— А я должен признаться, — вдруг разоткровенничался Синтер, — что мне не нравится план Кроога. Он хочет создать для тебя экстремальные условия и посмотреть, что вы будете делать, чтобы ускользнуть.
Стивен вспомнил Обдана.
— Думаю, что я уже побывал в экстремальных условиях. Именно поэтому я превратился в очаровательную Стефани.
— Это и открыло секрет, — сознался Синтер. — Так что теперь мы готовы к главному.
— Какой еще секрет?
— Что ты теперь можешь перевоплощаться в тела людей, которым когда-то чем-то помог. Поэтому мы все и здесь. Давай, в вертолет. Пожалуйста!
Ничего другого не оставалось. Стивен-Стефани грациозно прошел вперед и легко взобрался в низенькую кабину. Двери захлопнулись, зашипел воздух, создавая в кабине избыточное давление.
Через минуту вертолет был уже в воздухе.
Стивен вспомнил Обдана.
— Думаю, что я уже побывал в экстремальных условиях. Именно поэтому я превратился в очаровательную Стефани.
— Это и открыло секрет, — сознался Синтер. — Так что теперь мы готовы к главному.
— Какой еще секрет?
— Что ты теперь можешь перевоплощаться в тела людей, которым когда-то чем-то помог. Поэтому мы все и здесь. Давай, в вертолет. Пожалуйста!
Ничего другого не оставалось. Стивен-Стефани грациозно прошел вперед и легко взобрался в низенькую кабину. Двери захлопнулись, зашипел воздух, создавая в кабине избыточное давление.
Через минуту вертолет был уже в воздухе.
22
— Я понимаю так, что все это дело с переброской сознания через Вселенную, — услышал капитан Одард голос Марка Брема, — может осуществляться, если вы точно следуете правилам. То есть все это — вопрос чистой математики.
Они летели над дикими пространствами Миттенда, здесь были горы, речки, деревья, кусты. Командир экраноплана напряженно всматривался в местность, он искал признаки жизни. Поэтому смысл сказанного дошел до него не сразу.
Эти слова Марка Брема прозвучали для него неожиданно. Он взвесил свой ответ дважды и затем деловито высказал мнение:
— Я думаю, что вас из игры исключат, поскольку Вы в качестве Даниэла Атгерса занимаетесь античной историей. Помните, как вы надеялись найти эту девушку и не смогли — так что будьте осторожны.
— Непосредственно сейчас, — заговорил снова голос Марка Брема — я опять Стивен Мастерс, я здесь в результате того, что джи-инты начали мучить бедную Стефани Вильямс. Они не знали, что мой отец заплатил Даниэлу и что у меня есть выход — перевоплотиться в Даниэла.
Капитан Одард моргнул. Он лишь на мгновение оторвался от наблюдения за местностью. Всеми своими мыслями и чувствами он был все еще там, внизу.
Стивен успел пока вставить:
— Я думал об этих правилах по мере того, как они становились мне понятными. Математика — это не для меня, также, как и многое другое. Но я владею врожденной логикой, в которую вписывается все это дело.
Одард откинулся в кресле. Посмотрел на пилота. Наконец он снова взглянул на фигуру Марка Брема.
— Вы хотите сказать, — раздраженно ответил он, — что поменялись сознанием с Даном Атгерсом и подставили его в положение жертвы, а сами смылись?
Стивен покачал головой Марка Брема.
— Это была не совсем пытка. Когда я покинул их, вся одежда была со Стефани уже сорвана, а генерал Синтер снимал свои шорты, готовясь улечься с ней в постель. Психологически это был тягостный для меня момент, ну, я и попросил: «Мать — перенеси меня!» Она мгновенно это исполнила. Боже, какое это было облегчение!
Как только Одард мысленно представил, что происходит в маленькой спальне на расстоянии десяти световых лет отсюда, у него мурашки пробежали по темени, и он судорожно сглотнул. Вместо ландшафта внизу он видел лишь зеленое пятно.
— Вы что же… — визгливо закричал он и тут же остановился, удивившись собственному пронзительному голосу. Он заметил, что Стивен-Брем недоуменно смотрит на него.
Капитан межзвездной исследовательской экспедиции должен обладать спокойствием и здравым умом, не поддаваться эмоциям. Но Роберт Е.Одард почувствовал, как его постепенно, начиная с больших пальцев ног, заполняет страстное, истерическое желание разрядить свою энергию неважно на что или на кого.
— Вы спокойно заявляете мне, — выкрикнул он, что поставили этого беднягу-профессора истории в ситуацию…
— Нет, перебил Одарда Стивен, — я понимаю так, что во время опытов может быть получен и отрицательный результат. Поэтому я не видел никакого смысла в том, чтобы профессор попал в подобную… гм, ситуацию. Я попросил Мать вернуть его в его собственное тело. Теперь я считаю, что где бы ни находился Марк Брем в теле Атгерса, тело это в настоящий момент движется в направлении Вестчестера.
— Так вы имеете в виду, — промямлил Одард, — что Марк Брем…
— Когда-нибудь, — рассуждал Стивен, — когда сознание Вселенной, центром которого является Мать, заставит всех понять, что мы взаимосвязаны, я полагаю, уже будет не так важно, в каком положении находятся наши тела.
— Всеобщее сознание, — недоверчиво протянул Одард, — не метафизика ли все это?
