Вебер Дэвид Марк. Луна мятежников

   Скорость падала, позади осталось множество люков. Десяткилюков, в основном таких же гигантских, как тот, через который «Гончая» попала в эту фантастическую «канализацию». Изумленный размерами этой конструкции, будучи вне себя от полученных впечатлений, МакИнтайр все-таки нашел в себе достаточно силы духа, чтобы мысленно извиниться перед конструкторами «проктоскопа».
   Один из нижних люков раскрылся настолько внезапно, что со стороны это было похоже на бросок змеи. Управляемый неизвестно кем, цилиндр вошел в отверстие, после чего «Гончая» невероятно плавно приземлилась на площадку, сделанную из все того же, похожего на бронзу металла.
   Они находились в малоосвещенной камере диаметром, как минимум, в километр. По ее полу были расставлены точные копии того цилиндра, что взял его в плен. В изумлении МакИнтайр рассматривал их из своей кабины, жалея, что среди оборудования «Гончей» отсутствует личное оружие. После неудачи с ракетами не было смысла надеяться, что поможет пистолет, однако возможность его опробовать была бы успокаивающей.
   МакИнтайр облизнул губы. Размеры этой конструкции исключали возможность того, что ее неизвестные создатели открыли Солнечную систему недавно, но как они ухитрились выстроить все это незаметно?
   Неожиданно ожило радио.
   – Добрый день, коммандер МакИнтайр, – вежливо произнес низкий мелодичный голос, – прошу извинить за несколько необычный способ, посредством которого вы сюда попали, но у меня не было выбора. У вас, я боюсь, тоже.
   – К-кто вы? – хрипловато спросил Колин и продолжил уже более чистым голосом: – И что вам нужно от меня?
   – Я боюсь, что ответить на эти вопросы будет не так-то просто, – невозмутимо отвечал голос, – но вы можете называть меня Дахак.

Глава 3

   МакИнтайр глубоко вздохнул. По крайней мере, эти кто-бы-они-ни-были наконец заговорили с ним. Причем на английском. Некоторое облегчение повлекло за собой всплеск праведного негодования:
   – Ваши извинения могли бы иметь большую цену, побеспокойся вы о том, чтобы элементарно связаться со мной, преждечем так бесцеремонно захватывать в плен, – холодно сказал он.
   – Я понимаю, – ответил голос, – но это было невозможно.
   – Вот как? Позже вы разрешили эту проблему достаточно легко.
   МакИнтайру наконец удалось подобрать нужный, максимально неприязненный тон, который, честно говоря, в его состоянии давался с трудом.
   – Ваши устройства связи весьма примитивны, – голос почти извинялся, – мой тендер не оснащен совместимым оборудованием.
   –  Вынеплохо справляетесь. Почему бы вам самомубыло не связаться?
   – Это было невозможно. Маскировочное поле тендера окружило его и ваш корабль зоной, непроницаемой для радиосвязи. Я имел возможность взаимодействовать с тендером, используя собственные средства связи, но у него на борту не было ничего, что могло бы ретранслировать вам мои слова. Еще раз приношу извинения за причиненные неудобства.
   МакИнтайра разозлило это спокойствие. «Причиненные неудобства»! Так он называет то, что ему, Колину МакИнтайру, пришлось пережить! Злость помогла ему остановить начинающуюся истерику. Трясущимися пальцами он провел по светлым рыжеватым волосам, чувствуя себя совершенно разбитым.
   – Хорошо… Дахак. Итак, я у вас в руках, что вы намерены со мной делать?
   – Был бы очень вам признателен, если бы вы покинули свой корабль и проследовали на командную палубу.
   – Что, просто так?
   – Прошу прощения?
   – Вы предлагаете мне выйти из корабля и просто сдаться?
   – Извините, коммандер. Я довольно долго не имел контактов с людьми, поэтому могу быть несколько нетактичным. Вы не пленник. Хотя, с другой стороны, все-таки – да. Вообще мне следовало бы встречать вас как почетного гостя, но должен честно признаться, что я в данный момент не могу позволить вам удалится. Однако, клянусь честью Флота, вам здесь не причинят вреда.
   Этот пафос добавил происходящему абсурда, но внезапно МакИнтайр почувствовал, что, к собственному неудовольствию, начинает верить этому Дахаку. Он спокойно мог бы солгать и назваться послом инопланетной цивилизации к человечеству, но он же этого не сделал. Решительное «не могу позволить вам», конечно, неприятно шокировало, но открытость, с которой Дахак сделал это заявление, гарантировала честность, разве не так? Или он просто хотел, чтобы это было так? Но даже если Дахак был прирожденным лжецом, выбор все равно не богатый.
