Васильев Владимир Николаевич. Наследие исполинов (Война за мобильность - 1)

   - Понятно. - Скотч сделал отметочку в собственных записях и отхлебнул чаю. - Следующий.
   - Владимир Семенов, тридцать четыре локальных, подданный Земли, по документам - с Беты Вуалехвоста. Этот - просто закрытая книга. Все время слушает и все время молчит. Ничего о себе не рассказывает. На вопросы отвечает односложно и расплывчато. Вместе с тем - невероятно корректен. Как и Цубербюллер, производит впечатление сильного и тренированного человека однажды видела его в бассейне. Но в отличие от Цубербюллера у Семенова вообще нет никакого снаряжения. Да и из вещей, как вы сами видели, одна-единственная сумочка. Кстати, к нему всю дорогу клеилась Майка Завьялова, она тоже родом с Беты Вуалехвоста, если не знаете. Майку он мягко отшил, но я сумела у нее выведать: судя по ответам на Майкины расспросы, Семенов на Бете Вуалехвоста однозначно бывал. К сожалению, я толком не успела сделать определенных выводов относительно него.
   - Жаль, - вздохнул Скотч и вопросительно поглядел на Валти. Тот жестом призвал Гурму продолжать: вопросы у него возникали крайне редко, ибо ветеран туристического бизнеса видал-перевидал на своем веку столько разнообразнейших типажей, что поведение практически любого клиента мог пред" сказать с довольно высокой точностью.
   - Далее. Инопланетянин. Нути-Нагути, возраст - двести тридцать четыре с четвертью солнечных циклов Иншуди, что соответствует приблизительно двумстам шестидесяти пяти локальным годам. Оаонс, подданство Оа, родом, как я уже . сказала, с Иншуди. По нашим данным, представляет один из самых влиятельных кланов Оа, входящий в синдикат. По документам - совершенно чист, но... есть одна тонкость.
   Гурма интригующе примолкла, отхлебнула уклу и, чуть наклонив голову, взглянула Скотчу в глаза. Скотч заинтересовался. Да и Валти сразу же насторожился.
   - Имя. Дело в том, что Нути-Нагути - сказочный герой фольклора Оа, пояснила Гурма. - Толстый оаонс, умеющий летать. И вообще, судя по тому, что я успела выяснить, это понятие у оаонс неразрывно связано с полетом. Скажем, первый летательный аппарат тяжелее воздуха, созданный на Оа, носил это имя. И первый космический корабль, кстати, тоже. В общем, я сомневаюсь, что это настоящее имя. С тем же успехом землянин мог бы податься куда-нибудь на Свайге или ту же Оа и назваться Санта-Клаусом, Кощеем Бессмертным или Иисусом Христом. В службу безопасности я уже сообщила, но если рассудить здраво - разве станет реальный шпион брать такой дурацкий псевдоним? Да и что оаонс может интересовать на Табаске?
   - Мало ли, - философски заметил Валти. - Полезных ископаемых тут пруд пруди. Но я согласен, вряд ли это настоящий агент, скорее какая-нибудь инопланетная знаменитость на отдыхе.
   - Ага, - поддакнул Скотч. - Эти часто берут псевдонимы и мотают в глушь, на волю, в пампасы. Странно только, что не видно никого из нянек и прочих телохранителей. Обыкновенно знаменитости путешествуют со свитой.
   Скотч вдруг осекся, приподнял брови и уставился на Гурму.
   - Слушай, - внезапно осенило его. - А может, Семенов - как раз его телохранитель, а?
   - Человек телохранитель перевертыша? - усомнился Валти, косо глядя на Скотча. - Ты, босс, фантазируй, да не зарывайся. Это все равно как если бы ты взял в телохранители моего шестилетнего племянника...
   - Перевертыш легко может прикинуться человеком, Валти. Не забывай. В крайней форме метаморфоза различия возможно установить только лабораторным путем.