— В эти мгновения, которые были мне отпущены, — продолжал Стивен, — я должен был принять за аксиому, что женщина считает естественным, что она женщина. Поэтому, так как Атгерс еще не находился в контакте с той дикаркой и не смог бы разыскать ее, я сообразил, что это должна сделать Мать. Я перенес дикарку в Стефани. А дикарка и Синтер — собственно, брат и сестра, правда, между ними разница в те двадцать лет, которые Кроог держал Мать под контролем. Возможно, они что-то почувствуют, и Синтер не станет наседать на нее.
— Всеобщее сознание… — снова задумчиво произнес Одард.
— Скажите пилоту, чтобы он свернул немного влево, — прервал его Стивен.
— А?
— Там впереди разгорается битва, — указал Стивен, — и нам нужно вначале все сфотографировать. Потом, если женщины начнут сдавать, нам нужно будет вмешаться. — Стивен нахмурился. — Конечно, те, кто сейчас на Земле, участвовать не будут, но все же мы можем начать.
Капитан открыл было рот, чтобы что-то сказать, но промолчал. К ним повернулся пилот.
— Эй, послушайте, — крикнул он, — посмотрите вперед. Может, я спятил. Кто-то перенес зоопарк Сан-Диего на Миттенд.
Больше никто ничего не сказал. Так далеко, как мог видеть глаз, земля была покрыта чудовищами: гигантскими змеями, слонами, тиграми, огромными обезьянами, крокодилами, леопардами, медведями. Это были звери Земли — тысячи зверей.
Звери визжали, ревели, выли, трубили — все это было едва слышно, когда экраноплан с мягким шипением летел над перемещавшейся массой сражавшихся зверей. Позднее выяснилось, что камеры засняли стаю львов, атаковавших двух тигров и разорвавших их в клочки. Двое слонов затоптали крокодила своими тумбообразными ногами. Четверо леопардов рвали когтями огромную змею длиной не менее тридцати футов. Они не отпустили ее, пока не добили, несмотря на все отчаянные попытки змеи охватить их кольцами или ударить своей огромной головой.
От общей массы зверей начали отделяться группы чудовищ. Они бежали, огрызаясь, все еще сопротивляясь, но на уме у них было бегство.
Вдруг одно из спасавшихся созданий оказалось на сотню футов впереди своих преследователей. Оно бежало все быстрее. Стивену даже представилось, что его очертания начинают размываться… Еще секунда — и…
Проследить за этим превращением не было никакой возможности. Леопард трансформировался в орла, неуклюже взмывшего в небо, затем набравшего скорость и вышедшего на ровный полет.
Через минуту в небе кружила уже дюжина крупных птиц, затем сотня, потом много сотен — тысячи. Все они мощно били воздух своими крыльями.
Экраноплан они увидели слишком поздно. Он налетел на них, ощетинясь пулеметным огнем. Полетели перья, мертвые орлы падали на землю. Экраноплан вышел из пике и начал разворот. Около тысячи орлов держали курс на восток.
Конечно, ни один орел не мог лететь так же быстро, как машина — этот демон из металла, несущий огромную огневую мощь. Орлы взмывали вверх, трепеща крыльями.
Те, кому удавалось спастись, поворачивали к северу, где высились горы.
Следуя указаниям Стивена, экраноплан летел над поверхностью Миттенда, разыскивал одну за другой группы джи-интов и атаковал их по очереди, стремясь прижать орлов к земле.
Возможно, два или три орла скрылись. Ведь с поля боя животные рассеялись в разных направлениях. К тому же в небе были облака, хотя и немного.
— Как я и думал, — сказал Стивен, — некоторые из детей Матери растерялись. Впрочем, большинство из них в порядке, и нам надо положиться на них. Все таки они приняли мой совет и решили разделаться с отродьем джи-интов.
— Но, но… — Одард не знал, как все объяснить. — Куда же делись тысячи детей? Кто же все-таки их убил?
— Сама Мать.
— Но ведь Мать — это только восемьсот восемьдесят шесть женщин, способных быть слонами или тиграми, — недоумевал капитан. — А мы наблюдали грандиозную битву не меньше, чем сорока тысяч зверей.
Сидевший на одном из передних сидений Стивен развел руками.
— Послушайте, — убеждал он, — ведь Мать — это не количество. Мать — это каждый из них.
— Вы все время это говорите.
— Потому что в этом смысл всеобщего сознания, — Стивен глядел вперед.
— Полная связь каждого с каждым живым существом. Кажется, я уже объяснял вам.
— Да уж, объясняли, — проворчал Одард.
Они летели над дикими пространствами Миттенда, здесь были горы, речки, деревья, кусты. Командир экраноплана напряженно всматривался в местность, он искал признаки жизни. Поэтому смысл сказанного дошел до него не сразу.
Эти слова Марка Брема прозвучали для него неожиданно. Он взвесил свой ответ дважды и затем деловито высказал мнение:
— Я думаю, что вас из игры исключат, поскольку Вы в качестве Даниэла Атгерса занимаетесь античной историей. Помните, как вы надеялись найти эту девушку и не смогли — так что будьте осторожны.
— Непосредственно сейчас, — заговорил снова голос Марка Брема — я опять Стивен Мастерс, я здесь в результате того, что джи-инты начали мучить бедную Стефани Вильямс. Они не знали, что мой отец заплатил Даниэлу и что у меня есть выход — перевоплотиться в Даниэла.
Капитан Одард моргнул. Он лишь на мгновение оторвался от наблюдения за местностью. Всеми своими мыслями и чувствами он был все еще там, внизу.
Стивен успел пока вставить:
— Я думал об этих правилах по мере того, как они становились мне понятными. Математика — это не для меня, также, как и многое другое. Но я владею врожденной логикой, в которую вписывается все это дело.
Одард откинулся в кресле. Посмотрел на пилота. Наконец он снова взглянул на фигуру Марка Брема.