   Запасы еды и прочего можно было растянуть недели на три, соответственно, можно запереться на «Гончей», по крайней мере на это время. Если Дахак позволит. Но что дальше? Побег объективно невозможен, так что вопрос заключался в том, как скоро он выйдет, а не в том, стоит ему это делать или нет.
   Кроме того, ему упорно не хотелось показывать насколько он испуган.
   – Хорошо, – ответил он, – я выхожу.
   – Благодарю вас, коммандер. Условия за бортом вполне пригодны для жизни, хотя, если захотите, можете надеть скафандр.
   –  Спасибо. – МакИнтайр произнес это с сарказмом, понимая, что, опять-таки, ему рано или поздно придется положится на атмосферу, которую предложит Дахак. Колин вздохнул: – Итак, я готов.
   – Отлично. Ваш транспорт подан. Посмотрите налево, он там.
   МакИнтайр вытянул шею и увидел, как напоминающий формой пулю аппарат размером с небольшой автомобиль плавно, но стремительно приблизился и завис где-то в футе над поверхностью. Он остановился у левого борта, точно напротив выходного люка. Из открытой двери полился приятный свет, озаривший тусклую металлическую пещеру.
   – Вижу, – сказал Колин, радуясь, что тон его голоса постепенно возвращается к своему обычному состоянию.
   – Великолепно. Не будете ли вы столь добры воспользоваться им?
   – Да, сейчас, – ответил он, отстегивая ремни безопасности.
   МакИнтайр встал и обнаружил еще одну странность. Он довольно много времени провел на Луне, особенно в те три года, когда проходил подготовку к «Прометею», и привык к тому, что гравитация там значительно меньше, чем на Земле, поэтому, встав, он с трудом удержался на ногах.
   У него округлились глаза. Его вес соответствовал обычному, земному. Он не был уверен, но, похоже, этот Дахак мог регулировать гравитацию по своему усмотрению.
   С другой стороны, почему нет? По крайней мере, одно было очевидно – эти… назовем их условно людьми… шагнули в технологии далеко за пределы двадцать первого века, в котором жил он.
   Несмотря на заверения Дахака, МакИнтайр напрягся, открывая люк, но вскоре убедился, что атмосфера, в которую он попал по выходе, не грозит летальным исходом. Во всяком случае, аромат был гораздо приятнее, чем на борту «Гончей», воздух был бодрящий и немного прохладный, в нем ощущался даже запах хвои. Поглубже вдохнув, Колин почувствовал себя лучше. Трудно бояться инопланетян, которые дышат таким воздухом, хотя, конечно, нельзя исключать возможности того, что они сделали это специально для него.
   До поверхности было четыре с половиной метра, и, слезая по аварийному трапу, МакИнтайр пожалел о том, что его хозяева не оставили гравитацию прежней. Он подошел к терпеливо ожидавшему его аппарату.
   Тот казался довольно безопасным. Пара кресел, выглядевших достаточно удобными, явно были рассчитаны на человека или кого-то, очень близкого ему по размерам и сложению, однако панели управления нигде не было видно. Однако еще более странным было другое – верхняя половина корпуса при взгляде изнутри оказалась прозрачной, а снаружи была того же бронзового цвета, что и пол под ногами.
   Колин пожал плечами и взошел на борт, обратив внимание, что аппарат, повисший в воздухе, даже не покачнулся под его тяжестью. МакИнтайр занял правое кресло, и заставил себя не дернуться, когда поверхность кресла поползлапод ним. Мгновением позже сиденье под ним приобрело контуры его тела. Люк закрылся.
   – Вы готовы, коммандер?
   Голос Дахака исходил неизвестно откуда, и МакИнтайр кивнул.
   – Поехали, – сказал он, и летательный аппарат тронулся.
   По крайней мере, на этот раз можно было почувствовать движение. Колина вжало в спинку кресла ускорением как минимум в два g. Неудивительно, что эта штука имеет форму пули! Маленький флаер летел прямо на металлическую стену, и МакИнтайр невольно вздрогнул. Но люк в стене открылся за секунду до того, когда должно было произойти столкновение, и они влетели в довольно тускло освещенное помещение, где не было ничего, кроме трех машин, таких же, как и та, на которой летел он.