   -- Эй, мальчики, хватит спорить, - вмешалась Гурма. - Я, конечно, не специалист по охране, но не думаю, чтобы телохранитель мог себе позволить в течение полета большую часть времени проводить в каюте, взаперти, в то время как его подопечный вовсю разгуливает по лайнеру, не вылезает из баров и часами просиживает перед игровыми автоматами в компании, в общем, далеко не безупречных типов.
   Скотч подумал, мысленно согласился и вздохнул:
   - Ладно, убедила. С выводами спешить не станем, но возьмем на заметку. Безопасникам, говоришь, про этого Санта-Клауса ты уже сообщила?
   - Про Нути-Нагути? Да, сообщила.
   - Кому конкретно?
   - Нашему корабельному представителю. В присутствии капитана лайнера.
   - Это хорошо! - похвалил Валти и обратился к Скотчу: - Можем не дергаться, если что, сверху на тебя моментально выйдут.
   Скотч знал, что однажды Валти имел честь вляпаться в довольно мутную и запутанную историю с соглядатаями-нелегалами из доминанты Тсурры и какое-то время тесно сотрудничал с земной контрразведкой.
   - Да я и не дергаюсь особо... - пожал плечами Скотч. - Давай дальше, Гурмочка.
   Психологиня, машинально поправив прическу, вновь углубилась в анализ:
   - Денис Воронцов, тридцать локальных, подданный и житель Офелии. Этот, братцы, просто беда. Заносчивый, резкий, самовлюбленный и самоуверенный... в общем, именно то, что называют "пальцы врастопырку". Тащит с собой уйму снаряжения, все безумно дорогое и, на мой взгляд, довольно бестолковое. Склонен всех поучать, а если не внимают - принуждать к учению силой. Во время полета дважды сцепился с Цубербюллером, в принципе - оба раза вничью. Однажды наехал на Подоляна, тот сразу дал задний ход и занял подчиненное положение. Неоднократно пытался задеть Семенова, но Семенов просто глыба! Остался ко всем выпадам равнодушен и не ответил ничем. Последние дни у Воронцова, мне кажется, сформировалась идея фикс Семенова все-таки достать.
   - Блин, - искренне огорчился Скотч. - Значит, пон-тарь... Только сегодня пил за то, чтоб в группе понтарей не оказалось...
   - Они всегда находятся. Скотче, - философски заметил Валти. - Не переживай, обломаем в лучшем виде! Макнем пару раз в болото, выпустим виверне в клешни или к сольпугоиду на свидание сосватаем. Обломается как шелковый, зуб даю!
   Зуб Валти дорогого стоил.
   - Будем надеяться... - буркнул Скотч. - Поехали дальше, солнце мое...
   От "солнца" Гурма Бхаго расцвела пуще прежнего. Красивая женщина всегда способна стать еще чуточку красивее.
   - Валентина Хилько, подданство Вануаты. Вануата - монодомен, единственная планета в системе, знаете ведь?
   - Знаем, - кивнул Валти.
   Скотч промолчал. О существовании владения Вануата в доминанте Земли он впервые узнал из списка туристов на этот маршрут, то есть четыре дня назад.
   - Возраст - тридцать два солнечных цикла Вануаты; примерно тридцать два - тридцать три локальных года. Очень видная и очень спортивная дама, продолжала Гурма, ревниво зыркнув на Скотча (тот моментально оживился, словно кот при виде сметаны). - Это та шатеночка с короткой стрижкой, ты на нее все время пялился во время тронной речи, Вадим. Я как-то наблюдала за ней в гимнастическом зале - уверяю, что, если придется взбираться на скалу по канату, ничья помощь ей не потребуется. Натура, насколько я поняла, скорее интровертная, чем экстравертная, и, ручаюсь, у нее сейчас трудный период в жизни. "Экзотик-тур" для нее - возможность забыться и развеяться, Из подавленного состояния не выходила весь рейс. Но слез и истерик не было.