— Вы хотите сказать, — раздраженно ответил он, — что поменялись сознанием с Даном Атгерсом и подставили его в положение жертвы, а сами смылись?
Стивен покачал головой Марка Брема.
— Это была не совсем пытка. Когда я покинул их, вся одежда была со Стефани уже сорвана, а генерал Синтер снимал свои шорты, готовясь улечься с ней в постель. Психологически это был тягостный для меня момент, ну, я и попросил: «Мать — перенеси меня!» Она мгновенно это исполнила. Боже, какое это было облегчение!
Как только Одард мысленно представил, что происходит в маленькой спальне на расстоянии десяти световых лет отсюда, у него мурашки пробежали по темени, и он судорожно сглотнул. Вместо ландшафта внизу он видел лишь зеленое пятно.
— Вы что же… — визгливо закричал он и тут же остановился, удивившись собственному пронзительному голосу. Он заметил, что Стивен-Брем недоуменно смотрит на него.
Капитан межзвездной исследовательской экспедиции должен обладать спокойствием и здравым умом, не поддаваться эмоциям. Но Роберт Е.Одард почувствовал, как его постепенно, начиная с больших пальцев ног, заполняет страстное, истерическое желание разрядить свою энергию неважно на что или на кого.
— Вы спокойно заявляете мне, — выкрикнул он, что поставили этого беднягу-профессора истории в ситуацию…
— Нет, перебил Одарда Стивен, — я понимаю так, что во время опытов может быть получен и отрицательный результат. Поэтому я не видел никакого смысла в том, чтобы профессор попал в подобную… гм, ситуацию. Я попросил Мать вернуть его в его собственное тело. Теперь я считаю, что где бы ни находился Марк Брем в теле Атгерса, тело это в настоящий момент движется в направлении Вестчестера.
— Так вы имеете в виду, — промямлил Одард, — что Марк Брем…
— Когда-нибудь, — рассуждал Стивен, — когда сознание Вселенной, центром которого является Мать, заставит всех понять, что мы взаимосвязаны, я полагаю, уже будет не так важно, в каком положении находятся наши тела.
— Всеобщее сознание, — недоверчиво протянул Одард, — не метафизика ли все это?
— В эти мгновения, которые были мне отпущены, — продолжал Стивен, — я должен был принять за аксиому, что женщина считает естественным, что она женщина. Поэтому, так как Атгерс еще не находился в контакте с той дикаркой и не смог бы разыскать ее, я сообразил, что это должна сделать Мать. Я перенес дикарку в Стефани. А дикарка и Синтер — собственно, брат и сестра, правда, между ними разница в те двадцать лет, которые Кроог держал Мать под контролем. Возможно, они что-то почувствуют, и Синтер не станет наседать на нее.
— Всеобщее сознание… — снова задумчиво произнес Одард.
— Скажите пилоту, чтобы он свернул немного влево, — прервал его Стивен.
— А?
— Там впереди разгорается битва, — указал Стивен, — и нам нужно вначале все сфотографировать. Потом, если женщины начнут сдавать, нам нужно будет вмешаться. — Стивен нахмурился. — Конечно, те, кто сейчас на Земле, участвовать не будут, но все же мы можем начать.
Капитан открыл было рот, чтобы что-то сказать, но промолчал. К ним повернулся пилот.
— Эй, послушайте, — крикнул он, — посмотрите вперед. Может, я спятил. Кто-то перенес зоопарк Сан-Диего на Миттенд.
Больше никто ничего не сказал. Так далеко, как мог видеть глаз, земля была покрыта чудовищами: гигантскими змеями, слонами, тиграми, огромными обезьянами, крокодилами, леопардами, медведями. Это были звери Земли — тысячи зверей.
Звери визжали, ревели, выли, трубили — все это было едва слышно, когда экраноплан с мягким шипением летел над перемещавшейся массой сражавшихся зверей. Позднее выяснилось, что камеры засняли стаю львов, атаковавших двух тигров и разорвавших их в клочки. Двое слонов затоптали крокодила своими тумбообразными ногами. Четверо леопардов рвали когтями огромную змею длиной не менее тридцати футов. Они не отпустили ее, пока не добили, несмотря на все отчаянные попытки змеи охватить их кольцами или ударить своей огромной головой.
От общей массы зверей начали отделяться группы чудовищ. Они бежали, огрызаясь, все еще сопротивляясь, но на уме у них было бегство.
Вдруг одно из спасавшихся созданий оказалось на сотню футов впереди своих преследователей. Оно бежало все быстрее. Стивену даже представилось, что его очертания начинают размываться… Еще секунда — и…
Проследить за этим превращением не было никакой возможности. Леопард трансформировался в орла, неуклюже взмывшего в небо, затем набравшего скорость и вышедшего на ровный полет.
Через минуту в небе кружила уже дюжина крупных птиц, затем сотня, потом много сотен — тысячи. Все они мощно били воздух своими крыльями.
Экраноплан они увидели слишком поздно. Он налетел на них, ощетинясь пулеметным огнем. Полетели перья, мертвые орлы падали на землю. Экраноплан вышел из пике и начал разворот. Около тысячи орлов держали курс на восток.
Конечно, ни один орел не мог лететь так же быстро, как машина — этот демон из металла, несущий огромную огневую мощь. Орлы взмывали вверх, трепеща крыльями.
Те, кому удавалось спастись, поворачивали к северу, где высились горы.
Следуя указаниям Стивена, экраноплан летел над поверхностью Миттенда, разыскивал одну за другой группы джи-интов и атаковал их по очереди, стремясь прижать орлов к земле.