   Поразмыслив, Колин хотел было продолжить разговор с Дахаком, но решил не делать этого, ибо все его усилия сейчас были направлены лишь на то, чтобы успокоить нервы и «доказать» свое хладнокровие. Он, черт возьми, не станет болтать, пытаясь спрятать от самого себя свой испуг! Поэтому Колин сидел молча, разглядывая стены и пытаясь хотя бы приблизительно оценить скорость полета.
   Ему не удавалось сделать этого. Стены не были одинаковы на всем их протяжении, но из-за скорости, с которой они неслись, их рельеф казался однородным, и через некоторое время ощущение ускорения перешло в знакомое ему состояние невесомости. МакИнтайр почувствовал, как изумление вытесняет из его сознания остатки страха. По сравнению с грандиозностью этой базы все творения человеческих рук казались ему ничтожно маленькими. О Господи, да как же какой-то горстке инопланетян удалось реализовать столь масштабный проект так, что никто ничего не заметил?!
   Скорость увеличилась, последовал новый рывок, а затем аппарат по инерции занесло в сторону, потому что он пролетел через изогнутый свод и оказался в другом туннеле. Казалось, этот полет будет длиться вечно, как и тот, что привел сюда его «Гончую». Аппарат двигался по самому центру туннеля. Колин напряженно ждал, когда же они доберутся до цели, но прошло очень много времени, прежде чем бешеная скорость начала постепенно уменьшаться.
   Первым сигналом того, что цель близка, послужили новые манипуляции флаера. Вся кабина начала плавно поворачиваться вокруг оси, разворачивая своего пассажира спиной по направлению движения, а затем последовало резкое торможение и Колина вновь вдавило в кресло. Торможение продолжалось и продолжалось, наконец неразличимые доселе детали стен выступили ясно. Теперь Колин мог подробнее их рассмотреть, равно как и содержимое других туннелей. Образно выражаясь, флаер перешел с галопа на шаг. Свернув в один из боковых туннелей, он подлетел к выступающей платформе и застыл. Люк беззвучно отворился.
   – Не желаете покинуть корабль, коммандер? – произнес мелодичный голос Дахака, на что МакИнтайр пожал плечами и ступил на поверхность, покрытую ковром с грубым ворсом.
   Дверь флаера закрылась за ним, и аппарат тихо заскользил обратно.
   – Следуйте за проводником, коммандер.
   МакИнтайр беспомощно осмотрелся и увидел светящийся шар, повисший в воздухе. Тот два раза покачнулся, будто привлекая к себе внимание, затем плавно влетел в коридор.
   Десять минут они двигались мимо многочисленных дверей со странными табличками на них, с красивыми и абсолютно непонятными письменами. В лицо Колину дул свежий и прохладный ветер, откуда-то слышались негромкие звуки, столь мягкие и незаметные, что прошло несколько минут, прежде чем он уловил их, и это не были, как можно было бы ожидать, звуки машин и механизмов. Наоборот, он услышал нежные, тихие переливы, похожие на звуки леса: шелест листвы, пение птиц. Звуковой фон заставлял забыть, что ты находишься в искусственно созданной среде.
   Коридор внезапно уперся в огромный портал, изготовленный все из того же сплава, похожего на бронзу. Он был украшен изображением странного трехголового чудовища. Оно выгибалось и расправляло крылья так, что казалось, вот-вот взлетит ввысь. Три его головы смотрели в разные стороны, будто ждали опасности отовсюду, а лапы, похожие на кошачьи, с длинными когтями, чудовище подняло вверх и раскинуло в стороны, будто одновременно держало и защищало изображенную над ним звезду.
   МакИнтайр сразу узнал зверя, хотя это гигантское изображение дракона не относилось ни к западной, ни к восточной традиции. Остановившись, Колин в задумчивости потер подбородок, пытаясь понять, откуда взялось существо из земной мифологии на инопланетной базе, запрятанной в Луне. Но вскоре это удивление сменилось изумлением, переходящим в благоговейный трепет. Глаза дракона, выглядевшие необычайно живыми, казалось, оценивающе смотрят на него со спокойным, бесстрастным, благородным величием, которое может перейти в ужасную ярость, соверши он, Колин МакИнтайр, какую-нибудь ошибку.
