи старший стражник поднял ее за голову и поджег у нее под носом едкий уксус, пока она не пришла в себя. Когда она наконец открыла глаза, то от слабости не могла даже сесть. Старшему стражнику пришлось поддерживать ее за плечи, пока стражник держал ее голову за волосы.
Судья Ди холодно произнес:
— Госпожа Лу, вы оскорбили суд и получили половину назначенного наказания. Завтра вас снова выслушают. От вашего поведения будет зависеть, получите вы вторую половину или нет.
Появилась госпожа Куо, и вместе с тремя стражниками они увели госпожу Лу в тюрьму.
Судья Ди уже собирался поднять молоток, чтобы закрыть заседание, как из толпы вышел старый крестьянин. Он начал пространно рассказывать о том, как случайно столкнулся на углу улицы с продавцом пирожков, несущим поднос с пирожками. Крестьянин говорил па местном диалекте, и судья с большим трудом следил за его рассказом. Наконец до него дошло, в чем дело. Крестьянин хотел компенсировать потерю только пятидесяти пирожков, потому что примерно столько пирожков было на подносе. Но продавец настаивал, что их было сто, и хотел получить их полную стоимость.
Когда но колени перед столом опустился продавец, понять его язык было еще труднее. Он клялся, что на подносе было по крайней мере сто пирожков, и обвинял старого крестьянина в том, что он плут и лжец.
Судья чувствовал усталость и нервное напряжение, и ему было трудно сосредоточиться на происходящей перед ним ссоре. Он велел стражнику выйти, собрать рассыпавшиеся пирожки и принести их в суд, прихватив один пирожок с уличного лотка. Писцу он велел принести весы.
Пока они ходили, судья Ди откинулся в кресле, снова задумавшись о невероятной дерзости госпожи Лу. Единственное объяснение, естественно, заключалось в том, что в смерти ее мужа что-то действительно было нечисто.
Когда стражник вернулся с рассыпавшимися пирожками, завернутыми в кусок промасленной бумаги, судья Ди положил упаковку на весы. Oна весила около 32 цяней (1 Цянь = 37 граммов — Примечание ). Затем он взвесил новый пирожок, который потянул от силы 0,5 цяня.
— Дайте этому лживому продавцу двадцать ударов бамбуком! — с отвращением приказал судья старшему стражнику.
Зрители одобрительно зашумели, им нравились быстрые и справедливые решения судьи. Когда продавец получил наказание, судья Ди закрыл заседание.
В кабинете судья вытер пот со лба и, нервно шагал из угла в угол, взорвался:
— За двенадцать лет работы судьей я встречал нескольких отвратительных женщин, но такой еще никогда! Этот подлый намек на мой визит!
— Почему ваша честь тотчас же нe опровергли обвинения этой злой женщины? — с негодованием спросил Ма Жун.
— Так было бы еще хуже! — устало произнес судья Ди. — В конце концов, я пришел к ней ночью и переодетым. Она очень умна и знает, как вызвать сочувствие толпы. — Он гневно дернул бороду.
— А по-моему, — заметил Тао Гань, — не так уж она умна! С ее стороны было бы разумнее спокойно отвечать на все вопросы и ссылаться на заключение доктора Kуана. Ей следовало бы понять, что, затеяв этот публичный скандал, она заставляет вас думать, что она действительно убила своего мужа!
— Да наплевать ей на то, что мы думаем! — с горечью произнес судья Ди. — Она лишь хочет предотвратить повторное расследование смерти Лу Мина, потому что это докажет ее вину. И сегодня ей это во многом удалось!
— Мы должны действовать очень осторожно, — заметил Чао Тай.
— Конечно.
Вдруг в кабинет вбежал старший стражник.
— Ваша честь, — возбужденно произнес он, — только что в суд пришел сапожник со срочным посланием от старшины Хуна!
Глава 15
Старшина Хун посещает крытый рынок; в распивочной он встречает человека в капюшоне
Бесцельно шатаясь от одной лавки к другой, старшина Хун заметил, что уже наступают сумерки. Он решил вернуться в суд.Разговор с двумя молодыми людьми, вошедшими в баню с татарским юношей, почти ничего не дал. Они ничего нe могли добавить к информации, полученной судьей Ди при допросе третьего юноши. Оба говорили, что татарин ничем нe выделялся, был как все, единственное, что они заметили, это его бледность. Они не заметили длинных волос, и старшина предположил, что первый юноша, говоря о выбившейся пряди, вполне мог принять за нее бахрому шарфа.