   Гурма умолкла, выжидательно глядя на Скотча, тот демонстративно молчал, уставившись в записи.
   - Понятно, - ответил за Скотча напарник. - Продолжай, продолжай...
   Психологиня приложилась к чашечке с уклу и вновь взялась за терминал:
   - Орнела и Фаусто Аркути, сестра и брат. Двадцать два локальных и неполных шестнадцать, подданство орбитальной станции Гелиотроп. Поездку на "Экзотик-тур" получили в подарок от родителей: Орнела недавно с блеском окончила университет в Хельсинки, а Фаусто успешно поступил туда. Орнела хорошенькая вертихвостка, немного ветреная, но умненькая и не развязная. Все мужики в полете напропалую к ней клеились, не исключая команду лайнера. Не хочу ничего плохого сказать, но иногда небезуспешно. О парне тоже плохого ничего не скажешь: в меру увлекающийся, в меру желающий подвигов. В меру пил, сестре не мешал. Боготворит Цубербюллера, хохочет вместе с Подоляном и терпеть не может Воронцова...
   - Достаточно, - делая очередную отметку, прервал Скотч.
   - И последняя участница, - заглянув в записи, объявила Гурма. - Патрис Дюэль, двадцать семь локальных, подданство Офелии, зарегистрирована на Лазурном Шепоте. Это хрупкая грустная брюнетка, на которую ты тоже пялился, Вадим...
   - Чего ж не пялиться, - нейтрально прокомментировал Скотч. - Красивые женщины стоят того, чтоб на них пялиться. Я и на тебя пялюсь, Гурма.
   - Не обращай внимания, деваха, Скотч всегда был кобелем, - фыркнул Валти и хохотнул: - Хе-хе! И песик у него такой же был - даже за кошкунами гонялся! Плохо кончил в итоге...
   - Ну вот, - обиделся Скотч. - Собственные подчинен-. ные кобелем обзывают. Ну как можно работать в таких условиях, а, Гурмочка?
   - Я продолжу? - Психологиня даже не собиралась прятать веселье, но и о деле не забывала. - Патрис - журналистка. Собирает материал для какой-то книги. В силу профессии успела побывать во всяческих передрягах по всей обитаемой части галактики и даже в ненаселенных секторах. Папа ее - какая-то шишка в содружестве Франции-семь и Новейшей Каледонии, а мама - дочь президента Амазонки. В общем, девочка с детства вращается в высшем свете, но нисколько этим не кичится. По-моему, с ней у вас тоже не будет проблем.
   Гурма в очередной раз приложилась к чашечке с уклу и закруглилась:
   - И краткое завершающее резюме. Группу можно было бы назвать идеальной, если бы не присутствие Воронцова и в определенном смысле -Подоляна. Темные лошади - перевертыш и Семенов. Остальные - скорее положительный баланс, нежели отрицательный. У меня все.
   - Спасибо, дорогая. - Скотч сделал последнюю запись и выключил блокнот. - Отменная характеристика, без дураков. Это не комплимент, между прочим.
   . - Врет, - опять фыркнул Валти. - Хвалит он тебя искренне, но это и комплимент тоже, будь уверена.
   - Так, - официальным голосом изрек Скотч. - Инструктор Ваулин! Ну-ка, ноги в руки и в обход!
   - Яволь, мой фюрер! - Валти щелкнул бы каблуками, если бы они не были изготовлены из пористого каучука, не издающего вообще никаких звуков. - Имею честь отбыть!
   Он, посмеиваясь, покинул кабинет. Ничего официального на самом деле не произошло - дружески подтрунивать друг над другом на этой турбазе мог кто угодно над кем угодно. И показной дисциплинизм ни о чем на самом деле не говорил: в этом коллективе работа исполнялась по велению внутренней дисциплины, а не по приказам.
   - Невозможно работать с таким персоналом! - пожаловался Скотч, изображая легкое возмущение. - Подметки режут прямо на ходу! Ты что сегодня вечером делаешь, Гурма? - Скотч резко сменил тему, памятуя, что у внезапной атаки больше шансов обернуться успешной.