   Неизвестно, сколько он так простоял, не спуская глаз с дракона, который тоже, в свою очередь, пристально его рассматривал, но в конце концов светящийся проводник нетерпеливо задергался и подлетел к люку. МакИнтайр стряхнул с себя оцепенение и последовал за ним, пытаясь удержать на лице улыбку, надо признать довольно жалкую. Бронзовые ворота открылись сразу же, как только он к ним приблизился. Створки были не менее пятнадцати сантиметров в толщину, и врата оказались первыми в целом ряду порталов, которые составляли целую защитную систему. Колин чувствовал себя ничтожно маленьким и хрупким, следуя за шаром по проходам. Двери бесшумно открывались и закрывались, и он пытался подавить растущее ощущение ловушки. Но вот перед ним открылась последняя дверь, он остановился, и все чувства, только что переполнявшие его, разом улетучились.
   Сферическое помещение, открывшееся его взору, было больше, чем ангары под горой Шайенн, больше, чем центр управления полетами в Шеппарде, и абсолютное совершенство его формы, безукоризненные линии стен колоссальной высоты с беспощадной ясностью высветили его собственную ничтожность. Колин стоял на прозрачной платформе, выступающей из изогнутой стены, уставленной многочисленными и весьма удобными на вид креслами, похожими на маленькие кушетки, перед которыми, по всей видимости, располагались устройства управления. В дальней части зала находился гигантских размеров экран. В центре него светился бело-голубой земной шар, и к горлу МакИнтайра подступил комок. Он вспомнил впечатления своего первого космического полета, когда он впервые увидел эту прекрасную лазурь и белизну. События последнего часа еще раз заставили его прочувствовать все, что связывает его с этой планетой, и еще раз понять, как много она для него значит.
   – Пожалуйста, присаживайтесь, коммандер. – Мягкий мелодичный голос вежливо вывел его из прострации. Казалось, голос заполнял все пространство огромного зала. – Сюда.
   Светящийся шар закружился над одним из кресел, панель управления перед которым была самой большой, у самого края платформы. МакИнтайр осторожно проследовал к нему. Он никогда не страдал боязнью высоты или открытого пространства, но идти пришлось так далеко, а платформа была настолько прозрачной, что, казалось, он идет по воздуху.
   «Проводник» исчез сразу же, как только МакИнтайр уселся в кресло. На этот раз он и глазом не моргнул, когда почувствовал, как оно меняет форму, принимая очертания его тела.
   – А сейчас, коммандер, я должен объяснить вам, что происходит.
   – Извольте, – нетерпеливо прервал Колин, не желая выглядеть просто пассивным слушателем. – И начните с объяснения того, как вы умудрились построить на Луне базу таких масштабов, чтобы мы и не заметили.
   – Мы не строили никакой базы, коммандер.
   Зеленые глаза МакИнтайра раздраженно сощурились.
   – Да, но кто-то же ее, черт возьми, построил?! – недовольно проворчал он.
   – Вы заблуждаетесь, коммандер. Это не база «на» Луне. Это и естьЛуна.

* * *

   МакИнтайр сначала подумал, что не расслышал.
   – Что вы сказали? – спросил он.
   – Я сказал, что это ваша Луна, капитан. По сути дела, вы сейчас находитесь на капитанском мостике корабля.
   – Корабля? Размером с Луну? – тихо выдохнул МакИнтайр.
   – Правильно. Корабль имеет в диаметре около трех тысяч – три тысячи двести два целых, семьсот девяносто пять тысячных, если точно – ваших километров.
   – Но… – От удивления голос МакИнтайра сел. Он уже понял, что сооружение необычайно огромно, но никто не сумел бы заменитьЛуну чем-то другим так, чтобы на Земле этого никтоне заметил. И неважно, насколько развиты технологии этих…
   – Я вам не верю, – заявил он не терпящим возражений тоном.
   – Тем не менее, это правда.
   – Это невозможно, – упрямо произнес МакИнтайр. – Если эта штуковина такого размера, как вы сказали, то где наш естественный спутник?
   – Он уничтожен, – спокойно отозвался его собеседник. – За исключением некоторого количества материи, которое понадобилось, чтобы ликвидировать незначительную разницу в диаметрах. Остальное было отправлено на Солнце. Это обычная тактика Флота при маскировке сторожевых кораблей или каких-нибудь других крупных космических аппаратов, если им необходимо провести долгое время в системе, не принадлежащей Империуму.
   – Вы замаскировали свой корабль под Луну?! Это же безумие!