Возможно, два или три орла скрылись. Ведь с поля боя животные рассеялись в разных направлениях. К тому же в небе были облака, хотя и немного.
— Как я и думал, — сказал Стивен, — некоторые из детей Матери растерялись. Впрочем, большинство из них в порядке, и нам надо положиться на них. Все таки они приняли мой совет и решили разделаться с отродьем джи-интов.
— Но, но… — Одард не знал, как все объяснить. — Куда же делись тысячи детей? Кто же все-таки их убил?
— Сама Мать.
— Но ведь Мать — это только восемьсот восемьдесят шесть женщин, способных быть слонами или тиграми, — недоумевал капитан. — А мы наблюдали грандиозную битву не меньше, чем сорока тысяч зверей.
Сидевший на одном из передних сидений Стивен развел руками.
— Послушайте, — убеждал он, — ведь Мать — это не количество. Мать — это каждый из них.
— Вы все время это говорите.
— Потому что в этом смысл всеобщего сознания, — Стивен глядел вперед.
— Полная связь каждого с каждым живым существом. Кажется, я уже объяснял вам.
— Да уж, объясняли, — проворчал Одард.
23
Если вы находитесь на вершине промышленной империи, как Стивен Мастерс-старший, занявший это место в двадцать четыре с половиной года (когда его отец погиб в авиакатастрофе), перед вами открывается обзор, недоступный простому смертному.
В среднем возрасте великий человек (ставший великим, поскольку необходимость постоянно держать в руках два миллиарда долларов требует непревзойденного искусства) все еще ходил быстро, работал с увлечением. Он всегда выглядел уверенным в себе.
Была у него хроническая болезнь горла, доводившая его сына до бешенства, потому что вынуждала отца автоматически замедлять речь, но это имело и свои преимущества. Во всяком случае у его собеседника было время подумать, прежде чем говорить «да» или «нет».
На следующий день после массовых арестов Гленкорн, действуя по инструкциям Мастерса, принял на себя защиту обвиняемых. Он также потребовал от городского прокурора сообщить ему местонахождение некоей Стефани Вильямс, которая получила десять тысяч долларов, но отсутствовала среди задержанных.
Заместитель городского прокурора, полный надежд, видя уже перед собой перспективу ускоренного продвижения по службе, позвонил военному командованию округа и получил ответ: «Мы проверим».
Военные, оказывается, имели свои проблемы. Неожиданно из тюремного подразделения исчез сержант Обдан. Он буквально растворился в воздухе перед строем охранников. Еще большее замешательство внесло появление на месте Обдана крупной змеи, которую пришлось уничтожить, прежде чем можно было организовать соответствующий поиск пропавшего сержанта.
Ну а как же со Стивеном Мастерсом? Об этом старались не особенно распространяться, но он находился в палате для психбольных под наблюдением врачей, так как он внезапно сорвался, начал выкрикивать, что он — это не он, а девушка по имени… и тому подобное. Такую информацию сообщили заместителю прокурора.
— Что за черт! — выругался в трубку говоривший, — я не записал имя девушки, которым он назвался. Впрочем, это значения не имеет. Это произошло несколько дней назад, и он уже изменил свою историю. Теперь он снова называет себя Марком Бремом.
Когда Мастерс-старший узнал об этом, он подумал: «Значит, Стивен снова на Миттенде»…
Он решил пока не говорить об этом жене. Раньше Мастерс уже ободрил ее, сказав, что пока Стивен в тюрьме, «мы, по крайней мере, знаем, где он».
В ряду прочих услуг промышленная империя Мастерса пользовалась всемирной компьютерной сетью, и именно туда, по указанию босса, специалист по устранению неисправностей внес программку, разработанную в соответствии с точными указаниями Мастерса-старшего. Еще чуть позднее тот же инженер положил на стол хозяина список из свыше тысячи девятисот имен. Имена шли в алфавитном порядке, так что Мастерсу достаточно было взглянуть в несколько мест, чтобы отметить такие имена, как… Патрик Синтер, Эммет Обдан и Винт Кроог.
Серые глаза его оживлялись по мере того, как он просматривал страницы с именами и адресами. Но он ничего не сказал.
Стоявший рядом инженер ждал и терялся в догадках. Наконец, он высказал свое мнение:
— Я не совсем понимаю ваши критерии отбора, сэр. Как можно приводить к одному знаменателю министра обороны и его любовницу или женщину-родственницу, которые были найдены мертвыми и частично съеденными?
Босс покачал головой.
— Имена подруг известных лиц, — растолковал он, — входят в нашу программу. Если мы теперь запросим имена убитых и частично съеденных женщин, то система нам их выдаст. А когда мы поднимем документы по такой жертве, то найдем всю прочую информацию.
— Сэр, — нахмурился инженер, — здесь очень много наполовину съеденных женщин, слишком много для цивилизованного мира. Что вы думаете об этом?
— Минутку! — ответил великий человек. — Я попрошу вас выйти пока в приемную, мне нужно срочно позвонить.
Звонок был в Индию. Смуглое лицо индийца появилось на экране видеотелефона. Весь разговор проходил в закодированной форме.
Смысл его был таков:
— Вы все еще занимаетесь убийствами по заказу?
— Мы занимаемся этим, хотя вы однажды и разорили меня.
— Сколько у вас свободных агентов?
— Достаточно.
— Тысяча девятьсот будет?
— Да.
— У меня есть список. Приготовьте свой аппарат к приему.
Список был, безусловно, передан по другому каналу, последующее обсуждение вопросов оплаты услуг также шло кодом. Затем Мастерс уточнил:
— Когда?