   Психологиня уже убрала терминал в сумочку. Тираду Скотча она выслушала с понимающей улыбкой на устах.
   - Ты и правда кобель, Вадим! - подытожила она. - Сегодня вечером я, вероятно, ем шашлыки, которые ты, по слухам, организуешь. И пью то, чем ты меня угостишь. А дальше... дальше посмотрим. Во всяком случае, никаких определенных планов у меня нет и на лайнер я возвращаться не собиралась.
   - Отлично! --просиял Скотч. - Тогда пойдем, я тебя лично поселю!
   Несмотря на некоторые проблемы с участниками группы, первый день работы начинал удаваться.
   В день прилета состоялась еще популярная лекция с голопроекциями, посвященная природе Табаски. А завершился день традиционным банкетом, плавно перешедшим в ночной пикник, в свою очередь плавно перешедшим в веселую и шумную попойку. Как и следовало ожидать, имелись особо отличившиеся.
   В стельку надрались понтарь Денис Воронцов, Акоп "Траншея" Подолян и малолетний Фаусто Аркути. Остальные финишировали в состоянии "сильно навеселе", исключая печальную Валентину Хилько и человека-загадку Владимира Семенова - эти почти не пили. Даже довольно занудливая тетка Гунила Бот к середине ночи слегка осоловела, чем не замедлил воспользоваться ее бедовый муженек, и тоже быстро осоловел.
   Случился неприятный эксцесс: в самом начале пикника еще более или менее трезвый Воронцов якобы случайно окатил Семенова вином из серебряного кубка и даже не подумал после этого извиниться. Семенов меланхолично утерся салфеткой и поинтересовался у Скотча, есть ли тут общественный душ ближе, чем душ в его коттедже. Воронцов вслух обозвал Семенова рохлей и трусом; Скотч специально выдержал паузу, изучая реакцию Семенова.
   Семенов всего лишь усмехнулся. Скотчу показалось - снисходительно.
   Тут уж Скотч не смог не вмешаться. Он встал, без всяких церемоний взял Воронцова за шиворот и потребовал принести извинения коллеге по походу. Воронцов попробовал было помахать кулачками, но с другой стороны подошел Валти и одним убедительным движением отсоветовал.
   - Господин Воронцов! - проникновенно и невыносимо назидательно изрек Скотч. - Осмелюсь вам напомнить, что мы с сегодняшнего дня - одна семья. Также напоминаю, что согласно пункту пять-три второго раздела подписанного вами туристического контракта гид-инструктор имеет право применить к клиенту любое воздействие, какое посчитает нужным, в пределах, оговоренных в том же разделе рамок. Если вы запамятовали, за рамками остается только физическое умерщвление. В общем, я бы рекомендовал вам, господин Воронцов, незамедлительно принести господину Семенову извинения и впредь не допускать никаких ненужных неловкостей. Вы понимаете меня?
   Воронцов пробормотал что-то нечленораздельное, вырвал руку из замка Скотча и сухо попросил у Семенова прощения. Тот совершенно без эмоций принял и убрел в душ. Воронцов после этого затеял планомерно надираться, но этому Скотч препятствовать не собирался: клиент на отдыхе, его право, поскольку окружающих это не задевает.
   Разбрелись чуть ли не на рассвете, причем многие - парами. К вертихвостке Орнеле Аркути весь вечер подбивали клинья Воронцов и Подолян, но ушла она в итоге с Цубер-бюллером. Патрис Дюэль без особых хлопот упаковала пьяненького Аркути-младшего; печальная Валентина Хилько долго смотрела на Семенова, но тот удалился раньше всех. В одиночестве. Потом к ней попытался подъехать Солянка, но ушла Валентина все-таки тоже одна. Ну а Скотч не зря весь вечер распускал хвост перед Гурмой - та сама взяла его под руку и повлекла к своему коттеджу. На что немедленно обиделась Мартина и впервые уступила робким ухаживаниям Хиддена.