   – Напротив, капитан. Корабль планетоидного класса не так-то просто спрятать. Подменить существующий спутник планеты, если он подходит по размеру, – это, безусловно, самый простой способ, особенно если, как в нашем случае, тщательно воспроизведен оригинальный рельеф поверхности.
   – Абсурд! На Земле обязательно заметили бы, что происходит!
   – Нет, капитан, не заметили бы. По сути дела, когда все это происходило, вида, к которому вы принадлежите, еще не было на планете.
   –  Что?!
   – События, о которых я только что рассказал, происходили приблизительно пятьдесят одну тысячу ваших лет назад, – вежливо сказал его собеседник.
   МакИнтайр расслабился. «Он сумасшедший», – подумал он спокойно. Такое объяснение было наиболее вероятным.
   – Быть может, будет лучше, если я все расскажу с самого начала, вместо того, чтобы отвечать на вопросы? – предложил голос.
   – Может быть, вы все расскажете лично?! – рявкнул МакИнтайр, разозлившись на свое замешательство.
   – Но я все объясняю лично.
   – Я имею в виду лицом к лицу, – сердито сказал МакИнтайр.
   – К сожалению, коммандер, у меня нет лица, – произнес голос, и МакИнтайр мог поклясться, что в нем звучал юмор. – Понимаете, в каком-то смысле вы находитесь внутри меня.
   – Внутри?.. – прошептал МакИнтайр.
   – Так точно, коммандер. Я – Дахак, центральный бортовой компьютер линейного корабля Империума «Дахак».
   – О-о-о… – тихо промычал МакИнтайр.
   – Прошу прощения? – спокойно произнес Дахак. – Могу я продолжать?
   МакИнтайр крепко сжал подлокотники кресла и закрыл глаза, считая до ста.
   – Да, конечно, – ответил он, медленно открывая глаза.
   – Отлично. Взгляните, пожалуйста, на дисплей, коммандер.
   Изображение Земли исчезло, его место заняло другое. Это была сфера, такого же бронзового цвета, как и цилиндр, захвативший в плен «Гончую». Но, несмотря на отсутствие какого-либо масштаба, Колин понял, что она была невероятно больше.
   Изображение вращалось и увеличивалось, детали стали видны более отчетливо, на поверхности сферы обнаружились многочисленные купола. В сфере не было отверстий или еще чего-то, похожего на реактивные двигатели. Корпус казался абсолютно однородным… пока шар не приблизился настолько, что МакИнтайр увидел гигантское изображение дракона, идентичное тому, которое он рассматривал на створках портала. Дракон распластался по поверхности сферы с гордым и даже надменным видом, и от удивления МакИнтайр сглотнул. Изображение покрывало относительно небольшую часть поверхности сферы, но если она была такого размера, как он думал, то этотдракон был приблизительно величиной с Монтану.
   – Это – «Дахак», – произнес голос – Корабль номер один-семь-два-два-девять-один, планетоид Военного Флота класса «Уту», построенный пятьдесят две тысячи лет назад по земному летосчислению в системе Анхур Четвертым Империумом.
   МакИнтайр был слишком обескуражен, чтобы не верить. Изображение занимало теперь весь экран, казалось, что оно вот-вот выйдет за его пределы и раздавит человека, смотрящего на него. Затем оно преобразовалось в компьютерную схему гигантского корабля. Колин был не в состоянии воспринимать информацию с такой скоростью. Схему сменило другое изображение, потом еще одно и так далее, а голос продолжал вещать:
   – Корабли класса «Уту» разработаны как для боевых действий, так и для независимых долгосрочных патрулирования или разведки, основной экипаж – порядка двухсот пятидесяти тысяч человек. Плановый оптимальный срок автономных действий – двадцать пять земных лет при условии возрастания количества персонала на шестьдесят процентов за этот период. Максимальный же срок автономности, при условии ограничения роста численности команды, практически не ограничен.
   В дополнение к маленьким двухместным истребителям, которые могут применяться как для атаки, так и для обороны, «Дахак» оснащен также досветовыми военными кораблями-спутниками, массой до восьмидесяти тысяч тонн каждый. Основу бортового оружия составляют батареи гиперракет, при поддержке энергетических орудий. Боеголовки ракет могут быть химическими, термоядерными, заряженными антиматерией, а также гравитонными. Корабль может без труда превратить вашу, коммандер, планету в пар.
   – О, Господи! – прошептал МакИнтайр. Он очень не хотел верить в это. Бог свидетель, как он этого не хотел! Но не мог.