— Да.
Что означало: сегодня или самое позднее завтра.
— Могут ли ваши люди проникнуть в военную тюрьму?
— На это потребуется больше времени.
— Менее, чем?.. (Условное обозначение недели).
Ответ был положительным.
— Мой сын, Стивен Мастерс-младший находится в… — Он назвал где.
На другом конце линии связи помолчали. На смуглом лице выразилась пестрая гамма неожиданных переживаний. Немало секунд прошло, прежде чем главарь убийц ответил:
— Мы здесь, в Индии, любим свои семьи. Нам трудно представить отца, который…
— Жизнь полна странностей, — нетерпеливо перебил его отец Стивена. — Может наступить момент, когда родитель должен признать, что его отпрыск представляет угрозу — терпеть можно лишь до тех пор, пока все его деяния не касаются широкой общественности.
Мрачное лицо на экране впало в задумчивость. Спустя минуту, последовал ответ:
— Мы выполним это.
Абонент исчез с экрана, и видеотелефон отключился. Только теперь Мастерс заметил, что он весь дрожит, чего с ним не бывало уже много лет.
«Либо я сумасшедший, — подумал он, — если готов так поступить, либо я спасу Землю».
Неясно было только, от чего спасать. Но, как обычно, Мастерс тщательно продумал всю последовательность действий.
В среднем возрасте великий человек (ставший великим, поскольку необходимость постоянно держать в руках два миллиарда долларов требует непревзойденного искусства) все еще ходил быстро, работал с увлечением. Он всегда выглядел уверенным в себе.
Была у него хроническая болезнь горла, доводившая его сына до бешенства, потому что вынуждала отца автоматически замедлять речь, но это имело и свои преимущества. Во всяком случае у его собеседника было время подумать, прежде чем говорить «да» или «нет».
На следующий день после массовых арестов Гленкорн, действуя по инструкциям Мастерса, принял на себя защиту обвиняемых. Он также потребовал от городского прокурора сообщить ему местонахождение некоей Стефани Вильямс, которая получила десять тысяч долларов, но отсутствовала среди задержанных.
Заместитель городского прокурора, полный надежд, видя уже перед собой перспективу ускоренного продвижения по службе, позвонил военному командованию округа и получил ответ: «Мы проверим».
Военные, оказывается, имели свои проблемы. Неожиданно из тюремного подразделения исчез сержант Обдан. Он буквально растворился в воздухе перед строем охранников. Еще большее замешательство внесло появление на месте Обдана крупной змеи, которую пришлось уничтожить, прежде чем можно было организовать соответствующий поиск пропавшего сержанта.
Ну а как же со Стивеном Мастерсом? Об этом старались не особенно распространяться, но он находился в палате для психбольных под наблюдением врачей, так как он внезапно сорвался, начал выкрикивать, что он — это не он, а девушка по имени… и тому подобное. Такую информацию сообщили заместителю прокурора.
— Что за черт! — выругался в трубку говоривший, — я не записал имя девушки, которым он назвался. Впрочем, это значения не имеет. Это произошло несколько дней назад, и он уже изменил свою историю. Теперь он снова называет себя Марком Бремом.
Когда Мастерс-старший узнал об этом, он подумал: «Значит, Стивен снова на Миттенде»…
Он решил пока не говорить об этом жене. Раньше Мастерс уже ободрил ее, сказав, что пока Стивен в тюрьме, «мы, по крайней мере, знаем, где он».
В ряду прочих услуг промышленная империя Мастерса пользовалась всемирной компьютерной сетью, и именно туда, по указанию босса, специалист по устранению неисправностей внес программку, разработанную в соответствии с точными указаниями Мастерса-старшего. Еще чуть позднее тот же инженер положил на стол хозяина список из свыше тысячи девятисот имен. Имена шли в алфавитном порядке, так что Мастерсу достаточно было взглянуть в несколько мест, чтобы отметить такие имена, как… Патрик Синтер, Эммет Обдан и Винт Кроог.
Серые глаза его оживлялись по мере того, как он просматривал страницы с именами и адресами. Но он ничего не сказал.
Стоявший рядом инженер ждал и терялся в догадках. Наконец, он высказал свое мнение:
— Я не совсем понимаю ваши критерии отбора, сэр. Как можно приводить к одному знаменателю министра обороны и его любовницу или женщину-родственницу, которые были найдены мертвыми и частично съеденными?
Босс покачал головой.
— Имена подруг известных лиц, — растолковал он, — входят в нашу программу. Если мы теперь запросим имена убитых и частично съеденных женщин, то система нам их выдаст. А когда мы поднимем документы по такой жертве, то найдем всю прочую информацию.
— Сэр, — нахмурился инженер, — здесь очень много наполовину съеденных женщин, слишком много для цивилизованного мира. Что вы думаете об этом?
— Минутку! — ответил великий человек. — Я попрошу вас выйти пока в приемную, мне нужно срочно позвонить.
Звонок был в Индию. Смуглое лицо индийца появилось на экране видеотелефона. Весь разговор проходил в закодированной форме.
Смысл его был таков:
— Вы все еще занимаетесь убийствами по заказу?
— Мы занимаемся этим, хотя вы однажды и разорили меня.
— Сколько у вас свободных агентов?
— Достаточно.
— Тысяча девятьсот будет?
— Да.
— У меня есть список. Приготовьте свой аппарат к приему.
Список был, безусловно, передан по другому каналу, последующее обсуждение вопросов оплаты услуг также шло кодом. Затем Мастерс уточнил:
— Когда?
— Да.
Что означало: сегодня или самое позднее завтра.