   Наутро Скотч встал бодреньким, хотя и маловыспавшимся. Первым делом он проверил, ушли ли на маршрут спасатели. Убедился, что ушли. Потом растолкал взъерошенного Литтла, стребовал с него антипохмелина в таблетках и рассоле, а затем пошел будить народ.
   Народ оживал неохотно, но у Скотча за плечами имелся колоссальный опыт.
   Боты открыли почти сразу; антипохмелин приняли с благодарностью и уже через четверть часа сделались как новенькие. Цубербюллер, как оказалось, уже проснулся, пришел в форму самостоятельно и бродил с утра по турбазе - Скотч с ним встретился и перекинулся несколькими фразами. О том, что парень это тертый путешествиями, Скотч убедился вчера вечером и весьма порадовался такому подарку судьбы еще накануне. Цубербюллеру антипохмелин не требовался, но он взял на долю очаровательной вертихвостки Орнелы и направился ее лечить.
   Патрис и Аркути-младший долго не открывали; потом Патрис все же собралась с силами и дошла до двери. Одета она была скудно, но в общем прилично и определенно маялась после вчерашней попойки. Аркути-младший бревном лежал поперек койки. Девушку Скотч быстро напоил рассоль-чиком и скормил попутно пару таблеток; ей на глазах похорошело. Юнец сначала от таблеток отнекивался, но Скотч очень убедительно соврал, что сам сегодня заглотал аж четыре таких. На это Аркути-младший не нашел что возразить и антипохмелин принял. Ему тоже моментально полегчало. Скотч пошел дальше, а Патрис заверила его, что через каких-то полчаса-час они будут готовы к завтраку. Часы она определенно подразумевала локальные, а не местные, потому что до завтрака оставалось около пятидесяти минут.
   Воронцов вообще не открыл; пришлось воспользоваться своим ключом. На Скотча этот фрукт поглядел хмуро, но не злобно, посему Скотч заключил, что из вчерашнего тот мало что помнит. От таблеток Воронцов отказался, заявив, что у него свои. Скотч попросил показать - разумеется, замаскировав это под интерес и желание узнать что-нибудь новенькое. Воронцов, естественно, не упустил случая блеснуть и продемонстрировал дорогущие селентинские биопрепараты. Скотч восхищенно поцокал языком, пообещал непременно испробовать их в следующий раз и удалился: качество препаратов его вполне удовлетворило. Если примет - быстро будет как новенький. Если нет - черт с ним, пусть мается. Опять же его право.
   Перевертыш Нути-Нагути без задержек впустил Скотча и заверил, что самочувствие у него в норме. Алкоголь он почти не употреблял, но зато курил весь вечер какую-то свою ритуальную траву. К счастью, для людей она была смертельна, поэтому все попытки пьяных коллег-туристов глотнуть дымку с ним на пару оаонс мягко пресекал. А последствий после курения у перевертышей не бывает. Скотч пошутил в том смысле, что людям в этом смысле гораздо труднее живется. Они с инопланетянином с удовольствием посмеялись и расстались вполне довольные друг другом.
   Комик Подолян сам поймал Скотча на пути к коттеджу Семенова и, получив желанное облегчение, с душераздирающими воплями радости умчался купаться на озеро.
   Семенов, как и ожидалось, открыл сразу; поскольку он вчера почти не пил, лекарство с утра ему было ни к чему. Скотч вежливо задал несколько общих вопросов, получил несколько вежливых и в высшей степени обтекаемых ответов и направился к последнему домику - домику Валентины Хилько.