   – В досветовом режиме, – продолжал Дахак, не обратив внимания на его возглас, – работают фазированные гравитонные движители. В вашей современной терминологии нет правильных выражений, чтобы точно описать принцип их действия, но чтобы приблизительно понять, что я имею в виду, считайте их нереактивными двигателями с максимально возможной достижимой скоростью 52,4 процента от скорости света. Если корабль подобного размера разовьет скорость выше этого, он утратит стабильность фазы и погибнет.
   В отличие от предыдущих разработок, корабль-планетоид класса «Уту» не зависит от многомерных двигателей, которые ваши фантасты окрестили гипердвигателями. Он оснащен двигателем Энханаха. Можно представить его как несколько искусственно созданных черных дыр, которые создают серию мгновенных сдвигов между координатами в обычном космосе. При работе двигателя Энханаха временной промежуток между сдвигами составляет приблизительно ноль целых семьдесят пять сотых вашей фемтосекунды.
   Максимальная скорость, которую может обеспечить двигатель Энханаха несколько меньше, чем у последнего поколения гипердвигателей, зато он дает ряд тактических преимуществ. Наиболее важное – это то, что он позволяет входить в состояние сверхсветовой скорости, двигаться в нем и покидать его произвольно, в то время как корабли, оснащенные гипердвигателями, могут войти в это состояние и выйти из него только в заранее заданных координатах.
   Энергия на кораблях класса «Уту»…
   – Стоп, – одним-единственным словом МакИнтайр прервал словесный поток Дахака и, не торопясь, протер глаза, думая о том, как здорово было бы, проснись он сейчас дома, у себя в кровати.
   – Послушайте, – сказал он наконец, – это все, конечно, необыкновенно интересно, э-э, Дахак. – Он чувствовал себя немного глупо, разговаривая с машиной, пусть даже с такой, как эта. – Чем расписывать мне во всех подробностях этот корабль, вы бы лучше объяснили, что эта махина здесь делает? Я имею в виду, что я, конечно, дьявольски впечатлен, но, полагаю, вы здесь не за тем, чтобы поражать мое воображение. Три тысячи километров в диаметре; восьмидесятитысячетонные корабли-спутники; команда двести пятьдесят тысяч человек; превращаем планеты в пар… О Господи! Что это за «Четвертый Империум»? Против кого вы так вооружились? И что, наконец, вы делаете здесь?
   – Я объясню, если вы позволите мне закончить, – спокойно ответил Дахак, на что МакИнтайр фыркнул, однако тут же подал знак продолжать. – Спасибо, коммандер. Вы правы, описание технических характеристик можно отложить на будущее. Однако чтобы вы поняли мои проблемы, – а также причины, по которым они стали вашими, – мне необходимо донести до вас кое-какие сведения исторического плана.
   Если говорить максимально кратко, Четвертый Империум – это политическое образование, берущее свое начало на планете Бирхат в системе Биа и насчитывающее около семи тысяч лет к моменту прибытия «Дахака» в Солнечную систему. К тому времени Империум включал в себя порядка полутора тысяч звездных систем. Он называется Четвертым потому, что, согласно историческим хроникам, это третья межзвездная политическая система подобного рода. Существование еще по крайней мере одного такого доисторического образования, условно названного «Первым Империумом», доказано историками, хотя данные археологических исследований свидетельствуют, что в период между Первым и Вторым Империумами существовало еще по меньшей мере девять таких объединений. Однако все они, полностью или частично, были уничтожены ачуультани.
   По спине МакИнтайра пробежал холодок.
   – А кто такие эти ачуультани? – спросил он, стараясь, чтобы овладевшие им странные, иррациональные эмоции не отразились в голосе.
   – Имеющихся данных недостаточно, чтобы сделать окончательный вывод, – ответил Дахак. – Обрывочные сведения сообщают, что все ачуультани принадлежат к одному виду, имеющему, возможно, внегалактическое происхождение. Даже их название – это транслитерация другой транслитерации, которая взята из мифа неизвестного происхождения, относящегося ко времени Второго Империума. Возможно, более подробные данные были получены во время нашествий, но они утрачены или из-за разрушений, сопутствовавших нашествию, или в ходе возрождения, последовавшего после разрухи. То немногое, что сохранилось, относится в наибольшей степени к стратегии и отчасти к тактике противостояния врагу. На основании этих данных историки Четвертого Империума сделали вывод, что первое нашествие произошло порядка семидесяти миллионов земных лет назад.