— Могут ли ваши люди проникнуть в военную тюрьму?
— На это потребуется больше времени.
— Менее, чем?.. (Условное обозначение недели).
Ответ был положительным.
— Мой сын, Стивен Мастерс-младший находится в… — Он назвал где.
На другом конце линии связи помолчали. На смуглом лице выразилась пестрая гамма неожиданных переживаний. Немало секунд прошло, прежде чем главарь убийц ответил:
— Мы здесь, в Индии, любим свои семьи. Нам трудно представить отца, который…
— Жизнь полна странностей, — нетерпеливо перебил его отец Стивена. — Может наступить момент, когда родитель должен признать, что его отпрыск представляет угрозу — терпеть можно лишь до тех пор, пока все его деяния не касаются широкой общественности.
Мрачное лицо на экране впало в задумчивость. Спустя минуту, последовал ответ:
— Мы выполним это.
Абонент исчез с экрана, и видеотелефон отключился. Только теперь Мастерс заметил, что он весь дрожит, чего с ним не бывало уже много лет.
«Либо я сумасшедший, — подумал он, — если готов так поступить, либо я спасу Землю».
Неясно было только, от чего спасать. Но, как обычно, Мастерс тщательно продумал всю последовательность действий.
24
Есть ли предел скуке?
Возьмем, к примеру, палату психов в военной тюрьме. Несколько страдальцев стонут, эти регулярные стоны монотонны, то есть скучны. Большая часть пациентов лежит молча, будто без сознания. В обеих группах есть те, кому уже очень трудно помочь, а есть и симулянты.
Чтобы заслужить специальное лечение и избежать тяжелого физического труда, симулянты прибегают к обычному притворству: стонут сильнее или разыгрывают предсмертное состояние.
Как всегда, есть и исключения. Стивен сидел на постели в дальнем углу палаты номер тринадцать. Он выпросил у санитарки журнал и читал теперь какую-то муть. Это лучше, чем просто сидеть или лежать и ничего не делать.
В палату вошел психиатр, остановился и посмотрел на Стивена. Подойдя ближе, врач обратился к нему:
— Ну, господин Мастерс, я вижу, вы чувствуете себя лучше.
Прищурившись, Стивен взглянул в глаза врачу и отбросил одеяло. Продолжая сидеть, он лишь подтянул согнутые в коленях ноги.
— Я полагаю, вы собираетесь сделать последнюю попытку, Кроог? — спокойно полюбопытствовал он.
— Я сообразил, — сказал человек, выглядевший в точности как Томас Пейнтер, доктор медицины и психиатр, — что в земном человеческом обществе врач вроде Бога.
— Верно, осторожно подтвердил Стивен.
— Особенно здесь, в военной тюрьме, — продолжал Кроог. — Я принес с собой некое приспособление. Можете ли вы в этот последний час объяснить мне, почему им не следует пользоваться?
— Вы готовы к убийству? — спросил Стивен.
Кроог кивнул.
— Подождите, — сказал Стивен, — пока вы не нажали на курок или что-то в этом роде. Вы не успеете это сделать. Мать убьет вас, она защищает меня здесь.
— Они не могут убить, — заявил Кроог. — Эта способность не входит в их генетическую программу.
— Они уже убивали. Это возможно психологически.
— Не совсем понимаю, — грустно признался Кроог, — как вы к этому пришли.
— Очень просто. Обычные люди сами по себе не убийцы. Однако когда соответствующие власти велят им, они это делают. Я был для них соответствующей властью: их мужем, а значит, повелителем. — Он дал Кроогу время уяснить сказанное, а потом добавил: — Помни, Кроог, мы сейчас говорим серьезно — о твоей собственной судьбе.
— И о твоей судьбе, — парировал Кроог.
— Тебя вместе со всеми твоими подручными хотели убить все, — медленно начал Стивен. — Я сказал: Кроог — единственная нить, связывающая нас с другой галактикой. Я сказал: кто-нибудь, не я, мне это не по душе, должен хорошо подумать, прежде чем осуществить непоправимое — убийство. Вместе с тем, — тут Стивен пожал плечами, — если мы разрешаем тебе жить, надо поместить тебя туда, откуда ты не сможешь убежать и где я смогу общаться с тобой каждый день по несколько минут с помощью Матери. Так что… Тебя будут много допрашивать. Есть же причина, почему ты так плохо приспосабливаешься к этой галактике. Почему ты так агрессивен?
— Кто бы говорил, — засмеялся Кроог.
И прыгнул.
Как только Кроог навалился на него, Стивен откатился вместе с ним в сторону. Одновременно он вцепился в Кроога обеими руками: правой он ухватился за пиджак и разорвал его сверху донизу, левой — за брюки. Казалось, одежда Кроога сделана из бумаги или же он сам как-то подготовился к быстрому разоблачению, так как одежда мигом разорвалась и спала. Но и Кроог крепко держал Стивена. С такой же яростью он разорвал больничные пижамные штаны на Стивене.
Два тела извивались в жестокой схватке, обнаженные плечи, руки, ноги так и мелькали. В конце концов они свалились за кровать.
Как моментально все переменилось в помещении!
Представьте себе палату психбольницы, в которой пациент напал на врача. А окружающие именно так это и восприняли. Все, за исключением четырех больных, пришли в чрезвычайное возбуждение.
Четверо лежали, не двигаясь, как мертвые. Прочие же реагировали по-разному. Несколько бедолаг даже завыли.
На шум со всех сторон начали сбегаться санитары.
Оказалось нелегкой задачей разнять два борющихся тела, очень похожих друг на друга. Оба были окровавлены, у доктора, по крайней мере, с половины лица была содрана кожа.