   Та тоже уже поднялась. Менее печальной она, увы, не стала, а подавленный турист на маршруте - это дополнительные трудности. Антипохмелин ей, понятно, не требовался. С ней Скотч проговорил аж пятнадцать минут, не пытаясь, впрочем, лезть в душу, и ему показалось, что Валентина очень благодарна за это. Она даже по собственной инициативе пообещала не хандрить и не доставлять работникам "Экзотик-тура" дополнительных проблем. "Что вы, сударыня! - сказал ей Скотч. - Какие проблемы? Моя обязанность развлечь вас и помогать вам, и я вас развлеку, а если потребуется - непременно помогу!" К исходу разговора Валентина даже начала улыбаться.
   Ну а персонал базы - спасатели и девчонки из обслуги - сами знали, как приходить в себя после стартового пикника, тем более что самую трудную часть алгоритма Скотч уже проделал, а именно - растолкал мистера Литтла, Витальку Акулова, долговязого, даже выше Солянки, завхоза турбазы, у которого в заветных закромах можно было отыскать все, чего душа пожелает, вплоть до иглы, в которую -заключена смерть Кощея.
   После завтрака Скотч дал народу немного отдохнуть и слегка прийти в себя, а потом закатил изнурительную тренировку на освоение снаряжения. Спустя какие-то полтора часа туристы уже сноровисто ставили сдвоенные палаточные модули, умело паковали рюкзаки и управлялись со встроенными в них компенсаторами-антигравами, взбирались лри помощи серволебедок на деревья и единственную на турбазе скалу, специально доставленную сюда черт знает откуда, чуть ли не с соседнего материка, парами и тройками преодолевал" рукотворные топи... Инструкторам охотно помогали Цубербюллер и Валентина Хилько практически всё необходимое на маршруте эта парочка умела и без наставлений Скотча с Валти. Скотч и Валти волчками носились туда-сюда, поправляли, объясняли, показывали как и как не, покрикивали шутили, матерились сквозь зубы - в общем, плотно вошли в рабочий режим. Воронцов кривил физиономию, но когда ему наглядно продемонстрировали непригодность его снаряжения для, например, штурма вышеупомянутой каменюки с соседнего материка, быстро поутих. Скотч поймал его захватом страховочного антиграва лишь в самом конце падения, над хищно торчащими гранитными зубьями основания скалы.
   Само собой, нарочно. Мог раньше.
   - Не годится твое снаряжение, - миролюбиво пояснил Воронцову Цубербюллер. - Оно само по себе хорошее, но не для Табаски. Вот, гляди, метка "Же-минус". Знаешь, что она означает? Что этот комплект рассчитан на планеты с пониженной гравитацией, а там и нагрузки другие, и динамика подъема, и способы крепежа.
   Воронцов, бледный и хмурый, косился на ярко-красную метку во весь фирменный "гайсовский" чехол - "G-".
   - "Же-плюс" - для повышенной гравитации, - продолжал растолковывать Цубербюллер. - "Же-плюс-плюс" - для предельно допустимых для людей планет, вроде Гондваны или Серезода-Бонс. Просто "Же" - для земной тяжести, плюс-минус одна десятая. "Же-ноль"...
   - Достаточно, - буркнул Воронцов угрюмо. - Понял, не дурак.
   И зло пнул ни в чем не повинный фирменный чехол. А потом взял предложенный комплект из турбазовского снаряжения и решительно пошел к скале.
   "Обламывается помалу, - с удовлетворением отметил Скотч. - Однако не отнимешь: упрям и не труслив. Мужик. Хоть и болван изрядный..."
   Акоп Подолян теоретически знал почти все необходимое. Но на практике любое действие он выполнял как-то нелепо и криво, через задницу. То карабин защелкнет не там, то трос лишний раз перехлестнет, то страховочный поводок проденет не туда... Посреди подъема на высоченный кедроклён у него свалился с ноги ботинок. Надежная пластиковая доска-мок-роступ под Подоляном просто развалилась на две части, и тот по самые уши погряз в полужидком тинном месиве. Когда ставили палатку, Подолян головой сшиб опору гравикаркаса. Палатка, понятно, осела, и бедняга Акоп долго на ощупь искал выход. Над ним хохотали и потешались, но Подолян хохотал громче всех и весело огрызался из палатки.