— Полотенце! — пробормотал доктор, закрывая руками свое лицо и особенно рот.
Ему принесли полотенце, затем бинты. Кто-то подал пару халатов.
Стивена отвели в карцер. Доктор прежде всего справился о своей разорванной одежде, где, он сказал, лежали ключи и бумажник. Затем он попросил отвести себя к машине, пробормотав сквозь бинты:
— Со мной будет все в порядке.
Приблизительно через десять минут Стивен решил, что теперь уже можно снять бинты. С трудом удалось содрать со своего лица маску, которую на него несколько небрежно наложили и которая карикатурно напоминала лицо доктора Пейнтера. В конце концов, использовав обрывки одежды, которая была пропитана химическим раствором, он добился успеха.
Стивен сел на паром, отходивший в Нью-Джерси, и затем проехал на ферму, находившуюся в часе езды от Паттерсона, штат Пенсильвания. Когда он пустился в путь, была середина дня, на ферму он прибыл затемно.
Этой же ночью, примерно в час, крыша амбара раскрылась, и в небо взмыла тупорылая ракета. Она с шипением и свистом прорезала воздух. Потом звук затих. Крыша сложилась, и амбар приобрел свой прежний вид.
Вокруг по-прежнему простирался сельский пейзаж Пенсильвании…
— Ну и ну! — вырвалось у Стивена.
Его глаза заблестели, когда он увидел сияющий город. Новый город. Он был похож на сад. С высоты была видна река, извивающаяся среди густой зелени роскошных зданий из камня и мрамора.
И лишь в последний момент перед приземлением Стивен сообразил, что под ним необычный город.
Это было поместье с тысячами домов, больших и маленьких. Все это были жилые помещения.
Корабль сел около реки, примерно там, где Стивен впервые увидел крокодила.
Все выглядело совершенно по-другому. Та новизна, в которую Стивен не мог поверить, потрясла его так же, как когда-то руины, в которых город лежал совсем недавно.
Выйдя с корабля, Стивен сразу ступил на зеленую траву, глубоко вдохнув миттендианский воздух и направился к ближайшему зданию. Дом напоминал греческие постройки. Может, здесь жил король небольшого королевства. Или королева.
Дорожка привела Стивена через сад к величественному мраморному портику. Женщина-слуга открыла перед Стивеном дверь и провела его в большую комнату с высокими окнами из цветного стекла. Там он увидел молодую красивую женщину в пышном белом платье, которая сидела у окна и читала. Отложив в сторону книгу, она встала и улыбнулась Стивену.
Стивен подошел к женщине и спросил:
— Как тебя зовут?
— Риту.
Усевшись на кушетке, Стивен обратился к Риту:
— Ну, детка, скажи женщинам, что прибыл муж.
— Они знают. — В улыбке ее промелькнуло ожидание… Возможно ли, чтобы она уже ощутила женское волнение при виде Стивена?
— Что тебе подать, Стивен? — глядя ему в глаза, спросила она.
— Я проведу с тобой около восьми часов — правильно?
Риту кивнула с напряженным ожиданием.
— Что ж, — Стивен пожал плечами, — у нас масса времени, чтобы познакомиться. Видишь ли, я немного устал. Почему бы мне не вздремнуть? Он растянулся на кушетке. — Разбуди меня через девяносто минут. Спецы по биосвязи говорят, что это как раз один полный цикл сна. До встречи!
И почти немедленно Стивен заснул.
Возьмем, к примеру, палату психов в военной тюрьме. Несколько страдальцев стонут, эти регулярные стоны монотонны, то есть скучны. Большая часть пациентов лежит молча, будто без сознания. В обеих группах есть те, кому уже очень трудно помочь, а есть и симулянты.
Чтобы заслужить специальное лечение и избежать тяжелого физического труда, симулянты прибегают к обычному притворству: стонут сильнее или разыгрывают предсмертное состояние.
Как всегда, есть и исключения. Стивен сидел на постели в дальнем углу палаты номер тринадцать. Он выпросил у санитарки журнал и читал теперь какую-то муть. Это лучше, чем просто сидеть или лежать и ничего не делать.
В палату вошел психиатр, остановился и посмотрел на Стивена. Подойдя ближе, врач обратился к нему:
— Ну, господин Мастерс, я вижу, вы чувствуете себя лучше.
Прищурившись, Стивен взглянул в глаза врачу и отбросил одеяло. Продолжая сидеть, он лишь подтянул согнутые в коленях ноги.
— Я полагаю, вы собираетесь сделать последнюю попытку, Кроог? — спокойно полюбопытствовал он.
— Я сообразил, — сказал человек, выглядевший в точности как Томас Пейнтер, доктор медицины и психиатр, — что в земном человеческом обществе врач вроде Бога.
— Верно, осторожно подтвердил Стивен.
— Особенно здесь, в военной тюрьме, — продолжал Кроог. — Я принес с собой некое приспособление. Можете ли вы в этот последний час объяснить мне, почему им не следует пользоваться?
— Вы готовы к убийству? — спросил Стивен.
Кроог кивнул.
— Подождите, — сказал Стивен, — пока вы не нажали на курок или что-то в этом роде. Вы не успеете это сделать. Мать убьет вас, она защищает меня здесь.
— Они не могут убить, — заявил Кроог. — Эта способность не входит в их генетическую программу.
— Они уже убивали. Это возможно психологически.
— Не совсем понимаю, — грустно признался Кроог, — как вы к этому пришли.
— Очень просто. Обычные люди сами по себе не убийцы. Однако когда соответствующие власти велят им, они это делают. Я был для них соответствующей властью: их мужем, а значит, повелителем. — Он дал Кроогу время уяснить сказанное, а потом добавил: — Помни, Кроог, мы сейчас говорим серьезно — о твоей собственной судьбе.
— И о твоей судьбе, — парировал Кроог.
— Тебя вместе со всеми твоими подручными хотели убить все, — медленно начал Стивен. — Я сказал: Кроог — единственная нить, связывающая нас с другой галактикой. Я сказал: кто-нибудь, не я, мне это не по душе, должен хорошо подумать, прежде чем осуществить непоправимое — убийство. Вместе с тем, — тут Стивен пожал плечами, — если мы разрешаем тебе жить, надо поместить тебя туда, откуда ты не сможешь убежать и где я смогу общаться с тобой каждый день по несколько минут с помощью Матери. Так что… Тебя будут много допрашивать. Есть же причина, почему ты так плохо приспосабливаешься к этой галактике. Почему ты так агрессивен?
— Кто бы говорил, — засмеялся Кроог.
И прыгнул.
Как только Кроог навалился на него, Стивен откатился вместе с ним в сторону. Одновременно он вцепился в Кроога обеими руками: правой он ухватился за пиджак и разорвал его сверху донизу, левой — за брюки. Казалось, одежда Кроога сделана из бумаги или же он сам как-то подготовился к быстрому разоблачению, так как одежда мигом разорвалась и спала. Но и Кроог крепко держал Стивена. С такой же яростью он разорвал больничные пижамные штаны на Стивене.
Два тела извивались в жестокой схватке, обнаженные плечи, руки, ноги так и мелькали. В конце концов они свалились за кровать.
Как моментально все переменилось в помещении!
Представьте себе палату психбольницы, в которой пациент напал на врача. А окружающие именно так это и восприняли. Все, за исключением четырех больных, пришли в чрезвычайное возбуждение.
Четверо лежали, не двигаясь, как мертвые. Прочие же реагировали по-разному. Несколько бедолаг даже завыли.
На шум со всех сторон начали сбегаться санитары.
Оказалось нелегкой задачей разнять два борющихся тела, очень похожих друг на друга. Оба были окровавлены, у доктора, по крайней мере, с половины лица была содрана кожа.
— Полотенце! — пробормотал доктор, закрывая руками свое лицо и особенно рот.
Ему принесли полотенце, затем бинты. Кто-то подал пару халатов.
Стивена отвели в карцер. Доктор прежде всего справился о своей разорванной одежде, где, он сказал, лежали ключи и бумажник. Затем он попросил отвести себя к машине, пробормотав сквозь бинты:
— Со мной будет все в порядке.
Приблизительно через десять минут Стивен решил, что теперь уже можно снять бинты. С трудом удалось содрать со своего лица маску, которую на него несколько небрежно наложили и которая карикатурно напоминала лицо доктора Пейнтера. В конце концов, использовав обрывки одежды, которая была пропитана химическим раствором, он добился успеха.
Стивен сел на паром, отходивший в Нью-Джерси, и затем проехал на ферму, находившуюся в часе езды от Паттерсона, штат Пенсильвания. Когда он пустился в путь, была середина дня, на ферму он прибыл затемно.
Этой же ночью, примерно в час, крыша амбара раскрылась, и в небо взмыла тупорылая ракета. Она с шипением и свистом прорезала воздух. Потом звук затих. Крыша сложилась, и амбар приобрел свой прежний вид.
Вокруг по-прежнему простирался сельский пейзаж Пенсильвании…
— Ну и ну! — вырвалось у Стивена.
Его глаза заблестели, когда он увидел сияющий город. Новый город. Он был похож на сад. С высоты была видна река, извивающаяся среди густой зелени роскошных зданий из камня и мрамора.
И лишь в последний момент перед приземлением Стивен сообразил, что под ним необычный город.
Это было поместье с тысячами домов, больших и маленьких. Все это были жилые помещения.
Корабль сел около реки, примерно там, где Стивен впервые увидел крокодила.
Все выглядело совершенно по-другому. Та новизна, в которую Стивен не мог поверить, потрясла его так же, как когда-то руины, в которых город лежал совсем недавно.
Выйдя с корабля, Стивен сразу ступил на зеленую траву, глубоко вдохнув миттендианский воздух и направился к ближайшему зданию. Дом напоминал греческие постройки. Может, здесь жил король небольшого королевства. Или королева.
Дорожка привела Стивена через сад к величественному мраморному портику. Женщина-слуга открыла перед Стивеном дверь и провела его в большую комнату с высокими окнами из цветного стекла. Там он увидел молодую красивую женщину в пышном белом платье, которая сидела у окна и читала. Отложив в сторону книгу, она встала и улыбнулась Стивену.
Стивен подошел к женщине и спросил:
— Как тебя зовут?
— Риту.
Усевшись на кушетке, Стивен обратился к Риту:
— Ну, детка, скажи женщинам, что прибыл муж.
— Они знают. — В улыбке ее промелькнуло ожидание… Возможно ли, чтобы она уже ощутила женское волнение при виде Стивена?
— Что тебе подать, Стивен? — глядя ему в глаза, спросила она.
— Я проведу с тобой около восьми часов — правильно?
Риту кивнула с напряженным ожиданием.
— Что ж, — Стивен пожал плечами, — у нас масса времени, чтобы познакомиться. Видишь ли, я немного устал. Почему бы мне не вздремнуть? Он растянулся на кушетке. — Разбуди меня через девяносто минут. Спецы по биосвязи говорят, что это как раз один полный цикл сна. До встречи!
И почти немедленно Стивен заснул.