   Супруги Боты старались пуще остальных - у них это оказался первый в жизни выезд на неосвоенную планету. Раньше просто не могли себе позволить. Старались брат и сестра Аркути. Старалась Патрис Дюэль, невзирая на достаточно солидный для девицы ее круга опыт. Во всяком случае, палатки ставить она прекрасно умела, по скалам лазить умела замечательно, рюкзак у нее, как и у Цубербюллера, нашелся свой, причем очень приличный - получше турбазовских, - и только перед топями Патрис спасовала. Скотч, естественно, с удовольствием помог, вразумил и наставил. Старался невозмутимый перевертыш Нути-Нагути: он трижды по мелочам метаморфировал, причем, как и уславливались, незаметно для окружающих. Метаморфозы заметили только Скотч, Валти и, кажется, Семенов: перед штурмом скалы перевертыш метаморфировал внутреннюю поверхность ладоней (чтоб липли к камню); перед свиданием с кедроклёнами втихую отрастил когти, а перед барахтаньем в болоте снабдил всю поверхность тела водоотталкивающими свойствами. Старался Семенов. Скотч и Валти так и не смогли прийти к единому мнению: внове для него туристская наука или нет. Семенов управлялся со снаряжением и заданиями достаточно ловко" но из кожи вон не лез и всегда показывал результат из середины, чаще ближе к худшему.
   На обед все явились уставшие, голодные и довольный. Скотч громогласно объявил, что вслед за послеобеденным отдыхом состоится знакомство с оружием и пробные стрельбы, а вскоре после ужина - старт. Поэтому на обеде рекомендовал либо не пить спиртного вообще, либо ограничиться бокалом пива. Воронцов достаточно вызывающе спросил: сочтут ли криминалом вместо пива бутылку виски на двоих? Скотч ответил в том смысле, что не сочтут, но и к оружию не допустят. И своим стволом пользоваться не позволят. Тогда Воронцов поинтересовался, какова минимальная доза с допуском к стрельбам. Семьдесят граммов, отрезал Скотч. И ни граммом больше.
   Виски Воронцов пил с Подоляном. По рюмочке. Остальные, включая перевертыша, с видимым наслаждением отдали должное пиву.
   После отдыха (Скотч не замедлил заскочить к отсыпавшейся после бурной ночи Гурме Бхаго) тренировки возобновились. Как и ожидалось, ножами и мачете вполне владели Цубербюллер, Воронцов и Подолян. Последний - с оговоркой на личное счастье. Скотч поразмыслил и пошел на некоторый риск: затеял пробное метание ножей в цель, хотя туристам этого не полагалось позволять в принципе. Причем первым метать пригласил Семенова.
   Если тот и смешался, то лишь на неуловимое мгновение. После чего без пауз, один за одним, послал выданные пять ножей последовательно: в пятерку, в ближайшие кусты, в девятку, в молоко и в яблочко. После этого, разумеется, всех остальных уже было за уши не оттащить от шита с мишенью. Каждый хотел попробовать. К некоторому удивлению Скотча, все пять в яблоко без труда воткнул Подолян; сорок семь очков набрал Воронцов; сорок два - Патрис Дюэль; по тридцать девять Валентина Хилько и Аркути-младший; всего двадцать четыре вышло в итоге у Цубербюллера, честно, впрочем, предупредившего, что хоть с ножами и обращается без труда, метать их не умеет; единственный из пяти ножей воткнулся в щит рядом с мишенью в попытке Орнелы Аркути; у Ботов, понятно, ничего не получилось вообще; а Нути-Нагути, посмеиваясь, игнорировал броски в мишень, зато изобразил аккуратненький косой крест в стволе дерева, отстоящем от линии броска вдвое дальше, чем щит с мишенью. Скотча столь высокие в целом результаты группы слегка удивили: обыкновенно среди туристов мало кто умел метать ножи. Кто умеет - не прибегает к услугам "Экзотик-тура".